***

                АЛЕКСАНДР  РОГИНСКИЙ

                СТРЕЛА

                РОМАН

  Город  с высоты казался огромным разогретым на солнце треснутым камнем. К темнеющему небу поднимался жар, глушивший шум успокаивающихся улиц.
С балкона перед Гориным раскрывалась панорама крыш домов,  кругляшек телеантенн, похожих на дружные семейки опят…Дальше громоздилась Гатыева гора, а за ней  аэропорт.
Аэропорт Горин обнаружил как только переехал в новую квартиру. Никогда не думал, что он так близко расположен от центра; ехать далеко, а  по прямой – рукой дотянуться можно.
С тех пор, как Горин обнаружил аэропорт, он начал следить за взлетами  и посадками самолетов. Особенно красиво было ночью. В небе появлялась звезда, которая, словно на санках с горы, медленно - плавно спускалась вниз и, замигав в просветах высоток, мягко садилась на аэродромную полосу и катилась аж до самого аэровокзала. 
Аэропорт еще несколько лет назад хотели вынести за границу города, но  вместо этого реконструировали: удлинили взлетную и посадочную полосы, улучшили инфраструктуру.
Под посадки  и взлеты самолетов Горин делал на балконе вечернюю зарядку, не отрывая глаз от замечательного зрелища.
Горин привычно разминал ноги, когда увидел  яркую  светящуюся точку, скользящую вниз между белочерными айсбергами облаков.
Просматривался уже ярко  освещенный пассажирский салон. И вдруг из ближайшего облака вылетел световой кулак. Наступила жутко - тихая пауза, а там, где была светящаяся точка, возник огненный шар, воздух колыхнулся, а затем раздался громкий шлепок. Припаркованные автомобили завопили бабьими истеричными голосами.
Горячей волной Горина отбросило в комнату, кресла на балконе поднялись вертолетами, треснули оконные стекла.
Вместо самолета на землю опускалось догорающее облако, рассыпающееся на мелкие горящие искры.
-Что случилось? Дима, ты жив?
Наталья стояла голая посреди комнаты, сжимая  и разжимая в руках мочалку.
-Самолет грохнулся, - сказал спокойно Горин и сам удивился своему спокойствию.
-Что значит грохнулся, говори яснее?
Горин откровенно любовался прекрасным сложением жены. Его глаза возбужденно блестели. И было непонятно: то ли катастрофа, то ли явление жены из ванной были тому причиной.
-Кулаком электрическим его стукнуло. Вернее, стрелой. Да - стрелой.
В голове прокрутилась картинка нападения, и Горин понял, что это была именно стрела, с утолщением (вот почему и подумал что кулак) на конце.
Жена ойкнула и села на диван. С нее тут же натекла лужа. Горин подумал, что если бы на ее месте сейчас был он,  скандала не миновать.

                Х  Х  Х

С тех пор, как у Саньки Горшензона появились снимки НЛО, в 11 классе «А» начались великие гонки. По свидетельству уфологов, над городом, особенно в центральной части, в последнее время стали появляться неопознанные объекты.
Полкласса сидело у окон и на балконах,  мечтая выйти в лидеры и снять настоящий НЛО. Доходило даже до драк.
В последний раз  Кирилл Громов снял летящий яркий объект на миниатюрную цифровую видеокамеру и был уверен, что уж теперь он побьет зарвавшегося Горшензона. Но оказалось, что это был самолет, который летел на очень большой высоте и  потому казался зависшим в воздухе.
С балкона открывалась широкая панорама небесклона. Кассет у Кирилла было много, он использовал их по несколько раз. Снимал Кирилл на камеру в режиме «нон-стоп», поэтому мог даже отлучиться. Главное, чтобы кот Махно не сбил камеру.  В целях безопасности Кирилл закрывал свою комнату на ключ, прося родителей пока не заходить (они были в курсе увлечения сына).
Кирилл  катался на велике своего лучшего друга Сергея Унастова, когда раздался оглушительный взрыв.
Тетя Аня, старая больная женщина, выходящая посидеть на детской площадке, закричала:
-Война.
-Бомбят аэропорт, - углубил версию Сергей, инвалид войны.
Стало страшно. Мальчишки собрались в группу и обсуждали новость, а старики качали головами и тяжко охали.
Ситуацию разрядил приехавший на стареньком «форде» крутой бизнесмен (торговля обувью на Лесном рынке) Гаврило Окунь.
-Какая война, побойтесь Бога, - сказал он. – Мне только что мой помощник позвонил, он в том районе живет: обыкновенный самолет в аэропорту загорелся.
В небе полыхало зарево.
Кирилл сорвался с места. На балконе его камера все время писала именно эту часть неба.

                Х  Х  Х

Аркадий Морошин пришел на работу в восемь утра. Уборщица Матрена как раз закрывала лабораторию. Матрена успевала подготовить целый этаж до начала работы, потому появлялась в институте в шесть утра.
-Ты что так рано? – удивилась она приходу Морошина, злостного опоздальщика.
-Вы слыхали про самолет? – спросил Морошин, проскальзывая в лабораторию и став сразу на цыпочки, чтобы не насорить  на идеально блестевший паркетный пол.
-112 человек погибло, - сказала, возвращаясь для дальнейшего разговора Матрена.
-Страшная катастрофа! А что нам скажет наш  вибрион?
Аркадий уселся напротив большого экрана. Матрена стала за спиной. Она думала, что сейчас ей будут демонстрировать кадры гибели самолета. Но на экране поползли разноцветные полоски. Матрена посмотрела немного и ушла продолжать работу.
Аркадий гордился своим прибором. Всего две недели назад он получил его из СКТБ (специального конструкторско-технологического бюро), которое почти год по его чертежам собирало вибрион. И вот он, красавец, стоит на рабочем столе.
Теперь практически все вибрации космоса и  окружающего земного пространства были у него в кармане, то бишь на экране. А огромная  компьютерная память  занята всего лишь на полпроцента!
В восьмом классе Аркадий прочитал какую-то умную книжку про вибрации. Мир, утверждала  книжка, состоит из вибраций – главном источнике информации. Каждая вибрация имеет свое лицо и характер и о чем-то рассказывает. Вокруг человека существует мир, о котором он ничего не знает. И единственный способ раскрыть этот мир - создать такой прибор, который бы улавливал и классифицировал  вибрации.
Вибрион из мечты превратился в реальность. Вот он стоит перед Аркадием и показывает вчерашнюю вибрационную  обстановку  в  районе  аэропорта.
На затылке Аркадия отразилось дыхание Насти.
-Самолетик ищешь? Я тоже прибежала пораньше на него посмотреть. Ужас какой!  Говорят, его сбили лазерным лучом.
-Кто говорит? – резко повернул голову  и чуть  не напоролся на  нос Насти Аркадий.
-Мой братец.
-Ну да, он ведь у тебя инопланетянин, - вспомнил Аркадий одиннадцатилетнего брата Насти Дему.
Дема был человек серьезный. Говорил  в приказном порядке: хочу, дай, пошли, есть, пить, плохо, хорошо…
Так и представил себе эту картину. Дема заходит в комнату Насти и сурово сообщает:
-Сбил. Лазерный луч.
-Мысль интересная, - пожевывая  верхнюю губу, сказал Аркадий. – Посмотри на эти штучки.
И он указал на закругляющуюся в кольцо стрелу.
-Похоже, что твой братец прав. Вот только лазерный луч ли это?
-По радио выступал Шапошников. Он сказал, что самолет попал под сильный грозовой разряд.
Настя села рядом и  отодвинула плечом Аркадия. Тот не сопротивлялся. Знал, если Настя что-то учуяла, то надо дать ей дорогу. Настя была большим интуитивистом: из маленькой замарочки могла вытянуть на поверхность огромный факт.
-Это точно не гроза. Я была в это время в гостях. Мы выбежали на балкон. Дождя не было. Да и тучи на горизонте были не дождевые. Правда, как раз над аэропортом висела одна сиреневая, пухлая такая. Вот бы сейчас фотографию, я бы тебе точно сказала.
Настя специализировалась на пограничных научных темах. Она прекрасно знала физику и все смежные с ней науки. Такие специалисты были наперечет.
-Тогда почему Шапошников так откровенно соврал?
-Ты же и ответил на свой вопрос. Он  выбрал меньшее зло. Ты же знаешь, что такое паника в нашем государстве. Мгновенно пропадут спички  и соль.
Настя что-то еще говорила в таком роде, а сама уже чертила на чистых листах, приготовленных Аркадием для печати статьи в английском научном журнале, синусоиды, а к ним  глаза  инопланетянина.
-Нет,  это не гроза. И не лазерный луч, хотя что-то в этом роде. Луч так не шумит.
-Вот и я говорю. Странно это все. Летит самолет на самом видном месте и вдруг в него вонзается какая-то стрела. Самолет взрывается, гибнут люди, а нам впаривают, что это все  дело рук молнии…
-Надо искать изображение, только тогда можно что-то сказать определенное.
-Что ты предлагаешь? – спросил Аркадий.
-Да хотя бы дать объявление в газете.

                Х  Х  Х

Горин открыл дверь. Перед ним стояла  темноволосая девушка с колдуньими глазами.  Одета она была стандартно: легкая юбчонка, маечка с вырезом и  тапочки.  Так можно одеться или в дорогущем бутике или в секонд-хенде.
-Вы   из газеты, правильно?
-Абсолютно. Меня зовут  Ася.
-Горин Дмитрий Елизарович. Проходите.
Ася прошла в комнату и  осмотрелась. Гостиная соединялась дверью с еще одной комнатой, обстановка полностью из советского периода. Время, казалось, обошло стороной квартиру известного ученого физика.
-Да-да, - сказал с улыбкой Громов. - Мы все еще живем в старом мире. Те, кому за 40, уже перестроиться не могут, как бы ни старались. И зачем?
-Видно, вы гостей не очень любите.
-Вы девушка без комплексов, это хорошо. Садитесь и доставайте свой диктофон.
-Он уже включен.
-Время зря не теряете. Приятно, что в таком возрасте так серьезно относитесь к минутам и секундам. Сэкономленное время потом можно потратить с большей пользой.
-Я хотела бы спросить вас, Дмитрий Елизарович, о феномене гибели самолета  американской авиакомпании. Вы считаете, что самолет погиб от удара молнии?
-Так многие считают.  На первый взгляд, все понятно и естественно. Летит самолет, в него попадает молния. Все.
-А на второй взгляд?
-На второй взгляд все сложнее. Боинги оснащены совершенной противомолниевой защитой. Несколько дублирующих систем, даже на случай попадания сверхмощного заряда. Это раз. Два – не было грозовой обстановки. Мы проверили данные метереологов,  военной службы ПВО, присовокупили свои наблюдения…Спрашивается, откуда взялся столь странный луч, больше похожий на стрелу?
-Да, это многие заметили. Я про стрелу.
-Больше того, стрела шла по траектории, обходящей то самое облако, из которого якобы она вылетела. Сейчас в моей лаборатории уточняется  эта траектория.
-Так что же – это было нападение с целью сбить самолет?
-По всей видимости. В самолете летели известные американские бизнесмены и два  специалиста по вибрационным наблюдениям. В нашем городе должен состояться международный конгресс по этой тематике. У нас работает одна из успешных лабораторий мира по изучению космических вибраций. Вот пока все, что я могу вам рассказать.
-Значит, вы подозреваете покушение и желание сорвать конференцию?
-Это первое, что приходит на ум. Но конференция все равно состоится, она долго готовилась и нет никакого смысла ее сворачивать. Конечно, этот случай сыграет свою роль, американское правительство уже направило к нам группу  ФБР. И  СБУ подключается. Как видите, многие уверены, что это покушение. Тем более, что этот случай не единичный. Совсем недавно нечто подобное произошло в России, а еще раньше в Италии.  В самолетах гибли люди, среди которых оказывались известные ученые и специалисты, занимающиеся  проблемами космоса.
-Не обязательно по вибрации?
-Не обязательно. В Италии погибло несколько исследователей  НЛО, в  России – геологи.
-Может быть, это просто совпадение, ученые много летают, в каждом самолете вероятней всего есть ученый или инженер. 
-Все может быть. Я просто высказываю свои догадки.  И только для такой замечательно красивой девушки, как вы.
-Спасибо за комплимент!
-За комплименты не благодарят.
-Я благодарю. Вы считаете, что наша катастрофа самая крупная и заставляет серьезно заняться всеми тремя случаями?
-Именно так. Моя лаборатория в ближайшее время будет заниматься расшифровкой  траектории стрелы и структуры луча. Для нас это представляет огромный научный интерес и вписывается в нашу тематику. Уже создан центр по изучению  «Стрелы» - так мы назвали для удобства новый проект. Думаю, он принесет нам открытия.
-Руководить работами, как я понимаю, назначили вас?
-Да. Я даже не сопротивлялся. Я всегда берусь разгадывать тайны. Еще с детства к этому стремился.
Громов специально упомянул о детстве, он видел, что Ася пришла не просто за сообщением, а, как говорят на журналистском сленге,  «сделать срез». Иными словами, набрать материал на несколько подач и превратить факт катастрофы в факт научного события.
«Поговорим» было интересно тем. что в нем печатались огромные интервью: с крупными учеными, бизнесменами, артистами, всеми теми, кто был интересен обществу.  В материалах исследовалась не только тематика, а и личности, делались попытки увязать роль личности и дела, в котором она добилась незаурядных успехов.
С редактором «Поговорим»   Игорем Яниным Громов познакомился в Ялтинском санатории, в котором они жили в соседних номерах. Янин владел несколькими языками, хорошо знал музыку и глубоко интересовался наукой, с ним было интересно проводить время. А в застолье это был вообще незаменимый человек. 
Янин  и написал свой первый огромный очерк-беседу о Горине. А потом пошло-поехало.  Малейшее значительное событие в науке и журналист газеты «Поговорим»  сидел у него в квартире с диктофоном. 
Горину нравилось читать свои мысли на страницах популяроной газеты, нравилась слава. К тому же это была хорошая реклама его работы. Поэтому иногда Громов сам звонил Янину с просьбой прислать журналиста.
Янин  ни разу не отказал, а иногда даже присылал своего сотрудника без предварительной договоренности. Так случилось и с Асей. Она сама позвонила и назначила встречу.
Ася еще долго  пытала Горина, девушка перешла к Янину из другой газеты и хотела первым материалом зарекомендовать себя с наилучшей стороны. Она сама сказала об этом Громову. И Громов пошел ей навстречу.
В коридоре Ася остановилась у картины Чюрлениса -неплохой копии музыкальной серии.
-Я бы эту картину повесила у рояля.
-А мне кажется, она здесь уместна: человек сразу слышит музыку.
Ася исчезла за дверью, а Горин еще некоторое время постоял у Чюрлениса. Пожалуй, она права, подумал он.

                Х  Х  Х

Аркадий подчеркнул фламастером несколько мест в огромном (на полосу) материале о  Горине и даже позавидовал ему – сегодня все только и будут говорить о сенсационной догадке его учителя.  Вот что значит первому поспеть к столу, а ведь и Аркадий не поверил Шапошникову.  Молния не могла  с такой тщательностью уничтожить большой самолет.
Очерк был написан очень хорошо, читался, как детектив, да к тому же редкие фотографии  делали полосу истинно сенсационной. На первой  полосе был изображен самолет, идущий на посадку, на второй  молниеобразная стрела вылетала из облака, на третьей – полыхающий и разваливающийся  огненный шар.
Аркадий купил два экземпляра газеты, один себе, другой Насте. Настя могла по фотографии многое рассказать о ситуации. В этом деле она была непревзойденным спецом. Ее даже приглашали на службу в СБУ, но она отказалась.
Правда, иногда помогала в исключительно сложных случаях. По ее наводке находили  пропавших, преступников, определяли зону поисков. Будь Настя оборотистей, могла бы  свою фирму открыть и грести деньги лопатой.
Но Насте нравилось положение бедного кандидата наук. 
Настя была верующей и во всем соблюдала правила. Пост касался не только сокращения потребления еды, но и всех прочих материальных благ.  Настя жила с матерью в скромно обставленной двухкомнатной квартире и мечтала, чтобы ее мать дожила до 100 лет.
-Мне тогда будет 82, и никакие мужья уже не понадобятся.
После нудачной любви Настя возненавидела мужчин и очень трудно отходила от этого чувства.  Аркадий  пытался ухаживать за красавицей Настей, но получил такой вежливый отказ, после которого зарекся на подобные поступки.
Настя ввалилась в лабораторию с охапкой газет.
-Есть что почитать, - с порога крикнула она. – И фотографии потрясные…Сейчас мы их.
Она вывалила газеты на стол, осмотрела свое богатство.
-Мы на пороге всемирного открытия. Вот увидишь, Аркаша!
-А я тебе купил экземпляр, - потухшим голосом  произнес Аркадий.
Не стесняясь Аркадия, Настя  стала снимать чулки.
Аркадий  начал судорожно разбирать газетный завал. Настя, похоже, скупила газетный киоск.
Они сидели рядом и рассматривали фотографии.
-Можешь что-то сказать? – спросил Аркадий.
-Смогу, но надо одной посидеть. Да и сейчас видно, что это не молния. По спектру.
-Тогда лазер?
-Я не вижу когерентного потока света. Это скорее какой-то тоннель для прохода независимой волны.
-Очень интересно. Значит, ты считаешь, что нет вынужденного излучения. Но без приборов это выяснить очень сложно.
-Для тебя. А у меня женская интуиция. Я чувствую волну по цвету.
Аркадий согласно кивал головой: действительно, луч лазера должен быть непрерывным, с постоянной амплитудой, или импульсным, достигающим больших пиковых мощностей.
А в их случае луч, казалось, был полым внутри. Впол-не могло быть, что по этой трубке посылался сигнал или даже мини-ракета, несущая в себе, к примеру, ядерный заряд.
-Это все твои фантазии, - усмехнулась Настя, когда Аркадий изложил ей пришедшую в голову гипотезу. – Где ты видел такие мини-ракеты? А вот – новый тип лазера, или какого-нибудь квантового супермена…
Настя на мгновение задумалась.
-Дело в том, - продолжила она – что в науке о лазерах сейчас грандиозный прорыв, каждый день рождаются новые типы. Ты же помнишь, что лазеры созданы на стыке двух наук — квантовой механики и оптики, фактически, многие типы лазеров были созданы мето-дом проб и ошибок.
А это значит, что простой безграмотный гений, обла-дающий огромной интуицией, самооткрывающей за-шифрованные космические открытия, находящиеся в информационном поле, может изобрести такое, что миру сладко не покажется. Ты понимаешь, о чем я го-ворю?
-О сверхоружии?
-Именно.
-Ты торопишься. Все-таки, может быть, это элемен-тарная молния. Мы не такие специалисты в этой об-ласти, а вот  Шапошников спец, он не станет подстав-лять свое имя под удар так глупо.
Этот аргумент, кажется, подействовал на экстремаль-ную Настю.
Аркадий был намного старше своей сотрудницы.  Хотя та имела такую же научную степень, что и он. Если Аркадий придерживался медленных темпов и солид-ной доказательной базы, то Настя в науке была азарт-на и экстремальна. Один раз ей удалось рассчитать существование черной дыры  (на эту тему она и защи-тила  кандидатскую), вот и  в обычной, подчас нудной научной работе, ее все время тянуло выбежать из уп-ряжки и рвануть навстречу неизвестному.
Не раз Аркадий говорил ей, что она рождена для жизни на нескольких планетах.
Часто поэтому у него с Настей выходили конфликты, хотя и без кровопролития, но с заметными уронами в самоуважении.  Наверное, поэтому и не состоялись бо-лее близкие отношения, которые хотел завязать Арка-дий. Их поляризация была несовместимой, хотя это и противоречило закону о притяжении разнозаряженных частиц.
Правда, иногда Настя находила в себе силы и, сдува-ясь, как шар, соглашалась. Но только для того, чтобы собрать силы для новой атаки.
-Такие, как ты,  в науке опасны, - сказал ей однажды в сердцах Аркадий.
И все же им работалось вместе интересно. В творче-ском плане они очень подходили друг к другу, занимая противоположные позиции.
Сейчас был как раз тот случай.
-Сначала просчитаем траекторию, - предложил миро-любиво Аркадий. – Посмотрим, откуда явилась эта стрела, кто ее автор: небо или человек.
Фотография была скинута в компьютер, Аркадий за-нялся обработкой материала. Сначала на экране поя-вилась  карта  мира, затем Европы, Украины.
-Теперь понятно:  стрела летела издалека, вот из этого района, - указал курсором Аркадий. - Волынь. Там есть места, где даже немцы во время войны так  и не побывали.  Посмотрим, посмотрим.
- Траектория носит блуждающий характер…Луч мог быть запущен и с машины.
-Ничего не понимаю.
Практически все газеты, которые принесла Настя,  пи-сали о гибели  самолета и называли одну причину – прямое попадание в самолет молнии. В подтверждение этой версии цитировались слова академика Шапош-никова.
И только газета  «Поговорим» высказывала  предпо-ложение доктора физико-математических  наук Гори-на о  нападении с помощью направленного луча неиз-вестного источника.
«Судя по характеру нападения и точности попадання, - отвечал на вопрос журналистки Горин, -  мы имеем дело с новой техникой, предположительно, не земного происхождения».
-У Горина явный перебор, – сказала  Настя.
Аркадий не стал вступать в спор. Горина он хорошо знал, этот человек слов на ветер не бросал. Но что Го-рин имел в виду?
-Думаю, нам следует с Гориным объединиться, - за-думчиво произнес Аркадий. - Он точно имеет свою ве-рсию. А с помощью твоих способностей и нашего при-бора мы можем горы свернуть. Как думаешь?
-Лучше бы с горами справиться без Гориных, - не упу-стила подачи Настя. - Не люблю посторонних.
-Горин не посторонний.
-Я помню – твой учитель. Но его знания и подходы мо-гли устареть.
Аркадий рассмеялся.
-Ты его просто не знаешь. Он каждый день начинает с чтения новинок по своей теме в Интернете. В его голо-ве не одна библиотека вместилась.  К тому же Горин владеет пятью иностранными языками, так что отпа-дет  надобность в переводчике.
-И ты сэкономишь баснословные деньги.
-Дело не в деньгах, хотя еще никто от них не отказы-вался.
До конца дня они укладывали тракторию полета стре-лы на миллиметровку. Результат получался странным.  Стрелу, как они  назвали направленный луч, получа-лось, запустили из спального района.
-Не могу понять, кому в голову взбрело посылать Луч  из густонаселенного и охраняемого района. Концы с концам  не связываются.
-Почему же, - возразила Настя. –  Населенный район – хороше прикрытие. А мы ведь можем точно теперь установить адрес. Ты его знаешь?
-Сейчас узнаем.
-Вот этот дом, - указал карандашем Аркадий через не-которое время на план района.  Обычный жилой дом, пятиэтажная панелька. Кто может жить в таком доме? 
-И это мы можем узнать.
Как хорошо иметь всю информацию о городе, в кото-ром живешь. Не входя в интернет,  посмотреть не то-лько интересующий тебя дом, но и на  список  жиль-цов.
-М-да, - пожевал нижнюю губу Аркадий. – Сплошной пролетариат  и  полубомжи.
Сам собой напрашивался вывод, что стрела была са-моуправляемой, корректировка траектории происхо-дила в воздухе.
Следовательно, кнопку  нажимать могли в любой точ-ке города или далеко за его пределами. Это значило, что великие  ученые Аркадий и Настя  зашли в элеме-нтарный тупик.

