Жесть автомобильчика гремит-скрипит, нарушая тишину летнего утра. Девятьсот шестьдесят восьмой Запорожец, любовно именуемый Жопером в народе, атакует дорогу к озеру. Примерно, как легендарная Тридцатьчетвёрка в годы войны, нагоняя ужас на фрицев. Потому, что дело после грозы. Ливень окатил ночью ничего не подозревавшую и сонную деревню. Улочки да проулки, куда ни шло – гравием засыпаны. В два шага за околицу высунул нос – кранты, если без болотных сапог. Песню на ходу не споёшь – язык на счёт раз откусишь. Дорога превратилась в грязевое направление между стволами деревьев, выросших как-то неправильно и потому заставляющих петлять по три раза в десять метров. Фёдор хоть руками за баранку держится – ему легче, а Григорий за воздух, чем придётся. Головой о железо бьются дружно, вместе. Жижа из ям подлетает выше крыши. Был бы Запор живым существом – никогда бы не сунулся в эти места. А так, куда ему деваться-то? В бак плюхнули ведро бензина, в багажник навалили рыболовные снасти - вези. Его хозяин Фёдор – тракторист местного колхоза со своим приятелем Григорием – зоотехником этого же колхоза, тяпнув по стакану самогона, решают побаловаться ушицей после трудовой недели. Вот и отправляются к таёжному озеру. Душу потешать, оставив на несколько часов жён с детьми возле мычащего, блеющего, гогочущего и кукарекающего хозяйства. Удочки, костерок – нечастая романтика крестьянского бытия. С вечера собирают один сидор на двоих с едой. Харчи без излишеств, зато сытные – сало с хлебом, да лук с солью. Там же бутылочка самогона для настроения, вторая в пакете с прикормом и червями. Если мало покажется, то ещё и третья в багажнике. Ну и уж, на крайний случай, ещё одна под водительским сиденьем – НЗ, которая. В общем, укомплектованный экипаж, чем нужно, без посторонних чупа-чупсов.
Наконец чудо автопрома безбожно треща прогоревшим глушителем и плюясь сизым дымом финиширует у озера, застывшего зеркальной гладью. Хороша погода. Вняла мольбам мужиков, услышала, за что пили в сумерках. Друзья выкарабкиваются из кабины. Не сладко пришлось в дороге – оба под два метра ростом. Таким не то, что Запорожец – Хаммер мелковат будет. Фёдор на Беларусе колесо без домкрата меняет, прямо на пахоте. Григорий племенного быка за рога на землю укладывает. В общем, что один «полтора Ивана», что второй. Разминаются, зевая и добродушно матюгаясь на сырость под ногами – не полежишь на травке-то.
Фёдор трёт ладони, осматривая гладь озера. Хмыкает.
- Что-то подозрительно, Гриш! Рыба-то не играет! Чё мы вперёд её встали?
- Дрыхнет ещё – нас дожидается! Щас удочки закинем со справным червячком– затанцует!
- Тоже верно! Без кормёжки-то чему радоваться! Давай, ты удилища мастряч, прикорм кидай, червяков цепляй, а я стол организую! Так сказать – за приезд!
- Это правильно! Всё начинается с перекура!
Открыв багажник и достав необходимое для ловли, Григорий не спеша направляется к воде. Первым делом катает колобков прикорма. Готовит удилища. Цепляет червяков, плюёт поочерёдно на каждого и забрасывает.
- Ловись рыбка большая и ещё больше!
Два поплавка успокаиваются в кругах на воде. Удилища ложатся на рогатины.
- Ну, чё Фёдор? У меня, как у Аннушки! Раз и готово! А ты всё копаешься!
- Не свисти! Глянь сюда! Всё, как мать велела!
Импровизированным столом становится крыша автомобиля. На ней газета. На газете немудрёная закуска с железными кружками и бутылкой.
- Ну, чё Гриш? Зараз плескануть?
- Давай! Вровень с краями! Чтобы рыба сама на берег прыгала!
- Ага! Давай за это! Ну, будем!
Лягушки, услышав бульканье самогона в горле, отзываются весёлым кваканьем в ближних камышах.
- Е-э-эх! Хорошо! Слышь и жисть закопошилась!
- Да-а! Скоко мы не рыбалили-то, а Федь?
- Так, с того…. В октябре, в прошлом годе последний раз ездили!
