Четыре рыцаря Магроса
(Глава была написана в 2006, когда мне было 16 лет, прошу прощения за ошибки)
Снова осада. Снова война. Только защитников всего тысяча человек, и обороняют они не город, а лес. Зато осаждающих в двадцать раз больше. Война, война, ты захламила своим именем и эти строки. Но я думаю, благодарный читатель потерпит ещё немного, большая часть крови уже пролита, хотя написана всего лишь вступительная часть этого романа.
И так, тысяча отдохнувших эльфов с минуты на минуту готовы ринуться из леса и перевернуть вражеское войско ещё раз. В рядах этой тысячи были в большинстве своём – эльфы, среди них были немногочисленные отряды гномов, гарсаксов и трионов. Бой был общим для всех народов Светлого Материка, несмотря на то, что на кону был эльфийский город.
Тысяча воинов ещё раз пожертвуют своими жизнями для того, чтобы поведать кэдским великанам о беде большого эльфийского города.
Если смотреть на ситуацию глазами первопроходца, то получается банальное и глупое обстоятельство: эльфы не успели послать гонца в столицу, чтобы предупредить эльфов об осаде. На самом же деле, произошло следующее. Когда орки маршировали в поле, а Амманферон собирал войско, из Плода выскочили трое конных посыльных и поскакали на восток в ближайшие эльфийские гарнизоны, чтобы сообщить о сосредоточении огромных вражеских сил близ города. Все три гонца добрались до городов разными дорогами, ни одного из них орки не поймали. Таким образом, эльфы были осведомлены об опасности, нависшей над Плодом, и укрепили свои западные рубежи, после чего приготовили отличное войско для помощи своему пограничному городу. Через час, после того как весть об осаждённом Плоде достигла столицы, пришла новая весть, но уже с северо-запада. Прискакали эльфийские разведчики и сообщили о большом вражеском корпусе, приближающегося к эльфийской столице. Эльфийский военный совет принял решение - всё войско, собранное для снятия блокады Плода, отправить на защиту северных рубежей Ширфенблоу. Правительство Редон-Шале, это столица Ширфенблоу сочло более нужным отбить основную атаку хубаровских орд, а Плод, мол, должен выстоять. А ведь численность врага пришедшего с северо-запада значительно превышало численность орков, скопившихся около Плода.
Но мало кто знал, о планах орков. Мало кто знал, что орки собирались сделать с Плодом в случае его захвата. Ловкие искусные разведчики смогли разузнать о планах орков. По плану Хубара после захвата города, всё его население должно быть уничтожено. На практике это довольно редко бывает, обычно, если враг захватывает какой-нибудь населённый объект, всех людей отправляют в рабство. А что такое орчье рабство? Это шахты, шахты, шахты… смерть. Бывает, орки истребляют половину населения, а половину порабощают. Но были и такие редкие случаи, когда орки отпускали всех захваченных ими людей. Это случалось, когда у командующего орчьего войска имелись зачатки чести. Ведь сами эльфы после побед над своими врагами никогда пленных не убивали и уж тем более не отправляли в рабство.
Кроме того, что всё население Плода подлежало уничтожению, все дома и дворец предполагалось снести, под городом прорыть туннели. На месте руин вырыть норы для троллей. Свою лепту в ужасное преобразование города желал внести и Архел, гнилая мысль которого была только о «мертвечатине».
