Пусть Серафима в небесах летает,
В полёте лишь душа свободу обретает.
Исполнятся однажды девичьи все мечтанья,
Закончатся в тот миг все чёрные страданья.
В любви заветной у Симы крылья появились,
И в светлую страну чудес вдруг дверцы отворились.
«Давным-давно на окраине большого приморского города жила-была девушка. Звали её Серафима. Вроде бы ничем: ни нарядом своим, ни обликом, ни манерами - она не выделялась среди прочих. Однако почему-то именно к ней стремились многие парни округи…»
Высокий, чуть сутуловатый человек лет тридцати сидел на простеньком стуле и печатал, печатал на обыкновенной пишущей машинке. Короткие тёмные, с проседью, волосы, рубаха и брюки, удачно сочетающиеся между собой, да очки придавали его облику романтический оттенок. Серо-зелёные глаза и задумчивое, как у бассета, выражение лица только усиливали такое впечатление. Этот сочинитель собирался было продолжить своё занятие, но ему помешали. И может быть, помешали весьма кстати.
Неожиданно на его руки легли другие, лёгкие и тёплые. Женские руки, прикрытые рукавами белой вязаной кофты. Руки эти вроде бы и не мешали печатать, но в то же время, ласково прижимая мужские к клавиатуре, делали это невозможным. Они словно говорили: «Остановись. Ведь вокруг есть и кое-что иное. Нельзя же всё время сидеть здесь и печатать».
Такое положение вещей заставило оглянуться печатающего. Он повернул голову налево и тут же встретился с глазами. Глаза эти были большие и небесно-голубые, и в них отражалась такая наивность и доверчивость, какая свойственна только детям. И в то же время они светились чистой любовью и безмерным счастьем быть рядом с любимым.
Взгляды встретились, и чувства вновь проявились на лицах людей. В глазах вспыхнули радостные огоньки, на щеках заиграл румянец. Появилась улыбка; она то мелькала на их устах, то просто чувствовалась в их душе. И сочинитель, и та, что так мило прервала его занятие, то и дело смущённо от-водили глаза, словно это их первое свидание.
Так пролетело всего несколько секунд. Наконец чувства перешли в действия. Мужчина, чуть привстав, отодвинулся от стола с печатающей машинкой и даже повернул свой стул. Девушка тут же села на его колени, и теперь её можно было рассмотреть, как следует.
Она была высокой, около метра восьмидесяти, худощавой и гибкой, словно кошка, что гуляет сама по себе. Длинные светло-русые волосы, свободно ниспадающие на плечи и спину, украшали милое овальное личико. На этом личике особо выделялись глаза, буквально светящиеся изнутри. По необъяснимой прихоти судьбы на лице девушки постоянно витало сказочно-восторженное выражение, которое, похоже, стало её своеобразной визиткой. Невысокие холмики бюста, мягко очерченные шерстяной кофтой, невольно привлекали внимание мужчин. Белый верх удачно сочетался с изящными чёрными брючками. Да и вообще весь вид этой девушки ассоциировался с чем-то неземным и волшебным, например, с феей.
И вот она, как ластящаяся кошка, уселась на колени и откинулась назад. Мужская рука, слегка обхватив девичий стан, немедля легла на самое интимное место. Девушка не отстранилась, не сказала ни единого слова. Наоборот, вроде бы даже чему-то лукаво улыбнулась. Затем капельку развернулась торсом и обвила руками шею мужчины. В тот же миг их глаза и взгляды, излучающие взаимную любовь, согласие и понимание, вновь встретились. А когда уста слились в нежно-игривом поцелуе, двое сидящих на стуле прикрыли свои очи в сладкой неге.
Так пролетело несколько минут, несколько удивительно сказочных мгновений. После девушка открыла глаза, и взор её упал на листок бумаги в печатной машинке. Глаза быстренько пробежали текст, после чего красавица капельку откинулась назад и, посмотрев в глаза любимого, молвила своим тихим переливчатым голосом:
- Ну что, милый, вот это и есть твой шедевр? Неужели этим ты думаешь удивить меня, а?! – и всё же в девичьем голосе чувствовалась не сомнение и не сожаление, а шутка, любовь и доверие. – А ведь завтра… Кстати говоря, ты помнишь, какой завтра день, ась?