- Хорошо, хоть щас вырвались! А то опять! Туды-сюды! Туды-сюды! И год пулей пролетит!
- Кстати! Между первой и второй, штобы пуля не просвистела!
- Ну, давай! Уговорил, красноязычный! Насыпай!
- Так же?
- А как ишо? Што мы дети по половинке пить!
- Ага! За нас!
- И за рыбу! Про неё-то не забывай!
- Чё тут забывать-то! Вон они поплавки! На месте застыли! Прикорм-то не забыл?
- Всё путём! Щас прочухают! Косяком припрутся! Будем!
- Ага! Как отцы учили! Пивка – для рывка, водочки – для походочки, а самогону – для разгону!
- Не отвлекайся! Хотя, всё правильно! За разгон!
Дружно ухнув-булькнув, усаживаются на рыбацкие раскладные стульчики. Закуривают, глядя на воду. Тихо – даже гнус не проснулся ещё. Спокойствие царит над водой. Сигаретный дым стелется по траве. Первый луч солнца ощупывает верхушки окружающих озеро берёз. А поплавки молчат – ни одной поклёвки.
- Што за напасть-то? Почти час уже загораем! Гришка, червяков-то не забыл нацепить?
- Самый умный, да? Проверь!
Фёдор вытягивает крючок из воды. Червь свисает без признаков жизни.
- О! Милок! Што это с тобой, а?
- Што-што! Тебя в воде столь подержи, тоже околеешь! Свежего нацепи! Вон их полная банка!
- Да уж придётся, раз им дохлый не по вкусу! Та-а-ак…какого бы выбрать?
- Бери любого – у всех морды, как на выставку!
- Да я вот думаю, на кого лучше клюнет, на самца или самку, а Гриш?
- На чего? А как ты узнаешь, што червяк он или она?
- Ты што? В пионерах не ходил штоли?
- Ну поделись, тогда опытом-то!
- Берёшь червяка и меж зубов его протягиваешь!
- Ну и што? Любой протянется!
- Не любой Гриша, не любой! Самец яйцами зацепится!
- Тьфу ты! А я уши развесил!
- Ха-ха-ха!!!
Разбуженная смехом сорока чуть не сваливается с верхушки дерева, но вовремя спохватившись, машет судорожно крыльями. Недовольный стрекот улепётывающей пернатой раскалывает тишину. Тут же, всё вокруг отзывается многоголосьем - жужжаньем, писком и гуденьем. Живность просыпается. Рождается день.
В рыбалке важен сам процесс. Но не до такой, же степени. Сидеть, сидеть и сидеть. И смотреть на застывший поплавок. Мужики скучают. После очередной смены червяка на живого решают, что за рыбу нужно выпить ещё по одной. Наверно и не клюёт, что норма недопита.
- Ну, Фёдор!
- Ну, Григорий!
Бока кружек глухо стукаются. Дружно выдыхают, приближая посуду к губам.
- Здравствуйте, сынки. Наловили рыбки-то?
Григорий с Фёдором одновременно оборачиваются на голос. Кто может так неслышно подойти? Ну-ка, ну-ка. Возле ближнего куста тальника стоит старичок в плаще с капюшоном. Был бы с удилищем, можно сказать, что тоже рыбак. А то пустой. Даже без ведра или корзины. Да и не с их деревни – незнакомец откуда-то.
- Здорово батя!
- Здорово отец! Не-е! Ещё вся рыба в озере! Хочет нас голодными оставить!
- Што, даже хилюшного пескарика не вытянули?
- Какой там пескарь! Поклёвки не было! Ни разу!
- Отец, присоединяйся! С нами за удачу!
Фёдор достаёт из бардачка машины стакан. Дунул внутрь, посмотрел на свет и поставил под разлив.
- Ну, если немного токо. За компанию, да за удачу вашу. Чисто символически. Тогда можно! Поддержу!
- Во! Это по-нашему! Точно чёнить вытянем!
Старичок прокашлялся, поднёс наполненный стакан, понюхал.
- Крепкая, однако?
- Градусов шисят! Пользительная микстура!
- Её отец хоть внутрь, хоть снаружи! Зараза за пять вёрст обегать станет!
- Чую. В добро пойдёт. Ну, за вашу удачную рыбалку! Господи, прими за лекарство!
- Ага! Будь здоров батя!
