Рынок, он и там…. блошиный. Часть 11.
«Командир ладно, это его работа, никуда не денешься, генерал приказал – выполняй, иди, набирай команду. А команда? Я ведь мог отказаться. Зачем мне эти заморочки? У меня своя работа, и имел право….» – инженер ворчал и думал о предстоящей поездке, пока компьютер тестировал корабль, проверяя исправность оборудования.
«Инженеру хорошо, отстрелялся и забыл, как кошмарный сон, - капитан просматривал ответы на тесты, компьютер шелестел вентиляцией и выдавал очередные данные. – Он холост, родственников нет, даже прощаться не с кем, схватил сумку, и адью. Лейтенант такой же…. А я? Семья, двое детей….»
- Долго еще? Мог и раньше проверить, двойка тебе за подготовку, командир, - лейтенант сказал и заерзал в кресле от нетерпения.
- Не положено, сам знаешь, - ответил офицер. – Уже всё, закончил. Примерзли к креслам, взлетаем. - Он не стал проверять выполнение команды и просто нажал кнопку «Пуск».
Раздался негромкий хлопок, вспышка на секунду осветила помещение, и тарелка перебралась к месту назначения.
- А вы нервничали! - сказал офицер, вставая. - Пошли, нас ждут великие дела….
Планета встретила космонавтов неестественной желтизной, разбавленной серой краской; ярким светом незнакомого светила, режущим глаза, и отсутствием даже намека на растительность: необитаемая, наполненная едкими газами, она никому была не нужна, поэтому и выбрана для экспериментов.
Капитану планета понравилась, потому что не понравилась. Парадокс заключался в том, что здесь открывалась ярмарка оборудования, предназначенного работать именно в таких условиях. Мужчины привезли свое, и его нужно было продать. Дома стояли два конвейера, ждущие результатов торгов. Там ждали итогов, чтобы начать выпуск продукции.
Генерал так и предупредил офицера:
- Не на прогулку едешь, от результатов поездки многое зависит. Тарелки выпускаем, а топливо так и не научились изготавливать, все еще покупаем. А на какие шиши? За ними и отправляю тебя. Представь наши изделия в лучшем свете. Не сможешь продать оптом, не заключишь договора на поставку, заставлю продавать в розницу. И тоже тебя!
- Офицер и торгаш…. Вы ничего не путаете, генерал?
- Я? Нет. А ты чего-то недопонимаешь. На ярмарке не только покупают…. Там конкурентов, как грибов в лесу. Во-первых, зачем покупать, если можно просто спереть выставочный образец, а еще лучше – документацию на него. Во-вторых, чтобы продать худший экземпляр, но свой, выводят из строя лучший, но чужой. Это азы, и жаль, капитан, что приходится объяснять прописные истины. И, в-третьих, у тебя друзей на этой планете будет ровно столько, сколько привезешь с собой! Сколько возьмешь, твое дело, не ограничиваю: оно того стоит.
Старший офицер высказался, вздохнул, усмехнулся чему-то своему и продолжил:
- Не на прогулку едешь, должен понимать. Можешь и жену с собой взять. Умница она у тебя, хоть и вредная. С детьми родители ее побудут. Но это на твое усмотрение, сам понимаешь….
Генерал потоптался около окна, вспоминая, все ли сказал, вспомнил и повернулся к капитану:
- Все привезешь назад. Хоть в виде металлолома, но все до винтика. Пусть в секретах ковыряются после покупки, не раньше. И смотри, чтоб тарелку не угнали. На самой большой летишь, последнее слово техники, и напичкана экспонатами под завязку….
Ракеты посыпались неожиданно, как капли во время слепого дождя: одна появилась из ниоткуда, другие опускались, пыхтя жаром, отдуваясь выхлопными газами. Были и такие, которые сбрасывали челнок или капсулу и летели дальше. Некоторые скакали на отведенной площадке при посадке, пока тормозная система не вынуждала замереть.
На планете собирались продавцы и покупатели. Последних было много больше.
- Мы первые, что ли, были? – спросил инженер, оглядывая неприветливое небо со снующим транспортом.
Лейтенант хмыкнул и сразу ответил:
- Улететь бы первыми….
Капитан не взял жену с собой, долго сомневался, она и в самом деле была мудрой. Но мужчина здраво рассудил: зачем? Нельзя обоим родителям рисковать собой.
Он любил пацанов, двух карапузов-близняшек, дерущихся по любому поводу. Они с женой покупали игрушки только по паре, и не помогало: одна игрушка валялась рядом, а вторую раздирали две пары детских рук. Илья боготворил детей, но любил и жену.
