Наставляемый и хранимый Богом, достиг преподобный Савватий берега Студеного моря (так звалось тогда Белое море). Расспрашивая жителей, населявших морской берег, встретил он среди них инока Германа, который подтвердил все узнанное о Соловецком острове. Всем хорош был остров для уединенного, безмолвного иноческого проживания. И вода на нем есть, пригодная для питья, и зверя, и рыбы множество, и горы, покрытые строевым лесом, и долины ягодные, мхом заросшие. Не заселен же он оттого, что крайне неудобен для сообщения с берегом. И возникло у Савватия пламенное желание поселиться на Соловецком острове.
Сначала Герман пытался отклонить его от этой мысли, говоря: " О старче, преклонен возраст твой, тяжело и непосильно будет тебе одному жить в холодной стране, ничего не имея. Ведь уже не в силах ты сам ничего для себя сделать".
Преподобный же уповал во всем на помощь Божию и на волю Божию. Тогда предложил Герман Савватию не только сопроводить его на тот остров, но и жить там вместе с ним.
И Студеным, и Белым море называется по праву – очень долго здесь держится холод, не тает снег и не уходят льды. Поздней весною обратились преподобный Савватий и Герман за помощью к помору Трифону, чтобы дал он им лодку - карбас, крепкую и хорошо просмоленную, с парусом и веслами, на которой доплыть можно до далекого острова. Карбас легок, поворотлив на ходу и удобен для подхода к берегу. Трифон был помор набожный, дал он старцу Савватию и иноку Герману карбас с просьбою: молиться на далеком пустынном берегу о спасении его души.
Над широкими просторами Северного края летом стоит в небе "незакатимое" солнце, и в эти светлые, белые ночи затихают ветра над морем. Устроив лодку и захватив с собою немного пищи и одежды, а также мотыги, топоры и другие орудия, необходимые для разных работ, они усердно помолились Богу и во всём положились на него. Потом сели в лодку и при тихой погоде, когда солнце повернуло в сторону заката, начали плавание. Через сутки плавания погода неожиданно стала портиться, надвинулись тучи грозовые, иссини черные, море ходуном заходило, белой пеной волны запенились. Сильно смущенные, обратились Герман и Савватий с молитвою к Господу и вскоре увидели, что в нужном им направлении волнение утихает, а небо впереди светлеет. Туда и поплыли они с уверенностью, что Господь благословил их намерение. На третий день с великой радостью достигли необитаемого острова и возблагодарили Бога. Выйдя на сушу, они устроили шалаш и на том месте берега, к которому пристали, сотворив молитву, поставили крест.
Герман и Савватий прошли немного вглубь острова, чтобы укрыться от холодных морских ветров. Там увидели они на берегу озера дивно красивую горную местность. Близко к водной глади подходил стройный корабельный лес, на светлом, открытом месте крупные камни делали удобным подход к воде, а по всему зеркалу воды плескались большие рыбины. Здесь и решили они остановиться для постоянного жительства. Построили они келью, огородили ее забором от зверей, поставили поклонный крест и начали обрабатывать землю да варить соль для мена с заходившими изредка на остров рыбаками и звероловами. Все долгие летние дни проводили они в непрестанном труде и молитвах.
По прошествии некоторого времени поморяне, жившие в ближайшем расстоянии к острову, стали завидовать поселившимся на острове преподобным старцам, и задумали их изгнать отсюда. Как-то один рыбак с семьею, по совету своих друзей, пришел на остров и поселился недалеко от келии богоугодных старцев. Живя здесь, он начал со своими домашними ловить в озерах рыбу. Блаженные же отцы, заботясь о своем спасении, пребывали в безмолвии и не знали о поселившимся семействе рыбака. И вот, однажды, в воскресный день, ранним утром, когда от озера поднимался густой туман, преподобный Савватий взял кадильницу и пошел к святому кресту, как делал это обычно. Вдруг он услышал удары как бы от наносимых кому-то побоев и человеческие вопли. Преподобный оградил себя крестным знамением, возвратился и рассказал блаженному Герману о том, что ему показалось. Герман тоже очень удивился, но, выйдя из келии - услышал те же звуки. Он пошел на крик и увидел плачущую женщину. Со слезами рассказала она о случившемся с нею:
«Когда шла я на озеро к моему мужу, меня встретили два светозарных юноши, и, схвативши, сильно били меня, приговаривая, что мы должны уйти с этого места, ибо недостойны здесь жить, потому, что Бог предназначил его для пребывания иноков. А иначе погибнуть нам злою смертью. После того юноши стали невидимыми».
Блаженный Герман, вернувшись, рассказал все услышанное преподобному Савватию, вместе они прославили Бога и поняли, что Господу угодно их уединенное житье. А рыбак, захватив с собой жену и пожитки, отплыл в селение, где жил прежде.
Приходила на остров золотая и малиновая осень с ягодами и грибами, ранними заморозками и острой слюдяной кромкой льда на озерах. Засыпало глубоким пушистым снегом келию и все окрестности, зимними шапками накрывались могучие деревья, прячась от небесных сполохов-пожаров северного сияния, а струйка дыма из жилья человеческого удивляла зверье лесное. Относило сильными ветрами льды от острова, покрывались горы проталинами, расцветала земля Соловецкая весенними цветами, заступало на бессменную вахту летнее солнышко. Так вдвоем прожили преподобный Савватий и Герман несколько лет, руками работали, а устами славословили Господа, приближаясь к нему духом путем непрестанной молитвы.
Тяжкий свой быт, зимнюю стужу, любую непогоду преодолевали они с кротостью и смирением. Настало время уехать Герману на материковую землю по делам, да задержался он там непредвиденно долго. Осенью пришел он с Онеги на побережье, желая плыть на остров Соловецкий, но не смог, так как пришли холода, дул встречный ветер, стал сыпать колючий снег и наступила ранняя зима с морскими штормам. А преподобный Савватий, с глубокою верою в Бога, остался на острове один.