******1******
-А что вы раньше заявление не подали? Его бы уже нашли.
- Понимаете…
- Понимаю, Марина Сергеевна. Вы ему дали шанс скрыться.
- Я не о том. Зачем вы так сразу?
Следователь не глядя на Марину, протянул ручку и бумаги.
- Внизу каждого листа: «с моих слов записано верно». И подпись.
Девушка взяла ручку и взглянула на Ивана Ильича. Она понимала, что для сотрудников органов люди – это материал. А к рабочему материалу нельзя испытывать симпатию, ненависть, жалость или злость. Да и собственно самой субстанции отказано в чувствах. Даже если её красивые зеленые глаза сейчас были наполнены слезами. Следователь посмотрел на потерпевшую.
- Я ездила к отцу в Москву, на неделю. Чтоб хоть немного прийти в себя.
Иван Ильич только начинал карьеру следователя, поэтому в нем еще иногда просыпались человеческие чувства по отношению к посетителям его кабинета. В его глазах промелькнула искра сострадания. Но только искра.
-Подписывайте.
Марина шла по коридору, пытаясь найти выход. Кругом были люди: они шли навстречу, обгоняли, выходили и заходили из кабинетов. В форме, в гражданке они кидались фразами и создавали своим беспрерывным движением тяжелое ощущение бурлящей энергии. «Где же выход из этого здания?» Синие панели казённых стен, лязг дверных петель, топот шагов. «Где выход? Кто так строит?» Дежурка. Нашла.
Марина отворила железную дверь и вышла на улицу. Надела перчатки. «Если я смогла выпутаться из этого лабиринта коридоров и лестниц, то неужели я не смогу справиться с хаосом в собственной голове?»
Надо позвонить Ксюше. Марина включила телефон и набрала номер подруги.
- Привет.
- Привет. Ну как съездила? Долго тебя терзали?
- Да я вот только вышла, иду к метро. Рассказала всё, что помнила. Отдала им Пашкину записную книжку, листочки с номерами телефонов. Так что дело теперь за ними. Пусть ищут.
- А ты чего будешь делать?
- Как чего? Буду пытаться жить дальше.
- В Боткина ездила?
- Да. Успокойся. Всё со мной нормально. Реакция отрицательная, я не ВИЧ-инфицированная.
- Ты так спокойно об этом говоришь.
- А что?
- Один результат анализа еще ничего не значит. Надо будет ещё через полгода провериться.
- Ну, хорошо. Через полгода отдам на растерзание свою левую руку медсестрам инфекционной больницы №3.
- Я поражаюсь тебе.
- Знаешь, у меня просто уже не осталось никаких эмоций. У меня нет сил на них.
- Ладно. Не пропадай только. Звони.
- Хорошо. Давай, пока.
- Пока.
Ксюша была зла на Пашку. Зла на всю ситуацию. Она понимала, что те деньги, которые они с мужем заняли Паше, яко бы на день рождения Марины, они никогда не увидят. Но ей хотелось возмездия. Хотелось, чтобы мошенник был наказан. И это желание выдавало себя в сбивчивой, взволнованной речи, переходящей в визг. Марина шла к метро.
******2******
- Привет.
- Привет. Заходи. Андрей, иди, поздоровайся с тетей Мариной.
Андрей был застенчивым мальчиком двух с половиной лет. Он выглядывал одним глазом из-за дверного косяка и не торопился выходить навстречу гостье.
Подруги прошли на кухню. Марина была здесь не один десяток раз. На этой кухне, за чашкой чая они с Ксюшей часто делились своими новостями и переживаниями. И в этот раз Марина решила доверить этим, почти родным стенам то, что её тревожило уже несколько дней.
Ксения налила чай.
- Ну рассказывай, как у тебя дела. Чего тебе Паша на день рождения подарил.
Марина молчала. Ксюша внимательно на нее посмотрела, не понимая причины паузы.
- Он мне ничего не подарил. Он пришел домой поздно вечером с бутылкой вина и тортом. Весь день сидел возле меня. Потом сорвался, попросил пятьсот рублей, куда-то ему понадобилось съездить, и умчался. Вернулся почти ночью.
- В общем, праздник удался.
- Да особого праздника и не хотелось. Но эта выходка мне совершенно не понятна.
На самом деле Марине хотелось торжества в честь своего дня рождения. Хотелось собрать друзей и повеселиться. Она составила план мероприятия: боулинг, бильярд, распитие алкогольных напитков. Составила список приглашенных гостей и всем назначила дату встречи. Потом извинялась за несостоявшийся праздник.
В это время в коридоре показался Андрей и что-то пролепетал на понятном только ему и его маме языке.
- Андрюша, ты собери конструктор, а мама потом придет, посмотрит.
Мальчик ушел в комнату.
- Знаешь Ксю, мне в последнее время вообще многое, что не понятно в наших отношениях с Пашей.
Марина начала разговор, ради которого и приехала к подруге. Она волновалась, смотрела то на чашку, то на собеседницу.
- Паша брал мою кредитную карту без моего разрешения.
- Ты уверена? Где она у тебя лежит?
- Слушай. На днях, я обнаружила, что из наличных денег в моем кошельке только двадцать рублей. Я машинально потянулась за кредиткой. Она всегда лежит в одном и том же отделении кошелька. Её там не было.
Ксюша перестала пить чай.
