Сцена первая.
Комната с немытым окном. Диван, комп, книжный шкаф. За компом, где сильно завалено сигаретными пачками и чашками из под кофе сидит лохматого вида автор. Смотрит в монитор, свищет на тему капитан, капитан…
Старенький монитор идет вдруг волнами, в сигаретных пачках Лагутенко начинает петь про карнавала не будет. Лохматый автор извлекает из пачек телефон. Улыбается как родному. Орет в трубку.
- Игорь?! Зараза, ты где пропал!
Невидимый Игорь квакает в трубке. Лицо автора скучнеет.
- Это хреново –автор уже убрал большую часть внимания от телефона и снова пялится в монитор. Беседа продолжается на автомате.
- Плохо.
- Хорошо.
- Нормально.
- Да.
- Гуд.
Неповинный телефон со свистом летит на диван. Автор ругается на проклятых невозвращенцев долгов, но все так же на автомате. Ляпает по клавиатуре. Перестает ляпать. Думает. Нажимает бекспейс и долго его держит…
Уходит из комнаты (уже не свищет) уносит чашки. Приглушенно раздается: шум воды, звяканье посуды. Клацают по полу лапы. В комнату входит собака. Передними лапами встает на стол, смотри в монитор, на всякий случай нюхает стол – может что осталось? Ничего не осталось.
Собака смотрит в монитор, вываливает язык – смеется. Внятно говорит «Ну и бредятина…»
Смолкает вода, свист про капитана нарастает. В комнату входит автор. Ставит чашку на стол. Собака делает глубокомысленное лицо. Автор смотрит в монитор, потом подозрительно смотрит на собаку. Глаза собаки хрустальны. Лицо собаки не лжет.
- Иди уж!
Собака уходит из комнаты. Удаляется клацанье когтей.
Автор напрягается лицом и смотрит одним глазом. Потом другим. Закрывает оба. Свист про капитана жалостлив…
Сцена вторая.
Время спустя. Та же комната. Все тоже, на подоконнике сидят собака и автор. Автор курит. Собака листает томик стихов. Чихает на дым, укоризненно смотрит.
За окном ясная погода, поют весенние птицы. Шум города: машины, далекая автосигнализация, проезжает автобус. Где-то вверху слушают легкую музыку. Комп нарочито выключен. К монитору нарочито приклеена бумага. Написано «Я тупой идиот»
Телефон звонит снова. Автор презрительно курит. Когда телефон смолкает автор подходит к монитору, нерешительно трогает бумажку… Снова идет на подоконник. Смотрит в окно. Собака читает.
Сцена третья.
Вечер. Лучи заходящего солнца. Окно вымыто, сигаретных пачек нет. Пол блестит неестественной чистотой. Тупой идиот на месте и даже обведен маркером. Добавлены восклицательные знаки.
Комната пуста, только телефон лежит на столе одиноко. Вдруг телефон начинает звонить, не про карнавал. Под неумолимым действием вибро телефон ползет к краю стола…. Снова отползает.
Телефон смолкает, но дверь уже распахивается, с безумными глазами стоит на пороге автор.
Телефон молчит.
- Ужели мне почудилось? – преувеличенно театрально говорит автор, не спеша снимает куртку, вешает на гвоздь.
Собака драматично сопит – подыгрывает моменту.
- ужели я безумен?! – еще более преувеличенно восклицает автор. Крадется к телефону. За наигранным безумием в глазах проглядывает настоящее…
Телефон звонит снова. Мелодия из Мери Поппинс. «Леди совершенство»
- Кто от шпильки до булавки? – поет телефон.
- Кто от туфелек до шляпки? – поет телефон.
Тигриным прыжком автор настигает телефон, снова неумолимо ползущий, делает глубокий вдох и говорит.
После разговора автор носится по комнате, от избытка чувств не в силах попасть в дверь…
Автор убегает. Та же комната. На подоконнике лежит собака, засыпает – нагулялась до посинения.
Два обрывка фраз странным образом плывут по комнате.
- Приехала?!
- Приходи…
К обрывкам примешивается мысль засыпающей собаки. Но собака еще слишком молода, чтобы судить об идиотах , и потому мысль просто вырезана.