Наташке очень не хотелось, чтобы ее называли по отчеству. Немодно. А самое главное - ей всего двадцать один. Но завуч школы, в которую она пришла устраиваться на работу, сразу сказала:
- К вам, нынешним университетским выпускникам, есть одно новое требование, – она улыбнулась, видимо вспомнив требования к другим, не нынешним. – Раньше все ругала за юбки короткие. Теперь одеты. Зато придумали называться, как в Америке, тоже мне элизабеты тейлор. В школе принято, чтобы у учителя было отчество. Как батюшку у тебя зовут?
- Саша.
- Значит, с сегодняшнего дня ты Наталия Александровна. И никак иначе. Ты педагог, а не актриса. Те, что в классе – должны разницу чувствовать.
Но первой-то эту разницу почувствует она – Наташка. Наталия Александровна – совсем другой человек. Не она… Даже получив «золотую медаль» в школе и поступив на престижный четырехгодичный курс филфака, она оставалась для всех Наташкой. Именно Наташкой. Красивой, свежей, модной… С пышными локонами рыжих волос. А тут. Очень надо. Все равно в школе она задерживаться не собирается. Вот только Маринка из пресс-службы одной респектабельной конторы не беременеет. И не поможешь никак. Наташка улыбнулась своим мыслям и зашла в класс.
То был 10 «В». Первые минуты разглядывали друг-друга. Обеим сторонам было непривычно. У «десятого» никогда не было такой молодой учительницы. К тому же красивой. Даже супер. А Наташка с трудом представляла, как она будет рассказывать о причинах убийства старухи-процентщицы ученикам, которые уставились на нее, как бы сказала бабушка «до выпуча глаз».
Она тоже решила их разглядывать. Такой непедагогический прием: кто кого переглядит. Пробежавшись по первому ряду, она задержала взгляд на мальчишке с непривычно умным, да еще и симпатичным лицом. Редкое сочетание. Мальчишка как будто снимался в документальном фильме про Гарвард. Или Оксфорд. Оглядев всех, она опять вернулась взглядом к тому самому. Сердце ойкнуло: у нее появился первый любимчик. Как у всех учителей. Жаль, что он мальчишка, на вид лет 13, выражение на лице совсем детское. Вон на «камчатке» какой пацан сидит. А этот – мальчик, не парень. Красивый. Наверное, робкий, и очень умный…
Оцепенение у «десятого» прошло. Надо было начинать урок.
х х х
Кирилл Ладыгичев, заходя в класс, знал, что до своей парты он доберется минут через двадцать. Самые продвинутые девчонки его обожали и рассказывали свои истории. Иногда даже про любовь. Но не с ним. Парни от него узнавали новости про интернет и из интернета. Для всемирной паутины он придумал себе имя похожее на то, которое ему дали родители – Рико. Так получилось, что в младших классах его называли Кириллка, а потом он стал Рико. Всю жизнь к нему обращались уменьшительно-ласкательно. Это ему нравилось, и в разных чатах он с удовольствием подписывался: «RICO».
Первой была литература. Конечно весь его 10 «В» знал, что учитель будет другой. Даже знали, что это она и она только-только закончила университет.
Озеров собирался «доводить» нового педагога, а в таком деле к нему всегда присоединялось еще человек шесть, но после явления новенькой, все его планы по «доводке» рухнули. Реальность сильно отличалась от ожиданий. Озерову новая реальность понравилась. Об этом Кирилл узнал из озеровской записки. Пацан нервничал и просил совета. «Третий лишний», - написал Кирилл в ответном послании.
Послушав Наталью, он решил, что знает не меньше про «тварь дрожащую», и остаток урока провел в беседах с соседкой по парте, обсуждая преимущества своего нового мобильника.
…После звонка новая литераторша попросила остаться «молодого человека, который пол-урока обменивался «месаджами» со своими друзьями».
- Наверное, ты знаешь всего Достоевского? – обращаясь к Кириллу, спросила Наталия без всякого укора. – И поэтому мешаешь остальным узнать хотя бы одно его произведение. Может, они тоже хотят получить «высшее».
- Те с кем я разговаривал, «высшее» получат. А остальным мы не мешали, – невозмутимо ответил Кирилл.
- Если не секрет, о чем же на моих уроках беседует «высшее общество»?
- О судьбе художника.
- Нельзя ли поподробнее, - попросила Наталья.
