2.
Они вышли к причалам и мужчина сказал:
- Подождите меня здесь, я пойду за билетами.
Он пошёл к первой кассе, купил билеты и сказал ожидающим :
- Быстрее идёмте: катер уходит через десять минут. Он стоит у пятого причала.
- Мы едем! На катере! Ура! - девочка захлопала в ладоши.
-Ты что, на катере не каталась?- спросил мальчик.
- Ещё ни разу, но очень хочу, - ответила девочка.
-Держись за меня,- мальчик протянул руку и уверенно повёл девочку по трапу.
-Я боюсь , трап узкий,- сказала женщина.
-Давай руку и не смотри по сторонам,- мужчина осторожно вёл спутницу, держа её за локоть.- Пошли на корму : там меньше укачивает и лучше видно.
- А куда мы плывем, не в Турцию?- спросила женщина.
-Вы же хотели в Ботанический сад. Туда и направляемся. А ты хочешь в Турцию?
-Почему бы нет? Я там не была , а ты?
-Несколько раз, но мне больше нравится Черногория.
- Ты и в Дубровнике был?
- Да. Там очень красиво, время как - будто остановилось: старинные дома, улочки , вымощенные белым камнем ,и замки. Там и ныне действуют очень строгие нравы и простые требования.
Он помолчал немного, а потом спросил:
-У Вас были какие-то отношения?
-Ты о ком? - спросила , улыбаясь, женщина и ответила:
- Какие-то были.
И пояснила:
-Мы работаем в одном отделе.
Она посмотрела на мужчину и снова улыбнулась. Он молчал. Через некоторое время спросил:
- Как Глеб?
-Глеб? Он умер два года назад.
Снова молчание. И вопрос:
-Отчего?
- У него было два инсульта и инфаркт. Или два инфаркта и один инсульт. Я не помню последовательности его болезней.
- Как не помнишь?- удивлённо спросил он.
-Он болел без меня и умер в другом городе.
Мужчина вопросительно посмотрел на неё.
-Он заболел после того, как мы разошлись. Он уехал с женой в Россию и там жил, где-то под Москвой.
-Разошлись? Странно . Почему?
-Вопрос в лоб,- женщина снова улыбнулась.- Он полюбил другую женщину. Так бывает, а что?
Мужчина молчал.
-Глеб – дурак,- вдруг сказал он.
Женщина рассмеялась.
-Я тоже удивлялась: как меня, такую хорошую, могли разлюбить! Потом поняла, что та женщина , наверное, умела любить его так, как не умела я.
Она помолчав, добавила :
- О Глебе ты сказал ерунду. Он умница. И ты это знаешь: он умный, очень одаренный человек , сам научился рисовать маслом и получались хорошие картины. Писал музыку, играя в институтском оркестре, занимался оранжировкой , он мне даже вальс посвятил. Играл и на аккордеоне, и на рояле. Эрудит потрясающий. Мог написать стихи под любого поэта: от древнего до современного. Немецкий знал великолепно, говорили, что у него берлинский акцент. Ты же знаешь , школу закончил на пятерки. И специалист он был грамотный и сильный.
- Я не говорю об интеллекте. Я имею в виду жизненный опыт. Он плохо разбирался в людях .
- Возможно, если говорить о жизненной мудрости , но « их мало , с опытной душой». Мы ведь тоже были большими идеалистами и реалии жизни знали мало, а он ещё в меньшей степени: он больше был книжный юноша и самостоятельного жизненного опыта мало у него было. Он просто всегда был ведомым. Мама его– сильный и волевой человек, всячески опекала его. Знаешь, есть разные типы любви, но самый деспотический – это эгоистичная любовь матери к своему сыну. Когда он занимает место любимого мужчины. И если он - ведомый, то для него эта любовь – гири. Никакая девушка не подходит для него, так думает его мать. Он слишком хорош для самой умной, самой красивой и самой обеспеченной.