                Х  Х  Х

Никонов смотрел, как молодая уборщица мыла пол. Словно палубу драила.
Сумела все-таки Вера вышколить своих сотрудников,  даже уборщиц. И его, старого, обросшего ракушками,  присутствие Илоновой всегда поднимало на стойку «смирно». Не хотелось смотреться старой клячей, а то-лько бодрым жеребцом. Да и остальные подтягивали животы. Кто-то из директоров сказал об Илоновой: «Наполеон в юбке».
Никонов бы сказал: «Екатерина Вторая». Для тех, кто хорошо знает историю, было бы достаточно.
Время идет, характеры повторяются. И если такая же-нщина, как Илонова, добралась до руководящего кре-сла, то непременно должна стать Екатериной со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Работать с такой женщиной было для Никонова прос-то опасно, но сама работа стоила того. Они занимались интереснейшей проблемой – созданием новых лазеров.  Ассоциация так и называлась «Новые лазеры».
Лазерами заразил Никонова  профессор Стронин, уче-ник одного из первопроходцев в этой области науки Басова. В 1954 году  был создан первый микрволновой генератор-мазер на аммиаке. Роль обратной связи иг-рал объемный резонатор, размеры которого были по-рядка 12,6 мм. 
Весомый вклад в изучение принципов квантового уси-ления и генерации внесли А.Прохоров и Н.Басов. Для усиления электромагнитного излучения оптического диапазона необходимо было создать объемный резона-тор, размеры которого были бы порядка микрона. Из-за связанных с этим технологических трудностей мно-гие ученые в то время считали, что создать генератор видимого излучения невозможно.
Оказалось возможно.
В 1960 году Т. Мейман продемонстрировал работу пер-вого оптического квантового генератора-лазера. Акти-вную среду создал рубин, а вместо объемного резона-тора был использован открытый оптический резона-тор. В декабре того же года был создан гелий-неоновый лазер, излучающий в непрерывном режиме…
И пошло - поехало.
Сегодня в составе ассоциации имелись фирмы, кото-рые перешли на новый тип лазеров, работающих в ва-куумной среде.
Вера Александровна Илонова была не только блестя-щим экспериментатором, но  и отличным организато-ром. Она представляла тот тип  женщин-ученых, для которых важна не сама наука и карьера, а получение результата, который можно выгодно продать на миро-вом рынке.
Лучше Илоновой никто не мог провести переговоры, она обходилась без переводчиков, ибо знала 7 иност-ранных языков. К тому же обладала бизнесовой жил-кой, на равных могла конкурировать с ведущими ми-ровыми светилами бизнеса.
И потому и ассоциация с многочисленными фирмами, предприятиями, институтами стала быстро богатеть. Вера Александрова не обижала себя и свое ближайшее окружение.
Неудивительно, что Никонов вскоре стал миллионе-ром и с каждым годом приумножал свои капиталы. У всех сотрудников были прекрасные дома, машины, да-чи, все регулярно бывали за границей.
И все работали на ассоциацию день и ночь, ибо Илоно-ва не терпела рядом с собой не только нечистоплот-ных, но и лентяев.  Ее команду называли «командой скелетов». 
Животик у мужчин был редкостью и означал, что вла-дельца лишнего веса Илонова очень высоко ценит как сотрудника и прощает ему небольшую небрежность с внешностью. Женщины все были похожи на «хозяй-ку»: тщательно следили за собой и не вступали в слу-чайные связи.
Коротко говоря, ассоциация была монастырем со сво-им жестким уставом  и огромными возможностями.
Альберт Никонов отвел глаза от молодой уборщицы и включил ноутбук.
Асдеков обещал прислать по почте технико-экономические обоснования на новую конструкцию компрессора, позволяющего совершать сжатие фото-нов с 12-разовым усилием. Это позволило бы выйти  на новые параметры самой лазерной установки, что уменьшало размеры и увеличивало доступность.
Почта насчитывала 83 письма, но технико-экономических обоснований не было.
Никонов набрал Асдекова, телефон пожурчал и затих. Пришлось воспользоваться мобилкой. Тягучий женс-кий голос сообщил, что в данный момент связь по  на-бранному номеру невозможна.
У Асдекова была странная страсть все сокращать. Мозг так был устроен. Он был очень богатым челове-ком, но даже содержать секретаря отказывался из-за его ненужности.
-На кой мне нужна длинноногая лошадь, только будет разжигать во мне похоть, я ведь человек падкий до слабого пола, - отшучивался.
Многие, и Никонов в том числе, считали Асдекова простым скрягой. Ему тяжело дался первый миллион, и тратиться на лишние должности, пусть и  представи-тельские, он считал глупым.
Для директора фирмы «Фотон » Асдекова все было ерунда, кроме  работы и денег. Ну, разве еще женщи-ны. Но и здесь его останавливала все та же расчетли-вость.
Вот почему именно Асдекову всегда охотно давали просчитать ТЭО.  Заказчик как бы получал гарантию, что расчеты технико-экономических обоснований бу-дут точны и ни одной лишней копейки не будет потра-чено.
Так оно и было.
Наверное, Асдеков просто не уложился в срок. Но куда он подевался?
Никонов не успел додумать эту мысль, как мобилка заиграла турецкий марш.
-Ты меня набирал, но я был занят. Ты слыхал, Альбе-ртик, о сбитом самолете?
Никонов страшно не любил всякие сокращения своего имени. Но приходилось терпеть.
-Слыхал.  А что?
-Тебе не кажется, что это по нашей части?
-В каком смысле?
-В том смысле, что я даже догадываюсь, кто это сде-лал.
-Что ты имеешь в виду? - почуял неладное Никонов.
-Сбили  самолет новым лучом. Я видел видеозапись, и поверь, такого спектра у нас просто нет. А откуда он взялся, этот луч? Только из наших недр, кто-то в ассо-циации самостоятельно разработал эту штучку. А мы, лохи…
-Постой, постой, Шапошников сказал, что самолет по-гиб в результате попадания в корпус молнии.
В трубке сухо рассмеялись. Смех этот как бы  произнес слово «идиот».
-Короче, садись в свой «шеврол» и валяй на лужайку. Я там буду через полчаса. Заодно получишь свое «ТЭО».
У Никонова отлегло от  души. Слава Богу, «ТЭО» этот паразит сделал. Больше в данный момент Никонова ничто не волновало. Подумаешь, грохнулся самолет, сколько их грохается каждый день. Вот если бы ему предстояло лететь в командировку, тогда, быть может,  еще и обратил бы на этот факт внимание…
Через двадцать минут Никонов был на «лужайке».  Лужайкой назывался ресторан, в который иногда за-глядывал Асдеков. Платил за угощение тот, кто при-глашал. Таков был порядок.
Правда, на обильный обед рассчитывать не приходи-лось.
Асдеков сидел на скамейке у колодца, из котрого брала воду девушка из кухни.  Паслись за оградой коровы,  которых доили на глазах  клиентов, в специальных за-гочниках хрюкали свиньи, из которых затем делали прекрасные отбивные.  Наполеоном стоял огромный оранжево-красный петух со своим гаремом, в озерце плавали утки  и прочая водяная птица…На живую еду можно было смотреть, а потом и заказать ее…В этом и была изюминка ресторана. Еда самая свежая, к тому же знакомишься с сельским бытом. Тут тебе и зеленый туризм и прекрасная кухня.
Асдеков был маленьким человеком с длинной бородой, что делало его похожим на персонаж из фантастичес-кого фильма. Он знал о специфической  привлекате-льности  своей внешности и усиливал ее еще жестику-ляцией. Близко к Асдекову подходить было нельзя, он тут же брал в оборот все, что мог достать рукой. В этом верчении пуговиц и поглаживаний отворотов пиджа-ков было что-то детско-заботливое.
В то время, как говорил Асдеков резко и без всяких обиняков. Он славился тем, что резал правду-матку, не всегда приятную. Даже Илоновой этот бородатый гно-мик не боялся.
Президентша относилась к нему, как к шуту, но силь-но уважала за крутой нрав и высокий профессиона-лизм.
Она любила повторять: «У нашего Асдекова очень ма-ленький рост при большом профессионализме».
Асдеков знал все сплетни о себе, и смотрел на это как на достигнутую цель – быть в центре внимания. Он любил покрасоваться при  зрителях.
-Садитесь, ленивый человек, - сказал Асдеков, наблю-дая, как ловко поднимает полное ведро ресторанная красавица.
Никонов послушно сел.  Они сидели и наблюдали за девушкой. Зная Асдекова, Никонов молчал. Асдеков сам  начнет розговор, ведь  он пригласил его сюда.
Вообще, он какой-то вивихнутый, думал, сидя рядом с «высоким профессионалом» Никонов. Впрочем, сегод-ня все вывихнутые, все как-то в последнее время быс-тро изменились.
Деньги заставили работать человека над своим ими-джем. И каждый или копировал его с более удачного образца, или, если мог, придумывал свой. Один завел  гарем и  распустил об этом слухи, другой дачу постро-ил четырехэтажную и заявил в интервью популярной газете, что живет на первом этаже, а что делается на остальных трех, даже не знает…И  Никонов надел не-кую  маску «ученого будущего». Не зря он подключил к своей работе именно фирму «Фотон» во главе с вы-вихнутым Асдековым. Сейчас после долгого ломания и таинственного сообщения о погибшем самолете этот шут отдаст ему «ТЭО», и они закрутят с Илоновой очередной роман на тему: мы тебе новый луч, а ты нам несколько миллионов.
Илонова и была нужна Никонову  для того, чтобы оплачивать его выдумки. Новые лучи изобретали лег-ко. Зная основу, можно было нанизывать на лазерные технологии огромное количество навесного оборудова-ния.
Иногда Никонов ловил себя на мысли, что он гений, ведь так легко ему давались эти научные выкрутасы. Он со своей фирмой был похож на фокусника, который знает как обмануть зрителя и который на основе этих фокусов может придумать в изобилии новые, не вкла-дывая особенно никаких новшеств, а только соединяя достижения в других областях, о которых никто не знал.
У Никонова был особый дар приспосабливать все, что имелось в мире предметов, варьировать, сталкивать, соединять. К себе домой он никогда не вызывал санте-хников,  электриков, мастеров бытовой техники…Все чинил сам, потому что знал технику назубок, как знал и множество технологий…
Кто же виноват, что в свое время пытливый мальчик Альберт посещал детские технические кружки, масте-рил корабли, космические станции, делал воздушные шары и детские игрушки, собирал приемники...
Он первым собрал и простенький компьютер и  теперь считался едва ли не асом в этой области знаний и тех-ники. Так что, если у кого-то из его руководителей компьютер приходил в негодность, звали Никонова. И он не чурался и такой простенькой для себя работы. Пусть это и занижало его престиж, как руководителя, но прочно работало на имидж, оседало в сознании де-ловых людей, и они всегда вспоминали про него, когда его мастерство было необходимо.
Собственно, сейчас так же поступали и все ведущие компании-производители техники. Если раньше пыта-лись создавать качественные долгосрочные проекты, то при  изобилии электронной техники требовалась ре-гулярная смена моделей, чтобы рынок не умер. Вот и навешивали какую-нибудь «фендиклюшку» и продукт считался новым с соответствующей  высокой  ценой.
И все были довольны. Лишь специалисты знали, что новое ничуть не лучше старого, а то и хуже, потому что рассчитано на более короткий срок работы.
Никонов одним из первых  занял эту нишу, подобрал  талантливых студентов, настроил их на эту работу, как
настраивают фортепьяно перед концертом с помощью камертона, и начал действовать.
В своем роде он тоже был шутом, потому что никаких особых революций в техническом прогрессе не совер-шал, а только шел за ним и подбирал крохи, из кото-рых можно было сотворить некий фантом.  Или, как называл его Никонов, модерн.
Пикассо был прекрасным художником - реалистом, но для реалистов путь был закрыт, все написано и гораз-до более гениальными художниками, оставалось соз-дать  фантом  гения.  И  Пикассо его создал. Модерн, как бы его ни называли затем многочисленные гиены – искусствоведы.
И в этом деле он не был оригиналом. И до него многие понимали, что их сила в новых путях на старых фун-даментах. Материя запрограммирована не только на умирание, но и на возрождение.
Девушка набрала ведро, с которого аппетитно падали прозрачные капли, оставляя глубокие воронки на по-сыпанной желтым песком дорожке, вскинула коромы-сло на плечи и, покачав бедрами гусыни, смешливо кося на скамейку, грациозно двинулась к кухне.
-Вот так и не иначе, - сказал  удовлетворенно Асдеков, словно сам сотворил некое чудо. – Так вот, любезный, у нас с вами большущие проблемы в связи с гибелью самолета.
Как и ожидал Никонов, обед не был слишком изыс-канным: борщ с мозговой косточкой, белое вино и ло-сось с жареной картошкой.
После объедения мяса с косточки и высасывания кос-тной жидкости Асдеков вытер тщательно руки и возз-рился на Никонова, будто впервые его увидел.
-М-да, - пожевал губами Асдеков, - ситуация не из при-ятных. Американские друзья нам этого не простят.
Никонов, зная правила игры, молчал.
-Ведь что получается, - продолжал Асдеков. – Получае-тся, что мы сбили самолет, тем самым показав нашим друзьям, что и у нас есть ультрасовременное оружие. Ты, конечно, до этого не додумался,  куда тебе с твои-ми куриными мозгами.
Асдеков бросил быстрый взгляд на Никонова. Начи-налась его главная игра, в начале которой он всегда раздражал собеседника, чтобы выставить его на аван-сцену, где хорошо можно осмотреть соперника.  Мно-гие ловились на эту наживку, но  Никонов знал, с кем имел дело.
-Следовательно, нам необходимо провести расследова-ние, кто это сделал. Как ты думаешь для чего? Чтобы сдать его в милицию или СБУ? Отнюдь. Чтобы зара-ботать приличный капитал и  заодно показать Кузь-кину мать.  Не сомневаюсь, что американцы уже заби-ли тревогу, ведь у них такого оружия нет.  А к такому положенню  они не привыкли. И как ты думаешь, кто же это запустил лучик в ясное небо?
Никонов, убаюканный монотонным  голосом Асдеко-ва,  вздрогнул.  Вопрос застал его врасплох.
-Не знаешь. Еще бы, куда тебе с твоими…
Асдеков оборвал речь  и глубоко задумался. Глаза его уставились на отражающую настольную лампу сереб-ряную ложку. И в таком созерцательном состоянии он просидел некоторое время. Никонов ждал.
-Я знаю, кто запустил луч. И позвал тебя сюда только для того, чтобы мы с тобой вдвоем, как проверенные друзья, которые никогда не подведут друг друга, сос-тавили представление, насколько сильны мы и наско-лько силен  Он.
-Он?
-Савелий – это Он.
-Сын  Александровны?
-Я его знаю с малых лет. Это вундеркинд. Помню, как он задвигал матушке своей, что не хочет учиться. А не хотел он учиться потому, что и без этого прекрасно решал задачки по математике, самостоятельно изучил физику, а затем начал заниматься лазерами. Матушка его отослала в Англию, где он завершил свое самооб-разование. Сейчас  Савелий  сидит на шее у Александ-ровны, и та делает все, что он только пожелает.
Никонов, конечно, слыхал о Савелии. Только ленивый не сплетничал о мажорике, которого безумно любила Илонова, царица лазерного мира. Одно время она на-вязывала Никонову в заместители своего отпрыска, но потом передумала.
-Пусть еще погуляет на свободе, - сказала, объясняя отмену своего решения.
-Трудно поверить, чтобы…
-А я говорю, что это Он, и нам следует педпринять срочные меры по локализации конфликта.
Никонов  рассмеялся.  Асдеков бывал  потешным.
Все, что он сейчас говорил за ресторанным столом, об-текало Никонова и выносилось слабым сквозняком. Что  хочет этот маленький самодержец, было понят-ным. Он хочет выцыганить большие деньги у Илоно-вой, шантажируя тем,  что знает, кто запустил луч в самолет. Этот же номер он провернет с американцами, продав им очередную идею. Такое уже было. Асдеков умел вертеться, любил деньги. Даже не так: он любил, когда их у него было больше, чем у других.
Однажды он сказал  Никонову в этом же ресторане, что его мечта увидеть у своих ног деньги  всего мира.
-Вот это зрелище: ты выходишь на лесную полянку, светит солнышко, а перед тобой бескрайнее поле денег. И ты точно знаешь, что больше ни у кого из живущих на этом шарике нет ни цента, все собрано здесь.
Глаза у Асдекова тогда горели хищным зеленым ог-нем.
Сейчас происходило нечто подобное. 
-Что ты от меня хочешь? – не выдержал Никонов. – Я ни в какие коалиции против Илоновой вступать не намерен. Тем более, если речь касается ее любимого сыночка. 
У Илоновой связи, а у нас с тобой одни разговоры. 
-Ты не понял, - сказал Асдеков.
Он выпил вина, заел его салатом из помидоров и обли-зал влажные губы. Голос его стал бархатным, с сыты-ми трещинками.
-Я рассказываю тебе о том, что нам следует сделать, иначе нам хана. Кто захочет иметь дело со страной, в которой лазерами сбивают самолеты?
-Значит, ты уверен, что Луч послал Савелий по зада-нию мамы?
-Причем здесь мама. Кто будет рубить сук, на котором сидит. Стоп…Ты меня натолкнул на мысль. Точно, Савелий это сделал, чтобы  заложить мамашу. Вот так сынок.  Как я раньше не догадался.
-Что за чушь, - возмутился Никонов.
Он не мог поверить в сказку, которую ему вдалбливал этот маленький император. Скорее, он хотел бы подси-деть императрицу, чтобы занять ее трон. Это надо же быть таким тщеславным и завистливым: жизнь по-ставить под гильотину, лишь бы другому было хуже.
-А не ты ли автор и исполнитель этой затеи? – вдруг спросил Никонов.
Асдеков чуть не поперхнулся вином, которое едва при-губил.
-Ты сумасшедший, как это я мог даже подумать о та-ком…Хотя, почему бы и нет. Глаза Асдекова  повесе-лели, он откинулся на спинку стула и рассмеялся.
-У тебя такие же выкрученные мозги, как и у меня. Выкрученные, только в обратную сторону. Но это ведь сюжет.
Я прихожу к Савелу и, зная его отношение к матушке, и то, что он хочет завладеть ее богатствами и положе-нием, рассказываю как  бы между прочим сюжет фи-льма, который дает ему мысль раз и навсегда решить проблему.
Савел - парень не дурак, сразу ухватывается за нее. А я, видя это, после того, как он осуществляет свой кова-рный замысел, распускаю слухи, подкидывая идею о виновности Савела. И все для того, чтобы самому за-нять кресло Илоновой.  Потому и вызываю в ресторан своего лучшего друга.
Лучшего в распускании слухов и  сплетен на этой зем-ле нет, и все чистосердечно рассказываю ему. А Альбе-ртик, так зовут сплетника, ставит в известность все общество. Савела берут под стражу, против его матери (а кто же ему дал в руки самый современный лазер) возбуждается уголовное дело, которое никакие связи не спасут, потому что совершенное Савелом -  акт тер-роризма, с которым воюет весь мир и в первую оче-редь Америка.
-Ловко, ловко. Значит, ты мне советуешь начать рас-пускать слухи? И что я буду за это иметь?
-Все, что захочешь. Любых девочек, ты ведь это дело любишь, море денег…Что еще? Прекрасную фирму, рекламу…
-А ты станешь президентом  ассоциации.
-А я стану президентом ассоциации.
-Прекрасно, только не понятно, как ты докажешь, что это сделал именно Савелий?
-Я думаю, нам следует нанять частного детектива, ко-торый бы начал слежку за мажориком. Наверняка мы получим интересную картину жизни этого ублюдка.
-Вот с этим я согласен, - сказал Никонов,  вставая.

                Х  Х  Х

Если бы  Глебу  Крепову кто-нибудь сказал, что в три-дцать пять лет он станет  частным детективом, он бы долго смеялся.  Читать детективы он любил, с удово-льствием смотрел их по телевизору (правда, не все из-за их огромного количества). Но чтобы самому ловить бандитов, копаться в этой грязи? 
Да и  профессия у него была что надо – рекламист. Си-дишь и выдумываешь всякий бред. И чем бредовей, тем лучше. Вот, к примеру, последний его образец: «памперсы – незабываемый момент в вашей жизни». Под дурноватую музыку и жлобский голос диктора этот слоган займет достойное место на экранах и вы-цыганит из кошелька заказчика изрядную сумму.
Так продолжалось десять лет, которые после оконча-ния юридического факультета университета и работы в городской газете Глеб провел в одной из крупнейших рекламных фирм страны.
В агентстве он был не первым, но и не последним. А иногда выдавал такое, что бывалые крючкотворы ап-лодировали.  И платили прекрасно.
Однажды Глеб стал миллионером – выиграл в лоте-рею. И с  ужасом обнаружил, что  не знает, что делать с колоссальной суммой.
Проблему за него решили  организаторы лотереи, смывшиеся с причитающимися ему миллионами в со-седнюю страну.
Глеб даже обрадовался этому.
Глеб стал  директором частого детективного агентства.
На первых порах работал один, но со временем при-шлось брать помощников и завести секретаря. Оказа-лось, внешне улыбчивый и спокойный мир человече-ских отношений наполнен изменами, подделыванием документов, промышленным шпионажем…
Все это Глеб видел в фильмах, сериалах, но не мог даже себе представить, что эти фильмы  копируют реаль-ную жизнь. В агентство приходили солидные обеспе-ченные мужчины и женщины и рассказывали маль-чишескими и девичьими голосами, что их обманули.
При этом ни слова о том, что сами обманывали точно такими же способами. А документальные подтвержде-ния измен нужны были для законного отсечения в свою пользу имущества и банковских счетов.
Естственно, Глеб читал про сбитый в аэропорту само-лет.  На борту лайнера находился один из его заказчи-ков, технический директор фирмы «Тритон»   Корне-лий Еровенко, за чьей женой вот уже месяц Игорь Рас-сухин, помощник Глеба, вел денное и нощное наблю-дение. Материал был готов, свидетельских видео - фо-то и аудиоматериалов, других документов, подтвер-ждающих  измену и обкрадывание любимого мужа, накопилось достаточно. И вот, пожалуйста, вам: за-казчик погибает. Хорошо еще, что он сделал стопро-центную предоплату.
Когда Глебу утром в понедельник позвонил ученый Альберт Никонов, ему не надо было долго рассказы-вать о случившемся.
-Так вы согласны  взяться за это дело? – спросил Ни-конов.
-Я согласен. Но для окончательного решения нужно встретиться.
Глеб  сидел и думал, под каким соусом взять этот за-каз. Дело-то чисто милицейское, уголовное… 
Если заказ придет через  управление по борьбе с орга-низованной преступностью, тогда агентство сможет заключить договор и начать расследование. 
Но браться выполнить заказ напрямую не позволял Устав, закон. Детективное агентство по Уставу имело право заниматься массой других вопросов, связанных с частной жизнью, промышленным шпионажем, вы-явлением засланных информаторов…
Был  еще один вопрос, который волновал Глеба – фан-тастичность преступления. Ученый что-то говорил о Луче, которым якобы сбил самолет. Но как такое мо-жет быть в наше время?  Да и откуда взялся в бедной Украине мощный Луч, способный разрушить лайнер?  К тому же в Украине до сих пор не совершалось круп-ных технических террористических актов. Это что же – новая эра открывается? 
И еще вопрос - почему к нему обратились ученые, а не  родственники пострадавших?
Глеб готовился к встрече. Важно было знать, кто тот, кто будет тебе платить деньги и спрашивать результат.
Достать нужную информацию не представляло труда.
Биография Никонова была любопытной.  Про рожде-ние и детский период все как у всех, а вот, начиная с подросткового возраста,  Никонов становится инте-ресной личностью: экстерном сдает школьные экзаме-ны и поступает в политехнический институт, который также заканчивает экстерном. В 20 лет это уже моло-дой образованный инженер, занимающийся вычисли-тельной техникой, компьютерами и...лазерами.   И фирму он организовывает по продаже и сервису  элек-тронного оборудования. 
Никонов пришел в  точно назначенное время. Глебу он сразу понравился. Чувствовалась за медленными уве-ренными движениями человеческая индивидуаль-ность.
-Я бы начал свой рассказ с научной проблемы: мог ли лазер сбить самолет, - сказал Никонов, едва сев в предложенное кресло. Извините, я кортко на нашем языке.
Сегодня существуют мощные лазеры, когерентность луча  которых позволяет сфокусировать его в точку, практически совпадающую по размеру с дифракцион-ным пределом, который для видимого спектра состав-ляет  всего несколько сотен нанометров. К  примеру, лазер на алюмо-иттриевом гранате с неодимовым ле-гированием в режиме удвоения частоты работает на длине волны 532 нм и при мощности всего 10 Ватт по-зволяет достичь энергий порядка нескольких мегаватт на квадратный сантиметр. Хорошо сфокусированный луч позволяет достичь громадной плотности излуче-ния, достаточной для резки, плавления и даже испаре-ния самых тугоплавких материалов. Так что вполне наш лазер мог стать убийцей.
Но тот, кто решился на такое убийство, должен был понимать, что совершить его в наше время, это объя-вить лазер вне закона.
Кто теперь захочет летать самолетами, если их так легко можно сбить?
-Вы хотите сказать, что кому-то хочется, чтобы иссле-дования, проводимые учеными с этой техникой,  были запрещены?
-В общем, - да. Но это ведь надо быть полным крети-ном, чтобы  даже додуматься до такого. Это все равно, что дать террористам в руки атомную бомбу.
Я такой вариант исключаю. Есть другой: некий сума-сшедший, или погибающий от скуки человек,  нашел забаву, острые ощущения. На основе лазеров ведь де-лаются уже и игрушки. А если этот олух царя небесно-го имеет доступ к серьезным научным разработкам и  кое-что смыслит в лазерном деле, то, сами понимаете, для него игрушка эта очень привлекательна. Может быть, он сразу и не хотел сбивать самолет, а хотел лишь потренироваться. Здесь я должен сделать не-большое отступление в область психологии.
Вы, наверное, и сами заметили, как  (особенно в по-следнее время) изменился человек. Практически 70 процентов людей, быстро обогатившихся  и получае-мых солидные проценты «за просто так», постепенно становятся виртуальными. Действительность воспри-нимается упрощенно.
Вспомните дело Лозинского, который охотился на лю-дей. Ему уже скучно  убивать животных, захотелось чего-нибуь с перчиком. Вы думаете, он моральный урод?
В человеческом понимании – да. Но в виртуальном – простой охотник. Для него никакой разницы нет меж-ду кабаном и человеком. Если и остаются последние сомнения, то азарт их глушит. Так почему бы, спра-шивается, не нашелся такой виртуальный человек, у которого есть доступ к новейшей  технике, чтобы поза-бавиться  и подстрелить уже не утку, а самолет. У нас есть на подозрении такой человек. Более того, мой на-учный партнер Николай Павлович Асдеков, уверен, что это сын президента  ассоциации «Новые лазеры» Веры Александровны  Илоновой,  Савелий Рощин.
Его действия нас и интересуют. Я думаю, ваше агент-ство отлично справится с этой работой. Мне рассказы-вали, что вы хорошо понимаете технику и профессио-нально судите о науке.
Никонов замолчал, положил руки на стол и начал внимательно смотреть на Глеба.
-Что ж, - сказал Глеб. – Дело весьма и весьма…я бы сказал так, деликатное. Как я понимаю, вы не хотите бросить тень на вашего президента и сделать так, что-бы  информация пришла со стороны, скажем, из газе-ты, верно?
-Вы действительно профессионал, - усмехнулся Нико-нов. – Высказанное вами – позиция моего друга и партнера Асдекова. Но я придерживаюсь других прин-ципов.
Нашу принцессу давно пора скинуть с трона, много она чего наделала такого, но это уже другой разговор. А то, что касается сына, это еще тот фрукт. Ему все по-зволено, мать его лаборатории  отдает лучших заказ-чиков, а  истинно профессиональные фирмы едва ды-шат от недофинансирования. И вполне вероятно, что пальба Лучом – его рук дело. Знаете, как у иных бога-теев: скука заморила, и ничто уже от этой болезни не спасает.
-Я вас правильно понял? Материал следует собирать обо всем семействе?
-Вы меня правильно поняли. Преступники должны быть наказаны. Представляете, что будет, если каж-дый, кому ни вздумается, начнет пользоваться мощ-ными лазерами в своих интересах? Игрушка весьма опасна.
-Но пока ваша информация на уровне предположений, ни одного доказательства преступной деятельности этого новоявленного инженера Гарина нет, как я по-нимаю?
-Почему же, кое-что есть. Но не у меня. Видите ли, в газете был опубликован материал с весьма удачными  фотографиями. По спектру след, оставленный Лучем, напоминает спектр следа лазера на алюмо-иттриевом
гранате с неодимовым легированием. Вам это ни о чем не говорит, а для нас, специалистов, это грозное пред-упреждение. Я ведь вам уже рассказывал о возможнос-тях этой группы лазеров.
-Понятно. Мне надо подумать.
-О цене?
-И о цене. Мы ведь не благотворительная организация. Но главное - как подобраться к вашей принцессе.
-Это уже ваши заботы. Моя задача – добыть деньги. Через несколько дней мы снова встретимся и обсудим финансовую сторону дела.

                Х  Х  Х

Ася сидела перед Яниным и строила ему глазки. Янин хмуро смотрел на нее и жевал сигарету. Он давно уже бросал курить и теперь находился на стадии жевания-отвыкания.
Янину нравилось, как Ася строила ему глазки. Жен-щину Бог создал определенно для этого.
У тебя красивые глаза, - сказал Янин, - но скверный характер. Зачем ты из этого Горина сделала факира. Стравила академиков. Они ведь старые. Их смерть  будет на твоей совести.
-Ты же этого хотел, Игорь.  Академики дерутся, тираж растет. Да к тому же, я написала всю правду, а Ша-пошников кого-то покрывает, утверждая, что именно молния тарабахнула самолет. У нас в стране завелись террористы, разве это не понятно? И мы первыми вы-стрелили, я только пользу принесла любимой газете.
-Ты мне тут петарды не пускай в глаза, кто доказал, что это лазерный Луч?  То, что говорит Горин, еще не значит, что это так и есть. Конечно, очень интересная версия, а ты представляешь, какую мы кашу завари-ли. Мне звонили из коррпункта «Вашингтон пост», итальянцы эсэмэску прислали… У меня горит земля  под ногами, а ты рассуждаешь, как дилетантка со сво-им Гориным.
-Слушай, Игорь, я сердиться начну. Ты меня послал на задание, вырвал интервью из рук и сразу пустил на первую полосу, да еще и разворот отдал. Красиво по-лучилось, особенно коллаж хорош. Большое спасибо! В результате я получаю выговор, и теперь все стрелы и стрелки переводятся на меня. Я слабая женщина, а ты…
-Ладно, слабая женщина. Посмотрим, что будет даль-ше.
-Не хотела тебе говорить, - понизила голос Ася, - но у меня есть еще одна конфетка для тебя.
-Мне сладостей много нельзя…
-Есть сведения из достоверного источника, что стрелу послал сынок президента ассоциации Илоновой. Зна-ешь такую? Мы с ней несколько месцев назад беседо-вали,  ты еще хвалил меня за удачную кандидатуру.
-Чтобы я тебя хвалил, не помню, а тетку эту помню –  интересная особа.
-Сын этой интересной особы и грохнул самолет. Пред-положительно из-за слишком скучной жизни. Все у не-го есть, даже две яхты,  вот и захотелось человеку по-охотиться на живых людей.
Янин даже в кресле привстал. Глаза его хищно блесну-ли, щеки поджались к глазам и сразу из волос вылезли красные маленькие уши, которые главный редактор тщательно скрывал из-за неприличного размера и цвета (в любое время года и  дня они были ярко крас-ными).
-Ася, ты меня до сумы доведешь.
-Но ты же клюнул, что не видишь?
-Это было бы здорово, если бы было правдой. Хватит нам пока одной туфты.
Ася встала, оправила брюки, уперлась руками в стол и приблизила лицо к лицу Янина.
-На всех оперативках ты только и талдычишь – пиши-те интересные материалы, чтобы читатель бежал к ки-оску, как чемпион по стометровке. Даже, помнится, сказал историческую фразу, что, ежели ничего нет в окружающем пространстве, то это должно быть в
голове. На все, значит, согласен. А я ему авторитетные сплетни передаю, из которых конфетку можно сделать, и что же?  Нутро согласно, а язык бормочет что-то нев-нятное.
-Слушай, где это ты так с редактором научилась раз-говаривать?
-У редактора и научилась. Значит, сделаем так: я со-бираю на эту тему материал с одним детективом, а по-том посвящаю тебя во все перипетии.
Янин тяжело опустился в кресло и впервые улыбнул-ся.
-Ох, Ася, приударил бы я за тобой, да печень мешает. Из тебя неплохая гончая получилась.
-Ты  меня не оскорбляй, а лучше зарплату повысь, а то стыдно по магазинам ходить.
-Сначало дело,  потом зарплата. Получится – повышу.
Ася не хотела рассказывать Янину о звонке  Глеба Крепова, давнего ее знакомого.  Следовало сначала во всем хорошенько разобраться. Но не удержалась, очень уж унылым сидел Янин, сразу видно: ничего давненько жареного не ел, если не считать  интервью с Гориным.
Но сынка президента «Новых лазеров»  под рубрику «жареное» вряд ли поставишь. Это, скорее, вызов на-учному миру, а также правоохранительным органам: куда, мол, смотрите, у вас под боком террористы заве-лись, а вы тараканов гоняете…
Янин и дня прожить без жареного не может. Журнали-стика нынче такая: кто посвежей да поострей блюдо приготовит, тот и в дамках. Допускалась и фантазия, но не безудержная,  и даже откровенное вранье попа-дало на клавиатуру компьютера. Умело соврешь, ни-кто не станет проверять. Правда, смотря на какую те-му. Гибель самолета – тут  вранье исключается, слиш-ком серьезный случай.
Молнию массы еще поймут, а вот если лазерным лу-чом сбили самолет, то это ЧП для нации.
Что раньше (в советское время, к примеру) выносили на первые полосы газет. Ударный труд и достижения. Рассказывали о хороших и умелых людях. Все пога-ненькое (и с отбором) давали на третьей или на чет-вертой полосах.
Нынче все наоборот: все поганенькое красуется на первой полосе, а про ударный труд и вообще молчок: поля сами убираются, металл нам поставляют вулка-ны. Зато убийства, террор – за милое дело. Это чита-тель слопает в первую очередь.
Янин и лепил свою газету по этому принципу. Отлича-лось «Поговорим» от остальных изданий лишь тем, что журналисты  брали шире, привлекали к коммен-тариям ученых, крупных специалистов и платили им за их интеллектуальную собственность, в то время как другие жадничали и брали материал из интернета.
У Янина было несколько «налетчиков», как он их на-зывал. Ася входила в первую пятерку: она раскапыва-ла эксклюзивный материал - всегда острый и неожи-данный.
Нюх у Аси был на свежатинку исключительный, ни-кто в редакции, да и в других изданиях, по этой части не мог с ней сравниться. Ее материалы перепечатыва-ли, озвучивали по радио, просили написать сценарий для телевидения. Тайком (об этом прекрасно знал Янин) она подрабатывала, вот почему главный редак-тор и не повышал ей зарплату: работаешь на сторону, пожалуйста, но денег дополнительных не проси, свобо-да дорого стоит,  я ее тебе дал.
Была еще одна причина не выделять Асю -  коллектив. Каждый из журналистов боролся в одиночку, но ста-рые традиции еще жили. И одна из них гласила: в кол-лективе не должно быть «обласканных» и изгоев, ина-че это не коллектив.
Янин делал все, чтобы сотрудники больше общались: устраивались выезды на полянки, собирались в редак-ции. Но все эти усилия были напрасны: время ставило свои условия. И главное из них –  зарплата.
Требуя повышения зарплаты, Ася напоминала, что она и эти материалы обязательно выгодно продаст, и чтобы потом Янин не делал  круглых  глаз.
Ася давно ушла бы в более оплачиваемую газету или  журнал,  но боялась, что не уживется с хозяином. С Яниным у нее отношения сложились, она могла себе позволить разговаривать с ним на равных, ей было интересно креативничать.
За это и  любила свою работу Ася. Даже в постели с мужчиной она придумывала темы  и  считала  секс удачным, если тема утром выкристаллизировалась  и обретала зримые черты. Первый, перед кем свою идею  прокатывала, часто  был ее постельный партнер.
Довольно смеялась: вот какую интимную жизнь себе устроила.
Потому Ася и замуж не торопилась: дети, магазины, поликлиники и больницы – подождут. А она еще поле-тает в свободных небесах.
А вот потом, когда налетается и объестся профессией, сядет на гнездо и станет настоящей матерью и хозяй-кой и никогда не изменит мужу, с которым они будут обсуждать в постели все насущные проблемы и будут жить долго и счастливо.
Такие перспективы придавали новые силы и оправ-дывали жизнь, которую  Ася вела.
Рассказ Крепова ей смутно что-то напомнил.
Этой ночью, вскочив и выйдя на залитый лунным све-том балкон в чем мать родила (Ася всегда спала го-лой), ощутила гудящую тоску. В мозгах были включе-ны на полную мощь прожекторы, шарившие по зава-лам памяти, ища ответ  на слабый сигнал, поданный Креповым. 
Ася стояла на балконе, смотрела на луну и  вдруг вспомнила, что  год назад делала материал с кандида-том технических наук Николаем Ребровым. Потом у нее с ним был короткий роман, парень влюбился и все звал в жены. И, может быть, она согласилась, если бы не мамаша.  Как только Ася увидела ее - с жадными красными глазами, неряшливую и  склочную (по голо-су), - сразу погасила замужний пыл и отставила канди-дата.
Но материал успела сделать.   
Ребров занимался проблемой воздействия техническо-го прогресса на психику человека и животный мир. В частности, рассказал о том, что детские игры, вычи-танные в книгах  фантастические истории, увиденные и поразившие фильмы – все, что так или иначе сильно воздействовало на неокрепшую психику,  - в дальней-шей жизни человек пытается реализовать с помощью  достижений технического прогресса.
Материал назывался «Под прицелом гиперболоида Гарина» и  начинался так (начало своих материалов Ася хорошо  помнила):
«Гипербола» в переводе с греческого означает перевес, преувеличение.  То есть то, чего на самом деле нет, но что мы хотим выразить более сильными эмоциями. Мы преувеличиваем часто, чтобы подавить психику слушателя, читателя, оппонента. И подавляем. Не от-сюда ли и войны (ведь сила – тоже подавление) и мно-гие болезни.
Вот краткое содержание романа  Алексея Толстого «Гиперболоид инженера Гарина»:
1925 год. Профессор Манцев изобретает оружие небывалой разрушительной силы – гиперболоид, наносящий страшные удары лучом. Инженер Гарин крадет этот прототип современной лазерной пушки и решает использовать для безумной идеи - стать правителем мира, не догадываясь, что последствия будут опасными и для него самого. За Гариным и опасным изобретением Манцева начинается настоящая охота…