- Я вытащила всё из кошелька. Её не было. Я начала обыскивать квартиру. Я просмотрела все свои сумки, вывернула все карманы. Обследовала шкафы, все ящики, полочки. Все горизонтальные поверхности, в том числе и каждый сантиметр пола. Её нигде не было. О чем я должна была подумать? Кто мог взять мою кредитную карту из нас двоих с мужем, если это сделала не я?
- А Паша где был в этот момент?
- На работе.
- Когда пришел, ты спросила про карточку?
- Что тут спрашивать? Все и так ясно как белый день.
Марина глотнула чая.
- Ты бери печенье. Чай, наверно, уже остыл.
- Да нет. Нормально. Я же кипяток не пью.
К этому моменту переживания Марины достигли желания уничтожения чего-либо или кого-либо. Поэтому она охотно принялась грызть печенье.
- Знаешь, когда Паша пришел, я решила на него не набрасываться сразу, а просто сказать о пропаже. И что ты думаешь? После моих слов его лицо выразило крайнюю озабоченность. Начал всё обсматривать. Я ему сказала, что это бесполезно, так как я даже кухню всю обследовала. Потом мне пришлось оставить его и вернуться к плите, я готовила. И тут он меня зовет.
Глаза Ксюши округлились до стадии «больше не делаются».
- Я захожу в комнату. Он лежит на полу и подзывает к себе. Я ложусь рядом на пол и (о чудо!) вижу кредитку между трубой и стеной на уровне плинтуса.
- Как она там оказалась?
- Не догадываешься?
Марина поедала печенье, как-будто уничтожала предмет обиды и злости.
- Её там не было до прихода Паши. Не было! Я все просматривала. Я могу допустить, что кредитка упала со шкафа (хотя я её там никогда не оставляю) и оказалась плашмя на полу. Тонкий, горизонтально лежащий кусок пластика я могла бы не заметить. Но тут же она стояла перпендикулярно полу! Во всей красе!
Из комнаты донеслись нечленораздельные звуки, переходящие в визг.
- Я пойду, посмотрю, что он там делает.
- Конечно.
- Играет.
- Эмоционально.
- Так, нашли вы карточку, которую ты не теряла, и что? Ты не спросила, почему он из тебя крайнюю хочет сделать?
- Нет. Не спросила. Я молча вложила карточку в кошелек, где обычно её и держу.
- И всё?
- Да. И всё. Но своим видом я дала ему понять, что я всё равно его подозреваю. И мне очень неприятно, когда берут мои личные вещи без спроса. Я дала ему шанс больше не повторять подобного. И не подрывать моего доверия к нему.
Зря. Это было определенно зря. Пройдет несколько дней и Марина обнаружит, что на ее кредитном счете нет и десяти рублей. Тогда она спрячет последний полтинник, спрячет кредитку, паспорт. Всё по разным местам. Она будет неоднократно пытаться выяснить причины поступков Паши. Но ничего кроме обвинений в собственный адрес не получит. Женские слезы. Почти всегда из-за мужчин.
- Знаешь, мы с Денисом обещали не рассказывать, - начала Ксения.
Она встала, подошла к плите, взялась за ручку чайника, подержала её немного и отпустила.
- Просто так всё складывается, - проговорила она, не поворачиваясь к гостье.
Нерешительность хозяйки взволновала Марину. «Почему она так медлит? Что еще должно свалиться на мою голову?»
Ксюша вернулась за стол.
- Думаю, я должна тебе сказать. Паша был у нас в твой день рождения примерно в одиннадцать вечера. Занял денег тебе на подарок. Просил не говорить об этом. Но так как тебя он поздравил только тортом и бутылкой вина, я решила сказать.
- Понятно. Мой личный праздник был только поводом.
- А ты за ним никаких странностей в последнее время не замечала?
- А тебе мало? Мне так и этого вполне достаточно. Наша семейная жизнь мне в последнее время представляется как одна сплошная странность.
- Паша приходил к нам не один. Его какой-то парень ждал на улице. Наш папа выглянул в окно, посмотрел и сказал, что мы, скорее всего, своих денег не увидим.
- Что за парень?
- Да не знаю. Не видно же было, темно.
- А Паша ничего не говорил, куда он направляется? Откуда едет?
- Не помню.
- Из дома он вышел часов в девять. Значит, он где-то еще был, до того момента, как заехать к вам.
- Он не на машине был.
- Я знаю.
- А что с машиной?
- Это отдельная печальная история. Ты вспомни ваш разговор. Вот он зашел к вам в квартиру. Что говорил?
- Да Денис с ним разговаривал. Он сначала позвонил, потом приехал.
Марина не отступала. Ей хотелось собрать как можно больше информации об этом визите мужа.
- Ну зашла к вам эта рожа. Что так поздно?
- Да, Денис его спросил, откуда он так поздно. Тот сказал, что едет с проспекта Ветеранов.
- Так. Ты смогла разглядеть хотя бы фигуру человека, с которым он был?
- Да ничего особенного. Примерно такого же роста как Паша. По-моему в куртку был одет.
Марина практически целиком и полностью была уверенна в своих предположениях по поводу личности незнакомца. Одного с Пашей роста, живущий на Ветеранов – это мог быть только один человек – Вова Батон. Через две недели, когда она возьмет распечатку вызовов с номера мобильного телефона, её сомнения исчезнут полностью. До того, как выйти из дома, Паша звонил Батону. Потом они созванивались через сорок минут. Как раз чуть больше времени требуется, чтоб доехать до дома Вовы.
- Ты чего зависла? Знаешь, кто был с Пашей?
