Москва встретила не очень вежливым утром, показывая тем самым, что незваным гостям тут не рады. Хмурила «брови» серым небом и "прогоняла" косым дождём обратно в вагон
-И чего разъездились туда-сюда, никакого покоя, одна суета, беспокойство и беготня,- вторила погоде проводница, протирая поручни и откидывая лестницу.
- А что много народа ездит, бабуль?- отозвался Саша, выходя в тамбур и вытаскивая следом сумку Шурочки.
-Какая тебе бабуля! Внучонок нашелся тоже мне.
- Ой, всё понял, - Саша поднял руки вверх, сдаваясь, - всё понял, уважаемая вагоновожатая.
Шурочка одёрнула Сашу взглядом. Ей совсем не хотелось шутить и слушать шутки других.На душе по погодному было так же тоскливо.
-Саш, остепенись. Не до шуток. Давай выпрыгивай, - пробормотала она наконец, глотнув свежего воздуха после душного вагона.
Сашу эта словесная перепалка с проводницей явно забавляла. Но как только заглянул в лицо Шурочки и, увидев хмурое выражение, замолчал на полуслове.
- Как скажешь..систа…- ответил улыбаясь.
Всё остальное время пути по вокзалу , метро, до остановки автобуса, Саша с восторгом осматривался по сторонам.
- Красиво тут. Как заграничное кино.. в американских фильмах.
Шурочка улыбнулась. Она не раз была в Москве. Отец возил её к родственникам на каникулы и праздники, и ей приятно было чувствовать себя как рыба в воде в таком большом городе, показывая этим своё превосходство..
Остановиться они должны были у родственников отца, а точнее у его родной сестры тёти Гали. Шурочка перед отъездом спросила разрешение заглянуть к ней и погостить дня три.
Про Сашу сказала, что это её дальний родственник, который никогда не видел Москвы, но хотел бы посмотреть , а заодно определиться с местом учёбы.
Тётя Галя всегда была рада Шурочке. Доживая одинокую старость, она не утеряла чувство радоваться гостям. Вот и сегодня успела приготовить завтрак – драники со сметаной, надеть новый шёлковый халат и цветастый передник.
-Ты только не вздумай сказать, что ты мой брат, ладно?! Тётя Галя она нормальная, но зачем ей такие переживания,- неохотно призналась Шурочка, совсем не к чиму лишние разговоры.
- Да я понимаю, - успокаивая, ответил Саша, заглядывая ей в глаза и пытаясь понять, правду ли она говорит. Не стыдно ли ей сказать, что он является её братом.
-Понимаешь, тётя Галя всегда считала меня своей племянницей, даже зная, что я не родная, она считала меня родной дочерью моего приёмного отца. Ведь совместных детей у моей матери с отцом не было.А если я всё расскажу ей, она не поймёт, посчитает предательством памяти о брата и моего приёмного отца. Вот и вся причина,- Шурочка уловила его взгляд и постаралась успокоить сомнения Саши.
Поездка по Москве дала возможность еще раз Саше забыть дело, по которому они приехали, и снова «глотать» глазами город, где сбываются все мечты. Именно такой у него сложился образ столицы.
Большие улицы, дорогие машины, яркие и кричащие витрины, с незнакомым названием «бутик». И сам воздух, он был пропитан децибелами московского говора на «г» и шумом людской толпы несущейся, как поток лавы..с шумом и грохотом.
Тётя Галя оказалась совсем не старушкой, а модной московской дамой неопределённого возраста.
Она с радостью и мокрыми глазами от восторга встретила Шурочку, заключив в объятия, охая и ахая на её бледность лица. Сашу тоже приняла за своего, уточняя по какой линии он приходится родственником.
Шурочка опередила , сказав, что по линии дедушки. Саше оставалось только согласится и поддакивать всякий раз, когда тётушка вновь задавала вопросы про родню.
Двухкомнатная квартира была прибрана и ухожена, уставлена всякими мелкими сувенирными штучками и салфеточками. На довольно таки просторной кухне пахло вкусным завтраком.
Саша даже опешил - « вот так наверно должен выглядеть дом, в который хочется возвращаться».
