Жмур приходит всегда

О. НОВИКОВ.

ЖМУР ПРИХОДИТ ВСЕГДА.

НАУЧНО – ФАНТАСТИЧЕСКАЯ СКАЗКА.
(для взрослых)























............
Без комментариев….
…

    Лет тридцать тому назад жителям города Алтун в очередной раз не повезло…
    В нескольких километрах от города, в русле одного из многочисленных притоков Алтун-реки, нашли золотой самородок весом в ТРИДЦАТЬ ДВА КИЛОГРАММА!
    Вообще-то золотишко там водилось и раньше. Оно там всегда водилось, никакая это была не сенсация. И местные старожилы давно знали об этом Алтунском золоте и потихоньку намывали его, старательствовали семейными артелями, держа всё это в строжайшей тайне и никому не выдавая заветного секрета и не выказывая золотоносных мест. Богатели потихоньку, скрывая своё богатство от постороннего взгляда людского, никто особо деньгами не швырялся, все старались не жировать и не шиковать, чтобы не привлекать внимания.
    Золото там, действительно, водилось. Были россыпи. Были золотые жилы, попадались самородки. И этого золота могло бы с лихвой хватить лет на сто примитивной, умеренной, старательской добычи. Это золото могло бы обеспечить приличной работой и прогнозируемым будущим не одно поколение местных жителей, если бы какой-то залётный идиот – имени которого никто даже толком не запомнил – вдруг не всколупнул этот  огромный самородок на тридцать два кэгэ, который он потащил продавать целиком столичным воротилам….
    История попала в столичные газеты.
    Газеты доврались до того, что такие самородки в городе Алтун чуть-ли не в придорожной пыли валяются. Там даже куры-несушки несутся золотыми яйцами. Бродят олени с золотыми рогами. Белки щёлкают золотые орешки. И с неба льёт нескончаемый золотой дождь. Сказка об Алтунском золоте усилиями жёлтой прессы обрастала всё новыми и новыми мифическими нюансами.
    Кому-то из высокопоставленных, из тех, чьи слова должны иметь значение и компетентность, пришло в голову пустить слух о том, что город Алтун – родина Большого Золота. Новое Эльдорадо. Клондайк. Воплоти свою мечту! Миллионы лежат под ногами!
    И на этот алчный бред ринулись толпы!
    Золотая лихорадка началась!!!

    Сначала золота было действительно много….
    Население города Алтун в какое-то время даже перевалило за сорок тысяч человек при том, что в этих диких, неосвоенных краях населённый пункт численностью свыше десяти тысяч уже считается экономическим и культурным центром. Появились какие-то внезапно разбогатевшие, мордатые, наглые типы, на окраинах как фантомные миражи, стали возникать масштабные новостройки – в грядущих очертаниях которых угадывались намёки на феодальные замки, на улицах стали попадаться фантастически дорогие автомобили, на реке было установлено несколько мощных, суперсовременных драг. Город Алтун стал быстро разрастаться, укрупняться, обзаводится ночными заведениями, дорогими проститутками, салонами красоты и торговыми центрами, но….
    Но золото внезапно пропало….
    Всё. Кончилось. Облом. Финита ля!
    Как пришло так и ушло. Иссякло.
    Умылось….
    То есть его изначально и не было настолько много, чтобы ради этого затевать его промышленную добычу, брать кредиты в банках, привлекать инвестиции и морочить голову акционерам. Впрочем, геологи об этом предупреждали заранее и ни от кого этих неутешительных сведений никогда не скрывали. Но как вразумить тех, кто хочет урвать быстро, легко и много? Кто хочет замутить и в поднявшейся мути надербанить?
    Золотая лихорадка обуяла….
    Вот только золота не осталось….
    Осталась только лихорадка….
    И остались только разговоры о большом золоте да ностальгические воспоминания о мифических тридцатидвухкилограммовых самородках, которые почти на каждом шагу попадались первопроходцам. На эти байки по инерции ещё несколько лет тянулись в Алтун предприимчивые искатели приключений и джентльмены удачи. Они всё ехали и ехали, всё прибывали и прибывали. И многие их них приезжали в этот город на последние гроши, в надежде на Большое золото, поскольку они намеревались здесь осесть, разбогатеть и укорениться. У большинства их них даже денег не было на обратную дорогу! Да и не собирался никто возвращаться на старые места, они мечтали искать и созидать свою судьбу здесь.
    Нищие приезжали, а богатые уезжали….
    Уезжали все те, кто это замутил. Кто этот пузырь надул. Кто разбогател на этом и нажился. Насосался. Надербанился. Они даже дома недостроенные здесь побросали, потому что понимали, какие проблемы их ждут в недалекой перспективе, какое обострение социальной напряжённости на фоне золотолихорадочных разочарований: озлобленные, голодные толпы посреди отработанных золотонесущих пород – готовый сюжет для голливудского фильма ужасов. Никто из этих вороватых жуликов не стал дожидаться кульминации.
    Потому что золота уже давно не осталось, осталась одна работа. Тяжёлая, изнурительная старательская работа, которая позволяла намыть в день несколько грамм некачественного золота. Скудный, унизительный результат. Доходность от этого бизнеса была как раз на уровне официальной среднестатистической заработной платы и всем, кто в это ввязался, гораздо проще было бы найти себе любую другую нормальную работу, но проблема заключалась в том, что В АЛТУНЕ НЕ БЫЛО НИКАКОЙ ДРУГОЙ РАБОТЫ.
    В Алтуне вообще не было никакой работы!
    Золото было и оставалось единственным, что хоть как-то оправдывало существование этого города.
    Так Алтун и остался городом Золота, в котором не осталось никакого золота.
    Город, в котором НЕВЫГОДНО ДОБЫВАТЬ ЗОЛОТО.
    И у которого не осталось никаких прав на существование….
    Остался только старательский труд. Бесполезная, тупая, изнурительная возня ради куска хлеба. И хлеб этот доставался несопоставимо дорого. Без всяких гипербол и гротесков. А ведь за всем этим кощунством стояли судьбы людские. Причудливо изломанные, изуродованные, исковерканные судьбы тех, кто поверил в эту легенду о Большом золоте, кто нашёл в себе силы, кто рискнул, кто на последние деньги подался в эти ****я за тридевять земель. Ведь за всем этим стояли ЛЮДИ, которые выбиваясь из сил, пускаясь во все тяжкие, лезли в долги, цеплялись, обзаводились инвентарём, строили себе жилища, женились, плодились и размножались в надежде найти своё Большое Золото, где каждый по-своему внёс вклад в эту зыбкую, ускользающую мечту о Большом Золоте. Питал и унаваживал эту надежду.
    Вот только золота с каждым годом становилось всё меньше и меньше.
    Всё меньше и меньше, и меньше….
    И все понимали, что в относительно недалёком будущем, заглядывать в ту самую относительную недалёкость которого страшился каждый старатель, золото исчезнет совсем, но….

    Но тут им всем несказанно повезло!
    Странный, мощный взрыв, который прозвучал в окрестностях города Алтун семь лет назад…. Этот взрыв, причина и природа которого не выяснены до сих пор, уничтожил почти всё население города Алтун и больше половины его построек. Тряхнуло так, что значительно пострадал даже расположенный почти за пятьдесят километров севернее город Псевдос. Идеальный случай, патологическое стечение обстоятельств, именно тот глумливый оксюморон, изощрённый абсурд – когда катастрофа приходит как спасение. Безо всякого кощунства на этот счёт, трезвая, рациональная констатация факта.
    Они бы все равно там друг другу глотки с голодухи перегрызли.
    А тут – пуфф…. БОЛЬШОЙ ПУФФ!!! И не стало Алтуна, и не стало проблем с ним связанных. Осиновый кол в сердце мечты на Большое Золото. С оборотнем покончено!
    Всё! Финита ля! Братская могила! Тотемные танцы на пепелище.

    Про этот взрыв много чего говорили. Кто во что горазд. Бабки шептали, что это – КАРА НЕБЕС, якобы Боги отомстили за алчность людскую и за непомерную любовь к золоту. Дескать, золото всегда отомстит своему хозяину. Учёные твердили про какой-то метеорит, якобы, уже было такое, когда очень давно в Сибири упал Тунгусский метеорит, который взорвался в атмосфере и уничтожил десятки километров леса. Только тогда сибирякам повезло, потому что метеорит не упал ни на крупный город, ни вблизи от населённых пунктов. Пострадала только тайга и звери. Иначе людских жертв было бы – эквивалентно ядерному взрыву. Сейчас тоже повезло – что он упал на такое Богом проклятое место, как город Алтун. Пострадали только «условно люди» – собственно аборигены, коренное население города Алтун, о которых даже правительство постаралось забыть, да и сами они себя в полном смысле этого слова за людей уже давно не считали. Отвыкли. Опасались громких слов.
    Кара небес….

    Семь лет назад никто вообще ничего не понял. Случилось это ночью. Некоторые из очевидцев рассказывали, что видели какой-то мощный столб света, упирающийся в самое небо, какую-то сияющую воронку далеко вверху, якобы всё это продолжалось около минуты, а потом…. КАК ШАНДАРАХНУЛО!!!
    И от города Алтун остались одни воспоминания. Довольно противоречивые….
    После взрыва дня три на этом месте что-то чрезвычайно сильно горело и в воздух поднимался мощный, тугой, чёрный столб дыма, который потом ещё неделю пеленой висел на горизонте и никакие ветра не могли этот смог разогнать. Уже утром следующего дня из Алтуна в Псевдос потянулись беженцы. Это было страшное, кошмарное зрелище. Это напоминало картины времён Второй Мировой. Изуродованные, искалеченные, обожжённые люди. Целые толпы обезумевших от страха и боли, деморализованных людей, нуждающихся в медицинской помощи, питании, одежде и крыше над головой. С этим нужно было что-то немедленно делать. Засуетилось правительство и международные организации. Подтянули спасателей, подтянули военных, подтянули врачей, полицию, добровольцев и гуманистов всех мастей. Район объявили зоной гуманитарной катастрофы и вся эта разношёрстная, оголтелая, натасканная рать специалистов по чрезвычайным ситуациям, кинулась бороться с этой самой катастрофой. Они ещё не знали, с чем им предстоит столкнуться. Они ещё катастроф не видели….

    Они, спасатели, собственно, и в Алтун-то не смогли пробраться. Чудеса в решете начинались ещё на подступах к этому городу: то техника внезапно глохла и не было никаких средств заставить её вновь заработать, то бензин переставал гореть и даже не пахнул больше нефтепродуктами, то на месте дорог, которые испокон веков вели в Алтун и были отмечены на всех картах, вдруг появлялись непроходимые топи и странные хляби, заполненные гелеобразной, отвратительно пахнущей коричневой жижей. Ружья не стреляли, консервы тухли, лекарства не действовали и не работала ни связь, ни средства навигации. Чёрная дыра. Заколдованное место. Проклятое…. Пришлось срочно формировать и отправлять пешие партии, которые в режиме радиомолчания, фактически, исчезали бесследно. Это начинало смахивать на мистику и наваждение. И уж совсем энтузиазм этих спецов по катастрофам испарился тогда, когда им стали попадаться МОНСТРЫ….

    А потом началась Болезнь….
    С болезнью этой тоже не всё до конца ясно. Да и не болезнь это была, а скорее облучение какое-то. Никто из тех, кто вышел из зоны взрыва, не смог рассказать ничего членораздельного, они только мычали, трясли головой и очень много пили воды, по десять-пятнадцать литров в день. Многие из них кричали. Кричали непрерывно, долго, с каким-то непостижимым надрывом. И ничто не могло их успокоить, ни наркотики, ни психотропы. Больше двух дней никто не мучился, все умерли, никто в живых не остался. А потом умерли даже те, кто с беженцами соприкасался, все врачи, все санитары, все спасатели. Потом в таком же виде вернулась сначала одна спасательная партия, а следом за ней и вторая. И точно так же все они умерли в этих страшных мучениях, заходясь в крике, как юродивые тряся головой и обпиваясь водой до одури. Желающих совать туда голову сразу поубавилось и правительство объявило карантин высшей степени. Учёные заговорили о какой-то пространственно-временной аномалии, о катастрофическом искажении физико-химических закономерностей, о субпространственном трансфере,… Короче!
    Город Алтун объявили зоной экологического бедствия и ввели строгий запрет на посещение этих мест. Вплоть до уголовщины!
    Мёртвый город. Мёртвая земля. И против заразы, которая поселилась в этих местах, нет никакого противоядия.
    Вам всем будет лучше держаться от этого подальше….

    Впрочем, спасатели поспешили назвать его мёртвым…. Поторопились….
    Первыми туда полезли мародёры. Кому беда, а кому и лафа. И никто не мог их остановить, никакие угрозы, никакие запреты. Шутка ли сказать – целый город оставили им на разорение. Их почему-то не брала никакая зараза: либо брезговала, либо боялась. Они тащили всё! В первую очередь товар из уцелевших магазинов, добро из брошенных квартир, наличность из банков и офисов. Они даже машины пытались оттуда угонять и кое-какое оборудование вывозить. Их никакая мистика и никакая чертовщина не пугала. Они-то и проложили первые заветные, потаённые тропы, по которым в дальнейшем в Алтун потянулись люди гораздо более серьёзные, перед которыми и цели стояли более значительные. Эти люди пришли уже не за барахлом, эти люди пришли, - собственно, - ЗА ЧУДЕСАМИ.
    Мародёров убивали военные, отстреливала и отлавливала полиция, они сами там химарились пачками, мочили друг друга при разборках и загибались от перепоя, но ничто не могло обуздать их наглость и алчность, никакие опасности, никакие риски. Потому что прибыльность этого занятия, для того повального, хронического беспросвета, который царил в Псевдосе, – была просто запредельной. Голову людям рвало от лёгких, шальных денег. Место это сразу получило название – ШАБИЩЕ. Или по-другому – ХАПИЩЕ….
    А тех, кто этим промышлял, звали ШАБЁР или по-другому ХАПЁР.
    Они ходили туда ШАБЁРИТЬ, ШАБОВАТЬ или ХАПОВАТЬ.
    За ШАБОЙ…. Или за ХОПОЙ….
    Которую предполагалось ШОБНУТЬ или ХОПНУТЬ.   
    И занятие это называли ШАБЯТИНОЙ или ХАПЯТИНОЙ, короче – ШАБОТА.
    Если кого-то зацепило несильно, то говорили – УШОБЛЕННЫЙ.
    А если кому не повезло напрочь, то значит – УХАПЯТИЛО, ЗАШОБИЛО и его ЗАЖМУРИЛО.
    И очень часто ШАБЁР возвращался с ХАПИЩА ЖМУРОМ без ХАПЫ, УШАБОВАННЫЙ НАГЛУХО.
    В Псевдосе никто слёз по этому поводу не лил. Относились с пониманием, без излишней скорби, ведь гибнут же люди в шахте, на вредных производствах или на воинской службе. И шабятина – такая же опасная работа, на которой могут подстерегать всякие неожиданности, по определению – чисто мужской,  рискованный, труд, связанный с высокой вероятностью травматизма и смерти. Фартовое занятие. Мораль тут ни при чём. В этих гиблых краях, среди лысых скал и топких болот нужно как-то выживать и как-то выкарабкиваться. Кормить детей и стариков. А эмоции и нравственные муки на голодный желудок – это чересчур жеманный невроз для потомственных маргиналов и хронических люмпенов, населяющих город Псевдос. Забытые Богом края, задворки Империи. Бытиё определило сознание….
    А тут такой подарок судьбы – целый город на разграбление!

    И мародёры первыми рассказали, что Алтун не умер….























ГЛАВА ПЕРВАЯ.

13, 14 и 15 СЕНТЯБРЯ.


…………

14 сентября 20… года.
Статья в научно-популярном журнале « Обсерватория».
…
« Некруглая дата. К семилетнему юбилею возникновения
Алтунской пространственно-временной
Аномалии».

    Прошло семь лет со дня Алтунского инцидента.
    Сегодня пускай некруглая, но знаменательная дата, которая поставила все существовавшие «доАлтунские» представления о физической картине окружающей нас объективной реальности вверх тормашками. Сегодня – семь лет с момента взрыва, после которого возникла Алтунская пространственно-временная аномалия. Семь лет с тех пор, как покачнулась парадигма и весь мир воочию убедился в том, насколько призрачны наши представления о материи и насколько материальны могут быть призраки.
    Что можно констатировать теперь, по прошествии этого немалого срока?
    Во-первых, как это ни странно звучит, но за все семь лет кропотливого научного поиска и тщательного мониторинга ситуации так и не удалось ответить на главный вопрос, касающийся возникновения Аномалии….
    А был ли метеорит?
    Было ли появление Аномалии следствием падения неопознанного метеоритного тела, как это теперь принято считать официально, и на чём базируются все версии, домыслы и откровенные псевдонаучные профанации, возникшие вокруг этого инцидента?
    В учёных кругах, особенно в молодёжной аудитории, всё чаще возникают теории относительно геологического, тектонического, либо субпространственнного возникновения Аномалии. Теории так называемого «модифицированного пространства». Некоторые из них носят откровенно экстравагантный и вульгарный характер. Честно говоря, исчерпывающего ответа ни одна из этих гипотез не даёт, поэтому стало модным иметь свой взгляд на проблему, свою трактовку и немедленно впадать в оппозицию по поводу официального концепта, каким бы он не был. Появилась даже фантастическая версия об искусственном, рукотворном происхождении Аномалии. Мы не будем сейчас в рамках этой юбилейной, обзорной статьи останавливаться на каждой версии и вдаваться в экстравагантные нюансы. Как нам кажется, любой сведущий человек, всё это время следивший за событиями, происходившими вокруг Алтунского феномена, должен быть знаком с каждой из них. И любой рационалист понимает, что всё это невозможно списать на Белую или Чёрную магию.
    Отметим вещи неоспоримые и трагичные по сути…. Общее количество жертв Алтунской Аномалии перевалило за двадцать пять тысяч человек. Таковы официальные данные. Сюда входит примерно двадцать тысяч погибших непосредственно в момент падения метеоритного тела, около двух с половиной тысяч скончавшихся от эпидемии, последовавшей сразу после инцидента, около двух тысяч тех, кто принимал участие в спасательных операциях и примерно пятьсот человек, пребывавшие всё это время в странном и наукой до сих пор необъяснённом анабиотическом состоянии. Еще около двухсот человек живы до сих пор и пребывают в этом психомоторном ступоре, в этой «эмоциональной коме», периодически впадая в долгий летаргический сон и их дальнейшая судьба не вызывает оптимизма у лечащих врачей: полное расстройство психики, личностная прострация на фоне замедленного метаболизма, как мрачно констатировал один из специалистов в этой области – «живые трупы».
    Сейчас интеллектуальная разведка, всяческий сбор данных и научно-изыскательская деятельность на месте падения Алтунского метеорита остановлены практически полностью и, более того – они объявлены вне закона, после недавнего исчезновения группы Новосибирского университета и большой сборной экспедиции Американской академии естественных наук. Общеизвестен факт, что никто из участников этих экспедиций не пропал бесследно, все эти люди были обнаружены в том же странном, неадекватном состоянии, которое ранее не описывалось в медицинских наблюдениях и которое не поддаётся никакому научному объяснению. «Живые трупы», зомби или сомати, причем некоторые из них живы до сих пор.
    Насущных вопросов не становится меньше и как бы мы не замалчивали эту проблематику, не пытались закрывать на неё глаза, нам все равно придётся искать ответы. Не прибегая к услугам ни Белой, ни Чёрной магии.
    Метеоритное тело? Было ли оно?
    Фрагментов метеоритного тела не обнаружено до сих пор. Хотя было бы естественно их обнаружить после взрыва такой мощности, который произвел колоссальный вывал леса в радиусе почти пятидесяти километров. Нам опять повезло с тем, что Алтунский метеорит подобно Тунгусскому упал в местах слабозаселенных и удалённых от развитых промышленных центров. Представьте последствия от взрыва аналогичной мощности, если бы Алтунский метеорит упал на один из современных мегаполисов? При современных непростых и в чём-то предельно напряжённых отношениях между Россией и США? Как далёко зашли бы обоюдные упрёки и подозрения? Ведь, как отмечают военные специалисты, Алтунский инцидент в спешке вполне можно было принять за несанкционированную ракетную атаку.
    Очень много полемики относительно последствий эпидемиологического заражения местности. Какова его микробиологическая природа?  И был ли возбудитель?
    Каковы причины эпизоотии, вызвавшей массовый падёж скота?
    Что это за странная эпидемия, буквально за двое суток после появления уничтожившая две тысячи человек? Внезапно начавшаяся и внезапно прекратившаяся? Возбудителя этой эпидемии не обнаружено до сих пор. Почему при такой стремительной скорости распространения, эпидемия не переросла в пандемию,  не перекинулась на другие районы, а в перспективе – на другие страны? Эпидемиологи рассматривали именно такой вариант развития событий и были готовы к любому наихудшему сценарию. Под угрозой в тот момент была, действительно, судьба всего человечества, поскольку относительно природы заболевания до сих пор нет никакой ясности и вряд ли она будет получена в обозримом будущем. И эпидемия в любой момент может вспыхнуть вновь!
    Ввиду особой опасности этого заболевания (от заражения им не спасает ни один из известных способов антисептики, включая костюм высокой микробактериологической защиты), впоследствии были запрещены все исследования в этом направлении: запрещены любые контакты с заразившимися, запрещены вскрытия, уничтожены пробы и образцы тканей, созданы специальные захоронения умерших – заглублённые в грунте, изолированные метровым слоем бетона саркофаги и, только благодаря этим экстренным мерам эпидемию удалось локализовать. Впрочем, стопроцентная летальность среди всех тех, кто оказался в эпицентре Алтунского бедствия, также обусловила эту «пиррову» победу над эпидемией, ведь фактически, не выжил никто из тех, кто был непосредственным свидетелем происшествия, кто соприкасался с реальностью, кто был в водовороте событий, участвовал в эвакуации и мог бы пролить хоть какую-то ясность относительно возникновения Алтунской Аномалии. Страшная болезнь не пощадила никого. До сих пор не установлено, каким способом передавался возбудитель заболевания и вряд ли теперь будет когда-нибудь установлено.
    И был ли возбудитель?
    Есть мнение, - отстаивает которое целый ряд авторитетных исследователей, - и эти специалисты утверждают, что страшная болезнь, унёсшая тысячи жизней, носила скорее характер химического, радиационного, либо другого неизвестного науке заражения, но ничего общего не имела с бактериями и болезнетворными микробами. Абиотические факторы, возможно неизвестные науке канцерогены, контактные яды, либо совокупность этих факторов.
    Тогда почему от этой странной болезни умирали те, кто не имел непосредственных контактов с пострадавшими? Или те, кто захоранивал умерших?
    И вот сейчас, по прошествии семи лет, когда весь мир отмечает эту непростую, мистическую и трагичную дату, можно уже попытаться сделать какие-то выводы. Мнение автора статьи таково – проблема изучения Алтунской Аномалии зашла в тупик. Окончательно. И безнадёжно. И нет никакого выхода из этой запутанной, неоднозначной ситуации, в которой оказалось всё мировое научное сообщество.
    Есть много причин, объясняющих такую запущенность всего происходящего, начнём хотя бы с того, что вся территория Алтунской Аномалии сейчас оцеплена военными заставами, колючей проволокой и пулемётными вышками. Контроль высшей степени, который обеспечивают вооруженные силы Спецслужбы Чрезвычайного Карантина, сокращённо – СсЧК, которая наделена расширенным кругом полномочий, вплоть до применения огнестрельного оружия. Царят законы военного времени. Комендантский час. Объявлен полный запрет на посещение. Тотальный! Местные жители с откровенной издёвкой называют эту службу – «эсэсовцами». Под страхом серьёзного уголовного преследования запрещено любое несанкционированное, даже случайное посещение этих мест. Огнестрельное оружие разрешено применять без предупреждения. По целям на территории Аномалии ведётся превентивный огонь на уничтожение. Таковы условия карантина, с которыми согласилось всё мировое сообщество, поскольку только подобными драконовскими мерами можно было локализовать эпидемию и предотвратить её дальнейшее распространение. Речь идёт о судьбе человечества!
    Давайте будем отдавать себе отчёт – с подобной сверхъестественной метафизикой мир до сих пор ещё не сталкивался. И о подобных чудесах мы не так давно читали на страницах фантастических романов, иронично улыбаясь над неуёмной фантазией автора. Аномалия решительно раздвинула наши представления о физической картине мира и вышла далеко за рамки научной парадигмы. Этому нет и пока не будет никакого объяснения. Иначе как сказочными чудесами не назовешь множество фактов, связанных с Алтунской Аномалией.
    Я бы хотел подробней остановиться на одном из таких артефактов, может быть потому, что меня ЭТО коснулось лично. Мой отец – Сартаков Вениамин Сергеевич был в составе экспедиции Новосибирского университета, полностью погибшей на территории Алтунской Аномалии. Или не погибшей?
    Официально принято считать, что он не погиб в той злополучной экспедиции. Так считают чиновники, бюрократы и ещё некоторые. Моя семья так не считает.
    Мой отец именно ПОГИБ на территории Алтунской пространственно-временной Аномалии и я буду всеми силами отстаивать эту точку зрения, потому что это в интересах Истины. Я видел своего отца после возвращения…. Разумеется, не воочию, поскольку прямые контакты с ревертантами запрещены законом и им запрещено покидать зону строгого карантина. Мы общались по видеотелефону. Пытались общаться…. Я не врач и не физик, я – лирик, поэтому сейчас могу позволить себе эмоции.
    Я никогда не забуду его глаза во время нашей первой встречи…. Пустота во взгляде. Ни на что не реагирующие зрачки. Полное отсутствие жизни во взгляде. МЁРТВЫЕ, АБСОЛЮТНО ПУСТЫЕ ГЛАЗА. Непередаваемое, гнетущее впечатление, когда живой по клиническим определениям человек смотрит на тебя ГЛАЗАМИ МЕРТВЕЦА. И это не было последствием какого-то психического расстройства или заболевания. Когда говорят «душевнобольной» подразумевают, что у человека всё-таки есть душа и болит у него именно она. В этом и есть суть страданий больного. Бесспорный диагноз. Как бы мне не горько было об этом теперь говорить, но после той первой встречи с отцом у меня возникла мысль, что он не болен. Что он абсолютно здоров. И душа его также не больна…. У НЕГО ЕЁ ПРОСТО НЕТ.
    Она ОТСУТСТВУЕТ.
    Психиатрия здесь ни при чём. Он вернулся без души.
    А с телом всё было в полном порядке. И даже пульс, кровяное давление, мышечный тонус – всё было слишком идеально для его возраста, как констатировали врачи.
    Он прожил в этом странном состоянии почти полгода. Некоторые из участников той экспедиции живы до сих пор, если это можно назвать жизнью.
    Они в подобном состоянии и у них такие же глаза. Я не видел в своей жизни ничего страшнее….

    Поговорим об этом подробней…. Пусть Алтунская Аномалия никого не убивает. Сейчас никого не убивает, скажите вы. Пусть….
    Пусть за последние годы ни один человек не пропал на территории Аномалии, все возвращались обратно, но странное, полуфантастическое состояние тех, кто вернулся, наука пока может объяснить лишь оперируя какими-то сверхъестественными и оккультными терминами. Этому нет трактовки!  Эти существа – уже не люди, но и ещё не мертвецы в медицинском понимании слова «Смерть». Еще раз повторяю, я не физик, не биолог и не медик, мне как лирику эмоции простительны, но в данной ситуации я бы хотел получить предельно точное научное понимание проблемы, минуя чувственное постижение истины. И пусть в моём случае это носит характер чего-то личного, поскольку мой отец Сартаков Вениамин Сергеевич погиб именно из-за нашего незнания и непонимания. Из-за невежества.
    Из-за вашего невежества, господа физики, биологи, парапсихологи и врачи, с которым вы миритесь уже семь лет.
    Что происходит?!
    Мы живём бок о бок с чём-то очень запредельным, таинственным и может быть, противоречащим всем нашим устаревшим представлениям о времени, пространстве и материи. Мы живём рядом с Тайной, по соседству с ней, и у меня есть подозрение, что эту Тайну Кто-то Очень Сильный и Большой подкинул нам не случайно. Я не берусь пророчествовать, но этот Кто-то ждёт от нас того, чтобы мы вплотную занялись постижением Тайны. И победа над этой Тайной будет некоторым экзаменом нашей интеллектуальной, духовной и моральной зрелости. Может быть нашим шансом на дальнейшее беспроблемное существование.
    Последним шансом….
    От нас явно ждут большего. Подводят к предопределённости того. Мы должны сдать этот экзамен. И любая жертва будет не напрасна. Я хоть и не специалист, но берусь утверждать, что Алтунский инцидент нельзя банально свести к метеоритной катастрофе или любому другому природному катаклизму естественной природы. Я берусь утверждать, что за этим кроется нечто более СУЩЕСТВЕННОЕ И ФАТАЛЬНОЕ. Некое эзотерическое знание или сверхкатегорийная истина. Нам подают некоторые Знаки и они нас ко многому обязывают. Можете считать это чем-то сверхчувственным, даром наития. На грани очень тонких бессознательных аллюзий. Либо моим заблуждением.
    Но из-за этого погиб мой отец…. Я не призываю к необдуманным, поспешным действиям, которые повлекут за собой новые жертвы. Если вам угодно, можете воспринять мои слова либо как литературный экзерсис, либо как абстрактный манифест.
    Я НЕ ХОЧУ НОВЫХ ЖЕРТВ,  поскольку отдаю себе отчёт, что они непременно будут, если будут продолжены исследования. Я никого не провоцирую и не толкаю на необдуманные шаги. Единственное, чего я жду от научного сообщества, так это некоторой отваги. Хватит прятать голову в песок. Нужно наконец-то дать предельно точное НАУЧНОЕ толкование Алтунскому инциденту и прекратить все шарлатанские, мошеннические поползновения вокруг проблемы. Даже если будут жертвы. В конце концов, господа учёные, это – ваш долг.
    Хватит выслушивать сказки про чёрных призраков, разгуливающих по окрестностям мёртвого города Алтун. Про вакханалии и карнавалы, которые периодически устраивают на его улицах внезапно оживающие горожане.  Про монстров, поражающих воображение своим вычурным, извращённым уродством. Про озёра, наполненные «живой» водой, которая, якобы, возвращает силы, здоровье и даже жизнь. Про волшебные метаморфозы, происходящие с архитектурой города Алтун. Про огромные поля невиданно красивых цветов, которые жалят до смерти ядовитыми шипами и потом пожирают своих жертв. Хватит! Про комаров, размером со сверхзвуковой истребитель и летающих с сопоставимой скоростью. Хва-а-атит! Про огромное золотое зеркало, образовавшееся на месте воронки после падения метеоритного тела. Хватит и ещё раз хватит!!! Там, где дефицит объективной истины и достоверного знания, там, как правило, господствуют предрассудки и суеверия. Полутёмные, варварские химеры.
    Хватит верить всяческим преданиям, больным фантазиям и откровенным бредням. Хватит верить байкам! Карикатурным аналогиям и параноидальным фобиям.
    Я хочу торжества над невежеством и мракобесием. Я жду ТОРЖЕСТВА НАУКИ!
    За это погиб мой отец.
    Я хочу знать истину. И все наконец-то хотят её узнать….

    Прошу прощения за эмоции, если кого-то они задели за живое.




Сартаков Степан Вениаминович, поэт и прозаик,
лауреат литературной премии
«Золотой Логос».
............

14 сентября 20… года, 5.15 утра, Феликс Клар и Баклан.
На территории Алтунской Аномалии.
Разумеется, нелегально….

…

    «Накроемся…. Нельзя сейчас идти. Нужно ждать. Нужно ещё неделю подождать….» - Феликс потёр слезящийся правый глаз. К чему это, вдруг, может слезиться правый глаз?
    Что-то сосущее и тянущее…. Беспричинное твёрдое беспокойство занозой засевшее глубоко в ливере. То приходящее нервозным импульсом, то ненадолго утихающее. Кошмарный холодок предчувствия. Опасность где-то рядом.
- Долго ещё ждать? – Спросил его новичок.
    Его новый напарник перекатился на другой бок и потянулся к пролому в стене, чтобы высунуться наружу. Его роскошные синие резиновые сапоги оказались почти перед носом Феликса.
    Интересно, какой такой остряк насоветовал ему обуть резиновые сапоги? Синего цвета? Парень с синими ногами, он что, по грибы навострился или форели половить?
- Сиди, не дёргайся. – Лаконично отшил Феликс.
    Синеногий….
    Феликс потёр левый глаз. Теперь заслезился и левый. К чему бы это?
    Новичок не послушал его предупреждений и, высунув голову наружу, любознательно закрутил ею по сторонам.
- Нам прямо идти? – Окончательно нарываясь, поинтересовался новичок.
    Феликс проигнорировал его вопрос, доходчиво давая понять, что его нелепая, никчёмная болтовня уже ни в какие ворота не лезет.
    Новичок намёка не понял и, высунув голову ещё дальше, вновь поинтересовался:
- Чего мы ждём? Ведь ничего же не происходит.
- В том-то и дело, что ничего не происходит.
- Ты же сказал, до утра подождём и пойдём дальше.
- Я сказал – «ПОДОЖДЁМ ДО УТРА….»…. Насчёт того, что «пойдём дальше» я пока ни слова не говорил.
    Новичок перекантовался на живот и пристроившись в такой вольготной позе, будто в кинотеатре под открытым небом, уставился на широкий проход в кустах, куда вела едва заметная тропа и куда всё это время напряжённо всматривался Феликс. Это были последние Ворота, которые им нужно было пройти, и это был единственный путь к Воротам, всё остальное было слишком рискованно.
    Неоправданно рискованно….
    Они пришли сюда за ВОДОЙ, к Колодцу….
    Часа четыре прошло с того момента, как они затихарились в этих развалинах. Что это были за руины? А чёрт его знает, что это были за руины! Это было руинами ещё с тех пор, как и вся остальная старая часть города Алтун стала неумолимо ветшать и превращаться в руины. Это были какие-то старинные развалины. Исторические. Может быть, что-то оставшееся от былого могущества, или от былого имперского великолепия. Развалины графского дома, например.
    А ведь он здесь вырос…. Покосившийся барак, в котором он родился, хоть и накренился теперь как Пизанская башня, но всё ещё стоит. На этой половине, в Старом Городе. Основная сила взрывов пришлась именно на старую половину города, крышу с барака снесло как раз после первого, а все последующие за ним были намного слабее, поэтому не причинили бараку особого вреда. Сколько тогда народу погибло, теперь никто никогда не узнает. Почти семь лет вся эта территория заброшена и закрыта для посещений под страхом уголовного преследования. Мёртвый город. Мёртвая земля. Семь лет прошло с тех пор, как объявили карантин.
    Ему повезло, что он не попал под этот взрыв. Он как раз тогда сидел, последний год досиживал. Вернулся на Родину, в Алтун, а Родины и нет. Вернее она есть, но Родиной её теперь называть язык не поворачивается.
    И вот уже семь лет в Старом городе всё неминуемо превращается в руины.
    А Новый город остался почти нетронутым! Он даже ещё краше стал после этого взрыва! В нём каким-то чудом сами собой достроились недостроенные дома, он весь как-то примарафетился, улицы стали шире и чище и в нём даже появились новые здания странной архитектуры. И жители его так и сидят в своих домах целые и невредимые, только какие-то почерневшие и словно бы обуглившиеся. Те из них, кого взрыв застал вне дома, стоят прямо на улицах, прислонившись к стене или к фонарному столбу. Семь лет уже так стоят, безмолвными, чёрными чурбанами. А те, которых взрыв застал дома, семь лет сидят чёрными, безмолвными истуканами и ждут какой-то ясности. Кто-то сидит в баре за кружкой пива, а кто-то лежит в кровати рядом с голой, чёрной женой или обуглившейся любовницей в самой захватывающей позе, смотря кого, с кем и за чем этот взрыв застал. Говорят, что они живые.   Жуткая обстановка царит в этом Новом городе, никто туда без особой надобности не суётся. Хорошо, что у него в Алтуне никого не осталось. Представьте, каково приходится тем, чьи родственники превратились здесь в этих чёрных, мрачных истуканов? В эти обуглившиеся, зловещие головёшки? Их даже похоронить по-человечески нельзя. Страшное дело….
    Феликс уже принял решение…. Он просто пока не хотел его озвучивать. Через Новый город он не пойдёт ни за какие коврижки. И менять своё решение он не собирался, он только хотел выяснить, чем же вызван безотчётный, холодный страшок, поселившийся внутри?
- Ну и чё дальше? – Вновь вылупился на него новичок.
    Феликс посмотрел в его водянистые, мутные глаза, обрамлённые белёсыми бровями и ресницами. Бесил его этот тип. С самого начала нервировал.
    Новичок теперь лежал попкой кверху и Феликс перевел взгляд на его обширные, не по годам сформировавшиеся ягодицы.
     «Жопастый….» - Подумал Феликс.
    «На кой хрен Маммона набирает в артель таких откормленных бройлеров? Или что, спортивные, мобильные ребята совсем перевелись в округе? Случись что, ведь этот дебёлый стокилограммовый гамбургер потом втроём отсюда не вытащить».
    «Хлебнём мы ещё горя с такими штурмовиками».
- Чево дальше-то? – И в голосе новичка послышалась насмешка.
    На эту насмешку нужно было отвечать. Как-то реагировать.
    Тем более, что Феликс уже давно принял решение….
- Мы возвращаемся…. – Скомандовал Феликс.
    Феликс медленно потянулся за рюкзаком, лежащем на старом, битом кирпиче. Он уже давно принял это решение.
- Не понял,… ты чё, Феликс? Это будет второй раз как мы порожняком вернёмся, нам же Мамона шею свернёт.
    Феликс встал, одновременно с этим закидывая пустой, непривычно лёгкий рюкзак себе за спину.
    Теперь он знал, почему он поступает именно так….
    Ветер. Ветер дул в обратную сторону. Он дул от Ворот.
    А ОН НИКОГДА РАНЬШЕ НЕ ДУЛ ОТ ВОРОТ!
    Обратная тяга – плохая примета.
- Кончай ломаться, Феликс! Ты чего, проблем захотел? Мамона такого не простит.
    Новичок не спешил никуда собираться. Он вольготно перекантовался и удобно утвердился на своей упитанной заднице. Никаких смутных беспокойств и нервозности, хырится, словно получил приглашение в модный ночной клуб. И уже нюхнул перед этим.
    А может, и вправду нюхнул? Она, нынешняя молодёжь, сейчас поголовно что-то нюхает, курить и вкалывает. Дегенераты.
    Феликс неторопливо развернулся и напоследок через плечо добавил:
- Я возвращаюсь. Ты можешь оставаться, можешь попытаться идти дальше, но сегодня здесь не проскочишь. Накроешься…. Я возвращаюсь. 
- Феликс, это – кидалово. Ты меня второй раз кидаешь! Почему сейчас-то нельзя идти?!
- Дурная примета.
- К цыганке что ли ходил? На прошлой неделе – дурная примета, на этой неделе – дурная примета. А Мамону что ты скажешь?
- Скажу – «дурная примета»….
    Феликс вновь отвернулся, не хотел он на этой теме заостряться. Он хотел просто уйти, потому что был уверен: сегодня ему не повезёт. А потому – лучше не искушать.
    Судя по возне, которую Феликс услыхал после своих слов за спиной, новичок всё-таки решил не испытывать судьбу и предпочёл вернуться вместе с ним.
- Феликс-Феликс…. – Недовольно бухтел новичок. – На каждом углу только и слышно – «Феликс-Феликс». Крутой парень! Для всего Псевдоса - авторитет, легендарная личность. Вот думал, достанется мне напарник, бывалый, опытный. Тёртый! Капусты с ним нашинкую на всю оставшуюся жизнь….
    Феликс медленно, со смыслом повернулся к Баклану лицом и посмотрел новичку в глаза. Того немедленно заклинило, и он хамовато уставился в ответ с тупой расплывчатой ухмылкой, ожидая развязки.
    Феликс уже готов было врезать…. Причем, готов был это сделать для его же блага, но….
    Но передумал. Не здесь. Он непременно это сделает, но не здесь. Не сейчас. Здесь и сейчас ещё рано. Не нужно суеты.
- Тихо! – Внезапно приказал Феликс и зыркнул глазами по сторонам.
    Впрочем, может быть это ему послышалось. Коровье мычанье…. Откуда здесь взяться коровам? Здесь людям делать нечего, а коровам и подавно.
- Корова что ли мычит? – Любознательно вытянул голову новичок в обратную сторону и неторопливо отправился обратно, в сторону пролома, откуда они ещё недавно наблюдали за тропой, ведущей к Воротам.
    Откуда здесь взяться корове?
    Вопреки своему правилу никогда и никуда не возвращаться, Феликс повернул обратно и сделал несколько шагов в направлении пролома в стене. И не любопытство сейчас им двигало, а расчёт и здравый смысл. Исследовательский зуд, профессиональный интерес. Ведь именно по той тропе плелась эта корова, идти по которой к Воротам он не так давно не рискнул.
    А больше здесь пройти негде….
- Феликс, смотри, коровы ходят, а нам нельзя, - едко поддел напарник, для пущей насмешки тыкая в сторону коровы СРЕДНИМ, а не указательным пальцем.
    Феликс промолчал….
    Животное…. Это что касается напарника. А что касается коровы….
    Откуда здесь взяться корове?
    Феликс протёр слезящиеся глаза и ещё тщательнее всмотрелся.
    Обман зрения исключается, это – точно корова, чёрно-белая бурёнка с колокольчиком на шее. Рога, копыта, огромные печальные глаза и вымя – полное молока. Как её сюда занесло?
    Пусть сначала она добредёт до того места, где неровной волной проходит почти незаметный, незначительный перепад в освещённости. Будто граница разных физических сред. Это заметно даже по различию в цветах. Слишком там яркая трава. Не бывает трава такой зелёной, даже на искусственных лужайках не бывает. Слишком фотогеничная эта трава. Вот там-то и притаился какой-то сюрприз с душком. Вот за теми кустами ОНО и засело.
- Феликс, может попросимся к корове на буксир? Она нас к Лузе и приведёт.
- Сядь, не мельтеши…. 
- Ну нагнал ты на меня страху, Феликс. Второй раз чуть было не облажались. Коровы пасутся, а нам нельзя.
- Умри, я сказал.
- Если я в Псевдосе артельским об этом расскажу, там все ржать будут над нами.
    Феликс снова промолчал…. Если тратить силы и время на идиотов. На потомственных идиотов, поскольку папаша его умом тоже никогда не блистал. Нудный был типок его папаша, вот и сынок пошёл проторенной дорожкой. Гены….
    Несмотря на его мании и предчувствия и, не взирая ни на какие страшилки, корова лениво миновала ту заповедную, опасную черту, за которой её, якобы, должны были поджидать кровожадные, непредвиденные опасности. И вопреки ожиданиям Феликса ничего не случилось. Как по маслу….
    А может, показалось? Померещилось?.. И нет там никакой черты и всякой другой чертовщины? НЕТ ТАМ НИКАКОЙ ХИМАРЫ! Ведь целый год по этому маршруту ходили без всяких приключений. Шастали по два раза в неделю за весь год ни одного залёта, ни одного нулёвого. Столько бабла нарублено!
    Хороший был маршрут. Удачливый и несложный. Лафа.
    Был….
    Был?..
- Идём, Феликс, если корова прошла, то мы и подавно прорвёмся. Не смеши людей. Я никому не расскажу, какой ты герой.
    Молчал Феликс. Упорно молчал. Хоть и нужно было на эти насмешки как-то реагировать.
    Тем временем, совершенно безнаказанно корова исчезла за кустами.
    Но почему прошла корова? И куда её так уверенно несёт? Неужели ЭТО ему померещилось?
- Ну чего, Феликс? Мы идём или как?
    Новичок совсем раздухарился. Теперь он встал в полный рост и демонстрируя всё своё пылкое, половозрелое здоровье, с некоторым превосходством склонился над сидящим Феликсом.
    Баклан…. Сколько их уже было, таких самоуверенных бакланов. Ничему их жизнь не научила, им всё кажется, что все неприятности заведомо обойдут их стороной. А вот такие-то упитанные, наглые бройлеры как раз к себе все эти неприятности и притягивают. Магнетически.
- Мы уходим, - Феликс встал и снова потянулся за рюкзаком.
- Феликс, не дури. Сейчас-то тебя что не устраивает? Корова и та прошла.
    И Феликс снова едва сдержался. Он даже рефлекторно перенёс центр тяжести на левую ногу и сжал кулак. Пока не сильно сжал. Сильно он бы его сжал в момент удара, но….
    Но вновь передумал. Не здесь. И не сейчас. Ни в коём случае не затевать никаких тёрок на «Территории», даже в воспитательных целях. Это – закон.
    И когда Феликс молча потянулся за рюкзаком, давая понять, что никаких сопливых выкрутасов он не потерпит и обойдётся без советов, внезапно раздался этот звук.
     Это можно было бы назвать мычанием, если бы это не было столь душераздирающе громко и мучительно. Это был какой-то потрясающе долгий, истерзанный вой существа подвергшегося жутким, бесчеловечным страданиям и этот надрывный рёв немедленно вызвал у обоих бесконтрольный страх и беспричинное беспокойство. Лютый, безысходный, истерзанный рык.
    Феликс и новичок тревожно переглянулись.
    Кошмарный рёв повторился.
- Чё это? – Прошептал новичок.
    Феликс снова промолчал, пристально прислушиваясь.
    Так называемое коровье мычание внезапно повторилось вновь и ещё чуть-чуть погодя вновь и вновь, но на сей раз немного потише и, как показалось, чуточку ближе. Неужели корова возвращалась? Неужели она ещё не издохла?
    Феликс осторожными шагами приблизился к разлому в стене, чтобы видеть всю тропу. Новичок подтянулся следом….
    Из-за кустов показалось….
    Никогда до этого Монстрюков Феликс не видел. Рассказы про них слышал, но никогда до конца не верил в эти байки про крыс, словно вывернутых наизнанку, ворон – у которых из-под крыльев росла одноглазая голова, а ноги располагались на спине. Что-то болтали про глумливо изуродованных мышей, воробьёв, лягушек и тому подобное. Словом, мелочь, ничего крупнее домашней курицы.
    И вот ему довелось…. Увидеть в этой роли…. Корову….
    ОНО всё-таки передвигалось на четырёх ногах. Вернее панически неслось на этих ногах с сумасшедшей скоростью. И только по этим ногам, покрытым белыми пятнами можно было догадаться, что это корова. Всё дальнейшее было каким-то жутким разгулом больной фантазии: вымя этого кошмарного существа болталось на шее, а сама его трёх-четырёхметровая шея, покрытая грубыми узлами и толстыми венами хлябалась из стороны в сторону при ходьбе. Головы не было видно, но единственно верным оставалось предположить, что она находится там, где положено находиться вымени. Само тело монстрюка было вывернуто ливером вверх и мало того, что оно как-то непостижимо сворачивалось в спираль, так помимо этого, все внутренние органы были расположены впереди и теперь их скрывала лишь какая-то тонкая, прозрачная плёночка. В центре всей этой наглядно представленной анатомии красноречиво пульсировало огромное, багровое сердце.
    И вдобавок ко всему, эта тварь продолжала натужно мычать!
- Как это её,… так вывернуло? – Пролепетал новичок.
    На сей раз Феликс решил ответить:
- Ты же рвался туда. Сейчас бы такой же вернулся. С яйцами на лбу.
    Новичок нервозно хмыкнул и неуверенно уточнил:
- Чё теперь делать-то?
- Ноги делать отсюда.
    Феликс проводил взглядом поравнявшуюся с проломом в стене корову. Это могло бы быть жирафом, если бы не все последующие извращения. Как ОНИ это сделали? И зачем ОНИ это делают? И зачем ИМ понадобилось вымя вместо головы на трёхметровой шее?
    Теперь было видно голову. Как и предполагалось, она болталась между ног. Печальные, большие чёрные глаза, которые изначально должны были принадлежать корове, ещё долго вопросительно смотрели на Феликса.
    Напоследок ОНО вновь замычало.
    Вернее вновь издало тот жуткий звук, который теперь будет зваться мычанием.
- Давай живее,… мы уходим, - подтолкнул Феликс новичка, который, раззявив рот, заворожено пялился на Монстрюка.


    Многие ошибочно полагают, что самое трудное и опасное – это пройти в Мёртвый город Алтун за армейское оцепление СсЧК. Особенно новички и бакланы. Эта роковая ошибка много кому очень дорого обошлась, а кое-кто заплатил за неё жизнью.
    По первости они, «эсэсовцы», - действительно, - лютовали безбожно. Сколько ни в чём не повинных грибников и ягодников перестреляли, сколько рыбаков? Сколько было с ними стычек и грандиозных драк в ресторанах Псевдоса? С поножовщиной, со стрельбой и с огромным количеством пострадавших? Эсэсовцы – лучшего названия и не сыскать. Орден нужно выдать тому умнику, кто додумался армейских назвать СсЧК. СС и ЧК – в одном лице, от одного этого буквосочетания уже мурашки бегут по телу. Вряд ли такую аббревиатуру придумали по ошибке, всё для того, чтобы намёк был понят с первого раза, посыл дошёл до любого адресата.
    Теперь всё, вроде бы улеглось, устаканилось. Армейцы уже давно ручные. Давно продались и скурвились. Спились, обленились и деградировали в полном соответствии с окружающей средой. Бытиё и питиё определило сознание. Армейцам уже давным-давно на всё наплевать и работу свою они тоже выполняют спустя рукава. Нагнали страху и успокоились. Все, кто оказался в этих местах, все теперь в заложниках у Аномалии. Рвение у рейнджеров проявляется только тогда, когда они напиваются допьяна и в них просыпается традиционно непоколебимый воинский дух и хронически присущая доблесть. Где-то между вторым и третьим стаканом. В этот момент им лучше не попадаться. Брата родного растерзают! Поскольку пьют они каждый день, соответственно сбрасывать эту опасность со счётов тоже нельзя.
    Характерная особенность, на которую всё опытные шабёры давно уже обратили внимание: туда, на Территорию «эсэсовцы» пропускают почти беспрепятственно, почему-то смотрят на это сквозь пальцы, а вот обратно….
    Отчасти поэтому, самое рискованное, это – ВОЗВРАЩЕНИЕ.
    Именно на обратном пути химарилось большинство из тех, кто сгинул на Территории. Видимо, расслаблялись, теряли бдительность, вот и накрывались. Зажмуривались…. И потом, обратно ни в коем случае НЕЛЬЗЯ ВОЗВРАЩАТЬСЯ ОДНИМ И ТЕМ ЖЕ ПУТЁМ.
    Никто из тех, кто на обратном пути пошёл старым путём, на базу не вернулся. И это было не суеверие, не предрассудок. Неоднократно проверено, доказано горьким опытом.
    Сегодня Феликс решил возвращаться лесом. Вернее, сначала лесом, а потом по болоту. Четыре километра по болоту – это был самый наихудший из всех возможных вариантов. С каждым годом пройти по этому болоту становилось всё труднее и труднее. Зарастало болото и старые, проверенные тропы теперь нередко приводили в топкую трясину. Этим путём возвращались только в самом крайнем случае.
    Почему-то Феликс решил, что сегодня и есть тот самый «крайний случай».
    Видимо новичок немного был знаком с картой местности или от кого-то наслышан о каверзах этого маршрута, потому что, как только они отвернули от реки и углубились в лес, тот не замедлил поинтересоваться:
- Мы через болото будем возвращаться?
    Сначала Феликс долго думал, прежде чем ответить, потом он буркнул:
- Угу…. – И посмотрев на синие сапоги своего нового напарника вновь надолго задумался.
    Подумал Феликс сейчас о разном…. Но в первую очередь он подумал о том: откуда такие подробности могут быть известны новичку? Если кто-то разболтал баклану заветные тайны, то за эту болтовню можно и головой поплатиться. Мамона такой утечки не прощает.
    А кто мог разболтать, кроме него самого и Фишера. Они на пару с Фишером уже почти два года этот маршрут окучивают, с тех пор как сгинул Огастес. Новичок Огастеса уже не застал. Следовательно?..
- А ты раньше с кем шабовал? – Спросил у новичка Феликс.
- А то ты не знаешь?
    Феликс остановился.
    Феликс повернулся к новичку лицом и вновь пристально посмотрел на его синие сапоги. А почему именно синие? Почему не красные? Не оранжевые? Если такая любовь к яркому? Если всё так далеко зашло?
- Слушай меня внимательно…. – Очень вежливо попросил новичка Феликс. – Если нам и дальше с тобой придётся шабить, давай договоримся: о чём бы я не спросил, чего бы я не потребовал, привыкай всё делать с первого раза. Иначе между нами не будет взаимопонимания. Договорились?
- Да чё ты, Феликс, напрягся? Расслабься!..
- ДОГОВОРИЛИСЬ ИЛИ НЕТ?
- Договорились….
- И ещё, родной,… чтоб больше я на тебе этих синих сапог не видел.
- Чем тебе эти сапоги не понравились? Композитная термостойкая резина, неопреновая подкладка….
- «Нео» как?!
- НЕОПРЕНОВАЯ.
- Значит, я не ошибся,… Имей в виду, чтоб впредь никаких соплей,... неопреновый ты мой,… иначе, не сработаемся.


    Часа через четыре Феликс и новичок наконец-то вышли к бытовке, которая стояла посреди делянки, на которой велись лесозаготовительные работы. Сейчас здесь почему-то никто не работал. Чёрная, замасленная, видавшая виды техника без дела простаивала. Из торчащей над бытовкой закопчёной трубы валил сизоватый дымок.
    И больше никаких признаков жизни….
    Промокший почти до пояса Феликс потянулся к бытовке, следом за ним, едва передвигая ноги волочился выбившийся из сил, полностью дезориентированный во времени и в пространстве, новичок. Надолго ему запомнятся эти прогулки по болоту. Баклан перелётный.
    Феликс задумчиво остановился напротив своего мощного, новенького внедорожника, который даже здесь, среди этого куцего, больного и перестоявшего леса, будучи заляпан рыжеватой глиной и грязью, смотрелся горделиво и пафосно. Может быть, даже слегка неуместно и вызывающе.
    Рядом с его внедорожником стоял раздолбанный пикап лесной инспекции. Какими судьбами? С чем пожаловали?
    Сразу вслед за этим скрипнула дверь бытовки и, на пороге нарисовался озабоченный, всклокоченный и почему-то заспанный Боня. Додумались же родители окрестить его при рождении Бонифацием: может, рассчитывали на то, что он пойдёт по духовной линии и дорастёт до Папы Римского? Кто же предполагал, что поповскому сынку, с таким звучным, клерикальным именем придётся загибаться на лесоповале?
    Понтифик Бонифаций…. Он махнул рукой Феликсу,  приложил палец к губам и, сделав страшное лицо, большим пальцем ткнул себе за спину.
    Феликс даже испугался. Лесная инспекция как никак! Хоть и не так страшен чёрт, как его малюют.
- С самого утра тебя дожидается…. – Боня вновь ткнул себе за спину большим пальцем, показывая на бытовку.
- Он один припёрся?
- Один. Кажись, был поддатый. Или с бодуна. Я ему ещё налил, он не отказался. Щас отрубился и заснул.
- А чего ему надо? Он же знает, что у меня всегда с документами полный порядок.
- Не знаю. Сказал, что ему нужно с тобой с глазу на глаз перетереть. Вынюхивал, где ты так долго пропадаешь?
- А ты что ему сказал?
- Сказал, что ты на охоту ушёл.
- И на кого я пошёл охотиться?
- На косулю….
    Феликс очень внимательно и очень долго посмотрел на невозмутимого Боню. Хороший был мужик Бонифаций. Надёжный, испытанный друг, никогда не совал нос не в своё дело. Не глупый и не особенно умный, как говорится, в самый раз. Но насчёт косули…. Это он существенно перебрал.
- Боня, тут мыши полевые передохли, а ты про косулю лепишь.
- Извини, Феликс, ляпнул первое, что в голову пришло, он так неожиданно налетел.
- А откуда он узнал, что я здесь?
- Феликс, ты чего? – И Боня выразительно ткнул пятернёй в сторону шикарного внедорожника Феликса. – А кто бы ещё кроме тебя на твоей тачке приехал? Она теперь много кому как бельмо в глазу.
 

   Когда Феликс вошёл в бытовку…. Леман уже не спал. Приткнувшись в угол он пялился на Феликса одним глазом, немного осоловевшим, но вполне протрезвевшим.
    Пялился, но упорно молчал….
- Привет, Феликс, давненько не виделись, – наконец-то подал голос Леман.
- Привет….
- Ты не в духе, лесоруб? Не рад меня видеть?
    Феликс молча прошёл к столу, мрачно водрузился и взял в руки початую бутылку дешёвой водки сомнительного качества и происхождения. Её уже успели опустошить более чем наполовину. Если Боня Леману в этом не помогал, то такими дозами до обеда пьют только дегенераты и аристократы. Леман – точно не аристократ. Следовательно?..
- Хочешь выпить? – Предложил Леман.
    И вот здесь Феликс усмехнулся. Вопрос даже не в том, что он последнее время в завязке и ВООБЩЕ не пьёт. Вопрос в том….
    Пить с Леманом? Фактически, свою же собственную водку? И при всём при том, чтобы это явное лицемерное убожество выглядело так, будто Леман его угощает?
    Такого компромата ему артельские не простят.
- Знаю, что не будешь…. – Леман многозначительно осклабился и потянувшись за бутылкой отхлебнул из горлышка.
- Зачем пришёл? У меня с документами всё в порядке.
- Я знаю,… – Леман снова осторожно и мелко отхлебнул, – …что у тебя с документами всё в порядке….
    Леман – хитрый. Коварный…. С Леманом нужно держать ухо востро. И самое трудное это то, что он самого себя считает очень умным. Хотя всем известно, что Леман – полуспившийся, бесхарактерный придурок, способный только на мелкие пакости. По определению – чмо.
- Тогда зачем ты пришёл?
- А просто в гости я не могу зайти?
- Не можешь….
- ?..
- Сам посуди, пришёл фискарь, нагло пьёт мою водку, как будто мы с ним неразлучные друзья. Проторчал здесь полдня. Леман,… подумай,… поползут слухи, что я тебе стучу.
    Леман вяло пожал плечами и как бы невзначай, оперативно сменил тему:
- Как машина?
- Какая машина?
- Джип твой навороченный. Мне когда сказали, сколько ты за него вывалил, у меня чуть шары на лоб не вылезли.
- Нормальная машина. Давно о такой мечтал.
- Дашь прокатиться?
- Не дам….
- А почему?
- А потому, что тогда поползут слухи, что ТЫ мне продался, тогда у тебя будут неприятности, а я забочусь о тебе.
    И Феликс посмотрел в глаза Лемана, после чего дружелюбно подмигнул ему с каменным выражением лица.
    Леман моргнул, но выдержал взгляд Феликса.
    Чего-чего, но наглости у Лемана было хоть отбавляй.
    Такие любят государственную службу. Какая-никакая власть над людьми. Возможность пожульничать безнаказанно. Побездельничать. Слегка побеспредельничать. Украсть и не попасться. Главное – делиться.
    Таких государственная служба любит. Такие они и есть, не рыба – не мясо. Не позолотить и не нахапать. Ни особого вреда от них и уж точно – полное отсутствие пользы. Тянут лямку из года в год, забивая комплекс в подкорку и заглушая его спиртным. Согласитесь, что нужно немало изловчиться, чтобы тридцать лет ненавидеть свою работу, своего начальника, но всё это время вылизывать ему задницу. Тридцать лет! Это каким  монстром в душе нужно быть, чтобы вынести такое? Государевы люди.
- Где ты так долго пропадал, Феликс?
- На косулю ходил.
    Леман икнул, а затем рыгнул со скорбным выражением лица.
- В этих краях когда последний раз косулю застрелили?
- Один мой знакомый в пивной хлестанулся, что неделю назад.
- И ты поверил?
- Нет.
- А чего ты тогда пошёл?
- Теперь я тоже могу хлестаться, что застрелил.
- А косуля здесь при чём?
- Вот я и говорю, что косуля здесь ни при чём. Главное, – общение. Теперь и я в любой пивной могу подкинуть тему для разговора.
    Леман снова отхлебнул и плаксиво скорчился:
- Феликс…. Чем ты занимаешься?
    Феликс постарался произнести это с достоинством:
- Лесозаготовками….
    Леман снова рыгнул и пригрозил ему пальцем:
- И документы у тебя в полном порядке?
- И документы у меня в полном порядке.
- Феликс, я вот чего подумал…. Причем я не один так подумал, так весь город уже думает. Вся твоя лесозаготовительная деятельность – легенда. Блеф! Сказка для лохов. Любой кто с этой темой знаком, давно знает, что на официале далеко не уедешь. Налоги, лицензия, выкупные платежи…. Не заработать на официале денег. Давно уже не заработать. Правда, Феликс?
- Не понимаю, о чём речь?
- Леса уже почти не осталось. Хорошего леса, товарного. С легальным сбытом – проблемы, с государством – проблемы, с бандитами – проблемы…. Работать с прибылью можно только «по-чёрному» варианту,… но ты не работаешь «по-чёрному». Спрашивается, откуда тогда прибыль, Феликс?
- Чует моё сердце, что ты знаешь ответ на этот вопрос?
- Пока не знаю, но я предполагаю….
- Наверное ты хочешь, чтобы я спросил, что ты предполагаешь?
- Феликс, ты со мной как с хроником не разговаривай. Я чуть-чуть датый, но не совсем пьяный. И потом, не забывай, что я на службе.
- Документы у меня в полном порядке.
    Леман изобразил какую-то сутолочную возню и подвинулся к Феликсу поближе обдав его эклектичными ароматами водочного перегара и заношенного ватника. Феликс, чтобы она не упала, едва успел поймать потерявшую равновесие бутылку водки.
    Леман пьяно поморщился и перешёл на обличительный шёпот:
- Я знаю чем ты занимаешься, Феликс…. Ты ходишь на Территорию. У тебя там какой-то бизнес. Не знаю, чего ты там нашёл, но ты зачем-то постоянно шастаешь в Мёртвый город. Чего ты там нашёл, Феликс?
    Эх, Леман…. Зачем ты здесь что-то вынюхиваешь? Береги себя. Береги!
    Феликс, как ни в чём не бывало, посмотрел на свои наручные часы и уточнил:
- Домой пока не собираешься?
- Делаешь вид, что я ошибаюсь?
- Леман, я жрать хочу и спать. Жена сегодня на обед обещала пельмени, а я обожаю пельмени.
- Феликс, десять лет тюрьмы,… а с учётом того, что ты – рецидивист, тебе все двенадцать выпишут. Ради чего ты идёшь на такой риск, Феликс? Неплохие, наверно, деньги?
- Сколько ты говоришь, мне за это могут выписать?
- Двенадцать лет. И то при условии, если ты потратишься на хорошего адвоката.
- С ума сойти. Нужно держаться от этих мест подальше. Зачем только я взял делянку по соседству?
    Феликс встал и, давая понять, что тема исчерпана, первым двинулся на выход.
    Леман не унимался. И теперь уже не шептал.
- Везёт тебе, Феликс…. Всегда везло…. Бабы к тебе всегда липли, деньги водились и, карта тебе всегда шла.
    Феликс задержался на пороге. Завидует Леман. Завидует это облезлое, подслеповатое, полуспившееся чмо. Неудачник, которому крупно не повезло в жизни. А ведь это достаточно опасно.
    Феликс гостеприимно уточнил:
- Может попросить, чтобы Бонифаций насчёт закуски подсуетился?
- Имей в виду, Феликс. Не всегда тебе будет везти…. НЕ ВСЕГДА….
    Выслушивать эти посулы Феликс больше не собирался. Оракул хренов выискался. Поберёг бы лучше голову и не совал её в эти жернова, господин лесной инспектор. Хранитель тайны.
    Пусть только попробует шантажировать.
    Стоя на пороге, Феликс больше для себя чем для Лемана, сказал:
- Я знаю, Леман. И всегда об этом помню.

…………

14 сентября 20… года, 3.25 ночи.
Франц Йозеф Модель – начальник уголовной полиции.
Пока – дома. Пока ещё – в постели….
В любой момент готов приступить к работе.

…

    Он открыл глаза до того, как позвонил телефон….
    Он, уже около десяти минут, лежал на спине и, не моргая, смотрел на телефон….
    Поскольку он загодя почувствовал, что сейчас телефон позвонит. Он всегда это чувствовал загодя….
    Сейчас он думал только об одном, на какой телефон ему позвонят: на сотовый или на домашний?
    Глубокая, кромешная темнота. Шорох ветра за окном. Ночная тишина. И давно уже ставшая привычной неотступная боль на сердце. Три года до пенсии. Осталось три года….
    Почему-то именно звонков на домашний он опасался больше всего….

    Позвонили на домашний….
    Модель терпеливо выждал три интервала между звонками, похлопал глазами, окончательно стряхивая остатки сна и только после этого снял трубку.
- Модель слушает.
- Плохие новости, шеф…. – Это был голос его нового помощника. – Убили Бенуа…. – И хорошие и плохие новости его новый зам умел сообщать одинаково равнодушным, презрительным тоном.
- Какого Бенуа? Из полиции нравов? Или того, из Комитета….
- Того самого шеф.
- Так кого из них?
- Того, который из Комитета.
- Младшего или старшего?
- Наверное, младшего…. Вы что, знаете всех Бенуа, работающих в городской полиции?
- Младшего уволили в 2004-ом году после служебного расследования. А со старшим я служил в одном отделе, кажется, с 92-ого по 96-ой год, и в Комитете он сейчас не работает. Так какого из них убили?
- Наверное того, с которым вы в 92-ом…. Потрясающая память, однако, для вашего ПРЕКЛОННОГО возраста.
    Интонация с которой он это сказал…. Новый зам даже не попытался скрыть всей противоречивости своих чувств. Превосходная память и отменная реакция стареющего шефа всегда выводили его из себя.
    Не мазал Акела. Не промахивался. И не давал повода.
    Несмотря на…. ПРЕКЛОННЫЙ ВОЗРАСТ.
- Машину выслал?
- Уже распорядился, так что можете поторапливаться.
    Гадский тип…. Не любил своего нового зама Модель. Ох, как не любил. Искренне, тайно и последовательно. Осознавал, отлично осознавал Модель, что неспроста ему эту кадровую замену подкинули. Подставили…. Чтобы было кому за ним присматривать. На старости лет.
    Бездушный карьерист и лепила. Из новой формации. С этими уже точно правового государства не построить никогда. Не развалить бы до конца уже существующую пародию. И как только их на работу в Систему берут. И почему только такие хлюсты и делают сейчас карьеру в Системе?
    Сгнила Система. Сгнила. Сгнила окончательно.
    Модель брезгливо поморщился, словно воочию ощутил этот запах гниения, после чего опустил ноги на пол и энергично потянулся, отгоняя сон. Три года до пенсии. Осталось три года…. А потом – домик в деревне. Редиска. Рыбалка. Вялые запои. И пропади всё пропадом. Зам-то его новый, поди ждёт не дождётся когда можно будет списать шефа в заслуженные ветераны.
    Дорогу – молодым!..


   Оптовый склад. Довольно внушительный и вместительный терминал. Всё погрузочное пространство заставлено тягачами и прицепами. Типичная крупнооптовая торговая фирма, что-то связанное с поставками продуктов питания или переработкой морских деликатесов. Сортировка, упаковка и логистика. Вот и рыбный порт виднеется неподалёку. Барыги средней руки. Кому здесь понадобилось мочить Бенуа?
    Модель покрутил головой по сторонам и, зябко кутаясь в отвороты плаща, повернулся к пронизывающему ветру спиной. Ну и погодка: эти шквальные атлантические циклоны, с их ветрами и долгими дождями, от них все суставы выворачивает, не говоря уже о хандре и депрессии.
    Модель заглянул в салон микроавтобуса, наклонился ещё ближе к мертвецу, вгляделся в незнакомое ему лицо водителя полицейской спецмашины и уточнил у стоящего за его спиной заместителя:
- А зачем они убили водителя?
- Не знаю, мне пока общая картина произошедшего не ясна.
- Но у тебя же уже всё готово? Разве не так, бойскаут?
    По лицу его нового зама мимолётно проскользнуло выражение судорожной досады. Терпеть он не мог когда Модель разговаривал с ним подобным тоном.
- Что у меня должно быть готово, шеф?
- Версия…. У тебя же всегда есть готовая версия. Ты их как блины печёшь. Изложи мне её.
    Заместитель доверительно тронул Моделя за локоток, уверенно кивнул головой и повлёк за собой:
- Давайте по порядку, шеф…. Вы ещё не видели главного.
    Миновав оцепление, Модель со своим заместителем отправились в направлении входа в терминал. Им в спину яростно хлестнул очередной порыв холодного, агрессивного ветра.


    Это был офис. Вернее, первая комната этого помещения на втором ярусе была офисом, со всеми офисными причиндалами – компьютерами, факсами, письменными столами и прочей канцелярией, а вторая – являлась уже местом для утех, поскольку в ней присутствовала двуспальная кровать, барная стойка, шест для стриптизёрш, огромный плоский телевизор и мощные акустические системы. Судя по всему, это помещение повидало немало продвинутых, развесёлых вечеринок. Может быть, даже оргий. Милый, уютный уголок.
    Небольшой разгромчик, который сейчас здесь воочию присутствовал, несколько портил эту идиллию. Следы от автоматных очередей на стенах и на потолке, разбитый аквариум, мёртвые тропические рыбки на ковролине, хрустящие под ногами черепки от фарфоровой посуды, стреляные гильзы. Много, очень много стрелянных гильз, будто оборонявшихся неделю держали в осаде. И запах чего-то жжёного.
    Полуголая, молодая женщина. Теперь она лежала на полу, неподалёку от кровати, неестественно вывернув ноги в коленях. Модель насчитал на её загорелом теле три пулевых отверстия. Роскошные, пышные волосы. Чистая, матовая кожа лица. Замысловатые татуировки на теле. Яркие, ухоженные ногти на пальцах рук и ног.
    Модель восхищённо покачал головой и не скрывая сожаления по этому поводу коротко выдохнул:
- Красивая….
- Полторы тысячи долларов за ночь. Попробовала бы она быть уродиной.
- Кто такая?
- Какая-то азиатка…. Но у неё всё честно и чисто. Нигде не засвечена. Просто высокооплачиваемая ****ь. Случайно зацепило.
    Модель ещё раз посмотрел на женщину и ещё раз вздохнул:
- Красивая….
- Но мёртвая….
    Модель вернулся на порог, скучающей поступью прошёлся по офису и остановился рядом с мёртвым Бенуа. Посмотрел в лицо мертвеца и снова обратился к своему новому заму, который неслышно следовал за ним по пятам:
- Ты уже выяснил, что его сюда привело?
- Контрафактные креветки…. Где-то в этом районе, предположительно, работает подпольный цех. Бенуа его искал.
- Нашёл?
- Что нашёл?
- Подпольный цех?
- Давайте по порядку, шеф….  – И зам вновь попытался взять его под локоток.
    Модель ловко увильнул. Такой же задумчивой, меланхоличной походкой прогулялся по офису, остановился перед одним мёртвым спецназовцем. Наклонился. Внимательно осмотрел. Казалось бы, даже что-то понюхал. Затем подошёл к другому. Возле трупа третьего вновь задумчиво остановился, трагично пожал плечами и с сожалением изрёк:
- Не повезло, Бенуа. Сложить голову за контрафактные креветки, после двадцати лет службы в антитеррористическом бюро…. Вот и попробуй, просчитай на этой работе: где найдёшь, а где потеряешь?
- Ему три года до пенсии оставалось….
    Модель обернулся на своего зама. Показалось или нет? Будто бы эти слова тот сказал с каким-то ядовитым намёком?
    Скорее всего не показалось….
    Модель усмехнулся чему-то своему, заветному и сокровенному. Негромко уточнил, обращаясь к новому заму:
- Трое здесь, плюс женщина в спальне…. – Модель начал загибать пальцы, что-то подсчитывая в уме. – Четверых я видел на воротах,… водитель в микроавтобусе,… трое на погрузке,… ещё двое на лестнице. Сколько же здесь народу полегло?
- Шестнадцать человек.
- ШЕСТНАДЦАТЬ ЧЕЛОВЕК?.. Следовательно, счёт опять не в нашу пользу?
- Что вы имеете в виду, шеф?
- С нашей стороны – шестеро спецназовцев, Бенуа и водитель. Получается – восемь. С их стороны – семеро и плюс женщина, женщина –  не в счёт. Получается – семеро. Они опять ведут в счёте?
- А вы за кого болеете, шеф?
- За здравый смысл, сынок. За здравый смысл…. Рассказывай, ковбой, что ты думаешь по этому поводу? Есть хоть какие-нибудь предположения, на кого здесь нарвался Бенуа?
- Никаких предположений, это известно предельно точно. Их всех положил Стил со своей охраной. Бенуа, действительно, сегодня не повезло, он сунулся прямо в  логово Стила.
- Откуда ты можешь это знать?
- У нас есть свидетель. Один из спецназовцев выжил….
- Интересно,… и что же он рассказывает?
- Говорит, что Бенуа пас этот груз давно. Завтра Стил собирался его вывозить и переправлять куда подальше. У него всё было для этого готово, транспорт, рабочие, склады, посредники и так далее. Бенуа решил накрыть его ночью, со всеми уликами, чтобы не отмазаться….
- Неужто Стил теперь креветками промышляет?
- Никто и не думал, что за этим стоит Стил. Спецназ рассчитывал на то, что придут, попугают и на этом всё кончится. Думали, что это какие-нибудь барыги зарвавшиеся. Не ожидали, что тут такая бойня начнётся. Они даже не рассчитывали нарваться на вооружённую охрану.
- Если здесь была такая бравая охрана? Как они без стрельбы дошли до офиса? И с кем тогда была перестрелка в офисе? Кто и зачем застрелил женщину?
- Никто эту тёлку специально не стрелял. Случайно зацепило,… Стил с ней расслаблялся в спальне, а тут спецназ и нагрянул.
- А где сам Стил? Я его среди убитых не видел. Что говорит твой свидетель?
- Ушёл Стил. Положил двоих спецназовцев и Бенуа. Сел на тачку и ушёл.
    Модель присел на корточки рядом с трупом Бенуа и придирчиво изучил ещё раз профиль его лица, после чего выпрямился и снова оглядел офис, будто что-то прикидывая про себя. Хмыкнул, пожевал губами и уточнил у нового зама:
- А Бенуа что, в первых рядах на штурм ринулся? Раньше я за ним такого геройства не замечал.
    Зам ответил не сразу. Он сначала поправил очки на своём длинном носу и, как показалось Моделю, что-то нештатное промелькнуло в его глазах. Ещё не страх, но некоторое беспокойство.
- Что-то не так, шеф? Вы не верите свидетелю?
- Откуда свидетель может знать, что Стил ушёл?
- Он в него стрелял….
- А почему промазал?
- Он не промазал. Он – попал. Два раза попал.
- Значит, Стил ранен?
    Новый зам опять поправил своё пенсне на длинном хрящеватом носу и с нескрываемым сожалением посмотрел на Моделя. Выдержал презрительную паузу прежде чем ответить. И когда начал говорить, едва сдерживал себя, чтобы это презрение не выказать.
- Шеф,… Стил же заговорённый. От него пули отскакивают. Он сиганул из офиса в чём мать родила, только и успел пиджак на себя накинуть. Свидетель успел в него пару раз пальнуть, пока его самого не загасили….
- И что Стил?
- Шеф, это правда! Все давно уже знают, что Стил – пуленепробиваемый….
- И ЧТО СТИЛ?!
- Смылся!.. С ним еще двое из его охраны. Как был, голый, в пиджаке, так и свалил. Сел на свой «Ломбарджини» и укатил.
- Пиджак приодел, чтобы права на машину не забыть?
- Что вы сказали, шеф? Повторите, пожалуйста.
    Но Модель уже отвлёкся…. Теперь он думал о своём. Что это за фольклорные байки о неуязвимости этого Стила? Якобы, от него пули и ножи отскакивают, как будто он заговоренный. Ахиллес, чтоб ему в лепешку!
    И ведь взрослые люди! Не пацаны сопливые, не дамочки истеричные рассказывают эти истории про пули, которые, якобы, рикошетят от Стила. Про ножи, ломающиеся по самую рукоятку от удара в его сердце, про то, что его не убить, не вырубить.
    Про его легендарное бессмертие….
    ЛЮДИ, ПРОСЛУЖИВШИЕ В ПОЛИЦИИ ДЕСЯТКИ ЛЕТ, ВСЯКОГО НАВИДАВШИЕСЯ, УПОРНО ТВЕРДЯТ ОДНО И ТО ЖЕ. Какой-то коллективный психоз. Бред.
- Ковбой, и ты после этого веришь своему свидетелю? – На всякий случай уточнил Модель.
    Судя по выражению лица заместителя, тот не испытывал ни малейших сомнений относительно пуленепробиваемости Стила и вменяемости свидетеля.
- После чего? – Уточнил заместитель.
    Но Модель уже вырубился. Модель коротко вздохнул и моментально переключился на другую волну. Его способность моментально переключаться и контролировать свои эмоции была просто феноменальной.
- На Стила это не похоже,… из-за груза креветок такой Армагеддон устраивать он не станет. Не его стиль. Да и не занимался он никогда такой шелухой. Стил и креветки, умора. Не верю я в этот гротеск….
- Шеф, а кто вам сказал, что это – креветки?
- Бойскаут, ты мне с самого начала сказал, что это – креветки.
- Я сказал, что это – «предположительно, креветки».
    И тут Модель понял, что десерт будет подан только сейчас.
- И что же это за груз?
- Давайте по порядку, шеф. Вы ещё не видели главного….
    И его новый зам вновь протянул руку, чтобы доверительно взять шефа под локоток….
    Модель пристально посмотрел сначала на его руку, потом на его длинный, хрящеватый нос….
    Вот чего не отнять было у этого паренька, так это – последовательности. Разжевывал, как с ложечки кормил. Ухаживал как за душевнобольным. Отчасти может быть, что такой излишне мощный накал милосердия многое портил в их и без того непростых служебных взаимоотношениях.
   

    Они проследовали далее, вдоль всего строения. Остановились рядом с погрузочными окнами, напротив которых было складировано Нечто, укрытое толстым защитным материалом болотного цвета. Невысокий, длинный штабель, надёжно укрытый брезентом, почти готовый вот-вот через эти погрузочные окна отправиться сначала внутрь многотонных грузовиков, а уже потом – в неизвестность.
    Как всё налажено. Какая системность и рациональность! Неплохая инфраструктура для занятий преступной деятельностью, такой организации труда кое-какой легальный бизнес мог бы позавидовать.
    Новый зам подошёл к штабелю и, дёрнув за край брезентины, пригласил Моделя полюбоваться:
- Вот…. Из-за чего весь сыр-бор.
    Модель скептически посмотрел на аккуратно складированные слитки жёлтого металла, показавшиеся из-под брезента.
    Латунь? Бронза? Или какой-то сплав? Неужто Стил увлёкся цветниной? Тема выгодная, но больно хлопотная. Сейчас это не так прибыльно, как раньше, а Стил занимается только тем, что выгодно здесь и сейчас. Только в хитах и только на первом месте! Всегда работал только на хапок.
    Модель уточнил у торжественно притихшего зама:
- Что это?
- Золото….
    Модель снова посмотрел на своего нового зама, надеясь обнаружить на его лице следы умопомрачения.
    Зам продолжал торжественно молчать и не спешил свести всё к шутке….
    Поэтому Модель спросил первым:
- Ты хочешь сказать, юнга, что вот ЭТО ВСЁ, весь этот металлолом – ЗОЛОТО?
- Это – золото, шеф….
    Модель насмешливо крякнул, но совсем неожиданно для себя почувствовал, что холодеет.
    Ещё раз осмотрел этот бесконечно длинный штабель от начала и до конца. Мучительно прокашлялся прежде чем уточнить:
- Вы что рандолевые бляшки не можете отличить от золота?
- В том-то и дело шеф, что это – Золото. И как мне кажется, довольно высокой пробы, не хуже того из которого чеканили свои монеты русские цари. Я работал в отделе контрабанды драгоценными металлами. Некоторый опыт имею, конечно, окончательный ответ могут дать только эксперты….
- Если ВСЁ ЭТО – золото, то сколько же его здесь, по-твоему?
- Не знаю, шеф,… тонн двести, наверное.
- Двести тонн…. ДВЕСТИ ТОНН ЗОЛОТА?!
    Новый зам пожал плечами…. Чего не отнять у этого парня: его было трудно вывести из душевного равновесия и почти невозможно чем-то удивить. Это было его главным достоинством и, одновременно, главной проблемой.
    Ничему не удивляются только циники, маньяки и отморозки….
    Д В Е С Т И   Т О Н Н   З О Л О Т А !!!
    Модель ощутил, что дремлющая, неотступная боль, камнем лежащая на сердце внезапно усилилась и стремительно переросла во что-то острое. Три года осталось, каких-то три года!
    Двести тонн золота. По объёму, - приблизительно, - золотовалютные резервы небольшого государства. Неплохой, наверное, куш. Где и как мог его сорвать Стил?
    И что теперь делать с этой головной болью?


    Только теперь Модель позволил себе сесть.
     Минут тридцать до этого он стоя разговаривал по телефону. Всё это время он разговаривал с людьми второстепенными и неважными, пустяковыми, от которых не зависело принятие каких-то кардинальных решений.
    И только сейчас его соединили с тем, от кого могла зависеть дальнейшая судьба этого золота. С тем, кто держал в руках бразды правления. Воочию рулил.
    Поэтому только сейчас Модель пододвинул к себе стул, уселся на него с таким расчётом, чтобы не видеть мёртвого Бенуа и, цепко контролируя каждое своё слово, заговорил:
- Да какие могут быть шутки, я же уже сказал, ДВЕСТИ ТОНН ЧИСТОГО ЗОЛОТА. Вывозить нужно немедленно, за всем этим стоит Стил. Если промешкаемся они его у нас отобьют….
- ……………………………………………………………………………………
- ….Здесь оставлять нельзя ни в коем случае! Хотите рискнуть, присылайте батальон спецназа, я ни за что не ручаюсь. Я вам гарантирую, как бы мы не усиливали охрану, Стил обязательно попытается его отбить, если вы не хотите получить локальный боевой конфликт в центре города, немедленно организуйте эвакуацию этого золота. Подальше с моей территории, везите в Столицу, в хранилище федерального резерва, в Центробанк, куда угодно! Пусть у них болит голова об этом золоте….
- ……………………………………………………………………………………
- Я предполагаю…. Можно попытаться воздухом. Три-четыре военно-транспортных самолёта типа «Руслана» или «Геркулеса», этого будет достаточно. Главное – нужно немедленно отправить это золото из нашего города. Или вы хотите, чтобы Стил опять втянул нас в войну?
- ……………………………………………………………………………………...
- Грузовики есть! Есть даже водители и грузчики. Здесь всё готово к отправке, Стил намеревался вывозить своё золото сегодня утром, мы его опередили буквально на несколько часов. Вам остаётся только позаботиться о самолётах….
- ……………………………………………………………………………………...
- Да, я настаиваю, чтобы его отправили именно по воздуху. Именно самолётами! Чем быстрее оно попадёт в руки столичных начальников, тем меньше проблем у нас будет в дальнейшем. Стил пропажу этого золота не простит никогда.
- ……………………………………………………………………………………...
- Хорошо…. Хорошо…. Буду ждать…. Рассчитываю на ваше благоразумие. Приложите все силы, чтобы информация не попала газетчикам.
    Модель положил трубку и посмотрел на своего невозмутимого зама, который всё это время отирался неподалёку. Пожевал губами и вполне серьёзно озвучил очень заветную и очень заповедную мыслю:
- Скажи, Юнга, на кой хрен нам всё это сдалось? Может, поделим это золото? По сто тонн на брата. Неплохой куш….
- Шутите, шеф?.. Стил за это золото, любого в бараний рог,… в Аду достанет. Вы сейчас приняли единственно правильное решение, пускай теперь столичные этот дар судьбы разгребают.
- Хоть в чём-то наши мысли совпадают…. – Модель помассировал грудину с левой стороны, где опять болезненно немело и потягивало. – Ты не забыл, что мне ещё три года до пенсии осталось?
    Новый зам вдруг стал очень осторожным и замкнутым:
- З-зачем вы это спрашиваете, шеф?
- Береги это золото, юнга. Чтобы не один слиток не пропал. Очень я хочу дожить до пенсии…. – Модель встал со стула и ностальгически зевнув, добавил. – Я ради неё тридцать пять лет усирался.


    Модель дремал….
    И снились ему двести тонн золота в продолговатых чушках, которые плясали балет «Лебединое озеро». Танец маленьких лебедей. Неповоротливые десятикилограммовые чушки очень лихо его отплясывали. От алчного блеска драгоценного металла рябило в глазах. Потом, также страстно пританцовывая, разнузданно выкидывая в разные стороны параноидальные коленца, появлялся Стил с огромной, чёрной пушкой в руках и напуганные золотые чурки, жеманно махая золотыми крылышками, улетали куда-то вдаль, выстраиваясь в небе в журавлиный клин. Кажется даже, что слышалось далёкое, прощальное курлыканье.
    И тут Модель внезапно проснулся….
    Рядом стоял его новый зам и тряс его за плечо:
- Всё готово, шеф.
- Быстро сработали…. – Удивился Модель и только после этого окончательно открыл глаза и проснулся. – Умеют они быстро работать, когда речь идёт о золотишке.
    Всё это время, пока шла погрузка, Модель дремал в небольшой пластиковой будке, из которой открывался превосходный вид на погрузочную площадку. По сценарию – это должна была быть диспетчерская, поэтому Модель и позволил себе в ней задремать. Где ещё дремать, как ни в диспетчерской?
    И потом…. Почему бы не подремать, когда у тебя под рукой такой бойкий, расторопный заместитель?
    Модель зевнул, прежде чем спросить:
- Ну и сколько у тебя получилось, бойскаут?
- Как я и говорил, приблизительно двести тонн, плюс минус две тонны. В федеральном резерве потом пересчитают точнее.
- Плюс-минус две тонны…. ЗОЛОТА…. Тебе что, лень было хорошенько пересчитать?
- Я не могу гарантировать вес каждой чушки. Отливка, судя по всему, была кустарная, за точностью никто не гнался. Условно брал каждую за десять килограмм и прикидывал по количеству.
- Плюс-минус две тонны золота…. Хорошо работаешь, сынок. Учись и впредь ничему не удивляться.
- У нас тут небольшое ЧП, шеф….
    Его новый зам сделал тактичную паузу.
    Модель немедленно оценил эти никчёмные ужимки и, взяв своего нового зама  под локоток, деликатно попросил:
- Давай по порядку, сынок….
- Лучше вам самому на это посмотреть.
    Модель подумал лишь мгновение и легко согласился:
- Если так будет лучше,… значит, пойдём смотреть.


    В открытом настежь багажнике патрульной машины лежало три золотых десятикилограммовых чушки….
    Один из патрульных сидел за рулём, но был уже пристёгнут к нему наручниками. Второй сидел на земле, рядом с машиной и он был пристёгнут наручниками к дверце. Первый, не поднимая головы, сидел, уткнувшись в баранку, он не выглядел избитым, но вид у него был затравленный. У второго имелись повреждения: опухшая скула, огромный кровоподтёк под глазом и расцарапанный лоб.
    Всё было ясно без лишних слов.
    Оставалось уточнить лишь детали, что Модель и сделал:
- Чьи они?
- Из Правобережного округа. Стояли в оцеплении, думали, что мы не станем машину досматривать.
    Модель ещё внимательнее посмотрел на пристегнутого к дверце. Совсем молодой….
- А били-то зачем?
- Свалить пытался.
    Модель подошёл поближе к машине. Сунулся в багажник, пощупал золотые чушки рукой. Нелепо было предполагать, что им их подложили или подбросили. Покажите мне идиота, который подбросит тридцать кило золота.
    Философский вывод не замедлил себя ждать….
    «Тиснули ребята золотишко, тиснули».
    Модель вздохнул с искренним сожалением.
- Что будем делать, шеф? – Новый зам никуда не торопил, он просто напоминал.
- Золотая лихорадка уже началась. Смотри не заразись, бойскаут….
    Новый зам вновь никуда не спешил. Выждав тактичную паузу снова напомнил:
- А с ними что будем делать?
- МЫ ничего не будем…. Передавайте в отдел внутренних расследований. Пусть они с ними разбираются, по полной программе.
    Модель повернулся и тяжёлой, узнаваемой походкой отправился в сторону погрузочного терминала. Когда его догнал новый зам, который задержавшись после его ухода отдавал необходимые распоряжения, Модель коротко уточнил:
- У тебя всё готово?
- Готово, шеф.
- Можно отправлять?
- Можно….
- Значит, отправляй. Время – уже одиннадцать часов утра.
    К ним медленно подкатила машина с мигалкой, на которой они должны были сопровождать кортеж.
    Золотой кортеж.

…………

Феликс Клар, 14 сентября  20… года, 16.12 дня.
Почти дома….

…

    Почему Мона не отвечает на телефонные звонки?
    Феликс запарковал машину с обратной стороны типового панельного двухэтажного строения и пристально посмотрел на окна своей квартиры, расположенной на втором этаже.
    В этом городе обладание отдельной квартирой в подобном унифицированном, многоквартирном доме времён Холодной войны, считалось очень приличным жильём, признаком некоторого состояния и преуспеяния. Несмотря на то, что все эти «хоромы белокаменные» уже давненько трещали по швам, пропахли запахами канализации из затопленных подвалов и разваливались на глазах. Альтернативы не было, и жизнь в этих стандартизированных коробках была всё-таки лучше, чем убогое существование в покосившихся деревянных бараках на окраине города, которые в Псевдосе презрительно называли – «засыпухами».
    Дома или нет Мона? И почему она не отвечает на телефонные звонки?
    На всякий случай Феликс осмотрелся по сторонам. На всякий случай…. Разорённый и загаженный сквер, с умирающими от беспробудной тоски деревьями. Двое бродяг, вырубившиеся на разбитой лавке, рядом в беспорядке раскидано несколько опустошённых бутылок. Бездомный кот, греющийся на крышке канализационного люка. И люди, больше похожие на тени, безмолвно мелькающие где-то на заднем плане.
    Идиллия. Пастораль, дери его за ногу! Печать вырождения налицо. Выразить сочувствие хотелось только драному, облезлому коту, млеющему на крышке люка. Исключительно из любви к животным. Никому из тех людей, кто застрял в этой дыре по доброй воле, Феликсу и в голову не приходило сочувствовать.
    В том числе и себе….
    И, пожалуй, набил бы морду тому, кто рискнул бы ему сочувствовать.
    Феликс посмотрел на новичка. Тот почему-то снова хырился. И морда была у него в тот момент тупее чем у домашнего животного.
    У жвачного домашнего животного – это принципиально.
    Феликс мрачноватым тоном, достаточно доходчиво заговорил:
- К Мамону не ходи. Сиди дома до ночи. Отъедайся-отсыпайся. Я сам буду с ним разговаривать и всё ему растолкую. Ты не встревай. Про корову пока никому ни слова…. Всё понял?
    Новичок мотнул головой. Но хыриться не перестал.
- Чё ты хыришься? – Уточнил Феликс.
- Так просто,… настроение хорошее.
- «Так просто» хорошее настроение бывает только у Доброй Феи. Излагай, если есть какие-то вопросы?
    Новичок начал излагать, но хыриться так и не прекратил:
- Феликс, а нам ведь Мамона за это не заплатит?
- Не заплатит.
- И по головке не погладит?
- Мамона по головке даже внуков не гладит.
    Новичок только сейчас перестал хыриться.
- Феликс, ввходит, что ты меня подставил. Мало того, что бабла нет, так ещё и проблемы с Мамоной корячатся.
- Денег за «порожняк» никто никогда не платил…. Я же тебе сказал, иди домой я сам решу этот вопрос.
- Ты реши этот вопрос, Феликс.
- Я РЕШУ ЭТОТ ВОПРОС.
    Нарисовалась некоторая достаточно напряжённая пауза.
- Удачи, Феликс, - наконец-то пожелал  ему новичок и вновь начал хыриться.
    Феликс молча смотрел прямо перед собой, не реагируя на эти провокации. Не совсем то настроение, чтобы на них реагировать. И потом, обязательно нужен достойный ПОВОД, чтобы добиться педагогического эффекта.
    А воспитывать таких нужно обязательно.
- Дверцей сильно не хлопай, я от громких звуков вздрагиваю, - попросил Феликс новичка, когда тот вылезал из салона его новенького внедорожника.


    Феликс подошёл к входной двери в свою квартиру и коротко позвонил. Прислушался….
    Тишина.
    Феликс позвонил ещё раз. И уже явно нервничая, прислушался к происходящему за дверью….
    Вновь тишина.
    Ну и где она может пропадать? А так хотелось поесть, помыться и поспать. И ведь были обещаны пельмени. Мечты идиота.
    А вдруг что-то случилось?
    Феликс позвонил ещё раз. И окончательно раззадорившись повернулся к входной металлической двери спиной и со всей мочи принялся лупить в неё ногой. Вызывающе громкие, гулкие удары заставили содрогнуться всё это гиблое строение. По соседству громко охнули от страха и что-то уронили. Это что-то звонко разбилось.
    Сначала Феликс подумал, что и это не возымеет никакой роли, но потом услышал, как клацнула щеколда и входная дверь в квартиру вяло приоткрылась. Феликс уверенно потянул на себя дверную ручку, бесцеремонно оттолкнул Мону и вошёл внутрь.
- Что происходит, Мона? – Спросил он с порога.
- Я спала.
- А телефон почему не отвечает?
- Я его выключила….
    В прихожей было темно. Феликс потянулся к выключателю, зажёг свет и внимательно посмотрел на свою жену.
    Круги под глазами. Всклокоченные, паклеобразные волосы. Лицо мучного цвета. Чёрные кляксы расплывшейся косметики, будто она беспробудно плакала всё это время.
- Мона, спрашивается, на хрена, вообще, нужен сотовый телефон, если ты его отключаешь?
- Никого не хотела видеть и слышать.
- Мона, ты что, все эти два дня, пока я был в командировке, в кровати провалялась?
- Что-то на меня нашло. Погода, наверное плохая….
- Ты прогуляться не пробовала, на улице – прекрасная погода.
- Не наезжай, Феликс, у меня плохое настроение.
    Феликс муторно вздохнул и промолчал.
    Ведь она же не была такой…. Буквально пять лет назад: яркая, красивая, уверенная в себе женщина и у неё всегда было превосходное настроение. Она никогда не куксилась и не впадала в депрессии. Она умела на всё смотреть с юмором и относиться свысока ко всей убогости, царящей повсеместно в этом городе.
    Неужели она больше не станет прежней?
    Пять лет назад погибла Лизи. Никто не отрицает, потеря единственного ребёнка – тяжелейшая психологическая драма. Трагедия…. Но не ставить же крест на всём дальнейшем в тридцать лет!
    В конце концов, почему бы не попытаться родить вновь?
    Неужели она надломилась совсем?
    Феликс мрачно поинтересовался:
- Что у нас на обед?
- Курица, с подливой.
    После той неврастенической прелюдии, которая этому предшествовала, Феликс воспринял эту новость довольно близко к сердцу.
- Ты же обещала пельмени.
- Извини, некогда было.
- Мона, за два дня не налепить пару килограмм пельменей? Могла бы делать это лёжа в постели.
- Я же тебе сказала, НЕ БЫЛО НАСТРОЕНИЯ.
    Вдобавок ко всему она начала толстеть. И, как начинает казаться, катастрофически тупеть. Неужто решила брать пример с этих рано подурневших, простоволосых провинциальных дур, живущих по соседству? Уподобляться?
    И тут Феликс понял, что и у него окончательно испортилось настроение. Научилась Мона последнее время сводить его на нет какими-то убийственно эффективными методами. Интонации соответствующие. Провоцирующий взгляд и мимика. Какой-то нетерпимый, стервозный привкус во всём окружающем. И, особенно, эти истерические интонации….
    Как ему не хотелось сейчас во всё это ввязываться.
- Дай пожрать…. – Мрачно буркнул Феликс, усаживаясь в кресло перед телевизором.
    Потянулся за пультом и включил его, презрительно уставившись на первую попавшуюся программу, выскочившую на экране….


    Так продолжалось недолго. В комнату вошла Мона и встала между ним и телевизором. Она нарочно встала между ним и телевизором. Заняла позу.
    Последнее время ей очень нравилось занимать эту позу, и она относилась к этому со звериной серьёзностью.
    Нарочито многозначительная, действующая на психику поза.
- Отойди от телевизора, - попросил Феликс.
- Феликс, нам нужно поговорить.
- Пожрать дай.
- Феликс, я устала….
- Отойди от телевизора….
- Феликс, я устала от всего этого….
- Дай пожрать….
- Да что ты заладил, отойди, да дай пожрать?! Я устала это слышать! Нам нужно поговорить!
- Мона, ты два дня из постели не вылазила. Спрашивается, когда ты успела устать?
- Феликс, ты обещал, что мы уедем из этого города.
- Иди умойся, Мона.
- Что ты такое говоришь?
- УМОЙСЯ, МОНА.
- По-твоему я какая-то грязнуля?
- Умойся, Мона. Ты что, под Эмо косишь? Посмотри на себя в зеркало. Испугаться можно. Умойся я сказал! И причешись.
- Тебе нравиться говорить мне гадости?
- Мона…. Дай пожрать и отойди от телевизора.
- ТЕБЕ НРАВИТЬСЯ ГОВОРИТЬ МНЕ ГАДОСТИ?
    Феликс перестал смотреть на телевизор. Вернее перестал пытаться его смотреть. Запрокинул голову и посмотрел на Мону. Она мало того, что заняла позу, но и уже вошла в образ.
   В образ неусыпного стража семейных устоев. Хранительницы очага. Мегеры.
- Мона, я был на работе,… устал,… хочу поесть поспать и помыться. Мечтал бы трахнуться с любовью, но об этом я уже и не заикаюсь. Извини, но скандал в мои планы не входит. Так что дай мне пожрать и отойди от телевизора, – вполне миролюбивым тоном попросил Феликс.
- Что это за работа, на которую нужно ходить только по ночам?
- Ночная работа. Дополна такой работы. Сиделка, например. Вахтёр, сторож, дворник…. Пожрать дай.
- А почему у тебя самого телефон не берёт сутками.
- Аккумулятор барахлит.
- А как же ты обходишься без связи?
- Вот и отдыхаю от всех вас, чтобы ни с кем не связываться. Отойди от телевизора.
- Феликс, ты только посмотри как ты живёшь! Ты пользуешься безграничной свободой! Ты когда хочешь, приходишь, когда хочешь, уходишь. Жрёшь до отвалу, заставляешь меня стирать твои трусы и снова куда-то пропадаешь. Трахаешь меня когда пожелаешь и снова исчезаешь в неизвестном направлении. Я больше так жить не могу.
- От телевизора отойди.
- Я БОЛЬШЕ ТАК ЖИТЬ НЕ МОГУ!
- Не волнуйся, сегодня в мои планы это не входило.
- Что не входило?
- Трахать тебя не входило.
    Судя по выражению её лица, эта глобальная новость произвела на Мону неизгладимое впечатление.
- По-твоему это нормально, говорить своей жене такие слова?
- Тогда дай пожрать и отойди от телевизора.
- Ты можешь сказать что-нибудь кроме своего «дай пожрать»!
- Трусы не забудь постирать….
    Феликс встал с кресла, довольно бесцеремонно отпихнул со своего пути расшеперенную Мону и подался на кухню, где открыл холодильник и сунулся в его тихо урчащие недра. Порылся там некоторое время. Достал колечко колбасы и немедленно впился в него зубами.
    Но Мона достала его и там…. Когда Феликс попытался покинуть кухню она вновь преградила ему дорогу. Пытливым, мелодраматическим взглядом посмотрела ему в лицо и пригвоздила:
- Ты никогда не пытался меня понять….
    Феликс вновь посмотрел в её глаза. Сомнительное счастье – попытаться ЭТО понять. Самое скверное, что она во всё это свято верит. И готова в этой назойливой паранойи идти до конца. Мона была явно не в себе.
    Уже давно не в себе.
    Феликс пожал плечами и отвлечённо буркнул:
- Можешь и впредь на меня не рассчитывать….
    Феликс опять достаточно бесцеремонно отпихнул её со своего пути и отправился в другую комнату, где начал целеустремлённо переодеваться, не переставая кусать и равнодушно жевать колечко колбасы.
    Мона рванулась следом и расшеперилась на пороге, чтобы мимо неё было не проскочить.
     Заняла оборону и расклинилась в дверях, думая, что тем самым загнала его в тупик.
- Феликс, ты же обещал, что мы уедем из этого города.
    Феликс, более не сдерживая своих чувств, расстегнул молнию ширинки на штанах, раздражённо откусил колбасы и пообещал:
- Мы уедем,… когда-нибудь мы все уедем из этого города. Или весь этот город съедет в какие-нибудь ****я.
- Когда мы уедем, Феликс? Сколько можно откладывать? Кому мы здесь нужны?!
    Феликс швырнул грязные штаны на пол, пнул их ногой и вновь рванув зубами кусок колбасы прорычал:
- Не доставай, Мона. Сколько уже можно на эту тему?
- Ответь мне, Феликс, что нас здесь держит?
- Деньги, Мона,… нам позарез нужны деньги на переезд.
- У тебя же были деньги, зачем ты купил на них эту роскошную машину?
- Для переезда этих денег недостаточно.
- Нам бы хватило, Феликс. В большом городе проще заработать, чем в этой дыре. Я бы тоже могла устроиться на работу….
    И тут Феликс понял, что ему это всё обрыдло. Этот затюканный шлягер выел всю душу. Сколько можно?
- Какая работа, Мона? Не разгибаясь за три доллара в час? В супермаркете или на оптовом складе? Больше эти разговоры не затевай! Попробуй хотя бы пельменей налепить, а уж потом поговорим о работе.
    Феликс потянулся к плательному шкафу, дёрнул дверцу на себя. Закрыто…. А зачем, спрашивается, закрыто? Это что – сейф?
    Видит Бог, что дальнейший поступок не входил в его планы. По-видимому, всё-таки достало и раззадорило его поведение Моны. Феликс ещё раз рванул на себя дверцу шкафа и вырвав эту злополучную ручку с корнем, преспокойно бросил её себе под ноги. Окончательно раззадорившись он раскурочил несговорчивую дверцу, вырвал её с корнем, отшвырнул в сторону и полез в шкаф за новыми, чистыми штанами.
    Не придавая этому какого-то зловещего смысла.
    Мона, однако, не унималась:
- Феликс, ты понимаешь, что мы сгниём в этом городе? Что мы здесь никому не нужны?
- А в мегаполисе твоём кому мы нужны? Мы без денег никому и нигде не нужны. Ты  уже взрослая, должна понимать.
    Феликс начал методично метать шмотки из шкафа прямо на пол, себе под ноги. Куда же запропастились хоть какие свежие штаны?
- Ты что отказываешься от своих слов?
    Да вот же они! Слава Богу, нашлись.
    Феликс принялся их не спеша напяливать, на Мону он не обращал никакого внимания. Почему-то ему показалось, что она отстанет.
- ТЫ ЧТО, ОТКАЗЫВАЕШЬСЯ ОТ СВОИХ СЛОВ?!
    Феликс последний кусок колбасы проглотил не разжевывая и одним рывком застегнув молнию на ширинке свежих штанов, повернулся к Моне лицом. Сделал паузу, прежде чем заговорить:
- Слушай меня, дорогая, внимательно, чтобы больше эту тухлую тему не ворошить…. Мы уедем из этого города, обещаю. Но без денег я никуда не поеду. Сначала я сорву куш. Большой Куш. И сорву я его в этом городе. ИМЕННО В ЭТОЙ ДЫРЕ! Осталось лишь немного потерпеть….
    Феликс сделал соответствующее выражение лица, чтобы стало окончательно ясно: нетерпеливость может не только ему помешать, но и погубить это благое, рискованное начинание.
    Но на Мону эти пантомимы не произвели никакого впечатления. Её словно заклинило и её мысли закрутились теперь вокруг чего-то другого. Она вдруг посмотрела на него с какой-то клинической подозрительностью, её глаза сверкнули чем-то нездоровым и, может быть, хронически неизлечимым.
- Я знаю, чем ты занимаешься, Феликс. Ты же не будешь мне доказывать, что деньги зарабатываешь на лесозаготовках?.. – И тут в её словах появились обличительные, безысходные интонации, будто она стоит на пороге некоего оч-чень Большого Секрета.
    Не сказать, чтобы Феликсу стало не по себе и он занервничал. Но приторный страшок, от которого никуда не деться…. Приторный страшок, засевший глубоко в ливере, у любого, кому приходиться вести двойную жизнь…. Внезапно он шевельнулся и отчётливо дал понять, что стоит быть предельно осмотрительным. С бабами, вообще, всегда и везде следует быть предельно осторожным. Они же непредсказуемые. Куры безмозглые.
    Что и где она могла разнюхать?
- И чем же я зарабатываю деньги?
- Ты убиваешь людей, Феликс….
    Феликс едва сдержался, чтобы не присвистнуть. Так далеко в своих фантазиях Мона ещё не заходила. Прёт её сегодня. Пучит. Со свистом вылетает!
    Феликс посмотрел на свои руки, поскольку, если верить Моне, они должны были быть обагрены по локоть. Кровью. Человеческой кровью.
- А зачем я их убиваю?
- Прекрати, Феликс!.. Я догадалась. Я и раньше догадывалась,…на Северном шоссе позавчера ограбили машину. Трое убитых. Их облили бензином и сожгли вместе с машиной. Это уже четвёртый случай в этом году Это сделал ты,… со своей шайкой. Вы промышляете на большой дороге, иначе, откуда тогда у тебя деньги и все эти разговоры про Большой Куш? Ты всё это время грабил и убивал людей….
    У Моны сделались большие и страшные глаза. Плюс эти чернильные разводы от косметики вокруг глаз. Страшные морщины на лбу. Оцепеневшие зрачки. Плюс скрюченный палец, которым она показала на молчащего Феликса. Палец – вдобавок – дрожал от страха и волнения. Она словно бы стала старше лет на пятьдесят. Но ведь столько не живут!
    Жуткая картина….
- В полицию с этой идеей не ходила? – На всякий случай уточнил Феликс.
    Да потому что…. Плевать он хотел на полицию. На всю местную полицию.
С высокой колокольни. Но подстраховаться от внезапностей всегда не помешает.
- Феликс, если ты ещё раз сядешь в тюрьму,… я не буду тебя ждать.
- Побег что ли мне устроишь? Подкоп или верёвочную лестницу?..
- Феликс, зря ты так иронизируешь. Мне снился сон. Дурной сон….
- ВСЁ! ВСЁ!!! ХВАТИТ! ВЫКЛЮЧАЙ! – Феликс категорически замахал руками. – Я уже устал слышать про все эти дурные сны, дурные приметы, которые тебя преследуют, про дурные знамения, которые тебе мерещатся на каждом углу. Смени пластинку, Мона. СПИ ПОМЕНЬШЕ! И иди, наконец-то, умойся.
- Я чувствую, это добром не кончится, если мы не уедем из этого города….
- Уйди с дороги…. – очень убедительно попросил Феликс, сейчас он остановился напротив расшеперившейся Моны, он уже полностью закончил переодеваться и теперь куда-то целеустремлённо направлялся.
- Феликс, если тебя ещё раз посадят, можешь на меня не рассчитывать.
- УЙДИ С ДОРОГИ…. – Феликс очень мило улыбнулся напоследок, хоть он и потребовал этого тихо, но прозвучали его слова очень внятно.
    Мона сделала шаг в сторону и пропустила Феликса в прихожую. Всё-таки за какую-то незримую, роковую черту она старалась пока не заходить. Элементарно, опасалась.
    И правильно делала.
    Феликс в прихожей наклонился и стал зашнуровывать ботинки.
- Куда ты уходишь? КУДА ТЫ ОПЯТЬ УХОДИШЬ?
- Людей убивать. Нужно же мне как-то кормить семью….
    Мона заёрзала, очевидно даже ей стало ясно, что по поводу этих кровожадных убийств она явно переборщила. Зачем-то схватила валявшуюся на полу ручку от шкафа, которую выломал Феликс и начала ею жестикулировать.
- Что ты называешь семьей? Весь этот Ад, который ты мне устроил?!
    Феликс фыркнул, пожал плечами и пристально посмотрел на Мону. Выражение лица в тот момент у неё было попросту безумное. Последнее время она обожает контрасты.
    Почему-то вспомнилась тёща. Может быть потому, что они так походили друг на друга в это мгновенье. Сиамские близнецы. Сестрички. Знамо дело, ясно, откуда ветер дует.
- Может тебе какое-нибудь успокоительное принять? – Феликс искренне, вполне искренне посочувствовал.
- Куда ты уходишь? КУДА ТЫ ОПЯТЬ УХОДИШЬ?!
- Нам нужно немного соскучиться друг по другу.
- Скажи, за что ты мне мстишь?
- За пельмени…. – Феликс закончил шнуровать ботинки и выпрямившись посмотрел Моне в глаза.
- Куда ты собрался,… к молодухе своей двадцатилетней?
    Феликс поморщился.
- Слышала я, что она беременна от тебя! – Взгляд Моны стал ещё безумней и настолько невменяемым, что Феликс невольно сконцентрировался и приготовился к чему-то внезапному.
- Я не слышал, а ты слышала,… вот ****ский город.
    Феликс по-прежнему рассчитывал уйти без скандала. Пока ещё был шанс.
- Ты зачем ручку отломал?
- Успокойся, Мона….
    Мона нервозно пригрозила ему этой ручкой от шкафа:
- ТЫ ЗАЧЕМ РУЧКУ ОТЛОМАЛ?!
- УСПОКОЙСЯ, МОНА…. – сказал Феликс и повернулся к Моне спиной, чтобы выйти за дверь.
    Сначала повернулся, но потом толчком, шестым чувством сообразил, что зря это сделал и поэтому в последний момент вновь обернулся и посмотрел ей в глаза.
    Чутьё не подвело. Вовремя он это сделал….
- Ну и вали к своей соске! – Взвизгнула Мона и с размаху запустила в него увесистую металлическую ручку.
    И целила она именно в голову!
    Феликс немедленно увернулся, ручка просвистела мимо его носа и с грохотом разнесла вдребезги огромное зеркало в прихожей.
    Зеркало разбилось….
- ВАЛИ! ВАЛИ К СВОЕЙ СОСКЕ! ЧТОБ БОЛЬШЕ Я ТЕБЯ НЕ ВИДЕЛА!!!
    Выпученные бесноватые глаза, обрамлённые чёрными подтёками от прошлогодней косметики. Слюна изо рта. Лицо покрывшееся огромными красными пятнами. Вылупилось чудо-юдо. Это уже смахивало на припадок.
    Словами тут уже было не помочь, но и без них никак нельзя было обойтись. Феликс наклонился и зашарил среди осколков зеркала, выискивая эту многострадальную ручку от шкафа. Когда нашёл, еле слышно пробубнил себе под нос:
- Зеркало разбилось,… это ведь дурная примета, Мона….
    Феликс выпрямился и подкинул в руке эту увесистую ручку. По его легко и непринуждённо улыбающемуся лицу было даже не заметно, что он либо растроган, либо возмущён очередным закидоном Моны.
    И только тут Мона поняла, что допустила перебор. Переборщила….
- Не надо, Феликс! – Взвизгнула она и метнулась в дальний угол комнаты.
- А вот посуда…. – Заметил Феликс, когда Мона оказалась напротив отделения с посудой. – Посуда бьётся к счастью….
- НЕ СМЕЙ, ФЕЛИКС! – Успела взвизгнуть она.
    Такой оказией было грех не воспользоваться.
    Феликс крякнул и со всей мочи запустил в Мону этой увесистой ручкой от шкафа, вдогонку изобразив очень страшное выражение лица….
    Ручка пролетела в нескольких сантиметрах от виска Моны и вдребезги разнесла кофейный сервиз, стоящий на полке. Мона издала долгий мучительный стон и без сил рухнула на диван. Забилась в рыданиях.
    Наивно было бы полагать, что Феликс промахнулся по причине слабого зрения или глазомера. И с тем и с другим у него всегда был полный порядок. Он сознательно в неё не попал, намеренно давая понять, что лучше бы такие эксцентричные выкидоны впредь не устраивать. Захотел бы, сейчас бы просто убил…. Спокойно и хладнокровно.
    И вот это-то его спокойствие угнетало и одновременно распаляло Мону.
- Скорей бы тебя посадили…. – Прошипела она ему вслед.
    Феликс вышел на лестничную клетку. Конечно же он слышал это её последнее напутствие. Со слухом у него также всё было в полном порядке….
    Феликс постоял немного, повернувшись спиной к входной двери и, словно приняв какое-то важное решение, со всей мочи врезал по металлу ногой, отчего вновь содрогнулось всё это убогое строение и долгое резонансное эхо понеслось по перекрытиям.
    Замок семейного счастья рассыпался на глазах.


