«Вот третий шип, и запор третий.
Я предал себя, братья! Где перо мое, где мое слово?
Где слеза и правда первых двух?
Где покаяние, где крещение кровью?
Нет их.
Есть зло, которое было и которого не видели.
Есть тонкий тюль, сорванный с искупления.
Нет покаяния для праведных.
Ибо здесь нет праведных,
Для грешников есть боль».
Писания Пророков Сигора, Liber Mortis Aknarhtae 40: 28-36;
«21:7. Почему беззаконные живут, достигают старости, да и силами крепки?
33:9. Чист я, без порока, невинен я, и нет во мне неправды.
33. 10. А Он нашел обвинение против меня, и считает меня своим противником.
31:3. Не для нечестивого ли гибель, и не для делающего ли зло напасть?
33:11. Поставил ноги мои в колоду, наблюдает за всеми путями моими.
29:19. Он бросил меня в грязь, и я стал, как прах и пепел.
30: 25. Не плакал ли я о том, кто был в горе? Не скорбела ли душа моя о бедных?
30:26. Когда я чаял добра, пришло зло; когда ожидал света, пришла тьма.
30:27. Мои внутренности кипят и не перестают; встретили меня дни печали.
30:28. Я хожу почернелый, но не от солнца; встаю в собрании и кричу».
Фрагменты одного древнего свитка
Рилиэль, друид и советник Высшего Круга, сидел в кресле с открытыми глазами и глядел в камин. Камин представлял собой наполненную волшебным пламенем нишу, выбитую в окаменевшем дереве. В таком решении Рилиэль видел компромисс: этот материал не являлся ни камнем, ни деревом, а кроме того, не горел.
Проблема выбора материала для камина была частью так называемого эльфийского вопроса, по которому Рилиэль был признанным специалистом. Признали его еще темноимперцы, павшие жертвой пагубных стереотипов. Стереотипов было множество, и некоторые из них при взаимодействии порождали противоречие и абсурд. Согласно одним, эльфы живут исключительно на кронах деревьев, питаются вегетарианством, костров не жгут и вообще траву не обижают. Факты гласили, что костры имеют место быть. Эти факты подстраивала под себя другая концепция, утверждавшая, что эльфы – нормальные млекопитающие, кушающие мясо, окруженные камнем и вырубающие леса - аккуратно, но таки вырубающие. Однако некий фанатизм в отношении живой природы все же был свойственен дивному народцу. Факты мало-помалу резонировали, эволюционируя из безобидных заблуждений в потрясающую, захватывающую дух глупость. Поскольку эльфам нередко случалось бывать или даже жить в городах имперцев, глупость порождала недоверие.
Так возник эльфийский вопрос. Рилиэль писал и публиковал статьи, в которых развенчивал популярные мифы, искусно номеруя их в алфавитном порядке. Статей было много: большинство были посвящены растиранию в прах мелких ересей вроде того, что все эльфы – пафосные гомосексуалисты и гедонисты. Меньшинство – более серьезным проблемам, в том числе иероглифической письменности, мнению, что все эльфы произошли от лепрекона – первопредка и твердому убеждению, что все эльфийки бородаты, а посему их нельзя отличить от гномов или лепреконов. Это убеждение подтверждалось и взаимодополнялось пафосными гомосексуалистами.
Статьи по эльфийскому вопросу имели успех и породили доверие. Имперцы стали считать эльфов добрыми приятелями и вместе с ними били дентрадов.
Изгнанные Риллари, впоследствии названные проклятыми эльфами, не то чтобы воспользовались доверием темноимперцев, просто их слово упало на удобренную почву. Некромантия распространилась по процветающему государству, как чума. А потом не «как» чума. Просто – чума. Чума и смерть.
Смешное, забавное, страшное и чудовищное зачастую бывает переплетено, думал Рилиэль, приподняв голову над гладью мягкой полудремы. Глупость, которая воспринималась нами как шутка, неожиданно становится причиной неожиданного поступка, а поступок бывает потрясением.
Потрясений Рилиэль не любил. К уже пережитым потрясениям относились: появление первых Темных Порталов, изгнание Риллари, падение Темной Империи, конфликт с Астердамусом, вторжение людей, взрыв в Аданотском дворце и организация группы «ЭКО».
- Meellen! – истошный крик вырвал его из забытья. В опочивальню друида ворвался один из Зеленых Стражей – высокий эльф с луком за спиной, облаченный в длинный мягкий халат изумрудного цвета.