Соня вспомнила, как однажды Глеб купил билеты на концерт и они с ним ждали его маму около концертного зала, та подошла и на сонино » Добрый вечер» ничего не сказала и , взяв Глеба под руку, прошла с ним вперёд. Она сама-то из бедной семьи была, но ,став женой полковника и вращаясь в среде штабных работников, стала кичиться своим достигнутым местом в обществе и всех подозревать в меркантилизме, в посягательстве на её богатство. Да , Глеб был маминым сынком. Полагался на её авторитет. Он привык доверять чужим авторитетам. А мама для него была самым большим авторитетом.
Соня вздохнула:
- Я с первого взгляда его маме не понравилась . И на протяжении все нашей жизни она подчеркивала, что я далеко не совершенство . Она всячески подготавливала почву для развода. А я никак не могла понять ,почему? Я же тогда была « наивности образчик» . Я привыкла, что меня воспринимали окружающие очень позитивно и хорошо ко мне относятся. Только потом поняла , что это была ревность, обычная материнская ревность. И эгоизм. А тут ещё и другая сильная женщина. Он был куклой в её игре. Он просто жертва обстоятельств. Но тонкий и ранимый человек. Умный, добрый и слабый. Мы с ним ещё до свадьбы договорились, что, если кто-нибудь из нас встретит и полюбит другого человека, он должен об этом честно сказать. Глеб не сказал. Он встречался с другой женщиной, она приезжала к нему. Его мама уже к тому времени поменяла ялтинскую квартиру на наш город и он вроде бы ходил ей помогать, а там жила его новая любовь. Я узнала об этом и в один из вечеров, когда он вернулся вроде бы от мамы, выставила его чемоданы в коридор. Он ничего не сказал. Побледнел и ушёл. Мы не стали врагами, но и не остались друзьями. Так случилось много лет назад.
Соня замолчала. Сергей с удивлением посмотрел на нее: Соня , такая мягкая и такая спокойная и … выставила мужа за дверь. Такая решительность, даже жёсткость никак не вписывались в образ Сони. Его Тамара такого бы никогда не сделала. Он спросил:
- Может, не стоило это делать? Ты не поспешила?
- Серёжа, мужчина должен совершать мужские поступки: сказать правду, пусть тяжелую для обоих , и уйти.
- А если он ещё не решил , уходить или остаться?
- Согласись, что надо всегда говорить правду. И самому себе в первую очередь. Честным надо быть хотя бы по отношению к самому себе. Если уж он решил, что с нами ему плохо, а там будет лучше , надо уходить ,а не причинять своей нерешительностью боль другому. Уходя ,уходи. Потому что ведь больно от сознание того, что любят не тебя, а другую женщину . Это очень больно, обидно и трудно осознавать.
Она замолчала и отвернулась. Сергей спросил тихо:
-- Ты любила его?
Женщина немного помолчала , потом твёрдо сказала:
- Да, любила. Наверное, не так , как ему хотелось. Знаешь, у него было потрясающее чувство юмора .И именно он влюбил меня в джаз. Мне было с ним интересно и весело. Человек он был порядочный и честный. Трудный, конечно, как ребёнок. Я чувствую себя виноватой перед ним.
- Виноватой?
- Ты не о том подумал : я не изменяла ему. Просто я не должна была выходить за него замуж
-Почему?
- Вероятно, для замужества нужны были иные доводы, а не тогдашние мои: с ним интересно, весело и спокойно. И он очень любил меня. Я была очень привязана к нему : он окружил меня таким вниманием и такой нежностью ,и заботой, что я стала считать это само собой разумеющимся. Он умел щедро отдавать любовь,- женщина улыбнулась:- До определенного момента. Надеюсь , эта тема исчерпана?
-Ты не вышла замуж потом?- снова спросил он.
- Нет. Не до того было. Двое мальчишек. Зарплата небольшая и алименты - их не хватало. Бралась за любую работу: писала контрольные, рефераты, печатала до одури, даже шила юбки и халаты. Чертила. Работала на полторы ставки. Словом , мы выживали.
