Мы - компанией: я, Валек, Ольгерт, Зина и Тоська, решили отметить успешное завершение сессии - пикником. Сборы были короткие: пиво, вино для девчат, шашлык. Так, на скорую руку, пока не раздумали и не разъехались по домам.
Впереди - лето, отдых. Мы друг дружке поднадоели, а эта отмазка - пикник, хорошее время для последних объятий, прощаний, а для кого - то и расставаний ( Валек решил кинуть Зинку ).
Мы долго выбирали место для пикника. Тривиальный пляж с его загаженным песком - отпадал. В лес девчонки не захотели, запротестовали - клещей испугались дурынды!
И тут Ольгерт предложил поехать на развалины какого - то там замка. И хоть это особо не впечатлило никого, но ухватились за эту идею.
Ехали долго. Пару раз свернули не на ту дорогу.
Когда прибыли на место, солнце перевалило за полдень и светило откуда - то сбоку. Девчонки с визгом выскочили и бросились обустраивать наше место. Я и Валек разжигали уголь, а Ольгерта послали искать воду. Разложив шпажки и открыв по пиву, огляделись.
Местность была неровная, спускалась террасами. Замок, что когда - то здесь устрашал и поражал изящными башнями был на возвышенности, на холме, а внизу были видны то перелесок, то водоемы, похожие больше на болота. Вдалеке чернел лес. Неподалеку виднелась деревушка.
Поражала тишина: ни пения птиц, ни шелеста трав, ни стрекота насекомых.
Царственная тишина. Мы как завороженные смотрели и упивались заходящим солнцем, лучи которого *дотрагивались* через облака до земли.
-- Бу! - крикнул кто - то.
Тоська - более нервная взвизгнула и бросилась к Зинке. Та тоже заверещала и уже вдвоем кинулись к Вальку. Тот недовольно ошпарил их матом. Из - за глыбы вышел Ольгерт.
-- Ты где был столько времени? Воды принес? - возмутились все.
Тот неопределенно махнул рукой:
-- Да, там родник протекает.
-- Чего так долго? - любопытствовал я.
-- Фрески рассматривал.
-- Чего?
-- Фрески. Зашибись!!! Красотень!!! - закивал Ольгерт.
-- Пойдем - те посмотрим, - робко предложила Зинка и просительно посмотрела на Валька.
Тот хмуро ответил:
-- Сначала шашлыки, потом экскурсии.
Сразу все вспомнили о мясе. Дразнящий аромат уже витал в воздухе.
-- Стемнеет, не увидим, - продолжала настаивать Зинка.
-- Фонарики есть в машине, - бросил Валек и первым покинул эту великолепную площадку.
Мы спустились к лагерю. Выпили, стали закусывать полуобгоревшим шашлыком. Почему - то веселья не было. Обычно проходили наши пикники на хи-хи..ха - ха. А тут словно это место тяготило нас, высасывая радость бытия. Даже выпитое вино не пьянило, не дразнило легкостью общения, флирта, а наваливалось тяжелыми, угрюмыми думами.
Один Ольгерт не унывал, трещал безумолку. Отзывалась Тоська, отвечала односложно, нервно теребя челку. Зинка целовала, не стесняясь нас, Валька. Тот нехотя обнимал, отвечал на поцелуи. Я глядел на чернеющие руины.
-- А кто здесь жил? - спросил, не обращаясь ни к кому.
-- Какой - то меценат, сумашедший, - отозвался Ольгерт.
Его черные глаза странно заблестели:
-- Говорят он сошел с ума от одной наложницы. Выкупил ее на базаре, дал ей волю. Но она его не покинула, а поехала сюда, к нему. Этот меценат все свои богатства кинул к ее ногам. Жениться хотел, а она отказала ему.
-- А зачем же она приехала раз замуж не хотела? - с сомнением переспросила Зинка.
Она всегда злила Ольгерта, считая его ботаном, издеваясь над его осведомленностью во многих вопросах. Он не ответил.
-- Да фигня это все! Бабские выдумки!!! - отрезал Валек.
Он скинул, довольно бесцеремонно сидящую на коленях Зинку, и пошел к машине. Принес фонарики.
-- Ну что? Идем? - нарочито громко сказал Валек и двинулся к руинам.
-- А может не пойдем? - Тоська зябко поежилась. - Давайте уедем.
-- Не боись, сыкуха! - отозвался тот.
-- Кто? - возмутилась она и побежала за ним.
Зинка, ревнуя бойфренда, рванула догонять их. Я и Ольгерт, не торопясь, поплелись за ними.
В наступающих сумерках руины чернели зловеще - торжественно и печально. Кое - где возвышались зубчатым, полуобрушенным краем, но в основном это были несуразные нагромождения камня.
Слышался визг девчонок и покрикивание Валька. Я - пару раз оступился, чуть шею не свернул и потерял всяческий интерес к обломкам прошлого.
Один Ольгерт проявлял повышенный интерес. Он что - то очищал от мха, пытаясь разглядеть увиденные днем фрески.
-- Вот смотри, - торжественно произнес он, указывая на облезлую стену.
