Женя Удальцова называла себя старой девой. Поскольку, коллектив уголовно-исполнительной инспекции был женский, за исключением начальника и зама, то о Женькином личном статусе дамы не прочь были посплетничать. Кто-то верил ее словам о девственности, кто-то говорил, что Женя имеет в виду понятие образное, то есть просто-напросто «не замужем». А годочков-то уже за тридцать три перемахнуло. Христов возраст уже прошел. Кто-то советовал срочно искать мужа. Такими советчицами были дамы замужние, у которых все, вроде, имелось в наличии – мужья, дети и даже внуки. Дамы разведенные, нахлебавшиеся семейной жизни, но имеющие детей, советовали найти мужика посимпатичнее, с хорошей наследственностью и с наличием интеллекта, хотя бы в глазах, и родить ребеночка для себя. На старость утеху, да стакан воды подать.
Женька замуж не прочь была выйти, и ребенка родить хотела. Да где они, мужики с интеллектом и с хорошей наследственностью? Насмотрелась уже она на контингент, который ходил к ней в инспекцию отмечаться. А работала Женя с людьми, которые преступления совершили, но наш гуманный суд давал им наказание в виде лишения свободы условно, да еще и с испытательным сроком.
То есть торгует он наркотиками, пырнул он ножом друга в драке или измывается он над родственниками пьяный, забивает он ногами в пьяном виде своего отца-пенсионера – получай свои условные годы!
Сбивает он, летя по встречной со скоростью сто километров в час человека насмерть – на тебе три года условно. А он же отец семейства и характеристики у него с места работы хорошие! А то, что мужик, которого он убил, тоже отец семейства, и у него двое детишек осталось, это не важно. Нечего из строительного магазина выходить, и в зоне пешеходного перехода под колеса кидаться! Ты торопился, я торопился, вот ты и успел на тот свет.
А убийца по земле дальше ходит. Только вот как он живет-то теперь?...
Вот так и крутилась с ними Женька все свое рабочее, да и нерабочее время. На работу раньше всех приходила, уходила позже всех. По судам бегала, кого-то сажала, кто недобросовестно относился к возложенным на него судом обязанностям. На кого-то ходатайства писала, чтобы раньше срок сняли и судимость гасили. Ведь не все уродами и отморозками были. И по глупости люди срок получали, и по беспределу. У Жени глаз за много лет научился видеть, кто чем дышит. Короче, для всех своих подопечных она была как мать родная, ну или как воспитательница в детском саду. Типичная одинокая тетка.
И дома – мать шестидесятипятилетняя и бабуля восьмидесяти шести лет С мамой-то, слава богу, все нормально, а бабуле и памперсы нужны и лекарства.
Хорошо, что несколько лет назад продали бабушкину часть дома под Москвой, где была ее доля наполовину с дальними родственниками, и купили под Питером, во Мшинской, дачный участок в шесть стандартных соток с домиком и садом.
Как намучились они с матерью вывозить каждую весну бабулю на дачу! Это в электричку загрузить бабулю, вещи и еще двое котов в придачу! Бабушка бубнит, коты орут. А еще бабушку приходилось к врачу возить, на обследования. Опять эпопея.
И Женя твердо решила пойти учиться на курсы вождения. Водить-то уже могла. До инспекции она работала оперативницей в одном из следственных изоляторов, там мужиков много было, вот и поднатаскали ее. В смысле, машину водить, но не более того. Но прав официально не было. Вот теперь настал такой момент.