1
Дома я круглый год хожу в майке и шортах. Летом, в жару, майку снимаю. Зимой же, в морозы, дополняю свой домашний костюм шерстяными носками.
Когда я надеваю шерстяные носки, то сразу охота в них носиться, скользить по ламинированным полам.
Признаюсь честно, друзья, расставание с детством даётся мне с великим трудом. В какие-то моменты забываешь, что стал уже взрослым и возвращаешься к старым привычкам.
С шерстяными носками, как раз тот случай. Стоило их надеть, после большого сезонного перерыва - как меня было уже не остановить!
Я извлёк носки из их хранилища – из-за батарей отопления, вытряхнул пыль, надел – и сразу захотелось закрутить какой-нибудь вираж.
Разбежавшись из своей комнаты, я проскользил через залу и, мастерски вписавшись в поворот, мужественно справившись с боковыми перегрузками, влетел на кухню.
Жена, в тот момент, стояла у раковины и, морщась, разделывала щуку.
Морщилась она оттого, что терпеть не может рыбью вонь. Это у неё идёт из детства, ещё с детского сада, где её, вместе с остальными детьми, насильно пичкали рыбьим жиром. Она ревела и блевала на фланелевое платьице, а мучители в белых халатах приговаривали: «Ешь, девочка! Ешь! Это для твоей же пользы!»
Не рассчитав тормозной путь, я врезался в жену, и мы втроём – я, жена и щука – рухнули на пол.
Спустя некоторое время, я вновь у себя в комнате, предусмотрительно закрывшись на замок, смотрю, как за окном падает снег. Зима нынче мягкая, и снег валит каждый день.
Я знаю, что жена у меня отходчивая. Но всё же, благоразумно решаю какое-то время не высовываться из своего убежища. Не отрывая наушники от головы, всецело сосредоточившись на полёте снежинок, я наблюдаю боковым зрением, как дверь содрогается от толчков.
Я прибавляю громкости Королевскому Симфоническому Оркестру и пьеса Дебюсси «Диалог Ветра и Моря» приобретает в своём апогее поистине апокалипсическое звучание!
Вскоре дверь перестаёт трястись. Однако – выходить ещё рановато!
Я потираю шею – то место, куда пришёлся удар рыбьим хвостом – и думаю о жене, о наших с ней сложных отношениях.
Жена у меня терпеть не может, когда я принимаюсь за своё любимое занятие - дуракаваляние. Это её злит ужасно отчего-то. Хотя – могла бы и привыкнуть за столько лет!
Поэтому я стараюсь сдерживаться в последнее время. Но, если честно, не всегда это получается.
Например, недавно мне удался один фокус.
Я говорю жене: «Нажми мне на нос!».
Она нажала, и я громко пукнул, к её безмерному удивлению и моей крошечной радости!
Жена говорит, что все мои выкрутасы от того - что я в детстве не занимался спортом. Очень может быть! Она мастер спорта по фехтованию. Напрыгалась в своё время на соревнованиях. Поэтому по дому ей скакать не охота. Охота лишь лежать перед теликом и щёлкать пультом переключая каналы.
Задумываюсь над тем, в каком виде спорта я смог бы ещё стать олимпийским чемпионом? Или, на худой конец, чемпионом мира.
Отметаю спортивную гимнастику, лёгкую и тяжёлую атлетики, большой и настольный теннис, бадминтон, стрельбу из лука, все игровые виды спорта, затем вообще весь летний спорт.
Подумываю о боксе. Но в моей весовой категории сейчас много сильных боксёров.
Для карате я слишком толстый, для сумо – худой.
Перехожу к зимним видам. Но и в них не нахожу ничего такого в чём мог бы проявить себя.
Когда, отчаявшись, я ставлю крест на своих олимпийский надеждах, то вспоминаю про кёрлинг.
Это такой вид спорта – если не знаете – где пускают по льду каменные диски. Перед дисками бегут игроки со щётками. Натирая лёд одной стороной щётки, кёрлингисты придают камню дополнительное скольжение; другой стороной – торможение.