    И тогда он позвонил Эдит….
    Сегодня в его планы не входило с ней встречаться. И, вообще, он намеревался с ней порвать. Глубоко на этот счёт заблуждалась Мона, Феликс на полном серьёзе планировал прекратить с этой малолеткой все свои шалости, но после того, что устроила сейчас Мона….
    И потом, у Эдит была действительно бесподобная норка. А ему так нужно было сейчас отвлечься. Хоть как-то развеяться….
    А у Эдит помимо уютной норки были аппетитные, упругие грудки, крепкий задок, не знавший целлюлита и большой, рабочий рот. И она всегда хотела выйти замуж, причём вовсе не обязательно было после первой брачной ночи с ней оформлять отношения.
    И поэтому он все-таки позвонил Эдит.

    Прозвище у неё было – «Пиафка». Наверное потому, что сосала она, действительно как пиявка, доставая до самого костного мозга в расчёте на сомнительный оздоровительный эффект. К двадцати годам эти навыки были отполированы до безукоризненности. И пробу ставить было негде.
    Он нашёл Эдит в «Триумфе». Она потягивала «Мартини» в компании какого-то совершенно чуждого для обстановки этого заведения хлюста. Эдит прямо-таки лоснилась от удовольствия и глазёнки её сияли половозрелым интересом. Надо думать, что угощал хлюст, который держался довольно свободно, хоть и выглядел он вопиюще некстати на фоне обшарпанной забегаловки типа «Триумфа». Слишком он был какой-то начищенный, лощёный и надрюченный, сразу видно – столичная штучка. Фраерной….
    Явно залётный. Среди местных таких не водится.
    Эдит громко и звонко смеялась….
    В заведении было почти пустовато, но как обычно накурено. Феликс зашел в «Триумф» и остановился на пороге. Махнул рукой бармену за стойкой. Потом кивнул головой Эдит, которая, заметив его, сразу же засобиралась. Феликс поздоровался ещё с кем-то, уставился в другую сторону, но немедленно отреагировал на внезапно внимательный, пристальный взгляд чужака. Слишком явно его оценивающий….
    Обычно так смотрят полицейские или гангстеры. Этот парень не то и не другое. Слишком цивильный. На чересчур любознательного отморозка он тоже был не похож и уж явно не дебил. Тогда кто?
    Неужели последуют претензии? Из-за Эдит устраивать петушиные бои было бы смешно и наивно. Курам на смех. Сегодня – один, завтра – другой, нужно просто терпеливо постоять в очереди. Всем хватит.
    Феликс, тем не менее, упорно уставился на чужака в ответ. В конце концов он на своей территории, а не в гостях, как некоторые…. Спокойствия и уверенности в себе чужаку было не занимать. На нём было тёмное пальто превосходного качества, прекрасно сидящие брюки и тонкий свитер под горло. Здоровый цвет лица, спортивная фигура, глаза трезвомыслящего человека, причёска от хорошего и, наверняка, дорогого парикмахера. Этот парень себя обстоятельно любил и ни в чём себе не отказывал. Какие-никакие деньги у него тоже, предположительно, водились.
    От него исходила сила, а Феликс это всегда чувствовал….
    Чужак усмехнулся и первым отвёл взгляд. Такие рафинированные красавчики как этот никогда не пойдут до конца. Королевский мальчик, слишком много понтов, слишком много гонора, но когда доходит до главного, они всегда дают задний ход, на абордаж не идут. Они боятся даже первой крови.
   Феликс с вызовом фыркнул и пропустив в дверной проём расфуфыренную, цветущую от радости Эдит, ещё раз посмотрел на чужака. Интересный типаж для этого медвежьего угла. Что его сюда занесло? Знаменитый шашлык на углях, который подают в «Триумфе»? Без салфеток и на растрескавшейся от старости посуде? Или водка, в которую подмешивают денатурированный спирт, чтобы клиента побыстрее нахлобучивало?
    Когда Эдит усаживалась во внедорожник, Феликс поинтересовался:
- Кто такой?
    Эдит хлопнула дверью и, устраиваясь в машине поудобней, уточнила:
- Ревнуешь?
- Ага…. Переживаю как бы заразы от тебя какой не подцепить.
- Что ты сказал?
- Я спросил, кто это такой?
- Не знаю,… пристал пока тебя не было. Наглый, самоуверенный, смеется постоянно, не посылать же мне его было, - Эдит надула губы.
- А чего ему здесь надо?
- Говорит что он этот, как его,… геодезист! Будет составлять карту.
- Он что, по этой карте на очко ходить будет? Зачем ему карта этого тупика понадобилась?
- Здесь государство будет строить железную дорогу. Она пройдёт через наш город, но для этого нужна карта.
- В нашем городе будет железная дорога?.. – Феликс насмешливо покачал головой. – Идиоты, лучше бы перерыли окончательно все те, которые сюда ведут. А они новые строят….
- Феликс, у тебя плохое настроение?
- Не похож твой знакомый на геодезиста. Ботинки у него шибко дорогие.
- Никакой он мне не знакомый. Случайно мы с ним встретились. Ты мне не веришь?
- Я, конечно, верю в случайности, Эдит…. А зачем ты передо мной оправдываешься?
- Мне нравиться, когда ты меня ревнуешь.
    Феликс посмотрел на улыбающуюся от огромного жизненного наслаждения Эдит и попытался в ответ изобразить на своём лице что-то аналогичное.
    Ревновать Эдит пришлось бы как минимум к половине половозрелого мужского населения этого города. С ног собьешься. Вдребезги невыполнимая задача.
    Не дождавшись с её стороны сострадания, Феликс завёл машину и тронулся, продолжая хранить на своём лице печать неизгладимого счастья.
- Куда мы едем? – Игриво поинтересовалась Эдит.
- Как обычно,… в мотель.
- Любишь меня? – Уточнила она.
- Отвали,… рулить не мешай.


    Мотель на окраине города.
    Он всегда пустовал, потому что немного было желающих сделать такой крюк и навестить этот унылый, умирающий городок на отшибе цивилизации.
    Минимум десять раз Феликс и Эдит занимались ЭТИМ в мотеле на окраине города. Эдит обычно кричала во время ЭТОГО, а здесь можно было вопить сколько влезет, потому как заведение всё равно пустовало. Не привлекая ничьего внимания и не всколыхивая обывательскую оцепенелую скуку. Хоть заорись!
    Здесь у Феликса, как у постоянного клиента, имелся постоянно закреплённый за ним номер и кредитная линия. Случалось, что будучи на мели, он здесь трахал Эдит в долг, как например, сегодня. И вовсе не обязательно, чтобы это была Эдит, но не стоит вдаваться в подробности….
    Уже после того, как всё свершилось и не было больше желания к этому возвращаться, когда Феликс отвернулся к стене, чтобы вздремнуть пару часиков, Эдит вдруг приспичилось задать ему этот вопрос:
- Позавчера видела твою Мону в магазине, она у тебя что,  совсем за собой не следит? Ходит как чучундра какая-то, ты извини меня, конечно, Феликс.
    Сон как рукой сняло. Феликс открыл глаза и протяжно посмотрел в потолок, рассчитывая, что этого будет достаточно и Эдит уймётся, но….
    Эдит не унималась.
- Странно, что такой мужчина как ты связался с такой женщиной как Мона. Она тебе не пара, Феликс….
    Феликс повернул голову и в упор посмотрел на Эдит. Подумал, что это её проймёт окончательно и она уймётся, но….
    Ан нет, не проняло и Эдит не унималась!
- Почему она не рожает тебе детей? Она так располнела последнее время, а представляешь, как её разнесёт, если она родит?..
    И тут Феликс понял, что играть в эти гляделки – бессмысленно.
    Полная безнадёга. Вот такие они и есть – туповатые провинциальные дуры. Курятник. Птичий базар! Вороны безмозглые. Остаётся только констатировать и насладиться зрелищем. Только и умеют что сплетничать, завидовать, плести незамысловатые интриги и мерзко кудахтать. Всё это на фоне полного отсутствия стиля, вкуса, ума и фантазии. По причине скуки и душевной пустоты. Усугубляется отсутствием воспитания и положительных эмоций. Среди болота и непроходимых лесов.
    И выбора нет. Все такие! Поголовно.
- По-моему, ты сейчас начнёшь давать мне советы? – попытался догадаться Феликс.
- Возьмёшь меня замуж, Феликс?
- Я уже женат….
- Весь город говорит, что у неё крыша поехала,… ты что собираешься жить с полоумной?
    И вновь Феликс не стал обострять. Пока не стал, но против шёрстки погладить всё-таки следовало.
- Ты же говорила, что у тебя уже есть жених. Я его даже видел пару раз. Здоровый, молодой парень, шея у него сильная, выдержит самые ветвистые рога. Только бы ноги не подвели, не подкосились под тяжестью этой этажерки.
- Не смешно, Феликс….
- А у меня наоборот истерика,… как подумаю, что ты моя жена. У меня, поди, полгорода молочных братьев будет?
- НЕ СМЕШНО, ФЕЛИКС.
- ВОТ И НЕ СМЕШИ, ЭДИТ.
- А хочешь я от тебя рожу?
- Родишь от меня или скажешь, что ЭТО от меня?
- ПЕРЕСТАНЬ, ФЕЛИКС….
- Эдит, твой фэнтези бой, который тебя замуж берёт,… выходи за этого милого, покладистого идиота, Эдит, пока его предложение в силе. Пока ему кореша не отсоветовали. Глаза не открыли. Бери его тёплым.
- Хорошо, я выйду за него замуж…. Но ребёнка я рожу от тебя, чтобы ты навсегда был моим. Хочешь этого?
    Феликс ошалело засопел и отвернулся в сторону.
    Мало того, что они в этом городе все поголовно – заматеревшие провинциальные дуры, но их ещё и временами тянет на какие-то чудовищные авантюры. И тут уж кто во что горазд.
    И это уже не от скуки. Это – ОТ ТОСКИ.
    И здесь не спасёт ни психиатр, ни священник. Это как стихийное бедствие.
- Дорогая, дети на стороне мне не нужны….
    И тут зазвонил телефон. Феликс вытащил из кармана свой сотовый и прежде чем приложить его к уху, махнул Эдит рукой, чтобы та замолчала и не подавала звуков:
- Я слушаю тебя, Тэдди…. Откуда ты знаешь об этом?.. Да-а, городок у нас, действительно, маленький…. Да, недавно вернулся…. Конечно могу. Могу подъехать прямо сейчас…. Минут через сорок.
    Феликс молча свесил ноги с кровати и мрачно скомандовал:
- Собирайся, мне нужно ехать. У меня – дела….


    Уже когда они оделись.
     Эдит, как ни в чём не бывало, перескочила на другую тему:
- Вчера в магазине,… в этом новом торговом центре, видела такую прикольную юбку. Она мне так идёт, такая оригинальная модель….
- Сколько?..
- Что сколько?
- Сколько с меня за юбку и за всё остальное?
- Феликс, не разговаривай, пожалуйста, со мной таким тоном.
- Перед тем как я онемею, последний раз спрашиваю, сколько?
- Четыреста….
    Феликс вывернул карманы:
- Извини, дорогая, двести! Всё на что сейчас способен. Мировой кризис докатился и до нашей дыры.
- Раньше ты таким жадным не был.
- Раньше ты так часто юбки не меняла.
- Феликс…. Люблю тебя.
- И я даже знаю за что….
- Возьмёшь меня замуж?
- Я – старый, Эдит, так что выходи за молодого.
- Феликс….
- ………..
- Знаешь о том, что ты – самый лучший?
- Особенно приятно это слышать от тебя, Эдит.
- Почему?
- Потому что ты авторитет,… весь город отымела.
- Я могу и обидеться.
- Валяй…. Давненько мы не ссорились. Я специально нарываюсь.
- Ты опять со своей Моной поссорился?
- Ты оделась? Давай на выход! Времени нет….

…………

Без комментариев….

…


    Всю эту тему насчёт Алтуна замутил Тедди Мамона….
    Он организовал артель, наладил сбыт, поставил на крыло неопытных шабёрщиков, пробил маршруты, элементарно подсказал, что тащить и как, кого-то поднял, кого-то опустил, кого-то закопал, кого-то откопал, словом, именно Тедди Мамона организовал весь этот подпольный бизнес, связанный с поиском и доставкой с территории Аномалии всяческих «сувениров».
    Конечно же не сам Тедди до этого додумался. Хоть у него и имелась хватка и природное чутье, хоть и везло ему во всём, за что бы он не брался, но такую экзотическую тему Мамона не смог бы поднять без очень влиятельных и богатых покровителей. Скорее всего, кто-то из очень могущественных и высокопоставленных персон, из тех, кто находится на самом высоком правительственном уровне, воспользовался неразберихой, которая царила на месте катастрофы после падения метеорита, связал воедино все противоречивые сведения и, пользуясь своей монополией на информацию, извратил реальную картину происходящего с той целью, чтобы отпугнуть желающих приобщиться к этой тайне. И теперь доит и тянет, нагоняя страху. Монополия! Кому-то это всё было на руку, и кто-то до сих пор делает на Аномалии неплохие деньги. Это была очень выгодная затея – перевести всё в нелегал. Козырная афера.
    А Тедди только присматривает. Курирует эту тему. Следит за тем, чтобы не было никаких утечек и, никто из хапёров не проболтался. Платит армейским, платит полиции, платит любому фонарному столбу, чтобы он не совал в это дело свой нос и при этом щедро платит даже за свет и за воздух. Стоит на стрёме и крышует. Только бы никто не догадался. Только бы ни у кого не возникло ненужных вопросов. Чтобы никто не вникал и не вякал.
    Платит шабёрщикам за хапу. Платит за крестины. Платит за свадьбу дочери. Платит за лекарства. Платит за похороны. Заодно, сам особо не рискуя, имеет  неплохой навар. И строго, очень строго присматривает за тем, чтобы никто не проболтался и ничего не утекало налево. Иначе….
    Кусал Тедди редко. Но если кусал, то кусал, как правило, до смерти, поэтому и звали его «Мамона». Не злым был человеком Тедди Мамона и – уж конечно – не добрым. Он был – целесообразным. Злобу экономил, а нектар источал исключительно исходя из целесообразности. Именно поэтому с Тедди всегда нужно было держать ухо востро, потому что его чудовищная, целесообразная логика не знала таких понятий как жалость и гуманизм. Тедди делал дело, причём делал его не из-за денег, поскольку денег он уже давно нагрёб столько, что мог бы вполне выкупить весь этот обанкротившийся город вместе с его долгами, алкашами и бродячими котами, Тедди любил это рисковое дело.
    Тедди этим жил. Наслаждался. Отдавался весь без остатка. Упивался и дурел, как дуреет всякий гнус обпившийся человеческой крови….

............

Феликс Клар, Теодор Джеймс Харвест – «Мамона» и Молли Эспозито – по кличке «Поганый».
14 сентября 20… года, 18 часов 48 минут.
В офисе Мамоны…

…

    Офис Тедди Мамоны располагался на территории деревообрабатывающего заводика, так что и с легендой у Тедди всё было так же в полном ажуре. Он исправно платил все налоги, платил мизерную зарплату работягам, платил за лицензии и даже занимался благотворительностью – щедро оплачивал строительство местного храма. Он исправно ходил на работу и торчал на ней вплоть до ночи. Ни у кого из городских обывателей не возникало сомнений в том, что Тедди – средних масштабов предприниматель, дела которого идут с переменным успехом и, он едва держится на плаву при такой скверной конъюнктуре рынка. А у кого в этом городе дела идут хорошо? И нужно быть отменным дерьмом, чтобы в этих местах удержаться на плаву.
    И кому теперь легко?
    Впрочем, в городе Псевдос дела отменно шли у гробовщиков. Стабильно и по экспоненте. Особой популярностью пользовались бюджетные похороны эконом-класса; по сходной цене, почти по конвейерной схеме. В стандартную комплектацию входило: грубо оструганный сосновый гроб, дешёвый тюль и серое надгробие из местного галечника. Мелкие лавочники гробовщикам люто завидовали. Кривая роста усопших уверенно устремлялась вверх.
    Однако. Мы отвлеклись. Вернёмся к Тедди….
    У Тедди было доброе круглое лицо, упитанная, но довольно плотная комплекция и огромная плешь на голове, которая как-то сразу взывала к уважению. Тедди носил засаленные пиджаки, вытершиеся на локтях, под которые одевал нестиранные и, как правило, неглаженные рубашки с ветхими манжетами. Роскошь Тедди презирал, как и презирал всех тех, кто к ней стремился.
    Он никогда не выходил из себя. Он всегда улыбался. Он мог при случае ввернуть удачную остроту и сделать верное, колкое замечание. Он не пил. Не курил. Он никогда не изменял жене. Регулярно посещал церковь. Не пользовался Интернетом и парфюмерией. Не читал книг и всех деятелей искусства считал дармоедами. Политиков он считал «врагами народа» и в этом с ним был солидарен весь город Псевдос. Он не верил в светлое будущее и людскую честность. Он предпочитал наличные кредитным карточкам и люто ненавидел всех банкиров, называя их «главными врагами народа». Он презирал полицейских и ему доставляло неописуемое удовольствие давать им взятки в самой унизительной форме, за что Тедди их называл «прихвостнями врагов народа»….
    Враги народа ему мерещились везде.
    Впрочем, они и были везде.
    Но больше всего на свете Тедди не любил тот самый НАРОД. Скрупулёзно ненавидел. Последовательно и непоколебимо.
    Тедди Мамона – был просто МОНСТР….

    В офисе помимо Тедди присутствовал Одноглазый Молли, который не встревая в разговор стоял у окна и пялился куда-то вдаль, якобы присматривая за всем происходящим на промплощадке. Это был намёк.
    Если Мамона пригласил Молли, значит, разговор предстоял действительно серьёзный. Всю грязную работу для Тедди делал Одноглазый Молли и лучше с этим упырём было в препирательства не вступать. Таких подонков как Молли ещё днём с огнём поискать….
    Ведь не случайно у человека было прозвище – «Поганый».
- Значит, Феликс, ты опять сгонял «порожняка»? – Ещё раз уточнил Тедди, понурив свою массивную голову и обхватив обеими руками столешницу.
    Повисла прискорбная пауза…. Настолько прискорбная, что Феликс чуть было не проникся сочувствием к Тедди.
- Тедди, я же не с потолка это взял. По этому маршруту больше не пройти. Захлопнулась лётка. Нету тяги, любой кто сунется, там и накроется.
- Ты на прошлой неделе «порожняка» сгонял, теперь и на этой меня прокатил с прикупом, а ведь у нас был уговор, Феликс. Ты уже два года на этом маршруте хаповал. Я тебе верил, Феликс. Надеялся на тебя….
    И снова Тедди изобразил искреннюю жалость по поводу случившегося.
- Я же сказал, нужно пробивать другой коридор. Или ты хочешь, чтобы я там накрылся?
- Упаси Бог, Феликс…. Мне почему-то кажется, что ты слишком мнительным стал.
- Почему тебе так кажется?
- Ты мне прошлый раз что сказал? Сказал, что дурная примета,… якобы чёрная кошка тебе дорогу перебежала.
- Тедди, ну подумай сам, откуда на Территории взяться чёрной кошке? Не померещилось же мне?
- Баклан, который с тобой ходил, никакой чёрной кошки не видел.
- Он потому и баклан,… что ничего не видит. Ты что мне не веришь, Тедди?
- Феликс, товар у нас деликатный, клиент капризный и нервный. Нам поставки срывать никак нельзя, счётчик тикает,… дело даже не в деньгах,  дело в том, что за срыв поставок могут и глаз на жопу натянуть.
- С Территории тоже можно с глазами на жопе вернуться.
- Феликс, ты же хапёр опытный, уже четвёртый год шабишь….
- Пятый….
- Пятый год шабишь. Должно быть так, что комар носа не подточит. Почему ты и на этот раз не прошёл? Тебя что, корова напугала?
    Феликс чмокнул губами, словно наслаждаясь внезапной сахарной сладостью той пилюли, которую сейчас ему подкинули.
    А ведь с бакланом был уговор: про корову никому ни слова.
- А откуда ты знаешь про корову, Тедди? – заинтригованно уточнил Феликс.
- А как ты думаешь, откуда я знаю?
- Значит, на сей раз баклан корову видел?
- Ну и что?
    В принципе, почти ничего…. Вот и верь после этого людям.
- Тедди, он тебе рассказал, какая она расписная обратно вернулась?
- Рассказал….
- Я подумал, Тедди, что ты сделал выводы.
- Я сделаю выводы, Феликс,… обязательно сделаю. Тем более что с ними нужно поторапливаться, клиенты ждут товар. Нам кровь из носу нужен товар.
- Тедди, не понимаю, чего ты от меня ждёшь? Я не хочу сгинуть раньше времени.
- Фе-е-еликс, это надёжный маршрут. Проторенный…. Ты давай страху не нагоняй и народ не баламуть со своими дурными приметами. Работать надо, Феликс….
- Тедди, я тебе объясняю, на этом маршруте какое-то западло корячится. ПРИТАИЛОСЬ И ЖДЁТ. Дело даже не в чёрной кошке и не в корове этой залётной, там просто не пройти до конца, обязательно накроешься. ЛЁТКА ЗАХЛОПНУЛАСЬ. Или тебе очередной жмур нужен?
    Мамона в ответ промолчал. Переглянулся с одноглазым Молли и почесав своё ядрёное пузко решил поменять позу, а заодно и тему: вытянув ноги под стол он поинтересовался:
- Слышал я, Феликс, что у тебя с Моной проблемы семейные,… никак общего языка не можете найти?
- На кухне все ругаются, главное – чтобы в постели мирились.
- Верю в тебя, Феликс, верю,… ты у меня всегда на хорошем счету был. Только вот Мона твоя ходит и на каждом углу болтает, что вы уезжать собрались из нашего города?
- Бабы болтают что скоро деноминация и революция. Ты же в это не веришь, Тедди?
- А может и верю, Феликс,… когда демократы у власти от них любой блевотины можно ожидать. Они же все поголовно – враги народа….
    Феликс пожал плечами и предпочёл промолчать: имея такую экстремальную профессию и такую насыщенную семейную жизнь он в политику не совался категорически. Уж там-то бандиты рулят не чета местной плюгавой мелкоте. И чем меньше об этом думаешь, тем крепче спишь.
- Словом, Феликс, у меня к тебе некоторые вопросы накопились….
    Хорошо что Тедди не сказал «претензии»….
    Потому что это были бы не пустые угрозы. В этом городе жизнь человеческая ничего не стоила. Здесь не было работы,… имеется в виду не вся эта скотская, изнурительная возня которую за гроши предлагали на каждом углу. Здесь не было будущего, не было веры в лучшее и не существовало никаких понятий о том, что это такое – цивилизованное человеческое существование. Как таковая, категория обывательского счастья отсутствовала наглухо в отмороженном, деградирующем сознании.
    Здесь могли убить и за гораздо меньшие грехи. За обмусоленный хабарик, например. 
- Спрашивай, Тедди…. Ты же знаешь я от вопросов никогда не бегал.
- Как твоя новая машина?
- Я доволен….
- Зачем ты купил эту машину, Феликс?
- В наших краях необходима хорошая машина. Большая и надёжная. Проходимая.
- Но зачем ты купил именно ЭТУ машину, Феликс.
- Мне понравилась именно ЭТА машина,… другие меня не прикалывают.
- Феликс,… ты привлекаешь к себе внимание. Слухи всякие поползли, сплетни. Люди – завидуют, а от зависти они способны на всякую дрянь.
- Что ты предлагаешь, Тэдди? Я не виноват, что люди плохо воспитаны.
- Избавься от неё….
    Было,… было предчувствие, что Мамона выкатит что-то из ряда вон. И оно оправдалось.
    На всякий случай Феликс попытался разрядить обстановку и свести всё к шутке:
- Предлагаешь страховщиков кидануть? На угон развести?
- Феликс тебе не положено ездить на такой машине. По статусу не положено.
- Тедди, ну какой может быть статус в нашей дыре? К нам столичное начальство не суётся, а вся местная полиция у тебя в кулаке. Можно позволить себе слегка покуражиться….
- Нельзя, Феликс…. Люди шепчутся, они спрашивают, откуда у тебя деньги на такую машину,… а людей будоражить не следует.
    Феликс по-прежнему не терял надежды свести всё к шутке:
- Тедди, ну ты как крёстный отец местной мафии мог бы и навести порядок: покончи раз и навсегда с этими кривотолками. Ведь главное, что ТЫ ЗНАЕШЬ, откуда у меня деньги, а для остальных я – удачливый бизнесмен. Лесозаготовитель….
- Не катит, Феликс…. Твоя Мона болтала подругам, что ты людей грабишь и потом убиваешь.
    А вот это было уже существенно. И может быть почти непоправимо.
- Извини, Тедди, она не в себе,… после смерти Лизи. Я с ней поговорю, серьёзно поговорю,… к её словам все равно никто не прислушивается. Все знают, что на неё находит. Не бери в голову, Тедди….
- Феликс, ведь мы с тобой – партнёры? Я хочу спросить, тебя наше партнёрство устраивает?
- Конечно, Тедди. Без тебя у меня бы ничего не срослось. Я это признаю.
- За сколько ты купил свою машину?
- Двести тысяч.
- Бешеные деньги!.. Ты признаёшь, Феликс, что без нашего партнёрства, ты бы такую машину никогда не купил.
    Оставалось только кивать головой, потому что Феликс сам после тюрьмы пришёл в последних обтрепавшихся джинсах к Мамону и сам попросил взять его в артель на любых условиях. Тедди не стал пользоваться моментом и взял с условием – пятьдесят на пятьдесят.
- Смотри, Феликс, что получается: ты два раза сгонял «порожняка», до этого ты два раза сходил один, пока Фишер был в запое. Завтра клиент поймёт, что поставка окончательно сорвалась. Он потребует вернуть свои триста тысяч со штрафом и пенями. Итого – четыреста тысяч. Я уже заплатил армейским и полиции сто тысяч за прикрытие….
- Это - бизнес, Тедди, тут всё до конца не просчитаешь.
- Вот именно, Феликс! Это – бизнес! А мы с тобой когда его начинали договаривались работать пятьдесят на пятьдесят.
- И ты теперь хочешь сказать, что я тебе должен?
- Я хочу сказать, что ты лично мне,… ДОЛЖЕН СТО ТЫСЯЧ НАЛИЧНЫМИ.
    Феликс чувствовал, что тема будет петлять и извиваться, но он никак не был готов к тому, что она глухо затянется удавкой на шее.
- Откуда у меня такие деньги, Тедди?
- Я могу забрать машину.
- Она же тебе всё равно ни к чему.
- Мне ни к чему…. Но и у тебя её не будет.
    Нельзя сейчас было с Мамоной ссориться. Сейчас – это верный шанс окончательно свернуть себе шею.
- Тедди, может эту ситуацию возможно как-то по-другому починить? Без всех этих наездов, без этого гоп-стопа и автостопа?
- Феликс, что происходит? Ты же был у меня одним из лучших?.. КАКОГО ХРЕНА ТЫ УЖЕ ЦЕЛЫЙ МЕСЯЦ ГРУШИ ОКОЛАЧИВАЕШЬ?!
    Феликс вздрогнул…. И удивлённо посмотрел на Мамону.
     Мамона – ПОВЫСИЛ ГОЛОС.
    Даже одноглазый Молли, который насмотрелся такого, чего ни в одном фильме ужасов не покажут, и тот перестал пялиться в окно и своим красноватым, циклопическим оком тревожно уставился на побагровевшего от волнения Тедди.
- Тедди, я за свои слова отвечаю…. На этом маршруте ловить нечего, там окончательно захимарилось. Любой, кто сунется – накроется. Нужно бить другой тоннель….
- А кто его будет бить? У нас сейчас одни бакланы остались. Может быть ты?
- Может быть и я…. У меня теперь опыта достаточно. Да и на Территории гораздо спокойнее стало чем раньше…. Вот Фишер пропьётся и можно начинать.
- Это серьёзный разговор, Феликс….
- Да и деньги за новый маршрут другие полагаются. Правда, Тедди? Вот и получишь должок с лихвой.
- Нужно подумать.
- Подумай…. А я, если что, всегда к твоим услугам.
    Феликс встал со стула, вновь с некоторым вызовом посмотрел в единственный глаз Поганого и, попрощавшись с Мамоной, направился было к двери, но, не дойдя до порога, остановился, услышав голос Тедди:
- Тут ещё одна небольшая проблема….
    Феликс отреагировал со всей серьёзностью, он остановился и, обернувшись, сделал очень внимательное лицо.
    Прислушался….
- …. Но не твоя проблема, Феликс…. По городу ползут слухи, что Фишер стал много болтать по пьяне. Ты что-нибудь слышал об этом, Феликс?
    ****ский город…. ****СКИЙ ГОРОД! Здесь все как на ладони и каждый норовит из любого пустяка выдрочить термоядерную сплетню.
- Я с этим разберусь, Тедди, не волнуйся.
- Разберись…. Вы ведь кореша. Пока я с этим не разобрался.
    И Мамона расплылся в широкой, хлебосольной улыбке, которая необыкновенно фотогенично смотрелась на его упитанной ряхе. Хотелось даже проникнуться этим позитивом и разулыбаться в ответ.
    Вот только не стоило этого делать.

…

    Когда за Феликсом закрылась входная дверь, Мамона немедленно перестал улыбаться и, обратившись к одноглазому Молли, посетовал:
- Печёнка с самого утра шалит. Зря я вчера так на свеженину налегал, хряк-то был упитанный, сала на три пальца.
    Молли сочувственно повёл плечом и спросил:
- Чё с Феликсом делать? Пора бы на место ставить. Зарывается….
- Зачем? Он нам ещё поработает…. Позвони-ка ты лучше Студенту.
- А Студенту зачем?
- А Студент нам тоже поработает.

…

    Феликс шёл по промплощадке неторопливой, немного меланхоличной и задумчивой походкой. Никуда не спеша, поскольку здесь у него ещё были кое-какие дела и эти оставшиеся дела не требовали суеты, возни и кутерьмы. Тут нужно было разбираться не спеша.
    Куда же запростился его новый напарник? Сто процентов – где-то здесь должен отираться, ему ведь должно быть дюже интересно, какие результаты принесла поганка, которую он подкинул?
    Нельзя было этого откладывать в долгий ящик. Дисциплина – превыше всего, чтоб знал баклан куда попал, и с кем его угораздило связаться. Чтобы не путал авторитеты с шушерой безлошадной. Чтобы метлу привязывал.
    Навстречу ему спешил Буля. Буля вечно куда-то спешил, но сейчас он даже не просто спешил, а откровенно нарезал, с лёту перепрыгивая через лужи и хлам, раскиданный по площадке. Нужно бы спросить у Були. Буля – знает всё.
    У Були даже прозвище было –  «Булязнаювсё».
- Слушай, ты баклана не видел? – Крикнул Феликс, пикирующему на бреющем Буле.
- Какого из всех?
- Ну, этого, белобрысого, новенького,… которого мне в пару вместо Фишера подкинули.
- Посмотри в кандейке. Они там кофе пили….
    Они там кофе пили…. Почти как августейшая особа. Как аристократ кровей потомственных. Они там его откушывали и отведывали. Изволяли…. Принц гадский.
    В кандейке Феликс со всеми вежливо поздоровался и, радушно улыбнувшись своему новому напарнику, просто и раскрепощённо предложил:
- Пойдем выйдем, посекретничаем….
    И Феликс предельно вежливо пропустил баклана вперёд и, даже распахнув перед ним дверь, учтиво отступил в сторону, уступая тому дорогу.
    Тот воспринял это всё как должное и даже не сказал «спасибо».
    Дурное…. Дурное воспитание…. Быдло оно даже кофе накушавшись все равно остаётся быдлом.
- Феликс, «козла» будешь забивать? – Крикнул Феликсу кто-то вдогонку.
- Конечно буду,… сдавай…. – Напоследок легко согласился Феликс.
    Самое было время «козла забивать»….

    Недалеко Феликс его отвёл, буквально завёл за угол, чтобы никто не видел и никто не помешал им досконально пообщаться. Вопрос-то ведь был немаловажный и запутанный. Мутный был вопрос. Косяковый…. Чреватый всякими недоразумениями и спорными ситуациями.
- Зачем ты Мамону про корову рассказал? – Феликс остановился напротив баклана и улыбаясь лишь уголками губ, СОСРЕДОТОЧЕННО посмотрел на его нижнюю челюсть.
    Массивная была челюсть. Хорошая и удобная мишень. Хрен промажешь.
- Феликс, какая разница: ты или я, все равно кому-нибудь пришлось бы рассказывать.
    Он не понимает…. Он ничего не понимает…. Он, поди, до сих пор считает, что его в ночной клуб пригласили тёлок щупать.
- А зачем ты к Мамону попёрся, я же сказал, чтобы ты к нему не совался.
- Феликс, ну не нагоняй ты мандраж. Уже две недели «порожняка» гоняем, а ты ходишь, пыжишься, слова сказать никому не даёшь.
    Он снова ничего не понимает. Не доходит!.. Исправлять нужно этот вывих педагогический, ведь вырастет морально-нравственным уродом. Ломать нужно пока молодой. Лечить.
- Я тебе сказал и мы с тобой договорились, что ты в эти дела не встреваешь. Был такой уговор?..
- Феликс я тебе на Библии не клялся и у нотариуса не подписывался. Вины я за собой никакой не чувствую….
    И баклан снова стал хыриться. Вот именно – ХЫРИТЬСЯ! Потому что если бы он усмехался, или игнорировал своим весельем, это бы выглядело совершенно по-другому. А он именно – ХЫРИЛСЯ! Нагло, упёрто и квалифицированно.
    Таких только лечить.
- Я тебя просил дома сидеть и никуда не соваться?
- Ну и что?
- Был такой уговор?
- Ни что?
- БЫЛ ТАКОЙ УГОВОР?!
- НУ И ЧТО?!..
    Феликс пожал плечами. Несговорчивый какой….
    Сделав вид, что он передумал идти на обострение и остыл, Феликс даже опустил глаза в землю….
    И в тот же момент ударил!
    Впрочем, он сразу знал, что будет бить. Что будет бить именно снизу, этим своим коронным ударом, который не отразить и на который никто не успевает среагировать. Неберучка…. Не затевать же ему с этим чуханом гладиаторские бои. Задача и без того была предельно ясна – чтобы хотя бы месяц после этого сеанса лечения баклан не хырился и попивая кефир через трубочку, всякий раз задумывался о своём поведении.
    Переоценка ценностей гарантирована. Пилюля проверенная. Запатентованная….

    Переходим к «забиванию козла»….
    Крепким всё-таки оказался баклан. Не сразу срубился. Пьяно растопырив руки, сделал несколько шагов, круто забирая влево и только после этого, окончательно потеряв равновесие, комично дрыгнувшись, запутался в собственных ногах и рухнул лицом вниз, впав в долгий, оздоровительный нокаут.
    Как из-под земли нарисовался Буля «Знаювсё» и, осторожно чмокнув вставной челюстью, тактично уточнил:
- Чё не поделили?
- Земной шар…. Тесно нам стало…. – Романтично признался Феликс.
    Буля «Знаювсё» склонился над отрубившимся бакланом и, немного поворошив недвижимое тело, обескуражено вякнул:
- Феликс, а ты ему, по ходу, челюсть ломанул.
- Знаю,… на то и рассчитывал. Когда очухается, объяснишь, что это я ему выписал, а то ведь и не вспомнит….
    Феликс знал о чём говорил…. Он так не впервой лечил и не первого  пользовал. Обычно после подобного удара, который повергал пациента в долгую, непроницаемую тьму с глубокой потерей сознания, произошедшее за последние минимум полчаса напрочь вышибались из памяти и больной мог на полном серьёзе не помнить от кого и за что он схлопотал по чавке. Где и на кого нарвался? Нужно было настойчиво напоминать на протяжении всего курса лечения. Феликс с этим сталкивался, на собственном опыте, так что пусть Буля побудет при нём медсестрой.
    Поскольку других способов лечения морально-нравственных уродов он, к сожалению, не знал.
    Шоковая терапия.
    Переходим к «забиванию козла»….

…………

Эрнесто Луи Мането, 13 сентября 20… года, 10 часов 25 минут утра.
На работе….

…
   
    Мането подошёл к входной двери в корпус «Д» и остановившись перед ней набрал вызов на кодовой клавиатуре. Посмотрел на свой навороченный «Ситизен», открыл рот чтобы зевнуть, но вовремя спохватился и передумал.
    Нетерпеливо подёргал дверную ручку и оценивающе посмотрел на эту глухую, бронированную дверь, которая при надобности могла бы выдержать попадание противотанкового снаряда.
    Зачем?.. Интересно, зачем яйцеголовым понадобилось ставить такую мощную дверь? Какие секреты они столь бдительно оберегают за ней?
    Щелкнул замок. Дверь очень осторожно приоткрыли и в образовавшуюся узкую щёлку высунулся начальник консультационного центра. Он близоруко сощурился на Мането и подслеповато заморгал, очень напоминая в этот момент рисованного крота из мультипликационных фильмов, того самого, который намеревался жениться на Дюймовочке. Впрочем, в отличие от столь милого и безобидного персонажа как женихающийся крот, у начальника был слишком безумный, дьявольски целеустремлённый взгляд. Выдержать этот взгляд могли только такие же одержимые.
    Доктор естественных наук, широкий специалист в очень широком смысле этого слова – Адам Цуи собственной персоной. Мането вяло махнул рукой в знак приветствия и энергично разулыбался.
- Опаздываете, Мането, - не скрывая раздражения, доктор Цуи поправил очки на своём носу.
    Он никогда ничего не держал в себе и не скрывал. И свою неприязнь к Мането в том числе. Характер у Цуи был непростой и о его иезуитских замашках ходили легенды. Лучше ему было не перечить, поскольку его авторитет и статус в иерархии были заоблачно высоки.
- Доброе утро, док. Вы опять не в духе?
- До встречи с вами, Мането, у меня было превосходное настроение.
- Я опоздал на каких-то десять минут….
- Вы опоздали на ЦЕЛЫХ ДЕСЯТЬ МИНУТ, Мането!.. Непонятно для чего у вас такой дорогой хронометр на руке? – И доктор Цуи отвратительно улыбаясь ткнул пальцем на навороченный «Ситизен» Мането.
    Мането виновато улыбнулся в ответ.
    В глубине души не чувствуя ни капли вины….
    Подумаешь, десять минут….

    В своём большом и пустоватом кабинете доктор Цуи ткнул указательным пальцем на первый попавшийся стул и скомандовал:
- Присаживайтесь, Мането.
- Простите, док, может быть я раздёрну шторы, на улице такая прекрасная погода? Я думаю вам не помешает полюбоваться на….
- ПРИСАЖИВАЙТЕСЬ, МАНЕТО…. Если вам не жаль собственного времени, то пожалейте хотя бы моё. Мне приказано быстро и эффективно ввести вас в курс дела, Мането. БЫСТРО И ЭФФЕКТИВНО! Поэтому ваша, мягко говоря, импульсивная моторика могут нам только помешать. Время – это невосполнимый ресурс, поэтому давайте приступим немедленно…. А чему вы улыбаетесь, Мането?
- Ну,… понимаете, док я был в отпуске, хорошо отдохнул. Мне трудно так сразу перескочить с одного на другое. Перед глазами ещё до сих пор….
- А УЛЫБАТЬСЯ-ТО ЗАЧЕМ, МАНЕТО?.. если вас гложут какие-то подсознательные аллюзии и фобии, это – область клинической психиатрии, мне зачем вникать в ваши аберрации?
- Простите, док, больше не буду, если вас это нервирует….
- МЕНЯ ЭТО НЕРВИРУЕТ, МАНЕТО!
    Мането пожал плечами, поменял свою раскованную позу на что-то более прилежное и подобающее пожеланиям доктора, строго-настрого перестал улыбаться и с нарочито вожделенным нетерпением посмотрел на главу консультационного центра. Доктор Цуи когда-то давненько преподавал в федеральном университете и подобным образом на него должны были смотреть отличники, сидящие на первой парте. Старому мизантропу это нравилось по старой памяти.

- Мне приказано ознакомить вас с тремя раритетами. Только прошу вас не делайте никаких преждевременных выводов. Окончательный диагноз вы будете ставить только под моим руководством. Начнём с этого, Мането….
    Цуи пересёк кабинет, остановился возле чего-то похожего на картинное полотно, установленное на мольберте. Это что-то было наглухо укрыто чёрным материалом. Цуи сбросил эту накидку на пол и остановился рядом с полотном, изучая реакции Мането….
    Цуи выдержал длинную и настойчивую паузу, предвосхищающую очень многое. Только потом спросил:   
- О чём вы сейчас думаете, Мането?
    Мането едва не ляпнул, о чём он, собственно, подумал в этот момент…. Повеяло ностальгически приятным: эта обнажённая женщина изображённая на картине, стоящая спиной перед большим окном, она опиралась плечом о стену…. Фигурой она очень сильно напоминала ту рыженькую, с которой Мането замутил пару недель назад на восточном побережье. Прекрасная фигура! Бурная вышла интрижка, фееричная настолько, что хоть кино снимай, так жаль было расставаться….
- Мането, вы хорошо отдохнули в отпуске?
    Цуи не проведёшь. Как рентгеновский аппарат.
    Мането застенчиво посопел и признался:
- Незабываемо, док….
- Вижу по вашей сальной мордашке.
- Извините, док, первый день после отпуска….
- Где провели отпуск?
- На восточном побережье.
   Мането почему-то подумал, что тема сделала крутой вираж и ему теперь будет простительно, если он немного расслабиться. Он даже закинул нога на ногу и начал ею игриво балансировать.
- Там сейчас, наверное, хорошо?
- Разгар сезона, док….
- Разбили не одно женское сердце, наверное?
- Ну я так вопрос не ставил,… выбирал небьющиеся.
- Вы могли бы не трясти ногой, МАНЕТО?!
    Мането скрупулёзно задумался, престал трясти ногой и вновь занял почтительно-прилежную позу. Цуи лучше было из себя не выводить, в своём тихом помешательстве тот мог зайти очень далеко.
- Итак, Мането, что вы думаете по поводу всего этого? – Цуи обвёл скрюченным пальцем представленное полотно по периметру.
- Док, я в живописи не разбираюсь….
- Я знаю, Мането, у вас об этом на лице написано…. Я спросил, что вы думаете, ведь хоть какая-то вспышка интеллекта вам должна быть присуща?
    Обижаться на Цуи – это принципиальная ошибка всех новичков. Цуи нужно терпеть, это – единственный способ поставить его на место.
    Мането на сей раз внимательно всмотрелся, фиксируя мельчайшие детали. Задействовал серое вещество, привлёк высшую нервную деятельность.
    Фигура обнажённой женщины занимала крайнее левое положение на картине и не она являлась доминантой этого достаточно реалистичного, авантажного полотна. Весь центральный план занимало грандиозных размеров окно, которое выходило на оживленную городскую улицу, по которой сновали автомобили, пешеходы, словом, самая обычная большая городская улица со своей самой типичной урбанистической суетой. Цепко и достаточно авангардно был выбран ракурс, с которого преподносился этот пейзаж мегаполиса. Колоритно передавались контрасты, полутени, перепады освещённости и богатая, смелая палитра цветов….
- Мането, катарсис состоялся? Я жду комментариев…. – Подтолкнул Мането Цуи.
    Мането решил прибегнуть к абстрактной жестикуляции, он всегда к ней прибегал, когда не хватало слов.
    А слов не хватало….
- Мне кажется, что,… а кто автор этой картины?
- Неважно, Мането, рассказывайте про то, что вам кажется?
- Картина маслом, сдаётся мне, что сделана она профессионалом высочайшего класса. Это, конечно, не Дали и не Ван Гог, потому что никакой узнаваемой манеры я не ощущаю. Некоторая, но небесспорная художественная ценность имеется. Вряд ли это полотно шедевр и вряд ли оно стоит больших денег, но работа интересная.
- Ошибаетесь, Мането, стоимость этого полотна я сейчас затрудняюсь даже предположить.
- Док, я же предупреждал, что не разбираюсь в живописи.
- Прекрасно, Мането, рад что хоть этого от вас добился. Вы все детали запомнили и рассмотрели?..
    Мането на всякий случай ещё раз посмотрел на картину, запечатлевая её в памяти надёжно и твёрдо.
- Переходим к следующему…. – Цуи задёрнул картину чёрным и направился куда-то вглубь своего огромного, пустующего кабинета.

    Вернулся Цуи с книгой в руках. Положил её перед носом сидящего смирно Мането и потребовал:
- Ознакомьтесь, Мането….
    Цуи любит сюрпризы. И вряд ли он его пригласил, чтобы ознакомить с литературными новинками. Мането склонился над книгой и, не касаясь её руками, осмотрел.
    Самая обычная книга. Средней толщины. Может быть в чуть дорогом и необычном переплёте. Тёмно-синяя обложка без названия и уточняющих надписей. Ничего подозрительного.
    Вот только…. Впрочем, не нужно ничего трогать руками раньше времени.
- Руками не хотите потрогать? – Подтолкнул Мането Цуи.
    Мането протянул к книге руки и попытавшись поднять её со стола, вскинул на Цуи удивлённые глаза и поинтересовался:
- Почему она такая тяжёлая, док?
- Полистайте, Мането, ознакомьтесь с содержанием.
    Мането наугад распахнул книгу. Полез знакомиться….
    Удивлённо заломив брови, отодвинулся подальше от стола, посмотрел сначала на открытую книгу, лежащую перед ним, потом на Цуи, изучающего его реакции как условные рефлексы Павловской собаки. Потом снова на книгу и опять на Цуи.
    Мането выдержал эту полную недомопонимания паузу до конца, поскольку только так можно было сбить спесь с Цуи.
- У вас какие-то затруднения, Мането?
- У вашей книги ЧЁРНЫЕ СТРАНИЦЫ, док…. Вы умеете оригинально шутить, я бы сказал со зловещим оттенком,… книга с чёрными страницами, достаточно патологический символ.
- Помолчите, Мането, попридержите свои ультраэстетические комментарии при себе.
    Мането попридержал и между делом вновь полистал страницы книги.
    Глянцевая тьма. Глубокий, непроницаемо чёрный цвет. И может быть даже не цвет, а СВЕТ…. ЧЁРНЫЙ СВЕТ!.. По спине Мането невольно поползли жутковатые мурашки, потому что ему стало казаться, что страницы этой книги источают из своей мистической, непостижимой глубины ЧЁРНЫЙ СВЕТ.
    Страницы этой книги источают чёрный свет, с какой бы непостижимостью это не звучало….
    Дьявольщина какая-то! Мането взбрыкнул головой, чтобы не погрузиться в трясину липкого и обволакивающего наваждения. Умел Цуи преподносить сюрпризы.
- Что вы молчите, Мането?
    С кривоватой улыбкой на лице Мането заговорил, медленно перелистывая страницы книги:
- Не понимаю как такого эффекта могли добиться физически? Я даже чувствую некий бесконечный объём, который присутствует за этим чёрным светом. Сверхъестественное впечатление, док,… откровенно завораживает….
- Переверните книгу на другую сторону.
    Мането перестал пялиться в открытую книгу и перед тем как её перевернуть на другую сторону погрузился в несколько туповатое, заторможенное раздумье.
    Сейчас в копилке сюрпризов должен появиться очередной бонус, это чувствовалось по иезуитским интонациям в голосе доктора Адама Цуи.
- ПЕРЕВЕРНИТЕ КНИГУ НА ДРУГУЮ СТОРОНУ, МАНЕТО.
    Мането перевернул….
    Не сдержав удивления отдёрнул руки и бросив на мизантропически ухмыляющегося Цуи осторожный взгляд, тихо констатировал:
- Вы умеете показывать фокусы, док….
    Теперь это был справочник.
    В самой обыкновенной сероватой обложке.
    Он назывался – «Нервные и психические заболевания».
    Мането взял его в руки и полистал. Удостоверился, что все страницы пронумерованы и на бумаге среднего качества находится информация надлежащего содержания. «Нервные и психические заболевания» - оставалось только предполагать, не вкладывал ли в это доктор Цуи далеко идущие намёки. Не проводил ли параллели?
    Но самое любопытное – теперь это была вполне обычная по весу книга средних размеров, ничего из ряда вон. Как можно добиться таких метаморфоз? Куда подевалась избыточная масса?
- Что скажете, Мането?
- Обратно можно перевернуть?
- Переворачивайте….
    Мането перевернул. И сразу же почувствовал усиливающуюся тяжесть.
    С мистическим благоговением помусолил страницы чёрного света, потянул ноздрями, чувствуя незримое присутствие чего-то вечного и фатального. Постарался побыстрее захлопнуть, чтобы не увязнуть в этом оккультном флюиде слишком глубоко.
    Положил книгу на стол той стороной, с которой она являлась «Нервными и психическими заболеваниями». Сие хотя бы было уже изучено и описано с клинической точки зрения. Хотя бы попробуют лечить, если дело зайдёт слишком далеко.
- Я жду, Мането….
- Если это не мистификация и не ловкий фокус, окончательно ничего не понимаю,… надежда только на вас, док.
- Именно этого я и хотел добиться.
- Чего, док?
- Непонимания, Мането,… вашего искреннего непонимания, в котором вы будете далеко не одиноки.
- Простите, док, никогда не поверю, что вы чего-то не знаете и у вас нет на это ответа.
- Прекратите, Мането. Этот тон уместен для ухаживаний на восточном побережье. Сейчас вы на работе….
    Мането поёрзал, вновь занимая прилежно-познавательную позу и набравшись наглости уточнил:
- Док, а с какой целью вы мне всё это показываете?
- Мне приказано ознакомить вас с этими предметами. Цель моей миссии мне никто не озвучивал.
- Как я понял, у нас что-то осталось на третье?
- Непосредственно сейчас мы этим и займемся.
- И оно будет на первом месте?
- На первом месте чего?
- Хит-парада чудес, который вы мне прокручиваете.
- Мането, помолчите….

…

    Из дальнего угла своего необъятного кабинета вновь появился доктор Цуи, который держал в руках прозрачный лабораторный стакан на треть наполненный водой.
- Обратите внимание, Мането. Вода,… самая обычная вода, по всем физическим и химическим критериям.
    Цуи поставил стакан на стол перед Мането и достал из правого кармана своего халата пистолет. Затем достал из левого кармана халата глушитель и начал преспокойно наворачивать глушитель на пистолет.
    Вид у доктора был такой решительный, словно он теперь готовился к эксперименту по испытанию термоядерного фугаса.
    Мането благоразумно решил, что лучше ему сейчас вообще помалкивать и не сбивать доктора с цели. Вода и пистолет в руках доктора Цуи – рискните сделать из этого какое-нибудь логически оправданное умозаключение.
- Смотрите внимательно, Мането…. – И доктор Цуи указал дулом пистолета на стакан с водой, стоящий перед носом Мането. – Сейчас я выстрелю, постарайтесь посмотреть, что произойдёт в этот момент.
    И Цуи почти в упор поднёс пистолет к стакану с водой.
    Как только Мането понял, что сейчас намеревается проделать Цуи….
- Доктор, это не очень хорошая идея!.. – Мането успел вскинуть руку, защищая лицо от осколков и предусмотрительно зажмуривая глаза.
    Прозвучал приглушённый выстрел….
    Мането открыл глаза, убрал руку и потрясённо посмотрел на абсолютно ЦЕЛЁХОНЬКИЙ стакан с водой, на дне которого теперь лежала расплющенная пуля.
    РАСПЛЮЩИВШАЯСЯ ОТ УДАРА ОБ ВОДУ ПУЛЯ!
    Доктор Цуи взял в руки пинцет, выловил пулю со дна стакана и покрутил её перед носом шокированного Мането.
    Полностью деформированная пуля, будто она сейчас расплющилась об танковую броню. Мането глуповато хмыкнул:
- Из чего сделаны ваши пули, док?
- Мането, я просил, чтобы вы смотрели внимательно. Эксперимент прошёл впустую, придётся повторить. На сей раз я всё сделаю для того, чтобы вы не пропустили главного. У вас есть кусочек какой-нибудь ткани? Носовой платок,… у вас есть носовой платок?
- Пожалуйста, – Мането подал доктору носовой платок.
    Доктор Цуи бросил на стол пистолет, затем выронил из пинцета на пол деформированную пулю и не скрывая своей брезгливости взял тем же пинцетом из рук Мането его - ЧИСТЫЙ! - носовой платок.
    Помочил платок в стакане с водой и протянув его Мането потребовал:
- Теперь положите свою правую руку на стол ладонью вверх…. Накройте её носовым платком….
    Мането положил и накрыл.
- Следите за моими действиями внимательно и не вздумайте отводить взгляд…. Приготовились, Мането?!
- Док, вы меня так не пугайте….
- ПРИГОТОВИЛИСЬ, МАНЕТО?!
    И тут Мането действительно приготовился, потому что он признался в этом:
- Приготовился….
    Доктор Цуи схватил со стола пистолет, несокрушимо прицелился и выстрелил….
    В ЛАДОНЬ МАНЕТО, НАКРЫТУЮ НОСОВЫМ ПЛАТКОМ!
   
    Мането издал судорожный всхлип, инстинктивно сжал руку с платком в кулак и отшатнувшись от стола, едва не упал на пол со стула.
- Да ты помешанный, док! Где аптечка? Бинты давай, пока я здесь всё кровью не заляпал!
    Мането вскочил на ноги и зажав свою правую руку за запястье, попытался остановить кровотечение.
    Сейчас придёт боль. Он знал о том, что сейчас придёт боль. Она всегда приходит с опозданием….
- Успокойтесь, Мането, ваши истерики ни к чему.
- Ты – сумасшедший, док. Ты – идиот! Ты мне руку покалечил. Аптечку давай!
- УСПОКОЙТЕСЬ, МАНЕТО….
    Боль не приходила. Почему-то боль до сих пор не пришла…. Мането поднёс правую руку с зажатым в ней носовым платком к глазам и подозрительно вытаращился.
    Крови тоже не было….
    Мането осторожно разжал кулак, указательным пальцем поворошил носовой платок.  В его руке лежала безнадёжно покорёженная пуля, КОТОРУЮ РАСПЛЮЩИЛО О НОСОВОЙ ПЛАТОК, ЛЕЖАЩИЙ НА ЕГО ЛАДОНИ….
- Ну вы и живодёр, док….
    Мането взял в пальцы смятую пулю и дотошно её рассматривая, поднёс к глазам. Восхищённо фыркнул и снова уселся на стул.
    Ещё раз фыркнул с ещё большим восхищением.
- Что вы сказали, Мането?
- Я всё понимаю, док,… прибавка к зарплате за экономию на лабораторных крысах. Но вы в следующий раз предупреждайте об этом.
- На сей раз вам всё было понятно, Мането?
- Ну-у,… у меня остались некоторые вопросы….
- Хотите, положите платок на сердце и я вам выстрелю в сердце, чтобы не было никаких колебаний.
- У вас очень своеобразный юмор, док. Мне даже немного не по себе,… может быть, я лучше ВАМ в сердце выстрелю?
- Хотите, стреляйте! Гарантированно не пробьёт.
- А если я буду стрелять из своего пистолета?
- Стреляйте…. Можете попробовать хоть из гранатомёта.
- Не возьмёт?
- Не возьмёт.
- То есть никакого подвоха?
- Никакого…. Эта вода отражает пули.
- Охренеть…. – Пробормотал Мането.
- Что вы сказали, Мането?
- Фантастика, док! Сказки двадцать первого века! И я в них даже начинаю верить!
- Вы свободны, Мането. Это всё, что я вам должен был продемонстрировать….

…

    Пуленепробиваемая вода…. Мането стервозно фыркнул и покачал головой.
- Скажите, док,… я все равно от вас не уйду не получив сатисфакции. Что вы сами думаете по этому поводу?
- Я не практик, Мането, я всего лишь консультант, меня никто не уполномочивал….
- Док, я вам исправно послужил подопытным кроликом. Мы партнёры, док, и мне глубоко интересно ваше мнение относительно этой чудо-воды.
    Доктор Цуи поправил очки на своём носу и протяжно посмотрел на Мането. Сложил руки на груди и присел на край стола. Снова протяжно посмотрел на Мането и напомнил:
- Носовой платок не забудьте…. Мне эти артефакты доставили три дня назад и обо всей подноготной я имею самое смутное представление.
- Док, мне действительно интересно ВАШЕ мнение об этой пуленепробиваемой воде.
- Мането,… относительно воды у меня навскидку готова практически неопровержимая версия. Тут ничего чудесного нет. Допустим, что у ЭТОЙ воды имеется кристаллическая решётка. Допустим, что эта кристаллическая решётка аморфна до какого-то предела, то есть, если она не испытывает динамических нагрузок или мощного сжатия, то ЭТОЙ воде, как и обычной воде можно придать любую форму: перелить из стакана в стакан или же намочить ею ваш носовой платок. В пределах этой статической формы, в нашем случае это стакан или платок – это и будет конфигурация кристаллической решётки, которую она будет выдерживать неизменной. Вам понятно, Мането?
- Я немножко запутался, док….
- Давайте образно, тут никакой фантастики нет,… НЕЧТО, - механику чего я пока не знаю, - заставляет кристаллическую решётку ЭТОЙ воды сохранять строго неизменную структуру в точках катастрофического сжатия или точечного динамического удара. В нашем случае – это кончик пули и поверхность ЭТОЙ воды. Все силы межмолекулярного взаимодействия кристаллической решётки ЭТОЙ воды каким-то образом мгновенно перераспределяются так, чтобы погасить любой ударный импульс аналогичным по силе ответным импульсом непосредственно в точке соприкосновения. Всякое действие равно противодействию, закон импульса. Вам это понятно, Мането?
- Получается,… если намочить этой водой футболку и одеть на себя, она защитить лучше всякого бронежилета?
- Мането, ваше желание развить эту мысль похвально, но попробуйте любое начинание доводить до абсолюта.
- Не понял, куда вы клоните, док?
    Цуи вдруг сделался очень загадочным и многозначительным….
- А что, если ЭТУ воду ПИТЬ, Мането?..
    Мането очень глубоко подумал прежде чем ответить и только после этого нерешительно промямлил:
- Вы думаете?..
    Мането вновь осёкся и задумался ещё глубже, хотя настолько глубокие раздумья были ему несвойственны в силу врождённой природной легкомысленности. Мането шамкнул губами и вновь промямлил:
- Вы думаете, док,… что пули точно так же отскакивали бы от тела?.. не причиняя ему никакого вреда?
- Это напрашивается теоретически. Ведь человек больше чем на восемьдесят процентов состоит из воды.
- Фантастика, док. Ничего более удивительно в своей жизни не видел.
- Мането, я вам еще раз повторяю. Относительно воды – здесь как раз самый минимум научно непостижимого и не поддающегося рациональному толкованию. Мне, в принципе, всё ясно. Относительно книги – я тоже могу выдвинуть кое-какие теории: голограмма, оптический эффект, активный люминофор и так далее,… а вот насчёт картины, ДАЖЕ У МЕНЯ НЕТ НИКАКИХ ЖИЗНЕСПОСОБНЫХ ВЕРСИЙ. Здесь уже полная мистика и обскурантизм, наука бессильна….
- Минуточку, док,… что такого феноменального вы нашли в вашей картине?
    Доктор Цуи осёкся….
    Доктор Цуи сделал большие, круглые глаза и не скрывая своей обеспокоенности осмотрелся по сторонам….
- Чёрт возьми, Мането…. – Всю спесь с Цуи как ветром сдуло. – Как хорошо, что вы мне напомнили! Я же вам едва не забыл показать самое главное….

…

    Доктор подошёл к картине и сбросил с неё чёрную накидку, затем Цуи отошёл в сторону и с вычурным, несколько неуместным интересом уставился на картину. Замер, предвосхищая очень многое.
    Мането недоверчиво прищурился и прежде чем задать вопрос, который просился соскочить с его языка, он сначала придирчиво посмотрел на замершего в созерцании Цуи, а потом снова на картину.
- А где женщина? – Наконец-то спросил Мането, потому как Цуи продолжал молчать.
- Ушла…. – Развёл руками Цуи.
    Сначала Мането захотел хохотнуть, но потом ощутил, что ему не смешно. Более того, противно засосало под ложечкой.
    Большое окно на полотне по-прежнему занимало весь центр картины. За окном так же творилась какая-то урбанистическая возня и суета.  ВОТ ТОЛЬКО ОБНАЖЁННОЙ ЖЕНЩИНЫ НА КАРТИНЕ БОЛЬШЕ НЕ БЫЛО.
- То есть, док, вы хотите сказать,… а что вы хотите этим сказать, док?
- То есть, я хочу сказать, что эта картина живёт. Живёт своей жизнью, нам неподвластной и непонятной. Через пару часов там начнётся ночь.
- Где «там»?
- На картине, Мането. На этом полотне наступит ночь….
    Мането долго и по достоинству оценил эту новость. Осторожно уточнил:
- И будет темно?
- Хоть глаз коли….
    Если бы это не был доктор Цуи, то у Мането уже бы давно лопнуло терпение и он бы поднял его на смех. Но это был Цуи!
- Объясните мне, что это такое, док? – Мането требовательно протянул руку в направлении полотна. – Мы с вами телевизор смотрим? Картину маслом?
- Мането, это, действительно, картина маслом. Сюжет, изображённый на ней живёт своей жизнью, в соответствии со своими законами. Я пока тоже не могу к этому относиться равнодушно и рационально.
    Мането набрал в себя побольше воздуха и задержав дыхание замолчал, уставившись выпученными глазами на картину….

    Пока Мането пытался заглотить и усвоить этот совершенно негабаритный пласт информации, Цуи вновь задёрнул картину чёрным и теперь, расхаживая по кабинету, рассказывал:
- На этой картине происходит смена дня и ночи, смена времен года, периодически меняются лица на ней представленные, иногда вместо этой женщины появляется мужчина, иногда появляется ребенок, кошка. Периодически передвигается мебель в квартире, окно то открывают, то закрывают, меняют цветы в вазе и на улице даже ремонтируют дорожное покрытие….
- Док, вы мне можете объяснить, ЧТО ЭТО ТАКОЕ?
- Не могу, Мането! Я же вам сказал, наука тут бессильна. По своему химическому и структурному анализу, это – картина маслом и ничего более. Но за всем этим стоит нечто гораздо большее, иррациональное и не вполне соответствующее нашим представлениям о материи.
- Док, меня интересует ваше мнение,… что ВЫ думаете по поводу всего этого?
    Старый мизантроп любил, чтобы его упрашивали.
- Мането, я только три дня назад получил возможность…. Мне нужно время….
- ДОК, СКАЖИТЕ, ЧТО ВЫ ДУМАЕТЕ ПО ЭТОМУ ПОВОДУ?! Хоть какое-то объяснение. Ведь не может же картина маслом жить своей жизнью?!
    Цуи помялся….
    Мането решил не подталкивать его, пока он мнётся, чтобы не спугнуть и не сбить с толку.
    Пусть созреет….
- Эти вещи не от мира сего…. – Наконец изрёк Цуи.
- Любопытно, док…. – Встрепенулся Мането.
    Вдвойне любопытно эти исповедальные откровения звучали из уст такого закалённого рационалиста и гностика, как доктор Цуи.
- Это что-то запредельное…. – Продолжил Цуи. – Не исключено, что это не творение рук человеческих,… мне не известны технологии, при помощи которых эти раритеты можно было бы создать. Вполне вероятно, хоть это и похоже на бред, что это нечто из параллельного мира, либо эти предметы инопланетного происхождения….
    Мането в ответ лишь только вздёрнул брови вверх и обескуражено покачал головой. Никак не ожидал, что доктора Цуи так понесёт.
    Если сам доктор Цуи ударился в мистицизм и оккультизм, то ему со своим ай Кью лучше держаться от всего этого подальше. Не соваться.
    Но напоследок Мането все-таки спросил:
- Доктор, а по-вашему, что изображено на этой картине?
- По-моему, на этой картине изображено окно в другой мир…. Или в другое измерение.
- Шутите, док? Чувствую, что разыгрываете меня?
    Цуи посмотрел на Мането странным, парадоксальным взглядом.
    Такой взгляд трезвомыслящим позитивистам и рационалистам не свойственен.
    Так обычно смотрят теософы и мистики.
- Мането, люди, изображённые на этой картине стареют….
- Ну и что? – Мането оставался беззаботным из последних сил.
- Значит, они когда-то умрут?
- Док, может не стоит одушевлять эти картинки? Может поискать объяснение попроще? Не фатализировать и не фантазировать?
- Вот именно, Мането. Вы невольно пришли к этой мысли,… у этой картины есть душа, мы вторглись в чью-то душу.
    Мането встал, посмотрел на свой навороченный «Ситизен» и всем своим видом дал понять, что ему пора. Пожалуй хватит, этот спиритический сеанс ему немного прискучил. Но напоследок он просто обязан был сделать хоть какое-то значимое заявление. В конце концов, он только первый день как вышел из отпуска, следовательно, сил для значимых заявлений у него должно быть хоть отбавляй.
- Док, а вам никогда не пеняли, что вы иногда заходите слишком далеко?
- Познание безгранично, Мането. И термин «далеко» на фоне бесконечности звучит маловразумительно.

…

    После всех ознакомительных процедур, которые провёл доктор Цуи, Мането нанёс визит к Носорогу….
    В кабинете Носорога Мането провёл  около двадцати минут. Всё это время они обсуждали детали и только теперь перешли к самому главному. Его непосредственный начальник извлёк из письменного стола тонкую папочку из которой вытащил фотографию и протянул её Мането:
- Запомните это лицо, Мането…. Больше мне вам показать нечего. Неделю назад курьера, который стоял в начале цепочки, сбил поезд при невыясненных обстоятельствах, а того, который доставлял груз непосредственно сюда, вчера выловили со дна Южного порта.
- Со дна Южного порта? Ему повезло, что его вообще оттуда выловили.
    Носорог сосредоточенно посмотрел на Мането и на его лице не появилось никаких эмоций. Эмоции вообще были Носорогу несвойственны, что оказывало мощное дисциплинарное воздействие на подчинённых.
    Мането перестал улыбаться и предельно внимательно посмотрел на фотографию.
    Осторожно уточнил:
- А что со вторым?
- Нет больше второго,… нигде нет. Как сквозь землю провалился, впрочем, места в тех краях болотистые, поэтому вполне может быть, что ему помогли сквозь неё провалиться.
- Шеф, выходит, что они два раза гоняют груз по кругу, передавая его разным курьерам, только для того, чтобы отсечь любой хвост и любую слежку?
- Вот именно, Мането. Сам груз и его стоимость им неинтересны, они больше всего обеспокоены тем, чтобы никто не узнал, куда и откуда он поступает. Ради того, чтобы сохранить это в тайне они готовы на любые жертвы.
- Что обычно входит в этот груз?
- Вода…. Чаще всего – это вода, которую вы видели у Цуи. Последнее время стали попадаться книги, картины и ещё кое-что,… но вам пока об этом знать не обязательно.
- Кто этот человек на фотографии?
- Грузоотправитель, предположительно с него начиналась эта цепочка. Личность его установлена,… вы, Мането, должны выехать на место его проживания уже завтра. Может быть, вам повезёт застать его в живых.
- И куда же я должен выехать?
- Вернее вылететь, путь вам предстоит неблизкий. Город Псевдос, слыхали про такой?
- Страна у нас немаленькая,… - Мането без всяких надежд на то, что добьётся какого-то результата сначала задумался, но потом отрицательно покачал головой. – Ничего про такой город не слышал.
    Носорог подошёл к подробной и крупномасштабной карте. Мането подтянулся следом и проследил, куда уткнулся заскорузлый палец Носорога.
- Это здесь, Мането. Места глухие, думаю, что вам в них придётся побывать впервые.
    Мането покрутил головой, ориентируясь по карте и масштабируя ситуацию в голове, вновь ткнулся туда, куда указывал палец Носорога и неуверенно уточнил:
- Это же почти под боком у-у,… кажется, Алтунская аномалия, где упал метеорит, эта страшная катастрофа, человеческие жертвы,… я помню, это было лет шесть или семь тому назад.
- Эти два города – спутники, Алтун и Псевдос. Между ними около пятидесяти километров. По местным меркам – рукой подать. Алтун сейчас находиться в зоне карантина, фактически – мёртвый город. А в Псевдосе жизнь продолжается.
- Бурлит? – Брякнул Мането.
- Насчёт того, что бурлит, не ручаюсь. Металлообрабатывающий завод – остановлен, практически разорён, лесозаготовительная деятельность – нерентабельна. Строительство шоссе заморожено, железную дорогу так и не провели. Думаю, что оставшиеся двадцать пять тысяч его населения не живут, а скорее выживают в таких условиях.
- Проблемы малых городов…. –  Философски вздохнул Мането.
- Бросьте, Мането,… я сам вырос в малом городе и все их проблемы исключительно из-за безнравственного поведения больших. Мегаполисы паразитируют за счёт малых городов, это общеизвестно. Жителей города Псевдос фактически кинули на произвол судьбы, социалисты планировали провести через этот город шоссе и железнодорожную магистраль, они должны были дотянуться до нефтяных приисков на востоке. Согласитесь, здравая идея: сухопутный транзит – такая экономия на морских перевозках через три таможни. Но тут к власти пришли демократы и всех оставили с носом. Финансирование проекта прекратили: ни шоссе, ни железки, а тут ещё до кучи им на головы рухнул этот метеорит….
- Беда не приходит одна…. – Вновь брякнул Мането.
    Носорог с нескрываемой жалостью посмотрел на Мането.
    Мането всегда терялся в присутствии своего шефа. Слишком большой был авторитет у начальника, слишком мощные потенции в нём таились. Несмотря на патриарший возраст. И лучше с ним было не бодаться.
- Что на ваш взгляд большая беда: приход демократов к власти или падение метеорита? –  С катастрофической серьёзностью уточнил Носорог.
    Политику Мането не любил. Ненавидел Мането политику. И от разговоров на эту тему старался держаться подальше.
    Поэтому Мането предусмотрительно заткнулся. Не любил Носорог демократов. Ох, как не любил. Люто…. Старая закалка, они всегда стояли стеной против этих либерально-демократических дрючек, которые, по их мнению, калечат эту страну. Против этой слюнявой свободы, которая больше тянет на вседозволенность и распущенность. Против….
    Нужно было срочно менять тему.
    Мането перестал смотреть на карту и дотошно посмотрел на своего непосредственного начальника.
    Носорог невозмутимо выдержал взгляд Мането и на его морщинистом лице, - тектонические черты которого однозначно намекали на то, что в руках этого человека сосредоточена немалая власть над людьми, - вновь не появилось никаких эмоций.
    Мането решил действовать прямолинейно, поскольку Носорог такую тактику тоже одобрял:
- Скажите, шеф,… а это никак между собой не связано? Алтунская аномалия и эти чудные штуковины в кабинете Цуи?
- А вам, Мането, пока никто не поручал устанавливать эту связь. Похвально, конечно, что вы так оперативно выдвигаете это предположение, но ваша задача – прежде всего проследить все контакты этого человека на фотографии, попытаться установить, действительно ли он является начальным звеном цепочки, а уж потом….  Вы меня слушаете, Мането?..
    В кармане Мането зазвонил мобильный телефон. Повинуясь первому порыву, Мането достал трубку из кармана и поднёс её к глазам. По-прежнему повинуясь первому порыву сантиментально разулыбался.
    Звонила та рыженькая с которой он столь феерично оттянулся на Восточном побережье.
    Мането лакомо облизнулся. Всё-таки душой он был ещё в отпуске.
    Носорог внимательно проследил за фривольными манипуляциями Мането и на его лице ПОЯВИЛИСЬ НЕКОТОРЫЕ ЭМОЦИИ.
- ВЫ МЕНЯ СЛУШАЕТЕ, МАНЕТО?
    Мането стал судорожно запихивать телефон обратно в карман.
- Да, конечно, шеф,… звонила сестра.
- Сестра? Наслышан о ваших сёстрах,… радуйтесь, что у власти демократы иначе я бы с этим инцестом давно покончил.
- Извините, шеф, больше не повторится.
- Надеюсь на вас, Мането…. Ещё раз, Мането, обращаю ваше внимание: действовать вы должны на пределе тактичности, ни в коем случае не раскрывая истинной цели своего присутствия. Нами почти полгода отслеживалась эта цепочка и как только поставщики почувствовали слежку, они безжалостно устранили всех курьеров. Думаю, что вы будете находиться где-то в непосредственной близости от грузоотправителя и, там точно так же никто не будет особо церемониться. Бандиты убьют любого, кто допустит ошибку или осуществит утечку. Вас, Мането, это тоже касается, потери в кадровом составе нам не нужны, так что поберегите себя….
- Вы только пообещайте, шеф, что армейский залп, почётный эскорт, дубовый гроб и прочее,… если случится непоправимое….
- Ничего обещать не смогу, Мането. В тех краях места болотистые, а искать ваш труп в болоте,... не хотелось бы такой мороки, поэтому лучше поберегите себя.
- Извините, шеф, вполне уместный вопрос напрашивается, а почему бы вам не выйти на получателя груза? Прямо здесь, на месте?
- Мането, надеюсь вы хорошо подумали, прежде чем задать этот вопрос?
- Сказать по правде, нет, шеф. Я только вчера из отпуска.
- Здесь на месте груз передают далеко не дилетанты. Применяются очень неожиданные технологии: в местах массового скопления народа, в метро, в торговых центрах, на стадионах. Не будем обсуждать эти способы, они вам хорошо известны: всяческие дублёры с одинаковыми сумками, заброс в отходящий поезд, создание фальшивой паники и суматохи. Я вас ещё раз предупреждаю, работают очень серьёзные люди, при малейшей опасности неминуемо идут на насилие и на устранение свидетелей. Рентабельность этого бизнеса, судя по всему, запредельно высока, ни наркотики, ни торговля оружием – ничто не идёт в сравнение. Есть сведения, что организацией этого трафика занимается непосредственно Стил.
- Стил…. – Мането сомнительно помялся. – Шеф, неужели вы верите в существование этого Стила?
- А вы верите в существование Усамы Бен Ладена? Его американцы тоже никак поймать не могут.
- Мне кажется, шеф, что это – городская легенда о неуловимом, удачливом разбойнике. Что-то из серии выдумок про Зорро или Робин Гуда.
- По-вашему, у Робин Гуда не было прототипа в реальной жизни?
- Шеф, ну вы же не предлагаете мне поверить в супергероя, грозу всех продажных, неповоротливых полицейских, от которого как от железного отскакивают ножи и-и,… рикоше-е-етят пу-ули…. – Мането вдруг забуксовал и сделался очень задумчивым, поскольку догадка, которая его в этот момент осенила, блокировала все дальнейшие мыслительные функции.
- О чём вы задумались, Мането? – Не скрывая насмешки уточнил Носорог.
    Лицо Мането вытянулось и стало задумчивым до крайности:
- Неужели, шеф,… вы хотите сказать, что они уже давно нашли ЭТОЙ воде применение? Что Стил, если верить Цуи,… и я ведь это испробовал на себе.
- Я, Мането, может быть и хочу это сказать, но пока об этом говорить очень преждевременно. Вам бы тоже лучше помалкивать. Стил – это реальная сила и реальная угроза, нам пока ему нечего противопоставить, как ни прискорбно звучит. Поэтому, Мането, пока давайте ограничимся тем, что вы качественно сделаете порученную вам работу.
    Мането облизнулся и покладисто кивнул головой. У него появилось предчувствие, что на ближайшие пару недель скука и хандра ему не грозят, о чём он тотчас поделился с руководством:
- Чует моё сердце, шеф, что эта работёнка будет самой увлекательной из всего того, что я делал прежде.
- Терпеть не могу слово «работёнка», впредь в моём присутствии его больше не употребляйте. Договорились, Мането?
- Разумеется, шеф….
- Ещё вопросы есть?.. – Уточнил Носорог.
    Мането в ответ пожал плечами и изобразил на лице что-то амбивалентное. - Тогда можете идти в бухгалтерию и получать командировочные, и поторапливайтесь, поскольку вы вылетаете во второй половине дня. Желаю удачи. – Решительно закруглился Носорог.


    Через двадцать минут, после того, как Мането нанёс визит в бухгалтерию, он вновь вернулся в кабинет Носорога и, предварительно вежливо постучавшись в дверь, зашёл внутрь.
    Носорог сидел за столом и что-то писал, теперь на его носу были очки и ему было явно некогда. Впрочем, у него всегда был плотный график.
    Мането подсел рядом и немного капризно уточнил:
- Скажите, шеф, я у вас на хорошем счету?
- Пока у меня нет к вам претензий, Мането.
    Носорог продолжал писать.
    Мането невозмутимо заявил:
- Тогда я бы хотел получить сверх командировочных тридцать тысяч аванса.
    Это прозвучало как очередная эпатажная выходка.
    Носорог перестал писать и сдёрнув со своего носа очки психиатрически придирчиво посмотрел на Мането:
- Вы в своём уме, Мането? – Пристально уточнил он.
    На лице Носорога в этот момент даже ПОЯВИЛИСЬ ЭМОЦИИ, но это ровным счётом никак не повлияло на Мането, который невозмутимо продолжил:
- Шеф, ум здесь ни при чём. Речь идёт о желудке. У меня определённые физиологические запросы, я привык хорошо питаться, богатый рацион мне полагается по причине вредных условий труда, опять же в провинции скучно. Я имею в виду скучно без женского общения….
- Двадцать….
- Шеф, двадцать, это ни туда и ни сюда. Ни желудку, ни сердцу. Напрасно вы упорствуете в непонимании этой ситуации….
- Мането, знаете почему я не борюсь с вашими закидонами?.. Исключительно потому что мне ваша наглость импонирует, я сам в молодости таким был.
- Значит, двадцать пять?
- Я сказал – «ДВАДЦАТЬ»! И чтоб больше мне на глаза не попадался!
- Итого, двадцать семь, шеф, и гуманизм восторжествует.
- ДВАДЦАТЬ! Я СКАЗАЛ – «ДВАДЦАТЬ»!
- А как бы восхитительно из ваших уст прозвучало «двадцать три»….
- Мането…. – Носорог начал вставать из-за стола и, Мането в свою очередь тоже подскочил и, невозмутимой походкой, не дожидаясь апофеоза, поспешил на выход.
    Неслышно улизнуть не получилось.
- Пошёл вон, Мането. – Устало попросил его Носорог, после чего вдруг перешёл на повышенные. – ЖЕЛАЮ УДАЧИ, МАНЕТО! ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ПОТОМУ, ЧТО ЭТО НАПОМИНАЕТ МНЕ МОЛОДОСТЬ, ТОЛЬКО ПОЭТОМУ ТАКИЕ ВЫХОДКИ СХОДЯТ ВАМ С РУК. ТЕРПЛЮ ВАС ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ПОЭТОМУ! ЕЩЁ РАЗ ЖЕЛАЮ УДАЧИ, МАНЕТО!! ТРИЖДЫ ЖЕЛАЮ ВАМ УДАЧИ!!!..
    Мането наглухо задраил за собой входную дверь в кабинет Носорога и повернувшись к ней спиной, с сожалением пробормотал:
- Сорок,… сорок надо было просить. Дал бы тридцать, никуда не делся.

………….

Эрнесто Луи Мането, 14 сентября 20… года, 11 часов 45 минут.
Добро по…ловать в город Псевдос….

…

    «Добро по…ловать в город Псевдос!»….
    Проезжая мимо покорёженной и проржавевшей металлоконструкции, на которой красовалось это самаритянское приветствие, Мането вышвырнул в окно пакетик с мусором, рассчитывая попасть в центр огромной буквы «О» в слове «добро». Лихой аттракцион не удался и Мането с сожалением обернулся на приветственную надпись, которая теперь оставалась далеко позади, словно обозначая некие условные границы дозволенного и расставляя акценты. Именно поэтому он не стал сбрасывать скорость и останавливаться, чтобы повторить попытку. И без того его гопническая выходка была достаточно оскорбительной для города Псевдос. И потом….
    Уж очень ему хотелось поскорее по…ловать в город Псевдос и, как водится, прежде всего где-то поселиться на новом месте.

…

    Апартаменты оставляли желать лучшего.
- Вы уверены, что этот номер – люкс? – На всякий случай уточнил Мането у пожилой, обрюзгшей коридорной, когда обнаружил в туалете какой-то допотопный, доисторический унитаз.
    Унитаз был ржавый, отлит из чугуна ещё в дореформенные времена и в придачу ко всему у него была оторвана цепочка для смыва. От толчка метафизически веяло чем-то непредсказуемым. Полный саспенс. Ватерклозет…. И запахи у этого непредсказуемого были характерные. Ватерклозетные.
    Коридорная невозмутимо откликнулась, глядя на лощёного Мането с нескрываемой классовой ненавистью:
- Денди, вряд ли ты найдёшь что-то лучше, поэтому соглашайтесь,… чтобы вы не ломались, я могу вам показать первый класс, но вам это совсем не понравится….
    Она с самого начала называла его «Денди», обращаясь к нему то на «ты», то на «вы», и между делом постоянно чесала свои монолитные ягодицы.
    Мането обернулся и внимательно посмотрел на коридорную,… но у той было столь полноценное выражение лица, что малейшие сомнения относительно того, что его сейчас разыгрывают, отпадали сами собой.
    Она снова почесала там.
    Мането опять пытливо сунулся в санузел и, поелозив ладонью по грубой шероховатой поверхности такой же допотопной, чугуНИЁвой ванны, изобразил жалобную улыбку:
- Она у вас, что, корундом обработана? Почему такая шершавая?
- До вас никто не жаловался. Ты – первый такой нежный….
    Коридорную было ничем не прошибить. Проще убить чем удивить.
- Вы сами потрогайте! – Мането радушно отступил в сторону. – Как прикажите принимать ванну? Я же тут всю спину до волдырей сотру.
- Какую ванну вы собрались принимать? Денди, горячей воды не будет до конца месяца. Вряд ли ты у нас задержишься на большее время, дольше трёх дней в нашем городе никто не задерживается, так что ванна вам все равно не понадобится. Берёте этот номер или нет?
- Может, посмотрим ещё какие-нибудь варианты?
    Коридорная яростно почесала там.
- Мужчина, я бы вам не рекомендовала смотреть что-то другое, берите этот, в нём хотя бы никто не вешался и не стрелялся.
- Что вы имеете в виду? – Оторопело напрягся Мането.
- В нашей гостинице – три люкса. Полгода назад в одном из них застрелился постоялец, в другом на позапрошлой неделе кто-то повесился. Только в этом номере пока ещё…. – Коридорная оценивающе посмотрела на Мането. – К счастью,…никто не застрелился и не удавился.
- На позапрошлой неделе в вашей гостинице кто-то повесился?..
- Ну да,… пришёл клиент, снял номер, заплатил за три дня. А когда кончились оплаченные сутки, его из петли и вытащили,… так вы берёте номер или нет?
- Скажите, а что их заставляет кончать жизнь самоубийством именно в вашей гостинице?
- Не знаю, бзик какой-то у народа. В нашем городе у всех какой-то бзик, в частности, подай им люкс перед смертью, как будто на любой ёлке в лесу нельзя было повеситься…. Так вы берёте или нет?! – Прикрикнула коридорная на замешкавшегося Мането.
- Беру…. – Неожиданно для самого себя согласился Мането. – Когда вы говорите, будет горячая вода?
- Через две недели точно дадут.
- Значит, беру на две недели,… не могу же я уехать из вашего города немытым.
- Давиться точно не будешь?
- Не буду.
- А стреляться?
- Послушайте!.. – Мането жизнеутверждающе взбрыкнулся и горделиво вскинувшись посмотрел на коридорную. – Этот ваш мрачный юмор, постояльцы отеля не от него ли в петлю лезут?
- Значит я могу быть в тебе уверена?
- Так говорила моя девушка, когда я…. – Мането осёкся и стыдливо пожалел, что начал об этом.
- Когда что?
- Неважно, я за собой вины не чувствую…. Предпочитаете чтоб я рассчитался наличными или кредитной карточкой?
- Денди, шалав будешь водить?
- Это как-то влияет на форму наших расчётов?
- Если будешь, тогда – наличные.
- Любите вы в провинции наличные, - недовольно пробухтел Мането, доставая из кармана те самые наличные.

…

    Чёрный «Форд» на котором Мането сейчас неторопливо катил по пустынным и откровенно невесёлым улицам города Псевдос, он нашёл на гостевой парковке ближайшего к этим краям аэропорта. Ключи были в замке зажигания, насчёт этого комитетская система работала безукоризненно и никаких сбоев не допускала. Машина была новой, полностью исправной и её бак был залит под самую горловину. Можно было скорбеть в отношении того, что ему вновь достался «Форд», но жаловаться всё равно было некому. Капризы в расчёт не принимались.
    Немногим более часа у него ушло на то, чтобы доехать по Северному шоссе до города Псевдос и ещё около часа на то, чтобы поселиться в гостинице, которую та самая коридорная назвала «самым пристойным заведением в городе». Такой наглый пиар подействовал даже на Мането, не хотелось и думать о том, какая же тогда умопомрачительная разруха должна твориться в «отстойных» заведениях города Псевдос.
    Для начала Мането решил попросту осмотреться…. Принюхаться. С этой целью он не спеша сделал круг почёта по городу Псевдос, проехался мимо целого ряда федеральных учреждений, выяснил, где располагается мэрия, суд, больница, полицейское управление и библиотека. Хотите верьте, хотите нет, но вопреки всему запустению и разору, которые он обнаружил в городе Псевдос, библиотека в нём всё-таки присутствовала и даже функционировала, только вот соседствовала она почему-то в одном помещении с пунктом приёма вторсырья.
    Самым высоким зданием в городе Псевдос оказалась недостроенная православная церковь без купола, и на это архитектурное достижение приходу потребовалось не так уж много сил, поскольку ни одно другое строение в округе не поднималось выше третьего этажа. Только недостроенная церковь и старая закопченная труба котельной пытались этому противоречить. На такую пасторальную градостроительную концепцию Мането обратил внимание немедленно и выдал романтическую версию: если местному приходу когда-то удастся достроить колокольню с куполом, то она будет возвышаться над городом Псевдос как Эйфелева башня над Парижем. Увидеть Псевдос с высоты птичьего полёта и умереть! И это – ненапрасная смерть под перезвон колоколов!

   
    Приблизительно через час Мането всё-таки понял, чего ему не хватает. Общения!.. Предпочтительно женского.
    Мането озарённо осмотрелся по сторонам. Он понял чего в этом городе в избытке: хандры и депрессии. Здесь одно из двух: либо спиваться, либо сходить с ума, и других способов себя обрести местная социокультурная среда не предполагает. В городе Псевдос нужно быть очень общительным, чтобы не спиться и не спятить. Коммуникабельность во всём! Вне зависимости от половой конституции и не утруждаясь в подборе контактов, поскольку все другие альтернативы ещё более чудовищные и порочные.
    Поскольку уже можно было делать какие-то выводы, насмотревшись на местных аборигенов, на их сутулые фигуры и затравленные глаза. На фатальную разруху и безнадёжно изношенный автопарк. Мало того, что в этом городе давно нет достойной работы, здесь уже и красть нечего. Полный коллапс даже для депрессивного региона….
    Ему срочно требовалось женское общество!
    Поэтому когда Мането увидел ЕЁ, он невольно сбросил скорость, на бессознательном автопилоте прижался к обочине и обернувшись, долго и протяжно посмотрел в ЕЁ сторону.
    Начать следует с того, что ОНА хотя бы была прилично одета. Вызывающе прилично одета на фоне общей катастрофической серости. Ей было лет двадцать, на её лице не присутствовала неизгладимая печать всеобщего упадка и она была….
    И она была очень даже ничего!
    Мането понял, что сейчас он будет галантным, немного импозантным и чуточку брутальным. На провинциалок это всегда действует убийственно.
    Мането хлопнул дверью, вышел из машины, сделал два шага вперёд, чтобы перекрыть своей жертве путь, улыбнулся улыбкой, которая могла бы без боя разоружить взвод спецназа и смелым тоном дрессировщика бенгальских тигров сказал:
- Корил бы себя до конца дней своих, если бы сейчас проехал мимо и не познакомился с вами. Разрешите я представлюсь первым, Эрнесто Луи Мането, к вашим услугам….
- Ты чё?.. – ОНА остановилась и с недоверием посмотрела на распавлинившегося Мането. – Тебе чего надо?
- Понимаете, я в вашем городе недавно. Приехал по делам, я – геодезист, работы у меня пока немного, вот и решил ознакомиться с городом и его обитателями.
- Заблудился что ли?
    Мането продолжал быть импозантным. И брутальным.
- В вашем городе, в принципе, заблудиться негде. Я пока могу позволить себе немного побездельничать, поэтому был бы счастлив, если бы вы уделили мне немного, самую чуточку….
- Твоя тачка? – Она закинула сумку за плечо и оценивающе посмотрела на машину Мането.
- Вы чем-то взволнованы? Я это вижу по вашим глазам. Я понимаю, что моё поведение – верх бестактности, но и вы меня поймите, я оказался в незнакомой обстановке, в городе, в котором у меня совершенно нет знакомых….
    Она таким же оценивающим взглядом, каким до этого смотрела на машину, посмотрела на Мането и уточнила:
- А сам-то ты откуда нарисовался?
- Я приехал,… из Столицы….
- Да ну! А сюда-то тебя зачем занесло?
    И тут Мането подумал, что может быть напрасно он продолжает оставаться импозантным. И брутальным. Может, стоит быть проще?
- Я уже говорил вам, что по работе. Я – геодезист.
- Значит, я прослушала. Тачка твоя?
- Моя…
- Новая?
- Новая….
- Люблю новьё…. Дубы есть?
- Простите, что?
- Капуста, бабло,… лавандосы!
- Смотря о какой сумме идёт речь….
- Значит, есть. Садись, поехали, дорогу я покажу.
- Куда?
- В «Реванш». Куда ещё в нашей дыре деваться? Ты же говорил, что скучаешь….
- Простите…. – Мането осёкся, поскольку он с шокирующей ясностью понял, что вся его импозантность и брутальность оказались совершенно невостребованны. – А как тебя зовут?
- Эдит.
- Эдит, а что мы будем делать в этом «Реванше»?
- «Мартини» пить, угостишь меня «Мартини» за знакомство?
    И тут Мането по старой памяти вдруг вновь прикинулся галантным:
- Конечно,… а какие у вас планы на сегодняшний вечер?
- Ну ты приколист,… давай хотя бы доживём до этого вечера…. – Эдит пожала плечами и бесцеремонно полезла в машину, откуда бодро прикрикнула на несколько осоловевшего от такого аллегро Мането. – Ну, мы скоро поедем?!

…
   
    Перед входом в «Триумф» Мането эстетически замер, сделал меланхоличную паузу и с пытливым выражением лица уставился на вывеску:

..СТОР.. «РЕВАНШ»

    То есть должно было быть – РЕСТОРАН «РЕВАНШ», но по каким-то причинам две первые и две последние буквы неоновой вывески не горели и поэтому Мането всё воспринял буквально.
- Чё встал? – Толкнула его в спину Эдит.
- Написано – «Стоп «Реванш»,… ты уверена что нас здесь ждут?
    Эдит задрала голову вверх, посмотрела на вывеску, бесцеремонно хохотнула и вновь толкнула Мането в спину:
- Пойдем! Они уже который год не светятся, тебе у нас понравится.
- А мне уже,… у вас нравится…. – Астенично пробормотал Мането, перешагивая через порог заведения, служившего излюбленным местом времяпровождения местного бомонда и истеблишмента.


    Когда Эдит достаточно быстро расправилась с первым бокалом «Мартини» и Мането поспешил заказать для неё второй, когда на её щеках появился лёгкий румянец, а глаза засверкали роковым, антрацитовым блеском, разговор легко и непринуждённо потёк в нужном направлении, непритязательно обтекая каждую новую тему и устремляясь дальше.
- Кто ты, говоришь, по специальности? – Вновь пригубив «Мартини» уточнила у него Эдит.
- Геодезист….
- Значит, врач,… а кого ты собрался здесь лечить?
    Первоначально Мането решил, что лечить в этом городе не помешало бы всех поголовно, но потом передумал говорить об этом вслух и терпеливо объяснил Эдит, кто такой геодезист.
- Значит, будут строить железную дорогу? – Понятливо кивнула головой она, когда Мането перестал объяснять.
- Не ручаюсь за то, что будут строить, но мне за мою работу заплатили.
- Ты большая шишка?
- Есть шишки гораздо больше моего…. – Мането с некоторой философской одухотворённостью осмотрелся по сторонам.
- Ну ты жестянщик! – Фыркнула Эдит и вновь приложилась к «Мартини».
    Мането снова осмотрелся по сторонам, немного поглазел на амбала за стойкой, совсем чуть-чуть, чтобы того не раздражать и поинтересовался у Эдит:
- В этом заведении всегда так немноголюдно?
- К вечеру набьются. Пить будут до самого утра.
- А как на следующий день работать?
- А зачем работать? В этом городе никто не работает, здесь все только делают вид, что они работают.
- Интересно,… а жить тогда на что?
- Неужели ты решил над этим голову ломать?
- Мне было бы интересно проникнуть вглубь этих технологий.
- Слушай, ты такой симпатичный! Женат?
- Не женат.
- Ты точно выпить не хочешь?
- Мне вообще-то нельзя,… я – за рулём.
- Брось! Ты чё полиции боишься? Брось! Полтинник любому в карман сунешь, он тебе потом ещё и номер протрёт….
    Посмотрев в ярко накрашенный и широко улыбающийся рот Эдит, Мането очень кстати вспомнил Носорога и его слова, которыми тот напутствовал его перед отправлением в город Псевдос: «Имейте в виду, Мането, вся местная полиция коррумпирована начиная от патрульного и заканчивая самыми высокими чинами. Вся система прогнила, на них можете не рассчитывать ни при каких обстоятельствах. Я бы вам даже посоветовал их опасаться….»
- У нас в городе никто трезвый за рулём не ездит! – И счастливая улыбка на лице Эдит стала ещё шире.
- Можно я буду первым?
- Где,… у кого первым?
- Первым трезвым за рулём в вашем городе?
- Ну ты кадр! С тобой не соскучишься.

…
    Весь последующий час Мането протрепался с Эдит.
    Ни о чём, как могло бы показаться на первый взгляд, но на протяжении всей этой, якобы, пустой и необременительной болтовни Мането узнал столько нового и полезного, на что впоследствии потребовалось потратить минимум день оперативной обработки информации. Такие дамы как Эдит – бесценный источник самых свежих и проверенных новостей. Клондайк! Начнём с того, что они прошли через самое множество рук. Также они прошли через огонь, воду и медные трубы, что избавило их от излишней эмоциональности и впечатлительности. Потом – они везде были и всё знают, а если даже там не были, то слышали от подруг, а если не слышали, то высосут из пальца со всеми подробностями и, высосанное из пальца так будет походить на правду, что со временем его достоверность затмит ту самую правду. Художественной дар сплетницы и интриганки.
    И потом….
    Они всё это делают с любовью, вкладывая в каждую новую сплетню душу и сердце.
    Неутомимы в распространении порочащих чью-то репутацию слухов, откровенной клеветы и лобковых вшей.
    Некоторым из них это заменило семью, личную жизнь и профессиональную карьеру.
    Но самое главное – ОНИ СЧИТАЮТ ДЕЛОМ ЧЕСТИ БЫТЬ В КУРСЕ ЛИЧНОЙ ЖИЗНИ ВСЕХ И КАЖДОГО. Этакий бесплатный всепогодный папарацци, который в придачу ко всему уникально прост в обращении и приводиться в действие нехитрым поворотом тумблера. Вкл – выкл. С полпинка и с полстакана. Иногда достаточно просто погладить по голове и посочувствовать.
    Эдит – находка для шпиона….
…

    Когда Эдит позвонили на сотовый, Мането поинтересовался:
- Ты меня покидаешь?
- Вечером встретимся, телефон записывай….
    Потом Мането ещё минут двадцать рассказывал Эдит анекдоты. Она энергично реагировала практически на любой из них. В ней чувствовался неиссякаемый интерес ко всему происходящему, к «Мартини» в том числе, потому что когда за ней наконец-то  приехали, она успела прикончить четвёртый бокал.
    На её щеках горел полноценный, призывный румянец женщины свободной и не активно дорожащей своей репутацией. Мането всегда к таким имманентно тянуло.
- Ну мне пора, вечером позвони,… кто ты сказал по профессии? –  Эдит схватила со стула свою сумку и торопливо засобиралась.
- Геодезист.
- Звони, геодезист, ты мне понравился.
    Мането обернулся и тотчас встретился взглядом с человеком, который приехал за Эдит….
    Так мог смотреть только тот, кто был не только в себе уверен, но и имел немалые на то основания. Никакой агрессии, спокойная, хладнокровная, УПРАВЛЯЕМАЯ дерзость, которой хватит на любые жизненные ситуации. Снисходительная улыбка на губах, позволить себе которую может крепкий не столько физически, сколько духовно сильный экземпляр. Фактурное, атлетическое телосложение, пропорции борца, крепкие кулаки панчера. Этот человек не экономист и не менеджер, его принадлежность к местной криминальной иерархии не вызывала ни малейших сомнений. И скорее всего в этой иерархии он занимал далеко не последнее место. Скорее всего не глуп. Скорее всего очень осторожен и предпочитает бить только наверняка, чтобы одним ударом решить все проблемы. К насилию не склонен, но понимает, что насилие – это очень результативная мера….
    Продолжая приветливо улыбаться, Мането отвёл взгляд в сторону. Какие-то интуитивные намёки подсказывали ему в тот момент, что с этим человеком их пути-дороги ещё не раз пересекутся.
    Когда Эдит с незнакомцем вышли и закрыли за собой дверь, Мането посмотрел сквозь витринное стекло на то, как они уселись в навороченный внедорожник и через некоторое время уехали в неизвестном направлении.
    Мането внимательно посмотрел на задний номер.
    Мането причмокнул губами: настолько дорогую машину для этих мест мог себе позволить только некто, играющий первые роли. И здесь даже деньги ни при чём. Только тот, кому это положено по статусу, кто этого заслужил. По криминальной иерархии.
    Мането достал сотовый телефон, набрал номер и прижал его к уху:
- Машина айч ди эм 5473 эф эм 81, на кого зарегистрирована и прочие подробности?..
    Продиктовав запрос в телефон, Мането выключил его и положив перед собой вновь оглянулся по сторонам. В заведении было пусто и ему никто не мешал.
    Это был звонок в круглосуточную справочную Конторы.
    Между собой это опция в шутку называлась – «звонок другу».
    Через пару минут телефон позвонил и Мането приложил его к уху. Приятный на слух, деловитый и чёткий женский голос продиктовал ему в ухо:
- Феликс Клар, 33 года, шесть лет назад освобождён из-под стражи после отбытия наказания за причинение побоев, повлекших за собой смерть. В данный момент числится по базе как легальный плательщик налога с лесозаготовительной деятельности. Женат, детей нет, вернее были, девочка, но она умерла от менингита пять лет назад. Последнее время не привлекался ни по уголовным, ни по административным делам. Машина куплена в кредит около полугода назад….
- С каким первоначальным взносом?
- Пятьдесят процентов.
- Неплохой взнос,... а почему так быстро вышел за побои со смертельным? Неужто вёл себя хорошо?
- Мало дали, всего четыре года, нашлись смягчающие обстоятельства.
- Во время отсидки ничем не отличился?
- Пытался даже получить образование, но до диплома не дотянул.
- И сейчас все шесть лет тихо?
- Пока тихо,… глубже копать?
- Не нужно, я сам всё на месте узнаю.
    Мането отключил телефон и сунул его в карман. Все равно от этой комитетской базы никакого толку. Это всё – от лукавого, гнилая статистика и бумажная возня. Канцелярщина! Никогда ещё эти сведения объективной картины происходящего не передавали, только сбивали с прицела и искажали ситуацию.
    В люди, в люди нужно идти.
    В народ!
    Перед тем как отправиться в народ Мането снова достал телефон и снова позвонил в справочную:
- Поставьте сотовый телефон этого Клара на круглосуточный биллинг-навигатор. Фиксируйте любые переговоры, сообщайте о внезапных перемещениях. Меня интересует абсолютно всё….
- Минуточку…. Могу сразу сообщить, этот телефон последние двое суток не был зафиксирован  в сети. Включился только недавно, около трёх часов тому назад.
- Выходит, что он даже аккумулятор отключал?
- Очевидно, да,… могу показать место на карте, где телефон отключили и где потом включили. Вам это интересно?
- Конечно интересно!.. Мне очень интересно, где же этот крутой парень пропадал двое суток.
- Я скину вам эту информацию.
    Мането удовлетворённо кивнул головой, попрощался и отключил телефон. Снова, теперь с намеренным вызовом, посмотрел на амбала за стойкой. Вот это бармен так бармен, с такой харей любому недолить можно.
    Амбал немедленно занервничал и закрутил головой по сторонам, пока не напоролся на насмешливый, немного презрительный взгляд Мането. Уставился на него в ответ, ожидая продолжения. Мането снисходительно отвёл взгляд в сторону. Ого, вот это реакция, вот это чутьё! По всей видимости, суровые нравы царят в этих местах, если на любое недоразумение так обострённо реагируют. Многообещающая обстановка, прям как в салуне из какого-нибудь вестерна.
    Впрочем, вестерны Мането всегда нравились больше, нежели триллеры.

…………

Теодор Джеймс Харвест – Тедди «Мамона».
14 сентября 20… года, 19 часов 44 минуты.
Пока ещё в своём офисе…

…

    Тедди сделал очередной глоток из маленькой бутылочки, причмокнул языком, наслаждаясь вкусом безалкогольного пива и взяв толстыми пальцами прямо из вакуумной упаковки пару ломтей бекона, сопя запихал их себе в пасть, после чего громко шмыгнул носом и, невоспитанно чавкая, начал медленно жевать. Выполнив этот ритуал вытер руки об засаленное полотенце и выпучился на сидящего в кресле Одноглазого Молли. Продолжая выразительно чавкать заговорил, делая большие, НАСТОРАЖИВАЮЩИЕ паузы между словами:
- Копы давно уже всю нашу цепочку выпасли,… Первого гонца в Столице, второго на периферии и ещё этого последнего, который был на подскоке. Немало они, поди, времени угробили, чтобы проследить её почти до самого конца. Им осталось только зацепить Носатого и тогда бы они, скорее всего, вышли на нас….
- А если они уже зацепили Носатого? – Единственный глаз Молли взволнованно расширился.
- Хер их знает, может и зацепили,… хотя вряд ли, уже бы давно нагрянули с каким-нибудь спецназом в масках. Нынешние копы деликатно работать не умеют, единственного стукача и того сразу насмерть забивают. Быдло безголовое набрали на службу, одно бабло на уме.
- Может всё-таки слить Носатого?
- Видимо придётся,… жаль, конечно, Носатого. Столько лет вместе проработали, но тут кто кого опередит, миндальничать не получиться,… Смежники своих курьеров всех по цепочке перегасили, за один день,… предъявляют, что с их стороны утечки не будет гарантированно…. А если копы так близко подступились, то и Носатого они скорее всего просчитали….
    Тедди вновь приложился к бутылке, напрягся, не в силах превозмочь явный позыв рыгнуть, и всё-таки умудрился в титанических потугах его побороть.
- Тедди, это твоё окончательное решение? – Уточнил Молли и в его голосе проскользнули некоторые эмоции.
    Мамона внимательно посмотрел в единственный, немигающий глаз Молли, снова подавил позыв рыгнуть и, полюбопытствовал:
- Жалко Носатого?
- Жалко…. Я его с детства знаю. Мы с ним вместе по малолетке барыг бомбили, потом оптовый склад опустили на грузовик с сигаретами.
- Мне тоже жалко…. Ты не обратил внимания, Молли, последние пару дней никаких шнырей подозрительных в нашем городе не объявилось?
- Кажется тихо, Тедди. Кто в нашу глухомань добровольно попрётся?
    Тедди посмотрел в потолок и, всё-таки не сдержавшись, икнул:
- Жалко…. Жалко Носатого, но я так рисковать не могу,… если мы засветимся, наши  клиенты нас тоже не пощадят,… приедут, всех в капусту покрошат, без разбору. Поэтому, исключительно спасая собственную шкуру…. Придётся Носатого гасить, постарайся, Молли, это дело в долгий ящик не откладывать, чтобы к завтрашнему дню…. – Мамона заговорил, виновато обращаясь к потолку. – Извини, Носатый, что так вышло, но это – серьёзный бизнес и я сразу не обещал, что всё будет как по маслу.
- Как лучше обставиться?
- Носатый обычно домой возвращается поздно ночью. Как водиться в дымину пьяный и возвращается он через Горбатый мост. А там уже давно перила никак починить не могут, всё сгнило.
- Может лучше из шпалера, стрёмно как-то по отношению к Носатому? Так обычно котят слепых топят. Всё равно ведь полиция ничего ковырять не будет?
- А слухи по городу? Зачем нам нужны сплетни по городу? У кого фантазия работает, те ведь сразу начнут склонять и спрягать, чьих это рук дело? А тут в чистом виде случайность – перепил и утонул. Не повезло человеку. Это – бизнес, Молли, топить или стрелять – не обсуждается…. – И Тедди Маммона выжидательно посмотрел на Молли.
    Молли тоже посмотрел на Тедди, послушно пожал плечами и отвёл взгляд в сторону. В конце концов, топить иди стрелять, это же действительно непринципиально.
- Как скажешь, Тедди…. – Буркнул Молли.
    Для Мамоны это были самые любимые слова. Медовый Спас. Аналогично признанию в любви. «Как скажешь, Тедди….» Услышав их, он моментально делался шёлковым, сразу добрел и даже проникался сочувствием. Эти слова его ублажали и нейтрализовывали.
    Произноситься должны с покорностью. С последующим смиренным отводом глаз в сторону.
    Тедди удовлетворённо посмотрел на часы и вновь поинтересовался у Молли:
- Студент когда должен подойти?
- Минут через десять будет.
- Скорее бы, а то уже в брюхе урчит, пора бы и поужинать….

…

    Отец Студента начал работать на Мамону одним из первых.
    Одним из первых же и накрылся, года три тому назад.
    Звали его Портер, за пристрастие к этому сорту пива и за то, что обладая недюжинной силой мог вынести с Территории безмерное количество груза.
    Говорят, хороший был шабёрщик, безотказный и упёртый. Лез в любую дырку и ходил по любому маршруту, может поэтому и накрылся. Впрочем, плохо о нём никто не отзывался и кое-какие тропки им натоптанные ещё до сих помогают проскочить по рискованным местам и порядком сэкономить время. А, может быть, и жизнь.
    На те деньги, которые Портеру платил Мамона он смог купить неплохой дом и отправить своего единственного сына на учёбу в университет. К тому времени когда Портер накрылся, сын его бесценный учился уже на третьем курсе. Платить стало нечем и Студент, вернувшись в родной город начал искать заработок, который мог бы поддержать тяжело заболевшую после такого горя мать и продолжить учёбу. Упёртости в Студенте было не меньше чем в папаше. Гонору уж точно гораздо больше. Эгоист по стилю и по призванию. Себе на уме, с какими-то развесистыми амбициями и очень тонкими романтическими комплексами.
    Прекрасный спортсмен с разрядом по игре в ручной мяч. Трудно таким себя найти в жизни, а особенно в такой дыре как город Псевдос. Не место таким в Псевдосе, ох не место….
    Тут-то Студента и заарканил Тедди Маммона….

