Выдалось мне в ходе командировки погулять и под мирным небом. А всё благодаря вышедшему из строя программатору для прошивки радиостанций Моторола. Посовещавшись с Сергеем, пришли к выводу, что дело в самой программе. Кто-то должен ехать в Моздок за работающей программой. Отправился я, благо в Моздок практически каждую неделю отправлялась колонна за продуктами, ГСМ и т.п.
В Моздок приехали без происшествий. Единственное, что отложилось в памяти, так это некоторое облегчение при въезде в Северную Осетию. Большой крест при въезде в Северную Осетию, как бы напоминал, на этой земле исповедуют православие. Поселились в гостинице "Моздок". Моздок мне напомнил отдельные кварталы моего родного Бердянска, создавалась иллюзия пребывания на Родине. Несмотря на то, что цифры календаря указывали на вторую половину ноября, погода была замечательная, и я вышел прогуляться по вечернему Моздоку. Я бесцельно бродил по улицам города и просто наслаждался прогулкой. Наслаждался тем, что на мне нет разгрузки с магазинами и гранатами, наслаждался тем, что нет нужды нести с собой автомат. Настроение лучше не придумаешь. Вдруг, в районе переговорного пункта меня останавливают двое парней в камуфляже, слегка навеселе (я был одет так же), с вопросом, откуда я.
Говорю: - Ачхой-Мартан, в ответ слышу: - А мы с Урус-Мартана. Спрашивают дальше: - А Вы кто по званию? Майор – отвечаю, - А мы сержанты, товарищ майор, а разрешите Вас пивом угостить? Ларёк стоял по близости, несмотря на позднее время работал. Купили два литра пива, присели на какой-то лавочке, угостились пивом, пообщались, затем пожелали друг другу удачи и я пошёл дальше своей дорогой. Конечно, можно было вспомнить про Устав и т.п., но зачем, им завтра на войну, мне послезавтра, а там, как повезёт.
На следующий день я справился в мобильнике по своему вопросу, взял рабочую версию программного обеспечения для программатора. Напарник по номеру тоже разрешил свои вопросы, и мы вдвоём отправились на местные рынки. Что-то купили на вещевом рынке, ну, а на продуктовом - затарились по полной программе. Глаза разбегались от различных национальных яств. Еле донесли еду, прихватили ещё пару бутылок дагестанского коньяка "Дербент". Вечер удался. Всё было отменным, и коньяк, и продукты. Возвращаться в Ачхой-Мартан от мирной жизни не хотелось. Обратно возвращался с унылым настроением, впрочем, как въехали в Чечню, унылость прошла сама собой. Тут смотри в оба и держи ухо востро, не до уныния.
Прошло чуть больше половины ноября, осень начала набирать обороты, стало прохладнее, всё чаще и чаще шли дожди. Передвигаться приходилось по жиже из грязи и щебня. Но в один из дней, несмотря на всю эту слякоть, настроение было приподнято. Причиной были всего навсего обычные старые бухгалтерские счёты, укреплённые вертикально в крытой железобетонными плитами курилке, при входе в наше помещение. На счётах каждый день откладывались дни нашего пребывания в командировке, и в этот день счёты указывали на половину, т.е., наступил "экватор". А это был праздник. Вечером чудили, кто мог, тот играл на гитаре и пел песни. На моей гитаре к тому периоду, уже давно была оборвана первая струна, и в качестве струны я использовал одну из жилок полевого кабеля. Благо кабеля было достаточно, т.к. эта импровизированная струна очень часто рвалась. Новых струн в Ачхой-Мартане купить было негде. День окончился бритьём голов всем желающим. Тут я пожалел, что у меня нет с собой видеокамеры. То, как я брил, обратившегося ко мне с этой целью милиционера-водителя Василия, следовало бы оставить для памяти. Дело в том, что у Василия были очень жёсткие волосы, и носил он причёску в виде трапеции. Обстригши ему чуть-чуть меньше половины головы с одной стороны, мне пришла в голову мысль: ровно столько же обстричь с другой. Остриженные части обработал к тому же ещё и станком. Получился отличный ирокез. Кто бы ни посмотрел на Василия в этот момент, падал от смеха на месте. Шутки ради, я сказался уставшим и заявил Василию, что больше стричь его не буду. Само собой мою игру поддержали все остальные, отказывая дело со стрижкой довести до завершения. Посмеялись от души. Потом я всё-таки Василия достриг. В свою очередь, и свою голову кому-то подставил. На утреннем намазе следующего дня светящиеся отдельные головы вызывали немало улыбок.