Генерал не хотел, но напугал предостережениями.
«Зачем? Зачем рисковать обоим, и зачем драться из-за игрушки, когда такая же лежит рядом?»
Он не на все знал ответы, но был уверен, что привезет пару побрякушек. Как минимум. Одну – нет. Три – возможно, но две – обязательно! И пусть не игрушек, пусть камешков, пусть два, но можно и больше: тогда нельзя будет разобраться, какой лучше!
- Командир, полигон заполонили страждущие, а ты витаешь в облаках! – Лейтенант не знал, что такое субординация, хотя и был офицером. – Их пора трахать, а ты все презервативы ищешь.… Спусти… спустись на планету!
Торговцы и гости ярмарки прибывали весь день. Корабли потенциальных покупателей разместились на планете кто как: где приткнулись. Представители каждой планеты - участницы ярмарки - регистрировались и занимали выделенные участки. Им приходилось перегонять транспорт и располагаться в торговом ряду на определенном месте.
Экспонаты размещали для обзора рядом с кораблем, чтобы были под контролем. Экипажи сами отвечали за сохранность своей продукции и жили на корабле или в экспонатах, благо те были огромными. Так поступали все, и тарелка космонавтов не была исключением, но первый экземпляр, участвующий в испытаниях, они выставили на обозрение в последний момент.
Неуютная планета приютила всех желающих: и тех, кто собирался продавать продукцию, и тех, кто собирался приобрести выбранное.
Первыми демонстрировались машины, работающие на поверхности.
Скреперы копошились рядом с привезшим их кораблем, обрабатывая отведенную для этого площадку. Опытные образцы должны были выровнять участок, растащив излишки равномерно по периметру.
Первую задачу почти все выполнили на ура и уложились в нормативные сроки. Каменистый грунт не был податливым, попадались глыбы, и две машины сломались. Интерес к ним моментально пропал.
Камеры, расставленные повсюду, передавали изображение работающих машин на корабли, и диктор за кадром делал ехидные замечания. Смотреть можно было и, стоя рядом, облачившись в скафандр, и через иллюминаторы на корабле, и на экране монитора. На последнем высвечивались и тактико-технические данные каждого агрегата.
Экипаж тарелки смотрел на машины конкурентов и сравнивал со своей. Она не уступала в производительности остальным, но была гораздо меньше, а это для космоса играло важную роль.
На втором этапе показа те же машины должны были пройти определенную дистанцию, оставляя за собой ровный участок дороги. Победитель определялся просто: он должен был прийти первым без штрафных очков, начисляемых за пониженное качество работы.
Еще одна машина сошла с дистанции. Скрепер космонавтов пришел вторым, но без штрафных очков, и занял первое место.
Инженер работал на заводе, изготовившем оборудование, и был горд за себя и коллег, и пребывал в эйфории, но капитан быстро вернул его к реальности:
- Мы попали под пристальное внимание, теперь ждите сюрпризы. Генерал предупреждал, что без них не обойдется.
И те не заставили себя ждать.
Экипаж корабля был малочисленным, и капитан предупредил, что инженер с лейтенантом будут дежурить по очереди, сам же занялся регистрацией очередного представленного на продажу оборудования. Пока экспонаты находились на борту, следить за порядком было просто, но выставленные на всеобщее обозрение машины были уязвимы.
Утром, во время завтрака, командир увидел небольшую призму, ползущую по полу.
- Это что такое? – он постучал вилкой по тарелке и ею же указал на букашку.
- «Фотонный отражатель», - ответил сразу же лейтенант и подхватил инородное тело. – Нет проблем, сейчас разберемся.
Облучение высветило внутренности непонятного объекта, и стало понятно, что борьба за рынок началась: маленький жучек имел камеру, мог катиться или перемещаться с помощью электромагнитных лапок-присосок и при случае напакостить. На что он был запрограммирован, так и не удалось установить.
После инцидента капитан пресек шутки, напомнил, что все достаточно серьезно, и продолжилась обычная, рутинная работа: коллеги начали готовить к выгрузке следующий экспонат, командир отправился на корабль распорядителей выставки утрясать текущие вопросы.
Планета молчаливо наблюдала за суетой, освещала происходящее равномерно, нехотя. Иногда вспыхивал где-нибудь возмущенный огонек, но тут же угасал. Неласковая, желтая, до недавнего времени одинокая планета терпела гостей и ждала, когда те уберутся. Этот цвет поработил планету, но и у него были враги: серый к вечеру превращался в черный, и желтый больше не мог сопротивляться, смирялся с поражением до утра.