    Красивый был парень Студент. Высокий, с фигурой вьюношей, которые снимаются обнаженными для глянцевых журналов. С креативной стрижкой, одетый в брэндовые шмотки и обутый в топовую модель стильных кроссовок. Всегда в наушниках, в которых непрерывно звучала современная клубная музыка. Всегда немного неведомый, свысока снисходительный и презрительно вежливый. Он ни кому в этом городе был не пара, потому что учился на…. ИСКУССТВОВЕДА.
    Образованный и симпатичный. Студент не снимал своих наушников даже тогда, когда уходил на Территорию. Ходил он категорически один.
    Студент всё, что касалось города Псевдос со вкусом презирал и ждал только того момента, когда заработанных денег ему хватит, чтобы наконец-то свалить окончательно и бесповоротно из этих гиблых мест. Имея почти готовый диплом бакалавра в кармане он почему-то рассчитывал на то, что ему дадут отсюда свалить. Наив свойственен гуманитариям.
- Как дела, Студент? – Дружелюбно улыбаясь, Тедди Мамона протянул тому свою пятерню.
    Студент пятерню пожал. Показал большой палец и по-прежнему не снимая наушников уселся на стул напротив. Тотчас стал подёргивать правой ногой в такт тем ритмам, которые бушевали в его голове. В ответ он не издал ни звука.
    Мамона подался немного вперёд, заинтригованно посмотрел на навязчиво дёргающуюся ногу Студента и тихо изрёк:
- Есть работа, сынок….
    Студент умел читать по губам. Студент вытащил из уха одну «таблетку» и лаконично уточнил:
- Какая?
    Тедди, продолжая любоваться ритмично подёргивающейся ногой Студента, начал тихо рассказывать:
- Работа для тебя новая. У нас один маршрут простаивает, поставка из-за этого простоя срывается. Маршрут несложный, хорошая подробная карта имеется. Тропа проторенная и с ней уже давно никаких проблем. Выручай, сынок, только на тебя все надежды….
- Сколько?
- Ты парень сильный, попробуй двадцать пять-тридцать килограмм вынести, а сразу на выходе тебя встретят.
- Бабла сколько?
- Двадцать пять тысяч…. – И Тедди заворожено уставился на ногу Студента.
    Нога на пару секунд перестала вибрировать, но потом задёргалась вновь.
- Годится…. – Сказал Студент и вновь вставил себе в ухо «таблетку».
    Тема была исчерпана. Оставались только детали.
    Теперь Студент сидел на стуле, глядя прямо перед собой и обе его ноги ритмично дёргались в такт каким-то продвинутым мелодиям, которые целиком и полностью владели его сознанием.
- Молодец, Студент, не подвёл меня, - Тедди вполне искренне обрадовался, - Молли введёт тебя в курс дела, выдвигаешься завтра. Замётано?
    Студент с готовностью кивнул головой и встал со стула. Не любил Студент рассусоливать и подолгу вести переговоры. Это было и положительной и отрицательной чертой его характера, в зависимости от обстоятельств. А обстоятельства – штука капризная.
    Когда за Студентом закрылась дверь, Тедди Мамона проговорил, ни к кому конкретно не обращаясь:
- Хороший парень – Студент…. Вот только эта современная музыка на него скверно влияет. Слушал бы лучше классику….
- Шопена что ли? Или Глюка? – Единственный глаз Молли насмешливо сверкнул.
- Помолчи, музыковед. Моцарта,… Моцарта нужно слушать…. – Мамона сокрушённо покачал головой. – Ну и город, сплошные алкоголики и циники. Как тут оставаться человеком среди всей этой?.. – И Тедди брезгливо сморщился, не в силах подобрать определение «всему этому» морально-нравственному казусу.
    Слов Тедди так и не подобрал. А материться он воздерживался.
    Чернуха!
    Мамона сокрушённо покачал головой и промолчал.
    ЧЕРНУХА И МОКРУХА!


…………

Феликс Клар, 14 сентября 20… года, 22 часа 42 минуты.
В гостях у Фишера….

…

- Давно тебя не видел, Феликс! – Вполне искренне обрадовался вдрабадан пьяный Фишер, который тут же полез ловить руку Феликса, которую тот протянул ему для рукопожатия. – Здорово, напарник, хорошо что зашёл. Я по тебе почти соскучился.
    Фишера качнуло, он промазал один раз, второй, после чего вцепился Феликсу в плечо, зафиксировался, и только после этого смог точно прицелиться и ответить искренним рукопожатием.
     Радость его по этому поводу была неподдельной.
- Который день не просыхаешь? – В свою очередь уточнил Феликс, поддерживая Фишера, чтобы того не штормило.
- Не помню,… не считал….
    От Фишера пахло килькой в томате.
    Ширинка на штанах Фишера была хронически расхристанна и, из неё на свободу топорщился кусок нестиранной майки.
    Фишер был долго и упорно небрит. У него были ополоумевшие глаза с поблекшими зрачками на грани нервного срыва. Полтора месяца запоя.
    Тем не менее, он хорохорился. И был этим почти горд.
- Ехал мимо, Фиш, вижу, свет горит у тебя. Дай думаю, зайду, проведаю…. – Феликс ещё раз осмотрелся по сторонам, будто смакуя живописный разгром, царящий в квартире. – Ты в порядке?
    Фишер продолжил хорохориться:
- Если я уже полтора месяца пью,… по-твоему это порядок или как?
- По-моему, это – форменное скотство….
    Не дожидаясь ответа Фишера Феликс подошёл к столу и склонился над незнакомым человеком, который на нём беспробудно дремал, уронив голову прямо на пустые консервные банки, в которых воняли потушенные хабарики. Натюрморт «На дне» получился животрепещущий: голова, покоящаяся на столе, заставленном батареей разнокалиберных бутылок, среди закусочных огрызков, смятых пачек от сигарет и обрывков газет.
    Феликс ещё раз попытался заглянуть в лицо этого человека, но у него вновь ничего не вышло.
- Кто такой? – Спросил он у Фишера.
- Да ты его не знаешь, он не в теме, здесь живёт по соседству,… мазурит по-мелкому.
- Это симптом, Фишер. Ты уже пьёшь с хануриками. Опускаешься….
- Феликс, ну ты же брезгуешь со мною пить. С кем мне ещё пить в этом городе?
- Я когда бухал, мне никакой компании не надо было. Если захочу, и в одиночку нарежусь.
- Вот пить в одиночку – как раз и есть симптом. Я так не могу,… давай, Феликс, выпьем! У меня для тебя даже коньяк найдётся.
- Перестань, Фишок…. Осталось только мне запить,… и тогда точно, лохматый БЗДОС не за горами.
- Ты чё-то грустный какой-то, Феликс?
- Разговор у меня к тебе есть….
- И что это вас всех на разговоры со мной потянуло?
- А кто ещё с тобой разговаривал?
- Тедди пару раз звонил, один раз даже заехал. Позавчера Одноглазый Молли припёрся….
- Уже и Поганый к тебе приходил…. – Феликс потянул Фишера за рукав. –  Пошли, Фишер, в другую комнату, поговорим.
- Чего ходить-то. Здесь и говори….
    Феликс посмотрел на мазурика распластавшегося на столе. Тот был в явном и глубоком отрубе. Но Феликс имел обыкновение не рисковать понапрасну.
    Он вообще имел обыкновение никогда и ничем не рисковать.
    НИКОГДА И НИЧЕМ!
    А всю эту тюльку про то, что риск – благородное дело, развешивайте на уши неудачникам, которыми битком набиты следственные изоляторы.
    Главное – самому не подставиться.
- При нём не будем, - тихо сказал Феликс.
- Считай, что его здесь нет.
- Я сказал, ПРИ НЁМ НЕ БУДЕМ.
    Фишер понятливо разулыбался и пригрозил Феликсу пальцем:
- Вот что мне в тебе всегда нравилось, Феликс….
- Фиш, помолчи. Протрезвеешь, будем в любви друг другу объясняться, а то ты на утро и не вспомнишь, каким я чётким парнем был.
- Подожди, дай я сначала выпью, - Фишер потянулся за бутылкой.
- С кем ты будешь пить? Ты же один не пьёшь?
- С ним…. – Палец Фишера беспрекословно указал на отрубившегося мазурика.
- По-моему в нём батарейки давно сели.
- Тихо, Феликс! Я знаю способ как его взбодрить…. – Фишер полез куда-то в угол комнаты и вернулся оттуда с горном. – Он раньше в пожарной части служил…. – Фишер протёр засаленной майкой мундштук горна. – Они там и не с такого будуна на пожар подрываются. Звери, а не люди….
    Фишер надулся как индюк, побагровел, приложился к горну, издал какой-то ужасающе рваный, издевательский рев и страшным, лающим голосом проорал в ухо мазурику:
- РАСЧЁТ, ПОДЪЁМ! ВСЕ ПО МАШИНАМ!!!
    Мазурик панически вздрогнул. Взбрыкнулся. Закряхтел. Затем ещё раз вздрогнул. Бодро вскинулся вверх и открыв оба глаза посмотрел перед собой, ни на что пока не реагируя и ничего не понимая. Стеклянные глаза, собравшиеся в кучу от страха. Перекошенный рот. В этот момент он более всего смахивал на загримированных под зомби актёров с бессмысленным, пустым и жутким выражением лица, которыми наводнены малобюджетные, рассчитанные на откровенно тупых фильмы ужасов.
    Феликс едва сдержался чтобы не хохотнуть.
    Фишер налил в стакан, поставил его перед мазуриком и скомандовал:
- Давай, освежись,… за здоровье моего друга.
    Мазурик облизнулся, причмокнул от удовольствия и довольно профессионально засветил стакан с одного глотка. Не приходя в сознание помотал немного головой, по-видимому наслаждаясь этим внезапным приливом сил и наслаждения, вновь покряхтел, посопел, после чего безнадёжно рухнул на стол, довольно громко брякнувшись головой об столешницу. И затих.
    Аттракцион состоялся. Пожарный похмелился.
- Вот теперь пойдём, поговорим, - сказал Фишер.

…

- Фиш, долго ты ещё квасить собираешься? – Спросил Феликс, когда они вышли на кухню.
    Фишер согнал с табуретки толстого, обнаглевшего кота и пододвинул её Феликсу:
- Присаживайся, Феликс, в ногах правды нет.
    Феликс сел на табуретку. Кот немедленно подкрался поближе и начал подозрительно нюхать его ноги. Кота этого звали Фарт. Фартик…. Морда у него в тот момент была как у городского прокурора: только дай волю.
- Мы же с тобой договорились, Фишер…. – Феликс протянул руку, чтобы погладить кота за ухом, но тот немедленно извернулся, чтобы цапнуть за палец и Феликс едва успел отдёрнуть руку. – Ты чего эту тварь голодом моришь? Чего он такой лютый?
- Феликс, я тут покумекал на досуге,… я, наверное, из этой темы выходить буду.
    Феликс встал и плотно прикрыл дверь на кухню, снова сел на табуретку, снова попытался погладить кота и снова едва успел отдёрнуть руку, чтобы тот его не укусил. Агрессивный какой, падлюка.
- Фишер, а кто тебе даст выйти?
- А что они мне сделают? И потом, я уже для этих дел староват, суставы к непогоде стали побаливать.
- Квасить тебе больше не надо, Фишер. Чего-то ты совсем раскис.
- Не-ет, Феликс, тут дело в другом…. – Фишер помолчал и как бы невзначай затронул другую тему. – Чего там про Гудвина слышно, так и не объявился?
- Так и не объявился.
- И «жмур» его не приходил?
- И «жмур» не приходил.
- Помнишь, Феликс, о чём я тебе говорил? Сначала Огастес ушёл, потом Гудвин, теперь вот моя очередь подходит. Скоро ОНА и меня призовёт. ОНИ нас всех туда приберут со временем. Всех, кто туда шнырял. Всех, кто хаповал, и всех, кто нас на это науськивал. А там уже каждому воздастся по заслугам….
    Феликс всё-таки изловчился и поймал кота за загривок, тот мерзко завыл и, это гнусное вытьё не предвещало ничего хорошего. Феликс дождался максимальной остервенелости в тональности и только после этого отпустил. Фарт разъярённо вякнул напоследок.
- Фиш, это у тебя белая горячка. Водку сметаной закусываешь, поэтому в голове всё и разладилось. Тебе ещё черти по углам не мерещатся? Голоса из темноты? Ты просто утомился, Фиш. Попробуй не пить хотя бы в первой половине дня и удели внимание нормальной закуске.
- Хочешь, смейся над этим, Феликс. У меня всё равно к этой теме интерес пропал, я уже отголил по полной, своё дело сделал. Отдых я заслужил….
    Кот отбежал немного в сторону, залёг, затаился в углу и, теперь выпучившись желтенными, вытаращёнными глазищами, уставился на Феликса в упор.
    Феликс подмигнул коту.
    Кот подмигнул Феликсу в ответ.
    Феликс призывно похлопал себя по колену и кот, словно делая одолжение нехотя запрыгнул на предложенное место. Комфортабельно утвердился.
- Раньше это дело было нашим, а теперь ты говоришь что сделал своё…. – Вполне миролюбиво заметил Феликс, поглаживая кота по загривку.
    Теперь эта откормленная тварь стала как шёлковой.
- Феликс, хуже не бывает, если пропал стимул, это как бензин в баке кончился.
- А какой у тебя стимул пропал?
- Ну как же, Феликс! Сыняга-то мой в этом году наконец-то отучился. Дипломированный врач! Уважаемый человек! Шесть лет он на кардиолога учился. Шесть лет я всё до копеечки! Туда! Чтобы хоть ему не пришлось в этой дыре загибаться. Чтобы хоть он смог в Столице зацепиться и человеком стать! Не лимитой облезлой….
    Феликс отвёл глаза в сторону и поморщился….
    Об этом знал весь город. Об этой трагедии и одновременно комедии. Об этом фарсе.
    И только один Фишер не хотел знать и упорно отбрыкивался от того, на что пытались ему открыть глаза….
    Сынок его единственный, которому он на самом деле, всё до копеечки, все средства, что кровавым потом зарабатывал – отродясь никогда ни на какого врача не учился. Этого мудилу, наркота и пропойцу близко ни к одному институту на пушечный выстрел не подпустили бы. Сынуля его разлюбезный всё это время папкины деньги спускал на дурь, бильярд, бразильские вечеринки, «одноруких бандитов» и потасканных тёлок. По полной сынок в городе отрывался, пока папа в петлю голову совал, да из огня каштаны для него таскал. И все эти годы, ослеплённый отцовской любовью Фишер с денег, которые ему платил Мамона, себе оставлял только то, чего с натяжкой хватало на кошачьи консервы для рыжего любимца, на жбан и на дешёвые тютюни, которые и сигаретами-то больно называть.
    Всё до копейки в дитятку! В сынулю!
    А сынок – кровинушка, все эти шесть лет пичкал папу историями о тернистом пути к карьере кардиолога. О дороговизне этого престижного образования, сулящего шанс стать полноценным членом общества. Лечил по полной. Кардиолог.
    Об этом весь город знал. Это уже даже никого не смешило.
    И лишь один Фишер не верил. Не хотел верить. Цеплялся и брыкался. Упирался как мог. Гнал от себя.
    И продолжал иступлённо верить!
    Потому что не во что было больше верить.
    ПОТОМУ ЧТО НЕ ВО ЧТО БЫЛО БОЛЬШЕ ВЕРИТЬ В ЭТОЙ ДЫРЕ!
    Каждый имеет право на мечту. У каждого есть право на надежду И пусть она будет заблуждением, но умирать приятно только за мечту. Будет! Будет его сыныуля-кровинушка врачом!!!
    И каждый месяц, исправно, по почте. На предъявителя. Всё до копейки. Себе даже на таблетках от поноса экономил. Учись, сынок, на кардиолога. Стань человеком!
    Хоть ты поживи, если всем нам здесь *** моржовый нарисовался….
- Диплом-то он тебе не показывал? – На всякий случай уточнил Феликс.
- А как же, фотографии даже присылал с церемонии вручения.
- Может, давай его на кандидатскую посадим? Слабо твоему отпрыску стать доцентом? Заодно и у тебя снова стимул появится? – Феликс вновь погладил кота и тот с готовностью заурчал.
- А может и станет мой Макс доцентом. Чего ты улыбаешься, Феликс?
    Непонятно, почему этот издевательский оскал на лице Феликса Фишер вдруг назвал улыбкой?
    Нужен был Феликсу Фишер. Без него он бы эту тему не провернул. У Фишера – опыт, Фишер всё на Территории облазил, все тропы исходил и со всеми заподлянками знаком. Если сейчас Фишер откажется, то больше с этим свататься не к кому. А в одиночку соваться – захимара стопроцентная….
    Фишер начинал одним из первых. Со всеми знаком. У него чутьё как у легавой, швах будет, если он откажется.
- Давай твоему Максу на частную клинику набомбим. Начальный капитал. И все при своих…. – Феликс вновь погладил блаженствующего на его коленях кота.
- Не получиться, поздно,… я на Территории кое-что видел. ОНИ мне знаки посылают.
    Феликс снова посмотрел в сторону и снова ухмыльнулся.
    Очередное заблуждение Фишера. Неизлечимое….
- Кто ОНИ-то, Фиш, о ком идёт речь? Ты их хоть раз видел?
- Я не видел, мне ещё рано ИХ видеть, а вот другие видели.
- Фиш, мы с тобой вроде как забивались. Я на тебя рассчитывал.
- Нет, Феликс, я выхожу. И это будет тебе же на пользу.
- То что ты меня кидаешь мне ещё и на пользу пойдёт?
- Помнишь, Феликс, как-то по весне нас едва Пятно не накрыло? Мне ещё тогда ногу поломало?..
- Ногу, допустим, тебе тогда не ломало. Чуть-чуть прищемило. Зато орал ты как резаный.
- Это потому что я воды на обратную дорогу попил, а если бы воду не пил, то сейчас бы точно на одной ноге прыгал.
- Если бы я тебя вытащил….
    Феликс даже не улыбнулся.
    Фишер чмокнул губами, словно пробуя эту горькую пилюлю на вкус и тоном, которым успокаивают собственное самолюбие и чьи-то амбиции протянул:
- Ты бы меня вы-ы-ытащил,… Вытащил бы, Феликс?
- С темы на тему не перескакивай. Вернёмся к Пятну….
- А что к Пятну? Никогда ведь на том месте Пятен не было, а тут сразу три и как будто только нас дожидались.
- Случайность…. – вставил Феликс, но, вспомнив про корову, вывернутую наизнанку, невольно добавил. – Их последнее время всё больше становится.
- Да нет, Феликс, не случайность. От одного-то Пятна редко кому уйти удавалось, а тут сразу три. Что ты по этому поводу думаешь?
- Значит, мы с тобой везунчики, Фишок. Почему я и настаиваю, впредь стрималить только в паре.
- А ведь это было – знамение….
- И в чём оно заключалось?
- Это ОНИ мне сигнал подавали, намёк посылали, чтобы я с этими делами развязывался поскорее. Выходил из игры, пока мне голову не прищемили.
- Кто ОНИ?
- Ну эти,… призраки, фантомы, монстры!.. Которые там поселились сейчас на Территории. Которые всеми этими чудесами и заправляют….
- Фиш,… когда ты прошлый раз в запой уходил, ты меня лечил, что на Территории сейчас живёт Дьявол с Бесами. Типа того, что вся бесовщина, которая там творится – она от Лукавого. Позапрошлый раз ты говорил, что там – место грехопадения Ангелов. Якобы это: «Падшие Ангелы мстят нам всем за грехи наши тяжкие во искупление» - твои слова.  Я не пойму, Фиш, ты прогрессируешь или деградируешь? Может, хватит поповщину разводить?
- Знал я, Феликс, что ты мне снова не поверишь….
- Если знал, зачем эту тему затевал?
- Феликс, ты мне не чужой, я за тебя на всё пойду. Думаю, что и у тебя претензий ко мне нет….
- Они начинают проклёвываться, Фиш.
- Феликс,… ты – молодой, сильный, у тебя всё впереди….
- Фиш! Мне эти слова говорили перед тем как в тюрьме зубы без наркоза дёргать….
- Ты чего, Феликс? Обижаешься?.. Феликс, да пойми ты, я – карта битая, мне уже был оттуда звоночек и не раз, чтобы я больше не совался. Под ногами не путался. ОНИ же там орудуют по принципу – любит не любит. Если ты им не понравился, значит – всё. Кранты! Больше не суйся, в самое ближайшее время накроешься. Но ОНИ перед этим обязательно сигнал посылают, звоночек какой-то делают. Мне уже два раза намёки приходили. ОНИ же с нами играют как кошка с мышкой. ИМ эта возня интересна не меньше нашего.
- ДА КТО ОНИ-ТО?
- Х О З Я Е В А! ХОЗЯЕВА ТЕРРИТОРИИ! ИЛИ ТЫ ДУМАЕШЬ, ЧТО У НЕЁ НЕТУ ХОЗЯЕВ?
- Фиш, по-моему ты окончательно съехал. Больше с этими хануриками не пей. Я в следующий раз приду головы им посворачиваю. Обещаю.
- Феликс, успокойся.
- Я спокоен, Фиш,… и головёнки я сверну, рука не дрогнет. Развёл здесь клуб одиноких сердец, ты хоть собутыльников-то себе приличных найди, а не этих обсосов хронических.
- Феликс, ну чего ты бесишься?
- Значит, Фиш, я могу больше на тебя не рассчитывать?
- Феликс, ты всегда можешь на меня рассчитывать.
- Но к Озеру ты со мною не пойдёшь?
- Феликс, ты только не горячись…. – Фишер полез за очередной своей вонючей сигаретой, по пути его пробило на кашель, он хрипло зашёлся и только после этого продолжил. – Зачем ты это делаешь, Феликс? Зачем ты туда рвёшься?
- Мне нужны деньги. Большие деньги. Я хочу куш сорвать.
- А зачем тебе большие деньги? Тебе разве не хватает того, что ты имеешь? Посмотри какую тачку купил, весь город только об этом и талдычит.
- Я хочу уехать из этого города.
- А чем тебе этот город не нравится? Лет двадцать тому назад считался уютным местечком.
- Сгнить я здесь не хочу. Провоняться. Вот и ты провонялся, поэтому так и рассуждаешь, соображениями двадцатилетней давности. А они давно протухли.
- А куда ты хочешь уехать?
- Неважно. В большой город. В Рио-де-Жанейро….
- А в большом городе кому ты нужен? Ты посмотри в глаза этим городским. Они же там друг друга перегрызть готовы. Люди везде одинаковые, и везде они думают только о бабках, о требухе и о собственной шкуре. В большом городе – всё большое. И если там нагнут, то и опустят по-большому….
- А чего же ты тогда своего Макса туда отправил учиться?
- Макс – он теперь образованный. Вра-а-ач…. – Фишер запрокинул подбородок вверх и, на его лице появилась полувменяемая, сантиментальная улыбка. – У Макса диплом, он теперь будет в другом мире жить, среди сытых, богатых,  порядочных и таких же образованных. Не на дне людском….
    Феликс вновь потрепал кота за загривок.
    Переубеждать бесполезно. С этой стороны к Фишеру не подойти и лучше его за живое не трогать. Ни в коем случае нельзя забирать у человека последнего. Последнего даже мент не забирает.
    Феликс немного погодя поинтересовался:
- Хорошо, Фиш! Если деньги ни при чём, тогда ты туда зачем пошёл? Зачем ты полез к этому Озеру?
- Сколько мне лет по-твоему, Феликс?
- Не знаю,… где-то за полтос.
- Это я всем говорю, что мне пятьдесят один, а на самом деле, Феликс, мне – шестьдесят семь лет. При моём образе жизни уже бы любой другой спился, заспиртовался, скурился и загнулся….
- Допустим, что в наших краях люди закалённые. Несгибаемые….
- Кроме шуток, Феликс! МНЕ – ШЕСТЬДЕСЯТ СЕМЬ ЛЕТ. И я туда пошёл не ради выгоды, а за здоровьем. Чтобы денег на этом заработать, - упаси Бог! - у меня даже мыслей таких не возникало.
- И что, всё как рукой сняло?
- Зря смеёшься, Феликс….
- Я не смеюсь, Фиш.  Я – ВЕСЬ ВНИМАНИЕ.
- Веришь – не веришь, искупался в Озере –  как будто двадцать лет долой. Плешь на голове была…. – Фиш полез показывать, где предположительно была лысина. – Заросла! С язвой лет пять мучился – зарубцевалась! На теле ни одного шрама не осталось. Давление к непогоде мучило – всё стало нормально. Сердце шалило – сейчас как олень бьётся. И самое интересное – СТОЯТЬ СТАЛ КАК У МОЛОДОГО….
- До сих пор стоит?
- Ты опять, Феликс, подкалываешь?
- А чего же ты тогда не подженился, если торчок как у молодого?
- Эх, Феликс…. – Фишер сумрачно засопел и замкнулся. – Мне ведь свою Софу-то не забыть. У меня с ней всё по-настоящему было, как в книжках пишут, таких сейчас больше нет. У нынешних только бухло да бабло на уме….
- Ладно, Фиш, извини, это я не в строчку брякнул. Проехали…. Значит, напарник, к Озеру ты со мной не пойдёшь?
- Феликс, это не мой каприз и не понты тухлые. Не пустят ОНИ меня туда больше, а если вместе пойдём, ОНИ нас обоих и захимарят. Я это только сейчас понял.
- А почему ты думаешь, что ОНИ МЕНЯ туда пропустят?
    Фишер как-то некстати оживился.
    В выражении лица Фишера внезапно появилось что-то новое. Он вдруг заёрзал на табуретке и когда начал говорить, продолжал как-то нервозно колготиться, шершаво поскрёбывая себя за коленки:
- ТЫ – ВЕЗУЧИЙ, ФЕЛИКС,… ТЕБЯ ВСЕ ЗАПОДЛЯНКИ СТОРОНОЙ ОБХОДЯТ,… МАММОНА ТЕБЯ НЕ СЛУЧАЙНО ВЗЯЛ,… ОН ТЕБЯ ДЛЯ ЧЕГО-ТО БОЛЬШЕГО БЕРЕЖЁТ, ПОНАПРАСНУ НЕ УШАТЫВАЕТ,… ОН ТОЖЕ ЧУВСТВУЕТ, ЧТО ОНИ К ТЕБЕ БЛАГОВОЛЯТ…. ОНИ ВЕДЬ СВОИ ТАЙНЫ ПЕРЕД ПЕРВЫМ ВСТРЕЧНЫМ НЕ РАСКРЫВАЮТ…. ЖДУТ ЧЕГО-ТО, ВЫБИРАЮТ….
    Феликс снова потрепал кота по загривку, а потом погладил за мягкий, пушистый живот. Рыжая тварь едва не потеряла сознание от этих ласк и выпустив когти намертво вцепилась в штанину, восторженно обмякнув.
- Фиш, вопрос у меня такой возник…. А зачем ты мне рассказал об этом Озере? Мог ведь просто промолчать?
- Мне об этом Гудвин рассказал. Гудвину скорее всего рассказал Огастес. Огастес уже два года по Территории шатается как призрак, шабёрщиков пугает. Гудвина больше нет, ушёл Гудвин по маршруту и не вернулся, а так не бывает, «жмур» всегда приходит обратно. Значит, его тоже призвали. Чувствую, что меня тоже скоро призовут, поэтому тебе и рассказываю,… кто-то должен на этой стороне оставаться из тех, кто знает об Озере. Когда ОНИ тебя призовут, ты тоже поспеши кому-то передать эту тайну.
- А ОНИ меня призовут?
- Рано или поздно призовут….
- А если меня к тому времени посадят?
- Значит, выпустят….
- Без всякой кассации и амнистии?
- Феликс,… никто из шабёрщиков своей смертью не умирает.
- Фиш,… наркоманы тоже своей смертью не умирают. Но нравится оно всем поголовно….. Так что давай, расскажи мне дорогу к этому твоему чудо-Озеру.
- Я же тебе уже рассказывал.
- Расскажи ещё раз, Фиш. А я проверю никаких мелочей ты от меня не утаил?
- Обижаешь, Феликс, всё как у попа на исповеди.
- Вот и рассказывай, духовник….

    Феликс внимательно слушал Фишера, между делом наглаживая урчащего кота, который в блаженном отрубе лежал у него на ногах.
    Самый простой способ проверить: чешет ему Фишер или нет? Нужно просто сопоставить подробности и проследить за тем, чтобы все мелочи совпадали. Дважды без запинки повторить лживые, либо надуманные фантазии почти невозможно. Запутаешься.
    А Феликс специально всё запомнил до мельчайших подробностей.
    Поэтому Феликс не встревая и не перебивая прилежно слушал.
    А Фишер рассказывал:
- …. Как увидишь эти дома на берегу реки, сразу забирай вправо. Дома эти ни с чем другим не спутаешь, те, которые будут стоять ближе к тебе, выглядят совершенно целёхонькими. Хоть сейчас заселяйся и живи, там даже стекла не выбиты и краска нигде не облупилась, будто и не было никакого взрыва. А вот те, которые за ними, те уже обгоревшие, с сорванными крышами и кое-где вообще завалившиеся. Ты к этим домикам близко не суйся и держись от них подальше, всё круче и круче вправо забирай, чего бы тебе не мерещилось, а мерещиться тебе там будет на каждом шагу и всякое. Как начнёшь вправо забирать, сразу и река начнёт поворот делать, ты так рассчитывай, чтобы тебе под углом в девяносто градусов от этих домов потом держаться. Понял?
- Ни хрена, Фиш, не понял,… который раз слушаю, никак понять не могу. Как так может река повернуть, если она там сроду никаких изгибов не делала?
- Феликс, на словах этого не объяснить. Делай, как я тебе говорю и сам всё увидишь. Она на твоих глазах начнёт русло менять, деревья будут по полю передвигаться, овраги и  лощины, всё будет местами меняться, как будто они из пластилина слеплены. Ты самое главное держись от горельника подальше, а там уже пойдут места как с открыток подарочных, будто бы и не было там никаких взрывов с пожарами. Всё чистое и нетронутое, хоть грибы с ягодами собирай,… как только выйдешь под девяносто градусов, сразу через реку пешком и иди. Прямо по воде как по суше и пойдёшь, только имей в виду, что всё вокруг будет как стеклянное, ногами не топай и за ветки не хватайся, может расколоться на кусочки и руки порезать. По воде по этой остекляневшей тоже ногами не стучи, короче, как слон там не топчись. Когда выйдешь на противоположный берег, назад лучше не оборачивайся и не смотри, зрелище не для слабонервных, там всё как в рулет будет свёрнуто. И херня эта шевелится как-то нехорошо, дрожит как студень и, всякая лохматая дрянь пучками торчит в разные стороны. Лучше этого не видеть, потому что там ещё какая-то жижа, не то чёрная, не то тёмно-синяя будет бурлить и всё это до самого неба, на весь горизонт, короче полная хренотень. Ты иди прямо по полю. На этом поле трава будет расти, которой ты никогда раньше не видел: невысокая, где-то по колено, такого странного светло-пепельного цвета и шелковистая, как волосёнки у младенца, справа будет стоять дерево, а слева – какая-то вышка непонятная и наверху у неё что-то ярко-красное вспышками сверкает. А небо над головой то зелёным может быть, то фиолетовым, но тебе на это лучше внимания не обращать. Ты держись между деревом и этой вышкой и снова иди не оборачиваясь, потому что чувство будет такое, будто кто-то неотрывно за тобой наблюдает недобрым взглядом. И не оборачивайся на эту жижу лохматую, которая за спиной будет бурлить, а не то замечешься и запаникуешь. И запомни, Феликс, там – без понтов страшно, какой-то беспричинный страх пробирает, аж мурашки по коже бегут и в холодный пот бросает, трясёт всего. Ни в коем случае не паникуй и обратно не поворачивай. Если обратно повернул – считай всё – накрылся. Если увидишь на этой траве вытоптанные места, будто кто сенокосилкой прошёлся, сразу заруби себе на носу, Богомол где-то тут неподалёку отирается. Туда тоже не суйся, беги без оглядки от этого места!..
- В этого Богомола, Фиш, я вообще никогда не верил.
- Богомол Росомахе ноги оторвал, а Штомпелю голову откусил.
- Фиш, голову Штомпелю Поганый отчекрыжил циркуляркой, за то, что тот слишком много трепался про этого Богомола и про всё остальное. А Росомахе ноги поезд по пьянке отрезал, вот он теперь всем и начёсывает про встречу с Богомолом. Только это, между нами, Фишок.
- Думай как знаешь, Феликс, я тебя предупредил. Молись, чтобы тебе с ним не столкнуться….
- Дальше рассказывай….
- Дальше,… когда пройдёшь через поле. Выйдешь в эту Муть Белую, в ней ничего абсолютно не видно, идёшь, как в молоке плывёшь, всё вокруг белого цвета, даже земля под ногами, дышать трудно, но можно. Ты постоянно забирай влево, иначе в ней закружишь и сгинешь. Чахлый в этой Мути Белой и накрылся, месяц там проболтался и только потом «зажмуренным» пришёл. Обойти её не пытайся, начнёшь обходить, завязнешь в «киселе». Забирай постоянно влево, она должна внезапно кончиться и перед тобой будет лесок небольшой, к которому тропинка ведёт, там тебе будет постоянно мерещиться, что где-то тихая, грустная музыка играет, аж слёзы наворачивает. Не вздумай искать где, иначе с тропинки собьёшься и снова закружишь. Я две недели кружил, из сил выбился, уже думал всё, сгину, только чудом выскочил. Поэтому держись тропинки, что бы тебе не казалось и не мерещилось. Ты по этой тропинке шуруй куда она ведёт безбоязненно, сначала и не заметишь, как небо с землёю местами поменяются, а потом она начнёт спираль делать вокруг этого леса. Ты, главное, снова с тропинки этой никуда не сворачивай и не дрейфь….
- С этого места поподробней, Фиш,… как это вдруг небо с землей местами поменяются?
- Феликс, это объяснять бесполезно, это только увидеть надо. Гудвин про это говорил, что это,… как его,… кривизна пространственная! Он где-то в журнале вычитал. Ты когда этот лесок увидишь, сразу заметишь, что вершины деревьев как бы в дым превращаются и куда-то далеко-далеко в небо тянутся длинными полосами. Потом, когда по лесу пойдёшь, вокруг тебя всё сначала как бы в жгут закрутится, какими-то цветами странными окраситься и вдруг ты уже по небу шагаешь, ног под собою не чувствуешь, а деревья тебе в темечко топорщатся. И воняет в этом месте, нестерпимо….
- Что дальше?
- А дальше ты по этой тропинке к Озеру и выйдешь. Считай, всё,… дошёл. Оно аккуратное как блюдечко, тихое и берега у него песчаные, как на пляжу. Считай, дело сделано.
- И на этом всё?.. Ты ничего не забыл?
- Кисель! – Спохватился Фишер. – Когда пойдёшь по тропинке, она тебя в «кисель» приведёт. Ты не нервничай, так по «киселю» и шлёпай, он там неглубокий, от силы по колено. Не ссы, не провалишься.
- «Кисель» же ядовитый….
- Тебе все равно в озере купаться. Вылечишься и отмоешься заодно….
- А обратно?
- Обратно «киселя» не будет.
- Как так?
- А вот так,… обратно вообще выйдешь по-лёгкому. Без приключений….
    Феликс мрачно посмотрел куда-то в сторону и тихо уточнил:
- Ты ничего не забыл?
    Фишер смутился и шлёпнул себя по лбу:
- Забыл! Когда будешь по тропинке к Озеру подходить, тебе навстречу по тропе твой «жмур» будет идти. Прямо лоб в лоб! Зрелище, я тебе скажу, пробирает от страха до самых кишок. Жмур все твои движения будет повторять и на вид вылитый ты сам, только стопудово «зажмуренный». Смотри не сдрейфь, Феликс, иди прямо на него, когда с ним столкнёшься, сердце будто похолодеет и остановится, но ты упрямо вперёд иди и не оборачивайся….
- А он чего?
- А он после того как через тебя пройдёт с тропинки свернёт и в лес уйдет, будто как проверит, дашь ты труса или нет?
- А чего потом?
- А потом раздевайся догола и купайся в этом озере сколько влезет….
- А выносить эту воду живую смысла нету, она только там на месте действует?
- Только там,… до тебя не раз попробовали выносить её и всё впустую.
- Любую хронь вылечит?
- У меня мизинца на правой руке не было,… по малолетству на заводе оттяпало…. – Фишер поднял в воздух левую руку на которой мизинец присутствовал и продемонстрировал его Феликсу. – Как видишь, новый вырос.
- А чего ты мне левую руку показываешь?
- Тьфу ты, напутал! – И Фишер показал мизинец на правой.
    Феликс почесал за ухом и отметил:
- Фиш,… не помню я, был у тебя раньше мизинец или нет?..
- Ты мне не веришь, Феликс?
    Что это за игры в «верю – не верю»? Человек путает правую руку с левой, после чего берётся показывать дорогу, фактически, по минному полю. Сусанин….
    Феликс тяжело вздохнул и согнал пригревшегося на его коленях кота на пол. Встал с табуретки и резонно заметил:
- Классный ты мужик, Фишер. Всегда на тебя рассчитывал…. Но я и правда не помню, был у тебя мизинец или нет?

…

    Уже когда Феликс уходил.
    Уже на пороге своей провонявшейся дешёвым табаком, неухоженной хибары Фишер спросил у него, пытаясь честно заглянуть Феликсу в глаза:
- Может, передумаешь, Феликс? Не нужно на этом пытаться деньги сделать. Возьми себе от этого Озера здоровья, сколько унесёшь и на этом успокойся.
- Да у меня, слава Богу, здоровье пока есть….
- И что тебе в голову втемяшилось уезжать из нашего города?
- Фиш, ты вокруг посмотри…. Мы же здесь все по уши в дерьме. Мы здесь скоро с голодухи самих себя и это дерьмо жрать начнём.
- Смирись, Феликс. Тут твоя Родина, а на Родине и дерьмо родное. Смешайся с дерьмом и успокойся.
- Никогда, Фиш. Никогда я себя не дам с дерьмом смешать. Сдохну, но не дам.
- Удачи, тебе, Феликс. Может быть, больше не свидимся.
- Это что за щемящие нотки?
- Это не тебя касается, меня,… а ты везучий, у тебя всё должно выгореть. Я за тебя молиться буду.
    Напоследок Феликсу стало невероятно весело:
- Ты лучше молись за то, что дорогу мне правильно указал.
- Феликс, неужто я бы так подставил,… мы же с тобой столько лет вместе, ты же мне как сын….
    Напоследок Феликсу стало ещё веселее:
- И чего же ты меня на кардиолога не отправил учиться? Папаша?
- Зачем подкалываешь, Феликс?
- Да ладно, Фиш, расслабься,… сказать по правде, ты мне серьёзно помог. Наставил на путь истинный, будем считать, что ты мне тоже как отец родной. Если мне повезёт, обещаю, что тебе это зачтётся.
- А если не повезёт?
    Совсем под занавес Феликсу стало прямо-таки нестерпимо весело:
- А если не повезёт, будь добр на моих поминках как свинья не нажрись.


…………

Эрнесто Луи Мането, 15 сентября 20… года, 01 час 24 минуты ночи.
У себя в гостиничном номере.
С Эдит….

…

    Толстая, обрюзгшая коридорная подкралась к двери номера-люкс, в котором поселился Мането, тщательно осмотрелась по сторонам, согнулась в поясе и приложив ухо к замочной скважине, прислушалась, открыв рот от вожделения. Любознательно оскалилась.
    За дверью кричала Эдит….
    Кричала она громко, правдоподобно и, если бы эти крики услыхали люди, специализирующиеся на производстве фильмов соответствующего содержания, то они бы наверняка сделали Эдит сногсшибательное коммерческое предложение. И у неё вряд ли хватило бы сил его отклонить. Она бы сразу вышла в дамки. Стала звездой!
    Эти крики будоражили что-то первозданное и взывали к сопричастности.
    Находили отклик даже в мёртвом.
    Что-то неукротимое, неукращаемое и заповедное.
    Что-то среднее между откровенной вульгарностью и пафосным эротизмом.
    И в придачу непростительно громко….
    Звездато!
    Коридорная скорбно покачала головой, попыталась заглянуть в замочную скважину, когда у неё ничего не получилось, выпрямилась и, уверенно постучав в дверь, мстительно прокричала:
- Потише! Слышите там, а ну-ка давайте потише!.. Люди уже спят! – Непонятно для чего добавила про «людей» она, несмотря на то, что пустовал весь этаж гостиницы, за исключением номера Мането.
    Крики немедленно утихли. Преисполненная гордости за содеянное коридорная отправилась прочь и немного погодя ей в спину вновь понеслись горячие стоны пылкой и неуправляемой Эдит.
    Жизнь продолжалась, вопреки «людям» и поползновениям коридорной….


    В какой-то момент Мането сам взволнованно распереживался по поводу того, что Эдит слишком громко кричит. В этот момент он был сзади, поэтому он наклонился к уху Эдит и очень деликатно прошептал:
- Дорогая, по-моему ты слишком громко кричишь….
    И, будто в подтверждение его слов, раздался довольно громкий стук в дверь, после которого прозвучал не очень-то приятный, пугающе внезапный голос коридорной:
- Потише! Слышите там, а ну-ка давайте потише!.. Люди уже спят!
    Мането на мгновение прекратил, собственно, заниматься сексом, размышляя над коварством этого замысла. Такие внезапные демарши – серьёзное испытание для эрекции.
    Это могло бы многим помешать закончить начатое. Фактически – облом….
    Но не в том случае, если твой партнёр – Эдит.
- Не обращай внимания, - скомандовала она, - продолжай!.. завидует, вот и бесится….
    Это было очень верное и предельно точное замечание.
    И Мането продолжил, потому что он никогда не шёл против здравого смысла и всё начатое привык доводить до конца. В грехе нужно тоже себя реализовывать до совершенства, коли само по себе грехопадение уже состоялось.
    Эдит вновь начала кричать, вкладывая в это всю свою нереализованность и нерастраченность. Очень много нового открыл для себя Мането. От многих предрассудков избавился.
    И, сказать по правде, его эти крики возбуждали….


    После того, как было всё кончено, то есть грехопадение логически проистекло и свершилось….
    Мането вновь вернулся к разговору, фоном для которого всё это грехопадение и являлось.
    Мането вновь вернулся к ненавязчивым вопросам,  задавать которые он переставал только для того, чтобы вновь и вновь заняться Эдит вплотную.
    Мането решил, что сейчас тот уровень интимности уже достигнут, чтобы перейти к этому вопросу. Обнюхивания и вылизывания закончились.
- А что у тебя с этим Феликсом? Ты с ним спишь?
- Нет, не сплю…. Феликс мне просто друг. Хороший друг.
- Следовательно, он тебе – вместо подруги?
- Ну да, типа того,… чтобы причёску по журнальчикам выбрать или колготки взаймы попросить, - Эдит хрипло хохотнула и потянувшись за бутылкой с «Мартини» стоявшей на полу, сделала большой глоток.
    Они лежали голые на кровати: Мането вдоль, Эдит – поперёк. Обстановка была самой раскованной и она способствовала для развития глубоко личных, интимных тем. Чего, в принципе, и добивался Мането всё это время.
- А он, этот Феликс, чем занимается?
- Лесом,… лесозаготовками. Чем ещё у нас тут заниматься? Все только и делают, что лес воруют, хоть и воровать ничего не осталось, один горельник и валежник. После этого взрыва от метеорита всё вокруг вывалило и пожгло.
- Неужели всё настолько фатально?
- Чего?
- Неужели всё настолько грустно?
- А ты сам не видишь?
- Давно ты с ним знакома?
- Ты чего,… ревнуешь? – Встрепенулась Эдит.
- Ага,… ты у него колготки взаймы взяла?
- Не вздумай чего такого при Феликсе брякнуть. Сразу по первое число выпишет.
- Чего,… крутой?
- Типа того….
- Машину он неплохую купил. Приметную. Для этого города.
- У него на это пара делянок имеется, человек десять на него там работают.
- Ты же сказала что это невыгодный бизнес. Нерентабельный.
- Бизнес невыгодный, а деньги у них водятся.
- У кого у «них»?
- Ну, есть тут у нас в Псевдосе одна компания пушистая. За главного у них барыга один – Тедди, он деревообрабатывающий заводик держит. Только этот заводик тоже только для прикрытия, дело гиблое. Вокруг него крутится человек тридцать-сорок таких же фуфловых лесовиков, типа лесовозы держат, пилорамы, но это всё – отмазки: то ли деньги отмывают, то ли перед налоговой чтобы отчитаться. Короче, дело тёмное, только вид делают, что работают, а деньги у них всегда имеются….
- На чём же они деньги делают?
- Над этим весь город голову ломает. Какой-то есть у них бизнес тайный.
- Может у людей дело лучше чем у других поставлено? Может они чуть меньше пьют и чуть больше работают?
- У меня папаша на лесоповале горбатится, вроде бы не на последних ролях. От него соляркой за версту воняет, вся морда в машинном масле и руки в мозолях. Засветло ушёл, только после заката пришёл, покушал, сто грамм хлопнул и баиньки. Выходные лишь по великим праздникам. Прибыли хватает едва семью прокормить, только на кишку и работает. Уж я-то знаю, как эти денежки лесные достаются,… а у этих всё по-другому.
- И что же это может быть за бизнес?
- Ну не наркота – это точно. В нашем городе – одни алкаши, наркоманов здесь презирают….
- Не обошлось без позитива, - тихо заметил Мането.
- Ну не-е-ет, с презервативом я не люблю. С ним кайфа нету.
- Я тоже с ним не люблю,… - согласился Мането, - так ты давно с этим Феликсом знакома?
- Ты меня точно ревнуешь! – Вновь встрепенулась Эдит и заинтригованно посмотрев на Мането уточнила. – Женишься на мне?
- А что, в Псевдосе так заведено? – Осторожно уточнил Мането.
- Я была бы тебе верной женой….
- А дети?
- И дети бы у нас были….
- От кого? – Ещё более осторожно уточнил Мането.


    Минут через двадцать голая Эдит встала с кровати, походила по комнате пластичной, пружинистой походкой, откровенно красуясь повертелась перед Мането и заняв позу поинтересовалась:
- Красивая у меня фигура?
- Неописуемо…. – И Мането вполне откровенно похлопал в ладоши, приветствуя это дефиле.
    Это была чистейшая правда. Без прикрас и льстивых поползновений.
- Пора мне, - сказала Эдит и начала одеваться.
    Мането посмотрел на свой «Ситизен».
- Куда ты сейчас пойдёшь, время почти три ночи? Оставайся ночевать.
- Нет, пойду домой, у меня жених ревнивый.
    Мането окончательно проникся этим абсурдом и вполне серьёзно уточнил:
- А во сколько он обычно начинает ревновать?
- Он у меня хороший. Может и совсем не ревновать.
- Золото, а не парень, я обязательно тебя у него отобью,… когда мы с тобой ещё раз встретимся?
- Послушай, я тут в торговом центре юбочку видела, она такая прикольная, короткая, черная, из лоскутов разного материала набрана и по краям перфорация. Мне бы она так пошла….
- Сколько стоит?
- Четыреста….
    Мането сглотнул шершавый комок в горле и почувствовал, что жаба внутри стервозно зашевелилась и приготовилась довести до асфиксии.
    С этого места он стал предельно осторожным и дипломатичным.
- Дорогая, четыреста за юбку,… это должна быть очень высокооплачиваемая юбка,… я обычно за такие стараюсь не цепляться….
- Знаешь, какая она классная! Жаль, что ты её не видел.
    И тут Мането осенило:
- Дорогая, у меня есть идея! Давай ты её купишь за два раза. За каждый раз по двести – это уже терпимо. Цены на юбки я знаю.
    Мането тут же полез доставать те самые двести.
- Ты за кого меня принимаешь? – Подозрительно насупилась Эдит.
- За невесту! За свою невесту. Мы же с тобой жених и невеста. Три раза в разных позах повенчались! Вот я уже начал делать подарки к свадьбе. По мере сил, дорогая…. – Мането протянул двести Эдит и вновь вздохнул. – По мере сил….




























ГЛАВА ВТОРАЯ.

17 СЕНТЯБРЯ.

………….

17 сентября 20… года, 3 часа 15 минут ночи.
Франц Йозеф Модель – начальник городской полиции.
Пока ещё дома.
Как обычно всегда готов к работе….

…

    Нельзя сказать, чтобы он ждал именно ЭТОГО звонка…. С недавних пор, а именно после того, как ему осталось три года до пенсии, у него появилось обыкновение просыпаться в эти ночные часы и подолгу лежать в кровати, высматривая что-то в темноте немигающим, внимательным взглядом.
    За окном шумел ветер и где-то очень далеко тревожно ныла автомобильная сигнализация.
    На боли в сердце он с некоторых пор старался не обращать внимания.
    Поэтому, когда зазвонил телефон, Модель спокойно протянул к нему руку и, сняв трубку, не менее спокойно сказал:
- Я слушаю….
- Шеф, у меня есть для вас хорошие новости,… убили Стила.
    Его новый зам, к относительной новизне которого Модель так и не мог привыкнуть всё это время, имел удивительную способность как хорошие, так и плохие новости сообщать одинаково бездушным, хладнокровным и протокольным голосом. Даже расписание поездов на Столичном вокзале объявляют гораздо более эмоционально.
    Модель так же деловито уточнил:
- Каким образом?
- Застрелили….
- Ты же сказал, что его пули не берут.
- Шеф,… машину я за вами уже выслал.

…

    Уже через тридцать минут Модель был на месте, в роскошном номере пятизвёздного отеля.
    Модель склонился над покойником и прищурив глаза дотошно всмотрелся в его лицо.
- По-вашему, этот человек и есть Стил?
    Его новый зам молча протянул Моделю прижизненную фотографию Стила.
- Похож? – уточнил заместитель, сделав заковыристую паузу.
    Модель эту паузу с достоинством выдержал. Небрежно выхватил фотографию из рук своего нового зама, дальнозорко сощурился на неё. Затем также дальнозорко сощурился на невозмутимую, высокомерную, спесивую физию своего зама.
    Зря он все эти пасы проделывает с таким жлобским выражением лица. Зря…. Это вернётся,… это обязательно к нему вернётся сторицей.
    Сейчас на этом заостряться не хотелось, поэтому Модель продолжил осмотр.
- Он, кстати, немного на Алена Делона похож. Тебе не кажется? – Модель вновь склонился над мертвецом и стал придирчиво сверять по фотографии.
    Мертвец был полностью голый. Модель попытался сосчитать пулевые отверстия на его теле, но сбившись со счёта сокрушённо покачал головой: труп был буквально нашпигован свинцом.
- Какой был у бессмертного конец…. – Закончив осмотр Модель выпрямился и в последний раз посмотрев на тот самый выдающийся конец, участливо вздохнул.
- Не такой уж он и бессмертный оказался, - поддакнул новый зам.
- Я не это имел в виду….
- А что вы имели в виду, шеф?
- Поздно, проехали,… учись ловить на лету.
- Не понимаю вас, шеф.
- Да и не нужно. Это к делу не относится….
    Модель невозмутимо переместился вдоль необъятной кровати и продолжил осмотр. Недоумённую и недовольную мину на физиономии своего зама он проигнорировал напрочь.
    Покойник перед смертью пытался отстреливаться, по его позе было ясно, что он успел выхватить пушку, которая скорее всего лежала у него под рукой где-то с другого края необъятной двуспальной кровати и, очевидно, успел произвести несколько выстрелов из этого чрезвычайно неудобного положения, но был сметён шквальным, беспорядочным огнём в ответ.
    На другом краю этой колоссальной, невероятной кровати лежала абсолютно голая молодая женщина ошеломительно красивая даже для люксовых апартаментов пятизвёздного отеля. Богатые, густые, белокурые волосы. Креативная, авторская стрижка. Фантастически правильной формы грудь и ноги невероятной длины. Она тоже была мертва.
    Модель остановился на том расстоянии с которого можно было это зрелище оценить во сей своей элегической красе, издал откровенно печальный вздох и поинтересовался у своего незаменимого, всезнающего зама:
- Кто такая?
- Какая-то славянка,… украинка или русская. Но с ней всё чисто, просто дорогая шалава.
- Опять случайно зацепило?
- Шеф, ну в темноте некогда было рассматривать….
- Чего рассматривать? По-вашему Стил мог в кровати своего охранника трахать?
- Шеф, я считаю, что опера всё правильно сделали. Со Стилом лучше не рисковать, лучше наглушняк,… вот и валили всё живое.
- Вот именно, что всё живое! Собаку-то зачем застрелили? – Модель кивнул головой на небольшой чёрный комок, лежащий под его ногами.
- Побоялись что будет сопротивляться…. – Равнодушно пожал плечами зам.
- Это же пудель, идиоты.
- Тут в суматохе ему в родословную никто не заглядывал. Темно было. Когда они вломились в номер и кто-то крикнул, что это Стил, опера с перепугу со всех стволов начали палить. Сейчас только-только разбор полётов начинается: двое в больнице, один ранен в брюшную полость, второй – в то место, которое головой называется, третий в реанимации кончился и пули в нём из табельного оружия. Сценарий такой вырисовывается, шеф, что они тут в сутолоке друг друга едва не перестреляли.
    Модель обескуражено покачал головой и вновь осмотрелся по сторонам, рассматривая безнадёжно разгромленный номер-люкс, цепляясь за любую мелочь. Кажется, больше ничего нового. Всё ясно….
    Кончился Стил. Отлютовал.
- Интересное дело,… - хрипло заговорил Модель, - парень был в бегах, просрал двести тонн золота, потерял половину своей братвы,… и каждую ночь отрывается с тёлками. Это психоз или самообладание?.. Или я настолько стар что мне этим уже не проникнуться?
- Говорят, что Стил насчёт этого как бешенный был, ему хоть каждый день новую бабу подавай.
- Такой жеребец нас покинул,… - скорбно вздохнул Модель, - ты, бойскаут, в следующий раз уточни, откуда ему таких девочек подгоняли? Такими чернобурками не на каждом углу торгуют….  Ну а теперь, юнга, давай всё по порядку: как это наши бравые опера сюда нагрянули и какая муха их укусила, что они сподобились на такой подвиг – брать Стила без спецназа?


    Чтобы не мешать экспертам и санитарам доделать свою работу до конца Модель и его новый зам переместились в комнату напротив.
    Модель, разнежившись и развалившись, сидел в глубоком кресле из натуральной кожи, вытянув ноги на палас, расслабившись всем телом, водрузив руки на пышные подлокотники и откинув голову на неописуемо воздушный и высокий подголовник. Так вот стало быть, какими должны быть кресла рассчитанные под богатых. Чтобы утопать в этой роскоши. Упиваться ею. Пресыщаться….
    Ни в коем случае нельзя пользоваться такими удобными вещами постоянно. Иначе это теряет всякий смысл. Когда роскошь становиться обыденным явлением, когда пресыщенность – диагноз, тот кто этим безнаказанно упивается – социально опасен. У этого человека безнадёжно сбита планка, а в душе – беспорядочный бурелом культурно-нравственных ценностей.
     Мочить таких нужно. Отстреливать во спасение.
    Его новый зам челночил перед развалившимся Моделем, деликатно оформляя каждый свой шаг, монотонно мотаясь из стороны в сторону по паласу. Почему-то ему не сиделось. Он также дотошно, со своим хроническим, спесивым презрением на лице, свойственным людям страдающими запорами и несварением, отчитывался перед Моделем о случившемся. Эмоций в его голосе не прибавилось.
- Пьяные они все были в дымину,… у них уже дежурство почти заканчивалось, у кого-то был день рождения, соответственно – повод. Вот они и приняли, как говорят, совсем по чуть-чуть. Где-то в два часа ночи позвонил аноним по телефону и сообщил, что в таком-то номере этого отеля, спокойненько отлеживается Стил: якобы, охраны у него здесь нет, что он полностью уверен в вашем бессилии и своей безнаказанности, вам остаётся только прийти и повязать негодяя. Эти герои, естественно, подумали, что это – натуральный ложняк. Я бы тоже так подумал на их месте, но если был звоночек, значит, можно себя и проявить: дескать, мы Стила ходили брать в одиночку, без всякого спецназа, а уже на месте под шумок для пущей убедительности повязать какого-нибудь первого попавшегося фраера и продемонстрировать, что подвиг слегка не удался…. Хороший план вырисовывался и перед начальством баллы высвечивались. Беда в том, что Стил – настоящий оказался: одного сразу на тот свет, а двоим ещё предстоит побороться.
- Значит, подвиг через не хочу, но состоялся?
- Угу,… а в реанимации кончился как раз именинничек.
- Отойди, - махнул рукой Модель, отгоняя своего вездесущего зама, потому что в этот момент санитары стали упаковывать женщину и укладывать на носилки, а маячивший зам перекрывал видимость, - постой немного на одном месте.
    Почему-то Моделю захотелось на это посмотреть.
    Ещё раз скорбно вздохнув и обескуражено покачав головой Модель поинтересовался:
- Что ты по поводу всего этого думаешь?
- Принимаю всё как есть,… чистая случайность, нам в очередной раз нелепо повезло.
- А кто, по-твоему, тогда звонил?
- Какой-нибудь недоброжелатель. Конкурент….
- Парень был в бегах. И у него были очень большие проблемы. Думаешь, он свой адресок конкурентам оставил?
- В конце концов, не такая уж проблема была его вычислить.
- А почему же тогда ВЫ его не вычислили?
- Я был уверен, что он свалил из города,… как-никак убийство полицейских, Стил знал, что это – война и никто с ним теперь церемониться не будет.
- И я тоже был уверен, что он свалил из города. И прокурорские мне позвонили, уверили меня в том, чтобы я окончательно уверился. И столичные мне звонили, уверяли, что Стила больше в городе нет…. Кому могут быть интересны мои заблуждения на этот счёт?
- Я вас снова не понимаю, шеф….
- Чего тут непонятного,… парень снял шикарный номер, снял шикарную тёлку, прекрасно проводил время, даже охрану не выставил, первый раз вижу, чтобы так шиковали, будучи в бегах,… и тебе до сих пор ничего непонятно?
- Непонятно, шеф,… Стил – отморозок, у него инстинкт самосохранения притуплён.
- Вот и столичные меня уверяли, что Стил – отморозок,… а мне почему-то кажется, будто ему гарантировали, что за ним никто не придёт. Вот он и разомлел.
- Странно мне от вас слышать эти намёки, шеф.
- Странно, бойскаут, очень странно,… но ведь не было на свете спецслужбы, которая бы не искала Стила. А какие о нём ходили легенды! Он перед всеми был в неискупимом долгу. И умереть он должен был соответствующим образом – как в кино умирает Кинг Конг. А тут приехали какие-то пьяные опера и с относительно небольшими потерями положили вашего неуязвимого Стила. Подкачала развязка. Неавторитетно как-то вышло, не по-жигански….
- В жизни всегда так и происходит, не по-киношному.
- Наоборот, бойскаут, смысл в том, что это ещё не интрига, а только прелюдия к ней….
    Новый зам приложил максимум усилий, чтобы включить широту воображения на полную катушку и наконец-то придать ассоциативным намёкам Моделя трёхмерные, реалистичные формы. Эти титанические поиски даже нашли отражение на его лице.
    Но судя по тому же лицу, никаких результатов не принесли.
- Не понимаю, шеф, что вы хотите сказать?
- Я с тобой наболевшим делюсь,… как с доктором. Ищу понимания.
- А сами вы что думаете?
- Обычно так козыри сбрасывают.
- Какие козыри?
- Битые, чтобы потом зайти с ещё больших козырей.
- Шеф, вы меня окончательно в тупик ставите. Чем вы теперь недовольны? Золото – наше. Стил – уничтожен. Банда его – рассеяна и деморализована. ЧЕМ ВЫ ТЕПЕРЬ НЕДОВОЛЬНЫ?
- Может быть, ты и прав, юнга…. – Модель с трудом выбрался из обволакивающих глубин шикарного кресла и встав напротив своего нового зама, на прощание обернулся на этот идеал комфортабельности, после чего поинтересовался о совсем странных вещах. – Врач его осматривал,… он точно мёртвый?
- Вы это к чему, шеф? – Новый зам откровенно забеспокоился: его начальник  был мастак по части странных вопросов, но за общепринятые рамки даже он старался не выходить.
- Труп идентифицируйте. Вплоть до генетической экспертизы. У меня почему-то такое чувство, что меня пихают в мышеловку…. – Модель сунул руки в карманы плаща, мрачно посопел, ещё раз неодобрительно осмотрелся по сторонам и, не сказав больше ни слова, отправился на выход.
    Его новый зам пожал плечами, поправил на своём хрящеватом носу пенсне и немного погодя потянулся вслед за Моделем, его взгляд как нельзя лучше свидетельствовал о том, что у него много чего невысказанного скопилось по поводу всего этого.
    Дуркует начальство. Кочевряжится.


    Огромный «Форд» чёрного цвета. Машина на приличной скорости неслась по ночным улицам города, делая все манёвры быстро, профессионально, не создавая помех другим участникам движения и не привлекая к себе внимания. Модель очень тщательно подбирал себе этого водителя, поскольку человека, в котором бы все необходимые для этого качества присутствовали ежемоментно, найти не так-то просто. Ведь помимо всего прочего нужно чтобы было с кем выпить и кому доверить секрет. С кем можно было поговорить серьёзно и вдумчиво. Плюс к тому, чтобы у него был нокаутирующий удар с левой. Или с правой,… последнее не принципиально.
    Это нового зама можно взять с улицы или смириться с тем, что его навяжут со стороны. А вот личного, - ЛИЧНОГО! - водителя нужно выбирать очень пунктуально….
   Нахохлившись, будто замерзающая от лютых морозов птица, Модель сидел на заднем сидении своего персонального «Форда». Он высоко поднял воротник плаща, куда надёжно упрятал голову, его руки были сложены на груди. Почему-то у него испортилось и окончательно пропало настроение.
    Почему-то его грызли смутные, идущие откуда-то из затылка сомнения, которые он тщётно пытался сформулировать во что-то осознанное.
    Всё это время сидящий рядом с ним новый зам что-то рассказывал. И всё это время сидящий рядом с ним Модель его абсолютно не слушал.
    Вода,… потоки воды, так не прислушиваются к журчанию воды льющейся из-под крана или к рёву низвергающейся в водопад стихии. Вода,… просто вода.
    Сомнения, которые теперь скрупулёзно набирали силу, не давали Моделю возможности внимать этой пустой болтовне.
    Сомнения….
    Вода….

- Что насчёт золота? – Бесцеремонно оборвал Модель своего нового зама.
    Тот замялся ровно на секунду. Ровно на тот интервал времени, который требуется всеволновому тюнеру, чтобы нащупать в бескрайнем эфире нужную волну.
- Как и предполагали, двести тонн без ста шестидесяти килограмм…. – осторожно сообщил его зам.
- А куда смылись недостающие сто шестьдесят?
- Шеф, ну мы ведь на глазок прикидывали, а в резерве взвесили уже точно.
- И это - без дураков - стопроцентное золото?
- Шеф, стопроцентного золота не бывает, небольшие примеси есть всегда. Всё остальное подтверждается; высококачественное чистейшее золото, высочайшей пробы, чтобы такое на заводе получить, ещё придётся поднапрячься. Такого чистого золота для обычных потребителей не делают, это – банковский продукт, для закладки в резерв, либо для биржевых спекуляций. Сейчас пытаются определить где и в какой части света его могли произвести: есть такие новейшие технологии – по примесям в конечном продукте возможно с большой вероятностью определить производителя. Пока не могут ничего установить, но ищут, шеф, упорно ищут.
- Могу поспорить, что ничего не найдут.
- Вам известно что-то новое, шеф?
- Как что-то новое может стать известно мне, минуя тебя?.. Что по поводу этого странного оборудования со склада?
- Как и предполагали, это – электрическая печь для плавки металлов.
- Так значит, золото Стил плавил прямо там, на складе?
- Вероятнее всего, да….
- И откуда он его получал?
- Сейчас там работает целая группа экспертов. Они осматривают ту непонятную установку, которую вы видели, шеф. Кроме всего прочего изучают систему труб, проложенных по дню моря и насосов, которые обеспечивали циркуляцию морской воды в этой системе. Обещают в скором времени подготовить отчёт….
- Когда?
- Может быть завтра.
- Бойскаут, ни в жизнь не поверю, чтобы ты себя пересилил и ничего не разнюхал.
- Шеф, у экспертов пока нет никакой определённости, есть только одна очень диковинная версия….
- Излагай.
- Шеф, пока это только гипотеза….
- Нам ещё долго ехать, рассказывай.
    Новый зам вновь замялся, чтобы нащупать и перенастроиться на другую волну. И вновь у него ушло на это времени не больше чем у хорошего всеволнового тюнера.
- Эксперты говорят, что всё похоже на то, будто бы Стил владел какой-то технологией по получению золота, растворённого в морской воде.
- А что в морской воде есть золото?
- Незначительные примеси,… но если дело поставить на промышленную основу, если обеспечить настолько мощную циркуляцию воды, которая могла быть обеспечена каскадом насосов, установленных на складе, если иметь какой-то неизвестный науке, но теоретически возможный адсорбент….
- Адсорбент – это кто такой?
- Поглотитель, рабочее тело осаждающее на своей поверхности частицы и молекулы определённого вещества. В нашем случае – золото,… если допустить, что это – неизвестные ранее наноразработки и рабочее тело создано с применением нанотехнологий, то вполне возможна довольно активная сорбция золота из морской воды, имеющая практический смысл. С чем мы и имеем дело.
- Тогда выходит, что Стил качал золото прямиком из морской воды?
- Очень на то похоже,… единственная заковыка, что эксперты не могут обнаружить самого рабочего тела, то есть адсорбента. Кто-то уже начал активно заметать следы, установка была почти демонтирована, ещё пару дней и нам бы ничего не досталось.
- Мне кажется, что нам и так ничего не досталось….
- Я бы так не сказал, если эксперты разберутся с тем, что служило рабочим телом для сорбции, то мы будем иметь технологию получения дешёвого золота.
- Мы все равно не будем первыми. Эту технологию уже кто-то имеет. И имеет по полной,… Стил наверняка в этом деле был не главный. Такое не провернуть без влиятельного толкача на самом верху. Нужно идти по цепочке, куда бы она не завела. У людей которым нужны двести тонн чистого золота должна быть безудержная фантазия….
- Что вы имеете в виду, шеф?
- Труп Стила куда отправили?
- Как обычно, в Центральный….
- Посматривайте за тем, чтобы этот труп внезапно не ожил. Не пропал и не сбежал. Завтра, вернее сегодня утром, я бы хотел получить отчёт о вскрытии….
- Что за мистические намёки, шеф? Вы так своеобразно шутите по поводу того, чтобы труп не ожил и не сбежал? Как в сказке….
- Если я имею дело со сказкой,… если я последние три года только и слышал о том, что от него отскакивали пули и осколки противопехотной гранаты,… могу я теперь подстраховаться?
- А если серьёзно, шеф? Мне кажется вы постоянно на что-то намекаете?
    Модель внимательно посмотрел на своего любознательного нового зама.
    Намекать-то он намекал, но до конца ещё не решил, стоит ли всем этим делиться со своим новым замом. И не для того ли к нему приставлен этот зам, чтобы сообщать о его намёках куда следует? О намёках стареющего и многим неугодного Моделя? В интересах тех, кто намеревается поставить разграбление этой страны на промышленный уровень?
    За какие ворота он играет?
    И потом, ведь намёки без доказательств, в тот период карьеры, когда осталось всего три года до пенсии…. Это чревато последствиями. Тут нужно быть очень аргументированным прежде чем во что-то ввязываться.
- Нашли кого-нибудь из команды Стила? Мне нужен подельник, я хочу поговорить с тем, кто имел к этому непосредственное отношение.
- Ищем, шеф, но пока безрезультатно….
- Всё это очень странно,… речь идёт о двухстах тоннах золота, а меня даже никто особенно не подгоняет…. Неужели такая проблема зацепить хоть одного шустрилу из команды Стила?
- Всё не так просто, шеф. К делу уже подключились Комитетчики. Они тоже достаточно активно ковыряются в этой истории, правда они решили пойти другим путём: ищут всех тех, кто работал на этом складе и обслуживал установку. На мой взгляд, они на верном пути, ведь теперь главное – выяснить, что служило рабочим телом? Вот и ищут обычных работяг.
- Нашли?
- Одного нашли,… в мусорном баке с простреленной головой. Ищут остальных.
- Посоветуй им тщательнее осматривать все мусорные баки в городе, если охота тратить время на эту показуху. В живых они никого не найдут….
- Что значит «тратить время на показуху»?
    Модель тускло улыбнулся и вновь нахохлился:
- Скажи, юнга, ты веришь в то, что Кеннеди убил Ли Харви Освальд?
- Мне как криминалисту всегда было это сомнительно, шеф….
- Когда к делу подключают Комитетчиков, это лучший способ зарыть правду вместе с теми, кто знал о ней хоть что-нибудь….
- Шеф, вы что, на какой-то заговор намекаете?
    Модель бросил недовольный взгляд на своего чересчур активного и, как выясняется, несколько наивного зама и промолчал, игнорируя конкретно этот вопрос.
    Последние свои слова Модель проговорил в стекло, особо не рассчитывая быть услышанным и ни к кому конкретно не обращаясь. Просто мысли вслух. Назойливые мысли….
- Подумай, бойскаут, у тебя нет впечатления, что мы играем какую-то запрограммированную роль при иллюзорной видимости полной нашей свободы?.. как-никак на кону двести тонн золота и это только начало.


…………

Одноглазый Молли по кличке – Поганый, 17 сентября 20… года,
10 часов 21 минута утра.
Спешит на встречу с Тедди Мамоной….

…

    Тедди позвонил в начале десятого утра и потребовал срочно приехать.
    Для Молли подъём раньше одиннадцати утра был сродни подвигу.
    Но делать было нечего – потому что Тедди никогда по пустякам не беспокоил и если он позвонил в такую рань, значит на то имелись весьма существенные обстоятельства. 

…

    Молли нашёл Тедди на распиловке, где тот о чём-то на повышенных тонах ругался с рабочими. Остановившись на пороге цеха Молли терпеливо выждал, пока Тедди не закончит начатое. На это зрелище можно было залюбоваться: Тедди по всем признакам сгодился бы на роль хорошего хозяйственника, образ рачительного, предприимчивого дельца был ему к лицу, во всю эту нелепую возню с досками, с пилорамой, с полупьяными работягами, с деревообработкой Тедди искренне вкладывал почти всю свою душу и, его беда была как раз в том, что всего себя без остатка в эту сферу деятельности он вложить не мог, поскольку она не приносила средств к существованию. Соответственно, Тедди приходилось разрываться на части, и этот надрыв он как раз сейчас и демонстрировал.
    Зрелище было настолько трогательным, что едва не запершило в горле.
    Это всегда достаточно проблематично – добиться рентабельности в заведомо нерентабельном деле, каковым и являлась переработка древесины в городе Псевдос. Но Тедди не падал духом!
    Закончив перепираться с рабочими Тедди направился к поджидавшему его Молли, по пути пару раз недовольно оглянувшись.
- Привет, Молли, спасибо что приехал, - Тедди протянул руку и когда рукопожатие состоялось, снова обернулся и посмотрел на работяг, которые за его спиной возились возле деревообрабатывающего оборудования.
- Доброе утро, Тедди, - ответил на приветствие Молли.
- Представляешь, вчера на наждаке круг разломили. Я спрашиваю: «Как вы это сделали?», - а он мне отвечает: «Лом решили поточить». Лом у них видите ли затупился. Ладно, думаю, проехали это я ещё готов был стерпеть и простить. Но сегодня эти чалдоны с самого утра новый круг посадили, второй круг за неделю! А круг сейчас стоит двести монет, я ему начал вставлять шершавого, а он мне в ответ: «А нам по барабану….»
- Так и сказал?
- Так и сказал?
- Который из них?
- Рыжий, мосластый, самый здоровый….
    Молли, бросив в сторону Рыжего взгляд, по быстрому его сфотографировал. На всякий случай….
    Затем Молли отвернулся и неуверенно пожал плечами.
    Что за круг такой? Двести монет за круг: это на самом деле дорого или Тедди просто корчит из себя прижимистого?
    Вообще-то для Молли это была не его специфика и не его вотчина. Он в официал не встревал и не лез. Когда Тедди взял его в это дело, то изначально подразумевалось, что официальная деревообрабатывающая сторона этих тёмных делишек Молли не будет касаться. Не будет же он драть работягам уши за нерадивость и не костерить их на чём свет стоит? Может ещё пальцем погрозить?
   Молли – специалист по пикантным поручениям. Стервятник, мясник…. Мокруха для него – дело привычное, сделает всё чисто, нежно и с гарантированной надёжностью. Такая ему отводилась роль под ширмой этого заведомо нерентабельного предприятия.
    А по легенде – он владел долей в этой лесопилке, был, так сказать, в числе акционеров.
- Мне сегодня столичные звонили,… у них очень много нового…. – Изрёк Тедди.
- Хорошие новости? – Уточнил Молли.
- Дождёшься от столичных хороших новостей,… - Буркнул Тедди и, махнув рукой, пригласил Молли следовать за собой, - пошли вот здесь, на заднем дворе поговорим на эту тему.

…

    Тедди уселся прямиком на брёвна и, обернувшись, придирчивым взглядом тщательно осмотрел свои владения. За его спиной стоял под разгрузкой лесовоз, вокруг которого крутилось несколько разнорабочих, справа, тарахтел вхолостую, почерневший от времени, от копоти и от машинного масла тракторишка. Никого из посторонних поблизости не было, поэтому можно было общаться вполне спокойно.
- Присаживайся Молли, - предложил Тедди.
- Постою…. – отказался Молли.
    И Тедди вновь стал озираться по сторонам. И по одному этому уже можно было делать выводы: тема разговора будет серьёзной, если сам Тедди нервничает.
- Доконают меня эти столичные…. – И на лице Тедди появилось что-то мученическое. – У них там снова крыша съехала…. – Тедди посмотрел в единственный глаз стоявшего перед ним Молли, ожидая наводящих вопросов.
    Наводящих вопросов не последовало, поэтому Тедди вздохнул и продолжил:
- Сегодня ночью копы грохнули Стила,… и всё идёт к тому, что теперь они пойдут по цепочке. Ясно, что вверх по этой цепочке они далеко не уйдут, им там сразу от ворот поворот будет, а вот вниз…. – Тедди тяжело вздохнул и снова посмотрел куда-то налево. – Похоже на то, Молли, что на нас скоро всех легавых спустят.
    Настроение у Молли нисколько не испортилось. Он даже усмехнулся одними губами.
    Подумаешь, Стила грохнули….
- Тедди, мы с тобой это уже проходили,… кто такой Стил? Свято место пусто не бывает, понятно же, что этой темой рулят люди, которые сидят очень высоко и очень крепко. Через пару дней они тебе позвонят и скажут, с кем на этот раз налаживать дела. Не понимаю зачем ты нервничаешь, через три дня новые люди, новые цепочки, новые темы. Стил ведь все равно ничего не решал.
- Они сказали временно прекратить поставки….
- Тоже невпервой, им нужно время чтобы барыши перекроить, но наши расценки все равно не изменятся.
- Непонятно, кого Стил не устраивал? Работал быстро, чётко, два года с ним никаких заморочек не было.
- Стил – беспредельщик,… доходили слухи до меня, что он ещё и торчок до кучи. На него нельзя было полагаться….
- Но ведь два года,… ДВА ГОДА НИКАКИХ ПРОБЛЕМ НЕ БЫЛО.
    Молли взял паузу и придирчиво посмотрел на насупившегося Тедди.
    Видимо нешуточные страсти у него внутри бушевали, если Тедди так разнервничался.
- Тедди, ты думаешь, что они хотят у тебя отобрать эту тему?
- В этот раз в дело впутались Комитетчики….
- Тедди, зря ты насчёт Комитета переживаешь. Комитет уже не тот, что раньше. У них после того, как им бюджет урезали и работать некому, всех в коммерцию перетащили.
- Но ведь Носорог-то по-прежнему во главе.
- Носорог уже тоже не тот,… у него возраст. Контора сейчас только под себя гребёт и работает в ней одна шушера малоопытная, это не то что раньше.
- Ошибаешься, Молли,… мне сказали, что Комитетчики пару раз перехватили груз. Они теперь про книги, про картины, про воду – всё знают,… теперь, как выясняется, и про золото разнюхали.
- Что они узнали про золото?
- Принцип они уже разгадали, осталось только выяснить, на чём это всё работало.
- И ты думаешь, что Комитетчики начнут рыть? Без команды сверху?
- Носорог – неконтролируемый, он никогда никому не подчинялся, пока Комитет под ним, с Носорогом связываться очень опасно,… копов мы в расчёт не берём, они сейчас пошустрят для видимости, а потом им дадут отбой и они сразу уймутся. Носорог же – он фанатик, из идейных, государственника из себя корчит,… кто-то на всех нас его натравил. Кому-то это на руку….
    И Тедди посмотрел направо долгим и тревожным взглядом.
- Тедди, ты чего, на самом деле испугался?
- Поостеречься никогда не помешает.
- Давай,… поостережёмся,… ты чего предлагаешь?
- Концы нужно рубить.
- Какие конкретно?
- Все…. Всех кто уже по здоровью не тянет, всех, кто болтал много, всех, кто слишком много знает, всех левых, всех кого со стороны брали….
- Чё-то я не врубаюсь, Тедди, если всех разом, то тут работы непочатый край, половину артели мочить придётся.
- Придётся…. Человек пять-шесть придётся слить, в первую очередь Огастеса, если объявится. Потом Гудвина,… со Студентом, считай, разобрались. Следом Фишера,… потом Грибу, Клёпу. Пифона тоже пора кончать….
- А Пифона за что?
- Говорят, что Пифон заначку копит и хочет на неё клиента найти.
- А чего Пифон заначивает?
- Что кроме «рыжиков» Пифон может заначить?.. желательно бы и заначку эту из него вытряхнуть, не пропадать же добру.
- Тедди, если я эту заначку нарою, обещаешь, что тридцать процентов мои?
- Конечно, Молли, пользуйся…. Потом с Убогим нужно что-то решать.
- А с Убогим какие проблемы?
- Убогий всю Территорию знает, как свои пять пальцев, всё облазил, даже там был, куда и соваться не советовали,… спрашивается, для чего он это делал? Слушок ползёт, что он карту составлял, чтобы её потом толкнуть.
- Кому?
- Молли, ты сегодня с утра дрянь свою не курил?
- Я с утра никогда не курю.
- А чего ты тогда спрашиваешь, кому толкнуть карту Территории? Мало что ли клиентов?
- Тедди, если так скопом всех подозревать,… у нас ни одного шабёра не останется.
- Вот и отлично. Карты у нас есть, маршруты проторенные, даже если нагрянут Комитетчики, даже если наши столичные кореша и надумали меня им слить в тёмную, никаких пенок они без моего ведома снять не смогут. Без Тедди Мамоны им не обойтись, ничего с Территории не вынесут, пупок надорвут, а не вытащат. Некому будет…. – И Тедди диковато посмотрел в единственный глаз Одноглазого Молли.
    Даже Молли не смог выдержать этот лютый, кровожадный взгляд и отвернулся в сторону. Тут было над чем поразмыслить….
    Такое громадьё планов. Требуется время, чтобы в это вникнуть.
    Тедди не оставлял время на раздумья. Он категорично уточнил:
- А ты чего так задумался? Сомнения забирать стали? Или верных товарищей пожалел?
- Какие они мне товарищи? Как скажешь, Тедди, тебе виднее,… я в такие мудрёные расклады не врубаюсь. Наверное ты прав, столичные слов своих никогда не держали и жизнь человеческую ни во что не ставили….
- Вот и нашли понимание, осталось только с каждым персонально порешать.
- А с Феликсом чего делать?
- С Феликсом пока рано,… сам знаешь, почему рано. Феликс нам ещё поработает.
- Не люблю я этого Феликса. Ты с ним не заигрывай, Тедди. Бурый он чересчур, с ним лучше не расслабляться,  кого хочешь подрежет….
- Эта его бурость нам и пригодится…. – Тедди снова посмотрел на Молли и вновь уточнил. – А теперь ты о чём задумался?
- Проблема в том, что мне одному не справиться.
- Цыпу возьмешь с собой.
- Цыпа – слабый. После каждого раза сильно переживает, со стакана не слазит, как бы его тоска потом не заломала.
- Значит, и Цыпу следом,… как всё сделаешь.
- Цыпа же племянник твой….
- Двоюродный племянник!.. я же не виноват, что он с профессией просчитался.
- Как скажешь, Тедди….
- Ты насчёт этого геодезиста всё выведал?
- Присмотрел я за ним,… вроде как настоящий: целыми днями в архивах роется, какие-то документы ищет, в библиотеку ходил пару раз, с рейкой своей за город мотается. Не успел приехать, сразу Эдит зацепил, сейчас целыми вечерами с ней крутит.
- С Эдит крутит? Когда он её зацепить успел?
- Тедди, Эдит целочку особо из себя не корчит, сама кого хочешь зацепит,… короче, не похож он на Комитетчика, слишком на широкую ногу живёт: Эдит за каждый подход по двести лупит, откуда у Комитетчика такие деньги? Начальство бы ему сразу яйца оторвало за такие похождения.
- По-твоему у геодезистов такие большие зарплаты?
- Откуда я знаю,… я это слово «геодезист» первый раз от тебя услыхал.
- Молли, имей в виду, обращай внимание на любые подозрительные мелочи. Комитетчики работать умеют, как только в городе начнут крутиться всякие подозрительные типы, сразу присматривай за ними.
- Думаешь, Тедди, что Комитетчики сюда нагрянут?
- Молли, суть в том, что кто-то на самом верху не поделил этот куш. Началась какая-то свара и свидетели сейчас никому не нужны. Комитетчиков тоже используют в чёрную, они, сами того не подозревая, будут добывать информацию для тех, кто всё это затеял. Или ты забыл, Молли, в какой стране живёшь? Тут же всё шиворот-навыворот, испокон веков так было….
- Всё будет хорошо, Тедди, мне кажется, ты сгущаешь краски.
    Тедди Мамона посмотрел в ясное небо над головой, немного, но очень тщательно поразмыслил, после чего изрёк:
- Блаженны алчущие и ждущие правды, ибо они насытятся.
    Молли неуверенно напрягся и обеспокоено моргнул единственным глазом. Даже ему стало немного не по себе.
- Ты это к чему, Тедди?
- Нагорная Проповедь Христа, одна из заповедей блаженства.
- Это обязательно нужно было сказать именно сейчас?
- Конечно, Молли, о Боге нужно помнить. Всегда о нём помни. И ещё запомни,… больше на эту тему в офисе не разговариваем. Только где-нибудь на свежем воздухе. Следи за языком….
- Как скажешь, Тедди….
- И ещё Молли, разберись с этими,… которым всё по барабану, только как-нибудь помягче. Не вздумай покалечить.
- Как скажешь, Тедди….


…………

 Феликс Клар, 17 сентября 20… года, 16 часов 17 минут.
На пути в офис Тедди Мамоны….

…

- Здорово, Буля….
- Здорово, Феликс….
    Пробегающий мимо Буля «знаювсё» круто изменил траекторию своего маршрута и своей характерной взмыленной походкой, на рысях подбежал к Феликсу и пожал его протянутую руку. Суетливо ухмыльнулся.
- Ты где пропадал, Феликс?
- На рыбалке, Мамона позвонил, сказал, что разговор есть. Вот я и приехал….
- Поймал чего?
- Мелочь одна….
    Феликс махнул рукой, замолчал и выжидательно посмотрел на Булю. Чувствовалось, что у Були есть какие-то очень интересные новости и ему самому не терпится. Но лучше все-таки Булю перетерпеть.
    Терпеть пришлось недолго….
    Феликсу об этих новостях даже не пришлось спрашивать первому, Буля выложил всё сразу:
- Студент «зажмуренным» пришёл.
- Когда?
- Пару часов назад. Клёпа его кончил, ему очередь подошла.
- А где он сейчас?
- Там на заднем дворе лежит. Ещё тёплый….
- Не повезло Студенту….
    Буля вновь суетливо осклабился и прежде чем перейти к следующей теме начал подозрительно озираться по сторонам, неврастенически покусывая нижнюю губу:
- Ага,… имей в виду, Феликс, он с твоего маршрута «зажмуренным» пришёл. Только я тебе об этом не говорил.
    Феликс замявшись на пару секунд в судорожных раздумьях тихо уточнил:
- А кто его туда послал?
- А кто его мог кроме Мамона туда послать? Только я тебе об этом не говорил, смотри не сдай меня.
- Когда я кого сдавал, Буля? Не нервничай…. – Феликс тоже осмотрелся по сторонам, хоть у него с Булей и были достаточно тёплые отношения, но когда пошла такая раздача. – Где он говоришь сейчас?
- Там на заднем дворе, прямо возле контейнеров,… только это ещё не все новости, Феликс. Вчера за Горбатым мостом Носатого из реки выловили.
- А с ним-то чего?
- Базарят, что перила гнилые были. Он домой поздно ночью синий возвращался, два пролёта сломал и в реку. Выплыть не смог, вот и утонул.
- За Горбатым мостом выплыть не смог? Там куры вброд ходят.
- Базарят, что сильно пьяный был….
- А ты сам-то чё думаешь?
- А сам я вот чё думаю…. – Буля сбавил тон и душным, затравленным полушёпотом заговорил. – Года три назад уже такое было: кто топился, кто стрелялся, кто вешался. «Жмуры» с Территории один за другим приходили. Столько тогда народу перебили, всех и не упомнить. И пока Мамона чего-то своего не добился, так эти смерти странные и продолжались. А потом мигом всё устаканилось. Только я тебе об этом не говорил….
- Думаешь, опять шерстить начал?
- Чует моё сердце,… только ты меня, Феликс не сдай.
- Ты меня сам не сдай, а то сейчас начнётся, кто кого первым сдаст.
- Иди на Студента-то полюбуйся, говорят он у матери один был….
- Вы тут время даром не теряли, пока я рыбачил.


    Студент лежал в луже собственной крови на спине.
    Из его сердца торчала калёная пика, сделанная из трёхгранного напильника, рукоятка которой была обмотана изолентой.
    На голове Студента по-прежнему были надеты наушники в которых до сих пор бушевала модная продвинутая музыка. На губах Студента по-прежнему покоилась немного снисходительная, высокомерная улыбочка человека знакомого с произведениями Ницше, с кинической концепцией свободы, с канонами идеального миропорядка и намеревающегося выбиться «в люди» любой ценой. Немного мечтатель и тайный романтик. Искусствоведу с самого начала лучше было в это не ввязываться…. 
    Красивый был всё-таки парень Студент….
    Только теперь это был не Студент.
    Это был – «жмур» Студента.
    Жмур обратно приходит всегда….
    Никто и никогда не захимаривается на Территории бесследно. Жмур погибшего всегда приходит обратно. На это могут уйти дни, недели, даже месяцы, но рано или поздно жмур обязательно приходит обратно. Бофт вернулся обратно вообще через год, на нём к тому времени даже одежда другая была.
    Отличить жмура всегда было не так-то просто, потому что они один в один  похожи на того человека, которого копирует. Самая жуткая разница в том, что жмур – холодный. Он, реально, холодный на ощупь! И у него абсолютно ни на что не реагирующие зрачки, то есть зрачки у жмура не сужаются, не расширяются, а смотрят в одну точку каким-то жутким, мистическим взглядом, который выдержать в состоянии только очень хладнокровные люди. Такое впечатление, что на тебя пялится мертвец. При всём при том на губах жмура постоянно покоится какая-то нехорошая, многообещающая улыбочка, словно ему заведомо известно гораздо больше твоего, и, чтобы это досконально уточнить, он имеет обыкновение упорно задавать один и тот же вопрос, незначительно меняя его смысл и интонации:
- Как дела?
- Ну а дела-то как?
- Как дела-то?
- Ну и как дела?..
    При всём при том он норовит смотреть именно в глаза. И если не видит глаз собеседника, то навязчиво провоцирует, чтобы обратить на себя внимание. Будто намеревается сообщить что-то очень личное и важное.
    Жмур любит с такими вопросами цепляться до любого и каждого. Не всякий способен выдержать его приставания: не выйти из себя и откровенно не испугаться. Ведь это очень пугающее зрелище: жмур, уставившийся на тебя своим мёртвым, немигающим взглядом, талдычащий один и тот же вопрос на разный манер. Некоторых провоцирует на нервный срыв и истерику. Тут все шутки в сторону!
    И потом…. Жмур – чересчур идеальный. Если у стрималы были растрескавшиеся, больные ногти, то у его жмура всегда всё будет в полном порядке: у него никогда не будет кариеса на зубах, шрамов от операций, малейшей асимметрии в лице, мозолей, герпеса, прыщей и прочего. Жмур – всегда идеален, на нём нет ни малейшего изъяна. И это самый лучший способ отличить его от сгинувшего стрималы, потому что тот же Буля, например, когда нажрётся в синие сопли, пялится на тебя один в один как тот жмур и лезет с такими же нудными, приставучими вопросами, за что неоднократно бывал крепко бит другими шабёрщиками. И на ощупь пьяный Буля – тоже холодный! Видимо поэтому ему и выбили зубы передние, чтобы со жмуром не путать. У жмура-то зубы всегда будут в полном порядке, поэтому Буля в некоторой мере должен быть благодарен тем, кто ему накостылял. Теперь не попутают. 
    Жмура принято кончать. Потому что жмур – это доказательство того, что человек ходил на Территорию. Жмур – это улика…. Сразу понаедут учёные, шныри из спецслужб, карантинная служба, армейская разведка, начнут искать, выспрашивать, вынюхивать, вымарщивать….
    Поэтому жмура принято кончать. И хоронить зажмурившегося со всеми почестями, на что Тедди Мамона денег никогда не жалел. Зарывать концы он умел.
    Сегодня кончать жмура была очередь Клёпы.
    С чем он успешно и справился….
    Неизвестно, исходя из каких соображений, но было заведено: жмура всегда сажать на пику. А потом с этой пикой в сердце труп подбрасывали где-нибудь вблизи дешёвой забегаловки и, как правило, у скурвленной полиции города Псевдос не возникало никаких вопросов: сие есть очередная жертва местных разборок, которые всегда отличались жестокостью и кровопролитностью. Типичный криминал, с которым бороться бессмысленно, нужно сначала искоренить причину и почву для его возникновения – то бишь, сам город Псевдос, собственно.


    В офисе Тедди был один. Почему-то на месте ему не сиделось и он ходил вокруг Феликса, периодически подбираясь к окну, раздвигая опущенные жалюзи и что-то там снаружи внимательно высматривая. Не сказать бы по его благопристойному виду, что Мамона нервничал, но на его лбу сейчас отчётливо виднелись тревожные морщины, а раньше их там отродясь не водилось. Что-то с ним творилось нештатное и нелогичное.
   И никогда ранее он не метался из угла в угол.
- Тедди…. – Феликсу этот вопрос пришлось задавать в спину Мамоне, потому что тот вновь подошёл к окну и посмотрел на улицу. – Зачем ты Студента по-моему маршруту отправил? Я же сказал, что там захимарено.
- Решил проверить, Феликс, не подвела ли тебя интуиция?
- А почему Баклана не отправил?
- Феликс, ты же сам Баклану челюсть ломанул. Он теперь долго никуда ходить не сможет.
- Студент ведь ни разу не был на этом маршруте. Ты его что, просто по карте отправил?
- Не пойму, Феликс, к чему ты клонишь?
- Студент у матушки единственным сыном был. Старушка вряд ли переживёт,… так что в скором времени ещё одно отпевание заказывай.
- Феликс…. – Тедди наконец-то уселся на стул напротив и стул под ним натужно заскрипел. – Захимарину всегда нужно снимать, ты хапёр опытный, знаешь об этом. Если её не снять, она потом долго будет по Территории шататься, пока кого-нибудь не зацепит,… и не всегда её получается без жертв снять.
- Значит, ты Студента в жертву принёс?
- Исключительно ради общего дела. Поверь, у меня не такое уж прекрасное настроение по этому поводу.
- Но почему именно Студента?
- Потому что ты Баклану челюсть ломанул….
- Значит, всё-таки была очередь Баклана?
- Мне он тоже не очень нравится, как и тебе, Феликс….
    Феликс вдруг почувствовал, что перестаёт себя контролировать и откуда-то из затылочной части вдруг пришла чёткая, кристально чистая, холодная и расчётливая ярость. В этом состоянии он мог действовать необыкновенно результативно, на грани любого фола.
    Для начала Феликс поинтересовался:
- Тедди, ты кто?..
    Прекрасное было чутье у Тедди на всякого рода неожиданности и экстремальные вывихи людские, потому что он молниеносно почувствовал угрозу в тоне Феликса и поэтому, в ответ, ударил ниже пояса:
- Давай познакомимся, Феликс,… я тот, кому ты сто штук должен.
- Об этом мы позже поговорим. Мне интересно, ты кто? Бог Олимпийский? Зевс-Громовержец? Директор кукольного театра? Карабас – Барабас? Какого хера ты нами словно куклами крутишь?
    Тедди навалился грудью на стол, громко задышал и очень тихо заговорил:
- А почему бы мне для вас и не быть Богом Олимпийским? У вас же ничё святого за душой! Вы бы уже давно друг другу глотки поперегрызли, если бы такого Зевса как я над вами не было. Так что заткнись, Феликс, пока ты ещё заступ не сделал и мы с тобой не разосрались по-крупному. Уймись себе во благо….
    В конце концов, Тедди был ошеломительно и разгромно прав! Не время сейчас сраться. Не время….
- Извини, Тедди…. – Феликс легко и непринуждённо изобразил некоторое раскаяние. – Тут я был немного неправ.
- Ты тут был СОВСЕМ неправ.
- Да, я тут был СОВСЕМ неправ.
    Не время сейчас сраться. Не время….
    В конце концов, бороться за какую-то невнятную правоту и за некоторый изврат в виде справедливости, в планы Феликса не входило. У него в отношении Тедди и всех остальных были совсем другие планы.
    Да пропади они все пропадом!
- У меня мало времени, Феликс. Много дел накопилось.
- Слушаю тебя внимательно, Тедди.
- Через два дня к нам Профессор приезжает. Ему нужно устроить экскурсию, для начала нужно сводить его на Поле. Ты же знаешь маршрут на Поле?
- Знаю,… а чего там делать-то на Поле? Там же голяк, овчинка выделки не стоит.
- Феликс…. – У Тедди вновь появились морщинки на лбу. – Давай договоримся раз и навсегда,… не тебе кумекать насчёт овчинки и её выделки. Договорились?
- Конечно, Тедди, - послушно кивнул головой Феликс, - мне эта высшая математика ни к чему. Я свои способности знаю.
- Вот таким ты мне нравишься,… заплачу двадцать тысяч, смотри, чтобы с головы Профессора ни один волос не упал.
- Профессор же лысый….
- Феликс! Кончай стебаться, времени нет.
- А почему двадцать?
- Десять забираю в счёт долга.
- Тедди, я почти три недели на мели сидел.
- Не я тебя на эту мель сажал.
- Тэдди, за Профессора мог бы и раскошелиться. Этого пердуна старого хоть на себе таскай.
- В этот раз другой Профессор будет, молодой. Старый представился….
- Тедди!..
- ФЕЛИКС! Ты отнимаешь моё время, у меня очень много дел. Студента нужно хоронить, тут ещё Носатый умудрился утонуть.
- Да у тебя тут похоронное бюро, Тедди.
- Чё ты сказал?
    И вновь почувствовав прилив этой холодной, рассудочной ярости Феликс брякнул:
- Дак чё слышал, Тедди.
- Любишь, чтобы последнее слово за тобой оставалось?
- Последнее слово это по твоей части, Тедди. Ты их, поди, навострился произносить? Напрактиковался за последнее время….
    Феликс поднялся со стула и, напоследок изобразив прощальный жест, направился к выходу.
- Феликс!.. – Окликнул его Маммона. – Как у тебя дела в семье?
- Да никак, Тедди,… соревнуемся, кто быстрее спятит. Мона, мне кажется, пока выигрывает.
- Ты разберись с этой проблемой, Феликс….
- Легко сказать,… я даже не знаю, с какого боку к ней подступиться.
- Вот и поломай над этим голову, если ничего  не получится, придёшь ко мне за советом. Ведь мы же друзья, Феликс. Друзья мы или нет?
- Непременно, Тедди! Конечно, друзья….
    Закрыв за собой дверь Феликс обескуражено покачал головой и, насупившись уставился прямо перед собой….
    Таких бы друзей за ширинку, да в музей.
    Вот есть же в жизни невероятное счастье иметь таких распрекрасных корешей как Тедди Маммона! Иметь и ещё раз иметь!
    Но главное, держаться на безопасном расстоянии, чтобы эти драгоценные друзья самого по-дружески не отимели под горячую руку.
    Не затоптали и в суматохе не ухайдакали.
    Не затискали от избытка чувств.

…………

17 сентября 20… года, 17 часов 25 минут, Эрнесто Луи Мането.
Где-то в окрестностях города Псевдос….

…

    Мането проводил взглядом проехавший мимо старенький «Додж». У кого-то ещё хватает терпения и средств бороться за исправное техническое состояние этого допотопа. Нет более проблемного занятия, чем поддерживать на ходу настолько старый автомобиль американского производства, откровенную рухлядь. Особенно это касается периферии: слишком дорого и хлопотно. Бороться за живучесть этого утиля. Найдите, например, где-нибудь в продаже шаровую опору от «Доджа» двадцатилетней давности. Вопрос на засыпку для любого магазина автозапчастей.
    «Форд» в котором сидел Мането был припаркован к обочине. К обочине того самого Столичного шоссе, которое вело в никуда. Приблизительно через двадцать километров эта трасса сначала превращалась в грунтовую дорогу, которая еще через несколько километров в свою очередь ветвилась на ещё более узкие, петляющие, уже непригодные для проезда участки, которые растворялись в непроходимых лесах и болотах, протянувшихся на сотни километров. Город Псевдос – был тупиком.
   Зато здесь хорошо дышалось и местный воздух переполнял какими-то необычными, чувственными и позитивными ароматами, что способствовало поступлению в кровь бешеного  количества эндорфинов. Соответственно этому было и настроение. Что-то легкомысленное, с намёками на неоправданную эйфорию.
    Мането вытащил из кармана сотовый телефон.
    Мането набрал номер, нажал на вызов и когда ему ответили, безо всяких преамбул и прелюдий коротко изрёк:
- Я опоздал. Нашего клиента уже нет в живых.
    В трубке послышался голос Носорога:
- Неудивительно,… что с ним случилось?
- Утонул в местной реке.
- Откуда вам это известно?
- У меня появился очень хороший источник, необыкновенно общительный. Все новости поступают быстрее чем на Би-би-си.
- Этот источник – женщина….
    Носорог не спрашивал, Носорог диагностировал.
- Откуда вам известно?
- Зная ваши методики, Мането,… и потом, зачем изобретать велосипед? Правильно делаете, Мането, только имейте в виду, женщины склонны преувеличивать и извращать.
- Я люблю извращения….
- Шутки в сторону, Мането! Ещё раз напоминаю, вы имеете дело с очень решительными людьми. Держите дистанцию, пусть за вас работает техника, продолжайте собирать любые сведения, которые покажутся вам интересными. Обобщайте, анализируйте и никаких необдуманных шагов.
- На кого, конкретно, мне следует обращать внимание?
- Как обычно, Мането, на людей, которые живут не по средствам. Как правило у таких типов есть криминальная подоплёка, предполагаю, что немалое количество трудоспособных мужчин этого города должно быть вовлечено в этот преступный бизнес.
- Вы мне хоть намекните,… я должен искать тех, кто несанкционированно посещает Территорию?
- Мането, вы ни в коем случае не должны ничего искать. Вы должны просто наблюдать, собирать информацию. Вам ЭТО понятно?
- Понятно….
- Очевидно, эти люди сейчас затаятся. Может быть, начнут рубить концы, причем будут делать это очень радикально. Не лезьте на рожон, Мането. Тихо внедритесь и принюхайтесь, вам это понятно?
- Понятно,… на что ещё мне следует обратить внимание?
- Обратите внимание, Мането, в окрестностях этого города есть очень много топких, непроходимых болот. Вы как геодезист должны помнить об этом.
- И к чему меня это обязывает?
- К тому, что в тех краях очень много людей пропадает бесследно. Прошу вас не нарывайтесь и не пытайтесь выяснять, связана как-то эта тамошняя достопримечательность с заболоченностью местности. Просто наблюдайте и сделайте мне огромную услугу,… в свою очередь не пропадите бесследно.
- Утончённая острота, на досуге похохочу над ней всласть.
- Шутки в сторону, Мането! Привлекайте технику, пусть работает она. Не забывайте про шиномонтаж на окраине города. Не стесняйтесь звонить и спрашивать совета. И держитесь подальше от топких болот.
- Они мне скоро будут сниться,… эти ваши зловещие, топкие болота.
- Всего хорошего, Мането. Желаю удачи.
    И Носорог незамедлительно отключился.
    Мането что-то успел шамкнуть в ответ и отнял трубку от уха. Вот и пообщался с шефом….
    Любят эти люди командовать, да советы раздавать. Вставил втык и успокоился, а ты тут на месте, среди топких болот и кровожадно настроенных аборигенов, дерзай, разрабатывай чьи-то далеко идущие планы и чужие амбиции. Внедритесь и принюхайтесь…. Легко сказать….
    Мането меланхолично задумался, покусывая нижнюю губу. Тяжела, тесна и очень неудобна шкура геодезиста.
    На сколько же он здесь застрял?

























ГЛАВА ТРЕТЬЯ.

19 СЕНТЯБРЯ.

…………

19 сентября 20… года, 10 часов 23 минуты утра, Феликс Клар.
Снова на рыбалке….

…

    Мамона позвонил утром….

    Почему-то клевать начало только сейчас, когда время перевалило уже за десять часов утра. Впрочем, рыба осенью особенно капризна, хорошо, что вообще расклевалась. Феликс в очередной раз наклонился над садком и посмотрел на пойманные экземпляры. Один из них тянул почти на трофей.
    Феликс азартно ухмыльнулся…. К рыбалке его привадил Фишер. Сам Фишер насчёт этого дела был просто сам не свой, он знал все рыбные места, которые щедро выказал Феликсу и владел абсолютно всеми секретами этого очень непростого и деликатного занятия. К сожалению, плохим компаньоном для рыбалки был Фишер в периоды своих затяжных и глубоких запоев, слишком занудным, суетливым и шумным, да и после того, как Феликс завязал с выпивкой, пьяные стали его раздражать. И вообще-то, рыбалка – это лучший повод побыть одному. Насладиться тишиной и одиночеством. От людей отдохнуть.
    Ещё раз посмотрев на притаившихся в садке рыбин, Феликс удовлетворённо осклабился и снова уставился на поплавок. Рыбалка в этих местах всегда была выше всяких похвал, если когда-либо придётся отсюда уезжать, то этого развлечения ему будет категорически не доставать. За деньги этого не купишь, так же, как не купишь любовь. Раньше считалось, что не купишь и здоровья, но сейчас эта присказка явно устарела, потому что Айболиты за деньги теперь готовы хоть новую голову взамен износившейся пришить. Говорят, что скоро начнут трупы оживлять за деньги. Поживём – увидим.
    Пока же настоящую рыбалку и настоящую любовь – за деньги не купить….

    И тут позвонил Маммона….
- Здравствуй, Тедди, - пытаясь изобразить что-то похожее на радость сказал Феликс, прижимая к уху сотовый телефон.
- Здорово…. – Буркнул в ответ Маммона и на том, покончив с приличиями, сразу же приступил к делу. – Профессор прибыл, поселился в 214-ом, навести его ближе ко второй половине дня, познакомься, проведи инструктаж, растолкуй то да сё,… короче, не мне тебя учить. Выдвигаетесь ночью, Флойд уже заряжен, сидит наготове. Тебе всё ясно?
- Ага…. – Буркнул в ответ Феликс. – У меня клюёт, Тедди….
- Чего?
- Клюёт у меня. Я всё понял….
- Ты на рыбалке что ли?
- Ага….
- Обязательно навести профессора и собери его в дорогу.
- Ага….
- Если чего неясно, звони.
- Ага….
- Чего «ага»?
- Профессор,… в 214-ом,… навестить во второй половине дня,… собрать в дорогу,… Флойд – заряжен,… у меня клюёт, Тедди.
    Как только Маммона отключился Феликс моментально подсёк, но было уже поздно. А ведь караси в это время года ведут себя очень капризно и лучше их лишний раз не нервировать. Попусту не тревожить.
    Не то перебьёшь весь клёв!


    Появление Профессора….
    Это было лучшим доказательством того, что они все работают на Систему.
    На какую-то иерархически выстроенную структуру, достаточно чётко спланированную и администрированную сверху донизу.
    Иначе как объяснить периодические наезды этих Профессоров? Вряд ли Тедди по собственной инициативе вовлёк в тему представителей науки и решил заняться «инновационными разработками». Это лишний раз доказывает, что за всем этим стоят люди, которые могут себе это позволить. Большие дяди. Бонзы…. И дело даже не в деньгах, хотя именно в них как правило всё дело.
    А дело в том, как сохранить все это в секретности?
    Говорят, что профессора каждый раз новые, что они периодически меняются и специализируются в разных областях. Ботаники, зоологи, геологи, врачи, энтомологи…. Был даже один астроном. Как говорят….
    Как говорил Студент – покойничек: «За всем этим чувствуется какой-то алгоритм».
    Система работает….
    Получается, что как не крути, но потрошат Территорию отнюдь не бессистемно: за всей видимой кустарщиной кроется определённый научный подход и чёткая методика. Ведь не по прихоти одного Тедди и не по его произволу ходят за взяткой шабёрщики на Территорию. Ведь не сам Тедди додумался тащить оттуда «золотники», «железную воду», «вечный огонь» и много-много чего другого, обо всём неисчерпаемом многообразии чего никто и понятия-то толком не имеет.
    Наука!
    И структура!
    Чёткая, разветвлённая организация, со своими отделами, подотделами, филиалами, вспомогательными службами, стукачами, киллерами, начальниками и подчинёнными. Мощная и тщательно законспирированная банда. Никогда не докопаешься и не узнаешь, кто засел на самом верху.
    Мафия….
    И во всём научный подход. Всё по науке…. Уже лет пять приезжают Профессора, которых шабёры таскают с собой на Территорию, где этим умникам всё терпеливо показывают, обо всём дотошно рассказывают как на духу, безо всякой утайки. Скрупулёзно учёные собирают эти сведения, систематизируют, копят, берут какие-то пробы, образцы, долго и настойчиво экспериментируют и анализируют. Приезжают, уезжают, ходят то с одним шабёрщиком, то с другим, то в один конец Территории, то в другой. А Тедди терпеливо и исправно платит. Все эти годы.
    Что-то настойчиво ищут. Какой-то «философский камень», какие-то очередные чудеса и волшебные секреты. Какое-то Чудо. Мало им того, что уже нашли.
    И это всё – в подполье! На нелегальном положении.
    Где ещё и в какой стране мира до такого додумаются?
    Ни у кого фантазии не хватит.
    Чтобы такой Эльдорадо, да в одиночку окучивать.


    Прежде чем кидать таких значимых людей нужно хорошенько всё взвесить.
    Таких развести будет непросто….
    Феликс почесал зудящий кадык и задумчиво покряхтел.
    Загибаться в этой дыре он больше не намерен. Хватит!
    Взять куш и валить отсюда!
 

    Снова клюнуло….
    И Феликс снова подсёк.
    Вновь впустую….
    Ушло время активного клёва. Закончилось. Сейчас вот так и будет воровато щипать и дёргать из стороны в сторону. Попросту играться и развлекаться. Не голодна рыба. Отклевалась. Куражится карась.
    В заглот не возьмёт.
    Это уже не рыбалка, а сплошные нервы испорченные. А рыбалка, прежде всего, – должна быть отдыхом.
    Пора сматывать отсюда удочки….
    Пора валить из этого города….

…

    Во второй половине дня, где-то после четырёх часов….
    Феликс поднялся на второй этаж гостиницы, медленно прошёлся по коридору, постоял немного перед дверью 214-го номера, прислушиваясь к глухой, непроницаемой тишине пустующего отеля, посмотрел по сторонам и только после этого вежливо постучал.
    Открыли почти сразу….
   Вернее, с учётом того, что за дверью должен был быть Профессор, открыли почти сразу.
    Феликс открыл рот, чтобы поздороваться и представиться, но увидев человека, который не спрашивая отворил перед ним дверь, для начала рот всё-таки закрыл и вновь посмотрел на табличку. Неужели ошибся номером?
    Никакой ошибки…. 214-ый номер….
    Феликсу потребовались некоторые усилия, чтобы по-прежнему оставаться вежливым и не внести в этот казус излишних эмоций.
    Может быть Тедди чего-то напутал?
- Простите, наверное не туда попал,… ошибся номером…. – Буркнул Феликс и настолько, насколько ему это удалось, попытался выдавить витиеватую улыбку.
    Между ним и человеком, отворившим дверь, - вернее между привлекательной и, явно неместной женщиной, потому что дверь открыла именно она, - состоялся плодотворный обмен аналогичными улыбками и Феликс продемонстрировал намерение исчезнуть.
    Залётная дива, появившаяся перед ним на пороге, ответила тем же: без дальнейших ковырялок и комментариев пожала плечами и, дверь перед носом Феликса тотчас захлопнула. Не вникая в подробности.

    Феликс прошёлся до конца коридора, вновь обернулся, посмотрел по сторонам, убедился, что он один отирается в этом пустынном коридоре и достав сотовый телефон, набрал номер.
    Когда ему ответили он поинтересовался:
- Тедди, в каком номере Профессор поселился?
- В 214-ом….
    Феликс вдруг стал хмурым, задумчивым и молчаливым. Почему-то ему вдруг стал везде мерещиться какой-то скрытый подвох. Может, его разыгрывают?
- Что случилось, Феликс? Чего молчишь? – Нетерпеливо подтолкнул Маммона.
    Феликс тщательно сглотнул слюну и только потом ответил:
- Тедди, это же баба….
- Феликс, она – не баба, она – Профессор.
- Тедди, этот Профессор – БАБА….
- А что это меняет, Феликс?
    Феликс вновь оглянулся, цепко осмотрелся по сторонам, фиксируя любую подозрительную мелочь, и снизив до минимума громкость своего голоса осторожно заговорил в трубку, продолжая спиной вслушиваться в ситуацию позади себя:
- Послушай, Тедди, мне этот геморрой не нужен. Я ещё ни от кого не слыхал, чтобы кто-то на Территорию баб таскал.
- Она – не баба, она – Профессор.
    Феликс опять подумал.
    Он, действительно, крепко подумал прежде чем сказать:
- Тедди, я сейчас чего подумал,… может ты кого другого взамен меня отправишь? Я же и на Поле давно не ходил, дорогу подзабыл.
- Кончай ломаться, Феликс.
- Да я не ломаюсь, Тедди,… баба на корабле – это к беде….
- КОНЧАЙ ЛОМАТЬСЯ, ФЕЛИКС! Работать нужно. Работать! Мне некогда с тобой рассусоливать. Всё понял?!
- Угу….
- Кончай «угукать»! Имей в виду, Феликс, если с её головы хоть один волос упадёт, я тебе яйца оторву.
    И всё-таки Феликс набрался наглости.
- Тедди, из-за чьих-то волосёнок яйца терять,… мне окончательно неохота этим заниматься. Может кого другого найдёшь?
- Как скажешь, Феликс,… – подозрительно легко согласился Мамона, - Могу и другого найти. Но ты так же имей в виду,… - Мамона сделал гнусную паузу, - коли у нас совместный бизнес, ты помнишь, что значит слово «неустойка»?
    Феликс задумался лишь на мгновение:
- Давай не будем ссориться, Тедди, - сделал он вполне резонное предложение, поскольку ничего другого в его финансовом положении ему попросту не оставалось.
- Я и не думал с тобой ссориться, Феликс. Мне показалось, что ты сам нарывался на ссору.
- Тебе показалось, Тедди.
- Ты в этом уверен, Феликс?
- Уверен в чём? В том, что тебе померещилось?
- Кончай базарить, Феликс! У меня нет времени трепаться попусту.
- Тедди, ты последнее время стал таким раздражительным, не узнаю тебя.
- Феликс, это ты последнее время стал меня нервировать. Сам себя не узнаю!
- Пожелай мне удачи, Тедди.
- Удачи, Феликс….
    Феликс сунул сотовый в карман, недовольно посопел, буркнул себе что-то под нос и вернувшись к тому, с чего всё это началось, вновь постучал в дверь 214-го номера.
    Ему вновь довольно бодро, ни о чём не спрашивая, открыли дверь.
- Здрасьте…. – Сказал Феликс.
- Здрасьте…. – Ответили ему.
    Феликс сделал бесцеремонную паузу и ещё более бесцеремонно начал изучать фигуру и лицо стоящей перед ним молодой, привлекательной женщины. За выражение своего лица в этот момент он не нёс никакой ответственности.
- Что-то не так? – Уточнила она, поскольку в воздухе ощутимо запахло перебором.
    Феликс нечаянно облизнулся.
- Наоборот,… всё в полном порядке. Меня зовут Феликс, те-е… вам про меня должны были сказать.
- Я вас ждала,... меня зовут Марго.
    Феликс решительно переступил за порог, оттесняя Профессора внутрь помещения, одновременно с этим он пробормотал вполголоса:
- Представь себе, ты дождалась….
- Что вы сказали?
- Ничего…. – Феликс закрыл за собой дверь, покосился на правильную, аппетитную грудь Профессора, удивлённо нахмурился, снова непроизвольно облизнулся и добавил. – Ничего не сказал, вам послышалось.
    Женщина улыбнулась и пригласила его за собой:
- Проходите.
    Феликс остановился на пороге.
- Спасибо, я ненадолго…. Для начала я бы хотел вас попросить, впредь больше никому не открывать дверь без спросу,… у нашего города плохая репутация…. – Феликс туповато посмотрел вниз. – Итак, Профессор, главное – это обувь….
    И Феликс магически долго уставился на красивые, стройные ноги Профессора, потому что для человека умственного труда, каковым являлась эта Королева Марго, слишком крепкие и сильные были эти ноги. Слишком спортивные. Кое-какие фотомодели позавидуют таким ногам. Такие ноги страховать нужно!
    Судя по их виду, у Профессора должна быть лёгкая и быстрая походка.
    И почему-то появились подозрения, что в постели она тоже,… ещё та штучка.

