(статья опубликована в журнале «Мир семьи», ноябрь, 2003 г.)
Эпиграф: «Мне кажется, что вся ложь моей жизни превратится в правду…»
Черубина де Габриак
Она влюбила в себя весь литературный бомонд. Один «поэтический рыцарь» из-за нее попал в больницу, а двое дрались на дуэли. И только самые посвященные догадались, что в основе этого «серебряного обмана» - любовный треугольник, все стороны которого равны…
Романтические цветы
Лето 1907-го. Духота на отметке «пик». Ночное кафе в Париже. Впервые в жизни студентка-тихоня из Петербурга в подобном заведении, да еще в компании двух кавалеров. Покамест третий – не лишний. Это художник Себастиан Гуревич, в мастерской которого познакомились двое других – Елизавета Дмитриева и Николай Гумилев. Все они – на корабле родного языка посреди волн чужбины. Надменный Николай – конечно, капитан. У него почти готова рукопись книги «Романтические цветы», и он читает стихи. Двадцатилетняя Лиза слушает и оценивает. Строки ей нравятся, но во многом они еще искусственны, как голубая бисерная змейка, которую держит в руке этот худощавый блондин. Лиза не из метафор знает, что такое «быть между жизнью и смертью». Все детство и юность подобно скалолазу карабкалась она по отвесной скале болезни (туберкулез костей и легких). Казалось, еще немного – и «подведет страховка», упадет слабый подросток в пропасть вечного мрака. Но Лиза сражалась за «право дышать воздухом» с недетским упрямством. И – победила! В шестнадцать лет, наконец, начала ходить. (Хотя так и не избавилась от хромоты). Остальные трудности кажутся ей сущим пустяком. Без особых усилий заканчивает она гимназию с отличием, поступает в Женский Императорский Педагогический институт. В поэзии она еще гадкий утенок, но обещает стать прекрасным лебедем. Она убеждена, что «люди, которых воспитывали болезни, совсем иные, совсем особенные». Словно в тихом омуте, в ней таится сила и страсть… Чтение стихов прерывает маленькая цветочница, которая подходит к «двум господам и даме». Не задумываясь, Гумилев покупает для Лизы огромный букет белых гвоздик. Потом все трое бродят вокруг Люксембургского сада, не прерывая интеллектуальной беседы. Живописец Гуревич отступает на второй план. Незаметно для себя Елизавета поглаживает белые облачка пушистых цветов. Первых гвоздик от Него.
«Не надо убивать крокодилов!»
Поразила ли тогда Лиза воображение поэта? Трудно сказать. Через несколько дней после вручения «романтических цветов» Дмитриевой Гумилев отправил пылкое послание Ане Горенко (в будущем – Анне Ахматовой, его жене), которая тогда еще категорически отказывалась выйти за него замуж. «Отвергнутый страдалец» сообщает, что едет… топиться. (К счастью, попытка самоубийства заканчивается комически – Гумилева арестовывают «за бродяжничество»). А вот Дмитриева под впечатлением от знакомства пишет два стихотворения, посвященные Гумилеву.
…Они встретились вновь весной 1909 года. Елизавета теперь учительница подготовительных классов одной из петербургских гимназий. А еще - автор не только проникновенно-лирических строк, но и «зубастых» пародий на Сологуба, Блока, Кузьмина. Издатели ее стихи знают, но пока не спешат печатать: сочинителей-то много, а бумажных страниц мало. И хотя Дмитриева-поэт на голову выше иных рифмоплетов, многие этого не замечают. Может, преподавательница гимназии кажется им слишком заурядной внешне? Изменился и Гумилев. Нынче он бредит Африкой и долго говорит об охоте на львов, крокодилов и прочих экзотических животных. Слушая его, Елизавета невольно роняет фразу: «Не надо убивать крокодилов!» (Почему-то сии безобразные рептилии кажутся ей особенно беззащитными). Эти слова – «переворот мира Гумилева». Боковым зрением видит он Прекрасную Душу – и увлекается ею. Не равнодушна к Николаю и Елизавета Дмитриева.
Описывая этот роман, надо сказать, что Николай Гумилев отнюдь… не был однолюбом. Однако не стоит осуждать его «с точки зрения морализаторства». Мы говорим о Поэте, чье сердце намного больше «органов чувств» рядовых граждан. Елизавета и Николай вместе посещают поэтические вечера, до рассвета ходят по «серо-розовому Петербургу». Гумилев дарит Лизе альбом с надписью «Не смущаясь и не кроясь, я смотрю в глаза людей, я нашел себе подругу из породы лебедей». (Увы, позже этот «документ» бесследно исчез во время обысков 20-х годов). Он называет ее «домашним» именем Лиля, она его - ласково-ироническим Гумми. Немного ранее Дмитриева показала свои стихотворения Максимилиану Волошину, в те годы получившему признание не только как поэт, но и критик. «Макс» (имя Волошина в узких кругах), довольно чуткий, «когда женщина оказывалась поэтом», приглашает талантливую Елизавету погостить у него в Коктебеле. В мае 1909 года «Лиля» и «Гумми» отправляются в свое роковое «романтическое путешествие». Отныне их пути разойдутся. Ведь, по ее признанию Дмитриевой, «самая большая в ее жизни любовь, самая недосягаемая» был… Максимилиан Волошин.
