Сойдя по бревенчатому трапу на причал, Полина несколько раз глубоко вздохнула и с облегчением расправила плечи. Морская качка, обычно ее не беспокоившая, на этот раз почему-то подействовала. Это было досадно – когда кружится голова, то не особенно приятно любоваться красотами побережья… да и аппетит, разыгравшийся было на ялтинской набережной, теперь бесследно пропал.
Здесь, у подножия скалы, было гораздо прохладнее, чем на палубе в море – у майского солнца все еще не хватало сил нагревать воздух в тени. Мимо буны катились пологие горбы волн – и пенились неровной полосой прибоя на берегу. Дуновение ветра доносило запах соленых брызг и водорослей.
Только через пару минут, когда остальные пассажиры прошли мимо, Полина ощутила, что к ней понемногу возвращается прежняя бодрость.
-Ну, здравствуй… - сказала она, поднимая голову и обращаясь к замку на краю скалы.
Ласточкино гнездо было ярко освещено солнцем. Четыре высоких шпиля белели на фоне чистого и по-весеннему голубого неба. Круглая башня, казалось, вбирала теплые лучи в свою причудливую кладку – и камень матово светился белым и золотистым. Приветливо смотрели сводчатые окна; а на балконе, нависшем над пропастью, виднелись крохотные фигурки людей.
-Вот бы это был мой дом… - мечтательно пробормотала Полина. – Так здорово…
Ей представилось, как она могла бы каждое утро выходить на этот балкон совершенно одна… или, может быть, в компании верной служанки. Ветер бы развевал волосы и белую ткань ночной рубашки, а восходящее над морем солнце ласкало бы мягкими лучами шею, лицо и обнаженные руки. И пока в замке готовили завтрак, Полина бы стояла у перила, облокотившись на прохладный полированный камень, и смотрела на море. И думала – о нем, конечно…
Вытащив из сумочки мобильный, Полина включила фотокамеру, навела объектив на Ласточкино гнездо и сделала несколько снимков. Ей очень захотелось оставить в памяти этот вид: темная тенистая скала – и светлый замок на вершине. Это место всегда вызывало у нее в душе теплые чувства
-Посмотрим поближе, - сказала она себе, спрятав телефон и направляясь к берегу.
Рядом с причалом начиналась дорожка, что вела вверх к замку. Желание оказаться там, на залитом теплыми лучами балконе, оказалось неожиданно сильным. Полина ускорила шаг, забыв о своих высоких каблуках и о неудобных каменных ступенях.
Но не успела она пройти и трети подъема, как снова напомнил о себе телефон. По мелодии было понятно, что звонит Ира – старая подруга, бывшая одноклассница и единственный в мире человек, с которым можно было обсуждать все самое сокровенное.
-Привет! Ты где? – раздался в динамике голос, едва только включилась связь.
-У Ласточкиного гнезда.
-Где?! Почему? Надо же!...Как тебя туда занесло?
-Свидание, - криво улыбнувшись, ответила Полина.
-Ага! Значит, ты с Артемом? На катере поехали, да?
-Одна…
-Как это?
-А он ушел. С работы позвонили.
-Ясно… - после секундной паузы отозвалась Ира. – Обиделась?
-Конечно…
-Брось ты его. Сама же понимаешь, что он тебя…
-Ладно, не сейчас, - прервала Полина. – Мне здесь одной даже лучше. А то он всегда так трещит над ухом… Ты чего звонишь?
-Ни за что не догадаешься, - задорно заявила Ира.
-Ну?
-Твоего сейчас видела. Минут двадцать назад.
-Моего? Ты имеешь в виду…
-Да. Его самого.
Полина широко раскрыла глаза от удивления и даже слегка покачнулась на ступеньке.
-Андрея? Моего Андрея?
-Позавчера приехал. Сегодня вечером снова уезжает.
-Вот это да!...
-Представляешь? Он такой… Так выглядит классно! Еще лучше, чем тогда! Ну… Ну ты сама понимаешь.
-Еще бы! – подхватила Полина. – А он…
-Женат? Нет, не женился. И насколько я поняла, у него никого сейчас нет.
-Боже…
-И так обрадовался, что меня увидел, - тараторила Ира. – Даже глаза засверкали. Про тебя много расспрашивал.
-Правда? – Полина почувствовала, как губы сами по себе складываются в широкую улыбку.
-Все-все интересовало. Но, знаешь, чувствовалось, что он еще в обиде. Хоть и старался не показывать.
-Да-да, понимаю… - она сильно придавливала телефон к уху, словно боясь пропустить что-то.
-В общем, он все равно сегодня уезжает, – рассудительно сказала Ира. - Причем опять бог знает насколько. Жаль, конечно, что так у вас вышло.