- Да, есть стойкое предположение. А толку? Может, Паша для него денег занял?
- Мне от этого не легче.
- Да мне тоже.
Марина не ожидала, что придя к подруге с одной тревожной новостью, она уйдет с другой. Но обе они складывались в предположение о неизвестной для Марины жизни Паши. Ксюша собрала грязную посуду со стола.
- Знаешь, что я хочу у тебя спросить?
- Давай, спрашивай, добей меня.
- А Паша, случайно, по тихой грусти не наркоман?
- Об этом я не подумала. Нет. Да и с чего вдруг?
- Мало ли с чего. Ты подумай. Деньги из дома пропадают. Он работает? Ты видишь его зарплату?
Ксюша затронула ещё одну грань больной темы отношений Марины и Паши.
- Я уже проводила с ним беседу о материальном. Он сменил место работы, по непонятным мне причинам. Вроде, как и настал момент первой зарплаты на новом месте, но денег я от него не вижу. На мой вопрос, почему я должна его содержать и как у него хватает совести просить у меня денег, он молчит, или просто уходит от ответа.
Ксения вымола посуду и снова села за стол, напротив Марины.
- Ну что, развод?
- Если ситуация не изменится к лучшему, если он мне всё-таки сам во всем не признается, то однозначно – да.
- Боюсь, что не изменится.
- Да мне уже и не жалко. Ребёнка что-то совсем не слышно.
- Заигрался и уснул, наверно. С ним это бывает. Давай, я позвоню Паше, чтоб он тебя встретил. Как тебе живется без телефона?
- Тяжко.
- А где его телефон?
- Не знаю.
Паша последнюю неделю пользовался мобильным телефоном Марины. Свой он продал, но Марине сказал, что где-то оставил.
Марина села на автобус возле «Московской» и поехала домой. Автобус тяжело и неспешно тащился по вечернему морозному городу. «Вероятно, Паша уже ждет меня на остановке. Ну, ничего, пусть ждет. Быстрее автобуса я всё равно не побегу. И сообщить я ему не могу о своем местонахождении. Сам виноват. Отобрал у меня телефон. Как-будто мне мой телефон не нужен». Девушка переминалась с ноги на ногу. Мысленно, она пыталась найти объяснение последним событиям своей жизни. И главное – найти ответы на вопросы: «Почему Паша врет? И что он скрывает?» Почему он – близкий ей человек – постоянно врет.
Марина вышла из автобуса и увидела черную фигуру мужа.
- Я тебя уже целый час жду.
- Да ладно, час. Я не виновата, что автобусы еле ползают.
- Не беги так. У меня температура тридцать девять. Я в двух свитерах, меня морозит.
- Ты выпил какие-нибудь лекарства?
- Да, пил.
Вид у Паши был жалкий. Существо, которое стояло сейчас перед Мариной, вызывало у нее именно такое определение. Человек, который обманывал или пытался обмануть её на каждом шагу и, казалось, мог провести любого и от этого чувствовал своё превосходство и неуязвимость, сейчас был ничтожен и подавлен. Жалость унижает. Жалость до брезгливости. Марина шла на два шага впереди, иногда поворачиваясь назад.
- Зачем ты укутываешься в плед? Ты же сердце посадишь! Может тебе димедрол дать, чтоб ты уснул? Или давай скорую вызовем?
- Не надо скорую. Можно я сегодня рядом с тобой буду спать? Я же не заразный.
- Спи. Выпей, думаю, одной таблетки тебе хватит, чтоб уснуть.
Паша проснулся в восемь утра.
- Ты куда собрался? Дай лоб потрогаю.
Температура тела была в норме. Никаких признаков вчерашнего болезненного состояния. Это и пугало Марину.
-Я возьму телефон.
- Нет.
- Он тебе нужен?
- Представь себе – да!
Паша вышел из квартиры с телефоном Марины.
******3******
Марина поднялась на эскалаторе и вышла из вестибюля метро. Давно она здесь не была. А в прочем, ничего не изменилось. Те же вывески, те же дома. Марина подошла к остановке, пополнив ряды пассажиров общественного транспорта. За окном автобуса мелькали голые ветки деревьев, черный снег, первые проталины прошлогоднего мусора. Вслед за календарной весной наступала природная. Марина не видела этого. Как же Ксюша была права в тот день, когда Марина поделилась с ней своими переживаниями. Но Марина не хотела верить в слова подруги. Она даже не допускала мысль о том, что самое страшное, что могло бы произойти, уже происходит. Она пребывала в обманчивой эйфории возможности изменения ситуации в лучшую сторону. Но это чувство длилось недолго. В определенный момент Марина столкнулась с фактом, тяжелым, неопровержимым фактом доказательства предположения Ксю. В её восприятии действительности произошел качественный скачок. Мгновенно рассеялись иллюзии о реанимации отношений. Эмоции сменились беспристрастностью. Глаза больше ничего не просили. Всё, на что были потрачены силы, теперь стало далёким и чужим.
Марина зашла в квартиру, где кроме неё, проживало еще две семьи. У Анны и Кирилла была семимесячная дочь. Сейчас у нее резались зубки, и она постоянно хныкала. В другой семье только ожидали пополнения. Год назад, когда Аня была ещё беременна, Марина с Пашей приняли решение для удобства снять квартиру. Свою комнату девушка сдала брату Кирилла за минимальную плату.
