Эрвиш увидел двух старцев, они ехали на небольшой телеге, запряженной парой белых лошадей.Сами седовласые старцы, с сединами в волосах , но еще крепкими телами, ехали по Реке людей словно два лебедя, - седые и светлые. Эрвиш понимал таких людей, очень редких. Они многое пережили и поняли. К тому же, старцы были близнецами. Как только Эрвиш подошел к телеге его приветствовали.
-Странник один идешь?
-Нет не один, со всеми. Ответил Эрвиш, видя в старцах свет и радость, о которой он вспоминал вчера вечером. И теперь видя ее в других людях, он сам возрадовался. Его покой и отстраненность сразу же затмила светлая радость невидимого света, что исходил от старцев.
-Раз со всеми, так давай сюда. Пригласил один из старцев, Эрвиша, жестом давая понять куда ему садиться в телеге. Эрвиш весьма вежливо поклонился и запрыгнул в телегу.
-Куда же путь ты держишь? Спросил один из старцев.
-Одна дорога жизни у меня, странник и скиталец я.
-На старость лет скитаться не многие захотят. Что же двинуло тебя в путь?
Эрвиш весьма удивился словам старца. Тот сразу выдал правду Эрвишу, обычно его как скитальца или монаха принимали без обсуждений.
-Послание несу. Но вы и сами не молоды и вдвоем двинулись вы в путь.
-Мое имя Геронда, А это мой брат Регонда. Вот отрок, он слуга, ему не велено говорить.
-Это от чего же. Спросил Эрвиш, смотря на спину слуги, который вел лошадей вперед.
-Он слуга и делает все что мы скажем. Ответил Геронда.
-И что все верно исполняет?
-Да, что ни скажем делает он все исправно.
Эрвиша это заинтересовало. Слуга не был слабоумным, но не отличался умом. Но у него была воля, и видимо старцы отняли ее, поэтому отрок не мог говорить, и только Эрвиш хотел задать вопрос, как его перебил Регонда.
-Его так воспитали, послушаться , потом попал он к нам в услужение.
-Так кто же вы, и куда путь держите? Спросил Эрвиш, заинтересовавшись старцами.
-Слуге нашему нужно в город околоморный, вот туда и едем мы.
-Странно если он ваш слуга, то как вы едете туда куда нужно вашему слуге. Тем более что он не может говорить, откуда вы знаете куда он едет?
-Вот он и не говорит, едет куда ему надо.
-Ну а вы зачем с ним едете? Все спрашивал Эрвиш пытаясь разговорить старцев, которые пригласили его на телегу.
-А что же нам делать? Ответил Геронда, мы же не можем ходить, вот и живем здесь на телеге. Мы можем сказать куда ему ехать, но сейчас он едет куда ему надо.
Эрвиш, когда только увидел старцев заметил, что в них что то не так. Но лучезарная радость, свет, и покой, что исходили от них, затмили внутренний взор Эрвиша. И теперь осмотрев их внутренним взором, он увидел что у старцев с рождения были отняты ноги, как они выжили в этом суровом мире, было непонятно Эрвишу. И в то же время смотря на них, светлых, живущих не как все люди, а как почти боги. Озаренных и смотрящих на всех с любовью и радостью слез, совсем не обращая внимания на свои недуги Эрвиш невольно поклонился им, уже второй раз с момента их встречи.
- Вы не совсем обычные люди, как же вы дожили до лет своих, если ходить не можете.
-Вот слуга наш, он нас слушается, он не может говорить уж с самого рожденья. Сказал Херонда, указывая на отрока.
Эрвиш понимал что старцы, озаренные светом довольно самобытны, но его сильно интересовало, как они могли выжить в этом мире, где даже здоровый ребенок не всегда доживал до средних лет, иногда умирая от небольших ран или болезней. Старцы были более чем здоровы, если принимать их самочувствие, но их физические недостатки, вернее то что они не могли ходить, и живут до сих пор, весьма подивило Эрвиша.
-Геронда. Говорил Эрвиш. - Не многих видел я людей, которые ходить не могут, и все они обращались за помощью и лекарствами, и если здоровье не приходило к ним и их недуг не исцелялся, обычно не желали дальше жить. Смотря на вас я подивляюсь вы не только прожили немало лет, но и жизнь лучиться в вас словно бьет родник.
-Так родник этот жизнью самой же называется.
-Как испить же из него? Спросил Эрвиш немало удивляясь коротким и ясным ответам.