Однако мужчине так и не удалось ответить. Вместо этого его губы были пойманы женским ротиком. Так он вновь ощутил всю прелесть долгого любовного поцелуя. Опять их дыхания слились в одно. Снова им было не ото-рваться друг от друга. А затем девушка мистическим образом исчезла, словно некая воздушная нимфа. Едва это волшебное создание покинуло писателя, как тот понял, что ему трудно сосредоточиться на сочинительстве, что теперь ему не хватает чего-то, а точнее, кого-то рядом.
Пока наш герой пытался собраться с мыслями, его муза прокралась в кабинет и, открыв один из ящичков изящного бюро, достала оттуда тетрадь и стала что-то там записывать. Строки образовывали витиеватый узор. Однако вскоре охота писать иссякла, и она стала просто листать тетрадь. Последуем же вслед за этим нежным созданием по потаённым тропам её души.
"Здравствуй, дорогой дневник!
Сегодня 22 февраля, мне только-только исполнилось 15 лет. Так уж получилось, что именно в этот день я начинаю свой дневник.
Этот День рожденья, по-моему, мало чем отличается от прочих. Всё те же родные лица за праздничным столом. Да и подружки были те же самые, что и год назад, два-три года назад. А как хочется хоть капельку разнообразить свою жизнь вообще и такие дни в частности...
Сегодня 22 августа, и мне уже семнадцать с половиной. Даже не верится, что всего два года с хвостиком назад я начала вести свой дневник. Тогда я жаловалась на рутинность своей личной жизни. Похоже, кто-то свыше услышал мои мольбы и решил побаловать меня.
Всё началось с мелочи, приятного пустяка. Однажды, где-то в начале апреля, словно чудом в моей тетради очутилась красивая открытка с алой розочкой, но самое главное было внутри. На развороте красовалось стихотворение-катрен , написанное аккуратным закруглённым почерком:
Приходишь ты, мне солнце светит,
Уходишь вдруг, и меркнет свет.
Твоя улыбка мне душу греет,
И счастлив буду я навек.
Естественно, я была крайне изумлена. Пролетело несколько минут, прежде чем я пришла в себя. Позже попыталась понять, кто преподнёс мне такой сюрприз. Однако потерпела фиаско: никто вроде бы и не проявлял никакого интереса. Вот так в тот день всё и закончилось.
Пролетело несколько дней. Для меня та открытка уже стала просто маленьким чудом. И тут история повторилась. Правда, на этот раз открытку со стихом я обнаружила в дневнике после очередной переменки. Иная картинка, другое четверостишие (смотри ниже), но всё равно на сердце и в душе стало капельку теплее.
Твоя улыбка сердце мне согрела:
Растаял лёд, тоска ушла.
Любовь, как искра, в прошлом тлела,
Вдруг вспыхнула - твоя звезда взошла.
Вот с тех пор хоть раз в неделю, а то и чаще стихотворные послания оказывались в моих вещах. Никогда я не знала, когда и где именно я их обнаружу. И по-прежнему сочинитель оставался для меня анонимом…
Опять наступило 22 февраля, а ведь с первой записи в дневнике прошло целых пять лет. Таким образом, мне исполнилось 20 лет. За этот короткий срок жизнь преподнесла мне не один подарок. Однако самым ценным стало знакомство с Венцеславом, моим таинственным поклонником.
Будучи лет на пять старше, Венцеслав, а иные называли его Веня, Венцик, Слава или Славчик, оказался на диво скромным и робким. В то же время это такой наивный и романтичный человек, каких ныне встретишь очень редко. А мне до сих пор трудно представить, что такой вот неприметный человек может писать милые и нежные стихи.
Судьба твоя пусть будет светлой,
Как волосы твои и нежный взор.
От света жизнь пусть будет полной,
В глазах пусть не проявится укор.
Красивой будь, желанной, нежной
И чуть таинственной всегда.
И, может быть, наступит время:
Придёт любовь на долгие года.
Тебя я вспомню и проснусь средь ночи,
Твой облик так меня манит.