…

    Хорошая выдалась ночь, тёплая, спокойная и густая, как будто специально рассчитанная для всяких подозрительных делишек. Фартовая! В такую ночь им обязательно должно повезти. Феликс не сбавляя шагу задрал голову вверх и поискал на небе Луну. С Луной так же всё оказалось в полном порядке, сквозь пелену облачности пробивалось лишь какое-то невнятное, рахитичное свечение, эта вялая иллюминация также не должна им помешать. Им вообще ничто не должно помешать и прочь все навязчивые суеверия!
    Позади охнула споткнувшаяся обо что-то в непроницаемой темноте Марго, Феликс молча постоял, не оборачиваясь прислушался к происходящему за своей спиной и удостоверившись, что там всё в порядке, снова продолжил путь. У Профессора, действительно, оказались лёгкие и быстрые ноги, под неё можно было не подстраиваться, такой темп ходьбы она пока выдерживала.
    Когда они вышли к берегу реки, Феликс первым делом сбросил с плеч рюкзак и нажав кнопку подсветки посмотрел на свои наручные часы.
    Без десяти час…. Как они с Флойдом и договаривались….
    Феликс, включив фонарь, направил его на противоположный берег реки и кругообразным движением помахал три раза, после чего сразу же выключил. В кромешной темноте обернулся в ту сторону, где предположительно находилась Марго и тихонько позвал:
- Профессор, ты где?
- Я здесь….
    Голос донёсся совсем с другой стороны, Феликс вновь повернулся и всмотревшись в густые сумерки, наконец-то обнаружил что-то похожее на Марго.
- Сейчас за нами приедут…. – Феликс всмотрелся куда-то вдаль, где притаилась меланхоличная, глубокая река и ещё раз всё тщательно взвесив, продолжил. – Ничего, если мы с тобой будем на «ты»?
- Ничего….
    Продолжая всматриваться Феликс продолжил:
- Обрати внимание, Профессор, командовать парадом буду я. Командовать мне нравится и я это дело люблю,… заметь, что все мои команды понимаются в буквальном смысле: «Лежать!» – означает именно лежать, даже если лежать придётся в выгребной яме. «Стоять!» – означает именно стоять, даже если стоять придётся на одной ноге. Если я скажу «Ползти!», значит, Профессор, придётся ползти. Если я скажу «Молчать!», тогда….
    Феликс осёкся и напряжённо вник в происходящее в темноте.
- Что тогда? – Нетерпеливо уточнила Марго.
- Молчать!
- Что значит «Молчать!»?
- МОЛЧАТЬ!.. Я сказал «Молчать!», Профессор. Парад уже начался! Я уже взял командование на себя….
    И когда Марго замолчала….
    В густой ночной тиши стали явственно слышны шлепки вёсел об воду. С другой стороны реки к ним кто-то приближался на лодке.

…

    Флойд не подвёл….
    Лодку он подогнал ровно в час ночи.
    Этим маршрутом пользовались едва ли не с самого начала введения карантина. Начиная с этого места река начинала делать широкую, вальяжную, затяжную петлю вокруг долины, в самом конце которой к её руслу примыкало огромное, ставшее после падения метеорита просто бесконечным, Поле. Оно и раньше считалось немаленьким, это ровное, чистое Поле, заросшее луговыми травами, кишащее стрекочущими кузнечиками, терпко пахнущее свежими полевыми цветами, а после тех невероятных перемен, которые произошли после катаклизма, его размеры определить никто и не пытался. Можно было и не вернуться. Кое-кто говорил, что у него теперь вообще нет никаких границ, что оно так и тянется в никуда это ровное, гладкое, бескрайнее Поле, усеянное странными цветами яркой, пугающей раскраски, которые раскиданы по нему в хаотичном порядке, небольшими, чуждыми оазисами среди жестковатой, низкорослой травы, которая неприятно воняет и цветом своим чем-то напоминает паклю для заделки щелей.
    Маршрут этот считался простым и безопасным. Халява….
    Весь путь туда и обратно – на лодке. Мимо армейского блокпоста на левом берегу, но сейчас к этой опасности не следует относиться с особым волнением. СсЧК уже не та, что раньше, теперь так не лютует. Практически никакого риска, если не принимать в расчёт мифическую бдительность «эсэсовцев», а её в последнее время, действительно, можно было не принимать в расчёт. Выдохлись армейские. Спились и продались. Но бдительность, по-прежнему, превыше всего!
    Не буди Лихо, пока оно тихо.
    Едва ли не с самого начала этот маршрут обслуживал Флойд. Очаровашка Фло – как его между собой называли шабёрщики.
    Великий кормчий.
    Природа щедро поглумилась над этим человеком. Такого страшного, патологического уродства на лице, какое было у Флойда, отыщешь не во всяком голливудском фильме ужасов. Квазимодо по сравнению с ним – мужчина года.
    Очевидно сказалось пьяное зачатие, дурные гены и прочие неблагоприятные, мутагенные факторы, хотя следует отметить, что это внешнее отталкивающее уродство ни в коей мере не коснулось доброй, отзывчивой и по-своему красивой души Флойда. Чудовищем Флойд был только снаружи.
    На Флойда завсегда можно было положиться. Флойд – никогда не сбежит, никогда не струхнёт и никогда не заложит. В этом каждый из хапёрщиков хоть раз имел шанс убедиться на собственной шкуре.
- Здорово, Флойд.
- Здорово, Феликс.
    Рукопожатие состоялось.
    Феликс немедленно полез в карман, из которого извлёк небольшой воблер в пластиковом пенале и, вновь нащупав в темноте пятерню Флойда, вложил в неё этот рыболовный прибамбас.
- На, держи,… как ты просил. Я пару раз на него пробовал, ни хрена не поймал.
- Не там пробовал, Феликс, приезжай ко мне, я тебе покажу, где на него ловить нужно. Красная клюёт как полоумная.
    От Флойда воняло. От него всегда воняло. Чем воняло от Флойда?.. Сложный вопрос.
    В этом первобытном и противоречивом запахе была вонь нестиранных носков, трусов, рыбной чешуи, ряски, тины, ила, заношенных болотных сапог, недельного перегара и картофельной бурды. Термоядерная, изысканная композиция получалась в результате. Дух сермяжный. От кутюр.
    Несмотря на эту вонь, Флойд продолжал оставаться своим в доску.
    Феликс залез в другой карман, достал из него здоровенную упаковку с леденцами и, протянув её Флойду, снова сказал:
- На, держи,… как ты любишь. Пососи за моё здоровье.
    Флойд звероподобно захрипел и зафырчал, что должно было означать высшую степень восторга, что-то похоже на счастливый, умильный смех.
- Всё шутишь, Феликс? – Зацукатившись, прошамкал он.
- Флойд, с нами дама, поэтому постарайся не выражаться и поменьше смеяться, чтобы её не пугать.
- Опять шутишь?
- Я не шучу, лодочник, с нами дама, поэтому метлу попридержи.
- Ну ты даёшь, Феликс!
- Всё, больше об этом ни слова. Переходим к рыбалке, все разговоры только о рыбалке, и не забывай о том, что с нами дама.


    До этого места нужно было плыть часа два…. Разумеется, только на вёслах. Плохое было это место. Опасное….
    Здесь уже почти не было течения, река разливалась особенно широко, делала нервную петлю вокруг холма и особенно близко приближалась к одному из армейских блокпостов. Этот блокпост в хорошую, ясную погоду можно было даже видеть на вершине самого высокого из гряды холмов и сопок, начинавшихся на другом берегу и покрытых смешанным лесом. Эта была господствующая над местностью высота и с неё открывался прекрасный обзор за всем происходящим на реке. За рекой начиналась уже, собственно, Территория.
    Хорошее место для полного контроля над подступами к Территории. Полностью простреливаемое пространство. Армейские выбрали едва ли не наилучшую точку для этого, чему-то толковому их всё-таки обучили в своих академиях….
    Года три назад Флойда с клиентами на борту здесь обстреляли….
    С ним тогда были Реза и Арчибальд. Реза кончился сразу от попадания в голову, Флойд и Арчибальд смогли добраться обратно. Флойду тогда прострелили ноги, но даже с простреленными ногами Флойд  не запаниковал и не растерялся, он отсиделся некоторое время в камышах, выждал пока армейские утихомирятся и потихоньку выбрался обратно. Истекая кровью, Флойд выгреб против течения и привёз обратно мёртвого Резу и Арчибальда с простреленной почкой. Флойд, если брался за какую-то работу, то делал её не за страх, а за совесть. Говорят, что в его болотных сапогах кровь попросту хлюпала, а сам он всю обратную дорогу грыз воротник своего ватника, чтобы не заорать от боли.
    Арчибальд после этого прожил где-то с год, на каждой пьянке со вкусом и со всеми преувеличенными наворотами трепался об этой истории, охотно демонстрируя слушателям шрам от пули. Потом он как-то тихо и незаметно сгинул, но уже не на Территории, потому что после этого больше не хаповал. Боялся. Надломился. Как говорят шабёры – «Спустил воздух». Таких называют – Проколотыми или Спущенными.
    Из Флойда, наоборот – слова было не вытащить. И никому никогда  он об этой истории не рассказывал, ни пьяный, ни трезвый, а только непонимающе улыбался в ответ, если кто-то пытался у него что-то выведывать об обстоятельствах того происшествия. Могила….

    В этом месте Флойд стал забирать ближе к левому берегу, совсем рядом к блокпосту. Флойд, помимо того, что знал великолепно эту местность, не менее великолепно чувствовал дубовую логику армейских: вряд ли солдафонам придёт в голову, что кто-то, пытаясь проскочить мимо них по реке, пойдет не дальним к ним берегом, а ближним, буквально на расстоянии прицельного выстрела. До сих пор эта уловка срабатывала….
    А если срабатывала, то и нечего вносить в это дело что-то новое. Добавить к этому все равно больше нечего. И потом, вдоль левого берега на пару километров тянулись довольно густые заросли высокого, плотного камыша. Неплохая маскировка, если вести себя тихо и прилежно, даже приборы ночного видения не возьмут. Так и было на протяжении последних трёх лет.
    Феликс и Марго легли на дно лодки, Флойд, аккуратно работая одним веслом, осторожно проталкивал лодку вперёд среди густых камышей. Разумеется, можно было бы в этом месте испытывать страх и волнение, но зачем эти неврозы и фобии? На Флойда можно всегда и во всём положиться. Флойд – выдюжит….
    Великий кормчий.

…

    На место они прибыли часов в пять утра.
    Светать ещё не начало, но предвестием этого уже запахло. Понемногу, но промозглые сумерки начинали отступать, терять свою глубину и в воздухе ощутимо повеяло утренней влажной свежестью, которая знобливо пробирала до самых костей.
    Холодное, неприветливое осеннее утро. Угрюмо молчащие речные заросли. Сопящий в темноте Флойд. Спящая на дне лодки Марго. Феликс вновь всмотрелся в темноту….
    Феликс никогда не выдвигался в сумерках, он всегда ждал рассвета и восхода солнца. В потёмках шататься по Территории он не любил и любые передвижения делал только при уверенном солнечном свете. И не один он придерживался такого правила.
    Отсюда до Территории было уже рукой подать. Час-полтора ходьбы….
    Можно и подремать часок, перед тем как выдвигаться….

     Пора….
     Первым делом Феликс разбудил Марго:
- Вставай, Профессор, нам пора.
    Флойд проснулся сам, просто включился без прогрева в сеть, как включается электробытовой прибор, который ненадолго выдёргивали из розетки. Вопреки всем предупреждениям Феликса, Флойд попытался приветливо улыбнуться Марго, которая, едва очнувшись от дремоты, смотрела на него округлившимися от страха и удивления глазами.
    Когда Флойд выдал улыбочку, глаза Марго округлились ещё больше. Выдающееся уродство Флойда шокировало всех, кто его видел впервые….
    Портрет был выдающийся: большие, красные, налитые кровью глаза, как у свирепых бойцовых псов, не знающих жалости и натасканных травить людей. Нос, будто бы вдавленный внутрь, с чёрными провалами огромных, бездонных ноздрей, из которых бурно выпирала наружу жёсткая, щетинистая волосня. Постоянно открытый рот, с торчащими в разные стороны кривыми, просмоленными куревом гнилыми зубами, поскольку из-за таких диспропорций просто физически не мог закрываться этот рот. Никогда, даже когда Флойд жевал! Поэтому жевать ему приходилось так же с открытым ртом.
    А когда Флойд жевал…. Слюна, душераздирающее чавканье, сопение, урчанье и прочее. Куски непережёванной пищи в разные стороны и прочее, прочее, прочее….. Словом, непередаваемый натурализм этого действа шокировал всех без исключения. Зрелище не для слабонервных.
    Хотя лучше в эти подробности не вдаваться.
- Флойд, я же тебя просил, при даме не улыбаться, - напомнил Феликс.
- Всё шутишь, Феликс, - вновь загыгыкал Флойд и расцвёл ещё шире.
    Очаровашка Фло…. Обожает сладкое, детей, друзей и домашних животных. Фанат рыбалки и брусничного варенья. С женщинами полный напряг – потому что ни одна из них даже на пушечный выстрел его к себе не подпускает и виной тому, скорее, не имбицильная мордашка, а сермяжные ароматы от кутюр…. Флойд достал из кармана ватника пакет с леденцами, распечатал и пригоршню забросил себе в рот. Довольно чмокнул и засопел.
    А когда Флойд сопел…. Впрочем, это уже совсем другая, непочатая и неисчерпаемая тема, лучше её не вздыбливать. Флойд ведь был мужик габаритный и когда он щасливо сопел сквозь свои огромные, чёрные бездонные ноздри….
    Лучше было на пути этого сопения не стоять. Реактивная струя. Сметёт напрочь. Тайфун. Шквал.
    Феликс налил кофе из термоса и протянул его Марго:
- Ты не забыла, Профессор, что парадом командовать буду я?
- А ты не забыл, Командор, что меня зовут Марго?
    Ого, дама с характером…. Феликс немедленно уточнил:
- Всё в порядке, Марго?
    Марго кивнула головой и, обернувшись в сторону Флойда, полушёпотом поинтересовалась у Феликса:
- А что у него с лицом?
    Феликс грустно подумал и с сожалением изрёк:
- Он мои команды плохо выполнял….
    Марго посмотрела в глаза Феликсу.
    Феликс посмотрел в глаза Марго.
    Надо полагать, что некоторое взаимопонимание, на уровне сверхчувственных флюидов, в этот момент было достигнуто. Иначе, ради чего всё это было?
    Здесь каждый должен знать своё место и свою цену. Чувствовать оное.
    Изредка за него бороться. Иначе не будет интриги, а какая жизнь без интриги? Тоска….

    Перед тем как выдвинуться….
    Феликс подошёл к Флойду и протянул руку для финального рукопожатия.
- Не шали без меня, не то когда вернусь, отшлёпаю, - пригрозил ему Феликс.
    Флойд суетливо засунул леденцы в карман, вытер взмокревшие от счастья ладошки о засаленный ватник и двумя руками схватившись за протянутую Феликсом руку, интимно выпучив глаза, доверительно забормотал:
- Баба-то какая красивая,… прям прынцессочка. Ты, Феликс, не теряйся, если чё….
    И Флойд жестом распоясавшейся гопоты изобразил, какие сексуальные действия подразумевались под этим «не теряйся, если чё….»
- Будь спокоен, Флойд,…если чё, то за всех вас оторвусь. За всех убогих отомщу.
    Флойд опять щасливо загыгыкал:
- Ну ты даёшь, Феликс!
    Поскольку от избытка чувств скопившиеся слюни Флойд сглотнуть не успел, то он их непринуждённо поймал уже на лету и вновь размазал по засаленному ватнику.
    Естественность и натурализм проделанного потрясли даже такого закалённого парня как Феликс: он едва успел отшатнуться в сторону, чтобы не уделаться в слюнях Флойда.
    Сделав несколько шагов назад, переключил своё внимание на Марго:
- Всё в порядке, Профессор?
- Всё в порядке, Командор.
- Тогда выдвигаемся,… ласково помаши нашему другу ручкой и подари ему свою самую очаровательную улыбку на прощание, - Феликс вежливо обернулся и, в свою очередь, проделал то же самое, после чего добавил, - парень он хороший, жаль, что природа так с ним обошлась.
    Счастливый до невозможности Флойд, улыбнулся настолько широко, что Марго вновь не удержалась и вздрогнула от испуга.
    Очаровашка Фло…. Он поднял в воздух огромный кулак и утвердительно потряс им, будто угрожая кому-то незримому, кто мог бы помешать всей этой затее. Монументальная получилась метафора. Циклоп на свежем воздухе.
    Когда Феликс и Марго стали удаляться по узкой, едва заметной тропинке, затерянной в прибрежных кустарниках, Флойд еще долго, застыв в этой ритуальной позе, пялился им вслед, выпучив глаза, навязчиво потрясая кулаком и громко сопя. По-видимому, каким-то своим языческим богам молился за удачу этот циклоп.
    Его огромные, хронически навыкате красные глаза романтически слезились….
    Впрочем, они у него слезились всегда….

    Феликс шёл первый….
    Марго немного позади….
    Они уже вышли из прибрежных кустарников, поднялись по покатым берегам наверх и теперь шагали по дну небольшого оврага, заросшего чахлой травой. Здесь никаких тропинок уже не было, поэтому нужно было обходить места, покрытые буйной растительностью, чтобы окончательно не промочить всю одежду обильной росой, которая на ней осела.
    Внезапно Феликс остановился как вкопанный и многозначительно замер.
    Постоял так с полминуты и только потом обернулся на Марго. Молча посмотрел ей в глаза.
    Она спокойно выдержала этот взгляд. Сосредоточенно подождала продолжения. В глазах её не было ни испуга, ни волнения.
    Феликс молча развернулся и так же молча пошагал вперёд.
    Экзамен. Экспромтом. Судя по всему, у дамочки с нервами всё в порядке. Реагирует адекватно, раньше времени не впадает в истерики и не сеет панику. В случае чего не замельтешит и не замечется. Можно впредь на это рассчитывать.
    Предварительно нужно было в этом удостовериться….
- Боишься, Профессор? – Полюбопытствовал Феликс.
- Боюсь…. – Призналась Марго.
    Феликс, не сбавляя шагу, быстро обернулся и бросил на неё мимолётный взгляд.
    В этом тоже нужно было удостовериться. Предварительно. Что страх свой она тоже умеет держать под контролем.
- Правильно делаешь, Профессор, не боятся только идиоты и отморозки,… вот я, например, не боюсь.
- И что из этого следует?
- Ты же умная, Профессор, выводы делай сама….
    Выводов не последовало. Марго промолчала.
    Они взобрались по склону оврага наверх и теперь остановились на краю небольшого, открытого участка. Рассветное солнце светило им в спину и тепло от его лучей уже явственно ощущалось: туман рассеивался и обильно выпавшая роса начинала понемногу испаряться. Денёк обещал выдаться на славу, на чистом небе, с той стороны, откуда вставало солнце, не было ни облачка.
    Феликс, сморщил нос и, принюхиваясь, словно охотничья собака принялся дотошно разглядывать редколесье, которое находилось на краю этого открытого участка. Если судить со стороны по этим пасам Феликса, то сие смахивало на признаки того, будто бы ситуация обостряется.
    За этим чахлым перелеском начиналась уже Территория.
    Поле….
    Гигантское, бескрайнее, бесконечное Поле….
    Феликс не был здесь уже года два. Не доводилось….

    Первым делом нужно искать Ворота, а Ворота лучше всего искать, пока этот утренний, плотный туман окончательно не рассеется. В тумане Ворота выглядят светлым, размытым бельмом, которое сразу в глаза бросается. Есть, конечно, и другие секретные нычки, которые позволяют их обнаружить, эти самые Ворота, но туман – самый простой и самый верный способ. Наверняка…. Ворота в другой мир, возможно, «в другое измерение» - как умничал иногда по этому поводу Фишер. По прошествии этих двух лет Феликс уже точно не мог вспомнить, где были Ворота, ведущие на Поле, в этом месте, помнил только, что находились они где-то в этом лесочке, неподалёку от ручья, воду из которого опытные хоперы пить не советовали, потому что уже на Территории брал своё начало этот ручей. Того и гляди козлёночком станешь.
    На Территорию можно попасть только через Ворота. Имеется в виду – безопасно попасть, без последствий, чтобы потом Жмуром оттуда не вернуться. И другого не дано. Не проведёшь….
    Все, кто пробовал попасть туда по-иному, – зажмурились.
    Ворота можно либо чувствовать, либо знать где они находятся. Только на нюх, только на чутьё. Остальное понимай как знаешь и никто обскурантистского дурману не нагоняет, так оно и есть на самом деле. По-всякому пробовали и всяких бедолаг после этих экспериментов видели, Жмур – это ещё не самое страшное, что может с человеком случиться. Может ведь и Монстрюком обратно прийти, Склеенным, Располовиненным или Вывернутым. Может и Пузырём раздуться, рассказывали и про такое…. Так что на Территорию можно шнырнуть ТОЛЬКО ЧЕРЕЗ ВОРОТА. И другого не дано….
    Феликс перевёл взгляд на Марго, которая всё это время продолжала молчать. Похвальные черты характера, редко встречающиеся у женщин: терпеливость и молчаливость.
    Похвалить что ли?
- О чём задумалась, Профессор?
- Почему мы остановились?
- Осмотрелись. Принюхались,… теперь опять выдвигаемся, - Феликс вновь пошёл вперёд и, не оборачиваясь, поинтересовался, - хотел спросить у тебя, Профессор, а ты какой наукой занимаешься?
- Я – эколог, специалист по биоценозу.
- Биоценоз? – Феликс подозрительно нахмурился. – А он не заразный, этот твой биоценоз?
    Марго почему-то даже не улыбнулась.
- Не заразный….
- А сколько тебе, Профессор, платят за эту работу?
- Мне ещё пока ничего не платили.
    Судя по её тону не хотела она поддерживать этот разговор.
    Впрочем, это был пока ещё и не разговор, а так – прелюдия к нему. Идти до куцего леса оставалось ещё порядком, зачем же время терять?
    Поэтому Феликс решил проявлять настойчивость:
- А что ты собираешься искать на Поле?
- Долго объяснять….
- А мы никуда не торопимся, Профессор….
- Лучше за дорогой смотри, Командор.
- Ты волнуешься, Профессор?
- Я уже говорила тебе, что волнуюсь.
- Профессор, а зачем ты подписалась на эту работу?
- Ты много болтаешь….
    Ого....
    ОГО – ГО!
    Ботаник огрызается…. Вышагивающий впереди Феликс обернулся и посмотрел на Марго. Попытался ей подмигнуть, но она не обращала на него никакого внимания. Серьёзная дама. Теперь он просто обязан её разговорить.
    Теперь это становится интересным. Теперь это заинтриговывает. С учётом того, что он не просто кокетничает и не просто заигрывает. У них обязательно должна найтись общая тема.
    Глубокая общая тема. Которая их непеременно породнит. А породниться с такой как она – за счастье.
- Не хочешь разговаривать? Я и так всё про тебя знаю…. – Заявил Феликс таким загадочным тоном, что на это невозможно было не купиться.
    И Марго купилась:
- Что,… знаешь? Я бы с удовольствием послушала.
- Очевидно, Профессор, у тебя что-то в жизни было. Какой-то сдвиг по фазе. Тряхнуло тебя, Профессор. Зацепило…. Что-то тебя заставило взяться за эту работёнку. Пойти на этот риск….
    Феликс остановился, вновь обернулся и пристально посмотрел на Марго.
    Марго в ответ печально и с пониманием чужих проблем улыбнулась:
- Продолжай, я тебя внимательно слушаю.
    Феликс пошёл дальше, рассуждая на ходу:
- Очевидно, Профессор, ты думала, что тебе уготована судьба драгоценной жемчужины, которую положат под яркий свет на чёрный бархат и старые, плешивые ювелиры будут пялиться на эту прелесть в лупу и цокать языками, восхищаясь её великолепием….
   В этом месте Марго искренне удивилась:
- Однако! Да ты поэт, Командор.
- Прёт меня сегодня. Наверное, воздух местный так действует,… или твоё присутствие, Профессор.
    И его, действительно, сегодня пёрло. И воздух в этих местах, действительно, был великолепный! Покойник взбодрится.
- Надеюсь, ты следишь за дорогой, Командор?
- Глаз с неё не свожу. Здесь, кстати, пока ещё совсем безопасно, можно чуть-чуть расслабиться.
- Ты шутишь? Зачем же ты такого страху нагнал перед этим?
- Для профилактики….
    Марго в ответ ничего не сказала. Тема рахитично обмякла, повисла в воздухе и грозила окончательно выдохнуться, так и не найдя никакого подробного развития.
    Нужно было срочно прикладывать усилия, чтобы вдохнуть в неё жизнь, что Феликс и поспешил сделать:
- И всё-таки, Профессор…. Что могло заставить, такую женщину как ты?.. заняться этой ботвой?
- Какую женщину?
- Профессор,… я имею в виду внешние данные. Могла бы просто лечь под какого-нибудь столичного олигарха и не ввязываться во все эти тяжкие.
- А ты не стесняешься в выражениях….
- А ты тоже не стесняйся, Профессор. Выражайся…. Места здесь дикие, воздух свежий, я прощу любой твой закидон. Мы же с тобой теперь – подельники.
- Мне это начинает нравиться….
- Значит, мои усилия не напрасны? Тебе уже нравится, Профессор. Поговори со мной на эту тему….
    И Феликс замолчал, предполагая, что Марго поддержит его начинания.
    Марго выдержала долгую паузу прежде чем ответить:
- Никогда не чувствовала себя особенной красоткой. По-моему, ты преувеличиваешь.
- Не вздумай хандрить по этому поводу, Профессор. Выше нос, поверь мне, у тебя с этим всё в полном поряде, я это чувствую.
- Ты что, такой глубокий знаток женской красоты?
- Смотря про какую красоту говорить. Профессор, я же не имею в виду  всякие расфуфыренные мослы, косметикой намазанные. Важно чтобы это на человека было похоже, чтобы у этой Барби хоть что-то внутри было, хоть капля мозгов. Вот ты, сразу видно что образованная и душа в тебе присутствует.
- Как ты это определил?
- Мы – самоеды деревенские, мы здесь подвох сразу чувствуем,… а у тебя  чувствуется, что всё натуральное.
- Я правильно поняла, что это – комплимент?
- Профессор, я – хоть и гопник по жизни, но культурный.
- Ты сама непосредственность, Командор.
- Правильно подметила, Профессор, не по средствам живу, совсем не по средствам….
    Марго ответила не сразу.
    Теперь в голосе Марго послышалось что-то новое, и появившаяся в нём новая тональность ко многому обязывала:
- Перестань прикидываться, Феликс, неужели ты думаешь, что я поверю, будто бы ты такой простак?
    Феликс сделал вид, что пропустил эту реплику мимо ушей. Нельзя же так сразу раскрывать все карты. Простакам живётся легче и спрос с них небольшой. Чудаки украшают мир.
    Нужно щупать. Нужно продолжать щупать. Прощупывать, доходя до бесцеремонности и с разного боку. Искать походы со всех сторон  света, бить по всем уровням. Потому Феликс вновь остановился, обернулся и спокойно поинтересовался:
- Профессор, если не секрет,… расскажи мне, что ты здесь ищешь?
- А если секрет?
    Феликс таинственно оглянулся по сторонам:
- Имей в виду, я – как раз тот,… я тот – кому можно довериться без утайки.
- Тот – бог мудрости у египтян…. Оставим эти разговоры, Командор.
    Их глаза вновь встретились.
    Настойчиво продолжая развивать свою линию Феликс полюбопытствовал:
- Думаешь, не проще было лечь под олигарха?
- При чём здесь олигарх?
- С твоими-то внешними данными….
- Олигархам нужны молодые соски.
- Так в чём дело? Вот и рассосалась бы….
    Феликс сказал это специально, он даже нахально улыбнулся вдогонку и принял очень самодовольную позу. Ему важно было знать, как она прореагирует. Со слишком вспыльчивыми и бесноватыми он не любил иметь дела.
    А для ТАКИХ дел, нужны стальные нервы и носорожья кожа.
    Марго ответила не сразу.
- По-моему, это – слишком, Командор…. – С очень большим сочувствием в голосе предположила Марго.
    Шерсть дыбом не встала. Когти из подушечек не показались. Клыки не обнажились. Шипения не последовало. Всё под контролем.
    Это – именно то что нужно. Человек умеет себя контролировать. Вразнос не идёт и в горячую не кидается. Голова – на первом месте.
    Это – то что нужно….
    Феликс вполне искренне признался:
- Прости, Профессор, спорол чушь, не сдержался, бывает со мной, ты уж не принимай глубоко к сердцу. У меня из-за этого недержания вся голова в шрамах,… очевидно сказалось.

    Ворота он нашёл почти сразу….
    И как-то сразу вспомнил это место, вспомнил этот ручей, вспомнил, что по берегам этого ручья грибов – видимо-невидимо, вспомнил эти две аккуратные, похожие, - будто две сёстры осины, - между которыми и находились Ворота. Даже вспомнил, что в аккурат напротив, за его спиной, должно лежать поваленное дерево, упавшее не то от взрыва, не то от старости, не то от совокупности этих напастей.
    Феликс обернулся….
    Так точно. Полюбовался на поваленное дерево, еще раз удостоверился, что ничего не упустил и не напутал, затем вновь обернулся и посмотрел на едва заметное бельмо среди осин, играющее странноватыми перепадами цвета и освещения. На первый взгляд ничего особенного.

    Это были Ворота….
    Лётка…. Луза…. Калитка….
    На первый взгляд ничего особенного, но если присмотреться повнимательней, то и контуры предметов на фоне этого бельма выглядели как-то вычурно, и сам лес, который должен был продолжаться за границами этой едва уловимой размытой черты, уже не выглядел естественным продолжением этого ландшафта, и от него явственно веяло чем-то чужим и запредельным. Словно граница двух сред, которые подчиняются разным физическим законам. Два разных типа материальности. Но это если присмотреться и если заведомо настроить себя на это. Если заставить себя видеть это.…. Если уж совсем распоясаться и включить воображение, то можно также было отметить, что и краски этого потустороннего леса на фоне бельма выглядели как-то притуплено и размыто и сами очертания предметов вызывали смутное подозрение в их реальности, возникали неуместные вопросы по поводу геометрической правильности перспективы и какие-то мелкие, яркие светлячки, бесноватыми искорками проскакивающие в глубине….
    Но это если очень внимательно и очень дотошно присмотреться, до тех пор, пока двоиться в глазах не начнёт. А на первый взгляд ничего особенного.
    Нужно проверить тягу…. Феликс подошёл почти вплотную к границе этого бельма, протянул вперёд руку, в которой держал небольшое пёрышко и разжав пальцы, замер, ожидая того, что за этим последует.
    Пёрышко пару раз безвольно кувыркнулось в воздухе, явно намереваясь плавно приземлиться на траву под ногами, но тут же, будучи подхваченным сильным воздушным течением, быстро наращивая скорость, устремилось куда-то вглубь бельма, где и исчезло, буквально за пару мгновений….
    Всё в порядке, тяга есть, можно выдвигаться.
    Феликс неторопливо вернулся к Марго, которая, облокотившись о ствол дерева, сидела на его корнях и терпеливо дожидалась окончания всех этих процедур. Феликс потоптался рядом и задумчиво присёл рядом. Торопиться не надо….
    Надо всё тщательно обдумать и взвесить. Последний прогон и можно выдвигаться. Не забыть бы чего напоследок.
    Очевидно эти скрупулёзные раздумья как-то отразились на лице Феликса, потому что Марго поинтересовалась:
- Боишься, Командор?
    Неожиданный вопрос. И задан он явно неспроста.
    А может быть это была месть? Тщательно спланированная, выверенная и отложенная до лучших времён месть?
    Феликс крепко подумал, прежде чем ответить:
- Ещё не поздно передумать, Профессор,… смотри, если что, я тебе подыграю, скажем, что ты ногу подвернула или проблемы по женской линии нарисовались.
- А мне показалось, что у тебя всё в порядке с эрекцией.
    Феликс задумался ещё крепче и только потом уточнил:
- Зачем ты это сказала, Профессор?
- Ты же зачем-то сказал про мои проблемы по женской линии.
    Крыть было нечем. Да и не хотелось ничем этого крыть. Хотелось поберечь остатки хорошего настроения и доброго друг к другу отношения. Злиться во время перехода нельзя ни в коем случае! Феликс встал, великодушно хмыкнул и коротко приказал:
- Пошли….

    Никогда этот момент перехода на Территорию толком не уловить….
    Будто бы склейка проскакивает, какая-то дрожащая неровная волна, как на пожеванной видеокассете, сиюминутное помутнение и вот уже перед глазами совершенно иная картинка….
    Совершенно иные краски, перепад в освещенности, странные очертания предметов, претерпевших призрачные трансформации, за всем этим кроется нечто с намёком, какие-то другие несуразности и нестыковки, которые не сразу начинают бросаться в глаза….
    Слишком мягкая трава, например…. Феликс опустил глаза вниз и уставился на эту роскошную, будто специально ухоженную, вызывающе яркую траву. Здесь она была ещё пока зелёной, но на Территории этот цвет для травы вовсе не является обязательным. На Территории трава может быть даже чёрной и пачкать руки липкой, нефтеобразной, маслянистой гадостью. На Территории трава может также хрустеть под ботинками и чавкать как раскисшая жижа. Много чего может быть на Территории.
    Кроме того, на Территории всегда очень много запахов. И не все запахи на Территории имеют свои аналоги в обычном измерении, тут есть ароматы которые даже не с чем сравнить и природу их возникновения никак не определить и не объяснить. Здесь запахи вызывают эмоции. Страх. Злость. Скуку. Тоску. Апатию. Здесь есть запахи, которые небезопасны для жизни и на этот случай любой шабёр имеет при себе респиратор.
    Феликс потянул носом…. Здесь было что-то нейтральное. Бодрящее и неагрессивное, на психику разрушительно не действующее. Впрочем, на Поле их и не было никогда – этих страшных, дьявольских запахов, от которых внезапно начинало шуметь в голове, затем следовала дикая свистопляска и откуда-то изнутри вдруг рваными клочками поднималась неконтролируемая, бесноватая ярость. Вплоть до падучей. Пиши пропало, если наглотался этого. Затряхнёт, весь на злобу изойдёшь.
    Феликс прислушался…. Так нужно поступать всегда, когда попадаешь на Территорию: сначала осмотреться, принюхаться и потом прислушаться. Самый лучший и самый обнадёживающий звук на Территории – это тишина. Немножко подозрительная, неестественная тишина, в которой каждый звук звучит как-то слегка искажённо, глубоко, подробно, необыкновенно рельефно и отчётливо. Это только по первости такая глухая тишина пугает и действует угнетающим образом, немного обвыкнувшись начинаешь понимать, что это – самое безопасное положение вещей. Гораздо хуже, когда начинают появляться всяческие звуки, потому что звуки на Территории тоже бывают разные, хорошего от них тоже бывает мало и есть слухи, что немало кого эти роковые звуки увели прямиком в могилу. Говорят, что в преддверии настоящей опасности тот, к кому Территория благоволит, всегда слышит Звоночек: отдалённый хрустальный звук маленького колокольчика, чистое, мелодичное, короткое позвякивание, которое тихонько доносится с самого неба. Дзынь-дзынь…. Очень тихо и очень грустно…. Дзынь-дзынь…. Лучше сразу рвать когти, если услыхал этот Звоночек.
    Ещё говорят, что самое опасное на Территории, услыхать Реквием – печальное, протяжное женское пение под неживую элегическую музыку. Мотай сопли на кулак, крестись на все четыре стороны. Говорят, тогда – пиши пропало. Много чего говорят про Территорию, даже не знаешь, во что верить, а во что нет.
    А потом нужно посмотреть на небо…. На облака на этом небе, если таковые будут там присутствовать, на необыкновенно огромную Луну, висящую над линией горизонта. Эта восхитительная Луна видна в любое время суток и её колоссальные размеры потрясают воображение. Судя по её полноте и по её цвету можно также пытаться плодить какие-то прогнозы относительно своей грядущей участи и перспективного положения дел, но Феликс предпочитал этого никогда не делать. Единственная причина, которая его нервировала – когда эта Луна бывала полной. Полную Луну на Территории он не любил и в такие дни старался быть предельно осторожным. Впрочем, он и в другие дни не давал себе особо расслабляться. На Территории всякое возможно.
    Сегодня Луна была в фазе молодого месяца….
    Сегодня на небе присутствовали длинные шлейфы облаков, которые причудливо переплетались в орнаментальную роспись, будто пытаясь слиться в нечто осмысленное и вполне одухотворённое. Над этим тоже лучше голову не ломать. К такому нужно тупо привыкнуть, к этим отдалённым символам и намёкам, которые непрерывно клубятся над твоей головой. Также нужно привыкнуть к тому, что небо над Территорией вовсе необязательно должно быть синего цвета. Например здесь, на Поле, оно было аквамариновым.
    И только после того, как ты осмотрелся, прислушался, принюхался и поглазел на небо над своей головой, можно делать дальнейшие выводы.
    И желательно с ними не спешить….
   
…

    Как только они вышли из леса на открытое место….
    Феликс остановился на самом краю, насмешливо посмотрел на бескрайние просторы открывшегося перед ними Поля и произнёс:
- Добро пожаловать на Поле чудес, Профессор…. Волшебная сказка началась, мы – на Территории. Настоятельно хочу напомнить, что здесь ничего нельзя есть, ничего нельзя пить и даже что-то нюхать можно только с моего разрешения. Если в чём-то сомневаешься, то сначала спроси у меня, а уж потом сделай, иначе…. Короче, жмур приходит всегда, и я напрасно никого не запугиваю, от этой роковой сказки можно ждать чего угодно. Вилкам в сей кошмар, Профессор!
    И они зачарованно всмотрелись в эту захватывающую воображение картину: бесконечное, идеально ровное, геологически невозможное, будто отутюженное строительной техникой Поле: неописуемых, совершенно нереальных размеров, простирающееся до самой линии горизонта, на всём своём протяжении покрытое куцей, будто пожухлой травой желтоватого цвета, среди которой изредка попадались мелкие, пепельного оттенка чахлые, какие-то убогие, анемичные цветочки. И аквамариновое небо над головой. И тугие жгуты ослепительно белых облаков, которые причудливо извиваясь, непрерывно исполняли одним им ведомый эзотерический танец. Этот пейзаж вселял мистическое почтение, сколько бы раз ты его не наблюдал. Магическое действо, вплоть до дрожи в коленках и мурашек по телу. Бесконечное, невероятное шоу.
     Феликс посмотрел на потрясённо притихшую Марго…. Можно представить, что сейчас творится у неё в душе, потому что ей довелось увидеть такое впервые. Хотя для новичка у неё довольно бравый вид. Слишком бодрый и самоуверенный.
- Впечатляет, Профессор? – Уточнил Феликс.
    Марго ответила не сразу, но ответила она вполне трезвым, рациональным тоном, без всякого обскурантизма и софистики.
- Интересно, докуда же оно тянется и где кончается?
- Не знаю, Профессор. Я далеко от края никогда не ходил, здесь компас не действует, если потеряешь ориентиры из виду, можно и заплутать,… а тот, кто заплутал на Поле, даже Жмуром обратно может не прийти….
    Сейчас он соврал сознательно. Для солидности. Нагнал дури. Жмур приходит всегда….
    Посвящая Марго в эти подробности, Феликс продолжал присматриваться…. Первое Пятно он заметил сразу и нисколько не удивился его присутствию: на Поле довольно часто попадались небольшие, спокойные Пятна, самое неприятное было в том, что чуть-чуть правее от первого Пятна он заметил второе, а ещё чуть подальше ему показалось, что он видит и третье Пятно. Три Пятна – это слишком много, а слишком много Пятен на Поле – это плохой признак….
    Может и ничего,… пролезет, но Пятна лучше обходит далеко стороной. В этом он уже успел убедиться на собственном опыте.
- Ты что-нибудь слышал про Цветок? – Спросила Марго.
   Феликс покосился в её сторону. Интересно, откуда она могла слышать про Цветок?
    Феликс взял глубокую паузу и задумался.

    Есть такая байка. Легенда…. Якобы посреди этого Поля стоит огромный Цветок красоты невиданной, таких непостижимых размеров, что упирается он в самое небо. Якобы вокруг него буйно цветёт гигантский, роскошный оазис, в котором колосятся хлеба налитые, деревья с плодами райскими и ягодные кущи, в которых чудо-ягодки каждая с арбуз размером. Бьют из-под земли хрустальные ключи с живительной водой, щебечут птицы райские и звери дикие приветливо трутся об твои ноги как коты домашние. Рай земной, земля обетованная, не нужно думать о пропитании, не нужно думать о времени, нужно просто наслаждаться бытиём. Если кто смог добраться туда, то обратно уже не вернётся. Не пожелает.
    Элизиум для избранных, Аркадия для романтиков, Эдем для мятущейся души. Место – где сбываются Золотые Сны и обретают реальность самые трепетные мечты. Где люди могут летать, потому что у них есть крылья. Где они говорят стихами и изощряются в милосердии. Где каждому известна Истина и эта Истина истинна в любом проявлении, и всё соизмеряется и регламентируется только в соответствии с этой абсолютной Истиной.
    Где ты – хозяин своей судьбы….
    Свобода, Воля и Добро. Среди таких же романтиков с большой дороги, поэтов и мечтателей, тем, кому нет места в обыденном постылом мире. Кто там не жил, а только мучился. Терпел, скрипя зубы, это плотское, греховное существование среди филистеров и невежд. Патриархальная, идиллическая жизнь среди тех, кто до этого Рая добрался правдами и неправдами. Библейская сказка. Под патронатом огромного, прекрасного Цветка, который возвышается до самого неба, как символ красоты и могущества прекрасного. Реальность, более похожая на иллюзию.
    Там нет алчности, гордыни и порока. Все равны и равенство это основано на душевном сходстве. На чистоте помыслов. Не нужно даже разговаривать, поскольку можно читать мысли друг друга. И триста шестьдесят пять солнечных дней в году!
    Вечная Молодость и Вечная Жизнь. Нет смерти, нет старости. У каждого есть Любовь. У каждого есть Мечта. Где каждый обретает Смысл Жизни….
    Так говорил Студент…. Незадолго до того, как «зажмурился». Немного свысока говорил, с презрением – свойственным отъявленным гуманитариям, снисходительно посматривая на свою малообразованную, затюканную аудиторию, состоящую из полупьяных хапёрщиков. Гонору в Студенте было хоть отбавляй, но он мог себе это позволить. Искуствове-е-ед!
    Пару раз он об этом рискнул потолковать, не скрывая своего презрения в отношении тех, кто постарался его выслушать и понять. Приняв такой вид и сделав такое выражение лица, словно  «мечет бисер перед свиньями». Он и не ждал, что найдёт какое-то взаимопонимание среди этой ограниченной толпы, к которой не скрывал своего неуважения и в которую попал совершенно случайно. Не рассчитывал на Катарсис. Кому здесь втолковывать про Царство Божье? Про Рай земной? Кому?!
    Ницше Студент начитался…. Кампанеллы…..
    Говорят, что он искал дорогу к этому Раю. И говорят, что он хотел туда уйти насовсем. Много чего говорят…. Только вот Тедди по-другому распорядился….
    Пришёл Жмур Студента, а Клёпа его на пику наколол. Таков финал мечтам. Дерзаньям и надеждам….
    Феликс взбрыкнулся и вернулся с небес на землю.
- Перестань, Профессор, это же сказки. Выдумки…. – Феликс в очередной раз покосился в её сторону.
- Интересно тогда, кто их сочиняет, что за Арина Родионовна? Ты же сам говорил, что вы тут все поголовно деревенские….
- А зачем ты спрашиваешь про это?
- Я хочу увидеть этот Цветок.
    Феликс вновь покосился на Марго.
    Относительно этого Цветка…. Он даже обсуждать не хотел эту тему: как можно взрослому человеку верить в эти легенды? Это как раз тот случай, когда мечтать – вредно.
    Студент вот – домечтался….
    Поэтому Феликс сразу же переключился на другое:
- Ну теперь-то ты мне можешь, сказать, Профессор, зачем мы сюда пришли?
- Для начала я хочу посмотреть на то, что вы называете Клумбами.
    Клумбы…. Клумбы ей подавай….
    В некотором смятении Феликс наморщил лоб. Вовсе не обязательно, что Клумбы будут где-то поблизости. Никто ведь никогда не засекал и специально не примечал, где находятся эти Клумбы – островки цветов, похожих на обычные тюльпаны, хаотично раскиданные среди монотонной, уныло-жёлтой травы, с которой при прикосновении осыпалась пыль горчичного цвета.
    Не так-то просто будет их сыскать….
    Поэтому для начала Феликс решил встать в позу и нахохлиться.
- Клумбу нужно искать, а это может занять уйму времени.
- Мне сказали, что ты – опытный проводник.
- Вообще-то нас называют шабёрами.
- Меня вообще-то тоже зовут Марго.
    Феликс нахохлился окончательно и решил всё бесповоротно расставить по своим местам. Иногда это ему удавалось.
- Придётся поработать ногами, Профессор,… если головой не получается.
- У кого не получается?
    Феликс стал совсем непреклонным:
- С формальностями покончено, Профессор. Парадом командую я, если ты в чём-то не уверена, не стесняйся спрашивать, но только по существу. Извини, но даже в туалет теперь ты будешь ходить под моим присмотром.
- Очень кстати. Я в туалет хочу,… присмотри.
- Начинается…. Профессор, а ты не могла сходить в туалет за Воротами? Что тебе помешало?
- То, что я – женщина. Придётся тебе с этим мириться, Командор.


............

19 сентября 20… года, 2 часа 27 минут ночи.
Франц Йозеф Модель – начальник городской полиции.
Снова дома….
И снова готов к работе….

…

    Эти боли в спине….
    Модель перевернулся на спину и открыв глаза посмотрел в потолок, на котором притаились бледные, неврастеничные всполохи от уличных фонарей.
    Эти боли в спине…. Они с каждым годом становятся всё сильней и упорней, последние два-три года донимают особенно настойчиво. К врачам ходить бесполезно, он уже это пробовал. Никогда не верил врачам. Эскулапы только мучают анализами, вносят свои очередные неразборчивые каракули в медицинскую карту и с умным видом не говорят ничего определённого. Отписываются. Впрочем, он и сам ни в какой определённости от этих врачей не нуждается. Он и сам понимает, что лучший способ победить эти боли – физические нагрузки и гимнастика. Работа. Активная, тяжёлая работа. Занятия спортом по мере сил в его возрасте. Это – лучшее лекарство….
    Только вот где набраться времени на те самые физические нагрузки? Активные?
    Модель покосился на телефон, стоящий у изголовья. Долго он не звонит. Почему-то очень долго он сегодня не звонит. Хотите верьте, хотите нет, но Модель всегда чувствовал, будет звонить его телефон ночью или нет?
    Сегодня ночью телефон позвонит.
    Обязательно позвонит….
    Три года до пенсии….
    Ведь он, Модель – последний из могикан. Пережиток. Архаизм. Вымирающий ящер.
    Таких как Франц Йозеф Модель на свете больше не будет…. И на работу в полицию таких больше не возьмут. Кадровая политика сменилась.
    Многие из тех, кто живёт с ним в этом доме по соседству, до сих пор не верят, что начальник городской полиции продолжает обитать в этой облезлой типовой многоэтажке, рядом с обычными фабричными рабочими, мелкими госслужащими и пенсионерами. До сих пор всем кажется невероятным, что человек из разряда тех самых небожителей, которые по представлению обывателей погрязли в коррупции и разграблении средств налогоплательщиков, тех – кто виноват во всех бедах этой страны, по-прежнему ютится среди самых обычных людей, далеко не в самом престижном квартале, а его изрядно потрёпанный старенький «Форд» стоит напротив окон в его типовую двухкомнатную малогабаритную квартирку на четвёртом этаже. Обломок империи. Может рассчитывает но то, что с него икону напишут?
    С некоторых пор это выглядело даже подозрительно.
    Скромно…. Очень скромно…. Неестественно скромно по нынешним временам.
    Нынешние воруют без страха и упрёка. Даже бахвалятся друг перед другом объёмами украденного. Нахапанное записано на родственников, любовниц и подельников. Нахапанное даже искать не нужно, оно сразу отличается от заработанного, это видно невооружённым взглядом, но сейчас это никого не тревожит. Ржа проела всё вокруг, к запаху гниения все уже привыкли и принюхались. Трупный запах никого не беспокоит. Эпоха динозавров кончается, скоро вымрут последние. Останутся только нынешние. Прибавьте сюда ублюдочные новейшие представления о чести, совести и морали, поскольку те кто хапал, внесли в этот вопрос много нового.
    А нынешние воруют без страха и упрёка. Вот мы вырастили племя.
    Воруют все!
    Что будем делать, когда умрёт последний ящер?
    Модель снова посмотрел на телефон.
    И телефон зазвонил….

- Я вас разбудил, шеф? – Послышался в трубке голос его нового зама, невероятно, но в его протокольном тоне почудились какие-то тактичные нотки.
- Что-то случилось?
- Не знаю, шеф, к какому разряду отнести эту новость,… мне почему-то показалось, что вам это будет чрезвычайно интересно и вы не будете против, если я позвоню вам ночью….
    Новый зам менжевался….
    Новый зам менжевался!
    Этот ночной звонок был уже третьим за последнюю неделю, кое-кто из начальства мог бы и взбелениться по поводу таких тревожных полуношных побудок.
- Выкладывай, что случилось, - подтолкнул Модель.
- Это снова касается Стила…. Он сбежал.
    В принципе, Модель этому сообщению не удивился. Последнего вымирающего ящера трудно чем-то удивить и обескуражить. Он ждал чего-то подобного, какого-то продолжения этой истории, финал которой наступит ещё ох, как не скоро.
    Оставалось выяснить только детали. Несущественные мелочи…. Например, как такое физически мог осуществить труп, вскрытый патологоанатомом два дня назад?
- Ты уверен, что он сбежал?
- Не понял, шеф.
- Чего тут непонятного, юнга? Побег – не лучший способ для трупа покинуть городской морг. Может его выкрали? Может его сдуло порывом ветра или он в канализацию просочился? Вы в унитазе хорошо посмотрели? Форточка была на ночь закрыта? Ключ в замочной скважине?
- Вы шутите, шеф?
- Нет….
- Простите, шеф, вы что, даже не удивились?
- Н-нет….
- Простите ещё раз,… но у меня последнее время есть такое подозрение,… что вам известно гораздо больше. Я с такой мистикой впервые сталкиваюсь, мне даже немного не по себе. Скажите честно, шеф, вас посвятили в какие-то секреты?   
    Модель сел на кровати, свесив ноги в темноту, пошарил по стене, нашёл выключатель и продолжил говорить только после того, как загорелся свет.
    Весь сон как рукой сняло.
- Крепись, юнга. Я всё воспринимаю как сказку. Со всеми закономерностями сказки,… сначала от главного героя отскакивали ножи и пули, потом всякие злокозненные типы, в роли которых выступаем и мы с тобой, должны правдами и неправдами свести его в могилу, потом главный герой обязательно должен умереть и обязательно воскреснуть. Сценарий работает, всё идёт как по писаному.
- Вы ещё можете шутить по этому поводу?
- Знаешь почему я шучу, юнга? Потому что по твоему голосу я чувствую, что ты киснешь. Нужно чтобы в этот момент с тобой рядом был кто-то сильный и большой, пока ты в штаны не наделал…. Высылай машину, бойскаут.
- Я машину уже выслал….
- Как же ты мог выслать машину? А если бы я сейчас?.. Если бы я тебя послал куда подальше?
- Я был уверен, шеф, что вам это будет интересно.
- Сбежавший труп, после вскрытия,… - Модель бросил взгляд на светящееся табло электронных часов, - в половине третьего ночи это любому будет интересно.
- Шеф, я-а,… не шучу, он, действительно, сбежал. У нас даже запись есть с камеры наблюдения….
- Тихо-тихо, юнга, не рассказывай главного, я хочу всё потрогать своими руками. И не комплексуй насчёт того, что разбудил среди ночи. У меня и вправду была бессонница.
- Так вы приедете, шеф? – Это уже прозвучало как крик о помощи: по-видимому крепко его новый зам перенервничал.
- Не волнуйся, юнга, сейчас буду.
    На другом конце почему-то глухо замолчали, но трубку положить не удосужились. Последовала щепетильная пауза, после которой новый зам неожиданно спросил:
- Скажите, шеф…. А откуда вы знали, что Стил оживёт?
- Кино ещё не кончилось, ещё слишком далеко до конца.
- Извините, не понял….
- Юнга, представь, что ты купил билеты на кинофильм, который будет длиться не меньше двух часов. И тут в середине фильма главного героя внезапно мочат. Согласись, что он должен воскреснуть кровь из носу, иначе кина не будет.
- Не совсем понятно,… при чём здесь кино?
- Не загружайся, юнга. Законы жанра те же, я приеду очень скоро. Извини, пойду собираться,… - Модель отключил трубку телефона и следующие слова проговорил ни к кому конкретно не обращаясь, - может, успею выпить кофе.


    Почему-то эти сомнения закрались в голову Моделя только сейчас…
    Только после того, как они миновали длинный, кишкообразный коридор с многочисленными ответвлениями…. Обильно напитанный характерными тошнотворными запахами, которые Модель всегда переносил очень плохо. Заставленный множеством каталок, на которых лежало нечто характерное, решительно не подающее признаков жизни, прикрытое, а иногда и не очень, простынями в разводах. Мир мёртвых. Царство смерти. Это скорбное зрелище всегда действовало на Франца Йозефа Моделя угнетающе: все эти предпохоронные манипуляции и всяческие технические подробности связанные с этим ритуалом, так и не научился относиться к этому с надлежащим цинизмом. К визитам в морг по служебным надобностям вряд ли когда-нибудь получиться привыкнуть, если в тебе нет заведомых психических патологий.
    Только после того, как они миновали прозекторскую и ещё какое-то подсобное помещение, в котором некоторые прелести этого царства мёртвых были представлены во всём своём животрепещущем натурализме…. Где этот типичный гнетущий запах стал настолько невыносим, что Модель достал платок из кармана и приложил его к носу.
    Только после того, как они вошли в холодильник, в котором почему-то оказалось даже чуть теплее нежели в коридоре и где тот самый гнетущий, вездесущий запах оказался на порядок сильнее, и санитар уверенно повел их мимо бесконечных стеллажей с голыми жёлтыми покойниками….
    Чёрт побери, какое же количество людей должно каждый день умирать в этом городе, чтобы забить до отказа покойниками весь этот огромный холодильник с неработающей рефрижераторной установкой?
    Только тогда Модель спохватился….
    А зачем он, вообще, сюда потащился? Собственно, в покойницкую? С какого перепугу?!
    Ему что, острых ощущений не хватало?
- Вот,… вот здесь он лежал, - небритый, похожий на старую гиену санитар, махнул рукой на одно из пустующих мест в этом необъятном холодильнике и с каким-то непередаваемо отчаянным хрустом поскрёб свою многодневную щетину на щеках.
    Судя по всему, у него сегодня выдался непростой денёк. Видок у него был полностью истощённый и потерянный.
    Модель мельком посмотрел на пустующую полку, не отнимая платок от носа поглазел на безучастных и хладнокровных соседей ускользнувшего Стила по несчастью. Тактично промолчал по этому поводу: все там будем, и понимание этого делает человека мудрее….
    Откуда-то справа чуть ли не в плечо упирались чьи-то огромные шершавые пятки землистого цвета. У Моделя даже мелькнула шаловливая идейка пощекотать эти пятки, дабы убедиться в том, что здесь никто не дуркует и не прикидывается мёртвым.
    Мгновенно удостоверившись, что вряд ли кто из присутствующих поспособствовал Стилу в его исчезновении, Модель сквозь зубы, чтобы ненароком не вдохнуть очередную порцию этой нестерпимой вони, брезгливо поинтересовался у своего нового зама:
- Зачем ты меня сюда притащил?
- Шеф, вы же сами сказали: начинать с самого начала.
- Пошли на свежий воздух,… маловероятно, что у него здесь были сообщники.
- Всё шутите, шеф?
- Отнюдь, юнга,… сейчас я констатирую, что среди этих мертвецов у него не было сообщников….
    Новый зам не нашёлся что ответить, он забуксовал и потеряв связь с реальностью обесточился: выпучил глаза и открыв рот, уставился на Моделя.
    Видимо у парня сегодня тоже выдался непростой денёк: границы реального и сверхъестественного стали очень иллюзорны. Откровенно зыбучими.
    Модель с интересом посмотрел на его широко открытый рот, - он что не чувствует этой токсичной вони? - и скомандовал, ещё сильнее прижимая платок к своему носу:
- Пошли отсюда.


    Здесь тоже воняло, не так сильно как в коридоре и в холодильнике, но достаточно ощутимо. С этим оставалось только смириться. С этим специфическим запахом.
- Как здесь воняет…. – Не надеясь найти понимания сказал Модель.
- Я уже ничего не чувствую. Принюхался…. – Устало признался новый зам.
    По-видимому это был чей-то кабинет, потому что в нём присутствовал письменный стол, заваленный бумагами, персональный компьютер, книжный шкаф, до отказу забитый литературой надлежащего содержания, телефон, факс и прочая офисная шелуха.
    Чей это кабинет Моделю было решительно не интересно, потому что он сразу же уселся на мягкое, пружинистое офисное кресло и просмаковав всю вальяжность позы, которую позволяло принять это воистину сенаторское, имперское, амбициозное кресло, с любопытством сунулся вниз, чтобы посмотреть как это техническое совершенство устроено изнутри.
    Прямо трон какой-то….
    Его новый зам торчал посреди кабинета и монотонно докладывал, изредка делая нервные паузы, во время которых он тщательно прислушивался к чему-то происходящему внутри самого себя. Видок у него был очень неуверенный. И держался он пугающе официально.
    Временами его зам сам плохо верил в то, что говорил.
- …. Сначала, как говорит тот санитар, который нам показывал холодильник, он обнаружил пропажу своего напарника. Якобы тот отправился в холодильник и исчез. Отсутствовал он около часа, первый забеспокоился и пошёл его искать. Первым делом, разумеется, проверил холодильник, внутрь заходить не стал, потому что холодильник закрывается на замок снаружи. Замок был закрыт. Поэтому он обшарил туалет, подсобки, технические помещения, - куда ещё можно пропасть в морге? Только в последнюю очередь ему что-то торкнуло и он на всякий случай сунулся в холодильник….
- Может быть ты присядешь? – Мягко предложил своему новому заму Модель.
- Да, конечно…. – Его новый зам, словно спохватившись, засуетился и делая много каких-то излишних, неловких движений наконец-то нащупал стул и водрузился на него.
    Модель внимательно пронаблюдал за этими манипуляциями своего зама и отвлечённо вздохнул….
    Модель посмотрел на фотографии в рамках, развешанные по стенам кабинета. Сразу видно, что хозяин этого кабинета какое-то медицинское светило, судя по этим холёным ряшкам на групповых фотопортретах, на них представлены его коллеги, такие же как и он потрошители трупов, с которыми он встречался на симпозиумах и семинарах, где по-свойски пердел о том о сём, чего обычному смертному напрочь не понять.
    Всё это время новый зам почему-то помалкивал.
- Может быть ты продолжишь? – С бесподобной лаской подтолкнул его Модель.
    Перед тем как продолжить зам судорожно дёрнулся и на его лице появилась обмороженная ухмылка:
- …. Замок на холодильнике, я его тщательно осмотрел. Вот в чём вся чертовщина, шеф, его невозможно закрыть изнури, если бы я попал в подобную ситуацию, то мне бы тоже в голову не пришло, ведь совершенно логично допустить….
- Аллё, юнга, ты мне уже об этом говорил. И я всё понял.
- Шеф, вы что совсем ничего не понимаете? До вас не доходит? Вокруг творятся вещи совершенно невероятные,… «Восставший из Ада» - часть третья….
- Бойскуат, ты сейчас делаешь мне доклад…. Продолжай докладывать.
- Да…. Да,… на чём я остановился?
- Холодильник….
- Холодильник,… вообще-то он закрывается на замок. Санитар проверил, что холодильник закрыт и ударил по тревоге, предупредил охрану о том, что у них тут такое ЧП и спокойненько уселся смотреть телевизор, он решил, что его напарник может быть принял лишнего, что у него всякие фантазии созрели. С ним такое на работе и раньше случалось….
- Ты закончил на том, что он СУНУЛСЯ в холодильник.
- Да!.. Да…. – Новый зам энергично помассировал виски. – Он сказал, что решил на всякий случай проверить в холодильнике. Он открыл холодильник, прошёл внутрь и почти сразу, на пороге, обнаружил своего напарника в глубоком отрубе,… но ведь дело в том, что холодильник был закрыт снаружи! Только потом они обнаружили, что не хватает одного покойника.
- Кто «они»?
- Шеф, ну сюда сбежалась охрана, они сразу же позвонили в полицию, долго никто не хотел выезжать, никак понять не могли, не верили: как это труп мог сбежать из морозильника? Пока не выяснили чей это был труп….
- А где второй?
- Какой второй?
    Модель посмотрел в глаза своего нового зама. Наткнулся на рассеянный, деконцентрированный взгляд. Видно, что всё это даётся парню очень нелегко, но сочувствовать ему было некогда:
- Тот второй санитар, которого нашли в холодильнике.
- С ним всё очень плохо, шеф.
- Что, так сильно приложили?
- Нет, приложили грамотно, умеючи, можно даже сказать, интеллигентно. Он уже давно в себя пришёл,… проблема не в этом, шеф….
    Поскольку Моделю начали понемногу надоедать эти длинные, беспричинные паузы, в его голосе послышались твёрдые нотки:
- А в чём проблема, юнга?
- Понимаете, шеф, он пришёл в себя, с ним можно даже попытаться разговаривать,… но он никак не может понять в Раю или в Аду он сейчас находится….
- Крыша поехала?
- Очевидно,… ему кажется, что он умер, а мы все вокруг либо Ангелы, либо Демоны. Врачи в белых халатах кажутся ему Ангелами, а полицейские – Демонами. Он не может понять, где сейчас находится. Когда он видит полицейских, ему кажется, что они – черти, которые пожаловали, чтобы утащить его в котёл с кипящей серой….
- Насчёт котла,… хорошая идея, нужно будет прокурорским подкинуть.
- Представляете, шеф, состояние этого санитара, после того как он очнулся? Он ведь отлично помнит, как зашёл в покойницкую, как на него накинулся голый мертвец, как этот покойник въехал ему с правой в челюсть и вырубил его с одного удара,… - его новый зам олигофренически хохотнул и сверкнул в сторону Моделя блестящими от страха глазами, - вот умора, мертвец его вырубил, прыткий какой оказался. «Восставший из Ада» - часть четвёртая…. – И новый зам попробовал вновь неуверенно фыркнуть.
-  А чего ты смеёшься? – Мрачно уточнил Модель.
- Простите, шеф, мне показалось, что вас это должно рассмешить.
- Я над чужим горем не смеюсь. И тебе не советую.
- Извините, шеф, сказать по правде мне очень трудно собраться с мыслями. Я с такой чернухой впервые сталкиваюсь.
    Модель великодушно кивнул головой, демонстрируя, что он принял эти извинения:
- Ну и куда запропастился этот Ангел Смерти? Канул в забвение?
- Это ещё не самое интересное, шеф. С территории комплекса ему не удалось ускользнуть незамеченным, осталась запись с камеры видеонаблюдения, я её уже просмотрел, на ней чётко различимо, что это – Стил. Если вы хотите удостовериться, можно подняться в главный корпус к охране и ещё раз….
- Отставить! Я тебе верю, юнга,… он что, как был голышом, так и ускользнул?
- Чуть не забыл вам сказать, шеф. Дверь в этот кабинет была взломана, предположительно отсюда пропал костюм главного врача, санитар говорит, что он обычно висел здесь, при входе,… - новый зам ткнул пальцем на разлапистую старомодную вешалку, - костюмчик прозектора пришёлся Стилу как раз впору.
- Что дальше? Я тебе карьеру сломаю, если ты мне сейчас скажешь, что на этом Ангел Смерти нас покинул.
    Новый зам нервно, но достаточно уравновешенно усмехнулся, судя по всему, конструктивные нотки в голосе Моделя придали ему уверенности в себе.
- Я же сказал, что всё самое  интересное – впереди. В двух кварталах отсюда Стил угнал машину. Теперь у покойника есть шпалер, красивая тёлка и документы на чужое имя.
- Машина что, была укомплектована шпалером и тёлкой?
- Он не простую машину угнал, какого-то мажора распотрошил, сделал ему «парашютиста»….
    Модель вопросительно посмотрел на своего нового зама, тот споткнулся и поторопился объяснить:
- Ну-у,… короче, просто выкинул того из-за руля на улицу, сейчас этот гоп-стоп так называется. Ствол у мажора имелся официально, а тёлку его Стил загрузил в багажник и сказал, что вернёт в целости и сохранности, если никто не сядет ему на хвост. Машина, разумеется, спортивное купе, Стил других не признаёт.
- Ангел Смерти ставит ультиматумы?
- Стил всегда любил понты колотить.
- Чё за мажор?
- Левый,… пока никто не напрягался.
- Интересно, куда Стил без денег сунется?
- Кое-какие деньги у него уже есть,… час назад он ломанул кассу в мини- маркете, взял неплохую сумму. Словно чувствовал: хозяин оставил наличность для расчета с поставщиками. Везёт Стилу на такие подарки судьбы….
- И вот сейчас ты мне скажешь, что он исчез окончательно?
- Не сейчас,… последний раз его видели полчаса назад, на выезде из города по юго-западному шоссе, патруль попытался остановить его за превышение скорости, но он прострелил им колеса и удачно смылся. Думаю, что он уже успел поменять свою машину на другую и вот теперь-то он исчезнет окончательно.
- Что? Ему так просто удалось отбиться от патрульных?
- Шеф, Стил ведь экстремист и вы об этом знаете. Он сначала прострелил им колеса, а потом сдал назад и столкнул патрульную машину с насыпи. Патрульные даже пушки вытащить не успели. Насыпь в том месте высокая, кувыркались они там долго, еле в себя пришли. Стил ведь никогда не церемонится….
- Полезно иметь дело с такими сорванцами как Стил. Возникает много вопросов,… то ли он неуловимый, то ли мы плохо ловим? Тебя его наглость на подвиги не вдохновляет, юнга?
- А чем мы ему можем навредить, шеф? Он же нас даже всерьёз не воспринимает.
- Не понял, это что за пораженческие нотки?
- Шеф, ну подумайте сами,… ЧЕМ МЫ МОЖЕМ НАВРЕДИТЬ ПОКОЙНИКУ?
    Модель внимательно посмотрел на выражение лица своего нового зама.
    Шоу Бенни Хилла…. Именно такое выражение лица было у его зама. Именно таким становилось лицо великого Бенни когда дело близилось к апофеозу, а к его приближению решительно никто не был готов.
    Шоу Бенни Хилла. Такая органичная смесь гротеска и насмешки, словами не передать. Только мимикой лица.
    Да прибавьте сюда мистический страшок, засевший глубоко в подкорке. И попытайтесь при общей совокупности этих ингредиентов наивно улыбнуться.
    Шоу Бенни Хилла вам гарантировано!


    К этому времени на улице уже рассвело.
    Модель остановился перед своим персональным «Фордом», засунул руки в карманы пальто, потянул ноздрями, вдыхая свежий прохладный воздух и вскинув голову вверх со вкусом полюбовался пронзительно чистым небом. Денёк обещал выдаться великолепным. Может быть последний пригожий денёк в преддверии занудных проливных дождей и серой, затяжной непогоды. Последний проблеск в пелене ненастья, луч света в Тёмном царстве. Конец лета и начало осени.
    Дыши глубже по этому поводу….
    На лице Моделя по этому случаю появилась откровенно блажная улыбка. Умей довольствоваться малым. Мудрец ведь не ищет удовольствия, мудрец ищет избавления от страданий. Как же всё-таки перепады нашего настроения зависят от погоды. И от возраста….
    Три года до пенсии….
    Осталось потерпеть три года. И можно будет больше не делать вид, что жизнь, потраченная на бесполезную войну с ветряными мельницами – удалась.
    Преступности ведь меньше не стало. Она просто стала другой. В частности, она стала оживать в городском морге и вполне осмысленно удирать на спортивном автомобиле. Нужно было проделать сложный и извилистый путь от простого патрульного до начальника городской полиции, чтобы это осознать. Чтобы дожить до подобного крушения идеалов….
- Шеф…. – Стоящий рядом зам неуверенно помялся и ещё раз посмотрев на Моделя, решил всё-таки вмешаться в эту созерцательность. – Вообще-то я ждал от вас определённости. Какого-то волевого решения,… как нам разбираться с этой проблемой?
- С какой?
- Со Стилом, шеф. С его исчезновением…. Нужно же его как-то ловить.
- Ловить нужно…. – Согласился Модель. – Только я не Ван Хельсинг и я не знаю способов как ловить привидение. Может быть, ты мне подскажешь?
- Если откровенно, шеф,… ваша позиция и ваша,… бездеятельность,… я бы заметил – преступная бездеятельность,… мы всё-таки находимся в некоторых процессуальных рамках,… словом, я не собираюсь делить ответственность, в том случае….
- Кончай пыжиться, бойскаут. Между нами девочками – если возникнут проблемы с делёжкой ответственности, ссылайся на меня…. – И снова бросив ностальгический взгляд на небо, Модель хмыкнул. – Процессуальные рамки,… рановато тебя мамка от титьки оторвала….
- Шеф, вы меня неправильно истолковываете. Извините, я не нарывался на выяснение отношений. Я хотел получить чёткие указания. Инструкции!.. мы ловим Стила или нет?
- Бойскаут…. – Модель замялся и вдруг честно признался. – Я не знаю. Я могу тебе сейчас приказать ловить Стила, но ты сам подумай, как нам оформить это юридически? Ловить человека, которого два дня назад вскрывал прозектор в городском морге? У меня очень много недоброжелателей, чтобы так подставляться.
- Подождите, шеф, давайте достигнем чего-то общего. Меня не покидает ощущение, что вам известно гораздо больше моего. Вы владеете какой-то информацией и именно поэтому вы так уверенно себя чувствуете.
- Проницательный ты парень,… далеко пойдешь. Ты ведь на моё место метишь? – Модель нахмурился на своего нового зама.
    Новый зам резонно покачал головой, намекая на то, что если такой случай представится, то он им не преминет воспользоваться. Подобная искренность настолько понравилась Моделю, что он весело фыркнул и только после этого продолжил говорить:
- Мне был звоночек, если тебе так интересно. Вообще-то на меня никто не давил, мне никто не приказывал, меня только попросили….
- А я могу узнать кто вам звонил?
- Носорог,… из Комитета.
- Вам ЛИЧНО Носорог позвонил?
- Лично….
    Новый зам долго и упорно помолчал, прежде чем продолжить разговор:
- И в чём его просьба выражалась?
- Если вкратце, то он попросил меня больше не гоняться за призраками и не забивать голову всякой мистикой. Соответственно и за тобой присматривать, чтобы ты по неопытности не вляпался в дерьмо….
- Вы думаете, что это серьёзно?
    Модель пожал плечами и предположил:
- Ты толкованием сновидений не занимаешься? Мне ночью снилось барбекю, к чему бы это?
- Вы снова шутите?
    А почему бы и не пошутить? Рискуя своим здоровьем?
    Модель дотошно осмотрел своего нового зама с головы до ног и с сожалением вздохнул:
- Носорог на своём посту пережил трёх президентов и всех троих по-своему презирал. Сейчас точно также презирает четвёртого, ему никто слова поперёк не говорит. Чувствуешь, какая дисциплина? Какая сила за ним стоит? Нет напасти хуже разъярённого Носорога.
- Извините, шеф, но я уже окончательно ничего не понимаю. Может быть сказывается усталость или моя неопытность. Вы так перескакиваете с темы на тему, что я в полной прострации. Не закончив одну мысль начинаете развивать следующую, то из вас слова не вытянуть, то вдруг принимаетесь сыпать метафорами и аллегориями. То вы никого не боитесь, то вдруг начинаете мандражировать по поводу одного телефонного звонка. То мы ловим Стила, то мы его не ловим. Так мы ловим Стила или мы не ловим Стила?!
- Всё сказал? – Уточнил Модель, когда его зам взял взволнованную паузу.
- Мы ещё пока ничем Носорога не растревожили!
- Послушай, юнга, по-моему, ты чересчур грузишься. Ты есть не хочешь? Самое время перекусить, у меня эти сны про барбекю, такой приступ аппетита вызвали. Давай съедим по куску жареного мяса, по огромному куску свежего жареного мяса… аллё, юнга, ты о чём задумался?
    Новый зам не задумался, он просто подскинул обороты. Поспел носом и успокоился.
- Перекусить можно…. Я, между прочим, знаю одно местечко, думаю, что вам оно понравится, но сначала я бы хотел закончить наш разговор.
- Дудки! Отставить! Тут я пока ещё главный. Сначала мы поедим, а потом уже закончим наш разговор. Учти, тебе ещё минимум три года меня терпеть, так что учись вылизывать мне жопу. – Модель подтолкнул своего нового зама к машине. – Садись, поехали….
- А мне сказали, что у вас сердчишко пошаливает.
- Ну ты и хамло, - восхищённо признался Модель.
- Это вам обраточка,… насчёт вылизывания.
- Садись, поехали….
- Только после вас, - и новый зам любезно уступил дорогу, предоставляя Моделю возможность первому залезть в салон его персонального «Форда».

…

    С этого места открывался превосходный вид на реку, по которой уже с самого утра стали сновать большие и малые суда. Здесь было тихо, здесь внятно присутствовали некие пасторальные, имманентные запахи давно забытой архаики и весь этот ландшафтный натюрморт  напоминал кадры из старых, добрых кинофильмов, которые ещё могли доносить до людей ту напрочь забытую категорию добра. Создавать видимость его присутствия. Хотя бы пытаться создавать его видимость.
    Простота и непритязательность являлись основным достоинством этого заведения. Всё скромно, по-спартански, с подчёркнутой лаконичностью, в меню, - исключительно - мясо. Только жареное мясо из жаровни на открытых углях. Маленькое кафе на берегу, открытая терраса с пластмассовыми столиками с которой открывался этот запоминающийся вид на акваторию реки. Редкие посетители. Работает круглосуточно весь сезон, до начала осени. И всё это среди задумчивого, красивого парка, застывшего в печальном увядании. Живописное место со своей непередаваемой атмосферой некоторой философичности и меланхолии. Начало осени….
- Напомни мне ещё раз, юнга, как это блюдо называется?
- Купаты…. – Буркнул жующий зам.
    Модель отложил в сторону вилку и нож. Следующую зарумяненную, поджаристую колбаску в натуральной облатке он взял пальцами и активно поваляв её в кетчупе отправил в рот. Аппетитно чавкнул, пережёвывая этот почти деликатес.
- Вкусно…. – изрёк Модель и с наслаждением выпучив глаза потянулся за следующей. – Действительно, вкусно. А чьё это блюдо, говоришь?
- Молдавское,… или украинское,… точно не помню…. – Продолжая автоматически жевать, новый зам в свою очередь выпучился на погрязшего в непосредственности Моделя.
    Модель распоясался окончательно: придвинув к себе тарелку откинулся на спинку стула и приняв сибаритскую, расслабленную позу, потянулся за следующей колбаской.
    Новый зам потрясённо проследил за тем, как жирные, лоснящиеся пальцы Моделя поваляли в кетчупе очередную колбаску и отправили её в рот.
- Убил бы того, кто изобрёл вилки с ножами…. – Сделал интимное признание Модель, продолжая мазохистски чавкать. – Сам Бог велел есть эти колбасики руками.
- А как же быть с правилами этикета?
- Забей, юнга. Хоть на минуту забудь о том, что ты юрист. Китайцы всё рекомендуют есть руками, а руки потом облизывать, это доставляет максимальное наслаждение от приёма пищи.
- Китайцы едят палочками.
- Значит, таджики,… или узбеки, кто-то из них есть исключительно руками,… да ты не скромничай, попробуй сам есть руками.
- В следующий раз.
- Вкусно, юнга! Как бы ты не пытался испортить мне аппетит своим кислым выражением лица. Вкусно! Всё просто, по-домашнему и довольно демократично…. – Модель ещё раз осмотрелся по сторонам, наслаждаясь непритязательностью и скромностью обстановки. – Как ты узнал про это местечко?
- Я когда студентом был, частенько сюда захаживал. Дешёво, сытно и в то же время плодотворно.
- Что значит плодотворно?
- Здесь с тёл,… с девушками хорошо было знакомиться.
- На запах жареного сюда тянулись?
- Кто?
- Девушки, мы же теперь о женщинах.
- Они гуляли по парку и заходили сюда перекусить.
- И тут ты их брал тёпленькими?
- Бывало и холодненькие попадались.
- Сочувствую…. Хотя должен признать, что место для засидки ты выбрал превосходное.
    Новый зам заглянул в опустевшую тарелку Моделя и предложил:
- Может быть, ещё по одной порции?
- Хорошая идея. Распорядись, юнга….


    Когда они разделались со следующей порцией….
    Когда сытый и подобревший Модель откинулся на стуле так, что почти лёг на перила террасы и романтически воззрился на водные просторы, открывающиеся с этой точки….
    Когда между ними появилось что-то тёплое, общечеловечески понятное и сближающее, когда Модель распечатал зубочистку и начал ковырять ею в зубах,  новый зам сказал:
- Кстати, шеф, насчёт золота…. Есть новости, почти свежие.
- Жареные?
- Не диетические, это точно.
- Поделись…. – Не то приказал, не то попросил его Модель.
- Один из тех экспертов, которые разбирались с этой установкой, найденной на складе Стила,… кстати, парень хоть и молодой, но видно, что из одарённых, голова работает как научно-вычислительный центр. Так вот он выдвинул очень оригинальную версию, настолько фантастическую, что именно поэтому она меня и заинтересовала больше всего.
- Любишь фантастику?
- Научную. Я люблю научную фантастику, а этот парень выдаёт именно такой продукт. Короче, он утверждает, что сталкивался с материалами, которые обладают выборочным магнетизмом даже к немагнитным веществам, с так называемым протовеществом, которое может осаждать на своей поверхности очень большое количество аналогичных молекул….
    Модель отвлечённо кивнул и отвёл взгляд куда-то в сторону:
- Надеюсь, что теперь ты мне растолкуешь всё по-простому? – Вежливо попросил он, высматривая что-то вдалеке.
- Допустим, что есть золото – потому что в нашем случае речь идёт именно о золоте – которое может либо притягивать к себе, либо вступать в реакцию с другим золотом находящимся в любой химически несвязанной форме. То есть, это золото теоретически может осаждать на своей поверхности любое другое золото, находящееся в разном физическом состоянии в морской, речной или водопроводной воде. Допустим?
- Допустим, - согласился Модель, - о таком ещё Вечный жид мечтал. Золото, которое делает новое золото.
- Шеф, эти ваши шуточки,… ксенофобские….
- Привыкай, юнга, тебе меня ещё три года терпеть. Продолжай допускать.
- На этом, собственно, всё.
- И это всё?.. Юнга, даже мне профану известно, что золото – материал немагнитный. И чтобы одно золото вступало в какую-то реакцию с другим? Притягивало его?.. Туфта какая-то. Алхимия.
- Шеф, но вы попробуйте допустить теоретически, что на свете существует некое суперозолото, некое мегавещество с несколько иными физическими свойствами, этакая «чёрная дыра» или «чёрная материя», которая поглощает в себя целенаправленно всё другое золото. Представьте это теоретически.
- А зачем мне нужны эти теории? И тебе они зачем нужны? Мы с тобой практики. Кончай фантазировать.
- Я не фантазирую, шеф. Дело в том, что этот эксперт, про которого я вам говорил, утверждает, ЧТО СТАЛКИВАЛСЯ С ТАКИМИ МАТЕРИАЛАМИ НА ПРАКТИКЕ….
    Модель с достоинством оценил эту новость и, плотоядно облизав пересохшие губы, вновь впившись зубами в зубочистку, уточнил:
- Что это за практика такая? Дело-то серьезное, бойскаут.
- Лет шесть назад он работал в одном военном «ящике», в частности этот военный «ящик» занимался физикой пространства, вернее способами видоизменения физики этого пространства. Он тогда был ещё студентом, но уже подавал надежды, поэтому его и привлекали к этим работам. Так вот к ним поступали для исследований такие материалы. Правда золота среди них не было, но была, например, сера и кремний и все они довольно успешно выступали в роли поглотителей из разных сред, вплоть до расплавов. Научного объяснения этому не найдено. То есть такие материалы существуют на практике, если верить этому эксперту.
- И ты ему веришь?
- Не знаю, шеф, те материалы, с которыми он сталкивался, - обратите внимание! - БЫЛИ ДОСТАВЛЕНЫ С ТЕРРИТОРИИ АЛТУНСКОЙ АНОМАЛИИ….
    Вот оно и прозвучало.
    Теперь это было, действительно, горячо.
   
    Жаль, что этого убийственного жара не чувствует мотылёк, летящий к открытому пламени керосиновой лампы. И очень жаль, что мотылёк не видит великое множество своих погибших предшественников с обуглившимися крылышками.
    Самое главное уже прозвучало. То что не должно было прозвучать ни в коем случае.
    АЛТУНСКАЯ АНОМАЛИЯ….
    И всё-таки Модель в первую очередь был полицейским, хотя и любил почитывать на досуге научную фантастику. Поэтому, несмотря на то, что от всего этого шёл нестерпимый, убийственный жар, он уточнил:
- Если он работал в закрытом «ящике», как его могли выпустить на цивильные хлеба?
- Закрыли «ящик», из-за недостатка финансирования. И всех спецов за ворота, как у нас всё и делается.
- С ума сойти…. – Модель криво ощерился. – Закрыть военный «ящик» и отправить спецуру на вольные хлеба. Окостенеть можно. Куда всё катится, юнга? В какие ****я?
- И знаете, что я подумал, шеф?
- .......? – Модель изобразил очень внимательное лицо, как и должен был поступить всякий вдумчивый шеф на его месте.
- Я подумал, что мы совершенно случайно зацепили что-то очень большое и грандиозное. Это пока на уровне наития, но мне кажется, что дело попахивает чем-то мощным и разветвлённым, чем-то похожим на государственный заговор….
- Короче, жареным…. – Пошевелив ноздрями подсказал Модель.
- Скажите честно, шеф, откуда вы могли знать, что Стил оживёт?
- Ты думаешь я состою в этом заговоре?
- Ну, шеф,… ваши шуточки,… экстремальные….
- Юнга, если ТЫ почувствовал что-то неладное, то меня ты за кого держишь? Мне сам Бог велел: у меня и стаж больше и опыт, и во всей этой возне подковёрной я поболее твоего натаскался…. Коли мы начали откровенничать,… Хотел бы тебя предостеречь, юнга. Я всё понимаю. Парень ты амбициозный, планов у тебя – громадьё. Но в эти жернова ты лучше не лезь, слишком большие величины задействованы. Перемелют в труху. Пострадают все, у меня такое чувство, что пострадают даже те, кто возомнил себя жерновами.
- Скажите честно, шеф, вы что-то знаете? Что вам известно?
- И ещё,… эксперту своему скажи, чтобы больше нигде и никому впредь об этом не заикался, если хочет дожить до конца кино.
- Что вам известно, шеф?
- Про эксперта не забудь и не тяни с этим, прямо с утра ему позвони. А все остальные пускай продолжают искать адсорбент, адсорбент – всех устраивает. Про Алтунскую аномалию – забудь. Вычеркни из памяти.
- Что вам стало известно, шеф? Вы должны со мной поделиться.
- Давай я ничем с тобой не буду делиться, давай сойдёмся на том, что с сегодняшнего дня ты этим делом больше не занимаешься и во всю эту сказку про двести тонн золота больше не веришь. Путешествие в Страну Чудес закончилось, возвращаемся в реальность.
- И вам, шеф, по-человечески не интересно, чем всё это закончится?
- Что это за мотив для профессионала «по-человечески интересно»? Ты меня, помниться, спрашивал: «ловим мы Стила или не ловим Стила»? Я отвечаю: «Не ловим!» И не суём нос не в своё дело. Опять же полагаясь на чутьё я думаю, что нам это пойдёт на пользу….
- А если это заговор?
- А если это заговор, то нам лучше даже из-за угла не высовываться. Не хотел бы я на старости лет стать карбонарием…. – Модель встал, потянулся так, что захрустели суставы и добавил. – Купаты твои очень мне понравились, будем наведываться сюда почаще.
- Сезон кончается, они скоро закроются.
- Жаль расставаться с этим запахом, - Модель ещё раз чувственно потянул ноздрями, - нагрянем сюда в следующем году и снова вдохнём ароматов жареного мяса. Может и девушки к тому времени подтянутся.
- Вы-ы насчёт девушек,… всерьёз?
- Если мы уж до такой степени разоткровенничались,… представь, юнга, у меня до сих пор стоит.


…………

20 сентября 20… года, 10 часов 47 минут утра, Феликс Клар.
На Территории Кимберлийской аномалии….
На Поле.

…

    Клумбы…. Чёртовы Клумбы….
    Всё как назло, будто нарочно. Два с лишним часа они шагают по этому Полю, а до сих пор ни одна не попалась. Это – закон подлости. Когда тебе эти Клумбы не нужны, они будут встречаться через каждые пятнадцать минут, но стоит появиться в них надобности и попробуй отыщи хоть одну.
    Феликс мельком оглянулся на Марго, которая терпеливо следовала за ним всё это время. Главное, чтобы она не догадалась….
    Очень бледно он будет выглядеть, если Профессор догадается, что всё это время они блуждают наобум в расчёте только на дурака. Лохов никто и нигде не жалует, а в таком деле и подавно.
    Клумбы!.. Чёртовы Клумбы!... Феликс скрипнул зубами и едва сдержался, чтобы не выматериться вслух. Вновь обернулся на Марго….
    Похоже на то, что она ни о чём не догадывается.
    Как долго ещё она будет не догадываться?

    Ещё через полчаса Феликс молча остановился и напряжённо уставился в бесконечную, идеально прямую линию горизонта, придирчиво высматривая что-то очень отдалённое. Поравнявшаяся с ним Марго сбросила с плеч рюкзак, сняла с головы бейсболку и хладнокровно поинтересовалась:
- Заблудился, Командор?
    Феликс проигнорировал это замечание. Он так же целеустремлённо обернулся в противоположную сторону и посмотрел в сторону леса, виднеющегося на горизонте. Молча и деловито оценил все риски….
    Лес – это единственный ориентир. Никто не знает определённо, есть у этого Поля конец или нет, если не принимать в расчёт всяческие сказочные версии. На Территории всё и всегда может поменяться местами. Верь только глазам своим и одновременно не верь глазам своим. Лес – тот ориентир, который нельзя упускать из виду: из лесу они вышли, в него же и должны вернуться. И без вариантов….
    Немного набычив голову Феликс поинтересовался:
- Ты очень хочешь найти Клумбу, Профессор?
- Очень…. – Кивнула головой Марго.
- Нужно сказать волшебные слова.
- Какие?
- Трэкс, Пэкс, Фэкс! Профессор, мы же на Поле Чудес,… в стране Дураков. Неужели нужно каждый раз вводить тебя в курс дела?
- Забавная аллюзия.
    Феликс окончательно набычил голову и ткнул указательным пальцем куда-то вдаль:
- Какого цвета тебе нужна Клумба, Профессор?
    Марго проследила за тем, куда уткнулся его указательный палец и посмотрев в том направлении, немного погодя призналась:
- Ничего не вижу.
- Пока могу предложить только красную, Профессор, - Феликс опустил руку и снисходительно посмотрел на Марго.
- Почему именно красную?
- Дурак красному рад.
- А какие ещё бывают? – Она в свою очередь посмотрела на Феликса.
- Разные бывают,… я видел синие, жёлтые, зелёные, чёрные.
- Бывают и чёрные?
- Бывают….
- А белые?
- Я ни разу не видел.
- Скажи, а здесь всегда так тихо?
    Феликс криво усмехнулся. Бурных радостей по этому поводу он не испытывал. Не буди лихо, пока оно тихо….
- Не всегда, но нам будет лучше, чтобы здесь было тихо, - осторожно ответил он.
- Это так непривычно, мне даже немного не по себе. И этот странный свет, не могу понять в чём причина, он такой яркий и в то же время мягкий. Я сначала подумала, что в нём много ультрафиолета….
- Чего?
- Ультрафиолетовых лучей.
- Ага, понятно…. Ты, кстати, Профессор, заметила, что мы здесь теней не отбрасываем?
    Марго обернулась, посмотрела назад, убедилась в том, что это действительно так и с рассеянной улыбкой обратилась к Феликсу:
- И ты можешь дать этому объяснение?
- Нет. Я только совет могу дать: никогда не вздумай здесь ориентироваться по Солнцу.
    Марго зажмурилась и подняла голову в направлении Солнца.
- Действительно, очень странно…. – почти прошептала она, ни к кому не адресуя свой вопрос. – Солнце сейчас закрыто тучей, а уровень освещённости нисколько не упал, такое впечатление, будто оно и не является источником света…. Послушай, Командор, - она перевела взгляд на Феликса, - а может быть это какое-то оптическое явление? Преломляющая способность? Что-то связанное с дисперсией и дифракцией?
    Феликс немедленно изменился в лице и набычился на Марго:
- Про эпидерсию,… это ты у меня спрашиваешь, Профессор? У затюканного деревенского парня?
- Про затюканного я ни слова не говорила. И перестань прикидываться простаком, тебе это не идёт….
    Марго вновь закинула рюкзак себе на плечо, одела на голову бейсболку, поправила её за козырёк и близоруко сощурилась в том направлении на которое ей указал Феликс. Всё это она проделала с некоторыми стервозными интонациями. От неё повеяло какой-то решимостью.
    Феликс не скрывая снисходительной улыбки наблюдал за этими её пасами со стороны. Его это немного вселило….
    Не спрашивая на то разрешения, Марго вдруг целеустремлённо отправилась вперёд.   
    Когда она удалилась метров на семь….
- Профессор, стоять! – Тихо распорядился Феликс.
    У неё хватило ума остановиться. Нужно отдать ей должное, у неё хватило ума не обострять. Высшее образование накладывает отпечаток даже на блондинок.
    Феликс подошёл, остановился рядом и примирительным тоном заговорил:
- Не спеши, Профессор, передохнём десять-пятнадцать минут. Расстояния здесь обманчивы и путь нам предстоит неблизкий, давай договоримся, что ты больше не будешь капризничать.
- У меня тоже к тебе просьба: впредь не разговаривай со мной таким тоном.
- Извини, Профессор, тут тебе облом. Тон я менять не буду и впредь буду продолжать себя вести так, как я считаю нужным. Прости, но мы с тобой не в Диснейленде.
- Пытаешься играть роль крутого уокера?
- А мне и играть ничего не нужно,… я и есть крутой,… спроси у любого в нашей деревне.

    Минут через двадцать после того, как они выдвинулись, стало окончательно ясно, что Феликс не ошибся. Это была – Клумба. Красная. Теперь её было хорошо видно, это вызывающее ярко-красное пятно на фоне унылой желтоватой травки. Ошибка исключалась.
    По поводу таких позитивных перемен у Феликса изменилось настроение к лучшему и его потянуло этим поделиться с ближним. Хотя бы поболтать о чём-нибудь приятном, немного отвлечься и развлечься….
    Феликс бросил взгляд через плечо и для затравки поинтересовался:
- Поскольку у нас теперь так много общего,… всё пытаюсь выяснить у тебя, Профессор, так сколько же вам платят за эту работу?
- Я же тебе уже говорила, мне пока ничего не платили.
- Ты что подписалась на эту авантюру ради еды и ночлега?
- У меня сложная система оплаты. Мне обещан бонус, если я выполню опредёленную задачу, мне выплатят неплохую сумму, если же я не добьюсь поставленной цели, то мне заплатят не очень большое подённое вознаграждение.
- Подёнка ты моя…. – Скорбно буркнул себе под нос Феликс. – Может теперь ты мне расскажешь, почему ты подписалась заниматься этой работой?
- Давай начнём с тебя, - предложила Марго, – а почему ТЫ решил заниматься этой работой?
    Феликс даже не стал собираться с силами и подыскивать слова.
    В этот момент у него было настолько хорошее настроение, что он всё выдал экспромтом:
- У меня на это счёт всё прозрачно, Профессор. Призвание – именно оно толкнуло меня в эту пучину авантюризма.
- При чём здесь призвание?
- Вот именно, Профессор, отсутствие призвания! И плюс к тому меня угораздило родиться в этой дыре. А выбраться из нашей клоаки ох как непросто, прилипаешь как муха к пахучке. От природы мне не досталось никаких талантов, сплошные комплексы.
- Какие, например?
- У меня по физкультуре в школе тройка была. Жутко комплексовал по этому поводу.
    Марго с удивлением посмотрела на мощную, атлетическую мускулатуру Феликса и с сомнением уточнила:
- У тебя была тройка по физкультуре?
- Да, Профессор, я опаздывал на зарядку и плохо садился на шпагат. Физрук был вне себя от ярости. Ну не было у меня, блин канпот, никаких талантов!
- А комплекс ты где выстрадал?
- Ну как же, Профессор, ты должна помнить. Биографии всех великих людей начинаются со слов: «В детстве он был хилым, болезненным мальчиком, подвергался избиениям и постоянным унижениям….», а потом брал реванш, соответственно. Комплекс Наполеона, Суворовская мечта.
- Я не профессор.
- Неужели ты доцент? Как только подумаю, что ты – доцент…. Профессор, язык не поворачивается такую женщину как ты назвать доцентом.
- Послушай, я ведь могу обидеться.
- На кого? На грубого, закомплексованного деревенского парня? Профессор будь выше этого.
- Я – НЕ ПРОФЕССОР.
- Вот и я говорю, что ты не похожа на профессора. Но для меня ты все равно профессор. Для меня все, кто в школе на пятёрки учился – профессора. А ты – СПЕЦИАЛИСТ ПО БИОЦЕНОЗУ…. Слово-то какое,… биоценоз. Мне когда судья приговор зачитывала, это, наверное, и был –  полный биоценоз.
- Ты что,… сидел?
- Зачем сидел? Столько времени сидеть у меня бы терпения не хватило. Я там уму разуму набирался. Исправлялся. Этого лучше сидя не делать.
- Исправился?
- Давай сменим тему, Профессор. Про тюрьму я не очень люблю.
- Мне начинает казаться, что ты вообще никакой темы не придерживаешься.
- Отчего так?
- Потому что мы начали с вопроса о том: почему ты занимаешься этой работой?
- Профессор, ты же должна помнить, биографии всех великих людей начинались со слов «он с раннего детства познал нужду и бедность….», ну а дальше пошло-поехало. Маленький, бедный, смышлёный мальчуган, драчуны-соседи, хулиганский квартал, взрослые соблазны, плохая компания. Не кому было наставить на путь истинный, взошёл как роза на навозе. Выбился….
- Ты считаешь, что выбился?
- Так в нашей деревне считают,… а в нашей деревне ещё не все поголовно пьют не разбавляя. Разбавляют ещё очень многие и это нужно уважать.
- А в армии ты служил?
- Ага,… в рас****яризованных войсках.
- А что это за войска?
- Секретные, неудивительно, что ты не знаешь. Их держат строго в резерве, только на случай войны. У них на эмблеме скрещенные вилка и ложка на фоне дымящегося косяка нарисованы. Им заместо орденов противозачаточные пилюли выдают, чтобы такие вояки как они больше не размножались.
- Ты ветеран этих войск?
- Ага,… давай оставим эту тему, Профессор, про армию я тоже не люблю.
- Вернёмся к школе? Хоть на каком-то поприще у тебя были успехи?
- Поприще, это точно не матерщинное слово?
- Точно….
- У меня была пятёрка по пению. Голос у меня был не очень хороший, нотной грамоты я не знал, но я брал терпением и громкостью. Из-за громкости мне даже предлагали место в пожарной охране.
- Заливался как петух?
- Петуха не трожь, профессор. Даже тебе не рекомендую.
- Что ещё?
- Меня следователь помню, так же расспрашивал. Дотошный попался….
- Я про твои таланты имела в виду?
- Ещё я пытался научиться рисовать. Но у меня не было под рукой надлежащих материалов. Холст, краски, мольберт – всё это осталось в мечтах. Поэтому я рисовал на заборах, на стенах туалетов, преимущественно мужских. У меня даже манера письма была,… узнаваемая. Я очень много значения придавал фаллическим символам, красок я не жалел. Мы гопоту из соседнего района помню так разукрашивали, так разрисовывали….
- Наскальную роспись не пробовал?
- В этой теме слишком жёсткая конкуренция. И нравы там дикие, там без каменного топора делать нечего.
- Для деревенского парня ты выглядишь слишком образованно.
- Тюрьма – мои университеты. Там была масса свободного времени и обширная библиотека. Рекомендую, Профессор, если пожелаешь усовершенствовать свои знания, прямой тебе путь в тюрьму годика на три-четыре. Присаживайся, ты там с такими философами будешь чалиться…. – Феликс сделал невероятно философское выражение лица и выпучил глаза на Марго.
    Марго улыбнулась и предложила:
- Книжки ты не пробовал писать? У тебя бы получилось, фантазия работает потрясающе.
    Феликс в ответ тоже улыбнулся:
- Пробовал,… чековые,… кредитные карточки тоже пробовал,… они мне особенно удавались. Чуть не запалился.
- А ещё по тебе сцена плачет. Из тебя бы вышел неплохой артист….
    Феликс внезапно остановился и тихо буркнул:
- Стоять, Профессор!..
- Что?
- СТОЯТЬ, ПРОФЕССОР!
    Феликс раскинул руки в стороны, преграждая ей дальнейший путь, склонил набок голову и выставив вперёд левое ухо трепетно прислушался, будто охотничий пёс, занявший стойку. На его лице появилось очень большое сомнение, на грани сожаления. Он больше не улыбался….
    Неужели показалось?
- Что-то не так? – Тихо уточнила Марго, потому что эта странная миниатюра несколько затянулась.
- МОЛЧАТЬ, ПРОФЕССОР….
    Неужели показалось?
    Померещилось?
    Рановато ему начинает мерещиться….
    Феликс закрутил головой по сторонам, цепко всматриваясь в каждую деталь. Было бы, конечно, лучше чтобы ЭТО ему померещилось. Лучше выглядеть идиотом, чем напороться на Это.
    Да и не встречалось ЭТО на Поле. Никогда раньше не встречалось.
    Поглазев на все четыре стороны Феликс не заметил ничего подозрительного. Судя по всему это как-то отразилось на его лице, потому что стоящая рядом Марго вновь поинтересовалась:
- Всё в порядке?
    Феликс ещё раз посмотрел по сторонам….
    Если ему померещилось, то откуда это противное, осклизлое нытьё под ложечкой? Этот гнусный, необоримый, слабохарактерный страх? Это мрачное, нерушимое предчувствие….
    Которое ещё ни разу его не подводило.
- Ты слышишь, Профессор? – Полюбопытствовал Феликс очень нехорошим тоном.
- Что я должна слышать?
    Не подводило его чутьё…. И в этот раз не подвело….
    Гул….
    Мощный, ровный гул, не имеющий определённого источника, напоминающий натруженное гудение высоковольтного трансформатора. Доносящийся откуда-то сверху….
    Только теперь Феликс всё понял окончательно. Он вскинул голову вверх и пошарив взглядом по небу нашёл то, что искал….
    Облако!
- Снимай рюкзак,… быстро снимай рюкзак, Профессор, - осипшим голосом прошипел Феликс, ошеломительно быстро скидывая рюкзак со своего плеча.
    Марго быстро повиновалась. Не вдаваясь в капризы и комментарии.
    Теперь и она видела это стремительно приближающееся Облако….
    Чёрное облако!.. Настолько чёрное, что оно напоминало жирную нефтяную кляксу, которую некая непонятная физическая сила заставляла с невероятным ускорением двигаться по небу и одновременно сохранять свою компактную форму….
    Была…. Ещё оставалась хилая надежда, что пронесёт….
- Стой на месте, Профессор. И не шевелись…. – Просипел Феликс.
    Гул нарастал.
    В какой-то момент он стал настолько сильным, что от этого низкочастотного гула стал резонировать весь ливер, Марго даже схватилась за виски и зажмурила глаза от страха. Вибрация выросла настолько, что теперь она ощущалась в виде мелких сотрясений почвы под ногами. Феликс непроизвольно раздвинул колени в стороны и раскорячился, чтобы чувствовать себя устойчивее. Аритмичные колебания нарастали, провоцируя еще более тревожное чувство внутри.
    Ну надо же было так влипнуть!
    Ещё была куцая надежда, что пронесёт…. Была….
    Но нет! Облако сделало плавную дугу и теперь целеустремлённо понеслось прямо на них.
    А вот теперь нельзя стоять на месте. Ни в коем случае нельзя стоять на одном месте!
    Если учесть ту скорость, с которой Облако передвигалось, то у них в запасе были считанные секунды….
- Вперёд, вперёд, Профессор! БЕГОМ!
    Феликс схватил Марго за плечи и швырнул её в обратную сторону.
    Вновь оглянулся на стремительно приближающееся облако и ещё громче гаркнул:
- БЕГОМ!!! – После чего припустил сам, периодически подталкивая в спину бежавшую перед ним Марго.
    Конечно же от Облака не убежать. Да он и не рассчитывал убежать. Он рассчитывал хотя бы не стать лёгкой мишенью….
    Хоть он и ждал этого первого, самого сильного разряда, но он прозвучал неожиданно. Этот непередаваемо громкий, хлёсткий звук, будто звонкая оплеуха наотмашь, которая бурно взрывается в мозгу ярким, колоритным фейерверком, после которого где-то на заднем плане звучит лишь ласковое и ироничное «бай-бай» ….
    Но сначала споткнулась Марго, потом об упавшую Марго споткнулся Феликс и когда они оба покатились кубарем,…как раз в этот момент и жахнуло первый раз!
    Феликс вскочил. Он всё-таки смог вскочить. Нокаутировано пошатнулся и угрожающе накренился, чтобы вновь упасть и вырубиться уже окончательно, но вдруг каким-то нечеловеческим усилием воли выправился, заинтригованно взбрыкнулся и даже потянулся к Марго, чтобы поставить её на ноги,… как в тот же самый момент жахнуло во второй раз!
    Первый раз – всегда самый сильный, потом уже идёт по убывающей, может быть поэтому второй разряд не произвёл на Феликса такого ошеломительного впечатления как первый. Знать бы, сколько их ещё будет, этих разрядов? Доводилось ему слышать, что больше пяти раз никогда не шибает.
    Потрясло другое…. Разряды били не ИЗ Облака, а В Облако!
    И когда буквально под его ногами стало набухать какое-то шишкообразное подозрительное уплотнение, когда оно потемнело и гнусно набрякло, когда оно более чем на полметра стало возвышаться над всем остальным….
    Феликс снова всё понял….
- Назад…. НАЗАД, ПРОФЕССОР!
    И он рванулся в обратную сторону, увлекая Марго за собой.
    И тут снова шибануло! Темный плотный бугорок, набухший среди унылой жёлтой травки вдруг развалился на куски, словно хрустальная ваза и из него в направлении Облака извергся мощный статический разряд.
    На какую-то долю секунды Феликс остановился, потрясенный этим масштабным жутковатым зрелищем и подняв глаза на чёрное, грозно клубящееся над его головой Облако, снова понял, что это ещё далеко не конец….
    Нужно разделиться. Иначе накроет обоих!
- Стой, Профессор! Стой на одном месте! – Скомандовал Феликс, намертво вцепившись рукой в плечо Марго.
    Облако всегда выбирает только одну мишень….
    И весь парадокс в том, ЧТО ОНО ВСЕГДА ВЫБИРАЕТ ТОЛЬКО ДВИЖУЩУЮСЯ ЦЕЛЬ.
    Оставалось только одно – собственно двигаться и уводить его за собой…. Втянув голову в плечи, Феликс со всей мочи, на зависть олимпийцам, припустил по Полю, закладывая немыслимые виражи и петляя, словно загнанный заяц.
    Он даже не удивился, когда перед ним в землю ударил первый разряд. Он уже был заранее готов к тому, что Облако выберет именно его….
    И тут что-то странное случилось со временем. Оно вдруг потекло медленно, протяжно и неторопливо. При полном отсутствии звука. Будто немое кино снятое с каким-то немыслимым замедлением. Тягучее чёрно-белое немое кино, лишённое полутонов и серого цвета. Только чёрное и только белое. Только контрасты….
    Второй разряд ударил так близко, что он почувствовал жар от него на своём лице. Отшатнулся в сторону, потерял скорость, ослеплённый и оглушённый кинулся куда-то наобум.
    Третий разряд отшвырнул его в противоположном направлении.
    Четвёртый он не услышал, а только почувствовал….
    Почувствовал дикую, парализующую боль в правой ноге….
    И после этого в голове что-то щёлкнуло. Не стало ни чёрного, ни белого. Наступила ватная, бездонная, непроницаемая тишина….
    И в этой тишине, на самом её дне, в непостижимости бездны, раздался хрустально-чистый, печальный звук колокольчика:
Дзынь-дзынь….
    И немного погодя опять, но на сей раз гораздо печальней и гораздо отчётливей:
ДЗЫНЬ – ДЗЫНЬ….

…


    Когда всё кончилось….
    Аналогичным щёлчком в голове кончилась эта неестественная, кошмарная тишина….
    И вот он уже полулежит-полусидит в нелепой, измочаленной позе посреди этой чахлой, желтоватенькой травки, одной рукой упираясь в землю, а второй рука рефлекторно дотрагиваясь до дымящейся гачи на правой ноге.
    Тихо. Очень тихо. Теперь вокруг снова тихо. И это другая тишина. Она – хотя бы живая, реальная, эта другая тишина. Настолько тихо, что слышно как в груди бьётся сердце.
    Он задирает свою обугленную гачу, видит содранную лоскутами кожу, обширный ожог, с сожалением морщится и пытается потрогать это место руками. Потрогав, морщится, на сей раз уже от боли….
    Жжёт-то как, мать его ити!
- Руками не трогай. Слышишь, Командор, не трогай руками….
    И вот уже появившаяся откуда-то из-за спины Марго отталкивает его руки и начинает сама осматривать его рану.
    Феликс снова с сожалением морщится. Пытается сосредоточиться….
    Ничего себе, халявный маршрут: вот это угораздило, так угораздило – на Облако нарваться. На Поле всегда было спокойно, как на кладбище. Не было никогда этих проблем!
- По-моему ничего серьёзного, только ожог сильный, - осмотрев его рану, немного погодя успокаивает Марго.
- Сам вижу,… главное, чтобы переломов и вывихов не было, - недовольно отмахивается Феликс.
    Баба на корабле…. Хорошо, что просто шкурку попортило, а если бы сейчас ногу оттяпало? На Профессора надежды мало: долгая, мучительная смерть гарантирована, несмотря на весь скопившийся внутри оптимизм.
    Баба – это к беде….
    Кто додумался шастать с ней по Территории?
    Неужто сбываются самые худшие предчувствия?
    Вот и звоночек был….
    Феликс, криво улыбаясь, осмотрелся по сторонам, изучая чёрные, неправильные дыры на Поле, какие-то странные осколки вокруг них и разветвлённые, безобразные трещины, веером расходящиеся в разные стороны. Полный абсурд, будто всё это случилось с какими-то картонными декорациями, а не с земной твердью. Зловещие чёрные дыры, напоминающие отверстия в оконном стекле. Откуда такое пристрастие к чёрному?
- Ты как, Профессор? Не зацепило? – Поинтересовался Феликс.
- Нормально, всё в порядке,… а что это было?
- Да я и сам не понял, но думаю, что нам конкретно повезло.
    Феликс повозился, пристроился поудобнее и вновь потянулся к ране на своей ноге. Уравновешенно и хладнокровно её изучив, вновь посмотрел по сторонам и сказал:
- В моём рюкзаке есть бинт. Нужно бы перевязать.
- Я схожу, - вызвалась Марго.
- Нет, одна ты не пойдёшь. Через эти трещины нельзя ходить в одиночку. Может быть через них вообще нельзя ходить.
- Командор, я пришла сюда в одиночку,… через эти трещины.
- И как ты через них шла?
- Перепрыгивала….
    Феликс уставился на ближайшую к ним трещину. Метра два в ширину. И этот глубокий, сверхреальный чёрный цвет, от которого словно исходит некое магическое притяжение, результатом которого является нервозное беспокойство, смятение и необъяснимая тревога внутри. Что-то очень опасное, таящее в себе мощь и невероятную силу исходило от этой грозной черноты.
    А она не побоялась прыгать через них в одиночку….