- Я тороплюсь… Но вот,.. я был в доме Федора Михайловича. Там в одной из комнат местная «сиделка» сказала: он утром знал, что вечером умрет, и весь день готовился. Бумаги подписывал, счета подбивал… Все знал наперед. Все и про всех. Даже подумать страшно, кто ему эти знания дал. А жил как? Домик-то, так себе. Бедновато жил первый психоаналитик… Я тоже пишу. И если я талантлив, то, значит, буду бедный? Меня это не устраивает.
- Я понимаю. Давайте я буду вести факультатив, и это будет первая тема, - неожиданно предложила Наталья.
- Мне некогда. У меня раньше расписание на день по часам было распланировано, а теперь по минутам.
- Ты все же подумай, - погрустнела учительница.
- Не-а.
- Тогда факультатива не будет.
- Странно. А причем здесь я? – изумился Кирилл.
- Да так. Ты не причем. Кстати, кто ты?
Заметив, что он или его слова, стали причиной грусти и разочарования в факультативных занятиях, Кирилл решил хоть чем-то взбодрить учителя.
- Меня зовут Ладыгичев. А вот за дверями, встречи ожидает первый ваш поклонник в нашей школе. Вы его в пять минут очаровали: «Озеров. Сила 10 «В»!
- Стой, - испугалась Наталья. – Сила подождет, умный бы задержался.
- Я что ли? – улыбнулся Кирилл.
- У меня, кстати, слух музыкальный. Класс фортепьяно. Слышала, тебя девчонки Рико называли. Какой же ты Ладыгичев?
- О-о! – удивился Кирилл слуху и выводам своей преподавательницы. – Вы нам тоже без отчества представились, мисс Наталия. А я еще с детства на это обращаю внимание. Значит, Рико. Я себя так ощущаю. Понимаете, имя – это отношение к себе, а вас ко мне. Вот как Вы ко мне относитесь? Уверен, не так, как к Озерову.
- Не так, - Наталья покраснела и заметно заволновалась.
Ничего не понимающий Кирилл, сославшись на занятость, распрощался с Натальей.
Перемена еще не кончилась, он подошел к окну и задумался: к чему приведет его чрезмерная разговорчивость с преподавательницей? Он вспомнил, о чем и как они говорили. Ему не попало за болтовню на уроке. Его «задержание» носило какой-то ознакомительный характер. В ходе знакомства ему удалось оставить о себе благоприятное впечатление. Выводы были на удивление утешительными: новой учительнице он понравился. Этим надо пользоваться. Впереди сочинения и экзамены. Конечно, он все напишет и сдаст. Но теперь можно болтать на уроках. Или вообще их пропускать. В худшем случае она его опять задержит, но Кирилл умеет быть содержательным и интересным…
В крайнем случае, он согласится на факультатив.
х х х
Наташка прочитала кучу книг, посмотрела неимоверное количество фильмов, посетила почти все литературные сайты, поэтому могла поставить точный диагноз своему душевному состоянию: Светлая Грусть.
Грустно было, что он вот так взял и убежал. И не вспомнит о ней сегодня. Что он привел к ней после третьего урока «Силу 10 «В». Зачем? Разве он не понял, что ей не интересны парни больше похожие на шкаф. Почти квадратные. К чему эти разговоры про шашлыки и машины. У Наташки таких «шкафов» еще в университете был целый склад. Новый открывать?
Она особенная. Ей Другие парни нужны! Особенные.
А все-таки Светло! Он стоял рядом. Они были вдвоем. И говорили. Она совсем была согласна. И про имена она думала так же, только не могла свои мысли красиво оформить. Он смог. И про «высшее» он грамотно так пошутил. Для него она бы из библиотеки не вылезала, а этим «шкафам» и вертлявым девчонкам, зачем мудрость и печаль? Зачем они вообще в десятом классе?! Наташка поняла, что на душе темнеет: она думает не о нем. Ее мысли вернулись к Кириллу. Уж не влюбилась ли она? Надо самой себе честно признаться. Потом-потом, она все обдумает… Так хотелось прикоснуться к нему. Челку поправить. Больше ничего!!! Нет-нет! Она бережет свое реноме. Просто быть рядом. И чтобы он ВСЕ понимал. Захотелось снова его увидеть. Очень. Наташка подошла к расписанию. У 10 «В» все уроки уже закончились. Она медленно побрела обратно в учительскую. Брела, пока своим угловым зрением не заметила любимого лица. Кирилл! Он смотрел на нее с побитой доски «Отличники школы». В окружении очкастых ботаников и прилизанных девочек, он выглядел как звезда школы. А, впрочем, он в любом окружении Звезда! Ее звезда. Фотку решено было снять!
