РЕПОРТЕР ГОРЕНКО
(Продолжение фантастического романа Аркадия Польшакова
"Борис - предводитель жирных крыс", начало смотри
на странице:
http://www.proza.ru/avtor/acropol )
- Среди глубоких снегов
И холодных ветров,
В Захуральской тайге,
В мерзопакостной мгле,
Сила темная собиралась:
Твердь Лоссии шаталась!..
Звезда репортера Горенко взошла на телевизионном небосклоне тогда, когда ему предложили утопить в навозной луже одного незадачливого претендента на пост президента, а именно Лужакова. Он уже до того стал известным по многим интересным статьям и программам репортером и телеведущим в столице, а это была звездная его программа.
Надо сказать, что Лужаков занимал в то время стратегически важный пост мэра столицы, с восемью миллионами потенциальных избирателей, среди которых были не только коренные жители столицы, но и многочисленные гости.
Не учитывать это не мог ни один из претендентов на высший пост тогдашней Лоссии. Тем более не мог допустить это такой прожженный политик, как Елкин. Убирая с дороги претендентов, Елкин-палкин ни перед чем не останавливался: мочил, давил, подкупал званиями, должностями и деньгами.
Период его правления хорошо освещен в поэзии конца ХХ века, например, в таких стихах:
- Сидел дурак в Кремлёвских стенах,
Сидел все десять долгих лет,
Всё говорил о переменах,
Неся какой-то пьяный бред.
Любил колбасы с бычьей кровью:
Ну, настоящий Бармалей!
Как поп Гапон на скотобойню…
Тащил Лоссию дуралей.
Сначала нравился кому-то,
Пока народ не обнищал,
Умел он врать довольно круто:
"Свободу чукчам" обещал…
Мир помнит как он с танка рьяно,
Про демократию орал…
Потом свалился в реку пьяный,
Когда по бабам ударял.
Страну, народ довёл до ручки,
Хуральский пэр - Наполеон,
В "лоссийской лавке" этот "чукча",
Побил посуду, словно слон.
В Кремле, когда же "протверзеют",
Начнут вновь строить, не ломать,
Боюсь, народ здесь озвереет…
Всё разнесёт в "ядрену мать"!..
* * *
- Почём в Лоссии дуралеи? -
Спросили эфиопы нас…
- Махнём всех "чукчей" на пигмеев
"Кремлевских" оптом, хоть сейчас!
В тогдашней Лоссии, да пожалуй, и сейчас, законы для президентов, как и для дураков, были еще: не «писяны». Не зря в этой стране среди народа до сих пор бытует поговорка: «Закон, что дышло, куда повернул, туда и вышло».
После того как Елкин перебрался в столицу Лоссии Нечисть тоже перебралась из Захуралья, в центральный регион Лоссии. Здесь было, где ей развернуться, закомпостировать мозги правителям, посеять ересь и блуд среди людей.
При этом ей не надо было заменять или полностью промывать мозги у всех людей подряд. Достаточно было сканировать ячейки памяти и разложить по полочкам мозги у властной верхушки страны.
Затем, выявив наличие самых низменных черт и повадок у этих влиятельных людей, усилить их в нужном направлении и дело в «шляпе».
Эти дураки и придурки даже не поймут, что не они руководят (собой, регионом или целой страной), а ими управляет Нечистая Сила, которая усилила их дурь и пагубные страсти.
Некоторые из вас могут поинтересоваться: в чем разница между дураками и придурками. Оказывается, разница есть и существенная.
Дурак – это «думающий» рак. Он думает, что движется вперед, а на самом деле ползет раком назад.
Придурок – это тот, кто находиться при дураке, т.е. при «думающем» раке.
Так вот «раком» был правитель, а находящиеся при нем все остальные были «рачками».
Но вернемся к единоутробному тогдашнему правителю Лоссии Елкину. Нехорошие его черты и пагубные страсти возникли не на пустом месте и не при взрослой сознательной жизни, а еще в детстве, когда он жил с отцом в Захуралье, в глухой задрипанной деревушке.
Занимаясь большой политикой и управляя Лоссией, среди своего узкого круга людей Борис Никитович любил повторять, что «политика грязное дело». Этим он как бы оправдывал себя и свои грязные предвыборные технологии.
Увидев угрозу со стороны столичного мэра, Елкин-палкин не стал церемониться и немедленно вызвал к себе начальника личной охраны президента Коржа и сказал ему:
- Понимаешь, Корж, тут такая загогулина выскочила. Большая столичная Лужа нарисовалась в лице Лужакова, он сильно размечтался и тоже метит в президенты. А в наше время - мечтать вредно! Правильно Саша!
- Да, Борис Никитович, я в курсе того, что он, как и вы метит выставить свою кандидатуру на пост президента.
Ко мне поступила такая информация от известного вам Ерезовского о президентских замашках Лужакова. В частности осенью восьмого года Лужаков, будучи в Ландане уже не таясь, заявил о своем желании поучаствовать в «президентской гонке».
- Так вот, понимаш, надо найти какого-нибудь репортера-щелкопера и наобещать ему «златые горы», если он хорошенько подмочит выскочке Лужакову репутацию. Свяжись с финансистами и «кагебешниками» пусть покопаются в его грязном бельишке и найдут для него подходящий компромат.