Я представляю себя сначала бегущим по льду со щёткою в руках и надписью «Россия» на груди, а потом стоящим вместе с командой на пьедестале и склоняющим голову для принятия золотой медали.
Вот только я никак не могу вспомнить – является ли кёрлинг олимпийским видом спорта?
Потеряв бдительность, я выхожу из своей комнаты и устремляюсь на кухню. На этот раз не бегом, а неторопливым задумчивым шагом.
- Людмилочка! - обращаюсь я к жене. – Ты не помнишь, кёрлинг входит в программу олимпиад?
Жена смотрит на меня с сомнением во взоре. Я не знаю, в чём она сомневается, но мне становиться не по себе.
Наконец жена машет на меня рукой, и, не отвечая на вопрос, произносит:
- Тебе звонили много раз. Посмотри кто это. И скройся с глаз моих, умоляю!
Я поднимаю с пола мобильник, вылетевший при падении из кармана шорт. Возвращаюсь к себе в комнату и просматриваю пропущенные вызовы.
Все они от Гульназ – жены моего друга Джона.
Прикрыв дверь, я ей перезваниваю.
- Ты где болтаешься? – кричит Гульназ в трубке.
Потом сразу переходит к делу. Женщина она деловая. Времени у неё всегда мало.
- Домский! – обращается она ко мне, - Хочешь принять участие в чемпионате Татарстана по скрабблу?
У меня аж дух захватывает!
Я, естественно, отвечаю согласием, не уставая удивляться превратностям судьбы!
Гульназ приглашает меня на презентацию чемпионата по скрабблу в дорогой казанский ресторан. Там у них заболел какой-то игрок, и я призван заменить его – для ровного количества участников.
Кстати, вы знаете, что это за игра такая – скраббл? Это просто потрясающая настольная игра!
Если не знаете – то обязательно почитайте о ней в Интернете – там сейчас обо всём узнать можно!
Я начинаю собираться. Принимаю ванну с розовой водой. Бреюсь. Долго думаю, во что бы мне одеться, учитывая статус мероприятия.
Наконец останавливаю свой выбор на коричневых вельветовых штанах «Мустанг» и коралловом свитере фирмы «Гант». Что является абсолютным попаданием в стиль с точки зрения вкуса и соответствия моменту. Особенно, если принять во внимание тот немаловажный факт, что надеть мне больше нечего.
Наконец, захватив, вручённый женой, пакет с рыбьими очистками, я выхожу из дома, и, всегда радостный и возбуждённый в такие моменты обретения свободы, забежав по дороге на мусорку, направляюсь на автобусную остановку.
Вскоре красивый красный автобус, собранный в Китае, управляемый таджикским водителем и оснащённый безопасным двигателем Евро – 3, уносит меня на встречу с организаторами и участниками предстоящего чемпионата.
2
В ресторане «Премьер» собралась пышная тусовка. Судя по количеству автомобилей, на заснеженной парковке перед заведением, большею частию заморских, на автобусе прибыл лишь я один.
В уютном затемнённом зале играл ненавязчивый джаз. Аромат хорошего табака доносился от курительных комнат, смешиваясь с запахами кофе и дорогих духов. Блистали дамы света и полусвета в шикарных вечерних нарядах и переливающихся украшениях.
Их мужья и покровители пришли все, как один в костюмах, с галстуками и без оных. Один старый пердун даже припёрся в бабочке.
Я торчал в своём нелепом свитере красноватым кораллом среди этого чёрно – бело - синего моря костюмов, напоминая пятно от месячных, внезапно и не к месту проступившее на строгих деловых штанах.
Впрочем, я почувствовал себя свободнее, когда ввалилась "золотая молодёжь" - дети спонсоров турнира, одетая кто во что, но, непременно с торчащими отовсюду брендовыми этикетками.
