Примерно двадцать пять лет назад моя мама работала руководителем одного крупного учреждения. Дело было для несколько новое, а учитывая большой размер предприятия, еще и непростым. Спасало ее то, что она привыкла в своей жизни все делать наилучшим образом, имела обостренное чувство долга и ответственности. Ошибки, конечно, были. Но они были в большинстве своем от недостатка практического опыта и от специфики производственной психологии и технологии. Отчасти первоначальная сложность ее работы обуславливалась еще и тем, что была масса откровенных недоброжелателей, которые всячески "ставили палки в колеса". Иногда и откровенно писали всякого рода жалобы и кляузы, обвиняя ее в том, чего на самом деле не было и даже быть не могло.
Высокое начальство было у нее почти еженедельно, о чем даже самые благополучные руководители и мечтать не могли. Только цели визита были далеко не самые лучшие - неутомимый поиск недоработок и недостатков, ошибок и промахов, которые можно было бы прямо или косвенно списать на лень и безответственность, неправильное отношение к подчиненным и т.д. Очень многое не нравилось многим подчиненным на самом деле, потому что новый руководитель требовал от них серьезного и ответственного отношения к работе. И жестко пресекал халатность и разгильдяйство.
Особенностью того времени было то, что мнение высокого руководства было обязательным к исполнению. Его боялись и трепетали перед ним, не зависимо от возраста работника и его профессионального стажа. Была своего рода дедовщина, когда нового руководителя долго и основательно третировали, чтобы он прошел все тернии, через которые пришлось в прошлом пройти и нынешнему высокому руководству. А может быть, и еще "немного" плюс к этому…
Коллектив, руководить которым поставили мою маму, был самым большим в своей отрасли по городу и даже по области. И ладно бы только это, но никакого порядка в нем не было. Большинство важнейших моментов производственной психологии и технологии в значительной степени оставляло желать лучшего. Только для того, чтобы немного познакомиться с сотрудниками и понять кто есть кто, нужно было время и немалое. А руководство наседало и постоянно требовало безукоризненного порядка и образцовой работы. При этом прекрасно понимая, что подобное требование невыполнимо в конкретный момент времени даже чисто теоретически. Но ставка делалась на обостренное самолюбие нового руководителя, его честолюбие и другие челове-ческие и личностные достоинства и добродетели.
Был устроен банальный психологический прессинг для того, чтобы заставить молодого руководителя подчи-няться не только в производственных отношениях, но и в личных. Подобная процедура проводилась не в первый раз и обычно было только два выхода из ситуации, смоделированной руководством. Точнее сказать, непосредственно начальником главка и по его указанию руководителями среднего звена. Либо новый руководитель-женщина подчинялась воле начальника-мужчины, забыв о своем человеческом и женском достоинстве. Либо она лишалась своего места и должности с формулировкой "о несоответствии занимаемой должности". Особенно жестко это правило выполнялось по отношению к тем, кто попал на должность, используя свои неформальные способности.
Надо сказать, что подобные "виражи" не были большим секретом для работников главка. Но вопрос был столь щепетилен, что практически никто не желал сознаваться в том, так или иначе попадал в столь специфическую ситуацию. А жалобы отдельных лиц чаще всего не воспринимались серьезно. Это были как бы исключеисключения из правила, на которые можно было закрыть глаза. "Что положено Юпитеру, то не положено быку"…
Не говоря уже о том, что некоторые руководящие деятели, так или иначе контролирующие работу главка, не всегда сами были нравственно безукоризненными людьми. Для них главное было то, чтобы подчиненные не получали больше благ и возможностей, чем они сами. Да и чтобы сами чтили своих благодетелей всеми доступными способами и средствами. Спасти положение мог лишь коллективный запрос, но он не мог состояться из-за ложной стыдливости женщин-подчиненных. И это прекрасно понимали мужчины-руководители всех уровней и не только не успокаивались достигнутым, а старательно расширяли сферу своего неформального влияния. Можно сказать, что руководство главка чувствовало себя совершенно безнаказанным в любых моментах.
До моей мамы подобного рода информация доходила, но она чаще всего воспринимала ее или как желание конкретной женщины скомпрометировать руководство любыми способами или как неудачную попытку карьерного роста, которую хотят замаскировать нравственными аспектами. Одним словом, в серьез она не хотела воспринимать такую информацию. Пока сама не попала в нее. Накал страстей был очень большим и долгим. Несколько уменьшил его визит моего отца к начальнику главка, который пригрозил мощной информационной компанией негативного плана, если тот не успокоится.
Отчасти сложно было сломить достоинство моей матери из-за того, что ее хорошо знали в главке очень многие люди самого разного уровня как секретаря партийной организации. Причем как лучшего парторга не только главка (одного из крупнейших в городе и области), но и отрасли. Авторитет был очень большой и небрежно обойтись с ней было невозможно даже чисто теоретически. Начальник просто не учел, что еще есть люди безукоризненной честности и порядочности.
Была идея обратиться в прокуратуру. Но вероятность благоприятного исхода при этом была самой минимальной. После детального анализа ситуации я пришел к выводу, что высшие силы сами разрешат ситуацию без нашего специального вмешательства. Прошло несколько месяцев, после очередной очень крупной финансовой аферы, проведенной начальником главка, на него было заведено уголовное дело. И в результате этот начальник на десять лет попал в места не столь отдаленные.
Необходимо отметить, что эта история относится к разряду не просто выразительных житейских, произошедших на моих глазах, но и к числу тех, когда незнание высших законов жизни не освобождает от ответственности. А пренебрежение ими карается высшими силами предельно четко и жестко. Другой вопрос, что наказание приходит не сразу и поэтому некоторыми окружающими (а порой и самим "правонарушителем") не связывается в одно логическое звено, а рассматривается лишь как случайное стечение обстоятельств.