Завтрак прошёл в воспоминаниях тёти Гали и рассказах Шурочки о маме. Саша слушал и уплетал драники не стесняясь макать их руками в сметану и при этом громко чмокать. Он готов был уплести целую дюжину за здорово живёшь, сказывалась детдомовская привычка наедаться впрок.
Чем привёл тётю Галю в неописуемый восторг, видя, как тает на глазах, приготовленная еда.
Согреваясь в уютной комнате, и тёплой беседе, Шурочка ни на минуту не выпускала из головы мысль, «как быть?».
Адрес хосписа лежал в её сумочке. Часы посещения были определены без ограничений, но Шурочка всё таки отложила на вечер визит к Андрею.
Саша заметил, что иногда её взгляд становился зеркальным, задерживалось отражение, а мысли где-то далеко. Он без труда понял, о чем она думает.
- Ну, что ты, придумала, как мы заявимся к нему?- спросил он, когда тётушка вышла из кухни.
- Нет. Не могу всё связать, не могу представить его реакцию. Всё будем делать на месте. Приедем, посмотрим, увидим его, тогда и решу.
- Ой, боюсь я. А вдруг он разозлиться на нас от таких новостей, или еще хуже ему станет плохо.
- Будем смотреть Саш. А что ты предлагаешь? Уехать? Вот таки не сказать ему в последние дни его жизни. Лишить его всей правды?- попыталась возразить Шурочка скорее себе, чем Саше.
- Да нет, это я так. Просто играет очко, прости,- Саша в надежде на лучший исход снова вернул себе самообладание.
К вечеру сказав тётушке, что им надо по делам , отправились в хоспис.
Подъезжая , Саша и Шура не разговаривали, только переглядывались и брали друг друга за руку, сжимая в знак солидарности.
……- Здравствуйте, - Шурочка робко обратилась к девушке за столиком.
Она ответила приветствием, не поднимая головы, и заполняя ручкой что-то в журнале.
- А нам вот повидать Арбузова Андрея. Мы не знаем в какой он палате.
- Сто пятая,- быстро ответила девушка, не отвлекаясь .
- А к нему можно сейчас? – снова поинтересовалась Шурочка.
- Конечно можно, вы, что в первый раз к нему?
-Да, в первый. Издалека приехали. Вот решили навестить, специально ехали к нему.
- Тогда понятно. Вы бахилы одевайте или тапочки свои и проходите вооон туда налево, а там увидите,- наконец девушка подняла своё лицо и показала рукой, куда следует идти.
Шурочка поспешила к автомату с бахилами. Надевая их на обувь, руки предательски дрожали.
- Ну, что мы скажем, Шур, - Саша заметил волнение сестры.
- Молчи Саш. Я сама буду говорить, - у Шуры дрогнул голос.
Разделяющее расстояние до двери с каждым шагом становилось всё меньше. Вот и дверь палаты сто пять.
Шура постучала и, не дожидаясь, ответа открыла её.
Мужчина в коляске, сидевший за столом , что-то писавший на листке, молча, повернул голову и, улыбаясь, поздоровался первым.
- Здравствуйте, а Вам кого?
- Мне Андрея Арбузова,- произнесла Шурочка, не отводя глаз с белого листа на столе.
- Я и есть он, Андрей Арбузов. Чем обязан юная леди?- болезненно улыбаясь, ответил Андрей.
- Очень хорошо, - Шурочка всё еще стояла в дверях, не решаясь войти и не зная, как начать. Чувствовала Сашино дыхание в спину .
-Да Вы проходите, что стоять в дверях. Вот присаживайтесь на свободную койку. Клиент покинул сей мир,- последние слова показались Шурочке не смешными.- Да что Вы так испугались, садитесь, все мы его покинем, кто раньше, кто позже. Я имею в виду все те, кто находится тут, снова уточнил он.
Наконец Шурочка прошла в комнату и села на край кровати. Саша пристроился рядом, не сводя глаз с Андрея.
- Слушаю Вас?- Андрей задал вопрос. - Вы наверно из пенсионного фонда, опять бумаги подписать?
Шурочка молчала. Она не скрывала растерянности. Его черты лица были схожи с Сашиными. С собой она открывала схожесть носа и губ.
Он сидел в старом свитере, с отвисшими на худых ногах трениками. Был невероятно истощён и бледен, но глаза играли своим, когда- то неотразимым блеском.