- Ну, будь отец!
Дружно выпив, так же дружно закусили нехитрой снедью. Фёдор протянул пачку с сигаретами старичку.
- Угощайся батя!
- Што ты, сынок. Сроду не баловался ентим.
- Ты глянь! А тут не знашь как бросить!
- А ты не бросай. Не кури, просто и всё.
- И всё? А как это?
- Время придёт – поймёшь. Ну, ладушки. Спасибо за хлеб-соль. Пора мне сынки.
Фёдор и Григорий переглядываются. Старичок уже заходит в лес. Прежде чем исчезнуть из виду, оборачивается.
- Да, сынки. Штоб начать ловить рыбу, зачерпните ведро воды. Во-он возле тех камышей.
Указывает веткой, попавшейся под руку, и скрывается среди деревьев. Рыбаки вновь недоумённо переглядываются и пожимают плечами.
- Федь, а как деда-то зовут?
- Да хрен её…. О, попали! Пили и имя не спросили!
- А причём ведро?
- Воды набрать, штоб рыба пошла!
- И чё?
- Да ничё! Пойду наберу!
Фёдор подходит к месту, на которое указал старик и с размаху черпает, подняв муть со дна. Возвращается к стоящему у Запорожца Григория.
- Федька, считай, ила одного приволок! Смотри муть какая!
- Щас отстоится! Наливай! А то я, што-то в непонятках!
Григорий, молча, разливает самогон по кружкам и задумчиво смотрит на Фёдора.
- Федь, ну и чё?
- Чё? Ничё! Сам што-то отупел! Ну, давай!
- Ага! Давай! А за чё?
- За чё, да за чё! За карася! Хотя бы за одного! Штоб вытянуть!
- Так будете самогон хлестать – лягушку не поймаете!
Мужики, поперхнувшись самогоном, кашляют, глядя друг на друга дикими глазами. Осматриваются вокруг. Ни души.
- Гришка! Хорош пить! А то точно крыша уедет!
- Зараз белая горячка не может быть у тебя и у меня! Это, как зоотехник говорю!
- Умный? Кто-то же говорил!
С двух сторон обходят машину – никого. Смотрят вдоль берега – пусто. Подозрительно оглядывают друг друга.
- Чё делать будем? А Федь?
- Похоже, мотать надо отсюда!
- Без рыбы, чёли?
- А где её взять-то? Видишь – шаром покати! Глухо нынче! Пакуй удочки! Я пока с ведра воду выплесну да закусь уберу с мусором.
Каждый идёт в свою сторону. Григорий к удочкам, Фёдор к ведру, стоящему у Запорожца.
- Гришка!!! Смотри!!!
Григорий тремя прыжками подскакивает к товарищу.
- Чё орёшь-то? Так и кондрашка может схватить!
- Смотри! Карася с водой зачерпнул! Муть села, его видать стало!
- Ну-ка, дай-ка! Заценю!
Григорий опускает руку в ведро, хватая рыбину. Вытаскивает.
- Федь! Разжигай костёр! Ушица будет! Ха! Щас я его распотрошу-почищу! Шесть секунд! Ути-пути…лапуля…попалась!
Григорий сложил губы трубочкой, стараясь поцеловать карася в чешуйчатый бок. Карась дёргается и даёт звонкую оплеуху хвостом по физиономии зоотехника.
- Опусти откуда взял! Разговор есть!
Григорий таращит глаза и высовывает язык от неожиданности, явно недопонимая происходящего.
- Глазки и рот прикрой! А меня в ведро опусти! Что замер? Да вы оба, как истуканы!
Григорий медленно сгибается над ведром и разжимает руки. Карась радостно плюхается в воду, поднимая облачко мути со дна. Друзья понемногу приходят в себя.
- Гриш, давай по глоточку сделаем.
- Ага. Ты смотри!
- А то! Держи!
- Ну! Спаси и пронеси!
Друзья подносят стульчики, ставят поближе к ведру. Фёдор наклоняется, рассматривая рыбу.
- Ну, давай! Говори, чешуя озёрная! Чё хотел-то?
- Свободу!
- Ага! Бартер, значит! Ты мне – я тебе, как говорится? А ты, нам чё?
- Что захотите, то и получите!
- Гриш! Сказку помнишь?
- Про психа со щукой?