-Так что там пить вода отравлена бывает, но коль к отраве привыкаешь, то счастлив ты бываешь.
-Вода отравлена? Так кто отравил ее, и кто же пьет ее?
-Те пьют, кто жажду жизни вдруг узнал, те что жить вдруг захотели. Сказал Геронда.
-Так где ж найти такой родник? И если найден он самим, то как других к нему привесть и дать испить чистейший вкус воды?
-Так иссякнет сразу весь родник, как только вот другой, испъет чуть из него, отравиться он сразу.
-Но как же так, ведь тот родник ты жизнью называешь, и жажда скверн и зла вдруг пропадает у испившего его.
-Так кто испил из него тот умирает, все что было в человеке пропадает. Отравлена вода самим испившим, и коль скоро горечь всю испьет, - родник весь иссушив до дна, родник тут снова наполняют. Но захочет ли теперь удалить в нем жажду человек? Отвечал Геронда, Херонда продолжал.
-Не все конечно захотят опять испить яду своего же, чего же нет ядовитей чем своей пагубной души обитель, где нет ни радости ни счастья, только лишь одни ненастья. И испив родник несчастий всех своих напившись до отвала, почти умерев от яда. Вдруг трезвеет человек, и видит ясным взором что нет воды в источнике его. Пить не хочет он, жить не хочет он. Вдруг увидит что родник его полон той воды ну просто чистой, что не увидел он ее сперва, подумав что там пустота. И тут выпив лишь глоток, не весь родник, что теперь не опустошаем, а лишь глоток, то напьется он на всю жизнь.
-Так вот при этом родник тот полон, и бьет ключом в нем радостная жизнь, но как скажите мне о старцы как другого напоить? Сказал Эрвиш.
-Утопить его, в этом роднике невозможно, дашь ему попить пусть сам попросит он, - не поймет, и горечь своей жизни в лицо тебе сплюет. Ответил Регонда.
-Вот и жизни благодарность, которую получает, тот кто к роднику своему приводит всех. Заплюют они его, как родник так и хозяина его. Сказал Геронда.
-Но не погрязниться он, его чистейшая вода смоет все сама.
- А те кто испил и не распробовал его, кто еще раз загрязнил родник, испивши тут же яду, те не пили из родника своего, грязная вода, не привлекает жаждущего давно. Вот ты скиталец и почти уж старец. -Обратился Геронда к Эрвишу. -Хочешь ты привесть других к роднику ты своему. Но твой родник, весь твой, кто из него испьет, тот ничего не поймет, пусть каждый пьет из родника своего, и сам опустошит его, так и наполниться счастием оно.
-Так вот оно что. Говорил в изумлении Эрвиш. Ему только что открылось нечто новое, все учения, весь уклад монастыря, все чем он жили и все его желания обучать истине других, вдруг показались ему неважными. -Ведь пить или нет из родника своего. -Рассуждал он. -Это удел каждого, самое главное это показать сам родник, но захочет ли человек пить из него, ведь поначалу вода в нем мутная, грязная, а потом когда вода в нем пропадет, и выпьют всю ее, то грязь вся вместе с грязной той водой уже родник не портит, и заполняется он вдруг чистейшею водой. Но каждый сам должен испить ту грязь что накопилась у него. А насильно не по воле по своей, никто не будет грязь свою вкушать. Лишь только надо захотеть лишь только жажду вызвать. А что там далее не знает того никто. Родник он всякий, каждый у разных всех бывает.
Эрвиш не знал что сказать он на самом деле задумался. А так ли нужно что бы других приводить к этому источнику, или важнее просто указать на родник.
-Но если путь указан, и найду того, кто испьет свою чашу, но не наполниться родник?
-О глупец безумный ты, ты скажи что жизнь такое есть? Замахал руками Геронда. - Что заставило двигаться тебя? Где твоя душа где разум твой где ты сам, в роднике ты плаваешь давно, не замечая от чистоты его воды, что должен в ней ты утонуть. И как только загрязниться в нем вода, увидишь ты ее. И будешь ты искать как ищешь сейчас ее чистый родниковый алмаз, не понимая того что сам загрязнил его давно.
-Грязь во мне хоть есть но не более того. С некоторой покорностью и понимание говорил Эрвиш. –вот других я вижу иногда и есть в них капля света, но мала она, не ярка.
-Много есть таких не спорим, Но давай посмотрим, коль видишь ты людей расскажи нам о поскорей о нищем, что идет чуть впереди, как свет его сверкает?