Наташка огляделась: никого. Подошла к доске и вспомнила, что она учительница. Это не фотографию одноклассника сорвать. Она решила дать своему сознанию минуту, чтобы переосмыслить другую реальность и новые ценностные ориентиры. Ценность фотки не шла в сравнение с моральными потерями. Она смело отодвинула стекло, закрывающее доступ к любимому лицу, и, схватив падающую фотографию, отбежала от доски. По лестнице спускались коллеги: «Биология» и «Литература в средних классах». Наташка быстро уложила фотографию в классный журнал и только после этого покраснела. Все-таки стыдно педагогу срывать фотки учеников. «Биология» с «Литературой», заметив Наташку, подошли к ней знакомиться. Поболтав о том и сем, они стали разглядывать стены. Паузы в разговоре становились все длиннее.
- Опять Ладыгичева утащили! – взгляд «Биологии» уперся в доску.
- Ты знаешь, Тамара, не удивлена, - ответила «Литература». – Если бы составляли хит-парад «сорванцов», Ладыгичев был бы на первом месте.
- Каких сорванцов! – возмутилась Тамара. – Тут же отличники висят.
- Ах! Точные науки. – «Литература» с чувством превосходства посмотрела на «Биологию». – Каламбур. Игра слов. «Сорванцы» – это те, кого чаще срывают.
Наташка улыбнулась и тут же решила уточнить, как часто, кто и почему «срывает» Ладыгичева.
- Девчонки по нему уже вздыхают, а он про них и думать не хочет. Мальчики позже взрослеют, - объяснила Тамара со своей, биологической, точки зрения.
- А влюбился бы, так не фотографию срывали, а усики бы, к примеру, дорисовывали, - дополнила ответ «Литература» и рассмеялась.
Наташка тоже решила выступить на этом педсовете.
- А может, просто девчонки такой не было, про которую он бы думать захотел? – задумчиво произнесла она.
- Ну, уж это, тетеньки, не наше дело! – Тамара решила поставить точку.
«Сама ты «тетенька», - чуть было не вырвалось у Наташки. А Дело это, конечно, не их, это ее Дело!
х х х
Собираясь на работу, Наташка убрала фотку Кирилла со столика у кровати и положила в тетрадь. Зайдя в 10 «В», она сразу посмотрела на него. Тут. Замечательно, сегодня она свежа, красива и бодра. Но он даже ни разу не посмотрел в ее сторону. Болтал с соседкой по парте, Иринкой Вишневской. Для кого же это все?! Они еще смеются! Ладно. Наташка вызвала обоих к доске и попросила написать пять цитат из «Преступления и наказания», которые больше понравились. Можно книгой пользоваться. Сейчас, подумала она, Ладыгичев напишет самую суть, а эта… Вот тогда и посмеемся.
А он опять стоял рядом. Перелистывая книгу, Кирилл задел лицо. Чуть выше губ у него остался след от мела.
- Ладыгичев, подойди сюда, - не понимая, зачем она это делает, потребовала Наташка.
Он подошел.
- Ты испачкался, - сказала она и нежно провела своим пальцем по его губам.
Кирилл отшатнулся.
- Я сам! – возмущенно прошептал он.
Наташка потеряла дар речи. Значит все серьезно, вертелось у нее в голове. И ни какой он не любимчик…
Что они там написали, не имело никакого значения.
…Уже заканчивая урок, который она провела, не отрываясь от библиотечных записей, Наташа позволила себе еще раз посмотреть на Кирилла. Смотрела и смотрела. Понимала, что это неудобно и слишком заметно, но она и так терпела почти тридцать минут. Только смотреть. Только.
Кто-то издевательски кашлянул. Вишневская иронично улыбалась. Наташа отвернулась от класса, стала листать тетрадь и наткнулась на фотографию Кирилла, тетрадка задрожала у нее в руках и фотка плавно спланировала на учебник Вишневской.
- О! Интересное происшествие, а мне,.. – язвительно начала Вишневская, но Наташа перебила ее.
- И зачем ты мне ее подсунула? – зло спросила она.
Вишневская опешила:
- Я подсунула?..
Она выбежала из класса.
Наташка была довольна, он смотрел не нее. Правда, с каким-то изумлением. Но ведь главное – смотрел. А дальше - практика подскажет!
х х х
На перемене какой-то парень из параллельного класса пригласил Вишневскую посетить школьную дискотеку. Она согласилась, при условии, что этот парень сообщит их «училке литры»: «на дискаче будет Ладыга».
