Ведьму от женщины отличает только умение летать на метле.(с)
Жила-была Бабка-Ёжка. Жила она на самом краю самого старого трясинистого болота. Бабка она была по своей сущности – баба, женщина, в общем. А Ёжкой - ее все так называли. Да, в сущности, какая разница, как тебя зовут, там, на краю, где не ступала нога человека.
Сбежать в этот край заставила жизнь. Ее дочка, черноволосая Ежевика, обладала даром летать, летать тогда, когда ей вздумается и так высоко, как ей захочется, но одной летать было скучно, она звала, и всегда появлялись желающие полететь с ней. Ежевика поднимала их за собой вверх – и отпускала. Для того, чтобы лететь. Но люди летать не умели и, падая, разбивались. По городу, где они тогда жили, поползла молва. И Ёжка, взяв Ежевику, улетела на старое болото, подальше от людей.
Ёжка была жутко рыжей, конопатой, веселой и незлобной (ну, испоганить жизнь 2-3 людям здесь, на болоте, было не в счет), и вскоре у нее появилось много друзей из окрестностей. Была у нее в подругах Русалка с озера, с мечтой жить в море, только не говорила Ёжка Русалке, что у них, у типавсеводных – любое желанье осуществится – только хвостом хлопнуть. Потому что Русалка и сама все знала. Был и Краб - пресноводный, но от этого не менее веселый. И ему не говорила Ёжка, что он жуткий весельчак. Ему и так насмешить - просто клешней щелкнуть. Была Добрая Фея, которая все понимала и не лезла, - потому что была добрая. Была Роза – потому что она была, причем необычной, разноцветной Розой. Был Кот-Баюн, рассказчик. Были друзья и советчики. Короче, Ёжка прижилась на этом болоте. Была у нее только одна черта, которую все остерегались (ну, на то она ведьма наследственная на седьмом колене была) – кого как увидит, тот таким на всю жизнь свою и останется.
Так и жила Ёжка, осторожно и радостно на друзей поглядывая. Одно только омрачало Ёжкину жизнь. Дочка, Ежевика, теперь здесь, за неимением людей, начала учить летать кротов. Кроты, которых она выпускала, коротко махали лапками и падали вниз с громким, шлепким звуком. Нет, они не умирали. Но начисто на время лишались способности слышать. Видеть они и так не умели. Очень Ёжку беспокоили дни, когда кроты падали с частыми шлепками – так они все могут оглухонеметь, глядишь, а то, чего доброго, и в Болотную Книгу жалобы писать начнут на то, что им травмы на всю долгую жизнь доставили. А что еще хуже – понравится им падать, тогда вообще проблем не оберешься, вместо рытья подземных нор будут они осадками выпадать. Вряд ли это болотным обитателям понравится.
Поворожила Ёжка, помахала травками да нашептала слова нужные – и на скале у края болота поселился Змей Горыныч. Только Ёжка колдовать не очень любила, и поселился там Змей какой-то недоколдованный, смелый, сильный, но со своими проблемами. Плюнула Ёжка на него и ушла в избу свою, модернизированную, на лягушачьих лапках. Стала там порядок наводить. Пыль с паутин смахнула, сверчку настойку дала, чтобы не хрипел ночами, снадобья развесила на просушку для приготовления ужинов, да и присела на лавку отдохнуть, в небо глядя – не пролетит ли Ежевика.
В дверь хижины Ёжки постучали.
- Заходи! – Ёжка толком и не разглядела сквозь дверь входящего.
Зашел Иванушка-Дурачек.
- Привет, Ёжка! Заблудился я.
- Заходи, Иванушка, гостем будешь!
И радостно отвернулась к плите зелье отравное варить.
- Как живешь-поживаешь ты тут, Ёжка? Как тут жизнь твоя болотная идет?
Заболталась Ёжка с Иванушкой-Дурачком, загляделась в глаза его темные, открытые. Убежало зелье, расплылось на плите. Рассердилась она на него за свою же растерянность. Посмотрела своим взглядом, особым, на гостя. Превратился Иванушка в волка матерого, гулко завыл на луну и махнул в лес.
А в ту ночь Ежевика летала, бросая крота за кротом. Они взлетали – ой! – и падали – ой! – с одним и тем же звуком. Ежевика предложила полетать еще одному кроту (он был счастлив!), подняла его вверх. Отпустила. Крот полетел вниз с обычным воплем: я лечу! Но между небом и землей его перехватил Змей Горыныч.
- Слабачка. – Услышала она.
- Чтооо?
- Ты умеешь бросать только тех, кто не знает, как летать.
И он улетел, унося с собой совершенно не нужного ни Ежевике, ни ему, но спасенного им Крота.
Волк бегал по лесу уже долгое время. Его пугала мысль остаться зверем навсегда. В лесу ему все порассказали про колдовство Ёжки, про ее особый взгляд. И понял Волк, что выход один – понравится ей, чтобы снова Иванушкой-Дурачком стать и домой вернуться. Брел он понуро по лесу и ничего придумать не мог. Вдруг его взгляд наткнулся на ягоды, растущие на болоте. «Вот я соберу ей ягоды, она обрадуется, сварит себе варенье и подобреет», - подумал Волк. Он сделал из листьев лукошко и набил его ягодами до верху.
- Держи! – Волк доверчиво протянул Ёжке полное ягод лукошко, надеясь, что его подношение понравится Ёжке.
- Ты Волк. – Глядя ему в глаза, сказала Ёжка, - и не смей приходить ко мне. Для меня ты Волк, и ничего не исправишь.
Волк завыл на нее обреченно, и с обидой убежал в лес насовсем.
Ежевика продолжала летать в небе, но перестала бросать кротов. И ее путь полета странно как-то стал пересекаться с логовом Змея-Горыныча. Однажды, пролетая, она услышала жуткий вопль… Подлетела… Увидела, что орет вниз брошенная Белка…. Ежевика подлетела, подхватывая ее на лету.
Бросила сквозь сжатые зубы:
- Слабак. Так кто там умеет бросать только тех, кто не умеет летать?
Горыныч от неожиданности раскрыл пасть и очередная Белка, зажатая в зубах, полетела вниз, выруливая себе путь хвостом.
Ежка села на пороге своей избушки, глядя на небо. Она смотрела, как парила там Ежевика со своим Змей-Горынычем. Ёжка стянула платок с рыжих волос и утерла его краешком блестящие от радостных слез глаза.
- От, черт, нашелся же… Летает, недоколдованный… Кроты целые бегают, норы роют…. И Ежевика счастлива!
И пошла в избу. Села, закурила, глядя в открытое окно. И увидела Волка, стоящего перед избой.
Волк устал. Он устал быть зверем, устал доказывать ей что-то. Он пришел к ней, не смотря на то, что она это запретила. Он увидел ее, сидящую у окна, увидел Волк ее блестящие зеленые глаза и копну рыжих волос. И онемел Волк. И захотелось ему остаться с ней, на этом болоте. Да и не важно, на каком. Волк вынес входную дверь, выбил пару перегородок, ворвался в комнату…
- Уходи! Убирайся! – не зря Ёжка ведьмой была на седьмом колене, вынесло Волка далеко в соседние леса. Что б не видеть и не слышать. Унесло его Иван-Царевичем. Таким его Ёжка напоследок увидела.