Ему стало как то по особенному одиноко, и жаль себя стало не выносимо.
Но не было в целом свете человека, прижавшись к которому он бы смог облегчить страдание своей души.
И тогда он начал лихорадочно писать на листке бумаги, попавшемуся ему на глаза,
выплёскивая на " терпеливую " мысли, больные и слёзные .
Постепенно отвлекаясь от первоначальных настроений, так и не дойдя до рыданий, он успокоился.
Казалось сами буквы, и необходимость правильно излагать мысли,
приносили долгожданное равновесие.
Листок закончился, его отпустило.