- Слушаю, Синиэль, - колдун открыл глаза. - Что-то случилось?
- Случилось, мастер, - тяжело дыша, сказал эльф. От ужаса его зеленые глаза превратились в шевелящееся болото. Такой цвет радужки был признаком знатного происхождения; Зеленые Стражи высших эльфов соответствовали самураям проклятых, то есть военной аристократии. – Здесь Меланос и Иешевель.
- Иешевель? – друид вскочил с кресла. – Они склонны к дипломатии?
- Текущие потери составляют…
- Я понял. Оповестите прочих членов Круга.
- Они мертвы, а Темные уже на подступе к вашему дому.
Одна из лоз Иешевеля обвилась вокруг лодыжки лучника, сдернула его с ног и подняла в воздух. Глаза насмерть перепуганного эльфа встретились с черными глазницами Темного Друида, а через мгновение он вскрикнул и обмяк: древесная лапа чародея с тремя длинными узловатыми пальцами пробила его навылет.
Тот отшвырнул тело в сторону и сошел с зубца крепостной стены. Выстроившиеся полукругом эльфы нацелили на него луки и замерли, как статуи. Весь их вид говорил: тронешься – умрешь.
Иешевель скрестил руки на груди и склонил голову набок, оценивая ситуацию. Десять врагов, средний уровень владения оружием – высокий, трое – ниже среднего, оружие ближнего боя наличествует, боевой дух – низкий.
Два щупальца, росшие из спины чародея, с быстротой молнии пробили двух ближайших эльфов, оплели их тела и, метнувшись обратно, соорудили нечто вроде живой стены, в которую спустя мгновение вонзилось с десяток стрел. Следующее действие: трупы летят в двух крайних противников, сбивая их с ног и придавливая своим весом, маг вытягивает обе руки, удлинившиеся до нескольких метров, и еще двое зависают в воздухе, а потом падают замертво, когда корни с кровавым хлюпаньем вылетают из их плоти.
Боевой дух? Иешевель обнажил черные обломки зубов в ужасающей улыбке. Боевой дух – нулевой.
Оставшиеся четверо побросали луки и побежали.
Из-за спины Иешевеля вышел Меланос из Улья Сешимал. Даже если бы кому-
нибудь вздумалось сказать ему комплимент, «вы хорошо сохранились» было бы дурным выбором: ничего, кроме почерневшего высохшего скелета и спутанного комка органов, от Меланоса не осталось; удивительно, как он еще мог существовать.
- Здесь последний из них, - усмехаясь, прохрипел раб Леменох.
- Не меня ли ты имеешь в виду? – Рилиэль был окружен переливающимся, как мыльный пузырь, изумрудным ореолом. В руке его был проросший деревянный посох.
- Тебя, - кивнул Темный Друид.
- Когда-то мы были друзьями, - осторожным голосом сказал зеленый маг. – И перестали ими быть не по личным причинам. Может быть, ты объяснишь, что происходит?
- С удовольствием. Дело в том, что пришло время пробудить Примеуматон.
- Астердамуса? – побледнел эльф.
- Примеуматон, - холодно пророкотал Иешевель. – Живого Отца.
- Это твоя инициатива?
- Приказ Баэль-Зебуба.
- Это мелко, брат, - деланно нахмурился Рилиэль. – Ты, такой умный и могущественный Улей, подчиняешься какому-то бестелесному безумцу?
- Не провоцируй меня. Все равно я тебя убью.
- Давай.
Иешевель удивленно пошевелил щупальцами, опустил их к каменному полу, и, оттолкнувшись от него, швырнул себя в друида.
У того в свободной руке обнаружился гранатомет.
Граната разнесла чудовищу половину туловища, и во все стороны брызнула гнилая кровь. Тварь упала на землю и затряслась. Длинные и острые ее корни заметались в пыли, а из развороченных внутренностей вылетел жужжащий рой.
Друид улыбнулся своей предусмотрительности. Он помнил, почему Темных нельзя убивать, и знал, как с этим запретом бороться. Рилиэль решительно махнул рукой. Из-за его плеча вышагнул Зеленый Страж с огромным огнеметом в руках и баллоном газа за спиной, направил голубой огонек на стаю визжащего гнуса и спустил крючок.
Струя бурлящего пламени рассыпалась на сотни мельчайших догорающих искр. Меланос с воем вылетел за стену Верхнего Квартала. Уцепился деревянной рукой за скользкий камень. Сорвался. Облокотившись на крепостной зубец, Страж послал ему вдогонку еще полбаллона.