- Нет, мы не из фонда. Мы ….мы ……Ваши дочь и сын,- она не стала тянуть и изворачиваться, пусть как будет.
- Погодите, Вы наверно ошиблись. Я Арбузов Андрей…
- Да, мы знаем и мы именно к Вам,- перебила его Шурочка.
Саша всё это время молчал. Он сам не верил своим ушам и глазам, во весь абсурд ситуации.
Шурочка быстро назвала фамилию и имя матери. Пересказывая их любовь, ссору и её отъезд.
Андрей слушал молча. Иногда хмурил брови и хватался за лоб , потирая его рукой.
- Хорошо! Я понял про Ольгу. Кстати как Вас зовут?
- Шура..
-Хорошо Шура в это я могу еще поверить. Допустим. А сын, причём еще один?
Тут для Шурочки наступил самый трудный момент признания.
Она вытащила письма и положила на стол перед Андреем. Мельком её взгляд упал на листок, лежащий перед ним и первые слова заглавного текста « Здравствуй моя Жемчужинка…
Андрей узнал свои письма и с не скрываемым удивлением посмотрел на Шурочку.
- Это что? Откуда у Вас это?
-На все Ваши письма отвечала….. я,- последнее слово Шурочка выдавила из себя.
- Я Вам сейчас всё расскажу.
Андрей почти потерял сознание. Он понял, что его надежда, его мечта, его свет в окошке это простой розыгрыш недобрых людей.
Которые, читая его письма, попросту насмехались над ним. Но самое страшное было, то, что она никогда не читали их, она, его Жемчужинка. Она так и не узнала, как он её любил.
Его руки дрожали. Он смотрел на свои письма, гладил их рукой, слушая рассказ Шурочки , тихо плакал.
Когда она рассказывала о Маргарите, о рождении Саши и её гибели, он закрыл лицо руками застонал.
- Может врача? Вам плохо?
- Не надо врача. Вы убили меня,- он произнёс ледяным голосом. - Ведь это и есть настоящий конец, чтобы там ни говорили о конце света.- Всё гораздо быстрее – как будто нажали кнопку ускоренной перемотки.
Шурочка посмотрела на Сашу. Она совсем забыла о нём.
Саша сидел неподвижно и при последних словах Андрея сжал до боли руки в кулаки.
Андрей перевёл взгляд на Сашу.
- Я виноват перед ней.
Потом наступила тишина. Никто не хотел нарушать её и каждый думал о своём.
- Что Вы хотите? - первый нарушил Андрей.
Шурочка посмотрела на Сашу.
- Ничего…... Мы хотели узнать нашего отца,- потерянным голосом произнесла Шура.
- Я болен и беспомощен. Помочь не могу ни себе ни Вам. Доживаю последние дни. А теперь буду просто просить «скорее бы», меня здесь уже ничто не держит.
- Вот принесли Вам фрукты, да и так по мелочи сладости, соки, - Шурочка решила отвлечь всех присутвующих от тяжёлых мыслей.
Саша молчал. Потом вдруг встал, подошёл к Андрею присел перед ним, взял его руку и произнёс
- Можно мы завтра к Вам ещё приедем?
Андрей, не мигая, посмотрел в глаза. Снова набежала слеза,быстро перелезла через ресницы нижнего века и упала вниз, как раз на руку Саши..
«Саша, ты умница» - Шурочка отвернулась смахнув свою.
- Так.. всё. Реки слёз отменяются . Может тут можно чаю попить, мы ведь всё таки встретились? Отметить надо!- Саша нарушил затянувшуюся горькую паузу.
Быстро вскочив, он открыл дверь и у проходящей мимо медсестры спросил про кипяточек.
- Так ,…на боксе есть. Я сейчас быстро сбегаю. А вы давайте конфеты на стол.
Саша растворился в дверном проёме после своих слов.
Шурочка осталась наедине с Андреем.
- Ненавидишь меня?-_ вдруг спросил он.
- Зачем же. Я бы не ехала сюда за сто вёрст.
- А Ольга? Как она? – неожиданно для себя он произнёс её имя через столько лет вслух.
- Всё хорошо. Мы жили хорошо. У меня был хороший приёмный отец.
- Почему был?