……………………………………………………………………………
Ночью из леса выскочила сотня кавалеристов, и направилась в сторону Плода. Они появились внезапно, в руке у каждого был факел и каждый громко кричал. Воины бежали вразброс широкими шеренгами. Часовые орки уже были мертвы, а сонные орки, выбегающие из своих палаток были явно неготовы. Сотня всадников произвела много шума, зато враг был обескуражен и застигнут врасплох таким неожиданным ходом эльфов. В левой руке у каждого кавалериста был факел, в правой - сабля, из этого следует сделать вывод, что воины были прекрасными наездниками и умели управлять конями без рук. Много вражеских воинов схлопотали тогда факелом по физиономии. Естественно погибших от сабель было больше, как и от копыт эльфийских скакунов. Орки, отступая, забирали всё оружие с собой, а вот тролли и кавалерия наоборот сбегались в сторону переполоха, но эльфы умело маневрировали между ними. Вдруг перед сотней всадников образовалась стена из алебардистов, которые примкнули острия своих пик и образовали непроходимый смертоносный частокол. Если бы эльфы поскакали на них, то все погибли бы подчистую, тогда как ни один орк не получил бы и царапины. Эльфы остановили своих скакунов перед самыми копьями и развернули своих коней назад. Отступая, кавалеристы бросали факелы в орчьи палатки, склады продовольствия и оружия. Сделавшись почти невидимыми в ночи, эльфийские наездники быстро приближались к лесу, а орки уже поняв, что к чему, пытались догнать, окружить, уничтожить наглых защитников. Но эльфы скакали слишком быстро. Оркам пришлось рассеять оборону у южной стороны леса.
Сто всадников устроили хаос во вражеском лагере и произвели впечатление силы в глазах врага. Орки сперва подумали, что на них скачут отборные кэдские тяжёлые эскадроны, поэтому решили зазря не отдавать свои жизни. А вражеское командование посчитало нужным ослабить блокаду защитников леса и раз и навсегда опрокинуть могучую конницу. Но орки просчитались, и эльфы обвели их вокруг пальца. В то время как у врага под носом шумели эльфийские всадники, из южной оконечности леса с оружием выступили эльфы и сильно ударили по ослабленному вражескому кольцу. Не выстояли даже бронированные тролли. У эльфов ещё оставалась пара баллист, а третью отремонтировали гномы, эти три орудия за один выстрел ликвидировали троих железных великанов. А что делали эльфийские стрелки! Они не подпускали вражескую пехоту к себе даже на сто метров. Первую часть боя торжествовали эльфийские стрелы, а завершили разгром орков гарсацкие мечи.
Предсмертными криками, лязгом стали и грубыми проклятиями орков омрачилась та безлунная романтическая ночь. Эльфы выбегали из леса, орки пытались туда забежать, конница эльфов рвалась вперёд, расталкивая стрелков неприятеля, всё перемешалось в единой бойне неизвестной войны. Неразбериха воцарилась в окрестностях леса, непонятно было, где свои, а где чужие. Казалось враг был повсюду, но повсюду были и свои.
Голоса орков слышались слева, справа, спереди и сзади от Мантабана. В ночи было трудно разобрать, в друга стреляешь или во врага, поэтому эльф был осторожен с выбором и уже не был так горяч, как утром.
Сотня отважных всадников уже вошла в лес, но только половина из них остались живы. Кони остались целыми, а около пятидесяти всадников погибли от стрел. Они въехали в лес мертвецами, лежащими на конских крупах. Позже, мертвецов заменили пехотинцы, и отряд всадников, выскочив из лесу с юга, поскакал на орков в основном направлении боя.
Мантабан выпускал стрелы и как всегда шокировал орков своей реакцией и стопроцентной точностью попадания. У эльфа преобладало героическое настроение, и страху теперь было очень трудно прокрасться в сердце рыцаря. Если в начале первого боя юноша был неуверен в себе и не доверял своим действиям, то теперь он чувствовал себя в бою как рыба в воде. Но всё же за ширмой отваги и патриотизма в душе паренька висел тяжкий груз. Ведь ценой несложных телодвижений и натяжения тетивы, погибали живые существа.
- За мной! Вперёд! – послышался голос Эвре.
Мантабан перебежал на двадцать метров вперёд. Своего капитана он не видел и надеялся лишь на свой слух или наблюдал за воинами своего отряда.
Эльф занял позицию за камнем и зарядил очередную стрелу, как вдруг пролетела стрела и попала ему в грудь. Сначала Мантабан ничего не почувствовал. Он положил лук на камень, а сам сел рядом. Грудь эльфа пронзила боль, как только он опустился на землю. Мантабан хотел вытащить стрелу, но стрелы в груди не оказалось, только плащ был порван, и левая часть груди побаливала.