    Когда нога Феликса была наконец-то забинтована, он мрачновато изрёк:
- Ерунда…. Пару недель, потом шкурка слезет и заживёт как на собаке. Не повод для печали. Не хочешь меня поцеловать, Профессор?
- Не хочу….
- Я тоже не хочу. Вернее я хотел, но после того, как ты сказала «не хочу», я тоже расхотел.
- Теперь нам придётся возвратиться?
- Нет, Профессор, возвращаться мы не будем.
- А что будем делать с твоей ногой?
- Мы будем не обращать на неё внимания.
- Ты сможешь дойти до Клумбы?
- До Клумбы дойдём, поцелуешь?
    Марго наморщила лоб и с интересом посмотрела ему в глаза:
- Любишь целоваться?
- Надо же с чего-то начинать, Профессор.
- Начни с того, что запомни моё имя. Меня зовут – МАРГО….
    Феликс уклончиво задумался и после этого предпринял попытку встать на ноги. Встал и сокрушённо задумался, уставившись прямо перед собой:
- О чём ты сейчас думаешь? – Забеспокоилась Марго.
- А я подумал, Профессор, что ты хочешь меня расцеловать….
- Так ты можешь идти или нет?
- Профессор, представь,… ты имеешь дело с настоящим мужчиной. И я пойду с  тобой хоть на край света, но перед этим ответь мне на один вопрос.
- Какой вопрос?
- Ты испугалась?
- Испугалась….
    Феликс пожевал губами, словно пробуя на вкус какое-то незнакомое блюдо приправленное экзотическими пряностями, и только после этого продолжил:
- И правильно сделала, Профессор…. Ты, кстати, ничего не слышала? Тебе ничего не померещилось?
- Что мне должно было померещиться?
- Звоночек, Профессор,… звоночек нам был. Я его хорошо расслышал.
- У меня ещё до сих пор в ушах звенит, - пожала плечами Марго.

…………

20 сентября 20… года, 9 часов 47 минут утра, Эрнесто Луи Мането.
В гостиничном номере. Принимает ванну.
С Эдит….

…

    С ума сойти, какое блаженство!
    Мането поворочался в горячей ванне, смакуя это наслаждение и упиваясь этим неслыханно свалившимся везением.
    Вы только представьте: встал утром, пошёл умываться, безо всякой надежды крутанул кран с горячей водой и она пошла…. Пошла!
    ГОРЯЧАЯ ВОДА!
    А ведь была обещана только через две недели. Вот оно – тихое, обывательское счастье. Умение радоваться малому.
    Мането, совершенно упиваясь этим блаженством, вновь поворочался, окончательно разнежившись, чем потревожил лежащую на нём абсолютно голую, распаренную и невероятно довольную этим совместным купанием Эдит. Несмотря на абразивные свойства ЧУГУНИЕвой ванны, не взирая на её шершавость, сама порочная привлекательность этого мероприятия компенсировала все остальные недостатки. Учтите, что эта ванна была сделана во времена сильного государства и сильной власти, а тогда в стране всё было большое!
    Поэтому вдвоём в ней можно было оттягиваться по полной.
    И никакие джакузи не смогли бы придать этому незамысловатому разврату такой чувственный колорит. Безнравственность незабываемая.
    Только чугун! И чтоб горячая вода раз в месяц!
- Тащишься, геодезист? – Поинтересовалась лежащая на нём лицом вверх Эдит.
    Это нестандартное развлечение. Неординарное. Из ряда вон.
    Поэтому Мането очень тщательно подумал, прежде чем ответить.
- Подбавь ещё горячей, - попросил он, погладив Эдит за самый низ плоского, сильного живота.
- Смотри не захлебнись от счастья, - предупредила Эдит и потянулась к крану с горячей водой.
    Эта поза ей удалась. Сгодилась бы для любого эротического календаря, которые принято вешать в мужской раздевалке. Кроме того, ей и позировать было не нужно, у неё всё это выскакивало естественным образом, потому что было – НАТУРАЛЬНЫМ. Выдающиеся гениталии.
    Крепкий, сформировавшийся зад Эдит оказался перед глазами Мането и заслонил собой всё остальное….
    Это было настолько аппетитно и призывно, что Мането немедленно клацнул челюстью и укусил за этот зад.
    Эдит коротко взвизгнула и шлёпнула ладонью по воде:
- Больно, геодезист!
    Мането поразмыслил над этим очень незначительный промежуток времени и вновь клацнув челюстью, укусил за этот зад вторично.
- Ну-ка прекрати! – Опять взвизгнула Эдит.
    Судя по тембральности повизгиваний Эдит, такие формы внимания со стороны Мането доставляли её экстатичное удовольствие. А Мането и рад был стараться, чтобы доставить ей тот самый экстаз.
- Любишь меня? – Спросила Эдит, погружаясь в горячую воду и вновь уютно пристраиваясь на груди Мането.
- Я тебе уже отвечал на этот вопрос, - буркнул Мането.
- Я ещё раз хочу слышать….
- Я помолвлен с другой. Моя рука принадлежит ей, а сердце тебе.
- Женишься на мне?
- Конечно, но учти, я – мусульманин….
- Ну и что?
- Чтобы нам пожениться, тебе тоже придётся принять мусульманство.
- Я готова, геодезист….
- Всё гораздо сложнее, цыпа моя,… есть некоторые очень строгие ограничения,… тебя ждёт сераль, потому что у меня обязательно будет гарем….
- Сераль? Это чё значит?
    Мането подумал и о чём-то очень интимно зашептал в ухо Эдит.
    Когда он закончил шептать, Эдит растревожено шевельнулась, отчего в ванне поднялся небольшой цунами:
- Это как понять, мужчинам можно, а женщинам нельзя?
- Я тоже нахожу это возмутительным, но и это ещё не всё. Ёщё тебе придётся носить паранджу.
- А чё это такое? – Забеспокоилась Эдит.
- Ну это типа чёрных колготок, только на лице.
- Ужас!.. – Вновь растревожено шевельнулась она.
    Очаровательно тупа. Редко где такое естество теперь встречается без примесей и в натуральном виде. Такая прелесть может обитать только на периферии. В мегаполисах всё по-деловому и любовь там давно уже бизнес и прежде всего, только бизнес. Скоро эти тлетворные миазмы дотянутся и до этих мест, но пока здесь ещё можно встретить искренний, некоммерческий эротизм и провинциальную чувственность.
    Вымирают русалки….

    После того, как было закончено это совместное купание….
    Эдит почему-то не спешила одеваться и теперь ходила по гостиничному номеру голой. Каждый раз когда она проходила мимо, Мането незамедлительно оборачивался и с удовольствием смотрел ей вслед. 
    Со спины она смотрелась просто потрясающе. В натурщицы! С таким задом нужно подаваться в натурщицы. Если есть опасения относительно молвы и огласки, то позировать можно только со спины. Такой фактурный зад может быть лицом.
    Когда она прошла мимо в очередной раз, Мането сварливо напомнил:
- Цыпа моя, я опаздываю на работу, может быть, ты хотя бы оденешься?
- Эрни, давно хотела у тебя спросить, сколько зарабатывают геодезисты?
- По-разному зарабатывают, зависит от квалификации.
    Эдит подошла к зеркалу, покрутилась и стала одевать трусики.
- Ты хорошо зарабатываешь?
- Нормально….
    Эдит стала поправлять одетые трусики и одновременно причёсываться.
    Требовательно посмотрев на себя в зеркало она поинтересовалась у Мането:
- Женишься на мне?
- Одевайся, дорогая….
- Я всем теперь буду говорить, что ты мой жених.
- У тебя же есть жених.
- Я насчёт него передумала, теперь ты мой жених.
- Предупреждаю, дорогая, что свадьба у нас будет нескоро.
- Я не спешу. Сначала нужно заработать денег. Я хочу открыть собственный бизнес, ты же дашь мне денег на открытие своего дела?
    Вообще-то у Мането возникло очень много вопросов, но вслух он задал только один:
- Что за бизнес?
- Косметический салон. У нас в городе нет ни одного.
    Мането потрясённо фыркнул и взбрыкнул головой.
    Те маловыразительные, землистые, серые, полуиспитые лица, которые он видел в этом городе повсеместно? Или те здоровенные, наглые, наетые шайбы, которые изредка попадаются среди всеобщей серости? Кому из них предложить услуги косметического салона? Кто из местных туземцев что-нибудь слышал про липидный обмен и коллаген? Найдутся желающие привести в порядок кутикулы? Или заплести афрокосички?
    Косметический салон в городе Псевдос. Это все равно что в пустыне Гоби морскую пену продавать. Или в Антарктиде холодильники.
    Гиблое дело…. Заведомо гиблое….
- Цыпа моя, может стоит подумать о пивной,… или о рюмочной? Разливуха приносит неплохую прибыль. – Мането обезоруживающе улыбнулся.
- Не хочу возиться с алкашами. Нужно приучать людей к прекрасному.
- Поздно, дорогая. Момент для этого уже упущен…. – Мането скорбно скорчился.
- Почему ты так решил?
- Потому что я – потенциальный инвестор. Этому городу не хватает только горячительных напитков и продажной любви, всё остальное здесь не прокатит.
- Эрни, ты плохо думаешь о моём городе….
    В этот момент через стену из соседнего номера вдруг донеслись шумные, взбудораженные голоса, потом послышалась какая-то громкая возня, что-то брякнулось, грохнулось, возня усилилась и в стену гулко ударилось нечто настолько массивное, что вибрация от него передалась даже на межэтажные перекрытия. Снова раздались какие-то истошные крики, топот, гомон, оголтелые вопли, что-то похожее на буйволиный рёв и только после этого всё стихло. Скорее всего, это была драка…. Или прелюдия  к ней.
    Мането перестал печально улыбаться и посмотрев на Эдит посетовал:
- Ты слышала? Поубивают друг друга. Они всю ночь так барагузили, что я из-за них даже просыпался. Чем они там занимаются, если им и утром не уняться?
- В карты играют.
- В карты? Откуда ты знаешь?
- Я вчера вечером Пифона в коридоре видела, и тачка его всю ночь на стоянке простояла.
- Пифон,… кто такой?
- Из этих, из деловых. Я тебе уже рассказывала. Он у наших бандюков в авторитете.
- Почему ты решила, что они в карты играют?
- Об этом весь город знает. Собирается человек шесть-семь, покупают два ящика выпивки, закуски, сигарет, снимают номер в гостинице, закупориваются дня на два-три, чтобы никто не мешал, телефоны отключают и режутся до упаду. Говорят, что большие деньги продувают друг другу. Каждый раз дерутся и скандалят. Не повезло тебе с соседями, Эрни, ты не вздумай ходить их утихомиривать….
- Телефоны отключают? – Без особой радости уточнил Мането.
- Ну, чтобы не отвлекали,… а ты чего? Испугался, геодезист? Да ты не бойся, если сам первый не полезешь, они не тронут. Я их всех хорошо знаю.
    За стеной опять послышалась смутная возня. Раздались многоголосые крики, которые перекрыл чей-то уверённый и сильный голос, срывающийся на импульсивный, пламенный крик. Вновь что-то громыхнуло и отскочило в другую сторону.
    Мането прислушался к этому и покачав головой предположил:
- Что-то не поделили? Салон красоты….
    Эдит придирчиво полюбовалась на себя в зеркало:
- У меня помада совсем кончилась и тени. Косметика так быстро летит….
    Мането подошёл к столу и потянувшись за часами одел на запястье свой навороченный «Ситизен». Положил в карман пиджака портмоне, сотовый телефон, записную книжку и потянувшись к деньгам, на всякий случай пересчитал купюры, перед тем, как положить их в карман.
    Он их всегда пересчитывал. Наличные, которые держал отдельно от остальных денег в кармане брюк. На всякий случай. Для удобства в наличных расчётах.
    Сейчас там кое-чего не доставало.
- Цыпа моя, - на лице Мането появилась искренняя озабоченность, - представляешь, вечером я сюда положил пять тысяч.
- А сейчас сколько осталось?
- Три….
- Две тысячи? Где ты умудрился прощёлкать две тысячи?! Лучше бы на меня потратил! – Запальчиво возмутилась Эдит. 
    Мането виновато поёрзал:
- Ты уж извини, дорогая, за мою беспечность, но нас в номере было только двое….
- Две тысячи! Профукать две тысячи! Ещё поди на меня решил подумать! А я как раз себе такую кофточку за тысячу девятьсот присмотрела!
    Мането ничего добавить не успел, поскольку за стенкой вновь зашебуршились, вновь заорали на разные голоса, послышался звон разбитого стекла и заблажил чей-то долгий, занудный визгливый голос, перекрываемый сочным, густым, невероятно громким басом. Надо полагать, полемика усиливалась.
    Мането тревожно прислушался к происходящему у соседей…. Как бы всю гостиницу не разнесли вдребезги. Неугомонные.

    Уже когда Мането стоял в коридоре и закрывал дверь в свой номер на ключ, вальяжно перекидываясь с Эдит перчёными шуточками, намереваясь наконец-то спровадить её домой и отправиться по своим делам. Словом, вовсю корчил из себя геодезиста….
    В тот момент, когда он вставил ключ в замочную скважину, намереваясь повернуть его на один полный оборот….
    Из-за двери в соседний номер вновь раздались громкие, запальчивые голоса, перерастающие в крики, снова что-то брякнулось, потом раздался один громкий вопль, затем второй и внезапно стихло. Поразительно быстро стихло….
    Мането внимательно прислушался, потому что он почувствовал во всём этом какую-то реальную угрозу. Шикнул на Эдит и красноречиво прижал палец к губам. Буквально через несколько секунд….
    РАЗДАЛСЯ ВЫСТРЕЛ…. ВТОРОЙ…. ТРЕТИЙ…. ЧЕТВЁРТЫЙ…. ПЯТЫЙ…. ШЕСТОЙ…. СЕДЬМОЙ…. ВОСЬМОЙ….
    Мането посмотрел на потрясённую Эдит, словно пытаясь получить от неё какой-то ответ. Впрочем, никакого ответа от неё он и не ждал. Нечто очень интуитивное твёрдо подсказывало ему, что для этой разборки этим ребятам гостиничного номера будет явно маловато. Нужно было, элементарно, линять, чтобы никому не попасться на глаза. С огнестрелами ему связываться категорически не хотелось.
    Мането быстро засунул ключ обратно в замочную скважину и стал открывать дверь, намереваясь вернуться в свой номер незамеченным. Но это оказалось уже поздно….
    Дверь в соседний номер оглушительно резко распахнулась.  В коридор буквально вывалился человек с окровавленной шеей, споткнулся, упал, громко захрипел не то от страха, не то от боли и цепляясь за стены, отталкиваясь от них, чтобы не упасть, побежал в сторону лестничного проёма.
    Мането подтолкнул к открытой двери в свой номер остекленевшую от страха Эдит, намереваясь войти за ней следом, но тут….
    …. На пороге соседнего номера показался  другой человек с пистолетом в руках и стал быстро озираться по сторонам. Их глаза встретились. На какие-то доли секунды.
    У стрелка оказались совершенно невменяемые глаза, холодные и решительные, будто оптический прицел. Это был не взгляд хищника или людоеда, это был взгляд машины для убийства: выкаченные из орбит зенки, нездорово жёлтые белки глаз, суженные, ни на что не реагирующие зрачки. Полная патология. Шинковочный автомат. Зомби.
    Мането немедленно исчез в своём номере и захлопнул за собой дверь.
    Стрелок быстрыми шагами догнал удирающего по коридору раненного, почти не целясь прикончил того в затылок и метнувшись обратно, ногой ударил в дверь номера Мането. Ворвавшись в номер сразу же взял на мушку стоящего в центре комнаты Мането.
    Мането лояльно улыбнулся и поднял в воздух обе руки. Удача была хотя бы в том, что стрелок не пристрелил его прямиком с порога.
- Мистер, я ничего не видел. Я ничего никому не скажу. Клянусь…. – Заискивающе заскулил Мането.
- Умри…. Кто ещё с тобой?
- Никого. Клянусь, я ничего не скажу полиции.
- В гробу я видал всю полицию. С тобой тёлка была, где она?
- Со мной никого не было.
- ГДЕ ТЁЛКА?!
    Это главная ошибка всех бакланов. Профессионал никогда так не подставится. Если ты пришёл мочить, то мочить нужно сразу. Сразу! Если ты вступил в разговоры с комитетчиком, считай, что ты уже проиграл.
    Мането жалобно улыбнулся….
- ГДЕ ТЁЛКА, ЧМО? ПОСЛЕДНИЙ РАЗ СПРАШИВАЮ?
    Мането вздрогнул от панического страха и пальчиком правой руки показал стрелку на нечто, якобы находящееся у того за спиной. Стрелок немедленно обернулся….
    А всё остальное Мането проходил на тренингах по выживанию.
    Он схватил стол, укрылся за столешницей как за щитом и мощным, несокрушимым броском обрушился на стрелка. У стрелка должно было остаться два или три патрона….
    Прозвучал первый выстрел. Когда стрелок упал, раздался второй!
    Пистолетный выстрел столешницу не пробьёт. Два или три патрона? Нельзя дать ему опомниться.
    Мането не мог рисковать. Не хотел. Да и не любил он рисковать….
    Мането вскочил. Невероятно быстрым движением выхватил откуда-то из-за спины свой пистолет и отшвырнув в сторону столешницу, молниеносно нашёл цель и два раза выстрелил в аккурат между двух обмороженных, бесчувственных глаз стрелка. И перестал выцеливать только тогда, когда наступил ногой на руку стрелка, в которой тот продолжал сжимать пистолет.
    У того ещё мог оставаться один патрон. Зачем искушать судьбу? Нужно действовать наверняка.
    И потом, это – стопроцентная самооборона. Ни один коп не придерётся.
    Мането молча и сосредоточенно осмотрел поверженного противника, прислушался к звукам, доносящимся из коридора, вернее к их отсутствию, таким же виртуозным движением спрятал пистолет за спиной, повернулся в обратную сторону и спокойно предложил:
 - Эдит, вылезай, всё кончилось….
    Из-под кровати донеслась невнятная возня, послышались сокрушённые междометия, затем показалось бледное от страха лицо Эдит с очень большими, выразительными глазами.
- Он точно мёртвый?
- Мёртвый….
    Эдит выбралась из-под кровати. Встала на ноги, одёрнулась, отряхнулась и подошла к Мането. Преодолев страх посмотрела на убитого и тотчас отвернулась. Цокнула языком, тяжёло вздохнула и поинтересовалась у Мането:
- Знаешь, кого ты застрелил?
- Кого?
- Это – Пифон. Он у них в большом авторитете, как бы у тебя проблем не было, Эрни.
- Какие проблемы? Самооборона….
- А откуда у тебя пистолет?
- Геодезистам полагается, - буркнул Мането.
- Будь осторожен, Эрни, это – очень плохие парни. Они никого не пощадят, они сначала стреляют, а потом разбираются.
- А зачем тогда потом разбираться?..
    Откуда-то со стороны послышался слабый всхлип.
    Мането осёкся и вновь прислушался к звукам из коридора. Раздался тихий, мучительный стон, который немного погодя повторился уже гораздо громче.
    Мането скомандовал:
- Вызывай, скорую, цыпа моя. Похоже на то, что кто-то выжил, Акела промахнулся.


............

Теодор Джеймс Харвест – Тедди «Маммона», 20 сентября 20…года,
12 часов 22 минуты.
Спешит на базу….

…

    Пришлось вернуться….
    Намечались кое-какие дела в городе, всяческая волокитная возня с бумагами, планировалась пара не очень важных встреч, нужно было убрать некоторые шероховатости, подлатать кое-какие дыры, но после звонка Молли все эти пустяки моментально отошли на второй план. Молли никогда по мелочам не беспокоил и новости, которые он приносил, никак нельзя было откладывать на потом. Нужно было реагировать немедленно: Молли во всем этом криминальном джаз-банде играл первую скрипку и пользовался у Тедди безграничным доверием.
    Поэтому Тедди поспешил вернуться.
    Молли он нашёл на входе в распиловочный цех. Одноглазый Молли откровенно прохлаждался без дела и судя по довольнющей, издевательской улыбке на его лице у него в этот момент было ослепительно хорошее настроение.
    С чего бы это вдруг? 
   Странно, но у Молли была очень приветливая и необыкновенно заразительная улыбка. У матёрого профессионального убийцы была располагающая, сказочная улыбка, которую можно встретить только на лицах киношных нереальных бандитов, добровольно вставших на путь исправления. Кто-то из очевидцев рассказывал, что Молли, когда добивает свою жертву ножом в сердце, всегда смотрит ей в глаза и всегда так улыбается. И единственный глаз Молли в это мгновение стекленеет, вываливается из орбиты и перестаёт моргать. И в какой-то момент он становится похож на безумного: вытаращенный единственный глаз и эта мёртвая, заиндевелая ухмылка на тонких, синих губах. Упырь воочию….
    И о том, чтобы встать на путь исправления Молли никогда не помышлял.
    Убивать ему нравилось.
- Чему ты улыбаешься? – Угрюмо поинтересовался Тедди.
- У меня для тебя сюрприз есть, Тедди. Даже два,… два сюрприза.
- Не люблю я сюрпризов, - недовольно буркнул Тедди.
- Тебе понравится, Тедди. Я старался для тебя. Пойдём, посмотришь….

    Едва только они вошли в помещение цеха, как поднялся непонятный сумбур и переполох. Чем это было вызвано Тедди первоначально не понял, потому что всё дальнейшее произошло очень быстро. Не успел он и слова вымолвить, как трое находящихся в цехе работяг немедленно подскочили, выстроились по росту и затравленно, подобострастно улыбаясь, начали….
    Но перед тем как они начали….
    В руках у каждого из них появился музыкальный инструмент. У самого высокого из них – рыжего, мосластого здоровенного парня – в руках оказался детский ярко-красный барабан. Второй – замызганный, чумазый крепыш –  вооружился потёртым цыганским бубном, а третий – низкорослый пигмей с чумазым лицом дегенерата – поднёс к губам горн и….
    ОНИ НАЧАЛИ.
    Они начали исполнять некий одним им ведомый музыкальный мотив, состоящий из каких-то диких, нервозных звуков, напоминающих рёв осла и вдовий плач одновременно.
    Тедди моментально перекосило, едва он услыхал эти потрясающие по своей корявости и уродливости экзерсисы. Он гадливо сморщился и, едва не сплюнув себе под ноги, похлопал глазами, дабы удостовериться, что это трио уродов ему не померещилось.
    Одноглазый Молли одарил всех собравшихся своей очаровательной улыбкой упыря и принялся дирижировать этими параноидальными мелодиями. Вышло самым утончённым образом. Обдало бесподобной новизной.
- Каждый раз так теперь будут тебя встречать, Тедди…. – Довольный собой и своими художествами сообщил Молли. – Прости, что на всех по барабану не нашлось, пришлось клепать оркестр на скорую руку. По-моему, не дурно получилось? Торжественно выглядит.
    И Молли как дирижёр, привыкший держать труппу в узде, подмигнул мосластому рыжему и с угрозой показал кулак. Рыжий нервозно вытаращился на этот кулак и словно взнузданный конь начал с ещё большим остервенением лупить в барабан, стараясь не столько выстрадать некоторый ритм, сколько поразить воображение скорострельностью.
- Как тебе нравится, Тедди? – Молли был сама любезность.
- Ты чё творишь?
- Оркестр! По барабану,… ты же сам просил на них подействовать. Вот и получили по барабану.
- Кончай стебаться…. – Устало махнул рукой Молли и прикрикнул на рабочих. – Идите работать, придурки!
- Тебе что, не понравилось, Тедди? Мы так долго репетировали….
    При слове «репетировали» рыжий затравленно посмотрел себе под ноги и болезненно замер.
    Тедди чутко потянул ноздрями, принюхавшись к запахам свежего дорогого алкоголя и придирчиво всмотрелся в единственный глаз Молли.
- Ты ужаленный что ли? – Уточнил Тедди.
- Я с утра, немного, для настроения….
- Пойдём, поговорим,… – махнул рукой Тедди, приказывая идти за собой и уже напоследок, стоя на пороге вновь прикрикнул на работяг, – живо за работу, барабанщики!

    По-видимому Тедди всё-таки был не в настроении. Впрочем, милый и кроткий нрав ему никогда не приписывали. Тедди всегда был желвак, кулак и урдулак. И на всех людей он смотрел как на своих потенциальных должников, как на тягловый скот, а в перспективе – удобрение. Соображения прагмы и выгоды – превыше всего. Кроме всех этих небесспорных достоинств Тедди умел смотреть вглубь и докапываться в любом явлении до подноготной. И раньше времени он никогда ничему не радовался. Он всегда копал и дотошно ковырял, пока не находил той самой подноготной. И, как правило, находил….
    Рано радоваться….
    Впрочем, радоваться в традиционном понимании этого эмоционального чувства Тедди тоже не умел. Тедди не радовался, Тедди получал удовольствие, а получал он его только от еды и ото сна. И, как не странно, от чтения религиозной литературы.
    Когда они с Молли удалились от цеха на безопасное для конфиденциального разговора расстояние, Тедди ещё раз пристально осмотрелся по сторонам и презрительно скорчившись, приказал:
- Насчёт Пифона,… давай всё по порядку….
- Тедди, я тебе по телефону уже всё сказал.
- Зачем ты мне говорил об этом по телефону?
- Новость хотел сообщить, в известность тебя поставить…. – Молли перестал улыбаться и его единственный глаз пару раз взволнованно моргнул.
    Тедди наоборот улыбнулся и с клинической теплотой поинтересовался:
- Молли, тебе нравится выглядеть идиотом?
- Не въезжаю, Тедди, чем ты недоволен?
- А чем так доволен ты? Я же тебя предупреждал, впредь этих разговоров по телефону не вести!
- Тедди, теперь это никакой не секрет, об этом весь город судачит….
- Помолчи, Молли,… давай, выкладывай со всеми подробностями. И чтоб больше этой тупой улыбки я не видел. Рано радоваться….
    Молли немедленно перестал улыбаться и начал излагать:
- Пифон положил пятерых в гостинице, когда начал продуваться по-крупному. Запсиховал, осатанел, достал волын и начал валить всех без разбору.
- А как он волын в номер протащил? Они же договариваются, чтобы за игрой все без пушек были, друг друга обыскивают.
- Пифон перед тем, как этот номер снять, в туалете его загодя припрятал, а когда тёрки начались, отлучился типа на очко, волын достал и начал всех валить без разбору. Пифон, наверное, рассчитывал всех замочить, без свидетелей, и под шумок свалить из города с бабками.
- Ну, Пифон,… говорил я, что этот обморок рано или поздно какой-нибудь номер выкинет. Он же по пояс эбонитовый. Мозгов и на чайную ложку не наберётся.
- А нам-то чего теперь горевать, Тедди? – И Одноглазый Молли вновь нагло разулыбался. – Пифон за нас почти всю нашу работёнку провернул. Грибу, Клёпу, Убогого, Хорвата и Гундосого – всех в один ряд положил и сам медным тазом накрылся. – Молли не сдержался и удовлетворённо шлёпнул в ладоши. – Как гора с плеч, Тедди! Столько проблем одним махом решилось!
- Кто Пифона грохнул? Я так и не понял?
- Геодезист, приезжий. Помнишь, я тебе про него рассказывал.
- Пифон перед этим пятерых кончил, а на геодезисте зубы обломал?
- Ловкий этот крендель оказался, не растерялся. Геодезист его сначала столом огулял, а потом из своего волына пристрелил.
- Откуда такие подробности?
- Эдит с геодезистом была, она всё видела, под кроватью пряталась.
    На лице Тедди опять появилось раздраженная мина.
- Чему ты опять улыбаешься, Молли?
- Тедди…. Чем ты снова недоволен, Тедди? Всё складывается наилучшим образом. Нам же повезло как в лотерею. Нам карта в руки идёт. Нам же катит! Эти придурки сами друг друга поубивали, мне даже пачкаться не пришлось…
- Как бы нам чего не прикатило…. Соображай, откуда у геодезиста волын?
- Разрешение у него имеется, с документами полный порядок. Свинопас на него протокол составлял, говорит, что придраться не к чему. Самооборона.
- Свинопас – придурок, потому и в полиции работает. Ты где видал таких находчивых геодезистов?
- Не въезжаю, Тедди, к чему ты клонишь?
- Геодезист – комитетчик,… сто процентов комитетчик,… потому так ловко с Пифоном и разделался. Они там, в Комитете, всяким прихватам обучены, у них это называется – методики экстремального выживания…. – Молли вновь рассеянно осмотрелся по сторонам. – А вы, идиоты, до сих пор не понимаете, что мы здесь давно под колпаком, как скотина на выгоне с колокольчиком, вокруг кола, да на привязи…. – Тедди безнадёжно махнул рукой, будто поставив некий печальный, непоправимый диагноз и повернувшись в другую сторону, неторопливо отправился в сторону бытовых построек.
    Молли послушно потянулся следом, на ходу развивая свою очередную мысль:
- Тедди, подожди не нервничай. Если ты на этом настаиваешь, то я могу сегодня же этого геодезиста кончить. Что за пуп такой на ровном месте?..
    Тедди остановился. На сей раз на его лице появилось не раздражение, а нескрываемое презрение.
- Молли, ты же мне обещал.
- Что я обещал?
- Что ты больше не будешь выглядеть идиотом.
- Тедди, ты меня совсем запутал. А мне эти запутки ни к чему…. – Молли больше не улыбался и вид у него был достаточно озадаченный.
    Впрочем, ничего другого и нельзя было ожидать от человека, который умеет только одно: убивать себе подобных за деньги.
    Тедди великодушно сжалился и попытался втолковать:
- Молли, теперь мы хотя бы знаем ху из ху? Мы теперь можем просечь этого комитетчика и попытаться понять, что у него на уме. Нам нужно только делать вид, что мы, как  полные идиоты, пребываем в счастливом неведении. Кстати, тебе и не нужно вживаться в этот образ, ты, Молли, можешь просто дурака не выключать. Идиот из тебя отменный, конченый….
- Тедди, ты как-нибудь со словами поосторожней….
- Помолчи!.. А если ты грохнешь этого комитетчика? Начнём с того, что отомстят они обязательно. Люто отомстят. Минимум – один к десяти, без суда и следствия, это – их фирменная марка. Ты не с бакланами связался, и не с шушерой из подворотен….
- Можно слить в чёрную. В болото кверх ногами.
- Можно…. Но ты запомни, комитетчики по закону не работают. Срать они хотели на все эти законы. Приедут, поймают, подвесят на раздвоенной берёзе за яйца, и сам побежишь показывать, в каком болоте ты его утопил.
- Чё ты пугаешь, Тедди? Пусть тока сунутся….
- Они сунутся…. ОНИ СУНУТСЯ!.. Поэтому за геодезистом присматривай и не вздумай ему ни в чём помешать. Сейчас можешь и не шифроваться, гарантию даю, что комитетчикам и без того ясно, что они засветились. А я попробую другие аргументы выдвинуть, нахрапом тут уже ничего не взять.
    И Тедди вновь направился в сторону бытовых построек.
    И Молли вновь послушно увязался за ним следом.
    Но через несколько шагов они резко остановились: сначала Тедди, а потом и Молли. Молча обменялись взглядами….
- А с Фишером?.. – Наконец прервал эту паузу Тедди. – Чего тянешь?
- Ты на меня, Тедди, так наехал, что я и сказать ничего не успел. С Фишером всё,… решено. Еще вчера ночью.
- А почему в городе ничего не слыхать?
- Не знаю, может ещё не спохватились. Я его прям на хате с собутыльником вместе….
    Тедди скорбно качнул головой и переключился на другую тему:
- Заначка-то пифоновская,… накрылась? Теперь её, поди, и не найти.
- Я думаю бабу его попробовать распотрошить. Может она чего и знает?
- Не вздумай! Оставь…. Нам сейчас вообще лучше залечь и затаиться. Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят….
    Молли тревожно моргнул и напрягся:
- Ты это к чему сейчас сказал, Тедди?
- Нагорная проповедь Христа. Заповеди блаженства. Тебе бы тоже не мешало их выучить. Не идите широкими воротами, а идите узкими, ибо через широкие врата нисходит….
- Завязывай, Тедди, поздно меня уже в свою веру обращать.
- В веру обращать никогда не поздно. Вера она есть всегда и везде, вера была до нас, вера будет после нас и чтобы к ней приникнуть, нужно всего-то унять смятение в душе.
- Пастырь из тебя, Тедди,… как из меня гувернантка, - вновь довольно разулыбался Молли.
    Теперь Молли не только звучал по-идиотски, но и выглядел полным, катастрофическим, клиническим идиотом. Имбициллом.
- Ищи Большую причину, она есть в основе всего…. – Не обращая на него никакого внимания изрёк Тедди.
- Чего?..
    Тедди, проигнорировав интерес Молли, вновь отвернулся и молча отправился в сторону бытовых построек. На лице его по-прежнему была раздражённая мина.


…………

Феликс Клар, 20 сентября 20… года, 14 часов 11 минут.
На Территории….

…

    Остановившись в этой точке Феликс дотошно осмотрел раскинувшуюся перед ними Клумбу. Заразительно зевнул и, претендуя на сочувствие, признался:
- Спать хочу….
    Сочувствия не последовало. Марго не обратив на его слова ни малейшего внимания пристально смотрела на раскинувшуюся перед ними Клумбу. На её губах блуждала незаметная, любознательная улыбка, а на лбу появилась аналитическая морщина.
    Эта Клумба была совсем небольшая, Феликсу доводилось видеть Клумбы гораздо больших размеров. Эта оказалась что-то около двухсот метров в диаметре: маленькое, аккуратное, ярко-красное, агрессивное пятно среди желтоватенькой куцей травки, которое несмотря на столь вопиющее цветовое и смысловое решение достаточно гармонично вписывалось в сей унылый, однообразный ландшафт. То, что доктор прописал.
- Довольна, Профессор? – Полюбопытствовал Феликс.
- Как твоя нога?
- Моя нога? – Удивился Феликс. – А зачем ты мне о ней напомнила?
- Нам ведь ещё обратно идти….
    Феликс язвительно хмыкнул:
- Обижаешь, Профессор,… всё под контролем. Я бы сюда ни за какие коврижки не сунулся, если бы не был уверен, что смогу обратно вернуться.
- Может быть, ты пока поваляешься на травке и отдохнёшь?
- Пока что?
- Пока я буду заниматься своими делами.
    Феликс чутко принюхался: ему почему-то показалось, что в интонациях Марго присутствует чересчур много иронии. А он не любил иронии по отношению к себе и находясь на Территории привык только командовать. Дисциплину нельзя пускать на самотёк. Нужно с этими дамскими капризами разбираться коротко.
- Я смотрю ты расслабилась,… а команды на это не было.
- Командор, давай не будем зря тратить время.
    Феликс качнул головой, демонстрируя что он не имеет ничего против этого вполне резонного предложения. Скинул рюкзак со спины и осмотрев Марго с головы до ног, мрачно посоветовал:
- Ты бы разделась, Профессор. Я имею в виду, сняла всё лишнее. Здесь на солнце припекает, нечего тебе париться в куртке и свитере.
- Что ещё?..
    И Марго смело…. Очень смело посмотрела в глаза Феликса.
    Феликс легко и непринуждённо выдержал этот взгляд. Он и не пытался в этот момент выглядеть милым и плюшевым, и даже был готов слегка попаясничать. Для профилактики.
- Что ещё, Командор?
- А ещё я буду за тобой присматривать,… помнишь, как в сказке – «высоко сижу, далеко гляжу»….
- Любишь сказки?
- Ненавижу…. Ненавижу за то, что в жизни так не бывает. Как в сказках….
    И Феликс посмотрел в другую сторону.
    Туда, где притаилось Пятно.
    Всё это смахивало на то, что это Пятно идёт за ними следом. Пятна постоянно блуждают по Территории и никто не смог бы сносно растолковать, с какой целью они это делают. И есть ли, вообще, в этом хаотичном блуждании какая-то система и цель?
    Поэтому очень тревожно выглядит то, что именно это Пятно перемещается вслед за ними целенаправленно. И это уже не похоже на случайность.
    Есть над чем пораскинуть мозгами….
   

    Для начала….
    Когда Марго сняла с себя туристическую куртку, свитер под горло и оставшись в одной футболке повернулась к Феликсу лицом, то тот едва сдержался, чтобы не чертыхнуться вслух и не выразить свои эмоции в нецензурных выражениях.
    Как нарочно….
    На футболке у Марго красовался тринадцатый номер. До такого додуматься могла только женщина! Идти на Территорию с тринадцатым номером на груди! Это – дьявольский бзик! Баба на корабле….
    БАБА НА КОРАБЛЕ….
    Хочешь завалить дело – доверь его бабе.
- Профессор, ты считаешь, что это в порядке вещей? – Задавая этот вопрос Феликс уже лежал на травке и смотрел на Марго снизу вверх.
- Что-то не так? – Марго поёжилась под его взглядом.
- Профессор, на тебе футболка с тринадцатым номером. Ты уверена, что есть нужда так искушать судьбу?
- Ты веришь в плохие приметы, крутой уокер?
    Феликс начал издалека.
    И начал он таким тоном, каким обычно рассказывают притчу:
- Был у меня один знакомый, который в них не верил. Весёлый такой парень, у него улыбка постоянно с лица не сходила,… так вот, мы его когда хоронили, ему рот пришлось суровыми нитками зашивать. Нельзя же так, чтобы покойник на собственных похоронах улыбался во весь рот, это же не похороны, а дискотека какая-то. Шалман! И вот не успели мы его похоронить и оплакать, как у него жена сразу же по рукам пошла, такой шалавой оказалась….
- Ты считаешь, что это смешно? – Оборвала его Марго.
- Ты не дослушала до того места, с которого смешное начинается….
- Мне это не интересно….
- Как знаешь, Профессор…. Если заинтересует продолжение, спрашивай. Зуб даю, что история невыдуманная, сам был свидетелем.
- Если твой весельчак умер, то какое может быть продолжение у этой истории?
- Когда Христос умер?.. Это было концом или началом истории?
    Марго восхищённо пожала плечами и покачав головой всё-таки отказалась от продолжения:
- Давай об этом как-нибудь в другой раз….
    Марго закинула за плечи свой рюкзак и внимательно посматривая себе под ноги вступила на Поле….
- Профессор…. – Окликнул её Феликс.
    Марго немедленно замерла и плавно, не делая резких движений, обернулась, ожидая какого-то логического продолжения.
    На лице Феликса появилось очень большое сомнение, так обычно смотрит старослужащий на прибывших в пополнение салаг.
- Проверка связи, Профессор. Имей в виду, я за тобой присматриваю…. – С многозначительной интонацией в голосе предупредил Феликс.
- Я это заметила. И чувствую себя очень обязанной.
    И Марго такими же плавными, экономными и деликатными шагами отправилась дальше вглубь Клумбы.


    Не любил Феликс шастать по Клумбам.
    И о причинах этой своей нелюбви не смог бы сказать ничего членораздельного. Что-то на уровне жеманных капризов, предубеждённости и предрассудков. Очень тайные и запредельные намётки. Суеверия….
    НЕ ЛЮБИЛ И БАСТА!
    Какую-то смутную опасность он ощущал от этих внешне безопасных, беззащитных ярких цветочков. Что-то очень чужое. Инородное и холодное. Выразить на словах этого чувства он не мог, да и цели перед собой такой не ставил, потому что гораздо проще и разумней было: держаться от этих цветочков подальше.
    Так ему подсказывало то, что он называл чутьём.
    А своему чутью он доверял безгранично….
    Поэтому на саму Клумбу он не совался. Откровенно скучая, поудобнее примостился на своём рюкзаке и занял такой ракурс, с которого ему за действиями Марго можно было наблюдать без всяческих помех. Всё под контролем!
    В какой-то момент ему вдруг стало скучно и захотелось общения, поэтому он вновь заговорил, обращаясь к Марго:
- Что ты сейчас делаешь, Профессор?
- Высаживаю образцы разных культур…. – Не отрываясь, собственно, от этого «высаживания» ответила ему Марго.
- С какой целью?
- Через пару дней нам нужно будет сюда вернуться и посмотреть на результаты.
    Через пару дней….
    Вопрос не в том – где он, а где эта пара дней? Вопрос в том – найдут ли через пару дней они эту Клумбу на прежнем месте? Возникали на этот счёт некоторые сомнения.
    Феликс посмотрел на часы. Говорить о своих сомнениях вслух он воздержался: пусть хотя бы эти две ночи Профессор поспит спокойно.
- Имей в виду, Профессор, времени у тебя осталось – около часа, не больше.
    Марго посмотрела на небо и попыталась найти на нём солнце. С этим у неё возникли некоторые затруднения.
- Куда мы так торопимся? – Уточнила она.
- Нам обязательно нужно вернуться засветло. И не дай тебе Бог когда-нибудь заночевать на Территории.
- Чем это грозит?
    Феликс вдруг ощутил прилив сил и хорошего настроения. У него очень часто бывали такие перепады настроения, особенно в присутствии симпатичных женщин и на свежем воздухе.
    Поэтому он с новыми силами погнал:
- Подробностей не знаю, некому рассказывать. Очевидцы с ума посходили. Те, кто через это прошёл, теперь под себя испражняются и глупо улыбаются. Их спрашиваешь, а они мычат в ответ и лезут руки целовать. У церкви на паперти стоят, милостыню клянчат. У них такие лица после той ночёвки, что им очень щедро подают.
- Ты это серьёзно?
- Профессор, если бы я был такой острослов и балагур, то я бы уже давно какое-нибудь телешоу подрядился вести. Ты посмотри, у них же кадровый голод, посмотри какие у них в обойме тупые ведущие, двух слов связать не могут.
- Я не смотрю шоу.
- По тебе заметно, Профессор…. – В голове у Феликса что-то очень громко щёлкнуло и он переключился на другую тему. – Я тоже телешоу не смотрю. Это я только с тобой такой многословный. Присутствие такой женщины как ты окрыляет. Мне даже стихи в голову лезут. Вот, например, кое-что из избранного. Зебест! Лучше каши не доложь, но работой не тревожь. Чем просить и унижаться, лучше с****ить и бежать. Или вот, мой лучший хит…. – Феликс напрягся и выдал. –  Голод – не тётка, холод – не кузен, жажда – не кума.
- Ты уверен, что это стихи?
- Да! Это это,… как его? Моё крЕдо!
- Заметно….
- Что заметно?
- Что лирика тебе трудно даётся….
    Марго встала, выпрямилась, с озабоченным лицом осмотрелась по сторонам, будто пытаясь обнаружить какую-то пропажу и после этого – молча! – ни слова не говоря, сделала по Полю несколько шагов, явно куда-то нацеливаясь.
    Феликс немедленно встрепенулся и перестал манерничать:
- Профессор, ты куда отправилась?
- Туда…. – Марго неопределённо махнула рукой в направлении «туда».
    Феликс насупился и став очень недовольным, с убийственным сожалением покачал головой.
- Борюсь-борюсь с этим, а никаких результатов,… а ты спросила, можно ли ТУДА идти?
    Для начала повисла убийственная пауза…. Такую паузу делает на плите закипающий чайник: сначала шумит, а потом подозрительно замолкает, чтобы внезапно запарить-забурлить и противно засвистеть.
    Потом у Марго вдруг стало какое-то очень спокойное и очень красивое лицо. Выразительное и решительное.
- Послушай, Командор…. БОЛЬШЕ СО МНОЙ ТАКИМ ТОНОМ НЕ РАЗГОВАРИВАЙ. ИНАЧЕ Я ПЕРЕДУМАЮ, И МЫ ОСТАНЕМСЯ ЗДЕСЬ НА НОЧЛЕГ. Представь, что я тоже могу показывать характер и капризничать….
    Феликс удовлетворённо улыбнулся, словно сейчас добился чего-то долгожданного и желанного. Умиротворённо махнул головой в ответ:
- Конечно, Профессор…. Ты не подумай, что я такая бяка с заскоками. Моя работа – за тобой присматривать. Я не хочу тебя терять,… из виду.


    Уже когда они возвращались обратно….
    По времени всё срасталось просто восхитительно: не нужно было никуда спешить, не приходилось периодически кого-то пришпоривать и подгонять. В аккурат укладывались. И никаких причин для беспокойства не возникало, хотя бы по этому поводу. Наш пострел везде поспел.
- Командор, - окликнула его идущая позади Марго, - что это такое?
    Феликс остановился. Не скрывая своего недовольства по этому поводу проследил за тем, куда показывал палец Марго и взял очень долгую, обдуманную паузу.
    Это была ещё одна Клумба. На сей раз жёлтая. И можно ручаться на все сто, что её там раньше не было. Она буквально недавно там нарисовалась….
    Слышал он от кого-то, что Клумбы по Полю непрерывно блуждают, что они никогда не остаются на одном месте надолго. Фигаро там, Фигаро здесь.
    А ещё он слышал, что Клумбы – это знаки. Символы. И по их расположению на Поле, по их конфигурациям и передвижениям можно делать очень ёмкие, далеко идущие пророчества. Даже желания загадывать, говорят – сбываются.
- Это – Клумба…. – Признался Феликс и посмотрел на Марго.
    Он уже понял, к чему шло всё это дело. И не ошибся.
- По-моему, она – жёлтая? – Предположила Марго.
- Жёлтая…. – Феликс вяло кивнул головой.
- Давай подойдём к ней, я хочу взять с неё образцы. Нам же все равно по пути.
- Профессор…. На Поле расстояния очень обманчивы. Нам это «по пути» обойдется крюком в пять-шесть километров, а у нас времени совсем в притирку.
- Феликс…. – И Марго так посмотрела ему в глаза, что Феликс понял: сопротивление заведомо бесполезно. – Мне очень нужна жёлтая Клумба. Именно жёлтая,… давай как-нибудь сообща решим эту проблему.
    Феликс мрачно пожал плечами:
- Поцелуешь?
- Поцелую, но не сейчас….
- Интересно, чем мне грозит этот «поцелуй не сейчас»? – И Феликс снова посмотрел в направлении этой жёлтой Клумбы, после чего негромко поинтересовался. – Не кинешь меня, Профессор?
- Что?
- Да нет, ничего, мысли вслух. Проехали…. Только давай договоримся, что мы всё делаем очень быстро и слаженно. Договорились?
- Договорились.


    Они никуда не опоздали.
    И с Поля они вышли даже с запасом. На этой жёлтой Клумбе, ради которой пришлось скривить путь до леса, Марго, действительно, провела совсем немного времени: пятнадцать или двадцать минут, как и обещала. Редкая для блондинки пунктуальность.

    Когда они прошли через Ворота, Феликс остановился и полез скидывать с плеч рюкзак. Это был некоторый повод слегка расслабиться. Но только слегка….
- Не спеши, Профессор, дело сделано…. – Он аккуратно поставил на землю ощутимо потяжелевший после марш-броска к жёлтой Клумбе рюкзак и поинтересовался. – Чем ты его так набила?
- Образцами, - коротко пояснила Марго.
    Почему-то Феликс решил, что настало время уточнить этот маленький нюанс:
- Скажи, Профессор, что ты ищешь на этом Поле?
- Командор, я же тебе уже говорила….
- Что ты мне говорила?
- Давай оставим эту тему, Командор. Я ЭТО тебе уже говорила.
- Как я понял, работать нам с тобой придётся долго, Профессор. И мне интересно знать, насколько долго?
- Я не могу тебе точно ответить на этот вопрос.
- Ты не поняла, Профессор,… я имел в виду, что за это время я сто процентов разнюхаю, чего ты ищешь на этом Поле?
- Ты отдохнул? Может быть, мы пойдём дальше?
- Профессор, мне известны некоторые интересные вещи, я могу показать тебе на Территории кое-какие штуки,… и мне нужен человек типа тебя, который помог бы мне извлечь из них коммерческую выгоду….
- Давай сменим тему, Командор….
- Давай…. Но это касается нас обоих, Профессор, потому что я чувствую: и тобой и мной движет прежде всего корысть.
- ДАВАЙ СМЕНИМ ТЕМУ, КОМАНДОР.
- Давай, Профессор…. – Феликс аккуратно закинул за спину тяжёлый рюкзак с образцами и посмотрев вперёд взглядом первооткрывателя неосвоенных земель, поинтересовался. – Профессор, а ты замужем?
- Допустим….
    Феликс двинулся вперёд и не оборачиваясь, констатировал:
- Значит, не замужем…. Профессор, а у тебя есть бойфренд?
- Допустим…. – Вновь уклонилась от ответа идущая вслед за ним Марго.
- Ты передай всем этим «допустим», что я им зубы повышибаю.
- За что?
- Зависть, Профессор. Такая женщина как ты не должна принадлежать каким-то бакланам и гопникам. Я голосую за естественный отбор, а в нём, как известно, побеждает сильнейший.
    Марго сбавила шаг. Это было ошеломительно свежо.
- Мнение самки как-то учитывается?
- Разве у самки может быть мнение?
- А ты уверен, что окажешься сильнейшим?
- Нет,… но я готов за это умереть.
- Умереть за самку?
- Умереть за торжество естественного отбора!
    Со стороны Марго более реплик не последовало. Феликс оглянулся назад и уточнил:
- Над чем задумалась, Профессор?
- Я не могу понять: ты хамишь? Хохмишь? Или уже откровенно издеваешься?
- Я объясняюсь тебе в любви. В любви с первого взгляда!
    Почему-то Феликс сказал об этом тоном змея-искусителя, но с выражением лёгкого презрения на лице.
    Марго ещё больше оторопела:
- Вообще-то,… перед этим принято ухаживать.
- А чё за тобой ухаживать? Ты чё – больная?
    Марго оторопела настолько, что остановилась.
- Не поняла….
- Чего непонятного? Зачем ухаживать за молодой, красивой и здоровой женщиной? У которой есть мозги и амбиции, которая сама знает, чего она хочет получить от этой жизни? Она же не скотина. Ухаживают либо за больными, либо за скотиной…
- Забавная логика…. А как же цветы, конфеты, романтические вечера при свечах, тихая декламация стихов….
- Вот-вот! Именно стихов! Всё это сознательно придумано тухлыми поэтами, у которых пиписька не стоит. Всех бы писак поубивал! Происки импотентов. Чтобы дурить глупых баб. Кругом одни скрытые педерасты! Я один знаю, чего тебе нужно.
- И что, по-твоему, мне нужно?
- Самец тебе нужен….
- Ты где это прочитал?
- У тебя на лбу об этом написано. Тебе нужен мужик, полноценный самец типа меня. Ты будешь умной, я буду озабоченным. Ты будешь сидеть дома, заниматься наукой и писать книжки, а я буду отгонять претендентов, они же все – скрытые педерасты. Мы должны стать идеальной парой. Вся гармония построена на противоположностях.
- Ты уверен, что с этим справишься?
- Ты меня ещё поддатым не видела, иначе у тебя бы сразу все эти сомнения улетучились.
    Марго вновь замолчала.
    Поскольку Феликс почувствовал в себе что-то нереализованное и нерастраченное, он снова поинтересовался:
- О чём задумалась, Профессор?
- Выходит, я тебя интересую только как самка?
- Профессор, ты не души,… ни во мне самца, ни в себе самку. Не копи невроз. Будь проще и люди к тебе потянутся. Это к вопросу о комплексах.
- Почти по Фрейду…. – Усмехнулась Марго. – В твоей доморощенной концепции, Командор….


   Приблизительно через час они вышли к реке, где их встретил слегка ошалевший от одиночества и долгого ожидания Флойд. Он был на грани счастья и готов к тому, чтобы выразить оное на словах и на деле. Он захлопотал и засуетился: полез снимать рюкзак с Феликса, попытался чем-то услужливо помочь Марго, причём умудрился не столько помочь, сколько помешать, радостно зафырчал при этом и уже был почти готов к тому чтобы впасть в насыщенный эмоциями младенческий восторг и экзальтацию. С ним такие бурные приливы настроения случались.
- Не улыбайся, Флойд. Только не улыбайся…. – Строго-настрого предупредил его Феликс.
    На лице Флойда появилась тревога. Представьте себе тревогу на безобразном, уродливом лице Флойда. Феликс едва сдержался, чтобы не отшатнуться в сторону….
- Чё с ногой, Феликс? – Спросил его Флойд.
- На Облако напоролись.
- На чёрное?!
- На чёрное….
- И чё?
- Ушли….
- Во дела…. От чёрного Облака ушли?! Везёт же тебе, Феликс. Все говорят, что тебе везёт.
- Сплюнь, Флойд. Сплюнь!.. Везенье – штука капризная.
    Флойд смачно сплюнул, размазал слюни по лицу, после чего вытер руки об ватник. Причем его руки в тот момент были даже чище чем ватник, поэтому он их, в принципе, испачкал об свой ватник.
- Тебе, Феликс, всегда и во всём будет везти. Все знают, что ты - заговорённый. Любит тебя Территория.
- Кончай, Флойд! Хватит эту фатальную тему мусолить и чтоб я больше этих разговоров юродивых не слыхал.
    Это может вспугнуть…. Это может вспугнуть удачу. Поосторожней со словами. Никогда и ни в коем случае нельзя этим бахвалиться. И ни при каких обстоятельствах нельзя на это полагаться. Удача – это ещё не факт и уж точно не диагноз.
    У Феликса вдруг стало очень напряжённое выражение лица.
    Флойд занервничал и заискивающе посмотрел Феликсу в глаза:
- Ты чего, Феликс? Не обижайся, Феликс,… я же тебе только добра желаю.
- Я знаю, Флойд,… поэтому и не обижаюсь.


    Все остальное прошло как  по маслу. Наш пострел везде поспел.
    Мимо армейского блокпоста проскочили безо всяких приключений. Хватило уже на сегодня приключений. Когда в воздухе запахло серыми рассветными сумерками, причалили к тому месту, с которого отправились в это путешествие прошлой ночью. Феликс первым выскочил из лодки на берег, вытащил её за нос на сухое место и помог выйти Марго. В этот момент он даже постарался выглядеть галантно.
    Впрочем, для галантностей было ещё очень тёмное время суток, но здесь уже можно было дышать полной грудью, говорить в полный голос и испытывать положительные, благотворные эмоции, которые переполняли всех, кто принимал в этой кампании участие.
    Всё…. Ещё одна ходка сделана. Кто рисковал, тот пьёт шампанское.
    Напоследок Флойд всё-таки затеял разговор. Он долго мялся прежде чем начать:
- Феликс, можно с тобою? С глазу на глаз?
    Феликс кивнул головой и они отошли в сторону.
    Флойд застенчиво признался:
- Мне Пифон денег за две ходки должен, а не отдаёт. Уже месяц не отдаёт…. Феликс, может ты ему скажешь?
- Пифон ходит на Поле?
- Изредка ходил, сейчас опять перестал….
    Вот это новость!
    Неужели, на Поле есть «золотники»? Вот это сюрприз…. К этой теме близко никого не подпускают кроме Пифона и Гундосого. Кроме них никто не знает, где на Территории искать «золотники», тайна за семью печатями.
    Выходит, не такой уж и голяк на Поле.
    Феликсу стало настолько интересно, что он едва заметно улыбнулся.
- Сколько он тебе должен? – Уточнил Феликс.
- Три сотни….
- Три сотни? Из-за трёх сотен чешую разводить?
- Феликс, я на эти три сотни хотел сарайку поставить. Зима уже скоро….
- Ладно-ладно…. – спохватился Феликс.
    Для Флойда три сотни – целое состояние, в этих проклятых Богом местах другое, более пристальное отношение к деньгам. Тут за них потом кровавым платить приходиться.
    Сарайку поставить. САРАЙКУ!
    Феликс задумался лишь на мгновение:
- Я с Пифоном побазарю…. – И уже от чистого сердца Феликс с презрением добавил. – Три сотни за сплав зажучить, вот шкурёнок….
- Смотри осторожней, Феликс. Пифон с пушкой никогда не расстаётся.
- Флойд, неужели ты думаешь, что из-за твоих трёх сотен Пифон начнёт из пушки палить?
- Не знаю, Феликс,… мне кажется, что он чокнутый.
- Пифон – ссыкло…. Потому и спит с пушкой под подушкой.
- Мне кажется, что он – долбанутый….
- Любое ссыкло уже тем и опасно, что оно – ссыкло. Камни в почках, моча в голове. Ни подумать, ни поссать,… беда, одним словом.
- Тут я тебе не советчик, Феликс. Я Пифона побаиваюсь.
- Ладно, Флойд. Я выбью из него твои три сотни. Слово даю, что вышибу.
- Спасибо тебе, Феликс.
    И Флойд вновь оказался на грани того, чтобы изобразить на своём лице….
    Но Феликс успел категорически отбрить:
- Только не улыбайся, Флойд. Не вздумай улыбаться!

…………

20 сентября 20… года, 18 часов 37 минут, Эрнесто Луи Мането.
В своём гостиничном номере…

…

    Мането достал из кармана сотовый телефон, набрал номер, подошёл к окну, невидящим, рассеянным взглядом посмотрел сквозь стекло и когда на другом конце послышался голос Носорога, коротко признался:
- Я засветился….
- Я уже в курсе ваших подвигов, Мането. Как вас угораздило на это напороться?
- В моём случае это – стопроцентная самооборона.
- Но вы могли его хотя бы устранить без этого шума? Без применения огнестрельного оружия?
- Тут ничего нельзя было сделать по-другому. Слишком рискованно. Он пятерых перед этим застрелил. Причём я не только своей жизнью рисковал….
- Успокойтесь, Мането, я верю вам на слово. Никто не собирается вас в чём-то обвинять. Вы у меня на хорошем счету. Видимо, по-другому было никак нельзя….
- Слишком рискованно. Он собирался убивать всех свидетелей.
- Успокойтесь, Мането! Я ВАМ ВЕРЮ….
    Последовала нехорошая пауза.
    Приятно быть у Носорога на хорошем счету. Может и командировочные не заставит возвращать: двадцать тысяч на дороге не валяются.
- Мне сниматься? – Уточнил Мането, когда нехорошая пауза стала попросту отвратительной.
- Вам нравится в этом городе?
    Мането задумался….
    Эдит обещала познакомить со своей подругой….
    Мането как-то вдруг переключился и вспомнил о том, что вчера видел Эдит в компании со своей лучшей подругой, и эта подруга подарила ему такой долгий, ищущий и жаждущий определённости взгляд, что….
- Мането, почему вы замолчали?
- Я вдруг поймал себя на мысли, что мне здесь нравится.
- Вот и оставайтесь, Мането.
- А как же быть с легендой?
- Никак, пусть всё идёт самотёком. Нам теперь конспирация не нужна, операция вступает в следующую фазу.
- Мне ждать других указаний?
- Сейчас мы пока не готовы их озвучить, но скоро вы их получите.
- Но хоть какая-то определённость?..
- Не суйтесь, Мането. Никуда не суйтесь,… с учётом того, что вы теперь - засвеченный. Вам это понятно?
- Понятно…. Кстати, вам это должно быть интересно. Информация для обобщения: все эти странные закономерности, с отключением телефона у тех, кто находится в разработке. Оказывается они просто играют в карты, отключают их, чтобы ничто не отвлекало.
- Мането,… мне пока ещё рано посвящать вас в курс всего, но вы постарайтесь не останавливаться на достигнутом.  Эта закономерность вызвана не только карточной игрой и причина всех этих странностей зарыта гораздо глубже.
- Мне искать эту причину?
- Давайте не будем говорить об этом по телефону. Пока продолжайте вести наблюдение. Конкретные лица – Феликс Клар, Теодор Джеймс Харвест, Молли Эспозито, Джереми Фишер и далее по списку. Анализируйте и систематизируйте, Мането, скоро ваша информация будет востребована. Желаю вам удачи….
    Мането в ответ не успел пожелать того же самого, поскольку сразу после своих последних слов Носорог отключил телефон. И наступила философская, недосказанная тишина, в которой оставалось только подумать, неторопливо, размеренно поразмыслить и сделать далеко идущие выводы.
    Анализируйте и систематизируйте – ищите да обрящете.
    Наблюдение продолжается….
    И никуда не соваться….

............

21 сентября 20… года, 10 часов 21 минута утра, Феликс Клар.
Дома. В тихой семейной гавани….

…
 
    Домой Феликс пришёл в хорошем настроении. Дело сделано….
    Теперь он был при деньгах, а это для него всегда было наилучшим поводом для того, чтобы пребывать в хорошем настроении. Оставалось только где-то после обеда заехать к Мамону, забрать причитающееся и окончательно погрузиться в ласковые дебри того самого хорошего настроения. И безо всяких саморефлексий! Феликс старался никогда не вдаваться в засасывающие философские экзерсисы на тему места и роли денег в судьбе индивида. Он просто не привык сидеть без денег и любил жить, ни в чём себе не отказывая. Не так уж много соблазнов в городе Псевдос и не так уж дорого стоит то немногое, что здесь принимается за соблазнительное. Да и главный смысл не в доступе к соблазнам города Псевдос, а в том, что деньги – это базовый символ свободы. Они, то бишь деньги, даруют нам независимость. Хотя бы от рабского, подённого труда.
    Этот мир денег придуман не нами. И альтернатив ему пока нет. И только сами деньги могут дать свободу от этого мира. Иллюзию этой свободы….
    Но это зависит от того, кто под каким ракурсом смотрит на вещи. Для Феликса никогда не стоял вопрос: копить или не копить? Вопрос был в том, на что тратить? То есть ему не грозило освобождение от одного рабства в угоду другому: он никогда не стал бы рабом денег как таковых.
    Деньги – это абсолютный способ перераспределения благ, а благ на всех никогда не хватало. Следовательно, нужно как-то суетиться в момент перераспределения: кое-где локтями, а кое-где кулаками, иначе останешься без сладкого. По-своему увлекательный процесс. Не лишённый интриги и азарта.


    Настроение было – супер.
    Для начала Феликс принял горячую ванну, повалялся на диване перед телевизором, пока Мона на кухне что-то готовила. Планы на ближайшее будущее у него были самые примитивные: наесться до отвалу и пару часиков вздремнуть….
    Феликс в одних трусах притащился на кухню, с любопытством поотсвечивал за спиной у Моны, которая интенсивно готовила своё коронное блюдо – бараньи рёбрышки и нетерпеливо поинтересовался:
- Скоро уже?.. Жрать хочу.
- Полчасика потерпи….
    Феликс подошёл и чмокнул её в шею:
- Любовь моя….
- Отстань, урод! – Отмахнулась Мона.
    Всё свидетельствовало о том, что у Моны сегодня также отличное настроение, а такая удача последнее время выдавалась очень редко. Она даже ногу ему перебинтовала с выражением некоторого милосердия и заботы на своём лице, не задавая шершавых вопросов. Это – серьёзный прорыв.
    Феликс уселся на табурет, вытянул ноги в проход и пристально уставился на её спину и сформировавшийся зад…. Мона была ещё ничего. Располнела только очень сильно за последние пару лет, но как женщина ещё представляла из себя некоторый интерес. Зрелый, аппетитный экземпляр, только следить за собой нужно. Зад можно было бы чуть-чуть и подобрать.
    Когда у них был секс последний раз? Месяц? Или два тому назад? Причем Феликс отнюдь не был инициатором того, чтобы их интимная жизнь превратилась в этот вялотекущий невроз. Мона сама встала в позу и заняла оборону. Крепость Оргазма и близость Маразма.
    Феликс потянулся и достаточно красноречиво потрогал Мону за тот самый зад. В предвкушении облизнулся…. Хороший зад, сплошная эрогенная зона, мишень – не промажешь. Надо бы её как-то расшевелить. Раскочегарить. Напомнить, как ЭТО у них было ещё лет пять тому назад! Дивана на полгода не хватало, по три раза за день!..
- Отстань, Феликс! – И Мона колыхнула своим задом так, что в сластолюбивых планах Феликса на ближайшее будущее появились некоторые плотоядные коррективы.
    Нужно будет обязательно её огулять. Сегодня же! В конце концов – они же муж и жена. Но сначала – пожрать!
    Феликс встал с табурета и перед тем как выйти с кухни, выдал напоследок по заду  Моны звонкого «леща» и тихо порекомендовал:
- Живи пока….
    Мона взвизгнула и свирепо посмотрела ему вслед. Она последнее время была очень сильно озабочена своей «сексуальной неприкосновенностью».


    Настроение было – супер!
    Минут через сорок Феликс уселся за накрытый стол, потянул ноздрями, наслаждаясь ароматными запахами свежеприготовленной баранины со специями и потянувшись к тарелке, от которой подымался горячий пар, принялся есть. Его нисколько не смущала такая обильная порция, Феликс намеревался очень плотно закусить.
    А потом вплотную заняться Моной….
    Феликс нацепил на вилку кусок, подул на него и отправил себе в рот. Пожевал немного и начал озираться в поисках солонки.
- Дай соли…. – Попросил он у Моны, не обнаружив солонки на столе.
- Что, недосолила?
- Недосолила….
- Я солила.
- Значит, чуть-чуть недосолила.
- Соли,… нормально.
- Мона, так иногда случается,… слегка недосолила. Солонку дай.
- Я – СОЛИЛА….
- Ну, значит, чуть-чуть недосолила….
- Я сказала, ешь! СОЛИ – НОРМАЛЬНО!
- Чуть-чуть не хватает….
- Я ВСЁ НОРМАЛЬНО ПРИГОТОВИЛА….
- Можно я украдкой посолю то, что ты нормально приготовила?
- Тебе не нравится, как я готовлю? Теперь тебе не нравится, как я готовлю?
    Напротив…. Феликсу всегда нравилось, как Мона готовила. К этому у него никогда не было никаких претензий.
    Соли…. Он намеревался это нормально приготовленное блюдо всего лишь посолить, поэтому Феликс начал разговаривать выразительными жестами и мимикой, как говорят с дикими туземцами, не владеющими языком:
- Мона….. Солонка…. Дай мне солонку и тема исчерпана.
- Тебе не нравится, как я готовлю? А чего ты тогда сюда припёрся? Ты специально пришёл, чтобы снова меня оскорблять и унижать? Пошёл вон из-за стола! ПОШЁЛ ВОН!
- Мона, ты чё,… белены объелась?
- ПОШЁЛ ВОН! НЕДОСОЛИЛА Я ЕМУ…. ПОШЁЛ ВО – О – ОН!!!
- МОНА, ДАЙ СОЛИ….
- НЕ ОРИ НА МЕНЯ! Я НОРМАЛЬНО ВСЁ ПРИГОТОВИЛА!
    Феликс ошарашено осёкся и, посмотрев в её истерично вытаращенные глазищи, сокрушённо качнул головой.
    Пожалуй, что сегодня у него секс с Моной вряд ли состоится. Ему и самому как-то вдруг эти планы насчёт совокупления с собственной женой показались полным абсурдом.
    Да и есть как-то сразу расхотелось. Пропал аппетит бесповоротно.
    В собственном доме ни пожрать, ни трахнуться. Тихая семейная гавань.
    Феликс бросил вилку на стол, мрачно поднялся из-за стола и подался из кухни на выход. А началось всё с того, что в бараньем рагу чуть-чуть не хватало соли. И чем теперь всё это закончится?
    Мона вслед запричитала:
- Ждёшь-ждёшь его! Готовишь! Стараешься! Изощряешься, чтобы ему угодить, а он приходит и с порога плюёт тебе в душу! Урод! УРОД!!!
    Теперь она не успокоится. Затравка состоялась.
    Когда Феликс в другой комнате начал натягивать штаны, Мона встала на пороге и расклинившись об косяк, угрожающе прошипела:
- Ты куда-то собрался?
- А какого хрена мне тут швартоваться? В этой тихой семейной гавани? Ждать пока твой цунами всё в щепы разнесёт?
- Ты пожалеешь об этом, Феликс.
- В следующий раз солонку ставь на стол. Поводов жалеть поубавится….
- ТЫ ПОЖАЛЕЕШЬ ОБ ЭТОМ, ФЕЛИКС!
- Рагу твоё несолёное остынет?
- Отольются тебе мои слёзы, думаешь, ты до бесконечности будешь об меня ноги вытирать? Уголовник. Урка! Тюрьма по тебе плачет!
    Феликс решил, что отвечать на это не будет. Про тюрьму он не любил напоминаний ни в какой форме.
    Закончив одеваться, Феликс двинулся на выход. Мона, как ни в чём не бывало, продолжала стоять, растопырившись об косяк и с явно провокационным вызовом не уступая ему дорогу. Феликс исподлобья посмотрел в её сузившиеся от патологической ненависти глаза. Специально нарывается?
    Врезать, что ли ей?.. Иногда помогает лучше всяких пилюль.
    Феликс едва сдержался, хотя у него нестерпимо зачесался правый кулак. Бабу бить – последнее дело.
    Будто почувствовав, на что она может нарваться, Мона отошла в сторону и, когда Феликс прошёл мимо неё, порывисто бросилась за ним следом, бессвязно выкрикивая ему в спину:
- Я знаю!  Я теперь знаю, чем ты занимаешься! ТЫ СОСТОИШЬ В ТОТАЛИТАРНОЙ СЕКТЕ! ВСЕ ЭТИ УЖАСАЮЩИЕ РИТУАЛЬНЫЕ УБИЙСТВА! ЭТИ ОБЕЗОБРАЖЕННЫЕ ТРУПЫ! ВЫ ВСЁ ЭТО ДЕЛАЕТЕ, ЧТОБЫ ОБМАНОМ ЗАВЛАДЕТЬ ИМУЩЕСТВОМ ЭТИХ ЛЮДЕЙ!!!
    Шиза…. Шиза в полном разгаре…. Она вернулась….
    Феликс остановился и, люто ухмыльнувшись, обернулся:
- Мона, ты не боишься рассердить члена тоталитарной секты города Псевдос?
- Ты меня не пугай,… НЕ ПУГАЙ МЕНЯ, ФЕЛИКС!
- Мона, ты всё больше и больше начинаешь напоминать мне свою мать. Но у тебя ещё не всё потеряно, а твою мать, имей в виду, её уже ничем не вылечить.
- НЕ ТРОНЬ МОЮ МАМУ!
- Я тебя как сектант предупреждаю: лучше заткнись, Мона.
    В прихожей Феликс наклонился и начал зашнуровывать ботинки.
    Мона и здесь не отстала:
- Малолетка твоя, с каким-то новым ухажёром на машине раскатывает. Рога тебе наставляет!
- Н Е –  Е – УЖЕЛИ!!! – Пышно возмутился Феликс. – Какая низость! Шлюха! Какое распутство!
- Ты меня специально на посмешище выставляешь?!
- Мне даже и трудиться не приходится, ты сама выставляешься.
- Всё сказал?
- Мона, кончай пиариться….
- Что делать?
- Мона, достаточно того, что я один знал, что ты – дура. Нет  нужды посвящать в нашу семейную тайну весь город.
- Ты издеваешься?
- Я тебе советую. Я тебе советую всё до основания поменять.
    Феликс закончил шнуровать ботинки и выпрямился. Посмотрел в вытаращенные глаза Моны. Чего так таращиться? Ведь подобная фантасмагоричная мимика выглядит фатально, и лечить такие приступы нужно самыми радикальными методами. Вплоть до ампутации всяких иллюзий и химер.
- И что бы ты изменил на моём месте?
- Причёску для начала…. Потом бы помылся, постирался, халат бы вот этот замызганный снял. Губки бы накрасил, улыбнулся,… перестал бы вот так полоумно шары из орбит выкатывать. Бюстгальтер бы новый купил, трусы красные. ЧУЛОЧКИ КРУЖЕВНЫЕ! ТРАХНУЛСЯ БЫ ОТ ВСЕЙ ДУШИ! ПОПЫТАЛСЯ БЫ ХОТЬ КАК-ТО СКРАСИТЬ ЭТО СУЩЕСТВОВАНИЕ ОБРЫДЛОЕ!!!
- Всё сказал?..
- Нет, не всё! Не превращайся ты в тупую жирную бабу, Мона! В то, во что превращаются все бабы этого города! В ТУПУЮ, ЖИРНУЮ БАБУ! В ЖВАЧНОЕ….
- НУ, ТЕПЕРЬ-ТО ТЫ ВСЁ СКАЗАЛ?
    Феликс с сожалением отвёл глаза в другую сторону. Бесполезно. Время для  целительных бесед уже  упущено, здесь уже, может быть, и психиатрам ловить нечего.
- Вот они, плоды…. – Пробормотал Феликс.
- Плоды чего?
- Плоды твоего больного воображения,… тоталитарные секты, банды громил, солонка – как повод к Третьей Мировой….
- Я – здорова….
- Мона, я не хочу спятить с тобой заодно!
- Я – ЗДОРОВА!
    Феликс обескуражено пожал плечами и взялся за дверную ручку.
- Куда ты опять уходишь? – Зашипела Мона.
- Мона, я ведь тоже имею право на лучшие годы,… чтобы потом не было этих взаимных попрёков. Кто на кого их бездарно потратил!
- Ты всё сказал?! Ничего не забыл?..
- Баранину посоли….
- Вали! ВАЛИ Я СКАЗАЛА!! И ЧТОБ ТЕБЕ МАЛОЛЕТКА ТВОЯ КАКУЮ-НИБУДЬ ЗАРАЗУ ПОСКОРЕЕ ПОДКИНУЛА!!!
   Феликс посмотрел на выражение её лица в этот момент. Злобные морщины на лбу, мстительно сузившиеся глаза, неврастенические складки на переносице и трусливо дрожащий подбородок. Ничего нового….
    Всё это уже проходили….
    Феликс открыл дверь и вышел наружу.

…

    Минут через сорок, после того как он покинул тихую гавань семейного счастья, Феликс костяшками пальцев постучал в дверь квартиры Фишера и внимательно прислушался к происходящему за ней, ожидая некоторой радостной возни по этому поводу.
    Тихо…. Возни не последовало….
    Странно…. Должен сидеть дома…. И сотовый почему-то не отвечает…. Хотя пьёт Фишер исключительно дома.
    Феликс постучал ещё раз, значительно сильней и с гораздо более настойчивыми интонациями. Обидно будет, если он сейчас не застанет Фишера дома. Тему, которую он планировал с ним обсудить, откладывать в долгий ящик больше не хотелось. Созрела ягодка….
    Золотники…. Где их искать на Территории? Фишер должен знать что-то новое, нужно его только расколоть на этот разговор. По пьяни всё выложит.
    Феликс безо всяких церемоний, уже почти потеряв надежду, что ему откроют дверь, громко и отчётливо постучал, вложив в это всё своё неудовольствие.
    За дверью Фишера по-прежнему было тихо….
    Куда он мог запропаститься? Или за добавкой пошёл?
    За спиной Феликса раздалось какое-то невнятное шуршание, скрипнула дверь в квартиру напротив. Феликс обернулся и напоролся на колючий, придирчивый взгляд милого, волшебного создания, которое проживало с Фишером по соседству.
- Чё уставилась, ведьма? – Бесцеремонно поинтересовался Феликс.
    Она и в самом деле была похожа на ведьму. Именно так их принято изображать на иллюстрациях к страшным детским сказкам: длинный нос – которому не хватало только крючковатости, колоритные – по бутафорски пейзажные лохмотья и недобрый, мстительный взгляд – злобная суть которого ощущалась на уровне мистического гротеска.
    В городе поговаривали, что она – колдует. Её все так и звали – Ведьма….
    Главное – её не бояться. Она за версту чувствует тех, кто её боится, поэтому с ней нужно держаться самоуверенно, и тогда её злобные чары бессильны.
- Где твой сосед, Ведьма? – Феликс нагло посмотрел милому созданию прямо в переносицу.
- Нету его,… нету,… второй день нету, а свет по ночам горит….
    Свет по ночам горит?
    К словам этой пифии нужно бы прислушаться. Второй день нету, а свет по ночам горит. Что за энигма такая?..
    С чего это вдруг Фишер стал таким не экономным?
- Скройся с глаз, Барбацуца! – Приказал Феликс.
    Феликс уже принял решение.
    Как только дверь в хибару, в которой обитало волшебное создание, захлопнулась, Феликс отступил на шаг назад, прицелился, за несколько секунд собрался с силами и на выдохе, одним жёстким ударом ноги, вышиб хлипковатую филёнку в квартиру Фишера.
    Зашёл внутрь, остановился на пороге и тщательно прислушался….
    Нехорошая тишина. Знаковая….
- Аллё, Фишок, гостей встречай…. – Позвал хозяина Феликс.
    Тихо…. Противоестественно тихо….
    И Феликс вновь прислушался.
    Не нравилась ему эта натянутая, с подвохом тишина. За этой тишиной чувствовалось что-то пакостное….
    Поэтому Феликс внимательно принюхался….
- Ну ты и набздел, Фишер….
    Сначала Феликс не понял…. Но когда более тщательно принюхался и выделил этот характерный доминирующий запах, то сообразил, что ничего жизнеутверждающего от всей этой ситуации ждать не следует. Предчувствия его не обманули….
    ЗДЕСЬ ПАХЛО КРОВЬЮ.

    Феликс сделал несколько осторожных шагов вглубь помещения, остановился напротив дверного проёма в большую комнату. Молниеносно оценил положение вещей и почему-то поднял взгляд куда-то наверх, в направлении потолка. Трудно вздохнул, скорбно качнул головой и с нескрываемым сожалением сказал:
- Ну, здравствуй, Фишок….
    Фишер повесился….
    Он висел на коротком обрывке бельевой веревки. Прямо посреди своей разгромленной, убитой хибары, очень скудно обставленной обшарпанной мебелью. На нём была засаленная, пожелтевшая майка, штаны – пузырём вытянувшиеся на коленях, с расхристанной ширинкой – из которой традиционно топорщился наружу пучок той самой засаленной майки. Почему-то на нём был лишь один несвежий носок, из дырки которого на свободу рвался большой палец ноги. Один глаз Фишера был открыт и это, вкупе с вывалившимся наружу языком, придавало его лицу выражение какого-то патологического наслаждения и дьявольской усмешки одновременно.
    На полу была невероятно огромная лужа крови.
    Феликс зашёл в комнату, старательно огибая эту лужу.
    Кровь натекла с мазурика, который теперь лежал на столе с заточкой в горле. Хороший был удар. Похоронный,… чтобы сразу и в гортань и в сонную артерию. Чтобы уже никаких шансов, чтобы на долгую память. Навсегда.
- Говорил же я тебе, Фиш, не пей с хануриками….
   И Феликс слегка толкнул труп Фишера в ногу, отчего тот начал монотонно раскачиваться на верёвке. Феликс, остановившись посреди комнаты, ещё раз осмотрелся по сторонам и когда закончил с осмотром почему-то обратил внимание на кисть правой руки Фишера. Мизинец…. Его там не было.

    Не нужно слишком богатой фантазии….
    Чтобы собрать все элементы этой мозайки воедино….
    Пили…. Закусывали…. Потом снова пили и не всякий раз закусывали. Потом снова пили. Мозги шли в отказ, а они продолжали пить. Потом повздорили, схватились за заточки и тут уж кто кого. Фишер оказался ловчее. Потом Фишера замучила совесть, вот он и вздёрнулся.
    Или страх? Может, сидеть не захотел…. Ему под старость лет на такой срок садиться – тухлая перспектива; все равно не высидишь, живым уже не вернёшься, а чем помирать в тюрьме, так лучше уж дома, среди своих. Всё одно – конец….
    Феликс ещё раз осмотрелся по сторонам. Всё ясно, тут уже ничего не починить. Беспросвет….
    Ничего нового….
- До встречи, Фишок…. – И старательно огибая огромную, безобразную лужу крови на полу, Феликс потянулся к выходу. –  До встречи на Страшном Суде. Фиш…. – Добавил Феликс, остановившись на пороге.
    Фишера было жалко…. Искренне жалко…. Сколько лет вместе…. И никогда за ним никаких косяков не водилось…. Лучший напарник из всех, с кем приходилось хаповать…. Опытный, рассудительный, осторожный….
    Только пил как верблюд, меры не зная.
    Вот и допился….

    Уже на пороге, когда Феликс собрался уходить, у него под ногами вдруг противно вякнул и, начал настоятельно тереться об гачу перепуганный, взбудораженный Фарт. Феликс наклонился и взял его на руки: не оставлять же скотинку на произвол судьбы, кто теперь о нём позаботится?
- Не скули, сирота, пристрою я тебя куда-нибудь, - и Феликс потрепал кота за загривок.
    Тот, выпучив пронзительно жёлтые, огромные глазищи, выпустил когти и намертво вцепился в его куртку. Вновь пронзительно вякнул, явно жалуясь Феликсу на судьбу. Фишер Фарта любил, и эта тварь платила ему тем же, вместе они прожили лет семь, не мысля существования друг без друга. Фишер звал его «Фартиком». И вот чем все эти страсти кошачьи закончились.
    Когда Феликс вышел на лестничную клетку, он вновь напоролся на колючий, холодный взгляд волшебного создания. Она так и стояла, спрятавшись за дверью всё это время, и любознательно выглядывая в щёлку. Хочу всё знать.
- Звони в полицию, ведьма. Помер твой сосед…. – Феликс снова бесстрашно посмотрел в её глаза.
    Она напоминала мурену, сидящую в засаде. Именно так смотрит мурена, спрятавшаяся в своём логове, на потенциальную жертву. Бесстрастный, немигающий, недобрый взгляд. И полуоткрытая зубастая пасть. Злобная тварь в засаде.
- Я уже вызвала,… как только ты зашёл, вызвала….
    Значит, пора валить! 
    Не тратить же драгоценное личное время на объяснения с полицией. С этими тупыми продажными болванами. И Феликс уже хотел, быстрым шагом исчезнуть в неизвестном направлении, чтобы гарантированно избежать участия в этой пародии с полицейским расследованием, но тут его осенило….
    …. И он, замерев на полувздохе, вновь отважно посмотрел в немигающие зенки милого создания. Этот вопрос нужно задать именно ей, чтобы искоренить все сомнения. И если на него есть ответ….
    Кто же ещё должен знать ответ на этот вопрос, как не эта вездесущая пифия?
- А скажи-ка мне, добрая фея,… к нему кто-нибудь заходил?
- Был один,… и свет после него горел по ночам….
    Она знала ответ на этот вопрос…. ЗНАЛА!
    Пифия могла дать на него точный ответ!
- Как он выглядел?.. Отвечай, ведьма!
- Одноглазый,… минут двадцать пробыл и сразу ушёл. Я ему на глаза не показывалась. Он – плохой, даже хуже меня….
    Феликс нахмурился….
    Не нужно никогда спешить с выводами. Зря он решил, что тут нет «ничего нового»…. Здесь, напротив, очень много нового…..
    Здесь был Молли. Одноглазый Молли. А Фишер с Молли никогда не были настолько друзьями, чтобы этот мясник сюда по-свойски захаживал. И Молли любил обстряпывать свои мокрые делишки под всевозможные несчастные случаи и самоубийства. Это – его коронка, а местная продажная полиция ему всегда в этом начинании подыгрывала, чтобы не портить отчётность по насильственным смертям. Взаимополезный, противоестественный симбиоз. Болото коррупции.
    Молли был здесь. И приходил он сюда неслучайно….   
    Молли убил Фишера….
- Смотри, ведьма, об этом никому не трезвонь. Целее будешь…. – Бросил Феликс напоследок и быстрыми шагами начал спускаться по лестнице.
    В то, что Фишер покончил с собой, он больше не верил.
    Это – версия для полицейских. Для фарса под названием – «Полицейское расследование причин смерти».
    И он сейчас чуть было не купился на эту клюкву.

…

    Тедди на базе не было….
    Пока не было. Объявиться, никуда не денется. Подождём….
    Феликс оставил насмерть перепуганного Фарта в машине и, выйдя наружу, двинулся к кандейке. Может, там кто найдётся? Хоть с людьми поговорить, новости последние послушать.
    Будто джин из бутылки на горизонте нарисовался Буля «Знаювсё», который, едва заметив Феликса, целенаправленно изменил траекторию движения и теперь своей за версту узнаваемой, разболтанной походочкой – руки в карманах, хабарик в зубах – направился на перехват, радостно щеря жёлтые, прокуренные зубы. На ловца и зверь бежит. Ньюсмейкер местный.
    Где-то на полпути к кандейке, посреди промплощадки, они пересеклись….
- Здорово, Феликс! Чё хромаешь? – Ещё издалека крикнул Буля.
- Здорово, Буль…. Я ходку делал,… задело чуть-чуть.
    Они остановились, достаточно дружелюбно разглядывая друг друга. Нормальный был мужик Буля, не стукач и не чмошник, с ним можно было в открытую и о самом сокровенном. В душу не насерет и поганку за спиной не завернёт.
- А чем задело-то? – Буля открыл рот и больше его уже не закрывал.
- На чёрное Облако нарвался….
    У Були вытянулось лицо. Рот, теперь, он категорически не закрывал.
- И соскочил?!
- Прикинь….
- Ну ты везучий, Феликс. Где ты его хоть нашёл-то, это Облако?
    Феликс первоначально надумал исповедаться на эту тему и даже открыл рот, но замялся и передумал. Какие бы не были у них с Булей радушные отношения, но странные, тухленькие поползновения заставили Феликса этого не делать. Ведь можно оставаться корешами и без этого.
    Феликс усмехнулся и подмигнул ему одним глазом:
- Секрет, Буля,… пока секрет….
- Всё это понятно, Феликс…. Химарится чё-то на Территории. Не у одного тебя приключения.
- У кого ещё?
- Да почти у всех…. – Буля зыркнул по сторонам, словно кого-то опасаясь, и сбавив на полтона ниже, продолжил, – Про Клейста с Манюней слыхал?
- Чего?
- Приклеенные обратно вернулись….
    Теперь лицо вытянулось у Феликса:
- Это как?
- Спина к спине и правая рука теперь одна на двоих. Я сам чуть не офонарел, когда увидал….
- Зажмурёные?
- Склеенные жмурами не бывают. Живые…. Тедди их куда-то прятать увёз. С глаз долой, из сердца вон, мы с ними и попрощаться толком не успели.
- Офонареть расклад…. – Не сдержал своих эмоций Феликс.
    Приклеенных он видел только один раз в жизни….
    Ему хватило….
    Приклеенные с Территории приходили раза три. Жуткое, чудовищное по своей издёвке зрелище: взрослые, зрелые, полноценные мужики по чьей-то глумливой прихоти, монолитно сросшиеся в единое целое либо спиной, либо плечами, либо головой и руками. Бесповоротно и безо всякой надежды на то, что их каким-то образом удастся разделить. Сиамские братья. Даже их одежда отныне являлась каким-то непостижимым единым целым, которую можно было снять, лишь предварительно искромсав на куски. Пребывая в таком вынужденном, тесном контакте, Склеенные постоянно между собою ругались, собачились, свирепо ненавидели друг друга и даже пытались драться, хотя бывало так, что у них оказывались общими руки и ноги. О дальнейшей полноценной жизни речи уже и не шло, это было похуже, чем смертный приговор. Страшное, кощунственное, мучительное унижение. Пытка….
    Впрочем, Приклеенные долго не жили, вернее, долго не выдерживали такой жизни. Они либо заканчивали жизнь самоубийством, либо уходили в такой лютый запой, из которого обратного пути уже не было. Случалось так, что сначала умирал один из Приклеенных, а второй жил с его трупом ещё несколько дней и даже недель, надеясь на то, что это мёртвое тело каким-то образом отгниёт, отвалится и освободить его от своего навязчивого, невыносимого присутствия. Несчастный боролся за жизнь, цеплялся, находясь постоянно рядом с этим смердящим, разлагающимся трупом. А в итоге и он умирал….
    Не было хуже судьбы, чем вернуться с Территории Приклеенным.
    Эта перспектива наводила сверхъестественный ужас на всех шабёрщиков.
    Только поэтому некоторые ходили в одиночку….
- Это ещё не все новости, Феликс…. – И Буля вновь стал озираться.
- Чего ещё? – Подтолкнул его Феликс.
- Пифон пятерых кончил,… Грибу, Клёпу, Убогого, Хорвата и Гундосого.
- А за что он их кончил?
- Они в «винта» рубились, Пифон продулся и начал мухлевать, они ему предъяву выкатывать, а он их взял и кончил.
- Пифон их чё,… загрыз по очереди?
- Он волын на игру пронёс….
    Феликс презрительно хмыкнул:
- Вот и садись после этого с Пифоном в «винта» резаться. Ссыкло убогое….
- Не придётся больше садиться,… Пифона тоже кончили, какой-то фраер залётный, который в гостинице обретался. У него ствол при себе имелся, вот он Пифона по самообороне и прижмурил.
    Улыбка исчезла с лица Феликса, осталось только презрение:
- Когда у Пифона похороны? Траур в этот день по полной закачу, даже чунга-чангу станцую.
    Буля «Знаювсё» поморщился, будто его вот-вот стошнит. Он снова начал озираться, перед тем как продолжить этот разговор:
- Феликс, ты же парень неглупый…. Ты чё, не въезжаешь? Ты чё, совсем ничё не понимаешь?
- Буля, ты давай не трави. Выкладывай.
- Это же всё Теддди, это же он всем мочиловом рулит. Скоро нас здесь никого в живых не останется….
    Теперь озираться начал Феликс.
    Конечно, эту насущную тему нужно продолжать. Развивать и углублять. Но не здесь и не сейчас. И, возможно, не с Булей….
- Кончай, Буля, хватит на эту тему….
- Ты чё, Феликс? Боишься?
- Если я тебе сейчас скажу, что боюсь, ты мне чего, снадобье какое от этих страхов выпишешь?
- Бежать надо, Феликс…..
- А чё же ты никуда не бежишь?
- А куда мне бежать? Я тут старожил….
- А чё тут сторожить, если тут уже всё до тебя спёрли.
- Да я не это имел в виду, Феликс….
    Всё это время Феликс себя сдерживал, как мог….
    Но тут мутной волной пришло раздражение. Да что там пришло? Навалилось! ОБРУШИЛОСЬ!
     «На что эту жизнь тратим? Ради чего кишки на кулак наматываем?! Чтобы этот поц Мамона стал ещё жирнее и ещё наглее? Чтобы он всеми нами как тряпичными куклами игрался? А мы под дудку этого убожества должны с размалёванными от счастья лицами сатанинские пляски наяривать?»
- А я именно это имел в виду…. – Феликс больше не озирался по сторонам и нисколько не секретничал, перебиваясь на шёпот, теперь он говорил внятно и громко. – Не хер тут сторожить. Весь этот город ненавижу, со всеми его сторожами и староЖИЛАМИ. Бежать надо бы, да некуда. ЧЁ ЗДЕСЬ ЛОВИТЬ? Диабет на обед? Живём как вороны на кладбище! В этом городе даже дети не смеются. Я здесь даже детского смеха никогда не слыхал…. – Феликс внезапно остановился, будто упёрся в какую-то непреодолимую стену, выдохнул воздух и, посмотрев на Булю сверху вниз, безо всякого перехода сказал. – Пойду я, Буля, не хочу эту тему затрагивать, она мне как серпом по яйцам.
- Ты подумай, Феликс, может тебе чего дельного в голову придёт. Мамон ведь не остановится пока всех не передавит. Не хотелось бы сгинуть по такой дешёвке.
- И мне не хотелось бы…. – Феликс уже собрался уходить, но снова обернулся и посмотрел на печально примолкнувшего Булю. – Буля, ты не помнишь, был или нет у Фишера мизинец на правой руке?
- Не помню.
- А сколько Фишеру лет?
- Хрен его знает, но он постарше моего будет лет на десять.
- А тебе сколько?
- Пятьдесят пять.
    Феликс с большим сомнением посмотрел на Булю, на его морщинистое, как жопа носорога лицо, редкие, гнилые зубы и паклеобразные волосы. Фишер и правда выглядел гораздо лучше: у того и зубы были на месте и волосы. Да и мускулатурой он был покрепче.
- Фишер точно тебя старше?
- Кажись, когда он с армии пришёл, я ещё и в школу не ходил. Точно не помню я, спроси у кого другого. ….. – Буля почесал в затылке.
- Вот и я не помню…. Кота не знаешь куда пристроить?
- Какого кота?
    Феликс чуть было не ляпнул, что это кот Фишера. Вот это был бы засвет! Видимо, голова от усталости и от новых впечатлений совсем плохо работала.
- Нормальный кот, рыжий, не гадит, говорят, такие удачу в дом приносят.
- А чё себе не возьмёшь?
- Да у меня уже есть,… овчарка в доме. Боюсь, не уживутся.
- Сроду не знал, Феликс, что ты овчарку держишь.
- Недавно завелась…. Раньше такой не была…. – Феликс проговорил это едва разборчивым голосом, почти прошептал.
    Феликс снова повернулся, чтобы наконец-то уйти, но у него за спиной вновь раздался задумчивый, сокрушённый голос Були:
- Чё Тедди-то творит, Феликс…. Скоро нас никого в живых не останется.
    Феликс отвернулся и уже уходя, посоветовал:
- А ты сходи, пристыди его, может он покраснеет, может его совесть ночью заборет. Того и гляди, он у нас прощения попросит….
    Почему-то ему в этот момент никого не было жалко. Никого….
    Ни Клейста с Манюней, ни Булю, ни себя, ни всех остальных, кто в это ввязался и бездарно сгинул. Никого….
    За всё когда-то приходится платить. И не фиг по щелям прятаться, когда тебе эту платёжку наконец-то предъявят в самый неподходящий момент. Проснись и пой. Встречай эти трудности с достоинством. Во всеоружии.
    А далее – по обстоятельствам.

…

    Тедди он так и не дождался. Звонить ему Феликс не стал: никуда этот куркуль от него не денется и своё с него причитающееся он вполне может получить и в другое время. Например, завтра.
   Сейчас самое главное – куда бы пристроить кота Фишера? Пока тот, сидя в машине, с ума не сошёл от неопределённости и одиночества. Это животное поумнее некоторых людей будет, и оно прекрасно понимает, что в его жизни теперь наступили очень большие перемены. Чувствует. Отсюда и ноги растут для всех его беспокойств, страхов и фобий. Животные, как и люди, к одному месту привязаны. К одному хозяину….
 
    Через двадцать минут Феликс был возле гостиницы города Псевдос.
    Запихнув нервозно напрягшегося Фарта по мышку, Феликс застегнул молнию на куртке, зафиксировал обеспокоенного кота понадёжнее, чтобы тот ненароком не вырвался и смело, ни на кого не обращая внимания, зашёл внутрь отеля.
    ОТЕЛЯ!.. Во всяком случае, так было написано на вывеске при входе.
    Возле двери в номер, в котором проживала Марго,  он остановился и осторожно постучал. Когда дверь открыли, Феликс приветливо кивнул головой и довольно бесцеремонно зашёл внутрь.
     Пока шёл обмен какими-то банальными фразами, Феликс с порога огляделся, прощупывая обстановку: обратил внимание на стол, где светился экран работающего ноутбука, на микроскоп, на какие-то колбочки и другие приспособления, предназначение которых для него осталось неясным. Алхимическая лаборатория. Поиски Философского камня продолжаются. Профессор кропотливо роет и, надо полагать, что-нибудь обязательно нароет….
    В свою очередь Феликс также сразу перешёл к делу….
 - Профессор, у меня к тебе небольшая просьба,… – Феликс расстегнул молнию куртки наполовину, воспользовавшийся оказией Фарт молниеносно высунул голову на свободу и подозрительно вытаращился на Марго, – пусть он у тебя поживёт немного, – как ни в чём не бывало, озвучил это заманчивое предложение Феликс.
- Это кто?
    На лице Марго появилась улыбка. Добрая…. Добрая улыбка.
    А Феликс очень придирчиво в этот момент следил за выражением её лица.
- Это наш человек,… нравиться?
- Очень….. Как его зовут?
- Фарт. Для удобства можешь звать его Фартиком, он все равно ни на что не откликается.
- Где ты его взял?
- Он осиротел внезапно. Хозяин его умер.
- Надеюсь, не ты его убил?
- Чтобы завладеть этой прелестью? Хорошая идея, Профессор….
    Феликс за шкирку извлёк Фарта наружу всего целиком и присев на колени, опустил на пол. Тот, сделав мерзкую рожу, начал принюхиваться и, посмотрев на Феликса, противно мяукнул напоследок.
    Марго присела рядом с ним и, протянув руку, погладила кота по загривку, на котором шерсть теперь стояла дыбом. Фарт вновь издал гнусное мяуканье и, остервенело начал об эту руку тереться. Это был уже откровенный подхалимаж, типа того, что только вас мне и не хватало для полного счастья.
- А куда он будет ходить в туалет? – Уточнила Марго.
- Не переживай, Профессор,  он – аристократ, ходит сразу на очко. Так что хлопот тебе не доставит. Я его потом обязательно научу за ручку дёргать, чтобы он и смывал сам за собой.
- Думаешь, у него получится?
- Зря ты не веришь в него. Он сейчас очень нуждается в твоей поддержке.
- У меня не будет никаких проблем с администрацией?
- С какой администрацией?
- С администрацией гостиницы…..
- Ну, ты даёшь…. – Феликс не сдержался и презрительно фыркнул. – Администрация…. Скажешь, что это я – Феликс его принёс, если кто чего против вякнет, сразу мне позвони.
- Ты уверен, что ему здесь понравится?
- Никаких сомнений на этот счёт. В городе эту гостинцу называют – «Кошкин дом».
- Откуда такое странное название?
- Потому что горела два раза,… всё никак дотла сгореть не может.
- Ты эту метафору сам сейчас придумал?
- Метафора?.. – Феликс напрягся с очень трудным выражением лица. – Это коньяк? Греческий?.. Ты чего, Профессор, коньяку захотела?


    Минут двадцать после этого они болтали ни о чём. Об этом тоже изредка нужно поболтать. Конечно же, Феликс пришёл сюда не для этого, но проверить почву на всхожесть никогда не помешает. Перед посевной….
    Высевать Феликс начал издалека и очень осторожно. Для начала он уселся в кресло, стоящее напротив окна, удобно в нём устроился и требовательно посмотрел на Марго, которая примостилась возле стола, на котором располагалась вся её портативная лаборатория. Чётко выговаривая слова, Феликс поинтересовался:
- Профессор, наша изыскательская деятельность продолжается?
- Что ты имеешь в виду?
    Перед тем как ответить, Феликс встал и, пытливо прильнув к микроскопу, попытался разглядеть что-то в его окуляре. Через некоторое время недовольно буркнул:
- Ни черта не вижу….
    Марго молча наблюдала за его любознательной вознёй. На её лице присутствовала слабая улыбка, а взгляд у неё был пристальный и уравновешенный. Впрочем, он у неё таким был всегда: взгляд твёрдого рационалиста, которому неведомы кожгалантерейные капризы. Эмоции – это из другой оперы.
    Феликс вновь уселся на кресло и, как ни в чём не бывало, уточнил:
- Разве у тебя не отбило охоту?
- Охоту к чему?
- Совать в это голову….
- Во что совать?
- Профессор,… вчера нам мощно повезло. Ты отдаёшь себе в этом отчёт?
- В чём?
- Ты что, уже забыла про наши приключения, мы ведь едва живы остались. Хочешь сказать, что у тебя не отбило охоту продолжать?
- Не отбило. Мне нужны деньги.
- Ты меня умиляешь, Профессор. А сколько тебе нужно денег?
- Много денег….
- Вот и мне нужно много денег, даже стесняюсь сказать сколько,… профессор, как много у нас общего. Все пережитое должно нас породнить, не понимаю, почему ты упорствуешь?.. – Феликс вдруг умопомрачительно глубоко задумался и стал пристально пялиться в какое-то никуда.
    Паузу первой нарушила Марго:
- Ты там,… на Поле,… специально побежал, чтобы эта Чёрная Туча за тобой пошла?
- Зачем ты это спросила? – Феликс перестал пялиться в никуда.
- Это очень многое говорит о человеке.
- Профессор, не хочу быть героем в твоих глазах на халяву. Облако всегда выбирает того, у кого больше масса тела. У тебя изначально было больше шансов выжить. Ты как мишень его не привлекала.
- Это тоже очень многое говорит о человеке.
- Что,… говорит?
- Что ты не захотел быть героем на халяву….
- Вопрос не в этом, Профессор. Вопрос в том, почему нас пронесло?
- А тебя пронесло?
    Феликс изобразил на своём лице, что оценил намёк и негромко хмыкнул:
- Шутки-шутками, Профессор, но после Облака ещё никто не выживал.
- И какие у тебя есть предположения?
    Феликс криво ухмыльнулся и поскрёб стриженый затылок:
- Какое-то западло корячится…. Крупным оптом…. Всех в это болото засосёт. Вот и звоночки были, и намёки круче некуда.
- Что ты имеешь в виду?
- Что у нас мало времени, Профессор. Нужно на скорую руку кооперироваться, вступать в преступный сговор.
- Ты снова шутишь?
- Профессор, если наши цели совпадают, а они совпадают, поскольку и тебе и мне нужны деньги, подумай, Профессор, чего бы такого можно припереть с Территории, что получится  потом продать с потрясающей выгодой? Подкинь идейку. Я предлагаю сорвать куш, Профессор, кидануть всю эту свору раз и навсегда, чтобы больше к этой гнилой теме не возвращаться.
- Почему ты делаешь это предложение мне?
- Профессор, ты можешь указать на цель, я могу к этой цели привести. И потом, мне импонирует твоё мировоззрение. Ты отдаёшь себе отчёт….
- Ты не боишься обсуждать со мной эти вопросы?
- Профессор, страха не осталось. Отчаяние его победило. Гнить заживо в этой дыре я больше не намерен, я хочу исчезнуть отсюда навсегда. Свалить. Либо жить, либо сдохнуть. Я все равно что-нибудь придумаю, с тобой или без тебя,… но хотелось бы с тобой.
- А если я тебя заложу?
- Слово «заложу»,… в твоих устах, Профессор,… а ведь ты специалист по биоценозу.
- А если всерьёз?
- У тебя не то выражение лица, Профессор. Если человек – стукач, то у него Каинова печать на лице. Ты не стукач, Профессор…. И тебе действительно нужны деньги. Я это за версту чую.
- А я могу быть уверена, что ты МЕНЯ не заложишь?
- Самое лучшее, Профессор, что я могу предложить для страховки – стать любовниками. Хотя это тоже не даёт никаких гарантий безопасности, но зато, какая красивая будет драма, когда кто-нибудь кого-нибудь всё-таки подставит.
- Ты с такой шокирующей лёгкостью об этом говоришь….
- О любви или о подставе?
- Командор, мы с тобой знакомы два дня. Как бы ты сам поступил на моём месте?
- Я бы денёк подумал, Профессор. Потом для начала – переспал бы,… со мной,… всё-таки это – крупная сделка, ставки в ней довольно высоки. Если мы попадёмся, то гнить нам с тобой в ближайшем болоте…. А насчёт того, чтобы стать любовниками, тут ты мне только намекни. Я серенады под окном распевать не буду.
- По-моему, ты просто сумасшедший.
- Сумасшедший…. – Усмехнулся Феликс, подняв глаза в потолок. – Думала легко отделаться? Я – дурак, Профессор. Дурак квалифицированный, от души, по полной! Таким как я – везёт, хронически везёт…. – Сделав паузу, он едва слышно буркнул себе под нос. – И бабы, таких как я – любят….
    Феликс поднялся из обшарпанного кресла, давая понять, что ему пора исчезнуть, на его лице даже появилось выражение озабоченной деловитости. Марго молча наблюдала за его действиями. Обменявшись с ней взглядами, Феликс напоследок добавил:
- Подумай, Профессор. Я вечером за тобой заеду….
- Зачем ты за мной заедешь?
- На прогулку. Тебе нужно прогуляться. Развеяться.
- Может, я не хочу.
- Не хочешь, не надо…. Я вечером заеду.
- Может, я не хочу, чтобы ты заезжал.
- Какая ты несговорчивая, Профессор. Хватит ломаться. Тебе не идёт…. – Открыв дверь, Феликс остановился, многозначительно постоял на пороге и ещё раз безоговорочно сообщил. – Я вечером заеду.


…………

21 сентября 20… года,  19 часов 45 минут, Вилли Манфред Козински – по прозвищу Носорог,
Начальник Государственного Комитета по Безопасности.
В своём рабочем кабинете….

…

    Сидящий напротив Носорога старший опер из отдела по особо важным делам, вновь нервозно шевельнулся и поменял позу. Украдкой бросил взгляд под стол, на свои наручные часы.
    Носорог, заметив эти намёки, коротко уточнил:
- Куда-то торопитесь?
- От меня жена скоро уйдёт, опять раньше десяти вечера домой не попаду. Она мне уже грозила, что найдёт другого…. – Опер попробовал изобразить виноватую улыбку.
- Вы её предупредили, что на нашей работе за измену – расстрел? На жён это тоже распространяется.
    Опер весело всхрапнул и жизнерадостно посмотрел на Носорога, рассчитывая на взаимность. Шутка выдалась на славу!
    Но вся его радость по этому поводу осталась без ответа и одиноко повисла в воздухе. Носорог, нисколько не изменившись в лице, продолжал пристально наблюдать за внезапно оживившимся опером.
    Не любил Носорог этого опера…. Гнида. Из тех, кто звёзд с неба не хватает, а при необходимости готов схватить первого встречного и выдать его за звезду. Служит, опять же, исключительно ради звёзд и ради них готов выйти далеко за рамки приличий. Чинуша, прилипала и жополиз. Никаких выдающихся умственных способностей и талантов. Серая, кабинетная крыса, таких на пушечный выстрел нельзя подпускать к практической работе с людьми. Носорог его терпел только потому, что для кабинетной возни только такой человек и сгодится. Исполнительное, трепетное чмо. На решительные действия не способен, а делать пакости – побоится.
    Кадры решают всё! А Носорог знал, как расставить эти кадры по своим местам….
- А чего мы, собственно, ждём? – Старший опер преданными, серо-зелёными глазами посмотрел на Носорога.
- Мы ждём отчёта Цуи….
- Может быть, ему позвонить и поторопить?
- Поторопить Цуи? – Носорог удивлённо качнул головой, поражаясь наглости опера: он даже обсуждать такую возможность не собирался.
- Тогда, шеф, может быть, вы мне объясните, зачем вам понадобилось моё присутствие?
- Коллега, вы должны быть в курсе дела, именно ваши люди разрабатывают эту цепочку. Курьер, с которым работают ваши люди, уже третий раз передаёт нам для ознакомления посылки, которые через него нелегально поступают с Территории Алтунской аномалии. Теперь об этом можно говорить в открытую,… уже давно идёт несанкционированное расхищение, которое представляет серьёзную угрозу для национальной безопасности. В руки преступников попадают материалы, обладающие сверхъестественными  свойствами. Вам это понятно?
- В общих чертах….
- В сегодняшней партии, которая должна была пройти через контролируемого вами курьера, были обнаружены биологические материалы. Ранее этого не наблюдалось. Цуи затребовал пробы для проведения экспертизы, на предмет того, какие потенциальные опасности могут крыться за распространением этих биоматериалов.
- Это понятно, шеф…. – Опер вновь посмотрел на свои наручные часы. – Но я бы хотел напомнить,  если курьер не получит обратно свою посылку до-о-о…. максимум – половины девятого, можно считать и этот канал безнадёжно засвеченным. Вы уверены, шеф, что мы можем так рисковать?
    Носорог ненадолго задумался и, категорично качнув массивной головой, распорядился:
- Ждём отчёта Цуи…. Без его одобрения я не дам согласия на дальнейшую передачу этих материалов. Это – очень опасно….
- Скажите по секрету, шеф? Уже известно, что это за биоматериалы?
- Цветы….
- ЦВЕТЫ?
- Ну да,… цветочки. Ягодки, судя по всему, будут впереди.
- И какие это цветы?
- Красные и жёлтые. Науке пока неизвестные. Цуи говорит, что очень красивые. Я их ещё не видел, но рассчитываю на то, что сейчас он нам их покажет….


…………

21 сентября 20… года, 19 часов 55 минут, Доктор Адам Цуи.
Спешит на встречу с Носорогом….