Я знаю, ты светишь мне, как Луна средь ночи.
В груди твоей всегда огонь горит.
Пусть все невзгоды и несчастья
Обходят стороной всегда тебя,
В твоих очах пусть светит счастье,
Любовь и мир хранят тебя.
Может быть, творения Венцеслава не столь изящны и возвышены, как сочинения Пушкина или Шекспира. Но в них чувствуется душа, душа настоящего романтика и поэта…
Сегодня 23 августа. Вот уж полгода я живу вместе с моим Венциком. Пусть он многого не умеет, пусть порой ленив; однако у каждого – свои недостатки. Естественно, жизнь наша течёт часто не так, как хочется. Но мы любим друг друга, и это помогает нам.
Другая особенность нашей совместной жизни: сколько ни живу рядом с Славчиком, незаметно ставшим мне самым дорогим и близким, но никак не могу привыкнуть к его творческой ипостаси. Ведь и по сей день свои катрены он посвящает исключительно мне и преподносит их каждый раз особо. Надо заметить, среди подобных четверостиший попадаются и весьма пикантные, от которых я иногда краснею comme jenne pucelle .
Смущённая, стоишь ты предо мною,
Румянец нежный играет на щеках.
Краса твоя воспета нынче мною.
Мне говоришь ты только: «Ах»!
Целую сладкие твои уста,
Гляжу в божественные очи,
Любовь твоя, как день, светла.
Она хранит меня средь ночи.
Твой нежный взор меня смущает.
А сколь он много обещает?..
Тепло и ласку, сердца трепет
И, наконец, любовный лепет.
Мне не забыть твои объятья,
Я помню каждый поцелуй.
Прекрасна вся ты, без изъятья.
Почаще ты меня целуй.
Так что и скучать, и горевать мне приходится нечасто. Поэтому, можно сказать, жизнь моя с милым Венцеславом удалась…
Боже мой, как быстро летит время. Вот и наступило 21 февраля, а ведь завтра мне будет 25. По-моему, это один из важных юбилеев в жизни каждого человека, будь то мужчина или женщина.
Ещё в начале нашего знакомства милый Веня обещал мне на данную дату преподнести невероятный сюрприз. А уже с декабря месяца я всё пытаюсь прикинуть, что же меня ожидает. Хотя казалось бы, живу с ним достаточно долго и знаю все его причуды; по крайней мере, я так думаю. Однако, как ни странно, таких вот знаний и даже моего богатого воображения не хватает. Так что в любом случае завтра праздник…"
Между тем на землю опустилась вечерняя темень, пришло время готовиться ко сну. Стаканчик ароматного чая в приятном обществе любимого человека, тёплые волнительные взоры друг на друга, лёгкие соблазнительные прикосновения, прохладный душ, нежные ласки напоследок. Думаю, любая девушка согласилась бы закончить очередной день подобным образом. А если
Вам на завтра обещано что-то удивительное, то и подавно.
Ночь прошла. Наступило новое утро, утро 22 февраля. Когда Серафима, ибо так зовут нашу героиню, проснулась, то обнаружила на прикроватной тумбочке вазу с пятью шикарными рубиновыми розами. И хотя это были не чайные розы, но их бутоны истощали нежный сладкий аромат.
Пока девушка приходила в себя, появился Венцеслав. В руках он нёс столик-поднос. Вот молодой человек садится и плавно ставит свою ношу поверх одеяла и накидки. Девица тут же замечает две чашки горячего кофе и коробку пирожных «Сластёна». Естественно, от такого милого завтрака в такой компании восторг Симы только увеличился.
Когда завтрак закончился, молодой Венцик направился на кухню, девушка же пошла в душ. Вроде бы самое простое дело, но похоже для Серафимы сейчас наступил день сюрпризов и чудес. Обыкновенная душевая кабинка, в которой можно различить только соблазнительные формы женского тела, уютная ванна-джакузи, незатейливая фарфоровая раковина – вот и всё, что она ожидала увидеть. А случилось нечто иное: открыв дверь ванной, Сима тут же её осторожно закрыла, зажмурилась и открыла глаза, ущипнула себя за руку, перевела дыхание и заглянула туда вновь. И хотя рассудок отказывался верить в реальность увиденного, невероятные метаморфозы ванной комнаты не исчезли, не испарились в небытие.