- Ах, кольчуга. Ты первый раз спасла мне жизнь.
Светлый рыцарь снова взял своё оружие. И тут он пронаблюдал нечто интересное. Неподалёку от отряда Эвре сражался высокий воин, вероятно, это был гарсакс, он был бородат, а движения его были быстрыми и уверенными как у кобры. Но самое интересное было то, что он дрался совсем без оружия. На костяшках кулаков у него были натянуты кожаные ремешки. Воин прекрасно орудовал своими длинными руками, он сбивал орков с ног, ловко уворачивался от сабель и пик, вражеские стрелы пролетали мимо него. А лицо гарсакса было такое, будто тот всего на всего собирал грибы в лесу. Иногда в дело вступали и его длиннющие ноги в больших кожаных сапогах. Бородатый воин производил эффект тарана, орки отлетали от его мощных ударов, но не умирали. Озлобленные, они поднимались на ноги, подбирали своё оружие и снова шли в атаку, но уже на другого солдата.
Сначала Мантабан подумал, что у гарсакса просто нет оружия, что он его потерял или сломал. Потом предположил: «А может быть этот воин выполняет какую-то особую роль в этом бою, но какую?» Эльф перебрался поближе к нему, проходя сквозь тьму и между искрами мечей да свистящих стрел.
- Чемпион кулачных боёв! – окликнул гарсакса парень. Более удачных слов он подобрать не мог.
- Здорово, друг! Что желаешь? – бодро ответил бородач.
Эльф повесил свой лук на шею и подобрал с земли два широких меча, которые родились в кузницах империи орков.
- Ловите меч, оркам видно совестно нападать на безоружного деда.
- Да мне всего сорок. У нас в Кэде в этом возрасте только начинают жить. А врагам не совестно нападать на меня они просто знают и боятся… - в этот момент у гарсакса сбилось дыхание, потому что тот пнул наступающего орка под брюхо.
- Вы видно потеряли оружие. Так возьмите же этот вражеский клинок.
- Вы разве не замечаете, мой молодой друг, я и так не плохо справляюсь.
- Но все же я не могу понять суть. Вы дерётесь голыми руками…
- А суть проста, - ответом перебил его бородатый воин, - если мы будем просто убивать врагов, они, конечно же, будут просто умирать. Но будут приходить новые солдаты, и мы опять будем их убивать. А те солдаты, которых я слегка поколочу, запомнят это. И вернувшись, домой будут всем рассказывать: «Вот, иногда светлые воины бросают своё оружие и воюют с нами голыми руками. Даже без оружия они побеждают нас. А может быть они насмехаются над нами таким образом. Или просто не желают нашей смерти и выражают так свой протест кровопролитию». – все эти слова были сказаны гарсаксом чрезвычайно быстро, но чётко.
Мантабан не пропустил ни одного слова воина, и не стал больше задавать ему ни каких вопросов.
Не было видать конца края этого маленького сражения, казалось, оно будет длиться вечно. Но окончание всё-таки приближалось. Немногочисленные светлые воины не смогли бы победить в этом сражении, на этот раз время работало на врага. А защитникам нужно было скорее отступать. План эльфов был прост и гениален. Каждый кавалерист принял на своего скакуна по одному или по два пеших воина и нагруженных коней погнали как можно быстрей.
Орки не стали долго преследовать защитников, так как моральный дух их был очень низок. И на этот раз враг не смог ничего поделать с эльфами, хотя и имел численный перевес и боевую мощь.
После этого ночного кровопролития защитников стало ещё в два раза меньше, то есть пятьсот. Зато лошадей было две сотни, по счастливой случайности все они находились в добром здравии и стремительно унесли воинов прочь от орков.