Сам, понимаш, сидеть в золотой столичной луже и не хапнуть, не замараться, такого быть не может…
- Так и есть, заметил Корж, - по информации журнала «Культ личности», господин президент, личное состояние Юлия Михайловича на сегодняшний день составляет 300 миллионов долларов. В Ландане у него свой дом, да и в других местах есть кое-что.
- Вот как? Ну и жук! Больше чем у меня!– сморщился, теребя переносицу, Борис Никитович.
- Жук еще тот жук! Сейчас он занялся политическим строительством общероссийского масштаба, создавая на так называемые «свои деньги» и деньги мэрии в противовес нам партию «Отечество» - услужливо поддакнул Корж, затем добавил. - Можете не беспокоиться Борис Никитович, уделаем Лужу по первое число, да так что мало ему не покажется.
- Ну, вот и ладушки! Ну а теперь, понимаш, ступай голубчик, мне тут еще пару «указиков» подписать надо.
Все знали слабость Елкина-палкина (так за глаза его называли в президентском окружении) сочинять, править и подписывать «Указы».
Если в течение дня ему не подсовывали какой-нибудь «Указ», то он по ночам спать нормально не мог. Такова была его тяга к государственным делам.
По этому поводу и другим пристрастиям Бориса Никитовича во времена его правления в Лоссии была популярной такая песня:
- Я, Президент Лоссии,
Люблю лоссийских баб.
Почти как бог красивый,
Ядреный я чувяк.
Стаканчик лусской водки,
Картошечку с лучком,
Подайте мне молодку
С кормой, с аэродром.
Припев:
Дайте выпить,
Дайте выпить,
Хочу выпить Я!
Не "хранцузской"
И не "прусской",
Лусской водки Я!
За здоровье,
За здоровье,
Первого БУГРА!
За Лоссию,
За Лоссию,
Громкое: "Ура-А!"
Я, Президент Лоссии,
И в этом весь мой сказ,
И всех кто был строптивый,
Достанет мой «Указ».
Законы мне, что дышло,
Куда хочу, верчу,
Знать "дышло" мое вышло -
Понятно и «сверчку».
Я, Президент Лоссии,
И врезать могу так,
Чтоб неповадно было,
"Генсек" ваш был мудак.
Поможет заграница,
Блин с Клином мне как брат,
Жаль, Монике, дурило,
Он вставил все, не так.
Я первый был в Лоссии -
Карьера моя страсть,
Рожден - под «Водолеем»,
Такая вот напасть.
Наложницей Лоссия
Вся голенькой была,
Теперь в аду я синий,
Сам черт «дерет» меня.
Припев:
Дайте выпить,
Дайте выпить,
Хочу выпить Я!
Не "хранцузской"
И не "прусской",
Лусской водки Я!
За здоровье,
За здоровье,
Нового БУГРА!
За Лоссию,
За Лоссию,
Громкое: "Ура-А!"
В тот же день на квартире столичного репортера Горенко раздался энергичный телефонный звонок. Звонили из управления администрации президента. Начальник личной охраны президента Корж предложил репортеру встретиться с ним в неформальной обстановке.
- Где и когда? – спросил обескураженный этим звонком Горенко.
В голове у него роился клубок мыслей: от самых мрачных, до самых радужных. Не каждый день вот так запросто рядовому репортеру звонят на квартиру из управления администрации президента и предлагают встретиться.
- В семь вечера в ресторане «Прага», что на «Маяковке», - сообщил тот.
- Хорошо я буду! - коротко почти по военному ответил Горенко.
- Тогда до встречи! Или як «кажуть» на Украине - До побачення!
И руководитель администрации президента положил трубку, раздались характерные частые гудки конца связи.
Весь день Горенко чистил свой выходной костюм, утюжил брюки, примерял для такого торжественного случая галстук и рубашку, штопал драные носки. Мыслей насчет того, зачем он понадобился, было много, но ни одна не укладывалась в его голове. Он уяснил одно, что это хороший шанс «выйти в люди». И он его не намерен упустить.
За час до назначенного времени Горенко при полном параде, надушенный и накрахмаленный спустился в метро. Подземная электричка быстро доставила его на станцию «Маяковская». Приятно было шагать по мраморному полу одной из красивейших станций столичного метрополитена.
Здесь пану Горенко пришла на ум горделивая мысль, подсказанная Нечистью, что вот так как он сейчас по этой мраморной дорожке к эскалатору шли когда-то все крупные политические деятели, начиная от самого Шталина.
Ему казалось, что аура «вождя всех народов» сейчас присутствует здесь и сопровождает его. Как-то по-особому торжественно сверкали по бокам, изготовленные еще при Шталине колоны, выполненные из нержавеющей стали.
На ум Горенко пришла интересная мысль, почти пионерское открытие:
- Почему в Лоссии «вождь всех времен и народов» (так подхалимничали и подобострастно величали Шталина его приближенные) взял себе вместо грузинской фамилии Гогашвили, фамилию Шталин?
Очевидно, Иосиф понимал, что управлять Лусью с отцовской (отец бывший башмачник) бесцветной грузинской фамилией Гогашвили не стоит, низы могут не понять этого. Поэтому он как Леньин, срочно переименовать себя на Шталина.
- Почему спросите на имя Шталин?