-А Глеб не помогал?
-Алименты присылал. Но с ребятами и в Карпатах на лыжах катался, и на байдарке по Днестру и по Прибалтике путешествовал. За грибами ходил с ними . Большее ему не разрешали. Так что я с ними и в теннис играла, и по секциях, и по кружках водила. Ходила в музеи, театры, цирк , кино. Покупала разные книги. Уроки с ними делала.
- И ты ни с кем не встречалась?
Женщина снова рассмеялась. Смеялась она весело: как- будто звенел негромкий мелодичный колокольчик.
- Вопрос , конечно, интересный. Почти не встречалась, несколько раз ходила на свидания, дарили мне цветы, конфеты. Даже целовалась , один раз. И только. Я помнила, как меня любил Глеб, поэтому ни с кем не могла встречаться. Помнишь :» …Память сердца! Ты сильней рассудка памяти печальной».
Соня почему-то подумала о том, что есть разные виды памяти: память ума, память чувств, память сердца. Скорее всего она боялась, что её память сердца помнила, как любил её Глеб, и что никто больше не смог бы полюбить её так, как когда-то любил он. Да и развод очень ударил по её самолюбию.
Соня пристально посмотрела ему в глаза.
- Не думал, что я могу быть столь откровенной?
Женщина замолчала. Потом тихо сказала:
- Просто иногда вдруг тебе необходимо выговориться и ты доверяешь другому то, что никогда бы при других обстоятельствах не сказал никому , как -будто исповедуешься. Я и сама не могу это объяснить. Вот встретила тебя и я почему-то потеряла необходимое чувство осторожности. Может, фактор внезапности этой встречи, а , может, просто я давно тебя знаю и доверяю тебе. И мне почему-то захотелось именно сейчас вслух разобраться в себе. В нашей жизненной круговерти , в суете не всегда есть время, желание и настроение всмотреться в своё прошлое. Понять себя и других .Как это у поэта: «Лицом к лицу лица не увидать. Большое видеться на расстоянии.»
Мужчина продолжил:
-« Когда кипит морская гладь, корабль в плачевном состоянии».
- Да, именно ,« оттого и мучаемся , что не поймём, куда несёт нас рок событий». Мы – лодки, жизнь – море. Вот и боремся то с невзгодами, болезнями, трудностями , то с чувствами. Совершаем ошибки то большие , то малые. Меняемся не всегда в лучшую сторону.
Она помолчала. Потом тихо стала говорить, как -будто размышляя вслух:
- Ну, а Глеб, он ведь очень изменился после развода. Произошла дикая метаморфоза. Я знала, считала его самым хорошим, самым добрым и благородным человеком. А он вдруг то алименты присылал с опозданием, то не давал никогда ничего из премиальных. Он изменился : то ли на него очень давили, то ли в нём тоже говорила обида, не знаю. Знаешь, когда оставляют жену, это можно понять и простить. Но когда предают детей , этому могут быть объяснения ,но прощения – нет. Умом я Глеба поняла . Я поняла причину и потому мы расстались без скандалов и выяснения отношений.
- Понять – значит простить.
- Неправда. Банальное заблуждение. Понять и простить можно только в ретроспективе. Понять другого человека – очень непросто, да и возможно ли . Понимаешь умом , рассудком, а простить – это уже из области чувств. А чувства – очень сложная субстанция. Порой разум диктует какое-то решение, а чувства не позволяют его принять. Особенно когда это касается самолюбия, гордости .Так что между « понять» и « простить» не только должно пройти время, но ещё нужно переступить через пропасть самых разных чувств и - память.
« Да, - подумала Соня.- Я поняла, и то ,наверное , предположительно, причину нашего с ним непонимания и развода спустя годы. Нам обоим не хватило мудрости и терпения. Если б можно было бы поговорить с ним сейчас , просто посмотреть ему в глаза, и разобрать в происшедшем, признать и мои , и его ошибки, мы могли бы , возможно, прийти к одному знаменателю «.
