- Бабушка Аня, мы завтра в деревню на всё лето уезжаем. Кактусята
хотим у вас оставить. Можно? - смущённо протянула Ксюша продолговатую
посудину, густо засаженную маленькими кактусами.
- Отдыхайте на доброе здоровье. Я пригляжу за ними. Красота-то какая!
- Покаж-покаж, что за невидаль дали тебе на хранение? - привстав
спросила сидевшая в кресле Раиса Павловна. - А-а, кактусы. Их теперь на
каждом подоконнике по десятку. Нынче модным стало их разводить.
Только цветут они не у каждой хозяйки.
- Наверно не каждая умеет их выращивать, - затворив дверь за соседской девочкой, ответила хозяйка. - Кактусы в пустыне растут, а тут сибирь. Климат им не подходит.
- Климат конечно на них влияет, но есть ещё и другой климат -
межчеловеческий.
- А он-то тут причём?
- Притом, притом голубушка! Я, вот, слыхала байку такую, сейчас
тебе расскажу, а ты уж хочешь - верь, хочешь - нет... За что купила за
то и продаю. - Соврёшь складно, так может быть и поверю, - хохотнула я, усаживаясь с вязанием в мягкое кресло.
- Какая ни есть байка, а всё лучше, чем эти боевики, что нам по телевизору показывают. Вот уж точно - ни уму, ни сердцу, - проворчала Раиса Павловна, кутаясь в пуховую шаль. - Так вот, слушай. Жили себе муж с женой и ребятишек двое подрастали. Наверно, когда Боженька пары составлял, они последними в очереди стояли, потому-то такими непарными и оказались. Но, от того, что на роду написано, не отбрыкаешься. Он - здоровяк такой, что притолоку шапкой задевает, а вот поди ж ты - нескладный какой-то. Руки не с того места выросли. Целый
божий день плетень городит, свинья почешется - он и упадёт. Начнёт дрова рубить, так хоть во двор не заходи. Поленья во все стороны разлетаются. Того гляди зашибёт. Соседи подтрунивают над ним, а жена и слышать не хочет, всё «соколиком» его кличет.
Маленькая такая, хлопотливая, возле него всё кружит, щебечет чего-то там. А он, увалень этакий, станет гвоздь забивать, непременно по пальцу угодит или на ногу чего-нибудь уронит. А уж словечко какое при этом выронит, так в доброе время и повторить посовестишься.
Она же знай его нахваливает, да в глаза заглядывает.
Ну, сколько не пляши возле него, а в избу идти надо, щи варить или ещё чего. Тут уж он, наедине с самим собой всякое слово на волю выпустит, и забудет о нём. И всё бы ничего ежели б слово из пустого звука состояло. Ан, нет. В ём - семечко махонькое заложено. И те семечки в душах людских произрастают. А случается, что оно и на земле взойдёт.
Так вот, слушай дальше. Бегают ребятишки ихние по двору босиком и,
нет-нет, да и вскрикнет который из них, заревёт, мать станет кликать.
Бедной женщине надоело из детских ступней колючки вынимать, велела она
мужу выкосить траву на подворье. Тот выкосил, сгреб грабельками и
оказалось, что среди одуванчиков, подорожника и другого разнотравья
маленькие колючие шарики понаросли. В деревне никто и не видывал таких.
Дивятся соседи, а старухи шепчутся - дескать, без нечистого не обошлось.
А одна и говорит: «Онуфрий с дальних краёв возвернулся. Так, поди, тамошнего домового с собой и привёл. Тот к соседям заходит, знакомиться,
так сказать с тутошними собратьями. Вот и творятся всякие чудеса в
нашей округе..."
Бабы-то здешние - любопытный народец. Повыковыривали эти нездешние
растения, посадили кто во что, по подоконникам расставили, ждут: авось
расцветёт. А те, что в земле остались, зимой и повымерзли.
Прошло уж сколько-то времени и стали хозяюшки хвастать друг перед
дружкой невиданным цветом. И что ты думаешь, колючки-то колючки, а видать с норовом. Которая хозяйка приветливая, радушная, укачивая дитё
песенку споёт, приголубит, улыбнётся уставшему мужу, а уж свекрови
слова поперёк не скажет, там нет-нет, да и расцветёт заморская колючка.
Это теперь их кактусами называют. А тогда колючка и колючка. Родственники гостят и себе отросточки уносят. И все разные. Вот как люди, у каждого своё лицо.
- А что же в этой семье? У них-то цвели кактусы? - замедлив покачивание спиц, спросила хозяйка.
- А как же! У неё-то лучше всех цвели. Супружница росточком невеличка была, да умна и терпелива. С годами и муж обтесался, всякому делу наловчился. А то как же? Ежели, хоть один человек в тебя поверил, то с кожи вылезь, а докажи, что и ты чего-то стоишь. Они-то душа в душу жили сколь им Богом отмеряно. Да и то сказать - доброе слово силы придаёт. Только нынешние жёны да матери не больно-то ласковые. А уж песенку колыбельную спеть - им и на ум не придёт. Сунут мальцу
резиновую дурилку в рот, в памперсы упакуют и день-деньской магнитофон
орёт. Один барабанный перестук. Ай-я-яй, разве ж такую музыку дитю надобно?
Раиса Павловна покачала головой и печально вздохнула.
- Вот и растут детишки, как те кактусята. В доброй семье пышным
цветом цветут, а в иных одни колючки. Ты к нему с добром, а он уже
сколько повидал, что ни во что не верит, топорщится как ёж. Вырастет,
что из него будет? В люлечку Боженька ангелочка кладёт, а поднимают
его люди. Так-то соседушка.
7 марта 2003г.