- Если хочешь во всем разобраться – придешь, - заявила она Кириллу.
… Он пришел. Надоели загадки. «Училка» тоже пришла. На первый же медленный танец его пригласила Вишневская. Она поцеловала его в щеку. И сказала, что так надо.
- Я за теми, кто меня не любит, не бегаю, - пояснила она. – Не бойся.
- Я люблю, - признался Кирилл.
- Ага, как подругу, - игриво обиделась она.
- Лучшую! – с восхищением сказал Кирилл и тоже поцеловал ее.
Иринка заметила, как к ним, с трудом протискиваясь сквозь танцующие пары, приближается училка.
- Ну, сейчас ты все поймешь, - прошептала она. - Сейчас тебя на танец пригласит Наталия Александровна.
- Ты с ума сошла! Так не бывает, - воскликнул Кирилл.
- Это не я. Это она с ума сошла.
Наташа, подойдя к паре, улыбнулась и положила руку на плечо Кириллу.
- Можно? - спросила она у него.
Кирилл растерялся.
- Вам можно, - сделав реверанс, произнесла Иринка. И даже помогла Кириллу переложить руки на талию учительнице.
- Я сейчас все объясню, - уже танцуя, взволнованно произнесла Наталия.
- Мне ничего объяснять не надо. Извините, - Кирилл стал выбираться из зала. Следом за ним устремилась Наташка. Он забежал в какой-то класс и, прижавшись к оконному стеклу, подумал о том, что сейчас в этот же класс забежит она. И начнет говорить всякую ерунду. Он догадывался, что это будет за ерунда, но боялся сам себе признаться, что даже догадывается об этом.
х х х
Наташка стояла у дверей класса, за которыми спрятался Кирилл. Она понимала, что он спрятался от нее. Убежал и спрятался. Смешно. Может он думает, что она его в ЗАГС потащит?! Ага! Сейчас!
Наташка со злостью открыла дверь.
- Прячемся? – язвительно спросила она. – А как нам не прятаться, учительница пристает к маленькому. В уголочек, почему не забился? Может, и не заметила бы.
- Что вам надо? Зачем?
- А затем, Рико, - решительно продолжила Наташка, - все хочу с тобой поговорить, а ты убегаешь.
- Не надо со мной ни о чем говорить, - робко попросил он. – Пожалуйста.
Наташкино сердце дрогнуло. «Боже! Это он! Мой. Именно так он и должен был сказать… Как же я люблю тебя, Рико!» - восклицания заполнили ее голову. Выговорить их она не могла, поэтому в классе зависла пауза.
Наташке опять стало грустно и светло. Не надолго. Кирилл отошел от окна, жалостливо посмотрел на Наташку и спокойно вышел из класса. Она осталась.
х х х
На следующий день Кирилл не пошел в школу, поехал в старый парк, рядом с домом Вишневской. Тут они часто гуляли вдвоем и говорили обо всем на свете. Сегодня появился новый сюжет для хорошей прогулки: 10 «В» наверняка уже обсуждает его маневры. Сколько мнений. Хорошо, что он не слышит. Пусть. Завтра он будет выглядеть так, как будто бы ничего не случилось. И, увидев его таким уверенным и успешным, ему поверят. А если завтра снова?.. Не надо ему любви и ненависти! В сочетании с «ненавистью», он уже мог произносить и «любовь» (правда, пока мысленно). Любовь и ненависть к нему. Учителя! Дожил… А как она его ненавидит. Вы бы видели вчера ее глаза… Ну, раз так, то он тоже ее ненавидит…
Кирилл посмотрел на часы. Уже должна была вернуться с уроков Вишневская. Он набрал ее номер на мобильнике. Вишневская приглашала его к себе, тем более что через три часа у нее внезапная вечеринка. Неожиданно уехали родители. Иринка торопилась, но свое мнение по поводу его вчерашних перебежек высказала: «Смешно».
- Она меня достала, - пожаловался Кирилл.
- Если она не отстанет, вся школа смеяться будет, как ты от нее бегаешь! - захихикала Иринка. – И не придумать ничего. Нет средств от такой любви. Директору не пожалуешься. Родителям не расскажешь. Беда.
- Есть средства, - тихо произнес Кирилл.
- Ты чего там задумал, - вдруг испугалась Вишневская.
- Узнаете. Приходите, как соберетесь, в наш парк. Все приходите!
Он нажал на «отбой».