Скромно заняв столик в уголке, я углубился в чтение программы турнира. Гульназ подсадила ко мне двух своих знакомых - страшноватого вида немногословных девиц с длинными ресницами и крашеными ногтями. Сама же она носилась по ресторации, ибо была в числе организаторов.
Столы были сервированы с соответствующей моменту щедростью. Из выпивки, правда, было лишь шампанское, и всего одной марки - новинка казанского винзавода, спонсора турнира – что-то на "L", но в нескольких видах и в неограниченных количествах.
Я подумал: неплохо начинается. Как бы не сложилось дальше всё – напьюсь хотя бы!
Воспрянув духом, я предложил сидящим со мною дамам начать с брюта. Они согласились, и мы принялись дегустировать первую бутылку.
Тем временем в зале приглушили свет и раскатали экран. К экрану подошла импозантная женщина – до этого я видел её раздающей интервью местным телекомпаниям - и стала рассказывать закусывающим гостям об истории и правилах этой удивительной игры. Слайды сменяли друг дружку. Дама увлечённо рассказывала, умело пользуясь лазерной указкой.
Присутствующие слушали, да ели. Да пили. Да комментировали порою услышанное.
Оказывается большинство собравшихся являлись истинными фанатами скраббла. Играли в скраббл постоянно в отпусках, где-нибудь на Канарах, иль Мальорке. На худой конец, на пляжах провинции Африка или, в оккупированной турками, Анатолии.
Судя по разговорам, становящимся громче, каждый, или каждая мнили себя будущим чемпионом.
- Куда ты лезешь, Домский? - спросил я у себя.
Ответ, пришедший в мой, прокачанный шампанским мозг, потряс меня до основания. Внутренний голос молвил сердито:
«Ты должен принять участие в турнире и выиграть его!»
Я вздрогнул так, что заметили и дамы.
Однако я сделал всё необходимое, чтобы они отнесли это на другой счёт.
От былой моей скромности и стеснительности не осталось и следа!
Я уже во всю болтал с соседками по столику. Они мне отвечали, порою невпопад, но, уже не столь всё это было важно. Я наслаждался шампанским, и дамы становились приятнее с каждым глотком.
Спустя час, набравшись порядком, я уже держал одну из дам за ладошку, и читал ей стихи из своего «Анатомического сборника».
Дама хихикала, прикрывая рот свободной ладонью со сверкающими хризолитом ногтями.
Я заметил, как другая соседка надула губки, почувствовав себя, наверно, обделённой вниманием.
Тогда я направился к музыкантам, захватив с собой початую бутыль шампани. Помнится – это было полусладкое.
Поставив бутыль на синтезатор, я пытался заказать мелодию, но никак не мог вспомнить названия.
Музыканты – их было трое: клавишник, гитарист и полноватая молодящаяся солистка – посмеиваясь и пригубляя предложенный напиток, перебирали названия джазовых стандартов.
Я, наконец, не выдержав, принялся наигрывать мелодию на губах.
Видимо получилась какая-то хрень. Тогда я перешёл к пырдыканью. Это когда, не зная слов, поёшь: ПЫК-ПЫК-ПЫРДЫК!
Солистка, наморщив лоб, предположила осторожно: «Ночь в Тунисе»?
- Йес! – вскричал я. – Слабать сможете?
- Базарите! – ответила солистка.
Спустя минуту я кружился в танце со второй соседкой. Настроение у неё резко улучшилось. Она безостановочно хохотала над любой фразой, невзирая на то, что я постоянно наступал на её длинноносые туфли.
Официальная часть вечера, собственно говоря, уже закончилась. Всем были вручены приглашения на турнир. Гости поднимались из-за столов и раскланиваясь, уезжали.
Остались только мы на растерзание – е.
Парочка весёлых женщин, джазовое трио и ваш покорный слуга, взбирающийся порой и на стул - для прочтения очередного стиха. К ужасу персонала, уставшего ждать, когда уберутся последние опостылевшие клиенты. И к радости нашей, столь неожиданно образовавшейся компании.