Пепел осыпался на одну из крыш.
Рилиэль вытряхнул из орудия дымящуюся гильзу, снял с перевязи новый снаряд и загрузил его в ствол. Подошел к останкам Иешевеля, передавил ботинком одно из почерневших щупалец и ткнул гранатометом в кровавое месиво с обломками костяной брони.
- Все-таки вы ничему не научились, - проворчал он.
Тьма в глазницах потрескавшегося черепа затряслась и ожила бледными огоньками.
- Вы не сможете перестрелять всех, - зашептал Иешевель в голове у друида; лишенный и голосовых связок, и Роя, говорить он уже не мог. – Мы – лишь двое из десятков. Леменох, Сешимал и Теревель уже пробуждены. Сам Живой Отец за нас.
- Да знаю я все, - Рилиэль нетерпеливо повел оружием. – Вы все очень злые и страшные, а мы все неудачники. Вас много, а я – последний маг в городе. Да только мотивации у вас нет. Кто-то приказал – а вы и рады. А я? Я и дентрады - я остался, я и проклятые - я остался, я и темноимперцы – я остался, я и люди – я остался, я и предатели - я остался; я вышел в полуфинал. А финал, чует мое сердце, уже близок.
- Aedis hemann elle, - выдохнул Темный. Разум волшебника будто обдало едким зловонием.
- Забудь этот язык, предатель, - отрезал он.
И выстрелил.
- Meellen.
- Да, Асмодэль.
Капитан Аданотских Стражей поставил огнемет на землю и устало повел плечами. Потом вынул из-за спины привычный для него автомат с потрясающих габаритов глушителем, сделанным из пустой пластиковой бутылки, и поставил газовый баллон на размазанные по камню останки Темного Друида.
- Вот это правильно, - одобрил Рилиэль. – Они крайне живучи. Когда будем уходить, взорвем.
- Мастер, что нам делать дальше?
- Эти двое, судя по всему, не единственные.
- Так точно.
- Сколько их всего?
- Всего за пределами города было обнаружено пятьдесят шесть Темных.
- Покинуть Верхний Квартал. Сжечь дентроида. Вывести всех лекарей из лазарета и спалить лазарет вместе со всеми ранеными. Эвакуировать все войска в одно место – в пригороде, - и занять оборону там. И прекратить ежедневные жертвоприношения дворцу.
- Но…
- Выполнять.
- Мастер. Вы заходите слишком далеко. Примеуматон выйдет из-под контроля. Вместе с дентроидом мы лишимся половины военной мощи. А насчет лазарета, мастер…
- Жестоко?
- Так точно.
- Любая часть тела, восстановленная в виде дерева, или даже просто заросшая рана дает им власть над эльфом. Одержимый Ульем дентроид может стать причиной нашего поражения. Поверь, Асмодэль, я знаю, что делаю.
- А…
- Я остаюсь здесь. Пришли ко мне кого-нибудь. Пусть принесет напалм, четыре ленты гранат, ракетницу, пару автоматов и ящик магазинов.
- Еще что-нибудь? – опешил капитан.
- Еще мою трубку, - ты ее помнишь, с длинным чубуком, - коробку спичек и цветные мелки.
- Так точно. Мастер.
- М-да.
- Lucemellani.
Рилиэль кивнул и закинул гранатомет на плечо.
- Благодарю. Удача мне не помешает.
- Че за хреновина? – грубо полюбопытствовала Кэтрин Грайв, уставившись на покоящийся в ладони Вар Тревиса амулет-череп.
- Магическое приспособление для связи. Два человека, имеющие хотя бы представление о том, как работает магия, могут общаться с его помощью на большом расстоянии.
- Типа рации?
- Или телефона.
- И че, ты умеешь им пользоваться?
- Умею.
- Этому можно научить?
- Теоретически, - протянул Вар Тревис. Он вдруг вспомнил самого себя всего полгода назад. Мартен хлопочет у костра, колдуя над ужином, а он сидит рядом с Астатом и наблюдает за его манипуляциями. Как раз перед этим он задал своему другу тот же вопрос: можно ли этому научить? Получил ответ. И научился. Теперь он почувствовал себя на месте знаменитого некроманта, хотя считал себя намного слабее и как маг, и как человек. Что бы с ним не происходило, Люциан всегда находил поддержку в своем неисчерпаемом чувстве юмора. Вар Тревис же знал, что воспринимает все чересчур серьезно. Он мог часами вертеть в голове какую-нибудь глупую и даже пошлую мелочь, например, брошенную Дантом Самиресом фразу, и обдумывать ее в мельчайших подробностях.