Плитка на полу каким-то чудом превратилась в мягкий моховой покров. Стены также зазеленели и теперь напоминали какую-нибудь беседку, сплошь увитую цветущими лианами. Что же касается всего остального, то и здесь произошли изменения. Вместо душа там возник небольшой водопад, окружённый самшитовой стеночкой, а на месте раковины ныне журчал родник. Даже ванна превратилась в прудок с зеленеющими берегами.
Девушка могла долго любоваться подобным пейзажем, но в данный момент желание помыться пересилило. И вот она с долей опаски входит в этот чудо-сад, подходит к водопаду и дотрагивается до водяной струи. К её удивлению, вода оказалась вовсе не ледяной, а приятно-прохладной. Прохладной в той самой мере, что ей нужна для такой процедуры. Серафима легко разоблачилась и шагнула под воду. Струи в тот же миг плавно обволокли девичье тело, словно мягкий бархат. Умывание длилось всего лишь полчаса, однако оно было поистине сказочно-волшебным.
Вернувшись в комнату, молодица первым делом убедилась в реальности обстановки. Пока всё было, как и прежде. Когда же её Славчик освободился, то она набросилась с вполне естественными вопросами:
- Милый, и что сие диво означает? Чего мне ещё ожидать сегодня? – при этом в голосе её было больше восхищения и доверия, нежели возмущения и упрёка. Поэтому и спутник жизни отвечал ласково и учтиво:
- Вообще-то это и есть мой подарок тебе. Считай, что именно в данный день весь мир вокруг изменится. Так что даже я не знаю пределов этого волшебства. К моему великому сожалению, всё это только на один день.
- Да, чудесные дела. И действительно, жаль такого кратковременного чуда. Однако ничего не поделаешь. Придётся довольствоваться этим, хотя так заманчиво поколдовать подольше. Вопрос, конечно, интересный: до какой же степени я сегодня всемогуща?!
Говорить можно очень долго, но им захотелось чуток прогуляться на морозе. Тот февраль был невероятно холодным и ветреным, и термометр редко поднимался выше семнадцати градусов мороза. Поэтому наша парочка оделась потеплее и, оглядев жилище напоследок, вышла…
Вышла не на лестничную площадку, а на край косогора, откуда немедля скатилась вниз, в сочно-зелёные заросли. Да и погода тут отличалась: синее небо; редкие облака; яркое солнце; и самое главное, необычайно тепло, но вовсе не жарко или душно. Естественно, тотчас же раздались переливы задорного девичьего смеха, ему вторил радостный и возбуждённый Веня. А фоном такому веселью служил щебет птиц, шелест листвы от нежного игривого ветерка и звонкое журчание ручья где-то неподалёку.
- Знаешь, милый, - сказала Сима, чуть отдышавшись и даже не думая подниматься с мягкой земли. – Это смахивает на один чудесный фильм, который, если мне память не изменяет, называется «Куда приводят мечты» . Там тоже главный герой после своей смерти попадает в райские кущи.
- Ну да, ласточка моя, - ответствовал Венцеслав, встав и теперь помогая своей ненаглядной. – Только в том кино мир вокруг был вначале нарисован красками, и Крис Нильсен, герой Робина Уильямса, не сразу оживил его. Здесь же всё, в том числе и мы, - живое изначально и потому ещё интереснее.
Молодые стояли в самом центре кустарника и оглядывались. Их окружала цветущая зелень. Пальмы, папоротники, саговники причудливо сочетались с бамбуком. Там и сям виднелись столбики туи, можжевельника и кипарисовика. Различные орхидеи, омелы и лианы украшали деревья. Всевозможные цветки и соцветия привносили свою лепту в красочный пейзаж природы. Твердь же земная зеленела ото мхов и лишайников, хвощей и плаунов. Несколько тропок прихотливо извивалась прямо перед нашими героями. Одну из тропок пересекал ручей с каменистым дном и плакучими ивами. Повсюду порхали нарядные бабочки, стрекозы. Иногда пролетали блестящие на свету жуки. Из крупной живности можно было видеть лишь птиц, зато всевозможных размеров и окрасок. Одним словом: Эдем!