Не стану вас утруждать описанием остатка вечера, друзья. Ибо, в какой-то степени это уже и банально для нас. И, уж точно, не имеет к чемпионату никакого отношения!
Скажу только, что почти до полуночи гуляли мы в опустевшем ресторане в обществе джазовых музыкантов. А я обожаю общество музыкантов! В их обществе я не кажусь себе уже таким прожжённым циником и пропащим самоубийственным пьяницей.
Лишь только допив оставшееся после презентации шампанское, мы заказали водки. Позже, захватив с собою двух вышеуказанных дам, которые стали просто прекрасными к моменту захвата, направились мы в какой-то ДК, на репетиционную базу группы - познавать тонкости импровизационного искусства.
3
Итак, пережив многое, взлёты и падения, в указанный день и час, прибыл я к старинному отреставрированному зданию Торгово-промышленной палаты Республики Татарстан – месту проведения чемпионата по скрабблу.
С волнением, взойдя на высокое каменное крыльцо, я потянул на себя бронзовую ручку высоченной двери. Раздевшись в гардеробе, я поднялся по покрытой зелёно-красным ворсистым ковром мраморной лестнице в огромную, расписанную фресками залу.
Зала была полна народа. Игроки, зрители, журналисты и прочая, толпились и гудели. Знакомые музыканты кивали мне из своего угла, продолжая невозмутимо наигрывать вечнозелёные мелодии.
Ко мне устремился, сверкая лысиной, внезапный Джон.
Это был неприятный сюрприз!
Конечно, я был рад видеть друга, но в этот момент он был мне не друг, а сильный соперник.
Джон ещё день назад был в Китае. Летел всю ночь до Москвы. Из Москвы летел в Казань. И вот - жертва честолюбия! - вместо того чтобы отдыхать после утомительного перелёта, приехал сразу из аэропорта на турнир.
Дальше - больше. Джон поведал мне ужасающую новость о том, что для участия в турнире прибыла специально приглашённая звезда - лидер казанского Брейн-ринга и Клуба "Что - Где - Когда" Антон Карасёв. Человек с запредельным IQ! А с ним ещё одна звезда – высокоразвитая девушка, поэтесса Диана.
Джон кивнул в противоположный конец залы, где окружённый восторженными поклонницами Антон Карасёв, отвечал на вопросы журналистов.
- Конец нам, Домский! - констатировал Джон. – Такие рыси прибежали, а я то, думал, что мы с тобой в финале сыграем!
- Сыграем, на Светлой Поляне! – ответил я, глядя за импровизированной автограф - сессией приглашённых звёзд интеллектуальных игр.
Вскоре прошла процедура жеребьёвки.
Всего было 24 участника. Нас разделили на 8 столиков по 3 человека за каждым. Победители групп выходили в полуфинальные четвёрки.
Я с радостью отметил, что не попал в компанию к умникам и умницам.
Первый этап, друзья, описывать мне, если честно, лень.
Скажу лишь, что хотя сопротивление я встретил жесточайшее, всё же победил - с большим трудом и благодаря сопутствующему везению.
Победив за своим столом, признаюсь, во многом благодаря невидимым покровителям - бывшим людям и различным сущностям, к которым я обратился с мольбой о помощи – я направился к буфетной стойке, где представлено было шампанское.
За стойкой стояли, мило улыбаясь, две девушки в серебристых блузках, с перекинутыми через плечи золотыми повязками, на которых было написано название спонсорского шампанского.
Я попросил себе немного шипучего напитка и разболтался о чём-то с девушками.
Видимо я расположил их к себе, ибо девушки пожелали мне победы в полуфинале и сказали, что будут болеть персонально за меня.
Я окрылённым вернулся в игровой зал.
Опять состоялась жеребьёвка – на этот раз - полуфиналов.
Восемь победителей столов были разбиты на две четвёрки. Из каждой четвёрки выходили в финальный раунд по два человека – занявшие первые и вторые места соответственно.
Опять же - судьба уберегла меня от интеллектуальных монстров – юных «что-где-когда-шников».