- Скорей всего он хотел сравнить себя, свой характер со шталью. Как вот эти прочные штальные нержавеющие блестящие в лучах света колонны этого подземного дворца.
При этом Шталин, очевидно, тем самым хотел переплюнуть в таком перевоплощении хилого непрактичного другого вождя, теоретика-писарчука Угрьянова-Леньина, который больше любил возиться с бумажками, а не управлять безграмотными в большинстве своем рабочими и крестьянами. Говорят, что когда он болел в Горках, к нему однажды пришла гражданская жена Надежда Константиновна и стала жаловаться на Шталина, то он от обиды даже расплакался. Понял, очевидно, какую глупость он совершил.
За это Шталин не очень уважал Леньина, так как считал, что безграмотную тогдашнюю Лоссию бумажками не обустроить. Надо править здесь железной рукой. У лоссийских мужиков бумажки больше шли по другому назначению: самокрутки крутить и «сраку» подтирать.
Фамилия теоретика построения коммунизма в Лоссии Леньина, по теории которого в конце пути мыслилась отмена денег, раздача бесплатного хлеба, молока и сыра (как в мышеловке), больше ассоциировалась с ленью-матушкой, бытовавшей тогда на Руси, а не с великой рекой Сипири Леной.
- Может и мене переменить фамилию Горенко, например, на Дариенко, так звучит намного лучше.
С этими радужными мыслями Горенко подошел к эскалатору, который уходил куда-то высоко, высоко вверх, поднимая его, как бы на Олимп. Приято было, не шагая по ступенькам ничего не делая стоять, опираясь на поручни и подниматься вверх.
- Голубая мечта каждого лентяя, - подумал с ухмылкой он, - чтобы вот так почти ничего не предпринимая и не делая ничего подниматься вверх по служебной лестнице.
Может и ему после встречи с фаворитом президента так подфартит?
Горенко решил все же поспешить на эту важную встречу и не стал дожидаться, пока эскалатор поднимет его сам, он стал энергично подыматься пешком по бегущим вперед ступенькам эскалатора, как это делают коренные, вечно спешащие куда-то тосквичи.
Поднявшись по подземному переходу в вестибюль, Горенко перешел шумную улицу и очутился у входа в ресторан «Прага». Время было половина седьмого. Идти на встречу было еще рано. Тогда Горенко решил прогуляться по площади, чтобы потом с королевской точностью войти в ресторан ровно в семь. Он почему-то считал, что так поступают все высокопоставленные лица такого ранга.
Горенко забыл, что перестроечная Лоссия – это не старая чопорная Веникобритания, с её вековыми предрассудками.
В этой великой по всем меркам стране Лоссии свои особые нравы. Здесь начальство, как правило, никогда не опаздывает, а лишь немного задерживается, при этом лишний час или полтора не играет для них никакой роли. Простой народ может подождать и он терпеливо ждет.
В Лоссии с её непредсказуемостью правителей, как верно заметил один классик две беды: дороги и дураки. А в остальных республиках так называемого «Постного советского пространства» три беды: и третья – это сама Лоссия.
Вернее те дураки сидящие «на верху», которых в то время было много, так как в переходное время всплыло то «г…» , которое на дне Лоссии лежало.
И потому начальство в Лоссии привыкло задерживаться. В печати как-то промелькнуло откровение Елкина перед журналистами, что он не попал на официальный прием в той же Веникобритании потому, что проспал. Такое откровение «русского медведя» просто шокировало чопорных веникобританцев. Он выглядел со своим откровением - дурак дураком, но со следами искусственного интеллекта на лице...
Полюбовавшись на площадь и памятник Маяковскому, где толпился какой-то разношерстный народ, Горенко направился к ним.
Маяковский как поэт был памятен ему тем, что в своё время гневно заклеймил всех чинуш и бюрократов, такими пламенными словами:
- Я волком бы выгрыз бюрократизм…
Жаль, но этот поэт глубоко ошибался, в этой стране бюрократизм волком не выгрызешь. И не потому, что волков на всех не хватит, поскольку этих «серых хышников» в европейской части страны давно уже нет, их те же самые высокопоставленные волкодавы-бюрократы почти повсеместно постреляли.
Скорее потому, что из спокон веков так в Лоссии повелось, что бюрократов и коррупционеров сама лоссийская система рожает, причем во все возрастающем количестве.
Статистика показывает, что после очередного сокращения, эти самые штаты чиновников растут как грибы после грозы. Причем новые чиновники прожорливы как кукушкины птенцы, им только подавай.
Таковы особенности лоссийской борьбы с коррупцией путем расширения чиновничьего аппарата. Если хотите то это лоссийское «ноу-хау».
Здесь у постамента пролетарскому поэту толпилась небольшая толпа зевак, и какой-то поэт читал им свои стихи.
Времени было еще достаточно много до назначенной ему встречи в ресторане «Прага» и Горенко решил постоять здесь и послушать молодого белобрысого парня, который вдохновенно бросал в толпу рифмованные строчки стихотворения под названием «Поэты плачут – темы нет!»:
- Поэты плачут - темы нет,
Когда вокруг бушуют страсти.
Тем хватит всем на сотни лет, -
Лоссию рвут, дробят на части.
