Анна удобно, как на троне, уселась на мягкую, оббитую плюшем подушку, пристроила на соседнее сидение свой тяжёлый рюкзак.
В Казахстане, особенно в последнее время перед отъездом на историческую родину в Германию на всё был дефицит.
Пять лет уже здесь... квартира, мебель, посуда, а привычка, увидев шпермюль – крупногабаритные отходы, не помещающиеся в обычный мусорный ящик, подойти, посмотреть осталась.
Вот и сегодня не устояла, разглядывая комплект: два почти новые белые пластиковые кресла и столик, на котором всего в одном месте след от сигареты, подумала, что там - Дома? Наверное, дома, потому что там прожиты детство и юность, там вышла замуж, родила детей... - так вот там дома дрались бы, а здесь кто-то выкинул, и никто не берёт.
Размышляя, что местные жители выбрасывают вещи не потому, что порвались, поломались, потому что надоели, она перевела взгляд на довольно потрёпанный кухонный шкафчик и задохнулась от восхищения – возмущения: Это кто же такую красоту в мусор выкидывает?
Полный чайный сервиз на шесть персон! Не фарфор, белоснежный фаянс, украшенный милыми охапками полевых цветов. Каждая хрупкая вещичка отдельно в салфетку обёрнута, только высокий чайник и один прибор: чашка, блюдце и тарелка для обзора выставлены, и пачка салфеток, чтобы завернуть, кем-то рядышком заботливо положена.
Проверив всё ли цело, без трещин: Дочь почти невеста, но, услышав слово «приданое» посмеивается, а вот родственники, в прошлом году приехавшие, только что квартиру снявшие, с удовольствием такой дар примут! – Анна аккуратно упаковала сервиз в рюкзак, войдя в вагон, двигающегося в этом районе поверху Метро, отвернулась от, уже ставшего привычным, за три года: дом – работа – дом - пейзажа за окном, от скуки стала наблюдать за пьяницей в другом конце вагона.
Мужчина лет тридцати пяти неспешно отхлёбывал пиво из бутылки, отпускал, в общем-то, совсем безобидные замечания по адресу проходящих мимо пассажиров, и сидящие в вагоне улыбались, переглядывались, радуясь неожиданному развлечению.
Проехав ещё одну остановку, состав остановился, двери автоматически разомкнулись, впуская в вагон девушку.
Ворон ворону глаз не выколет! А вот женщина женщине... Пассажирки чуть подозрительно, молоденькие с откровенной завистью, а мужчины восхищённо смотрели на шоколадную статуэтку с ярко рыжими волосами и огромными синими, как море, глазами.
Девушка присела в центре полупустого вагона, и видимо не у одного представителя сильного пола возникло желание переместиться поближе, но лишь пьяным море по колено...
Медленно, чуть покачиваясь, пьяный мужчина двинулся к цели, не обратив никакого внимания на сморщившийся от запаха алкоголя маленький носик, плюхнулся рядом с девушкой.
Он что-то сказал, она что-то ответила, и... Это было ужасно!!!
За одну минуту, пока состав только что отошедший от очередной остановки достиг следующей, Анна успела вспомнить, как через год после свадьбы муж впервые пришёл с работы не «навеселе», «мертвецки пьяный», когда она бессвязно запричитала:
• Да как же это... да что же это... – ударил её по лицу, и она упала, ударилась головой об угол печи.
Вся в крови и слезах, ещё не чувствуя боли, она выскочила из дома. Страшно ругаясь матом, Пётр бежал за нею по улице, и хотя было уже поздно, из тёмных домов выскочили соседи, надавав дебоширу тумаков, заперли отсыпаться в сарае, а тут...
Пьяный мужчина несколько раз ударил девушку по щекам, и всё сидят на своих местах, делая вид, что ничего не заметили, как по команде по мобильным телефонам заговорили.
Анна и сама бы, наверное, справилась с, распоясавшимся хилым мужичком, но...
В Казахстане они были русскими, лишь бабушки-дедушки дома, когда никто чужой не слышит, между собой по-немецки переговаривались, а в Германии они ауслендеры – поздние переселенцы с акцентом говорят, что глагол должен быть в предложении на втором месте и не иначе постоянно забывают... и сервиз...
Глянув на место событий, Анна удивилась, приметив, что, кажется мгновенно протрезвевший хулиган, ещё стоит, нависая над девушкой, поднял руку для удара, но отвернулся от своей жертвы, замер, подозрительно осматривается.
Проследив за его затравленным взглядом, Анна насчитала в вагоне двадцать человек. Трое дети, две старушки три женщины, четыре девчонки подростки, остальные мужчины...
Восемь мужчин разного возраста, но не инвалиды, на вид вполне здоровы, сидят и смотрят на это безобразие... Да что же это?
Она не успела додумать «такое», механический голос из динамика сообщил название остановки, нарушитель порядка занял позицию у двери, она открылась, и в образованный разомкнувшимися створками просвет вошли трое полицейских.
Двое, взяв под руки, вывели из вагона, окончательно сникшего пьяницу, третий подошёл к девушке, что-то записав, почему-то сказал всем:
• Спасибо! – широким шагом догнал, направляющихся к служебной машине сослуживцев.
На улице, подставляя лицо уже тёплому весеннему ветерку, на кухне, готовя ужин, накрывая на стол, Анна улыбалась:
Её Пэтэр сейчас совсем не такой, как этот пьянчужка. Там, особенно когда завод закрыли, без работы остался «не просыхал», а уже почти три года только иногда в субботу пиво или рюмку водки в гостях... Кто же знал, что лучшее средство от алкоголизма: приехать в Германию, найти работу, сесть за руль своего «Мерседеса?»
И смелый! В Казахстане первым в горящий дом кинулся, соседскую девчонку Янку спас! Пожарные через час приехали. Всё уже выгорело. Он бы обязательно девушку защитил!
Весь ужин Анна сгорала от нетерпения: При детях критиковать порядки в стране непедагогично.
Дочь Лена три дня в клинике работает, два учится на медсестру и завтра как раз учебный день, ушла к себе в комнату готовиться к занятиям.
Младшенький Сашка, крикнув:
• Я знаю! На улице нельзя! Полиция самокат отберёт! – покатил свой новенький почти мотороллер на аккумуляторе к лифту.
Анна уже открыла рот, чтобы поделиться с мужем своим возмущением недостойным поведением мужчин в Метро, и осеклась...
Пётр добавил громкость телевизора.
Улыбающийся диктор, сообщил:
• Происшествия в городе! – и на экране чуть запрыгал черно-белый материал камеры слежения, установленной в вагоне Метро: пьяный мужчина несколько раз ударил по щекам девушку. Голос за кадром сообщил, - В течение минуты на перегоне между станциями... в полицию поступила информация от водителя и двадцать звонков от пассажиров. Четверо свидетелей, сняв происшествие на камеру мобильного телефона, отправили видео на электронный адрес полиции. Нарушителя ждёт заслуженное наказание!
Скрывая краску смущения: У неё ведь тоже есть мобильный телефон, но только она не догадалась, не позвонила в правоохранительные органы, - Анна отвернулась от мужа:
А может быть, это правильно, когда каждый делает своё дело...