- Эй, - позвала Кэтрин, пощелкав пальцами перед носом Альберта.
Тот усмехнулся. Опять задумался.
- Можно, можно. Меня этому научил мой друг. Его звали Люциан Астат. Один из ученых Раннего Рейда.
- А где он теперь?
- Умер.
- От старости?
- Здесь от старости не умирают, - покачал головой Вар Тревис. – Я слышал, Ранний Рейд успел выяснить, почему эльфы живут так долго, что считаются бессмертными. Из-за естественного магического фона планеты и плотной атмосферы, сводящей уровень вредного солнечного излучения к нулю. То же самое и с людьми. Здесь мы почти не стареем и не заболеваем. Однако умираем чаще, чем во время войн на Земле. Астата убили.
- Кто?
- Ты хочешь знать правду? – грустно спросил Альберт.
- Всей правды ты мне все равно не скажешь. Я так поняла, что вы многое от меня скрываете. Тогда этот пацан в плащике так покраснел, когда закрыл, наконец, рот, что я думала – удар его хватит.
- А ты умна, - сдержанно удивился Вар Тревис. – Впрочем, это закономерно. Ты же невеста Сигифера.
- Ты считаешь его умным?
- Слишком. Слишком умным. И в то же время безнадежно наивным. Астата убил он. Ты можешь спросить – за что? Я отвечу: назло мне. Когда он узнал, что я вампир, он подставил меня, сдав руководству Инквизиции, и меня приговорили, гм, к тому, чтобы я стал палачом. В качестве жертвы Белзамин предложил этого самого Астата.
- И ты его убил?
- Я отказался, и Сигифер убил его сам.
- Ты же говорил, что вы друзья.
- Да Бог его знает. Когда-то, видимо, были. После этого – вряд ли. Теперь я ему – да. Видишь ли, трудно объяснить. Ты многого не знаешь. И этого многого тебе знать не нужно, поверь.
- Я через десять лет на этой планетке тоже буду говорить ребусами и думать кроссвордами?
- Насчет кроссвордов – в точку, - рассмеялся Альберт. – Весьма, весьма. Я действительно думаю кроссвордами, причем в каждом из них знаю пару слов. Точнее, я думаю, что знаю эти слова. Если же я попытаюсь их пересмотреть, вся система терпит крах.
Глаза черепа в руке Вар Тревиса мигнули красным.
- Вот видишь, - обрадовался тот. – Меня кто-то вызывает. Скорее всего, кто-то из-под земли. Сейчас покажу, как работает.
Едва услышав о зове из-под земли, Грайв насторожилась.
- Да.
- Уважаемый Верховный…
- Да, Александр, - «уважаемым Верховным» его называл только бывший магистр.
- У нас, знаете ли, неприятности. Весьма значительные, я бы сказал.
- Слушаю. Коротко обрисуйте ситуацию, а потом скажите, чем я могу вам помочь.
- В общем, Цитадель наводнена жуткими плотоядными насекомыми, причем непонятно, откуда они взялись. Я отдал приказ об эвакуации, и большая часть Гильдии сейчас находится во внутреннем дворе. Я не смог связаться только с Мартеном. Лейтер заперся в лаборатории и пока сидит там. Скучает.
Вар Тревис похолодел и нервно облизнул бледные губы.
- Ваши действия оцениваю положительно. Объясняю, что происходит. Когда мы с Карном совершали Паломничество в Аданот, мы были атакованы существом, называемым Темным Друидом. Это эльф, тело которого контролирует Улей – чудовищный коллективный разум, состоящий из тысяч насекомых. Вы их уже видели. Тогда Мартен был сильно ими ранен. Ты знаешь, как они действуют – проникают в глаза, в рот, разрезают кожу и пожирают тело изнутри. Когда нас доставили в город, друиды вылечили его и извлекли всех тварей из его тела. То есть, видимо, это они так думали…
- Значит, именно с ними мы имеем дело?
- И с их носителем тоже. И с новыми носителями, если Улью вздумается их создать.
- Что мы должны сделать?
- Уничтожить его.
- Мартена?
- Уничтожить Улей. Если возникнет необходимость…черт побери, если будет нельзя иначе, то вместе с Мартеном. Вы все поняли?