Я попытался разглядеть. Не понятно. Вроде нарисована девушка.
-- Не вижу, - сдался наконец я, - не понятно что.
-- Да вот...губы, сари, - лихорадочно заговорил он.
Когда стал разъяснять, я и вправду увидел алый рот, красное сари, скрывавшее лицо, тонкая талия. Красавица замерла в танце. Рядом сидели музыканты. Несколько мужчин курили кальян и, не отрываясь, смотрели на танцовщицу.
-- Какие краски! Какая она - красавица! - восхищенно шептал Ольгерт.
Я ,лично в этой темени, ничего такого не находил в облезлом рисунке. Краски выцвели, облупились. При свете луны как - то отзывались, перемигивались, сияли. Но я сводил это к дикому воображению...после очередной бутылке вина.
-- Что тут? - кривляясь, закричал Валек.
Он размахнулся и точно попал в красавицу бутылкой пива. Брызги стекла. Фреска еще больше осыпалась. Ольгерт дико закричал и полез в драку с Вальком. Еле разняли мы драчунов.
-- Ты что охренел? - возмущенно потирал руку Валек.
Ольгерт угрюмо молчал. Его губы вспухли и кровоточили, очевидно друг хорошо посчитал зубы. Отерев кровь, он прислонился к стене, защищая собой фреску.
Девчонки запросились в лагерь.
-- Поедем отсюда, - снова завела свою нудянку Тоська.
-- Эй, упырь! Пошли, хватит стену подпирать. Не трону твою красулю, - Валек захохотал.
-- Не зли его. Зачем? - я попытался угомонить друга.
-- Сам - упырь, - возразил Ольгерт.
Он еще раз взглянул на испорченный рисунок и пошел за нами. Когда мы подошли к машине, уже не только Тоське, но и всем захотелось вернуться в общагу.
-- Ну и пикник! - бормотал я, собирая наши раскиданные манатки.
Внезапно от машины отошел Валек и бросился с кулаками на Ольгерта.
-- Ты - скотина! Убью! - орал он.
Я снова побежал их разнимать:
-- Хорош драться!
Разнял кое - как.
-- Ты что белены объелся? - закричал на Валька.
-- Ты..ты защищаешь этого придурка!?! А ты знаешь, что он все шины порезал? - матерился Валек. - Да я ему сам горло перережу.
-- Ты чего обурел? Когда он это сделал? Он был со мной, не отлучался! - стал защищать я.
Ольгерт вылупился с удивлением на друга:
-- Чего?!!! Шины? Ты че, Валь?!! Я даже со злости такое не стал бы делать! - в голосе Ольгерта звучала искренность.
Да оно так и было. Уж скорее на меня можно было подумать такое, чем на этого белобрысого тихоню Ольгерта.
Валек поостыл малость, но все ж скрипел зубами:
-- Узнаю кто сделал, в землю закопаю!
-- Остынь! Кто тут мог быть? Мы бы услышали, - увещевал я.
Девчонки как обычно заныли, что хотят домой, что вечно с парнями - проблемы. Их мог заткнуть только Валек. Что он и сделал:
-- Ша! Я пойду в деревню, вызову или эвакуатор, или еще кого. Кто со мной?
Он посмотрел на меня, но Зинка запищала:
-- Я! Я! Только я! А вы в машине подождите.
Валек и Зинка скрылись в темноте.
Мы не стали долго стоять и смотреть в угасающий отсвет от фонарика, комары - вампиры так и звенели, садясь в наглую. Я, Тоська и Ольгерт расположились в машине. Разговор быстро затих. Обсуждение вопроса, как быстро вернутся ребята, приелось. По - немногу стал наваливаться сон. Я пытался дождаться ребят, но глаза слипались. Усталость, разбавленная пивом и вином, взяла свое. Последнее, что я слышал, это бормотание Ольгерта:
-- Полнолуние. Какая красивая луна!
Я очнулся от тихого шороха:
-- Э! Ты куда?
-- Отлить, - отозвался Ольгерт.
-- Тут ссы!
Он ничего не ответил. Я тут же вырубился.
-- Эй! Мы пришли!
Тоська и я от неожиданности подскочили. Валек довольный хлопал меня по плечу. Зинка что - то шептала Тоське на ухо. Шумел мотор трактора.
-- А этот где? Блаженный? - хмыкнул Валек.
-- Поссать ушел, - автоматически ответил я и пулей выскочил из машины.
-- Ты чего? - изумился Валек.
-- Ольгерт! - заорал я в тревоге. - Герт, где ты?!
Ребята внедоумении уставились на меня, а у меня заныло в плохом предчувствии сердце.
-- Ольгерт! Ольгерт!!! - разрывался я.
Но в глубине души почему - то знал, что он не отзовется.
-- Эй! Козел! Харе играться! - начал было Валек.
Я сразу направился к ТОЙ стене. Как на аркане потянуло. Ребята последовали за мной.
Так и есть! Ольгерт сидел перед осыпавшейся стеной и смешно пялился на нее, будто хотел что - то новое разглядеть.