В комнате Марины стояли сумки, коробки - неизбежные атрибуты переезда. Девушка, долго не раздумывая, принялась раскладывать вещи. Ей хотелось как можно скорее навести порядок. Чтоб избавить себя хотя бы от одной навязчивой проблемы. Через несколько часов все шкафы и полки были заполнены вещами, а пустые сумки сложены в одну коробку и спрятаны в кладовку. В этот момент Марина вспомнила, что с утра ничего не ела и пошла на кухню готовить.
В последнее время, завтрак, обед и ужин Марины очень хорошо подходил под казенное определение "приём пищи". На это было две причины. Первая: экономия средств и вторая - отсутствие желания готовить. Сейчас она решила, что лучший вариант для обеда - это пельмени. Марина зажгла газ и поставила на плиту кастрюлю с водой.
На кухню зашел добродушный сосед Саша.
- Раньше ты была более увлечена готовкой.
- Пельмени - тоже еда. Причем высококалорийная.
- Я, видимо, тоже скоро перейду на подножный корм. Тане будет не до кулинарных шедевров.
- Да, скоро мы окончательно попрощаемся с тишиной в квартире. Уже представляю себе этот ужас. Я вас всех убью. Или куплю тромбон.
- Посмотри на эту ситуацию с другой стороны. Это же репетиция собственного материнства.
- Боюсь, подобные учения напрочь отобьют у меня желание иметь детей.
Марина забросила пельмени в кипящую воду. Санёк не уходил. Понятно было, что он хочет знать подробности развода Марины и Паши.
- От Паши детей не будет?
- Уже нет. Я, слава богу, не беременна. Никто не будет мне ежедневно напоминать о нем.
- Хочешь навсегда его забыть?
- Ну навсегда не получится. Но задвинуть в дальний ящик памяти - да.
Саша вспомнил первые дни знакомства с Пашей. Сначала они просто здоровались, сталкиваясь в квартире, потом начали общаться. И даже продолжали после их с Мариной переезда. О Паше Саша не мог сказать ничего дурного. А вместе с Мариной они производили на него впечатление счастливой пары. Сейчас перед ним была одна Марина. Лицо её было уставшим, бледным и безрадостным. С Пашей их больше ничего не связывало. Саша был свидетелем двух эмоционально полярных ситуаций: симпатии - с одной стороны и ненависти - с другой. И ему не хватало одного очень важного элемента причины, способного связать это в единое целое.
- Так что вы с Пашей не поделили? Вариант "не сошлись характерами" не принимается.
Марина слегка улыбнулась.
- Знаешь, мне тяжело об этом говорить. Но если без подробностей... Мне хочется доверять человеку, с которым я живу под одной крышей.
- У тебя были какие-то подозрения по поводу него?
- Да нет, не подозрения. Я получила свой нож в спину.
- Не жалеешь?
- О чем? Что было, то было.
- А если Паша придет с повинной головой?
- Нет. Пусть как-нибудь без меня живет. Моих сил больше нет.
Марина проверила готовность пельменей, откусив кусочек от одного.
- Горячее сырым не бывает. Но, по-моему, они уже сварились.
- Приятного аппетита.
- Спасибо.
Марина съела пельмени, не разбирая их вкуса, вымола посуду и вернулась в комнату. Она села на кровать и взяла в руки телефон. В последнее время, его аккумулятор быстро разряжался от постоянных разговоров. Многочисленные любопытные голоса ежедневно спрашивали Марину о подробностях её жизни. Марину не тяготило это внимание, но хотелось знать причины, по которым каждый звонил. Сейчас Марина обнаружила, что на её телефоне один пропущенный вызов. Звонила Аня, подруга. Ей можно было рассказать многое, но не все.
- Привет.
- Привет. Ты в Питере?
- Да, уже несколько дней, не помню когда приехала.
- А чего не звонишь? Что у вас с Пашей стряслось? Ты мне толком ничего не рассказала.
- Да ты не обижайся, просто голова кругом от всего. Поэтому я к папе и ездила.
- Ты сейчас можешь выйти в интернет?
- Нет. У меня теперь нет компьютера.
- А где он?
- Продала.
- Зачем? Больше не нужен?
- Нужен. Но деньги - нужнее.
- А машина? Важнее денег?
- Машина... Машины нет. Я не знаю где она. Это надо у Паши выяснять.
- А сам он где?
- Миссию поиска я доверила профессионалам.
- Ничего себе сюжет. Не думала, что у вас всё так сложно. Найти может его и найдут. А докажут?
- Должны. Я, конечно, понимаю, что машина могла уже тысячу раз покинуть пределы Ленинградской области и поиски её ни к чему не приведут. Но мне будет приятно на душе уже от того, что по факту кражи будет возбуждено уголовное дело.
- Жуть какая. Ты сама-то как?
- Голова пухнет, живу как в каком-то кошмарном сне.
- Ты работу не нашла?
- Нет ещё.
- Я вот, скоро тоже буду искать.
- А ребенка кому сдашь?
- В ясли отправлю осенью.
- Так ему еще двух лет не будет.
- А что делать?
- По крайней мере, этого не делать. Пойдет в ясли - болеть начнет.
- Мы пока думаем с Сережей над этим вопросом. Причина опять в деньгах и в их количестве.
- Напрасно вы это затеваете.
- Поживем-увидим. Ты лучше в гости приезжай.
- Хорошо, спасибо. Разгребусь со всеми делами и приеду.
- Мы тебя ждем. Пока.
- Ладно. Пока.