Эрвиш посмотрел на кого показал Херонда. Чуть впереди шел человек которого нельзя было назвать нищим. Скорее это был ремесленник или успешный торговец, которых стало очень много благодаря реке людей.
-Совсем не нищий этот человек, живет сейчас без бед. Опыт жизни у него появился уж давно. Семья его большая да и люди тянуться к нему.
-Он нищий, посмотри. Тихо сказал Геронда. Они как раз проезжали мимо.
-Нет не нищий он, и деньги есть у него и в близких поддержку он найдет, ну разве бедность то, что не пил из родника святого?
-Не в этом дело посмотри, коль говоришь что видишь ты людей, то в нем увидеть должен зависть жадность злобу, но более того живет он сам не зная для чего? Ты спроси его спроси для чего живешь ты человек, что ответит он тебе.
-Разный получишь ты ответ. Продолжал Геронда, - Как человек живет так ответит он тебе.
-Но получается вот так, что разные есть люди, разные дела, но есть ведь то, - что всех объединяет нас. Не только свет что есть у каждого из нас, но мир в котором мы живем похож для нас для всех. А бедность человека такова. что живет не зная он себя. Разве может этот странник знать,- что писарем пошел служить,- что дано ему от бога,- кожевником быть.
-Откуда видишь ты? Сказал Эрвиш немало удивившись. Сам не смог бы и подумать что этот человек работает писарем, хотя с начала он усмотрел в нем ремесленника.
-Я не вижу ничего, из одной мы из деревни, знаю я его давно. Ответил Геронда улыбаясь но уже более шутливо.
Но Эрвиша этот ответ не успокоил. Они давно уже проехали писаря.
-Знаете его давно? От чего ж тогда в пути не вместе вы идете?
-Пути давно все наши разошлись, как узнали родители наши что ходить не можем мы, в лес нас отвели. Умирать оставили там нас, для хищного зверя был дан приказ, - поесть нас.
- Но спас нас леший. Толи человек то ли нет. Сидим и видим идет он к нам.- здоровый зверь.
-Не видели каких мы никогда в свои молодые года. Чуть больше метра и широк, преподал он нам урок. Не зверь то был - Человек. Горбатый и урод, в себе он лучезарный свет берег. Принес он нас к себе в землянку в тот же час.
-Горбатый добрым человеком был. И сила лучезарная его была сильнее нашей во сто крат. Как смог он свет свой передать, двоим подросткам молодым, не могли которые ходить, что жили у него не первый год уже. Отправил в город нас, нашел он дом в котором стали жить. А что б кормили нас хозяева и не были обузой мы, сказал нам свет свой передавать, толпу людей созвать и орать что глотки есть, что видим в людях мы, и видели пороков много и суеты.
- Стали мы смеяться но не над людьми а над пороками самими, как будто нету их у нас самих, и слушали все нас, смеялись те - кто в пороках тех погряз и видя что нет их у него расщедрятся, монетой от истины откупался.
-И стали мы в телеге жить, толпу как соберем и шутками ее зальем. Толпы народ тогда весь расщедрялся на наши шутки монетой не скупался.
-К тому же слово или два истиной наполнив до краев, кидали мы в толпу. И видели в тотчас огонь души, что ранее погас, сейчас вдруг загорелся.
- Так жили много лет, теперь живем не для толпы. Молодые годы, наши все ушли, не можем мы орать, не хотим кричать о людях в которых видим только то, над чем смеяться можем мы
-Насмехаясь над собой, пред кончиной жизни роковой.
-Теперь живем в пути, что б, не увидели сами мы свои следы.
-Бежим мы сами от себя, всегда выхваливая других пороки, своих не видели никогда.
-Но в чем вы скажите. Спрашивал Эрвиш. –В чем же старцы пороки вы нашли.
-Да в том что у людей закрыли мы глаза, высмеивая тех, кому помощь наша нужна была. но вместо помощи, сами врали им в глаза.
-Ведь сказал горбун на завещанье нам. - Несите свет в толпу людей, как искры света ваших слов посыпаться на них, так увидите душ вы много золотых, но не видьте вы метала золотого, затмит он может ваши взоры.
-Не видели металла, не видели богатств, и людям многим помогали, монет которых не мало мы собрали иногда им и отдавали.
-Но грех наш в том, что не можем мы теперь оставить что то.
-Кто уж помнит балагуров что на площади орали - тех, в кого грязью кидали, неважно были это деньги иль тухляк. Не многие из тех, чьи души озарили мы словами, запомнили надолго нас.