В моей четвёрке оказалась Гульназ и ещё два умных человека – без сомнения сильнейших игрока. Один – доцент филологии; другой, судя по виду – тоже какой-то чел с бугра!
Играли оба потрясающе! Я пришёл в восхищение от одного лишь только, что сидел за одним столом с такими выдающимися людьми!
Единственным слабым местом этих двоих было то, что они не были знакомы друг с другом.
А мы с Гульназ – были!
Так что, учитывая наш бесценный опыт старых картёжников, исход партии был предопределён!
Мы сели рядком и не делали секретов из букв друг друга. Сначала старались играть скромно! Но потом разошлись и принялись плести такие комбинации, что установили даже рекорд по набранным за одним столом очкам!
Я счёл высшим шиком пропустить Гульназ вперёд и вышел в финал со второго места!
Раскрасневшийся доцент, схвативши шляпу и пальто, покинул красивое недавно отреставрированное здание торгово-промышленной палаты, бормоча что-то филологическое себе под нос.
Чел с Бугра поступил мудрее – он направился в большую залу, где шампанское лилось рекою и вылетевшие на первых этапах участники играли между собой на деньги.
Я устремился вслед за ним, и показал два пальца вверх – что олицетворяло собой одновременно и победу и второе место - замершим в ожидании девушкам.
Они мне зааплодировали. Сделалось приятно!
Девушки потихонечку потягивали шампанское и разрумянились обе. К тому же собравшиеся снобы совсем не обращали на них внимания.
Я же, как простой человек из народа, нашёл себе родственные души и рассказывал девушкам, как тяжело сражаться с профессурой, не любящей пролетариат!
Выпил я, правда, немножко – всего полфужера, ибо знал, что настоящая битва – впереди!
4
И вот – началось! Объявили Финальный раунд!
Когда я вернулся в игровую залу, то увидел, что столы все убраны, а в центре стоит один лишь стол. Стол Финальной четвёрки!
Вокруг толпился народ.
Рядом со столом, но не очень близко – чтобы не мешать игрокам – сидели судьи с толстыми толковыми словарями в руках.
Я прошёл к столу на подкашивающихся ногах и плюхнулся на своё место.
Тут-то я и увидел впервые близко пред собой Антона Карасёва.
Юноша – стипендиат Шаймиевской премии – был абсолютно спокоен. Это был холодный покой великого ума! Уверенность будущего чемпиона!
Гульназ вновь оказалась слева от меня.
На этот раз, понятно, каждый был сам за себя, ибо в этом туре разыгрывались итоговые места – с первого по четвёртое.
Антон Карасёв сидел от меня по правую руку. Напротив расположилась супердевушка Диана.
Ведущий попросил соблюдать тишину. Участники вытащили по семь стартовых букв-фишек из мешочка.
Финальная игра началась!
Первой поставила слово Гульназ.
Карасёв его тут же опротестовал. Судьи зашелестели словарями и отвели протест.
Однако цель была достигнута – Гульназ вышла из равновесия. Она делала какие-то нелицеприятные замечания, излишне подчёркивая своё негативное отношение к Карасёву. На что тот улыбался холодно, лишь уголками губ.
Ещё я заметил, что сидящая перед Карасёвым Диана ставит слова удобные для дальнейшего развития. А её звёздный сосед стремительно набирает очки.
Сам я играл предельно осторожно, выставляя простые слова и наблюдая за ходами соперников.
Шли все примерно ровно. Ну, разве что Карасёв немного вырвался вперёд.
Тактика игроков была уже примерно ясна. Всё шло по кругу. У Гульназ никак не получалось сосредоточиться, т.к. её слова, через одно опротестовывались. Она не могла совладать со своей взрывной натурой. Порой мне казалось, что она вот-вот набросится на юношу. Диана всё ставила удобные для развития слова. Я, не форсируя события, затаился и ждал случая, чтобы нанести решающий удар.
Гром грянул неожиданно!