-- Герт, - мягко позвал я его, но он смотрел немигающим взглядом на свою фреску.
-- Хорош! - хлопнул его Валек по плечу и осекся.
Тот, не разгибаясь, упал набок.
-- ......!!! - грязно выругался Валек.
Девчонки истошно заорали, заплакали. На крики прибежал тракторист. Увидев труп, он тоже выругался.
Спустя время милиция, санитары кружили возле Ольгерта и допрашивали нас. У Тоськи была истерика. Зинка и Валек стояли поодаль, как бы вне подозрений.
А я? Я курил и молчал. Мне задавали вопрсы, но я не отвечал. Смотрел на ту часть картины, где местами уцелевшие краски складывались в причудливый рисунок. Помнится там были изображены слушатели и ценители красотки в сари. Так до пояса сидящих людей фреска осыпалась, а вот дальше....
Дальше я видел на одном из сидящих знакомые ботинки. Так стаптывал и скашивал обувь только один человек. И тот человек лежал, улыбаясь глупой улыбкой, мертвый возле стены. Могу дать руку на отсечение - это были ботинки Ольгерта, а значит и сам - хозяин возлежал на расшитых подушках, курил кальян, слушал дивную музыку и наслаждался танцем таинственной красотки в сари.
Я поднял руку, чтобы указать на фреску, но неуклюжие санитары, уложив труп, ручками носилок проширкали по стене, и остатки фрески осыпались к нашим ногам, унося тайну загадочной танцовщицы и смерти Ольгерта. Я не выдержал напряжения и затрясся, захохотал мелким бессмысленным смешком, указывая на стену:
-- Ольгерт, хи - хи - хи...тихоня наш...хи - хи - хи...
-- Товарищ капитан, куда его?
-- В психушку. Для дачи показаний он не годен. Видно прибил друга и крыша съехала. Ржет! Психушка - туда ему и дорога!
Длинными, больничными ночами, особенно в полнолуние, мне снится один и тот же причудливый сон.
..............Яркое солнце освещает руины старинного замка. Когда - то его зубцы упрямо тянулись к небу. Белый камень с прожилками узором радовал глаз. Стрельчатые окна глазели на проезжающих мимо, подмигивая разноцветными витражами. В подвалах хранилась снедь и вино. Радушный хозяин любил принимать гостей. А еще у него была одна наложница изумительной красоты девушка. Но в очередной раз она отказала ему, и он не в силах совладать с чувствами сбросился с одной из зубчатых башен. Его мозги окропили мощенные дорожки замка.
Проклятое место. Горожане и крестьяне сожгли эту ведьму, ведь она даже около трупа хозяина притаптывала и звенела браслетами - колокольчиками....................
..................Машина и в ней спят трое ( двое юношей и девушка ). Один спит нервно, сильно дергаясь. Наконец он просыпается и выходит из машины. Другой, проснувшись, спрашивает что - то. Тот отвечает...........
Я понимаю кто эти люди, узнаю Ольгерта.
..................Ольгерт слышит звуки музыки. Играют на ситаре, она завораживает, торопит его, и Ольгерт ничего мне не отвечает, уходит молча.
Он смело шагает в темноту. От руин пробивается свет. Этот свет идет от ТОЙ стены. Слышится женский смех и восхищенное цокание мужчин.
Ольгерт прибавляет шаг и замирает в удивлении. Горят факелы, ярко освещая площадку. Сидят полукругом мужчины, облокотившись на расшитые серебром и золотом подушки. Они курят кальян и громко приветствуют красавицу.
Ольгерт смотрит на нее. Она не обращает внимание на мужчин, а глядит на него. Ее лица не видно, скрытое расшитой тканью. Лишь ярко - алые, чувственные губы, такие притягательные, улыбающиеся. Приоткрывается маленький ротик, демонстрируя ряд жемчужно - белых зубов. Полная, литая грудь вздымается, будто хозяйка взволнована его приходом. Тонкая талия, перехвачена золотой цепочкой. Округлые, манящие бедра. Маленькие ножки, окрашенные. Ножные браслеты. Цок, цок, цок.
Она поклонилась ему. Ольгерт, стесняясь, щурился. Но она смело затащила его в круг света, потом жеманясь оттолкнула, и тот упал в подушки. Мужчины отодвинулись, дали место, загалдели, засмеялись. Кто - то сунул ему в руку трубку. Кто - то похлопал по спине, мол, не тушуйся, здесь все свои.
Ольгерт затянулся. Краски стали сочнее, размазаннее. музыка зазвучала нежнее, плавнее. А девушка в сари притоптывая ножками и приговаривая на незнакомом языке, закружила в танце.
Все смешалось. Будто сильный ураган смел, вобрал в себя всех. И только осталась одиноко сидящая фигура в темноте перед темной, облупленной стеной. Звуки браслетов и колокольчиков стихал где - то в ночи.
Тишина. Гулкая, всепоглощающая тишина........
Я просыпаюсь от звука ширкающих по стене ручек носилок, указываю на обитую чем - то мягким стену и смеюсь мелко:
-- Хи - хит -хи...Герт....хи - хи ....ловкач....