-Но что же далее что же будет, вот мы умрем, - иссякнет наш родник, пусть он не опустошаем, но испить не могут из него.
-Так ваш родник чист и светел уж давно, и как покинете вы мир, другие могут в нем напиться и не отравиться, жалеете о том, что нет тропинки что ведет к нему? Не протоптали вы ее словами. Говорил Эрвиш.
-Да уж более чем жалеем мы об этом, не протоптали мы тропинку эту что б видна была каждому человеку. Ну пусть но хоть бы так, - что не всякий заметит вдруг ее. а только тот кто ищет.
-Горбатый тот умнее был, свой свет давал другим , нас он взял что б души наши освятить. Его нам точно не забыть, а свет что он давал другим никогда не угасал Мы же после себя роняли лишь слова, зажигая там лишь искры лишь намек огня.
-Но ведь в людях тех других, тот свет зажигали вы?
-Да что зажгли погасло уж давно, средь всех живых людей не видим света мы давно, весь мир катиться наверное на дно.
-А ведь могли мы возвести храм в нашем светлом роднике. Там пусть пьют люди все простые, и старые и молодые, тот свет и воду ту, что родна всем и была бы по нутру.
-Все б нашли там утешенье, от горестей отпущенье.
-Ну что все не так уж плохо, в наше время, я сам монах и маг, возможно даже чародей, но не видел я таких как вы людей. Что до знаний и богатств духовных, сожалеете вы зря о том что денег не скопили. Коль горбатый вам сказал не замечать сего золота что светиться металлом, а видеть золото души – что не видно как ни гляди, то теперь не надо вам терзаться, в вашем роднике все могут искупаться.
-А что же не терзаться, коль покинем поле вспаханное нами, не видя восходов наших зерен.
-Хотели мы увидеть хоть нескольких людей над пороками которых не смогли бы мы посмеяться вот пошли искать их и скитаться. В старые места возвращаться, и прошли мы все места в которых были в молодые года.
-Не нашли мы никого кто запомнил нас в лицо, иль слово наше ранее поймав теперь не вспомнил нас
-Вот и думаем мы, что не так себя в жизни повели, ведь что же нам мешало, свет свой передать в века. построить храм или часовню, устроить немощным приют.
-А тут к смерти подъезжая , на телеге с которой не слезали, поняли мы оба, что жизни наших дней уж не вернуть.
-Зазря пройдя свой жизненный путь нам бы ненадолго время вернуть ну пусть на день или на два, хватило бы этого сполна, больше не просим мы у смерти.
-У смерти просите о жизни? Удивился Эрвиш, который слушал близнецов, все еще будучи ослеплен светом что был в них.
-Да за это время мы денег сможем заработать, монет хоть триста золотых набрать.
-Уж не поверю я пока, что за триста золотых, можно свет что виден в вас самих, оставить на века.
-Можно все, лишь только надо захотеть.
-Но получив ту сумму, что же будете делать вы потом, как построить дом, что светом будет озарен. Ведь срок ваш определен.
-Да уж знаем что скоро мы покинем этот мир. Но за это время в этот мир принесем мы светлый пир на весь мир.
-Но как скажите мне сделать это.
Эрвиш еще больше изумлялся, старцы что слепили его, были полны не только добродетели но и стремления передать свой свет, и что же был за горбун, что мог свой свет другим давать. Ведь нашел он для двух мальчишек что не могли ходить, занятие, и не только занятие, но раскрыл их талант, немощные дети не выжили бы без этого. Но разъезжая на телеги и собирая народ как балагуры и шуты они могли выжить прокормить себя. и видя в них свет что только преумножался с годами Эрвиш понимал что горбун смог не только проявить в них талант, но они совсем не замечали того что не могут ходить
Триста монет была не такой уж большой суммой у Эрвиша было меньше двухсот монет, и теперь он задумался. На эти деньги он мог проделать свой путь туда и обратно без задержек и проблем. ведь ему нужно было плыть через море но что бы занять место на корабле нужны были деньги, и немалые.
-Как тебе сказать, что бы построить дом что светом будет озарен времени не много надо. Продолжил Геронда.
-Могу я вам помочь, но что бы сделать все как вы просили, - что б дом построить ваш, нужен день мне или два, тогда добуду я сполна все, что нужно будет вам.
-Мы тебя не принуждаем, монетой не обрекаем. Но раз день тут нужен или два, то ради дива такого смерть подвинется на тот срок сама.
