Впервые за долгие годы он перенес стол в комнату. На него легла с первого заброса белоснежная скатерть, потом час ушел на неторопливую расстановку разноцветных блюд. С кухни в комнату перемещались плавными движениями бутылка с вином, посуда, деликатесы в специальных емкостях. Сервировка явно удалась, стол был похож на горную вершину, взбираясь на которую чувствуешь вкус каждого метра яств всё более острым и желанным. Теперь – свечи. Их надо расставить много, ведь не двадцать отмечаем. Сначала он распределял их на всех выступах комнаты, но плоскостей явно не хватало, пришлось расположить их плотно по периметру стола, благо – гости не ожидались.
Он праздновал, отмечал, запоминал свой день рождения, который был датой весьма круглой. Но ему ненужной боли и не ожидаемой..
- Немногие переживают такие даты два раза, - мысль вызвала мимолётную улыбку.
В полной тишине квартиры он открыл вино, положил на тарелку немного закусок.
С утра телефоны разрывались. Поздравляли зависимые люди и искренние друзья, которых оставалось всё меньше. Поздравили родители – слава Богу, живы и не забывают, поздравили дети, кто – по принуждению бывших жен, кто – из своего интереса, который не отобьет память. Потом звонки стали редеть, как весенний снег, перестали моргать экранами. К моменту праздничного ужина на одного, телефоны умолкли окончательно. Он бездумно смотрел в моргающий ярким экраном телевизор, потребляя деликатесы и думая о прошлом, таком живом и таком далёком, даже на прошлой неделе. И о будущем – непонятном и одиноком. Перед глазами - вереницей. Улыбки, взгляды, тела. Ни в ком из них он не нашел то, что искал, а что искал – не ведал сам. Как назвать это? Судьбой? Единственной? Такая бывает в не рассуждающей юности.
Звонок мобильного резко вырвал его из блужданий по лабиринтам.
- Привет, с днём рождения!
-Привет, спасибо, ты же говорила, что стёрла номер?
- Стёрла из памяти, но в звонках остался.
- Как ты, как малышня?
- Спасибо, у нас всё хорошо. Про тебя спрашивают постоянно. Ты бы приехал, я ужин приготовила. Такой, как ты любишь.
Он встал, осмотрел безукоризненный стол на крахмальной скатерти. Пригубленный бокал одиночества просился быть выпитым до дна, закуски рвались на тарелку, вилка дрожала в ожидании его губ.
Именно эта женщина волновала его, решения, ранее принятые эгоизмом и неуверенностью показались мелкими и не стоящими внимания.
Он сказал в трубку
- Я буду через полчаса.
Собрав со стола самое вкусное для детей, выключил свет и закрыл дверь, не оглядываясь.