Люси сидела на подоконнике, и уже второй час ее взор утопал в пустоте. Я знала, что абсолютно ничего не привлекало ее за окном, пусть даже Париж и был красив по вечерам. В конце концов, мы в нем никогда не были туристами. Все попытки отвлечь ее нашими обычными веселыми детскими играми не увенчались успехом, и, не имея привычки заставлять детей делать что-то вопреки сердцу, я сидела рядом с ней и так же смотрела в пустоту.
Моя восьмилетняя девочка, моя живая и бойкая девочка, не умеющая ни минуты сидеть спокойно, вдруг сегодня решила предаться размышлениям. Мне ничего не оставалось, кроме как думать вместе с ней. Думать о том, о чем же она сейчас размышляет.
- Знаешь, - прервала она вдруг нашу взаимную тишину, - у улиток ведь все как у людей.
- Да? – проснулся мой интерес, предвкушая повествование о жизни улиток, явно рассказанное сегодня в школе на уроке природы.
- Бывают улитки-мальчики и улитки-девочки, - довольно поучительным тоном начала она, - Они вырастают, и улитки-девочки влюбляются в улиток-мальчиков, а улитки-мальчики в улиток-девочек. А бывает, и наоборот…
Она запнулась, посмотрела пристально мне в глаза и загадочно улыбнулась, а мое сердце замерло в предчувствии этого «наоборот». Вот она, та самая пауза, которую всегда нарочно выдерживают дети перед тем, как в который раз открыть нам прописную истину, дабы вдоволь насладиться своим превосходством абсолютного знания над невежеством взрослых.
- Бывает, улитки-девочки влюбляются в улиток-девочек, а улитки-мальчики в улиток-мальчиков, - продолжала она еще более серьезным тоном, в то время как я вся впадала в недоумение, свойственное только взрослым,- Все это может меняться, и они могут влюбляться сначала в одних, а потом в других. А иногда это навсегда. И улитки-девочки любят только улиток-девочек, а улитки-мальчики только улиток-мальчиков.
Мое недоумение плавно перерастало в шок, а мозг скорее уже близился к состоянию комы. Все, что я понимала, так это то, что вышесказанное шло вовсе не из школы, и уж явно не от подруг. В этом простом примитивном детском языке читался весьма утонченный дипломатичный стиль «Le Monde», а точнее, ее матери.
- Все это бывает пока одна улитка не находит другую, настоящую, свою. Мальчика или девочку. Не важно. Они влюбляются по-настоящему, самому что ни на есть настоящему, и остаются вместе. И это уже любовь. И тогда это навсегда.
Она остановилась и с каким-то укором посмотрела на мое совсем растерянное лицо.
- Ты что, совсем ничего не понимаешь? – разозлился ребенок,- Это же любовь! Это же совсем как у людей!