«Страшный» весенний зверь
С наступлением марта в мышиной норке стало просторнее и светлее.
Зимние запасы подходили к концу. Мышата уже подъели и сушеные ягоды, и хрустящие колоски. В ход пошли горьковатые волнушки и опята, которых вдоволь натащила осенью мать.
-Скорей бы весна! – горевала старая мышь, оглядывая пустые полки и корзинки.
-Весна! Весна! Поиграем на травке! – Пищали и прыгали от радости ее маленькие шалуны.
Всё чаще мать уходила в лес на поиски съестного.
Плясунья, Шалун и Трусишка, сидя на скамеечке перед входом, ожидали возвращения матери.
-Бедная мама! – вздыхала Плясунья! – Как, наверное, тяжело ей пробираться через подтаявшие сугробы!
С каждым днем снег становился всё более рыхлым, мокрым. Озябшие лапки матери скользили и проваливались. Но каждый вечер она приносила то сладкий корешок, выкопанный из-под снега, то кисть мороженой рябины, оброненную вороной.
Пока дети угощались, мать рассказывала им о том, что происходит в лесу.
-На поляне, той, что около реки, - уже появились проталины. А на них - травка пробивается: молоденькая, зеленая. Была я и на поле, за речкой. Пшеница озимая уже взошла! Скоро и колоски появятся. Будет вам чем полакомиться! – Гладила мать по головкам Плясунью, Трусишку и Шалуна.
Утром мать ушла в лес, а Плясунья следом за ней засобиралась.
-Ты куда? – остановил ее Трусишка.
-В поле. Хочу посмотреть, как подросли колоски! – Ответила сестра, надевая теплый платок.
-Не ходи! Мама будет сердиться! – Трусишка преградил Плясунье путь из норки.
-Ну, ладно! Не пойду! – Почему-то быстро передумала хитрая мышка. - Только воды талой наберу немного. – И она взяла в лапку маленькое ведерко.
-Пусть идет, – распорядился Шалун. - Воды в доме совсем не осталось!
Трусишка пожал плечами и пропустил сестричку к выходу.
Прошел час, прошел другой. Братья - мышата совсем разволновались.
- Наверное, попала Плясунья в когти к ястребу! – Всхлипывал Трусишка.
-…или утонула в сугробе, - вздохнул Шалун. – Зачем ты ее отпустил?!
Неожиданно раздался стук в дверь.
-Вы дома, мышата? – Братья узнали голос Старого Бобра. Шалун приоткрыл щелку.
Бобр держал в меховых лапах-рукавицах что-то маленькое, серо-пушистое.
-Плясунья! – Закричал Трусишка.
Сестричка открыла глазки- бусинки и часто-часто заморгала.
-Как тебе не стыдно! Если бы не Дядя Бобр…- Шалун помог едва живой мышке снять промокшую шубку.
-Знала бы ваша мать, где я нашел ее! – покачал головой Старый Бобр. – У речки вздумала гулять! Запирайтесь крепко, да никому не открывайте!
И Старый Бобр пошлепал обратно к реке.
-Ой, как там было страшно! – рассказывала согревшаяся Плясунья, блестя испуганными глазками. - Знаете, в реке зверь ужасный поселился под водой! По льду снизу стучит, разбить его хочет: оттого вся река в трещинах!
-Говорили тебе: не ходи к реке! А если б зверь этот схватил тебя?! – хитро улыбался Шалун, рисуя угольком на березовой коре. – Он вот такой был? – он показал сестре рисунок страшной оскаленной морды.
-Ой! Боюсь! Боюсь! – Заверещала Плясунья и спряталась под одеяло.
Шалун захихикал.
-Трусиха!
-Зачем ты ее пугаешь? – младший брат подошел к Шалуну, взял уголёк и что-то исправил в рисунке.
Теперь зверь стал совсем нестрашным: он улыбался. На торчащих волосах красовался смешной бантик.
Плясунья высунула носик из-под одеяла, посмотрела на рисунок и немного успокоилась.
Трусишка подошел к окошку. Сквозь заиндевевшие стекла была видна только заснеженная полянка да старый пень. Снеговая шапка на нем подтаяла и наползала старику на самые брови.
Низкое зимнее солнце висело над лесом, озаряя снег янтарным светом. Резвились на ветках шустрые синички. Важно раскачивалась на березе ворона.
-А где ведро? – неожиданно спросил сестру Шалун.
-Какое ведро?! – Переспросила Плясунья и вдруг шлепнула себя лапкой по усатой мордочке. – Я ведро потеря-ла! Ы-ы-ы! - Заплакала она.
- Так ты еще и растеряха! – строго сказал Шалун. – Что теперь скажет мама?!