Между тем они ехали дальше по Реке людей. их разговор на время прекратился. Отрок что вел лошадей, был все так же молчалив. Эрвиш осмотрел людей, что шли неподалеку от их телеги. Он сможет за день или два заработать сто монет его способности позволяли это, но сейчас он ну увидел никого из людей кто мог бы дать ему денег.
Еще в юношестве Эрвиш видел людей и есть ли у них деньги или нет, если он видел своим на тренированным взглядом человека с деньгами, и если те были недобросовестно заработаны он мог присвоить эти деньги. Его способности как гипнотизера могли зарабатывать ему на этом немилом деле. И все таки Эрвиш редко прибегал к такому способу. Неужели старцы на самому деле могут заработать триста монет за два дня, и построить храм.
-Что же смотришь ты в толпу, узнать ты хочешь чью то судьбу? Спросил Геронда, явно читая мысли Эрвиша.
-Нет не это вижу я. сто монет хочу добыть я. Есть их двести у меня.
-Ну ты сам решай, на нас не пеняй. Ты к старости далек, не твой зарок, построить светлый дом.
- Ваш дом из света и любви не знаю как построить я за нескольких монет, вот дам вам денег из любви, что есть сейчас вот у меня, и посмотрю как дом ваш увидят все.
-Увидят не беспокойся ты. Махнул рукой Геронда, давая понять что разговор с Эрвишем ему не интересен.
-Коль скоро смерть нам даст еще вот пару дней, давай узнаем мы Геронда куда же едет наш слуга. Спросил Херонда.
-Ты хочешь снять обет что на него ты наложил? Удивился Херонда.
-Да что его снимать. Эй отрок говори!
-Я еду строить храм, Заговорил отрок. - Всю жизнь копил я на него. Все ждал смерти вашей, и дождался, захотели вы вот умереть. Смогу теперь спокойно жить, немым не быть. Коль прожили свой срок что вас стерег, не отодвигайте вы его. Есть монет немного у меня, в них нужды не знаю я, копил я их что б вас похоронить.
Говоря эти слова, отрок запинался, было понятно, что он говорил впервые, за много лет.
-Вот ведь чудо ты Геронда послушай уж его. Что сказал наш отрок он слуга какого нет честней. Ну хоть молчал всю жизнь то парой слов обмолвился сейчас, - ни разу не соврал.
-Вот уж верно это так. Но что же дальше он сказал он едет строить храм, не наши это вдруг могилы?
-Наверно вот они. Чуть ли не с радостью воскликнул Херонда еще более упиваясь радостью и светом, что была в нем.
-Вот представь себе почти полвека мы знаем этого человека. а он ни разу не смутившись и в жизни не заблудившись смог все нам перед смертью пожелать.
-Тогда скажи Геронда зачем мы много огорчались тем, что нету денег вот у нас, что бы чудо сотворить сей же час.
-Не знаю но думаю прореха в том что поздно мы освободили узы нашего слуги.
- Может это так может нет, пора нам строить свет.
-Эй слуга наш и отрок, вези нас в небольшой лужок, что будет виден впереди.
-Так и сделаю сейчас. Ответил юноша.
Эрвиш слушая разговоры совсем забыл где он и что с ним. Они как раз проезжали поворот реки людей,по обочинам которой были густые заросли.
Отрок что сидел спиной к нему говорил совершено спокойно. Он был немым от рождения, мог говорить но очень плохо, старцы совсем запретили ему говорить, несмотря на его попытки. Но всего несколько слов старцев освободили его от немоты.
Он накопил денег на службе у старцев, как оказалось это было сто пятьдесят монет. Эрвиш, который пообещал свои монеты, отдал свои деньги, что бы посмотреть на чудо, которое захватило бы сознание Эрвиша. Теперь увидеть чудо от них было для него очень интересно. Он как и старцы не жалел об их смерти. Они знали что приумножат тот свет, который был повсюду. и отдал им триста монет.
Для постройки памятника, которого хотели старцы, суммы, вполне хватало.
Эрвиш не знал что и предположить что за дом такой, его цена это два хороших быка телега довольно прочная и еще пару мешков зерна не больше. Все это можно было купить за эти деньги. Но построить дом или возвести храм, этого было мало.
-Отрок, ты скажи как долго служишь ты у них?
-Все время что их знаю, слушаюсь их я.
-Но за что же ты хочешь смерть ты их приблизить, пусть живут, ну хоть два дня, коль смерть саму они просили?
-Что им смерть просить, боится их она, что жизнь их - для себя самих, жить давно уж не хотят.
-Но почему молчал все время ты.