Сердца трех
Наверное, это было так. Нескончаемый коктебельский ветер поднимал вихри песка и обострял воспаленные нервы. Волошин говорил глухо, словно каждое слово причиняло ему боль: «Выбирай сама. Если ты уйдешь к Гумилеву — я буду тебя презирать». Лиза хотела заставить его замолчать – но не могла. Если бы она знала, что неприязнь между двумя интересными ей людьми достигнет такого размаха, ни за что не согласилась бы на эту поездку. Кажется, двум гениям тесно под одной крышей. И в эпицентре этого соперничества она, Лиза. Хозяин дома все эти дни ревновал ее к «Гумми», хотел вырвать из-под его влияния. Гумилев негодовал, звал за собой.
Но выбор сделан… Когда Николай просит ее руки, она отвечает: «Уезжай». Самолюбивый поэт отправляется в путь-дорогу, а Елизавета теперь слушает своего нового учителя. Он мечтает сделать из нее королеву поэзии.
Волошин понимает, что хроменькой Лизе трудно царить на Башне из Слоновой кости. Слишком хорошо знает «поэтическую братию», которая не прощает женщине ее физических недостатков. Выражаясь языком современным, необходима была удачная PR-компания. Максимилиан предлагает Лизе-Лиле сыграть в игру. Отныне издатели будут получать ее стихи… Нет, не просто под «псевдо». Все должны быть уверены, что им пишет особа королевских кровей – совершенная душой и телом. Елизавете идея по душе. Как поэту и просто-женщине, ей уже надоело быть на «второстепенных ролях». На крымском берегу они продумывают стратегию и тактику несуществующей королевны. Максимилиан Волошин отмечает в лизиной тетрадке стихи, которые можно подписать изысканным псевдонимом Черубина де Габриак. Мишенью выбрана редакция журнала «Аполлон», где Гумилев имеет большое влияние.
Принцесса-призрак
Осенью 1909 г. редактор и издатель журнала «Аполлон» Сергей Маковский получает письмо в траурной каемочке, исполненное каллиграфическим девичьим почерком. Конверт источает тонкий аромат духов. В нем – засушенный цветок и стихи. «Какие строки! Сколько экспрессии и трагизма!» - терроризирует редактор своих коллег-«аполлоновцев». С ним соглашаются: стихотворения действительно очень талантливы. Помимо этого, авторисса намекает, что она небывало хороша собой, живет в заточении и «веточка» царского рода. Когда Елизавета Дмитриева в очередной раз появляется на «поэтическом собрании», все говорят только о загадочной «полуфранцуженке-полуиспанке». Вскоре в «Аполлоне» выходит и подборка ее стихов. Лиза дивится, насколько проницателен оказался ее духовный наставник. Современники не оценили произведений Елизаветы Дмитриевой, зато «на ура» приняли стихи Черубины де Габриак. Под руководством Волошина она продолжает «великую мистификацию».
По уши влюбленный Маковский пишет Черубине по указанному адресу, и она ему отвечает. Конечно, рифмами. Окрыленный Папа Мако (прозвище Маковского) посылает ей огромный букет роз и орхидей. Волошина и Дмитриеву такие траты настораживают. Поэты рассчитывают на хорошие гонорары – а «скромный букетик» может «ударить» по авторским вознаграждениям. Черубина-Дмитриева сочиняет стихотворение «Цветы», где намекает, что пышные букеты ей не по нраву («и лик бесстыдных орхидей я ненавижу в светских лицах»). Невольно Маковский становится соучастником «серебряного розыгрыша», подсказывая Дмитревой-Габриак факты ее «биографии». Он вопрошает, не воспитывалась ли принцесса в монастыре в Толедо, и Черубина подхватывает: «Да, да, именно в древних испанских стенах прошло мое детство». Волна влюбленности охватывает все поэтические сердца. Иннокентий Анненский пишет восторженную рецензию на стихи Черубины. Пииты известные и не очень снимают шляпы перед каждой роскошно одетой черноглазой незнакомкой – а вдруг это и есть их одаренная принцесса? В существование реальной Черубины де Габриак теперь верит и сама… Елизавета Дмитриева. Ей кажется, что «черная инфанта» явится ей на туманных улицах Петербурга и спросит ответа за то, что «бедная Лиза» украла ее славу. Развязка близка…
«Схоронили сказку у прибрежья моря…»
Вот как писала о разоблачении Черубины Марина Цветаева: «Влюбился весь «Аполлон», имен не надо… Их много. Она одна. Они хотели видеть – она скрыться… Как лунатика окликнули, и окликом сбросили с башни ее собственного Черубининого замка – на мостовые прежнего быта, о которую разбилась вдребезги…». В конце ноября 1909 года редактор немецкого отдела журнала «Аполлон» Иоганнес фон Гюнтер замечает, что при упоминании имени Черубины в глазах «серой мышки» Елизаветы Дмитриевой появляется лукавый блеск. Под гипнозом он выведывает у нее тайну де Габриак (наверное, в глубине души Дмитриева уже готова была со всем сознаться и без гипноза!). И не верит собственным ушам: таинственной принцессы не существует в природе! Молнией ударяет скандал. Поэты не могут простить «выскочке» Дмитриевой и ее «продюсеру» Волошину, что их одурачили. Маковский из-за того, что его мечта оказалась столь прозаичной, серьезно заболевает – и его госпитализируют. Развенчанная учительница гимназии больше не может посещать литературную «Башню» Вячеслава Иванова - о чем сообщает в записке на своей визитке. На сцене появляется Гумилев. Он готов извинить Черубину де Габриак за ее «шалости», но ему нужна Дмитриева-настоящая. Вновь он просит ее стать его женой. Получив отказ, свирепеет и оскорбляет Лизу. После этого Волошин дает ему пощечину – и Гумилев вызывает его на дуэль.