Марина взяла записную книжку, в которой фиксировала все свои важные дела. Она зачеркнула записи уже выполненных. Остался один важный пункт: "Найти работу". С прошлого места работы она уволилась с распространенной и универсальной записью в трудовой книжке "по собственному желанию". Генерального директора Марина интересовала не только как сотрудник предприятия, но и как привлекательная девушка. Он начал её шантажировать. Марина на сделку не согласилась. Осталась без работы. Через пару дней - и без мужа. По поводу поиска мужа она обратилась к людям в погонах. Теперь она перебирала знакомых, ища тех, к кому она еще не обращалась за помощью в трудоустройстве. "Может позвонить ему? Он сам просил в двух письмах. Чего бояться? Тем более, в моей ситуации не до церемоний".
- Здравствуйте, Игорь. Это Марина...
- Здравствуй. Давай я тебе чуть позже перезвоню. Мне неудобно разговаривать.
- Хорошо.
"Ну вот. Только решилась, а тут - отфутболили. И какие у него намерения на счет меня? Зачем ему наш разговор? Не хватает событий в собственной жизни?"
Через пять минут Игорь позвонил.
- Здравствуй еще раз. Извини, я не мог говорить, я на стремянке стоял.
Они проболтали сорок минут. Это был открытый легкий разговор. Игорь обещал помочь найти Марине работу. Девушка была удивлена его человечностью. По сути, он был чужим, незнакомым человеком - бывший начальник бывшего мужа. У них не было ничего общего. Но только он, единственный, из всего окружения Марины, предложил ей помощь. Немного солнца в холодной воде.
Марина ходила из угла в угол комнаты. Она не знала чем себя занять. Бежать - некуда, искать - нечего. Нужно было только ждать, когда новый поворот событий достигнет её. И остаток дня Марина решила провести у телевизора. В разглядывании мелькающих цветных картинок вторгся телефонный звонок. Это был Алексей, бывший коллега Паши. Он с завидным постоянством звонил Марине каждый день в восемь часов вечера. Они никогда не видели друг друга и начали общаться только с того момента, когда Паша однажды не пришел на работу. Алексей позвонил на домашний телефон, и Марина ему ответила, что Паши дома тоже нет. Марина поначалу настороженно относилась к Алексею. В нем она видела потенциального врага, лазутчика из лагеря Паши. Но вскоре убедилась в нейтральности положения Алексея в их с Пашей конфликте.
- Здравствуйте.
- Здравствуйте, Алексей.
- Вы сегодня должны были показания давать, насколько я помню.
- Да. У меня сегодня было бодрое начало дня. Я отдала записную книжку Паши и разные листочки, на которых он записывал номера телефонов. Так что готовьтесь, вам будут звонить.
- Пусть звонят. Если это поможет делу, то я согласен пообщаться. Вам не сказали, возможно ли возбуждение уголовного дела?
- Ну, такие вещи не говорят. Сказали, чтоб никуда не уезжала. Я попросилась присутствовать на задержании.
- Зачем? И вам разрешили?
- Я хочу видеть, как на него наденут наручники. Хочу посмотреть в его честные глаза.
- То есть, желание раскроить Паше череп уже прошло.
- Да пусть живет. Сам сдохнет где-нибудь в канаве.
- Вы думаете, его найдут?
- Уверенна. На нем не один эпизод кражи. Он же у своей двоюродной сестры видеокамеру украл. А её родной брат работает в городской прокуратуре. Так что, это дело времени - задержание Паши.
- А помимо мести чем вы еще живете?
- Это не месть. Это просто справедливое доказательство. Виноват - отвечай. Я занята поиском работы.
- К сожалению, в этом я не могу вам помочь. У нас с вами совершенно разные сферы деятельности.
- Это точно.
- А вы поговорите с Игорем Устиновым, у связей и возможностей больше.
- Да я с ним уже сегодня общалась.
- Можно дать вам совет? Забудьте Пашу и начните новую жизнь.
- Я стараюсь.
- Я вам позвоню завтра?
- Да, звоните.
- До свидания.
- До свидания.
"Зачем этот Алексей мне звонит? Что ему надо?" Устав от собственных мыслей и сигнала телевизора, Марина уснула.
Когда Марина проснулась, уже было слышно оживление в квартире. Маленький ребёнок долго спать не даст. Марина пошла штурмовать ванную. "Чьё это полотенце висит на моем крючке? Так, нужно сначала умыться. Так как, выйдя из ванной, я второй раз за утро в нее уже не попаду".
- Аня, это ваше полотенце? Оно висело на моем крючке.
- Да, наше. Но этими же крючками пользовался Костик, а теперь он уехал.
- Костик ими пользовался, потому что я ему сдавала комнату. Я эти крючки вешала, и на них будут висеть мои вещи.
- Что ты скандалишь? Что ты на нее набрасываешься?
- О! Тяжелая артиллерия подоспела. Набрасываешься, между прочим, ты, Кирилл. А я просто прошу, не посягать на моё личное пространство.
- Какая ты мелочная.
- Вам некуда вешать полотенца? Прикрутите крючки на дверь, на стену. Вот здесь, вот здесь.
- Пойдем, Аня. Пока нас не убили из-за полотенца.
- Топайте.
- Не удивительно, что вы с Пашей расстались. Он просто не выдержал твоего характера.
- Моя личная жизнь тебя никоим образом не касается.
Марина прошла на кухню.
- Привет, Санёк.
- Доброе утро. Что вы там выясняли?
- Я попросила их не занимать мои крючки своими вещами.