-Таков зарок мой им, коль заговорю, то от них уйду, а как уйду то сразу же умрут они , таков зарок был наш, - чего я не хочу. Вот так и получилось что сами они умрут а я останусь жить, буду свет другим дарить.
-Что за свет? ты покажи! потребовал Эрвиш.
-Свет увидишь ты когда умрут вот эти оба старца, тогда я буду плакать и смеяться, от счастья и любви пред ними преклоняться. Пусть будут мертвы оба старца но свет что есть, вот в них самих увидишь ты, в других, и вдруг все преобразиться Лучезарным светом озариться.
-А деньги здесь при чем, зачем они при смерти человеку.
-Вот увидишь все скиталец
-Вот здесь сверни и остановись. Потребовал Геронда. Перебив разговор.
Телега остановилась на обочине.
-Мы оба отсюда отойдем и там в сторонке потихоньку умрем. слезы вы не лейте в радость вы поверьте.
Старцы сами на руках сползли с телеги, Эрвишу было больно смотреть на них, видя их немощные тела, его сердце обливалось кровью. И еще больше сердце щемило, когда он понимал, что они на самом деле сейчас умрут, делая это по своему выбору. Два человека несущие в себе свет великий, от которого сейчас почти ослеп Эрвиш, хотели покинуть этот мир. Слезы появились на пожилых щеках мага.
-Стойте!
Закричал он им, решив остановить их. Но старцы довольно проворно переползая по земле, при помощи рук, двигались дальше, они да же не обернулись.
-Ха Ха! Херонда, ты слышишь начинается! Вокруг людей все вдруг меняется. Ты вот посмотри что видишь ты, в том человеке, что слезу сейчас пролил о смерти навстречу нам идущей.
Эрвиш слышал слова Геронды, его удивило и немало, что старцы были к нему спиной и не оборачивались. Но Херонда увидел его слезы.
-Да что слезу вот пролить о нас с тобой никчемных, не знал он горбуна, Безгрешным звали мы его тогда, что покинул мир давно. О том бы плакал он всю вечность, не видя света своего.
Старцы переговаривались между собой ползя на земле на руках, их тела извивались по земле, Эрвиш был в некотором шоке, два человека ползая по земле как черви, питали весь мир таким свеот и любовью, что все , здоровые люди, казались инвалидами, пустыми и какими то темными личностями которые так только живут.
-Но свет он есть в нем и знает он о нем.
-Так то не свет то ведь фонарь что по ночам горит, освещая тьму мирскую.
-Все тени при свете фонаря его - бояться, пугаются страшатся, так как ему, во тьме горя огнем души, не видеть все его грехи. все тени что есть в нем не видит он, за своим фонарем.
-Пусть потушит он его.
-Давай гаси ты свой фонарь увидишь ты тот, свет что ярче твоего!
Херонда обернулся при этих словах, и посмотрел на Эрвиша. Тот встретил его взгляд. светлый пронзающий и тут Эрвиш потерял сознание, потерял себя, перед ним все промелькнуло и он погрузился в тьму.
Когда он очнулся было очень темно Эрвиш ничего не видел. как он ни всматривался ни озирался вокруг была только темнота, и маг понял что не может пошевелиться. –что со мной думал он. Ничего не понимая он не мог увидеть свет, и был уверен что его глаза открыты. он ничего не видел. Может я ослеп? Думал он. Но я ничего не слышу, и тут же он услышал звуки окружающего мира. Теперь он мог пошевелиться слышал что происходит вокруг но ничего не видел. Эрвиш ослеп, от осознания этого он ужаснулся. Еще при встрече со старцами он не мог применить свои способности. Ослепнув от их света. Он не мог следить за собой. потерял бдительность и теперь его могли ввести транс или он поддался гипнозу. Продумав все на незначительное время и успокоившись, он собрал свои силы, что у него были. Своим внутренним взором он увидел что происходил вокруг, не все в подробностях, но расплывчато, как во сне. Картинки и видения мелькали перед ним, он видел то, куда направлял свое сознание, свое внимание. Он видел что старцы продвигались вперед. На реке людей, небольшая группа крестьян заметила как их повозки вышли старцы, что не могли ходить. И теперь остановилась , смотря с удивлением, как удаляются, ползя на руках два старца. Группа крестьян увеличилась когда из телеги раздался крик.
-Я не вижу, я ослеп!?
Это кричал Эрвиш. Он звал старцев, только они знали что с ним происходит и сейчас они хотели умереть. Эрвиш применил все свои силы и способности, и понял что ответ он найдет только у старцев что через несколько минут умрут, как остановить их?