Как утверждал Оскар Уайльд, «человек может пове-рить в невозможное, но никогда не поверит в неправ-доподобное».
После выхода романа Толстого обвиняли в неумной фантазии. Многие авторитетные ученые  утверждали, что изобретение такого луча невозможно.
Толстой оказался провидцем. Потребовалось несколь-ко десятков лет, чтобы лазер стал реальностью. Попа-ди он  сегодня в руки  ученых-бандитов,  человечеству несдобровать…»
Статья имела резонанс. Стол Аси был завален пись-мами,  ее блог переполнен комментариями.
Одно письмо ее страшно разозлило  и насторожило. Написавший благодарил автора статьи: «Вы  подска-зали мне замечательную идею – чем заниматься.  Про-фессия у меня интересная, я физик, кандидат наук, но мне до смерти надоели эти ступени роста молодого ученого.
Мне хочется, чтобы обо мне говорил мир уже сегодня. И даже не обо мне, а о том, что я делаю. И теперь я знаю, как этого добиться. Представляете, как красиво будет смотреться падающий самолет, сбитый гипербо-лоидом Гарина, а по-нашему – лазером. Лазер находит-ся в моей лаборатории, мне стоит только увеличить его мощность, и я стану  властелином мира…»
-Очередной сумасшедший, - отмахнулся тогда Янин на предложение Аси продолжить тему и встретиться с ав-тором письма.
И вот теперь мы имеем сбитый лазером самолет. Правда, это еще доказать надо.
Женское тело заколебалось в липком лунном свете от тихого смеха. Ася чувствовала себя сейчас ведьмой, готовой сорваться с места и взмыть в небеса. Она на секунду также стала властелином мира. Но тут же ее шатануло от такого восторга.
Как же она сразу не вспомнила это письмо?
Немедленно надо найти автора и продолжить в том же духе.
Сенсационный материал!
Янин заткнется в тряпочку: газета оказалась первой, предугадала последовательность; имеется письмо с конкретным адресом.
Ася едва дождалась утра и, быстро приведя себя в по-рядок  и позавтракав, выбежала из дома. Решила ехать автобусом, чтобы немного успокоиться. Она сейчас была похожа на охотничью собаку, взявшую след.
Как назло, Янина на месте не было. Секретарь сказала, что он на пару часов задержится, зубы пошел лечить.
У Аси от огорчения у самой зубы едва не заболели. Она закрылась в своем кабинете в одно окно и с неболь-шим компьютерным столом и двумя стульями без спинок (чтобы не засиживались), достала мобилку. 
Янин с его больными зубами (если они у него действи-тельно болят), конечно,  очень обрадуется ее звонку, но это ведь по работе, а терпеть два часа она просто не в силах.
-Ну, чего тебе нужно, Ася? Достаешь. Я сижу в кресле перед страшными инструментами пыток, а ты мне хо-чешь…
-Да обожди ты плакаться, подумаешь зубы рвать, я те-бе такое раскопала.
И Ася быстро, чтобы Янин не успел ее остановить, из-ложила суть дела.
На том конце трубки вознила тягостная пауза.
-Ты это всерьез? – спросил ясным голосом (очевидно, вату выплюнул) Янин. – Материал такой я помню, но вот письмо. Оно есть?
-Надо найти.
-Ну и ищи, - сказал радостно Янин, - и не мешай мне зубы рвать.
-А много тебе рвать? – поинтересовалась Ася.
-Ищи письмо, зануда.
Ася откровенно порадовалась, что не она находится на месте Янина (бывают и в ее жизни приятные момен-ты!) и начала вспоминать, где могло быть  письмо. Оно было в бумажом варианте, это точно. Может быть, она отнесла его в отдел, который в ту пору назывался отделом писем, но его передали ей для исполнения и ответа (раньше отвечали на письма), следовательно, письмо должно быть где-то у нее. Но где?
Они несколько раз переезжали. Может быть, в архиве, или в шкафах, куда в сутолке заталкивали весь редак-ционный хлам. А может, его вообще выбросили…
Ася медленно встала, осмотрела свой кабинет. Куда могло спрятаться письмо какого-то идиота, ставшего таким желанным?
Тут и спрятаться ему негде. Компьютерный стол имел всего четыре ящичка,  и Ася знала наперечет, что в них находится: один под бабские дела, там, кажется, даже два презерватива имеется, два ящика под диски, а четвертый с документами. Не могла же она, в самом деле, положить то,  ставшее ненужным, письмо в столь ценное ограниченное пространство…Даже искать не следует.
Ася плюхнулась в кресло и положила ногу на стол. Иногда усиление кровообращения помогало мозгам активнее  мыслить, тут американцы правы.
В таком положении и  застал ее заместитель Янина Роман Меламед.
-Ого! – сказал он, уставившись на открывшееся зре-лище. – Ты в хорошей форме.
-Дам тебе еще две секунды  полюбоваться и вали отсю-да.
-Ладно, я не смотрю,  хотя очень красиво.  Мне звонил сейчас Игорь, ты ему что-то такое наплела, чего он по-нять не мог. Просил разобраться.
-Это, наверное, ему уже зуб выдрали, - догадалась Ася. – Когда я ему рассказывала, он все понимал.
-Скорее всего, так  и есть, - сказал  Роман, пристраива-ясь рядом с ногой Аси.
-Слушай, да ты на шару тут устроился. Ася скинула ногу и села, как примерная школьница-отличница, одернув юбку.
-Вот так-то лучше, а то неприлично как-то. Рассказы-вай, что у тебя случилось, что ты больного шефа дос-таешь во время операции.
Ася поведала Меламеду историю с письмом.
-Хочешь, угадаю, - сказал, подкрутив вислые казацкие усы Меламед, –  ты теперь вспомнить не можешь, где находится это письмо.
-Да ты экстрасенс. Это тебе усы помогают. Крутани их еще разок, может, вспомнишь, куда я его сунула?
-Скажу. Мне отдала. Шкаф твой ведь перетащили в мой кабинет, разве ты забыла, как мы воевали из-за него?
-Точно, - стукнула себя по лбу Ася. – Ты гений, Мела-муд.
-Меламед, окаянная. Идем искать.
Кабинет Меламеда находился на втором этаже в самом конце коридора на арендованной территории какой-то носочной фирмы, у которой сотрудники редакции по-купали себе этот важный предмет одежды.
Ася, уверенная в успехе, шла впереди, плавно покачи-вая  бедрами.
Шкаф оказался забитым всякой всячиной: вывалива-лись из его утробы женские чулки, варежки,  прокоп-ченая кастрюля... Статьи не было.
Меламед сел за большой стол, но неожиданно вскочил.
-Я же знал, что вспомню! Зина-уборщица просила меня освободить  ей шкаф для хозяйственных нужд. Я был в запарке и что-то ей сказал, но ни в коем случае не вы-брасывать ценные письма читателей. А она, безобраз-ница, свой мотлох сюда набросала, а письма, видно, в помойку отправила. Так что вот так, нема твоей ста-тьи.
-А где Зина живет?
-Кадровый журнал посмотреть надо.
Они  нашли адрес Зины, домашний телефон. На звонок откликнулся старческий женский  запойный голос.
-Чего надо?
-Это из газеты, где работали, - сказала Ася, не надеясь на нормальный разговор. – Нас интересует, куда вы положили очень важные документы из шкафа…
-Вот так взяла тебе и рассказала. Мы теперь люди коммерческие, за информацию платить следует.
-Сколько?
-Ну, сотни три.
-А не много, бабушка?
-Какая я тебе бабушка! Три сотни, и не меньше. Все эти бумажки у меня находятся.
-С тебя три сотни, Меламед, - сказала Ася, закончив разговор. – Я еду к Зине.
Зина оказалась довольно молодой бабулькой, но за-пойные следы явственно исполосовали ее глухое не-красивое лицо. Зина стащила с антресолей (в которых запросто можно было спать) огромный бумажный ме-шок и высыпала его содержимое на пол.
-Сами копайтесь в этом  лайне, но сначала деньги.
Письмо нашлось после получасового обследования со-держимого мешка. Интересный оказался мешок. Тут были письма читателей, деловая переписка, из кото-рой стали понятными многие действия Янина  (Ася, к примеру, узнала, что на имя Янина в кипрском банке «Олимп» положена крупная сумма от  фирмы «Кри-сталл», прочитала она и  письмо любовницы Меламе-да...много тут всякого было).
-А сколько будет стоить весь мешок? – поинтересова-лась Ася, закончив исследования архива.
-Боюсь, у тебя и денег таких нет, ведь там такой ком-промат на твоих шефов, а я еще немножко подожду и начну знакомить общественность с этими некрасивы-ми историями. Потому и газетку вашу бросила, что грязно в ней.
Но Ася уже не слышала слов бывшей уборщицы, она жадно поглощала глазами письмо того самого читате-ля, который грозился повторить историю «Гипербо-лоида инженера Гарина».
Фамилия его была Савелий Рощин.
Сразу стало ясно: Савелий  имеет надежную крышу, не боится крепких выражений и главное – рекламировать свою преступную  идею.
Письмо было написано три года назад. Это значило, что, если Савелий свою идею реализовал с погибшим самолетом,  то он потратил немало усилий, чтобы до-вести лазер до необходимой мощности. 
Тут требовалось иметь терпение настоящего ученого. Или,  как и Гарин, просто выкрасть документацию или даже готовый прибор.

                Х  Х  Х

Звонок Аси застал Глеба на даче. Он как раз стаскивал из чердака старый картонный ящик, забитый книга-ми. Уже давно пора было разгрузить чердак, в потолке начали появляться трещины, да и пожарник преду-предил в последний раз, что начнет крупно штрафо-вать.
К тому же любопытно было, что читали его старики (дача перешла к нему от погибших в автокатастрофе родителей).
-Это очень интересно и очень красиво ложится на мою кальку, - сказал Глеб, когда Ася закончила свой рас-сказ. – Я хотел бы с вами встретиться, но все дело в том, что сейчас я на даче, разбираю старые зава-лы…Если у вас есть колеса, приезжайте, найти меня очень просто.
Дача находилась на берегу Киевского моря. Когда-то отцу дали в его пограничном ведомстве здесь участок, и по бревнышку отец собрал дом в три комнаты  и  еще успел и хозяйственные постройки поставить.  Удиви-тельно, но даже Чернобыль не тронул радиацией  рай-он, в котором располагался теперь небольшой поселок. 
В море можно было купаться. В общем – получился не-большой оазис в зараженной местности.
Пригласив Асю к себе, Глеб вдруг подумал, что нехо-рошо поступил. Мало того, что журналистка достала для него ценные сведения, так он еще заставил
ее тратиться на бензин. К тому же, Глеб  холостяковал и такое приглашение смахивало на любовное свида-ние.
Но Ася сразу согласилась, даже воодушевление почув-ствовалось в ее голосе.
Ася очень нравилась ему, он давно следил за ее рабо-той, с интересом читал все, о чем она писала и после их первой встречи несколько лет назад, когда она брала у него интервью, а затем выдала совершенно блестящий материал, решил серьезно поухаживать за ней.
Но тогда у Аси кто-то был, и она  дала ему об этом по-нять. Сейчас она дала понять своим быстрым согласи-ем, что возле нее место свободно.
Глеб съездил в местный супермаркет, накупил продук-тов, выпивки…Гулять так гулять.
Он на мгновение забыл, зачем Ася к нему ехала. Ино-гда Глеб думал, что неплохо бы заболеть, чтобы оста-новиться, прервать эту череду одинаковых дней,  со-единенных интересной работой.
Порой ему казалось, что это жизнь ненастоящая; не может рядом с ним быть этих жадных и готовых ради обогащения на убийство людей, что эти люди сущест-вуют только в книгах и фильмах. И явление Аси (только сейчас он это понял) было для него встряской.
С Асей можно поговорить о том, что его сейчас волно-вало больше всего. А волновало его больше всего – бессмысленность происходящего вокруг.
Наверное, главной причиной такого его состояния бы-ло то, что уже продолжительное время он следил за не-правильной жизнью других людей, за изменами и под-лостью.
Хочешь, не хочешь, а если ты  имеешь дело с краска-ми, то обязательно будешь ими вымазан.
Эта неправильная жизнь уже проникала в него,  пыта-лась доказать свою правильность и свое  право под солнцем.
Иногда Глебу казалось, что жизнь так и должна быть устроена. Люди изменяют, подкупают друг друга по-тому, что им скучно. А что прикажешь делать, если у тебя уже есть все, а пирамиду строить запрещено?
К приходу Аси на столе было выставлено все, что не-обходимо на него поставить для  желанного гостя.
Когда Ася открыла двери в гостиную, она сразу все поняла и погрозила пальцем Глебу.
-О работе думать надо, - сказала она  голосом директо-ра школы. – Я и не думала, что вы та-кой…раскованный.
-Я скованный, Ася, вашей красотой и талантом.
И они начали играть в игру, в которую играют влюб-ленные, оказавшиеся впервые наедине в благоприят-ной обстановке и активно думающие, сделать это сей-час или все-таки лучше не спешить.
Глеб сбил Асю с настроя поработать.
Она всю дорогу думала лишь о том, сможет ли убедить Глеба взять ее в расследование этого дела и допускать до самых-самых секретов.
Ася чувствовала, что здесь можно написать нечто большее, чем статью, даже и в нескольких подачах. Материал явно тянул на детективную документаль-ную повесть, что в литературе встречалось не так уж и часто.
И вот она приехала и что увидела…Никаких сомне-ний, за ней собирались ухаживать и, возможно, даже уложить в постель. Ничем этот Глеб не отличался от других.
В первое мгновение Ася хотела сразу все поставить на свои места, но обходительность хозяина и его какая-то собачья ущемленность смягчили ее, а вскоре она за-была о своих строгих намерениях.
Почему бы и не с Глебом. Интеллигентный, умный че-ловек, ничуть  не хуже тех, с кем Ася имела дело раньше.  И она приняла условия игры.
К  делу они вернулись только тогда, когда столкнулись на кухне за приготовлением  салатов и  цыпленка-табака. Глеб хвастался, что делает прекрасно салаты, а Ася решила повторить свой удачный эксперимент с готовкой цыпленка-табака. 
Она действительно однажды в журналистской компа-нии рискнула и  приготовила это блюдо, и у нее полу-чилось. Все хвалили, но второй раз она не пыталась повторить успех: дважды одну реку перейти нельзя.
И вот только сейчас решилась, а вдруг. К тому же, Глеб был в нее явно влюблен, и ему все сейчас пока-жется вкуснятиной.  Ася как-то и не подумала, а влюблена  ли она в Глеба? Но сейчас в его окружении чувствовала себя очень хорошо, как-то по-семейному. Даже захотелось, чтобы за дверью посапывали их ма-лыши.
Ася отбивала мясо цыпленка, следя за тем, чтобы толщина не превышала двух сантиметров, и как-то не-ожиданно для себя начала философствовать. Такое на нее иногда накатывало, когда она чувствовала благо-датную почву, отзвук. С Глебом можно было просто молчать и чувствовать, что с ним разговариваешь. Вот она и вышла из тишины.
-Ты помнишь, Глеб, место в «Гиперболоиде инженера  Гарина» разговор жуткого капиталиста Роллинга с красавицей Зоей Монроз, когда он рассказывает о том, что можно сделать из простого каменного угля: «Чет-вертое производное от каменного угля – тротил - чрез-вычайно могучее взрывчатое вещество. Восьмое про-изводное от угля-пикриновая кислота, ею начиняют бронебойные снаряды морских орудий…Но есть еще более сильная штука, это - тетрил. Все тот же камен-ный уголь. Бензол, смешанный при восьмидесяти гра-дусах с азотной кислотой – дает нитробензол.
Если мы в ней две части кислорода заменим двумя частями водорода, то есть если мы нитробензол нач-нем медленно размешивать при восьмидесяти градусах с чугунными опилками с небольшим количеством со-ляной кислоты, то мы получим анилин. Анилин, сме-шанный с древесным спиртом при пятидесяти атмо-сферах давления, дает диметил-анилин. Реакция диме-тил-анилина с азотной кислотой даст нам тетрил - на-стоящий дьявол.
На пути от каменного угля до пирамидона, или до флакончика духов, или до обычного фотографического препарата - лежат такие дьявольские вещи, как тро-тил и пикриновая кислота, такие великолепные штуки бром-бензил-цианид, хлор-пикрин и другие боевые га-зы…
Я думаю, сказал Роллинг, то бог Саваоф создал небо и землю и все живое из каменоугольной смолы и пова-ренной соли.
Тот, кто владеет углем и солью, тот владеет миром».
-Ну и память у тебя!
-Это я сдавала так хитро химию в школе. Училка была потрясена, а класс лежал. С тех пор я стала знамени-той. А мое «ноу-хау» стало эстрадным номером.
Обычно в компаниях я начинаю так: а знаете вы, что такое каменный уголь? Ну и  дальше по тексту.  Про-свещаю. А то многие думают, что каменный уголь - это такой себе черный камушек, которым растапливают печь.
Тут тебе  глубокое познание и масштаб мышления!
А теперь к нашим баранам. В те времена (начало 20 века)  мало кто сомневался (даже в среде ученых), что будущее за химией. А физики доказали, – за ними.
Роман Толстым был опубликован в 1925 году. Тогда казалось, что каменный уголь и поваренная соль самое страшное разрушительное оружие.
Толстой предсказал, что это не так. Лазер, сначала в его книге, а затем и в реальности совершил прорыв в будущее.
Сегодня никто уже не говорит о разрушительных си-лах,  с помощью которых можно победить в войне, а говорят о силах, способных разрушить мир. Ты меня слушаешь?
-Очень внимательно. Но пока не понимаю, к чему ты клонишь.
-К нашему делу, которым мы с тобой теперь будем за-ниматься.
-Мы с тобой? Это новость. Я пока тебя не приглашал к сотрудничеству.
-Тогда зачем я тебе нужна со своей информацией, в ча-стности, про «мажорика», которого подозревают в ги-бели самолета? Я вот подумываю книгу об этом напи-сать. Ведь эта паранойя заразительна. Разве ты не зна-ешь, что мир становится все более прагматичным. При повальном строительстве церквей все меньше верую-щих, идеи социализма и коммунизма, как и капитали-зма,  дискредитировали себя, а человеку хочется жить все лучше и лучше. 
И если богатенькие начинают дохнуть от скуки и ищут себе такие развлечения, как сбивание самолетов, то вскоре этому начнут подражать и  другие с мозговыми недостатками.
-По-моему, ты преувеличиваешь. Я не верю, что это развлечение какого-то мажорика, как ты называешь скучающего отпрыска миллионера. Мне кажется, это обычное преступление.
Я только приступаю к делу и уже вижу, что не все так просто, как кажется. Ко мне явился известный ученый и попросил заняться за  плату делом гибели самолета, но под определенным углом: доказать вину Принцес-сы, как они называют президента ассоциации «Новые лазеры».
Но я задался вопросом, не преследуют ли они свои це-ли, скажем, такую - свергнуть ее с трона? Нынче уче-ные - такие же бизнесмены и им также нужно много денег для осуществления своих заделов, как и в те времена, о которых писал Алексей Толстой.
Без больших денег наука мертва. На палочках и вере-вочках ничего не докажешь, нужно строить  многоки-лометровые адронные коллайдеры, сложнейшие ком-плексы, а это миллиарды и миллиарды долларов…
Мы все любим романтизировать нашу серую жизнь, начинаем мечтать и путаем мечты часто с действите-льностью.
Вот цыплека-табака ты ведь делаешь из конкретных продуктов, а не превращаешь процесс готовки в пост-роение прекрасного будущего.
Так что самолет могли сбить простые преступники, и еще неизвестно с помощью лазера ли?
Недавно я с балкона наблюдал полет НЛО, а потом оказалось, что это в Арене купили   лазер для развле-чения посетителей: каждый может подойти и  пово-дить лучом  по небу. Вполне возможно, что развлека-тельный лазер совпал с молнией, которая, как утверж-дает академик Шапошников, и  была виной гибели са-молета. Все это мне придется еще доказывать.

                Х  Х  Х

Это  был обычный спальный район с той лишь разни-цей, что в нем жили очень богатые люди. Дома высо-той в 40 этажей, оснащенные по последнему слову строительной и электронной техники, сгруппированы в отдельный район и проехать в него простому граж-данину было   невозможно.
В этом районе и жил сын президента ассоциации «Но-вые лазеры» Савелий Рощин. Его  двухуровневая ква-ртира занимала 13-14 этажи, вид с нее открывался на Киевскую ГЭС и пригородные леса.
Глеб притормозил у автобусной остановки, отсюда элитный квартал был как на ладони.
Глеб всегда начинал расследование с изучения жили-ща подозреваемого. Человек не просто так выбирает себе место для жизни. Словно одежду,  примеряет на себя будущую квартиру: проецирует виды из окон,  по-ведение соседей, возможно ли в случае опасности быс-тро покинуть дом…
Трудно было придумать более глупый проект, чем тот, с которым сейчас знакомился Глеб. Пять высоток сто-яли друг против друга.  Окно стреляло в окно, без штор не обойдешься, если не хочешь, чтобы о твоей интимной жизни знали сотни людей. И потом - как спасаться в случае пожара? Лестниц, способных до-стичь 35-40 этажей у пожарников нет, об этом недавно признался в  телеинтервью директор пожарного депа-ртамента города.
Психологию владельцев было нетрудно понять: квар-тиры в таких домах покупались, как покупается доро-гая машина – для престижа. А живет хозяин  совсем в другом месте, например, – на шикарной даче.
В этой  догадке Глеб  убедился, проведя некоторое время перед въездом в спальный район, огороженный высоким решетчатым забором.
Всего несколько тяжелых машин выехало за это время из ворот. Глеб направил «Аус», прибор, слышащий че-рез стены, на 13-й этаж. Кто-то ходил по комнатам, шаги были явно женские. Мощный электронный би-нокль подтвердил догадку: в окне мелькнула женская голова, покрытая красной косынкой.
Странное ощущение охватило Глеба, словно он попал на другую планету. Люди, едущие в тяжелых машинах, идущие по аккуратным дорожкам, разговаривающие у подъездов, казались неживыми.
Глеб собрал неплохое досье на сынка президента ассо-циации. Рощин, кроме украинской школы, закончил английский колледж и  физический факультет Гарва-рдского университета. Понятно, что с лазерами он зна-ком. Те, с кем удалось Глебу поговорить (в школе, ста-ром дворе, в котором жила  семья Рощина еще до влета в верхние слои власти), отзывались о Савелии очень неплохо. Не мог человек, в котором был заложен каче-ственный человеческий фундамент, так быстро дегра-дировать, хотя от  человека все можно ожидать, осо-бенно, когда на него давит богатство.
И все равно,  трудно представить, чтобы обеспеченный всем человек ринулся в такую авантюру. Ведь и ежу понятно, что факт сбитого  лазерным лучом самолета  не мог остаться незамеченным, без международного ре-зонанса. Ясно, что и расследованием заниматься будут не только отечественные пинкертоны.
Собственно, уже начали заниматься, судя по газетным сообщениям.
День набирал силу. Высотки передвинулись в свето-вом пространстве, и  13-14-й этажи ушли в тень. Ниче-го в этом заповеднике богатства не происходило.
Глеб набрал номер Рощина. Трубку сразу взяли.
-Слушаю вас, - спросил женский голос.
-Мне, пожалуйста, Савелия Ивановича.
-Простите, а кто с ним будет говорить?
-Школьный приятель.
-У него много школьных, университетских и прочих  приятелей, кто конкретно?
-Разумовский, - брякнул первое, что пришло в голову,  Глеб.
На том конце осторожно положили трубку, и Глеб услышал уходящие шаги.
-Вы знаете, он себя неважно чувствует, и сейчас подо-йти  не сможет, - сказал через некоторое время тот же голос. -  Если надо что-либо передать, пожалуйста, я передам.
-Скажите честно, он  дома?
-Скажите честно, разве вы школьный приятель Савы? Будьте здоровы и  постарайтесь больше по этому но-меру не звонить.
Глеб представил злобное лицо старухи, которая, сразу раскусила его уловку.