Соня сказала:
-У Окуджавы есть строка: «Святая наука - услышать друг друга …», так вот этой наукой мы не овладели, увы: «как умели ,так и жили»,- она замолчала.
Потом задумчиво и как-то отрешенно сказала:
- Когда он ушёл, у мальчишек был очень трудный период. Это и возраст подростковый, это и потрясение, это – шок.: » Отец ушел « . Я и сейчас не понимаю, как можно, переставав быть мужем, человек почти перестаёт быть отцом. Случилась беда: младший сломал позвоночник. Я и старший сын дежурили у него в больнице по очереди : день – ночь. Валились от усталости и недосыпания, от горя. А Глеб ни одной ночи не провел рядом с сыном.
« Да , - вспоминала Соня,- сын тогда, бедненький, был привязан к постели, ещё добавилась аллергия от лекарств и – жара, дикая. К нему на дежурство даже свекровь приходила, хотя и не любила его. По какой-то дикой логики она считала, что он - не сын Глеба. Потом он подрос и стал очень похож на Глеба и лицом, и тембром голоса ,и способностями: музыкален, стихи и романы пишет, здорово рисует, учился этому сам. А старший мой на меня похож внешностью, и моей непрактичностью, и добротой, и романтичностью.»
Соня продолжила:
- Через несколько месяцев после ухода Глеба бывшая свекровь пришла ко мне и спрашивает: » Ты меня пустишь? Я никогда не думала, что когда-нибудь снова приду к тебе».
- Ты её простила?
- Простила ли я её?- Соня задумалась.- Я , наверное, плохая христианка ,но вот полного прощения нет и до сих пор. Я вообще очень болезненно реагирую на несправедливость по отношению к себе. Нет, не потому ,что я всегда права. Просто « я не люблю, когда плюют мне в душу». Она постаралась сделать всё, чтобы нас развести. Любой мой поступок для неё имел всегда негативную подоплёку, она всё время подчёркивала недостатки моей внешности и говорила ,и писала об этом Глебу , Она даже на свадьбу не пришла: «слегла» в больницу, в элитную, на диагностику какую-то. Странная женщина. Она никогда не доверяла мне и держала очень большую дистанцию. Но после отъезда Глеба, когда ей было трудно ходить, я стала приходить к ней , и я не думала о своей обиде на неё, я просто помогала ей . Я предложила ей хлопотать о военной пенсии, муж её был полковником, и я предположила, что его пенсия больше её. И я ходила и в военные архивы , и в областной военкомат, и в пенсионный фонд. Я водила её, потому что она плохо видела. Ей таки дали пенсию мужа . Что двигало мною? Я не задумывалась. Это было естественным : помочь одинокому человеку,- Соня усмехнулась.- Как-то, разбирая её документы после смерти, а она завещала их моему старшему сыну , спустя несколько лет после её смерти, я нашла среди них странное письмо. Так вот, стала я читать его и удивилась: я поняла ,что это почерк свекрови, но ,к своему большому удивление , обнаружила, что это текст одного из моих писем, написанных Глебу. Представляешь, она переписывала мои письма к нему, когда я жила у неё!
-Зачем?
-Да, очень любопытный психологический вопрос,- Соня улыбнулась. - Во всяком случае не для того, чтобы оценить мой эпистолярный стиль. Я не призываю всех «говорить друг другу комплименты» , но надо же соблюдать нормы нормального общения. Она всегда подозревала меня ,мягко говоря, в неправдивости .А я вообще не приемлю ложь. А его мама, по-моему, так никогда , до конца своей жизни, и не поняла, как она виновата передо мной и мальчишками , да и перед Глебом тоже. Она и сама-то стала пострадавшей стороной.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ДАЛЬШЕ