Четыре рыцаря Магроса
(Глава была написана в 2006, когда мне было 16 лет, прошу прощения за ошибки)
Гарнизон Плода был уничтожен, и орки начали блокаду города. Они грамотно построили войска в кольцо вдоль высоких стен города-крепости. По толстым просторным стенам бегали эльфы с луками, пытаясь достать до врага, который отошёл на приличное расстояние от цитадели. Как только хотя бы один стрелок попадал в орка, вражеские командиры приказывали отойти подальше от стен. Тролли без страха патрулировали поля, где и прошло сражение, не страшась эльфийских стрел, а эльфы уже не стреляли в них, «Зачем без толку тратить стрелы?» На одинаковом расстоянии друг от друга горели костры, возле которых сидели, сверкая доспехами. Мимо них бегали адские ящеры. Вот один из орков вытащил из костра недожаренный кусок мяса и бросил чудовищу. Ящер быстро подбежал к пище и начал разделывать тушу рогами. Мощными рывками сильной шеи, он превратил кусок мяса в фарш. После этой процедуры рептилия буквально за миг, не пережёвывая поглотила пищу.
В это время из восточной стороны лесов выбежал олень. Он мчался с огромной скоростью, будто за ним гналось тысяча волков. Олень остановился между Плодом и осаждающими орками, посмотрел сначала на высокие серые стены, потом на родной лес, который кишил орками, затем благородное животное посмотрело на своё кровавое бедро, с которого всё ещё бежала кровь. В этих человеческих глазах можно было прочитать боль и грусть. Раненого зверя заметил адский ящер и, быстро набирая скорость, помчался на испугавшегося беднягу. Олень, не меняя своей величественной осанки, помчался наутёк. На стене начали сбегаться стрелки:
- Эй, смотрите! Хубарова рептилия хочет схлопотать пару стрел под зад!
- Заряжай стрелы, ребята!
- Стой, зелёная!
- А что если в тебя сразу три стрелы пустить!
Олень бежал параллельно стенам, будто выжидая момент, когда эльфы откроют ему ворота и тот забежит. А ящер бежал всё быстрее и быстрее и уже приближался к своей жертве. Полетела первая стрела, но она воткнулась в землю позади монстра. Позже полетела вторая стрела, которая тоже не попала и вонзилась неподалёку от первой, через секунду засвистело ещё две, одна воткнулась слева, другая – справа от ящерицы. Сейчас в ящера стреляло пятеро эльфов, но больше одной стрелы они выпустить не успели, так как животное не стояло на месте, а мчалось за оленем по прямой с ошалелой скоростью. На стенах города в данный момент заняли позиции около двух тысяч стрелков (все городские лучники), среди них почти половину составляло городское население. Когда колокол возвестил город об опасности, люди побежали по военным заводам и складам, набирая каждый для себя луки и стрелы. Поднялись на защиту даже дети и старики, кто в мирное время показал себя неплохо в обращении с оружием, тому и выдавали лук, но луков хватило только на тысячу «ушастых» патриотов.
А ящер всё бежал и бежал, бежал так, будто это была последняя погоня в его жизни, казалось, сам сатана вложил в это существо сумасшедшую дьявольскую скорость. А олень мчался так, как не мог мчаться ни один олень Лесландии, все краски на его теле от скорости сливались в одну бурую, голова слилась с туловищем. А эльфы всё стреляли, целились и стреляли, целились и стреляли, но всё мимо.
- Готовь стрелы! Монстр бежит!
- Где монстр? – вразнобой кричали разгорячённые эльфы.
- Я его убью! – хрипло и бодро закричал белоусый старик.
… И действительно попал. Стрела вонзилась гигантской ящерице в левое бедро. Она подкосила колено и словно плугом вскопала под собой землю. Скорость ящера заметно уменьшилась.
- Так держать, дед!
- Кто-то ранил эту тварь!