Едва влюблённые осмотрелись, как обнаружилось ещё одно волшебство. Тяжёлая зимняя одежда куда-то исчезла, а вместо неё появилась другая, светлая и лёгкая, почти невесомая. Удобная и красивая, одежда на все случаи жизни, именно о такой каждый из них мечтал.
- Родной, у меня только что родилась великолепная идея: поднимусь-ка на эту горку, разбегусь и полечу далеко-далеко.
Не дожидаясь ответа, девушка нырнула в листву. Вскоре её гибкая фигурка уже показалась на верхушке холма. И пока молодой человек взбирался следом, та осуществила свою затею: девица отошла назад, разбежалась и, от-толкнувшись от земли в последний миг, взлетела, словно птица. Самое удивительное, она моментально превратилась в пернатое создание.
Птичка по имени Сима была невелика, размером с зимородка. Бело-серебристая окраска головки и грудки изумительно сочеталась с розово-сиреневой расцветкой крыльев снизу и карминовыми спинкой и хвостиком. Возлюбленного же поразило то, как плавно цвета оперения переходили из одного в другой. Бирюзовая маска на глазках, изогнутый клювик и трепетный хохолок апельсинового колера, длинные белоснежные перья по краям крыльев и раздвоенного хвоста украшали облик пичуги и делали её чем-то похожей на какую-нибудь райскую птицу.
Налюбовавшись вдоволь, Славчик присоединился к подруге. Полёт был недолог, но за это время они успели оглядеть сверху тот мир, в котором оказались. С высоты птичьего полёта видели они рощи, реки, озёра и даже горные пики где-то вдалеке. Но люди даже и в таком обличье - не птицы; когда-нибудь наступает время возвращаться на твёрдую почву.
И когда парение в небесах закончилось, приземлились наши любовники на одинокое могучее дерево гинкго . Лукоподобные крепкие ветви, листья-вееры и толстый извилистый ствол – истинный образец реликтовой флоры. Здесь, под кроной дерева-исполина, состоялся лёгкий обед из свежих соков и фруктов. После парочка немного вздремнула под сенью древнего гинкго.
Первой очнувшись от забытья, Серафима осмотрелась. За полтора-два часа мир вокруг не изменился. А тут и Венцеслав проснулся.
- Теперь и искупаться бы неплохо, - всё ещё сидя, томно проговорила Сима. – Кстати, дорогой мой человечек, ты не заметил, в какой стороне ближайшее озеро? Помнится, их тута штук пять-шесть, если не больше.
Как часто случается в нашей жизни, молодой человек не смог сразу вспомнить и потому задержался с ответом. Тем временем молодица поднялась. При этом юбка случайно задралась спереди, явив миру бёдра и ажурные трусики. Естественно, подобное не осталось без внимания единственного мужчины: он украдкой поглядывал на приоткрывшийся вид и старался представить все прелести своей подруги. Ощутив мужской интерес и поняв его причину, девушка взглянула на сидящего и, игриво улыбнувшись, сказала:
- Да, понимаю и знаю, чего тебе хочется. И знаешь, почему-то я совсем не против. Думаю, вот так будет даже лучше для тебя и для меня.
С последними словами она двумя быстрыми движениями сбросила весь наряд: и белую сорочку, и карминовую юбку. И осталась лишь в нижнем белье, белый цвет которого всегда символизировал чистоту и непорочность. Между тем возбуждение её спутника росло и прорывалось наружу. Однако возлюбленная и не думала заканчивать свою игру. И опять реакция кавалера не ускользнула от неё. Сима чуть-чуть покрутилась вокруг некоей воображаемой оси и, остановившись на минутку, промолвила:
- Славчик, неужели тебе никак не сдержать самого себя? Жаль, потому что я-то обеими руками «за», но только не сию секунду. Мне вот вспомнилось, что у многих диких народов есть одна интересная традиция. Чтобы обладать девушкой своей мечты, там мужчина должен был сначала догнать её, а это, знаешь ли, не так просто. Особенно если девица того не хочет. Или ей вздумалось ещё раз проверить чувства и сноровку партнёра...
