Когда я впервые зашла в гости к своему молодому человеку, в квартире жили 3 человека – Глеб (собственно, мой МЧ), его сестра и ее МЧ.
Первое впечатление было довольно мрачновато: они недавно в нее въехали, квартира казалась еще необжитой, как бы мертвой…
Я вошла в дверь и окунулась в чужеродную атмосферу, другую энергетику, чужую территорию, причем в целом ко мне относились дружелюбно, но я чувствовала себя немного неуютно из-за разницы в восприятии событий и стиля жизни.
Было ощущение, что я путешественник, который волею судеб был заброшен, например, в племя бедуинов, ну или наоборот, в общество каких-нибудь физиков – ядерщиков, проще говоря, наши взгляды, ценности, образ жизни, стиль общения, темы разговора и другие нюансы, объединяющие людей, в нашем случае не совпадали..
Я приходила в гости, меня гостеприимно кормили, мыли за мной посуду, мы взаимно старались поддерживать разговор, но были как будто не в контакте. Хотя, возможно, я немного утрирую.
Я казалась себе чем-то эфемерным, как будто находившейся в другом измерении, и квартира, вещи в ней были так же хоть и в пределах прямой видимости, чужими и недоступными для действий с ними.
Первое время моей реальностью были стул и стол, каждый раз принимавшие меня в свои гостеприимные объятия.
Моим вторым пристанищем была постель. Она укутывала меня во время сновидений, дарила радость непринужденного общения с молодым человеком, изолируя нас от окружающих. Именно над ней первой я получила первую власть начинающей хозяйки, поскольку по утрам я застилала, разглаживала складочки на ее простыне и одеяле, и она в ответ благодарно дышала на меня сладкой негой.
Так проходили неделя за неделей. Через какое-то время я начала привыкать к атмосфере этого дома. Каждая квартира имеет свой неповторимый едва уловимый запах, и этот запах я наверное уже никогда не спутаю ни с чьим. Вдыхая его, я вспоминала свои предыдущие визиты, и чувствовала себя уже не каким-то неосязаемым эфиром, а пусть маленькой, но уже вполне твердой и существующей здесь и сейчас песчинкой в море, частью этого дома.
Однажды прихожая смущенно улыбнулась мне легким беспорядком, позволив мне аккуратно расставить тапочки по парам на коврике. С тех пор мы больше не проходим мимо друг друга как безучастные знакомые, а здороваемся, и я поправляю тапочки, сапоги, куртки, с теплом смотрю на ветхие обои, которые теперь кажутся мне довольно милыми, а прихожая в ответ дарит мне мое свежее, румяное с мороза отражение в огромном зеркале.
Но все же в целом эта квартира оставалась как неприступная крепость, которая при первой же проверке выкинет чужака – лазутчика за пределы своей территории.
Периодически сестра уезжала в командировки, и тогда за хозяина оставался Глеб.
Он любит чистоту и порядок, но, как и любой другой мужчина, не замечает мелочей. Например, может в порыве творчества или злости взмахнуть ложкой и капли супа фейерверком полетят, а затем осядут на столе, холодильнике, скатерти…
Благодаря этому кухонные поверхности из декораций превращались в поле для активной тряпочной деятельности, сдавая все новые позиции и манили возможностями
-протереть
-помыть
-почистить
-переставить
-выбросить…
Так мы и подружились с тряпочкой и раковиной, тем более молодой человек был не против того, чтобы я мыла посуду.
Время шло, и кухня из тусклого бледно-серого тесного помещения для обедов превратилась в уютную комнатку в голубых тонах, приятной скатертью на столе, где царицей является газовая плита.
Она величаво стоит особнячком у стены и как бы всем своим видом вопрошает «ну и кто дерзнет сегодня приготовить на мне что-нибудь? На мне можно готовить только самые изысканные блюда, причем руками опытной хозяйки. А не то…»
И огонек зажженной Глебом конфорки недобро сверкал мне оранжевыми язычками пламени, как бы угрожая.
И я благоговейно протирала после готовки ее тряпочкой, всем своим видом показывая, что у меня и в мыслях нет начать готовить у Ее Величества.
И она, подобрев, готовила под ловкими руками Глеба нам обед и ужин.
Зато я довольно быстро подружилась с микроволновкой. Эта милая хохотушка радушно разогревала приготовленную у Царицы еду и весело звенела, зовя к столу, а я ласково протирала ее от пыли и загрязнений изнутри – и, похоже, внутри неприступной крепости квартиры у меня начали появляться союзники.
Иногда, когда молодой человек рано уезжал на работу, я оставалась совсем одна в квартире.
Темная, тщательно зашторенная комната, стол с компьютером и причитающимися ему железяками, висящий над кроватью ковер с непонятным рисунком, который иногда, если посмотреть на него и задуматься о своем, принимал причудливые очертания и как бы оживал, множество шкафов и полок с разложенными на них кипами непонятных, неаккуратно брошенных чужих вещей, покрытых слоем пыли – все это производило немного пугающее впечатление.
Я лежу здесь одна, в постели, которая кажется мне спасительным плотом в бушующем море, но остальная обстановка словно прогоняет меня.
И вот тогда, среди пугающих и угнетающих чужих декораций я нашла нового друга.
Он стоял в углу, забытый всеми, покрытый пылью… Я протерла его, и он улыбнулся мне лицом ведущего какого-то шоу. Да, моим новым другом в этой крепости стал телевизор.