-А где остановился? Не говорил?
-Неа… Зайка, успокойся, ты все равно не успеешь…
-А телефон? Дал телефон?
-Я тебе сейчас перешлю по смс.
-Давай!!! – крикнула Полина во весь голос. – Что ж ты раньше молчала?
-Зайка…
-Ира, пересылай прямо сейчас. Я пока подумаю… давай, потом поговорим, ладно?!
-Я…
Полина прервала связь и судорожным движением засунула телефон в сумку; но через три секунды снова вытащила его и посмотрела на экран.
Порыв ветра снова принес запах прохладного моря. Шум прибоя вдруг показался Полине долгим печальным вздохом...
-Нет, ну это надо же!... – сказала она, поворачиваясь к Ласточкиному гнезду и словно обращаясь к круглой башне. – Как раз когда я здесь? Как раз там, где мы впервые…
Раздалась телефонная трель. Пришло сообщение с контактными данными Андрея. Полине потребовалось всего несколько секунд чтобы внести его в адресную книгу. Теперь оставалось только нажать кнопку вызова…
-Люблю только тебя… Одну тебя, моя Полина, - прошептала она семь коротких слов, которые вот уже пять лет звучали в ее памяти каждый день. Семь слов, которые были впервые сказаны именно здесь – на балконе Ласточкиного гнезда, в лучах мягкого весеннего солнца.
Легкая дрожь пробежала по всему телу. Полина, не зная, смеяться ей или плакать, быстрым шагом устремилась вверх по дорожке к замку.
Когда, наконец, Ласточкино гнездо предстало перед ней во всей красе, Полина уже чувствовала ноющую усталость в лодыжках, а дыхание от быстрой ходьбы – или, может, от внезапно нахлынувшего волнения – стало частым и нервным. Оказавшись на небольшой площади, примыкающей сзади к замку, она подошла к ограждению, оперлась рукой на обветренные перила и перевела дух.
-Давно я тут не была, - пробормотала Полина, обводя глазами контуры Гнезда. – Неужели?... Да, с той самой поры. Пять лет уже… Даже и не думала, что так давно…
В памяти отчетливо всплыли картинки и слова – их с Андреем весенний день, прогулка на катере. Они поднимались по этой лестнице рука в руке, потом стояли на площади перед замком. Полина вспомнила, как он сокрушался, что не взял фотоаппарат, хотел снять ее на фоне этой красоты… Так ясно виделась его счастливая улыбка – счастливая, но немного напряженная, словно Андрей изо всех сил пытался скрыть волнение.
-Позвоню! Сейчас позвоню! – Полина схватила телефон и выбрала в адресной книге его номер. Палец замер над кнопкой вызова. В мыслях стали быстрой чередой проноситься слова, которые стоило сказать, - приветствие, какой-нибудь пустяковый вопрос… так, для будничности; затем нужно поинтересоваться, как он живет, рассказать о себе…
-Нет! – она досадливо помотала головой. – Запорюсь! Лучше сообщение.
Забыв о красоте замка и неба, она склонилась над телефоном.
«Привет, Андрей! Наверное, не ожидал получить от меня письмо? Впрочем, ты же видел Иру… Как ты? Я так скучала все это время, а ты? Я…»
На экране застыло недописанное сообщение, прошло полминуты – и погасла подсветка. Полина не заметила этого. Напряженно нахмурившись и полузакрыв глаза, она изо всех сил пыталась придумать, как вложить в короткое сообщение все те чувства, которые были у нее в душе. Столько слов, столько мыслей ей вдруг захотелось ему высказать…
«Андрей, Андрей… мой Андрей. Когда я говорила несколько минут назад по телефону с Ирой, то назвала тебя «моим». Но имею ли я на это право? Наверное, нет. Знаешь, я думала о тебе все это время. Вернее, думала, что не думала – но врала самой себе. Так странно… и глупо получилось, что я говорю об этом только сейчас. Я ведь тебя и увидеть-то скорее всего не смогу… Или, может быть, все таки успею?
Но я забыла спросить – нужна ли тебе эта встреча? Может быть, все то, что было, теперь не имеет никакого значения для тебя? Может те слова, которые ты мне говорил, теперь уже ничего не означают? Мне страшно, когда я так думаю. Знаю – я дура и эгоистка, потому что тогда делала вид, что мне все равно… но теперь это не так. Теперь я все поняла.