И пока дружок в очередной раз осмысливал услышанное, Серафима обнажилась совсем. На какой-то миг любимый смог заметить розовые рожки сосков и кучерявое руно на бугорке Венеры, затем соблазнительница развернулась спиной к нему и начала бег прочь. Движения её были завораживающими, вначале плавными и грациозными, после стремительными и манящими за собой куда-то вдаль.
- Милый, какой же ты сегодня недогадливый? – донеслось до парня уже с расстояния пяти метров. В девичьем голосе слышались любовь, нежность и игривость. – Раз тебе так хочется, просто догони меня.
Только теперь мужчина догадался, чего же ждёт от него подруга. В порыве чувств и азарта Венцик, не поднимаясь, совершает поистине фантастический прыжок; через миг кончики его пальцев касаются тёплой пятки бегуньи. К сожалению, этого оказалось маловато для успеха. Девушка словно ни-чего не заметила и продолжала убегать. Разгорячённый парень моментально вскочил и стал догонять нагую прелестницу. И вот среди высокой травы, по редким рощам и зарослям кустарников бегут новоявленные Адам и Ева.
Если бы ненароком за нашими героями наблюдал кто-нибудь посторонний, то он изрядно удивился. На его глазах порой бегуны куда-то исчезали, а вместо них бег продолжали уже животные, например, изящные гепарды или быстроногие газели. То и дело самец нагонял самочку, но каждый раз та как-то уворачивалась и снова неслась дальше. Иногда же, особо когда Серафиме хотелось чего-нибудь этакого, и тех и других сменяли белоснежные красавцы-журавли, танцующие под собственную музыку изумительный менуэт.
Где-то далеко эдемская саванна плавно переходила в лесистые невысокие скалы. Именно здесь по Симиному капризу наших героев ожидала очередная метаморфоза. На этот раз они превратились в пару легконогих серн, что так любят селиться и скакать среди горных круч. Резвые серны, не останавливаясь, продолжили свои гонки и игры.
Неожиданно для себя прыткие животные выскочили на крутой обрыв. Прямо под ним простиралось достаточно большое озеро. Водоём был настолько обширен, что случайный путешественник мог бы сравнить с озером Виктория в Африке. Да и само по себе озеро было непередаваемо живописно.
При виде подобного величия и красоты на минуту-другую замерли и наши проворные серны. «Цель достигнута. Наконец-то можно поплавать вдоволь», - пронеслось в мозгу Серафимы, и она уже в человечьем обличье подбежала к краю и прыгнула.
Как и следовало ожидать, Сима не сразу плюхнулась в синюю озёрную воду. Напротив, едва покинув земную твердь, она некоторое время парила, словно Ариэль . Симин партнёр ещё постоял на краю, любуясь парящей в небесах подругой. Затем, когда она стала потихоньку снижаться, прыгнул в озеро. Через мгновение чуть впереди водная гладь приняла в себя и Серафиму.
И вот в чистой синеве эдемского озера плавают наши знакомые. Естественная красота нагих тел только подчёркивала плавность и грациозность их слаженных движений. И всё это на фоне не менее чудесного пейзажа. Ведь вокруг мелькали стайки серебристых рыбок, покачивались водоросли. К тому же и дно водоёма было воистину волшебным: светлый песок переливался от белого к золотому, от нежно-зелёного к бирюзовому и голубому. То тут, то там серые камешки образовывали нечто вроде японского сада. Или вдруг песок вспарывала миниатюрная скала из камней либо полипов. Сверху же всё это освещало яркое игривое солнце.
Плавание влюблённой парочки было долгим, и при этом никто из них не поднимался за глотком воздуха, словно вода была их родной стихией. Бывали также моменты, и герои превращались в парочку игривых дельфинов, так что и под водой им некогда было скучать.
Когда же Сима пресытилась своей магической силой, волшебство вовсе и не подумало закончиться. Едва девушка успела подумать об отдыхе, как неподалёку она заметила, что вода вроде бы стала капельку теплее и прозрачнее, что вроде бы даже видно песчаное дно, отлого поднимающееся кверху.
