Каждый год на Масленицу старушка блины пекла. Начинала печь с понедельника и так всю неделю.
Когда-то у неё была большая семья: Муж да два сына, да три дочери, да ещё свекор со свекровью, а родни считать – не пересчитать. Кто б на порог не ступил – каждого блинком одаривала. Только время всё переменило. Преставились свёкор со свекровью. Дети переженились, разъехались. А в прошлом году и муженёк помер. Одна в доме старушка осталась. А с нею привычка: на Масленицу печь блины. Вот и в этот раз, замешивала тесто и про себя думала: «Сама съем блинок, соседей и знакомых попотчую. А, за одно и всех тех, кто в этот день вспомнит обо мне…»
Разогрела большую сковородку, тесто на неё вылила. Стала переворачивать. Не вышло. Рваным оказался блин. Усмехнулась хозяйка: не беда, первый блин – всегда комом. Но, когда и третий, и седьмой блин с рваными краями получился, села и заплакала.
- Я ж за свою жизнь столько их перепекла, что, если их сложить в одну стопку, получилась бы горка до самого потолка. Видать – не любит меня больше никто. Некого больше одаривать, да и нечем.
Последнее тесто вылила на сковородку. Сама смотрит на неё, а глаза слезами застилает. Вдруг, над сковородкой закружилась голубая метель. Не то снежинки, не то искорки поблескивают. А блин на сковородке растёт. Падающие искорки в себя вбирает. Вот уже блин выше кромки поднялся.
«Перевернуть бы его, как бы не подгорел…» - подумала старушка.
Ещё и мысль свою в уме не успела высказать, а блин прыг. Сам по себе под самым потолком перевернулся и уже другой стороной на сковородку улёгся. Блиново личико румяное.
- Какой хороший блин! – похвалила хозяйка. – Такой блин и съесть жалко. Не блин, а картинка…
Только, смотрит, оседать стал блин. Всё тоньше и тоньше становится. Бабушка сковородку с плиты сняла, над блюдом опрокинула. Отложила в сторонку сковородку, сама села, и с единственного удачно испечённого блина, глаз не сводит. Любуется.
- Что за чудо у меня испеклось! Выше краёв был, а теперь тонюсенький, в руки страшно взять, как бы не порвался. Разве ж таким блинком наешься? Пусть лежит себе на блюде, так-то веселее душеньке.
Встала, хотела уже по своим хозяйским делам отправиться, последний раз на блин взглянула и, от неожиданности, замерла. Зашевелился блин. То с одной стороны краешек приподнимется, то с другой. То серёдочка пузырём вздуется. То пополам, то четвертушечкой, на уголок свернулся и сел на блюде этакой копёшечкой.
- Ишь, какой баловник! – вытирая фартуком руки. Смеясь, воскликнула старушка. – А я тебя сейчас маслицем полью, сметанки, медку по ложечке на блюдо положу. Сейчас. Погоди, славненький мой… Я мигом управлюсь.
Бабушка засуетилась на маленькой кухоньке. Топлёным маслицем облила. Заблестел блин, приосанился. Сметанкой глазки, носик, ротик сам себе нарисовал. А как чайную ложечку с мёдом к блинку поднесла хозяйка, та ложечка и выскользнула из её рук. Вмиг заветрелось, закружилось всё на блюде. От такого кружения, бедная женщина даже зажмурилась. А когда открыла глаза, удивилась. На блюде стоял маленький мальчик в красной шапочке, красном, шитом золотом кафтане и красных сапожках. В руках гусли держит, а за поясом три дудочки.
- Здоров будь, добрый молодец! – с поклоном поприветствовала гостя бабушка. – Уж не знаю, как и привечать и чем потчевать тебя… - развела руками хозяйка.
- Матушка, с этого дня, с этой самой минуточки, не ты обо мне, а я о тебе заботиться буду. Садись за стол, родная, а об угощении и думать забудь.
При этих словах гостенёк топнул ногой, ударил по струнам, а дудочки из-за пояса сами выскользнули и ну над столом летать, да весёлую мелодию наигрывать. Бабушка и опомниться не успела, а на столе столько всяких яств, что на большую семью бы хватило.
- Ой, куда ж мне столько?!
- Было бы что есть, найдётся кому за стол сесть!
И только он так сказал, как в дверь постучались. Пошла бабушка дверь открывать, гостей в дом зазывать. Вошли гости, шапки поснимали, на красный угол перекрестились, хозяйке в пояс поклонились. Бабушка их за стол сажает, вина наливает. Глянула на блюдо, а на нём только ложечка лежит. Взяла ту ложечку бабушка и на божницу положила.
Вот, с того самого дня, по большим праздникам, старушка ставила на стол блюдо. Доставала с божницы ложечку. Ею из горшочка набирала медку и на блюдо клала. В тот же миг над столом звёздным вальсом закружится голубая вьюга, и в следующий миг появлялся мальчик в красном кафтане с гусельками в руках и дудочками за поясом.
Всё, в точности, повторялось до той поры, как бабушка покинула этот мир.
Пришли люди с кладбища, а стол уже ломится от всяких изысканных блюд. И только в конце стола стоит пустое блюдо, а на нём почерневшая, будто из костра вынутая ложечка. Ложечку, тот же час, люди, не ведающие ни о чём, выкинули. Сели за поминальный стол.
С тех пор мальчика с гусельками больше никто не видел.
3 февраля 2009 года