- Молодчина Родез! Ты ему кость раздробил!
После сморщенной костлявой стариковской руки, стрелу выпустила тонкая молодая белоснежная рука ребёнка.
- В точку! – закричал юноша.
- Чёрт возьми, я же говорил, что этот парень не промах!
Стрела мальчика попала в спину монстра и вошла в тело довольно глубоко, но ящер всё же не умер, он даже не остановился, более того, тварь даже не сбавила скорости. После успеха ребёнка промахов больше не было, один из эльфов с короткими волосами (что было весьма странно, ведь эльфы имели привычку отращивать длинные волосы) и, как выяснилось, метким глазом, попал хищнику в лоб, прямо между рогами. Сразу же после этого точного выстрела откуда-то издалека прилетела стрела и тоже попала в зелёную рогатую морду. Причём разница во времени полёта двух последних стрел была незаметна, стрелы поразили цель одновременно. Обеих выстрелов оказалось более чем достаточно, чтобы убить, смерть наступила мгновенно, зелёный хищник упал в траву, перекатившись через себя. Ни одной эмоции не выразила эта глупая зелёная морда с шипами. За сегодняшний день эта была первая маленькая победа гарнизона Плодовской крепости. А впереди ещё предстояло перенести долгую орчью осаду, дождаться помощи с востока или, в конце концов, просто не умереть от голода и жажды. Но для начала надо было отправить гонца-смельчака, который бы выбрался из вражеского кольца к «нашим».
Настала ночь. В первые сутки осады она показалось темней и страшней, чем обычно, каждый понимал, что сейчас проклятый орк думает, как бы проломать дыру в стене, как бы пробраться внутрь крепости. Горожане ещё не до конца понимали настигшую их беду, они впервые столкнулись с такой проблемой, но даже сейчас они считали, что их амбары достаточно полны, а стены неприступны, чтобы продержаться месяц.
Утром градоправитель Плода вышел на огромную центральную площадь и сказал:
- Силы зла снова сгустились вокруг Ширфенблоу, проклятые орки не такие тупые, как мы думаем, а эльфийские лучники не на столько сильны, чтобы противостоять мощной хубаровской гвардии. Но! Не стоит сдаваться, друзья мои, наши стены, славу богу не бумажные, Кольмарсон, будем надеяться, не заставит нас ждать с подмогой. Наш верный союзник на юге не даст нам погибнуть. Острые стрелы эльфов и крепкие мечи гарсаксов вместе – способны изгнать чертей из преисподние, и не уж то храбрые сердца эльфов дрогнут перед толпой этих… этих орков!?
- (По толпе прошёлся патриотический крик согласия)
Площадь с каждой минутой наполнялась людьми. Народ выбегал из своих жилищ, желая послушать, "что же нам скажет правитель осаждённого города".
- Мы, жители Плода, должны создать ополчение, чтобы прогнать наглых орков со священного Ширфенблоу. Сегодня же, повторяю сегодня – мы возьмём в руки оружие и начнём боевые учения…
- Да-к, луков то больше не осталось в оружейных! Всё расхватали! – прервал речь кто-то из толпы.
- Да и мечей то даже полторы тысячи не наберётся, а орков то их вон сколько - десятки тысяч, - прозвучало дополнение.
Губернатор продолжал:
- …Оружие скуём. Сегодня же дам указ, чтобы каждая кузница Плода производила мечи.
- На что нам мечи? Ведь эльфийская нация не рукопашным боем славна.
- Мечников и прочих рукопашных воинов посажу на коней, ведь с лошади сражаться эффективней, а защитой служит высота.
Градоправитель (его звали Турблуа) разговаривал с народом около получаса, отвечая на вопрос каждого. Причём с народом он разговаривал не как с жалкой чернью, а как с равными по титулу людьми, выслушивая мнение каждого. За это люди его и любили. С ними он делился всеми своими планами, рассказывал обо всех задуманных им реформах, посвящал во все предстоящие глобальные изменения в жизни города.