-Геронда! подожди. кричал Эрвиш. –Херонда подожди. что со мною происходит? вы скажите мне за что наказали вы меня?
-Наказанье твой удел.
-Проклятый ты чародей.
-Иди скорей похищай детей.
-Что б тебе самому же уродиться в грязь под ногами превратиться.
-Такая грязь?! О Геронда по ней не смогут люди все ходить.
-Это точно это так. Как пройдет по ней другой, утонет он в трясине той.
-Засосет его совсем! Вот уж бедный человек что по стопам пошел его.
-Наверно этот добрый человек пусть он прожил век, увидев внятные следы чародея на грязной той грязи.
- Легко пойдет за ним как за зверем.
-Нет бы вот свою тут же протоптать дорожку ,идет простой тот добрый человек, что прожил целый век, по этим вот ложным следам и пропадает там, в той грязи что есть сейчас у нового слепого, когда все видят свет, он темноту души увидел вдруг свою.
- И орет, кричит горланит что ослеп.
-Глупец он и пройдоха . Пойдем Геронда умирать.
-Пошли мой брать вторая ты душа. Вот сколько жил, все радуюсь тому что вместе мы ползем по той земле что приютила нас. И умирать с тобой в один нам час.
-Не будем мы прощаться, после смерти надо вместе нам остаться.
-Не покинем мы друг друга смерть нам не разлука. Слепой ослеп от слез своих, немой заговорил.
-Почему же слезы льются из него, ведь везли его давно , показался славным человеком.
-Славным мог быть человеком но однако посмотри он скорбит до глубины души, Он думает что может все, и все ему подвластно, такая ложь - это опасно.
-Опасней не бывать в своей скверне утопать.
-Да увидал грязь он роднике своем, на то и пойдем не наше больше это дело.
-Прощайте люди нас, прощая вся жизнь земная бываешь ты блаженней рая.
-Прощай народ простой, прощайте люди остальные, что жили мы как другие.
-Прощай ты небо нас, прощай вода.
-Прощайте богатые господа, что дарили нам монеты.
-Прощайте все и вы простите коль словом или речью задели души вашей уздечи.
-Всех кого обидели мы не вняли не поняли мы кого и те прощайте нас, то от глупости непонимание в нас. Прощай Безгрешный и горбун урод и чародеец. Ты дал нам все, - О ты умелец! Зажечь спалить весь мир до тла.
-Да Он молодец лихой он удалец. Советом он своим зажег весь мир огнем святым.
-Увидим может мы его?
-Не знаю подожди может не стоит умирать дай еще немного здесь поспать.
-поспать решился он. Старый ты дурак, ветхий сон не променяешь на реальность ты никак, что сейчас такова, - умирать нам с тобой пора.
-Умираем! Наконец то не сможем мы смеяться над грехами.
-Будем людям помогать сможем свет им дать.
-Тогда прощайте ВСЕ!!!
-Умираем
-Умираем.
Эрвиш слышал все это но не видел он не знал что происходит. И вдруг он увидел свет и понял что может снова видеть.
-Что произошло. спросил он еще ничего не видя от дневного света.
-Старцы умерли. Дрожащим голосом сказал отрок. который стоядл рядом с телегой.
Эрвиш посмотрел на его темный силуэт в свете дня. Отрок молча плакал. Он еле сдерживал рыдания смущаясь перед народом, что собрался посмотреть на происходящее. Едва привыкнув к свету дневному, Эрвиш посмотрел на старцев. Они встретили смерть в братских объятиях. посмотрев на них внутренним взором он увидел что тела мертвы. старцы покинули этот мир. В телах не было даже намека на жизнь, но так скоро покинуть тело мог не каждый, после физической смерти душа и ее свет недолго пребывали в теле, но старцев уже не было, они навсегда покинули мир.
-Так вот оно как. Едва слышно и удивленно говорил Эрвиш.
-Да уж это так бывает человек всегда умирает.
-Но что же отрок будешь делать ты сейчас?
-Камней куплю я много, вот будет для их тел земная чертога.
-Где же камни ты возьмешь?
-А где те золотые что завещал ты им?
Эрвиш протянул мешочек с золотыми, ни разу не печалясь , а наоборот радуясь тому что он дает а не берет.
-А теперь ты жди вот на телеге.
Отрок пошел на дорогу, крестьяне и простолюдины, что собрались посмотреть на немощных старцев, все не расходились . Они решили похоронить старцев, но к ним подошел Отрок.
