Дни летели в хлопотах по домашнему хозяйству и в утомительном психологическом единоборстве с братом. С грамматикой он явно не ладил, а оценка за диктант на экзамене должна была быть для него решающей.
Проявляя чудеса изобретательности, используя все доступные ей методы (от обещаний и уговоров до упреков и угроз), Шура с боем усаживала братца за стол, ежедневно по нескольку раз подряд диктуя запомнившийся почти наизусть один и тот же уже надоевший ей текст. Она прекрасно понимала, что в случае провала Павла на экзамене ответ за неудачу придётся держать ей.
Мать свою миссию выполнила. Она чрезвычайно гордилась тем, что нашла способ задолго до экзаменов заполучить текст этого драгоценного диктанта, который для прочих абитуриентов будет выниматься на экзамене из запечатанного конверта и читаться впервые в аудитории.
Приближалось первое сентября нового учебного года. Саша тосковала по школе, учителям, школьным друзьям, спортивному залу и баскетбольному мячу. По нескольку раз на дню заглядывала она в старый почтовый ящик на двери своего дома и даже шарила внутри рукой в надежде выудить оттуда хоть какую-нибудь весточку, но... напрасно. И каждый раз, убедившись, что ящик пуст, внутри девушки что-то обрывалось. Где-то сейчас Чижик? Что с ним? Обещал же писать...
Шуре тоже очень хотелось продолжить учёбу, но о том, чтобы поступать в институт, нечего было и думать - двоих студентов матери не потянуть. Надо работать. Но где? На что способно это пугливое, хрупкое на вид "божье создание", с такими широко распахнутыми наивными голубыми глазами и с бледным доверчивым личиком?
...
- Я люблю детей! - поборов свою природную застенчивость и едва приоткрыв тяжёлую дверь огромного кабинета заведующего городским отделом народного образования, выложила Шура свой основной и, как ей казалось, единственный козырь строгой солидной тёте с блеклыми чертами утомлённого лица, сидевшей на противоположном конце стола длиной во весь кабинет. - И они меня тоже... - добавила она уже менее воинственно, смутившись обращённого на неё поверх массивных дорогих очков внимательного взгляда.
- Сама дитя!.. - мелькнуло в голове сидящей женщины, но сказанное вслух мягкое и приветливое "Здравствуйте! " подействовало на Шуру ободряюще.
- Здравствуйте! - смутившись, произнесла девушка запоздалое приветствие.
- Меня зовут Ксения Васильевна, - негромким, чуть хрипловатым голосом продолжила свой урок общения женщина, которая непонятно почему нравилась Шуре всё больше и больше.
- Саша... Александра Павловна... Гулявцева, - постепенно успокаиваясь и охотно принимая предложенную эстафету вежливости, наконец, представилась девушка.
- Сколько Вам лет, Александра Павловна?
- Семнадцать, - по-детски зарделась от смущения Шура и поспешно добавила: - Скоро восемнадцать исполнится.
- Проходите, Александра Павловна. Садитесь, пожалуйста, - радушно указала заведующая на стул, обитый тёмно-зеленым сукном, стоящий первым от неё в длинном ряду своих братьев-близнецов. - Рассказывайте.
И... Шура подробно и доверчиво выложила совсем незнакомой женщине всё, что так волновало её в эти стремительно бегущие после отгремевшего в школе прощального бала дни.
- Не волнуйся, девочка, - по-матерински ласково, мягко переходя на "ты" и вспоминая о чем-то своём, задумчиво проговорила Ксения Васильевна, - ты любишь детей... и они тебя тоже, - добавила она, устало улыбнувшись.
- Значит, ты наш человек. Значит, для тебя всегда есть работа, - и она протянула Шуре небольшой типографский листок с большой круглой печатью.
Это было направление на работу старшей пионерской вожатой в одну из лучших школ города. Шура, онемев от счастья, благодарно улыбалась.
- А учиться ты будешь, - прощаясь, заверила девушку мудрая женщина, - Заочно... В педагогическом...
...
- Какая милая женщина!.. - восторженно улыбаясь, вспоминала Шура свою новую знакомую, поднимаясь по широкой мраморной лестнице старинного здания школы и крепко сжимая в руке драгоценный листочек.
- Ты, в какой класс? - с силой дернув Шуру за роскошную длинную косу, встретил новенькую в дверях худенький, верткий мальчишка в сбившемся на бок пионерском галстуке неопределенного цвета и костюме, явно не успевавшем в росте за своим хозяином.
С достоинством скрывая боль и проигнорировав не только вопрос, но и само наличие любопытного пионера, Шура уверенно подошла в вестибюле к стоящим полукругом юношам с комсомольскими значками на лацканах новеньких пиджаков, безошибочно угадывая в них будущих выпускников.
- Скажите, пожалуйста, где здесь кабинет директора?
- На втором этаже!.. В самом конце!.. Последний справа!.. - с готовностью отозвались одновременно сразу несколько ломких голосов, и все с любопытством уставились на девушку.
- ... А она ничего!.. - одобрительным шепотом неслась вдогонку Саше её первая в этом учебном году школьная оценка.
Перед входом в кабинет директора девушка на миг замялась, но спиной почувствовав испытывающие взгляды парочки своих будущих подопечных, решительно потянула на себя дубовую дверь с бронзовой табличкой.
- Добрый день! - памятуя урок заведующей гороно, на сей раз еле удержала свою руку с заветным листочком Саша. - Меня зовут Александра Павловна Гулявцева. Вот... - протянула она, наконец, направление. - Я к вам пионервожатой...
- Очень приятно! - окинув свою новую коллегу оценивающим взглядом, заученно равнодушно произнесла полная миловидная женщина средних лет со строгим тугим узлом серебристых волос, стоящая возле массивного письменного стола у высокого окна. - Садитесь, - удобно размещаясь в своем кресле, сказала она привычно, как говорят ежедневно по нескольку раз на дню своим ученикам школьные учителя.
Беседа с директором длилась около часа. Новая вожатая была посвящена в "славную историю и в свято чтимые полувековые традиции школы" и предупреждена, что её рабочий день должен начинаться в девять часов и заканчиваться не ранее шестнадцати. Иногда, если того потребуют обстоятельства, необходимо будет и задержаться, за что ей положены дополнительные дни к отпуску. После обычных в таких случаях напутствий и пожеланий Александре Павловне наконец-то был вручен ключ от пионерской комнаты, которая находилась почти по соседству с кабинетом директора.
По этажам школы, её коридорам и классам многократным эхом катилась весть:
- У нас новая вожатая!.. Молодая!.. Красивая!..
И в пионерскую комнату для установления личного контакта дружно потянулись одиночные делегаты и многочисленные делегации пионеров и комсомольцев всех возрастов.
Только октябрята-малышата, просунув свои вихрастые головенки в скупо приоткрытую дверь, звонко здоровались и с гулким топотом убегали по своим неотложным делам.
...
Вернувшись домой после первого в своей жизни рабочего дня, и стоя перед небольшим зеркалом в прихожей, Саша взяла в руки большие портновские ножницы и безжалостно отхватила струящуюся вдоль всей спины золотистую косу.
Подняв глаза на своё отражение в зеркале, она неожиданно и безутешно разрыдалась: детство кончилось, Александра Павловна!..
- Ну что ты, голубонька! Стоит ли из-за этого так убиваться? Чай, они снова вырастут... - не поняв истинной причины этих слез, поспешила успокоить внучку присутствующая при этой самоэкзекуции бабушка.