Я сейчас стою возле Ласточкиного гнезда. Сейчас поздняя весна, и солнце светит ярко, и ветер… – точь-в-точь как тогда, в тот день, когда мы пришли сюда вдвоем. Помнишь? Как странно, что я узнала о твоем приезде сейчас… когда я здесь, когда я одна возле этого замка. Может быть, это знак? Что нам нужно простить друг друга? Или, вернее – тебе простить меня…
Помнишь? Помнишь, как мы держались за руки, когда подходили к замку? Я еще сказала, что устала подниматься, а ты улыбнулся и посмотрел на меня так нежно… и сказал, что я никогда не была еще такой красивой. И как ты хотел сфотографировать меня? И как ты переживал перед тем, как…
Я до последней минуты не понимала, к чему все идет. Понимаешь? Я просто глупая, бесчувственная девчонка была. Может быть, если бы мне хватило ума разгадать… Я не повела бы себя так жестоко»…
Полина потрясла головой и потерла рукой лоб, прогоняя горькие мысли. Посмотрела недоумевающим взглядом на зажатый в руке телефон. Нажала на кнопку и увидела все те же несколько первых слов сообщения.
-Разве это все напишешь?... – прошептала она. – Разве все это можно объяснить?..
И, удалив текст, пошла прямо к замку.
Как ей и представлялось у причала, здесь, на широком балконе Ласточкиного гнезда все было залито золотым солнечным светом. Лучи падали чуть сбоку и сзади, как будто обнимая круглую башню, - и рассыпались по плитам балкона, по перилам, по фигурам стоящим людей. За перилами простиралось лазурное море, прочерченное легкими белыми полосками пенной ряби. А над морем парило чистое голубое небо, наполненное шумящими голосами прибоя и криками птиц…
Полина почувствовала, что у нее в душе появляется неожиданное счастье. Счастье, которое в то же время было сдавлено грустью – и поэтому не могло вырваться на свободу. Здесь было так тепло, красиво, солнечно… Хотелось смотреть и смотреть на эту красоту, думать о чем-то невыразимо романтичном, о вечном чувстве – но в осадке был голос одиночества и привкус собственной вины, горечь стыда за свою глупость, за то, что упустила…
-Как же мне тут нравится… - только и сказала Полина, остановившись в точности посередине балкона, у самой выступающей его точки. Оперлась обеими руками на перила и слегка склонилась вниз.
Там, у подножия скалы плескались волны. Цвет воды менялся при движении, становясь то синим, то прозрачно-зеленоватым. Бурлили пенные струи… С десяток неугомонных птиц – похожих на чаек, но меньше размерами – носилось у воды; время от времени одна из них взмывала повыше, как будто выискивая что-то в расщелинах скалы, - и опять спускалась почти к самому морю.
-Мы могли быть так счастливы…
Произнеся эти слова, она снова взяла в руку телефон, снова прикоснулась к кнопке… И снова не смогла заставить себя позвонить.
«Привет, дорогой Андрюша, - подумав, принялась она за новое сообщение. – Я так рада, что ты приехал. Так жаль, что снова уезжаешь. Если бы ты знал, как я хочу тебя увидеть!!! Если ты тоже хочешь, позвони мне, я буду ждать».
-Я буду ждать, - повторила она вслух, и ее лицо внезапно искривилось, как будто Полина готова была вот-вот зарыдать. Только несколько раз глубоко вздохнув, она смогла овладеть собой… но в душе все равно крутились эти слова. И вместе с ними – колющие воспоминания. О том прекрасном моменте, который она по своей же вине превратила в стыд и обиду…
И снова Полина удалила сообщение. Спрятала телефон в карман и, упав локтями на перила, отсутствующим взором устремилась в морскую даль.
«Сможешь ли ты снова почувствовать ко мне то, что чувствовал тогда, пять лет назад? Я бы все на свете отдала за это! Не пропустила… Боже, какая глупость... Никчемные законы, правила, которые выдумали пустые люди… Почему-то я тогда думала, что могу так поступать. Но если бы знала, как одна ошибка может испортить жизнь! Лишить счастья… Я на самом деле думаю, что счастье стояло так близко в тот день. На этом прекрасном балконе, в лучах солнца, среди звуков моря и неба…
Как бы я хотела вернуть все назад»…
Может быть, из-за точно такой же погоды – но воспоминания в ее голове стали настолько явными, что Полина как будто переживала все вновь. Вспомнилось каждое слово, каждая поза – как наяву. Вот только изменить ничего было уже нельзя…
На ней тогда было открытое сиреневое платье – очень красивое и модное; в нем прохлада морского ветра чувствовалась особенно сильно. Но Полина знала, что выглядит просто прекрасно – это было понятно по лицу Андрея. Сам он был одет в белую льняную рубашку с коротким рукавом и тертые джинсы.
Он не сводил с нее глаз. Смотрел и чуть-чуть улыбался, пока она – опершись о перила и нагнувшись вниз – смотрела на реющих внизу птиц.
