Глава 5. 1953 - 1958г

 

       Последний год в школе прошел в сомнениях и  тревогах.  Надо было выбрать  ВУЗ, надо было подготовиться  к экзаменам, подтянуть  слабые места, а для меня  это был немецкий и грамматика.Вопрос поступления в Ленинградские ВУЗы,  был  отвергнут родителями, слишком  далеко от дома. Я решила поступать в строительный институт (РИСИ). Там не было архитектурного  факультета, но его собирались открыть, и тогда можно было бы перейти на этот факультет. На вступительных экзаменах надо было сдавать  черчение и рисование, и со мной, по собственной  инициативе,  стал дополнительно заниматься учитель рисования. С благодарностью скажу, что это мне помогло пройти по конкурсу, так как по этим предметам я получила 5, а это решило все. Из 35 баллов я  набрала   30 , и  это был проходной  бал.

       А в марте этого года умер И.В.Сталин. Теперешнему поколению не понять, что для нас тогда это значило. Для нас, в те времена,  Сталин  был  почти   богом  и, казалось, что мир рухнет без него. Школьников собрали  в зале, плакали не только ученики, но и взрослые. Директор пробовал говорить, голос у него  прерывался,   и он еле-еле сказал десяток слов и, махнув рукой, сел за стол. В общем, было всеобщее горе. Папа рассказывал, что портной, который шил военные костюмы офицерам, умер, когда услышал по радио о смерти вождя. Такие вот были времена! Теперь  это трудно  объяснить.
 
       Итак,  школьные годы закончились, и началась взрослая жизнь. Больше я  в семье не жила, приезжала только на каникулы. А папу перевели в  г. Морозовск и там он дослуживал до ухода на пенсию.После чего родители с братом  переехали в Ленинградскую область, сначала жили в  г. Зеленогорске  у маминого брата, а потом получили квартиру в Ленинграде. Но я уже переезжать в Ленинград не хотела, я училась на 3 курсе и собиралась замуж.

       Когда я поступила в РИСИ, мы с мамой нашли не далеко от института комнату, в студенческом общежитии мест не хватало. На первом же занятии со мной произошел  странный и таинственный случай.  Когда  мы все  расселись  в  большей аудитории амфитеатром,почти последним  вошел  парень  высокий, красивый, значительно старше нас всех, одетый в брюки клеш и, явно перешитую из морского бушлата, куртку. Он стал подниматься  по ступеням на последний ярус, а я не могла отвести от него глаз. Сердце, от  чего-то,  колотилось, и в голове  возникла мысль – это будет мой муж! И если учесть, что я была девочка более, чем скромная и не  опытная, то эта мысль, конечно же, была очень странная. К тому же, как я тут же узнала, звали его Иван Москвич. Сей таинственный товарищ не обращал на нас, девчонок ни какого внимания, мы были, как говорится, не его контингент. Он отслужил на флоте 6 лет и еще год работал на обувной фабрике, и только после этого пришел учиться в РИСИ. К тому же, он стал учиться в нашей  группе. И такое  невнимание продолжалось с месяц, а потом, он однажды  заметил меня, причем я  к этому  не  прилагала никаких усилий. Просто он увидел меня на вышке для прыжков  на  Дону,  где  мы  сдавали  зачет  по плаванию, и так же, как я месяц назад, решил, что я буду его женой. Но не странное ли происшествие? Это была судьба. С тех пор он ходил, как  привязанный  за мной, не  давал  никому  из  ребят  даже  приблизиться  ко мне. Меня это частенько злило.
 
       Где то на 2 курсе я увлеклась одним парнем  из  соседней группы. Звали его Гамилькар, кстати, он был русский, не смотря на столь экзотическое имя. В  него  безответно влюблены были все  наши девчонки. И  вот  в колхозе, где  мы  работали   летом, он  вдруг пригласил меня вечером погулять за селом. Я, конечно, согласилась, и мы  с ним  погуляли, поболтали, посидели у какого - то стога сена, в общем, вполне скромное свидание  двух  скромных молодых  людей  под луной в деревне! Но что началось   на  завтра! Надо сказать, что Ваня был у нас в группе  профоргом, пользовался всеобщим авторитетом, и такой мой поступок всех возмутил. Еще вечером, когда я ничего не зная,  гуляла  под луной, собрались студенты и решили наказать изменщицу, мне был объявлен бойкот. Утром моя ближайшая подруга объяснила, что со мной никто не будет разговаривать до тех пор, пока Ваня не попросит всех прервать  бойкот. Я сначала не приняла это всерьез, но оказалось что такое наказание вынести не просто. Я терпела  2 дня, а потом попросила свою подругу передать Ване, что я хочу с ним встретится  у стога  сена за селом. Да, да, у того же самого. Встреча состоялась, я покаялась,  и больше не  делала попыток вырваться из  под влияния своего, назначенного судьбой,  будущего мужа. А после окончания 3 курса мы поженились.
 
