Утро следующего дня началось для друзей-охотников рано, прямо с ночи. Часов с трех по полуночи началась подготовка к травле, причем не просто волка, а одного, конкретного зверя. Решено было разделиться на два отряда, один, разведывательный, на «Ниве» Андрея поедет вперед по левому флангу предполагаемого тропления, второй, основной будет, чуть приотстав прочесывать правую сторону северного лесного массива. Обе группы решили укомплектовать двумя парами широких, и редкостных в Полесье лыж, которые уже лет пять без дела лежали в кладовой охотобщества. По тяжелому снегу, окладчикам будет значительно проще и, главное, быстрее передвигаться на лыжах.
Выехали затемно, решив начать тропление с места недавнего ЧП. На околице деревни, у которой вчера проходил роковой загон, встретили встревоженных местных охотников, которые и поведали о ночных бесчинствах черного волка. Более того, они точно указали направление, в котором скрылся матерый. Волей случая драгоценное время было сэкономлено. Первый остров прошли вхолостую – встретившиеся окладчики доложили о переходе Черного дальше в Карнецкое. Следующее урочище волк тоже прошел насквозь. В Барских соснах зверь покружил, и даже пытался лечь, но что-то ему не понравилось, а может, он просто сбивал погоню, но наплутав порядком, Черный двинул дальше, на Лубяново.
Разведчики отделились от основного отряда надолго. Лубяновы перелески были обширным массивом, и основной отряд, отработав свою долю, расположился в месте встречи в ожидании товарищей. Неспокойный Толя вскочил на лыжи и углубился в Бочаги, надеясь хоть там напасть на след, но вернулся ни с чем. Оставалось лишь ждать разведчиков.
Морозное утро в заснеженном лесу только-только начинало вступать в свои права. И хоть рассвело давно, холодное зимнее солнце еще лишь пробовало играться в переливах снежного хрусталя. Медленно поигрывая в заиндевевших ветках, солнечный свет неспешно сползал вниз по золотистым сосновым стволам, заливая мягким, печным светом все окрест. Вдруг, добравшись, наконец, до сплошного снежного ковра, полыхнуло, засияло мириадами искр, бликов и отблесков, резануло по глазам, затеплило. Воздух, казалось, застыл, тихо-тихо стало вдруг, слышно было, как валится случайный чуб снега с покачнувшейся где-то вверху ветки, и шуршит, опадая алмазной пылью на жемчужный ковер лесного пода.
Так бы и стояли, задумавшись, да любуясь, если бы неспокойный Антипыч, своей суетой не разогнал всей поэзии момента:
- Точно нашли ребята. Точно уже обложили! Сейчас выйдет из чащи Руслан на лыжах – на машине не поедут к нам, если зверь залег. Точно-точно!
- Выйдет – тогда и поговорим, - спокойно отозвался Петрович, - а пока ждать будем – уговор дороже денег.
- Дороже! Возьмут, и заберут волка сами, а мы как пни здесь простоим!
- Никогда они на такую глупость не пойдут – мыслимое ли дело втроем из оклада волка взять? Да не просто волка, а Черного, - не выдержал и Антон, - вот ты Антипыч вроде мужик опытный, и в тайге живал, и на медведя ходил, а ведь всегда так – как подождать, так у тебя горячка начинается! Мы и получаса тут не стоим, а тебе уже невтерпеж. Им минут сорок по хорошей дороге нас догонять, а по такому снегу? А если еще тропят на лыжах? Успокойся!
- От вам только успокойся да успокойся! Не могу я. А что как зверь и вправду проклятый, да еще кого порвет?!
- Типун тебе на язык! – не выдержал Антон, - понапридумывали себе страхов, сами себя бояться скоро будете! Честное слово – смешно глядеть! То проклятья мерещатся, то черти, то еще нечисть, какая. Прадеды в очи лезут!
- А вот и не прадеды! Чего б это два раза подряд Черный на Сипана кидался? Ась?
- Случай, - пожал плечами Антон, - и не более того.
- Не случай, - неуверенно кашлянув, вдруг заговорил Петрович, - вдова взаправду ведьмой была...
- Ну, это еще вилами так сказать... – начал, было, Антон.
- В том то и дело, что не вилами, - перебил его Петрович и продолжил, - жил я у старухи на квартире, когда после техникума молодым лесником пришел работать. Время тяжелое было – трудно в городе с жильем, вот меня к старухе и определили, пока ремонт в общежитие заканчивали. Пожил я у нее с месяц-два всего, а такого насмотрелся – до сих пор вспоминать жутко. То, что люду к ней ходило разного, то дело десятое, девки, молодицы, а то и старушки просто толклись во дворе – кто за травкой какой, кто за зельем, а кто и хлопца приворожить, на то в наших краях по большому счету никто внимания не обратил бы. Да однажды, кого-то принимая на дворе, попросила меня вдова денег принести из дому, она их под матрацем хранила. Ну, я в спальню, взялся за матрац, а под одеялом что-то тарахтит. Глянул – обомлел. Десятка два костей, чертовски похожих на детские, хотя точно сказать не могу... Так и застыл я над кроватью, а тут старуха, как коршун налетела: чего, мол, лезешь, куда не просят! Я ей в ответ – виноват, само получилось, посылали за деньгами – не взыщите! Побесилась старуха, позлилась, да поняв, наконец, свою промашку, простила, и зла не держала боле.