                Х  Х  Х

Самолет летел в темноте, в салоне свет специально выключили, чтобы лучше было видно затмение солн-ца.  Илонова в последний момент согласилась на эту экскурсию. Главным образом, чтобы не на  закрытое тенью луны солнце посмотреть, а на поведение бога-тых и супербогатых людей. Этот туристический рейс проходил на высоте 10 тысяч километров, и билет сто-ил столько же тысяч долларов.
Что она солнца темного не видала, возьми закопченное стеклышко, как это они делали в пионерском лагере, и будет тебе замечательная картинка этого далеко уже не таинственного природного явления.
А вот полицезреть на собранных под  одной крышей любопытствующих  миллионеров и миллиардеров стоило. К тому же, уже состоялось несколько выгод-ных контактов. Например, с  япошкой, который  у дальнего иллюминатора сейчас аж подскакивает от любопытства.
Япошка похож на Мандру, которого ей прислали из Хабаровска, как одного из лучших охранников и экст-расенсов. С той лишь разницей, что у япошки милли-арды в банках, а у Мандру – таланты и дыры в карма-нах. Ничего, будет хорошо работать, она его выведет в люди.
Илонова посмотрела на Николая  и  японца. Хотелось спросить у Мандру, случайно, не родом ли он из стра-ны восходящего солнца, да передумала, не тот у людей сейчас настрой.
За ней также наблюдали. Американский конгрессмен Дуглас Вольф (с ним давно знакома) все время улы-бался. И она улыбалась  в ответ. Серб Николо Бесо,  исследователь жизни своего знаменитого тезки Николо Тесла,  русский еврей  Роман Гофман, директор част-ного института высоких энергий.
Роман и пригласил на этот небесный сеанс.
-Кроме затемненного, там будут еще незатемненные светила. И не только с кошельками, но и неплохими головами. Как раз для тебя, дорогая Веруся, - сказал он по телефону.
Роману она верила, он был ее надежным партнером. Вера Александровна подбирала в друзья только ус-пешных людей. Чего время тратить на выскочек. Ты же не читаешь всякую макулатуру, а подбираешь для себя книги, фильмы, спектакли. Все должно быть ос-видетельствовано высоким качеством и престижем.
Роман был из таких. Сейчас он начинал великую стройку на берегу моря во франзузской провинции, где скупил  150 гектаров приморских земель для туристи-ческо-отдыхательного центра, каких еще, как утвер-ждал Роман, мир не видывал.
Роман был  ее врачом, замечательным психиатором. Собственно, с этого их знакомство и началось.
Гофман закончил Первый московский медицинский институт, долго практиковал, пока не понял, что на-чинает потихоньку перевоплощаться в своих клиен-тов.
Вера хорошо помнила  разговор с Романом в Ялте, ко-гда они на его яхте  совершали бизнес-тур. Погода бы-ла прекрасной, люди интересными и нужными, но вдруг Вере стало отчаянно скучно.
Она пошла на  нос яхты наблюдать веселых дельфи-нов. Там к ней и подошел Роман.
-Я вижу, у вас небольшой кризис, - сказала он, взяв  легкой рукой за локоть. – Но кризис интересный – от положительных эмоций. Они  также вредны, как  и от-рицательные. Когда тебе кажется, что у тебя все хоро-шо и все удается, возникает вопрос, а зачем  все это?
-Вы попали в цель, Роман. – Мне вдруг стало даже не-хорошо, я определила это состояние как скуку, но, на-верное, все произошло по той причине, которую вы на-звали. Человек не имеет права насыщаться. Это как переедание.
Вот так они ближе познакомились за психиатрическим разговором, из которого Вера очень многое узнала о себе.
Никогда не думала, что для некоторой категории лю-дей она открыта со всех сторон, как эта яхта в море. Ей казалось, что более скрытного характера, чем ее,  более глубоких переживаний никто и никогда не узнает. А здесь явился элегантный старый миллионер, бывший психиатр, и все о ней рассказал, да так, что дрожь по телу прошла.
-Вам, наверное, - сказала она тогда Роману, - несладко в жизни пришлось.
-Да, - подтвердил Роман, - я военного выпуска, родился под звуки кононнады, мать моя питалась макухой, лишь бы не умереть, все это отразилось на моей дет-ской, а потом и взрослой,  психике.
Не зря сейчас так пекутся в  развитых странах о детях войны.  Это ужасно, но, не увиденное мной в реально-сти, часто является сейчас вполне реально. Потому я и на психиатрию пошел: заинтересовало, какие такие механизмы действуют вот в этой голове, что могут причинять телу столько мучений и страданий.
Никакие учебники вам этого не расскажут. Умирая, Павлов записывал свои ощущения, чтобы передать их науке. Вот и я решил – передать. Но нарвался на само-го себя.
Для того, чтобы быть настоящим психиатром, необхо-дима колоссальная воля, потому что, посочувствовав  и  подойдя близко к болезни пациента, ты заражаешься ею сам, если…сам не пережил этого и не нашел защи-ту.
Все дело в защите. Смотрите, как защищают своих де-тей животные. Утка сталкивает с крыши, где свила гнездо,  не умеющего летать птенца, но знает, когда это сделать, и птенец летит и садится на асфальт. Дельфи-ниха учит своего малыша плавать, показывая, как это делать в первые же мгновения жизни новорожденно-го...
Как только дети постигнут азы защиты, они  свободны и забывают (так, во всяком случае, нам кажется) о ро-дителях. 
У них начинается страшная жизнь за выживание. Во-обще любая жизнь страшна, потому так и прекрасна.
-Вы хотели перейти к человеку, - напомнила Вера.
-Уже перехожу. Человек не учит защищаться, он  вос-питывает. Родители, какими бы ни были, у людей -  всегда Учителя. Даже, если пятилетний ребенок выше их по       коеффициенту «ай – кью».
И это происходит потому, что человек стремительно развивается.
Я недавно смотрел интересный научно-документальный сериал «Хит природы». Он был по-священ  вопросу   рождаемости: кто  создает большее количество потомства на земле.
Так вот, оказывается, ни саранча, ни муравьи с их ги-гантской маткой, не могут идти в сравнение с челове-ком. 
Одно время войны, эпидемии и пандемии регулирова-ли рождаемость  и создавали естественный баланс, сейчас же, когда человек научился продлевать жизнь, сохранять ее, мы начинаем покрывать землю своими телами, как снег землю  во время снегопада.
О какой защите тут можно говорить!
И хотя огромное количество талантливых и умных людей занимаются изучением и  лечением психики че-ловека, никто, кроме самого пациента, не может спасти себя. А сам себя человек может спасти только с помо-щью воли - это новая планка на выживание  для чело-века сегодняшнего и будущего дня.
Если бы вы знали, как я завидовал машинистам поез-дов, которые вели свои локомотивы в ночи, а я мучал-ся терзаниями, как я завидовал дворнику, рано утром вставшему, чтобы подмести улицу...
Я и в больнице, уже работая психиатром, завидовал, как мы любим их определять, простым людям, зани-мающимся самыми простыми делами.
И тогда я подумал, (будучи доктором наук), что  про-стые люди сохранили защиту, которую примитивные предки генетически передали им.
Это защита людей, не знающих ни компьютеров, ни теории поля и относительности. Это люди, у которых никогда не было собственного богатого дома, но кото-рые сохранили, благодаря слабому развитию, защиту от нападения темных сил.
-Незнание и тупость – и вам  кажется это хорошо? – спросила, не сдержавшись,  Вера.
-Вы меня не поняли, Вера, я говорю о защите, и почему я ушел из психиатрии. Всего лишь.
И Роман, хрустнув костями пальцев, засмеялся.
-Да вы тут мне целый роман написали о себе, - засмея-лась  Вера.
-Теперь я вижу, что поняли меня, - посмотрел своими темными глазами Роман.
Потом было много еще разговоров на тему психики человека, Вера сама просила, ей было интересно, под-вержена ли она серьезным осложнениям, ведь Роман потому и подошел к ней, что заметил симптомы  пси-хического  изменения.
Он подошел как врач – помочь. А ушел близким дру-гом и наставником, Учителем. Пожалуй, впервые Вера поняла, что у человека должен быть свой Учитель. Он тебе и мать и отец.
К нему  можно обратиться, когда вокруг никого и ты одна. К нему можно бежать, сломя голову, когда не можешь найти выход.
-Затмение прошло на высшем уровне, - сострил заве-домо подготовленной фразой высокий, до потолка, мужчина в дорогом черном костюме и по-женски повя-занным вокруг шеи  сиреневом платком.
Вера глянула в иллюминатор: небо  темно-розовое, острые лезвия перистых облачков подтягиваются к черной дыре, окруженной ореолом.
-Он опередил события, - шепнул на ухо Мандру. – Не-втерпеж.
Затмение вступило в свою главную фазу.   Вера уже не чувствовала игрушечности ситуации. Вдруг показа-лось, что солнце так может и остаться – навсегда за-темненным. И что тогда делать?
-Тогда  мы  собьем его нашим лучом, - сказал Николай.
Вера вздрогнула. Упоминание о луче вернуло ее в ре-альность. Она шикнула на личного экстрасенса, кото-рый запросто читал ее мысли и совершенно не вовре-мя вернул ей настоящий день.
В огромном зале аэровокзала был устроен бизнес-ланч. Пассажиры «Боингов», совершавших экскурсию, со-брались, чтобы обсудить мировой кризис.
Каждый должен был рассказать о своем регионе, поде-литься впечатлениями о прожитом годе…Встреча обещала быть интересной.
Роман  пригласил Веру в ресторан.
-Мне надоело слушать эту болтовню, - сказал он, - пусть она исходит из высокочтимых уст, я хотел бы послушать тебя. Это мне интересней, а времени у нас в обрез, я сразу улетаю во Францию, ты же знаешь, что на меня там подали в суд,  дела не из приятных.
Вера, конечно же, знала. Французские левые газеты кричали, что правительство продает Родину евреям, русским неграм, кому ни лень, что скоро от старой добропорядочной Франции ничего не останется.
Очень интересно получалось: пока французские земли раскупали англичане, американцы, все было хорошо, но вот сейчас вдруг возник протест на национальной основве.
-Хорошо, - согласилась Вера. – Поехали в твой загорд-ний замок.
-Да никакой это не замок, а обыкновенный домик в ле-су.
И действительно, Роман привез Илонову в домик в ле-су на берегу чудесного озера.
-Здесь совершенно безопасно – сказал Роман. – Отпус-ти своего экстрасенса погулять по Парижу. Он нам бу-дет мешать.
И вот они сидят на небольшом уютном балконе за  круглым столиком, на котором стоят  бутылка шам-панского, коньяк, красивые, похожие на бутофорские,  яблоки, груши, виноград.
-Я хотел бы услышать от тебя о погибшем самолете, как это случилось?
Вера откинулась на спинку стула, переложила ногу на ногу, начала водить тонким пальцем по ободку бокала, который тут же запел.
-Если не трудно, не надо издавать звуков. Я их не люб-лю.
-Да, извини. Плохая привычка, в молодости один Дон-жуан научил. Ты хочешь все знать, или только вер-хушку айсберга?
-Все.
Вера посмотрела с удивлением на Романа.
-Но у нас ведь нет времени.
-На это есть. В этом самолете погиб мой менеджер, ко-торому я  до сих пор не могу найти замены. Потому и судебые дела начались, почуяли слабинку.
-Это несчастный случай.   Правда, в последнее время я думаю, что специально подготовленный кое-кем из мо-ей ассоциации.  Ты помнишь историю с сыном Горь-кого? Тут нечто подобное, та же технология. Чтобы вывести из строя меня, они хотят погубить моего сына. И все из-за элементарной жадности.
У нас в стране бизнес этим болен. Если у тебя «воль-во», то у меня должен быть «мерседес», если у тебя од-на яхта,  у меня их должно быть две. Хоть в чем-нибудь, но быть впереди. Не по мозгам, идеям, добро-совестности и усердии, а  лишь по доступности и охоте разорить всех, чтобы самому красоваться на первых полосах газет.
-Что значит доступности?
-Иметь власть. Вот отчего у нас так популярны выбо-ры. Благодаря им, можно залезть на самую вершину, пользуясь малограмотностью и бедностью людей, на-зываемых народом.
Дьявол выпустил  когти. Люди взбесились и потеряли человеческое лицо.
-Так ты не можешь найти своих врагов?
-Их и искать не надо, на их лицах все написано. Но ведь их много, теперь вопрос, кто это сделал?
-В газете «Поговорим», так кажется, она называется, проскользнул намек на Савелия.
-Вот именно. К слову, редактор газеты мой хороший знакомый. Я ему звонила, он говорит, что есть доку-менты, которые они собираются опубликовать.  Эти документы доказывают вину Савелия.
Представляешь? Уже доказывают. Я еще не взялась за дело, а они уже все знают.
-А что Савелий говорит?
-Что он говорит. Молчит. И хочет уехать навсегда. Но теперь, боюсь, ему не дадут это сделать.
-Скверно. Я по твоему голосу понял, когда тебя сюда выманивал, что скверно. Хочешь, я дам тебе  прекрас-ного частного детектива. Он твоих паразитов быст-ренько поднимет на поверхность.
-Не надо, у меня есть Мандру. У него нюх на людей. По глазам сразу скажет, кто с тобой чай пьет.
-С этим ясно.  А как с твоей сумасшедшей идеей, под которую я деньги давал?
-Идея уже начинает  обретать очертания. Но работы еще невпроворот.
-Да, идея прекрасна, - согласился Роман. - Только представить себе, мы создадим новый транспорт. Не нужны самолеты, вертолеты, поезда, автомоби-ли…Чудо! Даже если у тебя так быстро эта штуковина не пойдет, не огорчайся. Роман умеет ждать.
Они просидели на балконе три часа. И  все это время разговор перескакивал то на дела ассоциации, то на  разработку нового лазера, как он назывался в техниче-ской документации, «Телепор». Деньги Илонова при-держивала при себе, отдав часть фирме сына. Это было требование Романа. Он хорошо знал Савелия, ценил его огромный талант, знания.
Подобные идеи возникали  практически у всех ученых, изобретателей, кто занимался использованием энер-гии.  Но, как Леонардо да Винчи не мог построить сконструированный им вертолет, так и лазер не мог появиться раньше теории относительности Эйнштей-на,  без работающих на новых технологиях промыш-ленных предприятий.
Однажды в библиотеке Савелий наткнулся на старую газету, в которой нонпарельным шрифтом была напе-чатана небольшая статья о первых испытаниях  гене-ратора Теслы, с помощью которого осуществлялась телепортация.
В годы второй мировой войны ученые ВМС США, писа-лось в статье, вели работы по так называемому про-екту «Радуга», цель которого — сделать корабль мак-симально невидимым для противника. В рамках этого проекта в гавани военной судоверфи Филадельфии (Philadelphia Naval Yard) и чуть позже в открытом мо-ре летом и осенью 1943 года были проведены экспери-менты по маскировке небольшого эсминца «Элдридж». Суть экспериментов сводилась к генерации чрезвычай-но мощного электромагнитного поля вокруг корабля, в результате чего предполагалось сильное преломление или искривление световых волн и излучения радара, по аналогии с тем, как разогретый воздух порождает в жаркий день оптические миражи над дорогами и в пустынях...
Можно говорить, что попытки сделать «Элдридж» невидимым завершились полным успехом, но возникла одна очень существенная проблема — корабль на неко-торое время не только пропадал из виду наблюдателей, но и вообще исчезал физически, а затем появлялся вновь. Другими словами, экспериментаторы хотели лишь скрыть корабль из поля зрения, а вместо этого получили дематериализацию и телепортацию. Надо сказать, что внутри этой легенды заключена еще одна.
В Филадельфийском эксперименте использовались ге-нераторы Теслы. Сам Тесла, по слухам, тоже в свое время работал над телепортацией, но работы до конца не довел, оставив после себя сбивчивые записи и ореол сумасшедшего ученого (при этом именно он изобрел пе-ременный ток и его именем называются единицы маг-нитной индукции во всех школьных учебниках).
По свидетельству наблюдавших, после включения на эсминце генераторов корабль в филадельфийской гава-ни постепенно окутало облако зеленоватого тумана, скрывшее «Элдридж» из виду, после чего туман вдруг исчез, но при этом и судно полностью пропало не толь-ко с экрана радара, но и из поля зрения потрясенных наблюдателей. Несколькими минутами позже была подана команда выключить генераторы.
Вновь появился зеленоватый туман, из которого возник «Элдридж», но быстро стало ясно -  что-то пошло не так. Люди на корабле оказались полностью невменяе-мы, многих рвало, объяснения произошедшему ни у кого не было…
Состав команды полностью сменили, параметры обо-рудования несколько скорректировали, желая добиться лишь невидимости для радаров, и в октябре того же года провели повторный, финальный эксперимент.
Поначалу все шло хорошо, после включения генерато-ров «Элдридж» стал полупрозрачным, но затем после-довала яркая голубая вспышка, и эсминец полностью исчез из виду. Затем в течение нескольких минут поя-вившийся ниоткуда корабль наблюдали на рейде Нор-фолка, в полутысяче километрах от Филадельфии, а потом судно вновь материализовалось на своем преж-нем месте. Но дела у команды оказались на этот раз много хуже — кто-то явно сошел с ума, кто-то бес-следно исчез и больше их не видели, а пять человек во-обще были обнаружены торчащими из металлоконст-рукций корабля...
Научный эксперимент: квантовая телепортация.
Исследователи из Австралийского национального уни-верситета (АНУ) заставили луч лазера исчезнуть в од-ной точке и появиться в другой - на небольшом удале-нии от первой. Это достижение на практике под-тверждает теорию о телепортации, по крайней мере, для субатомных частиц; можно ли распространять ее на большие по размерам системы - такие, как атомы, - пока не ясно.
Что касается мгновенной транспортировки человека на расстояние, то для этого нужно построить маши-ну, которая должна будет иметь дело с каждым и триллионов и триллионов атомов, из которых состо-ит человеческое тело.
К тому же квантовая телепортация живых существ сталкивается и с другой проблемой: дело в том, что в процессе такой передачи объекта на расстояние ори-гинал уничтожается, и на свет появляется его копия. Вы захотите, чтобы с вами поступили так?
Так что пока речь идет лишь о мгновенной пересылке информации об объекте, вопрос о возможностях теле-портации самого объекта остается пока открытым.
В одном из закрытых институтов работала установка, способная создать энергетическую предпосылку для выхода за границы субатомных частиц.
Савелий побывал в этом институте, рассказал о своей идее. Был подписан договор о совместной работе. Не хватало только спонсора. И тут как раз подвернулся Роман Гофман.
Работа шла с переменным успехом. Сам луч легко те-лепортировался, и даже микроскопические предметы удавалось перенести на небольшое расстояние. Стало ясно, что направление выбрано правильно, но не хва-тает денег…
Илонова в эту встречу Гофману не сказала об этом, ей было неудобно просить деньги у бизнесмена, начавше-го осуществлять собственный крупный проект по строительству во Франции туристическо-оздоровительного комплекса.
А тут еще этот случай со сбитым самолетом.
Илонова была  в это время в командировке в Болга-рии. И когда ей позвонил Савелий и рассказал, что произошло, она сразу вернулась домой.
Савелий был угнетен, таким она сына не видела.
Они поехали на дачу, где можно было спокойно, не бо-ясь прослушки, поговорить начистоту. И Савелий рас-сказал, что он уже давно подозревал, что за его спиной  шепчутся и что-то готовят.
Начали приходить по электронной почте намеки, что скоро Савелий станет печально известным на весь мир. А в одном послании прямо говорилось о том, что в результате       т а к о й   деятельности  лаборатории Савельева скоро погибут люди и будут с этого момента гибнуть постоянно.
Илонова была в ужасе. Выяснить, откуда шли письма, не представило особого труда: Америка, штат Флори-да…Очевидно, трудился  кто-то из эмигрантов по  на-водке из Киева – таким было мнение матери и сына. Попросили своих хороших приятелей и   партнеров по бизнесу  проверить. По  обнаруженному адресу жила полоумная старуха, у которой не то, что компьютера, даже  радио не было.
Стало понятно – началась большая игра.   Вот тогда и появилась необходимость в детективе, но таком, кото-рый одновременно мог выполнять и роль телохрани-теля.
Так появился в окружении Илоновой Николай Манд-ру.

                Х  Х  Х

Для полноценного отдыха Глебу достаточно было 4 -х часового сна. И сейчас на своем наблюдательном пункте по ночам он чувствовал  себя свежим и утром мог продолжать работать.
Однако организм брал свое, и однажды, в первом часу ночи, когда за Савелием закрылась калитка и нача-лось чтение шумов, Савелий вдруг почувствовал, что проваливается в белую бездну. Он успел подложить руку под ставшую  тяжелой голову и отключился.
Во сне ему слышались шаги и голоса, но они про-мелькнули, как одинокие огоньки хутора в окне ноч-ного поезда.
Когда же он проснулся, серел рассвет. Голова была на-бита ватой, глаза болели и чесались,  ощущение - как после хорошей выпивки.
Что за черт, выругался Глеб, я ведь ни граммульки в рот не брал. Чай пил – было дело, как же так получи-лось, что проспал все на свете…
Уже много дней и ночей он следил за домом Савелия Рощина и ничего примечательного так и не обнару-жил.
Савелий аккуратно приезжал на дачу в половине две-надцатого, работал два часа за столом, звонил не-сколько раз и ложился спать. Днем Савелий работал  в лаборатории.  И там разговоры только о делах. Абсо-лютно ничего интересного.
Глеб встал, прошелся по комнате. И сразу увидел: дверь открыта шире, чем была, стул сдвинут к шкафу, дверца шкафа приоткрыта. 
Глеб всегда ставил ловушки, даже если был в полной безопасности.
Глеб увидел бумажную трубку, засунутую в гнездо для ручки.
«Заканчивайте бездарную слежку, лучше направьте свои усилия на фирму «Фотон».
Никакой подписи, почерк спокойный,  написана за-писка была явно загодя. Значит, кто-то тут все-таки был, а перед этим ему подсунули снотворное. Кто мог это сделать, кроме хозяйки? Только у нее имеется ключ от комнаты.
Но вряд ли она так грубо будет работать, к тому же Глеб с хозяйкой наладил хорошие отношения и платил ей сверх договоренности.
«Бездарная слежка» не оскорбила: Глеб  особенно не маскировался, хотел заставить Савелия действовать. Так что все шло по плану.
Теперь уж точно можно съезжать с квартиры.
-И что же мы имеем в остатке? – спросил себя Глеб.
Полный нуль, пустое лукошко. Савелий или удачно законспирировался, или за ним   ничего не было.
Он даже с женщинами не встречался, какой-то абсо-лютный монах от науки. 
У Глеба был список членов ассоциации «Новые лазе-ры». Фирма «Фотон»: директор Николай Павлович Асдеков,  адрес - Воровского 21, офис 3. Предмет дея-тельности – тот ж, что и у всех остальных членов ассо-циации: «разработка и внедрение новой лазерной тех-ники».
Кто же дал адрес этой фирмы? Понятно, что не сам Ас-деков, а те, кто знают, чем он занимается и кто подо-зревает его в преступлении.
-Постой, постой, - сказал себе Глеб. – А не тот ли это Асдеков, партнер  Никонова, который «заказал»  Са-велия Рощина?
В разговоре промелькнула эта фамилия. Что ж, пря-мой резон есть обратиться к самому Асдекову.
Интересно получается. Ему указывают  искать престу-пника у заказчика, который деньги платит. Так, может быть,  Асдеков и подбросил бумажку, желая таким об-разом совершенно все запутать?
Но какой  резон, если принять во внимание  факт,  что эта парочка хочет сбросить с трона президента ассоци-ации Веру Александровну Илонову.
Не прямо так, подставив ножку, а напакостив и нагнав шухер на сына Савелия, ради которого, как сказала по телефону своей подружке Илонова (Глеб записал этот розговор), она до сих пор и сидит в ассоциации, хотя могла бы спокойно работать самостоятельно и жить в свое удовольствие.
Следовательно, на сына у матери большие планы. И догадываться здесь нечего – крупная фирма, которой он будет руководить, а мать – может работать при нем, советником, например. Чем плохо?
С Савелия слежку можно снимать. И об этом надо не-медленно  сообщить  Никонову.
Глеб позвонил Никонову и договорился о встрече. 

                Х   Х  Х

Они выбрали небольшое кафе на Михайловской. По-лутемное пустое помещение было заставлено муляж-ными винными бочками.
-Как-то тут холодно, - поежилась Ася.
-Сейчас разогреемся.
Глеб заказал  коньяк, цыплят-табака.
Коньяк сразу погнал кровь.
-Что теперь ты намерена делать? – спросил Глеб.
-Пишу большую статью о странностях нашего дела. Скажи, разве не странно, что прокуратура и милиция это дело спустили на тормозах, а наука и частные де-тективы продолжают расследование?
-Просто мы видим перспективу, а они нет.  Дело это, на их языке, называется «висяком», а для науки  разви-вающимся. Вспомни, как ученые отнеслись к атомной бомбе, когда она грохнула в Японии.
Сплошое негодование.
Но потом прогресс пошел семимильными шагами, ведь деньги на ядерные исследования отпускались ог-ромные. А без денег нет науки. Точно так и здесь. Уче-ные хотят раскрутить лазер, возможно, потому и грох-нули самолет Лучом.
-Плохо верится.  Лазер раскручен очень давно, и в та-ком случае этот выстрел запоздалый. Я склонна согла-ситься скорее с Николаем Мандру и с его черными че-ловечками.
-Да это полный бред! Какие еще черные человечки,  Мандру насмотрелся ужастиков, вот и все.
-Не скажи. Это человек второго плана, он наполовину живет в параллельном мире.
Давай немного поразмышляем. Замечено, что науку и технику как нельзя лучше развивают войны и подго-товка  к ним. А после военных конфликтов вступает в дело бизнес. Он, как коршун, набрасывается на суля-щие прибыль  военные «ноу-хау», превращая их в то-вары народного потребления. Иными словами, разно-сит достижения технического прогресса в массы. И массы  начинают бурно развиваться, впитывая в себя пары и яды новой цивилизации.
В результате современный человек намного отличает-ся от своего собрата 19 го - века. Мы стали глубже и объемней видеть, наш мозг расширил свои возможно-сти (столько вундеркидов на земле никогда не было). Человек стал четче вписываться в волновую энергию и познал в широких масштабах, что такое биосвязь между людьми.
Людей, умеющих видеть сквозь предметы, простран-ства, обнаруживать по волновым признакам живые существа,  огромное количество…Неспроста сегодня так тесно работают экстрасенсы и детективы.
Но такое быстрое внедрение технического прогресса имеет и обратную сторону (как все в этом мире).
Стало возможным глобальное зомбирование, в кото-ром участвуют мода, реклама, силовые и игровые ви-ды спорта, фильмы с показом насилия и плотской лю-бви...
Раньше человек  зомбировался бедностью, теперь
достатком. Он может легко купить аппаратуру для зо-мбирования: мобилки, телевизоры, приемники, фото-аппараты...
Информация обвалила самостоятельное мышление, а мозг, как я уже говорила, расширил свои возможности. Естественно, появились и те, кто использует достиже-ния прогресса в корыстных целях: мы вдруг узнали, что в наше время есть (и процветает) такое сообщество прошлого, как террористы.
Создана питательная среда для людей, действующих в плане разрушения.
Почитай «Агни-Йогу», «Библию», “Коран” - там есть свидетельства этому. Каждый человек чувствует эти силы, тянущие в темноту, в разруху. 
Мы  для себя называем такого человека вторым «Я».  “Агни-Йога” - астральным телом, в котором собираю-тся низкие энергии. Но есть  и посланцы космического астрала.
И эти посланцы, притянутые нашим магнитным по-лем, ничем не отличаются от нас с тобой внешне. Они быстро распространились на земле, им очень удобно залезать в сознание неустойчивых мозгов и зомбирор-вать их под видом религиозного фанатизма, всякого рода зависимостей. В  частности, компьютерной. Эта болезнь, будет, пожалуй, самой страшной в 21 веке…
Глеб внимательно слушал Асю. Накопила на журнали-стике знаний, целую лекцию зарядила.
Но какое отношение это все имеет к их случаю?


                Х  Х  Х

На протяжении  нескольких дней Мандру можно было встретить у мэрии, в универмаге, в пивбаре, в театре, на железнодорожном вокзале, в метро, на  Лесном ба-заре,  едущим в  микроавтобусе в город-спутник Бро-вары, в аэропорту, у министерства обороны, у  Верхов-ной Рады и Кабинета министров…
После окончания работы с обьектом Мадру наговари-вал что-то на портативный диктофон, иногда приса-живался на скамейку и слушал и корректировал  запи-санное.
Дома Мандру расшифровывал записи,   вносил их в компьютер.
Естественно, о его новом занятии президент ассоциа-ции Илонова была осведомлена, Мандру рассказал ей о встрече с  Глебом Креповым, и  она  сама настояла на том, чтобы расследование они проводили вдвоем. Бо-лее того, Илонова выделила  средства на приобретение  необходимой техники,  предложила создать при детек-тивном агентстве специальную группу.
Крепов от группы отказался, за материальную помощь поблагодарил. Главное, у него теперь были развязаны руки, и он смог вернуть полученные от фирмы «Фо-тон» деньги  на поиск доказательств причастности Са-велия Рощина в гибели самолета.
Заказ был выполнен, но с нежелательным для заказ-чика результатом.
Деньги Крепов мог не возвращать, в договоре ни слова не было сказано, что он должен доказать вину Рощина. Но для полной очистки совести Глеб все же деньги за-казчику вернул.
…-Вот теперь мы можем встретиться, предлагаю по-ехать ко мне на дачу.
-Я что-то должен взять с собой? – спросил Крепов.
-Только себя, - улыбнулся в трубку Мандру.
Дача Мандру была невелика: одноэтажный домик с верандой, стоящий в середине сада. Сад был старым и запущенным: высокие яблони роняли на землю мел-кие в черных крапинках яблоки, а кусты смородины были похожи на пышные волосы женщины, долгое время не знавшие расчески.
-Нужны  руки, - объяснил Мандру, а у меня времени совсем нет. - Иногда приезжаю сюда подышать возду-хом  и поработать. И, конечно, на рыбалку сходить. Здесь озер море. Может, мы с тобой еще и успеем уху сварить.
Они вошли в дом. Тяжелые пыльные шторы на окнах  перекрывали дневной  свет, в углу на широком дубо-вом столе стоял компьютер. На стенах висело неско-лько портретов, по всей видимости, родственников Мандру.
Мандру включил компьютер, закурил коричневую си-гарету и мечтательно посмотрел в потолок.
Глеб проследил за его взглядом. На потолке сидел па-ук.
-Это к счастью, - прокомментировал Мандру. – Я люб-лю пауков. Они мудрые.
Глеб молчал.
-Да, - сказал Мандру, - информация прелюбопытная. Я снял  слепок практически  со всех мест, где могут во-диться черные человечки.
Я слушал мысли чиновников, студентов, людей, иду-щих по улицам, торгующихся на базарах, смотрящих спектакли, спортивные состязания, слушающих музы-ку...
Картина, скажу тебе, не из приятных. Черных чело-вечков навалом сидит в людях. У одних они ярко вы-ражены, у других менее, но практически каждый носит их в себе.
Меня интересовало не только наличие  черных чело-вечков, но и их рост, влияние, глубина проникновения.
-Как ты это мог определить? – спросил Крепов.
-По цвету.  Глубина проникновения отличается  цве-том. Примерно так, как отличается нигерийский негр от американского.
Наслушался я всякого, тут впору отдельное исследо-вание писать. Но главная моя задача была иная, ты ведь знаешь.
Людей  катастрофа в аэропорту нисколько не взволно-вала. Времени прошло не так уж и много, но случай напрочь забыт. Люди думают  больше о катастрофах личных.
Мы говорили о том, что запустить Луч могли только специалисты, или террористы, обладающие новейши-ми лазерными технологиями. Но мы упустили армию, ведь именно там сходятся все достижения науки и тех-ники, воплощенные в оружие. Вот почему одним из пе-рвых у меня в списке стояло министерство обороны. 
Здесь я обнаружил с десяток людей, мысли  которых сосредоточены были как раз на событиях в аэропорту. Я подслушал разговор полковника с майором, в кото-ром они постоянно упоминали аэропорт, правда, отк-рыто о самолете не говорили,  розговор шел о каком-то генерале Невротове, которому пора согласиться с их предложением.  По интонации можно было понять, что этот генерал им что-то должен, а они хотят его при-жать.
-Шантаж?
-Похоже. Но самое интересное, что эта парочка, кото-рая все время оглядывалась, словно чувствуя, что я нахожусь в их головах, вскоре перессорилась.  Разош-лись, даже не попрощавшись друг с другом.
Я последовал  за полковником, но он сел в машину. Пришлось брать такси.  Мне здорово помог вибрион, который ты мне дал. Отличный прибор, берет  мель-чайшую вибрацию. А мысли, как и голос у полковни-ка, громкие. Сразу видно, привык комадовать.
Пока мы ехали рядом, я многое узнал, а когда вышли и  полковник направился в МВД,  я понял, что он идет на встречу с кем-то, чтобы  рассказать о разговоре с майором.
Но полковник у проходной остановился и долго сооб-ражал, стоит ли  делать решительный шаг. В голове у него металась паника. Боялся за семью.
Любопытно наблюдать, как честь и совесть борятся со страхом. Страх победил. Полковник сел в машину и укатил домой.
Позже я узнал фамилии и адреса своих новых героев.

                Х  Х  Х

Мира Сотникова вернулась с полными кошелками из «Сельпо». Сегодня у нее был радостный день: приез-жал из комадировки муж,  и  Мира хотела приготовить большой семейный обед. Дочь Ира, сын Александр и мать Сотниковой Любовь Петровна должны были сос-тавить застольную компанию. Конечно, надо было учитывать и то, что   Иван приведет с собой кого-нибудь из сослуживцев, например, своего любимца Павла Драгомана, в которого  была влюблена дочь.  Потому Мира готовила с запасом. Борщ с большим ку-ском жирной (такое любил муж) говядины и с мозго-вой косточкой она варила в огромной кастрюле. А еще сделала несколько сковородок котлет с чесноком. А еще много салатов, ну и, конечно, селедочка с лучком и помидорами, красная икорка…
В их семье любили вкусно поесть и вкусно поговорить.
Иван выпивал стопку и начинал розговор с любой те-мы, он был  мастак выруливать на то, что волновало больше всего.
Ира вошла на кухню и понюхала воздух.
-Вкусно! Ты слышала, мать, про сбитый самолет?
-Какой самолет? – спросила Мира, вытирая полотен-цем остропахнущие луком руки.
-Молния сбила самолет в аэропорту. Кошмар! Погибли все 120 человек. Можешь себе представить?
Лицо Миры побледнело, руки опустились.
-Мама, что с тобой?
-Нет, нет, ничего.  У меня с утра нехорошо на душе, как ни уговариваю  себя, ведь Ваня приедет. Прямо с поля, весь в пыли…Его отмыть и покормить надо, а меня словно что-то душит. Радоваться надо.
-Ну и радуйся. Мало ли погибает каждый день. Вон вчера на Крещатике…
-Ладно, все это чепуха, - махнула рукой в сторону окна Мира и продолжила заниматься нарезкой лука.
Иван явился  в два часа дня. В квартиру ворвался сте-пной воздух со смешанным ароматом полыни, пыли  и  мазута. Лицо у Ивана было серым, глаза  красными...
Иван  быстро сбросил пропыленную кожанку, раздел-ся до трусов и ушел в ванную.
Мира стояла обиженная. Дурные предчувствия оправ-дывались. Ира стояла рядом с матерью, полуобняв ее.
-Плохо учения прошли, - сказала Ира, -  ты ведь зна-ешь, им то бензин не дают, то боеприпасы, а требуют много.
-Но он даже не поздоровался. Такого еще не было.
Так они и стояли,  обнявшись, пока Иван не вышел из ванной,  посвежевший, но все с такой же серой и мрач-ной физиономией.
-Ваня, - осторожно спросила Мира, - что-то случилось?
Иван посмотрел на жену, будто в первый раз ее увидел, потом медленно перевел взгляд на дочь.
-А где Саша? – спросил осипшим голосом.
-Он должен вот-вот подъехать.
-Давайте обедать, - словно приказ отдал Игушин и по-шел в столовую.
-Да, учения плохо прошли, - констатировала на кухне Мира. – И в прошлый раз он был недоволен, но не так. Не так...
-Мама, в нашей ненормальной стране такое состояние человека выдает только его порядочность.
-В прошлый раз он также был недоволен, и как будешь доволен, если руководит тобой полный придурок, а во-круг только и делают, что воруют. Как тут честному человеку жить прикажешь?
Все это Мира говорила привычно просящим голосом, а руки проворно наливали в глубокую тарелку красный борщ с выступающим, словно надводная башня подво-дной лодки, куском  говядины. Мира посыпала борщ укропом, а на белую тарелку  положила большую моз-говую кость, от которой шел пар.
Ира нарезала черный хлеб и открыла баночку красной икры.
Игушин сидел за чистой накрахмаленной скатертью и подкидывал вверх спичечный коробок. Коробок никак не желал подать на ребро, и Игушин настойчиво по-вторял операцию.
Мира внесла тарелку с борщом и поставила перед му-жем. Ира тут же поставила хлеб и салаты. Обычно Мира садилась напротив мужа и наблюдала, как он ест. Однажды Игушин попросил важливо этого больше не делать.
-Это некрасиво, - сказал он, - подглядывать, как ест человек.
-Почему же? - возразила Мира (это было в самом нача-ле их совместной жизни), - очень красивое зрелище, и я люблю наблюдать как ест мужчина. Особенно такой, как ты, вернувшийся прямо с поля боя. Так всегда де-лали жены военных.
С тех пор Иван  ей больше  не делал замечаний.
Мира уже собиралась было сесть на свое место, но вдруг поднялась и вышла на кухню. Муж с жадностью ел, не обращая на близких никакого внимания.
Иван Сергеевич был голоден, зол и растерян. Сегодня случилось настоящее ЧП.  Несколько месяцев назад его часть получила новую лазерную установку, дейст-вующую на поражение.
Первыми ее осмотрели  Иван Сергеевич (как ученый, доктор военных наук, и начальник части) и его помо-щник старший лейтенант Павел Драгоман. Павла при-слали по «блатному списку», как они называли сынков элиты, которым предоставляли тепленькие места в столице или в Киевской области.
Павел был сынком генерала Драгомана, заместителя начальника военного артиллерийского училища. Па-вел оказался старательным и исполнительным офице-ром, не чурался и черной работы...
После тщательного осмотра ЛУ-01Про, как называ-лась лазерная установка, Игушин написал заключе-ние: «установка сырая, неудобная в экслуатации, тре-бует тщательных полевих испытаний».
Заместитель начальника штаба противоздушной обо-роны  Григорий Ахримович Невротов вызвал Игуши-на к себе.
В привычке Невротова, когда он хотел унизить подчи-ненного, было ходить по кабинету и молчать. Только, продержав  ни в чем не повинного человека опреде-ленное время, обращал на него внимание и начинал с улыбочкой рассказывать какой-нибудь пошленький анекдот, не имеющий никакого отношения к делу.
И только после этого начиналась выволочка с выка-тывающимися из орбит красными глазами и трясени-ем подбородка, когда было особенно видна невросте-ническая болезнь генерала, много выпившего на своем веку.
Игушин спокойно ждал окончания вступительной час-ти. К удивлению, полковника, генерал не начал выпу-чивать глаза и кричать, а сказал, что это последнее предупреждение полковнику Игушину, который не желает модернизировать армию и в силу этого потвор-ствует снижению боевой готовности.
-Я вынужден буду поставить вопрос о вашем соответс-твии занимаемой должности на коллегии министерст-ва.
То, что Невротов ненавидел  полковника, не было ни для кого секретом. Игушин привык к придиркам и  старался не обращать внимания на недобросовест-ность своего шефа.
Когда несколько месяцев назад, благодаря Игушину, дивизия получала переходящее Знамя за достигнутые успехи  по внедрению прогрессивных технологий и техники, Невротов вспомнил об этом вскользь. Но сто-ило (а часто это было из-за нищего финансирования) произойти  самому маленькому ЧП (вплоть до того, что в городе был задержан патрулем кто-то из части в неположенное время), все камни падали на голову то-лько одного полковника.
К тому же Игушин был ученым,   специалистом высо-кой квалификации (не раз его приглашали поэтому в НАТО читать лекции, за которые он получал хорошие гонорары, что также не проходило мимо генерала).  Игушин не позволял принимать невежественные тех-нические решения. Генерал Невротов считал, что  во-инское звание и должность выше всяких научных зва-ний и часто вторгался в область, в которой ровным счетом ничего не понимал. Игушин, как мог, мягко объяснял ошибочные взгляды начальника, чем еще больше восстанавливал его против себя.
Так произошло и в этот раз. Невротов говорил о том, что замечания Игушина хоронят показатели дивизии, что они не имеют право не внедрять передовые виды вооружений и что лазерная установка  прошла много-кратно испытания в Институте военных технологий, на что имеются соответствующие подписи и соответст-вующее разрешение к использованию установки в условиях, приближенных к боевым.
-Мы это оружие можем  успешно продавать, армия по-лучит дополнительные финансовые вливания, а вы знаете, что значат сегодня для нас деньги.
Конечно, Игушин знал, что значили для таких как Не-вротов деньги. Генерал ездил на дорогом «лексусе» и не стеснялся на нем возить на охоту  и рыбалку выс-шие военные (и не только военные) чины. Солдаты стали штатными строителями на возведении дачи ге-нерала.
Невротов (и об этом знал Игушин) проворачивал и со-всем криминальные делишки: через специально соз-данную хозрасчетную лабораторию, у которой был свой счет в банке, переводил деньги на несуществую-щее строительство противоздушных ячеек на полиго-не, на строительство центра спорта и  отдыха…
Честный Игушин молчал, потому что в армии воровс-тво было узаконено. Но когда речь шла о технике, от которой зависела (даже в мирное время) жизнь людей, Игушин стоял насмерть.