…

    Доктор Адам Цуи очень сильно спешил….
    Он только что поспешно выскочил из своей лаборатории. В его руках был небольшой, почти квадратный металлический чемодан, матово отсвечивающий хромированными гранями. Такие портативные сейфы обеспечивают полную герметичность и обычно используются для транспортировки опасных материалов, токсичных, либо радиоактивных реагентов.
    Цуи даже не стал дожидаться лифта. В своём почтенном возрасте он обладал неплохой физической формой, поэтому сильными и упругими прыжками Цуи понёсся наверх, на третий этаж, в кабинет Носорога. У него были расширившиеся от волнения глаза и его седые, вечно неубранные космы развевались на бегу.
    Он очень, очень сильно спешил….
    В том крыле здания, где находился кабинет Носорога, помимо этого располагался узел связи, отдел аналитики, архив и главный компьютер. По сути, это был мозговой центр всего Комитета, и он охранялся по высшей категории безопасности, поэтому доступ сюда осуществлялся только по биометрическим спецпропускам. И такой пропуск имел далеко не каждый из тех, кто служил в Комитете. Конечно же, у Цуи такой пропуск был, но Цуи, как и всякий талантливый человек был таким рассеянным…..
    Он так сильно спешил….
    Когда Цуи упёрся в закрытые стеклянные ворота, преграждающие вход в крыло, он даже лихорадочно пошарил по карманам, в надежде, что пропуск всё-таки окажется на месте, но, удостоверившись, что чуда не случилось, категорично прикрикнул на здоровенного, угрюмого охранника, который исподлобья наблюдал за его метаниями из-за прозрачной, пуленепробиваемой перегородки:
- Пропустите меня!
    Цуи очень сильно спешил. И надеялся заразить этим всем окружающих.
    Охранник что-то жевал. Когда Цуи на него прикрикнул, охранник это что-то жевать перестал и посмотрел на доктора, как смотрят на диковинных зверюшек в зоопарке. Воодушевление Цуи ему не передалось.
    Максимум, что Цуи в такой ситуации мог себе позволить: так это очень вежливо обратиться с просьбой. Но никак не орать.
- Здравствуйте, док…. – сказал охранник, намекая на то, что неплохо было бы элементарно поздороваться. Для начала….
- Здравствуйте…. – Нервно буркнул Цуи.
    Густав Шеранский – именно так звали этого здоровенного охранника, лицо которого украшал безобразный внушительный шрам. Как все поговаривали, характер у него был – сволочнее не придумаешь: мог упереться рогом по любому поводу, а потом ещё и рассвирепеть.
- Где ваш пропуск? – Спросил охранник и снова стал невозмутимо жевать.
- Откройте, вашу калитку я спешу!
- ГДЕ ВАШ ПРОПУСК, ДОК?
- ОТКРОЙТЕ КАЛИТКУ, Я СПЕШУ!
    Охранник, продолжая жевать, с убийственным равнодушием распорядился:
- Вход только по спецпропускам. Вставьте пропуск в щель, красной полосой вниз, либо покиньте территорию, пока я не принял мер.
    Как и у всякого гения у доктора Цуи был отвратительный характер.
    Как и всякого обывателя, имеющего бесперспективную, опостылевшую работу, у охранника также выработался отвратительный характер. Очевидно, так звёзды сошлись, чтобы два этих характера именно сегодня столкнулись лоб в лоб. Нашла коса на камень.
    Цуи внезапно успокоился, а это был очень тревожный симптом.
    Цуи, вполне нормальным, вменяемым тоном, осведомился:
- Вы что меня не узнаёте?
- Нет….
- Послушайте, я хожу без пропуска уже двенадцать лет.
- Ходили, док…. Но вы очень сильно изменились за эти двенадцать лет.
- Послушайте, хватит валять дурака!
- Как вы назвали охрану высокорежимного объекта?
    Охранник своим надменным спокойствием провоцировал. И ждал, что это сработает.
    Но тут Цуи вновь приложил все силы, чтобы успокоиться. Он даже умудрился сделать так, чтобы его следующие слова прозвучали как просьба:
- Хорошо! Приношу свои извинения, последний раз пропустите меня без пропуска и больше этого не повториться.
- Док, вы мне два дня назад уже обещали, что это будет в последний раз. Как раз в моё прошлое дежурство.
- Хорошо, пусть последний раз будет сегодня.
- Нет, док, мы договорились. И я вас предупреждал….
- Вы понимаете, что я очень сильно спешу! Я – НА РАБОТЕ!!!
- Док, я тоже на работе,… но не ору об этом во всю глотку.
- Вас накажут….
- За что накажут? За то, что я не пропустил постороннего без спецпропуска в помещение, охраняемое по высшему уровню безопасности?
- Хорошо, последний раз. Больше этого не повторится!
- Док…. – И указательный палец охранника выразительно протянулся в сторону видеокамеры над его головой. – Все записывается, мне прошлый раз уже был втык по этому поводу. Вы у нас единственный, кто шастает сюда без пропуска.
    И тут Цуи совсем успокоился. Это был уже не симптом, это был – диагноз. На его лице даже появилась авантюрная улыбка.
- И я намерен эту традицию продолжить…. – изрёк Цуи….
    …. Изрёк Цуи и, поставив свой блестящий чемоданчик на массивную металлическую опору, на которой находился детектор биометрических пропусков, ловко поднырнул под стеклянные ворота и, оказавшись уже по другую сторону шлагбаума, вскочил на ноги, дерзко ухмыльнулся и потянулся за чемоданом. Но не тут-то было….
- СТОЯТЬ, ДОК! – Взревел охранник….
    …. Взревел охранник, который с ошеломительной скоростью вдруг выскочил из своей будки наружу и непреклонной, рассвирепевшей тушей неукротимо обрушился на Цуи, едва не сбив того с ног.
    Завязалась борьба, в ходе которой Цуи попытался схватить со стойки металлический чемоданчик, но не дотянулся до него и не придумал ничего лучшего, как падая, увлечь за собой пыхтящего от усердия здоровенного охранника. Вдвоём они рухнули на пол, из этой кучи-малы первым смог подняться Цуи, который вновь попытался дотянуться до металлического чемоданчика, но тут на его плечах наглухо, как никелированные поручни ограждения, зафиксировались волосатые ручищи охранника. И не пикнуть!
- СТОЯТЬ, ДОК! – Вновь проревел охранник.
    Цуи трепыхнулся раз…. Два…. И понял, что сопротивление бесполезно.
    Он почувствовал себя жертвой в кольцах удава: имелись все предпосылки задохнуться.
    В этой почти безнадёжной ситуации Цуи придумал следующее….
    Недолго думая, он, клацнув вставными зубами, от души цапнул охранника за волосатую руку, рискуя сломать свою недавно отремонтированную верхнюю челюсть.
    Охранник дурным голосом, напоминающим рёв пароходного гудка, долго и протяжно заорал, но захват не ослабил. Броня крепка!
- Что здесь происходит?
    Показалось? Это было похоже на голос Носорога….
- ПРЕКРАТИТЕ НЕМЕДЛЕННО….
    ЭТО ВНЕ ВСЯКИХ СОМНЕНИЙ БЫЛ ГОЛОС НОСОРОГА!
    Цуи почувствовал, как ослабла хватка охранника. В свою очередь он также разжал зубы и с интересом повернулся в направлении голоса. Наткнулся на недовольный взгляд Носорога, стоящего возле караульной будки. Когда Носорог продолжил говорить, интонации в его голосе зазвучали просто убийственные:
- Цуи, вы с ума сошли? У нас каждая минута на счету, а вы затеяли потасовку с охранником?
- Я не виноват. Накажите его за саботаж…. – Буркнул Цуи, между делом схватив со стойки вожделенный металлический чемоданчик.
- Что здесь произошло? – Обратился Носорог к охраннику.
- Несанкционированный доступ. У него пропуска нет…. – Охранник был полностью уверен в себе и в своей правоте.
- Накажите его! Немедленно накажите его! – Сумбурно выкрикнул Цуи, забегая Носорогу за спину.
- У вас был пропуск, Цуи?
- Нет.
- Почему?
- Я его забыл. Накажите его. Накажите! Нельзя оставлять это безнаказанным!
- И вы без разрешения прошли через шлагбаум? – Носорог не сводил взгляда с Цуи.
- Я спешил. И вы знаете, почему я спешил. Увольте его!
    Носорог с огромным сожалением пожал плечами, но выразить это на словах не успел, потому что ему помешал охранник, который набычив голову, нехорошим тоном предупредил Цуи:
- Покаркай, док. Потом и с пропуском не пройдёшь….
- Вы видите, как он разговаривает?! – Завопил Цуи, у него от негодования дрожал подбородок. – Он виноват, накажите его!
- ВСЕМ МОЛЧАТЬ…. – Сказал Носорог таким тоном, что все немедленно заткнулись. – Никто виноватых искать не будет. Оба хороши. Про эту историю забыть. Это – приказ! Всем понятно?
    Охранник вытянулся по швам и с готовностью мотнул головой.
    Цуи уклончиво стал забирать куда-то влево, надеясь спрятаться от ответа за спиной Носорога.
- Вам ясно, Цуи?
- Вы хотя бы бонуса его лишите, совсем распоясались…. – Уклончиво буркнул Цуи.
- Цуи, ещё одно слово и вы сами останетесь без бонусов,… до конца года. Вам ясно?
    Цуи поспешил махнуть головой, потому что даже он, Доктор Цуи – лауреат Государственной премии, никогда не рисковал выводить Носорога из себя. Слишком большими последствиями чревато. И бонусы – это сущие пустяки, по сравнению с тем, на какие настоящие неприятности можно нарваться.
    Сожрёт вместе с подмётками и не поморщится.


    Как только они вошли в кабинет, (Цуи с чемоданчиком – впереди, а Носорог – позади), Носорог тщательно закрыл входную дверь и, насупившись,  посмотрел в спину Цуи. Тот, как ни в чём не бывало, прошёл в кабинет лёгкой походкой, непринуждённо поздоровался со старшим опером и, водрузив свой блестящий чемоданчик на стол, начал подыскивать местечко, куда бы притулиться самому. Самым раскованным образом.
    Носорог на всякий случай уточнил:
- Цуи, вы что, совсем не можете обходиться без скандалов? Специально на них нарываетесь?
- Стрессы укрепляют иммунную систему, - гордо изрёк Цуи, с самым умным выражением лица.
    Носорог сокрушённо покачал головой. Он мирился с этими странностями только потому, что они исходили от такого гения как Доктор Цуи.
- У нас мало времени, Цуи. Вы что забыли об этом?
- Мы уже никуда не спешим. Я категорически против распространения этих материалов.
    Носорог и старший опер переглянулись.
- Вы отдаёте себе отчёт, Цуи? – Тихо уточнил Носорог.
- Под мою полную ответственность….
- Хотелось бы ещё раз это услышать, Цуи.
- ПОД МОЮ ПОЛНУЮ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ…. Распространение этих материалов может иметь самые непрогнозируемые последствия.
    Носорог и старший опер снова переглянулись.
    Лохматые, кустистые брови Носорога сошлись на переносице, что означало интенсивную работу мысли: момент принятия знакового решения. Думал он недолго, буквально через полминуты посмотрел на старшего опера и распорядился: 
- Перекрывайте этот канал,… только постарайтесь сделать это максимально безболезненно.
    Опер беспрекословно кивнул головой и, как-то незаметно, практически призрачно исчез из кабинета, оставив Носорога наедине с Цуи.
    Последовавшую вслед за этим короткую паузу первым нарушил Носорог:
- Цуи, я бы хотел получить предельно сжатый отчёт. Надеюсь, вы меня посвятите в те причины, по которым вы приняли такое категоричное решение?
    Цуи с готовностью кивнул головой, но начал почему-то издалека:
- У этого охранника очень скверный характер,… мне сейчас пришла в голову одна мысль….
- Оставьте в покое этого охранника. Забудьте!
- Мне очень важно это выяснить, для чистоты эксперимента. Мне неоднократно говорили, что у этого человека необыкновенно сложный характер.
- Не спорю, на его характер очень многие жалуются. Но ему я это прощаю.
- Почему вы ему прощаете?
- Цуи, вы видели шрам на его лице? Он получен во время службы в антитеррористическом подразделении. После того, что ему выпало, его сложно обвинять в дурном характере. В частности, он был в плену и его там пытали. Об этих пытках лучше не рассказывать, но если вы хотите подробностей,… например, когда террористы поняли, что побоями из него ничего не выбить, в яме, в которой его держали, расстреливали других пленных и надолго оставляли его с разлагающимися трупами,… но он никого не сдал. Наверное, ему простительно, что у него после этого слегка надломился характер?.. Я думаю, вам бы стоило перед ним извиниться.
- То есть сантименты этому человеку не свойственны?
- Думаю, что вряд ли….
    Доктор Цуи встал со своего места, подошёл к блестящему чемоданчику, стоящему на столе и раскрыв его, извлёк наружу два стеклянных сосуда, в которых находилось цветы, доставленные с территории Алтунской Аномалии. Красные и жёлтые. С виду ничего особенного, только какие-то слишком яркие и почему-то вычурно красивые, словно искусственные.
- Вы не могли бы пригласить к себе в кабинет этого человека?
- Что вы затеяли, Цуи?
    Цуи снял стеклянные колпаки, которые защищали цветы от чуждой для них окружающей среды. Странно улыбнувшись, Цуи официальным тоном доложил:
- Вы просили меня сделать отчёт. Я хочу вам ПОКАЗАТЬ отчёт и для этого мне нужен испытуемый.
- Может быть, вы оставите в покое этого человека?
- Тогда, шеф, мне придётся ставить эти опыты на вас…. – Радушно развёл руками Цуи.


    Как только на пороге кабинета появился отлучавшийся по служебной необходимости старший опер, Носорог его попросил:
- Пригласите ко мне в кабинет Шеранского.
    Старший опер кивнул головой и вновь исчез.
    Носорог очень строго посмотрел на Цуи и сказал:
- Надеюсь, Цуи, что он не станет объектом ваших бесчеловечных экспериментов?
- Когда это я проводил бесчеловечные эксперименты?
- Бросьте, Цуи, про ваши шуточки всем известно.
- Но зачем мои шуточки называть «бесчеловечными экспериментами»?
- Не цепляйтесь за слова….
- ПА-А-АЗВОЛЬТЕ….
- НЕ ПОЗВОЛЮ!.. Я бы попросил вас отнестись к этому человеку со всей тактичностью. Это понятно?
- Понятно…. Я не доставлю ему никакого вреда.


     Появившийся в кабинете Шеранский встал посредине, широко расставил ноги, с некоторым вызовом осмотрел всех присутствующих, окончательно набычился и уточнил:
- Вызывали, шеф?
- Да…. У доктора Цуи,… у него есть к вам пара вопросов. Если вас не затруднит…. – И Носорог посмотрел на Цуи.
    Шеранский ещё больше набычился, потому что решил, что его сейчас будут ТЯНУТЬ. Он даже побагровел в предвкушении.
- Скажите, Густав? Вам нравятся эти цветы? – И указательный палец Цуи уткнулся в букетик, стоящий на столе.
- Мне цветы до лампочки…. – осторожно признался Шеранский и побагровел ещё больше: почему-то ему показалось, что это была лишь прелюдия к некоему изощренному глумлению.
- Вы не могли бы их понюхать, Густав?
    Шеранский метнул взгляд на Носорога. Носорогу он доверял и знал, что тот его никогда не подставит.
    Носорог поощрительно кивнул головой.
- Пожалуйста, док…. – Шеранский подошёл и понюхал: сначала, жёлтенькие, потом красненькие.
    Пожал плечами и снова вернулся на прежнее место.
- Чем пахнут? – Осведомился Цуи.
- Не знаю…. Какой-то чудной запах…. Цветы так не пахнут…. – Шеранский  снова обескуражено пожал плечами.
- Можете идти, Шеранский, вы свободны, - сказал Доктор Цуи.
    Шеранский снова метнул на Носорога осторожный взгляд.
    Носорог снова поощрительно кивнул головой.
    Шеранский послушно повернулся и двинулся к двери….
    Носорог перевёл взгляд на Цуи, тот в свою очередь посмотрел в спину удаляющемуся Шеранскому и, когда рука охранника легла на дверную ручку, доктор Цуи негромко его окликнул:
- Минуточку, Густав…. Вам нравятся эти цветы?
    Шеранский обернулся….
    Он вдруг расправил плечи, ослепительно широко улыбнулся всем присутствующим и, пригладив шершавый ёжик на голове, снова осмотрелся по сторонам, будто бы вокруг него творились какие-то удивительные метаморфозы.
    Словно в первый раз он вновь выпучился на эти диковинные цветы, открыл рот, жадно задышал, громко сглотнул и, патетически заламывая руки, с неуместными экзальтациями в голосе, риторически громко заговорил:
- Господи, какая же всё-таки прелесть эти цветы! Как прекрасно, что где-то на земле растёт такая красота! Если бы это было в моей власти, я бы весь земной шар засадил цветами! Представляете! Весь земной шар в цветах и у каждого из нас венок на голове! Планета цветов! Вселенная цветов!!! И мы все ухаживаем за цветами и любим друг друга!!!
    Носорог и старший опер встревожено переглянулись.
    Шеранский вдруг повёл носом, снова шумно вздохнул, набрал в лёгкие побольше воздуха и, восторженно выкатив глаза, завопил, осматриваясь по сторонам:
- ШЕФ! ШЕФ! Вы сделали ремонт в своём кабинете?!
- Шеранский, что с вами? – Откровенно забеспокоился Носорог.
- Я помню вы так долго об этом мечтали! Так хотели сменить обстановку!
- Шеранский, вы что, издеваетесь? Никакого ремонта здесь не было.
    Шеранский вновь осмотрелся по сторонам и с патетическим нажимом признался:
- ЧЁРТ ПОБЕРИ! КАК ПРЕКРАСЕН ЭТОТ МИР.
    Носорог и старший опер вновь обменялись тревожными взглядами.
    Цуи мерзко хмыкнул.
- ГОСПОДИ! ЛЮДИ! КАК ЖЕ Я ВАС ВСЕХ ЛЮБЛЮ! – Безапелляционно заявил Шеранский и в его глазах сверкнули крупные, отливающие алмазом слёзы. – Как же я вас всех люблю!..
- Меня тоже любите? – Тихо уточнил Цуи.
- Дайте, я вас расцелую, док….
    Шеранский восторженно всхрапнул и потянулся на знакомый голос. Выкатив вперёд влажные, слюнявые губы, Шеранский с бесподобной искренностью накинулся на Цуи. И этим поцелуем он готов был сразить наповал.
- Не надо! Не надо меня целовать! – Отшатнувшись от жаждущих поцелуя губ Шеранского, Цуи сразу же обратился с заманчивым предложением к старшему оперу. – Почему бы вам не поцеловать Шеранского? Рекомендую….
    Опер ничего не успел сообразить.
    Охладев к Цуи, Шеранский с готовностью полез целовать опера.
- Послушайте, Густав…. – Залепетал опер, вяло отбиваясь.
    Раздались душераздирающе громкие звуки энергичных поцелуев. Обмусоленный  опер подскочил и деморализовано заорал:
- Прекратите, Густав….  Я ВАМ ПРИКАЗЫВАЮ, ШЕРАНСКИЙ!
    Нацеловавшись вдоволь, Шеранский схватил со стола авторучку.
- Подарите мне эту синюю авторучку! МОЯ МЕЧТА ДЕТСТВА – ИМЕТЬ СИНЮЮ АВТОРУЧКУ!!!
- Шеранский, у вас всё в порядке? – Тревожно уточнил Носорог.
- Вы подарите или нет мне эту ручку?!
- Предложите поменяться на месячную зарплату, - успел вставить Цуи.
    Шеранский с радостью ухватился за это предложение:
- По рукам!!! Сбылись мои мечты!!! Я вам зарплату, вы мне – РУЧКУ!
- Шеранский, вы не прикидываетесь? – Ещё более тревожно уточнил Носорог.
- Кстати, Густав, что насчёт последней рубахи? – Снова вставил Цуи.
- Вам нужна моя рубаха, док?
- Вы готовы отдать ближнему последнюю рубаху?
- Вы только намекните, док…. – И Шеранский полез расстегивать форменную рубаху, из глаз его бежали крупные слезы неподдельного счастья.
- Прекращайте этот балаган, – устало распорядился Носорог.
- А подставить левую щеку взамен правой? – Снова ввернул Цуи.
    Шеранский упал на колени и повернулся к Цуи левой щекой. В его глазах дрожали слёзы раскаяния и он жертвенно произнёс:
- Бейте, доктор…. Если сейчас не ударите, я сам ударю!
    И Шеранский лбом долбанулся об паркет, демонстрируя полную самоотдачу.
- ПРЕКРАЩАЙТЕ ЭТОТ БАРДАК…. – Сказал Носорог таким тоном, что Цуи и старший опер немедленно поднялись из-за стола  и принялись утихомиривать вконец расчувствовавшегося Шеранского.
    Шеранский стоял на коленях и простирал руки в направлении каждого. Он уже почти стянул с себя рубаху и теперь цеплялся за любого, намереваясь крепко, категорически взасос расцеловать. И ему было никак не уняться….
- Дайте мне ещё раз понюхать эти цветы! – Шеранский дёрнулся к цветам на столе.
- НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ! НЕ ДАЙТЕ ЕМУ ПОНЮХАТЬ! – Наперерез Шеранскому дёрнулся Цуи.
    Вдвоём с опером они навалились на стоящего на коленях Шеранского, не давая ему подняться на ноги. Шеранский легко прижал их обоих к себе своими здоровенными лапищами и, уткнувшись носом  в Цуи, громко в него высморкался, с выражением дикого счастья на лице, захохотал. Это означало высшую степень любви и доверия. Апогей! На лице Шеранского цвела полоумная, счастливая гримаса. На грани истерики.
    Носорог нахмурился и, сунув руку под столешницу, нажал на тревожную кнопку. С этим больше нельзя было заигрывать. Рискованно…. Шеранский – детина немаленький, может и затискать насмерть в столь буйном приступе своего экстатического любвеобилия


    Когда Шеранского наконец-то вывели из кабинета с помощью старшего опера и ещё двух вызванных на подмогу охранников, Носорог поинтересовался у притихшего Цуи:
- Что это было?
- Лёгкое умопомрачение. Этакий ненавязчивый неврозец. Ничем не объяснимая эйфория, не волнуйтесь, отпустит где-то через пятнадцать минут.
- Чем это вызвано? Какой-то психотроп? Или лакримогенный газ?
- Лакримогенный газ?.. – Цуи уставился на Носорога потрясённым взглядом и приоткрыл рот, с него махом осыпалось всё его высокомерие. – Интересная версия…. Мне такая мысль в голову не приходила…. Как у вас интуиция работает, зря вы не пошли по научной части…. – Пробормотал Цуи.
    Носорог поморщился, лесть он презирал:
- Цуи, вы должны были сделать мне доклад. Я его жду….
- Может быть дождёмся, пока отойдёт испытуемый и с его слов….
- ДОКЛАДЫВАЙТЕ, ЦУИ.
- Конечно-конечно! – Спохватился Цуи. – После всего, что вы видели, докладывать особо нечего, я думаю, что визуальный ряд вас во всём убедил. Если этому дать ход, сами понимаете,… это вытеснит с рынка любой наркотик. Героиновые производные, синтетика, опиаты, кокаин – всё это летит псу под хвост. Неактуально…. Все будут нюхать эти цветочки, со временем химики внесут в это дикое потребление что-то новое: появятся всяческие композиции, модификации, скорее всего в чистом виде выделят алкалоид. Какое-то действие усилят, какое-то ослабят, устранят побочные факторы, изобретут способы переработки, хранения и концентрации. Очевидно, что само растение подвергнут культивации. Теоретически, я не вижу никаких препятствий к тому, чтобы каждый мог выращивать ЭТО в цветочных горшках на подоконнике. Вместо герани. По причине такой доступности за короткий срок можно добиться невероятной массовости потребления. На это подсядут все без исключения из тех, кто склонен предаваться всяческим излишествам и порокам….
- Каков характер действия вещества? – Вмешался Носорог.
- Пока не знаю,… биохимия не моя стезя. По сути – очень сильный психостимулятор. Допускаю возможность гормональной провокации. Что-то связанное с усиленными эндорфиновыми реакциями. Допускаю точечное воздействие на нервные центры, возможно сверхсильный симулятор определённых эмоций посредством ошибки рецепторов…. Не знаю…. – Цуи вновь пожал плечами.
- Вы ничего не преувеличиваете, Цуи?
- Понюхайте сами, если сомневаетесь, – радушно пригласил Цуи, указывая на цветочки.
    Носорог задумчиво замолчал.
    В этот момент в кабинете появился старший опер, который неслышно занял своё место. Он как-то отвлечённо улыбался при этом.
- Всё в порядке? – Уточнил у опера Цуи, пока Носорог думал о чём-то большом и важном.
    Опер интимно потянулся через стол и прошептал, обращаясь к Цуи:
- Представляю, если подарить эти цветочки любимой девушке….
- Ну и что? – Не понял Цуи.
- Дать ей их понюхать….
- Ну и что? – Снова не понял Цуи.
- Док,… она же вся ваша без остатка. Она будет такой чувственной. Это затмит любую мужскую фантазию.
    Цуи задумался лишь на мгновение, после чего изрёк:
- Вот что значит молодость. В этом направлении моя мысль пока не работала…. Может, попробуем на-а-а…. Сусанночке?
    Сусанна – была секретаршей Носорога.
    Она была единственным человеком в Комитете, разговаривая с которым Носорог позволял себе мило улыбаться.
- Что вы хотите попробовать, Цуи? – Подозрительно уточнил Носорог.
- Все равно когда-то нужно будет ЭТО испытать на женщинах, - Цуи всё больше и больше начинала нравиться эта идея.
- Отставить, Цуи…. Я СКАЗАЛ, ОТСТАВИТЬ! ПРОДОЛЖАЙТЕ ДОКЛАД!..
- Я-а-а,… в некотором роде,… с мысли сбился…. На чём мы остановились?
- Цуи, насколько я помню, три-четыре месяца назад с Территории уже передавали биоматериалы. В тот раз вы их почему-то пропустили.
- Это были другие материалы, и они действительно не представляли угрозы.
- Ладно,… если вы проявили невнимательность, пусть это останется на вашей совести….
- Они действительно не представляли никакой угрозы….
- Между прочим, Цуи, вы мне который раз обещаете дать исчерпывающие объяснения по поводу всех этих феноменов из Алтунской аномалии, но всякий раз увиливаете от прямого ответа.
- Я не могу ответить прямо, - честно признался Цуи.
- Но вы же говорили, что докопались до сути?
- Докопался…. Но это требует экспериментального подтверждения.
- Что?! Ещё какие-то бесчеловечные эксперименты потребуются?
- Да что вы из меня чудовище делаете? Обычный эмпирический поход, накопление опыта, переход количества в качество….
- Хватит ломаться, Цуи! И хватит болтовни! Выкладывайте, что вы там нарыли? Я хочу знать, с чем мы имеем дело?
    Цуи понял, что заигрывать с этим больше не получиться. Здесь и сейчас.
    Цуи помолчал, собираясь с мыслями.
- Вы знаете, что такое изомерия? – Тихо уточнил он у Носорога.
    Носорог с достоинством подумал, сконцентрировался и махнул головой:
- Я знаю, что такое изомерия….
    Цуи тихо продолжил:
- Как мне кажется, мы имеем дело с изомерией в очень широком смысле этого слова. Целый комплекс ранее неизвестных науке изомеров. Изомерические структуры. Из-за этого все химические реакции протекают как-то по-особенному…. Вся Алтунская аномалия – это в идеале закрытая система, в которой материя пребывает в каком-то невероятно изменённом состоянии. Гомологичность сохраняется, а вот свойства разные, из-за чего и возникают все эти противоречия с химическими и физическими законами,… не понимаю только, за счёт чего обеспечивается её закрытость…. Кстати, шеф, вы не могли бы мне устроить туда экскурсию? Уверен, что на месте я бы гораздо быстрее с этой проблемой разобрался. Если бы у меня под рукой были пробы грунта, результаты баканализа, любопытно было бы взглянуть, как это повлияло на местную флору и фауну….
- Экскурсию куда?
- Как куда? На территорию Алтунской Аномалии!
- Цуи, вы что?.. Забыли?.. Это запрещено законом, под страхом уголовного преследования. Под контролем ООН!
- Не совсем вас понимаю, шеф. Если есть какие-то лихие парни, которые посещают её с завидной регулярностью, если их не могут остановить ни правоохранители, ни страх перед уголовным преследованием…. – Цуи ехидно пожал плечами. – Мне всегда казалось, что я работаю на могущественную организацию.
- И это даёт вам право наплевательски относиться к законам?
- Я к ним всегда так относился,… поэтому и сработался только с вами….
- Что вы сказали, Цуи?!
- Не истолкуйте меня превратно! Вы требуете от меня объективного знания, лишая меня малейших предпосылок для его получения. Прежде чем приступить к анализу, мне нужны исчерпывающие данные, это – во-первых, а во-вторых, мне нужны консультации со специалистами в самых различных областях науки и техники. В конце концов, я – не Аристотель, чтобы обладать всей суммой накопленных человечеством знаний. Я не могу объять необъятное, требуются коллективные усилия….
- Цуи! Речь идёт о государственной тайне….
- А я веду речь об аномальной квазиструктуре! О метаестественном состоянии времени, пространства и материи! Вы требуете от меня, чтобы я чуть ли не Божий промысел разгадал! Вы понимаете, что речь идёт о потустороннем, возможно о другом измерении, или о параллельном мире?! Тут нужен форум, расширенная научная полемика! Конкурентность мнений и гипотез! Только так можно выстроить парадигму!
- Что вы кричите, Цуи?
- Разве я кричу?
    Цуи замолчал, ожидая дальнейших вопросов и, почему-то посмотрел на молчавшего всё это время старшего опера, а не на Носорога. Опер виновато пожал плечами и уклончиво отвернулся  в сторону. Он все равно ничего не понимал в этом разговоре, теперь он при нём только присутствовал, для него тёмный лес наступил ещё тогда, как только речь зашла об изомерии. В принципе, ему можно было бы доверить любую государственную тайну, потому что он был элементарно туп, чтобы потом её квалифицированно воспроизвести и передать в осмысленной форме. Даже под пытками.
- Всё это я уже слышал, Цуи, ещё что-нибудь можете добавить?
- Могу…. – Цуи вновь пытливо посмотрел на старшего опера. – Но только с глазу на глаз….
    Носорог снова лаконично подумал и распорядился, обращаясь к старшему оперу:
- Коллега, на сегодня ваш рабочий день закончен. Спасибо, что приняли участие в нашей дискуссии.
    Старший опер понятливо кивнул головой и поднялся со стула, напоследок он вежливо со всеми попрощался. Как только за ним закрылась дверь, Носорог поудобнее расположился в кресле и с любопытством воззрился на Доктора Цуи:
- Надеюсь вы меня не разочаруете, Цуи? Рассказывайте….
- Я столкнулся с интересным явлением, совершенно случайно обратил на него внимание, впрочем, все великие открытия сделаны случайно, взять хотя бы яблоко Ньютона, или ванну Архимеда, вы должны помнить эти подробности….
- Цуи, я бы хотел успеть к семейному ужину! – Носорог выразительно посмотрел на часы.
- Конечно-конечно!.. – Спохватился Цуи и поменял свою непринуждённую позу на более собранную. – Эти психоделические цветочки,… хотите верьте, шеф, хотите не верьте…. Они вырабатывают электричество….
    Цуи ожидал, что произведёт этим сообщением некоторый эффект.
    Носорог устало пожал плечами и вновь посмотрел на часы:
- Ну и что? В природе такое встречается на каждом шагу,… биолюминесценция, биоэлектричество….
- Тут несколько иная ситуация,… речь может идти о промышленном использовании.
- Электричество из цветочков? – Носорог уже не скрывал иронии по этому поводу.
    Цуи утвердительно кивнул головой и заговорил, подбирая наиболее емкие слова и термины, чтобы максимально лаконично передать свою мысль:
- Я уже делал предварительные расчёты и измерения, та разность потенциалов, которая фиксируется между жёлтыми и красными,… если обеспечить полную конденсацию, даже отбрасывая потери на генерирование, в идеале это позволит с одного квадратного гектара получать несколько сот тысяч киловатт часов электроэнергии в год. С учётом того, что это растение – многолетнее, себестоимость этой энергии будет практически дармовая….
- Надеюсь, Цуи, вы отдаёте себе отчёт? Или вы решили пофантазировать?
- Никаких фантазий! Я даже прикинул в глобальном масштабе,… что-то около двух процентов от всех посевных площадей на земном шаре, отведённые под эту электропроизводящую культуру, позволят обеспечить потребности всего человечества в энергии.
- И плюс к тому их можно нюхать?
- И плюс к тому их можно нюхать!
- И как вы себе это представляете на практике?
- Огромные поля, засеянные этими цветами, трансформаторы, изоляторы и километры проводов. На выходе у каждой такой плантации – мощность неплохой гидроэлектростанции. Минимум ухода, минимум затрат, окупаемость проекта – молниеносная.
- А зимой?
- Они и зимой будут вырабатывать, только мощность упадёт процентов на тридцать
- Так просто?
- Всё гениальное – просто….
- Не могу в это поверить, Цуи…. – И Носорог с большим сомнением посмотрел на цветы, стоящие на столе его кабинета. – Каждый раз как сталкиваюсь с этими артефактами из Алтуна. Словно бы и не со мной это происходит…. Надеюсь, вы всё проверили?
- Зовите Шеранского, я его ударю разрядом тока полученного от этих цветов.
- Оставьте в покое Шеранского!
- Хотите, я вас шандарахну?
    Носорог снисходительно хмыкнул, он привык к импульсивности Цуи и очень многое ему прощал.
- Давайте в другой раз, Цуи…. У меня сегодня был трудный день. Давайте продолжим наш разговор завтра.
    Цуи послушно кивнул головой и, потянувшись к своим элекронаркотическим цветочкам, начал их снова упаковывать в портативный сейф. Покончив с этим, уже было потянулся на выход, но, вспомнив что-то важное, вновь обратился к Носорогу:
- И еще! Ещё одна идея, которая пришла мне в голову…. Криминальные группировки, которые интересуются этими цветочками? Знают ли они об электричестве? Что если эти биоматериалы понадобились им не как производное для летучих наркотических веществ, а именно с этой целью?..
- Чем это может грозить? Надеюсь, Цуи, над перспективами этого вы тоже подумали?
- Чем, по-вашему, может грозить появление самой гигантской монополии на энергетическом рынке?
- Мне нужно подумать, Цуи…. Столько новой информации и вы её в такой форме преподносите….
- Могу я вам чем-нибудь помочь?
- Завтра, с самого утра, отчёт в письменной форме. И постарайтесь не применять терминов, которые я даже в Интернете не нахожу.
- Интернет – это помойка, поэтому и не находите.
- Значит, пусть отчёт будет на уровне помойки. Я вам заведомо благодарен…. До свидания, Цуи….
- До свидания….

…………

21 сентября 20… года, 18 часов 17 минут, Феликс Клар.
В гостинице города Псевдос….

…


    Феликс, как и обещал, заехал за Марго вечером.
    Когда он поднимался по гостиничной лестнице, то между вторым и третьим этажом, нос к носу столкнулся с Эдит и её новым ухажёром, которые спускались вниз. Случай. Какой зыбучий случай!
    Не вкладывая в эту ситуацию никаких зловещих намёков, Феликс вежливо кивнул головой в знак приветствия, насмешливо посмотрел на лощёного чужака и преспокойненько отправился своей дорогой. Эдит всегда была многостаночницей и, из этого никогда никому не следовало делать драму. На этом лучше не циклиться.
    Мавританские страсти здесь не уместны. Эстафету сдал, эстафету принял. Весёлая карусель продолжается.
    Когда он начал удаляться прочь, по коридору, его догнала и окликнула Эдит, которая поспешила за ним следом:
- Феликс!
    Феликс остановился. Обернулся. Приветливо осклабился ей навстречу.
- Привет, Феликс!
- Привет, Эдит.
    Он подошла, остановилась рядом и интимно задышала. Жеманно поинтересовалась:
- Чё не звонишь?
- У тебя ж медовый месяц, – Феликс кивнул головой в сторону нового ухажёра Эдит.
- У меня с ним несерьёзно,… так,… временно.
- А с кем у тебя постоянно?
- Феликс, перестань…. Мне так нравится, когда ты меня ревнуешь.
- Всегда старался тебе этим понравиться.
- А чего ты мне не позвонил-то?
- По городу слухи ходят, что ты в свадебном фату покупала. Думаю, чё мешать? Дело к женитьбе….
- Прикалываешься?
- Чувствую себя покинутым,… ты поспеши к своему кренделю, а то он тоже скоро взбеленится.
- Ты зачем сюда пришёл?
- Меня Мона из дома выгнала, буду здесь жить.
- В каком номере?
- Крендель ждёт. Не нервируй его, а то свадьба обломится.
- Запомни, Феликс, ты – лучший.
- Ты тоже,… я всему городу об этом рас****ел.
- Не скучай без меня. Звони в любое время….
- Кренделю привет….
    Адью, милочка! Аривидерчи, цыпа! Как хорошо, что ты другим увлечена и ЗПП мне никаких не принесла.
    На том и расстались. И это было превосходно, что он так легко от неё отделался, поскольку другим Эдит спуску не давала. Разводила по полной.

    Дверь Марго открыла сразу же, как только Феликс в неё постучал.
    Феликс остановился на пороге, приветливо подмигнул и прямолинейно предложил:
- Поехали, проветримся, Профессор….
- Я же тебе сказала, что никуда не поеду.
- Почему?
- Мне нужно работать.
- Тебе не нужно работать. Сейчас тебе нужно отдыхать.
- Я не хочу рисковать, вдруг, ты задумал какую-то гадость?
- Я именно её и задумал, только она всем нам должна пойти на пользу.
- Сам подумай, Командор, зачем мне принимать в этом участие?
- Профессор, ты же научный работник, включай мышление! Если я задумал гадость, то мне ничто не помешает её осуществить. Нам с тобой ещё неизвестно сколько раз в паре ходить,… а там я могу с тобой сделать всё что захочу.
- И чего ты от меня ждёшь?
- Благоразумия…. Оно у тебя на лице написано.
    Это подействовало. На лице Марго действительно появилось благоразумие.
- Мне нужно переодеться, - сказала она, немного поразмыслив.
- Конечно…. Жду тебя в машине….

    Марго пришла минут через пятнадцать.
    Феликс подогнал машину к самому крыльцу и, когда она вышла на улицу, он тотчас открыл дверь ей навстречу. Хотел таким образом произвести впечатление, хотя своим заповедным чутьём уже давно осознал, что такую как Профессор этими щёгольскими, мушкетёрскими выходками не проймёшь. Такие как она на мишуру не ведутся, потому что сами не пустышка и цену себе знают. Но и бездействовать он не мог себе позволить. Жаль, что на большее пока фантазии не хватало.
    Жаль, что её вообще по жизни не хватало, этой чёртовой фантазии!
    Марго, усевшись внутрь, на переднее сиденье, внимательно осмотрелась и поинтересовалась:
- Всё хочу спросить, откуда у тебя такая машина?
- Произвёл впечатление?
- Я к этому равнодушна, но я знаю, что такие машины себе покупают только наркобороны.
- Почему?
- Потому что это – безвкусица. Кич. Пыль в глаза.
- Я знаю….
- Чего ты знаешь?
- Знаю, что это тухлый понт, но ничего с собой поделать не могу. Хотел до жути эту тачку!
- Н-не понимаю….
- А чего тут непонятного, я за неё ещё сто штук должен и неизвестно, когда рассчитаюсь. Это нормально, по-твоему?
- По-моему, всё, что с тобой связано, изначально не нормально.
- Но поверь мне, Профессор, я – не совсем урод. Я – хороший…. Мне в тюрьме даже грамоту дали.
- За что?
- По ошибке,… у нас фамилии были схожие, а его выпустили чуть раньше. А грамоту нужно было кому-то вручать.
- Куда мы поедем?
- На природу….
- Тогда поехали….

    Они добрались до этого места минут за сорок. Дорога сюда не отличалась особой изысканностью и местами внедорожнику Феликса приходилось демонстрировать свои – собственно – внедорожные качества. Конечно, можно было бы посекретничать на эту тему где-нибудь поблизости, чересчур не углубляясь в эти дебри, на опушке любого леса, но Феликсу так хотелось произвести впечатление.
    И, судя по всему, ему это удалось….
 - Красивые у вас здесь места, - сказала Марго, восхищённо оценив открывшиеся перед ними виды.
    Внедорожник Феликса стоял посреди глубокой выемки среди базальтовых скал. Здесь, на этом небольшом каменном пятачке, разбитая грунтовая дорога обрывалась и, с этих высот открывался потрясающий вид на каскад чистых, глубоких озёр, почти в одну линию расположившихся среди скал и возвышений, которые вереницей протянулись до самого горизонта. Какая-то нереальная, киношная красота, словно бы сошедшая с тщательно отретушированных рекламных постеров, с трудом верилось, что такое девственное совершенство существует воочию. Завораживающее зрелище. Проникновенное.
Как раз тот момент, когда хочется вполне земное назвать внеземным.
- Нравится, Профессор?
- Помолчи немного, Командор, - попросила его Марго, - этим нужно любоваться в тишине.

    Они вышли из машины. Остановились, созерцая открывшееся перед ними великолепие. Феликса ненадолго хватило, - всё-таки он совмещал приятное с полезным, а именно прогулку с деловой беседой, - поэтому минут через пять он поинтересовался:
- Понравились наши места?
- Зачем ты меня сюда привёз?
- Подумать, Профессор, здесь хорошо думается.
- Над чем подумать?
- Над моим предложением….
- Я предложения пока не слышала….
    Феликс посмотрел себе под ноги и презрительно фыркнул. Слышала…. Всё она слышала…. Она просто заставляет его в этом начинании проявлять инициативу. Зачем рисковать самой?
    Если что – инициатива всегда наказуема.
- Я предлагаю, Профессор, срубить бабла. Быстро, много и без кровопролития. Это – суть моего предложения. Способ мы с тобой поищем совместно.
- А зачем тебе деньги, ты же и так не бедствуешь?
- Я хочу отсюда свалить.
- Отсюда? – Марго обескуражено развела руками и с ироничной улыбкой оглянулась по сторонам. – Ты хочешь убежать от этой красоты?
- Я от себя хочу убежать, другим воздухом хочу дышать. Другой атмосферой! Против этих красот я ничего не имею, это только местных уродов касается.
- Не понимаю, Командор,… объяснись. Куда ты хочешь убежать?
- Никуда. Хочу просто бежать. Чтобы на месте не стоять. Чтобы не гнить вместе с остальными, чтобы рожи эти карикатурные не видеть, чтобы хоть какая-то новизна, какие-то впечатления. Жить хочу, Профессор, дышать полной грудью, а не среди болотных жаб барахтаться.
- Похоже на то, что ты этот невроз давненько вынашивал. Ты что, на весь белый свет в обиде?
- Профессор, перестань этот свет называть «белым».
- А как ты предлагаешь его называть?
- Посмотри сама…. Счастья нет, морали нет, справедливости нет, а есть только людишки – которые вечно всё портят. Главная цель – не накликать беду. Живи сегодняшним днём и будь поосторожней с теми, кого называют людьми…. Профессор, над этим даже кумекать не приходится. Это само лезет в голову. В убогом мире нам с тобой приходится жить, тут же все по пояс эбонитовые. Манекены! – внутри пакля и опилки.
- Мир никогда не был совершенным.
- Поэтому я предлагаю взять куш и валить. С деньгами хотя бы можно будет от этого мира убежать.
- Бежать? Куда? Думаешь, деньги тебя спасут? От себя не убежишь….
- Профессор, так не играют. Ты ещё играть не села, а уже от выигрыша отказываешься. Давай попробуем сыграть! Продуемся – так и поделом, я до ста лет жить не собираюсь. А если выиграем? Деньги – они даже кривую судьбу могут вспять повернуть, хоть покуражимся, поглумимся над убогостью этого мира….
- Джентльмен удачи…. – Недоверчиво качнула головой Марго.
- Подумай, Профессор, я не тороплю…. Про Озеро слыхала?
- Слыхала….
- Я туда дорогу могу показать.
- Ты там был? Сам его видел?
- Был…. – Посмотрев прямо перед собой, соврал Феликс.
- Оно на самом деле молодость и здоровье возвращает?
- Вот и тема проклюнулась, Профессор, на такой теме да денег не срубить! Богатые жлобы ведь всё состояние вывалят за бесценное здоровье, тут и придумывать больше нечего. Лавандосы сами в руки идут!
- Я работала с водой из этого Озера. Не действует она за пределами Территории.
- Профессор, я в тебя верю. Вот тебе и тема для размышлений: нужно сделать так, чтобы она действовала и мы с тобой в шоколаде.
- Я бы хотела сама побывать на этом Озере.
- Отдельный разговор, Профессор. Очень хлопотно добираться, рискованно.
- Что я слышу, крутой уокер? Когда это ты пасовал перед риском?
- Профессор,… насчёт риска. Тебе достаточно только стукануть о том, что я вёл такие разговоры и меня завтра же в болоте утопят.
- Ты думаешь, если я соглашусь, и ТЫ стуканёшь о моём согласии,… меня,… в болоте,… НЕ УТОПЯТ?
- Значит, нам судьба даже в болоте быть вместе! – Феликс почти обрадовался такой оказии.
    Марго пожала плечами, прошла немного вперёд и отдалилась окончательно, намекая тем самым, что ей нужно спокойно обдумать всё происходящее. Тайм-аут.

    Феликс несколько минут рассматривал её со спины. Со спины она тоже была очень даже ничего…. Здесь он почувствовал внезапный прилив хорошего, приподнятого настроения, видимо свежий воздух благотворно подействовал, на фоне всех этих красот неописуемых, и вслед за этим Феликс почему-то окончательно расшалился. Повысив голос, чтобы она могла его услышать, он прокричал:
- Профессор…. Если мы с тобой в теме, то нам бы нужно как-то скрепить наш альянс, как-то его спаять и сцементировать.
- Каким образом?
- Предлагаю переспать….
- Ты плохо выспался?
- Я имел в виду,… впрочем, ты и так понимаешь, что я имел в виду….
    Последовало нехорошее затишье.
    Хрустальная идиллия треснула и начала рассыпаться на кусочки.
- Отвези меня обратно…. – Тихо попросила Марго.
    С лица Феликса немедленно исчезла масляная улыбочка.
- Профессор, извини, если я брякнул не в строчку….
- ОТВЕЗИ МЕНЯ ОБРАТНО, КОМАНДОР!

…………

21 сентября 20… года, 18 часов 28 минут, Эдит Дю Виньо.
В машине Эрнесто Луи Мането….

…

    Подождёт геодезист….
    Мането ждал Эдит в машине, которая стояла на гостиничной парковке. Двигатель «Форда» был уже заведён, Эрнесто Луи Мането немного таинственно улыбался.
    Ждал он уже минут пять….
    Наконец-то из-за угла показалась Эдит.
- Он твой любовник? – Поинтересовался геодезист у Эдит, когда она уселась рядом с ним.
- Ревнуешь? – Затаив дыхание, уточнила Эдит.
- Ты же говорила, что этот парень крутой?
- Сомневаешься?
- Не сомневаюсь…. Выходит, я ему дорогу перешёл?
- Эрни, да у меня с ним несерьёзно было…. Так,... временно.
- И много у тебя таких? Временных?
- Я с вас седею, с мужиков. Какие вы все ревнивые! Ты такой мнительный, Эрни…. – Эдит полезла обниматься, пытаясь заглянуть в глаза геодезисту. – Запомни, ты – лучший…. – Эдит постаралась дотянуться и поцеловать, геодезист смог увернуться.
    Мужики ведутся на лесть, поэтому Эдит немного повременила и вновь повторила свою попытку обнять и поцеловать. На худой конец всегда можно изобразить раскаяние.
    На худой конец….
    Геодезист вновь взбрыкнулся и несговорчиво отбился:
- Я не о том, лапусик!
- Эрни, мне так нравится, когда ты меня ревнуешь.
- Я НЕ О ТОМ, ЛАПУСИК!
    Эдит недовольно надула губы и отстранилась. Геодезист – парень с характером, несмотря на свою лощеную, интеллигентскую внешность. Нужно изображать раскаяние и покорность, те, которые с характером, это любят. Пусть почувствует себя бизоном.
    Геодезиста нельзя упускать, нужно держать его на коротком поводке. Вырвется, потом не поймаешь.
- Почему мы не пользуемся презервативами, милая? – Геодезист, когда задавал этот вопрос, больше не улыбался, хотя раньше он почти всегда улыбался.
- Родной, мне не нравится с презервативом.
- А как насчёт ЗэПэПэПэ?
- Чего?
- Заболеваний передаваемых половым путём.
- С ЗэПэПэПэ у нас всё в порядке, милый.
- Почему ты так уверена?
- Всех, кто в нашем городе их распространял, давно пристрелили. У нас  по-другому не лечат…. Как бы от тебя, родной, чего не подцепить.
    Геодезист выключился и задумчиво отвёл взгляд в сторону. Аналитическая пауза затягивалась.
    Чистоплотный какой. Эдит протянула руку и погладила его по голове:
- Ты у меня такой симпатичный, Эрни. Любишь меня?
- А как насчёт нежеланной беременности?
- Разве беременность может быть нежеланной, если ты меня любишь?..
    Это была уже заявка. Заявочка!..
    Геодезист выпучился и открыл, было, рот, но Эдит его беспрекословно оборвала:
- ПОЕХАЛИ, ЭРНИ, ЧЕГО МЫ СТОИМ?!

………….

23 сентября, 20… года, где-то начало третьего ночи, Феликс Клар.
Спит в своей квартире….

…

    Они спали в разных комнатах. Они уже давно спали с Моной в разных комнатах, могли не разговаривать друг с другом целыми днями, хмуро кивать утром головой при встрече и односложно отвечать на любые вопросы. Такая семейная идиллия угнетала обоих. Призрак семейного счастья. Почему бы с этим не порвать окончательно? Что за наслаждение такое истязать друг друга?
   Ведь их же абсолютно ничего вместе не держит. Любви нет и, может быть, никогда не было. Детей нет. Общих интересов никаких. Секса нет. СЕКСА НЕТ!
    В этом доме уже поесть нормально не дают….
    Какой смысл за всё это цепляться? Ждать пока кто-нибудь кого-нибудь не грохнет в припадке любвеобилия?
    Нужно уходить из этого дома. Рвать когти. Бежать не оглядываясь и больше не возвращаться. И, вообще, валить из этого города! Просто исчезнуть, ни с кем не прощаясь и больше НИКОГДА в него не возвращаться. Забыть.
    Но для этого нужны деньги….

    И Феликсу снились деньги. БОЛЬШИЕ ДЕНЬГИ! Бабосов-река, которая неудержимо текла по городу Псевдос. Она бурлила, кипела и пенилась. Она состояла из толстых, неповоротливых пачек с деньгами. Из валют разных стран мира. Рубли, доллары, фунты стерлингов, йены, юани – всё это мощным, неудержимым потоком, переливаясь всеми цветами денежных знаков мира, пёрло по улицам города Псевдос, сметая своим неукротимым потоком людей, фонарные столбы, припаркованные автомобили, проглатывая дома – сначала до второго этажа, а потом и вместе с крышей, смывая их до самого фундамента, вырывая с корнями деревья и любые другие преграды, либо искусственного, либо естественного происхождения. Город Псевдос тонул в море алчности и жадности, на том месте, где стояла городская ратуша, крутилась огромная воронка бабла и лишь верхушка городского собора с недостроенной колокольней продолжала торчать из этого бурлящего наводнения. Бабосов-река намеревалась поглотить всё и вся! Смыть и утопить! Спасайся, кто может! Безудержный, неистовый разлив. Прорвало….
    Подразумевался Апокалипсис….

    И тут во входную дверь постучали….
    Феликс немедленно открыл глаза и всмотрелся в темноту. Он знал о том, что сейчас – начало третьего ночи. Он просто ЗНАЛ об этом. Таковы издержки профессии, навыки, наработанные годами, которые помогают выжить: способность всегда довольно точно знать, сколько времени на данный момент и просыпаться от любого постороннего шороха.
    И тут во входную дверь вновь постучали….
    Феликс ощутил мерзкий страшок, нервозно вошкающийся внутри.
    НОЧЬЮ…. ВО ВХОДНУЮ ДВЕРЬ…. ПОСТУЧАЛИ….
     Но суть не в этом…. Суть в том – ЧТО ТАК СТУЧАТЬ МОГ ТОЛЬКО ФИШЕР. Так у них было всегда условлено: три длинных, три коротких и снова длинный.
    Неужели покойнику в гробу не лежится? Соскучился?
    Феликс хлопнул глазами и ещё напряженней вытаращился в темноту.
    Условный стук повторился. Так стучать мог только Фишер….
    Или кто-то прикалывается?..
    Кто?..
    Убить пересмешника!
    Убью с-суку…. Голову против резьбы откручу….
    Мерзкий страшок внутри вновь бесцеремонно повошкался и теперь переместился куда-то под ложечку, обретя физиологическую болезненность, одновременно с этим появилась стервозная агрессия и отмороженная, категоричная решимость. Мой дом – моя крепость!
    Неслышными шагами, стараясь ни на что не наступить в темноте, Феликс подкрался к двери, прижался к косяку, – на тот случай если этот некто надумает шмальнуть через дверь, – и вновь прислушался….
    Условный стук в дверь повторился….
- Кто там? – Хрипло уточнил у двери Феликс, хотя никогда по жизни не спрашивал у двери «кто там?», всегда открывал не спрашивая.
- Открой, Феликс,… это я…. – Отчётливо прошептали за дверью.
    Феликс протянул руку за стоящей в другом углу бейсбольной битой. Жаль, что волын в машине остался, а то может случиться так, что сейчас и пригодился бы.
- Кто «я»? – Поинтересовался Феликс.
- Это я, Фишер…. Не узнал? – Ещё отчётливей прошептали за дверью.
    И это был голос Фишера!
    Феликс похолодел окончательно, наверное, ещё никогда в жизни он так не пугался….
    Россказни об этом ему приходилось слышать неоднократно, но Феликс всегда делал поправку на то, что люди по пьяни и от скуки могут понапридумывать всякое. Белая горячка – вот вам и источник этого фольклора.
    Болтали люди, что ни один стримала в полном смысле этого слова никогда не умирал. Что смерть в нормальном понимании этого слова – не его удел. Якобы, он навсегда остаётся где-то посредине: между Раем и Адом, между жизнью и смертью. Якобы, в любой момент он может явиться кому-нибудь из своих родных или близких, будто живой. Якобы, могила любого стрималы – всегда пуста, в ней только полуистлевшая одежда, в которой его хоронили, а останков самого тела – НЕТ.
    Жаль, что проверить эти выдумки почти невозможно, потому что эта же легенда гласит: тот, кто вскрыл могилу стрималы, в ней же и будет похоронен. Пока никто не рискнул подтвердить или опровергнуть.
    Неужели явился к нему воскресший Фишер?
    И вот тут не стало страха. Наконец-то он смог его взять под контроль. Феликс гнусно хмыкнул. Смелый не тот, кто не боится, а тот, кто умеет своим страхом УПРАВЛЯТЬ. Посмотрим, что это за призрак в гости пожаловал?
    Теперь Феликс был готов ко всему….
    Феликс включил свет в коридоре и, отодвинув щеколду, осторожно приоткрыл дверь….
    На пороге стоял Фишер….
    Померещилось или фантазия разыгралась, будто бы у Фишера было лицо синеватого оттенка? Впрочем, для покойника такой цвет лица не аномалия. Скорее – норма.
- Здорово, Феликс, - прошептал Фишер.
- Привет, Фиш…. – Феликс хотел, было, протянуть покойнику руку, но спохватился и воздержался.
    Феликс осмотрел покойника с головы до ног. Фишер по-прежнему был в своей нестиранной майке, из расстегнутой ширинки наружу по-прежнему топорщился кусок той самой замызганной майки, а ведь сейчас на дворе по ночам свежо, чтобы вот так невозмутимо разгуливать в одной майке. На шее Фишера зловеще проступала багровая полоса от бельевой верёвки, на которой он повесился. Странгуляционная борозда ….
    Феликс заторможено уставился на ноги Фишера. Тот был в носках, вернее – в одном носке. И даже тот единственный носок был порван на месте большого пальца ноги и тот самый большой палец дерзко выпирал наружу.
- Ты-ы почему босиком? – Диковато уточнил Феликс.
- Ботинки где-то просрал по пьяни. Может, снял кто.
    Со всем этим было трудно совладать и, оно упорно не лезло ни в какие ворота. У Фишера было синюшное лицо висельника, но в то же время он щасливо улыбался и держался вполне жизнеспособно. Феликс помялся и тактично уточнил:
- Фиш, ты в курсе?.. ты позавчера повесился…. Завтра тебя хоронить будут.
    Фишер гостеприимно осклабился:
- На похороны-то придёшь?
- Приглашаешь?
- Это не крестины и не день рожденья, Феликс. На похороны можно и без приглашения.
- Ну, заходи, Фиш…. – И Феликс отступил в сторону, не в силах окончательно осознать того, что приглашает к себе в дом ПОКОЙНИКА.
- Брось, Феликс, чего Мону-то пугать. Пойдём на улице поболтаем.
- Подожди, мне одеться нужно.
- Я тебя на лавке жду…. – Фишер хотел, было, уйти, но притормозил и снова обернулся. – У тебя пожрать есть чего, Феликс? Проголодался я чего-то.
- Фиш, времена сейчас трудные, но чтобы зубы на полку,… до такого не доходило. Проходи, я тебя накормлю.
- Не-е, Мону пугать не будем. Тащи на улицу. И поедим, и поговорим на свежем воздухе….

    Феликс принёс ему полбатона колбасы, хлеба и стеклянную банку с первым попавшимся под руку маринадом. Фишер ждал его на лавке перед подъездом, оседлав её словно скакуна. Видимо он сильно проголодался, потому что на еду он, буквально, накинулся.
    Фишер восседал на лавке, навязчиво дрыгая босой ногой и, вполне жизнеспособно ЧАВКАЛ, пожирая тот нехитрый хавчик, который подогнал ему Феликс. Мертвец так заразительно чавкал, что Феликсу захотелось перекусить с ним заодно. Ужин с покойником, будет потом о чём вспомнить.
    Феликс не сводил глаз с его дрыгающейся ноги.
    Это зрелище окончательно завораживало….
    Это были очередные признаки жизни. ПОКОЙНИК НЕРВНИЧАЕТ….
    Когда Фишер, стуча ложкой по стеклу начал выгребать со дна банки остатки маринада, Феликс поинтересовался:
- Кто тебя грохнул, Фиш? Молли?
- А тебе зачем об этом знать?
- Посчитаться нужно бы с этим упырём….
- Оставь, Феликс, это всё пустое. Я не за тем к тебе пришёл….
    Фишер поставил на лавку опустевшую банку из-под маринада и, вытерев руки об свою замызганную майку, сжал в одном кулаке остатки колбасы, а в другом остатки хлеба.
- С собой заберу, – сообщил он Феликсу.
- Куда? – Феликс дотошно посмотрел на босую ногу Фишера, она по-прежнему нервозно дрыгалась. – В гробу будешь трескать?
- Зря прикалываешься, Феликс,… мне там скучно и-и-и-и…. – Фишер внезапно осёкся и надолго замолчал.
- Чего «и-и-и-и»? – Не стерпел Феликс.
- Хотел сказать, что тебя не хватает, но это как-то двусмысленно получается.
- Смешно, Фиш…. Прикольно…. Умора, бля! – Феликс даже всплеснул руками. – Ты меня повеселить пришёл?
- Нет, я не за этим пришёл.
- А зачем ты ко мне пришёл?
- Перемёт мой фартовый помнишь?.. ты ещё говорил, что на него рыба и на голые крючки садиться будет?
- Ну….
- Можешь себе забрать. Дарю….
- И ты из-за ЭТОГО ко мне пришёл?
- Коробку с блёснами тоже себе бери. У меня там сплошь рабочие, ни с одной не промахнёшься.
- Может, мы и на рыбалку напоследок маханём? Похороны подождут.
    Фишер открыл, было, рот, чтобы ответить, но тут же осёкся, обернулся и тревожно всмотрелся в темноту за своей спиной. Феликс тоже отреагировал на эти шорохи в темноте, привстал на ноги, вгляделся в кромешную мглу и зычно гаркнул:
- Эй! Кто там шарится?!
- Свои,… свои,… я это….
    Знакомый голосок, спутать невозможно, так пропить и посадить голос мог только Грин. Из местных обсосов. Из всего видового многообразия всех местных обсосов. Скоро весь этот город будет населён одними обсосами, спившимися, опустившимися, отупевшими от денатуратов, с посиневшими лицами и почерневшими ногами, полностью утратившими человекообразные черты. Город обсосов и маромоев, угораздило же родиться в таких живописных местах.
    Обсосов Феликс не любил. Презирал Феликс обсосов. Бесили обсосы Феликса!
- Феликс, ты чё? Не узнаешь? Это же свои…. – Вновь просипел Гриня.
    Свои, бля…. Теперь они – «свои». Нашёл «своих»! ****ский город. ****СКИЙ!
- Чё надо, Гриня? – Крикнул в темноту Феликс.
    Гриня вышел из темноты на слабо освещённый участок и застенчиво попросил:
- Феликс, дай сто монет до завтра. Завтра кровь из носу отдам!
- Гриня, неужели на это ещё кто-то ведётся?
- Ты чё, Феликс?
- Это ты чё, Гриня? Ты меня за идиота держишь? Тебе?.. Сто монет до завтра?... Гриня, ты хотя бы фигу в кармане показывай!
    Тогда Гриня приблизился поближе и по-свойски потребовал:
- Дай закурить, Феликс.
    Феликс почувствовал, что сатанеет….
- Гриня, я тебе скоко раз говорил, что я не курю. Ты по три раза на дню у меня закурить спрашиваешь. Или тебя ****ить пора, чтобы ты запомнил: Я – НЕ КУРЮ.
    Феликс напрягся и он был готов, чтобы привести свою угрозу в действие. Немедленно!
- Успокойся, Феликс, у меня есть…. – Фишер полез в карман и, достав смятую пачку, взял из неё одну сигарету себе, а вторую протянул Грине.
    Гриня признательно подтянулся поближе и, раскумаренно похлопав глазами, испуганно просипел:
- Фишер?!.. А чё трындят, что ты вздёрнулся, Фишер?
- Кто трындит? – Уточнил Фишер, доставая зажигалку и протягивая её Грине, чтобы тот раскурился.
- Дык,… весь город….
- ****ский город, - сокрушённо возмутился Фишер.
- Точно ****ский. И никода другим не был…. – Гриня, негнущимися пальцами высекая искру из зажигалки, между делом посетовал. – Чё-то Феликс не в настроении, случилось чё?
    Искра никак не высекалась, заскорузлые музыкальные пальчики Грини никак его не слушались. Устав от заведомо тщетных попыток, Гриня осмотрелся, выбирая кого-нибудь на роль Прометея.
- А вы чё бухаете? Меня почему не зовёте? – Мутный, тупой, осоловелый взгляд Грини замер на стеклянной банке.
    Ведь в его богемных кругах было высшим шиком бухать из литровой банки. Стиляги.
- Гриня, ты меня достал…. – Феликс сжал кулак и выставил его на всеобщее обозрение.
    Если бы это хоть как-то пошло на пользу, то он бы уже давно выписал Грине для профилактики. Но тут всё запущено до крайности: бить, лечить, воспитывать – всё бесполезно. Обсос – диагноз навсегда. Состояние души. Могила не исправит.
- Не надо, Феликс, не заводись, - Фишер отобрал из скрюченных пальцев Грини зажигалку и, дав тому прикурить, раскурился сам и снова сел на лавку.
    Предполагалось, что после этого Гриня исчезнет, но тот, пыхнув пару раз, восхищённо проканючил:
- Какие хорошие куришь…. Фишер, дай ещё парочку на всякий случай….
- Гриня…. С-сука…. Ты вывел…. – Феликс поднялся и начал перешагивать через лавку, нужно же как-то с этим бороться, нельзя же постоянно потакать.
    Хоть и жалко бить этого доходягу, но придётся….
   Фишер вовремя подскочил и встал между ними. Мёртвый за живого вступился. Хи-хи-хи-хи-хи! Фишер оттеснил Феликса спиной и, вклинившись между ними, деликатно подтолкнул Гриню к активным действиям:
- Бывай, Гриня, не кашляй,… нам тут посекретничать нужно. Завтра на похороны мои приходи.
- Чиво? – Засумлевался Гриня.
    Фишер шлёпнул себя по лбу, склерозик у него уже при жизни присутствовал:
- Забыл совсем! Похороны отменяются, но ты все равно подтягивайся на кладбище, город у нас маленький, все друг друга знают и у нас  постоянно кого-нибудь хоронят. Какая разница на чьих поминках раскалдыриться?
- Фиш, ты чё-то какими-то загадками….
- Бывай, Гриня, не кашляй. На тебе всю пачку, там как раз две штуки осталось…. – И Фишер, подталкивая Гриню  в плечо, всучил ему напоследок пожульканную пачку.
- А это чё? Колбаса?! Дай шамотину, с утра ничё не ел! – Восхищённо упёрся Гриня, заметив в кулаке Фишера кусок колбасы.
    Феликс заскрипел зубами и натужно закряхтел. Теперь он готов был убить. Придушить собственными руками!
- Иди, Гриня, иди…. – Мягко завернул Гриню обратно Фишер. – Зажигалку себе оставь, только вали отсюда, кандюлей не выпрашивай….
- Бухаете в тихушку, колбасу жрёте, харя-то не треснет?.. – Недовольно забубнил Гриня.

    Когда Фишер наконец-то спровадил Гриню….
    Он снова уселся на лавку, как усаживаются на норовистого скакуна и каким-то особенным, умудрённым тоном, который Фишеру никогда не был свойственен, проговорил:
- Горячий ты, Феликс…. Тебе нужно определяться: или спивайся вместе со всеми, или вали из этого города. Из толпы нельзя выделяться. Безнаказанно не пройдёт….
- Неделю назад ты мне другое говорил.
- Я тогда сам многого не знал.
    Феликс всё это время пялился на дрыгающуюся босую ногу покойника. А ведь это раздражало. Всё это раздражало!
    Бежать или не бежать? Вот в чём вопрос? Живой – отговаривает, а мёртвый – уговаривает, всё это окончательно сбивает с толку.
    Непонятки….
- Фиш, когда ты успел узнать, если всю неделю на стакане сидел?
- Я – умер,… а мёртвому мне многое открылось….
    Ого! ОГО-ГО!!!
    Тайны загробного мира. Смерть открыла ему многое…. Фишер теперь в прорицатели заделался. За будущее мракобесия в этом городе можно быть спокойным.
    С этого места Феликсу стало весело, теперь он напрочь не желал воспринимать этого всерьёз. И плевать на мистический душок!
- Фиш, тебе с того света виднее. Поучи меня жизни. Я к советам покойника обязательно прислушаюсь, - не скрывая насмешки, попросил Феликс.
- А чего ты стебаешься?
- Фиш, по-твоему, это не прикольно? Мёртвый жизни учит. Живого!
- Живых в этом городе нет. Мы здесь все в какой-то мере покойники….
- Ага, а городок наш – для всех нас братская могила….
- Зря стебаешься, Феликс, ты многого не знаешь.
- Может и к лучшему, Фиш, что я не знаю.
- Может и к лучшему….
    Тема была исчерпана. По обоюдному согласию.
    Плохой был сегодня собеседник Феликс. Неудобный. Впрочем, Фишеру было не впервой терпеть крутой нрав Феликса и сносить все его мрачные остроты, не циклясь на этом.
    Фишер помолчал ещё недолго и посочувствовал:
- Чего-то ты на взводе, Феликс….
- Фиш, мы же с тобой, вроде бы как – КАРЕФАНЫ. Я…. Так…. Считал…. У меня кроме тебя в этом городе друзей не было. И вряд ли будут….
- Так в чём претензии, Феликс?
- Сделай мне приятное, скажи, кто тебя убил?
- Не понял, Феликс. Ты чего? Я же сказал, не парься насчёт этого….
- Вот это – твоя ошибка, Фиш. Вот поэтому мы все здесь при жизни – мертвецы. Мы сами от жизни отказались, а нужно жить. Нужно как-то против всего этого бороться, нужно давить этих жаб поганых. Нужно любить, нужно ненавидеть, нужно за друзей своих мстить.
- Не нужно за меня мстить.
 - Говори, кто тебя убил. Я – буду мстить! Я не хочу раньше времени в мертвеца превращаться. Это – мой долг. Долг живого.
- Завязывай, Феликс, я не за этим пришёл….
- Говори, Фиш. Я и так всё знаю. Ты мне только подтверди, это Молли сделал?
- Прекращай, Феликс….
- ЭТО МОЛЛИ?
    Фишер обескуражено покачал головой и скорбно покряхтел. Вообще-то есть такое понятие – как последняя воля усопшего и к этому можно было бы отнестись с пониманием. Планы мщения в планы покойника не входили.
    Он не за этим приходил….
    Мертвец встал и ещё раз напомнил об этом с огромным сожалением:
- Я не за этим к тебе приходил….
- А зачем ты приходил?
- Ты сатанеешь, Феликс…. Злоба в тебе. Это всё город виноват. Тухлое место. Злое….
- Фиш, я тебе об этом четыре года талдычил. Или тебе нужно было помереть, чтобы прозреть?
- Ты злым становишься, Феликс, ты уже на людей кидаешься.
- Ты где здесь людей увидал? Ты Гриню за людей держишь?
- От зла только зло, не будь источником зла. Зло – несчастье, злой – никогда не может быть счастливым.
- Ты из-за этой бубновой мыслищи ко мне и пришёл? – С сожалением в голосе усмехнулся Феликс.
    Фишер снова замкнулся. Он перешагнул через лавку и беспрекословно протянул руку для прощания.
    Феликс автоматически пожал протянутую руку, не удерживать же покойника силой.
    Фишер напоследок попросил:
- Если придёшь на мои похороны, сигарет захвати пару пачек. На том свете с куревом туго….
    И тут Феликс запоздало спохватился, что это – их последняя встреча на этом и, может быть, на том свете. Всё. Фатум. Мать-тьма. Далее – вакуум.
    Фишер уже начал исчезать в темноте.
    Феликс вскочил и крикнул вдогонку:
- Так зачем ты приходил, Фиш?!
- Попрощаться, ты же мне, действительно, друг.
- Может, скоро свидимся, Фиш?
- Нет, Феликс, у тебя другая судьба….
- Какая? – Немедленно уточнил Феликс.
    Тишина…. Феликс напряжённо прислушался. Наверное, так и уйдет не сказав ничего существенного. Решил ограничиться этим.
    Зачем тогда приходил? Мёртвый шабёр по пустякам не приходит.
    И когда Феликс уже потерял надежду, он вдруг услышал голос Фишера  из темноты и почему-то из-за спины:
- Возьми здоровья от Озера и уходи к Цветку….
- ЧЕГО?! – Феликс подскочил как ошпаренный.
- Дорога к Цветку простая. Всегда держись между белой и красной Клумбой. И запомни: обратно дороги нет.
- Ты гонишь, Фиш? Какой Цветок?! Может, мне ещё в монастырь уйти?!!!
- Прощай, Феликс….
    И всё….
    Ответной реплики не последовало. Спиритический сеанс закончился и никакой полемики по поводу этих пророчеств. Феликс тщательно осмотрелся по сторонам, чутко прислушиваясь.
    Всё…. Тишина…. Хоть глаз коли….
    Ушёл мертвец.
- Прощай, Фишер…. – Пробормотал Феликс.
    Странная была, конечно, у них дружба – разница в возрасте больше тридцати лет. Но она была! БЫЛА!!!
    Теперь уже была….
    Последний из тех, с кем он в этом городе дружил. С кем, действительно, было не в падлу это делать. Совершенно искренне.
    И это навевало некоторые сантименты.
- А с Молли я все равно поЩЩитаюсь, - вредно прошипел в темноту Феликс.
   

…………
 
23 сентября 20… года, 18 часов 42 минуты,
Теодор Джеймс Харвест – Тедди «Мамона».
Пока ещё на работе, но вот-вот собирается уходить….

…

    Не любил Мамона выделяться.
    Вот и машина у него была такая, чтобы никак, ничем, ни от кого не отличаться – старенький, подержанный «Фольксваген». Был у него - правда -  большой, новый, вместительный внедорожник, но на нём Тедди ездил исключительно в компании Одноглазого Молли и только с тем условием, чтобы за рулём сидел Молли.
    Не любил Мамона выделяться.
    И тех, кто выделяется, тоже не любил….
    Он, вообще, людей не любил.

    Когда Мамона почти закончил усаживаться в свой «Фольксваген», а нужно заметить, что для него это была довольно затруднительная процедура – разместить свои окорока в обыкновенном «Фольксвагене»! – и уже включил заднюю, чтобы не торопясь развернуться на парковочной площадке, как за его спиной, едва не тюкнувшись носом в задний бампер, остановился пикап Одноглазого Молли. Сделано это было с явным расчётом, дабы воспрепятствовать ему выехать со стоянки. Тедди едва успел нажать на тормоз.
    Это был намёк на то, что есть разговор….
    И, судя по облаку пыли, поднявшемуся из-за этого рискового манёвра с последующим экстренным торможением, разговор предстоял серьёзный.
    Молли по пустякам себе лишнего не позволял, даже пьяный….

    Тедди приоткрыл дверцу навстречу спешащему к нему Молли, и сразу обратил внимание на то, что единственный глаз Молли часто-часто моргал от волнения. Уцепившись за дверцу, Молли нервозно рванул её на себя и прерывисто заговорил:
- Армейские Кострому, Моджахеда, Зиму,… всех,… на выходе положили. Всех наповал.
    Тедди сморщился, словно ему сейчас предстояло глотать живую, здоровенную жабу, покрытую противными бородавками. Безнадёжно уточнил:
- А Камень?
- Камень, по ходу, себе забрали.
- К-ка-а-ак же так? Ведь было же УПЛОЧЕНО?
- Зима, красавчик, до последнего отбивался, двоих армейских положил, одного с погонами. Они его гранатами закидали. Эсэсовцы сейчас все как с-суки злые, сказали, даже трупов не выдадут.
- Выходит, двести тонн задатка взяли, и Камень падлюки не пропустили….
- Зря, Тедди, ты с ними заморочился. Армейские последнее время совсем скурвились….
- Помолчи! Советы будешь давать, когда советником заделаешься.
- По ходу обкладывают нас, Тедди, со всех сторон обкладывают….
    Мамона так отрезвляюще выразительно посмотрел на Одноглазого Молли, что тот немедленно осёкся и прикусил язык.
    Хватит страхов нагонять. Пуганые…. Апокалипсис раньше времени не накликай. И Мамона открыл, было, рот, чтобы что-то сказать, но….
    Так ничего и не сказал.
- Чего молчишь, Тедди? – Первым не сдержался Молли.
- Кто приказал им стрелять?.. Армейские без приказа не стреляют…. – Мамона свирепо зыркнул на Молли. – Ты можешь узнать, кто приказал им стрелять?
- Как теперь узнаешь? Они теперь грозятся всех, кто к ним сунется, стрелять.
    Мамона снова зыркнул на переполошившегося Молли и мрачно констатировал:
- ****ский город! ****ская страна! ТУТ УЖЕ ДЕНЬГИ НИЧЕГО НЕ РЕШАЮТ! КАЖДЫЙ ТВОРИТ, ЧЁ В ГОЛОВУ ВЗБРЕДЁТ!!! КАК ТУТ БИЗНЕС ВЕСТИ?..
    Это был вопрос на все времена. Даже не ребром, а скорее позвоночником.
    Посмотрев куда-то вдаль, Мамона помолчал и тихо признал:
- По полной нас развели,… как лохов последних.

…………
Без комментариев…
…

    Первым насчёт Камня догадался Костя Кострома….
    Давно точил Мамона зубы на этот Камень, давненько он ему покоя не давал. Очень многое могло бы радикально измениться в жизни Мамоны, если бы он завладел этим Камнем. И, может, восседал бы сейчас Мамона на белом коне с шашкой наголо и с таким выражением лица, какое присутствует только у полководцев покоривших половину мира. Александр Македонский, например….
    И ведь всё с этим Камнем было проще пареной репы, как в расчудесной детской сказке! Только вот главная заковыка как раз в том и заключалась, что нужно было додуматься до этой изящной, изощрённой простоты. Допереть. Не умножать число имеющихся сущностей. Подойти к вопросу по-простецки.
    Но сначала обо всём по порядку….
    По всей Территории были раскиданы эти Камни и никого никогда они не интересовали, и никто им никакого значения не придавал. Огромные валуны, необычные только тем, что попадались в местах совершенно неожиданных, да цвет у них был шибко чёрный, насыщенный и глубокий, будто бы как у камней поделочных, полудрагоценных. Хотя на Территории всякого добра хватало, и эти Камни чёрные никак на фоне этого экстравагантного изобилия в глаза не бросались. Многим они примелькались, но не Костроме. Видно что-то понимал в геологии и минералогии Костя Кострома, если его эти Камни заинтересовали. Русские они все такие – себе на уме, от них никогда не знаешь, чего ждать, с виду вроде пьянь и дураки, а как чего-нибудь придумают, потом никто понять не может, почему такая простая с виду вещь до сих пор никому в голову не приходила. Менделеев, например, со своей периодической таблицей элементов. Словом, артистичный народец, по-своему погрязший в минералогии.
    Сначала Кострома эти Камни долго и упорно ковырял, пытался хоть маленький кусочек с Территории вынести, чтобы проконсультироваться с кем-нибудь компетентным. Отковырять не получилось. Он их попробовал по очереди сверлить, пилить, долбить и, даже грызть в припадке ярости. Ничего не получилось.... Он их попробовал даже взрывать, но и этот варварский способ не смог никоим образом нарушить целостность этих Камней. Это был вызов, и Костя Кострома, как всякий русский человек, не мог его не принять….
    После этого Кострома не пил - целый месяц! - и, проштудировав уйму книг по этому вопросу, выяснил, – ЧТО В ПРИРОДЕ НЕТ МИНЕРАЛОВ С ПОДОБНЫМИ СВОЙСТВАМИ И ПОДОБНОЙ ТВЁРДОСТИ….
    Но сначала обо всём по порядку….
    Если кто-то вытащит, либо нароет на Территории Секрет, который имеет коммерческое значение, то такому человеку Мамона всегда предлагает долю. И даже платит её,… некоторое время. Только вот беда в том, что никто из тех, кто нарыл Секрет, долго не живёт. Хотелось бы верить, что это – трагическое совпадение, но, покажите в Псевдосе хоть одного, кто бы верил в эти случайности? Если Мамона кого-то взял в долю, то этот человек – покойник.
    Кострома тоже наивным не был. Он, во-первых, сразу понял, что у Камней есть Секрет, а во-вторых, он, - как и положено человеку бывалому, - не питал никаких иллюзий относительно того, что Мамона по доброй воле отдаст ему долю. Долю Костя Кострома собирался отвоевать. Отстоять….
    Впрочем, обо всём по порядку….

    Сам Кострома обладал неплохими физическими кондициями: ростом под два метра, кулаки с арбуз размером и невероятная выносливость, которой мог бы позавидовать любой колхозный мерин. Кроме того, неплохую вокруг себя компанию собрал Кострома. Всю его бригаду в Псевдосе называли – Костромятами. Там были одни русские, кавказцы и азиаты, но это, считай, те же русские по определению, а кое в чём ещё и похлеще. Расписная была компашка: тесная и энергичная. Побузить, подраться, выпить – совсем не дураки. Ничего не боялись и никого ни во что не ставили. Впрочем, первыми никогда не нарывались и, с ними всегда можно было договориться по-хорошему, но уж если дело доходило до тёрок…. Зима на разборки приходил с бензопилой. Говорят, что он сибиряк был. Собственноручно пилил Зима своих врагов на чурки, как пилят деревину на дрова, а звали его Зимой потому, что седой он был весь, заиндевелый, как сугробы в суровую русскую зиму. Словом, было с ними прикольно, но лучше от этих приколистов было держаться подальше. И вот вся эта сплочённая, обстрелянная бригада Кости Костромы была лучшим залогом того, ЧТО ОН ВОЗЬМЁТ ДОЛЮ….
    Однако, обо всём по порядку….
    Сначала нужно было расколоть Секрет.
    Кострома год кружил вокруг да около этих Камней, пытаясь понять их предназначение. В какой-то момент даже плюнул и отчаялся, но какое-то наитие внутри ему настойчиво твердило, что у этих Камней есть Секрет….
    Есть секрет….
    ЕСТЬ СЕКРЕТ….
    ЕСТЬ СЕКРЕТ….
    Кострома даже с лица спал и превратился в какого-то нервного, заторможенного, вечно хмурого субъекта и эти перемены в его жизнелюбивом, энергичном характере уже начали понемногу пугать его близких компаньонов. И они ему намекали, что так можно надорваться и истощиться, голову сломать, и уже готов был Кострома отступить, но…. Но не привыкли они, русские, отступать. И так у них во всём заведено, если упрутся, то это до полного надрыва, до самых соплей кровавых ….

    А Секрет оказался прост…. Нужно было лечь на этот Камень и прижаться к нему всем телом. Прижаться с таким расчётом, чтобы как можно больше площади тела соприкасалось с Камнем. Закрыть глаза. И замолчать….
    Замолчать и затихнуть буквально на минуту….
    Главное, закрыть глаза….
    Сначала чувствовалось невнятное тепло. Потом мерещился отдалённый шорох, и слышалось сухое потрескивание. Потом всё как будто становилось невесомым и, только на сердце неотвратимо наваливалась свинцовая тяжесть. В какой-то момент становилось трудно дышать, всё вдруг проваливалось в Тартары, тебя начинало вертеть, крутить, ломать и….
    Ты от страха открывал глаза!
    И обнаруживал себя распластанным на другом Камне в любом другом месте Территории. И на всё это перемещение уходило несколько секунд. Закрыл глаза в одном месте, а когда открыл – очутился в другом. Разве не Чудо? По науке это называется – телепортация. Учёным о таких чудесах пока только грезить приходится.
    Как ни странно, главное – закрыть глаза и ни в какую не открывать их раньше времени, пока не переместишься. И ТАК МОЖНО БЫЛО ПУТЕШЕСТВОВАТЬ ПО ВСЕЙ ТЕРРИТОРИИ, ПОТОМУ ЧТО КАМНИ-ТО НА НЕЙ ПОЧТИ ВЕЗДЕ БЫЛИ РАСКИДАНЫ!..
    В любую точку! Не нужно блокпосты армейские обходить, не нужно Ворота искать, не нужно захимарины снимать. Вся Территория – как на ладони. Гуляй – не хочу!
    Представляете, какие перспективы открываются?
    Любые трудности с дальнейшим освоением и разграблением Территории отпадают сами собой. Воровать можно в промышленном масштабе. Размах, до которого способен додуматься только русский человек. Русский размер! Это вам не щипачить по-мелкому и не мелочь по карман тырить в школьной раздевалке. ТУТ МОЖНО ПЕРЕТЬ ВАГОНАМИ….

    И с этим Секретом Костя Кострома пришёл к Тедди. А Тедди пошёл ещё дальше! Тедди, со свойственной ему прямолинейностью и жадностью, додумался один из этих Камней – УПЕРЕТЬ. За пределы Территории.
    Представляете, идея? Золотоносный замысел. Ни с кем делиться не нужно, ни с благодетелями столичными, ни с армейскими, сам диктуешь объёмы и условия поставок. Монополия! Никаких посредников, никаких подельников, всё напрямую, из первых рук. Можно было упереть этот Камень хоть прямиком в Столицу и оттуда шастать на Территорию, не снимая домашних тапочек, сразу после завтрака, чтобы поспеть обратно к обеду. Никакого риска. Никаких издержек. Хоть экскурсии устраивай для богатых! Модный тур на Территорию Алтунской Аномалии! Налетай, рванина!!!
    Говорят, что Костя Кострома за эту тему только задатка взял – ПОЛМИЛЛИОНА….
    Говорят, что Тедди армейским двести тысяч отслюнявил, чтобы они пропустили Костромят обратно с Камнем….
    Говорят, если бы бригада Костромы знала, что армейские начнут стрелять, то она бы на точку в полном составе, во всеоружии подтянулась и ещё неизвестно, чем бы эта войнушка для армейских закончилась….
    Говорят….
    Впрочем, как можно верить в это «говорят», если всё это проворачивалось в строжайшей тайне, и даже бригада Костромы не знала всех подробностей….

…………

23 сентября 20… года, 21 час 17 минут,
Вилли Манфред Козински – по прозвищу Носорог.
Теперь уже дома, после работы….

…
   
    Носорог кормил рыбок в аквариуме….
    Он их всегда кормил только собственноручно и никого к этому ритуалу близко не подпускал. Как ему казалось, рыбки по этой причине реагировали на него с подчёркнутой благосклонностью, игнорируя и почти презирая всех остальных домашних. Ведь он был для них Кормящим. Его трогала до глубины души и нежно забавляла эта рыбья любовь и признательность, такого искреннего выражения чувств в нынешние времена редко от каких людей добьёшься. Стоило ему только приблизиться к аквариуму, как рыбки сбивались возле стекла в яркую стайку бойкой, тропической расцветки и восхищённо пялили на него свои огромные, маловыразительные глаза, широко разевая рты от восторга. Так и хотелось в этот момент назвать их Цыплятками….
    И тут зазвонил телефон!
    Причём, зазвонил телефон, по которому звонят только со службы. И только в экстренных случаях….
    Кормление, разумеется, отменялось. Носорог сел в кресло и, взяв в руки трубку, приложил её к уху:
- Извините, что побеспокоил, шеф,… это касается Алтунской аномалии, вы требовали докладывать незамедлительно…. – Это был голос опера, который занимался этим направлением.
- Я слушаю. Докладывайте….
- Мой источник сообщает: военные открыли огонь на поражение и уничтожили всех, кто должен был доставить Камень по назначению.
    Носорог изменился в лице.
- Как же так? Это какая-то ошибка, ведь было сказано пропустить, никого не трогать….
- У меня надёжный источник. Три трупа, одного уже идентифицировали по базе. Местный авторитет Костя Кострома.
- А где тогда Камень?
- Пока нет никакой информации….
- Кто приказал стрелять? Они бы не стали стрелять без приказа!
- Мой источник такой информацией не располагает….
- То есть вы хотите сказать,… ЧТО МЫ ПРОВАЛИЛИ ОЧЕРЕДНУЮ ОПЕРАЦИЮ?!
- Выходит что так, шеф….
- ГОД! ГОД РАБОТЫ ПСУ ПОД ХВОСТ!
- Я понимаю, шеф….
- Что вы понимаете? Кстати, кому вообще подчиняются эти военные? В чьём они ведомстве?
- У меня такое впечатление, шеф, что они вообще никому не подчиняются. Мародёрствуют на свой страх и риск. Оголодали и обтрепались до крайности, им уже три месяца паёк не выдавали….
    Носорог вдруг набычил голову, будто пытаясь заглотить что-то невероятно огромное и неудобоваримое. Он даже побагровел от натуги.
- Бл…. – Носорог осёкся. – Грёбаная армия! Грёбаная страна! Как тут дела вести?! УЖЕ АРМИЯ НИКОМУ НЕ ПОДЧИНЯЕТСЯ! ГДЕ ЭТО ВИДАНО, АРМИЮ ДО ТАКОГО СОСТОЯНИЯ ОПУСКАТЬ?!
- Извините, шеф, какие-нибудь указания будут?
    Вопрос опера прозвучал трезво и жёстко.
    Он явно намекал и давал понять…. Чего теперь орать-то? Якобы, на посту председателя Комитета Государственной Безопасности ты не знал о реальном положении дел в стране? Ты, батенька, должен знать поимённо всех негодяев, кто страну до такого довёл, а не опускаться до истеричных воплей. Не тратиться на оные.
    Нужно действовать!
- Завтра утром,… всех ко мне в кабинет,… в первую очередь меня интересует, куда делся Камень?.. позвоните Мането и введите его в курс дела,… пусть тоже ищет…. МНЕ НУЖЕН КАМЕНЬ!
- Спокойной ночи, шеф…. – Сказал опер и, в его голосе было столько невозмутимой отваги, что Носорогу показалось, будто бы не всё ещё потеряно.
- Ищите Камень. Мне нужен Камень….
- Найдём, шеф, никуда он от нас не денется. Спокойной ночи….
- Спокойной ночи….

............

23 сентября 20… года, 18 часов 34 минуты, Феликс Клар.
На прогулке с Марго….

…

    Они медленно прогуливались среди развалин….
    Среди живописных, древних развалин, от которых веяло чем-то необыкновенно одухотворённым, величественным и загадочным. Чувствовалось, что эти изъеденные мхом камни немало повидали и потому уважения они к себе требовали не меньше чем руины самого Парфенона. Красноречивые следы былого могущества.
    Это место находилось далеко от города Псевдос, но Феликс должен был съездить сюда сам и привезти Марго. Прекрасное место для откровений. Здесь клянутся в любви до гроба и ищут отпущения грехов. Непередаваемая обстановка для выражения чувств и изъявления романтических, высоких порывов души. Без всякого ехидства и хихиканья на этот счёт. Святые места.
    Здесь действительно хотелось стать лучше, чем ты есть на самом деле….
- Что это за развалины? – Поинтересовалась Марго.
    Они остановились в центре этих полуразрушенных нагромождений и прислушались к тишине. Дело в том, что здесь тишина не была тишиной и, местную ТИШИНУ НУЖНО БЫЛО СЛУШАТЬ, потому что в ней можно было услыхать то, что каждому рано или поздно предначертано. Тихий шёпот судьбы. Предвестие.
    Феликс тоже помолчал, прежде чем ответить:
- Здесь раньше был монастырь и в нём жили отшельники. Давным-давно, когда нас ещё на свете не было,… ему тысяча лет. Это был большой и процветающий монастырь. Потом он пришёл в упадок. Вернее его разорили в Гражданскую, после этого он не смог подняться. Это святое место, Профессор. Намоленое….
- Зачем ты меня сюда привёз?
- Здесь обитает удача, Профессор. Ниспосланная свыше. Любые сделки, заключённые на этих развалинах обречены на успех.
- Я пока не собираюсь заключать никаких сделок.
- Я тоже, Профессор,… я сюда приехал, чтобы в любви тебе признаться.
- Перестань….
- Почему «перестань»?
- Я не верю тебе….
- И правильно делаешь, Профессор. Какая к чертям любовь! Сейчас меня интересуют только деньги! Солидная, крупная сумма! НАЛИЧНЫМИ….
- И ты не боишься этого говорить?.. Среди этих намоленных развалин?
    Феликс оглянулся по сторонам. Конечно же, это было святотатство, граничащее с откровенным скотством. Но больше тянуть кота за хвост времени не было….
    В чём Феликс и признался:
- Профессор, я сегодня последнего друга похоронил. Меня в этом городе ничего больше не держит. Окончательно….
- Ты же женат.
- Жену предлагаешь тоже похоронить?
- Командор, кощунствовать на святом месте…. – Марго с нескрываемым сожалением пожала плечами.
    Она прошла немного вперёд и остановилась перед огромными бесформенными глыбами, внимательно их разглядывая. Судя по всему, здесь когда-то была капитальная стена и, судя по её основательной толщине, она могла бы простоять ещё тысячу лет, если бы каким-то вандалам не пришло в голову разрушать строение насильственно.
    Видимо этим варварам пришлось изрядно потрудиться, чтобы разрушить такую мощную постройку. Чувствовалось, что это сооружение воздвигали на века.
- Профессор, давай пооткровенничаем на эту тему…. – Окликнул Марго Феликс. – Тебе ведь не меньше моего нужны деньги. И деньги немалые, я это чувствую. Открой тайну, зачем они тебе?
- Тебя устроит, если я скажу, что они мне нужны для финансирования дальнейших исследований?
- Нет, Профессор…. Это – ложь. На эти исследования ты бы легко нашла спонсора. Тобою что-то другое движет: либо каприз, либо крайняя нужда.
- Ты что, психотерапевт?
- Типа того, я вообще на все руки мастер….
- Не понимаю, почему я должна с тобой откровенничать?
- Правильно делаешь, Профессор, ни к чему откровенничать с первым встречным….
- Значит, эта тема исчерпана?
- Эта тема –  да,… но у меня есть другая, Профессор. Я обязательно должен признаться тебе в любви.
- Командор, я уже говорила,… Я ТЕБЕ НЕ ВЕРЮ.
- Почему, Профессор?
- Парней типа тебя не интересуют такие кабинетные моли как я.
    Феликс громко фыркнул:
- Профессор, ты особо-то молью не прикидывайся. Себе комплекс в голову не вбей, да и меня не заставь поверить, что ты – моль кабинетная.
- Давай эту тему тоже оставим….
- Давай оставим. Так зачем тебе нужны деньги, Профессор?
- Мы же договорились эту тему не….
- Я уже забыл, о чём мы с тобой договаривались. Я люблю командовать парадом.
- Я не совсем уверена, что это парад.
- Ты не уверена в себе, поэтому выбор темы я оставляю за собой. Не вижу согласия на твоём лице….
- Не зарывайся, Командор, я – свободная женщина.
- Кстати, о свободе,… удивительно, Профессор, почему такая как ты до сих пор на свободе.
- Что ты хотел этим сказать?
- Обычно к таким как ты все подступы обложены. По-пластунски не подберёшься. Везде засада: муж, любовник, бойфренды, поклонники. Столько желающих, что не протолкнуться.
- Мне никто не нужен.
- Так фригидные говорят.
- По-твоему я – фригидная?
- Не похоже,… я фригидных по замашкам узнаю.
- Это как?
- Это очень просто, фригидных по замашкам, а тупого – по походке. Тупость, фригидность – это всегда накладывает отпечаток, не замечала?
- Не замечала….
- Ну и правильно делала, давай оставим эту тему.
- Подожди,… насчёт Каиновой печати фригидности,… я бы хотела обсудить эту тему….
    Но Феликс вдруг пропал из виду за нагромождениями каменных обломков.
    Когда он появился….
- Извини, Профессор, проехали, мы уже договорились, что выбор темы остаётся за мной.
- Когда мы договорились?..
    Но Феликс снова куда-то пропал.
    И когда он появился….
- Профессор, ты любишь мечтать?
- Может и люблю, но я бы хотела вернуться к тому….
- Тогда добро пожаловать в мою мечту! Приглашаю! Моя мечта начинается с того, что у меня много денег. Присоединяйся, Профессор… представь себе два сундука с баблом. У МЕНЯ! ДВА! СУНДУКА!! С БАБЛОМ!!!
- Зачем тебе нужно СТОЛЬКО денег?..
    Феликс вновь куда-то пропал.
    И совсем неожиданно появился у Марго за спиной….
- Профессор, мы пойдём с тобой на край света. Всегда хотел взглянуть, как он выглядит, тот самый край света. Немного хмельные от счастья, с неадекватными улыбками на лице, мы пойдём навстречу восходящему Солнцу….
- А сундуки с баблом кто потащит? Или ты их бросишь?
- Не шути так, Профессор,… бросать бабло ни в коем случае. Значит, я предлагаю плыть. Уплыть от всего этого. До края света будем добираться вплавь. На те деньги, которые мы сорвём в результате удачной совместной афёры, я предлагаю купить яхту и уплыть в никуда, чтобы все эти убогие рожи больше никогда не видеть.
- Рожи есть везде….
    Но Феликс вновь исчез за безобразными, искорёженными кусками строительного камня.
   И внезапно появился прямо перед Марго. Она даже споткнулась от неожиданности….
- Не мешай, Профессор, дай помечтать! Мы будем искать необитаемый остров, на котором их нет.
- А деньги тебе зачем на необитаемом острове?
- Какая ты дотошная…. Присоединяйся, Профессор, погрузись в мою мечту. Доверься.  Мы отправляемся в кругосветное плавание….
    И Феликс вновь хотел улизнуть, но вопрос Марго заставил его отказаться от этого:
- А я-то как попаду в это кругосветное путешествие?
- Корабль назовём «Бигль», пусть Чарльз Дарвин перевернётся в гробу. Ты плывёшь со мной, мы становимся любовниками. Тропические страсти. Это входит в мои планы, об этом я тоже мечтаю.
- Для того чтобы стать любовниками, нужна как минимум любовь.
- Об этом не думай, Профессор. Как можно не любить такого парня как я?.. пара недель в моих объятьях и тебя будет за уши не оттащить.
- Я хочу, чтобы любовь была взаимной.
    Феликс больше не порывался исчезать.
- Значит, поменяем пластинку, Профессор. Любовь будет взаимной! Это нам как два пальца. Не мешай, мечтаем дальше…. На чём мы остановились? Ага! На тот Джек-пот, который мы сорвём,…я куплю яхту. Разумеется, не такой отстой как у Абрамовича, пускай на своих баржах с прислугой плавает сам….
- Моряки говорят «ходит»….
- Абрамович пускай плавает! Мы купим современную, компактную, быстроходную яхту и отправимся в кругосветное путешествие лет на десять.
- Десять лет? Мы что, на веслах будем путешествовать?
- Перестань, Профессор, нам ведь некуда спешить.
- Не боишься заблудиться? Или ты настолько хорошо разбираешься в судоходстве?
- Мы наймём старого морского волка, он проведёт нас без проблем.
- Старому морскому волку будет скучно.
- Значит пускай возьмёт с собой свою старую обезьяну. Она всегда ходила с ним в дальние походы.
- Я не это имела в виду. Обезьяна вряд ли заменит ему женщину.
- Об этом тоже не думай, Профессор. У морского волка в каждом порту – невеста, будем периодически причаливать на свадьбу, мы будем на его свадьбе шаферами….
- А обезьяна?
- Что обезьяна?
- Обезьяне тоже нужен жених….
- Придётся нам на пару с морским волком как-то разруливать эту проблему,… но обезьяна никогда не проболтается об этом!
- И что потом?
- А потом мы вместе погибнем в кораблекрушении.
- То есть,… это не обсуждается? Может, я не хочу погибать в кораблекрушении?
- Пожалуйста, я могу погибнуть в одиночестве. «Титаник» смотрела.
- Смотрела….
- Ну и как?
- Полная чушь….
- Подумай как следует, Профессор. Я могу изобразить Ди Каприо и утонуть вечно молодым, а ты превратишься в старую облезлую старуху, которая всю оставшуюся жизнь будет сожалеть, о том, что не умерла вместе со своим юным любовником. Ты хочешь себе такой жестокой судьбы? «Титаник» форевер!
- По-моему это не очень смешно, шутить такими вещами.
- В этом месте я и не думал тебя смешить, я как раз хотел, чтобы ты слегка взгрустнула.
- Тебе это удалось. Я – в ужасе.
- Прекрасно, Профессор. Я как раз передумал тонуть. И вообще, я передумал плыть, теперь я хочу лететь.
- Куда лететь?
- В космос! – Феликс запрокинул голову и одухотворённо посмотрел в зовущее бескрайнее небо.
- Ты сегодня ничего не курил? – Осторожно уточнила Марго.
- Если бы я ещё и покурил, Профессор!.. Путешествие к центру Земли было бы тебе гарантировано. Тогда пришлось бы РЫТЬ!
- Значит, в космос?
- В космос! В идеале было бы прикупить межзвёздный корабль и отправиться к дальним галактикам. Бороздить просторы дальнего космоса. Прикинь, Профессор, я – твой Звёздный капитан. Тогда бы до нас точно ни одна мразь не дотянулась, а я как раз судебным приставам задолжал. Жаль, что это невозможно чисто технически. Пока невозможно…. следовательно,… придётся жить вечно, чтобы дожить до торжества прогресса. Итак, Профессор, помечтаем об этом: мы с тобой – вечножители! Вечная жизнь и Вечная любовь! На борту космического корабля несущегося к центру вселенной! Присоединяйся, Профессор, мы уже вылетаем. Уроды остаются, а мы с тобой улетаем…. Помашем гоблинам ручкой на прощание…. И ни тени злорадства по этому поводу….
    И Феликс, круто замолкнув, вдруг оЧЧень долго посмотрел на Марго.
    Это произошло внезапно. И у него был такой странный, придирчивый взгляд. Такие гипнотизирующие, парализующие волю глаза….
    Такая странная, иезуитская улыбка на губах….
- Что ты на меня так смотришь? – Заволновалась Марго.
- Полёт закончен, идём на посадку, Профессор. Последний вопрос, от которого зависит живучесть корабля…. ТАК ЗАЧЕМ ТЕБЕ НУЖНЫ ДЕНЬГИ, МАРГО?

    На обратном пути, уже в Псевдосе, Феликс заскочил в магазин и купил две бутылки шампанского….
    Теперь они находились в номере, в котором поселилась Марго. Люксовые апартаменты, в которых люксовыми были только габариты и, где высота потолков была выше всяких похвал. Немного мрачноватое, прямоугольное помещение с огромным окном, выходящим на главную городскую площадь. Старомодная, архаичная обстановка, состоящая из массивной железной кровати и давно вышедшей из моды мебели. Всё это было актуально лет пятьдесят тому назад, тогда это прокатывало как люкс, сейчас же этот антиквариат навевал ностальгию по совсем другой эпохе и в голову назойливо лезли созидательные песни, жизнеутверждающая музыка и политические анекдоты из той эпохи. Видимо крепко этот дух засел в сих люксовых апартаментах.
    Феликс подошёл к сидящей в кресле Марго, не спрашивая разрешения, подлил ей шампанского в гостиничный стакан, который она держал на весу, вернулся на свое место, - а именно к входной двери, - и вновь прислонившись плечом к косяку, предложил:
-  А теперь давай выпьем за чувство юмора. Главное в нашем положении – не утратить чувство юмора.
- Хорошее шампанское, но я больше не хочу, - отказалась Марго.
- Профессор, за это нужно обязательно выпить, ведь мы с тобой скоро разбогатеем.
- При чём здесь чувство юмора?
- У богатых чувства юмора нет, оно у них отгнивает….
    Марго привстала, потянулась и, поставив стакан с шампанским на стол, напомнила:
- Уже поздно. Я хочу спать….
- У меня есть ещё вопрос.
- Какой вопрос?
- Кого выбирает женщина? Богатого или с чувством юмора? Говорят, что шестьдесят процентов выбирают с чувством юмора.
- Ты веришь в статистику?
- Нет…. Я намереваюсь разбогатеть и не утратить чувство юмора.
- Ты не забудь выяснить, с кем они потом спят: с богатыми или с юмористами?
- А ты что думаешь по этому поводу?
- Тебе пора уходить….
- Профессор, не смешно. Не утрачивай чувство юмора.
- Командор, тебе пора….
    Феликс набычился и довольно странно улыбнулся.
    Вразумительно заговорил:
- Марго,… если ты печёшься за свою репутацию, то это напрасно. Забудь о ней. Ты можешь мне не давать, но в глазах всего этого города я с тобой уже переспал. Наше болото в курсе, что Феликс ни с кем без «ынтереса» не гуляет. Ты уже согрешила, жабы уже квакают. И если я завтра начну на каждом углу рассказывать, какая ты пылкая в постели….
- Уходи….
- У нас же с тобой биоценоз, Профессор. Полный биоценоз.
- Уходи….
- Я остаюсь.
- Ты же не будешь меня насиловать?
- Буду,… ты мне так и не ответила: зачем тебе нужны деньги?
- А если сегодня ночью ко мне друг приедет?
- Я ему зубы вышибу…. – Феликс мимолётно задумался и добавил. – А потом изнасилую…. – Феликс вновь подумал и мрачно посулил. – Предупреди всех соискателей, что ты вне зоны доступа. Я не шучу….
- А если у меня есть законный муж?
- На него это тоже распространяется. Насиловать не буду, но зубы вышибу.
- А если я ЭТОГО не хочу?
- Как можно не хотеть ЭТОГО не попробовав ЕГО?
- Тебе не кажется, что ты на меня давишь? Я начинаю нервничать…
- Извини, но у меня к тебе «ынтерес»….
- По-моему, это пошло….
- Забудь о воспитании, Профессор. Оно всё портит. И ещё раз вспомни про чувство юмора….
- Уходи, мне нужно подумать.
- Мне некуда идти, Профессор. Я ужё дошёл! Нашёл, обрёл и упёрся. Попытайся хоть раз в жизни не думать, СЕЙЧАС ИМЕННО ТОТ СЛУЧАЙ, КОГДА ДУМАТЬ – ВРЕДНО.
- Я не могу так быстро….
- Вали всё на меня, Профессор! Это я во всём виноват! Это я - похотливая, малообразованная скотина, у которой на уме только разврат. Твоя совесть чиста! Если сомневаешься, прими душ.
- Кстати, про душ, наконец-то воду горячую дали.
- И ты мне дай, Профессор,… дай ответ на вопрос – ЗАЧЕМ ТЕБЕ НУЖНЫ ДЕНЬГИ?

    Было где-то четыре часа утра….
    Голые Феликс и Марго лежали на старомодной необъятной кровати, рядом с которой на полу стояла вторая опустошённая бутылка шампанского. Сквозь неплотно задёрнутые шторы в помещение проникал холодный, настойчивый свет Луны, по потолку метались какие-то суматошные, бледные отблески.
    Оба смотрели в потолок, словно дожидаясь чего-то важного.
- Интересно, что бы сказала моя мама? – Поинтересовалась у потолка Марго.
- По какому поводу?
- По поводу нашей связи с тобой.
- Строгая у тебя маман?
- Если бы она узнала, что я отдалась тебе в первый день знакомства….
- Во второй….
- Мама бы меня прокляла. Она бы назвала меня Магдаленой.
- Какой Магдаленой?
- Она всех падших женщин называет Магдаленами. Кающаяся Мария Магдалена….
- Я займусь перевоспитанием твоей матушки. У меня есть один дедок на примете. Твоя маман ещё не так согрешит….
- Поздно,… она уже умерла.
- Жаль…. Дедок ещё бойкий, борозды не испортит.
- Видела бы сейчас моя мама….
- Хватит каяться, Магдалена, ты лучше скажи, у тебя кто-нибудь есть?
- На данный момент у меня есть ты.
- Я не о том…. Муж, любовник. Просто партнёр,… я не верю, чтобы у такой как ты никого не было.
- У меня был,… партнёр…. Или муж? Я теперь затрудняюсь придумать этому казусу название. Жили мы врозь, но спали вместе, он даже обещал жениться на мне.
- А почему не женился?
- Видно я ему не пара,… он же был бизнесмен.
- Диктуй адрес, я, как только освобожусь, сразу ему зубы повыбиваю.
- Спасибо за заботу. Сама виновата, ведь я его любила.
- Диктуй адрес, одними зубами он не отделается. Урою….
- Он мне даже стихи посвящал. Я некоторые из них до сих пор помню….
- Только не надо!..
- Чего не надо?
- Вирши этого упыря мне декламировать не надо….
- А ещё он умел красиво ухаживать….
- Диктуй адрес, за ним в лазарете будут ухаживать.
- Поздно. Он пропал.
- Куда пропал?
    Марго надолго замолчала и вновь безо всякого перехода перескочила на другую тему:
- Мне, действительно срочно нужны деньги. У меня были деньги, государственная премия. Триста тысяч, я их откладывала на одно очень важное дело.
- Подожди менять тему, о деньгах мы потом поговорим….
- Это всё одна и та же тема. Я одолжила ему триста тысяч на бизнес.
    БА-Алин! Не нужно быть пророком…. Феликс презрительно хмыкнул в темноту. В предвкушении….
    В наши нестабильные, лохотронские времена одалживать кому бы то ни было триста тысяч. На бизнес! Инвестиции!
- А потом чего? – Уточнил Феликс.
- А потом он сбежал…. Пропал….
- Соответственно, триста тысяч свалили за компанию?
- Как ты догадался?
- Короче, бросил тебя беременную и плачущую?
- Как ты догадался про беременность?
- Про беременность – это я экспромтом.
- Я тоже с ней экспромтом,… первый в жизни аборт, думала никогда на такое не пойду.
- Мне казалось, что такие сюжеты только в кино бывают. А как же бизнес?
- Оказывается, он долгов наделал на полтора миллиона. И всё в рулетку спустил. Никакого бизнеса и не было….  Везёт мне на плохих парней. Ты ведь тоже плохой парень? Командор, почему мне везёт на плохих парней?
- Монстр в каждой пай-девочке. Мне это знакомо….
- Послушай, ты такой опытный, меня это тревожит….
- Тихо! Всё, что было до тебя, теперь не имеет значения.
- Я и не претендую….
- Тихо!
- Думаешь, теперь у тебя есть право мною командовать?
- ТИХО!
    Феликс прижал палец к своим губам, а другой рукой прикрыл рот Марго. Дотошно вслушался в гулкую тишину гостиничных коридоров. Неужели померещилось? И едва он прислушался…. В ночной, оцепенелой тиши беспробудно дремлющего провинциального городишки, откуда-то с верхних этажей едва различимо донеслись демонические крики….
    Феликс сначала не понял, но потом спохватился.
    Ба! Знакомые вопли! Так блажит Эдит, когда её….
    КОГДА ЕЁ ТОГО!
    Феликс с пониманием фыркнул: во даёт геодезист! Пашет на всю катушку, за весь Псевдос отдувается. Феликс убрал руку от губ Марго, приглашая и её насладиться отголосками знойной любовной оргии.
     В наступившей тишине теперь явственно слышались звероватые, яростные вопли половозрелой самки.
    Ну надо же так орать!
- Что это? – Забеспокоилась Марго. – Кому-то плохо?
- Кошкин дом…. – Успокоил её Феликс. – Наоборот, всем хорошо.
    Марго вновь замолчала, после чего безо всякого перехода поинтересовалась:
- Ты мне сочувствуешь?
- Конечно!.. ведь все бабы – дуры. Даже профессора.
    Марго вновь замолчала.
    Феликс деликатно уточнил:
- Чего молчишь?
- Тебе не кажется, что мы засиделись? Я планировала через пару дней посмотреть на результаты.
- Я друга хоронил.
- А теперь чего мы ждём?
- Ничего…. Нога немного заживаёт и сразу выдвигаемся. Предположительно завтра….
    Феликс снова осёкся, уважительно прислушиваясь к неистовым воплям. Во пашет геодезист!
    Казалось бы, что эти вызывающе неприличные крики значительно усилились. Покруче чем в немецкой порнухе!


…………

25 сентября 20… года, 9 часов 15 минут утра, Эрнесто Луи Мането.
Пока ещё в своём номере.
Спит с Эдит. Намучился после вчерашнего….

…

    Когда зазвонил сотовый телефон….
    Сначала Мането долго и судорожно выбирался из сонных объятий Эдит, потом напряжённо боролся с непокорным, чудовищно несговорчивым одеялом, потом снова отбивался от знойных объятий Эдит, поскольку за то время, что он потратил на борьбу с одеялом, Эдит снова успела повиснуть у него на шее и нейтрализовать его мобильность. Кое-как высвободив правую руку, Мането потянулся за телефоном, но, спросонья не успев скоординировать свои движения, свалил его с тумбочки на пол.  Мобильник закатился под кровать.
- Здравствуйте, Мането…. – откликнулась на это падение включившаяся трубка.
    Мането рыкнул и рванулся за телефоном под кровать.
- На ваш запрос по неполным данным могу сообщить следующее….
    Мането поднял с пола телефон и уже хотел, было, приложить его к уху, но мобильник самым непостижимым образом вновь выскользнул из рук и брякнулся на пол.
- Алло, Мането, у вас всё в порядке?
- Да…. ДА! Я вас слушаю! – Мането взбрыкнулся, успев одновременно отбиться от неотвратимых, конвульсивных объятий Эдит и непостижимо ловким броском схватить телефон с пола и прижать его к уху: теперь он проснулся окончательно.
- Вы меня слушаете, Мането?!
- ДА! ДА! Я ВАС СЛУШАЮ!
    Мането смог наконец-то высвободить левую руку и, взяв свою подушку, накрыл ею голову спящей Эдит, чтобы она не услыхала ничего постороннего.
Режим секретности превыше всего. Конспирация!
- Пришёл ответ на ваш запрос, я вам его скинула по курьерской почте ещё вчера. Почему вы его до сих пор не получили?
- Мне некогда было. Занят. Продиктуйте мне данные.
- Вам всё диктовать?
- Давайте самое главное.
- Марго Старевич, двадцать девять лет, доктор наук, биолог, специалист по биоценозу….
- Двадцать девять лет и уже доктор?
- Может быть, вы мне просто зададите интересующие вас вопросы?
- Криминал есть?
- Криминала нет, но есть связь с одним типом, у которого имеются проблемы с законом.
- Что за связь и что за тип?
- Предположительно мошенник и брачный аферист, они жили вместе два года. Сейчас он в розыске.
- В политике не замешана?
- Не состоит ни в одной партии.
- Что-нибудь необычное есть?
- В двадцать лет её выбирали Королевой университета.
- Как самую красивую?
- Как самую умную,… как самую красивую её выбирали в девятнадцать.
- Такое вопиющее совершенство граничит с уродством.
- Что вы сказали?
- На каком основании она находится в Псевдосе?
- Основания самые официальные. Правительственная программа экомониторинга,  изучение влияния и последствий Алтунской аномалии на окружающую среду, финансируется из бюджета.
- То есть, она здесь находится легально?
- Вполне….
- Феликс Клар и Марго Старевич? Что их может связывать?
- Такой информации у меня нет.
- Насколько я знаю, она первый раз в жизни посетила город Псевдос?
- Если судить по базе данных, то да.
- Включите Старевич в систему наблюдения, о всех новостях сообщайте немедленно.
- Это всё?
- Всё….
    Мането выключил телефон и посмотрел на дисплей мобильника. Двадцать минут десятого….
    ДВАДЦАТЬ МИНУТ ДЕСЯТОГО!
    Какого хрена звонить в такую рань!!! Мането поднял подушку и умильно полюбовался на заспанную Эдит. Не задохнулась бы….
    Крошечка-кошечка….
- Какие-то проблемы, милый? – Сладко чмокнула во сне и вновь потянулась к нему Эдит.
- Какие могут быть проблемы, зая? – И Мането знойно потянулся к ней навстречу, надёжно фиксируя в объятиях таким образом, чтобы обеими руками ощущать молодые, упругие, крепкие ягодицы.
    Наверное, это любовь. Иначе, от чего всякий раз темнеет в глазах, когда он трогает её за ТАМ? Казалось бы, нет больше сил на ЭТО, но они всякий раз ИЗЫСКИВАЮТСЯ! И ОНА всякий раз принимает ЕГО с таким энтузиазмом! С такой готовностью!
    Это – любовь! Это – какая-то новая разновидность любви. Малоизученная. Любовный апокриф.
    Высокая похоть, возведённая в идеал.