-Идите все своей дорогой, коль придет к вам смерть, стыдно будет вам умирать на глазах других людей.
Толпа крестьян тут же разошлась. Отрок пошел дальше по дороге, будто встречая кого то. И вскоре Эрвиш увидел как по ней едет обоз составленный из нескольких быков. Груженные телеги везли белый камень. Отрок подошел к обозу и стал что то говорить. Эрвиш не слышал разговора . Сейчас Эрвиш применил свои способности, что бы увидеть будущее. К нему вернулись способности, и он видел белые насыпи камней, которые потом растворились в невидимом свете.
Между тем отрок вернулся, за ним ехали телеги груженный камнем.
-Вот видишь будет дом, и камень будет в нем. Сказал отрок проходя мимо Эрвиша.
Эрвиш посмотрел на каменщиков, что продали камень отроку. Эрвиш видел как он передал каменщикам деньги, те пересчитав их начали разгружать камень. Они кидали камень прямо на тела старцев, туда куда указал им отрок.
Эрвиш ничего не мог поделать, - он плакал.
Каменщики разгрузили весь камень. Там где слегли старцы теперь был курган из белого камня. Эрвиш не знал и не видел ранее подобного камня. Курган был очень высоким, и был хорошо сложен, каменщики сложили курган довольно прочно, подгоняя один камень к другому, но между ними все равно оставались щели.
И только теперь Эрвиш понял что денег хватило только на камень и ег укладку. Но ему было непонятно что Отрок будет делать дальше. Каменщики уехали довольные, они продали весь камень и им не пришлось ехать до города.
Отрок стоял рядом си курганом. Он был спокоен. посмотрев на Эрвиша он сказал
-Ну что вот были у нас с тобой монеты, теперь их нету Обратился он к Эрвишу. - Построили мы дом, Геронда и Херонда живут теперь навеки в нем. Пусть здесь пребывают эти светлые человеки. Пусть здесь на месте тех камней что люди положили, Воскреснет вдруг родник, пусть он будет невелик но напьются все из источника его.
-И тот родник что жизнью Светлой называется у Реки людей проистекает. Удивлялся Эрвиш, вспомнив разговор со старцами. – что не нужно прокладывать тропинку к источнику его, они сами при этом устроили родник прямо у самой большой и многочисленной дороге.
-Вот тот родник что к жизни людей возвращает но заметит каждый из людей идущих по ней, что родник тот светел чист искрист, иль заплюет они его?
-Коль заплюет то не умрет родник тот чистый светлый, ведь для людей искриться он лучезарною водой.
-Родник тот неиссякаем. Тихо сказал Эрвиш
-Иссякнет он коль людям не нужен будет он, заплюют загадят все насмарку сладят. И не будет родника будет гряз одна что от людей вот исходит зловонием бродит.
-Но родник нельзя святой испачкать.
-Не погрязниться он.
-Но не увидит в нем той чистоты случайный человек, увидит грязь свою очистившись от нее. И не знает человек, что чист он с самого начала, грязь к нему лишь только прилипала. уже он чист, как с самого начала.
-Родника искры не видит он, загрязнив его, свой же грязю.
-Вот здесь и нужно людям терпение и прощение.
-Всем людям хоть бы человеком, быть тогда и терпенья им добыть, света и любви где то накопать- в чревах своей души . Вот тогда в их жизнь придет счастье, благодать .
-Скажи и вправду веришь ты что вдруг родник появиться здесь вскоре?
Спросил Эрвиш отрока, он уже начал приходить в себя не только от шока, когда он потерял зрение. Но и от общения со старцами. Лицо отрока , его взгляд не светились таким же светом радостью и умиротворенностью. Но Эрвиш видел в нем большие изменения, он словно открылся, и теперь просиял.
-Ну что ж поехали мы дальше? Пора нам в путь с тобой. Сказал Отрок.
-что до родника святого, то как вернешься увидишь здесь родник, его вода будет с вершины всех камней проистекать. Вот так задумали старцы и удальцы, что б не заплевали люди их родник повелели воде вниз проистекать. с вершины тех камней , водичка будет вниз бежать. Что же сделать с ней как не в кувшин налить.
Когда через некоторое время Эрвиш возвращался обратно по реке людей, он подошел к насыпи камней, около нее было много людей, они все могли напиться чистой и прозрачной воды. Сам Эрвиш только промочив едва руки в этой воде смог только умыться ее чистотой, но не смог ее испить.