                Х  Х  Х

Вчера стало известно, что в аэропорту при  посадке по-гиб пассажирский самолет вследствии попадания в не-го молнии.
-Откуда молния? – удивился Игушин. – Мы же смот-рели сводку, там и близко о грозовом фронте речи  нет.
Да и как могла молния сбить самолет, у которого мо-щная защита, чего-то я не понимаю.
-А не кажется ли вам, Иван Сергеевич, что здесь сыг-рали роль некоторые другие факторы? – спросил Дра-гоманов.
-Что ты имеешь в виду?
-Может, это была вовсе не молния, а лазер? Я сразу об этом подумал, потому что вчера в это же время прово-дились учения на оскольском полигоне.
Игумнов посмотрел на помощника. Сообразительный чертенок. Не хотел этого говорить Игумнов, но как то-лько услышал о самолете, первой мыслью была имен-но эта – луч залетел  с оскольского полигона.
-Это еще следует доказать. И прошу тебя: пока мы молчим.
И они молчали. В газетах появилось интервью с ака-демиком   Шапошниковым, подтверждавшим офици-альную версию попадания молнии в самолет.
В дивизии и министерстве стояла полная тишина. На-пряженная, о многом говорящая тишина. Невротова срочно услали в зарубежную командировку.
Скрыть такой случай очень трудно, ведь в испытаниях участвовал не один десяток людей. Но, по всей види-мости, всех, кого следовало, предупредили о строгой секретности происшедшего.
Капитан Лорин, проводивший испытания, также был срочно отправлен в командировку; отделение, занятое на испытаиях, быстро расформировали, а участники  испытаний отправлены на повышение  квалификации в иностранные военные учебные заведения. Через нсколько дней ни одного человека, хоть как-то прича-стного к полевым испытаниям лазерной установки, не было на месте.
Но истина носилась в воздухе, старшие офицеры молча переглядывались, а младшие шушукались по пивба-рам и кафе.
Пресса, особенно газета «Поговорим», напечатала се-рию статей, в которых также высказывались сомнения по поводу гибели самолета от попадания молнии. А в некоторых материалах  указывалось на то, что погиб самолет в результате попадания в него лазерного Луча огромной мощности.
Игушин не сомневался, что скрыть факт участия ар-мии в этом инциденте не удастся.
Какой-то ученик сумел сфотографировать  момент по-падания «молнии» в самолет,  появились видеозаписи с тем же сюжетом.  Стало совершенно очевидным, что молния здесь ни при чем.
Многие ученые намекали, что стрелявшими могут быть специальные  армейские подразделения…
В прессе с большим интервью выстуил командующий ПВО, который опроверг эти слухи и намекнул, что это блуждающий луч и здесь вполне могли быть задейст-вованы некие космические силы. Перечислялись мно-гочисленные случаи соприкосновения армейских час-тей с НЛО.
Стало понятным идея руководства: списать проис-шедшую трагедию на параллельный мир.
Это интервью возмутило Игушина.  На такую ложь не имел права профессиональный военный, тем более командующий. Таких руководителей надо гнать из ар-мии.
Игушин едва удерживался от звонка к Асе  Молох, ав-тору главных материалов о загадке гибели самолета, чтобы рассказать, как все было на самом деле.
Теперь для Игушина никаких сомнений не было: Луч улетел не в том направлении, а, может быть, неопыт-ный офицер, отвечавший за стрельбу, был просто пьян. Такое на учениях частенько случалось. В армии катастрофически падала дисциплина.
Люди ненавидели свою работу за ложь, исходящую от высшего руководства, за низкую зарплату и за унизи-тельное существование. 
В таких условиях ничего не стоило ошибиться. А мо-жет быть, ошибка была произведена специально, что-бы обратить внимание общественности на бедственное положение армии?
В это трудно было поверить, но в наше время все мо-жет быть.
Слухи в армейской среде все ширились. Как-то, зайдя в кабинет, Игушин увидел на полу листок: кто-то про-сунул его в щель между дверью и полом. В листке  бы-ло описано, как все произошло. Испытания начались со второй программы – поисковой. Перед этим  к гене-ралу Невротину был вызван Лорин и получил устный приказ: для ускорения полевых испытаний начать их со второй программы.
Лазер сам должен был найти цель и обезвредить ее. Средств на «достойную» цель не было выделено, по-этому воспользовались какой-то авиационной рухля-дью, которая едва держалась в воздухе. Это был лег-кий самолет с небольшой массой. Лазерная пушка на-шла себе более достойную цель, пассажирский самолет с большой массой.
Эта версия была ближе всех  к  истине.
Игушин еще раз перечитал листовку. Ее писал явно  кто-то из своих, возможно, даже участвующий в запус-ке. Слишком хорошо знал ситуацию. Не побоялся, а ведь найти автора не представляет труда.
Игушин жил на автомате: исполнял свои служебные  обязанности, словно робот, дома чувствовал себя посторонним, думал лишь об одном – звонить в редак-цию или нет. Преступление должно быть наказано. В противном случае, оно  может повториться еще много раз.
Но Игушин не мог переступить психологию военного, воспитанного на указах и приказах. Если он выстуит в прессе с разоблачениями, то пользы от этого будет ме-ньше, чем вреда. Несомненно,  его откровения воспри-мут «на ура» все СМИ, еще один скандал в подтверж-дение того, что государства у нас нет.
Но что дальше? Появятся ли деньги на исследования и новые разработки ученых и инженеров, станет ли Не-вротин меньше воровать?
Великие сомнения были у Игушина на этот счет.  Сом-нения эти перебивали своей убедительностью силы справедливости.
Павел Драгоман стал мрачным и неразговорчивым, редко выходил из лаборатории.  Игушин его не трогал.
Но вот сегодня утром Драгоман пришел, сел на стул и заявил, что так жить дальше нельзя.
-Я буду увольняться. Не могу молчать, что мы совсем уже совесть потеряли?
-Помнишь историю с Бруно и Галилеем? – спросил Игушин. – Очень напоминает нашу. Если мы сейчас выступим, нас поддержат, а потом в этом кабинете бу-дет сидеть совсем другой человек -  Невротова. На мою должность он уже не допустит постороннего. Снимут и  других демократически настроенных. Лучше станет? Так хотя бы имеемся мы с тобой, и они нас боятся. Наше молчание сейчас дороже громогласных разобла-чительных выступлений. Просто так убрать нас нель-зя, нужен серьезный повод, а мы пока такого повода  не давали.
Мало того, именно мы написали записку Невротову (и я ее зарегистрировал в компьютерной министерской канцелярии), где предупреждали о катастрофических последствиях поспешного применения лазерного Луча.  Разве не так?
-Так, - повеселевшим голосом ответил Павел.
-Что дальше, спросишь? Овечу. Дальше мы должны собрать вокруг себя единомышленников, чтобы  ока-зывать серьезное сопротивление невротовым, с этого и начнем  наводить в армии порядок.
-Я знал, что вы найдете выход, Иван Сергеевич. И по-лностью с вами согласен, - ответил   Павел Драгоман.   

                Х  Х  Х

Игушин внимательно следил за прессой и особенно за газетой, в которой работала эта назойливая и талант-ливая журналистка Ася  Молох. Она все ближе и бли-же подбиралась к цели.
Газета привлекла к сотрудничеству ученых, специали-стов по лазерам, юристов и  даже одного частного де-тектива.
Прокуратура дело о гибели самолета закрыла, списав его на молнию.  Но забыть о деле не давали родствен-ники погибших, среди которых было немало иностра-нцев.
Разгорался международный скандал.
Правительство объявило мизерную цену  компенсации за жизни погибших. Газета «Поговорим» назвала свой материал по этому поводу так: «Стыдно за державу!».
Газеты снова вспомнили о злополучном самолете и дружно подняли невообразимый шум. Было организо-вано общество в защиту пострадавших, которое собра-ло родственников погибших. Они написали письмо президенту страны о немедленном  тщательном расс-ледовании закрытого дела, о наказании виновных и адекватном возмещении как за моральный, так и за физический урон.
Игушин только закончил разговор с Драгоманом, как зазвонил телефон.
-Вас беспокоит газета «Поговорим», мне нужен Иван Сергеевич Игушин.
-Я  Сергей Иванович Игушин, а вы Ася Молох?
-Вы наш читатель? – спросила обрадованно Ася.
-Я ваш внимательный читатель. Насколько я понял, это звонок – приглашение на операцию под названием «снятие скальпа»?
 -С вами легко  и приятно разговаривать, Иван Серге-евич.  Я  смогу к вам приехать сегодня к концу дня, вас устраивает?
-Вам, дорогая Ася, не придется приезжать. Я не даю интервью, тем более, что к этому делу не имею отно-шения.
-Не скромничайте, Иван Сергеевич. Во-первых, я еще не сказала по какому поводу хочу с вами  встретиться, а вы уже знаете, во-вторых…
-Но я же сказал, что не могу пока говорить об этом де-ле, - перебил Игушин.
-Но ведь вы написали объснительную генералу Невро-тову, где предупреждали о недостатках лазерной уста-новки ЛУ-01Про. Ведь именно вы предупреждали о том, что Луч может убежать. Это ваши слова?
В голосе журналистки  послышались властные ноты.
-Вы в газете работаете, или в разведке? – спросил оша-рашенный Игушин. – Откуда вы знаете о нашей запи-ске?
-Настоящая журналистика – та же разведка.
-И все-таки я давать интервью не буду и особенно вам.
В голосе его прозвучала нотка: «это тебе за настырли-вость». 
-А что вы скажете, если я процитирую несколько абза-цев из вашей объяснительной в статье, которая у меня выйдет в субботнем номере?
-Скажу, что вы бросаетесь на амбразуру, и памятник вам никто не поставит. А вот в суд затащить могут. Наша прокуратура любит таких настырных. И здесь я вам, при всем моем положительном отношении к ва-шему перу, ничем помочь не смогу.
-Потому что вы сами сидите на краешке стула и бои-тесь вовсю своего начальства. Вам не хватает гражда-нского мужества - вот что я вам скажу.
В трубке раздались протяжные гудки.
Игушин посмотрел в раструб, словно надеясь там уви-деть лицо этой действительно настырной (другого сло-ва подобрать не мог) журналистки.
Как удалось ей выйти на него? О записке знало огра-ниченное количество должностных лиц, кому положе-но знать.
Может быть, перехватили его имэйл, по которому он послал записку в  министерскую канцелярию?  Но это значит, что кто-то следит за его действиями. А такого вообще не может быть.
Игушин стал догадываться, кто стал информатором.
Игушин ходил по маленькому кабинету, постоянно на-тыкаясь на стол. Игушин чувствовал, как жизнь раз-ворачивает его.
Ему (а до этого Невротов в состоянии додуматься) пришьют разглашение государственной тайны, за что полагается суровое наказание.
На мгновение в голове потемнело, сердце сильно заби-лось. Но разве  не его обязанность, как честного слу-жаки и специалиста, дать объективную оценку испы-тываемому новому вооружению? Для чего тогда, спрашивается, именно его отделу доверили испыты-вать это сложное оборудование? Значит, считали, что он обладает достаточными знаниями, авторитетом.
Мысли выходили на солнечную полянку. Все пока ло-гично и правильно. Игушин чувствовал, что становит-ся адвокатом самого себя и это у него неплохо получае-тся.
Игушин вышел  на улицу. Невмоготу стало сидеть в маленьком кабинете, захотелось подышать свежим осенним воздухом. Он зашел в парк, решил пройтись по центральной аллее, на которой росли старые мощ-ные вязы. Некоторым было по несколько сот лет. Один вид этих деревьев успокаивал. Их мощные сло-новые стволы, прочно входящие в землю, устанавли-вали в душе равновесие и уверенность. И как бы гово-рили: смотри, мы живем и радуемся жизни, все делаем по правилам, предначертанным нам природой. 
И только ты, человек, постоянно мучаешься в сомне-ниях, в содеянном. Даже если у тебя миллионы и все есть, ты ходишь с мрачным лицом, потому что не сво-боден.
Парку шла туманная теплая осень,  замершие в муд-ром спокойствии кроны деревьев, замедленность вре-мени.
На смотровой площадке активно фотографировалась группа японцев.  Они по очереди подходили к парапе-ту, вставали в одинаковые позы. Точно также органи-зованно они подняли свои зонтики,  раскрыли их, хотя и не было дождя. Шустрый фотограф снял группу с зо-нтиками, японцы, выполнив свои туристические обя-занности, по-воробьиному загалдели и пошли дальше по аллее к летней эстраде. 
-Я всегда завидовала японцам, - сказал женский голос рядом.
-Здравствуйте еще раз, Иван  Сергеевич.
Игушин повернулся и увидел перед собой красивую темноволосую девушку.
-Давно иду за вами, а у вас видно, сплошной восторг в душе, потому что интуиция о надвигающейся опаснос-ти молчит. 
-Это вы верно сказали о надвигающейся опасности, - засмеялся Игушин.
Вот кого ему не хватало в этом парке – красивой жен-щины, умеющей ловко жонглировать словами.
-Но вы, военные, должны бать привычны к окружени-ям, нападениям и обороне, не так ли?
-Должны, хотя я этого слова не люблю. Мне кажется, лучше сказать - обязаны. Жена обязана любить мужа, чтобы у нее красивый сын родился.
-Почему сын?
-Сначала надо родить защитника, а уж потом.
-Я шла за вами не просто так, - резко свернула розго-вор Ася. - Зная ваш характер, я уверена, что вы не вы-держите натиска собственной совести и  не будете мол-чать о том преступлении, которое совершилось  на ва-ших глазах.
-Ася, можно я возьму вас под руку?
-А жена?
-Жена моя не любит гулять в парке, к тому же она на работе. Да  и причем здесь жена, мне просто будет так приятней с вами разговаривать.
-Берите, не стеклянная, не разобьюсь.
Игушин взял Асю мягко под руку и заглянул в глаза.
-Признайтесь, Ася, ведь вам обо всем рассказал Пав-луша Драгоман?  Говорите только правду, как в суде.
-Откуда вы узнали?
-Вы начали выражаться его фразами. Да и Павел сам прокололся, придя ко мне с заявленим на увольнение. Нет, о вас он ничего не говорил. Но сразу после его ухода прозвучал ваш звонок. Я и подумал, что это спе-цоперация по обработке меня.
Но меня не надо обрабатывать. Я напомнил Павлу ис-торию Бруно и  Галилея. Я сторонник Галилея. Нам со своими негодяями  надо бороться на местах. Если мы уйдем, река превратится в болото, понимаете?
-Чего уж проще. Но я журналистка,   у  меня есть газе-та, рейтинг которой постоянно растет. Мы заключаем с вами договор: вы даете мне материал, чтобы этот рейтинг вырос еще больше, а я вам честное слово, что закончу журналистское расследование и всегда буду защищать вас. Нашу газету, между прочим, читают даже в Белом доме.
-Честно сказано, хвалю. Но все-таки, я думаю,  сейчас выступление в прессе преждевременно.
-Так другие из других источников найдут эти же фак-ты и  утрут мне нос, а заодно  и газете.
-Вы, как цыгане в метро, выпрашиваете милостыню.
-Эта милостыня, между прочим, важнее, если по боль-шому счету, для вас, чем для  меня, - сказала Ася, смо-трясь в крошечное зеркальце  и подводя высохшие гу-бы помадой.
Игушин остановился.
-Давайте где-нибудь присядем. О таких вещах стоя не говорят.
Пока они  искали свободную скамейку, Игушин при-нял решение: частично приоткрыть завесы и сдви-нуться хоть на несколько шагов вперед и  посмотреть на реакцию.
Они зашли в небольшое кафе напротив парка, сели за столик, над которым висела прекрасно написнная ма-слом картина «Владимирский спуск».
Это была гладкая плоскостная живопись, очень похо-жая на качественную фотографию.
-Я тут с удовольствием просто так посижу, - сказала Ася. – Фамилия художника Трубников, это, между прочим, один из моих героев. Уверена, эту картину он отдал  кафе  бесплатно.
-Интересная у вас работа, Ася, завидую. Не сомнева-юсь, интриги есть и в редакции, но не такие как у нас.
-Журналистика, к вашему сведению, не профессия, а призвание. Я вот совершенно не знаю, как с вами раз-говаривать и как вас уговорить рассказать для вот тех людей, что сидят за столиком у окна, почему возможно такая нелепость, когда люди гибнут из-за чьей-то…
-Чьего-то непрофессионализма, - закончил Игушин. – вот на эту тему я согласен поговорить.
-Давайте об этом, хотя мне кажется, что вы начнете читать мне лекцию о распаде государства.
-Отчасти  и об этом, а как же вы собираетесь искать причины разгильдяйства и именно в среде военных?
-Значит, вы подтверждаете, что самолет был сбит лу-чом сверхмощного лазера.
-Только дурак это может не понять.
-А академик Шапошников – дурак?
-Шапошников изменил свою позицию, он допускает, что это была не молния. И академика приводить в пример –  удар ниже пояса. Он старый человек с усто-явшимися взглядами, кормящийся за счет государст-ва, что же вы хотели, чтобы он пилил сук на котором сидит?
Да и Шапошников устарел, у него нет специального образования в этой области, хотя он и занимается сло-жными технологиями. И потом, тут еще и доля слу-чайности есть, хотя я вообще не признаю случайности.
-Как так? Даже марксисты признают, а вы нет?
-В мире нет ничего случайного. Это сказал, по-моему, Эйнштейн. И он, создавший неслучайно теорию отно-сительности, знал, о чем говорил.
И как можно назвать случайным факт запуска Луча в противоположном направлении? Опытный  специа-лист, а других к подобным  испытаниям не допускают, ошибся на 180 градусов? Такое представить даже нель-зя. Значит, это или диверсия (о чем даже страшно по-думать), или  простая халатность. Я склонен верить второму. У халатности есть корни – отсутствие дисци-плины и самое страшное – очковтирательство.
-Не понимаю, причем здесь очковтирательство, ведь для общества лазерные технологии - военная тайна...
-До поры до времени. Всего через две недели этой тай-ной хотели похвастаться перед президентом ради одно-го – укрепления своего личного авторитета и своих личных амбиций. Наш президент охоч до наград, он с детским изумлением взирал бы на то, как простой ла-зерный луч рушит большие массы летающих крепос-тей. И потом бы с удовольствием раздал (это у него в практике) бляшки-мондашки (ордена то есть), а еще лучше – должности и звания. Вот наши генералы и укрепили бы таким образом свои позиции.
-Значит, с испытаниямим ЛУ-01Про просто поторопи-лись, я правильно вас поняла, Иван Сергеевич?
-Правильно. В той записке, как вы знаете, мы с Пав-лом настаивали на доработке «Луча», указывали кон-кретную техническую  причину, которая впоследствии и вызвала сбой. Но не были услышаны, а только обру-ганы и зачислены во враги.
-Знаете, Иван Сереевич, я вас слушаю и ловлю себя на мысли, что все это мне известно, хотя бы из вашей за-писки. И я, честно признаюсь, уже написала самоинте-рвью и могла бы вам его даже прочитать, оно при мне. Но я хотела от вас получить более глубокий материал, в частности, о том, что надо делать, чтобы подобное не повторилось, ну и, конечно, о том, что же это за оружие такое,   против кого оно направлено и во сколько обо-шлось нашему бедному государству.
-Выпустили по мне целый заряд вопросов. Но сначала ответьте, что это за самоинтервью?
-Я придумала такой жанр, когда тот, кто  обязан дать мне факты по закону о СМИ, не хочет, как вы, этого делать. И я пишу во врезе, что вместо вас выступаю я, которая, благодаря своему расследованию, кое-что уз-нала о причинах катастрофы.
-Вы оставите в материале  мою фамилию?
-Свою. Не беспокойтесь, на вас даже подозрение не упадет, скорее, на вашего генерала. Но судиться у него с газетой не будет никаких оснований, потому что я не указыываю источник информации, а потом беседую как бы сама с собой. Жанр такой хитрый, понимаете? Сегодня интервью не все дают бесплатно, да к тому же много трусливых людей, которые боятся говорить.
-Я никогда трусом не был, и на пушку эту вы меня, Ася, не возьмете. Вы можете говорить все, что угодно, унижать меня, втаптывать в грязь,  я  человек стой-кий. Но трусом никогда не был. А рассказал я вам до-статочно, чтобы в интервью с собой вы могли бы выз-вать настоящий шквал критики и возмущения со сто-роны военных чиновников, того же генерала, к приме-ру.