- Так точно. У меня есть еще один вопрос.
- Да.
- Тут, короче говоря, обнаружился отряд безликих еретиков из Новой Обители, переодетых в лояльных инквизиторов. Их послали, чтобы нам насолить, но они решили нарушить приказ. Предлагают помочь. Взамен требуют ваш магический шар.
- Что…? Как?
- Значит, отказываться?
- Стоп. Значит, они пришли за шаром?
- В частности.
Вар Тревис замолчал. Слишком уж фантастичной казалась инициатива врага. Безликие всегда находились в сфере компетенции Серахта.
Впрочем, черные капелланы – тоже.
Серахту верить нельзя. Серахт – враг. Он враг, да.
Ослушались приказа.
Перед внутренним взором Вар Тревиса каким-то глуповатым выплывающим способом возникло усмехающееся злое лицо Самиреса.
- Соглашайтесь, - брякнул некромант. – Но держите ухо востро.
- Так точно.
- Господи, - глядя в одну точку, Альберт уронил амулет в карман и схватился за седую голову. – Я абсолютно бессилен. Я ничем не могу им помочь.
- Ты просто расстраиваешься, или вдобавок еще и винишь себя во всем?
- Конечно, виню, - пробормотал Вар Тревис. – Я должен был удостовериться, что эта чертовщина изгнана из Мартена навсегда. Я доверился друидам, которые его лечили. Черт. При чем здесь друиды? Я сам выдернул его из лазарета…
- Ты таки типичный гиперрефлектик, - заметила Кэтрин.
- Нет, не типичный.
- Что ты собрался делать?
- А что я смогу сделать?
- Ты же шел в Аданот?
- Ну?
- Ну и дойди. Проконсультируйся со специалистами. И звякни своим пацанам. Пусть разруливают по понятиям, а не как получится, понимаешь.
- А ведь верно! – Вар Тревис задергал ногами и вскочил с песка. – Это идея! Кэт, ты голова.
- Кто голова? – осведомился Сандерас. Он два часа кряду резался в карты с Кристин у соседнего костра, бесчисленное число раз продул ей в пух и прах и проиграл несколько десятков дерновений за уши. Кристин весело и гнусно посмеивалась над бестолковым наемником, а Даниэль Кристас с глубокомысленным видом разглядывал картинку на даме пик.
- Выступаем, - скомандовал носферату. – К Аданоту.
- Зачем? – огорчился Вайтли. - Ночь на дворе.
- Срочно. По дороге объясню.
- Одобрение получено, - широко и двусмысленно улыбнулся Новиков. Релам флегматично повел бровями и закурил. Выражение его лица вмиг обнаглело до степени символичности: оно как бы свидетельствовало, что теперь победа неминуема, враг будет разгромлен, и поэтому можно курить.
Александр, к его неудовольствию, не отреагировал. Бывший магистр был поглощен лицезрением хмурого и спокойного Уриалта. Безликий молчал.
- Получено, говорю, одобрение, - повторил Новиков. – Уважаемый Верховный повелел сокрушить зубы грешникам и вообще – перерезать пророков Ваала. То есть, сковать древнего змия. Понимаете, дорогой господин Уриалт?
- Неужели? Давайте действовать.
- У тебя есть предложения? – кисло осведомился Релам.
- Там творится чертовщина, правильно?
- Э-э. Да.
- А вы спросите меня, как мы это выяснили.
- Э-э. Хорошо. Как вы это выяснили?
- Неожиданный вопрос. В общем, мы телепортировались в одну из башен, - дальнюю справа, если считать отсюда, - и немного побыли внутри. Там все заросло джунглями. Джунглями обитаемыми: нам повстречался гибрид человека и растения. Я поглядел на руку и решил сбежать.
- Правильно. Кстати, эта башня называется Чумной Минарет. Название осталось со времен Культа. Мы не меняли.
- Одним словом, нашей подлости и малых сил не хватит на атаку. Мы все-таки еретики, да?
- Это шутка?
- Шутка.
Новиков расхохотался.
- С помощью магии наших капелланов мы переместимся в тот самый Чумной Минарет и оттуда начнем свое форсированное шествие в центральные залы. Если мы не найдем очага этой мерзости там – будем дополнять план.
- Почему именно в тот? Может быть, другие башни поражены этой заразой в меньшей степени.
- Там остался Иордан и еще несколько наших. Я должен выяснить, что с ними. Или спасти.
- Иордан?
