. . . Опять компьютерные проблемы заставили приземлиться меня на "запасной аэродром", именно сюда я привез восьмой рассказик про Анечку - новеллу, что никак не могу завершить полностью. Если Вы с ней (Анечкой)еще не знакомы, можете заглянуть потом на мою страницу... http://www.proza.ru/avtor/manograf&book=18#18 Николай Шурик.
Мое повествование подходит к концу. В русских сказках неоднократно подтверждался принцип «Конец – делу венец!». Что же, посмотрим, насколько воплотится в жизнь эта прописная истина в истории с Анечкой.
Вот и окончен театральный институт, в театре Леси Украинки она уже свой человек, артистка студии, в нескольких номерах театрального журнала «Контрамарка» есть упоминания о ней и фотографии. В подготовленном премьерном молодежном спектакле «Иллюзион» Анечка играет героиню. На здании театра большие фотоафиши, и она - там.
Надо же, в день премьеры спектакля я оказываюсь в Киеве по дороге домой после завершения своего дачного осеннего сезона. Валентина, ее мама, постоянно держит меня в курсе событий Анечкиной творческой жизни, поэтому я знаю о премьере. Со «своей фазенды» я приезжаю в Киев раньше 17 часов, поезд в Москву отправляется в 23.30, а спектакль начинается в 19.30. Кто бы на моем месте не поехал к театру, захватив цветы и открытку? Кстати, открытка, которая предназначена ей в презент, не простая, а с видами «родной деревни» http://www.proza.ru/2010/03/26/141. На обороте типографским способом напечатано место для адреса и почтовой марки, краткая информация о выдающихся людях, родившихся там, и последняя строчка о ней. Каким образом эта строчка оказалась там, - мой маленький секрет.
Острый молодежный спектакль, поставленный по пьесе главрежа – Резниковича. Все актеры – из студии, за исключением одного. Свободных мест фактически нет. Не буду пересказывать содержание, не останавливаюсь на моем личном восприятии пьесы, - это сугубо индивидуально. Ребятки стараются, горят на сцене. Анечка хороша! Кончается спектакль, мой букет летит на сцену среди множества других. И теперь я иду к служебному входу, хочется увидеть «премьершу», подарить открытку и… получить автограф. Да-да, ведь в том моем стихотворении «Принцесса Анна» последние две строчки звучали так: « И день придет, и все мы будем Ее автографа просить». http://www.proza.ru/2010/02/10/1527
И этот день пришел, значит, все должно получиться так, как было написано 10 лет назад.
За служебным входом гардероб, проходная с вахтерами, и дверь в соседнее кафе, так что, актерам и персоналу нет нужды выскакивать на улицу. Я расположился сбоку на диванчике. На стене висит красочная газета, посвященная этой премьере. Ай, да молодцы - руководство театра, молодежи будет очень приятно увидеть такую газету с поздравлениями, фотографиями и добрыми пожеланиями.
Начинают появляться сотрудники театра, одеваются, уходят домой. Вот стайка разгоряченной молодежи с горящими глазами, - они сразу пролетают в кафе. Кто-то из взрослых тоже проходит туда. Вот еще трое стучат каблучками. Ох, неужели, это она? Я поднимаюсь с диванчика. Что-то увлеченно обсуждая, они проходят мимо. Самая очаровательная девушка резко останавливается и медленно поворачивается ко мне. Делаем навстречу друг друга по два шага, и вот мы уже совсем рядом. Спрашивает совсем тихо: «Это Вы?» Подруги ее в недоумении останавливаются, она машет им рукой, - идите, я подойду. Девушки нерешительно исчезают за дверью кафе, явно недоумевая, почему это Анечка сейчас застревает с каким-то допотопным мужиком. Мы остаемся одни. Слева - зеркало, справа – гардероб. Раскрасневшаяся, взволнованная после сыгранной главной роли премьерного спектакля, девушка пытается сбивчиво выяснить, откуда я взялся, и еще что-то, а я смотрю на нее во все глаза, последние 2-3 года я ее практически не видел. Достаю ту открытку, что приготовил для нее специально, и вторую, на которой прошу оставить мне АВТОГРАФ. Смотрит на открытку: «Ой, это Вы специально сделали?» Я показываю на выходные данные, телефон правления колхоза и проч. Она слегка склоняется над перилами гардероба и что-то пишет на открытке. И я проваливаюсь на 12 лет назад. http://www.proza.ru/2010/02/13/1126 "Прощание". Я тоже стоял справа, она слева, мы упирались в доску забора, и лицо ее было совсем рядом, снизу вверх… Это было тогда, а сейчас, - дурманящий запах духов, волнение, ее щека рядом, в 15 см от меня, неожиданно это расстояние сокращается и я чувствую, как мои губы касаются ее нежной кожи. Вздрогнула ли она, или я это вздрогнул, не смогу сказать определенно, но то, что она почувствовала это прикосновение, сомнению не подлежит. Другое дело, вспомнила ли она, как ей этого хотелось 12 лет назад? Но, тогда я не мог себе этого позволить. А сейчас, сейчас мне этого хотелось, и она смогла это позволить и мне и себе.
Выпрямляется, да сейчас на каблуках она выше меня, все воспоминания исчезают. Мы еще немного поговорили, вышли на улицу. Слегка остыли на свежем воздухе. Она спросила домашний адрес, электронный адрес, я неохотно дал, чувствуя, что это - уже не то. Сам я не спросил ни адреса, ни телефона, это было не нужно, так как заканчивалось второе «Прощание», и сейчас никто не спрашивал о приезде и никто не успокаивал будущей встречей. Из двери кафе появились те две девушки, с которыми она шла пять, нет, десять, минут назад. Остановились в нерешительности, стоит ли подходить к нам. Анечке их не видно. Да, подходить к нам не стоило, но я уже не мог больше задерживать Анечку, - ее отсутствие среди своих в такой день было просто недопустимо. Я вдохнул поглубже, взял ее руку и немного изменил фразу из «Прощания». Теперь она звучала так: «Беги. Тебя ждут!» Прежде, чем за ней захлопнулась дверь, она оглянулась и прощально махнула рукой.
В метро по дороге на вокзал я достал из кармана открытку с ее автографом. Твердым размашистым почерком там было: «С самыми теплыми воспоминаниями», подпись и дата. Думаю (и надеюсь), что тот автограф был первым. Сейчас-то она их раздала столько… Но, по-моему, они совсем-совсем другие.