- Про дурака! Тот её за три желания отпустил! Соображашь?
- А, чё! Нормалёк! Подфартило!
- Э! Чешуя! Правильно поняли? Мы тебя отпускаем, а ты три желания исполняешь?
- Правильно! Только не три, а одно на двоих!
- Это почему одно? Там три было!
- То было давно и неправда! Думайте над желанием – время пошло!
- Ты смотри! Ишо пугает! Федь наливай воды в котелок! Щас я его мигом!
- Деда позову!
- Какого деда?
- Того, что был!
- Да, кстати! Кто он?
- Леший этого района!
- О…ишо хлеще…. Ладно, чешуя! Щас придумаем!
Григорий смотрит на Фёдора. Фёдор на Григория.
- Федь, чё нам общего-то попросить?
- Да, кто её…. Тебе вот чего надо-то самому?
- Вроде всё есть! Две коровы, тёлка, бычок, поросята, куры, гуси. Безбедно как-то живу. Жена, трое ребятишек.
- Ну и чё, што трое? Это то при чём? Четвёртого сам склепаешь, если надо будет! Не у карася же просить!
- Дом, баня, огород! Да, чё ишо надо-то? Машину, как у тебя? Зачем она мне? Мотоцикл с коляской есть! Даже и не знаю, што надо! А тебе?
- Тоже, вроде всё есть! Жопера подремонтирую – на мой век хватит! Деньгами взять?
- Это рисковое дело! Помнишь, в девяносто восьмом? Вроде вечером деньги были, а на утро один пшик от них остался! Не-е-е…деньгами не надо!
- Может валютой? Доллары там, евро?
- Отпадает! Катька за доллары или еврики в сельпо тебе ничё не продаст! Даже коробку спичек!
Мужики в раздумьях закуривают. Фёдор плюётся.
- Тьфу-ты! Ни рыбы – ни желаний! И сигарета ишо поперёк горла стала! О, жисть! О, отдохнули!
- Ага…ни рыбы…ни же…. Слушай, Федька! Может рыбы!
- Чего, может рыбы? Куда?
- Да, нам! Сюда! В озеро, вот в это!
- И чё дальше? Ну, половим, уху сварим…и чё?
- Не-е-э! Штобы рыба всегда ловилась, только нам здесь! А больше никому! Понял?! В любое время года!
- А-а-а! Замётано! Ну, ты голова!
- А то! Талант не пропьёшь! Зря чёли корки зоотехника имею!
Фёдор легонько пнул по ведру.
- Э! Чешуя!
- Слышал! Всё понял! Выпускайте меня!
- И рыба, штоб не килькой была! А справная! Как у Катьки в сельпо на прилавке!
- Хорошо!
- А вдруг соврёшь?!
- Закидывайте удочку! Увидите сами! Но вначале выпускайте!
- Ладно, плыви!
Фёдор выплёскивает содержимое ведра в озеро. Возвращается к Григорию.
- Ну, што Гриша! Закидывай! Посмотрим, можно верить карасям, али как!
- Щас…червячка…вот…ишь ты,…какой! Ну! Ловись чудо-юдо, рыба-кит!
Григорий забросив, наблюдает за поплавком. Фёдор подходит со стульчиками.
- Присаживайся! Да опусти удочку на рогатину-то! Не убежит, поди!
- Э! Э-э! Федька!!!
Леска резко натягивается, звеня надсадно. Удилище сгибается чуть ли не пополам. Метрах в десяти здоровый плавник шлёпает по воде.
- Гриша!!! Спокойно!!!
- Акула!!! Чёли!!!
- Это не океан!!! Здеся нету их!!! По тихому!!! К себе!!!
Григорий упирается ногами в берег. Понемногу подтягивает леску. Та звенит на пределе. Фёдор здоровыми прыжками, высоко поднимая ноги, бежит по воде к жёлто-чешуйчатой рыбине. Прыгает пластом в воду, хватая за жабры.
- Поймал!!! Гришка!!! Беги!!! Помогай!!!
Наконец, мокрые с головы до ног друзья падают возле рыбы на берегу.
- Откуда здесь карп?!
- Килограмм двадцать! Не меньше!
- Расскажешь - не поверят!
- Чё рассказывать-то! Мы покажем его хвост!
- У-у-у! Обмыть надо почин!
- Во! Для таких случаев я и держу НЗ!