- Он погиб в аварии два года.
- Вперёд меня значит успел. Извини. Сочувствую. Тебе было смешно читать мои письма?
- Я всё объяснила. Я знаю - это наверно со стороны смотрится чудовищно, но так получилось. Прости..те.
- Одно хорошо, мне не надо рассказывать свою жизнь,- он втянул воздух ртом и перестал кусать губы, чувствуя как приступ боли отпустил.
- Согласна,- Шурочка повернулась к окну, рассматривая появившиеся капли дождя, стекающие по стеклу, похожие на слёзы тех, кто видит нас сверху..Она посмотрела на небо.
- Как Ольга? Она была счастлива? … Знаю, что виноват перед ней… Да я везде виноват, куда ни кинь..
- Мама живёт хорошо. У неё всё есть, - Шурочка не стала вдаваться в подробности последних дней. Не хотела, чтобы Андрей опять чувствовал свою вину. Она всё никак не могла назвать его отцом.
-Ну да, ну да. Рад за неё.
Она заметила, что лицо Андрея перекосилось, и рука машинально схватилась за живот.
-Позвать врача? – встревожено спросил она.
- Медсестру позови..
Шурочка выскочила из палаты и бросилась на поиски медсестры. Вернулась с молоденькой девушкой в белом коротком халате, которая быстро наполнила шприц и ловко вколола укол.
Шура рывком вышла из палаты. Приступ тошноты подкатил к горлу.
« Где этот Сашка? Опять наверно трепится с кем- то, хлебом не корми дай ему языком почесать».
Она начала нервничать. Странное чувство «лишней», было у неё внутри.
« Ему наверно никто не нужен. Зачем я тут. Да же не спросил как я жила».
Саша показался с дальнего конца коридора, неся чайник, аккуратно поддерживая его рукой. Приближаясь, продолжал заулыбаться:
- Вот и кипяток. У тётки попросил, взял ненадолго с чайником. А ты чего тут пасёшься?
- Андрею плохо, там ему обезболивающий колят. Не могу это видеть. Стошнило.
-Наверно расстроился из-за нас,- почти беззвучно сказал Саша.
- Не забывай где ты. Тут боль даже в воздухе витает стонами, отголосками смерти. Последнее пристанище обречённых, - Шура старалась говорить тихо.
- А ты думаешь ему не выбраться?- всё еще надеясь на лучшее, спросил Саша.
- Ты что издеваешься? Ты видел его, разве так выглядят выздоравливающие люди.
Если бы не болезнь я бы не торопилась ехать в Москву. Мне кажется, ему всё равно есть мы или нет нас, - Шурочка стояла посередине коридора, скрестив руки. На душе было пусто и одиноко. «Может мама опять была права?!».
Саша, глядя на неё, загрустил.
- А мне жаль его. Я завтра опять приеду. И вообще я решил побыть тут. Буду ездить к нему. У меня времени мало остаётся узнать его, хочу побыть с ним.
- Значит ты хороший, а я плохая?
- Нет, что ты. Не в этом дело. Ты жила в другом мире, а я в другом. Вот и вся разница.
Шурочка не стала отвечать. Она ждала бОльшего от встречи. Ждала, что после всего, что он читал , прижмёт её к себе, будет спрашивать о жизни, об интересах, работе.
После обезболивающего ему стало чуть лучше. Они вернулись в палату.
Чаепитие проходило спокойно и даже весело . Саша старался хохмить, пересказывая и передразнивая «вагоновожатую». Андрей улыбался. На краю стола всё так же лежал листок начинавшийся строками «Здравствуй моя Жемчужинка…»
Он не убрал его. Только отодвинул в сторону.
Шурочка заметила это. Заметила, что блеск в его глазах потух и они стали прозрачными, в которых ничего нельзя было разглядеть, ни радости, ни тоски.
Когда время подошло прощаться и Шура с Сашей начали собираться обратно в Москву, Андрей вдруг неожиданно взял их руки и пожал, поочерёдно слегка сжимая, одновременно прикрывая глаза закусив губы.
- Спасибо дети.
Саша не смог сдержать себя и нагнувшись к его плечам, обнял , прижавшись щекой к голове.
- Я приду завтра …я обязательно приду завтра..Мы… придём..