После обеда предстояло работать буровым установкам. На подготовленные скреперами площадки выкатились новые экспонаты. Огромные машины легко врезались в почву и, натужно ревя, выбрасывали на поверхность скальные породы. Здесь трудно было определить лучший экземпляр, потому что производительность была одинаковой, у всех трубы для погружения в почву максимального диаметра, и устанавливали их машины не мешкаясь. И все машины могли бурить как вглубь, так и горизонтально.
Вся троица наблюдала за работой своей установки.
- Планета какая-то непонятная, цвета детской неожиданности, и грунт под стать, - сделал неожиданный вывод лейтенант.
- Откуда знаешь? Дети есть? – откликнулся командир.
- Сам такой, - пояснил инженер и хихикнул.
Агрегат, представленный капитаном, в отличие от других, вез комплект труб с собой и был из-за этого несколько крупней остальных экспонатов, но кузов легко разбирался, и вся машина складывалась как трансформер.
Показ для экипажа проходил удачно: сделки заключались сразу же, и их было много.
Следующей предстояла демонстрация воздушной техники и чуть позже кротов. Авиацию планета не продавала: для работы в атмосфере сама покупала технику. Ее требовалось мало, использовалась редко, и покупать оказалось выгоднее. И космические корабли не были представлены на продажу, так как, научившись изготавливать тарелки, на планете прекратили исследования в этой области. Корабли-тарелки, умеющие телепортироваться, имелись только у двух планет, и они, не сговариваясь, не продавали ни технологии изготовления, ни сами тарелки.
А вот показа кротов экипаж ждал. Они привезли на продажу экземпляр, который должен был стать изюминкой выставки. С нетерпением ждали и потенциальные покупатели: документация с тактико-техническими данными экспонатов выдавалась всем желающим.
Машина имела форму куба. Из любой стороны правильного многогранника мог появиться бур, режущие лопасти которого, раздвигаясь во время бурения, превышали габариты агрегата. Крот мог остановиться по команде и продолжить движение в любую из шести сторон. Мог двигаться и по окружности с заданным радиусом. Но главным было даже не это, а то, что из отходов скальных пород он сооружал за собой коридор и остатки впрессовывал в дно, создавая за собой гладкую дорогу. И хоть машина имела форму куба, за ней создавался тоннель с профилем усеченного снизу круга.
Это было последним словом техники, и показа работы экспоната ждали многие.
Покупатели развлекались, как могли, даже ходили друг к другу в гости. Но продавцам было не того, и вынужденный простой экипаж посвятил подготовке последнего агрегата.
Инженер пробыл во внутренностях крота не больше минуты, вылетел из машины взъерошенный и помчался к капитану.
- Шеф, беда! – возбужденный мужчина тряс командира за руку, привлекая внимание, и шептал: - Электроника выгорела. Полностью, а менять нечем.
- Как это?
- Вот, - мужчина показал ладонь, на которой лежала обгоревшая призма-букашка. – Забралась в аппаратуру и самовоспламенилась. Домой сгонять нужно. Время есть.
- Не имеем права. Правилами не допускается: весь ремонт только здесь.
- Приехали, называется!
- Думай, Василий, ты инженер, тебе и карты в руки. Может, с тарелки что взять?
Полдня на корабле царил траур. Три члена экипажа решали неподъемную задачу: гвоздь сезона согнулся, и его нечем было выпрямить. Больше всех переживал инженер, и сам же нашел выход:
- Выпотрошим сгоревшее оборудование, установим сидение, и я поведу крота вручную.
- И возьмешь с собой переговорное устройство: телепатическая связь под почвой бессильна. – Мысль командиру понравилась.
Решение проблемы обозначилось. Это было настоящим латанием дыр, и оно удалось. Все свободное время капитан с инженером готовили крота к демонстрации, а лейтенант искал других вредителей. Были найдены еще две букашки, и реставрированный агрегат подготовлен к демонстрации вовремя. В настоящем исполнении машина не соответствовала объявленным техническим требованиям, и это предстояло скрыть.
Время за работой летело незаметно. Лишь один раз космонавтов отвлек печальный инцидент: взорвался один из экспонатов во время показа. Огромная машина легко подняла в воздух груз, предназначенный для транспортировки, и полетела к месту его нового дислоцирования. Она пролетела лишь треть расстояния, когда раздался взрыв. Взорвался не груз – сам экспонат. Кислорода на планете не было, и оранжевое пламя лишь минуту выжигало живительный газ, находящийся в машине. Останки техники грудой металлолома рухнули на планету.
