Всё пройдёт

  Атмосфера вокруг телевизора тоже отдавала цыганщиной. Когда все домашние собирались у экрана, гостиная выглядела, как табор. По неизвестной причине наши позы в часы досуга никак не могли достичь должного благообразия. Возможно, мебель была некачественной. Может быть, сказывалось крестьянское прошлое моих родителей. Так или иначе, наши тела успешно сопротивлялись структурирующему воздействию мещанского интерьера. Мы ложились на диван по диагонали, просовывали ноги между прутьями, перебрасывали колени через подлокотники. Тех, кто был помоложе, всегда тянуло вниз и налево, то есть – на пол и под стол. После очередной перестановки мебели, мы быстро забывали, что сами придумали и создали новую топографию. Через неделю-другую убранство комнат возвращало себе качества нерукотворного природного ландшафта. Диваны превращались в скрипящие холмы, шкафы становились неприступными скалами, папино кресло отломанной ножкой мирно щипало ковровый ворс. Восхищаясь мудростью Творца и понимая необходимость трудностей для духовного развития, наше племя кочевало по домашнему рельефу в ожидании телевизионных зрелищ приемлемого качества. С тех пор, как трансляции стали круглосуточными, даже отсутствие «интересной передачи» не отпускало нас от экрана. Мы становились поодаль, но не уходили слишком далеко. Разве в том случае, когда жизнь становится скучной, мы не продолжаем всё равно жить? Также и в наших головах не было помыслов отойти от телевизора, который вдруг надоедал. Полоса черная – полоса белая. Всё проходит. Пройдёт и «Наш сад», и фигурное катание (одиночный мужской разряд), и «Мальчик-каратист» (часть вторая), и даже концерт Олега Газманова.