В Лоссии новый беспредел:
"Вождей", "героев" - словно грязи,
Идет жестокий передел,
И шаромыги лезут в князи.
Борьба за нефть, сипирский газ,
Цветной металл у них в почете,
И не поможет здесь "спецназ",
Когда их киллер на охоте.
У "новых лусских" - звездный час:
Стащил и быстро на Канары…
"Обуют", "кинут" вас не раз,
И не для них тюрьма и нары.
Купить за взятку могут Кремль
И заложить Тоску в ломбарде,
Учить им "алгебру" - зачем?
Все дело в их "козырной карте":
Наркотик, водка - вот товар,
Клондайк в Лоссии всем тут «узким».
На смерти делают навар,
Глаза, мозги, у них тут узки.
* * *
Поэты плачут - темы нет,
Когда полно тут раздолбаев...
Так дайте, дайте людям свет!
Возьми перо:- Лусь погибает!
Раздались жидкие аплодисменты, и кто-то из толпы крикнул парню:
- Давай еще, хорошо сказано про раздолбаев! Глаголом жги их!..
Ободренный похвалой парень, покопавших в стареньком видавшем виды портфеле, достал какие-то листы и, обращаясь к толпе сказал:
- Друзья мои! У нас в стране сейчас многие поэты хулят Лоссию, забывая, что она для них, прежде всего родина, где они родились, получили бесплатное образование, работу по специальности и жили, быть может, не так богато как хотелось им. Однако по мусорным бачкам никто из них тогда не таскался с сумой на плечах.
Так вот есть такой поэт, который пишет стихи под псевдонимом «Великолепный Яша», который почем зря хулит всё и всех подряд. Для него и ему подобным я написал ответ под названием «Страну и мат не выбирают», послушайте это стихотворение:
- Страну, как мать, никто не выбирает.
Свою Лоссию - как её, люблю.
Кто Лусь интеллигентно "обсигает",
Таких поэтов я в «ту степь» пошлю...
Не надо распускать слезливо сопли,
Что жить в Лоссии темной голодно.
Кому нужны пустые стоны, вопли?
Хулить Лоссию-мать - не так умно!
Скажи спасибо Богу, что ты родился,
Что здесь вскормила тебя грудью мать.
Ну, а что ты сам трудом своим добился?
Чего ты хочешь тут…"ядрена мать"?..
- Подать на "блюдечке" бутылку водки…
- На закус осетринки… про запас.
- Одеться в заграничные все шмотки,
А кто будет горбатиться за вас?!
Ну, что ты сделал для своей Лоссии,
Чтоб Мать родимую с колен поднять?
Так неужели духом обессилел,
Одну не можешь истину понять!..
Чтоб вылезти здесь нам "из грязи в князи",
"Пахать" всем надо… Лусью дорожить.
Тогда уж точно выползем из грязи,
И будем мы, как все, жить - не тужить!
* * *
Страну и мать, никто не выбирает!
Лоссию я свою, как мать, люблю!
Кто Лусь интеллигентно "обси…т",
Таких "интеллигентов" - в «ту степь» пошлю!..
- Молодец, браво! Сильно сказано! - раздались отдельные выкрики из толпы.
Как показалось Горенко, стихи были несколько сыроваты, но дух времени они передавали точно, крысы побежали с потерпевшего крушение «корабля» управляемого пьяным капитаном. Он посмотрел на часы:
- Пожалуй, мне пора идти, - сказал он сам себе и направился к ресторану.
Ровно в семь Горенко вошел в зал ресторана и представился метрдотелю. Тот вежливо, даже, пожалуй, услужливо раскланялся перед ним и сказал:
- Очень приятно господин Горенко, что вы посетили нас, столик накрыт для вас. Пройдемте со мной, к сожалению, ваш собеседник несколько задерживается.
Они перешли почти весь зал, и подошли к уютно расположенному богато сервированному столику с холодными закусками, салатами и разными «горячительными» и холодными напитками.
- Прошу вас садитесь, пожалуйста, сюда! – предложил метрдотель и услужливо отодвинул стол, чтобы пан Горенко мог удобно сеть.
Тут же нарисовалась возле них вышколенный красавец официант, и предложил гостю налить рюмку водки или бокал марочного вина.
Горенко не стал отказываться от спиртного и попросил налить бокал вина. Официант ловко открыл красивую бутылку и налил ему в бокал солнечного янтарного вина.
Минут десять Горенко сидел в полном одиночестве, томно потягивая этот благородный выстоявшийся виноградный напиток. Это вино ценой полста «зелененьких», очевидно, созрело и дало крепость где-то на юге Хранции.
Ленивым взором «завсегдателя» этого престижного питейного заведения (хотя он здесь давно, еще с советских времен не был) Горенко осматривал зал, потягивал вино из бокала и слушал «живую» музыку.
За соседним столиком сидела эффектная красивая молодая женщина, о которой Горенко со своим скудным кошельком и не мог мечтать. Она равнодушным скучающим взором как бы сквозь него смотрела на эстраду.
Там молодой в элегантном светлом костюме и приятной наружности певец задушевно пел под аккомпанемент секстета знакомую песню группы «Фристайл»:
- В шумном зале ресторана,
Средь веселья и обмана,
Пристань загулявшего поэта.
