Он-лайн

Алёна Маляренко
- Зачем тебе это нужно?
- Что? Ну как, зачем? Раз я пишу- нужно чтобы это читали. А так, я читаю – меня читают, я комменчу – меня комментят. Обмен. Общение. Как-то так. Или не так?
- Ага! Ты вдумайся! В смысле: я "регулярно пытаюсь привлечь к себе внимание"? Я хвалю – и меня хвалят? Я задеваю - меня замечают! Отлично! И насколько ценны тогда эти обмены мнениями? Насколько объективны?
- Ты думаешь?.. Зачем же сразу?.. Ну не знаю...
-А разве я не прав? Я читал, я всё видел! Ты то "подкалываешь", то мармеладничаешь: съезжаешь с резких суждений, смягчаешь формулировки. Это твоё «о, как мило!», или "было читать интересно!", или «есть недостатки, но в целом славный текст …» Признайся: ты обеспечиваешь себе тылы? Заигрываешь с потенциальным критиком и читателем? Повышаешь рейтинги и хочешь быть для всех «славной» и «милой»?
- Я в растерянности, если честно… Даже не знаю, что тебе сказать…
-Да правду надо говорить, правду, - жмурится и курит собеседник, в довольных глазах которого я просто умная дура-дура-дурочка, завравшаяся, заигравшаяся, запутавшаяся, безумно одинокая и потому жаждущая хоть какого, хоть он-лайн, но общения. – Не мне, так себе признайся! Ну?
- Ну… -говорю я, и очень кстати вспоминаю о своём стынущем кофе, о вкусном горьком шоколаде на столе.

    На этом, собственно, разговор и заканчивается. Я не умею говорить со слабослышащими: слишком велика погрешность в восприятии. И, до смешного, чем больше вносишь корректив, надеясь быть наконец-то услышанным, тем меньше вероятность, что тебя все-таки поймут. Любое объяснение будет воспринято, как неловкая попытка оправдать себя, свою никчёмную точку зрения - не более. То есть, как признание слабости позиций. Зачем же тогда и говорить?
    Да, и вот что главное: такой обвинитель всегда в чём-то прав. Бесспорно. И даже если его правота – процентов 10 , а то и 0,10% , она все равно незыблемо будет его правотой, его оружием и защитой. Той самой полуправдой, о которой я знаю. Той самой, с которой он не свернет. О, моя любимая непобедимая полуправда: легче договорится с непримиримым оппонентом, чем с тем, кто в принципе почти согласен, но кое-что видит иначе. Ведь именно это "кое-что" растет, как снежный ком, и однажды обязательно обрушится обоим на голову с сокрушительной силой. Как раз тогда, когда наивно поверил: ты – всё объяснил, и тебя наконец-то поняли. А в результате - два огорошенных, обманутых человека.

- Ну так что? – он забросил ногу на ногу эдаким победителем, вытянул руку: тоже вспомнил о своем кофе, и пьет, как будто редкую птицу кончиками пальцев кормит.
- Да ничего, - вдруг улыбаюсь я. – знаешь, мне пора. Спасибо, что читаешь, критикуешь, интересуешься. Я была очень рада познакомиться.
- Убегаешь? - издевается он.
- Таки да, - запросто соглашаюсь я, вставая с места. - Кстати, о птицах! Если следовать твоей логике, то ты – один из тех, с кем я от тоски и одиночества заигрываю он-лайн.
- Что и требовалось доказать! – торжествует новоиспечённый друг-товарищ-брат. - И? Выводы, выводы!
- И… - продолжаю я, самостоятельно борясь с рукавами пальто, натягивая чудо-шляпку и цепляя сумку на плечо. – И ты, следуя твоей логике, попросту анонимно заигрываешь он-лайн со мной. От тоски. От одиночества. Не отчаивайся. Все этим страдают и у всех со временем проходит . Удачи тебе. Па-па. - шевелю пальчиками и  выхожу в угольную подзвёздную черноту, под первые порхающие снежинки.

   А хорошо! Спокойно, никто не загоняет полуправдами в угол и не вынуждает отвечать на нее полуложью... Несколько спокойных размеренных шагов – и вдруг становится смешно: я вспоминаю вытянувшееся лицо моего псевдоциничного и велемудрого собеседника. Как я его,а?!
- Хха! – выдыхаю радостно, победно подбрасываю вверх шапку и скачу вприпрыжку к остановке, не боясь поскользнуться на тающем снегу.
   И тут доходит: я не в сети, я только что в реальном мире обидела человека. Он не обо мне на самом деле так долго и обстоятельно говорил, не о моих ролевых играх! Ёлки-палки! Это он – одинок! Это он – общается только в и-нете! Это ему до боли важно, что подумают люди. И он,  чтобы побороть эту боязнь, пишет им резкости и гадости, а хотел бы, как я, быть "милым" и… заводить друзей, которые однажды обязательно приедут к нему в реале – на пиво, или просто на кофе с шоколадкой. Вот, решился, вылез из конуры, выманил "милую" меня, а я… Что ж я?..
- Дура ты! – говорю себе, нахлобучиваю шапку почти до бровей, и бегом возвращаюсь в кафе, бормоча, – Обидела дядьку. А за что? За то что он прав? Пусть вот-вот столечко, но прав?! Немедленно извинись!

   Да вот извиняться не перед кем: золотом горящий сквозь окно маленький зал кафе почти пуст, и там больше нет его. Странный, грустный, желчный человек, не умеющий простить ни себе, ни окружающим собственного страха одиночества, боязни их непонимания - ушёл. Исчез. Испарился. Оставшись непонятым, одиноким, да ещё и разочарованным. Мною... Дела-а...
   Ничего, может, завтра выйду в и-нет, увижу, что он тоже "в сети" и напишу ему: «Приветик. Встреча была милой и славной, мы хорошо провели время. Ты меня о многом заставил подумать иначе. Спасибо. Как сам?». Ведь он "по-любому" должен выйти в нет. Прочтёт и ответит что-нибудь колкое. Типа, "А,продолжаем заигрывать? Некому вам поаплодировать - вот и вспомнили обо мне?" А я – тоже ему чего-нибудь напишу. А он - мне...
Уж такие мы, одинокие люди. По крайней мере, он-лайн.
;)