Честь дамы решили защищать на Черной речке – там, где стрелялись Пушкин и Дантес. «Макс», будучи старше «Гумми» почти на 10 лет, понимает, что свинец в данном вопросе все-таки не судья. По обе стороны барьера оказались два поэта – и независимо от того, кто падет «смертью храбрых», проиграет Литература. Он не был бы Волошиным, если бы не придумал, как избежать убийства. Пробираясь к Черной речке пешком, теряет в снегу калошу. Затем заявляет, что без нее, «черной и блестящей» драться не намерен и затевает бессмысленные поиски. Озябший и разраженный Гумилев (который, между прочим, явился на место дуэли раньше срока с секундантами и врачом!), наконец, тоже принимает в них участие, не говоря своему сопернику ни слова. После этого поэт Саша Черный называет Макса Волошина «Ваксом Калошиным». А Николай и Максимилиан долгое время избегают общения.
Встреча на Синей Звезде
…История их рассудила. Во время своей единственной и последней встречи в 1921 г. Волошин и Гумилев успели протянуть друг другу руки. В августе того же года Николай Гумилев был расстрелян якобы за «участие в контреволюционном заговоре». Через 7 лет после этого скончалась сосланная в Ташкент Елизавета Дмитриева (в те годы уже Васильева).
Разоблачение Черубины она переживала очень болезненно. После «знаменитой дуэли» рассталась с Волошиным, и «поэтически замолчала» на несколько лет. Внешне ее личная жизнь складывалась благополучно. В 1911 году Лиза вышла замуж за инженера-мелиоратора Всеволода Васильева. В 1915 году вновь вернулась в литературу, увлекшись «оккультно-мистическим» учением Штайнера. В 1926 году был подготовлен к печати ее сборник «Вереск». Но в связи с арестом Елизаветы, типографский набор был «рассыпан».
Но как бы трагична не была судьбы «принцессы», ее можно назвать счастливицей. Надев на себя маску Черубины, «скромняга Дмитриева» не только блистала сама, но и вдохновила своих современников на создание поэтических шедевров. После того, как «растаял снег обид» ее имя вспомнили. И ныне любители поэзии рядом с произведениями Волошина, Гумилева хранят и стихотворения Черубины де Габриак.
(биографическая справка)
ЧЕРУБИНА ДЕ ГАБРИАК (Елизавета Дмитриева, в замужестве Васильева)
1. Родилась в Петербурге 31 марта 1897 года в небогатой дворянской семье. Ее мать по отцу была украинкой. Отец Черубины рано умер от туберкулеза.
2. Закончила Женский педагогический институт. Слушала лекции в Петербургском университете и Сорбонне. Работала учительницей русской словесности, печатала в теософских журналах переводы с испанского.
3. При жизни ее стихотворения публиковались очень редко (особенно под ее настоящим именем). Наиболее крупные подборки были напечатаны в журнале «Аполлон» в 1909 г. и 1910 гг. под псевдонимом Черубина де Габриак.
4. После замужества в 1911 г. уехала в Туркестан. В Петербург вернулась в 1922 г. В 1927 г. стала автором еще одной литературной мистификации. От имени китайского поэта Ли-Сян-цзы, заброшенного на чужбину, написала книгу стихов «Домик под грушевым деревом».
5. Черубина - «женщина-загадка». После ареста весь ее личный архив затерялся в «глубинах ОГПУ». Многие факты ее биографии туманны и расплывчаты. Так, до сих пор для историки достоверно не выяснили, была ли у Черубины дочь. Единственное документальное подтверждение этого – письмо к другу и библиографу Евгению Архипову: «Там, в Париже, могила моей дочери – Вероники».
6. Через некоторое время после скандала в Петербурге она возобновила переписку с Максимилианом Волошиным. С Гумилевым отношения у нее так и не наладились.