Как-то раз я случайно увидел в прямом эфире одной из известных социальных сетей стишок. Заглянул в блог к девушке и слегка прошёлся по милой моему сердцу графомании. Девушка сообщила, что это не её стишки, а одного своего приятеля и что он таки обиделся на мою ненавязчивую критику. Я коротенько в ответ написал, как он тащит, обиженный, тележку, везущую бидоны с водой – некое идиоматическое изложение известной поговорки ("На обиженных воду возят"). Девушка выразила своё восхищение – мол, даже увидела эту картинку. Я, воодушевившись, накропал быстренько короткий рассказик-продолжение. На что оба решили, что я либо обкурился, либо скушал грибочков соответствующего химического воздействия на мозги. Прочитав его – сами решите, под дурью я был или нет. Хотя, чего там гадать – моему воображению не нужны какие-либо допинги, оно и так бешеное по природе своей...
…И вот тащит он так дальше, устал очень. Пот градом катится по лицу, жара несусветная, пыль и мухи!.. Тележка, как специально, цепляется за каждый кустик, колёса, как на зло - ни единой ямки не пропускают, дёргает тележка по плечу, ремень уже ссадину натёр, гад ползучий! А дороге конца и краю не видно… И всё этот Эрнест - сволочь, критик, так его и раз-этак!!
И тут!..
Низинка и прудик, заросший почти полностью зелёной ряской и ручеёк, слышно, журчит, приглашает утолить жажду ледяной водицей.
А на иве, что в воду опустила ветви плакучие, сидит над водой русалка красоты неописуемой, улыбается приветливо, (волосы длинные тёмнозелёного цвета укрывают таку-ую хгру-удь!) хвостом чешуйчатым медленно по воде круги разводит, бликует солнышком, играет, привора-аживает…
И так ласково говорит ему, голоском нежным:
- Запарилси, поди, путник усталый, воду тянушшый по глумливому замыслу этого невежливаго к чужому творчеству, паяцу-насмешнику, критику оголтеламу к бедолагам всякым – што про прозванию Эрнест Катаев? Знаю-знаю, милай, и не гри: оборзел савсем, борзописец бешеный!.. Как сам што сваяет, таки поклонения талантам сваим немерянным требует у люда простога, а как кто стишок накалякает там, или песенку заунывную – так набросицца, аки волчара с мультика и давай трепать за загривки и мучит словом острым… Ведь сам же с графоманов начинат когда-то… Ладно, леший с ним, иди сюды, мил странник, брось ты эти бидоны, пока Катаев кого-то ещё, слюни сахарные пуская, разносит по закоулочкам, ямбом и хореем долбя честной народ, иди отдохновению предайся в тени ивы этой, уж многих графоманов перевидавшая, поверь, за свой век долгий, вкуси водицы, што, как водка анисовая чресла твои рассла-абит и предайся утехам са-ам знаешь каким (вижу мечты твои с асимнадцатилетнега возрасту) с прекрасной неядой (или наядой? – сам разберёсьси…)
Бросил он лямку наземь, руки протянул к прелестнице – вот она, уже близко, грудь томно и часто вздымается под пологом волос, что слегка растрепались ветерком набежавшим…
И тут дёрнуло всё, крутанулось и исчезло, а вместо…
- Дорогой, что с тобой?!! Ты так храпел странно! Руки тянул во сне, кошмар, что ли привиделся? Тебе неудобно? Повернись на бочок, обними меня… Только не наваливайся, боров стокилограмовый, а то раздавишь жену свою… Чего так смотришь, гляделки вытаращив?.. Чё, не узнаёшь супругу, что ли, законную?!! Двадцать лет уж вместе… Мож – приснилось чё, расскажи, я растолкую…
- Бли-и-ин…