- Знаешь, Кирилл на тебя обижен из-за Кости.
- Косте я дала две недели на переезд. Какие могут быть претензии?
- Ну... Им было удобно жить вместе.
- А кто-нибудь вообще помнит, что это моя комната? Ладно, ну их всех куда-нибудь подальше. Не будем портить себе аппетит и настроение.
- По-моему, у тебя было больше посуды.
- Да. Большую часть я оставила в той квартире. И то, что было нажито в период совместной жизни и до нее. Взяла самое необходимое. Ну что я себе сковородку не смогу купить?
- Сможешь. И не одну.
Марина с тарелкой незатейливого завтрака пошла в комнату. Сигнал вызова телефона прервал её трапезу. "Только этого еще не хватало. Что ей нужно?"
- Да.
- Здравствуй, красавица.
- Здравствуйте, Наталья Васильевна.
- Ну, расскажи мне, зачем ты это сделала? Чего ты хочешь добиться?
- Что именно?
- Зачем ты ищешь Пашу?
- А по-вашему у меня нет оснований?
- Ты что, не понимаешь, что за все его долги мне придется расплачиваться?
- Неудивительно, ведь он ваш сын. Вы его растили, вы его воспитали. Получите результат.
- Да как ты смеешь, девчонка! Посмотрим, какие еще у тебя будут дети!
- Не переживайте, я в любом случае на них вам жаловаться не буду. Вы только за этим позвонили?
- Забери заявление.
- Нет.
- Забери. Пожалей мать.
- Пожалеть? Кто бы говорил! А вам меня не было жалко? Вы все знали и ничего мне не сказали. Почему? Почему вы мне не сказали, что Паша семь лет назад лечился от наркомании?
- Кто тебе сказал?
- Вова Батон.
- Ты заберешь заявление?
- Нет.
Марина швырнула телефон и вернулась за стол. Аппетита не было. Она раскромсала сосиску, бросила нож с вилкой и откинулась на спинку стула.
За окном плыли облака. Солнце пробивалось через них и освещало комнату. "Эта женщина мне никто. Никто и ничто. И ничто не испортит мне настроение". Завтрак был уничтожен.
"Надо посмотреть вакансии и почту проверить. Пойду к соседям".
- Таня, привет. Слушай, можно попроситься на вашу безлимитку?
- Привет. Да, пожалуйста. Ты сейчас хочешь?
- Тебе как удобней?
- Давай сейчас.
- Хорошо.
Марина села за ноутбук. На письма с вопросом "Куда пропала?" она решила ответить позже. Разослала резюме на подходящие ей вакансии.
- Танюш, спасибо.
- Не за что.
- Читаешь книгу, которую Паша подарил?
- Да. Полезная, кстати.
- Хоть что-то кому-то он сделал хорошее.
Таня отвела взгляд.
- Таня, скажи, а Паша случайно у вас денег не занимал?
Таня сверкнула глазами.
- Мы решили с Сашей не говорить тебе.
- Таня, сколько?
- Какая разница? Давай забудем, это не твои долги.
- Давай так. Сейчас у меня денег нет. Но я обязательно вам все отдам.
- Да нам с Сашей хватает.
- А кто сказал, что для вас двоих? Это для маленького.
Таня лучезарно улыбнулась. Ничто не могло затмить её женской радости. Тридцатая неделя. Уже скоро.
Позвонил Игорь и сказал, что у одного его знакомого в организации есть свободная вакансия, подходящая для Марины. Он дал ей номер телефона директора и сказал, что тот готов рассмотреть её кандидатуру. Марина позвонила и через полчаса уже выехала на собеседование.
- У вас хорошее образование, - сказал Павел Ростиславович, читая анкету Марины. - И по рекомендации от Игоря. Сейчас можете пройти в отдел, познакомится с коллективом. А завтра уже приступайте в полном режиме.
Марина вышла из кабинета директора с явным недоумением на лице и сбоем системы в голове. "Как? Вот так просто? Один звонок - и вся жизнь меняется".
На следующий день Марина сидела на рабочем месте и с удовольствием изучала всё новое, во что она погрузилась. Новые лица, новые занятия помогли девушке абстрагироваться от Паши, украденной машины, скандальных соседей.
- Алло.
- Здравствуйте.
- Пашу позови, - хриплый бас тяжело дышал ей в ухо.
- Я не знаю где он.
- Он тебе телефон оставил?
- Это мой номер.
- Паша мне денег должен.
- Мне тоже. Поэтому мне, как и вам, очень интересно знать его местонахождение.
- Батону позвони. Батон должен знать, где Паша.
- Мне он не признался в этом.
На этом разговор закончился. У Марины на душе остался неприятный осадок от диалога с этим грубым, тяжелым голосом. Прошлая жизнь, о которой она хотела поскорее забыть, еще будет редкими вспышками врываться в её настоящее. Последним её проявлением будет звонок Паши через несколько месяцев. У Марины это не вызовет никаких эмоций, ни положительных, ни отрицательных. Она быстро закончит разговор, для нее – совершенно бессмысленный, с человеком, ставшим ей чужим и посторонним.
- Что у тебя с лицом?
- Да так. Отголоски прошлой жизни.
Марина решила позвонить Ивану Ильичу и рассказать о разговоре с незнакомым типом.
- Спасибо за информацию, Марина Сергеевна.
- Пожалуйста. Иван Ильич, а вы помните о моей просьбе?
- Нет.
- Я просила у вас разрешения присутствовать на задержании.
