АГА! Вот и снова весна! Как бы безнадежно ни тянулись холода, она пришла. Топит снега своей ясной улыбкой, смешно щурится от солнца. Под вчерашними сугробами торопливо рвут землю очнувшиеся почки первоцветов.
Унылы пока лишь деревья и кустарники. Почерневшие, продрогшие, они еще не могут поверить в долгожданную радость. Кряхтя и охая, подставляют щедрой ласке черные обожженные морозом ветви, ежатся с опаской.
- Эгей! Просыпайтесь,недоверчивые скелетики! Тепло не уйдет до следующей зимы!
Но они лишь зябко пожимают обнаженными плечами: ничего, мы еще успеем! А пока подождем, посмотрим, что будет дальше... Бедные! Как же их проморозило-то!
Но есть своя прелесть в беспомощности голых стволов. В их просветы открывается чудесный вид на окрестности. Далеко-далеко видно с обрыва! Прозрачные заросли на фоне прозрачного неба. Серебристой юркой рыбкой весело блестит внизу сбросившая тяжелый ледяной панцирь речка. Светлыми пятнами разбросаны по крутым берегам остатки снега. (не иначе - клочки бороды Деда Мороза, в спешке удиравшего от внезапно нахлынувшего тепла - не растаять бы ненароком!) А один зазевавшийся сугробик свернулся белым пушистым комком на пне, как дикий лесной зверек, накрыл хвостом черные блестящие настороженные глазки, разомлел - и не заметит во сне, как совсем скоро слизнет его горячим языком весеннее солнышко..
В трогательной беззащитности наготы корявых мшистых яблонь, капризных рыжих черемух и мудрых старушек-берез - застенчивость давней юности. Весна - всегда юность, для каждого живого существа.
Каждое сердце, по-птичьи встрепенувшись в груди, невольно поет нежную мелодию. Играет, замирает и потягивается ласковым котенком. Да что только не вытворяет весной то шальное, то нежное сердце! И под это тихое светлое мурлыканье и жизнерадостный щебет туманится любой взгляд (даже тот, что смотрит внутрь себя сквозь нарочито-сердито нахлобученные на нос Очки Времени и бережно перечитывает Книгу Памяти Души, вечной и потому всегда молодой, укутанной теплым уютным пледом из разноцветных воспоминаний).