Возле столика напротив,
Ты сидишь вполоборота,
Вся в луче ночного света.
Так само случилось вдруг,
Что слова сорвались с губ,
Закружили голову хмельную:
[Припев]
Ах какая женщина, какая женщина.
Мне б такую,
Ах какая женщина, какая женщина.
Мне б такую.
Ног не чуя под собою,
Между небом и землёю,
Как во сне с тобой танцую.
Аромат духов так манит,
Опьяняет и дурманит,
Ах как сладко в нём тону я.
Так близки наши тела,
И безумные слова,
Без стыда тебе шепчу я.
[Припев]
Ты уйдёшь с другим я знаю,
Он тебя давно ласкает,
И тебя домой не провожу я.
Жжёт в груди сильней огня,
Не моя ты не моя,
Так зачем же я ревную.
Сколько ж нужно мне вина,
Чтоб из памяти прогнать,
И забыть мечту свою шальную.
[Припев]
Подстать ресторанной обстановки и душевному настроению Горенко, он мысленно подумал (а Нечисть незаметно витающая в воздухе подсказала):
- Не мешало бы «поближе» познакомится ему с этой прекрасной незнакомкой сидящей за соседним столиком и в упор не видящей его.
Увы, такая женщина стоит целого состояния. С его кошельком со скудным репортерским заработком о такой шикарной женщине можно только мечтать. Впрочем, почему бы ни приударить за ней (втемяшила в его мозги такую обольстительную мысль Нечисть).
Может в дальнейшем в зависимости от результата встречи с таким влиятельным человеком, как первый фаворит президента он сможет позволить это.
За таким праздно-ленивым созерцанием его и застал господин Корж. Он откуда-то неожиданно появился и, поздоровавшись за руку с репортером, сел напротив него и спросил:
- Как вам нравиться здесь, как вино, я заказал его специально для вас.
- Спасибо, вино отменное, - вежливо поблагодарил его Горенко.
Надо сказать, что у Коржа был свой особый метод воздействия на таких людей как Горенко и ресторанная обстановка и богатый сервированный стол был одним из таких методов. Да и выпить и закусить за казенный счет он был тоже не прочь. Так сказать он любил совмещать приятное с полезным.
Корж по-хозяйски расположился за столом и жестом подозвал официанта. Тот подобострастно подошел к командиру личной охраны президента (КЛОП).
Корж небрежно кинул ему:
- Налей голубчик мне водочки, а к ней подай селедочку с лучком. Да передай оркестру, пусть изобразят что-нибудь веселенькое, в общем, сам знаешь…
Когда официант сделал все, что ему велели, КЛОП глядя репортеру в глаза, сказал:
- Ну что господин Горенко, выпьем за встречу!
Он первый по-елкински ловко опрокинул рюмку водки даже не в рот, а прямо в горло. Официант подвинул к нему селедочницу, на которой лежала в постном масле посыпанная лучком порезанная на аккуратно ровные кусочки жирная аппетитная атлантическая селедочка.
Корж взял руками хвост селедки и аппетитно стал грызть её своими лошадиными зубами.
Горенко опешил от всего увиденного. Заметив его удивление, Корж улыбаясь на все 32 зуба, которые были у него, произнес:
- Что вас так удивило? Дело в том, что наш шеф любит больше простую деревенскую пищу, и нас приучил к ней. Селедочка под водочку его любимое застолье, да еще грибки и сибирские пельмени.
В это время секстет с эстрады грянул удалую застольную песню с красноречивым названием «Селедочка» и певец в светлом костюме энергично жестикулирую в такт мелодии, запел:
- Не люблю я занюхивать корочку,
Когда градусы больно крепки,
Люблю больше всего я селедочку,
И сипирские песни-хиты.
Припев:
Селёдочка, селёдочка,
Уж больно хороша!
На праздники под водочку.
Распахнута душа...
Селёдочка, селёдочка,
Чертовски хороша!
Налей, касатка, стопочку,
Поёт, поёт душа!..
* * *
С рассыпчатой картошечкой,
С зелёным да лучком,
Селедочка со стопочкой
Напомнит о былом.
Селёдочка, селёдочка,
«Серебряна краса»,
На праздники под водочку:
Поёт, поёт душа!
Селёдочка, селёдочка,
Всегда ты хороша!
Налей красотка стопочку,
Горит, горит душа!..
Язвительный по характеру Горенко не смог удержать улыбки и с некоторой долей иронии спросил собеседника:
- А что у нас сегодня праздник какой-то?
- Да праздник, «День рыбака»! – слегка пошутил Корж. Вот за них рыбаков и выпьем.
И Корж, как пеликан, под самый кадык ловко опрокинул очередную рюмку водки.
- Знаешь, Горенко, впрочем, не возражаешь, если я перейду на «ты» и так по-свойски буду к тебе обращаться, - спросил Корж.
- Да ради бога! – не стал возражать привыкший к любому обращению репортер.
Получив согласие, Корж продолжил свою мысль:
- Знаешь чем мы, лусские управленцы отличаемся от других?
- Ну и чем? – поинтересовался Горенко.
- А тем, что вот так под водочку и селедочку у нас в Лоссии большие дела делаются.
- Выходит, что и у нас здесь за столом сейчас решаются большие государственные дела? – улыбаясь, слегка поддел самодовольное высказывание КЛОПа Горенко.