- Рыцарь Бафомета.
- Я слышал, это жуткие твари, - встрял Релам.
- Жуткие, - сумрачно подтвердил безликий. – Но не все. Ария мутация не коснулась в принципе, а Иордана – лишь частично. Рогач он. Но добрый, только сварливый и глумливый, как…лорд Сегептус.
- Не будем терять времени.
Релам склонился над неподвижным телом Иордана. Вынул изо рта папироску, цинично затушил ее об нагрудную пластину его доспеха, стянул с паладина шлем, оттянул веко. На змеиный глаз с вертикальным зрачком капеллан глядел долго. Потом, бегло осмотрев сожженные руки рыцаря, поднялся на ноги и отряхнул робу.
- Жив, но остался без рук, - изрек он. – Так-то.
- Ничего, Серахт или Шеграил что-нибудь придумают.
- Не могу сказать, что надеюсь на это, - вздохнул маг, - но – возможно. Эти двое очень изобретательны. Вместо правой кисти присобачат ему кофейный автомат, а вместо левой – тостер, и будут таковы.
- Лотас, - с укоризной проговорил Александр.
- Да-да, и будут хлестать по ночам эту бурду галлонами, а закусывать лежалыми подгорелыми тостами. Паладин же будет чем-то вроде второго Тантала.
- Вы трое, - Уриалт поманил двух безликих и черного капеллана. – Возьмите и доставьте в Новую Обитель. Если он вам покажется тяжелым, - снимите с него любые латы, кроме тех, что на руках. Все ясно? Выполнять. Передайте его Филиппу. Пусть займется им немедленно.
- Говорите, вот в эту щель проникла рука с лианами?
- В эту.
- Большая.
Лотас доверчиво сунул ладонь в дыру. Дверь выплюнула несколько фонтанчиков пыли, и рядом с его головой возникло три небольших отверстия.
Капеллан еле успел отскочить в сторону, когда из дерева с громкими хлопками полетели щепки. Уриалт вытянул из кобуры револьвер и угостил дверь тремя звонкими выстрелами. Дверь угостила его собой. В смысле – сорвавшись с петель, сбила его с ног.
В проеме стоял Страж Смерти в багровой накидке, запачканной бурыми и зелеными пятнами. Вжимаясь в стену и глядя на подрагивающий ствол винтовки, Лотас Релам не сразу понял, что оное оружие находится не в руке у противника, а является самой рукой. Пучок древесных корней, в которые превратилась кисть твари, обтягивали приклад и тонкими веточками оплетали курок и скобу, в которой он был расположен.
В воздухе витало легкое, ненавязчивое, мягкое и зловещее потрескивание крыльев. Судя по тому, как угрожающе двигались и хрустели челюсти мутанта, можно было предположить, что звук исходит из его рта.
Александр поднял меч и бросился на врага.
Под переплетением острых лиан трудно было разглядеть посиневшее лицо Мартена – вспухшее нагромождение деформированной плоти. Из нагрудной кирасы, обтянутой толстыми корнями и веточками жухлой зелени, торчали стволы двух пистолетов, будто вплавленных в его тело; они удерживались и приводились в действие двумя мелкими органическими щупальцами. Роба Карна превратилась в изодранные обрывки молодой древесной коры, забравшей себе часть кровеносной системы раба Улья: по ней ползали огромного размера омерзительные комары, лениво потягивающие свежую кровь. На пол тянулись черно-багровые ручейки.
- Леменох уже пробужден, - объявил булькающий и жужжащий хор, – и прочие с ним. Живой Отец пробужден будет, и тьма накроет землю. Се, иду как тать поработить народы.
- Вы утверждаете, что его следует оставить в живых? – шепотом поинтересовался безликий, с уважением глядя на громадный меч бывшего магистра и с опаской, - на истерично подрагивающие стволы пистолетов на груди Мартена.
- Желательно.
- Боюсь, не получится.
- Мартен, ты нас не узнаешь?
- С кем вы разговариваете, черви? – изрыгнул Улей.
- Не узнает.
- Будем заставлять. Мне плевать, что этот идиот там думает насчет разнообразных Живых Отцов.
- У нас Ли-Цзы не введен, - флегматично подтвердил Лотас.
- К бою.
- Я придумал, - заявил Уриалт. - Правда, когда он придет в себя, - и если он придет в себя, - он будет не вполне нам благодарен.
- Но жив? – уточнил Новиков.
- Жив.