х х х
Гости Вишневской собрались в парке. Кирилл попросил всех замолчать и набрал какой-то номер.
- Здравствуйте, Наталия Александровна, - сказал он в трубку. – Это Кирилл Ладыгичев. Вы бы не могли сейчас приехать в старый парк рядом с вашим университетом. Мне много чего нужно сказать вам. Вы не пожалеете.
- Он тоже с ума сошел, - заявила Вишневская и попыталась отнять трубку. – Хватит! Если она в школе, то до парка час «пилить».
Ладыгичев, закрывавший микрофон рукой, попросил Иринку успокоиться:
- Она же тебя с фоткой подставила. Чего ты? Остынь.
Он посмотрел на часы, убрал руку от микрофона и твердо произнес:
- Я жду вас 15 минут. Очень жду.
Начало вечеринки всем понравилось. Кроме Вишневской. Она продолжала возмущаться:
- Ты какой номер набрал, придурок!
- Школьный, - невозмутимо ответил Кирилл.
- Как же она сюда приедет через 15 минут?!
- Почему ты за нее переживаешь? – удивился Кирилл. – Ты же моя лучшая подруга, а не ее.
- Злой ты, Кириллка. Не лучшая я. До свидания!
Иринка пошла домой. И хотя она всех приглашала вернуться, но «высшее общество» предпочло совет Кирилла: спрятаться за деревья и досмотреть шоу до конца.
Он сам, оставшись у входа в парк, минут через десять услышал скрип тормозов. Из такси выскочила Наталия Александровна. Кирилл подошел к ней и неловко поцеловал в щеку.
- Ты что? – удивилась училка.
- Я просто хотел сказать, что многое передумал и решил,.. – Кирилл начал озвучивать заранее заготовленную речь. О любви и ненависти. Наталия Александровна неожиданно прервала его.
- Я же ничего не требую, - пролепетала она. – Просто я еще никого ни разу не любила. Ведь никто бы не стал смеяться. Все бы завидовали.
- Ага! – не выдержал Кирилл. – Уже завидуют.
Он махнул рукой зрителям. Те робко потянулись из своих пряток. Училка схватилась за голову и медленно-медленно пошла в сторону выхода. Ее плечи вздрагивали.
- Еще смеется, - зло прокомментировал Кирилл.
- Она плачет, - тихо поправил его кто-то.
- Значит, теперь отстанет, - равнодушно заметил он.
х х х
Проплакавшись, Наташка решила, что должна ответить на Кириллкино шоу. Нашла Озерова. Сказала все, чтобы Озеров сразу пошел бить по «гарвардскому лицу». Она даже захотела увидеть свое шоу. Озеров ей все сообщил: когда, где и сколько ударов…
В условленное время она встала у окна школьного коридора. Открывался чудный вид на внутренний двор. То, что там начало происходить, называлось не дракой. Озеров бил Ладыгичева. При этом он косился на школьные окна, знал, что за ним наблюдают. И бил еще сильнее. А Кирилл даже не сопротивлялся. Упав, в очередной раз, он вытер кровь с губы и прошептал:
- Я же вынужден был…
- Да пошел ты! - процедил сквозь зубы Озеров, и снова ударил.
х х х
Когда Кирилл пришел в сознание, Озерова уже не было. Он огляделся. Они с училкой сидели на скамейке школьного двора. Она плакала. Кирилл уставился на нее, как будто видел в первый раз. Глаза, губы… и плачет, как маленькая девочка: даже носик вздрагивает. Он на мгновение забыл, что перед ним учительница. Какая-то стена, скрывавшая от него просто Наташку, разлетелась, и он увидел милую, грустную девочку… Захотелось дотронуться руками до ее чудесный рыжих локон, прикоснуться к ее шее и поцеловать. Мгновение. Сейчас оно закончиться. Кирилл приподнялся, Наташка сразу оглянулась. Она смотрела на него полными от слез глазами. Говорить у нее не получалось: дыхание совсем сбилось. Бедная девочка. Он знал, что делать, чтобы это мгновение не заканчивалось.
- Простите меня, - сказал Кирилл. – Я тоже никогда не любил.
- Но теперь все. Я не буду. Я уеду. Прости меня, если сможешь. Я дура.
Она стала вытирать кровь с его лица.
Кирилл прикоснулся к ее волосам:
- Можно мне называть Вас не Наталья Александровна? - спросил Кирилл.
- Зачем?
- Надо.
Наташка согласилась…
Он поцеловал ее и понял: ничего уже не измениться.