- Да и сейчас как ты сказал, у нас за столом решаются большие государственные дела! – утвердительно произнес слегка раскрасневшийся от выпитой водочки Корж.
- Тоже мне государственный деятель! – иронически профотонила себе на ум витавшая над столом Нечиста Сила. – Кто бы ты был, если бы не я вытащила тебя вместе с твоим недоумком шефом в Кремль! Сослали бы вас в Сипирь на вечные посиделки.
Но собеседники ничего, конечно, не видели и не слышали, они были заняты другим.
- Ну и какими же делами мы занимаемся? – спросил Горенко, ему уже начали надоедать застольные водочные высказывания вокруг да около, Коржа. – Может, разъясните их мне?
- Видишь ли, президент, просмотрев несколько твоих телепередач, отметил положительно твою репортерскую хватку и актерские способности и предложил мне встретиться с тобой и «обгутарить» один деликатный вопрос.
- Ну и какой?
- Как известно скоро предстоят президентские выборы, и мы бы не хотели здесь иметь каких-либо недоразумений…
Понимая с полуслова туманное высказывание КЛОПа, Горенко напрямую спросил его:
- И кто же является для вас таким большим недоразуменьем?
- Ты схватываешь все на лету, очевидно, мы в тебе не ошиблись, - похвалил телерепортера 1-го канала Корж.
- Не первый год замужем! Меня этому журналистская профессия обязывает, - горделиво произнес он, допивая свой бокал с вином.
- Вот и хорошо, что мы быстро нашли с тобой общий язык, - довольный ходом беседы сказал КЛОП и, подозвав официанта, заказал фужер с водочкой и дичь (сипирских белых куропаток). – Так вот один неугомонный мэр «едва подняв сраку, лезет в большую драку», - пошутил Корж.
- Я догадываюсь, о ком идет речь, - заметил с улыбкой Горенко, - речь идет о столичном мэре Лужакове, но как сами понимаете, это не такое простое дело. Для этого нужны не только «гроши и харчи хороши», - подражая собеседнику, с юмором заметил он, - а и хороший основанный на фактах «компроматик».
Приведем краткую справку о тогдашнем мэре столицы:
- Лужаков Юлий Михайлович. Родился в столице. Окончил институт нефтехимической и газовой промышленности им. И. М. Губкина. Академик, непонятно какой Международной инженерной академии. Был сначала первым заместителем председателя столичного исполкома, а затем председатель исполкома; потом стал вице-мэром столицы, главой правительства столицы и, наконец, стал мэром столицы, главой администрации столицы.
Между тем разговор за столом продолжался, собеседник Горенко ему ответил:
- Будет у тебя всё не только как ты сказал «гроши и харчи хороши», но и железный компромат и лучшее вечернее время на 1-м канале телевидения Лоссии.
- Ну, это уже разговор по делу, - заметил Горенко, обдумывая предложение.
- Насколько я понимаю, в принципе ты согласен принять наше предложение, не так ли? – напрямую спросил собеседника Корж.
- В принципе да! У меня к этому столичному мэру – лысому Пэру есть еще и личные мотивы, чтобы хорошо надрать ему задницу, - ответил Горенко на прямой вопрос КЛОПа. – Не буду, говорит какие личные счеты, хочу обратить внимание на необходимость представления толковых, основанных на фактах документах для компромата. В таком деле это очень важно.
Избиратели особенно из глубинки должны поверить больше не мне, а документам и фотоматериалам.
- Не беспокойся, такой компромат тебе подадут в конверте с голубой каёмочкой и золотым шуршащим содержанием внутри (Корж пальцами изобразил шуршащие денежные купюр).
Документы и кинофотопленки получишь прямо с Лубянки.
- С Лубянки?
- Да, чему тут удивляться! Мы все предусмотрели, посмотри вон там за столиком сидит белокурая модель с глубоким декольте, мы её в шутку иногда называем модель «Весна-Лето».
Он рукой показал в сторону эффектной блондинки, на которую запал глаз Горенко, когда тот осматривал зал в начале встречи.
- Ну да вижу! И что?
- А то, что именно она и будет снабжать тебя этим самым.
- Интересно, она что «кабегистка»?
- Неважно кто! Поверь моему слову, она прекрасно знает своё дело, точнее наше дело. Лучшего специалиста, пожалуй, не сыскать…
Здесь телерепортеру Горенко пришла в голову мысль, что этот КЛОП - Корж, далеко не самодовольный болван, пить кровь и подбирать кадры для таких «деликатных» дел умеет.
Вторая подспудная мысль была о том, что всё это может для него плохо кончиться. Но Нечисть быстро загнала её в самую дальнюю ячейку памяти и вытащила на поверхность избытую мыслишку: - Тот, кто не рискует, не пьет шампанское!
- Вам надо познакомиться, - прервав его мысли, сказал Корж.- Надо подойти к ней и пригласить на танец.
Горенко встал и довольно уверенно, несмотря на хмельное вино, направился к белокурой красавице. Та словно ждала его приглашения и с очаровательной улыбкой любезно приняла его приглашение к танцу.
Ранее войдя в ресторан и сев за резервированный для встречи столик, Горенко и подумать, не мог о том, что эта красавица, мечта многих сидящих в ресторане мужчин, может стать доступной для него, еще малоизвестного телерепортера с пустым карманом.