-Что ты к ней пристал? – Заступился за сестру Трусишка. - Она ведь испугалась!
- А про зверя она всё выдумала! – засмеялся Шалун. – Чтобы за ведро не ругали!
-Нет! Неправда! – Плясунья спрыгнула с кровати. – Я сама слышала, как зверь ревет и лапами об лед стучит!
-Ха-ха-ха! – продолжал веселиться Шалун. – Как же зверь забрался туда?
-Не знаю. – Пожала плечиками Плясунья. – Он такой огромный и страшный, что я дышать боялась!
-Интересно, как мама домой доберется? – вдруг спросил Трусишка. – А если она через речку пойдет? А там - это ужасное чудище…
Шалун призадумался.
В норке стало тихо. Лишь отскакивали от подоконника холодные горошки тающих сосулек.
-Ну, что ж, - нарушил тишину старший брат. – Есть зверь на реке или нет – я сам должен узнать. Заодно и ведро найду.
Шалун быстро накинул серый полушубок, нахлобучил шапку, положил на саночки большую лопату.
Вскоре он бодро шагал по сугробам.
К речке можно было спуститься вниз по заснеженной горке. Шалун сел на санки и помчался вниз. Ветер ему свистел в ушках веселую песенку:
«Никакого зверя нет!
Вот, мышата, вам ответ!
К самой речке подойду –
Зверя вовсе не найду!»
Санки мчались быстро. Мелькали перед глазами мохнатые кусты вербы.
Стоп! Санки сделали крутой поворот и остановились.
Вот и речка. Спит себе подо льдом! Тишина!
Шалун увидел, что в снегу виднеется край знакомого синего ведерка. Он подбежал, протянул лапку, как…
Неожиданно откуда-то снизу послышалось урчание. Страшный речной зверь проснулся и недовольно скрежетал зубами! А потом - ударил снизу лед огромным кулаком! От этого на поверхности реки появилась огромная трещина.
Перепуганный Шалун, позабыв про санки, ведро и лопату, бросился назад.
Замерзший, мокрый, стучащий зубами от страха и холода, он ввалился в родную норку…
-Да-а… Что же нам делать?! – Обвел глазами притихших мышат Трусишка. – Сразиться со зверем мы не сможем. Но. Мы должны предупредить маму!
-Но как?! – Шалун согревал лапки о кружку с брусничным чаем.
-А вот как! – младший брат подошел к кровати, на которой спали они с Шалуном и показал на ярко-красное лоскутное одеяльце.
Плясунья и Шалун недоуменно переглянулись.
Через несколько часов работа была окончена. Озябшие, но довольные мышата грелись под одеялами. Только у Шалуна и Трусишки было теперь одно одеяло на двоих.
Зверь на реке вовсе разбушевался: ревел и выл, не переставая.
Мышата боялись вылезать из-под одеял.
Какая-то неведомая сила стала расшатывать норку вправо-влево.
Зверь шагал по лесу с грохотом и треском.
-Ма-мама! – запищали мышата и превратились от страха в мягкие серые комочки.
Скрипнула дверь, и показалась Мама-Мышь. Она поставила на пол вязанку сладких корешков и обвела взглядом норку.
В домике царил ужасный беспорядок. Повсюду: на полу, на печке, на столе и даже на подоконнике были обрезки красных лоскутков. Валялись ножницы и мотки веревок.
Мышат нигде не было.
-Детки! Детки! – Повторила мать ослабевшим голосом. – Где вы, мои маленькие мышата?!
Из-под одеяльцев высунулись три перепуганные мордашки.
-Мама! Мама пришла! – И вскоре мышата уже плясали около матери. Она, поцеловав каждого, вручила им по сладкому корешку.
-Да, поздно я сегодня. – Мать хлопотала около плиты. – Задержалась. Хотела через речку бежать - не тут-то было! Кто-то ее со стороны леса красными флажками опутал!
Мышата посмотрели друг на друга.
-Мам, а ты не встретила страшного речного зверя? – жуя, спросил Шалун.
-Зверя? – переспросила мать. – Нет. Все звери и птицы сейчас подальше от реки норовят спрятаться.
-Да! Потому что там поселилось страшное речное чудище! – выпалила Плясунья. – И мы тебе красных флажков повесили…
-…чтоб ты туда не ходила! – поддержал ее Трусишка.
-Ах, вы мои родные! - Мать обняла малышей. – Испугались грохота на реке? Так это льдины огромные по реке плывут, друг друга подталкивают.
-Так, значит, зверя не было?! – воскликнул Шалун.
-Был зверь, - улыбнулась мать. – Всю зиму он подо льдом прятался. Весной - на свободу вырвался. А вернется – лишь следующей зимой.
А звать его…
Ну что, ребята, догадались?