Диана «беззаботно» выставила слово недалеко от поля утроения счёта. Я посмотрел на Карасёва, и кое-что в его изменившемся поведении мне не понравилось. Две минуты, отводимые на ход, истекали, а на лице Карасёва не было и тени мыслительного процесса. Вместо этого – я увидел это - с трудом сдерживаемая буря сильного чувства бушевала в нём. Я встревожился по настоящему, пытаясь понять – что же это?! И вдруг понял – торжество! Плохо скрываемое торжество победителя!
Надо было видеть, как Карасёв поставил это слово – НЕФ – да ещё с утроением счёта! Судьи принялись считать и - о боги! – насчитали ему за пятьдесят очков.
Гульназ пыталась опротестовать слово. Но я его знал – что-то из архитектуры.
Когда слово подтвердили, Гульназ откинулась на стуле и сделалась безучастной. Места, кроме первого её никогда не интересовали!
Карасёв впервые позволил себе улыбнуться во весь рот!
Диана вовсе взяла фотоаппарат и принялась, с разрешения судей, фотографировать победный расклад на игровой доске.
Потом она выложит эти замечательные фотки на сайте федерации.
По рядам зрителей прошёл шумок.
Оставалось соблюсти формальности и доиграть все буквы до конца. Их оставалось в мешочке совсем немного.
5
Когда я попросил тайм-аут, на меня посмотрели с недоумением. Чего, мол, время тянешь?
Я встал и вышел из игровой залы. Сбежал по мраморной лестнице. Сначала не первый этаж, потом ниже – в туалетную комнату.
Оказавшись в одиночестве, я плеснул в лицо холодной водой и уставился на себя в овальное зеркало.
Потом я принялся разговаривать с зеркалом, благо в туалете никого больше не было.
«Итак, скорее всего я выиграю второе место!» - сказал я зеркалу.
«Нельзя выиграть второе место! Можно лишь профукать первое!» - отвечало зеркало.
«Но ведь шансов никаких! И остаётся всё принять, как есть!» - оправдывался я.
«Шансы есть всегда! Надо только очень захотеть! Попробуй! У тебя ведь получалось это прежде!»
«Когда?» - притворно спросил я.
«Себе-то не гони пургу! Всё ты помнишь!» - ответило зеркало категорично.
«Да! Надо сконцентрироваться и расслабиться одновременно» - сказал я, хлопнув себя по щекам.
Зеркало в ответ показало мне язык.
Я посмотрел на часы. Время, отведённое на тайм-аут, закончилось.
Пулей вылетев из туалета, в два шага преодолевая пролеты, я взбежал на второй этаж, и занял своё место за игровым столом.
Игра возобновилась. Зрители и выбывшие участники собрались плотным кольцом вокруг стола. Их больше не просили говорить потише. Многие стояли с бокалами в руках, прикладываясь к ним, кто чаще, кто реже.
Мы прошли ещё круг. Ситуация не менялась.
Букв в мешке становилось всё меньше. Оставались, как водится, самые трудные буквы и знаки, из тех, что никуда пристроить невозможно.
У меня в лоток набились одни согласные и твёрдый знак.
- Пропускаю ход! – объявил я, что означает, что можно поменять от одной до семи букв.
Я подумал, убрал четыре свои согласных и достал четыре костяных квадратика из мешка.
Не торопясь, словно картёжник «натягивающий» карты, я перевернул фишки одну за другой.
Пришли – Ь, Щ, Т и У.
А я то жаждал гласных! Из гласных у меня лишь А. была в запасе!
«Господи! Пошли мне гласные буквы!» - молил я про себя. И вот, мечты мои оказались окончательно развеянными!
Я чуть не расплакался в тот момент.
Потом разозлился и с ненавистью уставился в торжествующее, сияющее, словно масленичный блин, лицо Карасёва.
В этот момент, честное слово, я готов был его убить!
- Ваш ход! – сказал ведущий и снова запустил часы.
Я посмотрел на поле в полной безнадёге.
И вдруг!
О чудо!
Я увидел ЭТО!