Организаторы выставки были научены предыдущим опытом и выставили непременное условие, чтобы экспонатами во время демонстрации управляли лишь автоматы.
Безразличная планета отметила событие вспыхнувшими желтыми огоньками, учредители ярмарки занесли событие в протокол, и через несколько минут о происшествии забыли. И лишь на корабле, привезшем экспонат, катастрофа вызвала неподдельное горе.
Лейтенант с инженером не сразу вернулись к работе. Капитана событие тоже расстроило, но ответственность за команду и оборудование взяла свое:
- Предупрежден, значит вооружен. Нечего раскисать. За работу. – Его окрик вернул коллег к реальности.
Ночью инженер облачился в скафандр, залез в машину и больше не показывался из нее до конца демонстрации.
Кроты выехали в назначенное время к месту работы бурильных установок, где дождались команды углубиться на десять метров и продолжили движение под грунтом. Им предстояло разодрать трубы на своем пути и двигаться, подчиняясь указаниям хозяев.
Судья-наблюдатель стоял рядом с капитаном, говорил, куда свернуть, тот делал вид, что набивает команды на компьютер, хотя знал, что инженер все слышит и управляет кротом сам.
Эта демонстрация оказалась самой продолжительной. Лишь под вечер кроты выбрались наружу и поехали к своим кораблям. Машина капитана въехала по трапу в тарелку и замерла на отведенном месте.
Показ закончился благополучно. Осмотр отложили на следующий день из-за позднего времени. Учредители знали свое дело, и у мест вгрызания кротов в планету и выхода из нее поставили часовых. Илья поблагодарил наблюдателя, и они расстались.
Капитан впервые за день расслабился и только сейчас обратил внимание на планету, взглянул по-другому. Сумерки ее изменили: желтый свет потерял власть, и серый цвет задавил его. Но яркие цвета, как огоньки пламени, прорывались то там, то тут. В этом было что-то завораживающее, и напоминало уставший огонь, пожирающий до этого все вокруг. И в этой тлеющей золе, как дрова, нежелающие гореть, разместились корабли. Было поздно, до наступления полной темноты оставалось мало времени, и гости заблаговременно попрятались на кораблях.
«Через полчаса он должен погаснуть совсем», - думал капитан, поднимаясь по трапу, и услышал громкий стук.
Офицеры забыли про запертого инженера. Тот напомнил о себе и пулей улетел в туалет.
Утром судьи облачились в скафандры и в окружении покупателей отправились на осмотр. И тут обнаружилось, что крот капитана сделал незапланированный крюк.
Инженер виновато смотрел на офицера и пожимал плечами. «Так получилось», - говорили его глаза. А еще через полчаса выяснилось, что он отклонился от маршрута, чтобы избежать столкновения с другим кротом, управление которого сбилось. Невольный оператор сделал то, что никогда бы не сделал компьютер.
«Надо будет доработать программу с учетом последних событий», - только и сказал капитан, когда судьи удалились.
Машина была признана лучшей, и заказы посыпались как из рога изобилия. На оформление всех ушло чуть больше суток.
Выставка подошла к концу, и можно было отправляться домой. Некоторые корабли покинули планету, на других начались гулянки, и друзья отложили вылет на утро. Экипаж решил отпраздновать событие дома, а здесь просто отметиться.
Вечером капитан достал несколько бутылок сухого вина, фрукты и разложил все на столике. Хорошее настроение не покидало мужчин. Разговоры начинались с чего угодно, но плавно возвращались к полигону.
- Командир, помнишь, что говорил, когда сюда собирались? – лейтенанту надоело обсуждать выставку, и он решил сменить тему.
- На отвальном банкете, когда нас сюда провожали?
- На нем! Ты сказал тогда, что делишь людей на женщин и мужчин! А вот генерал….
- Что не нравится? Помню, говорил тогда, что делю еще на взрослых и детей. Не как генерал: на своих и противников…. – капитан перебил лейтенанта и невольно вернулся к наболевшей тебе. – И всех на умных и глупых.... И всё! Вот зачем нам палки в колеса вставляли, дураки? Что мешает инопланетянам жить дружно? Язык, письменность, цвет кожи, еще какие-то глупости?
Командир не заметил, как встал и начал ходить. Инженер с лейтенантом улыбались, глядя на разошедшегося капитана.