- Что для этого потребуется?
- Стальная коробка с круглой дырой в днище и несколькими мелкими отверстиями, кусок железа, сварочная горелка, медицинские инструменты, органы для пересадки и грамотный капеллан, желательно также – представляющий, чем почка отличается от печени и чего должно быть больше. А, еще – кусок мяса побольше и огнемет.
- Э-э, - замычал Лотас. – И как это все связано между собой?
- Несите тело в операционную. Я все продумал.
- Надеюсь.
- На стол. Да, кладите на стол. Аккуратнее. И прикуйте. Капеллан, готовьте инструменты. Александр, органы - на соседний. Они как там, еще дышат? Отлично. Капеллан, прикуйте, значит прикуйте цепями. Эти повязки его не удержат.
- Что теперь?
- Удаляйте все эти вытребеньки к чертовой матери. В смысле, кирасу и пистолеты эти. И обработайте все горелкой. Слегка. Я сказал, слегка! Так.
- Как жестока избыточная эволюция.
- Тихо. Теперь одеваем на голову пациенту стальную коробку.
- Не задохнется?
- А вентиляция на что? Вы сильный человек, магистр. Сможете обернуть вокруг его шеи железный лист так, чтобы он плотно прилегал к коже – с одной стороны и к отверстию – с другой?
- Конечно. Уже.
- Сварите швы.
- Может быть, дорогой господин Уриалт, вы объясните, что вы задумали?
- Конечно, но кратко. Вы бы маску надели. Мясо провоцирует Улей покинуть носитель. Улей предпочтет сохранить тело. Обычно он вылетает через рот, нос и глаза. Ему помешает коробка. Следовательно, он выберет путь через живот, ниже ребер. Мясо вместе с облепившим его гнусом сжигается огнеметом, пациент осматривается, с помощью пересадки мы заменяем поврежденные органы и залечиваем все магией капеллана. Если все пройдет, как задумано, он останется жив. Правда, взаимодействовать с окружающим миром сможет не скоро.
- Говоря по правде, гениально, еретик! Но рискованно. А эти твари не смогут вылететь вдоль трубки на шее?
- Побоятся задеть артерию. Им важно, чтобы носитель остался в живых.
- Надеюсь.
- Приступаем. Мясо – на облитый горючим стол. Огонь я возьму на себя.
- Готово.
- Держите его! Черт, держите его!
- Брось сигарету, холоп нерадивый! Лучше помоги!
- Они все же задели артерию!
- Н-н-нет. Они чувствуют это тело лучше нас. Это мелочи. Дьявол, это мелочи! Облейте спиртом его живот, пока не поздно. Потом он сожжет ему все внутренности. Пусть подсохнет.
- Они его на части порвут…! Кажется, его желудок…
- Трубки! Трубки сюда! Жидкости не должны попасть на другие органы! Выполнять!
- Есть.
- Сказано тебе, дурак, брось сигарету! Я все прощу!
- Кажется, все вылетели. Основная масса, во всяком случае, - точно. Если несколько этих тварей и осталось, мы их достанем потом.
- Огонь, дорогой господин Уриалт!
- Надеюсь, мне хватит оставшегося горючего. Черт, какой тугой спуск.
- Я тоже надеюсь. Господи, никогда не слышал, чтобы так страшно кричали. Я был боевым генералом и повидал не одну войну, но…
- Не время, Александр. Все! Кажется, под струю попали все. Лотас, произведи осмотр и залатай.
- Щипцы. Те.
- Вот. Что там?
- Не лезь под руку, безликий. Э-э. В общем, желудок порван…
- Ты целитель или кто? Лечи. Я слышал, что вы можете восстановить человека даже из обугленного безногого скелета.
- Э-э. Если скелет дышит, - то да...
- Этот дышит.
- Почка. Мне нужна почка.
- Вырезай.
- Скальпель. Поменьше. Вот этот. Иглу и нитки.
- …
- Кажется, функционирует.
- Кажется?
- Функционирует. Он будет жить.
- Зашивай живот.
- Множественные разрывы жировой и мышечной ткани. Это будет непросто. Черт, как же это непросто! Александр, взорвите мне косяк!
- Это уже слишком!
- Делайте, что я говорю!
- У вас от кашля руки трясутся.
- Ничего, ничего. Я еще и не так могу. Пока я выполняю мелкую работу, вы могли бы ампутировать эти проклятые корни и снять с него плащ.
- Плащ оттянул на себя часть кровеносной системы. Он умрет от потери крови.