С эстрады певец в светлом костюме словно почувствовал душевное горделивое состояние Горенко, запел под гитару трогательную лирическую песню:
- Волшебный аромат твоих духов,
Меня чарует и дурманит,
И строчки полные любви стихов
Поэт безвестный сердцем дарит.
Спадает водопадом шёлк волос
На бархатные чудо-плечи,
Во снах моих так много сладких грез
Рождали сказочные встречи.
В них «Мисс Вселенная» ты для меня,
Красавиц всех затмила мира,
Джоконду и сравнить с тобой нельзя –
Твоя улыбка покорила…
Припев:
- Ах, Нина, Нина, Ниночка!
Голубка, голубиночка!
Твои глаза, уста –
Два разводных моста!..» (повтор)
Танцуя, обнимая красавицу за талию, вдыхая бесподобные по аромату французские духи и хмелея несколько не от выпитого вина, а от нахлынувших чувств, Горенко запинаясь в словах от выпитого хмельного и сковавшей неожиданно его язык робости, спросил элегантно одетую очаровательную партнершу:
- Д-давайте п-познакомимся, меня зовут Серж.
- Меня зовите просто Нина! – дипломатично улыбаясь, сказала молодая красавица, мысленно подумав, что будь они где-нибудь в лесу или парке этот мужлан схватил бы её в охапку и потащил бы без лишних разговоров в кусты.
- Не-е про-о вас ли поется в этой пре-екрасной песни? – улыбаясь во хмелю до самых ушей, пытаясь разговорить партнершу, - спросил, заикаясь Горенко.
- Может и так, но давайте не будем отвлекаться от дела. Очевидно, все мы сюда пришли не для того чтобы выпить и потанцевать.
- Но-о согласитесь, что-о всегда приятно со-овмещать полезное с приятным. Во-о-от так посидеть в ресторане по-отанцевать послушать «живую» (не под фонограмму) музыку.
Говоря это Нине, Горенко уже начал приобретать былую уверенность в себе и уже не заикался.
- Да приятно! – согласилась партнерша. – Но дело есть дело его нужно делать, поэтому вы после ресторана проводите меня домой. Я передам вам кое-какую информацию и некоторые документы. Так что не напивайтесь сильно, прошу вас, - с милой улыбкой попросила она Горенко.
- О-о, я с уверенностью могу вас заверить, что Серж никогда не бывает пьяным! – с пафосом сказал Горенко. – Этому учит меня журналистская профессия.
- Вот и славненько! – сказала с ударением на «а» Нина. – Танец заканчивается, сейчас вы проводите меня к моему столику, затем еще пару раз вы пригласите меня на медленные танцы, чтобы удобней было нам разговаривать. Потом я сообщу, где и как мы будем встречаться для передачи информации и документов. Понятно, Серж!
- Да, конечно! Слушаюсь и повинуюсь, повелительница моего сердца! - так несколько наиграно ответил ей Горенко.
В этот момент ему на ум пришлись замечательные поэтические строчки:
- Прекрасна ты, хоть лезь на стену,
В своих колготках цвета беж,
И я стремлюсь к твоим коленям,
А если повезет - то меж…
Его воздушное поэтическое настроение оборвала Нина, сказав:
- Только не переусердствуйте в своем ухаживании за мной. Это вам может дорого обойтись! – предупредила она разгоряченного вином, танцем, радужными перспективами партнера.
Посматривая на танцующих молодых людей, Корж подумал, что эта пара хорошо смотрится: высокий, атлетически сложенный Горенко и миловидная, изящная специалистка особого отдела ФСБ (Федеральная Служба Безгласности) Нина.
Посидев, потанцевав и прилично погудев в престижном ресторане, деловые партнеры разъехались каждый по своим делам.
Корж отправился в Подмосковье, чтобы отчитаться перед президентом о проделанной работе, а Серж отправился провожать Нину, чтобы получить первые документы для политической компании направленной против мэра столицы Лужакова.
Лужаков в это время спокойно сидел в своей квартире на диване и обсуждал с женой перспективы выборов.
- Знаешь, жена, а у меня неплохие перспективы стать президентом.
- Не говори гоп, пока не станешь им! - отвечала та.
- Нет, не скажи! Елкин здесь много дров наломал, всю Лоссию развалил. Если его не остановить потеряем страну. Лоссия будет сырьевым придатком «проклятого» капитализма.
- Не говори так! Капитализм - он и в Африке капитализм, умным и смелым людям, многое дает.
- Ты так о себе говоришь! Да если бы не моя должность мэра твой бизнес не процветал.
- Все правильно! Но благодаря ему у тебя есть деньги на предстоящую предвыборную компанию…
- Подбрось несколько «миллай-ончиков» в партию «Орангутанг», я вступил в нее…
- Зачем все это тебе? Вечно ты куда-нибудь вступаешь — то в дерьмо, то в партию…
- Не ворчи, от этого мы не обеднеем. Пойми - должна же быть за моей спиной какая-нибудь партия!
Результаты предварительных опросов показывают, что рейтинг действующего президента оценивался сейчас всего в 5 %.