- Я побывал на многих планетах, лейтенант, нам мешают жить амбиции. Удивлен? Объединяться нам надо, язык общения один иметь. Был на небольшой планете, так там искусственный язык придумали - эсперанто. Чтоб для всех. Папуасы по сравнению с нами, а додумались…. И, представь, пока не все, но объединились, ракушки свои сраные, что потом деньгами обозвали, поменяли на….
- Лейтенант, налей, достал ты меня, задел струнку, - офицер перебил сам себя, но не дождался, пока тот выполнит поручение, продолжил: - Слежу я за ними. Технологии позволяют. И топливом запасся для этого. Хотел свое дело открыть – кто-то советовал, но передумал. Не все у них получается. Слежу, жду! Никита оттуда. Представь, Никита оттуда!
- Геолог наш? Земля, что ли?
- Он самый! Планета сраная, зачуханная, но движется вперед. Издалека, по сравнению с нами, но ползет, набирая скорость. Мы объединились, когда с другой планеты на нас напали. Беда заставила. А они сами, на пустом месте. Головы! И представь, мы с ними родственники. Узнал случайно. Наши летели на «птеродактиле» когда-то и потерпели катастрофу. Мальчик и девочка спаслись: Адам и Ева. Приютившую планету Землею назвали. Каково?
Капитан сделал два глотка, поставил бокал на столик и спросил:
- Домой?
Потрясенный лейтенант не сразу понял, о чем его спрашивают, ответил с задержкой:
- А? Да! А что ты считаешь своим домом?
- Я? – капитан удивился вопросу, протянул руку и указал через иллюминатор на небо. – Там где-то и здесь. - Мужчина рассмеялся, но улыбка быстро сошла с губ. – Так и не узнали, кто нам напакостил. Подраться бы сейчас стенка на стенку…. Я еще ничего, один сойду за стенку, мечты меня подпирают!
Капитан включил программу тестирования тарелки на предмет исправности и, как и все, с нетерпением ожидал окончания. Но вдруг замигала красная лампочка, и затрещал зуммер, предупреждающий, что обнаружена неисправность.
Команда ничему больше не удивлялась, не удивилась даже тогда, когда инженер вытащил после осмотра аппаратуры обгоревшую букашку.
- Опыт есть, - сказал командир и зло посмотрел на лейтенанта, который плохо осмотрел корабль в свое время. – Будем пятиться на реверсе.
- Нет, капитан, координатор выгорел полностью. – Инженер знал, что новость шефа не обрадует.
- Опыт есть! - повторил офицер, - садись за рычаги, оператор. Надеюсь, здесь не выгорело? – он постучал инженера по голове. – Или будем мотаться по космосу с кипой договоров, пока случайно не выскочим на знакомую дорогу? Кому они тогда нужны будут?
Инженер понимающе закивал, подмигнул грустному лейтенанту и сказал:
- Через пять минут нас встретят с цветами. Присаживайтесь, господа!
Лейтенант промолчал, но капитан высказался:
- Выручай, Василий! Ждет меня дома умница и два умника. И камешки везу в подарок. А что еще можно прихватить с этой забытой Богом планеты? Разве что договора!
Они не успели взлететь: где-то на планете раздался взрыв. Офицеры прильнули к иллюминатору, а инженер включил внешний осмотр.
В желтом небе мчался оранжевый клубок, опускаясь на планету.
- Это не метеор! - объявил инженер.
- Я, кажется, знаю, что это такое! - лейтенант заулыбался, заметив удивленные взгляды напарников. – Букашек двух на кроте выловили, помните? Изготовили и запрограммировали их не здесь, это понятно, здесь только добавили координаты цели. Вот этот довесок мне и удалось расшифровать, ведь координаты наши и я знаю. Изменил. Отправил назад к месту отправки, включил тот самый реверс. Они и разбежались.
- Кто к нам заразу зашлет, от заразы и погибнет, - прокомментировал события инженер и сел за пульт управления. – Присаживайтесь, господа, дерзать будем.
Офицеры заняли свои места, приготовились к хлопку, но инженер вдруг развернулся и сказал:
- Вы уж не ругайтесь, может, сразу и не получится, попрыгаем по планетам разок-другой.
- Можно и больше, - милостиво разрешил командир. – Где-то слышал, что дорога домой всегда короче….
Инженер удовлетворенно хмыкнул и пробубнил:
- Вот зачем нам палки в колеса вставляли, дураки? Что мешает инопланетянам жить дружно?
Мужчина процитировал слова капитана, горестно вздохнул и нажал кнопку «Пуск».
*****