Пять сотен светлых воинов непрерывно шли в Кэд. Настало утро, лошади продолжали свой марш, мужественно неся на себе по два воина. Пришёл вечер, эльфы не сделали ещё ни одной остановки, они медленно, но верно приближались к цели. Наступила ночь. Полтысячи воинов, наконец, сделали привал в лесу. Все вздохнули с облегчением, непрерывный суточный переход дело не шуточное, тем более, если он начался сразу же после боя. Наибольшая тяжесть легла на коней, после остановки они мёртвым грузом рухнули на землю. Эльфы начали подготовку к ночёвке. Десяток воинов отправили к реке, чтобы те принесли лошадкам воды. Позже командующий пяти сотен велел выставить дозоры по периметру леса. Через некоторое время он приказал увеличить личный состав дозорных. Получилось так, основная масса воинов приготовлялась к ночлегу в центре леса, десять эльфов притаились по его окраинам, равномерно окружив его. Ещё десяток воинов заняли вершины холмов, окружающие этот лес. Тем самым получилась идеальная оповестительная дозорная система, десять смотрящих эльфов в лесу следили за десятью эльфами на холмах, а те могли просматривать все окрестности, окружающие лес.
Но не получилось эльфам поспать спокойно. Орчья конница выследила эльфов по следам. Завидев врага, эльф на холме два раза подул в горн, это означало, что враг приближался с востока. Дозорный эльф, притаившийся на окраине леса, так же в свою очередь заставил свой рог зазвучать. Эльфы моментально проснулись и приготовились к битве, они обнажили оружие и перебежали на окраину леса, где и стали ждать неприятеля. Врага было столько же, сколько и защитников, но у эльфов было преимущество, они были в лесу, коннице обычно трудно даётся забежать в лес. Тем более эльфы успели подготовиться к этому очередному ночному бою, это удваивало их шансы на успех. Все эльфийские кони остались глубоко в лесу, а эльфы пешими ждали врага, они спрятались за кустами и за деревьями и желали устроить элемент неожиданности неприятелю. А этот нехитрый замысел уже сулил стопроцентную победу.
- Смотрите-ка, их кони совсем как наши. Неужели они начали разводить эльфийских скакунов, - прозвучал чей-то шёпот.
Раздалась тихая команда Родомаски, и сто стрелков шустро и незаметно влезли на деревья, они натянули тетиву и начали выжидать момент.
Орки сбросили скорость и начали осторожно подходить к лесу. Через мгновение сверху полетела сотня стрел, а из кустов с треском вылетели три здоровенных стрелы из баллисты.
Главнокомандующий эльфов был очень удивлён, ведь армия покидала лес в спешке, а тяжёлую баллисту не выдержала бы не одна лошадь. Предполагалось, что гномы, спасая свои жизни, оставят орудия и рассядутся по коням. Но случилось другое. Каждый гном взял некоторые составляющие орудия и вместе с ними прыгнул на лошадь. Наверное, сильная любовь артиллеристов к их родному оружию не дала им его бросить.
Вражеские кавалеристы, приняв на себя беспощадные эльфийские стрелы, были сильно деморализованы. Неприятельский командир оказался самым слабовольным из всего своего отряда. Он первый затормозил своего коня и хотел спешно отступить. Но двигало им не желание спасти солдат, а желание сохранить свою жизнь. Главный орк оказался к тому же нервным и бестактным командиром, он обратно развернул коня и поскакал на воинов Родомаски. Но на орков летела новая порция стрел, только стреляли уже лучники и арбалетчики, стоящие на земле. Если от первого залпа погибла одна десятая часть орчьего отряда и столько же раненых, то от второго - в два раза больше.
Трусливый командир хоть и бежал впереди своих солдат, но его не зацепила ни одна стрела. Зато он чувствовал как слева и справа от него падали его мёртвые подчинённые, а это приводило его в ужас. Но всё же он издавал боевой орчий крик, хотя крик этот был неуверенным, а командир понимал, что ему и его воинам придёт конец. Он как запуганный баран, от страха потерявший способность логически мыслить, бежал в пасть гигантского льва, надеясь убить его безобидными рогами.
Не успели орки забежать в лес, как светлые воины выпрыгнули из своих укрытий и ободрали вражеские фланги, как капусту. То были гномы с секирами и эльфы с алебардами. Как только враг полностью оказался в лесу к бойне присоединились и трионы, потом и эльфы-мечники. А когда врага осталось мало и он уже хотел делать ноги, к резне присоединялись все кому не лень, даже гномы-инженеры покинули свои орудия и били врага его же оружием.