Подходило к концу мое житие у нее, назавтра переезд назначен был. Я со всеми делами в городе справился, да и пораньше домой. По дороге прикупил гостинцев, вина – думал, угощу хозяйку, да переезд мой отпразднуем. А она меня, судя по всему, не ждала так рано. Прибежал я, домой, а дома никого. Стал звать вдову – не откликается нигде. Вышел во двор, за ворота, дай, думаю, за сарай загляну. Смотрю, стоит старуха за сараем, косы распатланы, что-то непонятное бормочет, повизгивая, да цыплят ловит по одному, и ловко так раз, голову им отрывает, а затем ставит лапами на землю, и они бегут... безголовые... Что она такое творила – не знаю, но мне до сих пор как приснится – пару ночей спать не могу. В общем, простоял я раскрыв рот так не знаю сколько, да вновь ведьма меня заметила, и так расходилась, что выперла меня из дому тотчас, и ворочаться назад строго-настрого заказала.
Так что проклясть она могла – уж поверь мне на слово.
Воцарилось молчание, даже балагуристый Антипыч притих, потрясенный рассказом. Однако долго нам молчать не пришлось – из-за поворота показались наши разведчики.
- Черный за лозняками залег, в Светлом бору, - выпалил Руслан, выпрыгивая из машины.
- Так там же вырубка идет?! – удивился Антипыч.
- Вот и идет! – подтвердил Андрей слова товарища, - объехали весь кусок вместе с вырубкой – нигде выхода нету.
- А лес валят сегодня? – спросил Петрович.
- Валят, но следы техники проверили и перепроверили, не ходил по ним матерый, близко не походил.
- Тогда хорошо! – заключил Петрович и распорядился, - тогда на машинах и вперед – подшуметь не бойтесь. Спокойно обложим и возьмем. Номера ставим по краю вырубки, но метров на тридцать вглубь леса, а загон пойдет от лозняков.
Переехали и зафлажили участок. Потянули жребий – в загон пошли Антипыч и Руслан, остальные, довольные большими шансами на встречу с волком двинули на стрелковую линию. Петрович лично всех расставил по номерам.
Антону выпало стоять на краю загона – слева просека, справа, под прямым углом лесная дорога, а за спиной тарахтит трактор трелевщик, да время от времени взвизгивают бензопилы на лесоповале. Честно, он не очень-то и верил в успех предприятия, но на номер встал как влитой – честно и добросовестно замерев. Справа на номере стоял Толя, посему за свой правый фланг Антон был спокоен. Томительно тянулось время, надоедливо и непривычно рычала техника, такая несовместимая с зимней красой и блажью леса. Бензиново-солярочная гарь въедливо лезла в ноздри. И в который раз накатила злоба на ненасытность лесорубов всех мастей, беззаботно изводящих старые, коренные леса...
Вопреки ожиданиям Антона Черный все же вышел на номера, даже не вышел, а словно вырос из-под земли. Прямо напротив Толи, в густом малиннике, появилась черная остроухая башка. Зверь замер, высматривая расположение лесорубов и неспешно, спокойно и уверенно двинул наискосок к лесной дороге. Толя поднял ружье, правильно подгадав момент, когда волка на миг закрыли несколько растущих вместе сосен, прицелился и выстрелил. В тот же миг, волею случая, волк сошел на лесную дорогу, и его голова оказалась ниже кустов малины – заряд картечи прошел выше цели, и вторым выстрелом Толя бил уже через густой малинник. Матерый припустил по дороге уже не осматриваясь, прямо на соседний номер. Судьба! Мелькнуло в голове Антона, когда волк оказался на мушке. Выстрел, и словно подкошенный, черный волк подался вперед всем телом, и, подмяв под себя лапы, заскользил лобастой башкой по накатанной лесовозами дороге. Решив не испытывать судьбу Антон влепил второй заряд в уже неподвижного зверя, и быстро перезарядился.
- Достал? – дрогнувшим голосом крикнул Толя.
- Достал! – с еще большей дрожью ответил Антон, и стал подходить к добыче.
Черный волк оказался огромным животным, поражало то, как в такого большого зверя могли так часто не попадать охотники. Помимо размеров не волчьим был угольный, с антрацитовым блеском окрас животного.
Подтянулись загонщики, добрели с дальних номеров стрелки. Шум, гам, поздравления, привычные в подобных ситуация, а после и погрузка добычи в машину, прошли мимо Антона – он словно завороженный любовался трофеем, и надеялся, что череда вдовьих проклятий наконец-то прервалась, как и его собственных жизненных неудач... Уже в своем дворе он получил первое тому подтверждение. Когда на поверженного разбойника приехал посмотреть раненный Степан, Бим, глухо и утробно рычавший на волка, вдруг прижался к Зюзиной ноге и успокоился, словно найдя защиту и покровительство в человеке, которого недавно сам был готов покусать. Не ускользнуло это обстоятельство и от других участников той охоты.
Прошло десять лет, и вряд ли кто из нынешних охотников смог бы поверить, что рубаха-парень дядя Степа, знаменитый и заслуженно почитаемый товарищами волчатник и специалист по лисе был когда-то мелким подленьким приспособленцем и чинушей. И то ли действительно проклятье погибло вместе с пресловутым волком, то ли после нападения Черного в его сознании наступил таинственный перелом, да большинство все же сходятся в том, что человека из Зюзи сделали Ее Величество Охота и здоровый мужской коллектив. А черных волков в наших местах больше не было, даст Бог и не будет...