Вспомнилось, как когда-то давно, меня учили глядеть на «волшебные» стереокартинки.
Это когда держишь лист с каким-то мелким орнаментом перед глазами, а тебе говорят – там дельфины!
А ты смотришь, смотришь и никак не можешь увидеть этих дельфинов. И начинаешь напрягаться, а потом и злиться! И уже думаешь, что тебя дурят и никаких скрытых дельфинов там нет.
Я – человек без сомнения тормозной, но в то же время упрямый – скопировал на ксероксе листок и дома целый вечер пытался увидеть дельфинов.
Всё тщетно!
В сердцах я смял бумажку и выбросил в мусорное ведро.
Ночью, поднявшись покурить, я зачем-то вытащил листок из ведра, расправил и подумал, со злостью:
«Если сейчас не увижу дельфинов – то подотрусь тобою, грёбаная бумажка!»
Взглянул на лист и…. домашние мои вскоре с ужасом ломились в закрытую дверь туалета!
Я же, не вставая с унитаза, кричал восторженно: «Дельфины! Я вижу дельфинов!»
Всё это промелькнуло в голове, подобно зарнице сверкнувшей в тёмную глухую полночь. А дрожащие руки приставляли к НЕФу Т и Ь. НЕФТЬ! Наше главное богатство!
Зрители зашумели. Карасёв улыбнулся мне, но напряжённо.
Разница в очках меж нами была по-прежнему очень большой, но уже не столь катастрофичной.
Прошли ещё круг. Буквы в мешке кончились.
Гульназ ставит по вертикали слово КАФЕ.
А я уже вижу, вижу и молю, чтобы Диана и Карасёв не испортили, не закрыли своими ходами две буквы!
Такие мелкие, с краю. Но кажущиеся мне в тот момент огромными и кричащими, словно неоновые буквы на фоне ночного неба – это буквы К и А.
И когда они ходят по очереди, я подскакиваю, издаю вопль индейца - гурона, вонзившего гарпун в спину беспечного врага, и ставлю к этим К и А, свои Щ и У! ЩУКА!
А это много! Очень много очков!
Это победа!!!
По щучьему велению, мля!
Лицо Карасёва бледнеет! Затем зеленеет, как у утопленника!
Следовало, конечно, пожать ему руку!
Но я представляю, почему-то, как огромная щука, подмигивая, выписывает ему мокрым хвостом отличного «леща»!
Вокруг танцуют на хвостах дельфины!
Я их реально вижу прямо сквозь обои в зале!
Я бегу к девчонкам! Они медленно встают из-за прилавка! Сидящие в углу серьёзные игроки на деньги, прекращают игру и оборачиваются ко мне.
- Кто стал чемпионом? – кричит мне один из них.
Я поднимаю вверх руку, не в силах говорить!
Девчонки визжат и прыгают через прилавок!
Они уже хороши! Одна задевает поднос и несколько бокалов разбиваются со звоном!
- На счастье! – говорю я.
В этот миг я счастлив по-настоящему, без всяких оговорок!
- Налейте мне, о прекраснейшие! – кричу я.
Мне наливают фужер.
Я выпиваю его залпом!
Потом ещё! Ещё полнее!
Подходят какие-то люди, поздравляют!
Постепенно я свыкаюсь с чемпионством!
Ощущение счастья сменяется суетой, церемонией награждения, опьянением и безумной усталостью.
На награждении надо было сказать речь, и я произнёс примерно следующее:
«Мне пофиг, в каких соревнованиях участвовать – везде я становлюсь чемпионом! Надеюсь, что в следующем турнире соперники будут посильнее!»
- Тебя больше не пригласят, - сказала Гульназ.
Я покачал у неё перед носом Кубком.
- Это они постараются вернуть! Так – что мы ещё встретимся!
Я пригласил Джона и Гульназ к себе – отметить победу!
Что было подано на ужин в качестве главного блюда?
Попробуйте – угадайте?
Вот так!
Я только выгляжу, как ненормальный!