Лужа
О! Как же им было радостно и светло в их, уже таком далеком, детстве. Как они слаженно маршировали под руководством своих звеньевых и пели задорные песни. Как слитно кричали в ответ на призыв: „К омытию трудящихся готовы!“ – „Да, завсегда готовы!“ Как старательно и ответственно учились, постоянно пополняя свой багаж научных знаний. Который так необходим для успешного завершения учебы и выпуска во взрослую жизнь, в свободный, вольный полет. И вот экзамены позади... Зазывно, откупоренным шампанским, громыхнуло. Указующей ковровой дорожкой расстелилась, сверкнула молния. Все собрались на праздничный – „Последний звонок!“ Председатель собрания только и успел произнести – „Омыть!“ Как все потонуло в их едином реве: „Не боись! Омоем!“ И небеса, как двери выпускного класса, со страшным грохотом распахнулись настежь.
Капелька не сразу пришла в себя от охватившего её восторга. Как чудесен и красив был стремительно растущий в своем масштабе мир. Сколько восторженных красок отразилось в ней, и они были своеобразные, совсем нетакие, как у её многочисленных соседок. Казалось, сам весенний ливень удивленно приподнял бровь семицветной радугой на все небо. И в этот ослепительный мир пришла она, чтобы сделать его на каплю светлей и чище! Жизнь только начиналась, и их ждала настоящая работа. Влиться в реку, там носить корабли и баржи, вращать турбины электростанций. Достигнуть океана и неугомонно трудиться романтичной волной в пенном прибое, вдохновляя разных там поэтов и влюбленных на красивые подвиги и поэмы!
И капли со звоном ударили в железные крыши домов, по лицам и одеждам не успевших спрятаться прохожих... Они разлетались на миллионы алмазных, сверкающих брызг и со смехом соединялись снова. Смывая со всего божьего мира всю накопившуюся пыль и усталость.
Немного отдышавшись, капелька обнаружила, что они организовали небольшой водоем напротив сельского магазина. Скромное водохранилище вполне годилось для купания, умывания и стирки.
Но у людей чудесное появление небольших запасов чистой воды не вызвало ожидаемой радости. Проходя мимо, они бросали в него не столько свои косые взгляды, сколько хлам и мусор. Только один кабан Борька с восторгом плюхнулся в самую середину и там барахтался. Он хрюкал во весь пятачок от неземного удовольствия, когда капельки старательно мыли и чистили его. Правда, вылез Борька не столько чистым, сколько мокрым. Но к водным процедурам приохотился и совершал их регулярно, посещая водоем, как какой-нибудь модный СПА салон. Это продолжалось до тех пор, пока один местный житель "под кайфом" не свалился в него и не разбил там пару бутылок вермута. Непьющий кабан с уже не водными упражнениями завязал. Теперь он часами смотрел на свое отражение в воде, вероятно, пытаясь рассмотреть свою судьбу.
Количество мусора росло, и вскоре вся поверхность воды покрылась противной, зеленой ряской и принялась интенсивно бродить. Многие капельки потихоньку предались различным порокам. Кто-то начал из продуктов брожения гнать самогон и пить запоем. Кто-то занялся вредным табакокурением, а некоторые, вообще, пристрастились курить кальян. Вокруг водоема образовалось облако густого смрада. Вода стала тяжелой, какой-то маслянистой. Даже своевременно менять отражения окружающей среды капельки теперь ленились. Здесь доходило до конфузов. Бывало, спешащий на работу механизатор случайно заглядывал в лужу, а на него оттуда, из толщи липкой воды, смотрела задумчивая рожа кабана Борьки. Вполне естественно, механизатор скакал лечиться в близлежащий магазин. Алкоголизм в селении рос угрожающими темпами.
Наша капелька впала в какое-то равнодушное оцепенение и пришла в себя только от негромкого пения и уже забытого чувства легкости. Оглядевшись, она поняла, что снова летит! Солнышко все же прекратило это безобразие и своими жаркими лучами полностью испарило лужу. Поэтому некоторые капельки, ещё сохранившие энтузиазм, пытались тихо и нескладно петь. Но капельке подумалось: „Как странно? Они мечтали омыть мир. Каждая хотела сделать его на целую каплю чище. А их банально закидали грязью. И Земля в итоге получила еще одну гниющую яму. И что самое грустное, им никогда больше не разразиться тем веселым весенним ливнем. Только холодными каплями осеннего дождя, с его тоскливым, нудным стучанием по тротуарам, карнизам и крышам.“