…………

Феликс Клар и Марго Старевич, 25 сентября 20… года,
08 часов 24 минуты утра….
На Территории Алтунской Аномалии. На Поле….

…

    Опять все слишком гладко проходит….
    Скатертью дорога. И Флойд доставил на исходную точку без всяких приключений, и через Ворота проскочили как по маслу, и на Поле вышли, лишнего времени не потеряв, и направление, которое он взял, безошибочно вывело их на искомую Клумбу. Вон она – виднеется ярким жёлтым пятном вдали.
    Как всё отвратительно гладко проходит….
    Так, наверное, всегда, когда суёшь голову в мышеловку, которая потом с оглушительным грохотом срабатывает, захлопывается и….
    И Феликс остановился….
- Чего ты опять встал?
    Ему в спину почти упёрлась Марго, которая всё это время шла немного позади, стараясь идти точь-в-точь по его следам.
- Вспомнил…. – Заявил Феликс.
- Чего ты вспомнил?
- Ты не забыла, как у нас это было прошлой ночью?
- Пошли, Командор, не распаляйся.
- А я всякий раз распаляюсь…. Имей в виду, ты от меня теперь не отвяжешься.
- Пошли, Командор….
- Давай поговорим об этом,… за что ты меня полюбила?
- Командор, не зарывайся….
- И вообще, вбей себе в голову, что я – мужчина твоей мечты.
- Мы пойдём или нет?!
- Ты не забыла?!
- Я всё помню,… пошли….
    И Феликс пошёл….
    Он снова посмотрел назад и по сторонам. Он так и шёл всё это время, романтично озираясь и, стараясь придать своему лицу беззаботное, несколько лямоватое выражение. Пусть его фатальные предчувствия не тревожат Марго раньше времени. Ведь говорят же, что ему везёт.
    Сегодня должно пронести, как и всякий раз до этого проносило.
    И потом, он сам в свои тревоги до конца не верил, слишком много и зачастую по любому, неоправданному поводу эти тревоги стали возникать. Слишком мнительным он стал в последнее время. Впечатлительным. Очевидно, психика расшатана тюрьмой, «семейным счастьем» и прелестями общения с упырями типа Тедди Мамоны. Как бы дело не дошло до успокоительных, того и гляди, придётся профессию менять.
    Может и пронесёт.
    Пронесло бы….
    И сразу менять к чертям эту профессию!

    Когда они подошли к краю жёлтой Клумбы….
    Сначала у него были сомнения, в том, что это та самая Клумба, ради которой они делали крюк в прошлый раз, - на Поле ведь всё изменчиво и всё в постоянном движении, -  но когда они приблизились к ней метров на пятьсот, то эти сомнения сразу же сошли на нет, потому что отсюда уже стало видно зияющую среди ярко-жёлтого цветочного ковра Чёрную Яму.
    Они осторожно приблизились и остановились на краю этой Ямы….
    Она была метров десять в диаметре.
    Вообще-то их называли – Воронками.
- Ближе не подходи, - предупредил Марго Феликс, на всякий случай крепко ухватив её за локоть, чтобы она по простоте душевной не сунулась куда ей не положено.
    От этого веяло чем-то нехорошим. От этого за версту разило каким-то чужим и отвратительным. Феликс брезгливо посмотрел на дно этой иссиня-чёрной Ямы. Края Ямы блестели как стекло и, в них даже можно было увидеть своё отражение. Потом следовали некоторые непонятные волокнистые кружева-переплетения, на которых висело что-то сопливое и жиденькое и уже совсем внизу, предположительно на дне этой ямы, притаилась какая-то невнятная люминесценция и, почему-то чудилось, что ОТТУДА ЗА ТОБОЙ КТО-ТО С БОЛЬШИМ ПРИСТРАСТИЕМ НАБЛЮДАЕТ. Кроме всего прочего, из этой ямы мерзко воняло, а плохой запах на Территории может дурно влиять на голову.
    Проблемы могут начаться с головой.
- Реакция ещё идёт…. – Отметила Марго.
- Не вздумай этого нюхать, - вновь предупредил Феликс.
- Чего-то подобного я и ожидала, - ещё раз заглянув в эту Чёрную Яму, без особого воодушевления констатировала Марго.
    Феликс мельком посмотрел на Марго. Цветочки жалко, вон сколько этой красоты загублено.
    Исключительно из сожаления по этому поводу, он полюбопытствовал:
- Что ты здесь наделала, Профессор?
- Попыталась высадить проростки,… к примеру, пшеницы.
- Как могла…. – Феликс осторожно сглотнул, подыскивая слова. – Твоя рассада такое натворить?
- Видимо так бурно протекает отторжение.
- Отторжение чего?
- Я занесла чуждый для этой замкнутой системы биоматериал, попыталась его имплантировать. Система его отторгает, довольно агрессивно отторгает, до полной аннигиляции всех реагентов, так она защищает своё экологическое равновесие.
- А другими словами нельзя об этом сказать?
- Нет у меня других слов! Имплантация фрагмента сорвалась, внутренняя стабильность системы нерушима, замкнутый круг не разорвать, причины кроются на молекулярном уровне, несовместимые биохимические реакции,… других слов у меня нет. Эксперимент провалился!
- Ты не нервничай, Профессор. Ты молодая – у тебя всё впереди.
- Я не нервничаю!
- Хочешь, я скажу другими словами?.. Не стали бы ОНИ ради пары проростков так реагировать. Ты посмотри, какая большая Воронка. ОНИ тебя сейчас предупреждают. Или пугают. Чтобы ты больше нос в это не совала.
- Кто ОНИ? – Марго пытливо посмотрела на Феликса и на её лбу появились саркастические морщины.
- Бесы, которые здесь поселились…. – Невозмутимо изрёк Феликс.
- Обойдёмся без обскурантизма. ПОКА ОБОЙДЁМСЯ БЕЗ ОБСКУРАНТИЗМА! Всё пока можно истолковать не впутывая никакой бесовщины. Слишком большое количество задействованных реагентов, возможно, были какие-то катализаторы. Между прочим, это лишний раз доказывает, ЧТО ПРИНЦИП ЛЕ-ШАТЕЛЬЕ РАБОТАЕТ!
- Ты не нервничай, Профессор.
- Я И НЕ НЕРВНИЧАЮ!
- Вот теперь вижу, что ты не нервничаешь. Подумай о сексе со мной и перестань нервничать окончательно.
    Брови Марго возмущённо поползли вверх:
- Нельзя же о сексе думать постоянно!
- А кто?.. Запретил?.. Думать о нём постоянно? – Очень пунктуально уточнил Феликс и с «ынтересом» посмотрел на Марго.
- Нельзя же слепо потакать своим инстинктам. Нужно обуздывать свою плоть.
- Да-а? – Изумился Феликс. – Обуздывать, говоришь,… ты лучше скажи, в какой позе тебе больше всего нравится обуздывать?
- Неактуально, Командор. Пошло…. Вообще-то я на работе. И ты на работе! Поэтому займёмся делом, мне нужно взглянуть, что произошло с моими материалами на другой Клумбе.
- Зуб даю – там всё аналогично, поэтому не трать время.
- Я хотела бы взглянуть!
- Ты опять нервничаешь?
- Я не нервничаю!
    Феликс начал осматриваться по сторонам, пытаясь определиться с направлением, которое должно было оптимально привести их к следующей Клумбе, между делом продолжая бухтеть себе под нос:
- Плоть обуздывать…. Потому и нервничаешь, что пытаешься обуздать необузданное…. Хоть на мгновение почувствуй себя самкой…. Рядом со мной это можно….
- Что ты сказал?!
- Ты снова нервничаешь…. – Печально констатировал Феликс. – А я знаю лекарство от этого невроза.
- Какое?
- Пойдём, расскажу по дороге…. – Махнул рукой Феликс, приглашая её за собой и, когда она отправилась вслед за ним, начал преспокойно излагать рецептуру проверенного веками психостимулятора. – Только учти, его нужно принимать только со мной и дозировку я буду контролировать лично! Запоминай! Для начала принимаешь тёплый душ, надеваешь красивое прозрачное бельё яркого цвета, тебе, кстати, пойдет розовый или жёлтый цвет, потом выпиваешь бокал красного вина, раскрепощаешься и внутренне готовишься к самому лучшему….
- При чём здесь бельё?
- Не перебивай! В соседней комнате на кровати лежу я – голый, небритый и необузданный. Раскрепощённый напрочь! Можешь меня даже к этой кровати привязать, чтобы я с цепи не сорвался раньше времени. Мне наливать не нужно и наряжать меня в жёлтое белье нет необходимости, пусть всё красноречиво торчит наружу. Я могу даже не ходить в душ, пусть от меня разит самцом. Ты  входишь в эту комнату и останавливаешься на пороге в раскованной позе, которая подчёркивает все прелести твоей фигуры, на тебя падают лучи Солнца и ты, очень загадочно улыбаясь, начинаешь вызывающе медленно снимать….

    Беседуя об этом, они прошли не менее километра.
    Марго, которая всё это время большей частью молчала, попросила:
- Давай сменим тему, Командор.
- Давай, - легко согласился Феликс, - нельзя же, на самом деле, всё время думать о сексе….
    И Феликс снова повернул голову, и в очередной раз посмотрел через своё левое плечо назад.
    Пятно. Сначала их было два. Потом второе отстало, а это продолжает преследовать их неотступно, держась на приличном расстоянии. Впрочем, в этом нет ничего нового. Бывает, что Пятна довольно часто ведут себя таким странным образом, бывает, что они могут даже забегать вперёд и перекрывать дорогу и это – не повод для беспокойства. Если Пятно хочет напасть, то оно нападает неожиданно.
    Повод для беспокойства в другом…. Прошлой ночью он проснулся от того, что ему в четыре утра нестерпимо захотелось поесть сыра. Твёрдого, ноздреватого, солёного сыра. И никаких скабрезных смешков по этому поводу!
    Бесплатный сыр бывает только в мышеловке.
- Ты любишь сыр, Марго? – Поинтересовался Феликс.
- Предлагаешь поговорить о еде?
    Феликс ещё раз посмотрел в сторону Пятна. Безо всяких сомнений по этому поводу: оно с самого начала вяло кралось за ними по пятам и отставать не собиралось. Но это НЕ ПОВОД ДЛЯ БЕСПОКОЙСТВА. Это….
    Это – симптом! Мышиная философия. Мышиное мышление. Твоё любимое лакомство – сыр. Сначала ты начинаешь трусливо вздрагивать от каждого шороха, потеть от страха и, соответственно этому, вонять мышатиной. Потом тебе везде мерещится мышеловка и нелепая смерть в этом коварном орудии убийства. Она заразна – мышиная философия, она превращает тебя в серую мышь.
- Так ты любишь сыр или нет? – Настойчиво уточнил Феликс.
- Продукт полезный, но я к нему равнодушна. Особых пристрастий не питаю.
- Это меня вдохновляет….
    Главное – не дружить с мышами. С носителями этой философии. С переносчиками.
    Держись подальше от мышиной возни.
    Всякий раз нужно принюхиваться: не воняет ли где мышатиной?
    И Феликс ещё раз посмотрел в сторону Пятна. Лучше бы оно держалось подальше.
- Давно хотел затронуть эту тему, Профессор…. – Начал он.
- Я же просила, не называть меня «Профессором».
- Дело в том, что я у тебя хотел как у Профессора спросить,… что здесь происходит?
- Где здесь?
- Вот здесь,… на Территории? Что за странный мир нас окружает?
- Ты же знаешь, мне нельзя на эту тему распространяться.
- Профессор, ты не забыла? Мы – подельники. Заговорщики. Бунтовщики! Если что не так, висеть будем на одной рее.
- Что, конкретно, тебя интересует?
- Конкретно?.. Ну, например, что за напасть обрушилась на Алтун?
- А это, действительно, напасть?
- Ну, а как ты думаешь? Был город и вдруг его нет, вместе со всеми жителями.
- Я хотела бы посетить Алтун.
- Мне заказано водить тебя в Алтун, да я и сам туда не суюсь.
- Ты же говорил, что мы – карбонарии.
- Я не говорил, что мы карбонарии.
- Ты же сам сказал, что мы – заговорщики.
- Я сказал – «заговорщики», но не сказал – «карбонарии».
- А какая разница?
- У карбонариев не стоит.
- Чего?
- Ничего-ничего,… не отвлекайся. Итак,.. что здесь происходит? Что это за мир? И что произошло с этим городом?
- Ты сам к чему склоняешься?
- Я думаю, что это Бог на нас наслал проклятие, чем-то мы его прогневали,… может быть, это преддверие Апокалипсиса. Один мой знакомый говорил, что здесь поселился дьявол и его бесовская свита заправляет всей этой чертовщиной. Он ещё говорил, что здесь – место грехопадения Ангелов. И они нам теперь мстят за это. В Псевдосе болтают, что это марсиане к нам прилетели и засели, окопались тут на Территории. Никого близко не подпускают. Затаились и чего-то выжидают.
- На Марсе нет жизни.
- Что, вся сюда перебралась?
- Всё гораздо сложнее, даже не знаю, как тебе это объяснить, какими словами?
    Марго задумалась и замолчала. Феликс подождал немного и поторопил:
- Ты постарайся, подыщи слова. Мудрёно излагать мы все умеем, снизойди до нас по-простому…. Чего молчишь?
- Думаю, как начать.
- Очень просто. Представь, что перед тобой смышлёный, любознательный пацан лет этак пятнадцати. Излагай исходя из этого, мудрёные термины сами собой улетучатся…. О чём ты опять думаешь?
- Не знаю, я сейчас почему-то думаю о сексе….
    Феликс остановился и возмущённо засопел.
- О сексе с кем? – Сквозь зубы уточнил он.
- Со смышленым пацаном лет пятнадцати…. Какая я всё-таки испорченная. Сама себе поражаюсь.
- Послушай, Профессор…. – Начал расшепериваться Феликс.
- А чего ты встал, Командор? Идём-идём, нас ждут великие дела, ты же сам призывал думать о сексе постоянно.
    Марго подтолкнула Феликса в плечо и жизнеутверждающе посмотрела в ту даль, где их, предположительно, поджидали великие дела.

    Они прошли ещё два километра.
    Практически всё это время говорила только Марго, а Феликс лишь изредка что-то уточнял.
    Первоначально Марго говорила спокойным, уравновешенным тоном:
- Это сугубо моя теория и я не претендую на то, что она – Истина. Конечно же, эта теория от начала и до конца не может быть моей, я, прежде всего, опираюсь на полученное ранее достоверное знание и на результаты собственных исследований. Я склоняюсь к тому, что это – все-таки Посещение. Или вернее, Проникновение….
- Значит, никакая это не бесовщина, никакой не метеорит и не стихийное бедствие? Значит, у нас Гости?
- Не перебивай меня, смышленый пацан лет пятнадцати. Мысль уходит…. Предполагаю, что вся территория Алтунской аномалии в рамках своих чётко очерченных географических границ является фрагментом другого мира, возможно даже фрагментом некоего параллельного гиперпространства. Здесь по иному проявляют себя пространственно-временные связи, по-другому протекает биохимический обмен и сам этот мир, возможно, базируется на несколько иных физико-химических законах. Один из бесконечного множества миров, существование которых подразумевает квантовая природа материи. Точка декогеренции, разрушения суперпозиции, другой ствол сознания….
- Ствол сознания,… термины какие-то наркоманские…. – Буркнул Феликс.
- Ты слушаешь меня, любознательный пацан лет пятнадцати?
- И даже что-то понимаю, – с ещё большим недовольством буркнул Феликс.
- Постарайся вникнуть, Командор, проще у меня не получается. Перед нами – другой вариант объективного мира. Другая вселенная. Суперпозиции больше нет, в этой точке один их вариантов событий каким-то образом обособился и, наше сознание переместилось сюда. Перед нами – одна из версий Мультиверсума. Как это произошло, я не знаю, но пытаюсь узнать. Это полностью автономная, замкнутая система и я никак не могу понять, что обеспечивает её замкнутость. Её перенесли сюда сознательно, опять же не знаю, кто и с какой целью, могу только предположить. Допускаю, что это – ШЛЮЗ ДЛЯ КОНТАКТА, КОПИЛКА С СЕКРЕТАМИ, НЕЙТРАЛЬНАЯ ПОЛОСА ДЛЯ ВСТРЕЧИ. Другими словами – ОЗНАКОМИТЕЛЬНЫЙ ТЕСТ НА НАШУ ЗРЕЛОСТЬ. Видимо это – единственный способ, чтобы мы смогли СОПРИКОСНУТЬСЯ. Они знают, что мы заинтересуемся, полезем изучать. Начнём делать какие-то выводы, соответственно этому ОНИ оценят нашу готовность к Контакту и в непосредственном соприкосновении смогут изучать нас.
- А мы полезли воровать, - фыркнул Феликс.
- Цивилизация, лишённая культуры, это – изобретение Дьявола. Возможно, нам хотят об этом намекнуть, во всяком случае, я уверена, что они прибыли неслучайно. У них есть какая-то сверхцель.
- Откуда они прилетели-то?
- Командор, я уже говорила, никто ниоткуда не прилетал. Это просто другая форма материализации, другой вариант развития событий. Мы все – одно целое и состоим из одной материи, только проявляем себя по-разному. Самое лучшее – воспринимать их как призраков.
- Ну и чё дальше?
- А чё дальше?.. а дальше тебе нужно понять, что здесь меняется не только физическая картина мира, но и наше сознание. Оно тоже, в свою очередь начинает работать по-другому. Все эти переходы из одного варианта в другой, непосредственно связаны с модификацией сознания. Сознание, собственно, и разделяет миры своим выбором одной из альтернатив. На таком восприятии мира наше сознание здесь и сейчас – СФОКУСИРОВАЛОСЬ. Задействован другой ствол сознания и то, что раньше было призраками, теперь обретает плотность и физические формы. К сожалению, вся формализация материи никогда не была дана нам в ощущениях.
- Ничё на понял….
- Командор, перед нами другая система координат, другой мир, базирующийся на других физических законах. Наш мир, наша привычная среда обитания, тоже никуда не исчезла. Наш мир остался за тем, что ты называешь «Воротами». Здесь – другая Вера, другое Понимание и здесь наши ПРЕДРАССУДКИ не действуют.
- По-моему это – Родина предрассудков.
- Я же просила не перебивать!
- Извини….
- Допустим, нас постоянно преследует неполнота восприятия. Куриная слепота! То есть мы не в состоянии ежемоментно воспринимать этот мир в полном объеме, то есть во всей его многомерной полноте и широте, от нас всегда что-то ускользает, причём ускользает гораздо больше того, нежели мы воспринимаем. Наше восприятие привычного мира базируется на безусловной Вере, что всё должно происходит так и не иначе. Всё, что выходит за рамки этой Веры – носит либо мистический, либо сверхъестественный характер, противоречит Истине. Вода должна быть жидкой, брошенный вверх камень должен непременно упасть вниз, мы приблизительно рассчитываем какое усилие нужно затратить, чтобы поднять этот камень, потому что приблизительно представляем его плотность. Мы находимся в определенной взаимосвязи физических и временных постоянных. А что если это – элементарный обман чувств? Ведь даже теоретически можно представить миры, в которых брошенный вверх камень не упадёт вниз и не утонет в воде. Сбей фокус нашего сознания, дай ему другую Веру, измени эти физические и временные константы и мир предстанет другим. Мир выглядит так, потому что наше сознание удерживает нас в рамках одного из вариантов и ЗАСТАВЛЯЕТ НАС ВИДЕТЬ ЕГО ТАКИМ. ЧУВСТВАМ ПРИКАЗАНО ЧУВСТВОВАТЬ ИЗБИРАТЕЛЬНО, ПО ПРИНЦИПУ: МОЖНО – НЕЛЬЗЯ. Более того, есть исследования, которые доказывают, что основная функция, которую выполняет наше сознание, заключается в том – ЧТОБЫ МЫ ВИДЕЛИ И ВОСПРИНИМАЛИ МИР ИМЕННО ТАКИМ.  Наше сознание насильственно поддерживает и питает нашу Веру, именно поэтому мы настолько прочно закрепощены в варианте своего восприятия и осознавать всю суперпозицию нам не дано. Здесь, на Территории Аномалии наше сознание почему-то работает по-другому, что-то сбивает его фокус, мы НАЧИНАЕМ видеть то, что при обычных условиях никогда бы не увидели. Мы здесь по-другому ЧУВСТВУЕМ. И по-другому ВИДИМ. Понял?
- Ты не распаляйся, Профессор, говори помедленней.
- Странная взаимосвязь, давно известно, что человек всего на пять процентов использует потенциальные мощности своего мозга и, как недавно выяснилось, всю материю этого мира мы можем ощущать тоже лишь на пять процентов. Эти мистические пять процентов, почему бы не провести параллель? Метафора «пустая голова» - после этого обретает новое звучание. Если наша голова пуста на девяносто пять процентов, то и остальные девяносто пять процентов реальности мы рассматриваем как – ПУСТОТУ. Основное содержание этого мира мы воспринимаем как ПУСТОТУ! А теперь вообрази, из этой пустоты выстроено бесконечное множество миров. У каждого этого мира свои законы бытия, свой выбор и своя альтернатива. То есть, образно, все эти формы жизни произвольно перемещаются друг через друга, преодолевают непреодолимые препятствия, здравствуют в агрессивных средах. Фактически – совмещается несовместимое, потому что у материи есть принцип квантовой неопределённости и как ПРОЯВИТ себя эта материя в каждом из множественных миров, нам всей многомерности этих взаимосвязей не представить никогда. То есть то, что мы называем «чудом», невозможно здесь, но вероятно в другом мире, среди бесконечного множества вариантов развития событий.  Мы состоим из одной материи, это верно, но проявляет эта материя в каждом из миров себя по-разному, а мы лишь воспринимаем всё это как ПУСТОЕ, хотя ничто, я повторяю – НИЧТО! – не проходит без нашего опосредованного участия, поскольку все мы – тоже материя….
- Все мы материя?.. – Феликс остановился и посмотрел совершенно в другую сторону, на крадущееся Пятно. – Всю бы эту материю на портянки порвал, если бы не любовь к людям.
- Фактически, перед нами сейчас пустота во всей своей полноте. Обратная, тёмная сторона жизни, но это уместно, если прибегнуть к развёрнутым, художественным обобщениям….
- Где ты этого нахваталась? – Бесцеремонно оборвал Феликс.
- Это – теория Мультиверсума.
- Продолжай, Профессор, допустим, я врубаюсь, о чём идёт речь.
- Вообще-то я – эколог, а не физик. И я не увлекаюсь эвереттизмом, но теории Мультиверсума прекрасно ложатся в мои представления о происходящем….
- Эвереттизм?.. – Феликс снова стал озираться и вновь посмотрел на Пятно.
    Крадётся. Неотступно крадётся. И в чём причины такого упрямства – неясно. Если бы хотело напасть, то уже бы давно напало. Да и Пятно какое-то маленькое, хилое, невыразительное. Так и хочется сказать – убогое.
- Хью Эверетт. Это американский физик, первым предложивший многомировую интерпретацию квантовой механики, - объяснила Марго.
- Аллё, Профессор, перед тобой смышлёный пацан лет пятнадцати…. Рано и ни к чему ему знать об этом.
- Ты чем-то недоволен?
- Это не для средних умов, сказать честно, я ничего не понимаю. Я же тебя просил снизойти до моего уровня. Предложи мне концепцию попроще.
- Хорошо, специально для тебя. Популистская концепция, Командор! Представь проще, допустим, что всё это – чей-то изощрённый бред. Бред по полной программе! У этого бреда есть главный режиссёр, для него это – игра, развлечение, а мы соответственно – игрушки. Представь, что по-своему бредят все, в том числе и игрушки, и из совокупности этого коллективного бреда усилиями режиссёра рождается один Большой, Непостижимый Бред. Шикарный и неповторимый! Причём одно не может существовать без другого. Суперпозиция! А ты, как наблюдатель, можешь произвольно перемещаться из одного бреда в другой, и каждый маленький, уютный бред, в котором ты побывал, становится тебе как родной. Мы все несём свой бред с любовью и субъективная любовь каждого к индивидуальному бреду, делает невозможным понимание объективного бреда. И, несмотря на то, что все игрушки являются гомоподобными, но в каждом варианте чужого бреда они воспринимают друг друга как инопланетяне….
- Стоп! Вот это мне нравится! Особенно то место, где мы все « несём свой бред с любовью». Можешь не продолжать, созревшее понимание этого находится внутри меня. Твой бред мне как родной.
- Ты-ы,… сейчас издеваешься?
- Профессор, СЕЙЧАС ИЗДЕВАЕШЬСЯ ТЫ…. Алтун – моя Родина и если это чей-то маленький, уютный бред…. Зачем ОНИ уничтожили Алтун?
- Я считаю, что это – не факт. Никто не умер в городе Алтун. Город Алтун умер только в нашем сознании в виде одного из бесконечного множества вариантов.
- ЗАЧЕМ ОНИ УНИЧТОЖИЛИ АЛТУН В ВИДЕ ОДНОГО ИЗ БЕСКОНЕЧНОГО МНОЖЕСТВА ВАРИАНТОВ?
- Феликс, не воспринимай этого всерьёз, возможно, что они сделали нам подсказку. Ключ к большой тайне. Это можно воспринимать как презент. Подарок….
- Ничего себе подарочек, двадцать пять тысяч погибших. И целый город долой.
- Ты пойми, для них эти люди не умерли, они, может быть, законсервированы. И потом, что есть смерть и что есть жизнь? И насколько смертью является то, что мы называем смертью? Может быть, смерть это только начало жизни? Ты пойми, должны встретиться два типа сознания, два совершенно разных мировосприятия. Две философии. Проводится большой, глобальный эксперимент. Мы здесь, на этой нейтральной территории, в этих уникальных условиях можем хоть как-то взаимодействовать, изучать друг друга. У них же совершенно другое отношение к понятию времени. Или пространства. Может быть, они вообще – бактерии.
- То есть?
- То есть мыслящие бактерии, объединённые в колонии.
- То есть бактерии умнее нашего?
- Обиделся, Командор?
- Есть немного,… приятно было осознавать себя венцом творения…. Значит, ты утверждаешь, что это – эксперимент.
- Допускаю….
- Вот и я допускаю,… вы учёные, хоть изредка не забывайте, что за всем этим стоят ЛЮДИ. У меня в Алтуне дом остался и могила матери.
- Феликс, это всего лишь один из множества вариантов….
- По мне так кажется, что все твои теории – хрень новомодная. Извини, Профессор, сейчас стало популярно на каждом шагу трындеть про квантовую неопределённость вещества и ты туда же,… повелась на эти разговорчики. Я больше верю тому, что перед нами – результат тектонической подвижки в мантии, геомагнитная аномалия. Тут тебе как следствие и гравитация нарушена, и всякие вредные поля выходят наружу, и психотропное воздействие, и прочая паранормальщина. В одном мы с тобой сходимся – нам всё это чудится.
- Я не утверждала, что нам это чудится, я утверждала, что это – реальность, только она – другая.
- Хорошо, пусть нам эта другая реальность – ЧУДИТСЯ.
- А почему же не было землетрясения?
- А потому что на болотах стоим, чему здесь трястись? А в горах, между прочим, все дороги растрескались, когда Алтун взорвался.
- Не понимаю, как эта бледная, профанированная версия может всех устраивать?! Она же ничего не объясняет! ЭТО ПРИДУМАНО ДЛЯ ПРОМЫВКИ МОЗГОВ, ЧТОБЫ ВСЕХ ВВЕСТИ В ЗАБЛУЖДЕНИЕ.
- Не кричи, Профессор.
- Послушай, смышлёный пацан лет пятнадцати, хватит прикидываться несмышлёным юнцом! ВСЕ ДАВНО ПОНИМАЮТ, ЧТО ЭТОТ КАРАНТИН И ЭТА ОФИЦИАЛЬНАЯ ВЕРСИЯ ПРИДУМАНЫ НАШИМ ПОЛНОСТЬЮ КОРУМПИРОВАННЫМ ПРАВИТЕЛЬСТВОМ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ МОЖНО БЫЛО ГРАБИТЬ АЛТУНСКУЮ АНОМАЛИЮ В ОДИНОЧКУ!
- А чего орать-то?
- ВАМ, ШАБЁРЩИКАМ, ТОЛЬКО КАЖЕТСЯ, ЧТО ВСЁ, ЧТО ВЫ ОТСЮДА ТАЩИТЕ, ПОПАДАЕТ В РУКИ КРИМИНАЛИТЕТА ДЛЯ ПОСЛЕДУЮЩЕГО НЕЛЕГАЛЬНОГО РАСПРОСТРАНЕНИЯ. НА САМОМ ДЕЛЕ, ВСЁ ЭТО – ПОПАДАЕТ В РУКИ ПРАВИТЕЛЬСТВА! ЦЕЛЫЕ ГРУППИРОВКИ В ПРАВИТЕЛЬСТВЕ БОРЮТСЯ ЗА ПРАВО РАСПОРЯЖАТЬСЯ ТЕМ, ЧТО ВЫ НАЗЫВАЕТЕ – ХАПОЙ. И ХАПАЮТ ТАМ ПОХЛЕЩЕ ВАШЕГО! ЭТО КАК НАРКОТИКИ – ВСЕ ВЕДОМСТВА, КОТОРЫЕ БОРЮТСЯ С ИХ НЕЛЕГАЛЬНЫМ РАСПРОСТРАНЕНИЕМ, СУЩЕСТВУЮТ ТОЛЬКО ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ КОНТРОЛИРОВАТЬ ИХ ВПОЛНЕ ЛЕГАЛЬНОЕ РАСПРОСТРАНЕНИЕ. РАСХИЩЕНИЕ ВСЕЙ ХАПЫ С ТЕРРИТОРИИ КОНТРОЛИРУЕТСЯ ПРАВИТЕЛЬСТВОМ! ЗА ЭТИМ БИЗНЕСОМ СТОЯТ ОГРОМНЫЕ ДЕНЬГИ! И ОЧЕНЬ ВЛИЯТЕЛЬНЫЕ ЛЮДИ! 
- Кажется, я знаю, зачем тебе нужны деньги…. – Спокойно изрёк Феликс, когда Марго взяла паузу чтобы, элементарно, отдышаться.
- Ну и зачем?
- Ты хочешь открыть лабораторию, чтобы вопреки всему продолжить НАУЧНЫЕ исследования нелегально.
- Не совсем лабораторию,… а как ты догадался?
- Если не лаборатория, тогда что?
- Нужно материально поддержать мыслящих людей, тех, кто сейчас в опале, не дать им возможность утратить веру в себя, профинансировать дальнейшие исследования,… а как ты догадался?
- Это было нетрудно…. Все вы учёные одинаковые, пока не докажите остальному миру свою правоту, не успокоитесь. За идею костьми ляжете. И деньги для вас лишь средство для этого. – Феликс скинул рюкзак с плеча и распорядился. – Передохнём, Профессор. Слишком бурная была полемика. Уважаю тебя за это….
- За что ты меня уважаешь?
    Феликс сделал несколько шагов в сторону, не обращая внимания на остановившуюся в недоумении Марго, которая взирала на него округлившимися от удивления глазами:
- Я в книжке читал про Джордано Бруно, который за свои идеи на костёр пошёл. И ведь сгорел заживо…. Я, помню, об этом факте как-то Одноглазому Молли рассказал, а он сказал – что придурок этот Бруно. Он бы, типа, такому фанатику ещё и бензинчику в костёр плеснул. Ржал, чмо, как мерин педальный…. – Ни к кому конкретно не обращаясь, Феликс снова сделал несколько шагов, но теперь уже в другую сторону, он продолжал что-то высматривать вдалеке. – А Кампанелла вопреки всем опасностям до конца жизни про свой город Солнца твердил. Не отрекался. За свою мечту на дыбу пошёл….
- Ни на какую дыбу Кампанелла не пошёл…. – ошарашено наблюдая за его метаниями, успела возразить Марго.
- Это один из бесконечного множества вариантов. Сердце радуется, Профессор, что присутствуют на земле такие как ты. Тот, кто живёт ради идеи и готов за неё пойти на всё. А я вот только за бабло пупок надрываю…. Какая же я гнида…. Сосок…. Сам к себе отвращение испытываю. Тьфу, противно! – Феликс безнадёжно махнул рукой, от души сплюнул и порывисто дёрнулся, чтобы уйти, но остановился и снова продолжил. – Полюбуйся, какой я мерзкий тип и среди какого отребья мне жить приходится. Ненавижу. Самого себя презираю….
- Ты чего, Командор?
    Продолжая удаляться, Феликс признался:
- Нравственные муки, Профессор. Они мне свойственны. Можешь пока передохнуть, надеюсь, это скоро пройдёт…. Вот-вот должно отпустить….
    Феликс потерянно махнул рукой и печально отправился прочь. В полном недоумении Марго смотрела ему вслед, ожидая продолжения.
    И оно последовало….
    Удалившись на приличное расстояние, Феликс мученически воздел глаза в небо и громогласно изрёк:
- ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ, КАКОЙ БОЛЬШОЙ ДУШИ ЧЕЛОВЕК МУЧАЕТСЯ И СТРАДАЕТ НА ЭТОМ ДНЕ ЛЮДСКОМ!
- Зачем ты это сказал? – Окончательно запутавшись, пробормотала Марго.
    Феликс уже отошёл настолько далёко, что ему пришлось кричать:
- КОМАНДУЙ ПАРАДОМ, ПРОФЕССОР! Я тоже хочу докопаться до истины. Ты же не думаешь, что я такой идиот, чтобы поверить в землетрясение. Или в метеорит. Обрати внимание, наши интересы опять совпадают. Ты не думай, что у меня только деньги на уме. Я – тоже идейный…. Во всяком случае, мне приятно себя таковым ощущать…. Мы докопаемся до истины!
- Не понимаю, что за внезапный прилив эмоций?
- Давно мечтал ввязаться в какое-нибудь великое дело. Когда мы будем издавать монографию по этому вопросу, моя фамилия будет стоять рядом с твоей.
- В КАКОМ КАЧЕСТВЕ?! – Марго теперь тоже приходилось кричать, чтобы Феликс её услыхал.
- МЫ ЖЕ С ТОБОЙ ПОДЕЛЬНИКИ…. – Феликс сделал паузу, отвернулся и сквозь зубы добавил. – И, надеюсь, – любовники…. – Феликс вновь сделал паузу, мимолётно задумался и опять закричал, обращаясь к Марго. – ДОЦЕНТ ФЕЛИКС КЛАР! По-моему, неплохо звучит. Берёшь меня в долю?!

…………

25 сентября 20… года, 10 часов 43 минуты утра.
Вили Манфред Козински – Носорог.
В своём кабинете….

…

    Носорог посмотрел на часы, скоро должен прийти Шпеман.
    Носорог ждал его визита, полчаса назад они договорись о встрече. Артур Шпеман – технарь из отдела аналитики, мастер на все руки, человек, без участия которого не обходится ни одна операция, связанная с привлечением спецтехники, минут двадцать тому назад он позвонил Носорогу и сказал, что у него есть очень серьёзный разговор. Шпеман не из тех, кто будет попусту тратить своё и чужое время и, если он говорит, что у него есть что-то важное, то важность этого можно воспринимать априори.
    Комитетские Шпемана называли Кардиналом. Рыжим Кардиналом – за его богатую огненно-рыжую шевелюру. Те, кто был знаком с ним поближе, звали его просто – Рыжий Лис.
    Войдя в кабинет Носорога, Рыжий Лис коротко поздоровался и, с некоторой аффектацией раскидав на столе своего непосредственного шефа принесённые с собой бумаги, предложил:
- Ознакомьтесь….
    Носорог по очереди посмотрел на каждый документ, один из них поднёс к глазам и осторожно полюбопытствовал:
- Тест на утечку? Вне регламентных сроков? Кто вам поручил его проводить?
- Это моя личная инициатива.
    Любого другого за проявление непрошенной инициативности Носорог бы немедленно и сурово вздрючил. Любого, но не Шпемана….
    Любил, очень любил Шпеман проявлять инициативу. И, как правило, его инициативность всегда приносила неожиданные плоды, потому что за всем этим стояла невиданная по силе интуиция Шпемана, почти на грани пророческого видения. Он знал, где и что искать. Интуитивист.
- Надеюсь, у нас всё в порядке? – Безнадёжно уточнил Носорог, потому что визит Шпемана по этому вопросу гарантированно обещал проблемы именно с «порядком».
    Шпеман ткнул пальцем в один из листков бумаги:
- Обратили внимание на эти  два графика? Это – на входе, это – на выходе. Вот зона несовпадения, красным заштрихована. Мы пытались вводить компенсаторы, но ассиметрия не исчезает, она лишь смещается в ответ на компенсацию….
- Что вы хотите этим сказать? Нас что, пытаются,… ПРОСЛУШИВАТЬ?!
- Боюсь, что всё гораздо хуже. Это канал полномасштабной утечки, причём, минуя транскодер, фактически открытым текстом.
- Но ведь тогда получается, что канал утечки находится непосредственно,… здесь!
- В пределах этого здания. Если точнее, где-то между коммутатором, маршрутизаторами и ретранслятором.
    Носорог обескуражено покачал головой и несколько секунд подумал, прежде чем спросить:
- Вы проверили кабель?
- Большая часть кабеля проложена под землей.
    Носорог снова подумал и распорядился:
- Значит, выкапывайте…. И немедленно…. Я хочу знать, кто этим занимался….
- Вряд ли они оставили автограф.
- Вы сначала найдите утечку. А потом…. Меня интересует техническая сторона, способ внедрения. Можно ведь попытаться и дезу качнуть по этому каналу.
    Рыжий Лис неопределенно пожал плечами и кивнул головой в ответ. Не прощаясь и ни слова не говоря, двинулся в направлении двери.
- Минутку, Шпеман! – Скомандовал Носорог. – Кого вы хотите привлечь к этим работам?
- Связистов…. Кого же ещё?
- НАШИХ связистов?
- А каких ещё?
- Шпеман, вероятнее всего, что кто-то из НАШИХ связистов замешан в появлении этой утечки. Вам так не кажется?
    На лбу Шпемана появилась глубокая, аналитическая морщина.
- Кажется…. – Согласился Шпеман.
- Пригласите кого-нибудь со стороны, можете обратиться к смежникам. Наши не должны ничего знать, мне нужна конфиденциальность, поэтому попытайтесь никого не спугнуть. Мы, в свою очередь, используем этот канал на всю катушку.
- Я могу идти? – Сухо кивнул головой в ответ Шпеман.
- Если возникнут недоразумения, немедленно звоните. – Носорог подождал, пока Рыжий Лис развернётся, дойдёт до двери и коснётся дверной ручки, только после этого добавил. –  Будьте внимательны, Шпеман….
    Шпеман притормозился, не оборачиваясь, снова кивнул головой в ответ и немедленно вышел из кабинета.
    Кажется, он уходил не в настроении. И повод для этого имелся: допустить такую оплошность в отношении НАШИХ связистов. Будьте внимательны, Шпеман…. Разумеется, что без помощи комитетских связистов этот вопрос с прослушкой подземного кабеля технически было бы не решить. Кто-то из них в этом замешан непосредственно. И после этого привлекать их к обнаружению утечки? С целью использования этого канала для дезинформации? Оплошал Шпеман, явно оплошал, вовремя обратил внимание на этот грубый ляп Носорог. Вовремя поправил.
    Как Рыжий Лис мог не просчитать такую вероятность?
    Кардиналам недопустимо делать подобные промахи.
    Но кто? У кого хватило наглости прослушивать Комитет?

…………

25 сентября 20… года, 13 часов 22 минуты,
Эрнесто Луи Мането и Эдит Дю Виньо,
Жаждут встречи….

 …

    В кармане Мането зазвонил сотовый телефон.
    Он немедленно извлёк его наружу и посмотрел на дисплей. Звонила Эдит. На лице Мането появилась блаженная, масляная улыбка, он приложил трубку к уху и открыл было рот, чтобы выдать нечто знойное и утончённое, но не успел, потому что Эдит его опередила.
- Аллё, Эрни, я так соскучилась! – Выпалила она.
- Дорогая, я тоже соскучился…. – Отзывчиво встрепенулся Мането.
- Милый, ты мне нужен, просто необходим.
- Дорогая, и ты мне нужна, - почти откровенно признался Мането.
- Люблю тебя…. – Порочно призналась Эдит.
- И я тебя люблю…. – Признался Мането.
- Ты даже не представляешь, как ты мне нужен! Именно сейчас! Я себе плащик присмотрела, мне на него тысячи не хватает.
- Какой плащик? – Напрягся Мането.
- Жёлтый. Миленький такой лапсердачок. Твой любимый цвет!
- Ненавижу жёлтый цвет….
- Я знала, что тебе понравится! И мне не хватает только тысячи!
    Мането невнятно забуксовал и на всякий случай уточнил:
- Я должен её добавить?
- Люблю тебя, Эрни! Знала, что ты не откажешь! Жду тебя в «Реванше», через сколько ты приедешь?
- Через полчаса….
- Целую, Эрни! Ты – супер!
    И Эдит безоговорочно отключилась.
    Мането мотнул головой, отгоняя наваждение. Однако, ловко его развели в очередной раз. И ведь нет никаких сил отказать, ну до чего квалифицированно это всё проделывается. Мягко, непритязательно, глуповато и честно, с очаровательной лёгкостью, внезапностью и стремительностью. Пикантность и сексуальная составляющая подразумевается.
    Высший пилотаж для провинциалки.
    А ведь этой соске нет и двадцати!
    С учётом этого жёлтого плащика у него на Эдит ушло уже около десяти тысяч. Никто, конечно, скрупулёзно этого не считает, но….
    Такая как она поможет промотать бюджет любой организации. Как чувствует….
    Пойдёшь потом по этапу в этом жёлтом плащике.

    Мането подъехал к «Реваншу» и припарковался напротив огромных стеклянных окон, которые образовывали собой сплошную стену от потолка и до пола. Остановился как раз напротив столика, за которым сидела Эдит со своей подругой, выйдя из машины приветливо махнул им рукой. Эдит радостно помахала ему наманикюренными пальчиками в ответ и, подруга её улыбнулась Мането из-за стекла вполне благосклонно. Взгляд лучшей подруги Эдит выражал смутное томление и призрачный намёк. От неё шёл ЗОВ. Мечта командировочного. Её звали Кларисса. Сокращённо – Крыса.
    Мането в очередной раз уставился на длинные, стройные ноги подруги Эдит. Ничего себе были эти загорелые ножки, предположительно и всё остальное обещало быть тоже вполне ничего, но вот лицом лучшая подруга Эдит действительно немного смахивала на крысу. Впрочем, умелый макияж это впечатление искусно сводил на нет и даже придавал лицу Клариссы немного экстремальный, стильный характер. Этакая ухоженная, манерная крыса с перманентом и ярко накрашенными губами. Возникало у Мането смутное предчувствие, что Кларисса и Эдит одного поля ягоды, но ввязываться в очередную интригу не входило в его планы. Не сейчас. Не здесь. И, может быть, не в этой жизни.
    Прости, Кларисса, знать не суждено….
    В его планы сейчас входило позвонить Носорогу. Именно сейчас! Здесь! В этой жизни!
    Мането осмотрелся по сторонам, дабы удостовериться, что ему никто не помешает разговаривать. Надоело прикидываться геодезистом. 
    Мането достал телефон, повернулся спиной к стеклу и набрал номер Носорога.
- Здравствуйте, шеф.
- Здравствуйте, Мането, - почти сразу ответил Носорог.
- Спешу вам сообщить…. – Мането вновь обернулся и подарил улыбку непомерной радости сидящим за столиком в кафе девушкам, после чего отвернулся и продолжил. – …. Марго Старевич и Феликс Клар, у меня есть сведения, что они вместе нелегально посещают территорию Аномалии.
- Нам это уже известно.
- Теодор Джеймс Харвест – по кличке «Мамона», скорее всего в Псевдосе именно этот человек заправляет всей нелегальщиной, связанной с Аномалией. Под его началом находится законспирированная структура, со своими подразделениями, иерархией и каналами сбыта….
- Это нам тоже известно.
- Предполагаю, что в этой криминальной структуре сейчас идут грандиозные чистки. Целенаправленно уничтожаются все, кто имеет малейшее представление о состоянии дел. Убирают даже ветеранов и авторитетов, местная полиция не вмешивается….
- И это нам тоже известно.
- Тогда…. – Мането вновь обернулся и приветливо осклабился в ответ на призывные жесты нетерпеливой Эдит за стеклом. – Тогда вы не могли бы объяснить цель моего пребывания в этом городе?
- У вас что, деньги кончаются, Мането?
- Деньги, кстати, тоже на исходе, но меня тревожит не это,… третий день сижу без дела и, как выясняется, все самые свежие новости вам давно известны. Долго мне ещё прикидываться геодезистом?
- Судя по-вашему тону, вам, прежде всего, нужны деньги, Мането?
- Деньги нужно будет как-то оприходовать. Я ненавижу писать финансовые отчёты после своих командировок. Жить я привык на широкую ногу. Проблема в том, шеф,… как мне потом отчитаться за эти каникулы? Если не было никаких передряг, то и не на что СПИСЫВАТЬ. Порванный пиджак, разбитая машина, рубашка в крови – такое в графе расходов бухгалтер ещё проглотит, но сейчас я не могу озвучить истинные причины своих трат. Жёлтый плащик, блузка, кофточка…. Кстати, скоро зима, понадобятся тёплые вещи. Предположительно, это будет норковая шуба. Комитет готов раскошелиться на шубу?
- Успокойтесь, до зимы там вам торчать не придётся.
- Если я тут просижу без дела ещё неделю, на что я спишу свои двадцать тысяч командировочных?
- Не думайте о деньгах, Мането. Забудьте.
- Шеф, не делайте из меня геодезиста. Я боюсь окончательно в него превратиться. Может быть, вы мне подкинете занятие поинтересней? Зачем я здесь торчу?
- Скучно в этом городе?
- Не то слово, шеф…. – Мането вновь осмотрелся по сторонам. – На кладбище веселее! Как можно было до такого докатиться? У меня такое впечатление, что жители этого города добровольно несут печать проклятия. Напасти, которые их преследуют, только раззадоривают аборигенов.
- Будьте начеку, Мането.
- Это моё кредо.
- Потерпите немного, все уже давно поняли, кто вы и откуда. Одно ваше присутствие их раздражает. Они должны занервничать. Должны заметаться. Соответственно – будут ошибаться. Именно этого я и жду.
- А чего ждать мне?
- Не знаю, Мането…. Я же вам сказал: «Будьте начеку»….
    И Носорог отключился. Конец приватным беседам.
    Мането вновь посмотрел по сторонам, автоматически откликнулся на ужимки Эдит аналогичным по силе приветствием, теперь он думал о своём….
    Как бы не сорваться….
    Чертовски надоело быть геодезистом!
    Он так прочно засел внутри.
    Убить геодезиста!


    В это время в ресторане….
    Когда Мането достал телефон, повернулся спиной к стеклу и набрал номер Носорога, подруга Эдит Кларисса-Крыса загадочно произнесла:
- А он симпатичный….
- Слышишь ты, оторва, геодезист мой, запомни…. – прошипела Эдит, продолжая источать в спину Мането чарующую, гипнотическую улыбку.
- Но Феликс более мужественный, от него такая сила идёт…. – Кларисса мечтательно воздела глаза в потолок, видимо ей вдруг так захотелось в этот момент поговорить о самом сокровенном.
    И ведь им было о чём поговорить!
    Было что и как квалифицированно сравнить.
    СОПОСТАВИТЬ И СОИЗМЕРИТЬ. ОБСОСАТЬ….
- Зато геодезист лижет…. – Продолжая источать в направлении Мането медовую улыбку, похвасталась Эдит.
- Лижет? Не врешь?! – Оторопела Кларисса и очень придирчиво уставилась в спину Мането.
- Ага,… лижет,... он от этого тащится,… а Феликс никогда не лизал.
    Повисла некоторая неопределённость.
- Зато Феликс пять раз за  ночь может! – Наконец возразила Кларисса.
    Эдит посмотрела на неё с большим сомнением.
    Про эти мифические «пять раз за ночь» Кларисса выдумала на ходу, потому что Феликсу она никогда не нравилась и такие проходные, шальные варианты как Кларисса он называл «одноразовыми». Не стал бы Феликс её пять раз за ночь. Только ради счёта, в общекомандном зачёте. Эдит, разумеется, об этом знала.
- Скажи, что не может! – Подтолкнула её Кларисса.
- Может…. – Наконец согласилась Эдит, потому что Феликс действительно мог, но не всегда хотел. – …. Но он торопится.
- А меня наоборот, прикалывает, когда по-быстрому. Такой драйв.
- Дура ты фригидная…. Прикалывает её по-быстрому…. Как «Зингер» что ли? Немецкой порнухи насмотрелась? – Хмыкнула Эдит.
- Сама ты дура!
- Да ладно ты, я же прикалываюсь.
- А ты не прикалывайся!
    Эдит снова послала в адрес Мането ослепительную улыбку и сквозь зубы уточнила:
- Симпатичный он, да?
- Зато у Феликса больше! – Вновь возразила Кларисса.
- Откуда ты можешь знать, что у Феликса больше, шалава?! – Улыбка медленно сползла с лица Эдит.
- Предполагаю. Сто процентов – у такого мужчины как Феликс должен быть больше!
    В воздухе вновь возникла неопределённость. Эдит задумалась.
- Больше…. Намного больше…. – Сопоставив эти величины в уме, наконец согласилась Эдит. – Но у Эрни кривой, а меня так прикалывает, когда он – кривой.
- Сильно кривой? – Окончательно упала духом Кларисса.
- В меру,… не под девяносто градусов, конечно. И вообще, Феликс последнее время сильно прижимистым стал. По-моему, у него проблемы…. Но Феликс, как мужчина, конечно намного круче геодезиста будет, с ним и чувствуешь себя по-другому…. – Эдит вновь погрузилась в сопоставления и воспоминания.
- А ты надолго с этим геодезистом заморочилась?
    Эдит немедленно встрепенулась:
- Запомни, сиповка, геодезист – мой!
    Кларисса немедленно возразила:
- Мне кажется, я ему больше нравлюсь. Ты видела, как он на меня смотрел?
- Так! Чтобы больше об этом ни звука! ГЕОДЕЗИСТ – МОЙ! ПОНЯЛА?!
- А ФЕЛИКС – МОЙ!
- Бога ради! Феликса я тебе дарю. Делай с этим подарком что хочешь.
- А если он тебе позвонит?
- Я скажу, чтобы перезвонил тебе.
- Говорят, что у Феликса новая подружка.
- У Феликса постоянно новые подружки. У Феликса не может  быть СТАРЫХ подружек, - фыркнула Эдит.
- Чему ты радуешься? – Надулась Кларисса.
- Тихо! Всё! Прекращай! Эрни идёт! – Шикнула на неё Эдит.
- Не понимаю, чему ты радуешься? – Еще сильнее надулась Кларисса.
    И в этот момент она окончательно стала похожа на крысу, на матёрую городскую крысу, на сферу влияния которой покушаются конкуренты – не менее матёрые, голодные, молодые и сильные городские крысы.
    Появившийся на пороге ресторана «Реванш» Эрнесто Луи Мането триумфально улыбнулся и заявил:
- Здравствуйте, девушки.

…………

Феликс Клар и Марго Старевич,
25 сентября 20… года, 12 часов 24 минуты,
На территории Алтунской Аномалии….

…

- Всё, Профессор, бесполезно,… ушла Клумба…. – Феликс остановился и, безнадёжно осмотревшись по сторонам, сбросил с плеч увесистый рюкзак, в котором лежал какой-то прибор, который туда упаковала Марго.
    Пора бы и отдышаться. Килограмм десять лишнего веса в этом рюкзаке, не меньше десяти километров прошли, три часа бесполезных поисков – кажется этого вполне достаточно, чтобы убедиться в тщетности этой затеи. Улизнула Клумба. Ушла!
- Что значит «ушла»? – Спокойно уточнила остановившаяся рядом с ним Марго.
- Не стоят Клумбы на месте. Они постоянно блуждают. Путешествуют. Я тебе об этом говорил уже, Профессор….
- Я просила не называть меня Профессором. И об этом тоже говорила неоднократно.
- Но как я могу тебя ещё называть? Мы же на работе. Всё официально, никаких пошлостей,… я твой авторитет подчёркиваю….
    Марго аналитически холодно посмотрела в глаза Феликса.
- Командор, почему мне постоянно кажется, что в твоих словах присутствует скрытая издёвка?
    Феликс спокойно выдержал её взгляд и примирительно признался:
- Профессор, мне, кстати, кажется то же самое. Наверное, мы оба нервничаем, поэтому и стервозим….
- Пошли, психоаналитик, - махнула рукой Марго и первой двинулась вперёд.
- Куда? – Не в силах сдержать всего накопившегося внутри, уточнил Феликс.
- Ещё пару километров в этом направлении,… а там посмотрим….
    Феликс обескуражено покачал головой.
    Снова обернулся и посмотрел на Пятно. Не отстаёт….
    На протяжении всего этого времени не отстаёт. Может быть, это вялое преследование и провоцирует его на хроническую издёвку? Невроз – штука тонкая. Часов пять это Пятно висит за спиной, явно преследует.
    Чем не повод для латентного сарказма?
    Феликс вновь взвалил рюкзак на спину и прокряхтел себе под нос:
- Чем ты рюкзак мой набила?
- Не отставай, Командор! – Бодро прикрикнула на него Марго.

…………
Эрнесто Луи Мането, Эдит Дю Виньо и Кларисса Шымборска,
25 сентября 20… года, 13 часов 37 минут,
В ресторане «Реванш»….
…

    Внутри медленно умирал геодезист.
    И рождалось что-то новое.
- Я так проголодался, - листая меню, признался Мането и красноречиво сглотнул слюну.
    Впрочем, листать особо было нечего, поскольку это меню состояло из четырёх листов. Довольно сдержанное было это меню, без особых изысков и жеманных понтов. В нём было даже картофельное пюре с сосисками. На десерт – кисель. И вообще, в заведениях подобных этому «Реваншу», самым оптимальным вариантом было подозвать официанта и откровенно поинтересоваться у него, что имеется на данный момент в наличии. И не париться.
    Мането с некоторым высокомерием бросил меню на стол, стрельнул глазами по сторонам, выискивая «челаэка». Никого не обнаружив – заряженного на то, чтобы его немедленно обслужить, Мането перехватил определённо заинтересованный, ЖДУЩИЙ взгляд Клариссы.
- Красивая у вас причёска, Кларисса, - не очень хорошо подумав о последствиях, брякнул Мането и тотчас посмотрел направо, в дальний угол заведения.
    Кларисса густо зарделась и гордо посмотрела на Эдит.
    Эдит также густо покраснела и, сузив глаза в щёлки, стервозно посмотрела на Клариссу.
    А Мането продолжал бесцеремонно пялиться направо, за тем, что происходит за столиком в дальнем углу заведения.
    За этим столиком громко ржали, чавкали, курили и сидели развалившись. Присутствующих было всего лишь двое, но создавалось впечатление, что там остановился на постой армейский корпус. Пьяная армия победителей. Оккупанты. Хозяева жизни.
    Один из них был худой, тщедушный и весь какой-то измождённый, словно его изнутри грызла неизлечимая хворь, а второй – его полная противоположность: багровый, налитой, пышущий здоровьем крепыш. Наглые, злые, циничные глаза, по которым сразу можно было определить, что это – серьёзные ребята, не шушера из подворотен. От них веяло конкретикой.
    Между ними на стуле восседал здоровенный пёс бойцовской породы, который, яростно чавкая, пожирал со стола стоящий перед ним огромный кусок торта. Чтобы эта тварь не испачкалась, на его широкой, мускулистой груди болталось что-то наподобие слюнявчика.
    Багровый крепыш с той же собачьей тарелки подцепил ложкой кусок торта и отправил себе в рот, после чего ласково потрепал кобеля за загривок.
    Мането зачарованным взглядом проводил пролетевшую мимо жирную, иссиня-чёрную муху. Она явно держала себя здесь как королева. И такая её позиция была многим оправдана.
- Кто это такие? – Поинтересовался Мането у Эдит.
- Это Костромята. Крест и Сёмга…. Не смотри на них так долго, Эрни, не надо, - прошептала Эдит.
- Думаешь, застесняются?
- Не нарывайся, Эрни, они сейчас злые, Костю Кострому недавно похоронили. Теперь будут пить и бузить недели две, - снова зашептала Эдит.
    Мането посмотрел в её округлившиеся от ужаса глаза.
    Вопреки предупреждениям Эдит Мането вновь посмотрел в сторону этих троих, считая собаку.
    Вопреки всему Мането не желал больше оставаться геодезистом. Хотя бы сегодня.
- Мне не очень понятно, что там происходит? – Мането продолжал пялиться направо.
- У них свадьба, не смотри, Эрни…. – Прошипела Эдит.
- Кто жених?
- Бульдог…. Его Боб зовут.
- Это не бульдог, это – стаффорд…. – Поправил Эдит Мането и признал очевидное. – Хороший Бобик. А кто невеста? – И Мането почему-то очень пристально посмотрел на сидящих перед ним девушек.
- За невестой уехали, скоро привезут, сказали, что свадьба прямо здесь будет…. – Снова прошипела Эдит.
- А потом кругосветный круиз и медовый месяц? Щениться будут в элитной лондонской клинике? – Предположил Мането.
- Эрни, не смотри на них так…. – От ужаса глаза Эдит стали совсем большие и совсем круглые.
    Но Мането уже придушил засевшего внутри геодезиста и теперь наслаждался предоставленной свободой.
- Вы тут от скуки совсем одичали, - громко заявил он.
- Тише, тише, Эрни….
- У вас тут ресторан или зоопарк? Всё смешалось: кобели, с-суки, люди,… мухи, котлеты…. – Мането махнул рукой, отгоняя парочку назойливых мух.
    За столиком направо с интересом замолчали и придирчиво уставились, ожидая продолжения.
- Осталось на трон Бобика посадить,… или Папой Римским сделать….
- Эрни, ты не в настроении? – бледнея от страха, прошипела Эдит.
- Наоборот, дорогая, СЕГОДНЯ Я – В НАСТРОЕНИИ.
    Нарисовался официант. У него было какое-то заспанное, меланхоличное выражение лица, словно во всём этом он принимал участие исключительно поневоле.
    Мането зачарованным взглядом посмотрел на замызганный фартук официанта. По совместительству шиномонтажник? Униформа автослесаря и та встречается почище, так испачкается не всякий дорожный рабочий.
    Прямо перед глазами, заложив крутой вираж, вновь прожужжала жирная, чёрная, наглая муха. Это, несомненно, была другая муха. Третья? Четвёртая? Пятая? Какая по счёту? Их здесь легион?
- Мясо есть какое-нибудь? – Со странной улыбкой на лице поинтересовался Мането.
- Какое-нибудь есть, - резонно согласился официант
- Тащи….
- Какое?
- Всё какое есть тащи…. И руки помой.
- Чего? – Официант сделал вид, что не понял.
- Да нет ничего,… забудь,…поздно,… не лечится…. – И Мането снова уставился направо, откуда на него уставились в свою очередь.
    Стаффорд, в свою очередь, тоже оценивающе уставился на него.
    Довольно интригующе со стороны выглядели эти усиливающиеся по экспоненте гляделки. В воздухе даже запахло жареным. Умри геодезист!
    Наконец-то в ресторане запахло жареным!


    Вернулся официант довольно быстро, начал ловко расставлять и сервировать. Поджаренные на углях куски мяса выглядели довольно аппетитно. Вместе с официантом прилетело ещё пяток мух. Они устроили вокруг этого мяса что-то похожее на авиашоу, с такими же пируэтами, кульбитами и фигурами высшего пилотажа. Удалось на загляденье!
    Мането сглотнул слюнки, отогнал мух и потянулся за прибором, но тут же краем глаза заметил, как стаффорд Боб спрыгнул со стула и уверенно направился к столику, за которым собирались отобедать соседи. Он явно сделал это по команде, а не по своей инициативе и не из любопытства.
    Мането посмотрел в глаза подбежавшего стаффорда. Крупный экземпляр. Не любил этих тварей Мането, никогда не угадаешь, что у него на уме: нападает без предупреждения, будучи не в настроении, может покусать, по глазам момент броска не определишь, но самое пакостное, что никогда не облаивает перед этим. Реально опасная тварь, способная убить и покалечить.
    На шее стаффорда болтался ошейник из золота, он, в свою очередь безжалостно посмотрел в глаза Мането, и,… не дав никому опомниться, запрыгнул на пустующий стул, взгромоздился с лапами на стол и, быстро обнюхав выставленные на него тарелки, начал громко жрать из той, которая предназначалась Мането. Словно его здесь с нетерпением ждали!
    Эдит и Кларисса завизжали. Отшатнулись в разные стороны. Что-то звякнуло, посыпалось и разбилось. За соседним столиком дебильно заржали.
    Это была – поганка. И её подкинули специально.
    Мането в свою очередь отшатнулся от стола и раздражённо бросил прибор обратно. Интрига состоялась. Обед – испорчен!
    Мането решительно встал. Геодезист умер окончательно. Теперь Мането испытывал жгучий интерес к происходящему. Ожил. Мрачно взирая на стаффорда, жрущего его мясо, Мането презрительно констатировал себе под нос:
- Псарня…. Свинарник, бля…. Весь этот мерзкий городишко –  свинарник…. – После чего Мането обернулся направо, встретился глазами с Багровым и, в расчёте на публичность, громогласно заявил. – УВАЖАЕМЫЙ, Я ТВОЕГО КОБЕЛЯ ЗА СТОЛ НЕ ПРИГЛАШАЛ.
    Багровый и Чахлый переглянулись, посмотрели на Мането как на идиота. Вновь непринуждённо заржали.
- Это он после торта,… торт с коньяком подсунули. Забалдел…. – Пояснил Багровый.
- Прости его, у него сегодня праздник. Первый пистон в жизни вставляет. – Состроив ехидную харю, попросил Чахлый.
    Мането встал и подошёл поближе. Остановился напротив. По очереди посмотрел на обоих и поинтересовался:
- Собака чья?
- Моя…. – Откликнулся Багровый.
- Вы с ним похожи…. – Зачем-то высказал это вслух Мането.
- Ага, из одного помёта, - прыснул Чахлый и, приглашая всех поржать над этим, хлопнул Багрового по плечу.
- Ты должен извиниться, - попросил Багрового Мането.
- Чего?
- Если кобель твой,… значит, ТЫ должен извиниться.
    Багровый помолчал и, сделав вид, что о ком-то очень глубоко скорбит, поинтересовался у Мането:
- Ты кто?
- Я – преподаватель, преподаю в школе вежливости.
- Чушок, одним словом? – Констатировал Багровый.
- Разговаривай вежливо. ВЕЖЛИВО. – Подчёркнуто вежливо потребовал Мането. – Знаком с таким словом?
- Чё те надо?
- Представь, просто извинения меня устроят….
     Между тем, стаффорд подтянулся обратно и, теперь остановился сбоку, выжидательно посматривая на Мането. Глаз этот пёсик с него не сводил, чувствовалось, что он напряжён и готов к броску. Видимо эта тварь уловила, что запахло скандалом. Они всегда чувствуют эти адреналиновые ароматы.
- Не мой косяк…. – Багровый кивнул головой на стаффорда. – Пусть он перед тобой извиняется.
- А за стол кто заплатит? – Уточнил Мането.
- А кто заплатит за стол? – Багровый посмотрел на Чахлого.
     Чахлый пожал плечами и цокнул языком:
- Собаку покормить жалко. Вот жлобы люди….
- Значит, он – мой должник? – Мането скаредно посмотрел на стаффорда.
    Багровый пожал плечами и осклабился:
- Щенками будет рассчитываться…. Алиментными….
    Мането снова посмотрел на стаффорда.
    Наглый…. Наглый и невменяемый был взгляд у этого стаффорда. Неисправимый и неуважительный. Плоды дурного воспитания. Так себя даже дворняжки не ведут. Ублюдок в раззолоченном ошейнике. Испорчен наглухо.
- Я забираю ошейник в счёт долга.
- Ага,… попробуй отними! – Вновь прыснул Чахлый, приглашая всех прыснуть за компанию.
    Хватит! Геодезист мёртв.
    Мането молниеносно выхватил пистолет и в упор выстрелил в стаффорда несколько раз. Когда злобная тварь перестала скулить и конвульсивно брыкаться, наклонился над мёртвой тушей и рванул с него ошейник. Затем посмотрел на Багрового и убийственно спокойно констатировал:
- Бобик сдох…. Прости, он был дурно воспитан…. – Прикинув на руке вес массивного золотого ошейника, Мането удовлетворённо добавил. – Мы – в расчёте....

…………

Феликс Клар и Марго Старевич,
25 сентября 20… года, 13 часов 37 минут,
На территории Алтунской Аномалии….

…

    Феликс ещё раз оглянулся по сторонам, чтобы удостовериться окончательно.
    Исчезло Пятно. Свалило….
    Это, конечно, ещё не повод отплясывать танец маленьких лебедей, но один из факторов, улучшающих настроение. Гораздо легче дышится, когда это Пятно не висит у тебя за спиной. Можно и вздохнуть полной грудью. Полегчало….
    Феликс подошёл к Марго, которая сидя на корточках, колдовала над прибором, который Феликс принёс в своём рюкзаке. Он остановился, навис за её спиной и полюбопытствовал:
- У меня остался ещё один вопрос, Профессор? Как ты сюда попала?
- Конкретно куда? – Продолжая заниматься прибором, уточнила Марго.
- Конкретно в эту тему, связанную с Аномалией?
- Я работала над созданием закрытых экологических систем. Замкнутых. Для долгосрочных полетов в космос. Проект «Сфера», слыхал про такой?
    Феликс со вкусом призадумался и бодро признался:
- Конечно же, я слыхал про проект «Сфера». У нас в Псевдосе только об этом и трещат на каждом углу. Прямо как помешанные.
- Следовательно, я могу не вникать в дальнейшие подробности?
- Можешь, - охотно согласился Феликс и, снова нависнув за её спиной, через мгновение поинтересовался, – а что это за штуковина, которую я сюда пёр?
- Это – научно-исследовательский многофункциональный прибор. Автономный анализатор, он, правда, слегка устарел, но ещё послужит во благо науки, - Марго гордо выпрямилась и показала рукой на анализатор, судя по её лицу, она испытывала удовлетворение от происходящего.
- Тяжёлый…. Ради чего я его сюда тащил?
- Здесь газоанализатор, мини-лаборатория баканализа, сейсмодатчики, метеостанция, телеметрия в инфракрасном и ультрафиолетовом излучении, контроллер, счётчики альфа-бета-гамма и радиоизлучения. Такое оборудование устанавливают на космических станциях и автоматических зондах. Этот тоже должен быть улететь к звёздам, но с полётом что-то не срослось….
- Дорогой, наверное? – Перебил Феликс.
- Командор, если ты что-то задумал,… то его ценность довольно условна. Это – сугубо специальное оборудование.
- Стоило сюда переть этот ящик. Все равно все твои исследования – фикция…. – Заявил Феликс.
    Марго обернулась и удивлённо посмотрела на него через плечо.
    Феликс невозмутимо продолжил:
- Сама это признаёшь, в приватной беседе. Нужно было поставить его у кого-нибудь на огороде. Или у меня под окном. И никакого риска. А потом бы сдали на цветнину, деньги пополам. А так,… другие сопрут….
- Командор…. – Марго сделала внушительную паузу, прежде чем спросить. – Тебе всё даётся легко? ….
    Почему-то упругая от природы мысль Феликса пошла в другом направлении и, он честно признался:
- У нас в Псевдосе не принято ломаться….
- Я не о том, Командор,… ты никогда не пробовал изменить своё криминальное мышление? Саму манеру общения и отношения? Взгляд на природу вещей?
- Стоп, Профессор! Не затевай…. Иначе перед нами сейчас откроется такая засасывающая тема. Бездна разверзнется…. Ты всё взвесь, прежде чем в это ввязываться. Прежде чем мою натуру изменить, прикинь свои силы, а то, как бы моё криминальное мышление тебе самой не подцепить…. – Вполне дружелюбно посоветовал Феликс, затем снова осмотрелся по сторонам и тихо добавил. – Оно ведь заразное….
    Брови Марго сошлись вместе в аналитических раздумьях.
    Феликс поторопился сменить тему.
- Долго ты ещё собираешься с этим возиться? – Спросил он.
- Я почти закончила.
- Чем рассчитываешь потом заняться?
- Пока не думала.
- Пора определяться, - подтолкнул Феликс.
- Сначала я хочу отдохнуть, а потом подумать….
- Подумай…. – Согласился Феликс, посмотрел на часы и снова пристально зыркнул по сторонам. – Только имей в виду, времени у нас останется пара часов. Не больше…. А я пойду пока осмотрюсь.

    Феликс отошёл немного вперёд. Совсем немного. Метров сто.
    Снова обернулся, посмотрел на Марго, по-прежнему занятую своим делом и замер, внимательно ОЩУЩАЯ всё происходящее вокруг: отмечая любые мелочи, любые нюансы и незначительные перемены.
    Перемены были.
    Ветер…. Изменился ветер…. Причем, резко изменился….
    Теперь он дул с севера. Почему-то Феликс предполагал, что это дует именно северный ветер, хотя вовсе не суть, что там, откуда тянул этот прохладный, агрессивный ветерок, теперь находился север. На Территории все обманчиво.
    Что нам надует этот ветер?
    Северный ветер – это очередной повод для беспокойства. Принято считать, что северный ветер не приносит ничего хорошего. Плохая примета….
    Но самая плохая примета, это – Чёрная Звезда на небе. Хотя, россказни про Чёрную Звезду – скорее всего байки. Кому про неё рассказывать, если встреча с ней, - однозначно, - захимарина? А от жмуров ничего вразумительного не добьёшься. Мычат и тупо улыбаются в ответ.
    Тем не менее, Феликс запрокинул голову и посмотрел в небо над головой. Волей-неволей станешь тут суеверным.
    Никакой Чёрной Звезды он на небе не обнаружил….
    На этом можно было бы и успокоиться, обрести душевное равновесие, хотя бы некоторое призрачное, жалкое подобие этого душевного равновесия, но тут в затылок что-то ТОРКНУЛО….
    Внутри шевельнулся противный, жутковатый комок….
    В придачу ко всему стало непостижимо тихо, и унялся ветер….
    Где-то далеко, невнятно и напряжённо ЗАЗВЕНЕЛО….
- Марго…. – Пробормотал Феликс.
    Ответа не последовало.
    Да он его и не ждал, поскольку он уже догадался….
    Нахлобучивает всегда внезапно.
- МАРГО…. – Повторил он и осторожно обернулся.
    По-прежнему звенело….
    У него за спиной никого не было….
    ПУСТО! НИ ДУШИ!
    ВСЁ!.. СБЫЛИСЬ ПРЕДЧУВСТВИЯ!.. ВОТ И НАХЛОБУЧИЛО!..


    Первым делом он подбежал к краю Пятна.
    Вернулось, с-сука…. Вернулось! Вернулось и нахлобучило!
    Совсем, маленькое, компактное, можно сказать – П Я Т Н Ы Ш К О, поиграло с ними в пятнашки, порезвилось, сделало несколько обманных зигзагов по Полю, затем внезапно вернулось и с ходу накрыло. И почему-то накрыло только Марго. Даже рюкзаки не тронуло, вот они лежат на краю Пятна.
    Но почему оно накрыло только Марго?
    Или прибор, который притащила сюда Марго?
    Если его интересует только прибор, тогда….
    Тогда есть надежда, что не всё потеряно!
    Феликс метнулся к своему рюкзаку. Теперь всё нужно было делать очень быстро и очень чётко, при всём при том успевать сначала подумать, а потом – сделать. Из Пятна обратно можно уже и не вернутся. Не отпустит. Будешь плутать, пока не выбьешься из сил и не потеряешь надежду. Смысла нет тащить с собой шмотки. Если Пятно не отпустит, то ничто не спасёт, сгниёшь там заживо. Запсихуешь и замечешься.
    Поэтому…. Всё содержимое рюкзака брать нет смысла! Идти нужно налегке! Феликс начал выкидывать из рюкзака всё лишнее. Оставлял лишь всё самое необходимое – аптечку, воду, шоколад. Шоколад – единственное, что на Территории годится в пищу.
    Когда закончил с рюкзаком, вновь бегло осмотрелся по сторонам. Вот и надул северный ветер. Всё! Некогда рассусоливать, нужно выдвигаться.
    Феликс быстро подошёл к краю Пятна, посмотрел на часы, подумал о том, что неплохо бы перекреститься, но, вспомнив о том, что не имеет представления в какой последовательности накладывать крест животворящий, махнул рукой, глубоко вздохнул перед этим и, зажмурив глаза, сделал шаг в черноту. Ни о каких дальнейших перспективах он больше не думал, не исключено, что у него их теперь вообще не было, этих перспектив. Поэтому – только вперёд!..

    …. В кромешной, непроницаемой тьме, которая накрыла мгновенно и неотвратимо, покачнулся, реагируя на то, что почва немного вибрирует под ногами, выпучив глаза, осмотрелся по сторонам и, осипшим от волнения голосом тихонько позвал:
- Марго….
     И, не ожидая получить ответ столь скоро, посмотрел на свои растопыренные руки. В густой, словно бы имеющей определенную плотность и немного вязкой на ощупь черноте, контуры его рук флюоресцировали слабым тёмно-синим свечением. Ориентиров было никаких. Но дышалось безо всяких затруднений. Только звенело здесь ещё сильнее и ещё назойливее.
    Так что жить было можно. Пока….
- МАРГО! – С гораздо большей уверенностью крикнул Феликс и сделал первый шаг.
    Нога погрузилась во что-то мягкое и податливое, но там внизу ничего не чавкало и, ботинки не промокли. Это – обнадёживало, не хватало только ноги промочить и подхватить насморк, Феликс на сопли был очень чувствительный. Стоило только чуть-чуть промочить ноги и, сопельки были тут как тут.
    А сопли сейчас ни к чему….
- МАРГО!!! – Вновь позвал Феликс.
    Это всегда было дьявольски захватывающим занятием, ввязаться в какое-либо дельце, не сулящее определённых перспектив. На кону – одни сплошные проблемы. Для этого даже слово существует, одинаково звучащее на всех языках мира – АВАНТЮРА.
- МАРГО!!! – Еще громче заорал Феликс.
    И вновь пощупал окружающую со всех сторон равнодушную гуталиновую тьму. Её, с-сука, реально можно было щупать….
    И была она на ощупь как медуза, такая же податливая и очень расплывчатая.

…………

Эрнесто Луи Мането, Багровый и Чахлый,
25 сентября 20… года, 13 часов 51 минута,
В помещении ресторана «Реванш»….

…

    Геодезист умер.
    Труп нужно похоронить. Тело будет предано земле.
    Но сначала разобраться с живыми….

- Положи руки на стол…. – Достаточно вежливо попросил Мането, когда обе руки Багрового потянулись под стол.
    Зачем Багровый задействовал обе руки? Обрез там что ли? Или он на собачью свадьбу с автоматом подтянулся?
    Милые нравы города Псевдос. Хватило ума не затевать вестерн, и на том спасибо. А то этот перец удумал бы сейчас палить на опережение, ковбой недоделанный.
    Чахлый, с гнусной ухмылкой на лице, просипел в ухо Багрового:
- Бойни не надо,… слышишь Крест, бойни не надо…. Апосля разрулим….
- ПОЛОЖИ РУКИ НА СТОЛ…. – В последний раз скомандовал Мането и, всем присутствующим стало окончательно и бесповоротно ясно, что он это сказал ИМЕННО В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ.
- Крест, кончай…. Осади…. Мы его после выщемим…. – Вновь засипел Чахлый.
    На лбу Багрового выступили крупные капли пота. Его так распирало, что он едва сдерживался, а расклад был такой – что нужно было сдерживаться.
    Этот твёрдый, уверенный в себе, насмешливый взгляд Мането,… он следил неотступно, как прицел оптической винтовки и чувствовалось, что он – не промажет. Не даст маху.
    Мането красноречиво поболтал дулом пистолета, подталкивая Багрового к определённости. Фактически – к капитуляции.
    Это быдло понимает только силу. Несокрушимую и неумолимую силу. И, уважают они только то, чего люто боятся. Они понимают только страх и силу. Страх и силу….
    По сути, это – не люди. И всё людское на них не распространяется.
    Слов больше нет. Да их и не нужно….
    Багровый по-прежнему держал руки под столом….
    Мането выстрелил в стоящую на столе соусницу. Ошметки содержимого разметало в разные стороны! Это оказался томатный соус.  Судя по цвету и консистенции. Разумеется, всех заляпало. Выпучив глаза, Багровый и Чахлый вытаращились друг на друга. Кроваво-красные, насыщенные, яркие пятна, расплывающиеся на одежде. Первым впечатлением было – Мането подстрелил кого-то из них и кто-то серьёзно ранен.
    Багровый по-прежнему держал руки под столом.
    Больше так рисковать Мането не мог….
    - А теперь на пол! ВСЕМ ЛЕЧЬ НА ПОЛ! – Гаркнул Мането и доброжелательно добавил. – Иначе ляжку прострелю…. Для начала…. – И почему-то прицелился Багровому в лоб.
    Под дулом пистолета характер меняется.
    Костромята засопели, зафырчали, забормотали сдавленные маты под нос, но всё же нехотя полезли под стол. Чахлый первым проявил инициативу.
- ВСЕМ НА ПОЛ! – Вновь гаркнул Мането.
    Пока длилась эта возня, Мането услыхал звуки другой, не менее страной возни у себя за спиной. Молниеносно обернулся….
    Спрыгнув со стульев, на пол по очереди брякнулись Эдит и Кларисса. Немного в стороне заодно с ними на пол бухнулся подтянувшийся на звуки выстрелов официант.
    Все всё поняли в буквальном смысле, ведь было приказано: «Всем на пол!». Вот нагнал страху своим демоническим поведением. Мането нервно хмыкнул.
- Девушки, не надо,… вас это не касается…. – Мането снова нервно хмыкнул и успокоил официанта. – Уважаемый, тебя это тоже не касается. Встань!
    Поскольку кураж не отпускал, вновь гаркнул на Костромят:
- А вам лежать! Пока отбой не дам….
    Пристально посмотрел в затылок Багрового. Весь в шрамах был этот затылок. Много и часто били по этой голове. Нещадно. Не берегли её.
    Да видно всё впустую.
    Мането обогнул лежащих на полу Костромят, откровенно любуясь на этот штабель и, направился к своему столику, по пути вновь прикидывая в руке предположительный вес массивного золотого ошейника. Проходя мимо официанта, небрежно швырнул ему в руки этот ошейник:
- Это за стол…. Плачу за всё…. С учётом чаевых….
    Официант непонятливо выпучился. На такие деньги он мог бы чаёвничать пару тысяч лет.
    Мането тактично подождал понимания с его стороны, но, так и не дождавшись, прикрикнул на остекленевшего официанта:
- Чё стоишь? Обед тащи! Жрать хочу, не могу….

…………
Без комментариев….
…


    Пятно не всегда убивает….
    Может пройтись вскользь и изуродовать, проехаться, например, по одним ногам. Ноги потом будут как пожёванные. Пятно так несколько человек ушобило, с различной степенью тяжести, но больше из «запятнанных» никто не хаповал и близко в тему не совался, всем одного раза хватило, даже у тех, кто из него успешно выкарабкался и потом оклемался, охоту напрочь отбило хаповать дальше.
    Отпустит Пятно или не отпустит, это – его прихоть. Каприз. Некоторых Пятно отпускало. Некоторые так и исчезали в нём бесследно. А недели через три приходил Жмур.
    Жмур приходит всегда….
    Жмур из Пятна приходит чёрный. Реально чёрный весь – как автомобильная покрышка. Или асфальт.
    Те, кто вернулся из Пятна незажмурованным, на вопросы о том, чего им пришлось испытать, как правило, отнекивались. Отмалчивались. Лишь под нажимом говорили, что рассказывать, дескать, особо и не о чем: просто натерпелись страху до такой степени, что потом ещё полгода от каждого шороха вздрагивали, и тёмные углы стороной обходили. «Зум-зум» – одним словом. У них даже выражение лица на всю жизнь потом менялось. И не в лучшую сторону.
    Но все «запятнанные», из тех, кто остался в своём уме, твёрдо советовали: не запсиховать и не заметаться. Главное – взять темп и выдержать направление. Пятно – оно как будто испытывает тебя на прочность. Развлекается. Специально прессует и смотрит, как ты на это отреагируешь.
    Обязательно нужно двигаться, неважно куда и в какую сторону. Нельзя залечь на одном месте и согнуться в каральку от отчаяния. Нужно передвигаться! Тыкаться в разные стороны! Искать!
    Пятно упёртых любит. И отпускает в награду за эту упёртость….
    Говорят, если Пятно отпустит, то тебя потом минимум целый год любые захимарины не тронут. Будешь как заговорённый. Всё нипочем!
    А ещё говорили, что у каждого шабёра есть свое Пятно. Персональное. Рано или поздно оно приходит, за некоторыми даже в Псевдос приходило, прямиком по адресу нахлобучивало….

    Случалось, что Пятно и отпускало. Не так уж редко случалось.
    Так что надежда есть….
    А с выражением лица что-нибудь потом порешаем….


…………

Феликс Клар и Марго Старевич,
25 сентября 20… года, 15 часов 49 минут,
На Территории Алтунской Аномалии.
Конкретно, под Пятном….

…

    Если сразу не ушобило, то есть шанс, что и Марго жива.
    Впрочем…. Если сразу не ушобило, то это тоже ни о чем не говорит. Может, им уготована долгая, мучительная, голодная смерть. Полная безнадёга в этой кромешной, осязаемой на ощупь тьме, чтобы смерть показалась желанным избавлением от этих страданий.
    А всё происходящее сейчас – прелюдия к кошмару. Преамбула.
- МАРГО!!! – Вновь проорал Феликс и замер, прислушиваясь.
    Нужно действовать! И гнать! Гнать подальше все эти панические мысли. Геть, геть, апатия! Прочь уныние!!!
    Они должны выбраться из этого Пятна!
    ВЫКАРАБКАТЬСЯ….
    Но для начала неплохо было бы найти Марго, ради которой он сюда, собственно, и полез.
- МАРГО-О-О!!! – Снова заорал Феликс с таким остервенением, словно намеревался вспугнуть те самые назойливые, панические мысли.
    Чем больше он об этом думал, тем злее становился. И ведь эта злость была лучшим залогом успеха. Когда он злился – у него всё получалось!
    Живым ни в какую не даваться. Никогда такого подарка. Биться до последнего. До кровавых соплей! Не сдаваться!
    ТРЕПЫХАТЬСЯ И ЦЕПЛЯТЬСЯ….
    ВЫКАРАБКАТЬСЯ….

…

    Однако….
    Повезло!
    Довольно быстро он её нашёл. Наткнулся на неё через пару часов. У кого-то из них сегодня – удачный день. Фортуна раскошелилась, расщедрилась на бонус.
    А ведь изначально надежды обнаружить Марго в пределах Пятна почти не было. Попёрся наобум. И надо же….
    Повезло!
    Марго лежала на земле. Она почему-то не отвечала на его крики. Феликс об неё просто споткнулся. Шарился-шарился, блуждал по Пятну, выпучив глаза и растопырив руки. Орал, надрываясь из последних сил. Злился. Ярился, надрачивая себя самого. А она просто лежала на земле и её била крупная, неврастеническая дрожь.
    Когда он споткнулся об её неподвижно лежащее тело, то сначала подумал, что она умерла. От страха. В свою очередь испугался сам. Но когда схватил её за плечи, первым делом ощутил эту крупную, нервозную дрожь, и спазмы, толчками приходящие изнутри.
    Это была истерика. На грани нервной патологии.
    И признаки жизни одновременно.
- Марго, я тут ору-ору, а ты развалилась,… кайфуешь,… блаженствуешь…. – продолжая её придирчиво ощупывать, бормотал Феликс: вроде бы нет никаких ранений и кости её целы. – Хватит уже трупом прикидываться.
    Он специально говорил это таким запанибратским, хамоватым тоном, чтобы как-то её оживить и взбодриться самому. Не нужно придавать случившемуся статус чего-то непоправимого.
    Забить…. Не поддаваться….
    Марго как-то странно поежилась. Вернее, – невнятные контуры Марго, флюоресцирующие тёмно-синим свечением, – странно поёжились. Вообще-то, всё это со стороны выглядело довольно жутковато.
- Командор?.. Это ты, Командор? – Безрадостно спросила она.
- Могла бы, и обрадоваться…. – Буркнул Феликс, переворачивая её лицом к себе.
    Она была на грани. Держалась из последних сил. Ещё чуть-чуть и её бы прорвало. Вовремя он её нашёл.
- Что случилось, Командор. Мы умерли?
- Да мы ещё толком и не жили, только навострились…. – Мрачно, очень мрачно пошутил Феликс, продолжая её ощупывать на предмет отсутствия травм и повреждений.
    Кажись цела. И на том спасибо.
    Тащить на себе не придётся….
- Мне страшно…. Мне очень страшно. Мне в жизни никогда не было так страшно…. – Честно призналась Марго.
    Она обняла его за шею и прижалась всем телом, давая понять, что теперь ему предстоит НЕ БОЯТЬСЯ ЗА ДВОИХ.
    От него сейчас требовалась нежность и чувственность.
    Все эти доверительные пасы предусматривали некоторую трогательность и последующую лирику. В этом месте были бы востребованы некоторые тёплые слова, некоторое выделение эмоций и сантиментальные реплики. Всё это сейчас пришлось бы кстати, но….
    Но он не собирался никого успокаивать, потому что тогда могла бы испариться злоба. Кончиться. Распылиться. УЛЕТУЧИТЬСЯ! А злоба ему ещё нужна была на сегодня. Только злоба их выведет на торный путь. Только она их спасёт. Пока он злой – у него всё получится!
    Феликс дёрнулся:
- Не расслабляемся, Профессор. Встаем! Нам нужно идти. Рассиживаться нельзя.
- Мы в Раю или Аду?
- Мы в жопе, Профессор.
- Где?
- Это филиал Ада,… за Девятым кругом,… совсем в ****ях,… туда ссылают тех, кто в Аду накосячил,… за плохое поведение.
- Зачем ты материшься?
- Прости за мой французский, Профессор.
- Ты мог хотя бы сейчас не материться?
- Ты опять меня воспитывать взялась? В АДУ МЕНЯ ВОСПИТЫВАТЬ?!
    Он помог ей подняться.
- Я думала, ты не придёшь за мной.
- Была у меня мысля тебя кинуть,… но куда я без такой Мальвины – воспитательницы?
- Командор, зря ты прикидываешься плохим,… ты же хороший….
- Пошли, ботаник.
- Я – эколог.
- Ты теперь это на Страшном Суде рассказывать будешь.
- А он,… состоится?
- ПОШЛИ, БОТАНИК! Здесь нужна лирика, а в лирике я не силён. Когда тебе понадобится циник и пошляк, обращайся….
    Феликс по привычке хотел было осмотреться по сторонам, но вовремя спохватился: какой смысл вертеть головой и таращиться в эту непроницаемую, обволакивающую тьму?
    Идти придётся наобум, в надежде, что повезёт.
    И на протяжении всего этого времени делать вид, что твёрдо знаешь, куда идёшь. Короче, стать одной большой, разговорчивой успокоительной пилюлей на двоих. Эквивалентом счастья и блаженства. Иначе, всех накроет паника, а пагубность паники в подобной ситуации можно не расписывать.
    Итак…. Наобум, но с очень уверенным и компетентным видом, отпуская по пути мрачные шуточки.
    В надежде, что повезёт….

…

    По ощущениям, за Пятном должна была быть ночь.
    Они шли уже часов пять. Но это, опять же по ощущениям, потому что часам на Территории не всегда можно верить.
   Пятнадцать минут назад Феликс дал отбой и, они остановились на ночлег. Нет смысла выходить из Пятна ночью.
    Из одной ночи в другую ночь.
    И потом, это достаточно каверзный вопрос: выберутся ли они когда-нибудь из этого Пятна? Поэтому, лучше выспаться. Если постигнет окончательное и бесповоротное крушение надежд, фиаско по полной программе, то будешь хотя бы бодро выглядеть и не зевать. Преимущества одного перед другим – несомненны: встретишь надвигающийся швах с гордо поднятой головой.
    Когда они легли на землю и прижались друг к другу, Марго долго ворочалась, а потом спросила:
- А часто здесь гибнут?
- Бывает годами тихо,… а потом выпадает плохой год.
- И часто он выпадает?
    Сначала Феликс не хотел об этом говорить. Но потом передумал.
    Страх – очень сильный стимул. Скорее всего – сильнейший. Стимул стимулов. Король стимулов! Ни деньги, ни вера, ни идея никогда не сравняться по силе с таким стимулом как страх.
    Пусть она тоже боится. Это пойдёт на пользу общему делу. Страх заставит выложиться до конца и вывернуться наизнанку.
- Не хотел бы тебя расстраивать, Профессор, но этот год – плохой.
- Почему?
- Почему?.. – Переспросил Феликс и задумался.
    Почему?..

    Потому что….
    Начался этот плохой год с того, что Глеб вернулся Располовиненный. Раза три приходили с Территории Располовиненные. Говорят Глеб, после того, как его нахлобучило, пару километров полз до места и кишки за ним лохмотьями по земле волочились.
    Половинит на Территории изощрённо: именно с таким дьявольским расчётом, чтобы человек не умер, а как можно дольше мучился и на всю оставшуюся жизнь получил бы такое невероятное увечье, от одного вида которого оторопь берёт. Врачи потом недоумевают: как будто специально, с тонким садистским расчётом удалили только половину желудка, одну почку, половину кишечника, а печень не тронули. Мочевой пузырь и все мужские причиндалы – естественно напрочь! Как нарочно, настолько издевательски тонко и хитроумно разделывает на Территории, чтобы врачам потом в результате трудов кропотливых удавалось СКОНСТРУИРОВАТЬ из этого искромсанного обрубка маленького, жалкого, тщедушного но - ЖИЗНЕСПОСОБНОГО! – уродца, обвешанного калоприёмниками, капельницами и мочесборниками.
    Но самое страшное, что ноги потом так и ходят по Территории. Самостоятельно! Наводя ужас на тех, кому встречаются по пути. Так говорят….
    Феликс тех самых ног ни разу не встречал.
    Костя Кострома Глеба вытащил. Специально за ним вернулся, когда тот в назначенное место не пришёл, хотя на Территории КАТЕГОРИЧЕСКИ не принято возвращаться. Они с Глебом как братья были, вместе из одного приюта вышли, а потом так же вместе на малолетку за гоп-стоп пошли.
    Костя заплатил за дорогое лечение самым лучшим докторам, подштопал, собрал Глеба в кучу, нанял ему санитарку и купил немецкую инвалидную коляску с электромоторчиком. Чудо техники. Дорогущая…. Базарят, что Глеб, после того как оклемался, на этом самодвижущемся агрегате за водкой с ветерком рассекает и даже тёлкам комплименты отпускает по пути. Живой, пока…. По-прежнему коксом разнюхивается и к санитарке пристаёт.
    Члена нет, а к санитарке все равно лезет! Глеб по жизни всегда такой был. Волчара ненасытный. Коли до чего дорвётся, то пока всё стадо не перережет, не успокоится.

    Потом – Адольф в гостинице повесился. Говорят, он тропу к Кастальскому ключу натоптал. Компьютер купил, начал уже записывать, созидать, целиком и весь погрузился в творчество. Говорят, что за ним Пятно прямиком в Псевдос пришло. Адольф снял номер в гостинице, заперся и повесился. Неделю провисел, пока спохватились. Базарят, что хоронили пустой гроб, якобы Адольф на третий день из морга голый куда-то скитаться подался. Вечный странник. Непризнанный поэт. Вечно голодный и вечно талантливый. Маэстро высокого слога. Рыцарь утонченного символа. Муки творчества в награду. Скитанье – в наслажденье.
     Потом Гудвин. Сам Великий Гудвин пропал, один из самых первых хапёрщиков, из первопроходцев и первооткрывателей, из тех, кто эту тему затевал. Даже Жмур не пришёл….
    Хотя Жмур приходит всегда….
    Потом Фишер…. Студент…. Сам Костя Кострома…. Каляся…. Унылый…. 
    Всех и не упомнить. Плохой выдался год.
    Плохой….
    Но самый плохой год выдался года три тому назад. Тогда в один день всех нахлобучило, кто оказался на Территории. Чёрный вторник. Девять человек – как с куста! Никого не пощадило. Целую неделю потом жмуры тянулись, возвращались пачками, по несколько штук за сутки. Похоронщики, считай, за день годовую норму освоили. Озолотились, коршуны.
    Спрашивается, ради чего всего это?
    ТРИДЦАТЬ ШТУК ЗА ХОДКУ! Столько, в среднем платит шабёрщику Мамона. В Псевдосе, на пилораме, таких денег за календарный год не заработать. Есть ещё вопросы?

    Но об этом он решил Марго уже не говорить.
    Страх не должен перейти в оцепенение.
- Спи…. – Приказал Феликс.
- Я не могу.
- Попробуй. Поднатужься. Нам нужно выспаться.
    Марго помолчала несколько минут, по-видимому, изображая требуемые потуги, а потом поинтересовалась:
- Скажи, Командор, а как ты находишь дорогу?
- Это – профессиональная тайна.
- Хотелось бы узнать, как можно ориентироваться в этой кромешной тьме?
- Я же сказал, это – тайна.
- Думаю, что ты должен со мной этой тайной поделиться, мне как учёному интересно,… я ведь чувствую, Командор, что ты не знаешь дороги.
    Феликс открыл глаза и напряженно уставился в черноту. Спрашивается, на кой ляд их вообще закрывать в такой беспробудной, назойливой тьме?
    Прежде чем ответить, Феликс выдержал паузу и только потом заговорил:
- Вы учёные своей учёностью чересчур кичитесь, слишком зоб раздуваете, а сами до сих пор не можете ответить на элементарный вопрос: как дикие перелётные гуси дорогу домой находят? Без навигатора, с одного конца света на другой?
- Ну и как же они её находят?
- Они её ЧУВСТВУЮТ, Профессор. ЛИВЕРОМ  ОЩУЩАЮТ….
- Скорее всего, это как-то связано с магнитным полем Земли….
- Вот и я,… скорее всего как-то связан с магнитным полем Земли. Спокойной ночи, Профессор.
    Никаких сомнений! Нельзя давать малейшего повода для сомнений. Пресекать на корню. Иначе, – паника.
- Спокойной ночи…. Гусь ты наш перелётный…. – Вздохнула Марго.
- Чего? – Встрепенулся Феликс, делая вид, что не расслышал.
- Тебе осталось только курлыкать,… когда ты ищешь дорогу без навигатора,… с этого света на другой.
    Феликс вновь потаращился в темноту, но благоразумно решил не отвечать. Не нужно этому препятствовать. Если всех присутствующих в такой тухлой ситуации ещё не покинуло чувство юмора, то это – самый позитивный знак на данный момент.
    Главное – не терять связь с магнитным полем Земли!
    Ливером ощущать.
   
…

    На второй день….
    Трудно сказать, сколько они уже прошли. По времени – приблизительно четыре-пять часов, по расстоянию – пятнадцать-двадцать километров. Здесь обо всём можно было судить только приблизительно, по ощущениям, хотя и по ним толком судить ни о чём не получалось: к примеру, под ногами чавкало, но не было сыро и мокро. И ещё, казалось, что эта обволакивающая, вездесущая чернота на вкус сладковатая, хотя спрашивается: с каких это вдруг ей сластить? Ведь не сироп же это! Не наливка вишневая.
    Феликс остановился буквально на минуту, решив неизвестно с какой целью вновь потаращиться в эту кромешную темень. Тотчас почувствовал, как Марго обессилено уселась на землю.
- Профессор, я не давал команды «отбой», - сквозь зубы предупредил Феликс.
- Брось, Командор…. Всё бесполезно…. Я же понимаю, что мы вляпались по-крупному. Ты ведь все равно не знаешь, куда идти?
    Феликс засопел, потому что начал обдумывать каждое своё слово. И когда он заговорил, у него была очень гадкая усмешка на лице:
- Профессор, мне сегодня ночью снился сон…. Эротический…. Представляешь, я трахал Фортуну…. Я с ней такой вертолёт устраивал…. В таких позах…. Сам покраснел.…
- К чему ты сейчас это сказал?
- Вы учёные чересчур материалисты, не придаёте значения символам и знамениям. МНЕ ЗНАТЬ НЕ НУЖНО. Сон в руку, Профессор! Я ДРАЛ ФОРТУНУ. Поэтому запомни, мои команды впредь не обсуждаются.
    Марго медленно встала на ноги. Судя по всему, она была настолько измотана, что у неё не было сил как-то противостоять этому нажиму, поэтому она предпочла покориться.
    А в данной ситуации покорность востребована.
- Прекрасно, Профессор…. – Бодро похвалил Феликс и совершенно другим тоном добавил. – Предупреждаю, расслабухи не жди. Будь готова ко всему.
- Пошли, Командор…. – Вяло согласилась Марго.
    Она прекрасно понимала, что кому-то нужно покориться и не вносить диссонанс в эти и без того беспросветные потёмки.
    И они вновь пошли…. В никуда…. Но с целеустремлённым и заряженным видом…

…

    Из Пятна они вышли только на третий день….
    Когда и надежды уже не осталось….
    Сначала Феликс не поверил, что Пятно отпускает, но когда под ногами перестало чавкать и, гуталиновая тьма пришла в невнятное, колебательное движение, он на всякий случай ещё крепче сжал руку Марго и сделал несколько шагов в противоположном этом хилым турбулентным вибрациям направлении….
    Зажмурился от слепящего света. Марго непроизвольно взвизгнула.
    Феликс мгновенно обернулся и посмотрел в сторону уползающего прочь Пятна. Оно только-только начало закладывать широкий вираж, плавно набирая скорость. А ведь, с-сука, сейчас может развернуться и нахлобучить вновь. Такое бывало….
    Но вроде бы уходит.
    Уходит Пятно!
- Отпустило, Профессор. Отпустило…. – Пролепетал Феликс, подслеповато хлопая глазами, как крот, с перепугу вылезший средь бела дня, из своей норы, под яркое, полуденное солнце.
    Не зажевало и не покалечило. Не запятнало!
    Не тронуло!
    И тут очень кстати померещилось…. Чу! Неповторимо жизнеутверждающий звук ссыпающихся монет в лоток выдачи. Именно такой звук исходит от «однорукого бандита», когда он наконец-то выдаёт счастливчику лавандосы.
    ДЖЕК – ПОТ!
    Продолжая хлопать обильно слезящимися глазами, Феликс сглотнул шершавый комок, закупоривший гортань и, широко вздохнув полной грудью, чувствуя живительную, бурную эмоциональную волну, поднимающуюся откуда-то изнутри, громко, с отчётливой радостью в голосе, добавил:
- ВОТ ЭТО НАМ ПОВЕЗЛО!
     Чувство было такое…. Очевидно именно это должен чувствовать птенец, вылупившийся из яйца, который выкатив зенки таращиться в разные стороны не в силах осознать и усвоить всю оглушительную прелесть этого мира.
     Или недавно родившийся, пушистый, глупый щенок, который вышел порезвиться и пописать на первый снег.
    Или достигшая половой зрелости малолетка, которая…. Впрочем, об этом лучше не стоит.
    Как прекрасен этот мир. Посмотри!

…

    Когда немного утих первый упругий приступ радости….
    Феликс пристально осмотрелся по сторонам….
- Ты чем-то недоволен, Командор? – Спросила стоящая за его спиной Марго.
    Феликс проигнорировал и подозрительно уставился на лежащий невдалеке Камень. Первый раз ему на Поле встречался Камень. Феликс пораскинул мозгами, но, так и не придумав этому никакого объяснения, задрал голову в небо: солнце ещё высоко, самый разгар дня и здесь почему-то не наблюдается типичных облаков, исполняющих мистические, символистские танцы. Чистое, глубокое небо самого обычного синего цвета. Такое небо нехарактерно для этих мест, над Полем обычно другое небо.
    Куда же их затащило это Пятно?
    А ведь так далеко на Поле он ещё никогда не заходил.
    И, как назло, никаких ориентиров….
    Феликс вновь покрутил головой по сторонам.
- Мы снова заблудились? – Констатировала Марго.
    Назойливое женское любопытство. Это как-нибудь лечится?
    Феликс вновь проигнорировал.
    Взгляд Феликса вдруг зацепился за некоторую очень отдалённую, невнятную деталь, почти сливающуюся с линией горизонта. Почти фата-моргана, ускользающий мираж. Призрак.
- Смотри, Профессор…. – Пригласил на это полюбоваться Феликс, уверенно показывая на эту деталь пальцем.
    Марго прищурилась и посмотрела в направлении его указующего перста. Надолго замолчала, тщательно всматриваясь.
- Видишь или нет? – Поторопил её Феликс.
- Что это? – Наконец спросила Марго.
- По-моему это…. Цветок…. – И Феликс, сам не веря своим словам, усмехнулся.
    Отсюда Цветок было очень плохо видно: некие смутные контуры и очертания, почти неправдоподобно, почти нереально, что-то на грани намёка и ускользающего, расплывчатого абриса на горизонте. Каких же размеров должен он быть, если его видно на таком удалении?
    Марго с трудом поняла и осознала. Она бросила взгляд на Феликса и, на её измождённом от усталости лице появился такой интерес, что Феликс снова усмехнулся.
    Положительные эмоции сейчас также востребованы. Позитив пойдёт на пользу!
- Ты уверен? – Марго снова пристально всмотрелась вдаль.
- Почти…. – Брякнул Феликс и замолчал.
    Значит, не врал Огастес. И Гудвин тоже не врал. И Фишер тоже не врал. Никто из них не врал.
    Значит есть, существует эта страна расчудесная, райский уголок, в котором сердце и душа находит успокоение. Аркадия. Авалон. Элизиум страждущих. Где сами собой излечиваются раны душевные, где на смену разочарованию приходит покой, наслаждение и нега, где счастье и хорошее настроение – норма жизни, где об участи каждого заботятся высшие силы и, где все самые возвышенные романтические мечты нашли своё воплощение. Волшебная сказка наяву.
    Сад Эдемский. Вот он, рукой подать.
    Где-то очень далеко и очень высоко несколько раз хрустально чисто звякнул золотой колокольчик.
    Или вновь померещилось?
- Пошли, Командор! – Дёрнулась Марго.
- Куда?! – Феликс едва успел поймать её за руку.
- Мы же почти у цели. Неужели ты не хочешь его увидеть? – Марго снова рванулась в ту сторону.
- Минуточку, Профессор…. – Феликс ещё крепче схватил Марго за руку, силой вернул её на место и, выдержав ту самую минуточку, трезвомысляще уточнил. – Мы перед собой ЭТУ цель не ставили. Чего на него глазеть?
- Неужели тебе неинтересно?
- Интересно…. – Охотно согласился Феликс. – До него расстояния – двадцать-двадцать пять километров. Может быть тридцать или сорок, на Поле все эти прикидки очень приблизительны. Мы с тобой уже двое суток прокружили по Пятну, силы почти на исходе. НАМ НУЖНО ВЕРНУТЬСЯ, ПРОФЕССОР….
- Но ведь это же такой шанс, такая возможность. Ты понимаешь, что мы стоим на пороге очень важного открытия?!
- Профессор…. Профессор, не ступай за порог, не зная дорог. Нам приключений уже достаточно, свою порцию получили,… с лихвой,… поэтому – ВОЗВРАЩАЕМСЯ.
- Я пойду одна…. – Вдруг заявила Марго.
    Феликс гнусно хмыкнул и с большим сарказмом покачал головой:
- Парадом командую я…. Никто этой установки не отменял…. МЫ ВОЗВРАЩАЕМСЯ….
- Я с тобой не пойду. Спасибо, что доставил до этого места и больше в твоих услугах….
- Осади, Профессор, я не горничная и не в сфере услуг работаю. Если сейчас найдёт коса на камень, я тебя свяжу и на себе понесу.
- У тебя сил не хватит.
- Я СКАЗАЛ, ЗАТКНИСЬ….
    Это было сказано очень грубо. И очень отрезвляюще.
    Марго изменилась в лице, заменжевалась, подыскивая слова в ответ на такое откровенное хамство, снова открыла рот, чтобы продолжить протестовать, но Феликс её опередил:
- Профессор, не зарывайся и лишнего не болтай. Здесь не саммит и не симпозиум. У тебя – своя работа, у меня – своя, и мне деньги плОтЮть, чтобы я тебя отсюда вытащил в целости и сохранности….
    Марго в отчаянии показала рукой в направлении Цветка:
- Как ты не понимаешь, мы же больше не найдём сюда дорогу! Мы ведь сюда попали по воле случая, из-за стечения обстоятельств!
- А ты, Профессор, попроси меня об этом в следующий раз. Вежливо и ласково…. Может быть, я как-то и повлияю на это стечение обстоятельств.
- Ты пытаешься обмануть меня?
- У тебя чего? Комплекс по жизни обманутой? Перестань капризничать, Профессор. СЕЙЧАС МЫ – ВОЗВРАЩАЕМСЯ…. Но я тебе обещаю, если ты об этом меня попросишь, то мы сюда вернёмся,… в другой раз, со свежими силами…. Пошли…. – Феликс махнул рукой, приказывая выдвигаться за ним.
- Как?.. Как мы сюда вернёмся?! – Уже в спину ему прокричала Марго.
- Я пока не знаю…. – Буркнул Феликс и, немного сбавив шаг, через плечо невесело добавил. – Но ты добилась своего, теперь это – моя идея фикси. Буду думать об этом неотступно.
- Командор!
- Пошли….
- КОМАНДОР!!!
- ПОШЛИ…. МЫ – ВОЗВРАЩАЕМСЯ….
   
............
Без комментариев….
…

    Пошёл третий день. Флойд ждёт три дня, на четвёртый Флойд уходит. После этого никто никого уже не ждёт, принято считать, что захимарило. Это – почти верняк! Хотя, бывали случаи, что и через две недели возвращались живыми и здоровыми, но это – большая редкость. Из области несбыточных желаний. Почти невероятная вероятность. Скорее всего, легенды или откровенные враки. Такие похождения себе могли позволить только те, кто в высшей лиге. Например, Огастес или Гудвин. «Могли себе позволить» - сейчас об этом можно говорить в прошлом времени. Гудвин, вообще, больше времени проводил на Территории, чем в Псевдосе.
    А почему его звали Гудвин? Да потому что он действительно волшебник был и души, добрее чем у Гудвина, ни у кого не было. Это признавали все! Мудрый и добрый. Смелый и честный, как в сказке, может, поэтому место ему только в сказке и нашлось. Он Мамону в глаза называл Бесом. Сатаной. Таких как он, сейчас больше нет, почему-то не рождаются и не вылупляются. Повымерли….
    Его Территория даже кормила. Он мог там ягоды есть, грибы собирать и рыбу ловить. Без всякого разбору. Попробовал бы кто другой. И плевать он хотел на эти заветные три дня.
    Обычному шабёрщику такого не дано. Если в течение трёх дней не выбрался, значит, либо изувечило, либо накрылся наглухо. Засосало в Кисель, Пятном нахлобучило, в Воронку утянуло, либо наступил на Зыбь. Словом, ушобило. Захимарило. Другого не дано.
    Три дня – крайний срок. В течение этих трёх дней Флойд не подведёт, он будет упорно ждать. Случалось такое, что Флойд честно высиживал эти три дня, а в Псевдос уже приходил Жмур того, кого он ждал.
    Жмур приходит всегда….
    Словом, перспектива тухлая. Скорее всего, что за сегодня они не выйдут. Если повезёт, то выйдут завтра, а если не повезёт выйти и завтра, то ночью Флойд уйдёт. Как потом добираться без помощи Флойда? Как пройти мимо армейских? Как переправиться на другой берег реки? Лучше и не думать, не расстраивать себя окончательно. Это ещё минимум на сутки проблем, а ведь силы почти на исходе.
    Да-а-а…. Ни разу ему ещё не доводилось так попадать. Ситуация – полный швах!
 
…
   
    Они прошли километров пять-шесть. Остановились отдохнуть и осмотреться….
    Марго сидела на земле, а Феликс стоял рядом, орлиным взором окидывая раскинувшийся перед ним однообразный ландшафт. Вид у него был довольно внушительный, как ему казалось.
    Он ковырялся в носу. Между делом….
- Командор, хватит в носу ковыряться!.. Крутой уокер…. – Не скрывая некоторого раздражения, попросила его Марго.
    Феликс не спеша извлёк палец, которым он ковырялся в носу.
    Конфузиться он и не думал.
- Да это у меня непроизвольно. Нервничаю я! – Самоуверенно пояснил Феликс.
- Хорошо, что тебя метеоризм не мучает из-за этого невроза. Или диарея. Представляю, где бы ты тогда ковырялся….
- Ну, ты и язва, Профессор, - Восхищённо хмыкнул Феликс.
- У меня вольтеровское отношение к жизни. Вольтер – мой любимый мыслитель.
- Самое время об этом поболтать, - согласился Феликс и вновь непроизвольно полез ковыряться в носу.
- Не ковыряйся…. – зашипела Марго. – НЕ КОВЫРЯЙСЯ В НОСУ. СЛЫШИШЬ?.. МЕНЯ ЭТО РАЗДРАЖАЕТ, КОМАНДОР.
    Феликс обернулся, внимательно на неё посмотрел и снова весело фыркнул.
    Вот это выдержка у человека!
    С таким вольтерьянским отношением к жизни они должны выкарабкаться. Им непременно должно повезти. Они обязательно выберутся!
- Привал закончен. Выдвигаемся…. – Лаконично скомандовал Феликс.
- Надеюсь, ты знаешь дорогу? – Уточнила Марго, поднимаясь с земли.
- Здесь дорог нет, Профессор. Здесь одни направления. Мы направляемся туда…. – И Феликс довольно уверенно показал, куда именно они направляются.
- А если ты ошибся?
- Профессор,… даже если я ошибся…. Что нам помешает повернуть обратно и уйти к Цветку. Представь, мы всегда сможем отступить в Рай.
- Его отсюда даже не видно.
- Обрати внимание…. – Феликс вновь ткнул пальцем вдаль, показывая на слабую чёрную точку впереди. – Камни…. Это второй…. Первый я по-прежнему вижу. Это – вполне приемлемые ориентиры. К Цветку по ним мы всегда сможем вернуться.
- Хочешь сказать, что ты всё предусмотрел?
    Феликс несколько свысока придирчиво посмотрел на Марго.
- Ты, наверное, устала? – Уточнил он.
- Пошли, Командор….
- Имей в виду, Профессор, я могу быть заботливым.
- Пошли….
- Шнурок завяжи на правом ботинке! И имей в виду, я – необыкновенно заботливый.
- ПОШЛИ, КОМАНДОР!