- Не затем он терпел, чтобы умирать. На что вам горелка?
- Точно! Молодец, капеллан. Я и не думал, что ты такой молодец. С виду…
- Знаю, знаю. Меня уже выворачивает от его крика.
- Меня тоже. Я уже упоминал о войне? Так. Половину плаща отрезал. Принимаюсь за вторую.
- Хорошо, Александр. Щупальца я ампутировал, осталось только прижечь.
- ...
- Неужели все?
- Все.
- Подключите его к системе жизнеобеспечения, дайте кислород и хлороформ. Мы сделали это! Мне не верится, но мы все же это сделали.
- А мне не верится, что это сделали мы.
- Вы вспомнили, что я еретик?
- Я все время об этом помнил. А теперь решаю забыть. Так же, как некогда забыли о нас лояльные инквизиторы из Старой Обители.
Новиков протянул Уриалту окровавленную стальную рукавицу.
- Спасибо, - устало сказал тот. – Я тронут. Но, тем не менее, надеюсь получить шар Франка Сайтена, чтобы вернуться не с пустыми руками.
- Не надейтесь, что мы нарушим обещание, - добродушно усмехнулся Александр. – Тем более что сам Верховный позволил вам взять его.
- Странно, правда? Неужели он сомневается, что мы будем использовать эту штуку не в его интересах?
- Не знаю. Ему виднее.
- Похоже на то, - хмуро кивнул безликий.
- Сейчас доложусь, - ухмыляясь в радостном предвкушении, благодушно закудахтал Новиков.
- Да, Александр, - нетерпеливо заморгал амулет. – Какие новости?
- Все великолепно! – бухнул тот. – Мы справились с противником, осталось только вычистить Цитадель от органической скверны.
- Слава Богу! – Вар Тревис вздохнул с облегчением. – Что с Мартеном?
- Он сильно покалечен, но жив. Без помощи дорогого господина Уриалта мы бы не справились.
- Знакомое имя. Инквизитор, долгое время представлявший организацию в Ордене Таланоса. Бывший Анклинус, позже переведен в Пентаграмматик вместе с магистром Идоратом.
- В точку, - глухо констатировал тот. – Оказывается, мое имя на слуху.
- Это его голос? – спросил Альберт. – Примите мою искреннюю благодарность, инквизитор. Мне было бы тяжело потерять друга. Вы и сами это понимаете.
Некромант в сотый раз за день почувствовал себя глупо. Разумеется, еретика стоило поблагодарить и даже расцеловать, но все равно его слова будут звучать сухо и бесчувственно. Спасибо вам, генерал, вражеской армии, что вы решили меня расстрелять, а не повесить. Черт, неудачный пример.
- Мне пора идти, - пробормотал Уриалт, внезапно ощутив желание помочь бывшему коллеге. Может быть, потому, что тому хватило деликатности назвать его не «проклятым еретиком», а инквизитором?
- Прощайте.
Уриалт нервно кивнул и, отойдя на пару шагов, обернулся.
- Возможно, вам будет интересно узнать, что Белзамин на свободе, - небрежно просил он.
- Что…?
- Всего доброго.
- Стойте!
Не ответив, безликий снял с резного постамента переливающийся как большая жемчужина шар, махнул своим людям и ушел прочь. Александр счет невозможным его задержать, поняв, что тот и так сказал и сделал куда больше, чем собирался. И в сотни раз больше, чем имел право сказать и сделать.
Вар Тревиса раздирали противоречивые чувства, в том числе: паника, непонимание, облегчение и радость.
Он поглядел на Кэтрин.
- Белзамин на свободе? – угрюмо переспросила та. – Кажется, тебе таки придется объяснить мне за все.
Альберт закатил глаза.
- Ладно.
- Теперь можно, да? – обрадовался Сандерас.
- Санд, - томно пробормотала Кристин. – Не стоит…
- Стоит! – победоносно заверещал наемник. - Человек имеет право знать правду!
- Нет, - нахмурился вампир. – Только не правду. Тот, кто стремится к правде, всегда искажает очевидные факты. Выкладывай информацию. Пожалуй, будет даже лучше, если это скажешь ты. Я не могу оценивать все объективно.
- Ну, что ж. – Сандерас набрал в грудь воздуха. – В 2133 году была основана Священная Инквизиция.
- Эк ты как издалека за тему начал.
- Близко не получится.
Вар Тревис улыбнулся.
- И то.