6 августа 1980-го олимпийского года. Ленинград. Отпуск после четвертого курса. Женюсь, друзья!
Не знаю, как к дню бракосочетания готовилась невеста, мне же для женитьбы надо было накануне только торпеды натянуть. Торпеда – это не подводное самодвижущееся оружие, как многие ошибочно думают, а шаблон - фанерная трапеция для придания форменным суконным брюкам моряков достойного широченного вида путем натягивания на нее влажной штанины с последующей тщательной пропаркой утюгом и просушкой для монументальности. Клёш! Как он замечательно смотрится! Курсант сразу с двумя торпедами под мышкой – это серьезно! Скорее всего, собрался на танцы или к любимой девчонке.
Видя, как я буквально «парюсь» с брюками, Саня – мой одноклассник, друг и свидетель (к глубокому сожалению подружек Натальи, женился значительно раньше) предложил мне свой фирменный клёш.
Помню, что приехали с утра с Саней на Васильевский. Он придирчиво, как будто женит каждый день, выбрал у цветочницы рядом с метро двадцать одну розовую гвоздику – последний каприз невесты. Поднялись к ней в комнату – там легкая паника: ночью укусил комар в глаз – для Натальи трагедия да еще диадему свидетельница как-то не так прикрепила. Я же смотрел на невесту во все глаза, а не на второстепенные детали.
К приезду свадебного автомобиля Наталья успокоилась. Подруга Натальи – Людмила фотографировала нас на фоне столетней подворотни и почему-то часто говорила: «Восхитительно! Просто восхитительно!» Денек был на твердую четверку по ленинградским меркам – теплым, но пасмурным. В небе все время что-то кучерявилось и грозило разродиться ливнем.
Дворец бракосочетания рядом – только мост лейтенанта Шмидта перейти. Но мы его переехали! Приглашенные ждали. В назначенное время нас остановили у каких-то высоких дверей. Как только заиграл известный марш и они открылись для нас, разом шагнули: Наталья с правой ноги, а я, как военнослужащий - с левой. Услышал от невесты упрек и подстроился: «Наверное, с тех пор так и пошло по жизни?!»
В радостном тумане помню, что помимо Натальи целовал еще пару бухгалтеров из Строгановского дворца – посаженных отца и мать: свои ждали нас в Казахстане.
Выходя из зала, поприветствовали одноклассника Сергея с невестой в уже пройденной нами «точке невозврата». Цветы, шампанское! Пилястры! Много и охотно фотографировались на парадной лестнице дворца.
Когда вышли на Набережную Красного флота, почему-то, как и раньше, текла Нева! Катались со свидетелями по будничному Ленинграду. По дороге целовался с Натальей на мостах, под мостами, на зеленый свет светофора и под непонятно откуда-то взявшиеся повозки.
Друзья и ими же накрытый стол ждали в комнате невесты – теперь почти жены. Шампанское бабахнуло – пробка срикошетила и упала в один из пяти плафонов высоко висящей общежитской люстры. Решили, что хороший знак. Кричали: «Горько!» Было весело и легко.
Казалось, что все позади, однако ошиблись: невесту у меня почти коварно украли, но свидетель вернул её на штатное место. Предсвадебный банкет закончился неожиданно и стремительно как праздничный салют на высокой ноте.
Под вечер пролился августовский дождь и слегка подул ветер. Посвежело. То ли жена, то ли невеста была рядом: поздним вечером следующего дня улетали в Казахстан на собственную свадьбу.
С тех пор так и идем рука об руку тридцать лет: то с правой, то с левой. Горько! Ой, горько!