День прошёл без новостей, только в кузницы поступили заказы на оружие, а мужчинам, кому с пятнадцати лет по сорок приказали учиться фехтовать пока что с обычными палками. Приказчики посещали также и дубильщиков: "Сделайте, мол, каждый хотя бы по сто кожаных доспехов». Аналогичный приказ слышали мастера по выделке железных доспехов. Турблуа наказал, чтобы сорок процентов всех сделанных железных доспехов были сделаны по гарсацкому стандарту (эльфийский доспех имел ширину 1 см, а гарсацкий 2 см), они получались в два раза тяжелее эльфийских, но зато были невосприимчивы к ударам меча. Жизнь города была направлена в военное русло: например, те, кто строили дома шли работать в шахты или строили дополнительные укрепления к каменной стене, а посудодельцы отправлялись на сталелитейные заводы. Древесины в городе было заготовлено много, поэтому дровосеков посылали обучаться флетчерскому ремеслу, через неделю неотесанный лесоруб превращался в умелого мастера и уже сам производил луки.
В огромном замке, что стоял в центре города, учили фехтованию будущую кавалерию. В отдельных залах замка качали мышцы две тысячи эльфов, которые позже должны будут составить эскадроны из громов. Громы – вид войск, дерущийся с тяжёлыми кувалдами. Идея таких воинов впервые была зарождена у гномов. Гномы пехотинцы надевали крепкую кольчугу и лёгкий, но непробиваемый шлем из гарсацкой стали и, вооружившись двадцати килограммовой кувалдой, затем чрезвычайно плотным строем шли в бой. Такие воины буквально размазывали орков по земле, кувалда сокрушала головы орков, не считаясь с какой бы то ни было их бронёй. А троллей, не защищённых доспехом, эти мощные отряды превращали в отбивную. Правитель Ширфенблоу присутствовал при бойне у Карса (город в Кэде, имеющий выход в океан), когда десант из орков и гоблинов высадился на берегу страны гномов. В ответ на дерзкое нападение военный совет Кэда решил послать врагу отряды, состоящие только из громов, так как в рядах нападающих имелись только мечники и лёгкие тролли. И эти бравые вояки разнесли в пух и прах это злое отродье. Лидеру эльфов понравились боевые характеристики гномов-громов, и с тех пор эльфы тренируют у себя данный вид войск.
Из кузницы вышел парень лет двадцати и направился в сторону жилых домов. По его виду можно было определить, что он был явно доволен собой. В руке юноша держал большой лук украшенный богатой резьбой, а тетива ярко сверкала на солнце. У парня были длинные и красивые как у женщины волосы бурого цвета, голубые глаза, маленький нос, неширокие и худые плечи. Он шёл и буквально сиял, вероятно, чудесный боевой лук имел прямое отношение к его весёлости.
- Никто теперь не назовёт меня женщиной, - думал парень, - Теперь у меня есть достойный лук! Я всатну в ряды защитников!
Лицом парень был чрезвычайно похож на девушку, причём на очень симпатичную. Природа одарила эльфа мужским характером и женскими чертами. Эта похожесть угнетала паренька на протяжении всей его юности. Незнакомые люди совершенно серьёзно принимали его за девушку. Когда Мантабану, так звали будущего великого воителя, исполнилось пятнадцать лет, всё его естество начало бунтовать.
- Я достигну славы и почёта, о котором не могут и мечтать здешние солдаты! Сражения закалят меня! Мои черты огрубеют, и никто не посмеет принять меня за женщину.
Несомненно, Мантабан был максималистом, но при своём внутреннем огне он был скромен и уравновешен. Он никому не говорил о своих устремлениях. Юноша считал, что рассказывать о своих намерениях – плохая примета.
- Сначала ДЕЛО! Потом СЛОВО! – словно завет, повторял он сам себе, - только великие полководцы могут позволить себе говорить до того, как совершат подвиг.