                Х  Х  Х
 
Интуиция – великая вещь. Если, конечно, она есть. У Крепова, слава Богу, была; он ее тренировал и воспи-тывал.  Знал, это самый надежный прибор. Не однаж-ды  интуиция его выручала. В прошлом  году он опоз-дал на поезд, но был спокоен, хотя подводил своего партнера. Причину своего спокойствия узнал спустя несколько часов, когда пришло сообщение о том, что состав из-за раздвижки рельсов свалился в глубокий кювет.
Погибло 47 человек, особенно пострадал вагон, в кото-ром Крепов должен был ехать.
И сейчас, после чтения интервью Аси (странное интер-вью), что-то царапало. Можно было предположить, что военные запустили Луч из неисправного оборудования.
Крепов быстро просчитал. Не мог аппарат дать такую погрешность. Или те, кто запускал Луч, были вдребез-ги  пьяны, что тоже сомнительно.  Правда, пьянство в армии процветало, но чтобы на таком серьезном и  ответственном объекте? В это трудно было поверить. В Украине, как ни странно, оставалось еще несколько отраслей, где работа велась на очень высоком уровне. Это касалось прежде всего ракетной и  лазерной тех-ники.
С миром военных Крепов был неплохо знаком: моло-дые офицеры еще верили в профессиональное будущее армии, а иначе зачем вообще носить форму. Да и за пульт не поставят абы кого, шел тщательный отбор.
А Ася была уверена, что  наконец нашла истинного преступника. Она доказывала, что именно по вине во-енных Луч был запущен с большим отклонением от цели и попал в результате в  самолет. Красиво и нео-жиданно; уже однажды подобное происходило с раке-той, которая вышла из-под контроля на учениях.
Ася ссылалась на надежные источники в армии и ци-тировала слова, которые вызывали доверие.
Это единственное, что смущало Крепова. Последний раз с Асей они виделись позавчера. Поехали на дачу, и все было как всегда. Но Ася ни словом не обмолвилась о том, что пишет такое интервью. И ведь она знала, что для Крепова, поскольку он занимался расследова-нем этого дела,  информация о гибели самолета была интересна и ценна.
И вот  такой  поступок. Глеб понимал, что и в журна-листике есть свои законы. И, наверное, Ася не расска-зала ему о своей последней работе потому, что хотела его удивить. А может, тут чистое суеверие. Бывает и такое. Во всяком случае, неприятный осадок остался.
Крепов хотел было тут же позвонить, но передумал. Надо выдержать паузу. Лучше, если Ася сама позво-нит.
Ася позвонила в полдень.
-Читал? – спросила, даже не поздоровавшись.
-Читал. Глупо ты себя вела.
-Поговорим об этом позже. У меня к тебе предложение. В пять часов в Украинском доме начинается конфере-нция по лазерным технологиям. Приходи,  если инте-ресно. Вход свободный.
И  Ася положила трубку.
Чем-то она была встревожена.  Голос хриплый, словно накурилась, тон сердитый. Это он должен был сер-диться.   Что это за конференция, почему о ней не было никакой информации? Странно.
Глеб следил за тем, что происходило в городе, наиболее интересные события и  факты оставлял в своем досье. Но что-то он не мог припомнить, чтобы где-то было сообщение о конференции.   
Глеб позвонил в Президиум Академии наук знакомому из пресс-центра и тот подтвердил, что конференция должна состояться в Украинском доме, а информации не было потому, что организовывалось мероприятие в срочном порядке по просьбе зарубежных ученых.
Следствие по-настоящему вел только Глеб Крепов.  Генеральная прокуратура давно уже оформила проис-шедшее, как несчастный случай.
С этим, понятное дело,  не согласились за рубежом. И начали действовать.   
Ася стояла у входа в здание Украинского дома, поку-ривая сигарету.
Крепов в первый раз видел, что она курила.
-Нервничаю, - сказала Ася, поцеловав Глеба в щеку.
-Что-то случилось? – спросил Глеб, забирая сигарету  и бросая ее в  урну.
-Ты чего, воспитывать меня вздумал?
-Здоровье твое берегу.
Он  взял Асю за руку.
-Идем в холл, там поговорим.
В холле они сели рядышком с громко разговариваю-щей  парочкой пенсионеров. Надежная гарантия от подслушивания.
-На меня наехали. Позвонил какой-то тип и сказал, чтобы я ждала расплаты. Я видела, конечно, в гробу все эти страшилки, но ты ведь понимаешь, что угрозы могут быть исполнены. Голос у этого индюка был слишком  настоящим...
Однажды на меня напал здоровенный мужик, так я ему всыпала пудры в глаза его злющие. А то еще есть баллончик с очень едким красителем. Сразу мудака можно будет найти, краску смыть очень сложно.  И все же мне нужен телохранитель. Я думаю, что им станешь ты.
Глеб   громко рассмеялся (даже пенсионеры перестали зудеть).
-Как ты себе это представляешь? Я буду все время хо-дить с тобой? А что, если узнаю все твои секреты? Ты ведь у нас вся такая таинственная.
-Обиделся. Но пойми, не могла я тебе рассказать перед публикацией, ты мог меня просто отговорить.
-Я?...Может, ты и  права. Вполне. Я и сейчас не пони-маю, зачем тебе надо было это интервью. Что оно да-ло?
-Ты же видишь,  посыпались угрозы.
-Только и того. Доказательств ведь у тебя никаких серьезных нет, кроме записки этого полковника.
-А этого мало?
-Мало. Тем более, он писал задолго до того, как погиб самолет. Где сказано, что запуск в этот день Луча со-стоялся?
-Глупенький, у меня достоверный источник из части, осуществлявшей в тот день испытания Луча.
-Покажи мне бумагу твоего источника, или это просто слова…До чего ты наивна. Нужны вещественные доказательства или живой свидетель, только тогда можно утверждать о свершившемся факте. Мало ли где проводились в тот день испытания. А ты сразу на полосу.
-На полосе, между прочим, не только об испытаниях сказано, а еще кое о чем.
-Что армия виновата. А я докажу тебе, что она не ви-новата, и кто будет прав? Речь идет об уголовной ответственности, а ты в какие-то детские игры игра-ешь. Слишком обобщаешь.
-Журналистка и  должна обобщать, а не только давать голые факты.
-Верно, но как обобщать? Короче, интервью получи-лось глупым. Это мое последнее слово.
-Это ты так потому говоришь, что я тебя не предупре-дила о выходе материала. А кто ты такой, чтобы тебя предупреждать?
На этот раз пенсионеры-соседи замолкли и с молчали-вым любопытством уставились на Глеба и Асю.
-Пошли отсюда, - сказала громко Ася и быстро встала.
Глеб медленно шел за девушкой. Внутри все клокота-ло. Ася была взрывной, он это заметил давно, но так, на людях... Что подумают те старики. Впрочем, причем здесь старики. Почему она в такой форме с ним гово-рила: «а ты кто такой?». Это не только грубо, а и оско-рбительно. После таких слов можно и  попрощаться.
Но Глеб вдруг понял, что прощаться с Асей он не хо-чет.
Не руби с плеча, сказал он себе,  и произнес свои  запо-ведальные  слова: «спокойствие, сдержанность и рав-новесие».  Глеб вернул себя в спокойное русло. Как хо-рошо, что он собой постоянно занимается  и тренирует психику. А Ася не тренирует, она открыта всем вет-рам, каждый может  в нее войти и  плюнуть на распус-тившийся цветок.
Глеб догнал девушку и взял ее под руку.
- Спокойствие, сдержанность и  равновесие, - шепнул он в холодное, как лед, ухо.
-Что? – не поняла Ася.
-Это мои заклинання, которые мне помогают, когда хочется рычать.
-Лучше порычи, у тебя получится, - сказала Ася, но руку не прибрала.
Зал заполнялся публикой. Шумно рассаживались сту-денты, ученые толпились группками, что-то обсуждая. В президиуме сидел одинокий  академик Шапошников, похожий на ученого Павлова. Что-то даже юродивое было в его лице.
Глеб предложил сесть у входа на случай, если станет совсем скучно, чтобы незаметно ретироваться.
Ася искала глазами знакомых. Кое-кто с ней здоровал-ся, кивал головой. Ася, как хозяйка, широко улыба-лась.
-Зал будет полным, - сияя от счастья, сказала Ася.
-Любишь покрасоваться, - заметил Глеб, настраивая диктофон.
-Не вижу ничего в этом плохого. Меня многие знают, это мои читатели. А когда я пишу, то никого перед со-бой не вижу, правда, интересно?
«Совсем еще девчонка,  подумал Глеб».
Шум нарастал, зал был уже почти полон, многие смот-рели в их сторону.
-Мы хорошая пара, правда? – шепнула Ася.
-Просто замечательная, хоть сейчас в клетку сажай.
В президиум потянулись седые старички и потерявшие давно форму женщины.
Встал академик Шапошников и махнул вдаль рукой.
-Прошу тишины, - сказал он неожиданно громко. – Я уже человек старый и кричать не могу. Так вот, госпо-да, у нас, можно сказать, экстренное заседание. Дело в том, что в адрес нашей науки совершена грубая прово-кация.  В некоей газетке с фривольным названием «Поговорим» напечатана статья, в которой утверждае-тся, что в самолет в аэропорту попала не молния, а ла-зерный Луч.
Должен вам сказать, что наши ученые досконально изучили этот случай и пришли к выводу, что  не мог лазерный Луч  попасть в самолет, потому что на зна-чительном расстоянии вокруг нашого города нет уста-новки, с помощью которой можно запустить такой Луч.
В газетной статье утверждается, что Луч был запущен с испытательного полигона в одной из армейских час-тей ПВО.  Это серьезное обвинение, и о нем мы будем говорить на нашей конференции.
Второй вопрос нашего обсуждения: лазерное оружие – степень опасности. Третий вопрос связан со справед-ливым требованием родственников погибших, среди которых, напомню, было несколько ученых с мировым именем…
Аудитория, должен сказать, у нас сегодня самая пред-ставительная. Я  вижу автора статьи в газете «Погово-рим» Асю Молох, следователя частного детективного агентства Глеба Крепова, у нас присутствуют ученые из Америки, Франции, Канады,  представители минис-терства обороны Украины...
Думаю, розговор получится интересным и полезным. И мы, наконец, выработаем единое мнение.
Ася вертелась, как на горячей сковородке. Глеб по-смеивался. Это называлось: «попалась». Теперь Асе придется обязательно участвовать в дискуссии, объяс-нять, откуда взялись факты…На мгновение Крепову стало жаль девушки, но в следующее мгновение он да-же порадовался, что попал в этот  котел, в котором их, как он понял, собирались сварить заживо. Взамен он  получит новую информацию.
-Сиди спокойно, - сказал он Асе. – Ты затеяла эту ис-торию, надо достойно в ней поучаствовать.
Ася метнула в него свирепый взгляд.
-Не злорадствуй, тебе тоже достанется на орехи.
Глеб отметил, что Шапошников первыми представил не иностранных ученых, как следовало бы сделать хозяину, а Асю и его, детектива. Этим, по всей видимо-сти, академик сказать, что они главная лакомка на этом обеде, скорее всего, так и объяснили переводчики зарубежным гостям.
И действительно, не успел Шапошников сесть, как поднялась крупная женщина в красной кофте и, пошарив глазами по залу, остановилась на  ряду, в ко-тором сидели Ася с Глебом.
-Ася, - сказала  женщина как-то по-домашнему, - про-сим вас на электрический стул. Всех интересуют по-дробоности, а от них мы и начнем плясать. Женщина широко улыбнулась, обнажив ровные вставные зубы.
Ася сжалась в комок и не двигалась с места.
-Ася, - подтолкнул Глеб девушку рукой. – тебя хотят слушать.
Ася встала, осмотрела по-страусиному зал, медленно пошла к сцене.
Глеб с удовольствием наблюдал за изящной походкой, сколько достоинства вложила в нее Ася.
Кто-то хлопнул в ладоши, и вдруг в зале раздался гром аплодисметов. Ася еще выше подняла голову и вплыла на сцену звездой. Она встала за трибуну, которая сразу уменьшила ее рост, и оставила на поверхности лишь подсвеченное снизу лампой лицо.
-Судя по реакции зала, - сказала Ася профессорским голосом, - нашу газету читают. Это облегчает мой рас-сказ. Я провела свое журналистское расследование и могу с полной ответственностью заявить, что самолет поразила действительно... молния. 
Ася сделала паузу. В зале поднялся шум. Во втором ряду встал молодой вихрастый человек.
-Вы писали, что это армейская установка ошиблась и послала Луч на несколько десятков градусов мимо предполагаемой цели, как вас понимать?
-Вы не дослушали меня. Повторяю: самолет поразила действиительно молния, но… искусственного проис-хождения. Об этом свидетельствуют фотографии, име-ющиеся в нашей редакции,  комментарии многих изве-стных ученых.
Я хочу напомнить немного историю, в частности, опы-ты сербского гения Николо Теслы. Сегодня никто точ-но не может сказать, удалось ли ему передать электро-энергию на большое расстояние  без проводов. Вполне вероятно, что удалось. Существует версия, что эту пе-редачу и приняли за взрыв над землей Тунгусского ме-теорита. Сегодня работы некоторых ученых засекре-чены, как и перед второй мировой войной.
Человечество всегда инстинктивно будет наращивать разрушительные технологии, готовясь к схватке. Я не удивлюсь, что даже в нашей бедной стране, где в боль-ницах нет лекарств, разрабатываются самые агрессив-ные массовые виды вооружения.
Конечно, главным образом для продажи, ведь оружие очень выгодный товар, а у нас остались мощности по его производству. Почему бы их не использовать, по-ложив в карманы миллионы долларов?
Вот почему я думаю, что наши военные вполне могли ошибиться (или их подвела техника) и запустить Луч в самолет.
Это логическое построение, но у меня имеются и кое-какие вещественные доказательства, например, объя-снительная записка полковника Н-ской части к своему руководству после испытаний лазерной пушки боль-шой мощности. Он прямо пишет…
Ася открыла пластмассовую папку и  достала лист бу-маги. Зал невольно вздохнул.
Читаю: “мы убеждены, что данную установку  Лу-01Про преждевременно внедрять в действующей ар-мии, аппарат имеет много серьезных  недоработок. Главный – не контролируемая траектория полета Лу-ча”.
Как вам это нравится? Военный специалист дает отрицательное заключение, и тем не менее испытания, а вернее, уже стрельбы, продолжаются. К чему они привели мы хорошо знаем.
-Минутку! – выкрикнул мужской голос из зала. – Вы фальсифицируете факты.
Ася поискала глазами крикнувшего.
-Пожалуйста, выйдите сюда и объяснитесь, - сказала она прокурорским голосом.
Вихрастый молодой человек быстрыми шагами на-правился к сцене.
Он уверенно встал рядом с Асей.
-Я имею право так говорить, потому что участвовал в наладке ЛУ-01Про. Это прекрасная техника  и работа-ет она превосходно, а то, что написал полковник – обыкновенная интрижка. Дело в том, что этого воен-ного хотят вообще отстранить от работы, и он борется только за себя.
Скажу вам больше, в этот день стрельбы вообще не со-стоялись из-за не совсем  трезвого командира лазерной пушки. Испытания были перенесены на следующий день, а против капитана возбуждено административ-ное дело.
-Тогда почему руководители дивизии и  министерства сразу после этого случая скоропостижно отправились в командировки? – спросил кто-то из зала.
-Я вижу, - сказал академик Шапошников, - в нашем министерстве  обороны  секретной информацией мож-но пользоваться как открытой. Вот скажите, пожалуй-ста, молодая и симпатичная журналистка, откуда вы взяли этот листок? 
-На такие вопросы я не уполномочена отвечать. Есть секреты и в нашей профессии, господин академик.
«Господин академик» было произнесено таким тоном, что зал одобрительно загудел.
Перепалка продолжалась несколько минут и уже каза-лось, что на этом обсуждение будет закончено. Акаде-мик Шапошников встал, левая бровь его дергалась, костяшки пальцев нервно барабанили по столу. Он смотрел в зал, явно решая, уйти ему или  остаться и довести конференцию до конца. Видно, сильно его за-дела реплика Аси.
И тут на сцену вышел Крепов. Как он оказался рядом с Асей и вихрастым, Крепов и сам понять не мог. Какая-то сила подняла его и повела к трибуне. Что он хотел сказать, он также не знал. Но помимо его воли,  заго-ворил.
-Я директор частого детективного агентства, - произ-носил четко и громко голос Глеба Крепова. - Мы полу-чили от определенных заказчиков это дело к расследо-ванию.  Все, о чем здесь сейчас говорит журналистка Ася Молох, сведения полученные мной в результате расследования. Рядом со мной можно было поставить человек десять-двенадцать, которые помогли мне сос-тавить реальную картину несчастного  случая в аэро-порту. 
Я говорю несчастного, потому что самые тщательные исследования траектории полета Луча, его характери-стики, знакомство с возможностями  отечественных лазеров и его разработчиков привели меня к мысли, что…никто из тех, кого я подозревал, кто так или ина-че был связан с проектированием, разработкой и внед-рением ЛУ-01Про, не виноват в гибели самолета. Эле-ментарные сопоставления фактов привели меня к глу-бокому убеждению, что лазерная установка просто не могла в силу своих технических характеристик пора-зить такую большую цель.
-А кто же тогда ее поразил, товариш детектив? – гром-ко спросил все еще стоявший академик Шапошников.
-Вот этот вопрос и предлагаю нам всем  обсудить. На-ша конференция достаточно представительная. Я ви-жу здесь уважаемых ученых, военных, производствен-ников…Что же касается меня, то только сейчас, в дан-ную минуту, я понял, что в гибели самолета были заи-нтересованы...силы неземного происхождения.
-НЛО? Не смешите нас, - засмеялся сухим старческим смешком  академик Шапошников. - Мне даже неловко за вас, господин частный детектив, и за что вам деньги платят.

                Х  Х  Х

Конференция закончилась  заполночь.  Выступали знаменитые и менее знаменитые ученые, авиастроите-ли, представители министерства обороны Украины...
И чем больше было выступающих и мнений, тем яснее становилось, что ничего не ясно.
Дружно согласились лишь в одном утверждении част-ного детектива Глеба Крепова: сбить самолет Лучом ЛУ-01Про было никак  нельзя.
                Х  Х  Х

Конференция произвела на Глеба странное впечатление, и он никак не мог понять – почему.
Собрались люди  разных профессий,  взглядов и  не пришли к единому выводу, что же все – таки произошло  в аэропорту...
Теперь Глеб понимал: и не могло быть единого взгляда, потому что нет единого знания. Знания мифологизированы.
Один великий ученый лауреат Нобелевской премии опровергает другого ученого лауреата Нобелевской премии. Отсутствует голографичность знаний, когда терапевт понимает на том же уровне нейрохирурга. И это естественно, потому что познание идет сразу в нескольких направлениях.
Древние философы были мудры, ведь их мозг охватывал картину мира, а не региона, улицы или двора. Эта картина последовательно обогащалась новыми красками. Платон воспитал Аристотеля, Аристотель – Македонского…
Крепов высказал предположение, что в покушении на самолет могли участвовать НЛО. Что тут началось... Его обвинили в лженаучном видении мира (хотя он и не был ученым), приписали ему Бог знает что…
«Мои знания более правильные знания, чем твои», - вот главный постулат.
Над ним посмеялись. В то время, как есть доказательства нападения НЛО на самолеты, суда, промышленные объекты. Просто списывали их на «молнии» и прочую привычную тарабарщину.
Недавно Ася напечатала статью об изменении электромагнитной оси Земли. Приводила убедительные примеры, комментарии известных ученых.
Хороший повод позвонить Асе. И он набрал знакомый номер.
-Мне надо с тобой встретиться.
Ася зевнула в трубку.
-Оставь меня в покое. Я ночь не спала, трудилась. Ты меня поднял с дивана.
-Это прекрасно. Дай отдохнуть своему дивану, а я тебя вкусно и бесплатно покормлю.
-В «Бочке»?
-Можно и в «Бочке».
«Бочка» была модной пивнушкой. Цены, правда, кусались, но кормили вкусно.
-И бесплатно?
-Ася веди себя прилично, не выпрашивай.
-Ты же знаешь, любимый, как я люблю на шару покормиться. Я согласна.
Ася пришла свежая, довольная.
-Что – то следов переработки и усталости я на твоем умненьком лице не вижу, - сказал Глеб, целуя девушку в щеку.
-И не увидишь. Надо знать свой организм и как с ним бороться. Идем, страшно хочу есть. Заказываю я.
Они зашли в кафе, заняли столик у огромной плазменной плиты, в которой кто – то с кем – то играл в футбол. Картинка была отличного качества, и Глеб подумал, что, когда  разбогатеет, купит себе домой нечто подобное, конечно, меньших размеров. Столько ярких цветов плита сразу внесет в его мрачную берлогу. Жить надо в радости и смехе, вспомнил он чьи – то слова.
Ася по – хозяйски осмотрела зал, властным жестом подозвала официантку.
-Нам  шведское.
Глеб с улыбкой посмотрел на свою спутницу. «Шведское» -  самый дорогой комплексный обед, в который входило несколько видов салатов, икра, вино, водка, фрукты и полный обед с первым, вторым, а потом еще и десерт.
Ася чувствовала себя в кафе, как рыба в воде. Она любила такого рода заведения, чтобы был шум вокруг, мелькание лиц…
-Плохо, что тут курить не разрешают.
-Ты ведь не куришь?
-Когда волнуюсь, то курю. Тебе пора об этом знать. Рассказывай.
-Я решил повернуть расследование под другим углом. Наша ошибка заключается в том, что мы уперлись рогом в одну версию – молнию и лазерный луч. А ведь существуют еще поля, аномалии, волновой эффект…да мало ли чего.
-Молодец, - одобрила Ася. – Я знала, что у тебя фантазия хорошо работает. Про НЛО ты еще забыл, хотя на конференции своими «энлэистами» едва до инфаркта не довел дедушку Шапошникова.
-НЛО также нельзя сбрасывать со счетов. Надеюсь, ты меня поняла?
-Очень сложно, конечно, тебя понять. Но я твой подход не одобряю.  Множество свидетелей видели, а  съемочная аппаратура подтвердила, что в самолет ударил Луч. Почему мы должны списать главный вариант, наоборот, надо на нем сосредоточиться и доказать, найти виновных. А если мы будем искать иголку в стогу сена, нам жизни не хватит.
-Ты меня не поняла, - раздраженно сказал Глеб. – Ему быстро начинало надоедать Асино высокомерие.
 -Я предлагаю провести расследование о воздействии полей на самолет. Тебе кажется, что ты все знаешь, а на самом деле, ты ничего не знаешь. Ты стрекоза, которая летает себе над полями  ради восхищения собственной персоной.
-Не обижай девушку, а то уйду.
-Не уйдешь, пока все не съешь.
-Это правильно, - согласилась  Ася. – Если хорошенько подумать, то резон в твоих словах есть. Особенно мне нравится аномальная зона. Почему бы нам в Киеве не иметь свой Бермудский треугольник, или Тибет? Мало того, скажу тебе честно, я сама все время об этом думаю. Только тебе не хотела говорить, а то тут же присвоишь себе мои гениальные идеи.
-Посмотри, - горячо заговорил Глеб. – Ты собираешь богатый материал, а потом мы с тобой пишем потрясающую книгу на основе этой истории.
Ася встрепенулась, Глебу даже показалось, что она слегка подскочила в кресле.
-Идея прекрасная, но не выполнимая.
-Почему?
-Я с тобой работать не буду. Ты страшный зануда.
-Ася, прекрати. Это именно я тебе сказал сейчас о расширении поиска, для чего и кормлю шикарным обедом, который разорит меня.
А книгу я предлагаю, потому что материал, который мы соберем, должен быть использован. К тому же   гонорар останется в нашей семье.
-Что? Я не ослышалась? Ты сказал о какой – то семье?
-Ну – да, я ведь тебе собираюсь сделать предложение, сколько можно все это делать впопыхах, да и вообще. Я уже немолод, а ты в самом соку.
Ася повернулась всем туловищем к Глебу.
-Вот зачем ты меня сюда затащил и кормишь дорогущим обедом. Я знала, что за этим что – то кроется. Значит, ты хочешь, чтобы я стала твоей женой…
-Очень хочу. Я без твоей вертлявости и глуповатости дома себя стал чувствовать очень одиноко.
Ася смотрела на Глеба широко раскрытыми глазами. Свет  половинчил ее лицо, казалось, она на него надела маску.
-А потом ребеночка захочешь?
-Захочу.
-Фигу с две. Я рожать не собираюсь. Во – первых, боюсь, а во – вторых…разве ты похож на отца?
На столе начали появляться одно за другим заказанные блюда. Глеб с удовольствием наблюдал, как красиво и аппетитно Ася расправляется с едой.
Сам он почти не ел, никак не мог успокоиться от своего выскочившего из подсознания предложения Асе стать его женой.
Он даже в мыслях такого не допускал, откуда это взялось? Ася ему нравилась,  не более. Ему хотелось всегда ее видеть подле себя,  это точно. Разве этого не достаточно? Вот сейчас она уплетает бутерброд с икрой, и ему приятно за ней наблюдать. То же он бы делал с удовольствием и дома.
На Глеба накатила такая волна счастья, что он едва не захлебнулся в ней.
Ася словно почувствовала что – то.
-У тебя такой довольный вид, будто я дала свое согласие, - сказала она, прожевав кусок.
-Очень довольный, - согласился Глеб. – Мне нравится наблюдать за процессом поглощения энергии.
-Я тебе могу предоставлять такое удовольствие по три раза на день.
-Никаких денег не хватит, да тебе и вредно есть много.
-Если я стану твоей женой, то буду есть много, отъемся за свое голодное детство.
Тон у Аси был благодушным, она, кажется, ему уже дала ответ. Глеб знал  характер этой девушки: допускает к себе довольно быстро, но потом может нанести такой удар, что отлетишь дальше того места, с которого стартовал.
-Мне кажется, ты прав, Глебушка, - сказала Ася, сделав паузу и откинувшись на спинку кресла. – Тут замешаны нечистые силы.  Но как с ними познакомиться, вот в чем вопрос?
-У меня есть план. Мы должны с помощью специалистов тщательно проверить квадрат сто на сто километров, в центре которого погиб самолет.  Проверить, прежде всего, поля. Как ты понимаешь не пшеничные.
Моя голова сейчас забита всякой информационной чепухой. Я начал вспоминать даже школьные знания. И вот вспомнил, как нам в институте на лекции о будущем Земли профессор рассказал об удивительной вещи.
На территории нашей страны прошло много войн. И каждая оставляла свои волновые следы. Земля сохранила эту полевую энергию, но энергия эта состоит из мощных хаотичных потоков. Иными словами, мы с тобой живем на вулкане перекрещивающихся энергий. Их еще называют разломами, черными дырами – каждый по – своему.
Вот почему, так объяснял профессор, именно в этой части земного шара происходили неоднозначные события – революции, кардинальное изменения общественного  строя, появление СССР…А потом снова разлом, Гондвана начала разрушаться.
Эти же волны затронули Переднюю, Центральную и Дальнюю Азию…
Понимаешь, куда я клоню?
-Твой профессор - обыкновенный шарлатан.
-Не скажи. Он, я это хорошо помню, был лауреатом  Госпремии СССР.
-Ни о чем не говорит. Наука не знает наград и преград, - гордо засмеялась Ася.
-Я тоже не очень поверил профессору, помню, задал вопрос, а как быть с Европой, где также все время воевали. И знаешь, что он ответил?
Европа в первую очередь подтверждает эти наблюдения и выводы. Там также прошли революции, менялся строй, варился, словом, вселенский котел. Но в силу того, что национально народы там более четко очерчены, имеют глубокие традиции, все прошло, более менее, цивилизованно.
-Ничего себе цивилизованно, а Гитлер?
-Гитлер и война, которую он затеял, и создали этот огромный хаотический энергетический резервуар. Впрочем, я не об этом.
Фактор огромного напряжения полей. Возьми только одну Прохоровку, в которой произошло столкновение более 2000 танков (огромная масса металла). Ведь это такой возбудитель вибраций. Кто и когда этот регион, вписанный в общую плоть Вселенной, принимал в расчет?
А со временем эти поля трансмутируются, преображаются и могут составить огромную опасность. Собственно, мы уже много раз наблюдали неожиданные катастрофы, оползни, разрушения домов…Космос изучаем, а то, что рядом с нами – нет.
Мы  должны исследовать  вибрационные поля над городом и его окраинами. Стоить это, конечно, будет недешево, но…
-Ты сам не веришь в то, что говоришь, - резюмировала Ася. – Но замуж я за тебя все - таки пойду.

               
                Х  Х  Х

Аркадий ждал Настю, чтобы сообщить ей печальную весть – их института больше нет. Исчез с лица земли. Был и пропал.
«Все проходит. И это пройдет».  Соломон Мудрый зрил в корень. Но почему пройдет, когда они вплотную подобрались к разгадке  мифологической «Стрелы».
Утром Аркадия вызвал директор института Лошарин, пожал руку и,  не пригласив сесть, сказал, что отныне их заведение, ввиду отсутствия финансирования, больше не существует.
-Об этом я сообщу на общем собрании, а тебя вызвал потому, что  я организовываю частный институт и приглашаю тебя в нем работать. Правда, золотых гор не обещаю, но приличное существование вполне…
Вот такой разговор. Что дальше? Идти к  Лошарину, которого он не уважал, мало того, от которого хотел совсем недавно уйти, или…очутиться на улице без средств к существованию?
Настя явилась, как всегда, к двенадцати.  Настя была совой, по ночам работала, а потом отсыпалась. Аркадий много раз из – за этой ее привычки получал нахлобучки, но ничего с Настиной природой поделать не мог. И Настя ценила его деликатность.
Не раз ее приглашали на более высокую зарплату, но, постоянно конфликтуя с Аркадием, она понимала, что лучшего варианта в ее жизни пока нет.
Аркадий дал Насте раздеться, начал поить  кофе, и только  потом все рассказал.
-Я все это знаю. Лошарин звонил мне домой. Странно, что он тебе это не сказал.
-Все вообще странно, но чем ты собираешься заниматься в свободное от ничегонеделанья время?
-Хорошая постановка вопроса. Я собираюсь вместе с тобой создать свою фирму, взять грант и закончить наше исследование. Сегодня ночью мне явилось видение, которое  указало на нашу ошибку.
-А именно?
-Ты не читал «Мир как маятник» Ицхака Бентова?
-Просматривал, любопытно и только.
-Да, пишет лихо, для домохозяек, но постановка вопроса, - вот что у него ценно. Он обобщает, а мы разобщаем. Уцепились за лазерный Луч и слезть с него не можем.  А мир действительно как маятник. И рассматривать его следует  со всеми возможными универсальными последствиями. Ты на одном конце земного шара зевнул, а на другом какая – то букашка умерла от недостатка кислорода. Никто эти события не соединяет, а мы должны соединить. 
-Интересно, с ликвидацией нашего института не произойдет ли на другом конце земного шарика землетрясения?
-Все может быть, мне нравится, что ты шутишь. Вот посмотри.
Настя щелкнула несколько раз мышкой, и Аркадий увидел перед собой укрупненный участок, на котором произошло нападение на самолет.
Участок был разбит на, похожие на апельсиновые, дольки, окрашенными в разные цвета.
-Напомню тебе, Аркаша, элементарное. Потом поймешь, зачем я это делаю. Итак, небольшая лекция.
Нас пронизывает несколько видов полей.
Так называемое изоэлектрическое статическое поле планеты. Электростатическое поле, создаваемое нашим телом. Магнитное поле Земли. Электромагнитное поле, обладающее чрезвычайно широким спектром – от очень слабых волн, вызванных атмосферными возмущениями, до спектра видимого света, а также ультрафиолета и высокочастотных излучений.
Гравитационные поля Земли, Луны, соседних планет и Солнца… Электромагнитные поля, создаваемые техникой (в том числе поля, распространяемые сетями теле – и радиовещания).
-Что ты мне, как школьнику, дважды два объясняешь?
-Я тебе просто напоминаю, а может, ты учился плохо, не грех повторить. Повторение – мать учения.
Так вот. Все эти энергии на нашем участке присутствуют, но мы не знаем, в каком состоянии.
Далее: в районе гибели самолета имеется несколько предприятий, жилые районы и, наконец, сам аэропорт с самолетами...Все эти объекты создают свой энергетический фон.
-Ты хочешь все это хозяйство проверить и выяснить, нет ли там волновых эффектов?
-Умничка, Аркаша. У нас ведь имеется замечательный вибрион, ты не забыл? А если к этому подключить воинскую часть ПВО, на которую мы катили бочку? У них в боевой готовности стоят стационарные радары, которые могут нам очень помочь. Не думаю, что они будут с нас спрашивать деньги.
-Еще и как будут. Помолчи немного, дай подумать.
-Думай, Аркаша, а я пока закончу свою таблицу. Кое – что я уже сделала.
Последних слов Аркадий не слышал, думал он вовсе не о поисках преступников, а о том, как спасти лабораторию.  Разрушать - не строить. Тут, в этих шкафах миллион единиц ценнейшей информации, а в подвале стоит чудо - экспериментальная установка. Если шкафы можно переместить даже в свою квартиру, то куда деть оборудование, работа на котором требует особых условий?
-Ты мне лучше скажи, где мы деньги на все эти исследования возьмем? – вернулся к разговору Аркадий.
-Нельзя сосредотачиваться на негативе, а не то крыша поедет. Нам сам Господь посылает возможность раскрыть загадочное происшествие. Мы должны…
-Деньги, где деньги ты возьмешь? – простонал Аркадий. – Института больше нет, государство разграблено, банки дерут огромные кредитные проценты, олигархи тратятся только на водку и недвижимость, а ты рассказываешь сказки  о великих проектах. Да никто тебе сегодня и копейки не даст.
-Ты, конечно, прав. Но мы, как честные ученые, должны довести эту историю до конца.
-Я ненавижу это слово «должны». Никто никому ничего не должен.
-Я достану деньги, - решительно сказала Настя. - Есть у меня один клиент.
Аркадий с интересом посмотрел на  свою бывшую подчиненную (теперь он мог так сказать).
-Выражаешься ты…
-Именно клиент. Я ему докторскую диссертацию писала. И ты знаешь, кто это.
-Варламов?
-Он самый.
-Так он же под тебя клинья подбивает.
-И это надо использовать, наука требует.
Аркадий заерзал на стуле.
-Ты понимаешь, о чем говоришь?
-Слушай,  оставь за мной право распоряжаться своей жизнью. Я же к тебе не лезу в постель?
-Это очень плохо, что не лезешь. Я за такую цену не согласен.
-Ну и сиди тут со своими принципами.
Настя смотрела на бывшего шефа (теперь это точно был бывший шеф) и в душе радовалась: Аркадий сам решил свою судьбу.
Несколько месяцев назад она шла по улице, и вдруг возле нее остановился шикарный джип, из которого, как из собственного дворца, вышел Варламов.
С Варламовым  Настя была знакома со студенческих лет. Они учились на одном этаже политехнического института. Настя – на электронике,  Варламов на автоматизированных системах. В те времена Настя покуривала, и частенько с Варламовым они встречались у широко открытого окна, выходящего в парк.
Варламов был  аккуратистом. Ни разу не видела его Настя в мятых брюках, или несвежей рубашке. Она смеялась над ним, говоря, что он родился в смокинге.
Варламов был человеком деликатным, в постель ее хотел увести всего лишь на третий месяц знакомства. Пригласил в ресторан под видом празднования собственного дня рождения, а  потом привез домой. Отец Варламова был членом – корреспондентом академии наук, жили они небедно.
Настя едва не согрешила с этим молодчиком тогда, но удержалась. С тех пор Варламов постоянно звонил ей, ловил на улицах, приходил на работу (Аркадий сразу его возненавидел), оказывал всяческое внимание. А как – то прислал «эсэмэску»: «выходи за меня замуж». Это было уже тогда, когда Варламов организовал собственную фирму по производству йодистой воды.
Варламов оказался успешным предпринимателем. Йодистая вода намного уменьшала риск заболевания онкологией, а в Киеве после Чернобыля готовы были есть и пить, что угодно, лишь бы убрать негативное влияние радиации.
Дела у Варламова пошли, об этом и в газетах Настя читала.
И вот вчера он увез ее к себе на дачу и там в который раз предложил выйти за него замуж. Настя неожиданно согласилась. Дача ей понравилась, надоели бесконечное безденежье, нытье Аркадия, а завершающим ударом стала ликвидация института (о том, что это произойдет, она давно знала).
Варламов был в курсе, поэтому и начал активные действия…
На следующее утро они поехали в загс и подали заявление.
Об этом она Аркадию не сказала, но сейчас собиралась сказать другое: Варламов предложил ей создать собственный институт, в котором Настя занималась бы своей работой и одновременно новыми технологиями йодистой воды. Эта водичка принесла Варламову несколько миллионов долларов и должна была принести еще больше. Вот почему с такой уверенностью Настя и настаивала на продолжении работы.
-А теперь готовься, Аркаша, я тебе скажу что – то очень важное.
Аркадий насторожился.
-Я вышла замуж за Варламова, и он предложил нам создать новый институт. Я же тебе говорила, что деньги найду.
Аркадий даже  немного присел, словно его крепко ударили по голове.
Пауза затянулась.
-Ну что? – спросила Настя, - переварил? Лучше и придумать трудно. Все у нас получится.
-Ничего не получится. Я ухожу из твоей жизни…
-Ох, как глупо, как замечательно театрально глупо…
Настя засмеялась. Сначала тихим рассыпчатым смешком, а затем переливчатым, стремящимся сорваться на визг…
Аркадий ошарашенно смотрел на свою бывшую сотрудницу, а затем и сам стал хохотать.
Действительно замечательно глупо прозвучали его слова, да и вся сцена будто взята из второсортного  спектакля русской драмы…
Когда смех стих, Аркадий, вытирая слезы (смеясь, он всегда плакал), сказал:
-Я знал, что так кончится. Ты больше любишь деньги, чем науку.

