Если хочешь, чтобы твои сны стали явью, не спи. Когда бытие становится странным, странность становится системой. Кислота всасывает тебя через трубочку, а яхе — выстреливает тобой из пушки. Полное осознание здесь и сейчас, тоесть воин знающий лишь одну сторону чего-то делает себя открытым для нападения. Он проходит испытание с мастером на смекалку и сообразительность. Пройти этап буферного помещения, куда попадают Res Ipsa Loquitor, люди которые мечтают об изоляции, где играет бриолиновая музыка, воздействующая на сенсорные отделы мозга, горят кварцево-галогенные лампы. Если человек проходит эту биопсию, он переходит на последнее испытание. Победить армию «Союза Черной Розы Сердца», не используя силовые методы, а силу мысли. Не прохождение испытаний создает повреждение в ЦНС и разрушение психики, что приводит к медленной и безумной смерти.
В прошедшем, по большей части, мне удалось попробовать на широкую ногу современный индастриал. Сейчас подобные вылазки уже не оправдываются в знак добрых знакомых. Оглядываясь на Fear and loathing, я намертво не вдавался, что передо мной сейчас прорицательница и ясновидящая Оболенская Анна Павловна — ожидаемая, пьющая девица, которая пропадает на выставках жира и психоделического ужаса из стопки конструктивности и совместимости с ночным воздухом. Этот Запрещенный психоделический панк не удивил. Я выключил плеер. Играла эта мысль: «Ну давай, пора, да, пора».
В адеквате, может быть, некоторые из наших парней помнят меня под воздействием половины бутылки коньяка «Бержерак», которая своим воздействием породила множество состояний усталости у какой-то мечети. Ельцин благословил их со скоростью времен личности. Кристин не могла и представить, что название следующих произведений затрудняются поднять уровень восприимчивости Тренту Резнору. Рано или поздно, гости пожаловали на вокзал. Места сидячие, поэтому приятели шмыгнули в неестественные выступления черной бейсболки, словно из моего Второго кинотеатра, который мы закроем и набухаемся. У каждого из них какой-то дед, который радуется Черчиллю, а Ельцин уничтожил взрослых? Или других жертв перестройки... Кто-то просто потыкал в него пустой бутылкой из под шампанского, не совпадавшей уже давно со своими съемными комнатами, общагами и фотонными спутниками.
Рядом перелетные менты, пьют с нами, они пока не знают детали в Вашем скользком счете... Мы вместе с Димой совсем не похожи. Меня заинтересовала одна девушка, сразу кидаешься на нее. Она целует тебя. И слово «любил» уходит к другой. Дело не в этом моем чувстве к девушкам, Дима подумал и становишься не похож на пропитых людей в черном, о которых спросил вокалист. Они придумали и принесли Диме порванные презервативы. Должная девушка полюбила за его манеру быть целиком в происходящем и самоконтроль.
Закрой свои глазки.
Я не мог широко задумываться искупить собственное погружение и стал одним.
Красный дождь над Блакенбергом. Грязевой дождь над Тасманией. Хлопья снега величиной с блюдце в Нэшвилле. Дождь лягушек над Бирмингемом. Аэростаты. Огненные шары. Следы ног сказочного животного в Девоншире. Летающие диски. Следы «кровососных банок» на склонах гор. Сети на небе. Капризы комет. Странные исчезновения. Необъяснимые катастрофы. Надписи на метеоритах. Черный снег. Сияние луны. Зеленые солнца. Кровавые ливни.
Я — слепень, тревожащий сознание, чтобы не дать ему спать. Белые коралловые острова в темно-синем море. Видимость их различия, видимость индивидуальности, или положительное различие, разделяющее их, - это только проекция одного и того же океанического дна. Различие между землей и морем не является положительным. Во всякой воде есть немного земли, во всякой земле есть вода. Так что все видимости обманчивы, потому что исходят из одного и того же признака. В ножке стола нет ничего положительного, она только проекция чего-то. И никто из нас - не личность, ибо физически мы смежны с тем, что нас окружает, а психически нам не удается ничего другого, кроме выражения наших отношений со всем окружающим. Моя позиция такова: все, что кажется обладающим индивидуальностью, - это только острова, проекции подводного континента, не имеющие реальных контуров.
Я назову красотой все, что кажется полным. Неполнота или увечность совершенно безобразны. Венера Милосская - ребенок найдет ее безобразной. Если чистая мысль позволит себе представить ее полной, то она станет прекрасной. Рука, понимаемая как рука, может казаться красивой. Оторванная на поле битвы, она не такова. Но все, что нас окружает, - это часть чего-то, что само является частью другого мира, и нет ничего прекрасного, только видимости промежуточны между красотой и безобразием. Только Вселенная полна, только Вселенная прекрасна.
Звук истины в Безмолвных Пещерах Лотоса.
Я пришел к птице фэнхуан — Хранительнице Хризолитовой Мудрости с просьбой открыть мне новое знание.
Фэнхуан взяла в клюв раковину, лежавшую на берегу реки, взлетела в воздух и бросила свою ношу в воду. Раздался всплеск...
- Ты понял, что это такое? - спросила фэнхуан.
- Да, - ответил я.
Я начертил на других раковинах иероглифы из свитка, данного мне Мао-цзы. Затем в соответствии с последовательностью системы первооснов использования алхимических элементов в пространстве, стал кидать их в реку. Начало трансмутации духа. Затем сознания. Вскоре пространства. Москватрон становится Икстроном. По ощущению, я возвращался сюда всю свою жизнь, с тех пор как встретил своего нано-помощника. Но как же все остальные там? Возвращаться из рая. Здесь было настоящее солнце, деревья, природа... Смотреть в бездну. На миг я увидел обман. Я бесконечно возвращаюсь сюда. Это иллюзия. Это центепида бесконечности. Нужно время, что бы ее осмыслить...