Семья жила в большом селе. Хозяйство крепкое, не бедное.
Детей в семье было пятеро, трое старших – сыновья и две младших дочки.
Хлопцы, все погодки, отцовы помощники. Девчата – вышивальщицы были известные, вся хата в рушники убрана, сорочки да кофточки белизной и узорами сияли. Заказы им приносили даже из соседних сел.
Сестры были непохожими ни по внешности, ни по характеру.
Старшая, двадцатилетняя Фрося, серьезная и покладистая, уже замуж собиралась.
Красива была спокойной, даже какой-то холодной красотой. Длинная русая коса всегда туго заплетена и спрятана под косынку. Голубые глаза, казалось, никогда не улыбались и смотрели на мир настороженно. Молчалива была и вдумчива.
А младшей, Дуняше, сероглазой красавице, еще и шестнадцати лет тогда не исполнилось. Егоза была, всеобщая любимица. Младшенькая, одним словом. То ленты какие-то в косу вплетет, то цветок к волосам булавкой приколет. Хохочет, смехом заливается, песни поет. С каждым поговорить найдет о чем.
Андрей, жених Фросин, был землемером. Среднего роста, статный, красивый.
Глаза карие у него, пронзительные. Сам серьезный беседу ведет, а глаза такие веселые, смеются, что аж искорки скачут. Кроме того, что землемером почитаемым был Андрей, он еще и музыкантом был знатным, с друзьями своими организовал духовой оркестр. Без них ни одна свадьба в округе не обходились, ни одна гулянка.
Только на свадьбе Андрея и Фроси оркестр так и не сыграл. Не было свадьбы…
Когда и как Андрей с Дуняшей сговорились, никто не знал, никто и не понял.
Короткой летней ночью убежала младшая сестра с чужим женихом. Где они прятались, осталось тайной. Через два дня пришел Андрей в дом, где плакала вся семья от неизвестности, и признался в содеянном. На коленях стоял посредине комнаты, просил у всех прощения и руки Дуняшиной. Простила их Фрося, простила. Неделю из дома не выходила, не плакала, вышивала и вышивала рушники от зари до зари, ни с кем не говорила, ни с родителями, ни с братьями. Потом стал приходить к ней под окошко высокий голубоглазый красавец Дмитрий из соседнего села. Говорил, что давно ее любит, просил согласия стать его женой. И она согласилась, вышла за него замуж. Уехала в его село, была любимой женой и невесткой. Только улыбаться не научилась – глаза светились радостью, а улыбка губ не касалась.
А Дуняша с Андреем свадьбу не гуляли. Расписались в сельсовете. Жили в доме Андрея.
Не любила свекровь Дуняшу. Детей своих первых Дуняша в хлеву рожала. Двое умерли младенцами.
Так случилось, что братья уехали жить в город и со временем переманили туда и сестер с семьями. Жили на одной улице, часто встречались. Родились и подрастали в семьях дети, которые беззаветно дружили между собой.
А потом была война. Андрей вернулся весь израненный с осколком в позвоночнике.
Выхаживала его Дуняша, как дитя малое. Ходить учила заново.
А когда Дмитрий вернулся домой, живой и здоровый, счастливее Фроси никого не было. Да недолгим счастье ее оказалось. Признался Дмитрий, что встретил на фронте другую и уходит к ней. Просил отпустить и зла не держать, сыну и дочке обещал помогать. Отпустила Фрося, куда же деться она могла, знала уже, что и у другой тоже сын родился.
Замуж больше не вышла, посвятила себя детям , так и не освоив радостной улыбки. Помощи от мужа она не дождалась. Обожала Фрося своего единственного внука, похожего, как две капли воды на Дмитрия и души в нем не чаяла.
Во всем и всегда ее поддерживали братья, и как могли, помогали Андрей с Дуней.
Дуняша с Андреем любили друг друга до последнего вздоха, вырастили пятерых детей, дождались девятерых внуков. О них рассказывают двенадцати правнукам и десятерым праправнукам.
Часто сестры, уже, будучи старушками, сидели на лавочке в скверике , о чем-то говорили, что-то вспоминали. И, как всегда, только одна из них была очень щедрой на улыбку и смех.
Я любила их обеих, как родных, хотя Фрося была мне двоюродной бабушкой.
Иногда я думаю, насколько же была велика сила ее искреннего прощения, если силы небесные даровали ее сестре счастье и радость земные. И не понимаю, за что же она сама принимала такие тяжелые испытания.
Эту историю мне рассказала бабушка Дуня, после выхода из инсульта. Рассказывала и спрашивала, как чувствует себя ее сестра. Так случилось, что подкосил инсульт обеих сразу, почти в один день. Обе нашли в себе силы. Обеих выходили дети и внуки.
Но тогда, в минуты рассказа, бабушка после долгой паузы сказала: "Все понимаю, прощения у Бога и у Фроси просила и прошу, но если бы вернулись годы, и позвал бы меня Андрюша – убежала бы, не задумываясь..."