Битва прошла успешно для эльфов. Не погиб ни один воин Родомаски. А воины врага были мертвы, пятьдесят орков взяты в плен, ни один из них не смог убежать.
Эльфы получили невероятную выгоду от этой битвы, они приобрели около трёх сотен вражеских коней. Им повезло вдвойне, ведь вместо лошадей могли быть и ящеры или даже археловские полусгнившие скакуны. Теперь у каждого воина был конь, а это означает, что идти в Кэд остаётся не двое суток, а всего один день.
Полтысячи славных воинов снова отправились на свои спальные места, чтобы продолжить сон. Будто бы ничего не произошло, будто бы и битвы не было никакой, а просто состоялся совместный поход облегчить душу в кусты.
До утра оставалось три часа, все воины крепко спали кроме командира Родомаски, тридцати эльфов и пленных орков. Командующий вел беседу с орками, которая продлилась два часа. Потом их велели отпустить, и орки ушли, они направились в сторону Ширфенблоу. Вы спросите, почему, а пусть уважаемый читатель сам подумает, что за разговор состоялся той ночью между трионом и полусотней орков. Вскоре все нелепости этого романа раскроются походу его чтения.
Из-за горизонта показалось солнце. Воины проснулись почти одновременно, за полчаса перекусили, умылись, напоили коней, снарядились и отправились в путь. Пятьсот всадников проходили по живописным местам нейтральной территории. По тем местам, где они шли, из века проливается большая часть крови, потому что это граница Ширфенблоу, Королевства Архела и Кэда. Виднелись небольшие прямоугольные бугорки заросшие травой, это похороненные воины обеих сторон. Не было ни крестов, ни памятников, всё это ни к чему в большой войне. Далеко на линии горизонта стояли руины крепостей, разрушаемые временем. Но природа почти не пострадала от войны в том месте, где проходил Родомаска со своими людьми. Разве что леса были бы шире, если б не использовались для военных нужд.
Прошло пять часов. Воины продолжали идти. На их пути не встретилось ни одной преграды, а впереди вырастали могучие кэдские горы с заснеженными вершинами. Вокруг эльфов сновали вражеские разведчики, но это не пугало Родомаску, его воины шли быстро и кони были полны сил. За два часа скакуны могли доскакать до кэдского гарнизона, но лидер ожидал врага и был готов дать команду: «За мной! Быстрым галопом!»
Командующий трион определил по солнцу, что время около одиннадцати утра. До горной тропы, ведущей к гарсацкому гарнизону, оставалось пройти сравнительно небольшое расстояние. Всё же Родомаска дал команду прибавить скорость, велев скакать размашистой рысью.
В час дня наполовину уставшие кони двигались по гористой местности. Мантабану впервые удалось лицезреть земли легендарного Кэда. Его взору открылись высокие горы со снежными шапками, красивейшие густые леса, растущие у их подножия.
Лошадям трудно было подниматься по холмам, но Кэд был сейчас близок как никогда. Величественные горы страны гарсаксов звали воинов в свои ущелья, манили в лона своих барьеров. Родомаска поднял своих воинов к горным ущельям, зелёные луга холмов резко сменились серо-синей породой отвесных скал. Перед эльфами предстали несколько горных троп, обрамлённых природными арками. Воинам было понятно, что каждая тропа ведёт в определённое место, а им надо было попасть конкретно в горную крепость гарсаксов. Если быть точным воины стояли на распутье семи дорог. Каждая дорога имела ширину двух метров и каждая извивалась, как змея, уходя в сумрачное серое ничто. По обеим сторонам каждого прохода стояли ровные каменные стены, отполированные природой, а если посмотреть вверх, можно было увидеть узкую полоску неба, своими контурами повторяющую дорогу.
Пятьсот воинов думали, что их командир знает, куда именно нужно идти, но Родомаска не знал.
- Какая дорога наша? – прозвучал вопрос одного из эльфов.
