Виктор Сергеевич, называемый в новостях исключительно Виктор Стахович, человек, как бы без отчества, большое значение при знакомстве уделял рукопожатию. Он пользовался им, как тестом на беременность, который у мнительной девушки вызывал самоуспокоенность, либо панику, в зависимости от результата. Знакомился он, в силу должности и веса в обществе, достаточно часто и при протокольных мероприятиях голова не успевала анализировать первое впечатление от обычных ощущений, все данные сообщало чувство тактильности при контакте. Влажность ответной руки, скорость её подачи, сила пожатия имели для него большее значение, чем взгляд в глаза, а тем более – произнесённые слова. При этом на руки он и не смотрел, достаточно было поймать ответную и улыбаясь и глядя в глаза произносить правильные слова, впитывая через руку энергетику общающегося и на ходу определяя степень его вредности, либо угрозы в будущем. Стахович не любил давящие пожатия, он не воспринимал так же вялые руки, а акцентированные – расценивал как вызов неизвестного врага, которого надо классифицировать для будущего спокойствия.
Совсем иначе он воспринимал женские руки, к которым тянулся при знакомстве невольно, а женщины охотно дарили их ему. Маникюр, цвет кожи, морщинки, а главное – их запах, поднесённый к лицу для поцелуя. По рукам он определял темперамент, ум, готовность к общению. И ни разу не ошибся. Кожа матрон от политики, или искусства, пахла откровенностью искушенности и кремами от мировых производителей. С ними можно было разговаривать часами, даже не тая своего интереса к плоти – они ждали этого интереса и отвечали тем же. А некоторые из них просто и деловито выдавливали его так, как хозяйка на кухне – апельсин в соковыжималку. Деловито и без лишних эмоций. Кожа девушек пахла беззащитностью и единственной пока уверенностью – «Всё впереди». Они очаровательно улыбались и отдавались с радостью новых ощущений, быстро уставая от его активности и своих восторгов. Некоторые не давали руку, при знакомстве и это было самое мучительное испытание для него. Он давно отвык анализировать нового человека по произнесённым словам, по взгляду, по моторике движений. Давеча, присутствуя на протокольной встрече с видным политиком женского пола и не поймав в руки её энергетику, он так растерялся, что путал минут пять обязательные любезности и выглядел в собственных глазах павлином, бухтящим скабрезности с закрытыми глазами самке, которая давно улетела. Ясность в ситуацию внесла она сама. Взяв его под руку, прошествовала за тот стол, который положен на церемониях, тем самым, дав возможность считать свой генетический код и наклонности. Внесла ясность в свой характер и желания, и даже не пискнула от его откровенного предложения.
Потом появилась девушка Вета – странная не только именем, но и поступками. Так, мелкая шестерёнка в окружающем его мире. Но. Руки не подала, смотрела загадочно, на отчаянность его предложения после нескольких попыток узнать её, только улыбнулась. Всё выламывалось из привычного мира, всё раздражало неизведанным чувством неуверенности. Стахович худел и мерк на глазах окружающих, а Вета всё так же носила ему в кабинет заказанные напитки, не показывая отношения ни к кофе, ни к алкоголю для особых гостей.
Он уволил её через месяц. Именно потому, что секретарь должен быть понятен и предсказуем, а не блокирующим голову начальника, мучительно ищущего суть человека, работающего рядом.
Женился он на ней через пару месяцев. При увольнении она не позволила пожать руку, но выразила надежду на встречу. В качестве компенсации за неправедный поступок проводил её домой. Руки она опять таки не подала, но ему это было уже ни к чему. А на его предложение жить вместе просто ответила «Я согласна». И какой там код он в них искал?