                Х  Х  Х

Варламов пригласил Настю прогуляться по Днепру на своей шикарной яхте. Конечно, он хотел пустить пыль в глаза, показать, кем стал.
Яхта была великолепна. Собственно, и не яхта, а со всеми удобствами дом на плаву.
Варламов с Настей были на яхте одни. Настя осмотрела помещение, ей  понравилось. На яхте они приплыли к летней даче Варламова (была еще и зимняя – для охоты). И здесь все было по высшему разряду. Варламов понимал толк в роскоши, или, как он выразился на яхте, функциональной роскоши.
-Я, если ты помнишь, Стася, - говорил он, покручивая штурвал и зорко всматриваясь вперед (они шли на приличной скорости), - из бедной семьи. Отец слесарь на заводе «Арсенал», мать учительница в первых классах.
-Помню, - подтвердила Настя, чуть дотрагиваясь до круглого полированного колеса. – Все были бедными.
-Вот тогда я и дал себе слово: стану богатым. Если бы  Союз не рухнул, я бы сбежал на Запад, так был настроен. Теперь ты видишь, я  кое – чего добился.
-Добился, - тупо подтвердила Настя.
Она так с ним и  разговаривала, и поняла, что это очень удобно – повторять последние полувопросительные фразы утвердительно. 
-Вот я и хотел бы, чтобы ты тоже вылезла из своей научной нищеты и стала достойным ученым со своей лабораторией, современным оборудованием. Я специально для тебя построю…
-Покупаешь? – заглянула в глаза Варламову Настя.
-Это мой свадебный подарок…
Свадьбу они сыграли в Ялте у друга Варламова, местного богатея, а потом Настя села за разработку нового для себя проекта – создания частного научного Центра, который бы занимался изучением полей.
Немало времени ушло на  закупку оборудования для лабораторий, приборов для измерений, транспорта…В кругленькую сумму вылился для ее мужа свадебный подарок.
Настя  была уверена, что надо начинать с изучения качества вибраций в регионе. Она словно вернулась в годы защиты своей диссертации.
Начала с самого начала. Все про вибрации.  Ее сразу заинтересовали стационарные волны. Эти волны занимают «фиксированное» положение в любой структуре, будь то струна, пластина, наполненный жидкостью контейнер или кровеносный сосуд.
При суперпозиции волн возникает  интерфереционный узор. Вот эти узоры и следовало изучить по всей сетке классификации вибраций.
Лучше всего измерять вибрационные поля с воздуха.
У  Варламова был легкий четырехместный самолет.
В салоне установили  вибрион с компьютером, вибрационные гасители и стабилизационную площадку.
В кабине, кроме летчика, удобно разместились Доминик и Люда Смирнова, недавно защитившая кандидатскую диссертацию по вибрационным полям.
День выдался прекрасным. Ни единого облачка,  слабый ветер.
-Какая прелесть, - сказала Люда,  лучась от счастья. – Мы полетим в это синее небо.
Настя с улыбкой посмотрела на свое новое приобретение.
Замечательно чистый человек. Она и выбрала Люду потому, что вычитала в ее диссертации поразительные рассуждения о вибрации.  Потом Настя пригласила Смирнову к себе на дачу, они плавали по тихой речке Лучинке на лодке, заплывали в тайные темные заводи и разговаривали… Точнее, разговаривала одна Люда. 
Она обратила внимание на водомерку, которая ритмично прыгала по поверхности воды.
-Смотрите Настя, как она легко управляется с притяжением воды, а ведь это сильное притяжение…
Настя глянула на водомерку и улыбнулась. Если девушка обращает внимание на такую крохотную мелочь в природе, значит, она хороший человек.
-А ведь все это благодаря вибрации, - продолжила Люда. - У нее правильная вибрация.
У меня был парень, мы учились вместе. Он уверял, что любит меня, и хотел, ну вы знаете, что, прежде всего, нужно  парням… А я говорю ему: ты меня не любишь, а всего лишь только хочешь. А когда все страсти улягутся, твоя любовь уйдет, как весенний паводок.
-Откуда ты это знаешь? – спросил он меня.
-Я изучаю вибрации, и сразу чувствую, какая из них что означает. Когда человек понимает, что любовь это хорошее, светлое чувство и большая сила, но сердцем любить еще не получается,  вибрация - 50 герц; любовь, которую человек генерирует своим сердцем ко всем без исключения людям и всему живому - от 150 герц и выше;
любовь безусловная, жертвенная, принятая во вселенной - от 205 герц и выше…А ты  тянешь  на один герц. А это всего лишь гордыня.
И потом я ему выложила текст, который, готовясь к экзаменам, просто вызубрила. А потом поняла.
Я привела ему эту таблицу, вы, конечно, Настя о ней знаете.
Горе дает  вибрацию - от 0,1 до 2 герц
страх от 0,2 до 2,2 герц;
обида - от 0,6 до 3,3 герц;
раздражение - от 0,9 до 3,8 герц;
возмущение - от 0,6 до 1,9 герц;
одиночество -  максимально 2,8 герц;
вспыльчивость - 0,9 герц;
вспышка ярости - 0,5 герц;
гнев - 1,4 герц;
гордыня - 0,8 герц;
гордость (мания величия) - 3,1 герц;
пренебрежение - 1,5 герц;
превосходство - 1,9 герц.
Если же человек живет на этой земле с чистыми, искренними чувствами любви, в своей душе, то он имеет совершенно другие вибрации. Вот некоторые из них:
соответствие - от 38 герц и выше;
принятие Мира таким, какой он есть, без возмущения и других негативных эмоций - 46 герц;
великодушие - 95 герц;
вибрации благодарности (спасибо) - 45 герц;
сердечной благодарности - от 140 герц и выше;
единство и общение с другими людьми - 144 герц и выше;
сострадание - от 150 герц и выше, (а жалость только 3 герц);
Когда я ему все это рассказала, он больше не приставал ко мне, а вскоре мы расстались. И я совсем не переживала, так как знала, мы две пересекающиеся волны, а из этого ничего хорошего не произойдет. Чтобы семья была крепкой, а любовь долгой, он и она должны обладать волнами вибраций, идущими параллельно. Конечно, возможны отклонения, но не сильные, сильные свидетельствуют о неустойчивости вибрации, а в жизни это часто приводит к трагедии.
Настя с удивлением слушала Людмилу. Конечно, изучая законы вибрации, она читала и о таком их значении. Но чтобы взять эти данные для воспитания собственного характера…Она бы сама вряд ли смогла, а эта девчушка, долго не задумываясь (или наоборот, сильно задумываясь), взяла и применила знания в собственной жизни. Целая наука, ведь, если руководствоваться этими данными, то можно составить вибрационное меню человека на протяжении дня, года, всей жизни. Можно выработать свою систему поведения, согласно вибрациям. Но это уже будет  немного от искусственного человека…
Люда с горящими глазами рассказывала о будущем человечества, когда благодаря вибрациям, их глубинного познания, человек сможет свободно путешествовать по параллельным мирам, другим измерениям с возвращением в плотное тело, то есть сделает жизнь бессмертной, видимой, осязаемой. И тогда уйдут многие страхи, и жизнь человека станет по -настоящему творческой и счастливой.
-Ведь мы все страдаем от неуверенности, и, как следствия, страхов, - убеждала Люда. – Когда умерла моя мать, я впервые поняла, что такое горе.
Но почему я так тяжело переношу  смерть близкого мне человека? А потому, что рядом со мной будет не хватать добрых вибраций. Однако их можно взять в другом месте.
Мне  хотелось нырнуть до дна своих страданий (что свойственно человеку, когда им одолевают темные силы) и одновременно превратиться в кристалл, просвеченный солнцем.
Что лучше – жить в темноте, или в этом кристалле? Я выбрала кристалл, ведь материнские вибрации растворились в космосе, и соединились с волной той же частоты…
Люда Смирнова была тем редким случаем, когда профессия, знания делают человека, подстраивают его под свою частоту, несут на своей волне.
Настя в своей кандидатской диссертации больше внимания обращала на  космическую природу вибрации.
Каждая вещь в творении обладает известной степенью вибрации. Если две волны двигаются рядом друг с другом, то это является согласием, однако когда одна волна ударяет другую - происходит противодействие сил. Для того, чтобы жить согласно, вы должны (правильно заметила Люда) избегать в своей жизни противодействующих вибраций.
Вибрации физического существа должны согласовываться с вибрациями окружающей физической среды. Гармоничный человек имеет вокруг себя гармоничные вибрации красок, форм и т.д…
Люда открыла Насте  другой мир вибраций. Она жила, хорошо понимая  суть явления, строя под него свою сущность. Для девушки ее возраста это было удивительным.
Самолет делал круг над городом, облетая его пригороды.  Кроме вибриона в кабине стоял пульт, соединенный с многочисленными датчиками, установленными на крыльях и фюзеляже самолета. Датчики показывали вибрации в данном регионе и их активность.
Летели над Пущей – Водицей. Вибрион вдруг резко затрещал.
-Энергетический провал, - крикнула Люда, - это еще, наверное, со времен войны. Потому в Пуще так хорошо отдыхается.
Настя улыбнулась. Они впервые  работали с вибрионом на живой природе, да еще и в самолете, удивляться  резким полевым скачкам не приходилось. Город стоял на разломах, тут прошла своей энергетической метлой страшная война, следы от которой и сейчас давали  о себе знать. Это для человека 70 – 80 лет огромный срок, а для  энергетических полей всего лишь – незаметная вспышка.
Показания вибриона смахивали на бред сумасшедшего: линии пересекались, взрывались, закручивались. И только в одном месте, когда подлетали к аэропорту, вдруг наступило спокойствие.
Настя насторожилась. Энергетическая тишина означала, что кто – то «пожирает» поля, нейтрализует их заряженность, создает энергетический вакуум. Иными словами – темная дыра.
Настя попросила летчика сделать еще один круг. Все повторилось. В том месте, где настигла самолет молния, был энергетический провал.
Как такое могло произойти? Буквально рядом поля танцевали самбу, а тут завихрение и болото. Провал.
Люда с широко открытыми глазами смотрела на приборы, потом на Настю.
-Что скажешь? – кивнула на пульт Настя.
-Я этого понять не могу, почему вдруг такое.
-Аномальная зона потому и аномальная, что исключает норму и становится антинормой.
-Это так. Но для того, чтобы создать черную дыру, необходима…огромная энергия, чуть ли не атомный взрыв.
-Умница, Смирнова. Я об этом как раз сейчас и думаю. И, может быть, не обязательно огромная энергия, а умелое направление энергий для гашения мощностей. Понимаешь? На атомном уровне мелкие частицы, составляющие материю, мчатся с огромной  скоростью. И если бы не было природных гасителей – клеток -  нас бы разнесло. Такую же защиту от космоса имеет и Земля в виде атмосферы.  Очень даже просто…
Здесь та же история. Одну высокую энергию можно погасить другой. На этом принципе устроены все гасители вибраций в механике…
-Получается, кто – то специально направил одну волну против другой, то есть дыра искусственного происхождения?
-Получается, что так.  Но ты можешь себе представить оборудование, которое может запустить такую волну? Это ведь мощнейший генератор.
-Или очень слабый, но тот, кто запускал волну, знал куда ударить молоточком.
-В таком случае можно только восхититься глубокими знаниям квантовой физики, теории полей. Это должен быть специалист экстракласса. А у нас разве есть такие?
-Я, к примеру, таких не знаю. Хотя мы с тобой еще не пуп земли. Наше научное окружение не дает нам права объективно судить о таких вещах. В конце концов специалист мог быть приглашенным. Да и мало ли еще специалистов, работавших в институтах, промышленности СССР, непризнанных гениев?
-Настоящий детектив, - выдохнула Люда. – Как интересно!
Интересно, ничего не скажешь. Правда, Настя не совсем была уверена в правильности своих выводов. Их надо делать в спокойной обстановке с расчетами, желательно создав математическую модель.

                Х  Х  Х

Теперь Глеб мог признаться себе: зашел в тупик. Начали вроде бы с нового угла, ракурса, а приехали все туда же. Кто мог запустить этот проклятый Луч?
Росло недовольство собой.
Это значило, что надо делать перерыв и срочно заняться другими делами, которые бы отвлекли  и, к тому же, поправили материальное состояние. Теперь у него  семья.
Ася оказалась скромной девушкой, ничего не требовала, ни разу даже не спросила, сколько он зарабатывает, хотя работой его интересовалась. Свои же деньги регулярно клала в коробку из – под конфет – семейный сейф. Доступ в этот сейф был свободным, и никто из членов семьи не знал, сколько же там находится бумажек, именуемых деньгами.
К деньгам и относились, как к бумажкам.
Ася много работала. Только теперь Глеб увидел, что значит написать статью, которую в газете читаешь за пять минут. 
Сначала трудные договоры о встрече: все хотели за интервью получить деньги, а у газеты их не было.  Асе правдами и неправдами приходилось уговаривать своего героя.
Потом  -  процесс письма. У Аси постоянно были проблемы с началом. Она ходила по комнатам и, насвистывая неизвестную никому мелодию, мотала головой, словно хотела из нее, как их копилки, вытрясти это самое начало материала.
-Почему именно начало тебе не удается, это ведь так просто? – спрашивал Глеб.
-Попробуй, - предлагала Ася. - Мне вот сейчас надо писать о свином гриппе. Валяй.
-Свиной грипп – это…- начинал занудно Глеб.
-Вот именно – это, - целовала его в щеку, подтянувшись на носках, Ася. - Ты просто неимоверно талантлив.
И продолжала ходить и мотать головой.
А потом в разговоре с подружкой или редактором по телефону вдруг бросала трубку и бежала к компьютеру. Начало пришло само собой.
-Так чего ты ходишь и голову ломаешь? – спросил ее как – то Глеб. – Позвони по телефону или давай со мной поговори на умную тему, начало само собой и придет.
-Не придет, - уверенно отвечала Ася. – Оно должно раскалиться, как сляб в печи, до определенной температуры, чтобы вылезти на поверхность и крикнуть мне – давай, куй.
Глеб хохотал, ему нравилось, как Ася мыслит о своем творчестве.
Она оказалась очень веселой, Ася. Все время устраивала то любовные игры, то совсем  еще детские, типа «отгадай». Не жизнь - игра.
Глеб не был еще старым, но чувствовал, как рядом с Асей он молодеет.
Вот и сейчас Ася мрачно ходила по комнатам, бормоча что - то себе под нос, придумывала начало к «свинячему» материалу. В городе была паника с этим гриппом. Каждый день министерство здравоохранения сообщало об умерших от этой болезни. И люди, плохо разбирающиеся в буднях любой эпидемии и смертности вообще, шарахались, закупали мешками лекарства. И вскоре в аптеках вообще никаких антигриппозных лекарств не осталось, что и нужно было ловким мошенникам – фармацевтам, гребущим большими лопатами большие доллары.
Первую «свинскую» подачу Ася посвятила панике. Постаралась успокоить людей. Нашла в каком – то селе умного доктора, который лечил привычными способами: рекомендовал есть чеснок, лук и больше гулять. И спокойно относился к марлевым намордникам, которых не было в аптеках.
Шум поднялся невообразимый. Тут же доктора вызвали на первый канал телевидения, где он повторил все, что сказал Асе. Народ поверил, таким было спокойным и мудрым лицо бывшего городского, а теперь сельского ученого медика.
Ася страшно гордилась, она победила панику.
Наверное, сейчас принимает поздравления по телефону от кого – нибудь из читателей, или даже от самого доктора.
Глеб услышал быстро шуршащие шаги, которые направлялись к нему.
-Ты знаешь, с кем я сейчас разговаривала? С Настей. Ты ее хорошо помнишь, это та пара ученых с прибором, который ловит вибрации.
Институт, оказывается, благополучно грохнулся, а Настя вышла замуж за хорошо богатого и провела исследования энергетических полей в зоне гибели самолета. Ясно? Не один ты такой умный. А Настя – то!?  Мне кажется, она специально и замуж вышла за этого, как его…чтобы закончить исследования. Вот это ученый!
С Глеба сразу слетела  сонливость, которая преследовала его последние дни и была верным признаком приближающейся легкой депрессии.
-И что с полями?
-А это она сама расскажет. Настя едет к нам. Убрать мы уже кардинально не успеем.
--И так сойдет, у нас достаточно чисто.
Глеб следил за чистотой в доме.  Ася занималась уборкой только в выходные, а Глеб каждый день ходил с щеткой и каждую пылинку собирал. На этой почве у них уже возникал конфликт, но молодой супруг предложил разумный вариант: он убирает каждый день, а Ася только по выходным. Надо идти на уступки, Ася умела на пустом месте создавать завихрения. Если дать этой ее способности развиться, то от семейного очага ничего не останется. Иногда Глеб хвалил себя за такую житейскую мудрость, которой научил его отец.
-Тебе хочется взбеситься, - говорил он, - а ты притворись шлангом, лежащем на асфальте в спущенном виде. Это же так хорошо. Вокруг бушует шторм, а ты шланг.
Возможно, если бы не это парадоксальное слово «шланг» (причем он здесь?), воспитание сдерживания было бы не столь успешным. Теперь всегда, когда все нутро становилось на дыбы, Глеб произносил про себя только одно слово «шланг».
Настя приехала через полчаса. Красивая женщина спортивного вида. Богатство мужа на ней нисколько не проявилось, разве что машина  выбивалась из общего ряда – красный кабриолет. Его и  приметил Глеб, когда в ожидании гости вышел на балкон.
Настю усадили у камина (его недавно самостоятельно поставил Глеб, и они часто с Асей усаживались возле очага, чтобы поболтать на сон грядущий). Ася сварила свой фирменный кофе. Все чин чином.
Настю мало интересовали посторонние вещи. Она была, как бы сказала Ася на своем журналистском слэнге, вся в материале.
Едва поздоровавшись,  Настя обратилась к Глебу.
-Я сразу вспомнила про вас, только вы сможете заняться и успешно завершить это дело.
-Не мешало бы нам для приличия поздравить друг друга. Мы с тобой, Настя, как никак стали семейными.
-Точно, - обрадовалась Настя. – Я и забыла. Поздравляю!
-И мы тебя поздравляем, как – нибудь, когда ты будешь без машины, отметим.
-Обязательно…
Настя автоматически отпила из чашки кофе.
-Когда я летала на самолете, у меня было такое ощущение, что кто – то внизу, на земле, водит по мне указательным пальцем. Это и приборы показывали. Шла не очень внятная волна. Все записи мы еще не расшифровали, а с этой записью я начала сразу же работать. Мои ощущения подтвердились. Представьте себе кромешную тьму, а в ней тоненький резкий лучик света, похожий на лазерный: свет по плотности также на всем своем протяжении постоянен. Но это не лазер. Это новый тип волны, я бы сказала – универсальный тип. Волна, которая сама преобразовывается в заданную, при этом многократно усиливаясь. Я вибрациями занимаюсь давно, а вот моя сотрудница Люда Смирнова только защитилась, у нее знания свежие. Она говорит, что таких волн в ее талмуде нет. А в ее талмуде есть все волны, вибрации, существующие в природе, начиная с крика младенца, только увидевшего свет и кончая космическими излучениями. Что из сказанного мной вытекает? А вот что: на территории региона имеется глубоко законспирированная, оснащенная совершенной техникой, лаборатория, в которой ведутся серьезные исследования вибраций. Поскольку эта область тонких специальных знаний, постольку простой ученый и тем более инженер этими исследованиями заниматься не будет, потому что не сможет.
Следовательно, ими может заниматься специалист – ученый высшей категории. Это может быть молодой гений или умудренный знаниями профессор. Мы засекли точку, из которой исходят излучения. Это промышленный район из пяти крупных предприятий. Два из них частные. Попасть на них  сложно, а вот три – все еще государственные, но не имеют к  нашей теме ничего общего. На них изготавливаются строительные материалы. Хотя никто не даст гарантии, что там нет лаборатории, о которой я говорила.
Когда – то в этом районе работало научно – производственное объединение, которое занималось разработкой секретной электронной техники для министерства обороны. Сами понимаете, что там трудились настоящие асы своего дела. А потом, когда пришла независимость, институт захватили рейдеры…
Думаю, тот, кто сегодня занимается вибрациями и чьи вибрационные лучи мы обнаружили, имеет непосредственное отношение к НПО и продолжает разработки прошлых лет.
-И мне, Настя, вы предлагает найти этого спеца?
-И я вам предлагаю его найти. Милицию подключать бессмысленно, там нет специалистов, а вы уже прекрасно разбираетесь в теме, да и давно ею занимаетесь. Сам Бог велел. И эта работа не бесплатная. В новом проекте ваш участок учтен в смете. Я  в данном случае выступаю заказчиком.
-Я согласен, но с единственным условием: я имею доступ ко всем вашим секретным материалам, иначе мне будет непонятной игра.
-Игра простая: с точки зрения науки меня чрезвычайно интересуют: тип вибраций, специалист, который этим занимается.
Место над аэродромом очень похоже на черную дыру, это как среди толстых льдов Арктики вы вдруг обнаруживаете аномальную полынью. Понимаете? Кто – то с помощью серьезных инструментов эту полынью сделал. Но это еще не все: он ее охраняет от морозов, обледенения.  Точно так же чистая зона, свободная от вибрационных  полей, вызывает изумление. Значит, есть такая энергетика, которая может очищать  природные вибрации?  Если  так, то эта энергетика – дело рук человека...
И тогда это  мировое достижение. Имея технологию, способную очищать  сплетенные в жгут  энергетические поля, мы совершим революцию на атомном уровне и откроем путь в далекие космические пространства. Человек станет свободным и  обеспечит себе бессмертие в плотном теле.
Настя достала из сумки небольшой планшет и развернула его.
-Вот здесь находится, по нашим расчетам, источник луча.
-А как, по – вашему, если пофантазировать,  удалось  сбить самолет? - спросил Глеб, беря карту.
-Думаю, только с помощью резонанса. Необходимо создать такую комбинацию полей и их гасителей, которая бы вызвала огромную суммирующую энергию. Вспомните, на что была похожа стрела, разрушившая самолет – на светящийся кулак. Вот это и была искусственно созданная взаимоусиливающаяся  энергия полей.
Когда погода в море нормальная, в море мы видим небольшие волны, накатывающиеся на берег в мягком ритме. Очень хорошо на таких волнах плавать. А вот когда шторм –  волны входят в резонанс и становятся одной огромной мощной волной. И тогда на землю падает самолет, а на дно идут многопалубные  суда.
-Вот теперь почти  все понятно, кроме одного – как мне искать нашего героя…
-Тут не требуется никаких приборов. Мы идем от того, что ищем не лабораторию, а того, кто в ней работает, создает эту самую  резонансную волну. Мы ищем специалиста, способного с помощью высокотехнологичного оборудования это сделать.
Скорее всего, это специалист с опытом советской науки, ее последнего витка. Вы помните, какой научный рывок был сделан в последние годы СССР? Резонансная волна, уверена, результат этого прорыва.
Мы пришли к выводу, что возглавляет этот коллектив физик почтенного возраста, получивший образование  в бывшем СССР и работавший в военном НИИ.
И теперь, в силу каких – то обстоятельств, а, возможно,  из желания закончить работу, он снова начал проводить эксперименты, свидетелями одного из них мы и стали. А, может быть, это целенаправленная акция. Может быть, в нашу страну пришли террористы нового поколения?
Лаборатория, скорее всего, находится под землей. Практически все лаборатории, занимающиеся проблемами лазера, размещены в подвальных помещениях и часто работают ночью, когда бытовая вибрация равна нулю. В этой работе требуются чистые показатели.
Я, как видите, настроена несколько романтично. Все может быть проще: этот  специалист добился окончательного результата уже давно, а теперь решил на этом заработать. Бывает и такое.

                Х  Х  Х

Первым делом Глеб поехал осмотреть место, где находился бывший НИИэлектроники, или, как  тогда называли, почтовый ящик №17. В этих местах в далекой юности Глебу приходилось бывать довольно часто. 
Здесь жила его тетка, которая звонила каждый день и кричала Глебу, что она с ума сходит от одиночества, и что он должен ее спасти.
Глеб приезжал, тетка в очередной раз рассказывала ему, что над ее квартирой размещена мастерская, где делают оружие и постоянно гудит станок, из – за чего она не может спать и скоро умрет.
Вторая причина посещения  Глебом этого района была более романтичной. Недалеко от тетки жила Вера, с которой он познакомился в театре и на которой хотел жениться. Вера жила с отцом – извергом, который ее бил. Отец был военным спецом и работал в  НИИэлектроники.
Глеб шел по  улице, вдоль которой с одной стороны стояли длинные синие корпуса бывшего НИИ, а с другой находился пустырь.
Длинный синий корпус обнесен высоким забором в шашечку. Цеха  построены в разное время, НИИ все время расширялся и в конце концов стал НПОэлеткроника.
Сейчас  цеха стали торговыми центрами, а некоторые стояли, сумрачно надвинув крыши со стеклянными  фонарями, и внешне были необитаемы. Но изнутри доносился производственный шум.
Перед центральным входом стоял памятник Ленину, держащему в руке земной шар, вокруг которого дугой прошла орбита спутника.
Идеология победила секретность. Памятник четко рассказывал, чем занималось НПО.
На стенах центрального входа не было никаких фишек. У дверей стоял мрачный верзила  в мягких  сапожках и курил, выпуская тугой дым вверх и провожая его глазами. Казалось, что он получал удовольствие именно от этого созерцания, а вовсе не от процесса вдыхания дыма.
-Куда? – спросил верзила Глеба, даже не повернув головы.
-К директору.
-Здесь нет  директора.
-Я директор. И иду в свой кабинет. Вот мои документы, - сказал Глеб и протянул свое удостоверение.
Этого оказалось достаточно.
Глеб рассчитал все правильно. Огромное здание бывшего НПО было сдано в аренду десятку разного рода ООО,  АО, ВАТ и прочим частным структурам. Почему – то самым распространенным названием фирм было «Кристалл». Отличались они только цветами: «Красный кристалл». «Зеленый»…
Глеб зашел в зеленый, и сразу попал в канцелярию, в которой около десятка женщин что – то считали на больших машинах. И только самая молоденькая, сидевшая у  дверей, тупо глядела в экран монитора, в котором, изгибаясь, плавала голая девица.
Глеб прикрыл дверь.
Он обошел коридоры всех пяти этажей, иногда изображая заблудившегося и как бы случайно открывая двери. Картина была практически везде одинаковой:  женщины занимались бухгалтерией. Во всяком случае, привычных диаграмм и кульманов, даже компьютеров в этих мини-фирмах было не густо. Иными словами, здесь не могли располагаться большой  институт или конструкторское бюро.
Глеб спустился в подвальный этаж и сразу натолкнулся на  тяжеленную металлическую дверь с огромным навесным замком.
Делать в корпусе было больше нечего. 
Глеб вышел на улицу. Верзилы не было на месте. Может быть, он и не был вовсе охранником? Да и что здесь охранять – допотопные счетные машины и распаренных нудной работой теток?
На остановке троллейбуса Глеб сел на скамейку. Хорошо, что это была конечная, ехать предстояло далеко.
Рядом тяжело опустился старик с большой черной сумкой, перекинутой через плечо.
Пальто старика было из хорошего драпа с каракулевым воротником. Такие носили высокопоставленные чиновники и офицеры высших званий в Советском Союзе.
-Вы давно машину ждете? – спросил старик.
-Только что подошел, - ответил Глеб.
-Очень редко стали ходить машины, - пожаловался старик. – Вчера час просидел здесь. А раньше  все было налажено.
-Когда работало НПО?
-Верно. Это была наша остановка, да и маршрут сюда провели специально для работников завода. А сейчас там жулики сидят, у них свой транспорт. Видел бы наш директор  Александр Сергеевич, во что превратилось его хозяйство. Сколько мы тут проработали: сначала сами строили эти корпуса, а потом… да что тут вспоминать... Придется нам, молодой человек, сидеть здесь долго.
Глеб поддержал разговор, и вскоре старик охотно рассказывал о предприятии, на котором трудился практически всю жизнь. Когда уходил на пенсию, тут и лопнул СССР, и НПО прекратило свое существование.
Старика звали Пантелеймоном Олеговичем Пуговцевым. Глеб молил Бога, чтобы троллейбус задержался или сломался в пути, Пантелеймон Пуговцев мог рассказать много интересного.
-А почему вы на троллейбус все время говорите машина? – поинтересовался Глеб.
-Так троллейбус и есть машина, и все, что работает благодаря электричеству, бензину, дровам, является машиной. А мы с вами – биологические машины. А вот в этих корпусах мы собирали электронные машины. Не зря 20 век так и называли -  машинным. Да и человек подчас вел себя, как машина. А сейчас и вовсе отдал машине бразды правления. За нее, проклятую, человек душу продает. Оттого мы так скверно и живем.
Да,  посмотрел с нежностью на синие корпуса НПО старик,  мы тут славные машины выпускали. А в последнее время наше объединение  перещеголяло даже американцев. Здесь была создана впервые в мире гравитационная машина. Знаете, что это такое?
Глеб невольно оглянулся. Ему показалось, что они сейчас переместились в советское время и вокруг кишмя кишит шпионами, а этот старик совсем потерял бдительность.
-Да не оглядывайтесь. Машину эту давно американцам продали. Хотя, мне рассказывали, осталась еще одна, недоделанная, она якобы могла собирать в пучок энергию и передавать ее на аккумуляторный генератор.
Старик вдруг нагнулся к Глебу и выпалил шепотом.
-Я видел ее. Эта машина может из пустоты брать энергию и концентрировать ее. Тогда это называлось новой эелектронной Катюшей.
-А вы не помните, кто руководил этими работами?
-Чего же не помнить, сейчас это не секрет – Владислав Иванович Переведенцев. Он три года назад умер, я был на похоронах. Скажу вам, грустно мне стало. Столько человек сделал для страны, а хоронили его как бомжа. Правда, уже объединения не было. А в наши годы хоронили таких людей знатно – с почестями, как военных. Да мы военными и были. Стоял даже вопрос нам звания присваивать. Если бы сохранился СССР, может быть, я был бы полковником и получал достойную пенсию, а не это пособие для умирающего. 
Нас ценили. Мы выпускали сверхсекретную аппаратуру. Очень много ее было установлено на космических кораблях и спутниках. Но значительным заказчиком было и министерство обороны, которое заказывало приборы для авиации, морского флота, бронетанковых войск. Работали в три смены, отлично зарабатывали.
Мы с женой часто отдыхали за границей. В то время, как обычные советские люди не могли уехать дальше Черного моря. Кто знал, что  будет дальше. Моей жене повезло, она умерла сразу же, как только распался Союз.
Детей у нас не было, и теперь  я один. И вот живу до сих пор, если это, конечно, можно назвать жизнью.
-Неужели из старых кадров больше никого не осталось? – спросил Глеб.
-Остались, есть и такие, кто работает. Вот недавно я был в гостях у Миши Кучеренко. Ему уже добрых 80, а он еще вкалывает и, видно, неплохо зарабатывает. Единственное, на что жалуется: дом у него рядом с аэропортом. Самолеты ни спать, ни жить не дают. Сколько ни пытался поменять квартиру, даже с доплатой, никто и слышать не хочет. 
Да и я живу в ведомственном доме, в котором все молодежь захватила. А ей эти гуды -  гулы самолетные  нипочем, ничем от рока их не отличаются. Энергия  молодая, ей подавай малые частоты с большой амплитудой. А нам, старикам, длинная волна по душе.
Старик успел рассказать много интересного о вибрации, о славном коллективе НПО, большинство из которого уже умерло, а значительная часть, что помоложе, перебралась в Россию и  в американскую Силиконовую долину.  Пантелеймон дал адрес дома, в котором до сих пор жили ветераны бывшего научно – призводственного объединения.
На следующий день Глеб Крепов направился в ЖЭК  микрорайона «Турецкий». Так назывался этот жилой поселок потому, что строили его для  города турки.
Было приятно идти по широким асфальтовым тротуарам, не имеющих ни единой трещины. Все было чистенько и уютно. Но окна со стороны аэродрома были закрыты  звуконепроницаемыми чехлами, а многие  просто заделаны кирпичом. Сейчас, правда, в аэропорту было тихо. Там начиналась реконструкция.
Ася напечатала Глебу удостоверение специального корреспондента своей газеты, поставила солидную печать и передала письмо от группы жителей района, которое пришло в газету с криком (иначе и не назовешь) о помощи.
-Я сама хотела заняться этим, но на бытовуху меня не хватает, да и не тянет. Для тебя будет в самый раз – маскировочный халат. Собирай материал как для написания статьи, мы потом все это оформим и тиснем. У нас в этом микрорайоне корректорша живет, она тоже кое – что сможет тебе рассказать о веселом житье – бытье под аккомпанемент ревущих моторов.
               
