Как в сад пришла, так первым делом взялась вдоль забора серпом крапиву да всякое разнотравье жать. Жну, да с соседкой, доживающей восьмой десяток, изредка переговариваюсь. Всё больше её слушаю. Где ещё услышишь старинные, истинно русские слова. Я скажу, а следом мысленно ругну себя. Дескать, можно было бы и поточнее, поярче сказать. А тётя Маша говорит так, как всю свою жизнь говорила слова, что от матери своей переняла.
- Возле городьбы косой бы надо траву посбивать, да у тебя, вижу, цветикам у дороги тесно.
- Многолетние. Всё лучше крапивы. А серпом я аккуратненько выберу: что срезать, а что оставить. Хлопотно, зато душе благостно… Жара-то какая стоит! Земля горячая…
- Трава у самого забора зелёная, а у дороги, сама погляди, «затосковала» листва. Голодно ей.
Дорога мимо моего сада грунтовая, тонким слоем гравия присыпанная. Трава у самого придорожья низкорослая, желтизной тронутая. «Вот уж выпала судьба бедняжке расти там, где земля содрогается под колёсами чадящих выхлопами автомобилей…» - мельком подумалось мне. А у самой пот глаза заливает. Нажну два-три пучка травы и полотенцем лицо вытираю. Так и кочует полосатое полотенце вдоль забора, как переходящее знамя труда.
Кто бы по дороге ни шёл, непременно о дожде заговорит. На небе, у самого горизонта, как стояли белесые облака, так до обеда нисколечко не продвинулись. А кроме них и глазам зацепиться не за что.
Вечером спать ложилась и всё с мыслью о дожде.
И вот он, дождь, прямо таки дождище, с громами и молниями, всё как полагается в середине лета. Вот только время выбрал редкое – четыре часа по полуночи.
Утро нового дня дождём размыло. Вместо будильника – гром небесный. А дождь? О-о-о! Потоки воды на землю обрушились. В окно смотрю: а земли-то нет. Вокруг терзаемое тяжёлыми каплями море. Нечто мистическое холодком душу объяло. Не сразу угадаешь : то ли капли, как рассерженные осы, впиваются в водную гладь, то ли водяные руки на лету ловят подарок небес. Нет времени рассмотреть. Всего лишь короткая секундочка во время мертвенного света рассекающей небо молнии.
А может, над нами нависла огромного размера швейная машинка. Громыхая и постреливая, она пытается стянуть воедино Небо и Землю. На какое-то время ей это удаётся. Но, тщетно. У всякой работы есть начало и, конечно же, будет конец.
В расшатанной старой телеге укатила по небу Туча. Ветром унесло рваные лохмотья её подола. Высоко над горизонтом улыбнулось Солнце. Гроза проглотила утро. Широкими шагами День ступал по мокрой земле. Ручьи разбежались в траве подобно испуганным змейкам. Нырнули в травы высокие, унося с собой только им ведомую тайну. Во дворы вышли дворники, растерянно осматривают занесённые илом и всяким неведомо откуда взявшимся хламом дорожки. А Солнце всё выше поднимается по невидимым небесным ступеням. «Ничего, - мол, - к обеду всё образуется». И согревшись в лучах Его горячей улыбки, люди принялись за свои обычные дела. Страх перед силой бушующей грозы улетучивался, как подсыхающая влага на прогретом асфальте. Мы всего лишь были свидетелями большого таинства: могучее Небо передавало силу свою Земле. А уж Земля-матушка никого в обиде не оставит. Всех одарит щедростью своей.
2 июля 2008 года.