Два-три энергичных гребка, и вот Сима уже на тверди земной, на этаком пляжике среди камышовых зарослей. Едва выйдя из воды, девушка, словно подкошенная, упала на мягкий тёплый песок. Упала и распласталась на животе, и только лукавая улыбка блуждала на её личике. А вокруг прогуливались розовые фламинго и цапли, божественные ибисы и венценосные журавли. На редких камнях и корягах сидели, словно языческие кумиры, важные пеликаны, бакланы и забавные олуши. В небе же величаво планировали чёрные с красным фрегаты, ширококрылые альбатросы и буревестники.
Через несколько минут на этот идиллический берег вслед за подругой выбрался и Венцеслав, усталый, но довольный. Выбрался и тут же упал рядом с ней. Переведя дух после подводного флирта, молодой человек ощутил на себе взгляд спутницы. Взгляд, который подбадривал его к весьма откровенным действиям.
Не отрывая взора от любимой, молодой человек погладил тёплую и слегка влажную Симину спинку. Погладил так, что сразу чувствовалось не только его желание, но и любовь, ласка, нежность. Без внимания не остались ни шея, ни плечики, ни лопатки; в общем, ни один дюйм, ни один изгиб трепетной женской фигуры не был забыт. Затем к поглаживаниям прибавились поцелуи, столь много говорящие о людских чувствах. Так в процессе ласк Сима повернулась на бок, а после и на спину и, словно ластящаяся кошка, вписалась в нежные игры партнёра.
И был час любви! Время, когда все силы мира в бессилии своём отступают перед чарующим слиянием двух людских душ и сердец. Те несколько мгновений, когда мужчина и женщина осознают себя единым целым и частью партнёра, когда вся Вселенная сосредоточена лишь в них самих.
Когда же волшебный миг любви пролетел, наши возлюблённые голубки ещё некоторое время лежали рядом, ласкаясь. Однако постепенно приближалась пора возвращаться. И вот уже Венцеслав со своей Ладой, не спеша, идут по дороге домой. Хотя и этот путь нельзя назвать совсем обычным.
Так получилось, что и теперь, когда наступал час прощания с мечтами и фантазиями, чудеса продолжались. Благодаря женскому капризу, едва выйдя из прибрежных зарослей и ивняка, влюблённая парочка оказалась под пологом таинственного парка. Здесь были и узкие аллеи, по которым так и хочется бродить вместе с любимой девушкой, и скамеечки на двоих, и скромные ротонды, откуда можно было увидеть самые романтичные пейзажи. А ещё Сима и её спутник видели чудесный пруд, где плавали царственные лебеди и скромные нарядницы птичьего царства: казарки, огари, чернети.
Никто точно не знает, сколько именно продолжалась их прогулка по парку грёз. Но вскоре дорога вывела Венцика с подругой к водопаду, притаившемуся среди зелёной террасы. Скатываясь с гранитной кручи, вода образовывала небольшое озеро с чистейшей небесной водой. Почти у самой кромки кто-то неизвестный сотворил уютное бунгало. И сие творение изумительно вписывалось в окружающий пейзаж.
Наши путешественники вошли внутрь домика. Там всё было очень просто и удобно, как будто некто свыше просканировал подсознание гулён. Обстановка вокруг и сам интерьер бунгало действовали успокаивающе на странников. К тому же люди были утомлены длительной прогулкой, и потому через короткий промежуток времени они уже спали в обнимку на футоне - лотосе.
И пусть следующим утром Сима обнаружит себя в привычной домашней постели. Пускай всё это ей покажется волшебным сном; хотя в жизни будут и другие чудесные мгновения. Но только этот день – день, когда мир преображался по малейшему девичьему желанию, капризу, прихоти, когда любимый и родной Венцеслав был рядом с ней постоянно – останется в памяти и в сердце Серафимы навсегда. И свет самого чистого и искреннего чувства, что есть у человека, свет великой любви, ещё очень долго будет озарять жизнь нежной Симы и верного сентиментального Венцика.