Она сидела на полу и плакала. В доме не было никого, и она могла выплеснуть свои чувства. В комнате не было мебели и каждый всхлип ее, отражаясь от стен, гулко отзывался в тянущей пустоте. На полу лежали вещи, которые ещё не успели вывести, какие-то старые документы, книги посуда, прочая ересь и письма.
Слёзы не было сил остановить. Пустота и темнота не комнаты а сердца снедала, сжимала сердце. -Пустыми скоро будут глазницы от слёз-, сказала я пнув ногой пустую картонную коробку.
Она молчала.
-Молчишь!- Тихо сказала почувствовав себя Капитаном Очевидностью. –Ты это, может, встанешь водички попьешь ,умоешься или давай может коньячку.
Она молчала.
Молча прошла в Кухню, не включая свет достала с верхней полки коньяк, и рюмки. Вернулась в комнату и поставила на пол. Она без слов открыла бутылку, и щедро плеснула в оба бокала.
Я почувствовала, как по щеке моей медленно поползла слеза. Я сдержала вздох. В темноте комнаты она не увидит моих слёз.
Телефон завизжал на полу.
-Он?- Тихо, как шелест бумаги прозвучал её голос.
-Нет. Он больше мне не звонит.- Так же тихо ответила я, заново наполнив бокалы.
-Не хочу жить, зачем, умереть больно только один раз, а жизнь одна сплошная боль.
-Дура.
Она залпом выпила коньяк. И новой волной накатили на неё слёзы. Я не знала чем могу ей помочь, что говорить у меня у самой сердце выворачивалось наизнанку. Хотелось плакать захлебываясь в собственных слезах. Такое чувство собственной ничтожности пришло, мерзости, слабости стало противно, стыдно, но легче от этого. Я взяла её за руку, её била мелкая дрожь. Почему нельзя было сделать, так, что бы не было некоторых дней в нашей жизни, просто вычеркнуть их из памяти. А какие-то другие, которых не было на самом деле, вставить на их место вот было бы здорово. Ведь нам важен не сам день, а память о нем. Подумаешь день, мимолетен как миг, а память потом хранит его долгие годы, а порой всю жизнь.
-Это конец. Через слёзы выдавила она.
И я не смела, ей возражать. Только один есть конец-это смерть. Главное, что бы она не сломалась только.
-Уйдём отсюда, здесь пахнет смертью.
Запах гвоздики и формалина достаточно стойкий.