По серому ломкому тростнику крадется дракон. Поблескивает на солнце его бурая, с желтоватыми полосами спина, волочится по тростнику белесое чешуйчатое брюхо, чуть слышно шуршит, изгибаясь, длинный мускулистый хвост. Осторожно переставляет дракон широкие когтистые лапы: добыча уже близко, остается лишь один стремительный прыжок, и…
Дракон вдруг резко оборачивается, разевает алую пасть, шипит свирепо: с той стороны к добыче подкрадывается еще один дракон! У него такая же бурая спина, такое же чешуйчатое брюхо, вот только хвост, кажется, чуть потоньше… Охота забыта, драконы сходятся в битве за свои угодья.
Поначалу они только медленно кружат друг вокруг друга, угрожающе шипят, бьют хвостами по тростнику из стороны в сторону. Затем бросаются вперед, хлещут друг друга хвостами, рвут зубами, когтями – и, вновь расцепившись, продолжают кружить. Так повторяется несколько раз, пока один из драконов – пришелец – не обращается в бегство, лихорадочно виляя всем телом и поднимая лапами пыль. Победитель не преследует его – зачем? Угодья отвоеваны, а там, на другой стороне тростников – кто знает – может скрываться еще один, более сильный дракон. Победитель-хозяин сидит неподвижно, отдыхая после схватки… Какая-то неосторожная дичь, обманутая его неподвижностью, усаживается прямо перед носом охотника – дракон бросается на нее стремительным, почти незаметным глазу прыжком, тут же проглатывает и неспешно уползает в тростники.
… Что это было? Да ничего особенного: просто ящерицы-сцинки охотились за мухами на нагретой солнцем тростниковой крыше у нас во дворе.