- Этого я не знаю, господа. Мне ничего не говорили об этом разветвлении. Но одно я знаю точно: тот, кто без проводника пытается пройти через кэдские горы, умирает в бесконечных горных лабиринтах.
- И что же вы предлагаете? – спросил капитан лучников.
- Будем надеяться на то, что гарсацкая разведка настолько хороша, как о ней говорят. Посмотрите вверх, наверняка нас уже заметили, - сказал Родомаска и взгляд его упал на края утёсов. Тут же все полтысячи воинов подняли взоры.
- А если вражеская разведка окажется лучше гарсацкой, тогда нас попросту могут забросать камнями сверху, - громко проговорил Миракорн, который находился дальше всех от главнокомандующего.
- Я сейчас об этом и думаю, - вымолвил Родомаска.
- А что если наши воины пройдутся по каждой из дорог, рисуя на скалах знаки, чтобы не заблудиться, - высказался Мантабан, стоявший за спиной трионского командира.
- Так мы потратим много времени. . . Глядите-ка! Кони разволновались, будто почувствовали беду.
Наступило полуминутное молчание, потом глава армии сказал:
- Ну-ка, светлые рыцари! Вас по-прежнему четверо? Вернитесь немного назад и разведайте местность. Вражеская армия могла идти за нами по пятам.
Мантабан, Миракорн, Флер и Ниосье верхом на лошадях разъехались по четырём сторонам, пытаясь найти вражеские следы. Они осматривали местность десять минут, но не обнаружили орков и поскакали обратно. Когда четвёрка вернулась, застала армию в напряжённом состоянии.
- Тише, - прошептал им рядовой трион, - кажется сюда кто-то идёт.
Действительно, Мантабан услышал чьи-то заглушённые шаги, доносящиеся в конце ущелья. Позже раздался долгий кашель и разнёсся эхом по всему лабиринту. Родомаска щёлкнул пальцами, и десяток стрелков наложили свои стрелы на тетиву.
- Это точно не орк и не гоблин, - заметил Мантабан, слова которого услышали только трое светлых рыцарей.
В конце третьей дороги наконец-то показалась фигура. Она была худой и высокой, а в её походке чувствовалась скованность. Она приближалась всё ближе и ближе, в полумраке было трудно разглядеть незнакомца. Но было уже понятно, что это человек. Стрелки опустили свои луки и спрятали стрелы, а главнокомандующий вышел вперёд к человеку. Тот наконец вышел на свет, это оказался гарсакс восьмидесяти лет. По глазам старика было видно, что рассудок его был ясен. Дед был высоченного роста, почти всё лицо покрывал белоснежный волосяной покров.
- Добрый день эльфы. Мне про вас только что сообщили. Вам вероятно надо пройти к нашему гарнизону, - с кэдским акцентом медленно и сухо произнёс старик.
- Будьте любезны, - произнёс Родомаска, - так как дороги мы не знаем.
Старик развернулся и побрёл вперёд. Все всадники спрыгнули со своих коней, взяли их под узды и пошли по узкой тропе.
- А если бы мы сами пошли по неверной дороге нас бы наверняка ждали ваши ловушки, а не кэдская пограничная застава? Или мы бы просто заблудились в ваших лабиринтах? – спросил трион, пытаясь завести интересный разговор и повернулся к проводнику лицом.
- Все эти скалы создают тысячи тропинок и заблудиться очень просто. Вообще по любой из тех семи дорог можно добраться до нашей скрытой крепости, но без проводника это сделать невозможно.
- А как вы узнали, что мы подошли к вашим горам? Хотя мои воины никого не видели среди этих скал.
- На вершинах скал находятся наши базы, из которых мы наблюдает за всем, что происходит снизу. Они тщательно замаскированы от посторонних глаз. Между ними даже налажено средство сообщения. Суть его в протянутых верёвках и колокольчиках на их концах. Верёвки есть внутри скал и над скалами, но и их найти очень сложно. Система всего этого очень сложна, а мне известна лишь её малая часть.