-Поля… - наконец, позвал он.
-Да? – отозвалась она, не поднимая взгляда.
-Поля, я…
-Ты же знаешь, что я не люблю, когда меня так называют!
Андрей помолчал несколько секунд, затем придвинулся к ней ближе и слегка обнял за талию.
-Знаешь… Я здесь чувствую себя по-настоящему счастливым. С тобой.
-Правда? – она, наконец, посмотрела на него. – Именно здесь? Почему?
-Здесь очень красиво. И романтично. Замок, море, небо… На секунду представил, что ты – принцесса, которая была заперта в этой башне. А я тебя освободил.
Полина усмехнулась.
-Дракона убил?
-Наверное. А тебя пробудил. Поцелуем.
-Выдумщик ты, Андрюшка…
Они помолчали оба, слушая шум прибоя. Только теперь Полина начала замечать его волнение, легкую дрожь его руки, решительный блеск в глазах… смешанный с неуверенностью за исход.
-Я подумал – а вдруг сейчас ключевой момент, - сказал он. – Мы с тобой вместе уже почти полгода…
-Ох… - вырвалось у нее; брови слегка дрогнули. Но Андрей не заметил ее реакции. Улыбаясь, он придвинулся еще ближе, мягким движением развернул ее лицом к лицу. И, набрав воздуху в грудь, сказал:
-Я ведь тебя люблю. Люблю только тебя… Одну тебя, моя Полина.
-Андрей, - прошептала она, не зная, что говорить.
-Правда! Я не знаю, как буду жить без тебя. Я уже давно это чувствую. Ты ведь тоже чувствуешь? Да?
Она смолчала, изо всех сил пытаясь непринужденно улыбнуться… но только смотрела ему в глаза.
-Выходи за меня замуж, - нежно, но решительно сказал Андрей. Его взгляд был наполнен радостью и гордостью за свои слова.
-Выйдешь?
И тут Полина уперлась обоими руками ему в грудь и отстранилась. Движение получилось резким, даже гневным.
-Ну ты даешь, Андрей! – воскликнула она. – Ну ты прямо…
Теперь настал его черед молча и удивленно смотреть.
-Разве так делают?! – нервно усмехнувшись, продолжила она. – Разве так делают? Мы же всего четыре месяца знакомы… Ты как будто рыцарских романов начитался. Испугал даже… Может, ты меня все-таки разыгрываешь?
-Полина, - тихо сказал он, и вдруг быстро опустил глаза вниз; его щека дернулась.
-Нет, похоже, что нет, - она покачала головой, словно школьная учительница. – Правду про тебя говорили, что ты любишь сюрпризы.
-Значит, ты не хочешь, да?
-Андрюшка! Конечно не хочу! Странно, что ты всерьез спрашиваешь. Замуж? – она коротко хохотнула. – Тебе еще рано жениться. Ты еще…
-И не любишь меня?
Она коротко шагнула вперед и попыталась прикоснуться к его плечу.
-Давай об этом потом поговорим, ладно?
Тут Андрей снова вскинул на нее взгляд. Теперь в его глазах стояла обида.
-Андрюша, - начала она с запоздалой мягкостью…
Он порывисто достал из кармана маленькую бархатную коробочку. Сжал ее в кулаке. И не раздумывая, бросил ее вниз. В море, к подножию скалы…
Очнувшись от воспоминаний, Полина медленно обвела взглядом расстилавшийся перед ней прекрасный пейзаж. Солнце было таким же ярким, море – таким же синим… Ветер, овевая лицо, холодил влажные от нежданных слез щеки.
Медленно, словно боясь самой себя, Полина в третий раз достала телефон и включила режим сообщений. Найдя имя Андрея, она букву за буквой набрала всего несколько слов:
«Я тебя люблю. Люблю только тебя. Одного тебя, мой Андрей».
В глазах снова появились слезы. Черный текст на экране размылся… но кнопка отправления виднелась по-прежнему. Полина положила на нее палец, вздохнула, закрыла глаза…
И вдруг ощутила резкий толчок в спину. Всплеснула руками, покачнулась…
-Ой, извините! Извините, девушка… - полноватая женщина в широкой канареечной шляпе заспешила прочь, таща за собой маленького ребенка.
Но Полина не слышала ее. Схватившись обеими руками за перила – схватившись до боли – она смотрела вниз, на скалу. На каменный выступ, о который секунду назад ударился и раскололся на мелкие обломки ее телефон.
Белая птица, взмыв вверх, описала над каменным выступом круг – и, не найдя ничего примечательного, снова вернулась к подножию.
2010, Симферопль.