- Марина Сергеевна, это не возможно.
- Почему? Вы мне хотя бы сообщите время и место проведения операции по захвату подозреваемого.
- Нет. К тому же, вы ему еще жена.
- Это только по документам.
- Давайте не будем отнимать друг у друга время.
- Но вы же мне дадите знать, когда он уже будет задержан?
- Не беспокойтесь. Вы узнаете первой.
- Спасибо.
«Вот какой принципиальный. Или он думает, что я Паше стану помогать? Бред. Ладно, работа у Ивана Ильича сложная, нервная не будем на него обижаться.
******4******
В восемь часов утра зазвенел будильник. Марина выключила его слепым движением руки. После непродолжительной борьбы с остатками сна, она поднялась с кровати. За окном начинался день, новый день жизни. Марина начала свой. По дороге в ванную, она наткнулась на Сашу, чистившего ботинки. Он поднял голову, чтоб поздороваться и электрический свет отразился в его очках.
- Ты не в курсе, что на сегодня синоптики обещали?
- Весну, - не прекращая начищать обувь, ответил сосед.
Марина зашла в ванную и стала рассматривать себя в зеркало. «Вид, конечно, не выспавшийся, но ничего. Сейчас взбодримся.
- Ты в ванную или из нее?
- Из. Заходи, Кирилл. Передаю тебе эстафету.
Марина прошла на кухню. Здесь было ещё темно без включенной лампочки. Солнце на этой стороне дома бывает во второй половине дня, если оно вообще бывает. Но ведь Саша сказал «весна».
Марина открыла холодильник и взяла пакет молока. Только её холодильник, из всех жильцов квартиры, стоял на кухне. Свою комнату она не хотела заставлять кухонной техникой. Хотя площадь комнаты в восемнадцать квадратных метров позволяла это сделать. Марина впервые, после долгого времени задумалась о завтраке. Не как о порции еды для насыщения организма, а как о приятном, вкусном начале дня. Позавтракав и вымыв посуду, Марина погрузилась в раздумья. Она раскрыла дверцы шкафа и начала осматривать свою одежду, пытаясь найти ответ на вечный женский вопрос: «Что мне надеть?» Сделав выбор, Марина оделась, оценила своё отражение в зеркале и довершила образ «я хороша!» макияжем.
В коридоре она посмотрела на три пары своей демисезонной обуви. «Безусловно, сапоги на каблуке! Ведь я сегодня в платье».
- Уходишь? Позволь подать тебе пальто.
«Кому-то вкололи сыворотку хорошего тона?»
- Ты сегодня так обворожительна.
- Спасибо, Кирилл.
По коридору прошла Аня. «Какой у нее ужасный халат. Как такую тряпку вообще можно носить?»
- Иди, пока твоя жена мне глаза не выцарапала.
Марина вышла из дома. Воздух был свежий и слегка прохладный. Приятное утро. Девушка прошла двор и наткнулась на лужу. «Подумать только! Видимо и за время моего отсутствия, эта лужа появлялась. Столько всего и всякого произошло, а лужа уверенно поселяется ежегодно на этом месте. Есть в этом мире что-то постоянное. Хотя, не только лужа может гордиться этим качеством. Ещё Алексей. Игорь обещал выяснить у него причины любопытства к моей скромной персоне. Но дальше обещания дело не сдвинулось. Думаю, когда вся эта интрига с Пашей разрешиться, он просто исчезнет. Да и ладно». Марина подошла к автобусной остановке и слилась с утренним потоком пассажиров.
******5******
Паша спал. Хотя, можно ли это состояние назвать сном? Сном – как отдыхом от бодрствования? Скорее, этот сон – побег из реальности. В последнее время, Паша ежедневно отправлялся в бессознательное пространство. Сейчас его тело распластано лежало на грязном полу. На левом запястье была маленькая багряная точечка запекшейся крови. На обшарпанном столе стоял бутылек из-под нафтизина и рядом с ним лежал однокубовый шприц. Точно такой же бутылёк из-под капель для носа с чем-то застывшим желто-коричневым на дне Марина нашла два месяца назад в квартире, где они жили с Пашей. Паша как-то сам сказал, что нафтизин усиливает действие наркотиков опиумной группы. На Марину в тот момент не насторожили познания Паши.
В моменты возвращения в реальный мир, Паша задумывался о том, как могут развивать события люди, от которых он прятался. Отчасти, он надеялся, что никто не будет обращаться в милицию и дальше обсуждения и словесного обвинения, никто не решиться на что-то большее. Но даже если его имя попадет в розыск, он был уверен, что для возбуждения уголовного дела не будут собраны доказательства его вины. В общем, он абсолютно не волновался по этому поводу. Денежных средств, полученных от разного рода афер, пока хватало на нужды. Иногда не только ему, но и Батону. Беспечность. Анархия. Прожигание жизни. Своей жизни. Целенаправленное самоуничтожение. Каждый человек решает для себя сам: жить или не жить. И до тех пор, пока внутри человека не созреет желание жизни, все внешние усилия будут напрасны. Никакие слезы, наручники, капельницы не заставят человека вернуться к жизни.
Наталья Васильевна была единственным пострадавшим, не заявившим в милицию. И вроде столько бед Паша ей принес, и вроде он ей сын.