Сразу же после "экватора", произошли два события, отчётливо отложившихся в моей памяти. Одно из них связано с пожарной командой, вернее с их командиром. Андрей Болтинов раздобыл где-то магнитофонную кассету с записью песни группы "Сектор Газа" "Пора домой". Накануне, узнав по перекидному календарю, какой праздник либо дата рождения знаменитого деятеля отмечается, он устраивал поздравления милиционерам-водителям. Надо сказать, что расположение водителей сообщалось с расположением пожарной команды слуховым окном. Так вот, после официального подъёма, Андрей громким голосом, у слухового окна объявлял: - Товарищи милиционеры-водители, поздравляю Вас с таким-то летием со дня рождения такого-то великого. В честь этой даты звучит песня группы "Сектор Газа" "Пора домой" - и включал её на всю громкость музыкального центра. Я думаю, Вы представляете реакцию водителей. Всё правильно, чего только Андрей не слушал в свой адрес. Но очень скоро водители к таким поздравлениям привыкли, я бы сказал, у них даже выработался условный рефлекс, как у собаки Павлова. О выработавшемся у водителей рефлексе стало понятно, когда примерно через две недели, замполит, очевидно пресытившийся поздравлениями, изъял у пожарных музыкальный центр. Наступает очередной подъём, и вдруг тишина. Тут же в адрес пожарных полетели грозные ультиматумы:- Пожарники, где поздравления? Без них не встанем, ну и т.п.
Второе событие, я бы назвал трагикомическим, и случилось оно со мной. Отправился на чердак одного из зданий заменять батареи питания в телефонных аппаратах, находящихся на размещённых там постах. На улице было светло, я фонарик с собой и не взял. Заменил батареи, возвращался назад, и, очевидно, от светового перепада, в темноте не увидел поперечную тонкую водопроводную трубу, проверил её на прочность своей переносицей. Приятных ощущений я не получил, это точно. Труба как стояла, так и осталась стоять, даже не погнулась. А вот переносица лишилась своего кожного покрытия, без кровотечения не обошлось, настоящее ранение. Потом на себя в зеркало смотреть без смеха не мог. Представьте, бритый наголо и с зелёной переносицей.
Заканчивался второй месяц службы в Чеченской республике. В горах уже лежал снег, и по утрам в солнечную погоду, можно было любоваться сверкающими пиками горных вершин Казбека. В такие минуты я думал, какой красивый край, но вместо того, чтобы развивать туристический бизнес, нашлись те, которые откатили эту республику на несколько веков назад.
В конце ноября на смену ОМОНу с Новокузнецка прибыл ОМОН с Прокопьевска. Прокопчане привезли с собой посылки от наших родственников и обещанный мне Селюниным трансивер. Признаюсь, с этого момента мои соседи по койкам потеряли покой. Первым делом, я реконструировал антенну, оставленную воронежцами, вернее, снял одну антенну и установил другую, естественно, направил её на Кузбасс. Тут поймут меня только радиолюбители. Антенна обеспечивала работу трансивера на 20, 15 и 10 метрах, в тех условиях, для меня этого было вполне достаточно. Перед командировкой я ходил в Госсвязьнадзор дабы получить временный позывной для работы с Чеченской республики, но мне почему-то отказали. Пришлось работать почти нелегально, к своему кемеровскому позывному через дробь добавлял шестёрку, и представлялся, что работаю недалеко от Моздока либо Владикавказа. В свободное от исполнения служебных обязанностей время, я прослушивал радиоэфир на КВ в надежде услышать радиолюбителей из Кузбасса. К моему удовольствию, сеансы радиосвязи с кузбасскими радиолюбителями удавалось проводить неоднократно. Один раз удалось провести демонстрационный сеанс связи на КВ для командира ОМОН. Предварительно, связавшись по радио с прокопьевскими радиолюбителями, я пригласил передать одному моему знакомому, что буду в назначенное время вызывать на определённой частоте. Когда подошло время, я пригласил командира ОМОН, стал вызывать Прокопьевск. Когда на связи оказался нужный человек, да ещё и пообщался и со мной, и с ним, на командира ОМОН это возымело сильное впечатление.