       Приехала моя мама, пригласили свидетелей и мою хозяйку, и выпили за нашу семейную жизнь. На другой день мы уезжали на практику в  г. Азов, на родину Вани,  мы решили плыть на пароходе по Дону. На пристань, неожиданно для нас,явился  мой друг Вася Евтушенко с огромным букетом  розовых  пионов. С тех пор пионы мои любимые цветы  в память о верном друге. Ванина мама устроила нам тоже не большее застолье, а свадьбу устраивали мои родители через месяц в Зеленогорске, позвали всех родственников и  оченъ  весело провели время. Две мои двоюродные сестры, которые были старше меня, одна на  2, а другая на  4 года,  немного  завидовали. Жених  всем понравился. Так началась моя семейная жизнь.  По возвращению в Ростов мы сняли крошечную комнату. В ней помещалась только  полуторная кровать и стул. Стола не было, вещи лежали в чемоданах  или весели на стене. Оконце было маленькое, низенькое и выходило во двор, где прямо под окнами целыми днями копошились куры. К занятиям готовились на кровати, а чертежные работы выполняли в институте. Вход в нашу комнату был из кухни, и туда же выходили еще 2 комнаты, где жили тоже молодожены.

       К  экзаменам готовились еще с 1 курса вчетвером: Ваня, Вадик Муратов, Вовка Горбачев и я. Готовились всегда дома у Вадика. Ваня с Вадиком дружили, а Вовка прилепился к нашей компании, хотя мы его недолюбливали, но отказать не могли. Вадик в нашей группе был комсоргом. У него была  очень не простая судьба. Мать его была алкоголичка, что в наши времена было редкостью, отец  развелся с ней, и Вадик остался с ним. Потом отец женился на милой простой женщине, которая  работала медсестрой в больнице, но вскоре был осужден за аварию на стройке, где работал  прорабом и его посадили на несколько лет.  Вадик остался жить с мачехой  и стареньким дедом. Жилось  им очень трудно. Мачеха работала по две смены, что бы как - то прокормить семью, Вадик с большим уважением относился к ней. Мы приходили к  нему заниматься перед экзаменами. Ребята курили   самодельные  папиросы, а я тайком подбирала  «бычки», а когда курево у них  заканчивалось и начинались страдания, я выкладывала кучу «бычков» и  тут уж я пожинала  безмерные восторги и благодарности! Опять набивались папиросы и настроение у всех улучшалось.
       Вадик  был очень хорошим парнем и верным товарищем, он был явно ко мне неравнодушен, но никогда мне об этом не говорил. Помню,  после  1 курса нас направили летом в колхоз убирать пшеницу, выращенную на, так называемых, залежных землях. То есть на этих землях никогда раньше  не сеяли. Поля были далеко от селений, нас привезли к 2 небольшим вагончикам и велели  размещаться, а если не хватит места, то соорудить шалаши из подручного материала. Воду обещали привозить, еду тоже. Уже не помню, по какой причине, но Вани с нами не было, но он поручил Вадику опекать меня. И Вадик начал с того, что  заявил, что жить мы будем в шалаше, и тут же принялся строить его из подсолнечных  и  кукурузных стеблей, покрыли мы его соломой.  Получился очень уютный шалаш, натаскали сена и улеглись спать. А ночью, когда Вадик думал, что я уже сплю, он подвинулся поближе и  тихонько поцеловал меня в щечку. Я же совершенно спокойно ему сказала – «А что на это скажет Ваня?» - Бедный Вадик! Он этого не ожидал, думая, что я сплю и очень смутился.  Это был первый и последний его, назовем так, не тактичный поступок. В это лето нам пришлось много и тяжело работать, нас возили на ток. Девочки провеивали зерно вручную, а ребята лопатами грузили его на машины и везли на элеватор. Было жарко, пыльно, болела спина, и все время хотелось пить. Вадик ухитрился включить меня в бригаду, отвозящую зерно на элеватор, Я должна была загружать и выгружать зерно лопатой,  Но мне бросать зерно вверх в машину не давали,  и я только разгружала, а это было значительно легче.  Дорога до элеватора занимала часа  полтора. Ехать было  холодно,  и мы зарывались в зерно по шею. Ездили мы втроем и ребята меня опекали вполне ответственно. Так, что поручение профорга было выполнено.
 