Забегая вперед, отметим, что мечтам Лужакова стать президентом Лоссии не суждено было сбыться, ибо «шапка не по Сеньке оказалась». Нечисть разработала другой вариант событий в Лоссии.
Запах беды стоял над Лоссией.
В массовом сознании лоссиян в то далекое время отчетливо утвердилось негативное отношение к политтехнологам и к их приемам воздействия на избирателей.
В психолингвистических экспериментах по использованию слов «политическая технология», большинство тогдашних респондентов ассоциировали эту избирательную компанию как - «грязная», а к слову «Пи Ар» (PR, Public Relations) добавляли - «черный».
Как известно «Черный Пи Ар» составляют четыре основных элемента (в произвольной последовательности): намеренное распространение слухов, ложная информация, сублиминальные приёмы воздействия и черная пропаганда.
Елкин пошел даже дальше, он устранял претендентов любыми средствами, которыми располагал как действующий президент.
Поскольку Нечисти было крайне необходимо, чтобы Елкин продолжал оставаться на посту президента Лоссии, то вся её энергосила была направлена на то, чтобы помочь избирательной команде нацелить весь президентский ресурс на достижение этой цели.
Вход пошло все, что можно было предпринять в такой сложной обстановке. Устраняли всех претендентов и по-белому, и по-черному.
При «Черном Пи Аре» любой политик связанный тем или иным способом с бизнесом может ассоциироваться с мафией и бандитизмом. Любого чиновника легко можно связать с коррупцией и утопить в грязи. И не надо удивляться, если у того или иного кандидата всплывут какие-то грехи и даже не у него самого, а у его жены (как у Лужакова), брата или любого другого родственника, то ему может сильно не поздоровиться.
Здесь все годится, были бы средства.
Не зря в Лоссии бытует такой анекдот:
Один иностранец поинтересовался у доверенного лица кандидата:
- Что решает судьбу выборов в Лоссии?
Тот коротко ответил: - «Бабки!».
Иностранец в шоковом состоянии говорит: - У нас в стране бабки (олд вумен) практически не играют никакой роли
На что наш политтехнолог гордо и с загадочной улыбкой на устах, ответил: - То у вас, а у нас без «бабок» выиграть выборы никак «низ-зя»!
* * *
На следующий день, придя на телестудию Горенко увидел сильно озабоченного шефа 1-го канала. Тот тут же пригласил его в свой кабинет и при плотно прикрытых дверях сообщил ему приятную новость, что звонили от туда… (шеф показал пальцем вверх) и настоятельно рекомендовали дать программе Горенко лучшее эфирное время и максимальную помощь в транслировании её на всю Лоссию.
Горенко был готов к такому развитию событий, используя богатый документальный материал, предоставленный обольстительной Ниной, уже в первый вечер с экрана 1-го российского канала начал вытирать о Лужкова ноги.
Ниже мы приводим один из таких шедевров обработки в нужном русле избирателей.
«Программа С. Горенко от 12 декабря…»
Сегодня в нашей программе, уважаемые телезрители, мы с вами нанесем визит столичному мэру Юлию Лужакову. (На экране кадр столичного мэра, с надменной физиономией развалившегося в кресле, как хозяин всего и вся).
Мы полетим с вами, друзья, над скромной дачей Лужакова под лебединую песню Юлия Михайловича “Под крылом самолета о чем-то поет зеленое море весны”. (Показаны кадры с борта низколетящего самолета упомянутой дачи).
Скромная, по утверждению столичного мэра, дача, друзья, занимает всего каких-то 40 гектаров реликтового леса и расположена в особой природно-охранной зоне. При этом с лужаковской дачей граничат еще сорок гектаров земли, которой он пользуется, якобы, на правах аренды.
Боже мой! – восклицает Горенко,- Какая наивность! Но и это еще не все.
Друзья, дело не в даче столичного мэра, и не в том, что она расположена в природно-охранной зоне, и даже не в её размерах. Дело в том, уважаемые друзья, что за все это платите вы, столичные жители…
Далее, наш опытный в таких делах репортер разделал столичного мэра в пух и прах. Закончил свой репортаж Горенко простыми и доходчивыми словами:
- Итак, друзья, авиационная экскурсия над дачей, которую жители столицы построили для Лужкова, закончена. Для любителей полюбоваться с земли этой скромной дачей уважаемого градоначальника, приводим её место нахождение… (Он сообщил телезрителям точный адрес и как туда проехать на общественном или личном транспорте).
После такой антирекламы у дачи столичного мэра побывали десятки тысячи горожан и гостей столицы. При этом окружающий дачу забор был весь разукрашен нелицеприятными высказываниями в его адрес, где самыми пристойными были выражения, типа: «Сволочь ты, Лужаков!».
Программы Горенко начали выходить регулярно, где он громил столичного мэра «и в хвост, и в гриву».
Нина предоставила ему сенсационные материалы о второй жене мэра, крутой столичной «бизнес леди». Она, используя служебное положение мужа, прибрала к рукам жирные куски большого столичного пирога и имела за границей, в частности в солнечной Италии и Испании, в престижных курортных зонах дорогостоящие виллы, яхты, автомобили и прочее движимое и недвижимое имущество…
Сейчас мы несколько отвлечемся от Горенка и его репортажей о Лужакове и вернемся к нашему главному герою.
Продолжение следует...