…

    Они достаточно бодрым шагом прошли пару километров.
    Феликс обернулся, посмотрел на целеустремлённую Марго и, не сбавляя шага, поинтересовался:
- Ты чего надулась? Из-за Цветка?
- Зачем ты спрашиваешь. Ты же всё уже решил, диктатура состоялась.
- Я забочусь о тебе.
- Надоел ты со своими заботами….
    В этом месте Феликс решил подкинуть что-то живительное и бодрящее. Кисляк не входил в его планы. Может быть что-то экстравагантное, эпатажное, или авангардное по сути.
    Киснуть нельзя.
- Предлагаю сделку, Профессор,… я тебе разрешаю думать обо мне плохо. О тебе же я всегда буду думать только хорошо. После этого остаётся слегка постараться…. – Феликс специально оставил заманчивую, зияющую паузу.
    Марго на эту паузу клюнула:
- Что постараться?
- Принимать меня таким, какой я есть.
- Я пытаюсь, но никак не могу понять, какой же ты есть на самом деле?
- Я и сам не могу. Представляешь, как мне трудно? Профессор, во мне сейчас идёт такая борьба. Майн Кампф! Схватка мечты и рассудка.
- И кто побеждает?
- А побеждает…. Маленький, гнойный пидар, который сидит в каждом из нас. Он всегда побеждает. Когда борются мечта и рассудок – плодами их взаимного уничтожения всегда пользуется этот маленький, жёлтый, гнойный пидар.
- Тьфу, Командор…. Как представлю…. Этот патологический символ.
- Придумал сам. Экспромтом! – Феликс был явно доволен собой.
- Мы не могли бы поговорить о чём-нибудь другом?
- Могли бы…. Я тебя устраиваю как мужчина. В постели?
- Командор,… ты – сама непосредственность. Зачем ты СЕЙЧАС об этом спрашиваешь?
- Я забочусь о тебе.
- НАДОЕЛ ТЫ СО СВОИМИ ЗАБОТАМИ.
    Феликс остановился и, Марго сделала то же самое.
    Феликс посмотрел ей в глаза и, Марго сделала то же самое.
    Феликс заговорил:
- Послушай, Профессор, цель передо мной стояла прозрачная: попытаться тебя как-то развеселить. Нам сейчас кровь из носу необходимо хорошее настроение. Попытайся всё воспринимать с юмором….
- Умора, Командор. Умора! Ржунимагу! Чего мы встали? Пошли?!
- Пошли…. – Согласился Феликс.
    И когда они снова пошли, Феликс добавил:
- Чувствую, Профессор, что тебе непросто найти общий язык с людьми.
- Скорее, общую тему, - поправила его Марго.
    В поисках общей темы Феликс замолчал. Общая тема ко многому обязывает и к этому нельзя подходить наплевательски. Она может либо сроднить, либо разлучить навеки. Без идеалов даже циникам нельзя.
    Более того, наличие идеалов обуславливает наличие циников.

    И когда он вот-вот сподобился подкинуть общую тему….
    Вдруг упёрся во что-то непролазное. Это было настолько неожиданно, что Феликс отшатнулся назад.
    Неужели….
    НЕУЖЕЛИ?!
    Феликс подобно миму в пантомиме начал щупать и шарить по этому незримому, везде натыкаясь на непреодолимое препятствие. Неужели…. ПЕРЕГОРОДКИ?!
    Феликс сделал несколько шагов вдоль, по-прежнему натыкаясь на бесконечную, прозрачную стену. Рванулся обратно, продолжая шарить и ощупывать это незримое препятствие.
    Перегородки…. Точно Перегородки…. Вот это засада!
- О, нет…. – Пробормотал Феликс, навязчиво трогая руками на ощупь это тёплое, упругое и неподатливое.
- О, нет…. – почти простонал он, бессильно облокотившись на это упругое спиной и, плавно сполз вниз по нему, пока не оказался в сидячем положении.
- Что это такое? – Марго тоже осторожно это потрогала.
- Это – жопа, Профессор.
- Других слов ты не мог подыскать?
- Какие могут быть другие слова для жопы? Жопа, она и есть жопа!
    Марго снова пощупала рукой это упругое и неподатливое. Попробовала на него надавить посильнее, но почувствовала отпор, нарастающий пропорционально усилиям. Со стороны – просто едва различимое дрожание воздуха, но это безо всяких сомнений было непреодолимое препятствие. Преграда.
- Почему нам так не везёт, Профессор? – Подкинул-таки общую тему Феликс.
- Ты не спеши придавать всему фатальный смысл, - продолжая трогать это, успокоила Марго.
    Феликс кивнул головой и отвлечённо хмыкнул. Пытливый ум здесь ни при чём: он просто знал, о чём говорил.
    Феликс скрипнул зубами и сжал кулаки. Снова нужно было откуда-то черпать силы на борьбу со всем этим, а они были откровенно на исходе.
- Как это называется? – Поинтересовалась Марго и, в голосе её не было страха.
    И напрасно. Страх снова был необходим….
- Перегородки…. – Буркнул Феликс.
- Судя по твоему тону, дела наши обстоят скверно.
- Я совсем чуть-чуть тебе об этом расскажу…. – Феликс вдруг стал словоохотливым. – Эти перегородки могут тянуться на десятки километров. Не суть, что когда ты найдешь дырку в этой Перегородке, за ней не будет следующей. Когда ты найдёшь дырку в следующей, не суть, что она не упрётся ещё в одну Перегородку. Когда ты пойдёшь вдоль неё, ты запросто можешь прийти к тому месту, с которого весь этот веселый аттракцион начинался. И так до бесконечности, вернее на три-четыре дня, максимум пять-шесть, потому что на большее просто не хватит сил…. Профессор, мы с тобой попали серьёзней некуда. Это – практически – мышеловка. А завтра Флойд уйдет….
    Марго вновь потрогала ЭТО руками. Судя по выражению лица, теперь её мысли шли в другом направлении.
- А перелезть или перепрыгнуть через неё не получится? – Задрав голову в небо, уточнила она.
- Увы, Профессор…. – И, Феликс, бросив взгляд на лежащий невдалеке очередной Камень, ни к кому конкретно не адресуя свой вопрос, поинтересовался. – Что здесь делают эти Камни? В таком количестве? НИКОГДА РАНЬШЕ НЕ ВИДАЛ НА ПОЛЕ СТОЛЬКО КАМНЕЙ….

    Когда кончились эмоции и пустые слова, Марго подтолкнула Феликса:
- В какую сторону мы пойдём?
- А ты в какую хотела бы?
- Туда….
- Значит, пойдём туда…. – И Феликс махнул рукой в противоположную.
- Почему мы пойдём туда?
- Послушай бабу и сделай наоборот.
- Что ты сказал?
- Тебя это не касается…. Это фольклор.
- Я – не баба.
- Пошли, Марго…. – Феликс безнадёжно махнул рукой, он уже весь был в предвкушении заведомо бесполезных потуг: через перегородки ещё никому не  удалось проскочить. Это – НАГЛУХО.
- Я – НЕ БАБА! ЗАПОМНИ ЭТО РАЗ И НАВСЕГДА!
- Пошли, Марго,… побереги силы, они нам очень понадобятся…. – Феликс положил руку, чтобы постоянно чувствовать ладонью это непреодолимо упругое и, безнадёжно помотав головой, отправился в путь. Фактически – в никуда.
    Призывно махнул рукой, приглашая следовать за собой в это бесполезное никуда. Нужно же чем-то загрузить пытливый ум. Мышиная возня – модная нынче забава.
    И при том…. Не падать духом. Быть источником надежды. Локомотивом общего дела. В конце концов, ему за это деньги плОтЮть….
    Неужели кончилось везение? Почему-то эта мысль всё чаще и чаще приходит ему в голову. НЕУЖЕЛИ КОНЧИЛОСЬ ВЕЗЕНЬЕ?
- Куда ты пошёл? – Упёрлась Марго.
- Туда…. – Махнул рукой Феликс.
- Ты мне можешь объяснить, почему нужно идти именно ТУДА?
    Феликс остановился, пожал плечами. Судя по выражению лица, настроение у него было неважное.
    Внезапно он круто развернулся на сто восемьдесят градусов и пошёл в обратную сторону.
- Что ты делаешь, Командор? – Обомлела Марго.
    Продолжая деловито нащупывать рукой эту невидимую преграду, Феликс, проходя мимо Марго, мрачно пояснил:
- А почему мы пошли СЮДА, мне тоже нужно объяснять?
- Командор, не нервничай, - попросила Марго.
- Я не нервничаю…. Я наглядно даю понять, что ТУДА, что СЮДА – одна ботва, всё бесполезно,… ни конца ни края не найдёшь…. Чего ты встала? Приобщайся! Ты же хотела идти ТУДА.
- Успокойся, Командор.
- Перестань, Профессор! Иду на это исключительно ради тебя. По идее – нас с тобой нахлобучило по полной, можно ложиться и помирать прямо здесь. ЧЕРЕЗ ПЕРЕГОРОДКИ ЕЩЁ НИКТО И НИКОГДА НЕ ПЕРЕСКАКИВАЛ….

…………
Без комментариев….
…

    Если Территория кого-то вознамерилась не пропустить, то она выставляет Перегородки. И это уже без вариантов. Комар не проскочит. Проверено….
    Феликс с Перегородками сталкивался два раза. Первый раз в самом начале, ещё когда ходил бакланил и был неопытным желторотым фантиком. Он тогда ходил в паре со Скупым, и шастали они за Металлом на задворки старого гвоздильного завода. Из этого Чудо-Металла потом делали подшипники, на которые почему-то не распространялись законы трения, они даже в смазке не нуждались. Много чего делали из этого Металла с заброшенного гвоздильного завода, но всё это держали в строжайшей тайне. Благодаря этому Металлу как-то решительно и сразу подтянулись результаты велогонок, автогонок, «Формулы – 1» и заездов на ипподромах. Турнирные таблицы большинства спортивных соревнований, в которых применялся всякого рода колёсный транспорт и прочая техника, после появления такого контрабандного ноу-хау пришлось переписывать почти начисто. Двигатель внутреннего сгорания, сделанный с применением композитов из этого Металла, был практически вечен, и крутящий момент выдавал на порядок лучше, чем его обычный собрат. КПД его зашкаливал к сотне! А с виду был металл как металл, ничего необычного, и попадался он только на свалке старого гвоздильного завода….
    Скуп так и продолжает ходить за Металлом, в паре с очередным бакланом. Скуп осторожный, на рожон не лезет и звёзд с неба не хватает. Толстый, неповоротливый, безобидный и незлобивый. Бережливый и расчётливый до скупости, отсюда и погоняло - Скуп. Странно, как он, вообще, в эту профессию попал. Скуп всяких приключений боится как огня и, если что-то его насторожило, то месяца два потом он будет сидеть, отлеживаться, пережидать и никуда не соваться. Якобы, прихворнул, спину прихватило. Может, поэтому и жив до сих пор….
    В тот день, в который они напоролись на Перегородки, Скуп с самого утра жаловался на несварение, типа того, что слишком плотно закусил на дорогу. В Перегородки они упёрлись ещё на объездной дороге, когда до самого гвоздильного завода километров восемь оставалось. Скуп их тоже первый раз в жизни увидал, перепугался весь, занервничал, покраснел как рак, начал молитвы под нос бормотать и креститься. Потыкались они в эти Перегородки минут двадцать и сразу же повернули обратно. Когда возвращались, Феликс шёл позади Скупа и, ему всё время казалось, что их преследует удушливый. характерный запашок, который периодически усиливался. Пердел с перепугу Скуп как компрессор, жаловался, что это у него фасоль с бараниной плохо усваиваются….
    Второй раз на Перегородки Феликс напоролся, когда ходил в паре с Фишером. Они тогда сутки убили на то, чтобы найти в них проход. В какой-то момент их даже азарт взял и они решили убить на это ещё сутки, но те места, в которые они забурились в поисках прохода, Фишер знал плохо, поэтому они благоразумно прекратили все дальнейшие поиски приключений. Вернулись ни с чем….
    Но во всех этих случаях, на Перегородки он напарывался, когда шёл ТУДА, на Территорию. А сейчас он на них напоролся, когда шёл ОБРАТНО. Возвращался с Территории. Чувствуете разницу?
    Следовательно?..
    А умирать такой никчёмной смертью не хотелось.
    И, в придачу ко всему, она будет очень мучительной.
    Неужели допрыгался?

    Впрочем…. Говорят, что Огастесу все Перегородки были нипочём. Через любые проходил. Просачивался. Но так только говорят, никто этого воочию не видел.
    А приступы голода мучают уже сейчас.
    Настойчиво мучают.
    Неужели кончилось везение?

…………

Эрнесто Луи Мането, 27 сентября 20… года, 22 часа 51 минута.
В гостинице города Псевдос.
Один….
…

    Он лежал на кровати в ботинках и пялился в потолок….
    Мането посмотрел на свой навороченный «Ситизен». Недовольно пожевал губами и снова впялился в потолок.
    Куда же подевалась Эдит?
    Обещала, что только заскочит домой на часок по своим неотложным делам и сразу же вернётся. Просила подождать её в номере.
    Вот и телефон не отвечает. Недоступна…. Подумать только, Эдит – недоступна, при той ненасытности, с которой она к этому подходит. Мането потянулся за сотовым телефоном, чтобы позвонить и вновь убедиться в этой немыслимой, непостижимой, неуместной недоступности, но телефон опередил, зазвонил первым.
- Зая моя, я заждался…. – Томным голосом сообщил в трубку Мането, непроизвольно трогая себя за пах.
- Добрый вечер, Мането….
    Звонил Носорог.
    ЛИЧНО И В ТАКОЕ ВРЕМЯ ЗВОНИЛ!
- Добрый вечер, - Мането немедленно отдёрнул руку от паха.
- Как ваши дела, Мането?
    Мането сел, свесил ноги и аккуратно признался:
- Дела идут по анусоиде….
    Носорог благосклонно пропустил «анусоиду» мимо ушей и вполне дружелюбно осведомился:
- Мането, признайтесь, вы специально нарвались на этот скандал?
- Этот скандал не был неожиданностью. Я вас даже предупредил. Я днём, когда вам звонил, фактически вас предупредил. Хватит делать из меня геодезиста.
- Мането, вы  много на себя берёте.
- Понимаете, мне скучно. Тоска зелёная! И потом, терпеть такие выходки, чтобы чья-то псина безнаказанно жрала моё мясо.
- Придётся вам писать объяснительную по прибытию….
- Шеф…. Ну вы же не такой…. Вы же аналогично,… больше любите содержание, чем форму. Почувствуйте во мне родственную душу.
- Вы понимаете, Мането, во что вы ввязались? Мы далеко,… мы не сможем оказать вам поддержки. Это – очень опасные люди.
- Я ни от кого поддержки не просил. Это моя личная головная боль. Долг перед хорошими манерами.
- Ну-ну, Мането…. Желаю удачи.
- Шеф, поддержите меня в этот трудный час. Скажите, что душою вы со мной.
- Не провоцируйте, Мането.
- Ну, хотя бы дайте знак. Намёк!
    Носорог помолчал и предложил:
- Пупок не порвите в борьбе за хорошие манеры.
- Что-что? – Встрепенулся Мането.
- Спокойной ночи, Мането.
- Спокойной ночи….
    Мането отключил телефон, крепко задумался и снова лёг на кровать.
    На душе скребли предчувствия. Впрочем, ему это нравилось. Рабочая обстановка. Он не мог жить без адреналина в крови, впадал в хандру, а тут такой шанс развеяться: показать себя в непримирой борьбе за хорошие манеры.
    Мането снова увалился на кровать с ботинками и задумчиво впялился в потолок.
    Ну, где же Эдит?
    Без планомерного, методичного опустошения семенников он тоже жить не мог. И с этим нужно было немедленно что-то делать!

    Буквально через пару минут телефон зазвонил вновь.
    На сей раз, Мането предварительно посмотрел на дисплей и, обнаружил, что номер не определился. Интересно….
    Мането приложил трубку к уху и сказал:
- Я слушаю….
    Тишина была ему ответом.
    Однако, в трубке сопели. Напряжённо, туповато и невежественно.
- Кларисса, это ты? – Предположил Мането.
    Почему-то ему так показалось. На таких, как Кларисса это похоже. И это немного бесит. Это всегда бесит, когда очаровательная глупость превращается в омерзительную тупость. Звонить и дышать в трубку – ну надо же, какой способ выразить свои чувства!
    Дышать в трубку стали громче и настойчивей.
    Мането тоже помолчал и тоже подышал. Приобщился таким образом.
- Кларисса, это ты? – Повторился Мането, когда насопелся вдоволь.
- Мудак…. – Прозвучал в трубке мужской, подчёркнуто мужской голос.
    И на том конце сразу отключились.
    Мането положил сотовый на место и погрузился в аналитические раздумья….
    А ведь номер своего сотового он давал только Эдит….
    Это уже повод или нет, делать далеко идущие выводы?

    Через пару минут Мането вновь потянулся за телефоном и неторопливо вызвонил оператора. В конце концов, это не было праздным любопытством.
   Можно сказать, в его адрес поступили угрозы.
- Мне сейчас был звонок на сотовый со скрытого номера. Было бы очень интересно узнать: кто именно мне позвонил?
- Мането, эта опция коммерческого характера и нам не очень хотелось бы по пустякам тревожить….
- Плевать! Это очень важно. Мне нужен этот телефон!
- Вы не могли бы чуточку повежливей?
- Извините…. Сорвалось…. – И Мането почему-то вновь потрогал себя за пах.
    В трубке надолго замолчали, потом сдержанным тоном предупредили:
- Потребуется время…. Пятнадцать-двадцать минут.
- Жду звонка…. – И Мането отключил свой телефон.
    Снова посмотрел в потолок.
    Ну, где же Эдит?

…………

Феликс Клар и Марго Старевич,
28 сентября 20… года, 00 часов 27 минут,
На Территории Алтунской Аномалии,
Конкретно, на Поле…. За Перегородками….

…
 
    Минут двадцать назад они остановились на ночлег.
    Уселись на землю и облокотились спиной о Перегородку. Получилось довольно комфортно, почти как на диване. Только телевизора не хватало.
    Наступала ночь. Впрочем, понятие «ночь» по определению нужно воспринимать достаточно условно, просто слегка падает уровень освещённости и сгущаются седые сумерки, по небу изредка пробегают тревожные всполохи люминесценции и безо всякой периодичности из разных концов мелькают отблески ярких всполохов. Неестественные, душераздирающие звуки, не имеющие аналогов в живой природе, звучат в тишине. Всё как в тумане, в мягкой, обволакивающей дымке. Нереально и зыбко. Навевает меланхолию. Тревогу и жуть. И сумрачные ожидания.
    Первый раз в жизни Феликс ночевал на Поле….

    Раньше ему доводилось ночевать на Территории, но в других местах; пару раз за объездной дорогой, один раз за Лесопилкой и один раз возле Колодца. Необходимость заночевать на Территории всегда расценивается как нечто глубоко вынужденное и сопряжённое с большим риском, но если уж приспичило, то категорически не рекомендуют ночевать в черте города Алтун, особенно новой его части, а также вблизи железнодорожного полотна и на Поле.
    Ночевать в этих местах опасно. Чревато…. Есть вероятность столкнуться с «Оборотнями». Или с «Ужастиком». Попасть на «Шоу» или на «Карнавал». Брешут, например, что в городе Алтун по ночам оживают чёрные, обугленные трупы его жителей, которые устраивают какой-то иступлённый карнавал, сопровождающийся дикими вакханалиями, разнузданными сексуальными оргиями и безумными танцами. Якобы, по ночам там начинают передвигаться дома, улицы меняют своё направление, меняется архитектура и ландшафт местности, и всё это время земля дрожит под ногами и что-то там, в глубине, трещит и рвётся. И так каждую ночь, под аккомпанемент какофонических, душевнобольных звуков, навевающих леденящий ужас и тоску. В небе кружат стаи огромных летучих мышей с лошадь размером, которые крадут чёрных грудных детей и обугленных беременных женщин. Из подвалов лезет всякая нечисть, непохожая ни на одно известное науке существо. Но это, скорее всего, брешут.
    Почему нельзя ночевать возле железки?.. Вблизи железнодорожного полотна ходит Паровоз. То есть пикантность в том, что этот взбесившийся Паровоз может ходить где угодно, и не совсем обязательно по железной дороге. Он может проехаться в двух километрах от полотна, может пролететь по небу и, может даже изобразить на этом небе мёртвую петлю. Из его трубы всё это время будет исправно валить чёрный дым, колёса вращаться с бешеной скоростью и ты даже почувствуешь запахи гари и дыма, но всё это будет происходить в мёртвой тишине, подчёркивающей всю гнетущую странность происходящего. И этого не брешут точно, потому что Феликс один раз этот взбесившийся Паровоз видел. Правда, видел издалека и днём…. Грузовой состав, летящий по небу на всех парах. Среди облаков, в полной тишине. Чёрный дым валит из трубы. Ходит безо всякого расписания. Зрелище, шокирующее своей вычурностью и неестественностью. Представьте, каково столкнуться с ним ночью?
    На Поле не советуют ночевать потому, что там живут души умерших. И не только шабёрщиков, а всех тех, кто когда-либо умер в этих краях. Ночью они просыпаются, обретают телесные формы и бесцельно, хаотично шатаются по Полю, сталкиваясь друг с другом. Так происходит поиск родственной души. Вечное искание, страдание и наслаждение, непререкаемый императив. Везёт в этом начинании не всем. И, если тебе, живому, суждено встретить на Поле родственную, но мёртвую душу, то вернуться тебе уже не суждено. Через пару дней на базу явится твой жмур.
    Жмур приходит всегда….
    И, если есть за тобой грех смертоубийства, если ты лишил кого-то жизни по злому умыслу, то душа убиенного тобой непременно явится к тебе ночью на Поле со спасительными разговорами, невыносимыми попрёками и назидательными речами, пережить воздействие которых никто из душегубов не в состоянии. Страх и Стыд овладеют тобой. Гнетущее чувство вины. Только в петлю потом лезть, только стреляться и топиться, потому что вспоминать об этом невыносимо. Жизнь на этом споткнётся и кончится. Даже если сможешь после этого вернуться в Псевдос, больше трёх дней потом не протянешь. Кара небес. Возмездие. Сам себе будешь петлю намыливать, хохотать и плакать от счастья, что нашёлся хоть какой-то способ прекратить эти неотступные муки душевные и покончить с этим Страхом. Так говорят….
    А ещё, ночью на Поле можно подцепить Будильник. Это хоть и не смертельно, но дальнейшее качество и без того ущербной жизни в городе Псевдос, может извратить окончательно. Тот, кто подцепил Будильник, считает потом своим сакральным долгом каждый день просыпаться где-то в районе пяти часов утра и всех бесповоротно, вдребезги будить. Отныне он будет на протяжении всей оставшейся жизни, точь-в-точь в это время соскакивать с кровати с перекошенным, идиотским выражением лица и трясущимися от животного страха губами. Ни одного связного слова, только вытаращенные от ужаса глаза, одни эмоции и паранойидальные жесты. Просыпайтесь! Всем подъём!!! ВСТАВАЙТЕ, ЛЮДИ!!! ВЫ ЧТО, НЕ  П О Н И М А Е Т Е?!!! Сначала он начнёт будить и строить всех домашних, потом станет ретиво долбиться в каждую квартиру на лестничной клетке и ужасным голосом вопить, затем бегать по полусонным улицам и лезть на крышу, пытаясь подорвать спокойствие всего города. Никакие средства, успокоительные и лошадиные дозы снотворных не смогут его впредь остановить. К шести часам утра этот бедолага, окончательно выбившись из сил, вновь приползёт домой, упадёт на кровать и заснёт мёртвым сном. При пробуждении не будет помнить ничего из случившегося. Вообразите, каково жить с Будильником по соседству. Одного такого просто пристрелили во время очередной побудки. И ваш Будильник сработает….
    И, кроме того….
    На Поле можно «нанюхаться»….
    В городе Алтун можно поймать «костяную ногу»….
    Можно обратно притащить на себе «Бациллу» или «Плесень»….
    А ещё! А ещё можно вернуться в «Соплях». Такое случилось с Трёпой. Недели две потом он ходил заляпанный какой-то зеленоватой дрянью и ничем её было не смыть и никак не отскоблить. Так она и засохла ровной, будто отполированной, тёмно-зелёной коркой, словно глазурь. Трёпе после этого даже новую кликуху дали – Малахитовый.
    А ещё…. Впрочем, хватит! Много чего там можно подцепить, поймать или притащить…. Лучше обо всём этом не думать….

…

- Кот в номере один. Наверное, с ума сошёл, - сказала Марго.
- Ему не впервой, - успокоил Феликс.
    Завтра Флойд уйдёт.
    Феликс поморщился. На фоне забот о собственной шкуре и о дальнейших беспросветных перспективах, мысли о пушистом домашнем любимце как-то не очень умещались в голове. Неактуально это было. Поголодает пару дней, ничего страшного. Подумаешь….
    А тут дело пахнет керосином. Корячиться АМБА. Без дураков. Легли на грунт, словно подводная лодка. Неужели кончилось везение?
    И, как назло, нужно помучиться, выложиться до последних сил, вывернуться наизнанку в преддверии конца. Сдохнуть комфортабельно и то не дадут. Все нервы и жилы нужно вытянуть перед этим, как будто кому-то это доставляет наслаждение.
    Мысли стали сбивчивыми, скомканными и отрывистыми. Их нужно было ловить и формулировать до конца.
    Лёгкой смерти не жди….
    Умирать от голода и истощения….
    А ведь зла, в принципе, никому не хотел…. Просто не мог смириться с нищетой, надеялся как-то выбиться. Проклятый город и все, кто в нём живёт – проклятые. Иллюзия жизни, даже страха нет перед смертью, есть только горечь, что вся эта жизнь потрачена на такую нелепую возню. В собственный адрес злорадство. Во дожил!
    Ведь ничего хорошего, большого и светлого в этой жизни не было. Тюрьма, шальные деньги, пародия на семейное счастье и убогий символ преуспеяния – ДОРОГАЯ ТАЧКА. Добавим сюда разврат и мимолётное увлечение алкоголизмом. И вспомнить перед смертью не о чем. Тьфу!..
    И даже страха нет перед смертью. Только злорадство, что всё это наконец-то кончиться. Очень скоро кончится.
    По отношению к самому себе злорадство!
    За всё приходиться платить….
    Неужели пришло время рассчитаться?
    Завтра Флойд уйдёт.
    Жмур приходит всегда….

- Что с тобой, Командор? Почему не спишь?
- Муки совести проснулись,… соответственно, и у меня бессонница.
- Экономь силы, ты же сам к этому призывал.
- Смысла нет, Перегородки не пропустят.
- Предлагаешь лечь и помирать?
- Захимарило, Профессор. У нас это так называется….
    Марго молча протянула ему носовой платок.
- Что? Я не просил, - отмахнулся Феликс.
- Высморкайся, Командор….
- Мне сейчас чтобы высморкаться скатерти не хватит.
- Жалко себя? – Уточнила Марго.
- Мне нравится, как ты держишься. Откуда такое спокойствие?
- Не знаю…. Чувствую, что все закончится благополучно. Верю в тебя, Командор.
- Ты – уникальная женщина, Марго. Может быть, подскажешь, что нам остаётся делать?
- Допустим, молиться….
- Кому? Ты же говоришь это – другой мир, параллельный. К каким Богам в этом мире взывать?
- Я в Бога не верю.
- А кого же ты веришь? В Сатану? В Дьявола? В кого-то ведь нужно верить.
- Я верю в главного Постановщика, в Главрежа. В Автора всего этого бреда. Я верю в Фатум, в Единоначалие, в Сверхцель, но в Бога, как в седого старца, восседающего на облаках и наблюдающего за нашей суетой, я не верю. Я даже не верю в триединое существо, воплощённое в разных ипостасях. Я вообще не верю, что Бог – это суть или существо, которое можно хоть как-то осязать или познавать. Я даже более склонна поверить, что мы сейчас каким-то образом материализованы в чужой черепной коробке, в навязчивой, патологической фантазии, среди детских страхов, болезненных фобий и подсознательных комплексов. Я верю в то, что у этого бреда есть конкретный Автор, а мы – герои этой постановки. Сценарий утверждён свыше и, никто не потерпит отступлений от него….
- Какой-то ненаучный подход, сплошное мракобесие.
- Я же женщина, мне свойственно чувственное постижение истины.
- Почему ты так спокойна? Ты знаешь сценарий?
- У меня есть предчувствие, что всё кончится благополучно.
- АУ! – Вдруг гаркнул Феликс. – Кто автор этого бреда? ОТЗОВИСЬ! – Снова гаркнул он, обращаясь к небесам. – А не пора ли нам спустить кой-какие преференции?
- Что ты делаешь?
- Взываю к высшим силам. К Автору! Требую преференций!
- Спи, Командор….
- Попробуй тут уснуть….

    И всё-таки он уснул. Вернее впал в какое-то свинцовое, парализующее волю забытьё. По-видимому голод и усталость все-таки сказывались. Отключился. Как будто чья-то могущественная и сильная рука беспрекословно рванула вниз рубильник и наступила ТЬМА.
    Нужно выспаться.
    Завтра – последний шанс. Нужны силы.
    Завтра Флойд уйдёт.
    А Жмур приходит всегда….

    Проснулся он от того….
- Здорово, Феликс….
    Вернее не проснулся, а включился, как будто и не было этого патологически тревожного тёмного сна, более похожего на кому или на летаргическое забытьё. Словно чья-то могущественная и сильная рука вновь рванула рубильник, но на сей раз вверх. ВКЛ! ВЫКЛ!
    ВЫКЛ! ВКЛ!
    Рядом стоял Фишер. То есть Феликс сидел на земле, облокотившись спиной о Перегородку, слева от него сидела спящая Марго, опустившая голову ему на плечо, а справа стоял какой-то весь непоколебимый, чужой и холодный Фишер.
    И это был не сон….
    Почему-то Фишер смотрел куда-то целеустремлённо вдаль. Непреклонно смотрел. Настойчиво. Гордо и немного надменно запрокинув подбородок. На нём были такие же хронически потёртые штаны с вытянутыми «пузырём» коленками, засаленная майка, клочок которой традиционно торчал из незастёгнутой ширинки. Ничего из ряда вон. Привычкам своим Фишер не изменял. Он был в одном носке и, от него пахло килькой в томате. Руки он по-жигански держал в кармАнах.
    Почему-то Фишер был СИНИЙ. Эта бледная, ровная синева не придавала ему жизнеутверждающих симптомов. Она, реально, пугала.
- Привет, Фишер, хорошо выглядишь. – Феликс вопреки всему постарался быть вежливым.
- Завидуешь?
- А ты чего синий-то весь?
- На себя посмотри. Здесь все по-своему синие….
    Это было очень меткое замечание. И своевременное. Шансы посинеть существенно возросли.
- А бриться на том свете не нужно? – Уточнил Феликс, намекая на густую, многодневную щетину Фишера.
    Фишер пропустил мимо ушей. Он продолжал пялиться куда-то в сумеречную даль. Феликс проследил за направлением его взгляда и тоже заметил ЭТО….
    Почти не выделяющееся на фоне сумерек. Лишь тонкий абрис. Почти призрак. Если не акцентировать на ЭТОМ невнятном сгустке внимание, то и не заметишь.
    - Эй! – Окликнул Фишер это символичное, белёсое пятно, пепельно-блеклых тонов, по очертаниям напоминающее человеческую фигуру в саване. – Давай двигай отсюда! Дай мне с корешом побазарить!
    Создавалось впечатление, что этот нестабильный сгусток материи плыл по воздуху. Вот и теперь он, не спеша, изменил направление своего движения и начал исчезать в сумерках.
    Послушался….
- Ну что, Феликс,… по ходу встрял ты? По самую макушку встрял? – Отвлечённо поинтересовался Фишер.
- Выпутаюсь….
- Перегородки не пропустят.
    Фишер продолжал настойчиво смотреть вдаль, как будто там, в белёсом тумане, ему являлись ответы на все вопросы. Руки он по-прежнему держал в карманах.
- Ты мне пришел заупокойную ныть? – Стервозно уточнил Феликс.
- Я тебе говорил: не буди лихо, пока оно тихо.
- Извини, Фиш, пропустил мимо ушей. А ведь чувствовал, что невнимательность меня погубит.
    Фишер покачал головой. Он по-прежнему пялился куда-то вдаль.
- Бабу жалко…. Сгинет ведь…. А посмотри, какая красивая…. – Делая резонные паузы, изрёк Фишер.
- Ты на что намекаешь? – Индевея от предчувствий, уточнил Феликс.
- Не место бабе в этих делах. Больше её сюда не таскай.
    На лице Феликса появилась улыбка, он смышлено хмыкнул:
- Значит, я выпутаюсь, Фиш?
    Во всяком случае, так следовало из слов Фишера, в них сквозили перспективы. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться. «Больше…. Не таскай….» А кому как не покойнику знать весь грядущий расклад?
- Ну ладно, пошёл я, Феликс, удачи тебе.
    И Фишер, продолжая загипнотизировано пялиться в далёкую, туманную даль, уверенно двинулся вперёд, по-прежнему не вынимая руки из карманов.
    Феликс опешил:
- Зачем приходил-то, Фишок?!
    Тот как будто и не слышал его слов. Уходил, не попрощавшись.
- До свиданья, Фишер! – Крикнул ему вдогонку Феликс.
    Все-таки вежливость – превыше всего!
    Фишер внезапно застопорился, он как раз остановился рядом с Камнем, лежащим неподалёку, внимательно посмотрел на него и, не оборачиваясь, негромко ответил:
- Гляди-ка, сколько их тут…. Сроду никогда на Поле столько не видал. Откуда на Поле взялось столько Камней?
- Думаешь, стоит поломать над этим голову?
- Феликс,… здесь всё неспроста. Подсказка всегда рядом.
- Фишок, у меня сейчас с интуицией туго. Если что-то знаешь, то подскажи.
- Подскажу…. Забирай бабу свою и уходи к Цветку. Кончай с этими делами.
- А что мне делать-то у Цветка? Кому я там нужен?
- Там хотя бы себя найдёшь….
- Не понял….
- А чего тут непонятного…. Ты же потерянный…. Нет у тебя места в жизни…. Оттого и мечешься….
- Фиш, ты как помер, такой рассудительный стал, - хмыкнул Феликс.
- Смерть обязывает….
    Фишер снова сделал прочь несколько целеустремлённых шагов, но вновь остановился, постоял немного в отдалении, монотонно раскачиваясь, потом как негнущийся манекен в пол-оборота повернул голову и попросил:
- Кота моего принеси, Феликс.
- Куда принести?
- Сюда на Поле и принеси.
- Мне сначала выбраться нужно.
- Выберешься….
- Как? – Мгновенно вцепился Феликс.
    Но Фишер вновь начал исчезать. Растворяться в сумерках.
- КАК?! – Вскинулся Феликс, рассчитывая рвануться за ним вслед.
    Но Фишер уже ушёл. Растворился. Быстро и беспрекословно. Словно и не было его.


…………

Эрнесто Луи Мането, 27 сентября 20… года, 23 часа 17 минут.
В своём гостиничном номере.
Один. И весь заждался….
Ну где же Эдит?..

…


    Ну где же Эдит?!
    Мането насупился, настойчиво дрыгнул левой ногой и посмотрел на свой навороченный «Ситизен». Это не похоже на обычное, беспричинное опоздание, которым грешат все женщины. Похоже, что-то случилось….
    Мането насупился ещё больше. Это называется – предчувствие беды.
    И ведь никак нельзя остаться в стороне. Потому что мы в ответе за тех, с кем спим. Даже если спим мимолётно. Даже если не придаём этому никакого значения и не вкладываем в это глубоких, романтических чувств, даже если это исключительно ради плоти и похоти. Нельзя пройти мимо и остаться безучастным. Долг кобеля и разведчика.
    Мането насупился ещё больше. Куда она могла встрять? И не связано ли это как-то?..
    Зазвонил сотовый. Мането схватил его в руки и посмотрел на дисплей. Это был звонок от оператора.
- Почему так долго? – Недовольно уточнил Мането, прикладывая сотовый к уху.
- На часы посмотрите. Времени – полночь!
- Надеюсь, вы меня не разочаруете?
- Телефон, с которого вам был сделан неопределённый звонок, принадлежит Эдит Дю Виньо, девятнадцати лет, уроженке города Псевдос, несудима, без определённых занятий, записывайте номер….
- Не нужно! – Отсёк Мането.
- Чего не нужно?
- Не нужно диктовать номер, я его и так знаю….
    Мането насупился окончательно. Не разочаровали. Сбывались предчувствия, можно сказать, сбылись.
    Оператор на том конце заинтригованно помолчал и уточнил:
- Мането, у вас всё в порядке?
- Не знаю,… не владею такой информацией…. – Буркнул Мането, думая о своём.
- Может быть, сообщить руководству?
- Перестаньте,… не нужно,… я сам разгребусь…. – И Мането довольно бесцеремонно прервал разговор, отбросив сотовый в сторону.
    Мрачно уставился в потолок, с трудом преодолевая в себе позыв к решительным действиям. На что должны быть направлены те самые кардинальные действия? Тут нужно крепко задуматься….

    Минут через десять в дверь номера Мането тихонько постучали.
    Мането легко и неслышно соскользнул с кровати, по пути он успел вытащить ствол из-под подушки и снять его с предохранителя. Подошёл к двери, прислонился спиной к косяку, чтобы не стоять напротив филёнки и хладнокровно поинтересовался:
- Кто там?
- Это я, Эрни…. Открой!
    Это был голос Эдит. Вернее это был очень испуганный, жалкий голос Эдит. Нечто из ряда вон.
    Конечно, они могли бы просто вынести дверь и, Эдит как отмычка им для этого была бы ни к чему. А если заминка? А если бы эту довольно массивную дверь не удалось вынести одним ударом? Если по нападающим начнут палить из пистолета? А пистолет имеется в наличии и они об этом знают. Следовательно?..
    Нужно просчитывать все варианты. Предосторожности нелишни. Мането согнулся в коленях, присел рядом с дверью, по-прежнему спрятавшись за косяком: из этого сидячего положения протянул руку к щеколде и дёрнул её. Плавно толкнул дверь.
- Входи, Эдит, - пригласил он.
- Эрни,… ты где, Эрни? – На пороге появилась какая-то вся растрёпанная и взбудораженная Эдит, видок у неё даже с этого ракурса был изрядно помятый и напуганный.
    Мането выждал несколько секунд, после чего довольно бесцеремонно протолкнул Эдит вглубь номера и на корточках сунулся в коридор. Посмотрел по сторонам. Прислушался. Затем быстро вскочил. На всякий случай осмотрёл «мёртвую зону» за открытой дверью….
    Чисто….
    Мането захлопнул дверь и, как ни в чём не бывало, ослепительно разулыбался, обернулся к насмерть перепуганной Эдит и участливо осведомился:
- Что случилось, милая?
- У меня телефон отобрали. Гопник какой-то! Еще и под глаз засветил! – Эдит показала на мощный лиловый отёк под правым глазом и содрогнулась в преддверии судорожных стенаний.
- В ванну, дорогая! Немедленно в ванну! – Спохватился Мането. – Срочно промыть большим количеством холодной воды!
- Сволочи! Совсем оборзели! Падлы! Иду спокойно по улице, догоняет сзади, я оборачиваюсь, а он мне как врежет по голове, хорошо я от второго раза увернуться успела. Сумочку из рук вырвал, телефон забрал и бежать.
- Кошелёк не взял?
- Как я только сознание не потеряла. Еле на ногах устояла! Кошелёк не взял почему-то….
    Пока Мането бурно хлопотал, сокрушённо кивал головой и цокал языком, он, между делом, успел затащил Эдит в ванну и включить на полную холодную воду.
    Эдит посмотрела на себя в зеркало и трагично изрекла:
- Блин, синяк будет на пол-лица!
   Мането подумал и сказал:
- Слава Богу, дорогая….
- Слава Богу?! Мне сливу под глаз повесили! Телефон помыли – почти полторы штуки стоит! А ты говоришь «Слава Богу»!
- Слава Богу, что тебе всего-навсего сливу под глаз повесили. Могло быть и хуже. Я так волновался из-за тебя.
- Что я маме скажу?!
- Скажешь, что это я,… в припадке ревности.
- А я могу сказать маме, что ты на мне женишься?
- А зачем старушку,… раньше времени,… беспокоить? – Насторожился Мането.
    Мы в ответе за тех, кого трахаем. Но женитьба – это из другой оперы, а так быстро перескакивать с одного на другое, в планы Эрнесто Луи Мането не входило. Скоропалительно и преждевременно. И не нужно обнадёживать.
    Выходит, что они специально устроили этот гоп-стоп, чтобы получить номер его телефона? Чтобы безнаказанно посылать угрозы? Безадресно.
    Что им это даёт?
    А что это даёт ему?
    И как далеко это дело зайдёт? Насколько решительно настроены эти ребята? Судя по всему, они уже давно смекнули, что им придётся иметь дело не с простым геодезистом.
    А на Восточном побережье сейчас такая плотная жара. Девушки в бикини. Вишенка в ликерё. Бархатный сезон. Может, зря он в это ввязался? Ну и дыра этот Псевдос.
- Ты его в лицо запомнила? – Сумрачно поинтересовался Мането.
- Угу…. – Буркнула Эдит, внимательно рассматривая в зеркало наливающийся желвак под глазом. – Я с ним в одной школе училась.
- Т-так…. – Встрепенулся Мането. – Тогда нужно идти в полицию.
    Эдит обернулась и удивлённо выпучилась на Мането. С этим синяком под глазом у неё был неописуемо выразительный взгляд. В глазах боль и тоска.
- Эрни, про полицию забудь. Они тебе ещё в придачу накостыляют, если ты на наших бандитов придёшь писать заявление, - почему-то вполголоса пояснила Эдит.
- Да как вы тут живёте?! Полное беззаконие!
- Не кричи, Эрни, у нас в Псевдосе свои законы….
    Мането открыл было рот, чтобы исторгнуть наружу что-то конструктивное, свободолюбивое и на пределе общегуманных ценностей, но довольно быстро его закрыл, шамкнул челюстью и замолчал.
    Да что тут сказать?
    Добавить нечего. В Псевдосе – свои законы. Как в джунглях, как в тюрьме за колючей проволокой. И все привыкли.

…………

Феликс Клар и Марго Старевич, 28 сентября 20… года,
 11 часов 18 минут утра.
На Территории Алтунской Аномалии.
За Перегородками….

…

    Феликс в очередной раз остановился и задрал голову вверх....
    Прямо у него над головой кружила птица. Большая птица, вероятнее всего хищная, она уверенно парила в вышине, выписывая огромные, можно сказать величественные, плавные круги. Откуда над Полем взяться птице? Тут даже мыши полевые не живут. Мёртвая земля. Терра нолита. Только призраки. Только туман и бестелесные субстанции. Миражи.
    Фантомы…. А может ему эта птица мерещится?
- Марго, птицу видишь? – Спросил он, чтобы хоть как-то развеять сомнения.
- Вижу…. Я давно за ней наблюдаю. – Марго остановилась рядом, задрала голову вверх и принялась рассматривать парящую птицу.
    Откуда над Полем взяться птице?
    Сегодня ночью Флойд уйдёт.
    Силы на исходе….
- Как ты себя чувствуешь? Сильно устала? – Между делом уточнил Феликс.
- Думаю, что ещё на денёк меня хватит. А что будет завтра?.. – И Марго оставила за собой безнадёжную, мрачноватую паузу.
    А что будет завтра?..
    Впрочем, у них по-прежнему остаётся шанс отказаться от бесполезных потуг и вернуться к Цветку. Там хотя бы вода, пища и передышка, по заверениям романтиков декларирован Рай земной. Эдемский сад. Оазис. Под сенью райских кущей будет время над многим тщательно подумать и, соответственно, поднабраться сил. Можно даже попытаться впоследствии, после рекреационных процедур, оттуда выбраться. Только это вряд-ли….
    Из Рая не убежишь. Это – западня.
    Силы на исходе уже сейчас. Так что об этом нужно решать уже сегодня, не исключено, что прямо в данный момент: продолжать эту бесполезную битву с Перегородками или возвращаться к Цветку? Нужно трезво рассчитать силы: их может не хватит на обратную дорогу к Цветку. И что тогда? Вдвойне нелепая смерть где-то между этим и тем? На подступах к Раю и в несусветных ****ях от дома?
    А Флойд сегодня уйдёт…. Я убью тебя, лодочник!
    Вот была бы вода! Очень хочется пить. С голодом ещё как-то можно смириться, ему на своём веку и не так голодовать приходилось, а вот что делать с жаждой? Жажда мучает невообразимо, от этой жажды мозги усыхают.
- Нам нужно кровь из носу со всеми этими проблемами разобраться сегодня…. – Глубокомысленно изрёк Феликс.
- Догадываюсь, Командор, - согласилась Марго.
    Феликс обернулся и посмотрел обратно. Он уже не первый раз оборачивался и смотрел обратно. Нужно было принимать какое-то решение, со всей ответственностью, учитывая сложившуюся ситуацию. Натоптанной дорогой в Рай!
    Есть ли смысл упорствовать дальше?
    Внутри что-то невнятно шевельнулось, туманно булькнуло и в результате этих метаморфоз, в голове вдруг вызрел на первый взгляд внезапный вопрос.
- Марго, а кто такие авгуры? – Феликс запрокинул голову вверх, выискивая взглядом птицу на небе.
    Брови Марго удивлённо поползли вверх, она немного замешкалась, прежде чем ответить:
- Авгуры – это оракулы,… предсказатели будущего по поведению птиц,… в древнем Риме. Почему ты это спросил? Причём здесь авгуры?
    Теперь птицы на небе нигде не обнаруживалось. Куда же пропала эта шалунья? Феликс покрутил головой по сторонам и почти сразу нашёл птицу сидящей на огромном чёрном Камне, лежащем в отдалении. Что на Поле делает эта птица? Что её сюда принесло? И почему она села на этот Камень? Именно на Камень?
    А ведь авгур знает ответ на эти вопросы.
- Зачем этот орёл сел на Камень? – Наморщив лоб в раздумьях, спросил Феликс.
- По-моему это ворона, Командор, - скептически поправила его Марго.
    Феликс отвернулся и впялился на Марго тяжелым, отсутствующим взглядом. Мрачновато изрёк:
- Не оскорбляй орла. Зачем орёл сел на Камень?
- Устал…. – Предположила Марго.
    И тут Феликс почувствовал…. Вернее ощутил…. Вернее….
    Короче внутри что-то шевельнулось и блеснуло. Щелкнуло, звякнуло и трепыхнулось. Заискрило, словно при коротком замыкании. Какие-то очень-очень тонкие намётки полезли наружу из самых дремучих дебрей. Оставалось только к этому прислушаться и принюхаться: именно так работает интуиция. Чутьё, мать его за ногу!
    Причём здесь авгуры?
    ПРИЧЁМ?!
- А почему орёл сел именно на этот Камень? – Навязчиво уточнил Феликс.
- Это ворона, Командор…. ВО-РО-НА! Посмотри сам!
    Феликс вновь обернулся и на его лице появилась ехидная усмешка:
- А где орёл, Профессор?
    Марго перевела взгляд на Камень, на котором, предположительно должна была сидеть ворона. Ни вороны, ни орла на Камне не было. Пустота!
- Куда эта ворона подевалась? – Марго внимательно осмотрелась по сторонам.
- Ты хотела спросить, куда пропал орёл?
- Ворона!
- ОРЁЛ…. АРЁЛЬ!.. – Вредно повторил Феликс.
    На лице Феликса цвела очень странная, навязчивая улыбка. Подсказка всегда рядом. Здесь всё неспроста.
   Вот и Фишок ночью не зря приходил!
- ВОРОНА, КОМАНДОР! ЭТО БЫЛА ВОРОНА!
- Орла с вороной попутала,… а еще Профессор….
    Подсказка всегда рядом. Нужно только думать, изредка включать голову. Странная улыбка на лице Феликса становилась просто вызывающей и уже граничила с вменяемостью. Внутри шебуршилось всё сильней.
    Откуда на Поле столько Камней? Откуда на Поле птицы? Вот и подвернулся шанс всё это выяснить. Фишер не зря приходил этой ночью.
- Не понимаю, Командор, ты надо мной издеваешься?
- Пошли, Марго, не заводись…. По-моему, у меня есть для тебя сюрприз.
- Я настаиваю на том, что это была ворона. Куда она подевалась?
- Пошли-пошли, Марго…. – Увлекая её за собой, прошептал Феликс. – Говори тише, чтобы орёл не услыхал. Обидится.
    Почему-то у него сейчас было очень хорошее настроение. Прям фонтан Бахчисарайский! Карнавал Рио-Гранде!  И кое-какие отдаленные предпосылки к этому имелись.

    Как только они подошли к Камню….
    Сначала Феликс осторожно потрогал его руками. Тёплый. Слишком тёплый. Почти горячий. После чего Феликс любознательно приложил к нему ухо и прислушался, естественно ничего не услыхал. Оставалось только попробовать его на вкус, то бишь укусить, но этого он делать не стал. Снова заинтригованно покрутил головой по сторонам и поинтересовался:
- Куда же эта ворона подевалась?
- Значит, это была ворона?
- Но вела себя как орёл…. Ложись…. – И Феликс вновь стал озираться по сторонам. На всякий случай.
- Куда ложись?
- На Камень ложись…. И пока больше ничего не спрашивай!.. Нет у меня пока ответов на твои вопросы.
    Марго послушно легла на Камень лицом вниз.
    Феликс лёг рядом.
    Получится или нет?
    Прошло полминуты….
- Что дальше? – Спросила Марго.
- Глаза закрой…. – Распорядился Феликс.
    Когда Марго закрыла глаза, он проделал то же самое….
    Получится или нет? Это – последний шанс. А жмур приходит всегда….


    Ничего не произошло….
    Когда он открыл глаза, чтобы визуально удостоверится в том, что ничего не произошло, то первым делом отметил, что всё вокруг ИЗМЕНИЛОСЬ. Здесь даже уровень освещённости был другой и состав атмосферы. ЗДЕСЬ ЛЕГЧЕ ДЫШАЛОСЬ!
    Неужели получилось?
    Ещё не до конца поверив в столь счастливое стечение обстоятельств, Феликс пружинисто подскочил и, заметив в небе улетающую птицу, с полоумной улыбкой на лице блаженно пробормотал:
- И правда ворона….
    Проводив  птицу долгим взглядом, отметил, что направляется она к леску на горизонте, из которого они вышли на Поле три дня назад. Это был знакомый и узнаваемый ландшафт, почти родной. В этом леску находятся ближайшие Ворота на Территорию, а в аккурат за этим лесом расположена лощина, вдоль которой извилистой лентой вьётся тропа, ведущая к реке, а там уже рукой подать до того места, где их ждёт Флойд с лодкой, а там уже пару часов на лодке вниз по течению и всё, кончились муки. Залп из всех орудий! Море шампанского! Триумф по полной!
    СЧИТАЙ – ВЫБРАЛИСЬ.
    ВЫКАРАБКАЛИСЬ!
    ОТТАРАБАНИЛИСЬ!!!
- Не понимаю, Командор, что происходит? Как мы сюда попали? – Оттолкнувшись от Камня, Марго встала на ноги и теперь взволнованно осматривалась по сторонам. – Я н-не понимаю….
- И не надо, Профессор. Советую тебе просто радоваться, через пару часов мы выйдем к Флойду.
- Как ты это сделал?
- Трэкс – Пэкс – Фэкс, Профессор! Мы же на Поле чудес!
    Марго задумчиво показала пальцем на Камень и неуверенно предположила:
- Трансгрессия?.. Ты понимаешь, что это – телепортация, а эти Камни…. – Марго споткнулась, подыскивая термин для столь невероятных вещей.
- А эти Камни раскиданы по всей Территории…. – Подхватил её мысль Феликс. – Вот я и сделал научное открытие, Профессор. Беру тебя в соавторы.
- Значит, практически в любую точку Аномалии каждый из этих Камней может мгновенно доставить тебя…. – Марго вновь забуксовала, не в силах охватить разумом всю мощь и объём открывшегося.
- И тебя доставить, и меня доставить, всех доставить! – Закончил эту мысль Феликс. – Только это – секрет, Профессор…. – Феликс приложил палец к губам и сделал таинственное выражение лица. – И об этом ни гу-гу….
- Какой же это секрет? Ты же сам сказал, что это – открытие.
- Для начала на этом открытии нужно бабла срубить. И чует моё сердце, что я его срублю.
- Командор, я хотела бы возразить….
- Ты – в доле, успокойся….
- Не перебивай меня. Ты понимаешь, что это – общемировое достояние! Это – не может принадлежать кому-то единолично!
- Угу,… понимаю…. Можно я свою дольку по-тихому отщипну, пока это всё на общак не кинули?
- У тебя философия вора, бандитское мышление! Криминальное сознание….
- Ты чего завелась?
- НЕ ПЕРЕБИВАЙ МЕНЯ! Я уже не раз тебе об этом говорила! Ты ведёшь себя как варвар!
- Пошли, Профессор, мне не терпится Флойда порадовать. По пути доспорим….
- Командор, допустим, ты разбогатеешь, но ведь духовно ты не станешь богаче. Ты понимаешь, что духовная нищета, это – трагедия?
- А я сроду думал, что духовная нищета, это – комедия. И ещё какая!.. Пошли, Профессор, по пути расскажешь мне много нового….
- Не пойму, Командор, ты подонок или нет?
- Зачем тебе эти ковырялки?
- Должна же я понять, с кем я связалась?
- Поздно, Профессор…. Все равно теперь не отвяжешься…. – Феликс сделал несколько шагов вперёд, но остановился, обернулся и, посмотрев на расклинившуюся в нерешительности Марго, сказал. – Пошли, Профессор!.. Открытие мы с тобой сделали, лавры как-нибудь распилим. Я смотрю, ты тоже не любишь делиться, а ещё меня бандитом называешь. – И Феликс пригрозил ей пальчиком.
- Судя по всему, у тебя вновь хорошее настроение?
- Ещё бы…. – Феликс мрачно посмотрел по сторонам. – Из такой жопы выбрались. Я бы на твоём месте чунга-чангу танцевал.
- Не знаю такого танца.
- ПОШЛИ, ПРОФЕССОР! Выйдем к реке, я тебе покажу…. Я – лучший в мире танцор чунга-чангы….


    Часа через полтора они вышли к реке, к тому месту, где их дожидался Флойд. А может, уже и не дожидался, может, просто досиживал положенные три дня, потому что он их досиживал всегда и по любому: Флойд был не из тех, кто может кинуть или подставить. Флойд – надежный, как поручень в трамвае.
    А жмур приходит всегда….
    Бурную Флойд устроил встречу. Флойд фырчал и суетился. Слюни текли рекой. Он даже не успевал их размазывать по фуфайке. Ноздри от восторга раздувались так, что волосня торчала в разные стороны. Плюс к тому вытаращенные глаза с красными белками. Торчащие невпопад, мощные зубы, словно клыки у вепря. Очаровашка Фло. Зрелище было душераздирающее: хотелось за компанию с ним скулить от восторга и непроизвольно вздрагивать от счастья, лихорадочно метаться и пытливо заглядывать в лицо, радостно заламывая шею набок. Выглядело необыкновенно искренне, такого проявления чувств нарочно не изобразить. Оставалось только пустить слезу.
- Я убью тебя, лодочник…. – Мрачно пригрозил Феликс, пытаясь именно эту сантиментальную слезу и не пустить.
    Хороший мужик Флойд! На такого всегда можно положиться. И только хороший, открытый человек может так искренне, наотмашь выражать свои чувства.
    Флойд бесцеремонно полез обниматься.
- Флойд, я же просил тебя - «Не улыбайся!» - Феликс отшатнулся в сторону, стараясь не смотреть на эту обворожительную улыбку.
- Я думал всё…. Гыгыкнулся ты, Феликс. – Доверительно посочувствовал Флойд.
- Гыгыкнулся? А почему не дудукнулся? Или не еёкнулся? Ну, ты лингвист, Флойд.
- Не прикалывай, Феликс. Я думал всё,… Амба!.. Сам Феликс накрылся…. – Флойд снова пытливо заглянул Феликсу в лицо. – Чё случилось-то, Феликс? Куда вы встряли?
- Не спрашивай, Флойд, не хочу вспоминать….
- Потом расскажешь, когда отойдёшь?
- Потом расскажу….. Спасибо, что не сдриснул,… не кинул меня.
- Да ты чё, Феликс! Даже не думай, ТЫ на меня всегда можешь рассчитывать.
    Когда слегка улеглись бурные восторги, Феликс деловито поинтересовался:
- Пожрать у тебя нету ничего?
- Откуда, Феликс? Я припасов не беру, ты же знаешь, это – плохая примета.
- Однако, изголодавшимся ты не выглядишь….
- Я рыбу ловил. Плотва здесь клюёт, токо дай!
- Ты чё её сырую жрал?
- Ага,… солёную…. Будешь? Наловить тебе?
    Феликс многозначительно хмыкнул и довольно дерзким тоном поинтересовался у стоящей за его спиной Марго:
- Марго? Плотвы сырой не желаешь?
- Есть другие варианты? – Рационально уточнила она.
- Есть…. Потерпеть до завтра, а завтра я приглашаю тебя в ресторан.
- Надеюсь, плотва – рыба сиговых пород? – Вновь уточнила Марго.
- Профессор, ты не можешь не знать, что плотва – рыба карповых пород.
- И её едят сырой?
    Феликс вновь придирчиво посмотрел на Флойда.
- Флойд!.. Только не улыбайся, Флойд! Едят плотву сырой?
- Ещё как едят…. Бывало, неделями только её и ел…. – Флойд снова начал улыбаться.
- Я убью тебя, лодочник…. Только не улыбайся!
- Феликс, да не могу я не улыбаться.
    Феликс вновь повернулся к Марго и бодро изрёк:
- Слыхала, Марго?! Ещё как едят,… посмотри на эту улыбку, лучшая реклама плотвы в сыром виде
- Тогда – пусть будет плотва,… но сегодня.
- Чё встал? Иди, уди плотву, лодочник. Дама хочет деликатесов! - Прикрикнул Феликс на замершего в нерешительности Флойда.

…………

28 сентября 20… года, 19 часов 37 минут,
Тедди Мамона и Одноглазый Молли.
Ведут разговоры, в частности, о строительстве храма….

…

   
    Тедди был не в настроении. Если точнее – он был просто разъярён, едва сдерживал себя.
    Задолбала эта страна….
    Веры нет никому!
    Прошёл целый месяц. ЦЕЛЫЙ МЕСЯЦ ПРОШЁЛ! Ему было клятвенно обещано, что по истечении этого месяца, будет наконец-то закончен монтаж купола на колокольне. Тедди свирепо засопел и задрал голову вверх.
    Деньги уплочены. Прорабу намёк кинут. С рабочими потолковали. Однако, судя по всему, никто и не приступал ни к каким манипуляциям с этим куполом. Вот и на стройплощадке царит мёртвая тишина, только какой-то ханурик с опаской отирается на почтительном удалении. Кому теперь предъявлять? С кем вести разбор полётов?
    ЗАДОЛБАЛА ЭТА СТРАНА!
    И ЗАДОЛБАЛИ НРАВЫ В НЕЙ ЦАРЯЩИЕ!!!
    Тедди приложил титанические усилия, чтобы в этот момент крушения иллюзий не сорваться и не выйти из себя. Гнев – плохой советчик. Один из семи смертных грехов. Всё нужно делать на трезвую голову.
- Дострою я когда-нибудь эту богадельню или нет? – Тяжело ворочая нижней челюстью, поинтересовался Тедди Мамона, недовольно взирая на недостроенный храм.
    Этот вопрос не адресовался никому и Тедди Мамона даже не надеялся получить на него ответ. Это был скорее крик души.
    Они стояли посреди строительной площадки: раздражённый, побагровевший от клокочущих внутри эмоций Тедди Мамона и непрошибаемый по причине природной тупости, совершенно равнодушный ко всему, кроме денег, плотских утех и примитивных развлечений – Одноглазый Молли.
- Зачем ты вообще на это подписался, Тедди? Тебя попы охмурили? Денег на этом всё равно не заработать. – Изрёк Одноглазый Молли.
- Не хлебом единым жив человек…. – Тедди Мамона метнул в его сторону нравоучительный взгляд.
- Ага…. Ему помимо этого водки, курева, закуски горячей подавай. Лучше бы ты публичный дом построил, Тедди, - гнусно хмыкнул Молли.
- Молли, мы с тобой на святом месте находимся…
- Тедди, я же не батюшка, передо мной зачем праведником прикидываться?
    Тедди выступал основным инвестором этого проекта. Монстр-душегуб скинулся на эту стройку века. Крестный отец нового прихода. Должны же мы после себя оставить на земле что-то святое, большое и непорочное, это своего рода вид индульгенции. Бартер. Все наши грехи в обмен на новое святилище.
    Капище. Кумирня….
    Да не оскудеет рука дающего.
- Молли, последний раз объясняю…. – Тедди сделал внушительную паузу и досконально уставился на верхнюю пуговицу пиджака Одноглазого Молли взглядом человека, во власти которого находится очень многое: жизнь, благосостояние и судьба тех, кто его окружает. – Мы с тобой сейчас стоим на святом месте, освящённом служителями культа. Придёт время, и сюда потянутся толпы прихожан с намерением здесь воздать мольбы Всевышнему и испросить у него Прощения и Благословения. На этом месте не то чтобы кощунствовать, даже мыслей богохульных нельзя допускать. Учти, любой грех простителен, кроме как грех хулы на Духа Небесного.
    Молли невозмутимо хмыкнул:
- Тедди, завязывай проповедовать. Передо мной зачем эту комедию ломать? Все знают, зачем ты эту церковь строишь.
- И зачем я эту церковь строю?
- В политику метишь, Тедди. Попы за тебя голосок замолвят.
    Тедди снова посмотрел на верхнюю пуговицу пиджака Молли этим характерным, дотошным взглядом вершителя судеб.
    На святом месте так богохульствовать!
- Костюм я смотрю у тебя новый, - отметил Мамона.
- В торговом центре купил. Барыги совсем оборзели, две штуки за него содрали….
    Внезапно Тедди поднёс к лицу правую ладонь и мощно в неё чихнул.
    Затем азартно встряхнул головой и чихнул ещё раз, намного сильнее и гораздо настойчивей, чем в первый раз.
- Простудился, Тедди? – Озабоченно поинтересовался Молли.
- Угу…. – Признался Мамона. – Матерьяльчик…. Мягкий какой…. Чувствуется качество…. – И он равнодушно вытер свою правую ладонь о пиджак Одноглазого Молли, брезгливо встряхнул ею напоследок перед его носом. – В офисе от окна надуло. У тебя платка носового, случаем, не найдётся?
    У Молли стало очень напряжённое лицо, он даже дышать стал через раз. Его единственный глаз заморгал чаще обычного. Словно загипнотизированный Молли порылся в карманах и молча протянул Мамоне носовой платок.
- Спасибо, Молли…. – Тедди снова уставился этим демоническим взглядом в район верхней пуговицы на пиджаке Молли. Там теперь было густо намазано: почему-то достигнутого ему показалось мало.
    Молли отрешённо молчал во время этих процедур, он уже понял, что происходит: Тедди Мамона это называл – «ставить на место».
    Мамона снова напрягся, вознамерившись чихнуть и, уже хотел, было, приложил платок к своему носу, но, в последний момент передумал и, потрясающе смачно вновь чихнул в свою правую ладонь, вкладывая в это все свои лучшие силы и душу: затем Тедди Мамона опять вытер руку о лапсердак остолбеневшего Молли, скомкал носовой платок и небрежно запихал его в нагрудный карман слегка испачканного НОВОГО пиджака Молли.
- Спасибо, Молли…. – С необыкновенной теплотой поблагодарил Мамона и, на сей раз, взгляд его немного подобрел. – Костюмчик сидит как влитой. Прости, но не пригодился твой платок.
    Молли по-прежнему остолбенело молчал и мялся, выпучившись единственным глазом в другую сторону. Тут всё ясно было без лишних слов. Знай своё место.
- Чё слыхать про Феликса? – Тедди Мамона недружелюбно посмотрел по сторонам, намереваясь обнаружить хоть какое-то оживление на стройплощадке, вызванное его появлением, но, судя по всему, его здесь игнорировали напрочь.
    А зря….
    Задолбала эта страна. За деньги работать не хотят. За немалые деньги! Ни за деньги, ни за веру, ни за идею! Ну какими коврижками их можно расшевелить?!
    А потом треплются о недопустимости насилия.
    Зря они так поступают.
    Молли по-прежнему молчал. Не расслышал что-ли? Или обиделся?
- Чё молчишь, Молли?! Я про Феликса спросил…. – И Тедди снова перевёл выразительный взгляд в район верхней пуговицы на пиджаке Молли.
    Всё это время Молли внимательно изучал намазанное на своём новом костюме и сейчас он заторможено спохватился:
- По ходу всё,… накрылся Феликс. Три дня ни слуху, ни духу. Он обычно так долго не задерживался, - на лице Одноглазого Молли появилась отвратительная улыбочка.
- Злорадствуешь, Молли?
- Ты же знаешь, Тедди, у меня к Феликсу любви особой никогда не было.
- Так значит, и баба институтская с ним накрылась?
- Выходит, и баба накрылась….
- Как чувствовал Феликс, что не надо бабу на Территорию таскать.
- При чём здесь баба? Давно пора ему было накрыться, за все эти годы ни одной царапины, ни одной шишки не набил, ему же хронически везёт, такой прухи как ему, сроду никому никогда не было. Как заколдованный.
    Мамона тяжело вздохнул, мимолётно зыркнул на улыбающуюся физию Молли и снова посмотрел по сторонам.
    Мрачно процедил:
- Чувство такое, будто мне в жизни чего-то стало не хватать. Типа авитаминоза.
- Ты чё, Теддди, пожалеть его надумал? – Удивился Молли.
    Мамона вновь посмотрел на густо намазанное на пиджаке Молли и откровенно посочувствовал:
- Дурак ты, Молли. Осёл…. – Вновь выдержал солидную паузу и снисходительно пояснил. – Феликс – умный, а умного всегда можно просчитать. Умный – значит управляемый. А вот вас идиотов никогда не просчитаешь, какая вам дичь в голову придёт. Никакая высшая математика не поможет. Все проблемы от баб и дураков!
- Ты чё-то не в духе сегодня, Тедди.
- Заткнись, Молли….
- Тедди, ну хватит зверствовать….
- Я сказал – «ЗАТКНИСЬ, МОЛЛИ»!
    Тедди повысил голос!
    Повисла свинцовая пауза. Стало слышно, как свирепо сопит Тедди Мамона. Это не предвещало ничего хорошего.
    Никому….
- Где прораб этот,… зодчий, ****ь, который подписался этот минарет изваять?
- Я слышал, что он гуляет вторую неделю.
- Что значит – «гуляет»?
- Тедди, ну ты же ему аванс вперёд отстегнул, вот он и гуляет. Про него сразу предупреждали, что он – запойный.
- А рабочие?
- Так рабочие вместе с ним гуляют, ты им аванс тоже вперёд отстегнул.
    Грёбаная! ГРЁБАНАЯ СТРАНА!
    Кругом одна пьянь, жульё и ворьё! Даже денег вперёд лучше не давать!
- Откуда этот Растрелли вообще взялся?
- Так из Столицы приехал. Якобы другого такого в округе не сыскать. Рекомендовали как «Мастер – золотые руки».
- Найди его…. Скажи, что он теперь работает в три смены без выходных.
- А если кобениться начнёт?
- Переубеди, простимулируй…. Паяльник в жопу не надо и прочих дрючек тоже не надо,… пока не надо, он нам ещё поработает. Бить тоже не надо,... пока. Подыщи нужные слова. И привет от меня ему передай, скажи, что я в восторге от его творчества…. И будь поласковей с творческой натурой.
- Сам-то с ним не хочешь поговорить?
- Молли, тут трепаться не о чем. Минарет должен быть готов к концу месяца, я деньги уплатил,… и намекни, что паяльник – это не пустая угроза. Я теперь его Ангел – Хранитель, от меня зависит, быть или не быть паяльнику в его жопе.
- Тебе видней, Тедди…. – Пожал плечами Молли.
    Тедди Мамона вновь зыркнул по сторонам, напоследок полюбовавшись на этот долгострой, и негромко, с отвращением, фыркнул:
- Собор Святого Павла, бля…. -  после чего отвлечённо поинтересовался, - Значит, думаешь всё, накрылся Феликс?
- Всё к тому,… он обычно так долго не задерживался. Если завтра Флойд вернётся пустой, получается всё – кончился Феликс.
- И как теперь насчёт этой бабы институтской отдуваться?
- Тедди, ну она же не за земляникой туда ходила. Её предупреждали, все знали, чем это дело грозит.
- Жаль…. – Выразительно признался Тедди Мамона.
- Чего «жаль»? – Изумился Одноглазый Молли.
- С деньгами у нас непонятки были…. Жаль, что не успели разобраться.
- Так тачку Феликса можно будет забрать.
- Тачку забрать нужно,… но хотелось бы этот должок с Феликса получить…. ЛИЧНО…. – Тедди Мамона ещё раз окинул взором безмолвную, пустую стройплощадку и, ни слова не говоря напоследок, отправился восвояси, к стоявшей за дощатым ограждением машине.
    Долги надо платить, дабы не оскудела рука дающего.
    На лице Тедди Мамоны цвела инфернальная ухмылочка.
    Молли пожал плечами и потянулся следом.


…………

29 сентября 20… года, 02 часа 49 минут,
Феликс Клар, Марго Старевич и Флойд Хистанен,
Трое в лодке. Возвращаются….

…

    Флойд дело знает туго….
    Вот оно это место….
    Ну почему такая яркая Луна на небе? Зачем именно сейчас она такая яркая? Осталось каких-нибудь пара часов и всё – кончились хождения по мукам. Гуляй, рванина!
    Феликс всмотрелся в темноту, в смутные очертания левого берега….
    Уткина заводь. Кажется, так называется это место?   
    Именно здесь, на этом долгом, затяжном изгибе русла, напротив той самой Уткиной заводи, рядом с большой отмелью, поросшей густыми камышами, приблизительно в трёхстах метрах, на вершине довольно высокого для этих мест холма, расположен армейский блокпост….
    Доминирующая высота. Господствующая.
    Любопытная закономерность, на любой реке, пусть большой или малой, всегда есть место под названием – Уткина заводь. Здесь в реку впадает небольшой ручей, ночью сюда прилетают утки, чтобы подкормиться и передохнуть, шумно побултыхаться, потусоваться и побарагузить. Раньше здесь стояла огромных размеров бобровая хатка и, бобров было видимо-невидимо. После того как тут расположились армейские, вдруг не стало ни бобров, ни уток. Говорят, эсэсовцы их всех по пьяне, хохмы ради, перестреляли. Даже рыба перестала клевать. Спрашивается, почему? Чем этот птичий базар мог солдатам Фортуны помешать? Бобра от контрабандиста отличить не могут? Или это какая-то врождённая аномалия? Латентная ненависть ко всему живому?
    А рыба-то, почему ушла?
    И почему так сосёт под ложечкой?
    И почему такая яркая Луна на небе?
    Откуда эта неясная, смутная тревога?
    Феликс снова покрутил головой по сторонам….
    Движения Флойда стали ещё более экономными и тактичными, то есть он и до этого умудрялся плыть почти беззвучно, а сейчас и подавно демонстрировал прямо-таки чудеса бесшумного скольжения по водной глади. Великий кормчий дело знает туго. Я убью тебя, лодочник!
    Ну почему такая яркая Луна? И висит прямо над головой? Как прожектор?
    И почему на небе ни облачка?..
    Именно сегодня!
    Великий Кормчий стал забирать круче в камыши, пригрозив пассажирам лодки кулаком напоследок, чтобы все сидели тихо и помалкивали в тряпочку, лицо у Флойда было в тот момент просто зверское, видимо, он тоже чувствовал опасность и относился к ней всерьёз. При такой ясной погоде, при подобной видимости довольно проблематично будет проскочить незамеченными. Титани…. ческая задача.
    От слова «Титаник»….
    Мысль Феликса вдруг заложила крутой вираж. «Кстати, Титаник…. Титаник доплавался…. Хорошо, что в этих широтах айсберги не водятся».

    В камышах Флойд и подавно стал действовать предельно осмотрительно и подчёркнуто неторопливо: дабы не шуршать веслом об эти густые, девственные заросли. Это был не тот случай, чтобы куда-то спешить и мельтешить: на кону – жизнь. Армейским только дай повод. Пострелять они любят.
    Почему-то именно в этот момент Феликс запоздало спохватился: а какой сегодня день недели? По всем прикидкам выходило, что понедельник. А понедельник – день тяжёлый.
    Не любил Феликс понедельник….
    Феликс, который, пригнувшись, сидел за спиной Флойда, плавно обернулся к Марго и приложил палец к губам, призывая этим жестом сохранять полное безмолвие, затем энергичным взмахом руки показал, чтобы она как можно ниже пригнула голову. Какое-то смутное беспокойство не покидало. Более того, оно почему-то нарастало. Почему?
    Не стоило выдвигаться в такую ясную погоду, лучше было бы обождать….
    Хотя…. Флойд дело знает туго. На рожон не сунется. Остаётся надеяться только на это. Феликс напряжённо уставился на непомерно широкую спину Флойда и особенно на его крепкий затылок, от которого должна была исходить железная уверенность в благоприятном исходе всей этой афёры и,… понял, что сейчас произойдёт нечто экстраординарное….
    Какая-то заподлянка!..
    ТАТАТАТАТАТАТАТАТАТАТАТА!!!
    Первая пулемётная очередь ударила почти прицельно! Никаких предупреждающих выстрелов, никаких предварительных ласк. Несколько пуль продырявили борт лодки навылет, одна из них, противно вякнув, отрикошетила от металлической уключины.
    Он неожиданности Феликс резко рванулся в сторону, будто собираясь сигануть за борт.
    Болезненно взвизгнула Марго.
    Несдержанно матюгнулся Флойд.
    Нарвались! Началось….
    Одновременно что-то чиркнуло Феликсу по шее!
    Боль пришла не сразу. Ощутив на своей шее болезненное жжение, будто после прикосновения чего-то раскалённого, Феликс тигриным броском метнулся назад, за долю секунды стащил Марго вниз, на дно лодки и, обрушившись на неё сверху, страшным голосом прошипел:
- Лежать, Профессор…. Молчать…. Тихо….
- Больно, Феликс, больно…. – Прошептала Марго, и в её голосе послышалось невыразимо много той самой боли.
    Почти сразу в дело включился второй пулемёт и, судя по тяжёлому, раскатистому звуку, этот ствол был куда более весомого калибра. Несколько попаданий патронами такого калибра и они, вероятнее всего, тотчас пойдут ко дну. Дело – швах!
    Флойд остервенело начал забирать ещё ближе к берегу. Фактически – под самые пули!
- Куда прёшь, Флойд?! Уходи на середину! – Едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на мат, одними губами прошипел Феликс.
- Не учи, Феликс…. – Мрачно отмахнулся Флойд.
    Дружный дуэт двух разнокалиберных пулемётов не унимался. Били протяжными, долгими очередями, делая короткие паузы и со вкусом прислушиваясь к последствиям. Скорее всего, стрелки не видели цель и пока тупо обстреливали весь сектор. Наобум, но методично. Стрелкам повезло, что они зацепили их с первого раза. Скорее всего, шмальнули для острастки, и только потом поняли, что в кого-то случайно попали. Кому-то везёт и по понедельникам.
- Феликс, мне больно…. – Едва слышно простонала Марго.
- Терпи, Марго, терпи…. Нужно терпеть…. – Бормотал Феликс, чувствуя, как из раны на его шее вовсю хлещет кровь.
    Неужели артерию задело?
    Марго тоже ранена.
    Ну куда прёт Флойд?! Под самые выстрелы?! Ведь всех же погубит!
    И тут Феликс всё понял….
    Флойд дело знает туго. Ещё несколько десятков метров,  ближе к берегу, и они будут в мёртвой зоне для обстрела. Пулемётчикам помешает кромка леса. Практически – они будут вне зоны досягаемости, в относительной безопасности. Там можно будет хотя бы пересидеть активную фазу.
    Армейские ведь на этом не успокоятся….
    Словно в подтверждение этих мыслей на небе вспыхнула осветительная ракета и холодный, безжизненный свет немедленно залил всё вокруг. «Повесили люстру» – так это у них называется.
    Тут уже точно никуда не спрятаться.
- Феликс, дышать…. Мне трудно дышать…. – Очень слабым голосом прошептала Марго.
- Марго, прошу тебя, терпи….
    Между делом Феликс высунул голову наружу. Очереди ложились на воду так кучно, что его всего тотчас забрызгало водой. Бесполезно прятаться от этого на дне лодки: если армейские пристреляются и начнут бить прицельно, то пуля прошьёт навылет лодку со всем её содержимым. Остаётся надеяться, что Флойд успеет осуществить задуманное….
    Остается, только стиснув зубы молчать и надеяться….
    Что Флойд успеет….

…

    Флойд успел….

…


   Армейские не унимались ещё минут десять. Вот что значит, некуда себя девать: устроили дискотеку с иллюминацией. Опен-эйр. Прокрутили пару новых дисков. Видимо боеприпасы позволяли, да и от скуки совсем озверели. Даже повесили на небо следующую «люстру», но Флойд, прижимаясь близко-близко к берегу, фактически под самым носом  у стрелков умудрился провести лодку и ускользнуть. Хитро было задумано, по-другому не проскочить. Это был единственный шанс.
    И Флойд его реализовал. Выскользнул!
 - Марго, скоро, потерпи немного…. Скоро причалим к берегу…. – Бормотал Феликс, одновременно пытаясь зажать рану на своей шее, а другой рукой погладить её по лицу.
    Марго почему-то не отвечала.
- Греби, Флойд. Греби! – Уже не таясь, громко прикрикнул Феликс.
    Дурное предчувствие грызло изнутри.
    Флойд приналёг на весла.
    Нужно уйти за поворот, там уже точно не достанут. А там можно будет причалить к берегу и раны зализать.
- Марго, всё кончилось! Мы проскочили! Ты слышишь меня? – Феликс вцепился свободной рукой ей в плечо и бесцеремонно встряхнул.
    Марго почему-то упорно молчала.
    И это вселяло тревогу.
- Не молчи, Профессор…. Мне не нравится твоё молчание…. – Феликс зловеще оскалился.
    Флойд перестал грести, растерянно обернулся и молча посмотрел на эту безрадостную картину.
    Неужели всё кончено? Вот это не повезло, так не повезло. Уже на выходе подстрелили, за пару часов до финала. По-крупному не подфартило. До слёз обидно.
    Хэппи-энд обломился.
- Лодочник, греби! Чего уставился?! Нам нужно причалить к берегу! – Прикрикнул Феликс.
    Флойд с удвоенным усилием приналёг на весла.
    Хотелось бы верить в лучшее, но чудес не бывает.
    Видать, по-крупному не повезло….



    Как только они причалили к берегу и Феликс вынес тело Марго на сушу….
    Флойд держал себя в руках и, у него это получалось гораздо лучше, чем у Феликса: Флойд пощупал пульс Марго и, не обнаружив такового, долго посмотрел ей в лицо, послушал её дыхание и, безнадёжно покачав головой, отстранился. Флойду было не впервой видеть мёртвым одного из своих клиентов: такое периодически случалось. Издержки профессии.
    Почему-то Феликс стал чересчур разговорчивым и убедительным. С довольно странными интонациями в голосе он начал выговаривать:
- Марго, послушай меня внимательно, нам осталось час,… может быть два,… два часа и мы у цели! Если ты сейчас задумала умереть…. Марго…. Это отвратительная идея…. Я с этим никогда не смирюсь…
- Феликс, она умерла….
- Молчи, лодочник! Ты чё, врач? Айболит? У тебя бинты есть?
    Флойд никогда не брал с собой аптечки. Это была дурная примета.
    Феликс приложил ухо к груди Марго, попутно полез щупать пульс.
- Дыши, слышишь, дыши. Ты должна дышать. Слышишь?! Она не дышит, Флойд, чё делать?
    Флойд посмотрел куда-то в сторону и тихо намекнул:
- Всё, Феликс, кончилась…. Не мечись…. Успокойся…. Не мучайся и её не мучай.
- Помолчи, Флойд. Муки бояться не надо. Жизнь всегда была мукой.
- Остынь, Феликс. Она умерла. Кончилась….
    И вот тут пришло отмороженное, невозмутимое упрямство. Хамское упорство. Именно то ядрёное упрямство, которое приходит всегда, в пиковых, архисложных жизненных ситуациях. Упрямство – перед которым отступает базальт и стихия.
    В голове появилась и укоренилась совершенно дикая затея.
- Ничего не кончилось. – Заторможено констатировал Феликс. – Всё только начинается…. Разворачивай лодку, я иду обратно.
- Куда идёшь?
- Пойду к Озеру. Попробую от Озера жизни взять для неё.
- А её на себе понесёшь? – Флойд, пытаясь его остудить, кивком головы указал на мёртвую Марго.
- На себе понесу…. – С рьяным хладнокровием взбрыкнул головой Феликс.
- Ты чё, к Озеру дорогу знаешь?
- Не знаю,… отсюда не знаю,… но я через Алтун пройду, а там я уже дорогу знаю.
- Ты хочешь пройти через Алтун?
- Не хочу, но пройду. Разворачивай лодку, последняя услуга, Флойд. Я твой должник навеки, доставь меня на место и можешь меня обратно не ждать, вернусь с другой стороны…. Если вернусь…. Если суждено….
- Феликс, остынь…. Зря…. Я тебе как друг советую….
- А ты мог бы мне как друг не советовать?! Подкинь меня на место и пожелай мне удачи на дорогу. Я всё для себя уже решил.
- Феликс, не пройдёшь,… гиблое дело…. Топляк.
- Значит, всем расскажешь, каким я смелым парнем был. Добровольно на гиблое дело подписался. Разворачивай, Флойд! Мы – возвращаемся.
- Думаешь, стоит обратно через блокпост соваться? Они сейчас там злые, за такую наглость могут и гранатами закидать.
- Мы прорвёмся, Флойд. Поверь мне, мы – прорвёмся!
    Флойд недоверчиво покачал головой и, тяжело усевшись на землю, безнадёжно пробормотал:
- Химара верная….
- Тоски не нагоняй!
- Учти, армейские даже трупы не выдают на захоронение.
- Сроду не мечтал о роскошных похоронах…. – Сделал лирическое отступление Феликс, после чего вновь вскинулся. – Чё ты сел, ты свезёшь или нет? Если нет, я один пойду! Член сломаю, но дойду.
    Флойд пожал мощными плечами, высморкался в телогрейку и лишь после этих манипуляций очень тихо сказал:
- Только потому, что ТЫ об этом просишь, Феликс…. Пару минут передохну и выдвигаемся.
    Феликс удовлетворённо тряхнул головой.
- Спасибо, Флойд. Я знал, что ты не кинешь.

…………

Феликс Клар, Флойд Хистанен и мёртвая Марго Старевич,
29 сентября, 06 часов 22 минуты.
Возвращаются. Почти прибыли на точку….


…

    Они прорвались….
    Вернее и прорываться не пришлось, никакой штурмовщины. Очевидно, армейские настолько не ожидали подобной наглости, что проявили полное безразличие и апатию. Видимо полученных ранее острых впечатлений солдатам Фортуны с лихвой хватило, чтобы теперь отойти к праведному сну с чистой совестью. Настрелялись, бравые парни. Отвели душу. Культурный досуг состоялся.
    Впрочем, и Флойд на этот раз действовал настолько расчётливо и осторожно, что Феликс даже поразился его самообладанию: так спокойно и выдержанно идти по самому лезвию бритвы смог бы только профессионал. С учётом того, что все нервы давно на пределе и второго обстрела они бы уже точно не пережили. Филигранная работа. Мастерская! Комар носа не подточит.

    На сей раз до отправной точки они добирались дольше обычного. Флойд никуда не спешил, да и Феликс его не поторапливал: всё равно в сумерках он на Территорию никогда не выдвигался. Словом, излишне суетиться было ни к чему. Экономьте силы, они скоро ой как понадобятся.
    Как только они причалили к берегу….
    Приготовления к очередной авантюре не заняли много времени: Феликс лишь на десять минут отлучился в лесок по нужде и, когда вернулся, внимательно посмотрел в лицо лежавшей на Земле Марго. Еще раз провёл ладонью по глазам, пытаясь закрыть их плотнее. Суеверно подумал, что лицо стоило бы чем-нибудь закрыть, но затем решительно отмёл эти предрассудки.
    Никто ещё пока не умер. У трупа есть шанс. Скажем так, что Марго Старевич на данный момент – условна мертва. Спящая Красавица. Новый неожиданный поворот сюжета. Вычурная сказка продолжается, интрига нарастает, с учётом того, что его самого, Феликса Клара, до встречи с Марго Старевич – также можно считать «условно живым», ведь духовная смерть в городе Псевдос – гарантирована каждому. По сути, они оба на данный момент – покойники. Следовательно, ему условно воскреснуть также не помешает, потому что всё в нашем глумливом мире относительно и условно: условно жил, условно умер, условно воскрес. Не будем пока вносить в эти абстрактные иллюзии никакой конкретики. Для начала нужно хотя бы на один зуб попробовать, что это за лакомство такое - НАСТОЯЩАЯ ЖИЗНЬ, а то ведь кругом сплошная подделка. Ложь, ****ёж и провокация.
    У них есть шанс воскреснуть.
    Мизерный, убогий, рахитичный и слабенький, но он есть.
    Нужно только дойти до Озера.
    Всё это время Флойд неподвижно сидел в своей лодке, как-то странно скукожившись и, молча, наблюдая за происходящим. Наконец он тихо подал голос:
- Отсюда до Алтуна километров семь-восемь будет,… по прямой.
- Я знаю, Флойд,… - отрезал Феликс, он как раз присел на землю и начал перешнуровывать ботинки, чтобы к этому не возвращаться в самый неподходящий момент, - и после Алтуна ещё километров пять-шесть. Я всё это знаю, Флойд….
    Флойд зябко нахохлился ещё больше и впялился куда-то в сторону:
- Где силы-то возьмёшь, Феликс? С такой ношей, с такого устатку,… не дойдёшь….
- Значит, поползу, пока не сдохну.
- У тебя на шее рана, вон крови скоко потерял, как ты дойдёшь?
- У меня на душе рана, Флойд. И пока эта рана не зарубцуется, я не успокоюсь. Короче, не сей панику. Клянусь, если и на сей раз я оттуда выберусь, то больше на Территорию ни ногой. Всё! Ухожу из большого спорта. Больше нельзя так судьбу искушать.
- Может, усмиришься, Феликс. Тут вины твоей никакой.
- Кстати, про силы…. Слыхал про Земляничные Поляны? Мне Фишер говорил, что одна есть где-то здесь, недалеко от Алтуна, сразу за железкой. Представь, пара ягодок и я опять в строю, как стойкий оловянный солдатик. Так что у меня есть шанс.
- Думаешь, найдешь эту Поляну?
- Не думаю,… Я ИХ ГЛУШУ ДУМЫ! Мне сейчас думать вредно, всё держится только на чувствах. Мне сейчас нужно энтузиазм испытывать, самого себя надрачивать…. Короче, хватит рассусоливать, Флойд. Помолись за меня. Если сгину, поставь мне свечу в богадельне, хоть я и безбожник. Надеюсь, что мы с тобой не прощаемся….

    Феликс примерился, чтобы поудобнее взвалить на себя труп Марго. Эту проблему нужно было решить раз и навсегда, то бишь, выбрать оптимальный способ переноски, потому что идти с этой ношей придётся долго и, не исключено, что очень далеко. Вовсе не суть, что результативно. Всё очень зыбко. На уровне чрезвычайно смутных надежд. Полная прострация.
    Остаётся уповать только на вселенскую мудрость и на снисхождение небес, поскольку Всевышний не даёт ношу тому, кто не в силах её снести. Возвращаясь к библейскому тезису о том, что за всё рано или поздно придётся платить. Вот и пришло время раЩЩитаться. С последующим глубоким раскаянием, если дело выгорит.
    А если не выгорит?
    «Стоп! Включай глушилку! Гони эти мысли! Глуши! Лучше об этом не думать. Только вперёд!»
    ВПЕРЁД!
    Как лучше нести: на плече или на руках? Или поочерёдно применяя оба эти варианта?
    БОГ НЕ ДАЁТ НОШУ ТОМУ, КТО НЕ В СИЛАХ ЕЁ СНЕСТИ….
    Феликс вновь бегло зыркнул по сторонам, напоследок подмечая все мелочи, которые могли бы впоследствии иметь существенное значение, и зацепился взглядом за несколько странное выражение лица Флойда.
    Это было выражение…. Какого-то очень глубокого страдания, тщательно скрываемой, застарелой боли.
    Феликс немедленно уточнил:
- Чё у тебя с лицом, Флойд? Ты чё такой бледный? Серый весь….
    И тут Феликс догадался!
    Словно в подтверждение своих мыслей Феликс только теперь обратил внимание на жирное, мокрое пятно на правом боку фуфайки Флойда, за которое тот болезненно держался обеими руками.
- Ну-ка, убери руки! – Скомандовал Феликс.
- Не обращай внимания, Феликс. Это тебя не касается….
    Всё ясно. Флойд тоже ранен….
    И как он раньше не догадался об этом? Как не заметил? Феликс мрачно засопел и безрадостно уставился на скорчившегося от боли Флойда. Это напрочь меняло все планы.
- Флойд, тебя куда? – Уточнил Феликс.
- Кажись в печень….
- И ты молчал всё это время?
- А чё скулить-то?
- И чё теперь делать? – Обескуражено замер Феликс, озираясь по сторонам в поисках ответа.
    Что-то нужно было на ходу менять. Вносить нежелательные коррективы. А ведь всё и без того висело на соплях.
    Двоих он точно не упрёт.
- Да меня чуть-чуть,… чиром зацепило, просто кровяки много натекло, - тихо успокоил его Флойд.
    Он даже смог улыбнуться.
- Я не могу тебя бросить, Флойд, - признался Феликс и, это была правда.
    Флойда нельзя было бросать. Не тот был человек Флойд, которого можно было бы бросить. Любого другого бы бросил, но не Флойда. Гниду бы какую скрупулёзную с удовольствием бросил, но не Флойда. Нельзя! 
   Тут уже включалось что-то похожее на совесть, все самые лучшие порывы души на Флойда распространялись. И оно, это включившееся, заставляло искать варианты, окольные тропы. Маневрировать.
    ВОТ ТОЛЬКО НЕ БЫЛО ИХ, ЭТИХ ВАРИАНТОВ!
- Иди, Феликс…. Двоих ты нас все равно не дотащишь. – Первым предложил Флойд.
    Первым предложил! Сам. Избавил от необходимости….
    Всех избавил!
- И с каким чувством мне теперь идти? – Кисло ухмыльнулся Феликс.
- Я же не Христа ради старался. За бабки работаем. Ты мне, кстати, ещё должен: за три дня простоя и за этот возврат.
- Не волнуйся, Флойд, я рассчитаюсь. Десять штук сверху тебя устроит?
- Десять штук!.. Горячий ты парень, Феликс. Мне и штуки достаточно, не жили богато, не фиг начинать.
- Флойд, давай спокойно решим, безо всяких обид и недомолвок…. – Феликс запнулся, пытаясь сформулировать всё очень мягко, точно и избегая малейших бестактностей: ведь, фактически, для Флойда это был – приговор.
    Пока он мялся, Флойд бесцеремонно оборвал:
- Иди, Феликс, иди. Ты прушный, упёртый…. Может, получится у тебя с бабой твоей. Жалко, если такая помрёт. Красивая. Таких в Псевдосе нету…. Может, и дойдёшь до Озера.
- Ты вернуться-то сможешь? Дотянешь?
- Теперь вниз по течению…. Легче будет…. Мне и напрягаться не придётся…. Самоходом сплавлюсь.
    Все-таки это был ВАРИАНТ. Теперь у всех вновь появлялась НАДЕЖДА.
    Здоровья у Флойда – конь позавидует, может он и дотянет. Тем более, вниз по течению.
- Я убью тебя, лодочник! – Восхищённо пробормотал Феликс. – Ну ты человечище, Флойд. Мужик…. Запомни, я тебе за эту услугу по гроб жизни обязан.
- Мы же с тобой друзья, Феликс. И я твой должник. Помнишь, как ты меня от Клёпы отмазал, когда он мне дом спалить грозился?
- Не помню…. Клёпа – чмо…. И вспоминать об этом не хочу…. Но мне приятно, Флойд, что у тебя такая хорошая память.
- Иди, Феликс, и не грузись. Я доберусь.
    На прощание нужно было сказать что-то жизнеутверждающее, и Феликс выдал:
- Флойд, я когда вернусь, новую печень тебе куплю. Обещаю, Флойд, любую операцию оплачу. В Столице будешь лечиться. Я не то что печень, я тебе атомный реактор пересажу!
- А где бабки возьмёшь?
- Спизжу! Не знаю где, но спизжу! Ты меня не кинул и я тебя не кину.
- Удачи тебе, Феликс.
- Держись, Флойд…. Больше мне добавить нечего.


    Феликс вновь присел на колени, чтобы взять на руки тело Марго Старевич, аккуратно поворошил его, приноравливаясь к этой ноше и, между делом, пригрозил в сторону Флойда:
- Флойд, я когда вернусь, новую фуфайку тебе куплю.
- А старую куда?
- А старую в музей.
- В какой музей?
- В мемориальный. Книжку буду писать и музей создавать. Я тут недавно научное открытие сделал, так что жизненного материала у меня для этих мемуаров накопилось с избытком, есть что людям показать и сказать.
- Ты всё прикалываешься, Феликс?
- Посмотрим, как вы запоёте, когда я Нобелевским лауреатом стану.
    Феликс встал, выпрямился и бережно прижал тело Марго к себе. Не так уж и тяжело, терпимо. Пока терпимо. Хотелось бы, чтобы этой прыти и этого терпения хватило километров этак на семь-восемь.
    Феликс уже взял нужное направление и, начал не спеша удаляться, но напоследок вновь пригрозил в сторону Флойда:
- Давай, Флойд, шибко не усердствуй. Печень береги, короче готов платформу под реактор.
- Ты, главное, вернись, Феликс.
- Я – вернусь…. – И Феликс Клар сделал первый шаг по узкой тропинке, петляющей среди прибрежных зарослей.
    Хватит церемоний! Не нужно придавать этому прощанию статус чего-то безысходного. У всех есть шанс!
    Условно мёртвый…. Условно живой…. Пора покончить с этими условностями!
    Эй, автор этого бреда, отзовись!
    Вычурная сказка продолжается….
- Я – ВЕРНУСЬ! – Вновь гаркнул Феликс Клар, пришпоривая тем самым себя самого и сбавив звук до заговорщического шёпота, подытожил. – Должно же мне хоть раз свезти по-крупному.


…………

Без комментариев….

…

    Земляничные Поляны….
    Говорят, что на Территории их около десятка. Феликс знал точное расположение трёх из них, об остальных ему было ничего не известно.
    С виду самая обычная земляничная поляна….
    Только вот ягодки, растущие на этой Поляне, нужно в пищу употреблять очень осмотрительно. Первым эти ягодки отведал Шатун. Он, как и положено, налопался ими от пуза, поскольку ягодки эти были необычайно вкусные и, вид у них был чрезвычайно заманчивый. Словом, дорвался.
    Год после этого Шатун не спал. Год он говорил, не замолкая, ел по десять раз в день, лихорадочно искал себе какое-то занятие и неутомимо метался по городу в поисках приключений. Энергия хлестала через край! Ему требовалось в день семь-восемь половых актов, он три раза в сутки ходил в спортзал и, во дворе его дома висела набитая войлоком груша, которую он периодически бил, трепал и грыз от переполнявшей его ярости и спортивной злости. Каждое слово он говорил с немыслимым императивным нажимом, словно бы лбом заколачивал гвозди в доски или подымал в атаку пехотный батальон. Помимо семи-восьми половых актов в день он ещё раз пять онанировал. Каждые десять минут он отжимался от пола. Еду приходилось постоянно носить с собой, потому что подкрепляться нужно было, фактически, непрерывно. Через каждые двадцать минут Шатуну приспичивало либо по большому, либо по малому, поэтому рулон туалетной бумаги также приходилось иметь при себе неукоснительно. Он постоянно испытывал неутолимую жажду, голод и сексуальную неудовлетворённость. Через каждый час он вызванил проститутку и срывал на ней накопившееся. Практически каждый день Шатун ввязывался в драку, за нож хватался по любому поводу. Словом это была не жизнь, а какое-то извержение вулкана. Большие гонки.
    Волосы Шатуна стали расти с такой скоростью, что ему приходилось стричься через каждые пару дней. Ногти он обрезал каждый вечер. За его порывистыми, импульсивными движениями было невозможно уследить. За ходом его мысли никто не поспевал. Это был не человек. Факел. Пожар. Динамо-машина. Термоядерный фугас.
    Пару раз Шатун подхватывал понос и, можете представить, что это был за катаклизм в его ситуации. Автомат Калашникова позавидует скорострельности той дефекации. Соответственно кашлял, чихал и пукал Шатун с удесятерённой частотой и, когда его одолевали всяческие простудные хвори, это могло происходить одновременно. Понос, кашель и чих. Или пердёж, чих и кашель. Дальнейшие варианты предполагаются.
    «Ускоренный метаболизм» – сказали ему в местной больничке. И ничего с этой напастью поделать невозможно. Средствами спасения современная наука не располагает. Уповайте на лучшее. Ищите спасение в Боге.
    На второй год Шатун умер. Сгорел. Сказали, что от разрыва сердца. И, когда его положили в гроб, то на вид ему было этак под семидесятник и, выглядел он довольно пожилым, зрелым человеком. Ветераном криминальных структур. Хотя по паспорту на тот момент ему не было и тридцати пяти. Во как!
    Нельзя было эти ягодки жрать в таком количестве. Дорвался Шатун. Перестарался.

    Оптимальная норма, установленная позднее опытным путём – две ягодки.
    Всего лишь две ягодки….
    Даже три-четыре – уже перебор.
    Нужно съесть только пару ягодок.
    Съев эти пару ягодок на Земляничной Поляне, - заметьте, съесть их нужно только на Земляничной Поляне, потому что нигде больше, ни в каком другом месте они не действуют, - ты получаешь какой-то мощный, невероятный прилив сил. Бешенный, неукротимый импульс. Клондайк энергии. Будто в твоёй груди бьётся атомное сердце. Соответственно, море по колену, всё по барабану и сам чёрт тебе не брат. Ты, на полном серьёзе, можешь бить все рекорды в подъёме и переносе тяжестей.  В беге. В прыжках. В выносливости. В смелости. В находчивости. И в упрямстве.
    Словом, ты – герой. Супермен. Человек, который может всё. Спасатель Малибу. Сильвестр Лунгрен Шварценнегер. Фёдор Емельяненко.
    И стимулирующего действия этих ягодок хватает где-то на пару дней.
    Но эта пара дней зачтётся тебе за целый год жизни.
    Год, а то два, из жизни – долой!
    Но это уже издержки.
    А способов избежать издержки ещё никто не придумал.


…………

Флойд Хистанен, 29 сентября 20… года, 15 часов 19 минут.
Возвращается….

…


    Флойд Хистанен причалил сюда ненадолго. На пять-десять минут, только чтобы отдышаться. Только чтобы хоть немного унялась эта острая, изнурительная боль под правым, нижним ребром. Совладать с ней больше не было никакого терпения. Впрочем, и сил тоже уже никаких не оставалось. Ни сил, ни терпения. Всё иссякло, всё кончилось. Осталась только боль и апатия.
    Когда лодка уткнулась в берег, он, превзнемогая эту нестерпимую боль, откинулся лицом вверх, облегчённо вздохнул и посмотрел в бездонное, чистое небо. Ни облачка. Теперь неделю будет такая погода стоять. Сейчас бы на рыбалку. Клёв будет, закачаешься.
    В уголке его правого глаза появилась крупная, одинокая, чистая слеза.
    Он только на минуту закрыл глаза, погружаясь в эти пленительные мечты о рыбалке, наваристой ухе и об огромных рыбинах, жадно хватающих блесну, после первого же заброса….
    В этой позе он и умер….
    Не издав ни единого звука….
    Только судорожно вздрогнув всем телом напоследок….
    И сразу же после этого небо стали заволакивать невесть откуда появившиеся тучи.


…………

Феликс Клар и Марго Старевич,
16 часов 57 минут, 29 сентября 20… года,
На Территории….

…

    До Земляничной Поляны Феликс дошёл часов через десять….
    Не соврал Фишер и ничего не напутал. Всё оказалось, как он и рассказывал: была в этом месте заброшенная одноколейка, был километровый указатель – 198, был брошенный, ржавый, непригодный для эксплуатации железнодорожный вагон, сразу за этим вагоном, вниз по насыпи начиналась та самая Земляничная Поляна….
    Вот только земляники на ней не было….
    Цветочки были, усы были, листочки тоже были, всего этого пустоцвета было видимо-невидимо, вот только ягодки Феликс ни одной не нашёл, хотя пробродил в их поиске по этой Поляне около получаса. Ни одной так и не нашёл.

    Сюда он пришёл не просто из последних сил, сюда он добрался неизвестно на чём и как. То ли на остервенении каком-то, то ли на третьем или четвёртом дыхании, то ли в каком-то бессознательном трансе, когда силы черпаешь уже неизвестно откуда, прося взаймы у потустороннего или у будущего – короче; как в летаргическом сне, как в коме, не приходя в сознание. Сил больше не было, и это была не просто тотальная усталость, это было полное исчерпание ресурсов. Всё! Батарейки сели. Система обесточена. Абсолютный ноль.
    И вся надежда была только на эти ягодки….
    ВОТ ТОЛЬКО НЕ БЫЛО ИХ, ЭТИХ ЯГОДОК!

    Когда он понял, что продолжать поиски бессмысленно, то вернулся к телу Марго Старевич, которое он оставил лежать посреди Земляничной Поляны. Лег рядом с ней лицом вверх и очень долго молчал, глядя в чистое, глубокое аквамариновое небо.
    Бессмысленно….
    Самое любопытное, что он в этот момент действительно потерял всякий интерес к жизни. Конечно, он мог бы сейчас немного отлежаться, отдышаться и бросить труп Марго здесь. И, наверное, он найдёт силы и ему ничего не помешает вернуться обратно в Псевдос в одиночку.
    Но он к ЭТОЙ жизни потерял интерес.
    БЕССМЫСЛЕННО….
    Теперь он хотел другой жизни, и вернуться в Псевдос одному означало раз и навсегда отказаться от попыток попасть в ту, в ДРУГУЮ ЖИЗНЬ.
    Марго была из тех, кого нельзя кидать ни при каких обстоятельствах.
    А он раз и навсегда решил – БОЛЬШЕ, НИКОГО, НИКОГДА, НЕ КИДАТЬ.
    Значит, в данной ситуации это будет смерть и, скорее всего – довольно мучительная.
    Вот и кончилось везенье.
- Прости, Профессор, маленько просчитался…. – Вяло хмыкнув, признался Феликс.
    Феликс несколько раз хлопнул глазами. Они слезились.
    В этой ситуации также требовалось сказать что-то жизнеутверждающее и, поэтому Феликс выдал:
- Помнишь анекдот? Ну не шмогла я, НЕ ШМОГЛА! – Мерзко улыбаясь, прошамкал он.
    Феликс взял протяжную паузу, по окончании которой кисло хмыкнул.
    Похлопал слезящимися глазами.
    Чего вдруг они слезятся?
- Я так на эти ягодки рассчитывал…. – Феликс снова взял мучительную паузу и скосил взгляд на лицо мёртвой Марго Старевич.
    Мёртвой…. Теперь уже мёртвой….
    В наступившей тишине ему послышалась тихая, печальная музыка, которая доносилась из таинственной, мистической глубины аквамариновых небес, раскинувшихся над его головой.
    Реквием….
    Вот он и прозвучал.
    Неужели это КОНЕЦ?..



КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ.







P. S.

…………

Теодор Джеймс Харвест, 30 сентября 20… года, 02 часа 22 минуты ночи.
Спит. В офисе….

…

    Сегодня Тедди Мамона не пошёл домой, решил переночевать в офисе, будто как чувствовал, что возникнут неотложные дела, и он среди ночи в пожарном порядке понадобится. С чутьём у Тедди всё было в полном порядке, служебно-розыскная собака позавидует. С аппетитом и со своевременным опорожнением кишечника, кстати, тоже. Умел Тедди Мамона никогда не нервничать раньше времени по пустякам, а чутьё как раз подсказывало ему, что всё происходящее вокруг – суета и мелочи. Пока ничего серьёзного, но нужно в этом поучаствовать.
    Ночевал Тедди по-спартански: подложив под голову маленькую подушечку и взгромоздившись с ногами на потёртый кожаный диван. Естественно не раздеваясь, не разуваясь, с телефоном у изголовья и не снимая часов с руки. Боеготовность полная. Справедливости ради следует признать, что скромность в быту и аскетизм были присущи Тедди Мамона: к пышным понтам и помпезностям он относился с нескрываемым презрением. Они его категорически раздражали.
    Поэтому, когда в дверь суетливо постучали, он сразу открыл глаза и негромко спросил:
- Кто?
- Это я, Тедди….
    Это был голос Були «Знаювсё». И голос этот был довольно взволнованный, в явном замешательстве.
- Чего надо? – спросил Тедди Мамона, хотя он и так знал, что никто по мелочам его будить не рискнёт. Субординация!
- Открой, Тедди, есть новости.
    Тедди Мамона довольно проворно соскользнул с дивана, включил свет, неслышными шагами подошёл к двери и, впустив ночного гостя, выжидательно уставился на него, важно нахмурившись и запихав обе руки в карманы.
    Буля «Знаювсё» сдавленным шёпотом сообщил:
- Слышь, Тедди, там это,… БЕДА! – И Буля выпучил глаза.
- Буля, ты со словами поосторожней. Не разбрасывайся…. – Мамона налился кровью и засопел. – Беда – это Всемирный Потоп,… или Апокалипсис. Чё случилось-то?
- Там это,… - Буля сделал нервный, неопределённый жест рукой. – Жмур Феликса обратно пришёл и бабы этой,… профессорши.
    Тедди Мамона немного наклонился вперёд, затем, не спеша, вернулся в исходное положение и констатировал:
- Выходит всё…. Накрылся Феликс…. Кончилось везенье….
- Да-а, не пофартило на сей раз. Карта не легла, - вякнул Буля.
    Тедди очень долго и очень мучительно замолчал.
    Ещё больше покраснел и набычился. Делая огромные, зияющие паузы между словами, со странным, издевательским сожалением, процедил:
- О дереве… судят… по плодам его….
    Это прозвучало чрезвычайно значительно, на уровне откровения.
    Буля удивлённо хлопнул глазами, нахохлился, потом смышлёно спохватился и в свою очередь посочувствовал:
- Тедди, тебе, стало быть, тоже Феликса жалко?
- Мне? – На лице Тедди мелькнула иезуитская усмешка. – Не то слово «жалко»…. Скорблю со всей артелью. Сильный был шабёр, мог бы ещё долго хаповать. Жаль, что так рано накрылся.
    Повисла скорбная пауза. Тедди умел понарошку скорбеть. Натаскался.
- Чё со жмурами-то делать? – Уточнил Буля, когда все присутствующие вдоволь наскорбелись.
- Кончать, чё ещё с ними делать? Чья очередь подошла, тот пускай их и кончает.
- Ну, бабу-то ладно, кончим, а Феликса? Его иди, попробуй, кончи…. Кого хочешь, сам прикончит.
- Да бросьте вы! Жмур никогда сопротивления не оказывает…. Если струхнули, то вызвоните Молли, ему в кайф будет Жмур Феликса кончать.
- Посмотреть-то на них не хочешь, Тедди?
- А чего мне на них любоваться. Это же не люди. Мертвяки. Монстры потусторонние, в них души нет, это всё не от мира сего. Кончайте их, и антимонии не разводите.
    Буля помялся и двинулся, было, на выход.
- Куда пошёл? Стой! – Одёрнул его Мамона. – Всем в городе скажи, что через три дня похороны Феликса, про профессоршу никому ни слова. И кончайте их поскорее, мне от этих жмуров не по себе становится…. Всё, можешь идти.
    Буля послушно тряхнул головой и, по-видимому, её содержимое от этого несколько взболтнулось, поскольку он вдруг вспомнил что-то важное и напоследок вскинулся:
- Это,… Тедди, чуть не забыл! Говорят, что вечером на пороги лодку с мёртвым Флойдом прибило.
- С ним-то чего?
- Печень прострелена, навылет…. Как он вообще, подстреленный, до этого места дотянул? Во здоровье было! Во кряж!
   Мамона мощно помолчал и уважительно признал:
- Молодец Флойд. Значит, свою работу честно сделал, три дня выждал и только на четвёртый ушёл, когда Феликс с бабой не вернулся.
- Почему ты так решил?
- Мозги включайте! Если Феликс и баба пришли жмурами…. Жмуры-то приходят только с Территории…. Выходит, что Флойда армейские подстрелили на выходе, а Феликса и бабы с ним уже не было.
- Ну ты голова, Молли,… мы чё-то и не подумали об этом.
- Потому что думать нечем! Все мозги пропили…. Синеболы….
    Буля заменжевался, пожал плечами и явно засобирался на выход.
- Стой, куда пошёл? – Вновь осадил его Мамона. – Телефон Моны узнайте. Всё-таки жена она ему была, нада бы сообщить…. – Тедди натружено вздохнул и добавил. – Вот опять проблем привалило, снова нада к похоронам готовиться.
- К Феликсу на похороны полгорода придёт, - встрял Буля.
- Я знаю…. Пользовался он здесь популярностью.
- А Флойда кто хоронить будет, у него кроме сестры-калики никого ведь нет?
- Флойд не наш, не артельский. Это не мои проблемы.
- Тедди, сам ведь говоришь, что Флойд честно отработал….
- ФЛОЙД НЕ НАШ! Шапку по кругу пустите, вот и похороните. За счёт артели похороны только артельским! Всё, иди.


КОНЕЦ.