       Когда я приезжала в Ростов на десятилетие нашего выпуска  (Ваня оставался с детьми), то Вадик мне признался,  что он меня страстно любил все годы учебы, но не мог изменить мужской дружбе. Вот такой это был благородный  человек. И только недавно, рассматривая фото тех  лет, я обратила  внимание, что на всех фото рядом был Вадик, даже если Вани не было. Все 5 лет он был рядом. И молчал. Я, думаю, Иван знал его тайну и поэтому так уважал его. А потом мы больше  не виделись, и только доходили до нас слухи, что семейная жизнь у него не  задалась, он начал пить и просто исчез из поля зрения друзей. Неужели он разделил судьбу своей матери?  Очень жаль.

       На зимние каникулы я всегда ездила  к родителям.Помню на 2 курсе зимой   со мной случилась беда. Мы с моими сестрами  Ниной и Галей  и с их двоюродным братом  Леонидом пошли на лыжах в лес, на  бывшее стрельбище, кататься с горы. Гора заросла  лесом,  и надо было уметь лавировать между деревьями. Вот этого - то  я и не умела и,  когда я поняла, что сейчас врежусь в дерево,  я выставила вперед палку, желая свернуть в сторону, и напоролась на  нее. Боль была страшная, удар пришелся в кость глазницы, только чудом не выбив глаз. Тут же образовался синяк на пол лица. Меня кое-как довели до больницы, где мне и оказали первую помощь. Каникулы были испорчены, отменили поездку в Ленинград в театр, и довольствовались  общением друг с другом , да сборищами друзей моих сестер у них дома по вечерам. Леонид начал оказывать мне знаки  внимания,  но я их не  принимала, меня предупредила мама, что Леонид нравится Нине, и я не хотела становиться на пути своей сестры.  После истории с падением,  я решила испытать чувства Ивана и написала ему письмо, где сообщила, что я осталась без глаза, и теперь мы не должны встречаться, пусть он устраивает жизнь с другой. Когда пришло время возвращаться в Ростов, я очень волновалась, придет ли он встречать меня на вокзал. А он конечно же пришел и очень обрадовался , что я  украшена только синяками. Ваня сказа мне, что  ему хватило бы и одного глаза у будущей жены. В общем,  все остались довольны!  А Леонид  пришел к моей маме и попросил у нее мой адрес, он сказал, что  влюбился в меня.  И начал мне писать, но я так и не получила  ни одного его послания, они таинственным образом исчезали  с письменных ячеек в вестибюле института. Кто-то их тихонько похищал, и я так и не дозналась  кто.  Даже по прошествии  многих,  лет  Иван  не  признался, что  это было его  рук  дело.

       Два последних года в институте мы жили на съемных квартирах. Мы были первой семейной парой в нашей группе. Жили на стипендию, немного денег присылали  мои родители. Ванина мама могла нам дать только кое-какие продукты со своего подворья, так что  приходилось очень стараться, чтобы получить стипендию. Но однажды я лишилась ее, это был единственный случай за 5 лет учебы. И при этом, только  по моей вине: мы готовились к экзамену  по теоретической механике, был поздний вечер. и я отказалась проштудировать последние темы  т.к. очень хотела спать. Ваня остался  один, а я  обещала встать пораньше и позубрить их утром. Но утром я проспала  и пошла на экзамен,  не выучив нужные темы. И когда я вытащила билет, то поняла, что пропала, кое-как я  вытянула на тройку и лишилась стипендии! Как я плакала, как мне было стыдно перед родителями! Ведь им пришлось присылать мне больше, чем обычно денег, а лишних денег у них не было. Совесть меня мучила еще долго.

       В конце 5 курса стали приезжать представители  из разных мест  СССР за выпускниками РИСИ. Меня включили в первую пятерку  по выбору места назначения после окончания учебы. Мест в больших городах  не  было  и, из всего предложенного, я выбрала  Ижевск Удмуртской АССР. Муж  ехал со мной, т.к. по списку он был далеко от первой десятки. Оставалось только защитить диплом.
       На  время  подготовки к  защите, нам  дали места  в общежитии  в  разных  комнатах. Это позволило жить в более комфортных  условиях и выполнять чертежи дома. Я выбрала тему « типовое строительство из сборных панелей» - последний  «писк» того времени, все сведения  брала только из Строительной газеты. Тема была модная, не изученная. но я с ней справилась и получила пятерку. Ваня тоже защитился успешно и мы готовы были к трудовым подвигам!!      Прощай, Ростов! Наш любимый город, прощай!


   ***  Фотография из семейного архива.Выполнена в 1956т.Только что поженились.Мы и наши мамы.