Старик уже два часа вёл за собой войско по тёмным коридорам кэдских гор. Несколько раз он выбирал неверный путь и армии приходилось немного возврщаться назад. Дед иногда проводил людей Родомаски через тесные тоннели, лошадям приходилось буквально пробираться по ним ползком.
- Мы почти пришли, - проговорил гарсакс.
Воины устремили свои взгляды вперёд, на дорогу падал уютный тёплый свет, а ещё дальше было что-то вроде каменистой поляны. Дед вышел из коридора, за ним вышли воины и остановились. Эльфы стояли на площади равной той, что находится у губернаторского дворца. Если посмотреть на солдат сверху, создастся впечатление, что они стоят на дне огромного ведра.
Мантабан осмотрелся вокруг и увидел то, что он не видел никогда. Целая крепость была выдолблена внутри нескольких огромных скал, стоящих в кругу. На пять сотен эльфов были устремлены около пяти сотен окон. Все они были идеально ровные и не очень большие, располагались в пять этажей. Все оконные проёмы были направлены в сторону Тёмного Материка. В некоторых из них появлялись люди. Наш персонаж заметил, что это были эльфы.
Крепость наверняка имела статус самой главной крепости Кэда, так как по суше враг только через неё мог попасть в Кэдское королевство. Крепость находилась в верхней части Лихих гор. Сами они представляли огромную горную цепь, состоящую из опасных крутых скал. Из страны гарсаксов было очень много дорог ведущих к крепости, но со стороны Тёмного материка был только один путь, по которому и прошли эльфы. Крепость имела статус ещё и самой сложной и долгостроющейся. Гномы и гарсаксы потратили на её строительство десять лет. Были задействованы пятьдесят тысяч строителей. Немыслимо. Но выдолбить крепостные помещения в скалах это самая лёгкая часть работы. Куда кропотливее было прокладывать горные дороги и копать тоннели. То, что сейчас предстало перед глазами светлого рыцаря Мантабана – есть результат адского труда гномьих рук. Всё же большую часть работы сделали они, ведь гномы известные строители, а самые лучшие и крепкие здания – это здания гномов.
Распахнулась одна из дверей, что была в скале. Оттуда вышел высокий гарсакс в латах и направился в сторону Родомаски. Гарсакс имел мужественный вид и был красив со своими вьющимися волосами. Он вплотную подошёл к войску выпрямил свою осанку и сказал:
- Я комендант этой крепости. Моё имя Нербол Крайпиус.
Мантабан сразу же вспомнил про письмо.
- Господин Нербол Крайпиус, - проговорил эльф и вышел к высокому воину, - вам письмо из Плода.
- Мне? Ну-ка, - комендант взял письмо, открыл конверт и прочитал про себя:
«Приветствую вас, мой друг Нербол! Вам пишет Зуарон Микроаж. Старый комендант плодовского гарнизона погиб в сражении за Плод. Я назначен на его роль. Наше положение гибельно, как и положение всего Ширфенблоу. Враги идут на нашу страну гигантскими ордами. Я, признаться, удивлён, откуда орки собрали такие большие армии. Орки собрали свои силы для атаки на Редон-Шале, эльфы сосредоточили там почти все свои силы. Наше командование решило, что мой город сам может справиться с осадой, и потому оно не пришлёт нам помощи из центра. Положение же вашей страны завидно, ваш народ защищают горы, а на ваши поселения не идёт враг. Я искренне желаю, чтобы так оставалось и впредь. Но над нашей страной сгущаются тяжёлые грозовые тучи войны. Я наслышан, под ваше командование вошёл пограничный край Изумрудные реки. Это очень богатая область, в ней проживает более ста тысяч семей и мне известно, что в них растут много отличных воинов.
Так вот, я прошу вас о помощи. Численность вражеской армии около ста тысяч. Среди них много троллей и демонов. Большинство их катапульт мы уничтожили, но весьма вероятно, что они построили новые. Прошу вас, не медлить. Если орки захватят Плод, они сожгут все здания и истребят всех людей. Ещё они собираются сделать мой город своей основной базой для дальнейшего захвата Ширфенблоу и Кэда.
