Жили в одной деревне старик со старухой. С ними единственный сын,
Игнат. Жили впроголодь. Кое-как до нового урожая дотягивали.
Всё надеялись, что в следующем году хлеба уродится побольше и может быть
удастся наскрести пуд-другой, продать и кое-чего с одежонки прикупить.
Поле родило не хуже, чем у соседей, а жить, с каждым годом, становилось всё
труднее.
В тот год весна припозднилась. Старики умерли, недождались пока подрастёт щавель. Игнат пошёл по людям. У кого работает,
тот и кормит. Бывало и с собой чего принесёт. Сядет есть, да только
аппетит раздразнит. Вроде только есть начал, а на столе уже ничего
и нет.
Как-то идёт он вечером домой мимо колодца. Поздоровался с мололодухами, что собрались с пустыми вёдрами минуту-другую посудачить, и идёт, неспеша, себе дальше. А они, глядя ему вслед, и говорят:
- Молодой, лицом пригож, умом Бог не обидел, а как-то не везёт ему.
Родителей схоронил, теперь и вовсе хозяйство порушится.
- Жениться ему надо.
- Жениться - не водою умыться. Кто ж за него пойдёт?
- А чего? Он работящий. Да и не слыхать, чтоб кого дурным словом
обидел. Приветливый такой...
- Так-то оно, так. Да вот беда. Игнат - злыднями богат. Завелись в
доме злыдари, так, видать, расплодились, что теперь ему, бедному,
никакого житья не будет.
- О-хо-хо! Злыдни - это такая напасть, что похуже тараканов.
Тараканьё, так летом кипятком вышпаришь, а зимой избу выморозишь,
а какой сумеет затаится, так и прихлопнуть можно. А злыдарей и
не видать нигде, а пока кусок до рта донесёшь, половина останется.
А там, вдругорядь и куснуть уже нечего. Тут так: сумеешь их
перехитрить - выжевешь, а нет - так пропадёшь. Они, что волки,
сидят по щелям и голодными глазами зырят...
Услышал Игнат разговор соседок и призадумался. "Вот оно что!
А я-то, сколь ни стараюсь, а выходит: чем дальше, тем хуже. Тут надо
чего-то придумать..."
Так, с этими мыслями и дошёл до дому. Входит во двор, оглядывается.
Стайки пусты, а ток всякой дурниной стал зарастать. Один только старый
серый козёл в хозяйстве остался. И тот, взгромоздился передними ногами
на заплот, норовит в соседнем огороде листик повкусней достать. Осерчал тут Игнат. В дом вошёл и дверью так хватил, аж стекла застонали.
Сел на лавку и грохнул кулаком по столу.
- Выходите злыдни! Совет держать будем!
Пошептались злыдни, почесали в затылках. Хоть они и нечисть поганая,
а и им брюхо подвело. А голодное брюхо, на любой совет, подставит ухо.
Посыпались со всех щелей, да из-под печки, на середину избы. Тут тебе и
старые, бородатые и молодые, безусые человечки. И все чёрные, как головешки, только глаза сверкают.
- По здорову живёте ли, гостенёчки дорогие?- спрашивает их Игнат.
- А мы не гости.- Отвечает старичок с длинной седой бородой.-
Я ещё в ту пору тут жил, как твой дед пешком под стол хаживал. А живём мы худо. Плохо ты кормишь нас. Совсем мы оголодали.
- Получается, что я виноват? А ты, хоть и стар, но оказывается глупее моего серого козла.
- Это, почему же?! - окрысился старик и молодые запереглядывались.
- Уж, какой ни на есть козёл, а и тот ищет, где листик слаще. Да,
что козёл, мыши да тараканы с избы сбежали туда, где посытнее. Только
вы забились в щели и чего-то выжидаете.
- А чего ж нам делать? Мы отродясь и за порог не выходили. Вот
сидим и ждём, чего ты нам принесёшь.- Отозвался другой злыдень,
выглядывая из-за веника, в углу.
- Ай, да ладно уж! Где наше не пропадало! - махнул рукой Игнат. -
Полезайте мне в карманы. Понесу я вас на базар. Там народу много
разного ходит. Вот и поглядите, умом пораскинете. У кого в кармане
червонцы водятся, там и сытое житье, а где кафтан худой, там не
всегда и сухарь с водой. Так-то оно. Смекайте, да на ус мотайте.
Набились злыдни в карманы, а Игнат картуз на голову и пошёл в то
село, где завтра, спозаранку, большая ярмарка соберётся. Ещё затемно
добрался он до широкой площади, сел передохнуть у покосившейся будки
сапожника и сам незаметил, как уснул.
Проснулся, а солнце уже высоко поднялось. Народу понаехало, не протолкнуться. Кто продает, кто покупает, да при этом свою выгоду смекает.
Встал Игнат, потянулся. Заглянул в левый карман, заглянул в правый и
глазам своим не поверил. Пощупал руками, а там только дырки, одна шире
другой. Разбежались его злыдни. "Видать пошли искать хозяина, у которого карманы с деньгой. А у меня карман с дырой, так понесу его домой..."
- подумал так Игнат и зашагал, присвистывая, к родному порогу.
Воротился Игнат домой, стал жить-поживать, поле пахать, да песни распевать. В трудах да в заботах скоро и лето минуло. Обмолотил он хлеба,
да в ту же осень женился. И пошло у них всё, как у добрых людей. Одно
только Игнат помнил, да никому об этом не сказывал. Собираясь на базар,
одевал свою старенькую свитку, с дырявыми карманами. Маракуя про себя,
улыбаясь в усы: "Ежели злыдень сиганет мне в карман,так тут же и выскользнет, как медный грош в дыру".
А ежели чего глянется ему на базаре, так он, сторговавшись и ударив
по рукам, менял на зерно. Справедливо полагая, что хлеб дороже денег.
"Ведь, какой человек ни есть, а хлебушек ест. Он каждому надобен. Тут
уж, хоть хомут, хоть збрую, али там сапоги, жене платок с кистями, завсегда обменять можно. Любо-дорого так-то жить..." - Погоняя коней
по пыльной дороге, думал Игнат, слегка прищурив лукавые глаза и лихо
сбив шапку набекрень.
2 ноября 2001г