Юноша шёл воевать, хотя почти не разу в жизни не видел крови и не встречался с врагом. Его душа переполнялась сомнениями и волнением, но Мантабан надеялся, что его душа окрепнет, как только на плечи сядет военный мундир.
- Я иду своей стезёй, - улыбаясь, шепотом молвил эльф, глядя на свой лук.
Отворилась калитка одной из хижин, и из неё вышел черноволосый эльф. Увидев молодца, он раскинул руки в стороны и закричал:
- Мантабан, дружок, здравствуй! Странно, наши дома рядом, а я тебя уже месяц не видел… О! А что это за прелесть у тебя в руках? Какой чудесный лук, - берёт лук в свои руки.
- Здравствуйте, дядя Исуар.
- Сам делал! – с гордостью выпалил Мантабан.
- Сам? Неужели? И резьбу сам отливал? Надо же. А тетиву где ты такую взял? Это же лучшая эльфийская тетива, на всём Магросе не найти тетивы лучше, чем на твоём луке.
- Я целый месяц над этим луком в кузнице потел, трудней всего было отливать драконов на плечиках лука.
- А дерево, из которого сделано твоё оружие, это… как же оно…
- Эльфийский брас, – подсказал старику юноша.
- (кивает головой)
- Я хочу в составе освободительной армии Плода снять осаду с нашего города, и этим луком уничтожать орков с другими эльфами-стрелками.
- Да каких там орков… с этого мощного лука можно тролля запросто прибить!
- Я знаю, - гордо проговорил Мантабан, - это моя лучшая работа, я смотрел, как отец мастерил лук для командира элитных лучников Норбилона (город, родивший для Ширфенблоу самых метких стрелков), только у отца лук был почти полностью покрыт золотом, а я сделал из стали, что осталась в кладовке.
- Молодец парень.
- (Мантабан весь растаял от похвалы, осознав, что он действительно сотворил очень красивое и мощное оружие).
А усатый эльф, чтобы раззадорить очень падкого на похвалу паренька сказал:
- Все горожане знают, что твой отец делает лучшие луки в Плоде, но я думаю, что даже ему не сравниться с тобой в этом, посмотри на своё творение, разве можно сделать оружие для эльфа лучше, чем-то, что у тебя в руках? А как ты идеально натянул тетиву, учёл все нюансы…
- (Мантабан от этих слов поднялся на седьмое небо от счастья). Вы правда так считаете?
- Да…
Два эльфа ещё очень долго беседовали про сделанный Мантабаном лук, дядя рассказывал парню разные хитрости флетчерского мастерства, после каждого предложения повторяя: «Ты, наверное, уже знаешь это золотое правило мастера». А Мантабану был очень по душе такой разговор. После трёхчасового разговора на крыльце молодой эльф встал, чтобы попрощаться с добрым и болтливым родственником:
- Ну… Я это… в замок пошёл, - юноша подтянулся, чтобы оправиться от долгого сидения, - там я нашему воеводе покажу, что я смастерил, может он меня в стрелковый полк запишет или хоть со стены постреляю, - тут парень слегка зевнул, - спасибо за столь добрую беседу, признаться, вы так нахвалили мой лук и мои умелые руки, что хорошего настроения у меня на целую неделю хватит.
Мантабан пожал дяде руку и уже потопал по своим делам, как вдруг услышал за своей спиной:
- И всё же лучший флетчер нашего города это ты, а не твой отец, ты уже во многом превосходишь его.
Молодой эльф даже не обернулся на эти слова, а лишь улыбнулся и покачал головой.
Паренёк прошёл по городу примерно около километра, спокойно, без приключений. Но до центра было ещё далеко, а в центре находился дворец, где решались все дела Плода, куда и направлялся Мантабан.
Вдруг откуда-то послышался очень грубый мощный ор:
- О-О-О!