…Помпа никак не хотела заводиться, что мы только с ней не делали. И поршни чистили, и солидолом свежим смазывали, и ласково её называли Пампушечкой, и пообещали ей на следующей неделе заменить подшипники… Бесполезно! Только когда я, взбеленившись, гаркнул: "Сука! Я с тобой валандаться не буду! Не заведёшься (!) - утоплю на хер!! В болоте!!!" Завелась, как миленькая! Так с ними и надо. Ласковых слов они не понимают.
Маша, как ты узнала мой пароль?! Или ты тоже ведьма?! Шучу!! У
меня возникла идея: раз ты уже знаешь мой пароль, то если захочешь написать
продолжение, то заходи в мой кабинет и пиши. Будешь моим соавтором?
Твоё предложение (мы как-то незаметно перешли на ты), насчёт
Иду спать. Надеюсь, что под соавторства, принимаю. "Машу" дашь почитать?
защитой белого эллипса на Читатель №3 - Маша
полу, иконок горящих свечей
я сегодня высплюсь.
Скоро будет продолжение.
* * * * * * * * * * * * * * * *
Продолжение новеллы "Ведьма"
Василий Горов
Маша (Ира Машина)
Начало новеллы здесь: http://proza.ru/2009/09/22/1027
Василий, всё ждала, ждала продолжения, а потом думаю:
«А действительно, не написать ли мне самой это продолжение?
Тем более мы договорились о соавторстве. К тому же главный
герой "Ведьмы" — копия одного моего приятеля, у меня с ним
случилась очень занимательная история». Эту историю я взяла
да и вплела в нашу новеллу.
Ваш соавтор, Маша.
«Решено, сегодня пойду и всё ему расскажу, — подумала Мария и решительно направилась к дому того, о ком она уже несколько месяцев не могла не думать. — Приду и прямо с порога ему всё выложу! Так ему прямо и скажу: "Вася, я тебя люблю". Или нет, не сразу, сначала заведу разговор о том, что в него по уши втюрилась моя подружка. "Вася, — скажу, — даже если ты её не любишь, позволь ей хоть иногда быть рядом с тобой…" Хотя нет, это как-то всё глупо. О господи, как я его люблю! Ну почему этот твердолобый не обращает на меня внимания? Неужели он не может понять, сколько радости мне доставляют даже его случайные прикосновения во время работы? Ну почему он этой помпе, этой бездушной машине, уделяет столько внимания, столько ласки и нежности, а меня даже не замечает? Не знаю, какие ему ещё намёки делать. Уже и про поршень ему несколько раз шутила. Поршень, как эротично этот промасленный цилиндр двигается в чреве механизма помпы — туда, сюда, туда, сюда…»
Маша уверенно шла по направлению к дому своего сослуживца Василия, но чем ближе она подходила, тем слабее становилась ее уверенность. «Может быть, завтра? Сегодня уже поздновато. И действительно, совсем стемнело, а завтра, надену розовое платье…» Ира в нерешительности остановилась, секунду постояла, посмотрела на свои слегка потрёпанные джинсы, резко развернулась и пошла в обратном направлении. «И всё-таки, почему бы не зайти сегодня? О, Вася, Вася, как ты меня измучил, если бы ты только знал». Опять шаги её замедлились, опять остановилась: «Нет, сегодня!»
Окна в доме у Василия были освещены каким-то странным тусклым светом. Ира, заволновавшись, ускорила шаг, забежала на крыльцо, постучала в дверь сначала тихо и неуверенно, потом всё громче и громче, беспокойство усиливалось. Когда она приступила тарабанить в дверь каблуком, та неожиданно отворилась.
Странное зрелище открылось перед влюблённой девушкой: кровать, на которой, доверчиво посапывая, спал её избранник, была, почему то выдвинута в центр комнаты, кругом, где только можно расставлены зажженные свечи, пол перепачкан мелом, на стенах и полках ваставлены открытки и календарики с репродукциями икон.
Он лежал, раскинув руки, такой желанный, такой притягательный и манящий. Кучерявые волосы, кое-где украшены вкраплениями седины, прямой нос, чувственные губы, густая щетина подбородка, наполовину прикрытая застиранной простынёй грудь. «Какой же он всё-таки волосатый, действительно, как обезьяна. С каким удовольствием я прижалась бы сейчас к этой груди…»
Чувство страха и недозволенности пересиливалось любопытством и желанием прикоснуться. Её ладонь медленно прошлась по кончикам волосков. Он вдруг смешно задвигал челюстью, даже послышался приглушенный скрип зубов, слегка изменил положение тела. «Спрятаться! Бежать! Проснётся — застукает — стыда не оберёшься…» Но, ноги как будто каменными стали, приросли к полу. «Я сошла с ума. Что я делаю?» Он опять задвигался, край простыни освободился, наполовину оголив его бёдро. «Да он совсем голый спит. Интересно было бы увидеть этот самый его поршень».
Медленным невесомым движением она откинула простыню. «Да, какой же он у него… совеем не такой, каким она его представляла, ожидала увидеть, совсем не такой, огромный как в порнофильмах, но не и не маленький, слегка сморщенный тёмный какой-то. А форма — утолщенное окончание — точь-в-точь поршень… А какой он, когда увеличивается в размерах? Может быть он будет таких же размеров, что и у порноактёров. И как такой во мне поместится?..» Словно в ответ на её мысли, он едва заметно дёрнулся и слегка увеличился в размерах. «А если и в правду проснётся? Да нет, не проснётся — сегодня был такой тяжёлый рабочий день, устал — не случайно же он не проснулся, когда я в дверь тарабанила».
Ира продолжала стоять, и заворожено глядеть в одну точку «Как маленькое нежное и доверчивое существо. Как хочется его потрогать, приласкать.» В конце концов, она наклонилась и прикоснулась губами, даже не прикоснулась, а боясь разбудить, просто ощутила тепло, втянула одурманивающий мускусный запах…
Надо было уходить, она ещё раз прощупала взглядом всё его тело, ещё раз оглядела так странно оформленную комнату. Огонь двух десятков свечей, бесстрастные святые лики, всё создавало необычную волшебную атмосферу. Взгляд остановился на образе мадонны с младенцем. «О святая дева, — одними губами произнесла Маша, — ты считаешь меня вульгарной и блудливой грешницей? Неужели ты считаешь мои желания нечистыми? Но ведь это же жизнь. Я хочу любить, хочу этого всем своим необузданным естеством. Я хочу, что бы меня любили в ответ. Да, я хочу отдаться ему. Да, я хочу что бы он меня… я хочу кричать в экстазе когда он войдёт в меня. Да, я хочу иметь от него детишек. Разве это противоестественно? Разве это грех?..»
Вдруг одна из картинок неожиданно отстала от стены, перевернулась и медленно, планируя, как осенний лист упала к Машиным ногам. «Спасибо. А сейчас мне надо уйти.»
Василий, теперь твоя очередь писать продолжение.
Твой соавтор, Маша.