Он серьезно вещал мне о курсе доллара, веселил меня комедиями, грустил со мной во время сериала, радовал прогнозами хорошей погоды, был интересным рассказчиком во время научно – популярных передач.
Прошло еще немного времени, и эта квартира стала символом наших встреч. И пусть она все же была чужой для меня, в ней уже присутствовала моя энергетика, и с каждым разом я все меньше и меньше чувствовала в ней дискомфорт.
И вот сестра переехала к маме, и Глеб оказался единственным жильцом.
Теперь я иногда оставалась на пару дней и чувствовала себя более уверенно – ведь к тому времени площадь так называемых декораций заметно сократилась, да и редко когда две хозяйки на кухне могут ужиться.
Я, наверное, никогда не забуду тот день, когда впервые осталась одна в качестве полноправной хозяйки.
Найдя веник и совок, я подмела пол и помыла его найденной в ведре тряпочкой. Как приятно стало дышать! Я посмелела и прибралась в кухне, помыла посуду. Затем заглянула в холодильник, и он грустно намекнул мне, что еды почти не осталось.
И я решилась.
Нашла под столом картошку, лук, на полках отыскала сушеную морковку … в общем, я решила сварить суп.
Осталось совсем немного - преодолеть фобию перед газовой плитой и втереться к ней в доверие. Царица величаво белела на ставшей родной мне кухне. Я посмотрела на добродушную микроволновку, и она приободрила меня своей начищенной створкой. Холодильник уверенно утверждал, что я справлюсь с этим. Цветы на подоконнике с любопытством наблюдали за мной.
Почищенные овощи явно ждали обработки и превращения в нечто большее, чем просто сырые овощи.
Я постаралась вспомнить все, что видела, когда наблюдала за готовкой Глеба, чему он меня учил, и, глубоко вдохнув, я попросила у Ее Величества соизволения и помощи в приготовлении пищи.
Видимо, она была в хорошем расположении духа, поскольку молчаливо разрешила мне подойти к себе, и я благоговейно произвела ряд нехитрых, но непривычных движений – выбрала конфорку, взяла электрическую зажигалку, стиснула ее в руке, повернула ручку, услышала шипение, дала искру – и о чудо, - я могу готовить!!!
Царица благосклонно посмотрела на меня, и счастье переполняло все мое существо.
А еще я обнаружила наличие в квартире утюга и наслаждалась тем, что он не сыпет крошек на белье и не плещет водой при неудачном движении рукой.
Видимо, экзамен на хозяйку я сдала, потому, что молодой человек, уставший от одиноких вечеров, пригласил меня погостить на недельку.
Вечером, когда ложиться спать было еще рано, а заняться было уже нечем, я решила подобраться к неприступным скалам – шкафам и полкам.
Я подкралась к ним с тряпочкой и потихоньку протерла ближайшую пыль. Я действовала, как приручают диких животных - сначала ходишь вокруг да около, приглядываешься к ним и даешь приглядеться к себе, показываешь, что не опасен для них, потом подкармливаешь их издалека, потом кормишь из рук, осмеливаешься погладить по шерстке, ну и высший пилотаж – игра с животными и дрессировка их.
Итак, я протерла пыль и поняла, что все не так уж и безнадежно. Ранее выглядевшая бесформенной глыбой куча вещей начала показывать свою структуру. Я обнаружила, что можно очищать полки поочередно – сначала с первой выложить все вещи, протереть, поставить все на места, красиво, и начинать обрабатывать следующую… Вся процедура заняла не более часа, тем более, что Глеб включился в этот процесс с удовольствием находя нужные ему железяки, бумажки и учебники. Можно сказать, мы все это возродили из пыли забвения.
Это было увлекательнейшее занятие, объединившее нас.
На следующий день мы раздвинули шторы и комнаты стали выглядеть более светлыми и радостными, особенно когда начало светить мартовское солнышко.
А еще он вытащил пылесос, который был спрятан в шкафу, и я с удовольствием вспомнила – как это – пылесосить (у меня дома в связи с ремонтом ковры убраны, и я давно уже этим не занималась)
Мы решили отметить приятные перемены, открыли Белес, и поели его с пломбиром, подняв тосты за светлое будущее, которое открыла нам генеральная уборочка, разобранные полки и раздвинутые шторы.
Этот день стал символом моей победы и началом новой эры - похоже, у меня появился второй дом, с вложенным в него моим трудом, с теплом и любовью расставленными вещами, со старинными обоями, добавляющими какую-то прелесть окружению и торшером, освещающим книги из замечательной библиотеки, собранной отцом и дедом Глеба.
Эта квартира стала для меня особенным миром:
Местом для творчества
Местом для личностного роста
Местом для культивации порядка и чистоты
Местом для взращивания хозяйственности
Местом, где я могу взрослеть и познавать азы взрослой жизни
И местом для чтения.
Я прожила здесь лишь неделю, но за это время многое изменилось: я и квартира взаимно влияли друг на друга, можно сказать, приручали, как писал Экзюпери про Лиса.
И вот эта неделя закончилась, я уезжаю домой, где я всего лишь часть большой семьи, где всё решается без меня.
Я не знаю, чем это закончится – перееду ли я туда на длительный срок или через какое-то время мы расстанемся с Глебом, да это и неважно.
Главное, эта квартира стала значить для меня больше, чем просто чья-то квартира, куда я приезжаю в гости и я всегда буду вспоминать ее с теплом, как близкую подругу, как колыбель, как свой первый опыт самостоятельного ведения домашнего хозяйства и совместного проживания с любимым человеком.