Шурочка сдержала себя, иначе она расплакалась бы и «до свидание» сошло на прощание навсегда.
- Если я смог оставить таких детей на земле, то я не зря жил.
- Ну ладно …пап… - Саша запнулся, он впервые сказал слово, которое не говорил никому и никогда,- не надо так обречённо, всё же хорошо, - голос слегка дрогнул.
- Так.. всё, мы уходим, но мы вернёмся, и нечего тут «сливать» жидкость,- Шурочка не ожидала от себя таких отрезвляющих слов, она поняла, что рвать вены друг другу это не хорошо для Андрея. У него и так был трудный день, а впереди еще трудная ночь.
…Дорога домой была без единого звука. Они молчали, как воды набрали в рот. Каждый думал о своём.
«Сашка - мальчишка совсем, а какой замечательный, добрый »- Шурочка посмотрела на него решительным твёрдым взглядом, признавая его превосходство во многих проявлениях человеческих качеств.
Она привыкла к нему и казалось, знала его давно, не чувствуя разницы в возрасте.
- Давай завтра поедем пораньше, Шур?- он нарушил молчанку первый .
-Давай,- согласилась Шурочка, даже не уточняя куда.
Тётушка, встретив их в дверях, долго расспрашивала Сашу, понравилась ли ему Москва, какое учебное заведение он выбрал.
Саша не знал, что ответить. Отбалтывался шутками, но они получались у него не совсем смешными и тетушка, сославшись на головную боль, удалилась спать.
Ужин был накрыт накрахмаленной вафельной салфеткой. Поужинав не разогревая, за считанные минуты и повалившись на свои спальные места, перевели дух.
- Как он тебе?- Саше не спалось, и он опять продолжил свой разговор.
- Жаль его. А так , если честно, я расстроена. Я ждала большего. Хотя сама не знаю, чего я ждала. Вот с тобой как-то всё по- другому. Ты мне сразу стал родным.
- Он не знает нас. Ему трудно.... А мне он понравился. Шутить еще пытается, - Саша, лёжа на раскладушке, смотрел в потолок, наблюдая игру теней.
- У него сын и дочь еще есть. А может и больше. Он любил женщин. Любил жизнь. У него трудности с детьми, с теми, кого вырастил. А на нас ему наверно… «всё равно».
- Шур, ты хотела сказать наплевать? Ты уедешь?
- Не знаю. Он забыл мою мать. Не знал меня. А значит и не любил и не полюбит. Я ему параллельна. Это Маргаритой он жил последнее время. Ты её сын, он любил её, значит и любит тебя. Я видела, как он смотрел на тебя. Наверно искал её черты и свои. Ты их плод.
- Ты что ревнуешь?..
- Наверно я успела полюбить его и в ответ хотела того же, ну хотя бы чуточку тепла.
- А я рад, жаль его, побуду с ним.
- Спать давай..
… Андрей, оставшись один на один, не мог никак прийти в себя. Вроде всё как всегда, вроде всё на месте, а мысли, голова никак не сообразит, что это было. Отзвуки прошлого явились к нему перед смертным часом или судьба так насмехается…
«Дети, да ещё двое! И не поверить нельзя. Всё правдоподобно точно. Может по свету еще десяток их ходит. Только те, кого нашла судьба решительнее всех? Пашке расскажу, не поверит. А что я скажу дочери. … Сашка добрый парнишка. На меня похож.. .» - он так и не заснул до утра.
… Следующий день Саша и Шура приехали пораньше. Саша настоял.
Его тянуло к отцу.
Андрей с самого утра успел привести себя в порядок. Побриться. Побрызгался дешёвым одеколоном. Сменил рубашку. Попросил медсестру ножницами слегка подровнять волосы.
После обхода уловил себя на мысли, что ждёт их.
« А вдруг не приедут. Я ведь вчера так и не спросил, как они жили. С Шурой не поговорил. Посмотрели на меня - что за червь. Эгоист ».
Ещё издали он увидел силуэт Саши с пакетом, а рядом стройную фигурку Шурочки, шагающих рядом. Сердце учащённо забилось. Немая благодарность накатила откуда- то сверху и толкнула кровь к виску. Он развернулся на коляске к двери и приготовился их встречать.
(продолжение...