Примерно в то же время, когда Марина думала над тем, как и во что сложить свои вещи, Паша ехал в гости к маме. Сцена «возвращение блудного сына» была разыграна Пашей идеально, он нигде не промахнулся. Он рассказывал о своих успехах на работе, о положительных моментах в отношениях с Мариной и при этом искренне и преданно смотрел на маму глазами побитой собаки. Мама должна была поверить. Но Наталья Васильевна, как любая мать, хорошо знала своего сына. Она решила повременить с оценкой всего услышанного и увиденного, чтобы понять цель визита Паши. Паше надо было не много. Он выкрал её паспорт. Паше необходим был чей-либо документ, удостоверяющий личность. Но своим он рисковать не мог, паспорт жены не нашел, а мама простит.
На следующий день Паша получил серьезную сумму денег в долг, в обмен на паспорт Натальи Васильевны. Обнаружив пропажу, она сразу же заподозрила сына в этом. В поисках Павла, она позвонила Игорю. Но Игорь ей ответил, что Паша уже не работает в их организации почти два месяца. Звонить Марине она не стала, чтоб предотвратить лишние подозрения и вопросы. У нее вообще не было желания общаться со снохой. Марина как-то позвонила свекрови, чтоб поделиться странными наблюдениями за Пашей. В частности, её волновал вопрос работы Паши и его зарплаты. Работал ли он вообще? И куда он постоянно уезжал, и почему просил денег? Наталья Васильевна не желала слушать эти душеизлияния девушки и просто свела разговор к теме собственных проблем.
Итак, самостоятельно Наталье Васильевне не удалось найти Пашу, обращаться в милицию по факту кражи она не стала. Просто оформила утерю паспорта. Она не стремилась ввязываться в дела, которые требовали больших психологических затрат. Тем более, она была уверена, что Паша, в случае необходимости, сам вернется к ней.
Паша лежал на полу в бессознательном состоянии, когда оперативные сотрудники вошли в квартиру, за которой велось наблюдение. Особых трудностей у милиционеров проникновение не вызвало. Они зашли вместе с Вовой Батоном. Спокойный, почти трезвый Вова возвращался из гипермаркета с пакетом продуктов. Когда он поднимался на лифте на седьмой этаж, в его сознании была только мысль о еде. Он вышел из лифта, подошел к двери квартиры. Достал ключи. Обычный маршрут, привычные действия. Как только дверь отворилась, к Вове, со спины подбежали двое, схватили за руки и втолкнули в квартиру.
Вместе с оперативниками на месте проведения операции находился следователь Иван Ильич Прокофьев.
- Иван Ильич, смотри, твой клиент.
Пройдя по коридору и переступая через тела, Иван Ильич вошел в комнату с желтыми шторами. «Неужели Марина хотела видеть это?» Оперативник переступил через руку Павла, подошел к столу и повернулся к следователю.
- Нас как будто ждали. Все так аккуратно разложено. Изымаем? Надо проверить, может еще что интересное завалялось.
- Понятые, пройдите.
- Сержант, грузи этого.
Когда сержант поднял с пола Пашу, тот приоткрыл глаза и что-то проговорил. Но на ногах он не держался.
- Донесёшь? Давай помогу.
- Спасибо, товарищ следователь, не в первый раз.
Иван Ильич всё-таки решил проявить участие в погрузке подозреваемого.
- Ваня, куда пошел? Ты здесь нужен.
- Сейчас вернусь.
Мужчины спустились на первый этаж, и сержант посадил подозреваемого в машину. «Как таких людей земля носит?» - промелькнуло в голове у Ивана Ильича. Стояла хорошая погода. Солнце слепило глаза следователю. «Неужели синоптики не обманули, и сегодня действительно будет весна?» Возвращаться в притон ему не хотелось. Вдруг он вспомнил, что обещал Марине Сергеевне сообщить о задержании Павла. Радуясь возможности отсрочить дела, он набрал номер девушки.
Звонок Ивана Ильича застал Марину на рабочем месте. Марина взяла телефон и без пальто выбежала стремительно из кабинета, простучала каблуками по коридору, лестнице и вышла во двор.
- Да.
- Здравствуйте, Марина Сергеевна. Следователь Прокофьев.
- Здравствуйте, Иван Ильич.
- Как и обещал, сообщаю вам о задержании подозреваемого.
- Спасибо.
- Нам с вами еще придется встретиться, так что не уезжайте из города.
- Да, да, конечно, Иван Ильич.
- До свиданья.
- До свиданья.
По телу Марины растеклось чувство удовлетворения. Она была довольна своим упорством, работой оперативников, разговором со следователем. На короткий миг её захватило ощущение абсолютного счастья, для достижения которого была пройдена последняя ступень. Она стояла посреди двора молодая и красивая, а над её головой висело лазурное небо. «Действительно, весна».
Когда Марина почувствовала температуру воздуха, ещё не комфортную для прогулки без верхней одежды, она решила позвонить Игорю.
- Игорь, здравствуйте.
- Здравствуй.
- Мне только что позвонил следователь. Пашу задержали.
- Что ж, хорошо. Теперь будем надеяться, что уголовное дело возбудят.
- Да. Будем.
- По голосу слышу, что ты рада.
- Да, только радость тяжелая.
- Ничего. Всё будет хорошо.
«Она улыбается».
- Кстати. Я нахожусь недалеко от твоего места работы. Пойдем кофе пить?
- Не откажусь.
- А то я пишу письма уже целый месяц человеку, которого не вижу. И кто мне отвечает? Может, это и не ты вовсе.
- Верите – нет? Но у меня подобные ощущения.
- Я подъезжаю.
- Иду одеваться.