Гарсаксы и эльфы друзья на тысячелетия.
Р.S. Среди людей Родомаски есть четыре светлых рыцаря. Пусть один из ваших людей приведёт их в светлый дом.
Р.S.S. Прошу вас временно принять людей Родомаски в свой гарнизон.»
Нербол оторвал взгляд от письма, положил его в карман. Перед ним стоял трион в богатом командирском одеянии и ждал момента представиться и поведать коменданту о состоянии дел Плода.
- Вы, вероятно, Родомаска? – спросил Нербол Крайпиус.
- Да. Неужели в письме упоминается даже моё имя?
- Там упоминается и про то, что ваши воины могут остаться в моей крепости до лучших времён…
- Ах! Благодарю вас.
- В этом письме написано, что эльфы сейчас в большой беде. Я непременно помогу вам, ведь богатый эльфийский город на грани гибели.
- Поверьте мне, то, что мой маленький отрядец вырвался из Плода это немыслимая удача.
- Э-э-э. Среди ваших людей есть четыре светлых рыцаря?..
- Да.
- Давайте их сюда. Зуарон велел проводить их к светлому дому.
Родомаска повернулся лицом к своему войску и позвал:
- Флер! Ниосье! Мантабан! Миракорн! Выйдете ко мне!
Гном с тремя эльфами протиснулись через толпу. Воины очень удивились, когда узнали, что скромный Мантабан оказывается светлый рыцарь. Однако кроме воинов Эвре и отряда кавалеристов никто не знал ни имени Мантабана, ни его лица, ни его чина.
- Здравствуйте, господа! – торжественно произнёс Нербол, - вы не представляете какое сильное уважение я питаю к светлым рыцарям. Это – благороднейшие воины Магроса. Надо же вы почти дети (смотрит на Флера и Мантабана).
Мантабан, Флер и Ниосье сделали лёгкий поклон. Миракорну же были искренне приятны слова горного коменданта, и он сделал поклон только после широкой улыбки через бороду.
Нербол попросил четырёх рыцарей подождать секунду, а сам скрылся в дверном проёме в крепости. Через две минуты он вышел вместе с каким-то гарсаксом. Тот был одет в обыкновенную длинную кольчугу, под ней была простейшая чёрная рубаха, на поясе висел широкий длинный гарсацкий клинок, на голове сидел конусообразный шлем, на ногах – традиционно кавалеристские кожаные сапоги. Человек создавал образ обычного кэдского воина.
- Это - Бирген Клайв, - сказал комендант, указывая на рослого парнягу, которого он только что вывел из башни-скалы, - он отведёт вас в Светлый Дом.
Все четверо рыцарей по очереди представились своему новому проводнику.
Нербол завёл людей Родомаски в крепость. Те были очень уставшими. Лошади были на грани смерти в прямом смысле. Дорога их ужасно вымотала, но и их напоили и накормили.
Мантабан и рыцари после обеда узнали, что такое коридоры Скарабея, так гарсаксы называют свою крепость. Изнутри она гораздо больше чем казалась снаружи. По длинным тёмным коридорам ходили надменные эльфийские лучники в чёрных плащах, во мраке они казались ссохшимися стариками. Впечатлительный Мантабан вздрагивал каждый раз от двигающихся тёмных силуэтов. Ещё парня удивил в крепости то, что оружия в ней намного больше, чем воинов. У каждой бойницы стояло пять десятков копий, а на стене висело столько же томагавков.
Подоспел вечер. Нербол вывел из своей конюшни пять свежих скакунов. Бирген, Мантабан, Флер, Ниосье и Миракорн побрели по тёмной горной тропе. Два часа Бирген выводил их из лабиринта, а когда все вышли на свет, кони помчались так быстро, что невозможно было открыть глаза. Ветер бил в уши и смешивал все звуки, у мужчин сбивалось дыхание от быстрой езды кэдских скакунов. А они знали, что такое скорость. Когда бежит гарсацкий конь, горы подпрыгивают у оснований и реки начинают биться о берега и бросаться пеной.