По сути, радиолюбительскую связь можно было использовать, как резервную. Пару раз, мне и, действительно, пришлось таким каналом воспользоваться. Дело в том, что где-то вырубили магистральный кабель, а это означало, что Ачхой-Мартан, равно, как и ВОВД, остался без междугородной телефонной связи. Спутниковую связь держали, как резерв на крайний случай. Колонна отправилась очередной раз в Моздок, возможности узнать, как она туда дошла, практически не было. Я же прежде, чем колонна отправилась, вручил своему напарнику Сергею радиостанцию, настроенную на радиочастоты радиолюбительского ретранслятора, скорее из праздного любопытства, чем по служебной необходимости. Как ни странно, вариант использования радиолюбительского диапазона, как канала связи, сработал. Благодаря радиолюбительскому ретранслятору, нам удалось установить устойчивую радиосвязь. О прибытии колонны в Моздок я доложил командиру.
Второй раз воспользовались радиолюбительской связью исключительно в личных целях. Магистральный кабель ещё не восстановили, междугородная связь не работала, а в новостях центральных каналов по телевизору рассказывали про боевые действия в Ачхой-Мартане. Решили воспользоваться радиолюбительскими частотами, чтобы через радиолюбителей передать родным, что у нас всё нормально.
Благодаря Лукашову Дмитрию, нашему доку, бывавшему раньше в Чечне именно с прокопьевским ОМОНом, у меня, как и у Сергея, сложились хорошие отношения лично с командиром ОМОНа Вольтеевым Александром Михайловичем, по количеству командировок которого, складывалось впечатление, что он дома бывает меньше, чем в Чечне. В эту командировку отряд отмечал очередную годовщину своего образования, на празднование приглашён был и я, конечно, с гитарой.
Отметили мы с Сергеем в Чечне и свой профессиональный праздник – День образования структуры связи в системе МВД (отмечается 10 декабря). Не забыло про нас и командование. На утреннем намазе в моём лице поздравили с праздником нас обоих, каждому вручили по грамоте и денежной премии, не превышающей 200 рублей. По случаю праздника я сочинил небольшое стихотворение, которое мы направили в службу связи областного УВД:
Нас разделяют километры.
У Вас - Кузбасс, у нас - Кавказ,
Но с Вами мы, ребята, вместе,
Ведь нас объединяет связь.
Примите наши поздравления.
От всей души желаем Вам
Удачи, радости, веселья,
И, ради праздника, сто грамм.
И года пройдут, тысячелетья,
Где б ни работать, ни служить,
Без ложной скромности, коллеги,
Несите звание "Связист".
С каждым днём положение на счётах нас радовало всё больше и больше. В один из дней их осталось всего семь, но в этот день на намазе нам объявили, что по каким-то причинам смена задерживается и прибудет после 14 января нового года, правда оговорились, информация может измениться в любой момент. Однако, гражданские чеченские связисты, с которыми мне по службе приходилось общаться, называли мне практически точную дату нашего отъезда на Родину, во всяком случае, они гарантировали, что Новый Год мы будем праздновать уже дома. Так кстати, и случилось. Вот и очередной вопрос, а они-то, откуда знали, когда будет наша замена?