               

               
                Х  Х  Х
               
Старик на троллейбусной остановке дал Глебу адрес одного из старейших работников НПОэлектроника – некоего Тимура Степановича Воскобойникова. Глеб побывал у него дома. На шифоньере увидел фотографию, на которой была изображена группа ученых и инженеров НПО. И среди них – совсем еще молодые Асдеков и Никонов. А в центре сидела своей собственной персоной  Вера Александровна Илонова.
Вот из какого гнезда вылетели главные персонажи «Новых лазеров». Всех обскакала эта хрупкая женщина, создав ассоциацию из развалившихся  институтов, объединений и заводов бывшей ведущей и глубоко засекреченной  отрасли СССР.
Воскобойников, полупарализованный старик с ненавидящими глазами, Глеба принял в штыки и начал сразу обливать  ядом слов, пока Глеб не объяснил, что он детектив, который расследует  гибель самолета.
Только тогда Воскобойников заговорил: ясно излагая факты, поражая железной логикой. Глеб видел перед собой молодого инженера с горящими глазами, который единственный в СССР знал, как правильно собрать пучок лазера, знал всю механику луча и его возможности.
-Когда я болел, производство останавливалось, бежали ко мне.
-Неужели больше никто из инженеров не знал лазер так как вы? – удивился Глеб.
-Откуда? Я свои тайны никому не открывал. Мои знания – это мои знания. Вот потому они в конце концов нашли этого выскочку Сташина, и он запустил ЛОУ-1.
Сообразительный попался,  с огорчением говорил Воскобойников. Он придумал подпитку лазера дополнительными вибрациями, тем самым увеличив мощность. Этот Сташин и сегодня работает. Рассказывают, что он полностью засекречен, даже живет под землей.
-А кто, по – вашему, сбил самолет? – рискнул на вопрос в лоб Глеб.
-Он и сбил – Сташин. По просьбе трудящихся.
Так Глеб впервые услышал, что жители поселка и министерство транспорта, в чей состав входил аэропорт, уже давно ведут войну не на жизнь, а насмерть.
Конечно, Глеб об этом конфликте читал, слышал…Конфликт то разгорался, то затихал. В конце концов общественность Киева, СМИ перестали обращать на него внимание, что и требовалось сторонникам расширения аэропорта и вытеснения посторонних объектов с его территории, в том числе и жилых поселков.
Нашлись инвесторы, согласившиеся вкладывать деньги. Чиновники доказывали, что аэропорт обязательно будет реконструироваться. К этому подверстывали намеченные крупные европейские футбольные соревнования, которые должны были состояться через четыре года. Правда, после гибели самолета инвестор исчез. Но прошло совсем немного времени  после трагедии и началась реконструкция аэропорта,  первая очередь которой закончилась несколько лет назад.
Теперь работы вели своими силами.
И здесь появился Асдеков. Он провел подготовительную работу среди жителей поселка, влив в нее немало денег,  призвал  объединиться в борьбе против  «душителей демократии».
Асдеков, как опытный шахматист, все точно просчитал. Чтобы осуществить его проект - построить мощный технопарк (с экспериментальным заводом и СКТБ, научным институтом, учебным заведением, несколькими крупными  коммерческими структурами) -  требовалась поддержка народа,  массы простых людей, на чьи права наступало государство.
Асдеков разъяснял в специально выпущенных буклетах: жилой поселок расширяется и благоустраивается, люди получают возможность работать с приличной зарплатой на многочисленных предприятиях технопарка. Ликвидируется  аэропорт, который  создает экологические проблемы и который становится просто опасным,  над ним гибнут самолеты…
Кто же откажется от такого? Жители поселка, потратившие столько времени и здоровья на борьбу с аэропортом и не получившие желанного результата, получают мощную защиту, да еще и возможность работать через улицу  на приличных предприятиях.
Глеб встречался со многими, кто поставил свою подпись под письмом в Кабинет Министров и ООН. Некоторые даже благодарили случай, что самолет погиб именно над аэропортом.
-Другим неповадно будет, - утверждали они.
В результате посещений специалистов – ветеранов  объединения, жителей  жилпоселка,  активом «очага сопротивления» расширению аэропорта, можно было   представить себе реальную картину.
Весы склонялись в сторону Асдекова. И тот мгновенно этим воспользовался. В здании старой давно неработающей котельной разместили  лабораторию с  уникальным оборудованием, сохранившимся с советских времен.
Возможности резонаторного комплекса позволяли ликвидировать любой объект в созданной аномальной зоне.  Достаточно было запустить в зону «вибрацию – убийцу».
Вибрации в аномальном пространстве образовывали смертоносный  пучек огромной мощности, самопроизвольно выбирающий крупную цель.  Ею в тот трагический августовский вечер и стал  Боинг 737, совершавший обычный международный рейс.


               

                Х  Х  Х

Утром раздался телефонный  звонок. Секретарша Асдекова попросила Глеба  посетить офис в 17 часов.
-Сегодня? – удивился такой беспардонности Глеб.
-Именно сегодня, - голосом, не терпящим возражений, ответила секретарша. – И просьба не опаздывать. Вопрос будет касаться вашего благоустройства.
Так и сказала «благоустройства».
Асдеков нормально отнесся к безрезультатному расследованию дела Савелия Рощина, сына президента ассоциации «Новые лазеры»  Веры  Илоновой.
Теперь, когда появилась новая информация по Асдекову и его группе, стало понятным, что заказ и не должен был  закончиться собранием компромата. Компромата, как такового,  просто не было, что и доказало расследование Глеба Крепова, частного детектива. Скорее всего, Асдеков решил шантажировать Илонову.
Но теперь Глеб Крепов собрал компромат  на самого Асдекова. Может быть, это и вынудило бывшего заказчика снова обратиться к нему?
Глеб не сомневался, что Асдеков попробует его купить.
Кроме Асдекова в кабинете находились Никонов и молодая женщина в длинном темном платье, похожая на певицу.
-А вот и наш  знаменитый Круазе, - сказал Асдеков, привстав с кресла.
Никонов пожал Глебу руку, а женщина мило улыбнулась, не тронувшись с места.
Кресло, приготовленное для Глеба, стояло в торце стола, установленного перпендикулярно к столу Асдекова.
-До Круазе мне еще далеко, но вскоре может быть…
-Лара, - обратился к женщине Асдеков. – Запомни это. Если все будет ладушки, то твой подчиненный господин Крепов будет за тобой и мной следить и читать наши мысли. Впрочем, он уже это делает. Я прав?
-При желании, каждый может это сделать, потренировавшись под руководством профессионала.
-Итак, Круазе, скажите мне, зачем вы меня копаете?
-Помилуйте,  Петр Николаевич, вы ведь не скифский курган, чтобы вас копать…
-Не увиливайте. Мне постоянно доносит моя служба безопасности, что вы на меня собираете досье. Я ведь вам уже заплатил за вашу замечательно проведенную работу, так вы, в знак благодарности, решили завести на меня дело?
-А я думал вы меня на работу приглашаете, - улыбнулся Глеб. – А тут разборки. Это моя профессия – копать. Даже, если я без дела, все равно, как крот, копаю. Устраивает вас такой ответ?
-Нет, не устраивает. Меня устраивает, если вы копать перестанете, а то, что выкопали, выложите здесь, или я у вас это  куплю. И мне интересно, что можно выкопать о таком неинтересном типе, как я.
-Не наговаривайте на себя, вы очень даже  интересный тип, Петр Николаевич, особенно, когда стали играть сразу несколько партитур.
-Какой красочный язык, Лара, учись. И никакого опасения, что я могу предпринять меры, что могут быть неприятности на профессиональном фронте.
-Теперь я могу сказать вам, уважаемый Петр Николаевич: расследование дела о гибели пассажирского самолета американской авиакомпании практически завершено. Мне осталось несколько штрихов.
-А именно?
-Узнать мощность вашего резонатора, с помощью которого можно творить такие чудеса.
-И тогда?
-И тогда я могу обвинить вас в страшном преступлении, ведь это дело ваших рук, вернее, вашей организации.
-Нет, посмотри на него, Альбертик, он нас даже не боится. А ведь докопался, чертенок. Правда, и ты, Альбертик, об этом не сразу узнал…Мы хорошо законспирировались. И  подготовились неплохо  к атакам. На нашей стороне общественное мнение и справедливость. А самолет, он просто не  должен был появляться в это время в небе над аэропортом. Просмотрите  расписание. Мы проводили очередные испытания, только и всего.
Но кто же знал, что у нас совершенный бардак в графиках движения!?  Так что и юридически, и морально мы чисты, господин частный детектив.
-А зачем вам требовалось в центре города, над аэропортом, проводить испытание такого мощного вибрационного оборудования?
-Потому что именно здесь должен через некоторое время работать наш технопарк. Это была заключительная фаза эксперимента «чистое небо». Так называется эта часть в проекте «Резонанс».
Вы по – детски наивны, Глебушка. Несолидно. Мы думаем о будущем. А вы пытаетесь поставить палки в колеса развитию отечественного научно – технического прогресса, который благодаря нам, прославит нашу страну на весь мир. То, что сделали мы, еще никому не удавалось сделать на этой планете, учтите это.
Нас надо представить к награде, а вы нас ставите  к стенке. Нехорошо и неблагодарно.
На этом, думаю, наше общение надолго прервется. Вы меня, как сотрудник, не заинтересовали, а как истец вы еще очень слабы.
Больше я вас не задерживаю.
 
               





                Х  Х  Х

После разговора с Асдековым Глеб понял, что спокойная жизнь его закончилась.
-К  этому ученому бандиту надо было идти только с убедительным документированным компроматом, - сказала Ася.
-Такой материал у нас есть – исследования Насти,  свидетельства сотрудников НПО…
-Когда – то ты меня учил, что без вещдоков нечего соваться в лагерь врага. А сам сунулся.
-Во – первых, я не сунулся, а меня пригласили. Во – вторых, я пошел ва-банк потому, чтобы сбить спесь с этого мерзавца. Он совершенно уверен, что надежно прикрыт со всех сторон. Именно поэтому он ничего передо мной и не скрывал.
-И что теперь? Носить с собой револьвер или баллончик с газом? А может, ездить в танке?
-Можно и  так, - улыбнулся Глеб. - Асдеков пока не опасен. Он станет им, когда мы начнем публиковать материалы расследования. Это наш единственный  выход – рассказать обществу, что творится в стране.  Я думаю, на это обратят внимание и западные СМИ. И тогда Асдекову придется охранять нас.
-А ты уверен, что твои материалы напечатают?
-Ты напечатаешь. За информирование общества в нашем расследовании  отвечаешь ты.
-И что – есть такой документ, где про это написано?
-Есть.
-Покажи.
-Загляни в собственный паспорт.
-Ах ты, негодник! Значит, ты женился, чтобы меня  таким образом использовать?
Ася двинулась на Глеба, сверкая глазами. Глеб  прикрыл рукой голову.
-Я женился на тебе из - за сумасшедшей любви, от которой до сих пор глаза болят.
Ася остановилась в задумчивости.
-Почему глаза?
-Немыслимой резкости красота.
Ася немного подумала.
-Образ утверждается. Я бы тоже сморозила что – нибудь в этом духе. Похоже, мы с тобой начали вырабатывать общие подходы.
-Это естественно. У нас ведь теперь много общего: постель, зарплата, дело и мысли.

               
                Х  Х  Х

Для  Веры Александровны Илоновой не было секретом, что Асдеков создает  технопарк, в котором собирается разрабатывать и внедрять сверхмощные лазеры по новым технологиям.
Илонова  давно уже хотела избавиться от этого неприятного типа, который постоянно ставил ей палки в колеса.
Взять хотя бы последнюю историю с Савелием. Ведь Асдеков специально нанял известного частного детектива и все сделал, чтобы слухи о расследовании просочились в прессу.
Первой клюнула «Киевская мысль», а потом появилась огромная статья в «Поговорим». Вот этого удара Илонова не ожидала. Правда, главный редактор  газеты, ее давний приятель, перед выходом статьи  позвонил и предупредил, что, помимо его воли, статья все – таки выходит и чтобы Илонова была готова к неприятностям.
И даже посоветовал, как себя дальше вести.
-Лучше всего, - сказал он, - промолчать. Работать, как и работала. Мало ли что пишут  газеты.
Интересно было слышать подобное от  главного редактора.
В статье  «Ассоциация для привелигированных» речь шла о Савелии, которому президент ассоциации, его мать, отдает львинную долю заработанных фирмами «Новых лазеров» деньги.  «Это ведет, отмечалось в материале, к нарушению прав человека, а в техническом аспекте – к отставанию отечественной науки о лазерах от мировых темпов».
Компроматы  были высосанными из пальца; главное облить чернилом,  след все равно останется. 
Правда, кое – какие данные, которые Илонова старалась особенно не афишировать, попали в статью.
Вот это больше  обеспокоило Илонову. Ей, казалось, что она окружила себя надежными, проверенными людьми. И вот  вам: из –за стены вылез кукиш.
Кто мог рассказать Асдекову о новом лазере?  Речь шла о проекте   «лазерного вагона», в который немалые деньги вложил Роман Гофман и который разрабатывал Савелий.
Этот проект был секретным, в нем применялись принципиально новые технологии. Лазер получал энергию из космоса и с помощью преоброазования ее в мощный энергетический тоннель, позволял с огромной скоростью передвигаться по этой магистрали любому транспортному средству.
Речь впервые шла о телепортации, правда, не молниеносной, но на достаточно большой скорости.
В считанные минуты в таком  вагоне можно было добраться из Вашингтона в Монреаль.
Поскольку средств было не так много, а работа хранилась в глубокой тайне, Илонова и не хотела расширять круг  инвесторов, заказчиков. Следовало вывести разработку на уровень эксперимента, и лишь затем вести речь о привлечении новых капиталов.
Илонова хотела показать инвесторам  если и не готовую модель, то хотя бы принципы ее работы. Никто в мире пока не задумывался о таком использовании лазерной техники.
И вот об этой разработке, правда, вскользь, было упомянуто в статье.
Это уже было настоящее  ЧП. Откуда Асдеков  узнал? Или, может быть, он гениальный ясновидящий и читает идеи Савельева на расстоянии?
Вера Александровна ждала сына с минуты на минуту. В первую очередь следует узнать его соображения на этот счет. По телефону о таких вещах не говорят, да и в этом кабинете этого делать не стоило.
Поэтому Илонова заказала столик в загороднем ресторане, в который иногда ездила по особым случаям, когда приглашала  уважаемого гостя вкусить настоящей украинской кухни.
Ресторан содержал известный человек, ректор института культуры, и там точно никаких жучков не могло быть.
Савелий запаздывал, с ним такое случалось. В последнее время  сын  сильно изменился.  Постарел.
На то, чтобы завести  завести семью,  не хватало времени. А Илонова хотела уже и с внуками  пообщаться. Инстинкт бабушки и дедушки срабатывает независимо от занимаемого в обществе положения.
Савелий пришел чем – то сильно  встревоженный. Он бросил  плащ в кресло и, не заметив, сел на него.
-Ты читала эту мерзость? – спросил Савелий, бросая на стол  газету.
-Конечно, - спокойно ответила Илонова. – Ты правильно охарактеризовал статью.
-Асдековкие штучки. Он нам войну объявил, разваливает ассоциацию.
-Поговорим за обедом. Вечером я улетаю в Париж, времени у нас мало. А здесь… Илонова обвела глазами большой кабинет…Сам понимаешь…
-Дожили, - буркнул Савелий.
-Ничего не поделаешь. За что боролись, на то и напоролись.
В ресторане было тихо и сумрачно. Умел ректор создавать домашнюю обстановку. Накануне Илонова слушала его интервью по телевизору, он как раз рассказывал, как выгонял высокоразрядных поваров, которые не умели варить простой украинский борщ…А потом дали несколько песен в исполнении ректора. Илонова раньше плохо относилась к такому совмещению профессий. Но, сидя перед экраном, умилилась: какой хороший человек, свет  излучает.
Наверное, потому, что другие стали не очень хорошими.
Вот этот Асдеков, чего ему еще надо? Фирма на ходу, имеет хороший капитал. Илонова все делала для того, чтобы Асдеков был всегда  в первых рядах. А ему она, как кость в горле, все власти  хочется.
Илонова заказала украинский борщ (хотела проверить рекламу ректора), домашнее жаркое…
-За мной следил детектив, - сказал Савелий, черпая ложкой красный борщ. – Мне кажется, он и не маскировался даже, чтобы возбудить мое любопытство.
-Глеб Крепов его фамилия, - сказала Илонова. – Этот человек не мог тебе сделать зла.
-Но он следил за мной.
-По заданию Асдекова. Давая задание детективу, Асдеков  намекнул, что он может не очень скрывать свою слежку. Асдекову хотелось, чтобы мы обо всем узнали и начали нервничать.
-Как мне, мама, все это надоело, эти мелкие людишки.
-Запомни: чем крупней твое дело, тем больше  вокруг тебя будет виться мелких людишек. Ты лучше скажи, откуда смог  узнать Асдеков о нашем «вагоне»?
-Наверное, установил дистанционную прослушку. Однажды мы обнаружили присутствие чужого аппарата на наших волнах. Поставили вибрационный заслон. Но, кто его знает, что у них за техника? Может, никакой заслон ей не страшен. 
-Детектив следил за тобой, чтобы они смогли перевести стрелки по поводу того американского самолета на тебя…Я это сразу поняла.
Потом эту мою догадку и подтвердил Крепов. Он на нашей стороне, так что ты против него можешь не предпринимать никаких действий.
-А ты откуда знаешь про действия?
-Я же тебе говорю, Крепов рассказал. Затея была с одной целью, чтобы пошуметь вокруг тебя, облить грязью. А там, ну ты сам знаешь, как у нас смотрят на невинных, но облитых грязью.
Я тоже предприняла кое – какие шаги.
-И что? Что ты узнала?
-Ты Лаврентия хорошо помнишь?
-Назимова?
-Его. Он еще жив, совсем недавно узнала. И представь, где работает? У Асдекова. Главный консультант. Старик перенес три инфаркта, но любопытство сильнее. А рядом с ним - твой лучший друг Любомир Извеков.
-Любомир? Интересно. Хотя он всегда рвался к власти.
-Мне кажется, эта парочка имеет непосредственное отношение к гибели самолета. Асдеков никогда мокрыми делами не занимался. Он великий интриган, но  только там, где водятся большие деньги.
Он и фирму организовал потому, что увидел будущие миллионы, которые он заработает на лазерах. А потом увидел, что ты его опережаешь. Никонов ему и подсказал, что делать: уйти от ассоциации, взорвав напоследок ее репутацию, создать технопарк, который бы внедрял технологические новинки. Но новинки у Асдекова старые, еще с советских времен, хотя никто не знает, на каком этапе остановилась работа по лазерам в СССР. Возможно, уже тогда был сделан такой задел, который мы и сегодня обойти не можем? Может быть, у них лазер помощнее нашего   тоннелеобразователя… В истории науки не раз бывало, что одно и то же изобретение или идея  рождались в разных концах планеты одновременно.
Нам надо точно узнать, чем занимается эта парочка.
-Смешно это все, мать. Мне кажется, не надо  ничего предпринимать, а только подождать. Вот пойдут наши результаты, когда не надо будет их скрывать, все и станет на свои места.
-Я боюсь за тебя. Эти ребята сейчас слишком возбуждены, ведь расследование по Боингу, как говорил мне детектив, по сути, уже закончено, а следы ведут к Асдекову.
Ты же читал статьи Аси Молох. Между строк проскальзывает: газета знает, кто и как совершил преступление, но пока нет точных доказательств. Так надо их им дать..
И еще. Есть такая девушка Настя Свердлова,  моя бывшая аспирантка. Талантлива. Чем – то тебя напоминает. Так же лезет поперек батька в пекло.
Нам надо снять параметры с  оборудования, которое у Асдекова работает в лаборатории.
Нашими сетевыми лазерами ты с четырех постов по вибрационному изображению сможешь сделать эту работу.
-Мама, ты собираешься судиться с Асдековым?
-Собираюсь, очень уж меня достал. Он не только ассоциацию хочет разорить, но и нас по миру пустить. В его лагере у меня есть свои люди. Доложили. Времени терять нельзя. Слишком далеко зашли. К тому же,  американцы это дело только начинают раскручивать. Делают они это не столько по факту гибели самолета, хотя там погибло немало их соотечественников, а главным образом потому, что подозревают у нас наличие неизвестного им  оборудования. А к новому, тем более, неизвестному,  американцы, знаешь, как относятся.

                Х  Х  Х

Дмитрий Горин вышел на балкон и занялся, как обычно в это время, вечерней гимнастикой. Глубокие вдохи и выдохы, замедленные приседания с закрытыми глазами для более полного сосредоточения…
Первая часть гимнастики была на управление своей нервной и психической энергией. Уже год как Горин перестал таскать гантели и  наращивать мышцы. Сейчас он увлекся Агни – Йогой, и уже мог гасить психической волной даже сильную зубную  боль.
Горин открыл глаза и вздрогнул: в небе на том самом месте, где несколько месяцев назад был сбит самолет, висела переливающаяся серебром точка.
Как она оказалась там, аэропорт ведь был на реконструкции?
Точка стояла на месте. На самолет не похоже, тогда что же? НЛО? Или снова вибрации собрались в пучок неизвестного свойства?
И что вообще происходит в их городе? Вчера ночью вдруг налетел сумасшедший ветер, поднял крышу соседнего дома в воздух, а потом плавно опустил…на то же место. Крыша была металлической, так что только болты пришлось заменять.
Стали появляться от случая к случаю резкие звуки неизвестного происхождения. Может быть, весь город погрузился в аномалььную зону, и теперь они живут на границе  параллельных миров?
Что – то определенно нарушилось в черте города.
Началом этих превращений стала гибель самолета над аэропортом…
Теперь Горин в этом не сомневался.      Насколько еще несовершенна теория и практика поля, насколько человек еще невежествен в этих вопросах…
Человеку кажется, что он совершил прорыв в науке.
А на самом деле он только занял исходную позицию для продвижения вперед.
Вчера газета «Поговорим» закончила печатать журналистское расследование Аси Молох «Стрела».
На протяжении полутора месяцев газету невозможно было достать. Горину пришлось «Стрелу» читать в интеренете. И он оторваться не мог.
Ася писала очень убедительно, прекрасно зная материал, накопив огромное досье, в котором были собраны научные доказательства, гипотезы, комментарии видных ученых, мнения специалистов с мировым именем…
Вот что такое прекрасно упакованная информация. Маленькие ручейки, дождевые капли, крупные водопады сливаются в единый поток, который убеждает своей мощью и смыслом.
Удивительно, что в «Стреле» была не только научная, но и человеческая интрига, рассказанная на примере ассоциации «Новые лазеры».
В результате этой интриги возник суд, «который, как писала Ася Молох, высветил совершенную беспомощность человека перед  целенаправленной природой».
Это выражение  запало в память. Горин обдумывал его с разных сторон и приходил к радиально противоположным выводам.
Природа целенаправленна в силу своей гармоничности. И человек – ее создание –  гармоничное существо… в определенном смысле.
Природой человеку предписаны границы, но ему же предписано творчество, которое подчас эти границы раздвигает и довольно широко.
Знания породили резонансную машину, с помощью которой сталкивались над небом аэродрома вибрационные поля. Но они же породили и гасители,  противостоящие резонатору.
В учении Даосизма эта особенность – взаимовлияния плюса и минуса (Инь и Ян) – рассматривается, как непременное условие эволюции. Не было бы тьмы, не было бы света.
С точки зрения эволюции взрыв самолета можно рассматривать, как необходимую ошибку, что и  доказывал  адвокат  обвиняемых в суде…
Как и взрывы атомных бомб над Хиросимой и Нагасаки, лишивших жизни и смысла ее  миллионы людей,  как изобретение автомобиля,  ежедневно убивающего десятки тысяч людей, как…
Список очень уж длинный.
В суде  разгорелась  научная дискуссия.
Адвокат упоминал клонирование, которое уже в некоторых цивилизованных странах (это подчеркивалось) начало обретать законченный цикл.  Если можно клонировать пораженные органы человека, то почему нельзя, вырастив на основе ДНК, клонировать  более совершенное двуногое существо, именуемое «хомо сапиенс»?
Адвокат Асдекова – монолитная суровая женщина с девичьей прической и неподвижным лицом -  весьма убедительно настаивала:
-Времена Бруно прошли. Сегодня все стали Галилеями, и каждый в  лабораторной темнице вынашивает и реализует свои мечты. Появляется все больше возможностей их реализовать.
Почему бы этот процесс  не легализовать? Это и будет проявлением истинной демократии. Запретами же ничего, кроме черного рынка и черной науки, которая нынче расцвела пышным цветом, не добьешься. Это ли нам нужно?
Единственной ошибкой компании Асдекова с резонатором,считала адвокат, было отсутствие гласности. Но тут вина  не столько ученых, сколько ленивых и малограмотных СМИ.
Сегодня мы потеряли 120 человек и обнаружили огромный потенциал мирового значения ученых, - продолжала адвокат. – А завтра мы спасем миллионы людей, сможем  реконструировать по более гуманным принципам жизнь человека и животного мира.
Мы становимся зрячими, пробуждаемся от детского сна.
Зал суда стал похожим на сцену театра, где сценарий писало само действо и оттого интрига повышала с каждым новым актом  свой градус.
Добавило его и выступление автора очерка «Стрела» журналистки Аси Молох.
-Услышанное сейчас, - сказала она, -  не что иное, как подмена понятий. Господин Асдеков переступил черту морали, а нас убеждают, что сделал он это ради нас же посредством развития науки, совершив некий прорыв в неизведанные миры. Нас убеждают, что именно это необходимо сегодня науке, чтобы сделать человека счастливым.
Но разве господин Асдеков и его великолепный адвокат  не знают, что причина всегда имеет свои следствия? На  аморальном фундаменте высокую нравственность не возведешь, как бы мы ни старались. Если ты нарушил один раз закон, и все сошло у тебя с рук, то зачем тогда такой закон  вообще нужен, а шире – законы?
Закон, это его единственное назначение,  для того и необходим, чтобы организовать неорганизованную массу человеков в  организованное человечество, в котором можно нормально работать, учиться, рожать, воспитывать детей - жить.
А нас убеждают, что ради этого нужно принести жертвы.
Искусственное создание аномальной зоны над многомиллионным городом – преступление. И как преступление его и надо рассматривать.
Мы посылали своего специалиста в Москву. Он ознакомился с документацией на лазерные технологии и технику, которые использовала группа Асдекова для   создания аномальной зоны.
Зона эта нужна была для приватизации  под технопарк территории  современного аэропорта и прилегающих к нему жилых поселков.
Речь идет о так называемом резонаторном комплексе. Этот комплес способен очистить от вибрационных полей большое пространство и создать некое подобие черной дыры.
В СССР проект имел сугубо военные цели. В его разработку вложили свои знания и интеллект многие академические и научно – исследовательские институты  СССР.
В глухой тайге  комплекс был испытан. На месте испытания до сих пор существует аномальная зона, в которой возможно исчезновение материальных объектов.
Благодаря этой установке на нашей планете появилась пограничная зона с соседним измерением, куда при определенных открытиях в науке, свободно можно будет в ближайшем будущем  проникнуть.
Во времена СССР создание резонаторного комплекса было оправдано: шла холодная война. И место испытаний было выбрано не случайно - на территории падения Тунгусского метеорита.
Но, представьте себе, если бы эти испытания проводились в небе над Москвой?!
Позволительно ли в наше время делать то, что сделала компания господина Асдекова  ради собственной коммерческой выгоды? Ответ может быть только один – нет, и еще раз нет!
Ася аргументировала свое выступление большим количеством документов: чертежами, видеозаписями,  доказательствами  частного детектива Глеба Крепова…
В заключении научных экспертов было сказано: «В результате проведения испытаний резонаторного комплекса над действующим аэоропортом был сбит  Боинг 737 с  пассажирами на борту...»
Казалось, спорить больше  не о чем.
Но у  обвиняемой стороны нашлись, кроме штатных юристов, защитники и в науке.
Выступил президент западноевропейской ассоциации «Свободные технологи», который акцентировал внимание суда и общественности на огромной заслуге ученых технопарка Асдекова в деле совершенствования лазерных технологий, а также проведения уникального эксперимента, который, хотя и повлек за собой человеческие жертвы, но принес неоценимую пользу науке.
-В будущем, - заявил ученый, - на основе имеющихся данных можно создавать гарантированный климат (а значит, получать высокие урожаи), улучшать здоровье и намного продлевать жизнь людей…
Ученый привел в пример известного ученого  Вернера фон Брауна, который у немцев начал работу над атомной бомбой, а у американцев заканчивал ее. Атомная бомба стала гарантией военного сдерживания.
Прозвучало еще несколько выступлений известных ученых и специалистов в том же ключе. 
Дело незаметно  стало  приобретать совершенно другое значение. Получалось, Асдеков совершил едва ли не научный подвиг, и ему впору ставить памятник, а не осуждать его.
Ася Молох снова попросила слово, но ей его не дали. Выступление детектива Крепова закончилось репликой судьи, что частное агентство не имело юридического права вообще заниматься расследованием  такого рода дела. А представитель Асдекова член – корреспондент Академии наук Никонов рассказал, что детектив Крепов одно время работал на их ассоциацию, а потом переметнулся на сторону противника, по всей видимости,  там платили больше.
Все меньше и меньше оставалось аргументов, осуждающих действия компании Асдекова.
И в момент, когда все шло к тому, что случай с  гибелью самолета мог привести к оправданию действий Асдекова и его группы, выступил американский ученый Кэролл Насана.
-Я полагаю, - сказал он, -  что мы присутствуем сегодня на суде, который не должен быть замкнут в таком незначительном помещении и информационном пространстве. Дело требует широкой огласки и высокого ранга юристов, а также широкого общественного обсуждения.
Я уверен, что подобный случай рано или поздно должен был произойти. Научный мир давно раскололся на истинных ученых и ученых – коммерсантов.
Такое  положение дальше в науке быть не должно.  Речь  идет – ни мало ни много -  о жизни и смерти человечества. И мы должны быть максимально ответственны.
Поэтому мы будем настаивать на продолжении этого дела в стенах старой Европы, где еще витает дух истинной науки…
Мое предложение: перенести слушание дела в международный европейский  суд. С более высокой трибуны и в свете более ярких юпитеров объективности мы сможем вынести справедливый вердикт.
…Горин  закончил гимнастику и теперь стоял на балконе и смотрел на зависшую яркую точку над территорией бывшего аэропорта.
Казалось, вот – вот точка начнет движение и медленно, словно на санках, опустится на посадочную полосу…